ÏÑÊÎÂ 2011

ВЕСТНИК

ПСКОВСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГОПЕДАГОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

СЕРИЯСоциально-гуманитарные ипсихолого-педагогические

науки

Выпуск 13

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИПСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

им. С. М. КИРОВА

2

© Псковский государственныйпедагогический университетим. С.М. Кирова, 2011(ПГПУ им. С.М.Кирова), 2011

Адрес редакции: 180760, г. Псков, пл. Ленина, 2, каб. № 6.E-mail: vestnik_pgpu_soc@mail.ru

ББК 95В 387

Вестник Псковского государственного педагогического университетаим. С.М. Кирова. Серия "Социально-гуманитарные и психолого-педагоги-ческие науки" Вып. 13. Псков: ПГПУ, 2011. - 242 стр.

Редакционный совет серии "Социально-гуманитарные и психолого-педагогические науки" журнала "Вестник ПГПУ": Гоголевский А.В. (пред-седатель), Истомин А.В. (заместитель председателя), Балюкова И.Б., Бизяева А.А.,Витковская И.М., Грицкевич Ю.Н., Иванова Л.О., Никитина Н.П., Седунова С.Ю.,Шаманов И.М.

Редакционная коллегия серии "Социально-гуманитарные и психолого-педагогические науки" журнала "Вестник ПГПУ": Вершинина Н.Л. (главныйредактор), Иванова С.П. (заместитель главного редактора), Воробьева Л.Б. (ответ-ственный секретарь), Аракчеев В.А., Костючук Л.Я., Лебедева Н.В., Лузина Л.М.,Мацевич С.Ф., Никитина Т.Г., Парфенова Н.Б., Романов В.А., Рыбаков Н.С., Рыжо-ва Т.С., Соловьева Т.А., Филимонов А.В., Храпченкова И.И.

3

ФИЛОСОФИЯ

УДК 1:5; 1:6;001.8:5,001.8:6

Н.С. Рыбаков

О ГЕНЕЗИСЕ НАУЧНОГО ЗАКОНА

В настоящей статье рассматривается проблема статуса научного закона. Особоевнимание обращено на происхождение научного закона. Этот вопрос берется в русле дина-мики и роста научного знания в целом. Сопоставляются эмпирический и теоретический зако-ны, выявляются их характеристики. Выдвигается предположение о том, что эмпирическийзакон есть переходная форма научного знания. Исходя из принципа соотносительности фак-та и закона, закон рассматривается как отношение фактов, как мера их отношения.

Ключевые слова: развитие научного знания, познавательная форма, закон, эмпиричес-кий закон, теоретический закон, формирование закона, отношение, отношение фактов, диа-лектический характер закона.

N.S. Rybakov

ABOUT GENESIS OF SCIENTIFIC LAW

The problem of the status of scientific law is examined in the article. The special attention isturned to the origin of scientific law. This question is considered in terms of dynamics and growth ofscientific knowledge on the whole. Empiric and theoretical laws are compared, their descriptionscome to light. The empiric law is supposed to be a transitional form of scientific knowledge.Concluding from the principle of correlation between fact and law, law is regarded as a relation offacts and as measure of facts' relation.

Key words: development of scientific knowledge, cognitive form, law, empiric law, theoreticallaw, forming of law, relation, relation of facts, dialectical character of law.

В предлагаемой в качестве руководства к действию программе экзамена кандидатскогоминимума по "Истории и философии науки" (Москва, 2004) в разделе "Общие проблемы фило-софии науки" имеется п. 4 "Структура научного знания", в котором после общих положений о

4

научном знании как развивающейся системе говорится об эмпирическом и теоретическом уров-нях научного исследования.

Представляется особо важным при разработке и чтении курса на основе данной програм-мы сосредоточиться именно на структуре научного знания.

Во-первых, с проблемами истории науки, развития науки как социального института, ос-новными этапами и закономерностями развития научного знания будущие ученые в той илииной мере знакомятся в процессе изучения истории своей науки, хотя, быть может, не стольконцептуально, как это может обеспечить курс по истории и философии науки. Потому содер-жание данного раздела может быть в общих чертах известно для аспирантов.

Во-вторых, проблемам методологии в общем курсе философии уделяется недостаточновнимания в силу того, что этот курс приходится излагать в условиях жесткого дефицита времени.Между тем представления о структуре, динамике, закономерностях развития научного знанияимеют статус не только общекультурного основания, на которое опирается историко-научное ифилософское просвещение будущего ученого, но и методологического инструментария, кото-рый формирующийся исследователь должен будет использовать в своей научной деятельности,хотя бы и не задумываясь всякий раз над особенностями собственной научной деятельности.

В-третьих, вопрос о структуре научного знания, несмотря на свою кажущуюся простоту,требует тщательного продумывания и изложения. При этом здесь чрезвычайно важно форми-ровать не только общие представления о структуре эмпирического и теоретического уровнейисследования, но и об отдельных познавательных формах, характерных для каждого из уровней.

Знание как результат познавательной деятельности представляет собой определенным обра-зом организованную информацию (совокупность сведений) о мире. Способы организации ин-формации могут быть различными (рецепты, описания, законы и др.), они выражают предметноесодержание в определенной форме. Все они имеют эмпирически фиксируемое существование.

По содержанию и способам организации знания познавательные формы бывают весьмаразличными. К их числу относятся, скажем, эмпирические данные, результаты анкетирования,различные схемы и диаграммы, факты, законы, принципы, концепции, проблемы, программы,описания, прогнозы и т.д.

Содержание познавательной формы представляет собой ту информацию, которая харак-теризует изучаемый объект. С этой точки зрения все познавательные формы имеют различноесодержание, даже если они несут информацию об одних и тех же объектах. Так, в факте конста-тируется наличие того или иного явления, закон устанавливает отношение между явлениями итребует целого ряда фактов, программа же предполагает совокупность последовательных дей-ствий, способствующих достижению поставленной цели.

С помощью познавательных форм знание может быть представлено как система отноше-ний между данными формами. В этой связи можно также говорить о следующих уровнях анали-за знания: о микроуровне, на котором исследуются отдельные познавательные формы, их соб-ственное строение и отношения между однородными познавательными формами, к примеру,между фактами; о макроуровне, на котором рассматриваются отношения и переходы разныхпознавательных форм, скажем, движение знания от факта к закону; о мегауровне, где выявляют-ся и анализируются общие закономерности развития знания, выдвигаются разные модели раз-вития науки, если речь идет именно о научном знании. В последнем случае исследуется крупно-масштабная структура знания, позволяющая вычленять парадигмы, исследовательские програм-мы, темы, картины мира, выявлять общие тенденции развития науки, знания.

Каждая познавательная форма несет информацию об исследуемых объектах, но имеетограниченные возможности в воссоздании цельной картины происходящего. Потому переходот одной формы к другой представляет не просто развертывание и трансляцию предметногосодержания знания, но и изменение степени его истинности. Это значит, что познавательныеформы - как сами по себе, так и в своих отношениях - образуют собственный мир, подчиняю-щийся своим, внутренним законам, изменяющийся в соответствии с ними, имеющий соб-ственную структуру.

5

В этой связи говорят о внутренней истории познания и исследуют строение данного мира.Особенность данного мира может быть выражена через перефразирование известной поговор-ки: "Кто платит, тот и заказывает музыку". В ней есть лишь доля истины, поскольку большинстволюдей либо не знает, либо вовсе не подозревает, что она имеет продолжение: "Кто сочиняетмузыку, тот делает это по законам музыкальной композиции, которые не зависят от прихотизаказчика". Потому внутренняя история научного познания далеко не всегда зависит от вне-шних, скажем, социальных и личностных факторов, детерминирующих познавательный про-цесс. Это обстоятельство хорошо известно ученым, которые размышляют над проблемами раз-вития своей науки.

Научный закон представляет собой одну из познавательных форм, которая в системе науч-ного исследования, в построении научной теории, в отыскании и интерпретации фактов играетзаметную роль. Нередко говорят, что цель научного исследования заключается в отыскании,открытии, формулировании законов в той или иной предметной области. И этому процессупридается столь серьезное значение, что наиболее значимым, масштабным, фундаментальнымзаконам присваивается имя ученого, впервые его открывшего. Потому столь важно, чтобыначинающий исследователь имел представление о характере научных законов.

Закон - необходимая и универсальная, всеобщая (Энгельс отмечает: форма всеобщностив природе - это закон), устойчивая и завершенная форма, которую приобретает научное позна-ние, проходя в своем развитии различные ступени. Как достигает оно всеобщности и универ-сальности, необходимости и существенности, что является исходным пунктом данного восхож-дения? Каковы пути формирования и развития научного закона? Эти и многие другие вопросыдо сих пор наименее изучены.

Научный закон основательно рассмотрен с точки зрения его логической структуры, выде-лены основные функции закона, а также уровни и типы законов. Закон рассмотрен и в отноше-нии к факту, и в составе научной теории в качестве одного из ее элементов.

Изучение статики научного знания, в том числе и закона, характерное для логическогопозитивизма, в 50-е годы в западной философии и методологии науки сменилось анализомисторического развития знания: здесь и эволюционизм К. Поппера, и методология исследова-тельских программ И. Лакатоса, и парадигмы Т. Куна. Так, у Куна история науки изображаетсячерез смену парадигм, представляющих собою альтернативные способы рассмотрения приро-ды. Но, отказывая парадигмам в преемственности, Кун лишается возможности увидеть законо-мерности развития научного знания. В результате он приходит к пессимистическому выводу,что "как индивидуум открывает... новый способ упорядочения данных, которые теперь все ока-зываются объединенными, - этот вопрос приходится оставить здесь не рассмотренным, и, мо-жет быть, навсегда" [1, c. 121]. Таким образом, отказываясь от изучения возникновения парадиг-мы как определенного стандарта нового знания, Кун закрывает дорогу и к пониманию механиз-мов происхождения научного закона.

Ïðîáëåìû âîçíèêíîâåíèÿ è ðàçâèòèÿ íàó÷íîãî çíàíèÿ, åãî îòäåëüíûõ ôîðìâñåãäà áûëè â ïîëå çðåíèÿ ìàðêñèñòñêîé ìåòîäîëîãèè íàóêè. Ïðèíöèï èñòîðè-÷åñêîãî ðàçâèòèÿ çíàíèÿ ïðîíèçûâàåò ðàáîòû êëàññèêîâ ìàðêñèçìà-ëåíèíèç-ìà. Ýíãåëüñ, íàïðèìåð, ïîä÷åðêèâàë, ÷òî âå÷íûå çàêîíû ïðèðîäû ïðåâðàùàþò-ñÿ âñå áîëåå â èñòîðè÷åñêèå çàêîíû [2, c. 553]. Â.È. Ëåíèí ïîä÷åðêèâàë, ÷òî "âòåîðèè ïîçíàíèÿ, êàê è â äðóãèõ îáëàñòÿõ íàóêè, ñëåäóåò ðàññóæäàòü äèàëåêòè-÷åñêè, ò.å. ... ðàçáèðàòü, êàêèì îáðàçîì èç íåçíàíèÿ ÿâëÿåòñÿ çíàíèå, êàêèìîáðàçîì íåïîëíîå, íåòî÷íîå çíàíèå ñòàíîâèòñÿ áîëåå ïîëíûì è áîëåå òî÷íûì"[3, c. 102].

Применительно к проблеме генезиса закона эти положения конкретизируются в выделе-нии путей возникновения и развития закона, в исследовании форм и ступеней его развития отпростейшего до всеобщего, во влиянии этого развития на содержательность научной теории, наизменение ее предметной области. Иными словами, формирование научного закона следуетрассматривать в широком контексте исторического развития научного знания, взятого в много-образии его уровней и структур.

6

Проблема формирования закона актуально звучит с учетом связи закона и теории, в планеего функционирования в структуре теории. О формировании и развитии научных теорий внастоящее время говорят довольно определенно. И в результате складывается парадоксальнаяситуация, когда теория, как целое, одним из элементов которого является закон, рассматриваетсяв развитии, тогда как закон - важнейший элемент теории - выпадает из целостного процесса ееразвития. Едва ли нужно доказывать, что развитие теории не может не влиять на развитие закона,на трансформацию его всеобщности, универсальности, других характеристик закона. Закон в тоже время тесно связан с фактом, с эмпирическими данными, с эмпирическим уровнем позна-ния в целом. Это обязывает нас более внимательно рассмотреть положение закона в структуреданного уровня познания.

В литературе различают эмпирические и теоретические законы, рассматривая соотноше-ние между ними. При этом теоретический закон единодушно относят к теоретическому уровнюпознания. Взгляды же на закон эмпирический существенно расходятся. Так, например, Л.Б. Ба-женов, В.Г. Виноградов, С.И. Гончарук, Е.П. Никитин считают, что эмпирический закон принад-лежит теоретическому уровню познания [4]. Напротив, В.П. Бранский, М.В. Мостепаненко, В.С.Швырев рассматривают его как высшую форму эмпирического знания [5].

Существующие расхождения в понимании природы эмпирического закона свиде-тельствуют как о нетривиальности его положения в структуре научного знания, так и отом, что его нельзя представлять как законченную в своем развитии форму научногознания. То обстоятельство, что он может быть отнесен как к эмпирическому, так и ктеоретическому уровню познания, позволяет предположить, что эмпирический закон естьпромежуточная, переходная форма научного знания, необходимая для обеспеченияперехода знания с одного уровня на другой.

Переходная форма всегда возникает как неизбежный момент при превращении того илииного процесса или явления в свою противоположность. Переходные формы "занимают проме-жуточное положение между этими противоположностями и не сводимы ни к одной из них. Рольпереходной формы заключается не только в создании условий, но и в обеспечении самого перехо-да противоположности в свою противоположность" [6, c. 57]. Сделанное предположение подтвер-ждается, прежде всего, тем, что эмпирический закон включает в себя характеристики обеих уров-ней познания. Так, выведение на основе данных опыта, отражение непосредственно фиксирован-ных явлений и их отношений, ограниченность предметной области - все это говорит о принадлеж-ности эмпирического закона эмпирическому уровню познания. Но в эмпирическом законе обна-руживаются и такие черты, которые сближают его с теоретическим уровнем: содержательность,универсальность, сходство логических структур, выполняемых функций [7, c. 222-223].

Интересна судьба эмпирических законов и обобщений в реальном познавательном про-цессе. В силу неоднородности развития науки одни из них так и остаются пока необъясненнымив рамках существующих теорий. К их числу относится, например, такая эмпирическая законо-мерность, что все звезды-карлики, обладающие массой, меньшей, чем масса Солнца, в течениепервых десятков миллионов лет своей жизни испытывают гигантские вспышки [8, c. 6]. Другие,напротив, становятся теоретическими, получают теоретическое обоснование, как, например,эмпирическое "правило Долло" о необратимости эволюции, которое получило объяснение нагенетическом уровне развития эволюционного учения [9, c. 188-190].

Возникновение научного закона нельзя рассматривать вне диалектики эмпирического итеоретического уровней познания. Исследования показывают, что эмпирическое знание имеетсложную разветвленную структуру, что уже на эмпирическом уровне происходит изменение иразвитие форм знания [10]. Внутри эмпирического уровня изменяются содержательность, общ-ность знания [11]. При этом на своей высшей стадии эмпирический уровень приближается похарактеру обобщения к теоретическому, что и дает основание говорить о близости ряда характе-ристик эмпирического и теоретического закона.

В связи с этим следует дифференцированно подходить к таким критериям закона, как уни-версальность и необходимость, существенность и всеобщность. Из близости эмпирического итеоретического законов еще не следует, что в каждом случае речь идет об одном и том же: если по

7

форме эти характеристики и совпадают, то основа формирования законов разного уровня различ-на, различны и уровни всеобщности, универсальности и необходимости. По этому поводу В.Н.Голованов справедливо замечает, что "всеобщность всеобщности рознь" [12, c. 19]. Эти различияв эмпирическом и теоретическом законе обнаруживаются в том, что, например, в эмпирическомзаконе еще нет всестороннего и фундаментального обоснования причинности, необходимости,универсальности связей, которые составляют содержание закона. В эмпирическом законе связираскрываются в той мере, в какой они фиксированы в опыте и выражены в терминах наблюдения.Соглашаясь с тем, что эмпирические законы "носят ограниченный характер, как по степени охватаобобщаемых явлений, так и по уровню проникновения в исследуемые явления" [13, c. 39], отме-тим, что эмпирический закон обладает огромными эвристическими возможностями, содержит всебе мотивы, стимулирующие деятельность ученого к поиску и, что не менее важно, теоретичес-кому обоснованию фундаментальной закономерности. Иначе говоря, уже в эмпирическом законеможет "просвечивать" более глубинная связь, более общий принцип, что "позволяет иногда рас-сматривать его как "заготовки" закона теоретического" [14, c. 20].

Довольно интересны наблюдения Э.С. Бауэра о различиях между эмпирическими и теоре-тическими науками и соответственно - законами. Он отмечает, что "различие между обеиминауками заключается не только в методе изложения, но и в методе исследования, … законы,полученные теоретической наукой, и по своему содержанию неравнозначны с законами, полу-ченными экспериментально-описательной наукой путем обобщений.

Что касается первого различия, то описательно-экспериментальная наука получает зако-ны путем обобщения наблюдений и экспериментальных данных, но выведенный таким образомзакон еще отнюдь не является теорией данной группы явлений и поэтому отнюдь не составляетсодержания теоретической науки. Этот закон лишь тогда становится содержанием теоретичес-кой науки, когда его можно вывести из определенных общих законов и теоретических представ-лений в качестве частного случая для тех условий, при которых закон был найден. Тогда и толькотогда мы говорим о теории данных явлений. Таким образом, экспериментальная наука получаетсвои законы из опыта путем обобщения, в то время как теоретическая наука получает те жесамые законы на основе общих абстрактных положений и допущений, причем принимаютсяопределенные конкретизирующие условия. Конечно, эти абстрактные законы и допущения так-же абстрагируются из опыта и допускаются на основании его, но они выходят за границы непос-редственных данных опыта" [15, с. 100].

Каковы механизмы возникновения закона? В литературе этот вопрос рассматривался мало,хотя он уже назрел и поставлен [16, c. 52]. Имеются работы, где затрагиваются отдельные сторо-ны этой проблемы [17], делается попытка показать, что элементарный эмпирический закон об-наруживается на основе сравнения одного факта с другим и выделения в результате этого неко-торой регулярности [18, c. 32-33].

Попытки решения данной проблемы содержатся в работах классиков марксизма-лениниз-ма. В.И. Ленин отмечает: "Закон есть отношение" [19, c. 138]. Что есть отношение? "Отношениеодной вещи к другой, - подчеркивает К. Маркс, - есть отношение этих двух вещей между собой,и о нем нельзя сказать, что оно принадлежит той или другой из них" [20, c. 143]. Выясняя проис-хождение способности товаров обмениваться друг на друга, он пишет: "Это третье, отличное отобоих товаров, так как оно выражает некоторое отношение, существует сначала только в уме, впредставлении, как и вообще отношения можно только мыслить, если их хотят фиксировать вотличие от тех субъектов, которые находятся между собой в тех или иных отношениях" [21, c. 84].Энгельс указывает на структуру отношения и способ его рассмотрения: в отношении "есть двестороны, которые относятся друг к другу. Каждую из этих сторон мы рассматриваем отдельно;из этого вытекает характер их отношения друг к другу, их взаимодействие" [22, c. 498].

На основе сказанного можно выделить следующие характеристики отношения. Во-пер-вых, отношение включает в себя, по меньшей мере, две стороны. То, что они выделяются вооб-ще, говорит об их качественной разнородности. Во-вторых, отношение, связывая стороны, мо-жет осуществляться только через выделение общего, присущего этим сторонам. Оно включает

8

в себя объективные основания для соизмерения различных сторон, вскрывая тем самым и каче-ственную однородность их некоторых свойств. Поэтому в определенном отношении заключенанеобходимость возникновения связи этих сторон. В-третьих, эти особенности отношения обра-зуют, в сущности, противоречие, которое разрешается тем, что само отношение, принадлежаодновременно двум сторонам, не принадлежит в то же время ни одной из них. По способусвоего существования оно есть нечто третье, отличное от данных сторон. Оно отличается поформе - характером своего бытия, а также по содержанию - наличием взаимодействия сторон,осуществляющегося на общей и необходимой основе. Онтологически отношение есть опосре-дованная взаимозависимость конечных результатов тех или иных материальных процессов [23, c.91]. Оно представляет собой объективную связь между объектами, способ проявления общего.В отношении имеет место единство случайного и необходимого, индивидуального и универ-сального. Гносеологически отношение есть выражение объективной связи вещей в научномязыке. Природа научного закона заключается в выражении отношений. Причем разнообразиенаучных законов свидетельствует о разнообразии форм отношений между объектами.

Закон, как форма отражения действительности и как форма знания, по сути дела естьотношение фактов знания. В самом деле, об элементарной регулярности невозможно говоритьбез минимума фактов знания. Факты различаются своим конкретным содержанием, фиксируяразличные условия и параметры протекания процессов (температуры, давления и пр.). Закон,вырастая из соотношения фактов, представляет собой и результат этого отношения. Поэтому взаконе выражена связь фактов знания. Как отношение фактов, закон находится на особом поло-жении, не включая в себя ни одного факта непосредственно. Вместе с тем множество фактовопределенной области укладывается, с учетом статистического разброса, на "кривую" закона,причем отношение фактов коррелируется указанием на граничные (краевые) условия, в преде-лах которых данное отношение является устойчивым. Граничные условия играют роль тогоособенного, которое отделяет один закон от другого.

Несомненно, реальный механизм возникновения закона гораздо сложнее и практически в"чистом" виде как отношение двух фактов не проявляется. Научный закон развертывается какпроцесс диалектического восхождения от абстрактного к конкретному, на одном полюсе егонаходится фактически данное, на другом - научная теория. Эмпирический закон в этом процес-се образует "оболочку", а теоретический - ядро отношения фактов. Потому само установлениеэмпирического закона, для чего иногда достаточно и "простейших гипотез, опирающихся наобобщение наблюдаемых фактов" [24, c. 79], оказывается уже свидетелем существования внут-ренней связи, подлежащей "представлению" в ее всеобщности и необходимости. Оказывается,что уже эмпирический закон проходит различные стадии развития от элементарного до фунда-ментального эмпирического закона. Именно в свете сказанного ясно, что эмпирический законследует рассматривать как ступень восхождения к теоретическому, что более широко эмпири-ческий закон следует рассматривать как переходную от эмпирического уровня познания к тео-ретическому форму знания. Подчеркнем, что мы сейчас не рассматриваем возможность фор-мирования теоретического закона на теоретическом уровне познания, поскольку данный воп-рос требует специального обсуждения.

Может возникнуть вопрос: почему мы рассматриваем закон именно как отношение фак-тов, а не каких-либо иных форм научного знания? Ответ заключен уже в принципе соотноситель-ности факта и закона, конкретизируя который мы ставим задачу изучить механизмы этого соот-ветствия. Закон выводится на основе фактов науки, выражает их определенное отношение. Взаконе как определенном результате познавательной деятельности, являющем новую ступеньразвития знания, это отношение раскрывается в явном виде, в форме количественных соотноше-ний различных величин. Закон есть мера отношения определенных фактов, поэтому устанавли-вает связь наименованных величин.

В законе получают разрешение противоречия, содержащиеся в фактах. Именно поэтому исам закон как форма отражения действительности возникает не произвольно, а лишь как необхо-димая ступень, форма выражения разрешенных в процессе научного исследования противоре-

9

чий. Дальнейшее обобщение закона связано с разрешением новых противоречий, возникающихв процессе познания. И в этом смысле содержание закона и даже сам способ его возникновениякак формы знания детерминированы имеющейся в распоряжении субъекта исторически опре-деленной системой научных фактов. Следовательно, говоря о законе как результате познаватель-ной деятельности субъекта, мы вправе учитывать социальную детерминацию механизмов фор-мирования закона. Тем самым мы выходим к изучению детерминации научного закона, вскры-вая его социальную природу как формы знания (и отражения), и вместе с этим делаем шаг кисследованию механизмов становления нового знания в целом [25].

В научном законе отражена противоречивая природа знания; сам закон тоже есть един-ство противоречий. Так, закон как отношение "можно только мыслить", он не может быть полу-чен непосредственно в ходе эмпирической деятельности. Формируется же закон путем отрица-ния той формы (факта), из которой он развивается. Выведение закона даже в его эмпирическойстадии требует не только непосредственных результатов эмпирического исследования, но и тео-ретических средств анализа. Поэтому процесс выведения закона фактически не укладывается врамки одного какого-либо уровня познания, а оказывается опосредованным совокупностьюзнаний определенной области, нередко же выходя за ее пределы вообще. (Интуиция, догадка,гипотеза, аналогия с известным в другой области). Диалектический характер закона заключаетсяи в том, что он немыслим как вне эмпирической базы, так и вне теоретического вывода: "Какитог предшествующего этапа развития научного знания, всякий закон включает определенныйэмпирический базис, но в то же время в рамках обоснования научного закона разыгрываетсяпервый акт становления теории. Научный закон представляет собой, очевидно, ту реальнуюступень познания, на которой завершается собственно эмпирическое исследование и на кото-рой возводится здание научной теории" [26, c. 88-89]. И единство эмпирического и теоретическо-го законов получает свое объяснение в свете единства эмпирического и теоретического уровнейпознания. Становится также объяснимым и тот эмпирически констатируемый факт, что новыетеории, новые научные знания не есть прямое выражение опыта и не являются кумулятивнымприращением старых идей и теорий. В каждом случае возникновения нового знания имеютсяего отличия и от результатов опыта и от предшествующих идей, то есть возникает противоречие,требующее особой формы разрешения.

Диалектический характер закона выражается и в том, что он обладает надежностью и ус-тойчивостью обобщенного материала и вместе с тем с необходимостью требует движения отсущности одного порядка к сущности другого, более высокого порядка. Требование обобще-ния, унификации законов становится методологической нормой научной мышления ХХ в. Так,в современной физике известны сотни частиц и четыре типа взаимодействий: сильное, электро-магнитное, слабое и гравитационное. Возможно ли найти общую основу этого разнообразия иунифицировать известные теории физики? История физики обнадеживает, нечто подобное нео-днократно имело место. Так, теория тяготения Ньютона, а затем и Эйнштейна позволила объе-динить небесную механику и земное тяготение. Максвелл вскрыл внутреннюю связь электриче-ства и магнетизма. В настоящее время ведутся поиски квантовой теории тяготения. Одним изнаправлений, в рамках которых делаются попытки унифицировать законы физики, оказываетсяинтенсивно разрабатываемая теория супергравитации, которая остается пока еще умозритель-ной теорией, но дает обнадеживающие результаты [27]. Не исключено, однако, что мы обнару-жим и объективные границы степени обобщений, которые как раз и выражают относительнуюустойчивость научного закона. В устойчивости закона раскрываются, по-видимому, "вехи" пре-емственности связи различных этапов унификации и обобщения.

Диалектический характер научного закона обнаруживается и в тесной связи таких его про-тивоположных сторон, как универсальность и ограниченность краевыми условиями. Краевыеусловия традиционно рассматривались в качестве внешнего "приложения" к закону, вбирающе-го в себя все случайные и несущественные моменты, тогда как на долю закона оставалось рас-крыть необходимые и существенные связи. Однако развитие современной космологии вплот-ную подвело к необходимости осмысления внутренней связи закона и краевых условий. Крае-

10

вые условия, как стало постепенно обнаруживаться, необходимо рассматривать как моментвнутреннего содержания самого закона. Существование краевых условий выражает внутрен-нюю определенность закона и органично вытекает из определенной области, в рамках которойэтот закон действует. В релятивистской космологии различие между законом и краевыми усло-виями стирается настолько, что становится трудно везде и всегда провести между ними грань,как, например, в случае однородности и изотропности Вселенной. Поэтому возникает необхо-димость теоретического обоснования самих краевых условий [28, c. 199-232].

В заключение отметим диалектический характер эмпирического закона. Как отношениефактов, эмпирический закон есть выход за границу конечного ряда эмпирических результатов квсеобщему. Форма всеобщности, отмечал Ф. Энгельс, есть форма внутренней завершенности итем самым бесконечности [29, c. 548]. Диалектичность эмпирического закона заключается в том,что он одновременно и является формой всеобщности и не является ею. Является, поскольку вэмпирическом законе свою внутреннюю завершенность получает эмпирический уровень по-знания. В эмпирическом законе реализуются все возможности развития эмпирического уровня.Не является, поскольку в эмпирическом законе еще только начинает "просвечивать" закон тео-ретический. Поэтому эмпирический уровень познания и является тем базисом, на которомразвертывается собственно теоретико-познавательная деятельность.

Литература1. Кун Т. Структура научных революций. М., 1975.2. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20.3. Ленин В.И. Полн. Собр. Соч. Т. 18.4. См.: Баженов Л.Б. Строение и функции естественнонаучной теории. М., 1978; Виноградов В.Г.

Научное предвидение. М., 1973; Гончарук С.И. Законы развития и функционирования общества. М.,1977; Никитин Е.П. Объяснение - функция науки. М., 1970.

5. См.: Бранский В.П. Философские основания проблемы синтеза релятивистских и квантовых принци-пов. Изд. ЛГУ, 1973; Мостепаненко М.В. Философия и методы научного познания. Лениздат, 1972; Швы-рев В.С. Теоретическое и эмпирическое в научном познании. М., 1978.

6. Батенин С.С. Человек в его истории. Л., 1976.7. Никитин Е.П. Теория и эмпирия: проблема разграничения // Позитивизм и наука. Критический

очерк. М., 1975.8. Амбарцумян В.А. О роли эмпирических закономерностей в развитии естественных наук // Филосо-

фия и методологические вопросы науки. Ереван, 1977.9. Тимофеев-Ресовский Н.В., Воронцов Н.Н., Яблоков А.В. Краткий очерк теории эволюции. М., 1977.10. Теоретическое и эмпирическое в современном научном познании. М., 1984.11. См.: Рыбаков Н.С. Структура и категории эмпирического знания. Автореф. дисс. … канд. фило-

софских наук. Л., 1977.12. Голованов В.Н. Законы эмпирические и теоретические // Известия Северо-Кавк. научн. центра

высш. школы. Общественные науки, 1973. № 3.13. Закора Л.В. О точности теоретического знания // Методологические вопросы науки. Вып. 5. Изд.

Саратов. ун-та. 1977.14. Голованов В.Н. Законы эмпирические и теоретические // Известия Северо-Кавк. научн. центра

высш. школы. Общественные науки. 1973. № 3. С. 20.15. Бауэр Э.С. Теоретическая биология. СПб., 2002.16. Налетов И. Ленинская концепция закона и современное научное познание // Коммунист. 1979. № 10.17. Добротин Р.А., Штофф В.А. О путях образования эмпирических закономерностей // Философия и

естествознание. М., 1974.18. См.: Бранский В.П. Философские основания проблемы синтеза релятивистских и квантовых прин-

ципов. Изд. ЛГУ. 1973.19. Ленин В.И. Полн. Собр. Соч. Т. 29.20. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 26. Ч. 3.21. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. I.22. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 13.

11

23. Свидерский В.И., Зобов Р.А. Отношение как категория материалистической диалектики // Вопросыфилософии. 1979. № 1.

24. Рузавин Г.И. Развитие теоретических форм познания в процессе научного исследования // Вопросыфилософии. 1980. № 3.

25. Об актуальности данной задачи см.: Микулинский С.Р. Библиотека всемирной истории естествозна-ния (Введение к серии) // Рожанский И.Д. Развитие естествознания в эпоху античности. Ранняя греческаянаука "о природе". М., 1979.

26. Налетов И.З. Научный закон и "теория регулярностей" // Вопросы философии. 1978. № 1.27. См.: Фридман Д., Ньювенхёйзен П. ван. Супергравитация и унификация законов физики // Успехи

физических наук. Т. 128. Вып. I. 1979. Май.28. Турсунов А. Основания космологии. М., 1979.29. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20.

12

УДК 18

Л.С. Щенникова

ДИЛЕТАНТИЗМ КАК КУЛЬТУРНОЕ ЯВЛЕНИЕ

В статье говорится о феномене дилетантизма, его отличии от профессионализма и отом, каковы особенности современного дилетантизма, какую эволюцию он прошел вместе сразвитием общества.

Ключевые слова: профессионализм, дилетантизм, дилетант, непрофессионализм, по-стмодернизм, творчество, искусство, талант.

L.S. Shchennikova

DILETTANTISM AS CULTURAL PHENOMENON

This article is dedicated to the phenomenon of dilettantism, its distinction from professionalism,its modern peculiarities and its development along the social progress.

Key words: professionalism, dilettantism, dilettante, non-professional, postmodernism,creativity, art, talent.

Понятия дилетантство и дилетантизм взаимозаменяемы, суть термина БСЭ определяет как"(от лат. delecto - услаждаю, забавляю), занятие какой-либо областью науки или искусства безспециальной подготовки, при поверхностном знакомстве с предметом; любительство" [1, с. 264].

Само явление возникло вместе с профессиональными занятиями наукой и искусством,таким образом, существует в тандеме "профессионализм - дилетантизм" и в этом смысле имеетглубокую историю. Уже в античности были дилетанты, один из наиболее известных - императорНерон, который воображал себя актером и любил выступать перед неизменно восторженнойпубликой. Понятно, что быть дилетантами могли себе позволить лишь немногие очень состоя-тельные люди.

В Новое время в Европе дилетантизм стал все более распространенным явлением, и былипредприняты его первые осмысления. Довольно подробно дилетантизм в литературе рассмот-рел, в частности, Ф. Шиллер, который выразил основополагающую мысль о том, что дилетантникогда не выходит за пределы своей субъективности, он выражает всегда только самого себя ипоэтому искусство для него - не дело жизни, а способ уйти из жизни [3]. Думается, что такойкритерий дает четкое представление о различии между дилетантом и профессионалом. Дело нев таланте и даже не в мастерстве, а именно в том, что дилетант не делает занятие искусствомделом своей жизни. В то время как профессионал регулярно занимается этим, видя в искусствесвое призвание, дилетант творит исключительно произвольно, по прихоти. Поэтому професси-онал оттачивает мастерство, постоянно совершенствуется, дилетант же обычно стоит на месте.В процессе оттачивания мастерства, ежедневных занятий, обучения происходит и развитие та-ланта. Дилетантизм и талант не исключают друг друга, только дилетант не использует свой даркак основу жизненной стези, в то время как профессионал делает это. Так, А.С. Грибоедов, нанаш взгляд, был блестяще одаренным дилетантом. Он написал только одну пьесу, но такую, чтоона позволяет назвать его драматургом. Но думается, что для самого Грибоедова написание"Горя от ума" было своего рода шуткой, способом полезного времяпровождения, однако уро-вень таланта позволил создать вещь, вышедшую за пределы субъективности. Тем не менее,Грибоедов не собирался посвящать свою жизнь драматургии, равно как и музыке, хотя и писална досуге неплохие музыкальные пьесы. Иное дело, скажем, М.Ю. Лермонтов. Несомненно, онпрофессиональный поэт, поэзия - дело его жизни, но - дилетант в изобразительном искусстве.

13

Вообще XIX век был веком, когда дилетантизм сильно окреп. Это было связано с повыше-нием уровня образования и наличием свободного времени у образованного класса. Отношениек дилетантизму в обществе было положительным: написание стихов и прозы, любительскиеспектакли, музицирование, занятия изобразительным искусством было (наряду с чтением) ос-новным способом проведения досуга интеллигенции и выступало своего рода отличительнойчертой принадлежности к определенному кругу. Образованный человек должен быть и немно-го творческой личностью - вот установка XIX века, эпохи, когда господствовал идеал человека-деятеля и преобразователя. Чем больше распространялось образование, тем больше станови-лось как профессионалов, так и дилетантов, и менялось их взаимоотношение. Для профессиона-ла занятие искусством - прежде всего труд, способ жизни и способ получения дохода, для диле-танта - способ проведения досуга. Именно это обусловило несколько высокомерное отношениек дилетантам со стороны профессионалов.

В последние сто лет дилетантизм в искусстве всемерно поощряется и обществом, и госу-дарством, можно сказать, что наступил золотой век любительства. Рассмотрим его в контекстекультурной ситуации постмодерна.

Современное любительство как никогда демонстрирует свой игровой характер. Если впредыдущий период развития дилетантизма главной его целью было проведение досуга, то сей-час, когда человеку предлагается досуг на любой вкус, не требующий от него фактически ника-кого творческого напряжения, главной целью дилетантизма стало желание самовыражения, при-том это самовыражение приобретает характер лукавой игры. Сегодняшний дилетант говоритпримерно следующее: "Я пишу стихи чисто для себя, потому что мне нравится этим заниматься.Мне не нужна слава. Я не хочу этим зарабатывать, это так - баловство!" И при этом он публикуетсвои стихи в интернете, где они могут иметь огромную аудиторию, и ждет откликов. Дилетантизмнашего времени - это способ уйти от одиночества. Любительское творчество все более стано-вится способом коммуникации, попыткой установить душевные связи в мире, где господствуютсвязи механические, деловые. В мозаичном мире человек пытается соединить части мозаики инайти какой-то смысл благодаря утверждению собственного Я, осуществляемому через творче-ство. С возникновением Интернета эта сторона дилетантизма стала чуть ли не основополагаю-щей. Пятьдесят, тем более сто лет назад дилетантское творчество имело очень узкую аудиторию,фактически это был домашний круг, сейчас же любительство вышло в глобальную сеть. Что-либо сочинив, дилетант выбрасывает свое детище в виртуальный мир, часто анонимно, и вот тутпроисходит странная вещь - оно начинает жить в сети жизнью симулякра, если понимать симу-лякр как копию копии [1] и внепонятийное средство фиксации переживаемого состояния. Диле-тантский уровень начинает диктовать критерии вкуса, всё перемешивается. Если зайти в какое-нибудь претендующее на творческий характер сообщество в Интернете, то можно увидеть ря-дом выставленные разными людьми так называемые посты - тут стихи неизвестного графоманасамого ужасного качества стоят рядом со стихами Ахматовой, иллюстрированными картинкой,сваянной другим дилетантом в фотошопе. В этой мешанине теряется грань между профессио-нализмом и дилетантством.

Особенно зримо видно стирание этой грани в модных ныне телепередачах, в которых акт-риса учит готовить, спортсмен выступает в качестве клоуна в цирке, парикмахер поет песни,певица демонстрирует фигурное катание и т.д. В любом случае они делают это хуже, чем про-фессионалы, но зрителям нравится смотреть именно на них, судя по популярности этих передач.Что это, как не симулякр? И игра, притом непременно на публику, непременно шоу.

Дилетантизм приобретает демонстрационный характер, став не только способом самовы-ражения, но самоутверждения человека. Он также связан, как это ни странно звучит, с идеейполиткорректности. Постмодернистское сознание, в котором представление об истине оченьрасплывчато, стирает различия между подлинным и мнимым. У массового человека возникаеттакое ощущение, что любой может добиться успеха в творческой деятельности, надо толькоудачно попасть в нужное время и место. Политкорректность требует, чтобы обычный человек

14

не чувствовал себя ущербным. Ему нельзя сказать, что он бездарен и что ему не стоит обнаро-довать свое ужасающее творчество. Наоборот: демонстрация приветствуется и поддерживает-ся, и самодовольство дилетанта растет. Восстание масс, о котором писал Х. Ортега-и-Гассет ещев начале XX века [2], в начале XXI завершилось полной их победой. В результате появляетсятакая, например, писательница, как Оксана Робски.

Итак, если на прежних этапах развития дилетантизма он выступал, прежде всего, как спо-соб проведения содержательного досуга и не претендовал на признание широкой публики, дос-таточно четко осознавая свое скромное место в тени той башни из слоновой кости, где обиталиизбранные, то в наше время дилетантизм стал претендовать на признание самой широкой ауди-тории и начал агрессивное (и весьма успешное) продвижение в культурное пространство, меняяприоритеты и путая устоявшиеся представления о том, что такое творчество, кто им можетзаниматься и в чем, собственно, критерии подлинного искусства.

Литература1. Бодрийяр Ж. Система вещей. М., 1999.2. Ортега-и-Гассет Х. Избранные труды. М., 1997.3. Шиллер Ф. Собрание сочинений в 7-ми т. Т. 6. М., 1957.

15

ИСТОРИЯ

УДК 94(357); 355.4 (357)

В.А. Дмитриев

НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ВОЕННОЙ ТАКТИКИ ПЕРСОВСАСАНИДСКОЙ ЭПОХИ: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА

В статье рассматривается соотношение военной теории и военной практики персовна основе сведений, содержащихся в среднеперсидском военном трактате и в произведенияхпозднеантичных военных историков.

Ключевые слова: военная история, военное искусство, тактика, сасанидский Иран, по-зднеантичная историография, "Аин-Намэ", римско-персидские войны.

V.A. Dmitriev

SOME ASPECTS OF THE PERSIAN MILITARY TACTICS OF SASSANIAN EPOCH:THEORY AND PRACTICE

The article addresses the parity of the military theory and military practice of Persians on thebasis of the data that are presented in the middle-persian warfare texts and in works of late antiquitymilitary historians.

Key words: military theory, art of warfare, tactics, Sassanian Iran, late antiquity historiography,"Ā'īn-Nāma", Roman-Persian wars.

Персидская держава Сасанидов, пришедшая в первой половине III в. н.э. на смену ослабев-шему в нескончаемых войнах с Римом Парфянскому царству, на протяжении более чем четырехстолетий (вплоть до арабского завоевания Ближнего и Среднего Востока) являлась одной изведущих военно-политических сил в западной части Азии. Возникновение на территории Иранановой империи, придерживавшейся крайне агрессивной внешнеполитической доктрины [см.:10, с. 147 - 148], дало новый мощный толчок эволюции системы политического дуализма в Пере-дней Азии [см.: 8].

В связи с этим неслучаен тот факт, что с появлением Сасанидской державы на качественноновый уровень выходит и военное искусство Ирана. Не будет преувеличением сказать, что в

16

эпоху Сасанидов персидское военное дело достигло своего наивысшего расцвета. В III - VII вв.персидская армия эффективно использовала весь военно-технический арсенал, сложившийся вантичную эпоху как в греко-римском мире, так и на Востоке, не уступая в этом отношениисвоим противникам (прежде всего - Римской империи) [см.: 10, с. 60 - 92; 13, p. 101]. Кроме того,наивысшего за всю древнюю историю уровня достигла и иранская военная мысль, проявлениеми следствием чего стало появление специальных военных трактатов, что дает нам возможностьознакомиться с военной теорией сасанидской эпохи.

Наиболее известным примером подобного рода произведений является военный трактат,содержавшийся в одном из недошедших до нас в оригинале сборников "Аин-Намэ" - "Книгиустановлений"1. Однако, благодаря наличию сохранившихся арабских переводов интересую-щей нас книги, мы знаем ее содержание2 и можем составить представление о том, как рассмат-ривались правила ведения боевых действий (особенно - на открытой местности) с точки зренияперсидской военной теории сасанидской эпохи. Сопоставление данных "Аин-Намэ" со сведе-ниями позднеантичных авторов, сообщающих информацию о действиях персидских войск вреальных условиях, в определенной мере позволяет дать ответ на вопрос о соотношении воен-ной теории и военной практики у персов сасанидской эпохи. Именно этому вопросу и посвяще-на данная работа3.

***1. Расстановка войск

Перед началом сражения персы располагались тремя большими и примерно равными вчисленном отношении частями: правое крыло, левое крыло и центр. Место для расположенияцентра (по терминологии "Аин-Намэ" - "сердца", или "двух главных частей"4) персы старалисьвыбирать на возвышенности, справедливо полагая, что "воины правого и левого крыльев немогут быть преодолены и побеждены, даже когда сильно потерпят, пока крепко держатся двеглавные части, если же разбиты две главные части, бесполезна стойкость правого и левого кры-льев" [цит. по: 11, с. 47]. Роль левого и правого флангов была различной. Правому крылу, как ицентру, в сражении отводилась активная роль; они должны были атаковать противника, совер-шать необходимые маневры и т.д. Основной же задачей левого крыла являлось сдерживаниенатиска правого (наиболее сильного и опасного) фланга противника. В "Аин-Намэ" по этомуповоду говорится:

"Что же касается левого крыла, то оно не нападает, если только не будет наступать на негоопасный враг, - тогда они отбрасывают нападение врага. При этом воины правого крыла и двухглавных частей могут вступать в бой с наступающими на них и возвращаться к своим с тем,чтобы снова вступить в битву, а воины левого крыла могут делать это лишь при отступлении ине возможно им, вернувшись, снова вступить в бой" [цит. по: 11, с. 47].Имеющиеся в нашем распоряжении античные источники в целом согласуются с теорети-

ческими положениями "Аин-Намэ", и мы с уверенностью можем говорить о том, что боевыхлиний в расположении персидской армии, как правило, было не менее двух. Об этом говорят какданные ранневизантийских военных трактатов [5. XI. 2], так и описания конкретных сражений. В363 г., во время похода Юлиана Отступника в Персию, в битве под стенами Ктесифона персидс-кое войско, по словам очевидца и участника событий Аммиана Марцеллина, было построеноследующим образом:

1 "Аин-Намэ" - скорее, не название конкретной книги, а наименование целого жанра среднеперсидской(пехлевийской) литературы. Подробнее см.: [16].

2 Содержание данного трактата на русском языке с обширными цитатами самого источника и подробны-ми комментариями приведено в исследовании крупного российского ученого-ираниста дореволюционнойэпохи К.А. Иностранцева [11].

3 Подробнее о военной тактике персов в период правления династии Сасанидов см.: [12, c. 156 - 164; 9;10, c. 93 - 158; 15; 14].

4 Название "две главные части" применялось к центру по той причине, что он состоял (или теоретическидолжен был состоять) не менее чем из двух боевых линий.

17

"Персы выставили против нас панцирных всадников… В резерве были поставлены манипулыпехотинцев. Прикрываясь продолговатыми выпуклыми щитами, …выступали они в тесном строю"[1. XXIV. 6. 8].Более того, в этом сражении в качестве третьей линии фактически выступали боевые сло-

ны, размещавшиеся за рядами пехоты:"Позади них [пехотинцев. - В.Д.] слоны, как перемещающиеся горы, движением своих огромных

туш грозили гибелью приближавшимся…" [1. XXIV. 6. 8].В сражении с византийцами при Даре в 530 г. персы также располагались двумя линиями:

персидский полководец "поставил против врагов не всех персов, а лишь половину, приказавостальным держаться сзади. Они должны были сменять сражавшихся и со свежими силаминападать на врагов с тем, чтобы все время они сражались поочередно" [4. I. 14. 29 - 30]. В битве,произошедшей в 576 г. в Армении между византийцами во главе с полководцем Юстинианом иперсами под командованием Хосрова Ануширвана, персидские войска также были построеныне менее чем двумя линиями: Феофилакт Симокатта, говоря об этом сражении, пишет, что вовремя решительного натиска ромеев "находящиеся в резерве силы вавилонского войска не зна-ли, что им делать" [6. III. 14. 8]. Таким же образом персидская армия была расположена и в битвепри Константине (581): командир персов Тамхосров неосмотрительно вступил в бой в первойлинии и был здесь убит [6. III. 18. 2], т.е. в данном случае боевых линий в персидском войске тожебыло не менее двух.

2. Начало битвыКак правило, персы избегали первыми начинать открытые сражения и вступали в них лишь

в крайнем случае либо будучи полностью уверенными в своем успехе (прежде всего, при подав-ляющем численном превосходстве над противником). "Аин-Намэ" в связи с этим рекомендует:

"И пусть не вступает он [полководец. - В.Д.] в бой с войском иначе, как в случае крайнейнеобходимости и в таком положении, когда нельзя избежать сражения… И когда большая частьвоинов войска люди испытанные, разумные и храбрые, то самое лучшее для войска, чтобы врагпервым напал на него; когда же большинство их неопытны и нельзя избежать боя, то всего лучшевойску первому напасть на воинов врага. И не следует войску сражаться с врагом, если число егоне превышает в четыре или три раза числа врагов; если же враг нападает на него, то оно можетсражаться, если превышает число врагов приблизительно в полтора раза; если же враг вторгаетсяв страну, то могут сражаться и будучи в меньшем числе… И пусть по возможности откладываетсявойна, ведь в ней у сражающихся вызываются дерзкие действия, выказываются козни. Если женельзя избежать сражения, то пусть сражаются легким оружием…" [цит. по: 11, с. 47 - 49].Сведения "Аин-Намэ" тесно перекликаются с указанием Маврикия на то, что персы "лю-

бят уклоняться от боя…, в особенности, если узнают, что неприятель приготовился и построилсяк бою…" [5. XI. 2]. Помимо теоретических положений, стремление персов к уклонению от пра-вильных сражений в поле (за исключением упомянутых в "Аин-Намэ" ситуаций) подтверждает-ся примерами из реальной военной практики. В частности, в 543 г. в бою под Англоном (персид-ской крепостью в Закавказье) Навед, командовавший персами, "дал им приказ ни в коем случаене начинать боя, а если враги станут нападать, защищаться, как только можно" [4. II. 25. 19].

Но даже если сражение становилось неизбежным, персы стремились как можно дольшене начинать его и оттянуть начало боя на послеполуденное время. Прокопий Кесарийский объяс-няет это своеобразным благородством персов, которые "привыкли есть на исходе дня, а римля-не до полудня; поэтому они [персы. - В.Д.] решили, что условия окажутся неравны, если онинападут на голодных" [4. I. 14. 34; см. также: 4. II. 18. 17]. На самом деле все было гораздо проще:верные своему правилу избегать напрасного риска, персы специально выжидали время и начи-нали битву во второй половине дня с тем, чтобы в случае поражения им было легче скрытьсяпод покровом темноты. В битве при Даре, длившейся несколько дней, персы дважды атаковалиримлян, и оба раза - ближе к вечеру [4. I. 13. 25, I. 14. 34]. В 541 г. под Нисибисом отряд византий-цев под командованием полководца Петра подвергся нападению со стороны персов также послеполудня [4. II. 18. 17 - 19].

18

3. Использование лучниковЕсли сражение все же начиналось, то первыми в бой вступали лучники. Для повышения

эффективности использования луков и стрел в бою у персов существовало правило, согласнокоторому перед битвой нужно было располагать войско так, чтобы "солнечный луч и ветерприходились в тыл войска" [цит. по: 11, с. 47]. Насколько губительными могли быть последствиянесоблюдения этого правила, говорят факты: во время битвы при Даре, завершившейся пораже-нием персов, "ветер, поднявшийся с их [ромеев. - В.Д.] стороны, дул на варваров, сильно ослаб-ляя действие их стрел" [4. I. 14. 36]. Однако подобная опрометчивость была редким явлением, иперсы, как правило, грамотно выбирали место и время сражения. Прекрасно подготовленныелучники всегда являлись одной из основных ударных сил персидской армии. Практически всеримско-византийские источники отмечают опасность персидских лучников и высочайший уро-вень их подготовки, важнейшими проявлениями которого были высокая скорострельность иметкость стрельбы. Не случайно поэтому первым правилом, которым руководствовались ви-зантийцы, вступая в сражение с персами, являлось требование как можно более стремительнойатаки на персидские боевые порядки, ибо в противном случае ущерб, причиненный персидски-ми стрелками, мог быть чрезвычайно велик:

"Движение в атаку и удар должны производиться своевременно в сомкнутом строю, быстро,как полет стрелы, иначе в людей и коней может попасть много стрел, так как неприятель оченьискусен в быстрой стрельбе" [5. XI. 2].Искусство сасанидских стрелков обусловило тот факт, что именно персидский способ

стрельбы из лука считался в Византии достойным изучения и даже заимствования [5. I. 1].4. Организация засад

Одним из излюбленных приемов персов являлось устройство засад на пути следованиявражеских войск. Пожалуй, особенно ярко искусство персидских воинов организовывать заса-ды проявилось в одном из эпизодов, когда в одну из летних ночей 359 г. недалеко от Амиды черезТигр переправилось, по словам Аммиана, до 20 тысяч (!) персов, в том числе большое количе-ство всадников; при этом римляне умудрились не заметить переправы такого огромного числавоинов, за что были жестоко наказаны: укрывшиеся на лесистых склонах холмов персы внезап-ной атакой почти полностью уничтожили значительный римский отряд [1. XVIII. 8. 3 - 5].

Мастерство персов по устройству засад нашло отражение и в "Аин-Намэ", где рассмотре-нию этого вопроса отведено довольно много места:

"И следует выбирать для засады воинов смелых, храбрых, осторожных и деятельных, которыене будут громко вздыхать, кашлять и чихать; и выбираются для них верховые животные, которыене будут ржать или шалить; и выбираются для их засады места, в которые нельзя внезапнопроникнуть и (в которые нельзя неожиданно) прийти, близкие от воды, чтобы запасаться ею,если продолжится выжидание. И следует, чтобы они нападали обдумав, посоветовавшись и выждавудобный случай; чтобы не пугали они диких животных и птиц; и чтобы их нападение было подобнопылающему огню. И пусть избегают они добычи. И пусть выходят они из засады разделившись,когда враг перестанет охранять себя и высылать лазутчиков, и когда заметят в передовых частяхврага небрежность и упущение, и когда выпустят те своих верховых животных на пастбище…И следует им, выйдя из засады, развернуться и разделиться, распределить между собой обязанно-сти и спешить нападением на врага, не медлить и не колебаться" [цит. по: 11, с. 48].

5. Ночная атакаБольшое значение и в теории, и на практике персы придавали ночной атаке - одному из

своих излюбленных тактических приемов. В "Аин-Намэ" об этом говорится:"И следует нападающим ночью воспользоваться для нападения временем, когда дует

ветер или слышен плеск находящейся около них реки, так как это самое удобное для того, чтобыне был слышен шум их приближения, и следует им воспользоваться для нападения полночьюили временем наибольшей темноты. И части войска следует идти против середины врага, аостальным кругом него, и нападать первыми следует идущим в середине для того, чтобыбыли слышны крик и шум с этого места, а не с боков. И следует перед нападением погнать одногоза другим наиболее быстрых верховых животных, перерезать их поводья, колоть их сзадикопьями, чтобы они перепугались, бросились бежать и нашумели; и чтобы один из воинов

19

кричал: "О, воины, спешите, спешите! Уже убит вождь наш такой-то!И перебиты многие! И бегут многие!", и кричал бы другой: "О, человек! Ради Бога, пощади меня!",и другой бы говорил: "Пощады! Пощады!", и еще "Ах, ах!" и тому подобное. И да будет известно,что ночные нападения нужны для того, чтобы напугать и устрашить врага; и пусть воздерживаютсяподбирать пожитки врага, угонять верховых животных, брать добычу" [цит. по: 11, с. 48 - 49].Многократные упоминания в источниках о совершенных персами внезапных нападениях

в ночное время [7. XXVII. 3; 1. XVIII. 5. 7; XIX. 2. 8; XX. 6. 5; 7. 4; 3. X. 10; 6. IV. 9. 9 - 11; V. 5. 6; 8. 5]позволяют говорить о том, что теоретические положения "Аин-Намэ" находили свое практичес-кое воплощение на полях сражений.

***Таким образом, мы можем сделать вывод о том, что персидская военная теория сасанид-

ской эпохи носила не отвлеченный умозрительный характер (чем в период поздней античностизачастую страдала римская военная теория [см., напр.: 2]), а являлась практико-ориентирован-ной системой знаний, представлявшей собой итог многовековой профессиональной рефлексиииранской военной элиты.

Источники1. Аммиан Марцеллин. История / Пер. с лат. Ю.А. Кулаковского и А.И. Сони. СПб., 1996.2. Вегеций. Краткое изложение военного дела // Греческие полиоркетики. Вегеций. СПб., 1996. С. 151 - 306.3. Евтропий. Краткая история от основания Города // Римские историки IV века. М., 1997. С. 5 - 76.4. Прокопий Кесарийский. Война с персами // Прокопий Кесарийский. Война с персами. Война с

вандалами. Тайная история. М., 1993. С. 7 - 175.5. Стратегикон Маврикия. СПб., 2004.6. Феофилакт Симокатта. История. М., 1957.7. Festi Breviarium rerum gestarum populi romani / Ed. G. Freytag. Leipzig, 1886.

Литература8. Бокщанин А.Г. Парфия и Рим. Исследование о развитии международных отношений позднего пери-

ода истории античного мира. Ч. II. Система политического дуализма в Передней Азии. М., 1966.9. Дмитриев В.А. Армия и военное дело в сасанидском Иране по данным Аммиана Марцеллина //

Записки Восточного отделения Российского археологического общества (ЗВОРАО). Новая серия. Т. II(XXVII). СПб., 2006. С. 397 - 426.

10. Дмитриев В.А. "Всадники в сверкающей броне": Военное дело сасанидского Ирана и историяримско-персидских войн. СПб., 2008.

11. Иностранцев К.А. Сасанидские этюды. СПб., 1909.12. Никоноров В.П. К вопросу о парфянском наследии в сасанидском Иране: военное дело // Цент-

ральная Азия от Ахеменидов до Тимуридов: археология, история, этнология, культура. Материалымеждународной научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения Александра МарковичаБеленицкого (Санкт-Петербург, 2 - 5 ноября 2004 года). СПб., 2005. С. 141 - 179.

13. Crump G.A. Ammianus Marcellinus as a military historian. Wiesbaden, 1975.14. Farrokh K. Sassanian elite cavalry. AD 224 - 642. Oxford, 2005.15. Nicolle D. Sassanian armies: The Iranian Empire, early 3rd to mid-7th centuries A. D. Stockport, 1996.16. Tafazzoli A. Ā'ĪN-NĀMA // Encyclopaedia Iranica. URL: http://www.iranica.com/articles/ain-nama-

arabic-and-new-persian-town-of-middle-persian-ewen-namag-book-of-manners-a-general-term-for (дата обра-щения: 22.04.2010).

20

УДК 94(410).05; 94(460).042

Д.В. Михеев

ПРОБЛЕМА БЕЗОПАСНОСТИ МОРСКОГО СООБЩЕНИЯИ АНГЛО-ИСПАНСКИЙ СОЮЗ В ПЕРВЫЕ ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ

ЕЛИЗАВЕТЫ ТЮДОР (1558 - 1562 гг.)

В статье рассматривается вопрос о безопасности морского сообщения и его роль вразвитии англо-испанских отношений в первые годы правления Елизаветы Тюдор. В конце 50- начале 60-х гг. продолжал существовать англо-испанский союз. Его сохранение зависелоот активности англичан в решении вопросов безопасности проливов и борьбы с пиратами.

Ключевые слова: англо-испанский союз, морское сообщение, пиратство, капер, капер-ский патент.

D.V. Mikheev

PROBLEM OF THE SECURITY OF MARITIME COMMUNICATION AND ANGLO-SPANISHALLIANCE IN THE EARLY YEARS OF THE REIGN OF ELIZABETH TUDOR (1558-1562)

The article examines the problem of maritime communication and its role in the developmentof Anglo-Spanish relations in the early years of the reign of Elizabeth Tudor. In the late 50's - early60's the Anglo-Spanish alliance continued to exist. Its preservation was dependent on the activityof the Englishmen in dealing with security of the straits and fighting the pirates.

Key words: Anglo-Spanish alliance, maritime communication, piracy, privateer, letter ofmarquee.

Начало колонизации, формирование европейского и мирового рынков в XVI столетииспособствовали увеличению роли морского сообщения. Пиратство и каперство, как узаконен-ный морской разбой, становятся в эти годы неотъемлемым инструментом международной по-литики. Одним из важнейших международных вопросов данного периода становится проблемабезопасности морского сообщения. В свете современных событий проблема пиратства и безо-пасности морского сообщения вызывает повышенный интерес у исследователей [9, c. 289].

Целью данной статьи является определение роли вопроса о безопасности морского сообще-ния в отношениях католической Испании и Англии в первые годы правления Елизаветы Тюдор.

В конце 1558 года умерла Мария Тюдор, королева Англии и супруга испанского короляФилиппа II. Английский престол перешёл к младшей дочери Генриха VIII Елизавете. Не смотряна то, что новая королева проявляла симпатию к протестантам и продолжила преобразования врелигиозной сфере, испанский монарх не спешил порывать отношения с Англией.

Говоря о сохранении англо-испанского союза в 60-е годы, Д. Уильямсон отмечал, что,помимо многих выгод, существование союза являлось данью старой традиции [25, p.49-50], бе-рущей своё начало в 1489 году с договора в Медина дель Кампо.

Но основных причин для сохранения союза было несколько:Во-первых, были не вполне ясны намерения молодой королевы, и сохранялась вероят-

ность, что Англия останется католической державой. Сама Елизавета была незамужней женщи-ной, и Филипп II мог надеяться на брак с ней;

Во-вторых, Англия являлась одним из крупнейших торговых партнёров Испании и Испан-ских Нидерландов;

В-третьих, англичане являлись основными союзниками испанцев в борьбе с французами.Только английский флот мог обеспечить безопасность испанских и фламандских кораблей в

21

проливе. Начинать новый конфликт с бывшими английскими союзниками, истощённая восьмьюгодами непрерывных войн с турками и французами, Испания сейчас не могла [21, p. 148].

События, оказавшие заметное влияние на развитие отношений двух союзных государств идальнейшую политику Елизаветы Тюдор, развернулись ещё до её восшествия на престол. В 1557году Англия, поддержав Испанию, вступила в очередной военный конфликт с Францией. Странаоказалась не готова к войне, денег и войск не хватало. После недельной осады, в начале января1558 года пал город Кале. Достойно смогли проявить себя только английский флот и каперы,наводнившие пролив, после того, как в 1557 году Мария Тюдор санкционировала выдачу капер-ских патентов [5, p. 162]. Прокламация была издана от имени Марии Тюдор и Филиппа II. Восновных своих положениях она повторяла прокламацию Генриха VIII, изданную в 1544 г. Про-цесс получения каперских патентов, позволявших частным судам действовать против враговАнглии, был максимально упрощён. Патент могли получить любые подданный королевы, безсоставления письменных гарантий и уплаты взносов в пользу королевы, лорда-адмирала илихранителя Пяти портов. Требовалось только оплатить работу чиновника, составлявшего патент[5, p. 162-165]. Английское правительство в очередной раз сокращало контроль за действиямикаперов. В 1544 году подобные действия привели к всплеску морского разбоя в Ла-Манше,который не удалось остановить после окончания военного конфликта [18, p. 22].

Вступив на престол в конце 1558 года, Елизавета ещё могла надеяться на успешный исходвойны и возвращение стратегически важного порта Кале.

Сообщение о заключении перемирия между Испанией и Францией было оценено короле-вой неоднозначно. Елизавета решила, что со стороны короля Филиппа это предательство. Понадо-билось вмешательство государственного секретаря Сесила, чтобы разубедить её в этом [12, с. 206].

2 апреля 1559 года был заключён мир в Като-Камбрези. Елизавета была вынуждена усту-пить Кале - открытые двери Англии на континент. На 8 лет город с прилегающими территориямипередавался французам. Возможно, только Лондон в те годы мог сравниться по значимости длястраны в экономическом, политическом и военном плане с Кале [17, p.51]. Возрастала зависи-мость английской торговли от антверпенского рынка. Была заметно ослаблена обороноспособ-ность страны, так как порт Кале позволял контролировать Ла-Манш в месте наиболее удобномдля высадки на английское побережье.

Порт Кале был последним английским владением на континенте. Большинство исследова-телей, упоминая о его потере, отмечало как отрицательные, так и положительные последствияэтого события для всей последующей английской истории [7, c. 326; 8, c. 194; 24, p. 25-27]. Приэтом всеми признавался тот факт, что отныне англичане смогли сосредоточиться на своих остро-вных и морских делах. Это было самым удачным поражением в истории Англии, отмечал А.Роуз [22, p. 4].

В свою очередь мир в Като-Камбрези ознаменовал окончание Итальянских войн (1494-1559 гг.). Франция теряла Пьемонт и Савойю, ряд северных территорий, граничивших с владени-ями Филиппа II в Нидерландах, и отказывалась от своих претензий в Италии. Следствием этогодоговора явился брак испанского короля с дочерью Генриха II Изабеллой Валуа [6, c. 59].

Если более тщательно рассмотреть вопрос о потере Кале, можно заметить, что испанскиймонарх приложил немало усилий, чтобы вернуть город-порт англичанам. Д. Блек отмечал, чтожелание Филиппа II вновь увидеть Кале во владении англичан было несомненным. Он пыталсяделать всё возможное, чтобы помочь своему неудачливому союзнику. Но его казна была пустаи он очень нуждался в заключении мира [13, p. 31]. Об этом же свидетельствует перепискаиспанского монарха со своим послом в Англии графом де Куадра [1, p. 23, 27-8, 31-2, 43]. Можнос большой долей уверенности говорить, что потеря Кале явилась серьёзным ударом по страте-гическим интересам Испании в регионе [20, p. 48; 23, p. 4].

Во-первых, испанцы теряли один из лучших союзных портов, наиболее удобный для выг-рузки Войск и припасов. Вблизи Кале не было больших песчаных отмелей, которые простира-лись у Фламандского побережья вплоть до устья Шельды, так называемые "los bancos de Flandes"- кладбища кораблей, внушавшего ужас всем испанским морякам.

22

Во-вторых, потеря Кале подвергала опасности морское направление от Испании к Дюн-керку, следующему после Кале удобному порту. Как уже отмечалось, наиболее безопасныйпуть проходил ближе к Кале, где можно было избежать песчаных отмелей. Испанские корабли,шедшие во Фландрию, теперь могли рассчитывать только на милость французов, проходя поморскому пути близ Кале, либо на исполнение англичанами своих союзнических обязательствпо обеспечению безопасности в проливе. Необходимо отметить, что после того как англичанелишились базы в Кале, им приходилось затрачивать больше сил и средств для поддержанияпорядка в проливе.

Вопросы о замужестве королевы, о её намерениях в отношении религиозного урегулиро-вания и о возможных действиях подданных Елизаветы, направленных на дестабилизацию морс-кого сообщения и торговли были наиболее частыми в переписке испанских послов в Англии икороля Филиппа II.

1559 год стал годом испытаний для англо-испанских отношений. В начале года парламентпринял статуты о королевском верховенстве и единообразии богослужения, "официально като-лической Англии пришёл конец" [12, c. 222]. Елизавета продолжала уклоняться от свадебныхпредложений. Но, несмотря на стремление английского правительства вернуть религию времёнЭдуарда VI, Филипп II поставил свои интересы в борьбе с Францией превыше своего религиоз-ного рвения, поддерживая Елизаветинскую Англию в начале правления новой королевы [14, p.131; 17, p. 55].

Одним из факторов, негативно влиявших на англо-испанские отношения, становятся дей-ствия английских пиратов. Ещё при Марии Тюдор у английских моряков стало традицией грабитьиспанские и португальские корабли в знак протеста против притязаний испанского короля нагосподство в Англии. При Елизавете нападения на испанские и португальские корабли преврати-лись в дело защиты Англии от испанско-католической опасности, в своего рода патриотическийподвиг [10, c. 80].

В переписке со своим послом в Англии, графом де Куадра, от 24 августа 1559 года ФилиппII особо обращал его внимание на действия двух англичан, о которых ему стало известно отпреданного человека в Англии: "Два капитана по имени Генри Стренгуиш и Уильям Уильфордвооружают и снаряжают принадлежащие им два корабля, каждый по 140 тонн, в порту Саутгем-птона или Плимута, на этих кораблях… они разместили 50 джентльменов со слугами и 500 солдат,с целью направиться в пиратскую экспедицию и разграбить Мадейру. Эти корабли выйдут вконце месяца. Я приказываю вам немедленно переговорить с королевой и просить её от моегоимени рассмотреть этот вопрос…" [1, p. 61].

Сведения о подобных приготовлениях в английских портах не могли не вызывать опасенийу испанцев, так как именно товары подданных короля Филиппа в последние годы становилисьобычной добычей пиратов.

Кроме того, обязанности представлять интересы португальского короля, по личному рас-поряжению Филиппа II, исполнял испанский посол де Куадра [15, p. 84-85].

В донесении королю от 29 апреля де Куадра сообщал, что обратился с соответствующейпросьбой к королеве и лорду-адмиралу, как ему и было приказано. Королева обещала, что делобудет в ближайшее время рассмотрено [1, p. 63].

В решении вопроса о деле Стренгуиша была проявлена оперативность. Уже в июне 1559года против него королевой были направлены корабли [1, p. 79; 2, p. 132].

Как отмечала В.В. Штокмар, на первый взгляд меры по борьбе с пиратством проводилисьв жизнь английским правительством более или менее систематически [11, c. 107]. Но борьбе санглийскими пиратами мешало несколько факторов.

Во-первых, в конце 50-х и начале 60-х годов английское правительство ощущало значитель-ную нехватку средств. Расходование их на крупномасштабные военно-морские операции про-тив пиратов могло ухудшить состояние казны.

Свободная выдача каперских патентов и попытка использовать каперов в 1557 г. во многомбыла вызвана именно нехваткой средств. Теперь их было недостаточно, чтобы целенаправленнобороться с пиратами и бывшими каперами, занявшимися незаконным промыслом.

23

Кроме того, английский королевский флот был невелик. К моменту смерти Генриха VIII в1547 году он насчитывал 53 корабля. К 1555 году их насчитывалось только 30. Ситуация доходиладо того, что в 1555 году для сопровождения Филиппа II на континент не смогли сразу найтиподходящих кораблей и средств для их снаряжения [17, p. 47]. К 1559 году состояние флота былоне лучшим.

Во-вторых, пиратский промысел приносил многим англичанам немалый доход. Фернан-дес Альварес считал, что, прилагая определённые усилия по борьбе с пиратами, королева вдействительности не желала уничтожать пиратский промысел своих подданных, источник богат-ства её народа [15, p. 84]. Подобное утверждение категорично, но в целом правильно отражалоситуацию, сложившуюся в Англии в начале 60-х годов XVI века. Как отмечала В.В. Штокмар,дворяне, чиновники, придворные и купцы были заинтересованы в продолжении пиратскогопромысла и сокрытии награбленного [11, c. 107]. Уже к 50-м годам начинают складываться пи-ратские организации на западном побережье Англии и в Ирландии. В их деятельность вовлека-лись жители прибрежных поселений, моряки и рыбаки [19, p. 339-342]. Обычно, деятельностьюподобных "пиратских кланов" руководили главы крупных аристократических родов, занимав-шие крупные чиновничьи должности и обладавшие огромным влиянием в своём регионе. Вгоды правления Марии Тюдор, преследуемые Керью, Килигрю, Стренгуиши, Трокмортоны,Хорсли, Кобхемы и другие люди, принадлежавшие к лучшим фамилиям Англии, превращалисьв главарей пиратов. С первых лет правления Елизаветы большинство из них вернулось на службукороне. Нед Хорсли стал сэром Эдвардом Хорсли, губернатором острова Уайт. Генри Килигрюстал личным доверенным лицом Елизаветы и её надёжным агентом [16, p. 437].

Усилив преследование английских пиратов, действовавших в основном против испанцев,португальцев и французов, правительство Елизаветы могло столкнуться с враждебным отноше-нием со стороны собственного населения, заинтересованного в пиратском промысле.

В-третьих, действия пиратов в основном не противоречили интересам самого правитель-ства Елизаветы, так как формально они действовали по личной инициативе. Кроме того, наличиеподготовленных моряков, не чуждых патриотическим чувствам, было полезным подспорьем наслучай конфликта с соседними державами.

Всё это объясняет, почему английское правительство не проводило систематических мерпо борьбе с пиратством в начале правления Елизаветы Тюдор. Англичане действовали противпиратов крайне неохотно, а их приговоры оказывались на удивление мягкими. Пойманный Ген-ри Стренгуиш был освобождён из тюремного заключения личным приказом королевы 17 декаб-ря 1560 года [2, p. 164].

Сообщения фламандских купцов, активно торговавших с Англией, отражали картину без-наказанных действий английских пиратов. Они сообщали об эскадрах в четыре, пять, а иногда и вдевять кораблей, поджидавших их у английского побережья. Бартоломео Корнельсон, жительАнтверпена, торговавший с Лондоном, сообщал, что пираты чувствуют себя абсолютно безна-казанно: "Они грабят не только у побережья, но даже на Темзе. Даже перед дворцом королевы вГринвиче, они стреляли в него и четырьмя или пятью пушечными выстрелами разорвали егопаруса. Королева могла бы видеть это из её окон, если бы она была там. Всё это было сделаноглавным образом потому, что он не позволил им [пиратам - Д.М.] ограбить себя" [3, p. 558].

Свидетели сообщали о том, что нападения повторялись почти непрерывно уже нескольколет подряд. Любые попытки сопротивления подавлялись с особой жестокостью, почти всегдапассажиры и экипаж кораблей подвергались избиению.

Нужно отметить, что в своих жалобах иностранцы апеллируют в первую очередь к короле-ве. Возможность покончить с морским разбоем в их сознании связывалась главным образом сдоброй волей королевы.

То, что пираты действовали непосредственно у побережья Англии, на Темзе и вблизибереговых укреплений, как, например, у замка Фолкстон [3, p. 559], свидетельствовало о том, чтоместные власти либо были неспособны справиться с пиратами, либо были как-то связаны сними. Это позволяло морским разбойникам надеяться, что в случае поимки их наказание будетзаметно смягчено.

24

Встречаются, хотя и достаточно редко, сообщения о злоупотреблениях со стороны офици-альных английских чиновников и военных. Так, Жак Вульферт, очередной торговец из Антверпе-на, сообщал, что в 1560 году, на Пасху, их корабль был задержан английским военным кораблём"Мэри Роуз". После осмотра англичане конфисковали бочку пива [3, p. 560]. Конечно, подобныедействия английских военных не говорят о какой-либо целенаправленной политике английскогоправительства, а скорее свидетельствуют о плохой дисциплине отдельных английских офицеров.

Судебные процессы в связи с поимкой пиратов продолжали оставаться достаточно редки-ми событиями. Исключением выглядит судебное разбирательство от 28 мая 1561 года, по делувыгрузке товаров, украденных с испанского торгового корабля [2, p. 172].

Безнаказанность позволяла пиратам действовать более агрессивно. В июне 1561 года начи-нают поступать сведения о нападениях на фламандских рыболовов.

Нападению подверглись рыболовы из Остенде и Дюнкерка. Пираты отбирали часть улова,провизию и все ценные вещи, вплоть до одежды экипажа. Особенно агрессивно вели себя пира-ты с большого чёрного корабля. Они не просто грабили рыбаков, но портили снасти, наносилиоскорбления и избивали экипаж, требуя передать всем о случившемся здесь [4, p. 135]. Несмот-ря на то, что они старались скрыть свои лица, их капитана опознали. По свидетельствам моряковиз Остенде их грабил Уильям Джонсон, капитан корабля из Бостона [4, p. 137].

Не меньшей агрессивностью отличались пираты, атаковавшие у английского Бьервикарыбаков из Дюнкерка. Пираты на большом хорошо вооружённом и окрашенном в красныйцвет корабле брали на абордаж рыболовецкие суда. Команда подвергалась избиению и словес-ным оскорблениям, все ценности грабители забирали себе, а часть груза рыбы, который они немогли взять с собой, пираты выбрасывали за борт. Самим кораблям портили снасти так, что теболее не могли продолжать рыбной ловли [4, p. 144, 149, 166-167].

Присутствие иностранных рыболовов вблизи английского побережья вызывали большоераздражение англичан, также заинтересованных в этом промысле [16, p. 433]. Можно с уверен-ностью сказать, что ограбление рыбаков не могло принести большой прибыли морским разбой-никам. Все пострадавшие подчеркивали, что им портили снасти и запугивали. Таким образом,происходившее было скорее проявлением недовольства действиями иностранцев, лишавшихангличан заработка.

Действия морских разбойников были направлены против подданных короля Филиппа II, сцелью нанести им максимальный материальный ущерб и вытеснить из английских вод. Английс-кие пираты действовали на свой страх и риск, исходя из собственных представлений о справедливо-сти, пытаясь бороться с конкуренцией иностранных рыболовов таким незаконным способом.

Провокации английских пиратов вызывали серьёзную обеспокоенность у испанского прави-тельства и Маргариты Пармской, испанской наместницы в Нидерландах. Испанский посол неоднок-ратно обращался к членам Тайного Совета, лорду-адмиралу и королеве с просьбой покончить спиратами, действия которых грозили нарушить торговлю и рыболовецкий промысел, осуществляв-шиеся испанскими и фламандскими кораблями. Они в основном и подвергались нападениям состороны пиратов, которые перед атакой интересовались, кому принадлежит судно [4, p.166].

Ещё более обострились англо-испанские отношения в связи с событиями на Азорскихостровах. Англичане Пуль и Чемпнейз промышляли захватом кораблей близ Азорских островов.В сентябре 1560 года они на французском корабле, гружёном льняными тканями, прибыли наКанарские острова. Здесь они заявили, что хотят сбыть товар. Англичан обвинили в пиратстве иарестовали корабль. В ответ на это Пуль и Чемпнейз направили жалобы как к английскому, так ик испанскому правительству, ссылаясь на то, что французский корабль на самом деле являетсяпризовым судном, захваченным ими на основании патента, выданного шотландской знатью [3,p. 557]. В 1559-1560 гг. шотландские протестанты, возглавляемые Джоном Ноксом подняли вос-стание и начали выдачу своих патентов, направленных против французских и шотландских като-ликов. В 1560 году Елизавета санкционировала английскую интервенцию в Шотландию. Поэтомуне удивительно, что англичане смогли заполучить патент от представителей мятежной шотланд-ской знати, которую поддержала Елизавета. Несмотря на заявление Пуля и Чемпнейза о наличииу них патента, они были арестованы.

25

Таким образом, наличие патента, не могло в полной мере оградить его обладателя отнаказания. Патент шотландских протестантов не брался в расчёт испанскими властями, так какиспанцы не признавали легитимности лиц, выдавших патент.

Вскоре английским пиратам, задержанным на Канарских островах, удалось бежать, захва-тив испанский торговый корабль, в тот момент, когда его экипаж был в церкви на рождественс-ком богослужении [4, p. 236; 10, c. 80-81].

Испанские власти, учитывая сложившуюся ситуацию, решили прибегнуть к силовомудавлению. Как отмечал Фернандес Альварес, постоянные нападения англичан на кастильскиекорабли и бездействие английских властей вынудили Филиппа II "добиваться справедливостисвоими руками" [15, p. 84].

В ответ на произошедшее, у Азорских островов в июле 1561 года было арестовано 5 анг-лийских торговых кораблей. Англичан задержали суда испанского флота, возвращавшегося изВест-Индии. Их обвинили в содействии бежавшим пиратам и направили для разбирательства вСевилью [1, p. 215], куда и следовала испанская эскадра.

События частного характера, таким образом, начинали принимать масштабы междуна-родного конфликта. Произошедшее вызвало незамедлительную реакцию со стороны английско-го правительства и королевы Елизаветы. 20 июля она лично обратилась с просьбой к испанскомупослу содействовать в решении возникшего вопроса.

Де Куадра сообщал: "Я вынужден от лица королевы писать вашему Величеству, чтобыпросить вас приказать отпустить 5 английских кораблей, гружёных вайдой, которые были захва-чены у острова Св. Михаила вашим флотом из 12 кораблей, возвращавшимся из Индий, так какрешили, что они в сговоре с английским пиратом, бежавшим из тюрьмы на острове Ла-Пальма,где он ограбил несколько каравелл. Они [королева - Д.М.] просят задержать и наказать толькопирата (если таковой будет найден) и людей ему помогавших" [1, p. 209].

В ближайшие дни королева обещала испанскому послу отдать распоряжения, необходи-мые для начала борьбы с пиратами в английских водах. Возможно, это стало одним из условийбыстрого решения вопроса о судьбе английских кораблей, захваченных у Азорских островов.

22 июля королева отдала распоряжение всем вице-адмиралам организовать защиту морс-кой торговли и рыболовства, осуществляемого как англичанами, так и иностранцами [2, p. 180].В августе на острове Мэн были задержаны бежавшие с Канарских островов Пуль и Чемпнейз.Испанский корабль был возвращён владельцам вместе с грузом [4, p. 235].

Кроме того, для решения проблемы пиратства Елизавета обратилась к шотландской коро-леве Марии Стюарт: "Король Испании не раза писал мне [королеве Елизавете - Д.М.], что нетолько подданные короля Португалии, но и его собственные, как испанские, так и из Нидерлан-дов, время от [времени] подвергаются на море нападениям пиратов. Некоторые говорят наанглийском языке, но большинство из них шотландцы, промышляющие как в южном, так и всеверном морях. Аналогичные жалобы поступали и в июле от его посла…. В ответ на это, мыввели некоторые новые законы во всех своих портах… однако, посол заявил, что не удовлетворенэтим. Мы должны были направить некоторые из своих кораблей в море, что и было сделано. Внастоящее время, как сообщают, большая часть этих пиратов укрылась в шотландских портах.Как нам известно, некоторые знатные пираты, наши подданные, находятся в Шотландии, их име-на Мэричард, Джон Уайтхед, Джонсон и их сообщники. Мы искренне надеемся, что можемпросить их выдачи, и что они будут в сохранности доставлены в Бьервик" [4, p. 270].

Испанский посол де Куадра сообщал 29 августа герцогине Пармской слова, сказанные емулично английским государственным секретарём Сесилом: "Отныне фландрские рыбаки без опа-сений могут следовать к местам рыбной ловли, так как англичане направили для борьбы с пира-тами 5 кораблей" [1, p. 211]. Это был несомненный успех испанской дипломатии.

Как следует из письма, направленного Марии Стюарт, многие из пиратов искали убежищав портах, неподконтрольных Англии, что значительно осложняло их поимку.

Елизаветинским правительством в короткий период были предприняты значительные уси-лия, чтобы остановить разгул пиратства. Угроза обострения отношений с Испанией и опреде-

26

лённое силовое давление заставили английское правительство, ощущавшее свою слабость, пой-ти на уступки.

В 50-х годах безопасность испанских и фламандских кораблей в проливе гарантировалась,благодаря англо-испанскому союзу, подкреплённому браком Марии Тюдор и Филиппа II. В 60-х годах оборона морского пути в Нидерланды не являлась приоритетной, силы и средства Испа-нии были отвлечены на подавление выступлений внутри страны и борьбу с турками [23, p. 4]. Влучшем случае испанцы могли использовать небольшие эскадры плохо вооружённых торговыхсудов, реквизированных или арендованных для проведения отдельных операций.

Таким образом, англо-испанские отношения в первые годы правления Елизаветы Тюдорво многом зависели от вопроса о безопасности морского сообщения. Испанские союзникиготовы были позволить англичанам продолжить реформацию, но очень трепетно относились кнарушению последними союзнических обязательств по обеспечению безопасности морскогосообщения. Как мы увидели, ни действия Елизаветы в отношении религиозного урегулирова-ния, ни авантюра в Шотландии, предпринятая в 1560 году, не вызвали резкой реакции со стороныиспанских властей. К первой серьёзной конфликтной ситуации привело бездействие англичан вборьбе с пиратами. Но разговор с позиции силы мог привести к непредсказуемым последстви-ям. Арест английских торговцев в районе Азорских островов мог подействовать только в случае,когда союз с Испанией был необходим для Елизаветы, старавшейся укрепить своё положение встране. На этот раз крупного конфликта удалось избежать. Но уже в 1564 году действия английс-ких каперов и пиратов, активизировавшихся в результате англо-французского конфликта 1562-1564 гг., привели к более серьёзным разногласиям между Испанией и Англией.

Источники1. Calendar of Letters and State Papers Relating to English Affairs, Preserved Principally in the Archives of

Simancas. Vol. I. 1558-1567. L., 1892.2. Calendar of State Papers, Domestic Series, of the Reigns of Edward VI, Mary, Elizabeth. Vol. I. 1547-1580.

L., 1856.3. Calendar of State Papers, Foreign Series, of the Reigns of Elizabeth. Vol. III . 1560-1561. L., 1865.4. Calendar of State Papers, Foreign Series, of the Reigns of Elizabeth. Vol. IV . 1561-1562. L., 1865.5. Documents Relating to the Law and Custom of the Sea. L., 1915.

Литература6. Альтамира-и-Кревеа Р. История Испании. Том 2. М., 1951.7. Грин Дж. Р. История Англии и английского народа. М., 2005.8. Дэниел К. Англия. История страны. М., 2007.9. Шитов А.Е. Английское пиратство в раннее Новое время: обзор литературы и источников // Изве-

стия АлтГУ. 2009. № 4.10. Штокмар В.В. Очерки по истории Англии XVI века. Л., 1957.11. Штокмар В.В. Экономическая политика английского абсолютизма в эпоху его расцвета. Л., 1962.12. Эриксон К. Елизавета I. М., 2005.13. Black J. B. The Reign of Elizabeth 1558-1603. Oxford, 1937.14. Devies T. R. The Golden Century of Spain, 1501 - 1621. L., 1937.15. Fernandez Alvarez M. Tres Embajadores de Felipe II en Inglaterra. Madred, 1951.16. Froude J. A. History of England from the Fall of Wolsey to the death of Elizabeth. Vol. VIII. L., 1863.17. Hammer P. Elizabeth's Wars: War, Government and Society in Tudor England, 1544-1604. New York, 2003.18. McDermott J. England and the Spanish Armada. The Necessary Quarrel. L., 2005.19. Mathew D. The Cornish and Welsh Pirates in the Reign of Elizabeth // English Historical Review. 1924. № 39.20. Parker G. The Army of Flanders and the Spanish Road, 1567-1659. Cambridge, 2004.21. Parker G The Grand Strategy of Philip II. L., 1998.22. Rowse, A. L. The Expansion of Elizabethan England. L., 1971.23. Stradling R. The Armada of Flanders. Spanish Maritime Policy and European War, 1568-1668. Cambridge, 1992.24. Wernham R. The Making of Elizabethan Foreign Policy, 1558-1603 // Una's Lectures. 1980.25. Williamson J.A. The Age of Drake. L., 1938.

27

УДК 91/94

К.Б. Жучков

М. И. КУТУЗОВ И ПОЛЬША В 1812 г.

В статье рассматривается деятельность М. И. Кутузова в Польше и Литве на заключи-тельном этапе Отечественной войны 1812 г.: организация снабжения русской армии посред-ством реквизиций, привлечение французской администрации к местному управлению, учреж-дение Высшего Временного Совета.

Ключевые слова: М. И. Кутузов, Отечественная война 1812 г., Польша в 1812 г., Литвав 1812 г., снабжение русской армии в 1812 г.

K.M. Zhuchkov

I. KUTUZOV AND POLAND IN 1812

The article reviews the activities of Kutuzov in Poland and Lithuania in the final stage of thePatriotic War of 1812: organization of supplies of the Russian army by requisitioning, involvementby French administration to the local management, establishment of the Higher Transitional Council/

Key wards: M. I. Kutuzov, Patriotic War of 1812, Poland in 1812, Lithuania in 1812, Supplyof Russian army in 1812.

Главной задачей русского командования в конце 1812 г., после сражения на р. Березина,было продолжение наступления с целью разгрома французских войск в Польше и ВосточнойПруссии. Продолжение военных действий осложнялось тем, что русские войска вступали натерриторию сразу двух враждебных государств, ведших против России вооруженную борьбу всоставе антирусской коалиции - Польши и Литвы.

Этот факт потребовал от русского командования, прежде всего М. И. Кутузова, энергич-ных политических и административных усилий с целью установления военного и гражданскогоуправления на территории Польши и Литвы и привлечения польско-литовских ресурсов дляпродолжения войны с Наполеоном. Эта задача реализовывалась М. И. Кутузовым в ходе осво-бождения1 польско-литовских территорий от французского владычества. Однако, в положениипольских и литовских земель существовала политическая и административная разница.

Польское государство, под названием Великое Герцогство Варшавское, было создано рус-ско-прусскими договорами 7 и 9 июля 1807 г. и получило конституционное управление согласнофранцузско-саксонской конвенции 22 июля 1807 г. [14, c. 637, 662, 670; 21, c. 224] Сувереномгерцогства, согласно Дрезденскому эдикту, стал саксонский король Фридрих-Август, которыйделегировал исполнительную власть варшавскому Совету Министров, а законодательную - Ге-неральному Сейму. Таким образом, Герцогство Варшавское номинально оказалось законнымсубъектом международных отношений и занимало юридически независимое положение отно-сительно России.

Литовское государство находилось в ином положении. Оно было создано в ходе войны1812 г. приказами Наполеона 1 и 7 июля 1812 г., образовавших Временное литовское правитель-ство, в управление которого вошли "отторгнутые" от России литовские и белорусские губер-

1 Слово "освобождение" в отношении Польши используется только как технический термин и не несетв данном случае никакой политической окраски. Даты образования польского и литовского государствприведены по новому стилю.

28

нии.2 Исполнительная власть была передана Временной правительственной комиссии, к кото-рой в качестве императорского комиссара был приставлен Э. Биньон, а генерал-губернатора - Д.Гогендорп [25, c. 45-50, 50-53; 22, c. 30-32, 174]. 14 июля 1812 г. Временная комиссия провозгласилаприсоединение Литвы к Общей Конфедерации Польши [24, c. 19; 23, c. 3-6].

Во время войны 1812 г. польское и литовское правительства работали сообща, под управле-нием Общего Совета Конфедерации, находившегося в Варшаве. На заседаниях обоих прави-тельств присутствовали, в Варшаве чрезвычайный посол Д. Прадт, в Вильно имперский комис-сар Э. Биньон, осуществлявшие прямой контроль деятельности этих правительств [25, c. 191-192].В течение всей войны задачей обоих правительств была организация людских и материальныхресурсов в помощь Наполеону для борьбы с Россией.

Главной целью создания литовского правительства, помимо мобилизации продовольствен-ных ресурсов, было организация литовских войск для французской армии. Однако, если польскиевойска состояли из, собственно говоря, саксонских подданных, признанных в том числе и Росси-ей, то литовские войска, также как и литовская администрация, набирались из российских под-данных. Это создавало в отношениях с ними для российских властей юридические основания дляполитического и уголовного преследования.

Первым шагом М. И. Кутузова в ходе освобождения западных губерний было объявлениев приказе по армии 11 ноября 1812 г.3 прощения всем "белорусским обывателям" Могилевскойи Витебской губерний, оказывавшим содействие противнику в течение оккупации [12, c. 369-370]. 26 ноября 1812 г. М. И. Кутузов обратился на польском языке уже ко всем "жителям"Великого княжества Литовского и Гродненской и Белостокской губерний. Целью обращениябыло также прощение тем жителям этих губерний, которые с момента этого объявления прекра-тят сотрудничество с французскими властями [12, c. 466-467].

Освобождение Литвы потребовало от М. И. Кутузова, прибывшего 29 ноября 1812 г. вВильно, организации управления краем и наведении элементарного порядка. С этой целью 1декабря 1812 г. М. И. Кутузов назначил генерала А. М. Римского-Корсакова литовским военнымгубернатором, которому вменялась организация нового литовского правительства, и, крометого, в тот же день М. И. Кутузов запросил императора возвратить виленских маршалов (предво-дителей дворянства) К. Сулистровского и К. Любецкого, а также генерала Т. Вавржецкого, слу-живших во французской администрации, для принятия брошенных французских складов в Виль-но [12, c. 496-497]. Император приказал министру полиции А. Д. Балашеву исполнить просьбуМ. И. Кутузова [20, c. 210].

В тот же день М. И. Кутузов приказал горожанам г. Вильно сдать французское имущество("всякой амуниции, товаров и иных вещей") и указать местонахождение брошенных французс-ких складов, за утаивание которых следовало "строгое наказание" [12, c. 497-499], и всем жителямбелорусских и литовских губерний "отправлять в ближайшие уездные и губернские города""пленных французских, польских и других союзных с французами держав.., а также и их дезерти-ров", за утаивание которых сулилось наказание по полевому уголовному уложению [19, c. 145-146]. Для помощи в исполнении данных приказов предусматривалось содействие военной поли-ции во главе с н. д. П. Ф. Розеном и местное "земское начальство".

8 декабря 1812 г. М. И. Кутузов, в ответ на рескрипт 25 ноября 1812 г. [18, c. 200-201], подтвер-дил оставление на военном положении белорусских и литовских губерний, в целях "сбора иподвоза со всех сих губерний жизненных продуктов на разные по направлению армии пункты"[19, c. 184]. Это решение М. И. Кутузова вводило в административный оборот местные литовские

2 В состав т. н. Великого княжества Литовского вошли Виленская, Гродненская, Минская и Белостокс-кая губернии, которые образовали соответствующие департаменты [25, c. 51; 24, с. 7; 23, с. 3-5]. 6 и 12августа 1812 г. департаменты, подчиненные Временной правительственной комиссии, были образованы вМогилеве и Витебске [25, c. 56-58, 60-61]. 1 сентября 1812 г. Наполеон сделал попытку присоединить кним и Смоленскую губернию [25, c. 65-66].

3 Здесь и далее даты приведены по старому стилю.

29

власти, оставшиеся от временного правительства. Решение М. И. Кутузова подтвердил высочай-ший указ 19 декабря 1812 г. [1, л. 346].

Оставив литовские губернии на военном положении, М. И. Кутузов 10 декабря 1812 г.назначил генерала Ф. Ф. Эртеля военным генерал-полицмейстером, вверив в его управление"по всем предводительствуемым мною армиям", то есть, собственно, во всех губерниях, нахо-дившихся на военном положении [20, c. 238-240]. Назначение Ф. Ф. Эртеля принадлежит М. И.Кутузову, которому император рескриптом 29 ноября 1812 г. отдал на рассмотрение спор междуФ. Ф. Эртелем и П. В. Чичаговым, которого последний пытался отдать под суд [18, c. 214].

Однако, военная полиция П. Ф. Розена оставалась "на прежнем своем положении", а дляисполнения полицейских обязанностей по Смоленской, Калужской, Витебской и Могилевскойгуберний еще 17 ноября 1812 г. был назначен генерал-лейтенант М. М. Бороздин [19, c. 143-145].В результате, Ф. Ф. Эртелю досталось исполнять "обязанность, распространяя действие их наМинскую и обе литовские губернии". Ф. Ф. Эртелю предписывалось в обязанность "употреб-лять по мере надобности из гражданских и военных" чиновников.

Стремление М. И. Кутузова привлечь чиновников Временной правительственной комис-сии, да и саму комиссию, к управлению литовскими губерниями, прежде всего в целях беспере-бойного снабжения армии, подтверждает А. И. Хрептович, член администрации Виленскогодепартамента Временного правительства. Он свидетельствует о личном привлечении М. И. Ку-тузовым литовских чиновников к работе еще до приезда царя.

"В таком порядке дел, когда за ретировавшимися французами вступил князь Кутузов, кото-рому я был знаком лично, - писал А. И. Хрептович, - администрация наша поспешила с рапор-том о всем том, что только было в нашем ведении и управлении, а также и о передаче казны,после французов оставшейся. Князь Кутузов принял меня ласково. Прибыл потом блаженнойпамяти Государь Император Александр I и князь Кутузов объявил мне, что высочайшая волягосударя императора, дабы я продолжал управление Виленскою администрациею" [9, c. 407].

Временная исполнительная комиссия продолжала работу до возвращения в Вильно быв-шего до войны гражданского губернатора А. С. Лавинского и восстановления губернского прав-ления и казенной палаты. Она прекратила работу и сдала дела по предписанию А. М. Римского-Корсакова 6 марта 1813 г [9, c. 408].

Принимая во внимание тяжелое положение многих литовских уездов после разоритель-ной войны, 12 декабря 1812 г. М. И. Кутузов предписал А. М. Римскому-Корсакову "распределе-нием повинностей, сообразно с теперешним состоянием имений, доставлять возможное облег-чение разоренным" хозяйствам [8, c. 77; 12, c. 600-601]. Это предписание М. И. Кутузова имелоцелью сохранить военные поставки в полном объеме, не освобождая от них отдельно взятыеимения. В этот же день состоялся высочайший манифест о прощении "полякам западных губер-ний, принявшим сторону неприятеля" [11, c. 131-132].

Вместе с тем, 24 декабря 1812 г. М. И. Кутузов известил А. М. Римского-Корсакова о распо-ряжении императора упразднить до 1 апреля 1813 г. на территории приграничных губернийлюбое гражданское судопроизводство, включая третейские суды [8, c. 104-105]. Данное приказа-ние было следствием необходимости привлечь все ресурсы литовских губерний для выполне-ния военных поставок.

В это время Ф. В. Сакен готовился к переходу русско-польской границы. В связи с этимпервым распоряжением М. И. Кутузова относительно Герцогства Варшавского было его прика-зание Ф. В. Сакену 21 декабря 1812 г. "употребить все способы, дабы привлечь народ к нам,обеспечивая только продовольствие войск, и чтобы не брать денежной контрибуции" [17, c. 248].

Однако, внешне благожелательное отношение М. И. Кутузова к населению не мешало емуизвлекать пользу из подневольного положения оккупированного населения. Это отношениевыразилось в предписании М. И. Кутузова управляющему по части продовольствия армии сена-тору В. С. Ланскому 24 декабря 1812 г. "по сношению с гражданским начальством и губернскимгродненским маршалом (губернский предводитель дворянства) сделать постановление о ско-рейшем и безостановочном собрании припасов по реквизициям французского правительства, в

30

поставку для войск назначенных, но еще не выставленных, особенно же о содержании гошпита-лей в наилучшем по колику можно порядке без лишнего дальнего отягощения, с одной стороны,жителей и с обережением, с другой, казны от денежных расходов, при настоящих обстоятель-ствах невместных" [13, c. 25-26].

Вместе с тем, М. И. Кутузов 26 декабря 1812 г. обязал А. М. Римского-Корсакова устроить"путевые магазейны" "по большим трактам Виленской и Гродненской губерний" для снабже-ния проходящих войск, "с тем, чтобы во оные посредством реквизиции свезено было наискореедостаточное количество провианта и фуража" [13, c. 28].

Поводом для распоряжения М. И. Кутузова служило "прекратить… для жителей… притес-нения и разорения". Однако, настоящей причиной была необходимость для М. И. Кутузова изба-вить войска от возможности заниматься самовольными и беспорядочными реквизициями, и,тем самым, обеспечить порядок в проходящих командах. Это видно, прежде всего, из того, чтоснабжение указанных магазинов было основано на реквизициях местного населения.

Аналогичную цель имел и приказ М. И. Кутузова по армии 29 декабря 1812 г., в которомвойскам запрещалось заниматься продовольствованием и фуражированием без посредства ко-миссионеров. Причем приказ вводил два вида комиссионеров: одни должны были заниматьсясобственно заготовкой провианта и фуража в магазины, другие были обязаны предоставлять ихнепосредственно воинским командам из магазинов [7, c. 12].

30 декабря 1812 г. А. М. Римский-Корсаков рапортом ответил М. И. Кутузову, "что поистощении губерний сих (литовских) в лошадях и волах и по делающемуся теперь войсками вселениях фуражированию не надеюсь, чтоб продовольствие армии здесь было совершеннообеспечено" [13, c. 94]. Действительно, разорение Виленской губернии было полным. Во всейгубернии невозможно было реквизировать сено, и даже французские комиссионеры последнийраз вывозили его из Вилькомира, а во всем Вильно нашлось только 27 лошадей [11, c. 134, 139]. 2января 1813 г. А. М. Римский-Корсаков повторил М. И. Кутузову о невозможности обеспечитьдостаточным продовольствием и фуражом потребности войск [13, c. 74, 94].

Получив рапорт А. М. Римского-Корсакова от 2 января 1813 г., М. И. Кутузовым в письме6 января 1813 г., вновь подтвердил "всеми мерами побуждать местные начальства о поставкепровианта и фуража посредством реквизиций", для чего рекомендовал А. М. Римскому-Корса-кову взять под свое руководство гражданскую провиантскую комиссию Посникова, работав-шую в Вильне еще до войны, и войти в отношения с генерал-провиантмейстером Н. О. Лабой иуправляющим военным министерством А. И. Горчаковым [13, c. 74].

Получив в тот же день рапорт А. М. Римского-Корсакова от 30 декабря 1812 г, М. И. Кутузов10 января 1813 г., не вдаваясь ни в какие рассуждения, категорически приказал А. М. Римскому-Корсакову "о строгом наблюдении, чтобы войски в продовольствии отнюдь не нуждались" [13, c.94]. Тон ответа М. И. Кутузова не предполагал дальнейшей дискуссии по данному вопросу.

Тем не менее, А. М. Римский-Корсаков не сдавался и попытался решить вопрос с другойстороны. Рапортом 8 января 1813 г. он запросил М. И. Кутузова о необходимости продолжатьснабжение корпуса П. Х. Витгенштейна, который к этому времени уже находился за р. Висла иснабжался из расходных магазинов в Риге и Тауроггене, куда обращались французские реквизи-ционные недоимки с Курляндии [13, c. 121].

13 января 1813 г. М. И. Кутузов согласился с А. М. Римским-Корсаковым и отменил обязан-ность снабжать корпус П. Х. Витгенштейна из Литвы. Однако, М. И. Кутузов распорядился запа-сы, предназначенные этому корпусу, обратить на создание новых магазинов в Ковно и Меречи.[13, c. 182]..

М. И. Кутузов подсластил пилюлю, указав А. М. Римскому-Корсакову на необходимостьсбора недоимок по французским реквизициям, для чего советовал привлечь к делу Виленскуюисполнительную комиссию (бывшая французская Временная правительственная комиссия),перед которой "всемерно настоять, чтобы елико можно скорее учреждены были как прежденазначенные (французами) с той губернии (Виленской), так и сии вновь требуемые запасы иполагаемое в них количество хлеба состояло в готовности" [13, c. 121-122].

31

24 января 1813 г. А. М. Римский-Корсаков вновь просил М. И. Кутузова уменьшить военныепоставки с литовских губерний, мотивируя эту просьбу тем, что треть литовских жителей вообщене может нести никаких повинностей. М. И. Кутузов 4 февраля 1813 г. ответил отказом. Однако, ещераз предложил А. М. Римскому-Корсакову войти в отношения с А. И. Горчаковым, который могзаменить требуемые реквизиции закупками [13, c. 222-223]. Таким образом, М. И. Кутузов нетолько не облегчил тяжесть военных поставок литовскому населению, чего добивался А. М. Рим-ский-Корсаков, но и вдвое увеличил их относительно даже французских требований.

Подобным образом М. И. Кутузов поступил и с заготовкой продовольствия в Белостокскойобласти. Для комплектования складов в Белостоке 20 января 1813 г. он предписал В. С. Ланскомуиспользовать недоимки, "по реквизициям французского правительства невнесенных", почему"на составление сих запасов обратив все прежние (французские) реквизиции, чего затем небудет доставать пополнить сбором по новому распределению, и когда запасы сии составятся,щитать реквизицию французского правительства оконченною" [13, c. 151].

Распоряжения М. И. Кутузова 12 и 26 декабря 1812 г. и 6, 10 и 13 января 1813 г. А. М.Римскому-Корсакову и 24 декабря 1812 г. и 20 января 1813 г. В. С. Ланскому показывают, что дляМ. И. Кутузова в любом случае первостепенное значение имела военная необходимость, засло-нявшая в каждом случае возможность смягчить тяготы военного времени для польско-литовско-го населения. Вместе с тем, М. И. Кутузов освободил от военных поставок жителей Юхновскогои Ельнинского уездов Смоленской губернии, а от обязанности перевозки продовольствия и фу-ража жителей Полтавской губернии [13, c. 94-95, 228].

Такой военной необходимостью было вызвано обращение М. И. Кутузова 27 декабря 1812г. к местным властям и жителям Герцогства Варшавского. Формально оно было приурочено квступлению Главной армии в Польшу. Вместе с тем, задачей его было обеспечить освобождениеПольши гражданским управлением и с этой целью обращение вводило в административныйоборот местные власти ("всем господам префектам, подпрефектам, мэрам и прочим началь-ствам, да и самому духовенству, дворянству и всем жителям"), прежде служившие Наполеону.Исправление ими служебных обязанностей должно было проходить под руководством военныхроссийских властей [9, c. 457]. Вместе с тем, обращение предусматривало охрану местных польскихвластей русскими войсками.

М. И. Кутузов рассматривал польских чиновников как коронное имущество. Вместе с ох-раной чиновников, продолжавших исполнять служебные обязанности, он приказал 27 января1813 г. по армии описывать и брать под охрану "общественные магазины или денежные кассы",а "денежные кладовые сверх того печатать" [13, c.186]. Кроме того, М. И. Кутузов 1 февраля 1813г. приказал управляющим приграничных областей рассматривать возвращающихся польскихэмигрантов, на основании манифеста 12 декабря 1812 г., как российских подданных [13, c. 216].

Однако, оставление прежней польской администрации на службе не решало вопрос опринятии тех же чиновников на русскую службу, поскольку все они приносили присягу либосаксонскому королю, либо Наполеону. Между тем, М. И. Кутузов не рефлексировал по данномуповоду. В приказе Д. А. Толстому 20 января 1813 г., основываясь на высочайшей амнистиижителям Герцогства Варшавского 12 декабря 1812 г., он объявляет прежнюю присягу ничтож-ною, как "исторгнутую насилием", и требует принимать в русскую службу польско-литовскихчиновников на общих основаниях, поскольку "сделанная неприятелю присяга, как в существесвоем ничего не значущая, не должна иметь никакого влияния и разуметь даже можно такимобразом, как будто бы ее и не существовало" [13, c. 155].4

Оставление прежней польской (французской) администрации, разрешение польским чи-новникам вступать в русскую службу и замещать вакантные должности в местной администра-ции позволили М. И. Кутузову устранить опасность малейшего сопротивления в ГерцогствеВаршавском установлению российской власти. За конец 1812 и весь 1813 гг. в Польше за полити-ческие преступления было арестовано всего 140 чел., из которых только 25 чел. за вооруженноесопротивление российским властям [6, c. 92].

4 Курсив наш.

32

Политика русского командования в отношении местных польских властей позволила вме-сте с тем сохранить управление Польшей, поскольку большинство польских чиновников с готов-ностью оставалось на прежней службе. В рапорте И. В. Сабанеева 2 февраля 1813 г., замещавше-го П. В. Чичагова в командовании 3-й Западной армией, М. И. Кутузову о занятии Познаниговорилось, что "хорошее обхождение войск наших с жителями при вступлении в герцогство,возымело действие то, что в Познани, кроме самого префекта Понинского, который противсвоей воли, по приказанию вице-короля [итальянского Е. Богарне] принужден был удалиться, всепрочие чиновники префектуры прочих селений правления трибуналов и проч. выходили к намнавстречу и изъявили готовность все делать, что для войск наших потребно" [10, c. 32].

М. И. Кутузов напомнил об этом 26 января 1813 г. М. А. Милорадовичу в предписании опорядке вступления русских войск в Варшаву: "Крайне смотреть за нижними чинами, чтобы незаводили спор с обывателями. Не озлобляли их упреками или бранными словами. После издан-ного от государя императора манифеста, все такие напамятования неприличны" [16, c. 31-33].

М. И. Кутузов считал вполне разумеющимся не заботится о тяжести военных расходовнаселения Польши в вопросах, касающихся снабжения армии. Так, предписывая В. С. Ланскому27 января 1813 г. реквизировать в Герцогстве Варшавском на нужды войск все сукно, находяще-еся в частных магазинах и на фабричных складах, он приказал "сделать надлежащее постановле-ние о раскладке суммы, чего сукно будет стоить, на округи и циркулярно посредством местныхначальств предпишите собрать оную должным порядком и платить хозяевам за сукно" [2, л. 3].

Подобным образом в Польше, по указанию М. И. Кутузова 5 февраля 1813 г., реквизирова-лись медикаменты из частновладельческих аптек, оплата которых производилась "по уравни-тельной раскладке на обывателей" [13, c. 223]. В противоположность этим приказаниям, сукнона территории Восточной Пруссии (также, как и Польша, воевавшей против России) М. И. Куту-зов приказал закупать по коммерческому контракту с казной, сумма которого составила 1,3 млн.руб. [13, c. 216-218]

Оставление местной администрации в Польше осуществлялось под контролем российскихвоенных властей. Тем не менее, М. И. Кутузов не доверил польским чиновникам занятие вновьобразованных должностей. Для замещения должностей армейских земских - областных, окруж-ных и волостных - комиссаров Полевого интендантского управления он обратился 18 февраля1813 г. к императору с просьбой прислать "сюда чиновников сколько возможно из С.-Петербур-га, а протчих из внутренних наших губерний". Всего М. И. Кутузов просил царя прислать изРоссии до 130 человек [13, c. 291]. Одновременно в Герцогстве Варшавском учреждались глав-ное, окружные и уездные правления [3, л. 10]. Чиновники, служившие в Национальной гвардиии жандармерии, определялись на службу в полицию [4, л. 1-2].

Недоверие М. И. Кутузова к оставшимся в Польше местным властям основывалось нетолько на его опыте, но и на получаемых им сообщения. Так, 14 февраля 1813 г. генерал-майор С.Л. Радт сообщил ему, что люблинский магистрат поддерживает отношения с чиновниками, эва-куировавшимися с французской армией [5, л. 328-328об.]. Соответственно, С. Л. Радт запраши-вал М. И. Кутузова, как поступить в случае, если подозрения подтвердятся. М. И. Кутузов 22февраля 1813 г. предписал тех "особ или должностных лиц, чье поведение будет противоречитьблагожелательным намерениям его величества", передать волынскому гражданскому губерна-тору М. И. Комбурлею [13, c. 303].

После освобождения Варшавы М. И. Кутузову императором было предписано составитьположение о временном управлении Польши. К концу февраля 1813 г. М. И. Кутузовым былипредставлены царю несколько документов, высочайше утвержденных 1 марта 1813 г. Главным изних было "Образование Верховного Временного Совета, учреждаемого для управления Вар-шавским герцогством". В этом положении М. И. Кутузов использовал все свои предыдущиеуказания по поводу временного управления Польшей.

Для управления герцогством учреждался Верховный временный совет из пяти человек,назначаемых императором. Главное положение заключалось в том, что в Польше все бывшиефранцузские "местные начальства признаются законными и сохраняются в настоящих правах

33

своих" [13, c. 331]. Вакантные должности, образовавшиеся в результате бегства некоторых чи-новников с французской армией, замещались по выборам "из сословия дворянского по боль-шинству голосов". "В должности нижних степеней выбранные чиновники допустятся самимипрефектурами, но места префектов займутся" только по выбору Совета с утверждением им-ператора [13, c. 334].

Следующим важным пунктом положения стало конфискация всех имений и доходов, при-надлежащим как французским генералам и чиновникам, так и любым другим лицам, находив-шимся на этот момент на службе у французского правительства в общественный доход [13, c.332]. До начала работы Совета военные поставки с польских округов продолжались на основа-нии уже отданных распоряжений главнокомандующим.

К положению о Временном совете прилагалась записка М. И. Кутузова "о предметах, вначальном образовании Верховного Совета особенного внимания требующих". В записке напервом месте значилось снабжение военных магазинов [13, c. 335, 336]. В день, когда императорутвердил положение, М. И. Кутузов издал отношение А. А. Аракчееву по поводу "заготовлениярескрипта", утверждающего состав Верховного совета [13, c. 338]. Примечательно, что в прези-денты Верховного совета М. И. Кутузов назначил "главноуправляющего по части продоволь-ствия армий" В. С. Ланского, и только в вице-президенты креатуру царя - Н. Н. Новосильцева.

Более того, составление проекта Временного положения М. И. Кутузов поручил гене-рал-провиантмейстеру Главной армии В. К. Безродному. "Поручено было составить проектправительства для Варшавского герцогства господину Безродному, - вспоминал А. И. Михай-ловский-Данилевский, - служившему весь свой век по провиантской и комиссариатской час-тям; он не имел ни малейших политических сведений и даже не знал ни одного иностранногоязыка. Я встретился с ним перед кабинетом князя Кутузова и в то время, когда меня позвали кего светлости, Безродный остановил меня, прося убедительно доложить фельдмаршалу, чтоон находится в величайшем затруднении, ибо, говорил он: "Я никогда в свою жизнь не писывалконституций" [15, c. 318].

Временное положение для Польши вместе с дополняющими его документами полнос-тью согласуются с политикой М. И. Кутузова в отношении литовских и польских земель, выра-ботанной им в предыдущих документах, и состоит в подчинении гражданских и общественныхнужд исключительно военной необходимости. Целью их было обеспечение правильного ибесперебойного снабжения воюющей армии, охрана порядка на дорогах, квартирах, местахраспределения запасов, организация правильных реквизиций и раскладка военных повиннос-тей среди населения.

Литература1. ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 334. Л. 346.2. РГВИА. Ф. 103. Оп. 4/210. Св. 10. Д. 47.3. РГВИА. Ф. 103. Оп. 4/210. Св. 4. Д. 49.4. РГВИА. Ф. 103. Оп. 4/210. Св. 10. Д. 48.5. РГВИА. Ф. 846. Оп. 16. Д. 3907.6. Абалихин Б. С. Поход русской армии в Польшу в конце 1812 - 1813 гг. // Из истории классовой и

национально-освободительной борьбы народов дореволюционной и советской России. Волгоград, 1975.7. Акты, издаваемые Виленскою комиссиею для разбора древних актов. Т. 37. Документы и материа-

лы, относящиеся к истории Отечественной войны 1812 г. Вильна, 1912.8. Виленский временник. Кн. V. Акты и документы архива Виленского, Ковенского и Гродненского

генерал-губернаторского управления, относящиеся к истории 1812-1813 гг. Ч. II. Переписка по частигражданского управления. Вильна, 1913.

9. Военский К. Акты, документы и материалы для истории 1812 года. Т. 1. Литва и Западные губернии.СПб., 1909.

10. Война 1813 года. Материалы ВУА. Т. I. СПб., 1914.11. Кудринский Ф. А. Вильна в 1812 году. Вильна, 1912.

34

12. М. И. Кутузов. Сб. документов. Т. IV. Ч. 2. М., 1955.13. М. И. Кутузов. Сб. документов. Т. V. М., 1956.14. Мартенс Ф. Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных между Россией и иностранными

державами. T. VII. СПб., 1885.15. Михайловский-Данилевский А. И. Журнал 1813 года // 1812 год… Военные дневники. М., 1990.16. Михайловский-Данилевский А. И. Описание войны 1813 г. Ч. 1. СПб., 1840.17. Отечественная война 1812 г. Материалы ВУА. Т. XIX. СПб., 1912.18. Сборник исторических материалов, извлеченных из архива Собств. е. и. в. канцелярии. Вып. II.

СПБ., 1889.19. Сборник исторических материалов, извлеченных из архива Собств. е. и. в. канцелярии. Вып. X.

СПБ., 1898.20. Труды МО ИРВИО. Т. 2. Материалы по Отечественной войне. М., 1912.21. Bonnefons A. Un allié de Napoléon Frédéric-Auguste, premier roi de Saxe et Grand-Duc de Varsovie.

1763-1827. Paris, 1902.22. Correspondance de Napoléon Ière. T. XXIV. Paris, 1868.23. Iwaszkiewicz J. Konfederacya Litewska w 1812 r. S. l., s. a.24. Iwaszkiewicz J. Napoleon w Wilnie w 1812 r. // B-ka Warszawska. 1910. T. 3.25. Reboul F. Campagne de 1813. Les préliminaires. T. 2. P. 1. Paris, 1912.26. Skałkowski A. En marge de la correspondance de Napoléon I. Pièces inédites concernant la Pologne. 1801-

1815. Varsovie; Paris, 1911.

35

УДК: 303. 446. 4

В.С. Антипов

ДОРЕВОЛЮЦИОННАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ИСТОРИОГРАФИЯПОЛИТИКИ ПРОСВЕЩЕННОГО АБСОЛЮТИЗМА В

ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАНАХ

В статье рассматриваются труды дореволюционных российских учёных, посвящённыеистории реформ, проводившихся просвещёнными монархами. Взгляды исследователей мож-но отнести к различным оттенкам либерализма. Все они придерживались методологии клас-сического позитивизма. Реформы просвещённого абсолютизма и буржуазная социальнаяреволюция были, по их мнению, явлениями, порождёнными одним комплексом экономических,социальных и идеологических причин.

Ключевые слова: просвещение XVIII века, политика просвещённого абсолютизма, доре-волюционная отечественная историография, "Русская школа", историки - позитивисты.

V.S. Antipov

RUSSIAN PRE-REVOLUTIONARY HISTORIOGRAPHY OFENLIGHTENED ABSOLUTISM IN FOREIGN COUNTRIES

In the article the author analyzes and compares Russian pre-revolutionary scholars' works onthe history of the reforms which were implemented by enlightened monarchs in European countries.Views of historians can be described as various shades of liberalism. All of them followed the classicalpositivism methodology. In their point of view enlightened absolutism reforms and bourgeois socialrevolution were the phenomena generated by the same economic, social and ideological causes.

Key words: enlightenment, enlightened absolutism, Russian pre-revolutionary historiography,"Russian school", historical positivism.

Начальный этап освоения российским общественным мнением реформ просвещённогоабсолютизма в зарубежных странах приходится на царствование Екатерины II. Просвещеннаямонархиня, стремясь овладеть общественным мнением в России и за рубежом, уже в начальныйпериод правления широко открыла двери для публикации переводов текстов умеренного крылапросветителей - проповедников доктрины просвещенного абсолютизма (Ш.Л. Монтескьё, Вольте-ра, энциклопедистов). Информация о реформах, близких к тем, которые намечала сама императ-рица, свободно проникали в Россию через дворян, выезжавших за границу, студентов, обучаю-щихся в зарубежных университетах, сообщения дипломатов. В правящих кругах русского обще-ства, среди дворянской интеллигенции было широко распространено положительное отношение кзаграничным реформам и реформаторам. С зарубежными экспериментами связывались надеж-ды и на аналогичные преобразования в России. Только в конце екатерининского века мы встреча-емся со скептическим отношением к реформам просвещённого абсолютизма. Наиболее ярконовое отношение прослеживается в сочинениях А. Н. Радищева, склонявшегося к тому, что абсо-лютизм, в том числе и его "просвещённый" вариант, по самой своей природе порочны.

В первой четверти XIX века интерес русской общественности к деятельности зарубежныхпросвещенных реформаторов, столь ярко проявлявшийся в "екатерининский век", быстро уга-сает. Это объясняется рядом обстоятельств. Во-первых, реформы просвещенного абсолютизмав Европе в последнее десятилетие предшествующего столетия были свернуты. Во-вторых, вни-мание российских правящих кругов и общественности сосредоточилось на событиях Француз-ской революции, а затем наполеоновских войн. В-третьих, для этого времени характерен скепсис

36

ко всему связанному с Просвещением, поскольку цели, провозглашавшиеся им, оказались входе бурных событий конца XVIII - начала XIX века неосуществимыми и скомпрометированны-ми. Вместо царства "свободы, равенства и братства" Европа получила террор в годы Француз-ской революции, а затем захватнические наполеоновские войны. Одним из результатов осмыс-ления общественным сознанием этих потрясений стала смена господствующей парадигмыисторической мысли. Возник и утвердился консервативный романтизм (Э. Бёрк, Ж. де Местр,"историческая школа права"), отрицающий идеалы Просвещения, оценивающий их как разно-видность утопического мышления. Шло активное идеологическое наступление на идейное на-следие Просвещения, в том числе, и на доктрину просвещенного абсолютизма. Отвергалосьфундаментальное для нее положение о возможности рационалистического строительства чело-веческого общества. Просветительские проекты общественных преобразований Бёрк называл"варварской и механической философией", "которая является плодом холодных сердец и пороч-ных представлений" [5, с. 115]. В-четвертых, идеи абсолютизма в любых его формах подверга-лись все большей критике. Широко распространялась мысль о независимости историческогопроцесса от воли монархов, пусть даже и просвещенных. В этом отношении характерно негатив-ное отношение декабристов и их окружения к Н. М. Карамзину, возлагавшему надежды напросветительскую деятельность монархов, подобных Петру I [19, с. 333 - 336]. Показательназапись молодого А.С. Пушкина, полностью отрицающая что-либо положительное в деятельно-сти Екатерины II: "Со временем история оценит влияние ее царствования на нравы, откроетжестокую деятельность ее деспотизма под личиной кротости и терпимости" [24, с. 15 - 16].

В царствование Николая II в исторической мысли насаждалась теория "официальной на-родности" министра народного просвещения С.С. Уварова. Ее составной частью было положе-ние об исконной самобытности исторического пути России, полном различии государственныхоснований ее и стран Западной Европы. Исторические работы, посвященные зарубежной по-литике просвещенного абсолютизма, в России не публиковались, историков, специализирую-щихся на этой проблематике не было. Связано это и с тем, что вплоть до 1860-х годов в высшейшколе изучение зарубежной истории заканчивалось на Реформации. Согласно уваровской кон-цепции, плодотворным могло быть изучение и преподавание только более ранних периодовистории, в которых уже в завершенном виде "видны цели Провидения". Что касается историипосле Реформации, то она не более чем "отрывок, а не целое. Таинственное направление проис-шествий скрыто от глаз наших" [1, с. 239]. Гимназические учебники (И.К. Кайданова, С.Н. Сма-рагдова, Ф.К. Лоренца) так же не добирались до событий XVIII века. Сам термин "просвещен-ный абсолютизм" являлся неприемлемым в системе образования, построенной на уваровскойтриаде "самодержавие, православие, народность".

Из исторических публикаций николаевского времени можно отметить только одну, посвя-щенную зарубежным реформам просвещенного абсолютизма. В 1844 году была издана книгарусского писателя и историка Ф.А. Кони (1809 - 1879) "История Фридриха Великого", рассказы-вавшая о жизни одного из самых ярких просвещённых реформаторов [15]. Это популярное,рассчитанное на массового читателя издание, содержавшее большой фактический материал.Книга носила компилятивный характер по отношению к трудам предшествующих прусских ис-ториков. Автор идеализировал личность Фридриха II, его взаимоотношения с подданными, вэтом ключе написаны и страницы, посвященные внутренней политике короля, реформам про-свещенного абсолютизма.

Настоящий прорыв в знакомстве новых поколений русского общества с политикой просве-щённого абсолютизма за рубежом произошел в годы начала реформ Александра II. Стремясьобосновать необходимость и неизбежность реформ в России, правительство начало проводитьполитику "гласности", широко открыло возможности для распространения сведений о зарубеж-ных реформах и реформаторах прошлого.

Становится возможным перевод исследований зарубежных авторов, посвященных поли-тике просвещённого абсолютизма. Уже в 1858 - 60 годах выходит в свет восьмитомный трудвидного немецкого историка Ф. К. Шлоссера (1776 - 1861) "История XVIII столетия", впервые

37

изданный на немецком языке еще в 1823 году. Несколько позже публикуется его же "Всемирнаяистория" [31]. Одним из переводчиков этих работ был Н. Г. Чернышевский, ему же принадлежали комментарий. Шлоссер - наиболее известный ученый Гейдельбергской либеральной истори-ческой школы. В противоположность консервативным романтикам либеральные историкивысоко оценивали Просвещение XVIII века. Государственная деятельность просвещенных мо-нархов и их министров ("монархические революции") рассматривалась Шлоссером как важ-нейшая движущая сила исторического процесса. В направляемой сверху политике реформ,историк видел один из путей преодоления разложения, охватившего в XVIII веке нравственнуюи политическую жизнь европейских стран [30, с. 181]. Либеральный историк высоко оценивалюридические и крестьянские реформы. Его симпатии на стороне реформаторов, ликвидирую-щих орден иезуитов, изымающих земли у монастырей. Он полностью одобряет решительныемеры Иосифа II, запретившего деятельность нищенствующих орденов, что "прекратило мо-ральное влияние тунеядцев, державших народ в невежестве, лености, бессмыслии и фанатизмесвоими процессиями" [30, с. 177].

В то же время просвещенные реформаторы (особенно Иосиф II) осуждались Шлоссеромза авторитарные методы проведения преобразований, взгляд на народ, как на пассивную массу.Учитывая опыт Франции конца XVIII века, Шлоссер приходит к выводу, что в полном объемереформы просвещенного абсолютизма "нельзя было совершить без революции, производимойпри содействии народа" [30, с. 181]. Мария-Терезия, Иосиф II, Фридрих II, Тюрго изображалисьнемецким историком как выдающиеся государственные деятели, стремившиеся продвинуть своистраны по пути прогресса, ограничивавшие привилегии дворянства и духовенства, заботившие-ся о социальных низах. "Тюрго, - пишет Шлоссер, - принадлежит к тем отрадным явлениям вистории, которые примиряют нас с человечеством" [30, с. 203]. Книга содержит яркие личност-ные характеристики деятелей эпохи. Решающую роль в их оценке играет нравственный облик,моральные качества. Фридрих II, Тюрго преисполненные благородных намерений, явно идеали-зируются и, наоборот, к королю Швеции Густаву III автор относится недоброжелательно из-заего интриганства, постоянного нарушения взятого слова. Внимание Шлоссера сосредоточенопреимущественно на событиях политической и духовной жизни, экономике внимания почти неуделяется. Долгое время труд Шлоссера был для русского читателя главным источником сведе-ний по истории просвещенного абсолютизма.

В 1861 году впервые сведения о реформах просвещенного абсолютизма появляются вгимназическом учебнике, опубликованным киевским ученым и педагогом, экстраординар-ным профессором университета Виталием Яковлевичем Шульгиным (1822 - 1879) [32]. Руковод-ствуясь принципом "как можно менее голых чисел, безличных имен и как можно более живыхлюдей", Шульгин ввел в текст яркие исторические портреты реформаторов эпохи просвещенно-го абсолютизма: Марии-Терезии, Иосифа II, Фридриха Великого. В учебник были включеныотрывки из их сочинений, трудов иностранных историков, рассказывающие о замыслах, ходе ипоследствиях реформ. Он насыщен информацией по истории экономики, науки и культуры.Впоследствии учебник Шульгина неоднократно переиздавался, вплоть до 1898 года.

После выхода книги Шульгина вплоть до 1917 года информация о реформах просвещенно-го абсолютизма, так или иначе, в разных объемах, с разными оттенками в оценках присутство-вала в большинстве гимназических учебников по истории зарубежных стран нового времени(Н.И. Кареева, Р.Ю. Виппера, А.С. Трачевского, П.Г. Виноградова, И.П. Реверсова).

Решительно меняется ситуация и в высшей школе. В конце 1850-х - начале 1860-х годов вуниверситетах появляются кафедры новой истории, к семидесятым годам зарубежная историяXVIII века прочно входит в их учебные программы. Обстановка, сложившаяся в духовной жизнистраны в ходе начавшихся реформ Александра II, способствовала исследовательской работероссийских ученых по проблемам просвещённого абсолютизма, активно продолжавшейся вплотьдо 1917 года.

Назовем авторов важнейших исследований, посвященных политике просвещенного абсо-лютизма.

38

Основной сферой интересов С.М. Соловьева (1820 - 1879) была отечественная история. Вто же время он неоднократно обращался к сюжетам, связанным с прошлым зарубежных странЕвропы, читал специальный "Курс новой истории" (впервые издан в 1869 - 73 годах). В нем онзатрагивал и тему начала реформ просвещенного абсолютизма, доводя изложение событий досередины XVIII века. Рассматривая в последних разделах курса отдаленные предпосылки Фран-цузской революции, Соловьев касался раннего периода реформ просвещенного абсолютизмав Пруссии и Австрии. Эти реформы рассматривались им как составная часть органическогопроцесса развития западноевропейского общества. Исходя из ведущей в его творчестве концеп-ции, согласно которой центральной проблемой исторического процесса является развитие го-сударственности, ученый высоко оценивал реформы просвещённого абсолютизма, считал, чтоони помогли предотвратить революции в этих странах. Вслед за Гегелем он рассматривал госу-дарство как высшее концентрированное достижение прогресса, основное творческое начало вистории, ее главную движущую силу, выражающую интересы всего народа. Соловьев писал:"Во второй половине XVIII века на новые движения в литературе и обществе откликнулись тримонарха: Екатерина II в России, Фридрих II в Пруссии, Иосиф II в Австрии. Во Франции прави-тельство не сумело удержать в своих руках направление преобразовательного движения - иследствием был страшный переворот, взволновавший всю Европу" [25, с. 203]. По мнению исто-рика, в Польше слишком поздно начатые по примеру других государств реформы просвещен-ного абсолютизма только убыстрили распад государства. "Что бывает спасительно для крепкихорганизмов, то губит слабые, и попытка преобразования только ускорила падение Польши" [26,с. 86]. "Правительственные лица", в том числе и просвещенные монархи, являлись, согласноСоловьеву, "представителями народа", выражавшими назревшую в обществе готовность к пе-ременам [27, с. 335].

Значительные материалы по истории политики просвещенного абсолютизма, блестящиехарактеристики реформаторов были включены в первое российское руководство для студентоввысшей школы, подготовленное профессором Харьковского университета, либеральным исто-риком М.Н. Петровым (1826 - 1887) [21].

Профессор Петербургского университета В. В. Бауэр (1833 - 1884) освещал политику про-свещенного абсолютизма в курсе "История Западной Европы в XVIII столетии (дореволюцион-ная эпоха)" [16]. Автор стремился показать историческую обусловленность и прогрессивностьреформ просвещенного абсолютизма, высоко оценивал роль французской просветительскойлитературы в их подготовке. Среди просвещенных монархов Бауэр особенно выделял ФридрихаII, по мнению историка, образца разумной умеренности и вместе с тем твердости в проведенииреформ, заложивших фундамент объединения Германии в XIX веке под эгидой Пруссии. Врассказе о военных конфликтах Пруссии и Австрии все симпатии Бауэра на стороне государстваФридриха II, олицетворявшего будущее Германии. Наоборот, политика Марии-Терезии и Иоси-фа II, как считал ученый, была не в силах преодолеть традиции прошлого, что, в конечном итоге,определило неспособность Австрии выступить в роли объединителя немецких государств.

Проблемы политики просвещенного абсолютизма затрагивал в своих трудах профессорМосковского университета, выдающийся русский историк В.И. Герье (1937 - 1919). Докторскаядиссертация Герье легла в основу первой русской монографии по зарубежной новой истории"Лейбниц и его век" (1868 год, вторая часть "Отношение Лейбница к России и Петру Великому"опубликована в 1871 году)), написанной на основе изучения документов зарубежных архивов[8]. В ней он относил раннюю границу политики просвещенного абсолютизма в зарубежныхевропейских странах и России к концу XVII - началу XVIII века.

Герье много лет читал курс "Новая история". Текст этих лекций опубликован [9]. В нихавтор говорил о решающей роли идей в формировании политики просвещенного абсолютизма.Политические, религиозные, юридические, экономические, философские идеи представлялисьему важнейшей и решающей силой развития общества. Историка особенно интересовало за-рождение доктрины просвещенного абсолютизма, духовная атмосфера, вызвавшая ее к жизни.Ученый сосредотачивался на духовных поисках мыслителей Просвещения, их идеях, роли в

39

формировании общественного сознания кануна реформ [7]. Герье сетовал, что французскаямонархия остановилась в борьбе с феодализмом, отказалась использовать методы "просвети-тельского деспотизма" [20, с. 482]. Ученый считал возможным предотвращение революции,если бы во главе Франции XVIII столетия оказались не Бурбоны, а просвещенные монархимасштаба Петра I [13, с. 74].

Неудачные попытки начала реформ просвещенного абсолютизма во Франции обязатель-но затрагивались в трудах российских историков, посвящённых ее истории в XVIII веке. Одес-ский учёный Г.Е. Афанасьев (1848 - ?) опубликовал две монографии, рассматривавшие неудач-ные попытки французских реформаторов, в частности физиократа А.Р. Тюрго, ввести свободухлебной торговли [3, 4]. В основе проведенного историком тщательного анализа движения ценна хлеб, их зависимости от экономической конъюнктуры и меняющейся политики властей, лежа-ли данные французских архивов.

Результатом длительной работы во французских провинциальных и парижском архивахстала диссертация профессора Киевского университета П.Н. Ардашева (1865 - 1924), посвящен-ная деятельности французской бюрократии [2]. Источниковую базу работы составила неиздан-ная административная переписка провинциальных интендантов с парижскими инстанциями,отчеты, посылаемые ими в столицу. Ардашев положительно оценивал просвещенную бюрок-ратию дореволюционной Франции, защищая деятельность королевских чиновников от критикипоследующих историков, в частности А. Токвиля. В политическом отношении Ардашев придер-живался консервативных националистических позиций, являлся сторонником осторожного по-степенного обновления российской монархии в духе программы октябристов. Это сказалось ина теоретических выводах автора, весьма критически относящегося к французской революции,разрушившей, по его мнению, в целом эффективно работавший механизм прежнего государ-ственного управления.

Преобладающая часть исследований по проблемам просвещенного абсолютизма за ру-бежом последней трети XIX - начала XX века принадлежала историкам "Русской школы". Назо-вём наиболее важные из их трудов.

В 1892 - 94 годах было опубликовано первое четырехтомное издание фундаментальной"Истории Западной Европы в новое время" Н.И. Кареева (1850 - 1931). В третьем томе, посвя-щённом XVIII веку, подробно рассказывалось о реформах просвещённого абсолютизма в раз-личных европейских странах [10].

Регулярно публиковал материалы по истории крестьянских реформ во второй половинеXVIII века профессор Киевского университета И.В. Лучицкий (1845 - 1918) [17].

Видный либеральный историк, специалист по истории нового времени М.М. Ковалевский(1851 - 1916) специально проблемами просвещенного абсолютизма не занимался. Но сюжеты кним относящиеся постоянно возникают в фундаментальных работах Ковалевского, связанных сисследованием "поворотных моментов" в истории Западной Европы [14]. Главное вниманиеученого сосредоточено на изучении событий кануна французской революции, в том числе инеудачных попыток начать реформы просвещённого абсолютизма.

Исключительный вклад в изучение австрийской модели просвещенного абсолютизма внесП.П. Митрофанов (1873 - 1917), ученик Н.И. Кареева, приват-доцент Петербургского университе-та. Его монографии стали последними крупными дореволюционными публикациями, посвя-щенными проблемам просвещенного абсолютизма [18]. Монография, посвященная Иосифу II,была переведена на немецкий язык и до сих пор широко используется специалистами.

Попытаемся выделить общие подходы названных ученых "Русской школы" к проблемамистории политики просвещенного абсолютизма в зарубежных странах

Историки работали в специфических условиях предреволюционной российской действи-тельности, что, естественно, накладывало значительный отпечаток на трактовку ими проблемпрошлого. Их взгляды можно отнести к различным оттенкам либерализма. Все они были наслед-никами "западников" и считали, что Россия со времён Петра I в общих чертах повторяла путь,пройденный западноевропейскими государствами. Этот подход распространялся и на интер-

40

претацию реформ просвещенного абсолютизма. Реформы Екатерины II трактовались ими какзримая иллюстрация единства пути европейских стран, в том числе и России. Они исходили изпостулата, что в восемнадцатом столетии нормальным являлся эволюционный, постепенныйпуть развития, основанный на союзе государственной власти и просветителей. Согласно им,только реформы, своевременно разрешавшие накопившиеся в обществе противоречия, откры-вавшие дорогу глубинным объективным процессам нарастания буржуазных отношений внут-ри феодального общества, являлись оптимальным путем преобразований. В текстах, посвящен-ных политике просвещенного абсолютизма, прослеживаются рекомендации российским влас-тям своевременно начать проведение реформ.

В трудах историков постоянно проскальзывал скептицизм по отношению способности абсо-лютных монархий к проведению подлинно глубоких реформ без участия представительных орга-нов. Ковалевский, негативно оценивая деятельность монархических кругов Франции в предрево-люционные десятилетия, писал о нереализованной ими возможности соединения традиционногомонархического начала с народным представительством, постепенного перерастания абсолютиз-ма в конституционную монархию, возникновения "народной монархии" [14, т. 1, с. VIII].

Историки осуждали авторитарные и патерналистские методы проведения реформ. Посто-янно (скрыто или открыто) в их трудах возникала мысль, что просвещенные монархи, не привле-кая к сотрудничеству представителей населения, неизбежно ограничивали социальную базуреформ и их результативность. Одновременно встречались только положительные оценкиредких попыток просвещённых реформаторов (Тюрго, великого герцога Тосканского Леополь-до) создать представительные органы.

Историки "Русской школы" - исследователи политики просвещенного абсолютизма при-держивались методологии классического позитивизма. Методология исторического материа-лизма не оказала на их труды сколько-нибудь значительного влияния. Этому способствовало ито, что К. Маркс и Ф. Энгельс специально проблемами истории просвещенного абсолютизмане занимались. Они его интерпретировали просто, как способ предотвратить буржуазнуюреволюцию, единственно способную радикально преобразовать феодальное общество в капи-талистическое. В то же время, несомненно, с влиянием марксизма связан повышенный интересисследователей "Русской школы" к экономической политике просвещенного абсолютизма, еевлиянию на социальные и политические стороны общественной жизни.

Противопоставляя реформы просвещенного абсолютизма социальным революциям, уче-ные постоянно напоминали о постепенности, непрерывности и преемственности в историчес-ком процессе, медленном накоплении изменений. Присутствие в истории революций, скачко-образных изменений, "критических эпох" как их называл Кареев, разумеется, не отрицалось [11,с. 279]. Однако они рассматривались как нарушение естественного эволюционного хода исто-рии, влекущее опасные и разрушительные последствия. Они неоднократно возвращались кмысли, что действительно прочные прогрессивные изменения в обществе всегда происходилиисподволь, шаг за шагом, и в то же время неизбежно, органично и закономерно. Историкиначинали разговор о политике просвещенного абсолютизма издалека, подробно рассказывали оее отдалённых предпосылках и завершали рассказ о реформах подробным изложением их влия-ния на последующие события. Прослеживался отказ от попыток определить жесткие хронологи-ческие границы политики просвещенного абсолютизма. Историки использовали сравнительно-исторический подход, соблюдали принцип синхронности, взаимосвязанности, взаимозависи-мости, взаимообусловленности, взаимовлияния общественного развития в отдельных странах.Например, Кареев и Митрофанов прослеживали влияние прусских реформ Фридриха II на ре-формы Марии-Терезии и Иосифа II в Австрии, показывали, какой опыт оказался подходящимдля Австрии (военная и школьная реформы) и что приходилось отбрасывать, что оказывалосьнепригодным вследствие особенностей усваивающей страны.

Учёные "Русской школы" при изучении политики просвещенного абсолютизма выдвига-ли в качестве ведущих различные факторы. И.В. Лучицкий в работах, посвященных крестьянс-ким реформам, первенствующее значение придавал социально-экономическим факторам. В

41

труде Кареева "История Западной Европы в новое время" ведущими факторами при анализереформ просвещенного абсолютизма являлись идейно-политическое развитие, реализация ролигосударства, развитие личного (индивидуалистического) начала, освобождение личности от ре-лигиозного и политического гнета [10, т. 3, с. 12 - 14].

Все историки "Русской школы" указывали на огромную роль государства в формированииполитики просвещенного абсолютизма. Для них характерен постоянный интерес ко всему, чтосвязано с историей государства: вопросам организации центральной и местной власти, функцио-нирования учреждений, законодательству. Много внимания уделялось проведению просвещен-ными реформаторами административных, судебных и сословных реформ. История политики про-свещенного абсолютизма представала в их трудах как важнейшая составная часть развития госу-дарственного начала. "История просвещенного абсолютизма есть не что иное, как один из момен-тов развития на Западе Европы государственного начала" [10, т. 3, с. 360]. Государство, по ихмнению, являлось главной силой, способной обеспечить эффективное проведение реформ.

Историки "Русской школы" являлись противниками переоценки роли выдающихся личнос-тей в осуществлении политики просвещенного абсолютизма. Если для историков эпохи Просвеще-ния было характерно стремление показать воздействие героя на обстановку, то российские исто-рики, наоборот, акцентировали внимание на влиянии на исторических деятелей условий их време-ни. Решающая роль в осуществлении преобразований отводилась ими объективным предпосыл-кам, массовому началу. В их трудах прослеживалась тенденция к стиранию границ между индиви-дом и средой, в которой он действует. Выдающаяся личность, просвещенный монарх представалне более, чем выразителем господствующей тенденции общественного развития. В то же время,например, Кареев указывал на необходимость избежать двух крайностей: культа "героев" у Т.Карлейля и полного отрицания роли великих людей у Л.Н. Толстого [12, 849].

В разделах, посвященных биографиям Фридриха II, Иосифа II и других реформаторовмногие страницы посвящаются их воспитанию, изложению идей, формировавших мировоззре-ние, влиянию окружения. Подробно рассказывается, что было до восшествия на престол сдела-но их предшественниками. С этим же связано и подчеркивание в портретах просвещенных мо-нархов их обыденных черт, человеческих слабостей. Создается впечатление, что "герой", в об-щем-то, обычный человек просто оказавшийся в русле исторического течения, не столько уп-равляющий потоком событий, сколько следующий вслед за ним.

Проблема провала попыток реформ просвещённого абсолютизма во Франции и, как след-ствие, развертывание в ней социальной революции чрезвычайно интересовала историков "Рус-ской школы". Своими книгами и курсами лекций историки старались содействовать предотвра-щению французского сценария XVIII века в России начала XX века. Их труды внушали читателюмысль о преимуществах проведения преобразований в России путем реформ.

Большинство историков считали, что французская революция не была обязательной, небыла предопределена действием каких-то объективных законов. Ее вполне можно было бы пре-дотвратить, если бы правящие круги Франции проявили политическую дальнозоркость, гиб-кость, умение и желание идти на компромиссы, своевременно проводить реформы. Наиболеедраматическим эпизодом в борьбе французских консерваторов и реформаторов стал срыв ре-форм Тюрго. Историки постоянно напоминали, что подлинно глубокие реформы невозможныбез уступок имущих неимущим социальным низам. В результате эгоистичной политики двухвысших сословий намечаемые реформы каждый раз прерывались на ранних стадиях. В итогемиссию открытия дороги капиталистическим отношениям взяли на себя деятели буржуазнойреволюции. Отвергая в принципе путь революционных преобразований, историки "Русскойшколы" одновременно считали Французскую революцию важнейшим событием мировой ис-тории, оказавшим огромное воздействие на исторический процесс.

Сильное влияние на дореволюционных российских историков, занимавшихся проблема-ми политики просвещенного абсолютизма, оказала теория "континуитета" ("преемственнос-ти"), разработанная А. Токвилем. Французский мыслитель доказывал, что революция во Фран-ции не была необходимой и обязательной, являлась не разрывом с прошлым, а процессом

42

преобразований, начатых в предреволюционные десятилетия. Герье писал о книге Токвиля "Ста-рый порядок и революция", где была сформулирована теория континуитета: "Эта идея, без кото-рой невозможны ни настоящее понимание истории Франции, ни значения революции" [6, с. 12].

Не меньшее воздействие, чем Токвиль, на русских историков просвещённого абсолютиз-ма оказали взгляды его продолжателя, другого французского историка - позитивиста А. Сореля.Первый том своего фундаментального труда [28] Сорель посвятил обзору эволюции европей-ских стран во второй половине XVIII века. По его мнению, события революционной и наполе-оновской эпохи в Европе естественно и органично вытекали из эпохи реформ просвещенногоабсолютизма в странах Европы, были неразрывно с ними связаны и являлись их продолжением.Более того, реформы просвещенного абсолютизма готовили континентальную Европу к буду-щим наполеоновским завоеваниям и проводимым в их ходе буржуазным преобразованиям.Этим, в частности, объясняется легкость побед республиканских и наполеоновских армий надмонархиями Европы (Австрией, Пруссией и другими), в которых прежде проводилась политикапросвещенного абсолютизма. Этот феномен стал одним из долговременных и значительныхпоследствий реформ просвещенного абсолютизма.

Вслед за Токвилем и Сорелем реформы просвещенного абсолютизма представлялись ис-торикам "Русской школы" как один из двух альтернативных вариантов становления буржуазныхотношений в странах Западной и Центральной Европы. Вторым вариантом выступала буржуаз-ная революция. Реформы просвещенного абсолютизма и буржуазная социальная революциябыли, с их точки зрения, явлениями, порождаемыми одним комплексом причин. Ученые счита-ли, что континентальные европейские страны переживали во второй половине XVIII века иден-тичный кризис, разрешение которого могло произойти либо снизу, через революционные пре-образования, либо сверху, опережающими действиями государства. Они находили много обще-го в преобразованиях, совершенных просвещенными реформаторами и деятелями французс-кой революции, особенно в ее первый конституционно-монархический период. Просвещенныемонархи, писал Кареев: были "как бы предшественниками революции, поскольку и они, и рево-люционные деятели иногда ставили одни и те же задачи и исходили из одних и тех же идей" [10, т.2, с. 2]. Цели, набор намечаемых преобразований у политики просвещенного абсолютизма исоциальной революции были близкие, но пути их достижения разные. Просвещенные монархии их министры использовали путь "реформ сверху", при котором народные массы выступали вкачестве пассивного исторического материала. Революционеры, наоборот, опирались на мас-совые народные движения. Выбор одного из этих путей зависел от степени вызревания объек-тивных предпосылок перемен, готовности к ним общественного сознания. Исключительно боль-шое значение при этом приобретала способность правящих элит поступиться привилегиями,осознать народные нужды, облегчить положение социальных низов, начать назревшие рефор-мы. Эгоизм имущих классов оборачивался ответным народным бунтом, и страна скатывалась креволюционной катастрофе.

Российские исследователи просвещенного абсолютизма второй половины XIX - начала XXвека расширили проблематику исторических исследований, совершенствовали их методику.

Государство и политическая история по-прежнему находились в центре внимания исто-риков, но гораздо больше внимания стало уделяться социальным и экономическим факторам, втом числе эволюции форм собственности (Лучицкий, Кареев). Происходил переход от простойописательности к проблемному изложению, последовательному освещению теоретическихпроблем. Стало меньше внимания уделяться изложению внешней канвы событий, нарративно-му рассказу о личностях просвещенных монархов, нравах и обычаях.

Расширилась источниковая база исследований. Использование документов зарубежныхархивов вошло в обычную и даже обязательную практику работы историков. Если раньше имипривлекались в основном государственные акты и юридические документы, то теперь все боль-ше исследования основывались на текущей деловой документации. Лучицкий, исследуя аграр-ную историю Франции второй половины XVIII века, методично, на протяжении несколькихдесятилетий обследовал документы парижского и около тридцати департаментских архивов. Был

43

собран огромный материал по уплате налогов (особенно "двадцатины"), описям земель, при-надлежащих дворянству, церкви и крестьянам. Для анализа накопленных материалов исследова-телем были использованы самые современные методики статистического анализа. В основумагистерской диссертации Кареева легли сведения, извлеченные из "картонов" Национальногоархива Франции. Монография Митрофанова, посвященная Иосифу II, основывалась на доку-ментах, отобранных автором в архивах Берлина, Дрездена, Дармштадта, Парижа, Граца, Вены,Пешта и Брюсселя. Впечатляет только перечисление использованных источников. Это прави-тельственные указы и распоряжения, переписка Иосифа II и его современников, законодатель-ные акты, деловая документация присутственных мест, доклады чиновников, полицейские отче-ты, донесения иностранных послов, газеты, памфлеты, мемуары.

Авторы революционного направления российской исторической мысли Н.Г. Чернышевс-кий, Н.А. Добролюбов, П.Л. Лавров, Г.В. Плеханов, В.И. Ленин не внесли значительного вкладав изучение политики просвещенного абсолютизма. Никто из них не оставил специальных работ,ей посвященных. Их интересовали, прежде всего, вопросы революционного преобразованияобщества, реформаторская деятельность представлялась им не более чем паллиативом, отвлека-ющим народные массы от задач разрушения феодализма и абсолютизма. Характерно, напри-мер, что в рецензии на книгу С. Муравьева "Тюрго, его ученая и административная деятель-ность" Чернышевский сосредотачивал внимание на показе преимуществ революционной аль-тернативы перед намечаемыми французским реформатором постепенными преобразования-ми. Революционный демократ иронизировал над просвещенным министром: "Можно ли непосмеяться над простяком. Разумеется, если бы ему удалось совершить все эти преобразования,не было бы революции. Но, спрашивается, откуда бы он взял силу сделать, хотя сотую часть того,что хотел сделать" [29, с. 666].

Плеханов наиболее глубоко из русских революционеров - теоретиков знал реалии зару-бежного восемнадцатого века. Он искал в них примеры, подтверждавшие верность марксистс-кой социологической теории, решающей роли в истории экономического фактора. Полемизи-руя с современниками, преувеличивавшими роль личности в истории, Плеханов обращался кдеятельности просвещенных монархов Марии - Терезии, Фридриха Великого. На их примере ондоказывал, что "характер личности является "фактором" общественного развития лишь там,лишь тогда и лишь постольку, где, когда и поскольку ей позволяют это общественные отношения"[22, c. 322].

С марксистских позиций Плехановым был дан анализ классовой природы просветительс-кой доктрины, использованной монархами для обоснования их политики. Он убедительно пока-зал неизбежность ее умеренного реформистского характера. Плеханов писал: "Французскийнарод… в то время был еще мертвой и инертной массой, следовательно, оставалась толькофилософствующая и либеральная буржуазия… Разве "все мыслившие" в совокупности оченьмногочисленны? Можно ли было их рассматривать как политическую силу, способную встрях-нуть общество сверху донизу? Философам было хорошо известно, что это не так; поэтому онипостоянно возвращались к своей мечте о "мудреце на троне" [23, с. 67]. Самого понятия "про-свещенный абсолютизм", впрочем, Плеханов не использовал.

Литература1. Алпатов М.А. Русская историческая мысль и Западная Европа (XVIII - первая половина XIX в.).

М., 1985.2. Ардашев П.Н. Провинциальная администрация во Франции в последнюю пору старого порядка,

1774 - 1789 годы. Т. 1. СПб., 1900. Т. 2. Киев, 1906.3. Афанасьев Г.Е. Главные моменты министерской деятельности Тюрго и их значение. Одесса, 1884.4. Афанасьев Г.Е. Условия хлебной торговли во Франции в конце XVIII века. СПб., 1892.5. Бёрк Э. Размышления о революции во Франции // Социологические исследования. 1991. № 7.6. Герье В.И. Введение в историографию Французской революции. М., 1873

44

7. Герье В.И. Идея народовластия и французская революция 1789 года. М., 1904.8. Герье В.И. Лейбниц и его век. Отношение Лейбница к России и Петру Великому. СПб., 2008.9. Герье В.И. Новая история: лекции 1876 - 1877 учебного года. Литографированное издание. М.,

1877.10. Кареев Н.И. История Западной Европы в Новое время. Т. 1 - 7. СПб., 1893.11. Кареев Н.И. Основные вопросы философии истории. В 2 т. Т. 2. М., 1883.12. Кареев Н.И. Философия истории // Энциклопедический словарь. Изд. Ф.А. Брокгауза и И.А.

Ефрона. Т. 35. СПб., 1902.13. Кирсанова Е.С. Консервативный либерал в русской историографии: жизнь и историческое миро-

воззрение В.И. Герье. Северск, 2003.14. Ковалевский М.М. Происхождение современной демократии. Т. 1 - 4. М., 1895 - 97.15. Кони Ф. История Фридриха Великого. М., 1997.16. Лекции по новой истории профессора Бауера. Т. 1 - 2. СПб., 1886 - 1888.17. Лучицкий И.В. Крестьянская поземельная собственность во Франции до революции и продажа

национальных имуществ. Киев, 1896; Лучицкий И.В. Крестьянское землевладение во Франции наканунереволюции: (преимущественно в Лимузене). Киев, 1900; Лучицкий И.В. Крестьяне и крестьянская ре-форма в Дании XVI - XVIII в.в. // Северный вестник. 1890. № 12. С.85 - 161; Лучицкий И.В. Крестьяне вЗападной Европе // Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. Т. 16-а. СПб., 1895. С.659 - 675.

18. Митрофанов П.П. Политическая деятельность Иосифа II, её сторонники и её враги. 1780 - 1790.СПб., 1907; Митрофанов П.П. Леопольд II Австрийский. Внешняя политика. Т. 1. Ч. 1. Пб., 1916.

19. Муравьёв Н.М. Об "Истории" Карамзина // Избранные социально-политические и философскиепроизведения декабристов. Т. 1. М., 1951.

20. Очерки истории исторической науки в СССР. Т. 2. М., 1960.21. Петров М.Н. Лекции по всемирной истории. Т. 4. История нового времени (От Вестфальского

мира до конвента). СПб., 1913.22. Плеханов Г.В. К вопросу о роли личности в истории // Избранные философские произведения. Т.

2. М., 1956.23. Плеханов Г.В. Очерки по истории материализма // Избранные философские произведения. Т. 2.

М., 1956.24. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений. Т. 11. М., 1949.25. Соловьёв С.М. Европа в конце XVIII века // Сочинения. Книга 22, дополнительная. М., 1998.26. Соловьёв С.М. История падения Польши // Сочинения в 18 кн. Кн. 16. М., 1998.27. Соловьёв С.М. Наблюдения над исторической жизнью народов // Сочинения в 18 кн. Кн. 16. М.,

1998.28. Сорель А. Европа и французская революция. Т. 1. Политические нравы и традиции. СПб., 1892.29. Чернышевский Н.Г. Тюрго // Избранные экономические произведения. В 2 т. Т. 1. М., 1948.30. Шлоссер Ф.Х. Всемирная история. Т. 6. СПб., 1862.31. Шлоссер Ф.Х. Всемирная история. Т. 1 - 18. СПб., 1861 - 1869.32. Шульгин В. Я. Курс всеобщей истории для воспитанников и воспитанниц средних учебных заведе-

ний. Часть 3. Курс истории новых времён (XVI - XVIII вв.) для высших классов. Киев, 1861.

45

УДК 94 (47). 084.3

А.В. Филимонов

КРЕСТЬЯНСТВО И НАЧАЛО СОВХОЗНОГО СТРОИТЕЛЬСТВАНА СЕВЕРО-ЗАПАДЕ РОССИИ (1917-1920 гг.)*

В статье исследуются первые аграрные преобразования, связанные с реализацией Дек-рета о земле, ликвидацией помещичьих хозяйств и созданием на их базе совхозов, прослежи-вается отношение крестьянства к этим процессам. Изложение ведется на материалах севе-ро-западного региона России.

Ключевые слова: Аграрные преобразования, Декрет о земле, национализация, образцо-вые имения, конфискация, совхоз, землепользование

A.V. Filimonov

PEASANTRY AND THE BEGINNING OF SOVHOZES FORMATION IN THE RUSSIANNORTH-WEST (1917-1920)

The article deals with the first agricultural reforms, connected with the Decree on land,liquidation of landlords estates and the formation of sovhozes on their base. The article touchesupon the peasants' attitude to these processes. The research is focused on the situation in one of thenorth-western regions of Russia.

Key words: agricultural reforms, Decree on land, nationalisation, perfect estates, confiscation,sovhoz, the use of land.

Первые аграрные преобразования Советской власти после 1917 г. были связаны с форми-рованием различных типов хозяйствования, основанных на разных формах собственности. Го-сударственную собственность представляли совхозы, колхозно-кооперативную - артели, ком-муны, товарищества и др., а преобладали индивидуальные крестьянские хозяйства, получившиев пользование наделы из национализированных земель. Различные типы общественного земле-делия вытекали прежде всего из существования до революции двух основных форм частнойсобственности: помещичье-капиталистической и преобладавшей мелкой крестьянской.

Еще в Апрельских тезисах В.И.Ленина и решениях VII (Апрельской) Всероссийской конфе-ренции РСДРП пролетариям и полупролетариям деревни предлагалось решить судьбу помещи-чьих имений следующим образом: организовать на их базе их крупные образцовые хозяйства."Необходимо, - указывал В.И.Ленин, - создание из каждого крупного имения (в размере около100 дес. до 300 по местным и прочим условиям и по определению местных учреждений) образ-цового хозяйства под контролем батрацких депутатов и на общественный счет" [31, т.31. с.115], ав Декрете о земле было записано:

"…3)Земельные участки с высококультурными хозяйствами: сады, плантации, рассадни-ки, питомники, оранжереи и т. под. не подлежат разделу, а превращаются в показательные ипередаются в исключительное пользование государства или общин в зависимости от размера изначения их…" [5, с.16]. Таким образом, бывшие помещичьи имения должны были явитьсяпервичной базой строительства совхозов. Главным назначением их наряду с производствомсельскохозяйственной продукции являлась агрикультурная роль: они должны были оказыватьвсестороннюю помощь окружающему крестьянству, служить примером в постановке хозяй-ства, показывать преимущества общественной обработки земли. Исходя из этого назначениясовхозов, основой для их строительства могли стать далеко не все, а лишь "образцовые" имения.

* Статья подготовлена при поддержке РГНФ (грант 10-01-26108а/В)

46

В северо-западных губерниях большинство помещичьих имений, в отличие от чернозем-ной полосы России, были по своим размерам небольшими: в Петроградской губернии на каж-дое помещичье хозяйство приходилось в среднем 511 дес. земли, в Новгородской - 640 дес. [1,ф.7620. оп.1. д.7. л.6; 47, с. 40]. Принадлежавшие столичной знати крупные имения служилизачастую лишь местом для летнего отдыха и развлечений, велись без всякого хозяйственногоплана, часть земель передавалась помещиками в аренду крестьянам, которые вели на них своеотсталое хозяйство и имели право претендовать на получение их в собственность. Часть именийв годы Первой мировой войны пришла в состояние упадка. Следовательно, из довольно большо-го количества помещичьих имений (в Петроградской губернии - свыше 3000, в Новгородской -2230 [46, с.8; 47, с.40] для создания совхозов можно было отобрать лишь немногие. Считалось,что судьбу основной части имений должны были решить сами крестьяне, а обращение их тольков совхозы противоречило принципам аграрной политики РСДРП. В.И.Ленин указывал, что "толь-ко весьма небольшую часть культурных хозяйств мы должны дать под советские хозяйства, ина-че мы блока с мелким крестьянством не получим, а нам этот блок необходим" [31, т.30. с.171].

В течение 1917-1918 гг. численность образцовых имений, пригодных для организации со-вхозов, еще больше сократилась.

Вековая ненависть крестьян к помещикам, которую невозможно оказалось сдержать в ра-зумных пределах, (а к тому же нередко провоцируемую различного рода "агитаторами"), выли-лась в массовые погромы имений и расхищение их имущества. Крестьяне, в большинстве своемне осознавая своих действий, а еще меньше чувствуя себя новыми хозяевами помещичьего добра,зачастую уничтожали постройки и имущество, а чаще всего попросту растаскивали их и делилимежду собой. У трудящихся крестьян было глубокое предубеждение против существовавшего дореволюции помещичьего хозяйства. Крестьяне считали: раз будет существовать крупное хозяй-ство, то они по-прежнему останутся батраками [ 31, т.38. с.200]. В результате погромного движенияв конце 1917 - начале 1918 гг. в Порховском уезде Псковской губернии были разграблены имения вДубенской, Михайловской, Тишинской волостях. В имении Харижи-Батово Дубенской волости,например, были разобраны по бревнам и увезены некоторые постройки; растащена часть постро-ек в имении "Чистоха", не говоря уже о хлебе, инвентаре и разборе имущества [38, с.77]. "Крупныйпомещик Львов, почуя, что настал конец ихней волюшке и сидеть в имении стало опасно, бросилвсе и удрал неизвестно куда, - вспоминал крестьянин Ф.А.Антонов из деревни Никулино Ново-ржевского уезда. - Было у него довольно богатое имение. Пришлось этим имением поживитьсяближайшим имениям, и тут было приступлено к окончательному разгрому: бери, ломай и жги, -все вещи были разобраны, скот был угнан, винокуренный завод, полный спирта, сожжен…" [9,с.184-185]. Было допущено разбазаривание скота во многих новгородских имениях. Например, вимении "Троицкое" до революции имелось 150 голов крупного рогатого скота, к лету же 1918 г.осталось лишь 20 голов; погибло несколько лучших рассадников скота в бывшем имении Шретера"Серебряково" в Новгородском уезде, в имении "Велебицы", в бывшем имении Грюнмана в Вал-дайском уезде [2, ф.491. оп.3. д.6. л.1; 29, с.74].

Малоземелье, большое количество безлошадных и бескоровных хозяйств в северо-запад-ных губерниях объективно вынуждало крестьян брать помещичьи земли и имущество стихийно,силой неорганизованного порядка. В докладе Петроградского губземотдела 5-му съезду Сове-тов губернии (август 1918 г.) отмечалось, что, несмотря на то, что в губернии было немалосвободных земель, крестьяне предпочитали "мягкую" землю конфискованных имений. Губерн-ский земельный комитет был поставлен в известность, что "на местах крестьяне без всякогорассуждения ликвидируют имения, с чем зачастую не могли бороться не только волостные, но иуездные земельные отделы". Крестьяне "начали расхищать имения, которые во что бы то нистало необходимо было сохранить в интересах всей губернии для культурно-показательных це-лей", поэтому ГубЗУ, хотя и с опозданием, взял под свой контроль ряд культурных имений и сталпомогать в организации в них советских хозяйств [37, с.64].

В разгромах помещичьих имений, происходивших после опубликования Декрета о земле,проявлялись различные мотивы. Это, во-первых, продолжавшаяся стихийная крестьянская вой-

47

на против помещиков, особенно до установления Советской власти в конкретной местности. Во-вторых, "стремление мелкого хозяйчика хапнуть, урвать в свою пользу", что проявлялось в от-дельных случаях и после установления Советской власти и принятия на учет имений. В-третьих,- провокаторская деятельность некоторых прежних земельных органов, "агитаторов" из эсеров ианархистов, толкавших крестьянство на разгром имений в корыстных целях [ 41, с.75]. В техуездах, где решительные меры по сохранению имущества в имениях были своевременно приня-ты, взятие их на учет, а впоследствии и конфискация проходили успешно. Организующее началовносил сам Декрет о земле, который требовал "соблюдения строжайшего порядка при конфис-кации помещичьих имений" и "строжайшей революционной охраны всего переходящего к на-роду хозяйства со всеми постройками, орудиями, скотом, запасами продуктов и проч." [4, с.17].Основная тяжесть работы по осуществлению описи и конфискации помещичьих имений леглана плечи волостных земельных комитетов, а с весны 1918 г. волостных земельных отделов Сове-тов, опиравшихся на помощь крестьянства. В ряде мест инициатива в сохранении имуществаисходила от самих крестьян, они же организовали и охрану имений.

В Петроградском уезде, например, уездный Совет рабочих и крестьянских депутатов за-кончил учет и конфискацию поместий к январю 1918 г. [45, с.35]. К этому же времени быликонфискованы помещичьи имения в Петергофском и Шлиссельбургском уездах. В Царскосель-ском уезде конфискация 72 поместий с общей площадью пахотной земли в 70 тыс. дес. былазакончена к июню 1918 г. [21, 1918. 10 (23) июня]. Летом 1918 г. после осмотра имений губернскойкомиссией два из них в Гдовском уезде - "Леонтьевское" и "Низы" - были оставлены под органи-зацию совхозов. Имение "Леонтьевское" по решению комиссии было "приспособлено под опыт-ную станцию по испытанию удобрений хлебных злаков и закладку семенного огорода [40, с.36].Сильное сопротивление, однако, было оказано конфискации имений в Новоладожском уезде,где власть прежних владельцев и применение ими наемного труда крестьян сохранялись до лета1918 г. Здесь к середине 1918 г. из 120 имений было конфисковано лишь 14 [16, 1918. 11 сентября;1, ф.7572. оп.1. д.1; ф.7580. оп.1. д.1. л.24]. Более того, местный Совет в нарушение всех предписа-ний и инструкций раздал бывшим помещикам около 6 тыс. разрешений на право храненияоружия и тем самым вооружил их для борьбы с крестьянством [19, 1918. 8 сентября; 34, с.12].Всячески саботировал конфискацию имений Лужский уездный земельный отдел, возглавляе-мый эсерами. До апреля 1918 г. здесь не была произведена даже опись инвентаря и имущества,в результате чего оно расхищалось бывшими управляющими и хозяевами, поставленными воглаве имений в качестве "специалистов" [1, ф.1032. оп.1. д.75. л.19]. Вот сообщения "Информаци-онного листка" Народного Комиссариата Земледелия за февраль 1918 г.:

"Лужский уезд. Смердовская волость. В волости 7 частновладельческих имений площадьюоколо 400 тыс. десятин земли, из них одно очень крупное имение Фан-дер-Флита - 200 тыс.десятин земли. Имения приняты на учет и оставлены в заведывании прежних управляющих подконтролем волостного земельного комитета. Все имения подверглись полному разгрому, глав-ными участниками были солдаты 9-го Финляндского стрелкового полка, стоящего в волости.Разгромлена даже мебель. Причины погромов - неорганизованность и несознательность мас-сы" [13, 1938. № 4-5 (89-90). с. 46]. Однако "многие имения были сохранены благодаря сознатель-ности служащих в них рабочих и соседних крестьян…" [29, с. 66].

О сложных процессах, происходивших в Новгородской губернии, о позиции крестьянствасвидетельствуют сообщения "Информационного листка" Наркомзема в январе-феврале 1918 г.:

Демянский уезд. Костьковская волость… Все помещичьи имения приняты на учет и уп-равляются при посредстве особых комитетов, избранных сельским обществом. Инвентарь, кро-ме молочного скота, остался пока при имениях. Для охраны имений в них поставлена охрана".

"Новгородский уезд. Марьинская волость. В волости до 25 имений частновладельческоготипа. Все они приняты на учет и пока находятся в заведывании прежних управляющих. Погро-мов в волости не было. Были случаи кражи скота из имений, но прекратились под угрозойпредания народному суду".

48

"Устюженский уезд. Никифоровская волость. Частновладельческие земли (в волости 11помещиков: у одного 841 десятина, у остальных 200-300) взяты на учет земельными комитетами,которые и контролируют управление имениями. Часть помещиков была выселена за контррево-люционную агитацию. В уезде было 15 случаев разгромов. В большинстве имений инвентарьостался на месте, а в тех случаях, где были погромы, расхищенный инвентарь возвращается".

"Боровичский уезд. В уезде приняты на учет все помещичьи и монастырские земли инаходятся в заведывании волостных земельных комитетов под руководством уездного земкома.В уезде до 10 имений разгромлены до основания, разрушены даже каменные столбы ворот" [13,1938. № 4-5 (89-90). сс.40, 41, 48].

В целом в Новгородской губернии учет помещичьих имений был завершен в относитель-но короткие сроки. По данным анкеты Наркомзема, заполненной волостными земельными от-делами губернии в апреле-мае 1918 г., к этому времени около 4/5 всех частновладельческиххозяйств были взяты на учет [41, с.111]. "Мысль о принятии в свое распоряжение нетрудовыхвладений, - сообщалось в одном из обзоров Новгородского губземотдела, - слишком сильноназрела к тому времени в умах всех деятелей волостных земельных комитетов и поэтому работапо приему имений на учет была сделана очень энергично и быстро" [11, 1919. № 2-3. с.8]. Впроцессе учета имений земельные отделы Советов создавали комиссии, в состав которых обяза-тельно входили члены волземотдела и специалисты - агрономы и землемеры. Так, при описиимущества имения "Григорово" Новгородского уезда присутствовали представители уездных иволостных земельных отделов, представитель сельского комитета деревни Григорово и два крес-тьянина- понятых от той же деревни. Был составлен акт о приеме имения, к которому приложеныподробные описи всего конфискованного имущества [2, ф.822. оп.1. д.46. л.133].

Аналогичным было положение и в Псковской губернии. Например, уже в январе 1918 г."Информационный листок" сообщал: "Великолукский уезд. Михайловская волость. Именияприняты на учет" [13, 1938. № 4-5 (89-90). с.41]. На проходившем в том же месяце Псковскомгубернском земельном съезде в докладах с мест отмечалось, что все имения во всех уездах, заисключением Торопецкого, взяты на учет. Представитель Островского уездного земельного ко-митета сообщил, что с принятием имений на учет их бывшим владельцам оставлялся толькопрожиточный минимум, принимались меры к охране и продолжению ведения хозяйства в вы-сококультурных имениях [44, с. 14]. Крестьяне Зуевской волости Холмского уезда, конфисковавимение помещика Лебедева, распределили скот и инвентарь среди бедняков, а крестьяне Коре-шовской и Сонинской волостей Островского уезда пошли дальше: сельскохозяйственные маши-ны, инвентарь и племенной скот, реквизированные в имении, они не стали распределять, а созда-ли прокатные пункты и племенные рассадники [35, с.61].

Учет, конфискация и распределение помещичьих земель и имущества проходили в северо-западных губерниях в условиях начавшейся германской интервенции и обострения в связи сэтим внутриполитической обстановки. Псковский губисполком, например, в связи с этим при-нял решение о вооружении работников волисполкомов винтовками "для защиты интересов кре-стьянства при взятии на учет помещичьих имений" [44, с.15]. Большинство управляющих, уве-ренных в скором падении Советской власти, остались в имениях с тайной мыслью сохранить ихдля прежних хозяев. В результате некоторые из них смогли предотвратить неорганизованноерасхищение имущества. Крестьяне часто не могли изгнать бывших владельцев, столкнувшись сих вооруженным сопротивлением, и формой мести избирали опять же поджоги и разгромыимений, а наличие в качестве заведующих только что организованных совхозов бывших управля-ющих порождало недоверие к ним со стороны крестьян. "Среди крестьянства, - говорил В.И.Ле-нин, - очень часто проявляется чрезвычайное недоверие и возмущение, доходящее до полногоотрицания советских хозяйств: не нужно советских хозяйств, там сидят старые эксплуататоры"[31, т.39. с.314]. Так, крестьяне Смердовской волости в письме исполкому Лужского уездногоСовета Петроградской губернии выражали свое недовольство тем, что земельный комитет со-стоит из чиновников и лавочников, и хотя имения взяты формально на учет, но фактически имираспоряжаются старые владельцы [38, с.53].

49

В целом, подводя итоги ликвидации помещичьей собственности, член Коллегии Наркомзе-ма А.Х.Митрофанов писал: "Ликвидация крестьянством помещичьего землевладения стоилагосударству громадных издержек в виде разгромленных имений, раздела культурных земель иинвентаря" [42, с.13]. Ход ликвидации, однако, показывает, что организованный учет и конфиска-ция имений преобладали над случаями стихийного разгрома их крестьянами. Например, в це-лом по Новгородской губернии от разгромов пострадали всего около 6% имений, с учетом и тех,которые имели место и в предоктябрьский период [2, ф.482. оп.2. д.105. л.103]. Расхищения иразгромы происходили чаще всего там, где в силу тех или иных причин принятие на учет именийзадерживалось.

Основная часть помещичьих имений в северо-западных губерниях была взята на учет долета 1918 г. Это был первый этап проведения в жизнь Декрета о земле, основным содержаниемкоторого являлась конфискация помещичьих, монастырских, церковных, удельных и других зе-мель, национализация всей земли и распределение ее среди крестьян по уравнительному прин-ципу; взятие на учет помещичьих имений и частично их конфискация. Относительная малочис-ленность, экономическая и политическая слабость частновладельцев на Северо-Западе Россииоблегчали задачу конфискации их земель. Создание совхозов на базе конфискованных имений вэтот период не отличалось широким размахом. В Петроградской губернии одними из первыхвозникли совхозы "Беззаботное", "Рябово", "Приютино", "Торосово", "Гомонтово", "Щеглово"и др. [1, ф.1969. оп.1. д.51. л.56]. К весне 1918 г. возникло несколько совхозов в Новгородскойгубернии, но их удалось создать только в двух уездах из шести - а Маловишерском и Бологовском,где была значительной прослойка рабочих-железнодорожников, располагались воинские части,частыми были приезды представителей из Петрограда. В течение первой половины 1918 г. вгубернии было создано всего 6 совхозов [43, с.174, 176; 8, с.187].

Тормозили процесс совхозного строительства не только разгромы имений и расхищениеих имущества, но и наличие в северо-западных губерниях немалого количества открытых про-тивников мероприятий Советской власти, бежавших сюда из Петрограда и центра страны послеОктября 1917 г. Нередко они пользовались убежищем у бывших владельцев имений. В феврале-марте 1918 г. Псковская и Петроградская губернии подверглись нападению и частичной оккупа-ции германскими войсками, в 1919 г. на территорию этих губерний вторглись белогвардейскиевойска Юденича. Единственной губернией Северо-Запада, которая не подвергалась нашествиюизвне, была Новгородская. Все это осложнило политическую обстановку, сопровождалось даль-нейшим разрушением имений и затрудняло строительство совхозов. В Петроградской губер-нии, например, из 200 совхозов в 1919 г. 116 были разрушены белогвардейцами [1, ф.2004. оп.149.д.230. л.20]. В Ямбургском уезде, охваченном боевыми действиями, примерно треть всех именийпришла в полнейшее запустение [12, 1919. № 11. 11 мая]. Разрушались имения не только бело-гвардейцами. Совхозы зачастую являлись местом постоя красноармейских отрядов, которыетоже реквизировали запасы фуража, зерно и имущество. Стремясь не допустить этого, СоветРабоче-Крестьянской обороны в сентябре 1919 г. издал специальное постановление, запрещаю-щее подобные действия [2, ф.645. оп.1. д.3. л.39].

Вследствие военных действий, стихийных выступлений крестьянства и разбазариванияимущества лишь малая доля бывших имений сохранилась в прежнем виде и оказалась пригод-ной для создания на их базе совхозов. В законе "О социалистическом землеустройстве" указыва-лось, что совхозы создаются в бывших помещичьих имениях, где рационально велось хозяйство,имелись многолетние культуры, развиты специальные отрасли животноводства и т.д. [5, с.101].Специальным постановлением Петроградского губисполкома в 1918 г. в ведение земельных от-делов Советов было передано 1200 имений, но в начале 1919 г. более-менее сохранившимися ипригодными для организации совхозов было только около 200 [45, с.35; 12, 1920. № 20. Июнь]. Из1427 частных хозяйств Новгородской губернии (с площадью свыше 50 дес.), зарегистрированныхпереписью 1917 г., только 92 были отнесены к числу образцовых, на базе которых могли созда-ваться совхозы. В них имелось 7000 дес. пашни, около 2000 дес. посева, 4000 голов скота [24, с.38].В августе 1918 г. в результате специального дополнительного обследования национализирован-

50

ных имений распоряжением Новгородского губземотдела были признаны образцовыми только46, которые и должны были явиться основой создания "культурных" хозяйств [8, с.177]. Всего в1918 г. в губернии было создано 33 совхоза, в 1919 г. - еще 27 [8, с.187]. В Псковской губернииобразцовыми для создания совхозов были признаны только 63 имения [30, с.15]. Численностьсовхозов росла по мере освобождения территории северо-западных губерний от интервентов ибелогвардейцев, по мере того, как отношение трудового крестьянства к совхозам менялось влучшую сторону. Но в ходе строительства совхозов было допущено отступление от принципасоздания их только на базе лучших имений; немало хозяйств было организовано и в разоренныхусадьбах. Поэтому число совхозов значительно превысило численность отобранных для их орга-низации имений.

Динамика численности совхозов всеверо-западных губерниях в 1918-1920 гг.

Таблица составлена по данным: Центральное управление земледелия и советских хозяйств в светеновой экономической политики: Сб. статей. М.,1921. сс.114-115; Статистический справочник по аграрно-му вопросу. - Вып.3: Сельское хозяйство 1918-1920 гг. М.,1922. сс.6-7; Брычкина В.А. Из историисовхозного строительства в первые годы Советской власти. 1918-1920 гг. По европейским губерниямРСФСР //Вопросы истории КПСС: Труды Ленинградского политехнического института им. М.И.Калини-на. № 205. Л.,1959. с.69; Аграрная политика Советской власти. 1917-1920 гг.: Сб. документов. М.,1954.с.507; Гепферт В.П. Сельское хозяйство за 7 лет. Л.,1924. с.23; Гойхбарг А.Г. Обобществление сельскогохозяйства. М.,1919. сс.13-14.

Созданные таким путем совхозы оказывались непрочными, часто распадались, в течениедлительного времени не могли наладить производственный процесс и этим отталкивали от себякрестьянство. Хотя Северный областной комиссариат земледелия постановил на базе бывшихимений Петроградской, Новгородской и Псковской губерний создавать главным образом совхо-зы [16, 1919. 8 марта], крестьяне нередко предпочитали им коллективные хозяйства, отводилиимения под школы, Народные дома, библиотеки-читальни и др., и Советская власть с этимижеланиями не могла не считаться. "…Мы верим, - говорил В.И.Ленин, - что крестьянство самолучше нас сумеет правильно, так, как надо, разрешить вопрос" [31, т.35. с.27]. Вследствие того,что в процессе аграрной революции прежде всего учитывались интересы крестьянства, земель-ные площади совхозов после распределения основной части помещичьих земель среди кресть-ян оказались намного меньше площади бывших имений, на базе которых они создавались. "ВРоссии, - писал В.И.Ленин, - в силу ее экономической отсталости преобладал раздел этих земельв пользование крестьянства и лишь сравнительно редким исключением было сохранение такназываемых "советских хозяйств" [31, т.41. с.177]. При этом он подчеркивал, что ради успехареволюции пролетариат не вправе останавливаться перед временным понижением производ-ства в связи с разделом между трудящимися крестьянами крупных помещичьих имений [31, т.41.с.178]. И эта линия советской аграрной политики благожелательно воспринималась крестьян-ством северо-западных губерний, работниками земельных органов. Так, на 1-м съезде земель-ных отделов и сельскохозяйственных коммун Северной области докладчики отмечали, что не-смотря на то, что острая нехватка удобных сельскохозяйственных земель в губерниях настоятель-но требует ускоренного перехода к высшим организационным формам хозяйства - коммунам,

Губернии Число совхозов на: Конец 1918 г. Конец 1919 г. Конец 1920 г. Петроградская 200 182 225 Новгородская 83 138 118 Псковская 120 120 106

51

артелям, госхозам, тем не менее "было бы опасно допустить скороспелое строительство в этомделе и подорвать доверие к этой главной, после уравнительного наделения, цели у наиболеетрудолюбивой части населения" [28, с.31].

Поэтому землепользование первых совхозов в северо-западных губерниях, как и по всейстране, по отношению к крестьянскому занимало небольшой удельный вес. В итоге аграрнойреволюции совхозам региона было отведено 18,3% всех бывших частновладельческих земель,или 3,2% всех площадей. По отдельным губерниям эта доля была различной: в Петроградскойгубернии совхозы получили 127,2 тыс. дес. - 21,8%, в Новгородской - 11,8 тыс. (7,9% бывшихчастновладельческих угодий) [7, с.499; 36, с.14]. Это было несколько больше, чем по России вцелом, но все же основная часть помещичьих земель перешла крестьянству. "В крестьянскойстране, - писал В.И.Ленин, - первыми выиграли, больше всего выиграли, сразу выиграли отдиктатуры пролетариата крестьяне вообще" [31, т.39. с.276]. Это, однако, не разрешило полнос-тью проблему крестьянского малоземелья, и у крестьян, сыгравших немалую роль в разоренииимений, отношение к возникшим совхозам даже в пределах одного уезда было неоднозначным.Об этом свидетельствуют, например, материалы обследования совхозов Боровичского уездаНовгородской губернии в 1919 г. Недоброжелательным оно было по отношению к совхозам"Видомлицы", "Городок", "Долгое", "Заключье", и в то же время отмечалось, что "советскоехозяйство "Гребло" как случной пункт (конский и бычий) имеет большое значение для местногонаселения", а по отношению к совхозу "Малая Холынья" - "местное население ведению хозяй-ства не препятствует" [2, ф.493. оп.1. д.116. л.1; д.118. л.18; д.119. л.17; д.120. л.16; д.122. л.17; д.124.л.16]. В качестве главной причины недоброжелательного отношения крестьянства к совхозамназывалось малоземелье окружающего населения, "постоянное стремление использовать дляличных нужд отдельные участки сенокосов и леса" [2, ф.493. оп.1. д.120. л.16; д.122. л.17].

В процессе распределения помещичьей собственности среди крестьян распределялась нетолько земля, но и имущество усадеб. "Дележка земли, - писал один из организаторов совхозовТ.А.Рунов, - повела к дележке лошадей, скота, машин и орудий. Бывшие помещичьи хозяйствабыли урезаны и обрезаны так, что в них нелегко было наладить правильное хозяйство…" [14, 1923.№ 6. сс.9-10]. Нередко бывало так, что земля и надворные постройки были сохранены, а скот иинвентарь полностью или частично разобраны местными крестьянами. В 1918-1920 гг. совхозырасполагали только живой тягловой силой, но в губерниях, охваченных гражданской войной, на-блюдался "катастрофический недостаток лошадей" [32, с.51]. Даже в Новгородской губернии, неохваченной боевыми действиями, перепись 1919 г. установила, что 29 крупных имений до револю-ции располагали 281 лошадью, а 29 совхозов, созданных на их базе - 201. В эту цифру входили илошади, полученные от советских распределительных пунктов [24, с.67]. В совхозах Петроградскойгубернии на каждую десятину посева приходилось в среднем 0,2 лошади, в то время, как в кресть-янском хозяйстве - 0,57 [25, с.19]. Всего совхозам было передано не более 10% частновладельческо-го скота, остальная часть перешла в руки крестьянства или была реквизирована [39, с.7]. В рядеслучаев из-за неимения кормовых средств скот бывших имений, перешедший к совхозам, вынуж-денно раздавался во временное пользование крестьянам с последующим обязательным возвра-том. Так было, например, в совхозе "Осиновая роща" Петроградской губернии [22, сс. 363-364], акрестьяне, бравшие во временное пользование скот в совхозе "Борки" Новгородской губернии,давали даже специальную расписку "под обязательство не убивать на мясо и не продавать безразрешения уземотдела" [2, ф.647. оп.1. д.2. л.3,4]. Исключение составлял лишь племенной скот,который по Декрету СНК от 19 июля 1918 г. был объявлен общенародным достоянием и былсосредоточен в специальных совхозах-рассадниках. Только таким путем можно было прекратитьего разбазаривание и оказать помощь крестьянству в улучшении пород скота.

Несколько лучше совхозы были обеспечены инвентарем, хотя и его значительная частьбыла разобрана или распределена среди крестьян. Так как бывшим помещичьим инвентаремснабдить всех нуждавшихся в нем крестьян было невозможно, то в северо-западных губернияхон нередко целиком передавался прокатным пунктам для централизованного использования.Многие прокатные пункты были созданы в совхозах. То, что основная масса помещичьих зе-

52

мель и инвентаря стали использоваться в рамках мелкого крестьянского хозяйства, сдерживалоразвитие производительных сил деревни. Об этом констатировал в докладе о земельной полити-ке на заседании аграрной секции VIII съезда РКП(б) В.В.Кураев: "Разрушение помещичьегоземлевладения не могло не сказаться на производительных силах в сельском хозяйстве" [6, с. 229].

Одной из наиболее сложных проблем совхозного строительства являлась проблема кадров.Основным источником рабочей силы для первых совхозов стали бывшие помещичьи батраки, нозначительная их часть, получив землю, превратилась в обычных крестьян. Поэтому этот источникбыстро иссяк, и рабочие кадры стали пополняться главным образом за счет крестьянства. Профес-сиональный состав рабочих совхозов почти не отличался от состава крестьянского населения, похарактеру труда они чаще всего были чернорабочими и земледельцами, а основная масса неимела профессиональной квалификации. Это в немалой степени способствовало тому, что совхо-зы в своей деятельности стали все чаще поворачиваться в сторону оказания помощи крестьянству.С другой стороны, вступление крестьян в совхозы сдерживало положение "Инструкции по управ-лению и эксплуатации советских коммунистических хозяйств", запрещавшее рабочим иметь своеподсобное хозяйство [18, 1918. 17 октября]. Уже в 1919 г. определилось главное назначение совхо-зов, как преимущественно агрикультурных центров деревни. В зависимости от основных целей,поставленных перед совхозами, выделялись следующие их группы:

1. Производственные, предназначенные для производства большего количества сельскохо-зяйственной продукции;

2. культурно-показательные, которые должны были помочь крестьянству научиться пра-вильному ведению хозяйства;

3. сельскохозяйственные школы, призванные дать крестьянству необходимые агрономи-ческие знания;

4. питомники для улучшения местных пород скота и сортов сельскохозяйственных культури распространения их среди крестьянства.

Слабые, плохо оснащенные совхозы еще не могли в своей деятельности показать разитель-ных преимуществ по сравнению с единоличным хозяйством. "Первый год работы совхозовдоказал полную их неподготовленность выполнять хотя бы незначительную часть заданий, кото-рые на них возлагались, - констатировал Новгородский губземотдел. - Да это и понятно… Другихрезультатов нельзя было ожидать от полуразрушенных хозяйств, не имевших ни средств произ-водства, ни рабочей силы в достаточном количестве" [23, с.87]. Такое положение лишь закрепля-ло существующее негативное отношение крестьянства к совхозам. Однако в отдельных отрасляхсовхозы получали неплохие результаты. Показательны, например, успехи совхозов Новгородс-кой губернии в производстве озимой ржи [24, сс.38,82]:

Категории хозяйств Высев на десятину Сбор с десятины (пудов) (пудов) Бывшие частновладельческие 9,2 72,6 Единоличные крестьянские 9,4 49,0 Совхозы 9,0 72,2

Принимая во внимание, что урожай 1919 г. в губернии был средним, а также учитываятрудности молодых совхозов, получение урожая на уровне бывших помещичьих хозяйств следу-ет расценивать как успех первых совхозов. Помещичьи хозяйства представляли собой вполнесложившиеся капиталистические предприятия, и то обстоятельство, что совхозы уже на второйгод своего существования давали одинаковую с ними урожайность, значило для крестьян оченьмногое. К тому же, в совхозах по сравнению с крестьянскими хозяйствами при меньшем высевеурожайность была почти в полтора раза выше. Совхоз "Сиверское" Петроградской губерении,организованный в 1918 г., уже в первый год благодаря применению сельскохозяйственных ма-шин и более высокой агротехники получил урожай выше, чем в единоличных крестьянских

53

хозяйствах: совхозом было получено в среднем ржи, овса и ячменя по 12,5 ц с га, а в крестьянскиххозяйствах урожайность этих культур составляла 3 - 4,5 ц [48, с.79].

Ощущая недостаток в уборочных орудиях, совхозы нередко прибегали к помощи кресть-янства. "Ощущается сильный недостаток в уборочных машинах, - сообщалось из Псковскойгубернии, - и они по мере надобности брались во временное пользование у окрестного населе-ния" [13, 1939. № 5(96). с.40].

Формы помощи совхозов окружающему крестьянству были весьма разнообразны. Так, вряде совхозов Петроградской губернии весной 1920 г. ремонтировали для крестьян инвентарь,снабжали их рассадой, помогали в организации культурных развлечений [13, 1939. № 5(96). с.40].Всего в совхозах губернии имелось 83 кузницы и 27 ремонтных мастерских, услугами которыхпользовались крестьяне окружающих деревень [1, ф.2004. оп.149. д.230. л.26]. В 1920 г. помощькрестьянству оказывали 27 совхозных мельниц и 10 лесопильных заводов [16, 1920. 31 октября].Зимой же оказывались услуги иного рода: совхоз "Беззаботное", например, наладил выпусккровельной дранки и распиловку леса, изготовил цепи для привязывания скота в стойлах, гнулдуги и сани. В совхозе имелся небольшой кожевенный завод, мастерская по ремонту инвентаряизготовляла телеги, крестьянам продавался молодняк породистого скота. Некоторые совхозыстали изготовлять древесный уголь для сельских кузниц, выжигать кирпич и строительную из-весть. Совхоз "Раменское" Лужского уезда оказывал помощь инвентарем соседней коммуне"Заря" [10, сс.8, 85-86]. Совхоз "Выбити" Новгородской губернии снабжал крестьянское населе-ние чистосортными семенами, производил для бедноты бесплатную зерноочистку [33, с.155].Совхоз "Светье" организовал в своих мастерских ремонт инвентаря, производил по дешевойцене помол муки, отпускал населению кирпич. Совхоз снабдил семенным материалом бедней-шее население Кемецкой волости, что позволило крестьянам засеять поля; для населения прово-дились беседы и читки, в совхозном детдоме наряду с детьми рабочих воспитывались и детиокрестных крестьян [2, ф.482, оп.2. д.85. лл.20-21].

Участие совхозов в обеспечении крестьянских хозяйств породистым скотом выражалось вустройстве конских заводов, случных пунктов, распространении молодняка. В Новгородскойгубернии было организовано два конских завода в Боровичском уезде и один в Старорусском,создано 13 случных пунктов, в 1920 г. крестьянские хозяйства получили от совхозов 86 телят и 34поросенка [26, с.13]. В сентябре 1918 г. исполком Боровичского уездного Совета принял поста-новление: устроить в имениях "Дубровы", "Волгино" и "Ждани" молочные фермы с цельюпроизводства для бедноты более дешевых молочных продуктов и снабжения крестьянских хо-зяйств породистым рогатым скотом [2, ф.213. оп.1. д.17. л.4]. В Псковской губернии племенныерассадники имелись в 10 совхозах, в 25 - случные пункты; в 1919 г. совхозы губернии распредели-ли крестьянам 45 телят и 96 свиней, а в 1920 г. - 129 телят и 126 свиней [20, 1920. 26 июня; 27, с.47].Крестьяне пользовались совхозными мельницами и лесопилками. Псковский губземотдел выс-тупил инициатором организации школ-коммун, т.е. народных аудиторий при совхозах, где в фор-ме лекций и бесед разъяснялись вопросы земельной политики и давался минимум агрономи-ческих знаний населению. Эта инициатива получила одобрение на 1-м съезде земотделов икоммун Северной области в октябре 1918 г. и была рекомендована для практического руковод-ства всем земотделам [44, с.28]. Это способствовало лучшему ознакомлению крестьян с положе-нием дел в совхозах и нередко меняло их отношение к ним, ибо недоброжелательным оно былоиз-за слабой осведомленности. Об этом сообщалось, например, из Лужского уезда Петроградс-кой губернии: "Многие из крестьян нападают на совхозы, считая, что совхозы не выполняют техзадач, которые на них возлагают, но эти нападки вытекают из того, что крестьяне недостаточнознакомы с деятельностью совхозов" [17, 1921. 26 июля].

Своими хозяйственными успехами, оказанием непосредственной помощи крестьянствусовхозы воспитывали у него обстановку доброжелательности и доверия к себе, способствовалипреодолению предубеждения в необходимости своего существования. "Среди крестьянства былов значительной степени распространено предубеждение против совхозов, - отмечал М.И.Кали-нин. - Но это предубеждение было направлено не против совхозов, как таковых, а против недо-

54

статков в них" [15, 1927. № 1. с.2]. Положение усугублялось и тем, что не только крестьяне, но иработники земельных органов северо-западных губерний, видя бедственное положение совхо-зов, зачастую делали вывод об их ненужности. "Совершенно новая идея организации советскиххозяйств не могла, конечно, сразу же привиться не только в крестьянских массах, тяготеющих кединоличному пользованию, - отмечал в докладе на 6-м съезде Советов Петроградской губер-нии зав. земельным отделом губсовета Григорьев, - но не была воспринята и представителямиместной власти в губернии. Только путем усиленной агитации и пропаганды среди масс губер-нии удалось до некоторой степени добиться психологического перелома в самих работникахсоветских органов" [22, 1919, № 8-9. 12-19 января. сс. 259-260].

Срок для выявления преимуществ совхозов перед мелким крестьянским хозяйством, начто всерьез рассчитывало большевистское руководство, был слишком мал и недостаточен. Пер-вые совхозы за исключением немногих еще не могли дать серьезных итогов своего роста, совхоз-ное строительство в целом еще не вышло за рамки хозяйственного эксперимента, а совхозыпредставляли собой лишь островки в океане мелких крестьянских хозяйств.

Источники и литература1. Центральный государственный архив Санкт-Петербурга (ЦГА СПб).2. Государственный исторический архив Новгородской области (ГИАНО).3. Государственный архив новейшей истории Псковской области (ГАНИПО).4. Декреты Советской власти. Т.1. М., 1957.5. Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным вопросам. Т.1 (1917-1927 гг.).

М., 1957.6. Восьмой съезд РКП(б). Протоколы. М., 1959.7. Аграрная политика Советской власти (1917-1918 гг.). Документы и материалы. М., 1954.8. Установление Советской власти в Новгородской губернии (1917-1918 гг.). Сборник документов и

материалов. Новгород, 1957.9. 1917-й год в деревне. Воспоминания крестьян. М., 1967.10. Чудесная сила. Сборник очерков и воспоминаний. Л.,1978.11. Журнал "Землепользование".12. Журнал "Коммунар".13. Журнал "Красный архив".14. Журнал "Работник земли и леса".15. Журнал "Совхоз".16. Газета "Деревенская коммуна".17. Газета "Деревенская правда".18. Газета "Известия ВЦИК".19. Газета "Петроградская правда".20. Газета "Псковский набат".21. Газета "Северная коммуна".22. Вестник областного комиссариата земледелия Союза Коммун Северной области.23. Информационный сборник Новгородского губернского земельного отдела 1917-1921 гг. Вып.1.

Новгород, 1921.24. Итоги сельскохозяйственной и поземельной переписи 1917 г. и обследования советских хозяйств

1919 г. по Новгородской губернии. Т.2. Вып.1. Новгород, 1924.25. Краткий обзор сельскохозяйственного производства Петроградской губернии по данным перепи-

сей 1919 и 1920 гг. Пг., 1921.26. Новгородское губэкосо. Отчет СНК и СТО. Вып.1 (по октябрь 1921 г.). Новгород, 1921.27. Отчет Псковского губэкосо. Вып.3 (1 апреля - 1 октября 1922 г.). Псков, 1923.28. Первый съезд земельных отделов и коммун Северной области. Пг., 1918.29. Труды первого съезда по животноводству Северной области с 15 по 20 января 1919 г. Пг., 1919.30. Хозяйственный план на 1920/21 г. Землеустройство и сельскохозяйственные мероприятия. Псков,

1920.31. Ленин В.И. Полн. собр. соч.

55

32. Богданов Н. Итоги и перспективы организации советских хозяйств //Народное хозяйство. 1920. №13-14.

33. Гандкин Я.А. Подготовка к массовой коллективизации сельского хозяйства в Новгородском окру-ге. 1928-1929 гг. //Ученые записки Новгородского пединститута. 1958. Т.4.

34. Губарева В.М. Осуществление аграрных преобразований на Северо-Западе России в 1917-1918 гг.//Из истории борьбы партии за социализм: Ученые записки ЛГУ им.А.А.Жданова. № 364. Вып.35. Л.,1971.

35. Губарева В.М. Борьба большевиков за установление и упрочение Советской власти на Северо-Западе России. Л., 1982.

36. Галевиус Ф.К. Совхозы в системе социалистического строительства. М., 1928.37. Зеленин И.Е. Совхозы в первое десятилетие Советской власти. 1917-1927 гг. М., 1972.38. Космачев К.Н. Коммунистическая партия - руководитель социалистической революции в деревне.

Смоленск, 1970.39. Книпович Б.Н. Очерк деятельности Народного Комиссариата Земледелия за три года (1917-1920).

М., 1920.40. Лаврентьев В.Н. Строительство совхозов в первые годы Советской власти (1918-1920 гг.). М.,

1957.41. Ленинский декрет о земле в действии: Сборник статей. М., 1979.42. Митрофанов А.Х. Революционное земельное законодательство в 1917-1920 гг. //Сельскохозяй-

ственная жизнь. 1922. № 7.43. Островский Э.В. Начало совхозного строительства в 1917-1918 гг. (по материалам Новгородской

губернии) //Советы и союз рабочего класса и крестьянства в Октябрьской революции. М., 1964.44. Редакова Е.П. Проведение Декрета о земле в Псковской губернии //Ученые записки Псковского

пединститута им. С.М. Кирова. Вып.6. Псков, 1958.45. Семенов П.С. Осуществление Декрета о земле в Петроградской губернии в 1917-1918 гг. //Труды

Ленинградского кораблестроительного института. Вып. XXI. Л., 1957.46. Сельское хозяйство Ленинградской области за 50 лет. Л., 1967.47. Ткаченко Н.В. Крестьянское движение в Новгородской губернии в 1905-1914 гг. //Новгородский

исторический сборник. Вып.10. Новгород, 1962.48. Шарапов Г.В. Начало социалистических преобразований в деревне в первые годы Советской

власти. М., 1960.

56

УДК 94(47).084.3; 94(47).084.5

Л.В. Алиева

К ВОПРОСУ О ПРОЯВЛЕНИЯХ КСЕНОФОБИИ В СРЕДЕОБЩИННОГО КРЕСТЬЯНСТВА СЕВЕРО-ЗАПАДА РОССИИ

В 1920-е гг.*

В статье рассматривается проблема проявления ксенофобии в среде общинного крес-тьянства Северо-Запада России в 20-е гг. ХХ в. Автор приходит к выводу о том, что врассматриваемый период ксенофобия выступала, с одной стороны, как проявление трайба-лизма, а с другой - как специфическая идеология, с помощью которой общинное крестьян-ство мобилизовало силы на борьбу с "чужаками".

Ключевые слова: ксенофобия, община, крестьянство, объекты ксенофобии, формы про-явления ксенофобии

L.V. Alieva

TO THE POINT OF XENOPHOBIA DISPLAY IN THE ENVIRONMENT OF COMMUNALPEASANTRY OF THE RUSSIAN NORTHWEST OF RUSSIA IN 1920th

The article covers the problem of xenophobia appearance in the environment of communalpeasantry of the Russian Northwest in 1920th. The author comes to the conclusion that during thegiven period xenophobia acted, on the one hand, as display of tribalism, and, on the other hand, asspecific ideology, by which the communal peasantry mobilized forces for struggle against "strangers".

Key words: xenophobia, community, peasantry, objects of xenophobia, forms of display ofxenophobia.

Прежде чем обратиться к рассмотрению заявленной проблемы, необходимо определить,что же мы пониманием в данном случае под ксенофобией. Ксенофобия (от греч. о - "чу-жой" и óо - "страх") - это нетерпимость к кому-либо или чему-либо чужому, незнакомому,непривычному, которое воспринимается как непонятное, непостижимое, а поэтому опасное ивраждебное. Эта нетерпимость проявляется в рамках конфессиональных, расовых, этнокультур-ных, социальных и др. конфликтов и актов насилия. Как социально-психологическое явление,ксенофобия коренится как в общественном, так и в индивидуальном сознании. Люди на различ-ных этапах развития общества склонны воспринимать и оценивать жизненные явления сквозьпризму традиций и ценностей собственной группы, выступающей в качестве эталона или опти-мума: "Мы" ("Свои") лучше, чем "Они" ("Чужие"). В данном случае под концептом "Мы" будетпониматься крестьянство, рассматривающее себя с точки зрения принадлежности к такому тра-диционному для данной социальной категории институту как крестьянская поземельная общи-на, т.е. исторически сложившаяся форма совместного пользования землей и самоуправлениякрестьянства (в данном случае - Северо-Запада России).

Объекты ксенофобии. Корпус источников, отражающих проблемы функционированиякрестьянской поземельной общины Северо-Запада России в 1920-е гг., позволяет определитькруг лиц, относимых общинным крестьянством к категории "Чужие".

В трудах В.И. Ленина неоднократно звучала мысль о том, что пролетариат держит в рукахвласть и руководит ею, что он руководит крестьянством. Это позиция советского руководстваиллюстрировала подчиненное положение абсолютного большинства населения страны - об-

* Работа подготовлена при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (грант№ 10-01-26108а/В).

57

щинного крестьянства. В сознании крестьян прочно коренилась мысль, что на их труде, как и впрежние времена, просто-напросто наживаются, не давая им ничего взамен. Только если рань-ше крестьянское недовольство выражалось, помимо правящей власти, в отношении помещиков,то с наступлением нового этапа в развитии государства обозначился новый социальный конку-рент - рабочий класс, отрицательные оценки которого формировались сквозь призму экономи-ческих и культурных различий в образе жизни этих двух социальных групп.

Из выступлений крестьян следовало, что большевики вместе с меньшинством, представ-ленным рабочим классом, сознательно проводили политику в ущерб интересам крестьян, при-водившую к разорению их хозяйств. При этом крестьяне считали, что пролетариат имеет множе-ство привилегий, пользуется бульшими политическими и социальными правами и проч. Поэто-му нелицеприятные отзывы о рабочих звучали на сельских сходах, перевыборных собраниях, вписьмах в газеты, в партийные и советские органы. Нередко в адрес рабочих раздавалась злоб-ная, оскорбительная критика, сопровождавшаяся призывом к свержению диктатуры пролетари-ата. Необходимо отметить, что критика была характерна для всех имущественных категорийкрестьянства, а не только зажиточных, и ее существование фактически отрицало тезис о союзедвух классов, об имеющейся смычке между городом и деревней.

Так, в отчете Северо-Западного областного бюро ЦК РКП(б) о партийной работе, полити-ческом и хозяйственно-экономическом состоянии Северо-Западной области отмечалось, что"ревность крестьян к городским рабочим растет повсеместно" [5, ф. 9, оп. 1, д. 74, л. 38]. Наобщем собрании бедноты с. Свинорда Ниже-Шелонской сотни крестьянин Кулев говорил: "ВМоскве и Ленинграде рабочие - капиталисты, ибо получают по 100 рублей жалования и могуткопить деньги, если бы не пьянствовали; нужно жалование рабочим сбавить и позаботиться окрестьянине" [1, ф. 128, оп. 1, д. 594, л. 81; д. 537, л. 200]. На подобном же собрании в д. ЗапольеНовгородского округа крестьянин Кузьмин заявлял, что "рабочим лучше живется, чем крестья-нам, им увеличивают все жалованье, а с крестьян все сдирают, рабочие сидят на шее крестьяни-на" [1, ф. 128, оп. 1, д. 594, л. 80]. Об этом же рассуждал в августе 1925 г. на беспартийнойкрестьянской конференции Ашевской волости Новоржевского уезда Псковской губернии одиниз жителей д. Приветки, по словам которого нельзя говорить о действующем советском прави-тельстве как о крестьянском, ибо оно является "правительством рабочих, последних и защищает:ведь мы не знаем случая, когда бы за недоимки у рабочих забирали самовар, шкаф, тогда как ониполучают в 12 раз больше крестьянина" [5, ф. 9, оп. 1, д. 1379, л. 160].

В августе 1926 г. в информационной сводке Псковского губкома ВКП(б) сообщалось, что вПолканской волости все социальные группы деревни поднимали вопрос о неравноправномположении жителей города и села, и что рабочие не помогают деревне, не повернулись к нейлицом [4, с. 226].

В 1928 г. середняк д. Окладнево Боровичского округа говорил: "Много у мужика наболелона сердце, но что зря говорить, если его слова останутся или непонятыми или, еще хуже, сосчи-тают за кулацкое подпевание. Нынче это можно. Как высказал недовольство против непорядков,что - вот этого не хватает, что - вот мужику тут тяжело, да и в другом месте не сладко, глядишь тебяскорехонько подкулачником посчитают. А мужик, хоть ему и трудно, все же терпит. Вот говорято союзе рабочего с крестьянином, а этот союз мужику вот как на шее сидит" [2, ф. Р-1123, оп. 1,д. 11, л. 44].

Справедливости ради надо сказать, что неприятие рабочего класса крестьянством не былоабсолютным. В крестьянской среде встречались люди, которые относили собственную неустроен-ность к результатам политики партии и ни косвенно, ни напрямую с пролетариатом их не связыва-ли. Они, наверное, располагали и большим объемом информации о жизни рабочего класса в 1920-е гг., представители которого также высказывали недовольство собственным уровнем жизни вразличных формах. Но мы не будем останавливаться на этом моменте, поскольку рассмотрениевопроса о проблемах быта и жизни пролетариата не входит в задачи данной статьи.

"Назначенцы" - еще одна категория граждан, попавших для крестьян-общинников в катего-рию "Чужие". Связано это было с неприязнью крестьянства к навязываемым сверху решениям,

58

кандидатам и проч. Партийно-советские местные органы власти предлагали крестьянам прого-лосовать за заранее внесенных в списки удобных коммунистов и им сочувствующих без всякогообсуждения кандидатур общественностью.

Так, по признанию секретаря Псковского губкома РКП(б) Струппа, до апреля 1925 г. всельские советы коммунисты и комсомольцы избирали "сами себя". Согласно данным Новго-родского губкома от 2 февраля 1925 г., во время избирательных кампаний деревенские коммуни-сты неумело подходили к крестьянам, "навязывали кандидатуры в волостные и сельские советы,а кое-где нарушали принцип выборности назначенством". К подобным выводам пришло и Севе-ро-Западное бюро ЦК РКП(б) в ходе проведения обследования 6 волостей Ленинградской, Чере-повецкой, Новгородской и Псковской губерний [4, с. 16].

Такая система формирования сельских и волостных советов при административном нажи-ме и по классово-идеологическому принципу не только отталкивала крестьянство от участия ввыборах, но и способствовала отчуждению "назначенцев" независимо от их личностных ка-честв. Крестьяне априори исходили из того, что снимают хороших людей, а назначают ничего непонимающих, у которых, естественно, не складываются отношения с крестьянством, не идущимна контакт и формулирующим причины этого в таких фразах: "Мы вас не выбирали", "Они ненами избраны, они чужие", "Чужих в волость людей назначают, не просясь у нас". В 1925 г. одинпсковский крестьянин на беспартийной конференции высказался следующим образом: "Поче-му нам самим не дают выбирать вики, а назначают из уезда, да еще таких, которые не знаюткрестьянской жизни. Каждый год новый председатель только дело портит" [4, с. 18].

Во многом общинное крестьянство противопоставляло себя и сельским коммунистам."Пришлый", городской состав многих членов деревенских коммунистических ячеек, наличие вних люмпенизированных крестьян, не умеющих и не желающих, по мнению общинного кресть-янства, работать на земле, командно-административные методы управления - все это отталкива-ло основную массу крестьянства от большевиков. Об этом свидетельствуют не только заявлениякрестьян на сельских сходах, но и официальные документы региональных партийных органов.

В материалах Новгородского губкома РКП(б) в середине 1920-х гг. неоднократно подчерки-валась оторванность местных большевистских организаций от крестьянского населения. Напри-мер, 1 июля 1925 г. Новгородский губком РКП(б), анализируя деятельность коммунистическихорганизаций за февраль-апрель, констатировал сохранение негативной реакции сельчан на ра-боту деревенских большевиков, поскольку побывавшие в деревнях сорок ответственных уездныхи губернских работников единогласно заявляли о том, что "ячейки с массами не связаны, авто-ритетом не пользуются".

Об утрате связей с населением неоднократно сообщалось и в материалах Псковского губ-кома РКП(б) в изучаемый период. Например, инструктор губкома партии Я.А. Витоль послепроверки Жадринской волостной ячейки Новоржевского уезда в 1925 г. пришел к выводу, чтоона не имеет связи даже с беспартийными крестьянами, включая бедняков. 16 марта 1925 г.секретарь Псковского губкома РКП(б) Струппе в своем письме в вышестоящие органы призна-вал: некоторые деревенские ячейки разложились, а коммунисты остались изолированными отлучшей части крестьянства.

Причины сложившейся ситуации в Северо-Западном бюро ЦК РКП(б) в 1925 г. видели всоциальном составе сельских коммунистических ячеек, в которых крестьяне составляли 10%, аостальные 90% были людьми "пришлыми", а не местными гражданами. Отчужденность основ-ного местного населения от деревенских коммунистов имела место и в других районах РСФСР, ане только в Северо-Западной области.

Следует подчеркнуть, что конкретные объекты ксенофобии у разных групп и индивидовмогут варьироваться. В нашем случае это означает, что представители различных категорий крес-тьянского населения могли индивидуально противопоставлять себя и другим "Чужим", но вотединым фронтом, консолидировано они выступали против рабочих, "назначенцев" и местныхкоммунистов, которых большевистская партия и советское правительство стремилось использо-вать в достижении безусловно великих государственных целей, но за счет средств крестьян.

59

Формы проявления ксенофобии в отношении вышеназванных "Чужих" были довольноразнообразны, что позволяет их классифицировать.

К вербализованным формам, на наш взгляд, следует отнести: устные высказывания нега-тивного характера на сельских сходах или выборных собраниях, критические высказывания вадрес кандидатов на различные должности, антиизбирательные суждения, отвержение отдель-ных кандидатов или списка кандидатов на выборных собраниях, отстаивание своих кандидатов,отстаивание своих конституционных и гражданских прав, выдвижение лозунгов, отказ от голосо-вания, вопросы кандидатам, письменные заявления в вышестоящие органы, письма в газеты,протесты, жалобы в волисполком и др.

Невербализованными формами демонстрации нетерпимости являлись электоральныйабсентеизм, отмена итогов голосования, срыв собраний, намеренное затягивание времени про-ведения собраний, использование законных методов давления на власть, угрозы физическойрасправой.

Приведенная классификация весьма условна и в полной мере не позволяет провести раз-делительную черту между двумя названными группами, поскольку разные виды ксенофобии,как правило, пересекаются, сливаясь в единое целое. В нашем случае, для анализа форм прояв-ления враждебности в отношениях между общиной и чуждыми ей элементами окружающегосоциума следует использовать системно-многофакторный подход, что должно стать предметомотдельного изучения, в рамках которого следует, на наш взгляд, предпринять попытку классифи-цировать упоминаемые в источниках формы проявления ксенофобии в рамках различных би-нарных оппозиций: легитимные - нелигитимные; подготовленные - стихийные; индивидуальные- коллективные; документированные - недокументирваные; пассивные - активные и др.

Исходя из тезиса о том, что носителями и проводниками ксенофобии являются преждевсего те слои и группы, которые чувствуют угрозу своей социальной идентичности и боятсяподчинения и поглощения более мощными силами, одним из факторов, способствовавших по-явлению фронтального противопоставления крестьянства чуждым ему элементам, следует счи-тать государственную политику по отношению к общинному крестьянству.

Несомненно, что новое экономическое регулирование крестьянского хозяйства в периодНЭПа при всех его ошибках и просчетах, а также неоднозначной социально-экономической эф-фективности имело большое значение для экономического роста страны, для улучшения уровняжизни населения, прежде всего городского. Но разве могли политически неграмотные крестьянеосознать задачу государственной важности? Ведь о том, чтобы накормить голодную деревню втрудные времена, по мнению самого крестьянства, мало кто заботился [1, ф. 144, оп. 1, д. 412, л. 3]:"Дело власти лишь бы побольше взять, а как мужику живется никому нет дела. Мы что, вот здесь,в читальне поругаемся, покричим и разойдемся, а кому какое дело, что мы волком от нужды воем"[2, ф. Р-1123, оп. 1, д. 11, л. 12]. Поэтому в рассуждениях крестьян довольно часто и проводитсясравнение со старой властью и прежними порядками в деревне (в Старорусском уезде Новгород-ской губернии вопрос обсуждался в плоскости: что лучше: царь или советы? [5, ф. 9, оп. 1, д. 74, л.39], и хотя предпочтения прошлому не наблюдается - слишком близким и хорошо знакомым былоеще это прошлое, сопоставление подчеркивает тяжесть настоящего, ничуть не улучшившего хо-зяйственного социального положения деревни после революции. "Когда мы дураки нужны былиреволюцию делать, то нам кричали, что земля крестьянам будет без выкупа, а теперь, после рево-люции, за ту же земельку снова дерут, да еще побольше, чем раньше. Как раньше мужика земелькамучила, так и теперь она его в гроб загоняет. Фабрики-то рабочие получили, они и живут, а вотмужика-то в старый хомут только с другой стороны загнали… Мужик остался обойденным", -говорили на собрании в д. Окладнево Боровичского района [2, ф. Р-1123, оп. 1, д. 11, л. 12]. "ПриСоветской власти крестьянскому хозяйству нельзя богатеть и развиваться - за все дерут. Лучшеотберите от нас земельку, а нас возьмите к себе в работники", - заявляли крестьяне д. ГородокРождественского района [2, ф. Р-1123, оп. 1, д. 11, л. 13].

Подобная критика с точки зрения крестьянина абсолютно объективна и справедлива, по-скольку в оценке своего существования и анализе политических мероприятий в отношении села,

60

он исходил, прежде всего, из представлений о личном материальном благе, а не с позицийобщегосударственных интересов. Иными словами, в данном случае имел место ярко выражен-ный эгоцентризм.

Еще одним фактором, способствовавшим формированию отчужденности крестьянства вотношении названных категорий граждан, была его принадлежность к общине. Характернымичертами крестьянской общины в рассматриваемую эпоху являлись автаркичность, замкнутость,противопоставление себя внешнему миру, зачастую непримиримое. Локализм крестьянского мирав условиях военного разорения и усилившегося нажима со стороны государства ожил в порядкеестественной и адекватной защитной реакции, противопоставив себя государственности. Как мызнаем, государство в 1920-е гг. искало и нашло способ борьбы с общинным локализмом.

Таким образом, в рассматриваемый период ксенофобия выступала, с одной стороны, какпроявление трайбализма, желания любой ценой сохранить свои "исконные" свойства, а с дру-гой - как специфическая идеология, с помощью которой общинное крестьянство мобилизовалосилы на борьбу с "чужаками". Образ символического врага при этом демонизировался и наде-лялся всевозможными пороками.

1920-е гг. были чрезвычайно сложным, во многом противоречивым и вместе с тем инте-реснейшим периодом отечественной истории. Крестьянин зачастую проявлял себя в мозаикесобытий этого периода времени индивидуально, не прикрываясь мнением общества или боль-шинства. Расслоение сознания членов крестьянского сообщества, поляризация мнений кресть-ян о происходящем в целом в стране или в своей деревне является косвенным свидетельствомрасслоения прежнего общинного сознания. И все же все сферы жизни крестьянского сообще-ства пронизывало групповое общинное сознание. Это было сознание коллектива людей, связан-ных между собой не только деловыми отношениями, но и эмоционально, сознание, ориентиро-ванное на идущие исстари традиции и идеалы [3, с. 26].

Для крестьянина община являлась целым миром, и людей он делил по степени принад-лежности к этому миру на "чужих" и "своих". Проводимая партией и правительством полити-ка в отношении деревни воспринималась крестьянином через призму общинного сознания,поскольку община была институтом социализации отдельного индивида, и внешнему мирукрестьянин противостоял не как отдельный индивид, а через общинную организацию. С ма-лых лет он воспринимал в виде непреложных законов естества порядки, обычаи и традициисвоей общины и нарушение этих традиций со стороны государства порождало неприятиеполитики государственной власти.

Источники и литература1. ГАНИНО - Государственный архив новейшей истории Новгородской области.2. ГАНО - Государственный архив Новгородской области.3. Данилов В.П., Данилова Л.В. Крестьянская ментальность и община // Менталитет и аграрное разви-

тие России (XIX - XX вв.): Материалы международной конференции. Москва. 14-15 июня 1994 г. М.,1996.

4. Климин И.И. Российское крестьянство в годы новой экономической политики (1921 - 1927). Т. 2.СПб., 2007.

5. ЦГАИПД СПб - Центральный государственный архив историко-политических документов г. Санкт-Петербурга.

61

РУССКАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯЛИТЕРАТУРА

УДК 82.08:159.9

И.В. Кощиенко

"МЫ В ФОРТЕЦИИ ЖИВЕМ…": ВОЕННЫЙ ЧЕЛОВЕКУ А.С. ПУШКИНА

(НА ПРИМЕРЕ ЭПИГРАФОВ РОМАНА "КАПИТАНСКАЯ ДОЧКА")

В статье анализируются эпиграфы романа А.С. Пушкина "Капитанская дочка", помо-гающие раскрыть основные типы военных людей среди дворянства, казачества, простыхсолдат и обнажающие проблемы военной службы в екатерининскую эпоху. Показана связьэпиграфов между заголовком и текстом, выводящая к философскому осмыслению значимогодля Пушкина понятия "честь – самостоянье".

Ключевые слова: эпиграф, текст, А.С. Пушкин, Капитанская дочка, военная служба,дворянство, казачество, солдат, честь, самостоянье.

I.V. Koshchienko

"WE LIVE IN A FORTRESS…": THE IMAGE OF A MILITARY MANIN A.S. PUSHKIN'S CREATIVE WORK

(BASED ON THE EPIGRAPHS TO HIS NOVEL 'THE CAPTAIN'S DAUGHTER')

The epigraphs to A.S. Pushkin's novel 'The Captain's Daughter' are taken into considerationand analysed in the article. They help to expose some major types of military men among Russiangentry, Cossacks and soldiers and problems of military service in the time of the Russian EmpressCatherine II. Some close links of the 'between-title-and-text' epigraphs are brought to light resultingin philosophical understanding of the notion 'honour - self-standing' ('samostoian'ie') which wasvery significant for Pushkin's creative mind.

Key words: epigraph, text, A.S. Pushkin, 'The Captain's Daughter', military service, gentry,Cossacks, soldier, honour, 'self-standing' ('samostoian'ie').

62

В "Капитанской дочке" отразились тенденции позднего творчества Пушкина и его миро-воззренческих исканий. Роман ставит вопросы о русском менталитете, о человеке долга, чести,о чем говорит пословица, взятая Пушкиным в качестве общего эпиграфа к роману – "Берегичесть смолоду. Пословица" [2, с. 277]. Проблема чести, как ее понимал Пушкин, нуждалась впояснении. В одной из заметок, посвященных размышлениям писателя о дворянстве, он писал:"Чему учится дворянство? Независимости, храбрости, благородству (чести вообще). Не суть лисии качества природные? так, но образ жизни может их развить, усилить – или задушить. –Нужны ли они в народе, так же как, например, трудолюбие? Нужны, ибо они охрана трудолюби-вого класса, которому некогда развивать сии качества" [3, с. 205]. Итак, честь – основа нравствен-ного кодекса людей всех классов, так как она носит "природный" характер. Честь свойственна идворянству (независимо от происхождения, военных чинов, званий), и крестьянству. "Образжизни" напрямую влияет на развитие главных черт человека: у крестьян нет на это времени, апомещичья, военная, чиновная деятельность дворян душит эти качества. Пушкин приходит квыводу, что только в юном возрасте возможно формирование и упрочение нравственных усто-ев. Неслучайно возраст главного героя "Капитанской дочки" – семнадцать лет.

Эпиграф является сокращенным вариантом русской пословицы "Береги платье снову, ачесть смолоду".1 Пословица полностью звучит из уст старшего Гринева как завет для сына,начинающего самостоятельную жизнь, как мудрость, обращающаяся к юности. Андрей Петро-вич – опальный аристократ, служивший в свое время при Минихе, и, видимо, вынужденныйвыйти в отставку после переворота 1762 года.2 Отец является выразителем идей просвещения,честь для него заключается в служении тому, кому присягнешь, когда личность оцениваетсятолько с точки зрения верности службе. Поэтому в финале романа старший Гринев отказывает-ся от сына, не обращая внимания на защиту Маши: "Не казнь страшна... Но дворянину изменитьсвоей присяге, соединиться с разбойниками, с убийцами, с беглыми холопьями!.. Стыд и срамнашему роду!.." [2, с. 370]. Петр Гринев живет в иной эпохе, отличной от эпохи его отца. ДляПетра честь – это, прежде всего, "самостояние", достоинство человеческой личности, потерятькоторые для самого себя страшнее, чем любой суд – людской, военный, даже отцовский.

Метатекстовый аспект эпиграфа позволяет рассматривать пословицу в произведении как вкультурно-историческом контексте XVIII века, так и в контексте современной Пушкину действи-тельности, при этом пословица сохраняет и свою "автономность", то есть ту народную культуру,которая ее сформировала. Общий эпиграф связан с каждым из четырнадцати эпиграфов романапосредством реального воплощения понятия "честь", выявляясь в отношениях людей, занимаю-щих разные социальные позиции и выражающих различные мнения об этом понятии.

Необходимо отметить и связь главного эпиграфа с заглавием, где отсылка к воинскомузванию "капитан" подразумевает человека, дворянина, для которого честь - основа его морали.В словосочетании "капитанская дочка" содержится некий оттенок провинциальности; "дочка"-форма домашнего, семейного, обиходного употребления слова "дочь". Такая лексика ориенти-рует на глубинные структуры романа в целом: речь пойдет о простых военных людях, об ихвзаимоотношениях. Намечается и мотив преемственности поколений: в названии реализуютсяотношения "отец - дочь", в эпиграфе – "отец - сын".

Эпиграф к первой главе "Сержант гвардии" заимствован из комедии Я.Б.Княжнина "Хвас-тун" (1786; д. 3, явл. 6):

1 В. Шмид указывает, что в русском языке есть вариант этой пословицы: "Береги платье снову, аздоровье и честь смолоду". Это, по его мнению, три блага, которые следует беречь: "Хотя мотив здоровьяне появляется в пословице, на него как часть триады благ указывают пространственная смежность иформальная, а также тематическая эквивалентность с мотивами чести и платья" [9, с. 230-237].

2 Эта деталь имела для Пушкина личный смысл, о чем он писал в "Моей родословной" (1830): "Мой дед,когда мятеж поднялся / Средь петергофского двора, / Как Миних верен оставался / Паденью третьегоПетра" [1, с. 262].

63

– Был бы гвардии он завтра ж капитан.– Того не надобно; пусть в армии послужит.– Изрядно сказано! пускай его потужит.... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . :Да кто его отец?

Княжнин. [2, с. 279]

Для современников поэта этот источник говорил о многом, перенося их в атмосферуекатерининского царствования. В гвардейские полки зачисляли сыновей наиболее состоятель-ных и знатных дворян. Это была привилегированная служба: в гвардии можно было быстрее иудачнее сделать военную карьеру. Поэтому дворяне старались устроить своих мальчиков в гвар-дию. Старший Гринев записал сына в лейб-гвардии Семеновский полк. Когда же пришло времянастоящей службы Петруши, отступил от установленного пути. Строки из комедии предупреж-дают о сложностях судьбы героя.

Структурообразующий момент эпиграфа – конец высказывания "Да кто его отец?" – орга-низует начало главы, начало повествования, являющееся ответом на вопрос эпиграфа: "Отецмой Андрей Петрович Гринев в молодости своей служил при графе Минихе и вышел в отставкупремьер-майором..." [2, с. 279]. Отсылка к отцу, его мировоззрению, является главной сторонойэпиграфа. Эпиграф – это своеобразная предыстория, дающая общее представление о судьбестаршего Гринева, его взглядах на жизнь, оппозиционных настроениях, о просветительской тра-диции, сближающей структуру его образа с положительными героями Княжнина и Фонвизина(Честон, Стародум). В этом выявляется характерологическое зерно эпиграфа. Реализация лексе-мы "честь" в эпиграфе связана с образом отца. Его жизненные принципы нашли свое отраже-ние в воспитании сына: он сам избрал для него более сложную судьбу, своеобразное испытаниемужества, чести и стойкости молодого человека.

Эпиграф первой главы помогает создать образно-семантический ряд, включающий в себяноминации, соотнесенные с понятием "службы": сержант, капитан, гвардия, армия, послу-жит – потужит. Этот ряд уже можно назвать одним из мотивов произведения, реализующим-ся в различных ситуациях. Обнаруживается его конфликтное, антиномичное, социальное и лич-ностное содержание: служить – тужить, гвардия – армия, сержант – капитан, и более обобщеннодворяне – народ. В романном повествовании антиномичное начало исчезает: Гринев попадает внародную армию, к ее вожаку. Спасает же дворянина "народная" составляющая его души –искренность, рассудительность, благородство, честность, сочувствие, жалость.

Проблематика эпиграфов к третьей главе "Крепость" обращает к их источникам. Первыйэпиграф – солдатская песня. Происхождение этой песни неизвестно, предполагается, что онанаписана самим Пушкиным.3

Мы в фортеции живем,Хлеб едим и воду пьем;А как лютые врагиПридут к нам на пироги,Зададим гостям пирушку,Зарядим картечью пушку.

Солдатская песня. [2, с. 294]

3 Это предположение может иметь место, так как в романе встречаются два стилизованных эпиграфа: водиннадцатой главе Пушкин воспроизвел стиль притч А.П. Сумарокова и в тринадцатой главе – стилькомедий Я.Б. Княжнина. Здесь поэт стилизует народную (солдатскую) песню. Эпиграф был записан изачеркнут в рукописи второй главы с указанием: "Эпигр.<аф> гл.<авы> III" [см.: 2, с. 860, с. 867].

64

Эпиграф определяет место действия (topos) – фортеция. С одной стороны, эпиграф коми-чен в отношении описываемых далее военных устоев: муштры, чаще бесполезной, пустоговремяпрепровождения солдат, которые больше играют в карты и пьют. Угроза "Зададим гостямпирушку, / Зарядим картечью пушку" несостоятельна и приобретает ироническое звучание,когда читаем следующие строки: "Подходя к комендантскому дому, мы увидели на площадкечеловек двадцать стареньких инвалидов с длинными косами и в треугольных шляпах. <…> Впере-ди стоял комендант, старик бодрый и высокого росту, в колпаке и в китайчатом халате" [2, с. 297].Всего нескольких эпизодов, нескольких реплик Василисы Егоровны о службе мужа хватает, что-бы выявить истинное положение дел в крепости, а более обобщенно и во всей России: "Толькослава, что солдат учишь: ни им служба не дается, ни ты в ней толку не ведаешь. Сидел бы дома дабогу молился; так было бы лучше" [2, с. 297].

С другой стороны, в эпиграфе обнажена реальность службы в армии: ее бытовые трудно-сти ("Хлеб едим и воду пьем"), готовность постоять за Отечество, за честь свою и войска, в чемпроявляется связь с общим эпиграфом. Комендант вышел в офицеры "из солдатских детей", былчеловеком простым, малообразованным, но преданным своему долгу. Это тот самый "неофи-циальный" патриотизм, который всегда имеет место в армии, особенно в провинциальной сре-де. Авторская позиция выражается в симпатии, в сочувствии и даже в восхищении такими людь-ми, готовыми при любых условиях выполнить свой долг. В эпиграфе затронут глубинный пластбытия сословия "служивых людей" и прослеживается характерологическая линия этого сосло-вия и авторский оценочный подтекст.

Название романа также включается в систему анализируемого эпиграфа. Капитанская доч-ка Маша внутри третьей главы неожиданно оказывается вовлеченной в смысл "солдатской песни",связывая словесные "знаки" фортеция - враги - пирушка - пушка. В заключительном диалоге главы(разговор Гринева с семейством Мироновых) идет речь именно о пушечном выстреле, которогосмертельно испугалась Маша. "С тех пор уж и не палим из проклятой пушки", – говорит ВасилисаЕгоровна [2, с. 298]. Выстраивается структура главы, композиция закольцовывается. Можно прове-сти аналогию с ружьем, которое обязательно должно выстрелить в конце пьесы, здесь же упомина-емое в эпиграфе грозное оружие, когда-то единожды выпалив, вызвало этим ужас капитанскойдочки. Ситуация оказывается иронически переосмысленной, перевернутой: "проклятая" пушкабольше не сможет "задать гостям пирушку", как обещал эпиграф.

В дальнейшем повествовании вступает в силу усложненный мотив храбрости-чести при-менительно к женскому образу как спутнице военного человека. Женское достоинство, вер-ность любви и чистота души обретают не меньшую, а, может, даже большую силу, чем пушки."Трусиха" Маша проявляет стойкость перед лицом опасности и самой смерти. Именно ее образвынесен в название романа. Этот переход темы в третьей главе от солдатской жизни к скромно-му и одновременно сильному типу женского поведения обозначен во втором эпиграфе "Ста-ринные люди, мой батюшка. Недоросль" [2, с. 294], взятом из комедии Д.И. Фонвизина, гдереплика Простаковой звучит так: "Старинные люди, мой отец! Не нынешний был век. Нас ниче-му не учили" (д. III, явл. 5) [4, с. 140].

Эпиграф главы "Приступ" представляет собой слегка измененный отрывок из песни оказни стрелецкого атамана4 [7, № 130]:

4 Песня, процитированная Пушкиным, по содержанию противоречива: казнят Князя-Боярина, кото-рый не выслужил "ни рангу себе высокого". Скорее всего, по наблюдению В. Шкловского, она представ-ляет соединение двух песен (о казни рядового военного и о казни Князя-Боярина): "Пушкин опиралсяглавным образом на первые пятнадцать строк, но, может быть, его привлекла и драматичность второйчасти. Рядом с приговоренным идет его сестра и плачет. Он ее утешает:

И ты, свет моя родна сестра,Тебе плакать, не выплакать,Молить бога, не вымолить,У царя просить, не выпросить.

Перенесение драмы с казнимого на близкого ему человека, может быть, учитывалось Пушкиным, таккак в главе "Приступ" дело идет и о казни Миронова и о горе и гибели Василисы Егоровны" [8, с. 79].

65

Голова моя, головушка,Голова послужная!Послужила моя головушкаРовно тридцать лет и три года5

Ах, не выслужила головушкаНи корысти себе, ни радости,Как ни слова себе доброгоИ ни рангу себе высокого;Только выслужила головушкаДва высокие столбика,Перекладинку кленовую,Еще петельку шелковую.

Народная песня. [2, с. 321]

Эпиграф седьмой главы говорит о судьбе Мироновых. Они - "люди государственные", длякоторых долг превыше всего: и личного благосостояния, и счастья. Пушкин по-новому разреша-ет присущую литературе XVIII-го века проблему выбора между долгом и чувством: положи-тельный герой – представитель не высшего общества, а обычный капитан. Отслужив с честью"ровно тридцать лет и три года", комендант крепости готов умереть в бою ("Умирать, так уми-рать: дело служивое" [2, с. 324]), но "обробелый гарнизон" обрек его быть "вздернутым навоздух" [2, с. 325]. В эпиграфе подчеркивается патриотический, истинно солдатский характермировоззрения коменданта Миронова.

Стоит сказать и о Емельяне Пугачеве как военном человеке, имевшем опыт участия в Семи-летней и русско-турецкой войнах, где хорунжий Пугачев отличился при взятии Бендер в 1770 г. Вобразе Пугачева как героя "Капитанской дочки" можно выделить несколько ипостасей, которыенаходят отражение и в эпиграфах романа: бродяга, руководитель восстания, царь и просто чело-век.6 Интересует нас в данном исследовании, прежде всего, фигура руководителя восстания.

Восстание под руководством Пугачева как историческое событие по кровавости, массеубийств ассоциировалось в народе с эпохой Ивана Грозного. Это нашло некоторое воплощение

5 Здесь Пушкин опустил из народной песни две строки, не совпадающих, по мнению В. Шкловского, сродом службы капитана Миронова - "пехотинца" [8, с. 79]:

Со добра коня не слезаючи,Из стремян ног не вынимаючи.

6 Во второй главе Пугачев воплощен в образе бродяги, в восьмой главе "Незваный гость" предстает какруководитель восстания, в эпиграфах к шестой, десятой и одиннадцатой главам образ Пугачева соотнесенс фигурой царя. В. Шкловский отмечал, что "все эпиграфы, относящиеся к Пугачеву, взяты из такихстихотворений, в которых строчкой позже или строчкой раньше упоминается слово "российский царь" [8,с. 74]. В эпиграфе к двенадцатой главе реализуется образ Пугачева-человека, проявившийся в его "отцов-стве", и предсказывается судьба Маши. "Отцовство" Пугачева обнаруживается и в отношении Гринева,увидевшего сон, где в постели, на которой должен лежать его отец, видит Пугачева: "Вместо отца моего,вижу, в постеле лежит мужик с черной бородою, весело на меня поглядывая". Матушка называет его"посаженым отцом": "…поцелуй у него ручку, и пусть он тебя благословит" [2, с. 289]. Наяву эта "подме-на" совершается в ситуации "сватовства" Гринева: благословение он получает не от родного отца, а отпосаженого. Лексема "отец" приобретает и более широкий смысл: отец для всех сирот, их защитник ипокровитель. В слове "сирота" сконцентрировано состояние одиночества, обиженности судьбой, а потомуПугачев чувствует необходимость своей помощи: "Глаза у Пугачева засверкали. "Кто из моих людейсмеет обижать сироту? Будь он семи пядей во лбу, а от суда моего не уйдет"" [2, с. 348]. На двенадцатойглаве прекращается повествование о Пугачеве. Пушкин сознательно обрывает его там, где о герое сказанолучшее, когда Гринев и Маша будут "каждый день <…> молить бога о спасении грешной души" [2, с. 356]разбойника. Автор фиксирует внимание читателя на этом положительном: в характере Пугачева точкаставится на его человечности.

66

в эпиграфах романа, имеющих отношение к Пугачеву. Источником эпиграфа к шестой главе"Пугачевщина" являются начальные слова песни из чулковского сборника о взятии Казани:

Вы, молодые ребята, послушайте,Что мы, старые старики, будем сказывати.

Песня. [2, с. 313]

Далее следовало:

Про грозного царя Ивана про Васильевича,Как он, наш Государь царь, под Казань город ходил. [6, № 125]

Эпиграф воспринимается как "лирический зачин" главы. Но зачинный характер эпиграфареализован и внутри структуры главы: сначала следует историческая прелюдия: "Сия обширнаягуберния обитаема была множеством полудиких народов..." [2, с. 313]. Используется панорам-ное описание, автор мыслит историческими категориями, но постепенно переходит к детализи-рованному, "микроскопическому" повествованию. Дается оценка некоторых эпизодов россий-ской истории и несколько исторических уроков: "Но яицкие казаки, долженствовавшие охранятьспокойствие и безопасность сего края, с некоторого времени были сами для правительства не-спокойными и опасными подданными" [2, с. 313]. Пушкин затрагивает еще одну сторону уст-ройства вооруженных сил Российской империи, в XVIII веке окончательно подчинившей казаче-ство путем крупных карательных мер. К началу XIX века оно образовалось в отдельное военноесословие, ставшее главной силой российской армии до первой четверти ХХ века и служившее с1811 г. как личный конвой царя (Собственный Его Императорского Величества Конвой). В фигу-ре Емельяна Пугачева Пушкин воплотил надежды казачества.

Эпиграф к X главе "Осада города" взят из поэмы "Россияда" (1771-1779, песнь 11, стих 83-86) М.М. Хераскова из сцены взятия Казани Иваном Грозным:

Заняв луга и горы,7

С вершины, как орел, бросал, на град он взоры.За станом повелел соорудить раскатИ, в нем перуны скрыв, в нощи привесть под град.

Херасков. [2, с. 338]

Эпиграф отмечает организаторские способности Пугачева-военначальника, которые, пословам историков, превосходили способности царских военачальников. В тексте главы торже-ственность эпиграфа частично пересматривается, приобретая иронический и одновременнотрагический оттенок: Пугачев не смог взять город Оренбург, осада которого стала "гибельна дляжителей, которые претерпели голод и всевозможные бедствия" [2, с. 341].

В заключение отметим, что Пушкин ненавязчиво сумел показать основные типы воен-ных людей среди дворянства, казачества, простых солдат, обнажив проблемы военной службыв екатерининскую эпоху. С помощью такого структурного элемента текста как эпиграф ярче иотчетливее проступают персонажи романа, вскрывается их сущность. В эпиграфах именапоэтов и драматургов XVIII века чередуются с народными песнями: литературному стилюэпохи, классицизму, его дворянскому характеру противостоит народность песенных эпигра-фов. Так и дворянскому пониманию военной службы (как в эпиграфе из Княжнина) противо-поставляется реальное бытие "служилых" людей (как в стилизованном Пушкиным эпиграфе"Мы в фортеции живем…"). Эпиграфы являются связующим эстетическим звеном междузаголовком и текстом, создавая дуализм позиций, выводящий на философскую позицию "че-

7 У Пушкина отсутствует первая половина этой строки: "Меж тем Российский Царь <…>" [5, с. 224].

67

сти–самостояния". Обращает на себя внимание и метатекстовый фон эпиграфов, воссоздаю-щих "воздух" культуры прошлого. Эпиграфы помогают формировать новую реальность, со-здавать параллельный знаковый текст, который выводит в область большего художественногообобщения, чем только текст произведения.

Литература1. Пушкин А.С. Полн. собр. соч. Т. 1 - 16. М.; Л., 1937-1949. Т. 3.2. Пушкин А.С. Полн. собр. соч. Т. 1 - 16. М.; Л., 1937-1949. Т. 8.3. Пушкин А.С. Полн. собр. соч. Т. 1 - 16. М.; Л., 1937-1949. Т. 12.4. Фонвизин Д.И. Собр. соч.: в 2 т. / Вступит. ст., сост., подгот. текста и примеч. Г.П. Макогоненко. М.;

Л., 1959. Т. 1.5. Херасков Михаил. Творения. В 12 частях. Изд. 2-е, испр. и дополненное. М., 1807-1812. Ч. 1.6. Чулков М.Д. Собрание разных песен. М., 1780. Ч. I. № 125.7. Чулков М.Д. Собрание разных песен. М., 1780. Ч. II. № 130.8. Шкловский В.Б. Заметки о прозе русских классиков. О произведениях Пушкина, Гоголя, Лермонто-

ва, Тургенева, Гончарова, Толстого, Чехова. Изд. 2-е. М., 1955.9. Шмид В. Проза Пушкина в поэтическом прочтении. "Повести Белкина" / Пер. с нем. Е.П. Жеребина.

СПб., 1996.

68

УДК 82(091)

Н.П. Плечова

САМООБМАН В ПРОЗЕ Е. П. ГРЕБЁНКИ

В статье представлен анализ прозы Е.П. Гребёнки с целью определения функции мотивасамообмана в поэтике автора.

Ключевые слова: мотив, самообман, обман, повесть, рассказ, сюжет, композиция, пер-сонаж, герой.

N.P. Plechova

THE MOTIVE OF SELF-DECEPTION IN E.P. GREBENKA`S PROSE

This article is devoted to E.P.Grebenka s̀ prose where we define functions of the self-deceptionmotive.

Key words: motive, deception, self-deception, story, plot, composition, hero, character.

К теме обмана обращались авторы русской литературы, она актуализирована в русскомгероическом эпосе, в сказках. Обман как важная категория морали всегда был важнейшей со-ставляющей жизни человека, прибегающего к обману из-за невозможности решить по-другомуте или иные вопросы. Если обман - это "акция ложных слов, или дел, в результате чего объектуобмана наносится вред в виде неправдивой информации или материального ущерба" [4, с. 13],то самообман, переформулируя сказанное, определяется принесением ущерба самому себе.

Проза украинского писателя Е.П. Гребёнки (1812-1848) демонстрирует частотность какмотива обмана, так и самообмана. Предметом рассмотрения в данной статье является самооб-ман, представленный в прозе Е.П. Гребёнки в различных видах.

1. Самообман в отношении любви, и доверия.В "Лесничем" (1845) мотив самообмана связан с образом Верочки, решившей, что она

любит Василия Кузьмича. Героиня полагает, что его ухаживания вызваны симпатией к ней. Гру-бость и солдафонство Василия Кузьмича настолько разнятся с тонкостью и деликатностью в об-хождении с людьми лесничего Карла Адамовича, его умом и образованностью, что предпочтениеВерочкой бравого полковника выглядит со стороны очевидным самообманом. Василий Кузьмичищет невесту с хорошим приданым, чтобы впоследствии воспользоваться им. Полковник черездве недели после свадьбы наскучил Верочке, а потом разорил ее. Верочка обманывается не тольков чувстве Василия Кузьмича к ней, но и в его человеческих качествах. Василий Кузьмич оказалсянеосмотрителен: он не только разорил жену, но и погиб на дуэли, оставив её в одиночестве.

В рассказе "Потапова неделя" (1836) муж обманывается в верности жены и ее добрыхнамерениях к нему. Молодая жена Настя создает нелепые ситуации, показывающие ненормаль-ность Потапа, чтобы избавиться от него. Так, в первой истории с журавлем Настя убеждаетмужа, что такую большую птицу нельзя убить палкой, хотя происходит именно так. Потап хочетпопробовать суп из журавля, которым жена уже угостила любовника, поэтому ей приходитсяхитрить с мужем. Во второй ситуации Настя закапывает рыбу в землю на поле, чтобы Потапрассказал всем об удивительном урожае. В третьей истории Настя предлагает мужу связать егона ночь, чтобы он ненароком не зарезал ее. Сама же проводит время с любовником ПетейОпанасовичем, а лошади обрезает гриву, чтобы обвинить в этом мужа.

Таким образом, Потап позволяет Насте совершать нелепости, доказывающие его сумас-шествие, поскольку он безусловно доверяет ей и не допускает мысли о возможности изменыжены. Насте удается добиться признания Потапа сумасшедшим.

69

В романе "Доктор" (1844) самообман также связан с проблемой доверия. Речь идет оботношениях Ивана Тарасовича Севрюгина с женой Юлией, которую он воспринимает как доб-родетельную, нежную и любящую женщину. Юлия обманывает Ивана Тарасовича со дня пер-вого знакомства, при котором доктор не замечает беременности пациентки, а позже не хочетверить слухам о ее фривольном поведении. Иван Тарасович верит родственникам жены, нежелая видеть в их действиях корыстных помыслов.

У Севрюгина идеальное, и, как выясняется, обманчивое представление о женщинах: "…жен-щины должны быть все предобрые, прехорошенькие, гораздо выше нас" [1, с. 203]. Отец передсмертью предупреждает героя не верить людям, и в особенности женщинам, но Иван Тарасовичпредпочитает обманываться на этот счет, полагая, что "под прекрасной наружностью непре-менно должна быть чудесная душа!.. [1, с. 211]. Он больше доверяет авторам книг, чем опытуотца. Они, по мнению Ивана Тарасовича, знали жизнь.

Безволие героя, нежелание верить в коварность жены, заставляют его простить Юлию,позволить ей вернуться после очевидной всем, кроме него, измены с так называемым родствен-ником-усачем. Именно самообман приводит Севрюгина к тому жалкому состоянию, в которомон оказывается по своей вине в конце жизненного пути, превращаясь из преуспевающего докто-ра в пьяницу и бродягу.

Самообман имеет место и в рассказе "Так иногда люди женятся" (1838), где помещикВасилий Петрович предлагает совершенно незнакомому человеку, едва переступившему порогего дома, быть зятем только лишь потому, что тот ему всем потакает (например, помещик играетна скрипке - Здрав начинает плясать). Василий Петрович обманывается в капитане, которыйрастрачивает его состояние, превращая имение в увеселительный дом.

2. Самообман в отношении жизни.В рассказе "Игрок" (1844) жизнь обманывает все надежды Василия Матвеевича. Во-пер-

вых, не оправдывается надежда героя на получение наследства дяди: Василия Матвеевича опере-жает другой ловкий "родственник". По глупой случайности (обман приятелей-музыкантов) ге-рой пропускает почтовую карету, направляющуюся в Москву, и не застаёт дядю в живых. Во-вторых, не оправдывается надежда на повышение по службе, доставшееся другому молодомучеловеку - Поклончикову. В-третьих, дочь начальника, которую Василий Матвеевич желает ви-деть своей невестой, стала благосклонна к другому. В-четвертых, не оправдывается надеждагероя на карьеру музыканта.

Обманываясь во всем, Василий Андреевич теряет вкус к жизни, но его знакомый, ИванАгапопитович, возвращает молодого человека на круги своя, уверяя, что игра в карты, от кото-рой Василий Андреевич отказывается, сулит много приятного. Так, Поклончиков за игрой знако-милтся с нужными для повышения по службе людьми. Карты, уверяет бывалый в этих делах ИванАгапопитович, дают возможность нажить капитал.

В конце рассказа герой выглядит вполне благополучным. Никаких следов самообмана неостается. При этом рассказчик не комментирует душевного состояния героя, останавливаясь навнешнем описании (получение чина, увлечение картами). По замечанию С.Д. Зубкова, "речьидет о развращающей силе общества, которое сокрушает нестойкие характеры и приводит еслине к физической смерти, то к моральному падению, воспитывая по образу и подобию своему"добрых малых", которым более приличествовало бы имя подлеца" [5, с. 233]. Василий Андрее-вич, обманываясь в самом главном (призвание, любовь, честность), мертвеет, становится подо-бием тех карт, которые разыгрывают в свете.

Мотив самообмана мы встречаем в "Записках студента" (1841). Герой мечтает, уезжая вПетербург, о "большой" жизни, о разгуле деятельности, но обманывается. "Дядюшка" не торо-пится принимать родственника из провинции, а без знакомств в столице трудно выбиться в люди.Обманывается студент и в возлюбленной, ради которой едет в Петербург, чтобы после удачнойслужбы, как надеется герой, жениться. Находясь в чуждом ему Петербурге, студент узнает озамужестве девушки.

70

Предается и еще одна мечта героя. Если до отъезда в столицу студент видит себя счастливым,зная, что родные любят и поддерживают его во всем, то в Петербурге, терпя неудачи, герой узнаето потере родового имения, произошедшей в результате смерти отца. Как отмечает в связи с темойутраченных иллюзий Ю.В. Манн, обманчивость мечтаний юности - закон действительности. От-резвление становящегося взрослым человека - норма.1 С героем Гребёнки этого отрезвления непроисходит, поскольку он не смог перейти из юношеского состояния во взрослое, и, следователь-но, неисполнение мечтаний для него - трагедия. Самообман в этой повести губит героя.

3. Самообман как средство исправления ошибок, повторное проживание жизненного путина другом качественном уровне.

В "Верном лекарстве" (1839) самообман героя - результат фантазии, воображения, силыжелания. Дмитрию Ивановичу исполняется пятьдесят лет, он решает загадать желание в свойдень ангела, веря в его исполнение. В этот день герой осознает что вся прожитая жизнь былапосвящена работе, трудам, а должной радости от этого Дмитрий Иванович не испытал.

Волей случая оказавшись у муллы, герой покупает, как он думает, лекарство, которое долж-но вернуть молодость. После пятидесятилетия герой проживает жизнь в обратном отсчете време-ни, приближаясь в итоге, как он думает, к младенческому состоянию. Самообман дает возмож-ность Дмитрию Ивановичу почувствовать себя в ином качестве, прожить каждую минуту с осоз-нанием ее ценности, выявить положительное, жизнерадостное во всем. Даже детские шалостипозволяют испытывать невероятное удовольствие (тайное раскуривание трубки мальчишками).

Самообман героя, таким образом, дает возможность ощутить иное качество жизни. Дмит-рия Ивановича радует все в окружающем, так как он верит, что из младенческого состояния, ккоторому он приближается, он потом перейдет в обычное состояние человека: иначе говоря, измладенца начнет развиваться во взрослого. Но это - самообман, который раскрывает ДмитриюИвановичу доктор, пришедший навестить восьмидесятилетнего пациента. Как только герой уз-нает о том, что мулла продал ему обыкновенное средство, никак не влияющее на организм, онумирает. Самообман в этой повести, с одной стороны, возрождает героя к жизни, заставляяощущать ее прелесть и разнообразие, с другой - убивает его, поверившего в фантастическиевозможности перемены человеческого тела и духа.

4. Самообман в рассказе "Калиф на час" (1844) - следствие невежества героя. ПомещикИван Иванович Тараканов убедил всех и, прежде всего, себя, что он – потомок княжеского рода.Подтверждением этого факта стала покупка портрета, изображавшего очень похожего на Тара-канова человека (на портрете была надпись: "Хан - Гирей Кипчак-Таракан, впоследствии князьГеоргий Тараканов". Москва, 1444). Самообман героя развенчивает один из гостей, приглашён-ных Иваном Ивановичем по случаю обретения им княжеского звания. Директор гимназии Алек-сей Семёнович демонстрирует неопровержимые доказательства подделки портрета, на обрат-ной стороне которого указывается Сенька Филонов, крепостной, выступивший в роли КалифаБагдадского. Нам неизвестна реакция Ивана Ивановича, но можно предположить, что он приду-мает историю, которая оправдает самообман. Не случайно его называют большим лгуном,придумывающим ежедневно множество историй, которых никогда ни с кем не происходило.

5. Самообман как следствие обмана.Самообман в рассказе "Сеня" (1841) - следствие обмана. Сеня желая выступить в глазах

провинциалов - жителей Синевода - важной фигурой, столичным жителем, придумывает раз-ные истории о себе и других. Синеводцы приписывают Сене сочинение одной книги, в которойнаходят пасквиль на себя и свою жизнь. Так, автор книги под вымышленными именами выводитпару, в которой жена обманывает мужа, а учитель из той же книги, танцуя, машет платочком, чтоавтору кажется нелепым и смешным.

В типажах героев синеводцы-обыватели видят прямое изображение самих себя. Единствен-ный человек, кто не поверит этому и здраво оценивает услышанное - судья, к которому непреминули обратиться оскорбленные господа.

1 См. об этом: Манн Ю.В. Философия и поэтика "натуральной школы" // Проблемы типологии русскогореализма. М., 1969. С. 251-254.

71

Обвинения в адрес Сени, отрицательное мнение о себе герой во многом создаёт сам, пре-небрегая законами света, позволяя себе прямо высказывать мнение о людях. Из-за нелепостей вповедении синеводцы невзлюбили Сеню. Даже родители в конце рассказа верят навету на сына, ане ему самому - настолько велики самообман, сила общественного мнения. Однако Сеню этонисколько не смущает. Он продолжает лгать всем. И после выдворения из Синевода, возвращаясьв Петербург, он рассказывает о том, как хорошо его приняли и даже не хотели отпускать.

В "Приключениях синей ассигнации" (1847) самообман описан в двух историях. Первая - врассказе об Алёше Канчукевиче, получившем от отца большое состояние. Его приятель Под-меткин понимает, что Алеша -совершенный глупец, не способный без его помощи найти в домескупого отца спрятанных денег. Подметкин не брезгует сорвать с шеи покойника подозрительнобольшой галстук, в котором действительно оказываются пачки купюр. Он переезжает жить кКанчукевичу, покупает мебель, заводит слуг и полностью перестраивает быт Алеши.

Алеша во всём послушен Подметкину, по сути управляющему его жизнью. Ему чуждамысль о странности такой помощи, о том, что его деньгами распоряжается посторонний чело-век, покупающий крепостных и записывающий их на своё имя, ссылаясь на то, что у Алеши нетчина, и он не может быть владельцем людей. "Но люди видели в Подметкине своего барина ипочти не слушали Алеши, хотя Подметкин и они все жили на его счет. Когда Алеша, желаярасположить кого-нибудь из слуг, давал ему денег, тот делался почти его приятелем, а другиекосились, сердились и пуще прежнего старались грубить, чтоб вынудить и себе подобную бла-госклонность" [3, c. 465-466].

Все истории, рассказываемые синей ассигнацией, не окончены. Можно предположить,что Подметкин истратит все деньги Алеши, а на часть из них купит имущество, оставив доброгои доверчивого друга нищим.

Во второй истории "Приключений синей ассигнации" чиновник преследует цель обма-нуть начальника. Герой берет на дом работу, выполнение которой не требует много времени, нонамерение молодого человека – внушить начальству, что его усердие чрезмерно. Для этого онкаждую ночь ставит на окно свечу, свет которой мешает спать живущему напротив начальнику.В результате этого начальник действительно решает, что столь рьяное усердие молодого челове-ка должно быть вознаграждено, и повышает его в чине.

В романе "Чайковский" (1843), посвящённом жизни казаков, самообман, как и в предыду-щем тексте, тоже следствие обмана. Это представлено в двух случаях. Первый - ситуация казниАлеши-поповича, явившейся следствием ослушания героем закона Сечи, в которой не должнанаходиться женщина.

Кошевой (сокурсник Алеши) находит предлог, позволяющий избавить героя от казни. Этотпредлог по сути - самообман казаков, стремящихся, с одной стороны, строго соблюдать законыСечи, с другой же - если эти законы грозят смертью храброго товарища, допустить их инуютрактовку.

Кошевой придумывает хитрый ход, с помощью которого Алеша должен, по закону, какнастоящий запорожец, получить прозвище. Так как приговор вынесен Алеше-поповичу, а егоновое прозвище - Чайковский, то Чайковского казнить нельзя. Казаки принимают эту хитрость,по достоинству оценив ее, и тем самым избавляют Алексея от смерти. (Игра именами - созна-тельный самообман казаков).

Второй случай самообмана Алеши, Никиты, Марины и других связан с личностью Герци-ка - "верного" слуги полковника Ивана, друга Алеши. Герцик обманывает всех, умело предаетказаков, договариваясь о нападении на них с татарами. Он обманом получает состояние полков-ника, подстраивая его смерть. Он же отстраняет от разговора с Иваном Никиту, сажая его подарест. Единственное, что не удается предателю, - убийство Алексея, должное произойти на охоте.В решающий момент Герцик оказывается укушенным змеей, смертельный яд которой заставля-ет его страдать, а перед смертью - рассказать о своих злодеяниях.

Любопытно, что мотив еще одного самообмана в романе возникает в важный момент,когда отравленный укусом змеи герой может излечиться. Знахарка, усугубившая болезнь Гер-

72

цика и ускорившая своим лечением его смерть, оказывается родной матерью героя, но узнаетона об этом после лечения-мести. Женщина мстит казакам за потерю детей, которых те когда-тодавно у неё отняли, и оказывается обманутой.

В результате оба отрицательных героя романа наказаны за свои злодеяния. Самообманположительных героев приводит к трагедии - гибели полковника, лишению его дочери наслед-ства. Правда, после признания Герцика и его смерти всё кроме, естественно, воскресения Ивана,восстанавливается. Самообман старухи-знахарки также трагичен: она убивает родного сына,что можно расценить как месть судьбы, благоволящей казакам.

В прозе Е.П. Гребёнки, представляющей собой нравоописательные произведения, мотивсамообмана выполняет важные функции. Он выступает большей частью на бытовом уровне(самообман в любви, самообман как следствие невежества героя, самообман - следствие обма-на). В то же время, хотя Гребёнку упрекали в отсутствии глубины изображения2, беллетрист вотдельных произведениях обращает героев к бытийным вопросам.

Так, в повести "Верное лекарство" Дмитрий Иванович производит обобщение своей жиз-ни, приходя к выводу о ее никчемности, бессмысленности прожитого, и наивно верит в фантас-тическую возможность повторного, хотя и другого по качеству проживания жизни.

Также трагичен самообман в "Записках студента" и в "Игроке", где показано разрушениеоснов жизни (надежда на создание семьи, устройство на службу). Правда, в первой повести траге-дия неисправима, в сравнении с "Игроком", герой которого омертвевает, но получает все, что, сточки зрения света, должно быть у человека. В этой повести бытийное восприятие неудач сменя-ется бытовым, и герой оказывается способным предать себя, обманываясь уже не в реальноневозможном, в том, что не получилось, а в благополучии действительно свершившегося, являю-щегося лишь поверхностным, материальным благом. Здесь под маской денег теряется человек.

В "Записках студента" герой страдает, погибает от несвершенности надежд, но не предаетсебя. Самообман в итоге становится способом проверки героя на прочность личности, ее мо-ральных устоев и ценностных ориентиров. Особенно важно то, что беллетрист Гребёнка, кото-рого упрекали в привязанности к быту, в неспособности к обобщению [7, с. 83]; [8, с. 258], вотдельных своих сочинениях ставит проблемы онтологического порядка, хотя и не всегда пока-зывает пути их решения.

Литература1. Гребёнка Е.П. Избранные произведения. Киев, 1954.2. Гребёнка Е.П. Сочинения Е.П. Гребёнки: В 2 т. Киев - Петербург - Харьков, 1902.3. Гребёнка Е.П. Чайковский. Роман. Повести. Киев, 1988.4. Егоров Б.Ф. Тема обмана в русской литературе // Время и текст: Историко-литературный сборник

/ Науч. ред. Н.В. Серебренников. СПб., 2002. С. 13-17.5. Зубков С.Д. Русская проза Г.Ф. Квитки и Е.П. Гребёнки в контексте русско-украинских литератур-

ных связей: Монография. Киев, 1979.6. Манн Ю.В. Философия и поэтика "натуральной школы" // Проблемы типологии русского реализма:

Сб. ст. / Под ред. Н.Л. Степанова и У.Р. Фохта. М., 1969. С. 241-306.7. Современник. 1848. Т. XII. Кн. 1. C. 78-89.8. Цейтлин А.Г. Становление реализма в русской литературе. М., 1965.

2 "Скользящему по поверхности быта Гребёнке не доступны были те "сокровенные тайны наших нра-вов", которые открывал более зоркий Некрасов" // Цейтлин А.Г. Становление реализма в русской литера-туре. М., 1965. С. 103.

73

УДК 82.08:159.9

О.С. Семенова

ТЕМА СМЕРТИ В ДРАМАТУРГИИ Л.Н. ТОЛСТОГО (К ПРОБЛЕМЕ ОНТОЛОГИЧЕСКОЙ ПОЭТИКИ)

Тема смерти получает особенную интерпретацию в позднем творчестве писателя. Так,в драматургии (например, "Живой труп" (1900), "Власть тьмы" (1887)) можно выделитьтри основных типа истолкования факта смерти: смерть-иллюзия, смерть-трагедия и на-сильственная смерть. Таким образом, Л.Н. Толстым осознаётся драматизм человеческогобытия, состоящий в противоречии между неотвратимостью смерти и присущей человекужаждой бессмертия.

Ключевые слова: теория, пьесы, драматургия, смерть, душа, Бог, исповедь.

O.S. Semenova

THE SUBJECT OF DEATH IN TOLSTOY'S DRAMA(TO THE PROBLEM OF ONTOLOGICAL POETICS)

The theme of death gets particular interpretation in the writer's later works. Thus, in drama(for example, "Alive corpse" (1900), "Power of darkness" (1887)) it is possible to distinguish threemain types of interpretations to the fact of death: death-illusion; death-tragedy; violent death. Inthis way, Tolstoy realized the dramatic effect of human existence, which is contradiction betweeninevitability of death and the thirst for immortality inherent in the person.

Key words: theory, plays, dramatic art, death, soul, God, confession.

Проблемы отношения искусства к действительности, духовного к вещественному особен-но остро отражаются в творчестве Л.Н. Толстого последних лет. Конкретизируя данную мысль,писатель уподобляет видимую телесную жизнь "лесам для постройки знания". "Леса сами посебе нужны только до тех пор, пока происходит строительство. Когда же здание закончено, они ненужны и их снимают. То же и с нашей телесной жизнью. Она нужна только для постройки зданиядуховной жизни" [10, с. 95]

В целом толстовская программа воплощения заповеди непротивления, созданная в после-дние десятилетия его жизни, содержит в себе следующие моменты: 1) самосовершенствование какстержневой принцип претворения непротивления идеи в жизнь; 2) борьба с грехами, соблазнамии суевериями; 3) пробуждение "усилия сознания", ведущее к самоотречению, смирению; 4) изме-нение и формирование общественного мнения, соответствующего новому жизнепониманию [8].

Само слово "непротивление" является точным переводом на русский язык греческоготермина, которым в Евангелии от Матфея передается заповедь Христа "не противься (злому)".

Принципы непротивления заключаются в необходимости единства ненасильственной инепротивленческой позиций, единства неповиновения (неучастия, неделания) и нравственногосовершенствования. В этой связи центральным моментом всей философии непротивления Тол-стого явилась проблема источника и критерия духовного опыта, призванного связать фунда-ментальные принципы учения с жизнью.

В своей критике толстовства И.А. Ильин высказывает мысль, что учение о непротивлениизлу насилием "всецело покоится на недостаточном, неверном духовном опыте - чисто личном,предметно непроверенном, философски незрелом" [5, с. 17].

В результате вся глубина и целостность восприятия взаимосвязи добра и зла сводится уТолстого к "живому чувству жалостливого сострадания", именуемого "любовью" и "совес-

74

тью", а также к принципам эгоцентризма и субъективизма, ограничивающим сферу реальностидобра и зла индивидуальной добротой и индивидуальной порочностью. Ильин отмечает, в час-тности, что Толстой не смог воспринять, пережить и выразить в своем учении такие свойства,как единство, агрессивность, лукавство и многообразие.

А. Скабичевский в статье "Граф Л.Н. Толстой как художник и мыслитель" утверждал, чтохудожник <…> презрел мыслителя, возмутился против него, пошёл своей дорогой, уничтожилвсе те перегородки, которые поставил мыслитель". [3, с. 90-91].

В связи с затронутой нами темой, обращает на себя внимание книга А.А. Исаева "ГрафЛ.Н. Толстой как мыслитель", где утверждается, что Толстой "лишён свойств истинного мысли-теля"; мысли его поверхностны, на них лежит печать поспешности… Он высказал по многимвопросам частной и общественной жизни то, что известно литератору давно, иногда он облёкэто в яркие формы, но, большей частью, лишь напомнил с бесчисленными длиннотами и повто-рениями. Ему лично принадлежат тёмные мысли; нередко они отличаются сомнительнымидостоинствами" [6, с. 230].

В свою очередь русские религиозно-философские мыслители: Н.Бердяев, С. Булгаков, С. Франк, -своеобразно критикуя Толстого, выражали неудовлетворение "слабостью его религии, несостоя-тельностью её основ. В предисловии к сборнику "О религии Льва Толстого" говорилось: "В егоотталкивании от христианства, в глухоте к зову выражается религиозная ограниченность Толстого иего противление Христу, печать духа антихристианского, но в его живом богоощущении и выража-ется его подлинное религиозное призвание" [5, с. 2]. Бердяев писал: "Он - гениальный художник игениальная личность, но он <…> не даровитый мыслитель". [1, с. 175].

Определяющим признаком религиозно-философской системы Толстого является выборбазовых, ключевых понятий (категорий), максимально выражающих целостный процесс жизнив его внутреннем (духовном) и внешнем (природном) измерениях. В окончательном вариантесистемы Толстой останавливается на таких категориях, как "вера", "душа", "Бог", "любовь","грехи", "соблазны", "зло", "благо", "самоотречение", "смирение", "правдивость", "жизнь","смерть" и др.

Отрицание насилия означает отказ от ориентации человека на личное благо. Принципнепротивления выражает при этом ту грань, которая отделяет телесную жизнь от духовной жиз-ни, намечает переход от вещного к духовному бытию. "Сущность всех религиозных учений, -подчеркивает Толстой, - в любви. Особенность христианского учения о любви - в том, что оноясно и точно определило главное условие любви, нарушение которого уничтожает саму воз-можность любви. Условие это есть непротивление злу насилием" [10, с. 214].

В той мере, в какой обоснованием принципа любви является принцип непротивления злунасилием, главным условием последнего в свою очередь является принцип неделания, ибо непротивиться злому может только тот, кто не способен делать зло другим. По мнению Толстого,для того, чтобы не делать зла, нужна более сильная воля, "чем для делания самой трудной вещи,которую мы считаем добром". На почве принципа неделания вырастает своего рода "золотоеправило" христианской этики Толстого: "Только не делай того, чего не должно делать, и тысделаешь все то, что должно" [11, с. 292].

Драматические замыслы возникают у Толстого ещё в 1850-е годы. До того, как вышла егопьеса "Власть тьмы, или "Коготок увяз, всей птичке пропасть"" (1887), Толстой накапливал иразвивал элементы драматического в прозе. Исследователи давно обратили внимание на ис-пользование писателем драматургических принципов в создании характеров и в композициироманов. Например, Б.М. Эйхенбаум находил, что движение сюжета у Толстого происходит безособого вмешательства авторского "я", силою самой жизненной и исторической логики и прав-ды [16, с. 81]. В свою очередь П.П. Громов доказывает, что в "Детстве" таится "некий сильнодраматический сюжет" [4, с. 107]. Существенно для Толстого как будущего драматурга то, что"обнаружение "коренного" в человеке" "он оставляет наиболее серьёзными катастрофически-ми обстоятельствами" [9, с.155]. Одновременное сосуществование в герое противоречивых на-чал, непрекращающая борьба этих начал - всё это предпосылки подлинного драматизма.

75

Первые драматические опыты не содержали примет собственного стиля. Позднее, в 1870-е годы, Толстой пришёл к важному для себя выводу: "Русская драматическая литература имеетдва образца одного из многих и многих родов драмы: одного, самого мелкого, слабого рода,сатирического, "Горе от ума" и "Ревизор". Остальное огромное поле - не сатира, но поэзии - ещёне тронуто" [15, с. 345].

С точки зрения Л. Н. Толстого, драматизм человеческого бытия состоит в противоречиимежду неотвратимостью смерти и присущей человеку жаждой бессмертия. Воплощением это-го противоречия является вопрос о смысле жизни - вопрос, который можно выразить так: естьли в жизни такой смысл, который не уничтожался бы неизбежно предстоящей мне смертью?Толстой считает, что жизнь человека наполняется смыслом в той мере, в какой он подчиняет ееисполнению воли Бога, а воля Бога дана нам как закон любви, противостоящий закону насилия.

Анализ дневниковых записей и писем показывает, что мысли о смерти, мучившие толсто-го, и страх смерти, возникающий в результате его размышлений, постепенно сменялись новымипомыслами и убеждениями. Он выходит из состояния душевного кризиса, внутреннего разладаприблизительно к началу 80-х гг., когда начинает снова очень интенсивно работать и когда егофилософские и литературные взгляды постепенно стали оформляться. Мысли о смерти вызыва-ют уже не страх, а наоборот - особое состояние души, когда "все суетное замирает и яснееговорит душа" [15, с. 107].

Однако для Толстого жизнь не просто устойчивое состояние какой-то части материи, огра-ниченной пространством и временем за счёт обмена веществом и энергией с окружающейсредой. Жизнь интересует его, прежде всего, её аксиологичностью, её смысловым содержани-ем. Без человека жизнь в материи не имеет смысла, так как лишена своей идеальной сущности.Однако дух жизни, проявляющийся в человеке через разумное стремление к Богу, есть то не-прекращающееся движение, которое освобождает его из границ животности и направляет черезстрадания к слиянию с вечностью, то есть с Вселенной.

Обобщая вышесказанное, можно выделить три основных типа отношения к факту смертив драматургии Л.Н. Толстого:

1) Смерть - иллюзия, она приравнивается к "сновидению". Смерть может быть приравненаи к жизни, но при этом она опутана мишурой житейских ненужных мелочей или бесполезныхприхотей: "А завтра что? Всё буду я-я, а она-она. Нет (подходит к столу и пьёт). Зуб лучшесразу выдернуть. Я ведь говорил, что если я опять не сдержу слова, то чтобы она бросила меня.Я не сдержал, и кончено" [13, с. 26] .

2) Смерть - трагедия. В этом случае на первый план выступают индивидуальность и, какследствие, экзистенциальная разобщенность с миром. Столкновение с мыслью о смерти и по-рождает трагедию обособленной (частной) личности, вынужденной противостоять ей в одино-честве и понимающей свою обреченность в этой борьбе. Протасов в драме "Живой труп"утверждал: "Да не в том дело, то есть не то, что не в том дело, а главное дело в том, что я-то немогу. Знаешь, толстую бумагу перегибай так и этак. И сто раз перегнёшь. Она всё держится, аперегнёшь сто первый раз, и она разойдётся. Так между мной и Лизой. Мне слишком больносмотреть ей в глаза. И ей также - поверь [13, с.38]. "Условия всякой драмы <…> заключаются втом, чтобы действующие лица были, вследствие свойственных их характерам поступков и есте-ственного хода событий, поставлены в такие положения, при которых, находясь в противоречиис окружающим миром, лица эти боролись бы с ним и в этой борьбе выражали бы присущие имсвойства" [14, с. 237]. Та же мысль звучит из уст Феди Протасова: "Нечего просить. Я скажу всё,что думаю. (Письмоводителю.) А вы пишите. По крайней мере в первый раз будут в протоколеразумные человеческие речи. (Возвышает голос.) Живут три человека: я, он, она. Между нимисложные отношения, борьба, о которой вы понятия не имеете. Борьба эта кончается известнымположением, которое всё развязывает. Все успокоены. Они счастливы - любят память обо мне. Яв своём падении счастлив тем, что я сделал, что должно, что я негодный, ушёл из жизни, чтобыне мешать тем, кто полон жизни и хороши…"[13, с. 92-93]. "Я не боюсь никого, потому что я трупи со мной ничего не сделаете; нет такого положения, которое было бы хуже моего" [13, с. 93].

76

В драме "Живой труп" перед нами разворачиваются сложные семейные взаимоотношения,возникает замкнутый круг лжи и лицемерия, единственный выход которого - самоубийство Фёдо-ра Васильевича Протасова: "Должен уничтожиться. Я и уничтожаюсь. Когда вы получите этописьмо, меня не будет" [12:34, с.30]. "Сейчас. (Вынимает пистолет и стреляет себе в сердце.Падает. Все бросаются к нему.) Ничего, кажется хорошо. Лизу…" "Прости меня, что не мог…иначе распутать тебя… Не для тебя… мне этак лучше. Ведь я уж давно… готов…" [13, с. 99].

3) Насильственная смерть становится причиной внутренней душевной драмы человека.Сюжет драмы "Власть тьмы" взят из судебной практики. В пьесе воспроизведена судьба кресть-янина Ефрема Колоскова, покаявшегося перед народом в своих преступлениях, его отношения кжене, падчерице. Сопоставляя толстовскую драму с его прозой 1880-х годов, Г.А. Бялый находит,что "первоначальный замысел "Фальшивого купона", "О жизни" и "Власти тьмы" образуетединый творческий комплекс, части которого переплетаются и вклиниваются одна в другую.<…> В книге "О жизни" и подготовительных материалах к ней "свет" становится синонимомжизни, а "тьма" - смерти [2, с. 70-71].

В пьесе "Власть тьмы" работник Никита становится убийцей собственного ребёнка: "Чтож это они сделали? Что они со мной сделали? Пищал как… Как захрустит подо мной. Что они сомной сделали! И жив, все, право, жив!" [12, с. 211]. Совершённые убийства тяготят душу Никиты.Он не выдерживает угрызений совести, которые приводят в конце произведения к всенародномупризнанию: "Окаянный я. Акулина! Виноват я перед тобой. Твой отец не своею смертью помер.Ядом отравили его… Отравил я отца, погубил я, пёс, и дочь. Моя над ней власть была, погубил еёи ребёночка" [12, с.242]. Исповедь этого героя можно назвать "исповедью горячего сердца,исполненную покаяния и мольбы о прощении" [6].

Таким образом, "смерть" главных героев в драматургии Л.Н. Толстого позднего периодастановится добром, а не злом, и боязнь смерти исчезает в свете этого разумного освещения, ибосмерть - избавительница от горести жизни: "Я мешаю этому, следовательно, я должен уничто-житься…" [13, с.30].

Толстой считает, что одной из главных составляющих взаимоотношения между живымисуществами является "свойственное всем людям" чувство жалости и сострадания ко всему жи-вому, находящемуся в том же самом положении, что и человек, и испытывающему те же самыеглубинные импульсы жизни и смерти. "Все живое боится мучений, все живое боится смерти;познай самого себя не только в человеке, но и во всяком живом существе, не убивай и непричиняй страдания и смерти. Все живое хочет того же, что и ты; пойми же самого себя вовсяком живом существе" [11, с. 36].

"Тело – это стены, ограничивающие дух и мешающие ему быть свободным. Дух, непереставая, старается раздвинуть эти стены, и вся жизнь разумного человека состоит в раздви-жении этих стен, в освобождении духа от плена тела. Смерть совсем освобождает. И поэтомусмерть не только не страшна, но радостна для человека, живущего истинной жизнью" [11, с. 452].

В конце жизни писатель приходит к формированию собственного закона истинной веры,который заключался в гармоничном переходе человека из земного бытия в состояние смерти,возможным, если правильная земная жизнь будет залогом дальнейшего успокоения духа.

Отсюда, в творчестве Толстого проблема смерти ставится чрезвычайно остро. Главныйдля него вопрос о смысле бытия неизбежно соотносился с проблемой жизни и смерти. Сложнаяи противоречивая натура писателя обусловила самобытность его подхода к этой проблеме, чтоопосредованно отразилось в поэтике поздней драматургии.

77

Литература1. Бердяев Н.А. Ветхий и Новый завет в религиозном сознании Л.Толстого. Сборник второй. О

религии Льва Толстого. М., 1912.2. Бялый Г.А. Русский реализм конца ХХ века. Л., 1973.3. Граф Л.Н. Толстой как художник и мыслитель. Критические очерки и заметки А.Скабичевского.

СПб., 1887.4. Громов П. О стиле Льва Толстого: Становление "диалектики души". Л, 1971.5. Ильин И.А. О сопротивлении злу силою. В 2-х т. Т.1. М., 1993.6. Исаев А.А.Граф Л.Н. Толстой. СПб., 1911.7. Криницын А.Б. Исповедь подпольного человека: К антропологии Ф.М. Достоевского. М., 2001.8. Мелешко Е.Д. Христианская этика Л.Н. Толстого. М., 2006.9. Скафтымов А. Нравственные искания русских писателей. М., 1973.10. Толстой Л.Н. Круг чтения. М., 1991. Т.1.11. Толстой Л.Н. Путь жизни. М., 1993.12. Толстой Л.Н.Собрание сочинений. В 90 т., Т.26. М., 2006.13. Толстой Л.Н.Собрание сочинений. В 90 т. Т.34. М., 2006.14. Толстой Л.Н.Собрание сочинений. В 90 т. Т.35. М., 2006.15.Толстой Л.Н.Собрание сочинений. В 90 т. Т.48. М., 2006.16.Эйхенбаум Б.М. О прозе: Творческие стимулы Л. Толстого. Л., 1969.

78

УДК 821.054.7

В.В. Шадурский

ИДЕИ И ОБРАЗЫ Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО В ТВОРЧЕСТВЕМ.А. АЛДАНОВА: ОПЫТ РАСКОЛЬНИКОВА

Изучается восприятие мировоззрения и художественных образов Ф.М. Достоевского втворчестве М.А. Алданова. Особое внимание уделяется характеристике мыслей и поступковРаскольникова, а также делается акцент на отношении Алданова к судьбе идеологии "Пре-ступления и наказания".

Ключевые слова: литература русского зарубежья, рецепция Ф.М. Достоевского, твор-чество М.А. Алданова.

V.V. Shadursky

F.M. DOSTOYEVSKY'S IDEAS AND IMAGES IN M.A. ALDANOV'S WORK:RASKOLNIKOV'S EXPERIENCE

The author researches the perception of F.M. Dostoevsky's opinions and artistic images inM.A. Aldanov's creativity. The special attention is focused on the characterization of Raskolnikov'sthoughts and his actions. Besides, the emphasis is placed on Aldanov's attitude to the destiny ofideology of "Crime and Punishment".

Key words: the Russian foreign literature, the reception of Dostoevsky, the creativity of M.A.Aldanov.

Характеризуя рецепцию Достоевского в творчестве Алданова, необходимо отметить, чтосамой обстоятельной публикацией по этой теме является работа В.А. Туниманова [16, с. 236-271].Наиболее смелыми следует признать работы Ж.Тассис [14, 15], в которых утверждается, что Алда-нов "исправил" "Преступление и наказание" в двух собственных романах ("Ключе" и "Началеконца"), "внес поправки к портрету главного персонажа этого романа" [15, с. 147]. Но естественно,что одними этими публикациями проблема восприятия наследия Достоевского в творчестве Ал-данова не может быть ограничена. Разумеется, в притяжении Алданова к "черному бриллианту"русской литературы и в отталкивании от него все еще остаются неизученные нюансы.

Исследователями определено, что Алданов внимательно изучал биографию Достоевско-го, и припоминание фактов его жизни в публицистике, очерках, рассказах и романах Алданова -обычное дело. В 1920-е годы, когда Алданов был уже автором известной книги о Л. Толстом, он,по-видимому, поверил в свои силы и возможность написания труда о Достоевском [1, с. 275]. Ноодной веры оказалось слишком мало.

Характеризуя алдановский замысел создания биографии Достоевского в 1929 г., В.А. Ту-ниманов предположил, что Алданов просто "не смог найти "ключа" к личности Достоевского"и потому "отступил перед задачей, оказавшейся непомерной" [16, c. 237]. Более того, Ж.Тассискатегорично заключает, что Алдановым "Достоевский не был оценен ни как человек или мысли-тель, ни во многом как писатель", что философия Достоевского воспринималась им как "на-сквозь ложная" [14, c. 382, 385].

Алданов формировал свое мнение на основе документов, свидетельств очевидцев, воспо-минаний, и всякий раз отмечал то, что непреложно, что требует проверки, а что идет от егособственной оценки. В публицистической работе 1918 г. "Армагеддон" он впервые используеттворчество Достоевского как полигон для своих пространных высказываний. Мысли Алданова,выстроенные на основе ассоциаций с идеями, героями Достоевского, разнообразны. Так, рас-

79

суждая о войне, "первым русским пораженцем или, вернее, первым теоретиком русского пора-женчества" [5, c. 93] он называет Смердякова. Заметим, что слово "достоевщина", которая про-тивниками творчества писателя используется, в основном, в отрицательном значении, у Алда-нова наделяется отличительным качеством, но не оценкой. Он пишет: "Этот человек, не имев-ший ни малейшего представления о политике, был в своей области, в области "достоевщины",подлинный русский пророк, провидец безмерной глубины и силы необычайной. Октябрьскаяреволюция без него непонятна; но без проекции на нынешние события непонятен до конца и он,черный бриллиант русской литературы" [5, c. 97]. Благодаря Достоевскому постижение револю-ции как явления находится не только в политических, но и психологических, моральных коорди-натах. Алданов с горечью писал о том, как ошибался Достоевский. Обращаясь к "Братьям Кара-мазовым", он пишет о речи прокурора Ипполита Кирилловича, которая венчается мыслью, что"роковая тройка наша" будет остановлена другими народами, ужаснувшимися ее [5, c. 99]. Дей-ствительно, Европа смогла обуздать шальную тройку, но ее гуманизм заставил принести в жер-тву Россию. И если в первом случае Достоевский ошибался, то все же, предчувствуя высокуюжертвенную роль России, во втором случае он оказался прав. Однако это уже суд над алдановс-ким текстом, суд 91 год спустя.

В одном из первых своих очерков "Убийство Урицкого" Алданов с восхищением писал огерое-бунтаре, убившем видного комиссара: "По разным причинам я не ставлю себе задачейхарактеристику Леонида Каннегисера. Эта тема могла бы соблазнить большого художника; воз-можно, что для нее когда-нибудь найдется Достоевский. Достоевскому принадлежит по праву итот город, в котором жил и погиб Каннегисер, страшный Петербург десятых годов" [3, т. VI, с.487]. Один из важных моментов очерка - в характеристике поступков персонажа Алданов ис-пользует наблюдения "сердцеведа" Достоевского. Он объясняет читателю, зачем накануне убий-ства Каннегисер звонил Урицкому: "…Ему психологически было необходимо это страшноеощущение. Зачем Раскольников после убийства ходил слушать звонок к квартире Алены Ива-новны?" [3, т. VI, с. 510]. Затем Алданов пишет и о состоянии перед самим убийством: "Егоощущения в те минуты мог бы передать Достоевский, столь им любимый…" [3, т. VI, с. 512].

Сюжетная ситуация, связанная с преступлением Раскольникова, на долгие годы станетпредысторией многих сюжетов и высказываний Алданова. Ему на веку выпало видеть не простомножество христиан, убивающих себе подобных, но именно современников, вернувшихся ксредневековым нравам хладнокровных профессиональных убийц.

В очерке 1930 г. "Азеф" Алданов, используя аналогию с ситуацией персонажей Достоевс-кого, пытается расцветить характер личности своего героя. Он описывает смелый поступок Азе-фа, поступок, который, по Достоевскому, часто делают убийцы - посещают место преступления,чтобы получить дополнительные острые переживания: "Он сделал то, что должен был бы сде-лать по Достоевскому: Азеф пришел к Бурцеву в гости, якобы по делу. Сцена поистине порази-тельная: Бурцев знал, что Азеф - предатель, Азеф знал, что Бурцев это знает. Пожалуй, у Досто-евского такой сцены не найти. Пошел Азеф, вероятно, на разведку. А, может быть, и "для ощуще-ний". Ощущений у него в жизни было вполне достаточно. Но такого, вероятно, не было" [3, т. VI,с. 460]. В "Картинах октябрьской революции" [5, c. 180] Алданов напишет об убийцах Шингареваи Кокошкина и о характере их разговоров после расследования: "Общий тон их вообще былочень шутливый - совсем не по Раскольникову".

Наиболее полноценно сюжет о нераскрытом петербургском преступлении воплотился втрилогии "Ключ - Бегство - Пещера", но здесь первостепенное значение обрела не психологияубийцы или его философия, а иллюзия убийства, иллюзия его раскрытия. Потому и пара персо-нажей, напоминающая своим общением Раскольникова и Порфирия - Браун и Федосьев, - посути дает существенное отвлечение от текста Достоевского. Если оставить в стороне детектив-ный сюжет, то читателю придется обратить внимание на особенности характера главного героя.Александр Браун, в прошлом социалист, европеизированный человек, развитая личность, таит всебе тайны свидригайловского типа. Он хочет помочь России, помочь окружающим, но произ-водит на всех обманчивое впечатление. Если младший Яценко еще видит в нем бескорыстного

80

труженика, борца за благо родины, то Федосьев - убийцу, Муся Кременецкая - демоническоголюбовника, вожделенное счастье, а все прочие - сумасшедшего. При всем благородстве своейнатуры, Браун не в состоянии стать частью общества, частью народа. Он слишком умен, слиш-ком эгоцентричен, устает от людей и от себя. Именно о таких личностях писал В. Ерофеев:"Активизация личностного начала создает условия для нарушения гуманистических норм…Любовь к человечеству - это дань родовому инстинкту, это своеобразный категорический импе-ратив обезбоженного сознания… развитая личность охотно свидетельствует о своей любви кчеловечеству, однако не выносит реального соприкосновения с людьми" [11, c. 68-69]. Так и"стремления Раскольникова фокусируются в определенном желании сделаться "благодетелемчеловечества" - желании одновременно често- и человеколюбивом. Мирное сожительство та-ких разнородных принципов в душе европейской личности - явление распространенное, нодалеко не всегда ею осознанное. Преступление уничтожило это сожительство" [10, c. 64]. Евро-пейская фамилия Брауна - русского человека - подчеркивает этот европеизм, подсказывает воз-можность такого совмещения. Но Алданов, взвешивая на весах родовую общность и ярких лич-ностей, естественно, получает результат не в пользу последних. Желание быть свободным, неза-висимым от людей и веры, импонирует писателю в большей мере. И слабости Раскольникова,который не в состоянии выдержать муки одиночества, Алданов противопоставил бы достойныйуход пресытившегося жизнью и уставшего от своей личности Свидригайлова. По мысли Досто-евского, "не получая необходимых соков от жизнетворной идеи бессмертия души, гуманизмстремится к своему распаду" [10, c. 59]. Очень похожей на это стремление к распаду выглядитжизнь атеиста Брауна.

В других текстах 1920-1930-х годов Алданов обращается к этой теме как бы вскользь. Вочерке "Жозефина Богарне и ее гадалка" он так цитирует Достоевского: ""Нет, те люди не таксделаны; настоящий властелин, кому все разрешается, громит Тулон… Нет, на этих людях, видно,не тело, а бронза!..". "Все, что перечислено в этих знаменитых строках "Преступления и наказа-ния", действительно было в жизни Наполеона" [4, I, c. 110].

"Начало конца" - роман, в котором одна из сюжетных линий впервые связана с историейгероя типа Раскольникова. В этом романе цитат из Достоевского едва ли не больше, чем во всейтрилогии "Ключ - Бегство - Пещера". А история преступления Альвера должна восприниматьсяименно как составная часть присутствующего здесь текста Достоевского.

Еще в статье 1930 года "Из записной тетради" Алданов "сделал ряд нравственных упреков вадрес романа "Преступление и наказание"… Особенно подробно он критиковал изображениенаказания - каторгу, эпилог. Достоевский лучше, чем кто-либо другой из классиков знал, что такоекаторга. Описать ее по-настоящему значило бы вызвать безнадежную путаницу во всем замыслеромана, наказание тоже стало бы преступлением, и от идеи очищения страданием осталось бы,вероятно, немного…" [4, IV, c. 11] А.А. Чернышев говорит, что в этом романе "ситуацию "Пре-ступления и наказания" Алданов переносит во Францию 1930-х годов и обнаруживает, что замыс-лившего убийство в целях ограбления юношу-анархиста не могут терзать ни духовные, ни нрав-ственные проблемы, что для него лишить другого человека жизни, не оставив улик, - лишь интерес-ная техническая задачка, способ самоутвердиться… Достоевский наделил преступника богатымдуховным миром, чувствительностью, Алданов смотрит на своего Альвера трезво и презритель-но" [4, IV, c. 11]. А революционер Вислиценус, перечитывающий в зарубежной командировкеДостоевского, вообще многие образы и саму личность Достоевского воспринимает цинично: "Он- враг, и к черту его! Ведь нас он именно "собственными руками задушил бы"… Гениальныйроманист? Ну, и издавали бы «Преступление и наказание»"…" [4, IV, с. 26]

Заметим, что внутренние монологи главного преступника в этом романе - молодого чело-века Альвера - передаются от первого лица. И в этой речи читатель слышит не только озлоблен-ные выпады против многих людей, но и акцентированные (кстати, выделенные в тексте курси-вом) местоимения "они", "их". - Фразы, с одной стороны, передающие, отчуждение от мира"сытых", ненавидимого Альвера, с другой стороны, показывающие, как характером своей нена-висти он близок к Вислиценусу, ведь под ними он разумеет всё человечество.

81

Нужно принять во внимание и то, что читателю, даже при наличии внутренних монологовэтого персонажа, не ясно, какова истинная природа и целесообразность замышляемого убий-ства. Мы знакомимся с Альвера только тогда, когда он уже делает первые шаги к убийству -проверяет в работе купленный револьвер. Мы знаем, что перед убийством он читал "Преступ-ление и наказание": "Томик Достоевского значился под номером 196" [4, IV, с. 106]. Мы знаем,что для упражнения в стрельбе вырвал страницу из этого романа - эпизод признания Раскольни-кова: "На полях у этих строк было написано: "Un fameux cretin, celui-lа"" [4, IV, с. 96]. Но мы непонимаем основу его мыслей: "Хорошо было бы для опыта застрелить собаку. Ощущение дол-жно быть, в сущности, почти такое же, и главное отличие относится на счет страха гильотины.Убить человека очень просто: при некоторой привычке убивать можно так, как мясник убиваетвола, без дешевеньких рассуждений, без Наполеона, без чьих-то открытий. У средневековыхголоворезов была такая привычка, и они отлично обходились без всякой философии" [4, IV, с.99]. Альвера, с одной стороны, уверен в необходимости убийства. С другой стороны, в егословах раздвоенность: он старается остаться вне подозрений и в то же время проигрывает своюроль на суде, на месте казни. Так, из монологов нам известно, что на возможном суде Альверасобирается предстать в роли "морального идиота" [4, IV, с. 100]. И если в своей фантазии онпредполагал возможность убийства писателя Вермандуа, то отпугнула его только очевидностьподозрений: "Я единственный бедный человек, бывающий в его доме…". Более того, чтобырассеять подозрения, он подумывает даже купить дом своей жертвы и поселиться в нем: "Какойже убийца купит дом, где "где его будет посещать кровавый призрак?"… А Вермандуа, если оннавестит меня в тюрьме, я скажу, что убил назло Достоевскому". Но также Альвера подумываети об эффекте убийства: рассчитывает, что известный писатель вставит в свой новый романсентенцию, что "романы великого славянского моралиста только способствуют развитию пре-ступности среди этих несчастных детей!" [4, IV, с. 103].

Накануне убийства Альвера убеждает себя: "Способы уличения преступников сводились,как ему было известно, к сознанию, к свидетельским показаниям, к прямым и косвенным ули-кам. "О сознании речи нет - пусть сознается кретин Достоевского" [4, IV, с. 146]. Он еще разтщательно продумал, как избежать свидетельских показаний, отпечатков пальцев и прочих улики даже "подумал о высшем торжестве воли и духа", если бы в тот же день смог продолжитьработу над своим трудом "Энергетическое миропонимание". После самого убийства "Альверане чувствовал ни раскаяния, ни ужаса. Как он и думал, все оказалось вздором: особенно эти имивыдуманные угрызения совести" [4, IV, с. 170]. Но весь его план рушится. Оказавшись в тюрьме,изувеченный Альвера "вел себя именно так, как решил прежде, считаясь с возможностью неуда-чи: тогда решено было - в случае провала изображать гордую усмешку, он ее и изображал,больше, впрочем, именно по воспоминаниям… Изредка сочинял план защитительной речи:собирался сказать им всю правду" [4, IV, с. 236]. Неожиданным для Альвера оказывается то, чтоон лишается физических сил, необходимых для сохранения своего превосходства над окружаю-щими. Еще большей неожиданностью стало предложение адвоката назваться безумным, чтобыспасти жизнь, в этом случае никакой правды на суде не высказать, ни какого вызова и бунта необозначить - все напрасно.

Отметим то, чего не мог ожидать Альвера, что он не вычитал у Достоевского. А именноДостоевский объяснял причины наказания Раскольникова, проще всего это высказано в пись-мах: "Неразрешимые вопросы восстают перед убийцею, неподозреваемые и неожиданные чув-ства мучают его сердце. Божия правда, земной закон берет свое, и он - кончает тем, что принуж-ден сам на себя донести… примкнуть опять к людям; чувство разомкнутости и разъединения счеловечеством, которое он ощутил… замучило его" [8, с. 137]. Замучило и алдановского убийцу.Вообще получается, что рядовые западные читатели прочитывают только поверхностный слой,им невдомек все сложности ощущений русского преступника. Именно поэтому на Западе бо-лее известен Раскольников как образ человека, задумавшего идеальное преступление. А что довозможностей разъединения и соединения с человечеством - это остается невоспринятым.

82

Для Альвера также неожиданным становится не проклятье, а помощь, которую ему совер-шенно бескорыстно оказывает Вермандуа. В нем много доброго, человеческого, хотя литера-турный вкус заставляет быть строгим и придирчивым. Он говорит адвокату Серизье: "А что доРаскольникова, то вы непременно перечтите этот шедевр: там в большом городе, в столице вседруг друга знают и постоянно друг с другом встречаются: этот Сви.. Сви… - как его? - по счаст-ливой случайности живет рядом с той ангелоподобной проституткой и, естественно, подслуши-вает исповедь благородного убийцы ангелоподобной проститутке" [4, IV, с. 231]. Вермандуа сиронией отмечает искусственность композиции образов Достоевского, его ужасный французс-кий язык и презрение, ненависть ко всем народам, кроме русского. В своей оценке он суров: "…не люблю этого человека, хоть восхищаюсь великим писателем. Нет, нет, сцена убийства изуми-тельна, перечтите "Преступление и наказание", непременно перечтите перед процессом. Хотяна Раскольникове, кажется, выезжает третье поколение адвокатов?.." [4, IV, с. 232].

Конечно, не случайно, что один из любимых персонажей Алданова, Вермандуа, при всейнелюбви к человеку Достоевскому и утверждению, что он "чужд христианским настроениям",проявил поистине христианское человеколюбие к Альвера. Это выразилось в разных поступках,от пересылки денег и помощи с адвокатом, до высоких слов, "исполненных человечности", насуде. Писатель, ослепленный желанием сделать добро, даже не мог помыслить, что защищае-мый им молодой человек легко мог стать его же убийцей. Кстати, именно в речи на суде Верман-дуа, с известными "коммунистическими симпатиями", попытался объяснить, что изменилось впсихологической атмосфере после Первой мировой войны, за четыре года которой "люди при-выкли к мысли, что убить человека очень просто" [4, IV, с. 287]. Он в меру своих возможностейхотел помочь в деле спасения Альвера.

Автор нескольких развернутых публикаций на тему "Алданов и Достоевский", Ж. Тассиспытается выяснить, почему "всем другим романам Достоевского Алданов предпочитал именно"Преступление и наказание". Исследователь, отвечая на вопрос, зачем Алданов занимался "те-матической транспозицией" и сочинял "гипертексты" на основании этого романа, утверждает:"Потому, что философия, иллюстрированная в этом романе, его не только не убеждала, но ираздражала" [15, с. 152]. Тассис ссылается на статью "Черный бриллиант", где Алданов, как быдопускает, что было бы, изобрази Достоевский каторгу: "Тогда "Преступление и наказание" поморальной тенденции должно было бы приблизиться к "Воскресению" Толстого. Но это вызва-ло бы совершенную путаницу во всем замысле романа и, вероятно, в душе его автора. Фило-софская идея очищения страданием, одна из самых искусственных и злополучных мыслей Дос-тоевского, своевременно пришла ему на помощь, - дала возможность как-то отвязаться от про-блемы Раскольникова" [15, с. 157]. Но швейцарский ученый, как нам кажется, недооцениваетреакцию Алданова. Он пишет: "…Идея очищения страданием очень раздражала Алданова, кото-рый иногда был склонен сводить к ней всю философию Достоевского…". Со слов Тассис, "Ал-данов как-то упрощает моральное развитие Раскольникова и полагает, что к раскаянию приведетего страдание на каторге" [15, с. 152-153]. Однако реальными текстами Алданова, цитатами из егоречей это не подтверждается.

По мнению швейцарского исследователя, в "Начале конца" Алданов "прямо создает свойвариант Раскольникова, чтобы показать всю нелепость поведения убийцы в романе Достоевско-го" и "придает своему тексту метатекстуальную функцию" [15, с. 154]. Но нас беспокоит вопрос,зачем Алданову мог понадобиться двойник Раскольникова и неужели им могла двигать толькомотивация "метатекстуальной функции"? Если учесть контекст романа, ощущение состоянияна краю пропасти, наполненность атмосферы ненавистью, то должно стать понятно, что вари-ант современного Раскольникова представлен не для того, чтобы играть в литературные игры сДостоевским. А для того, чтобы признать тупиковость развития европейской цивилизации, кото-рая выращивает убийц, подобных Соколовичу и Альвера.

Тассис совершенно справедливо различает дистанцию между Альвера и его автором:"Алданов не верит в идею, развитую в статье молодого человека…", но другие его сужденияболее чем спорны. "Алданов считал, что Достоевский зря защищал своего героя"; главная

83

задача Алданова "заключается в том, чтобы обесценить персонажа-убийцу, лишить его каких-либо положительных черт, какой-либо привлекательности… Алданов приложил все усилия длятого, чтобы принизить Альвера и исключить какое-либо проявление жалости к нему со сторо-ны читателя. Он сознательно и последовательно рисует портрет подлого и отталкивающегоубийцы… отличается от Раскольникова тем, что никогда не испытывает ни малейшего угрызе-ния совести" [15, с. 155, 156]. В финале своей работы Тассис полагает, что Алданов "крайнеупростил, сделал схематичным персонаж Раскольникова. Он стер все его сомнения, вопросы,сократил его рассуждения, лишил его трагизма. Сложному Раскольникову он противопостав-ляет упрощенного, неглубокого и отталкивающего Альвера. Но его комментарий к "Преступ-лению и наказанию" отлично выражает амбивалентность отношения эмигрантского писателяк творчеству великого писателя XIX века" [15, с. 158]. Однако в этом выводе нет пониманияобраза Альвера с учетом контекста романа и всего творчества Алданова. Вопросы возникаютуже у нас. Почему Алданов должен сердиться на Достоевского за желание помочь Раскольни-кову? И зачем ему столько старания в обрисовке образа второстепенного отрицательногогероя? Не желая приукрашивать отношение Алданова к Достоевскому, попытаемся допол-нить существующие анализы.

Обращение Алданова к Достоевскому не прекратилось даже после Второй мировой вой-ны. Более того, в послевоенном романе Алданов впервые создает образ самого Достоевского. В.А. Туниманов полагает, что Алданов "выведя писателя персонажем романа "Истоки", посленеудачи с биографией Достоевского "отчасти взял реванш" [16, с. 239]. Образ Достоевского вэтом романе сформирован знанием фактов биографии писателя и алдановским вымыслом. Чтолюбопытно, в сценах с Достоевским опять проявляется сюжет "Преступления…". Приват-до-цент Черняков оказался под сильным влиянием "гипнотизера", "сердцеведа", "знатока челове-ческой души в ее взлетах и падениях". До встречи в доме Достоевского он мог назвать писателя"мастером сочинять", у которого "непременно: люди говорят о божественном и подслушиваюту чужих дверей" и который может потребовать сжечь сто тысяч. Во время встречи Черняковудивляется необычному характеру хозяина дома - странности мыслей и общения. Достоевскийвспоминает даже "Преступление и наказание" и не без гордости рассказывает о сцене убийства:"Помните, как он там стоит и ждет, а? У-у, как написано! - Он вдруг затрясся. - Я, когда писал, тои сам мог убить! Пускай немец так напишет, а? Да и сам граф Лев, он ведь только своих графови знает, а зачем же граф Спиридон этаким неблагородным манером кокнет по голове старуху-процентщицу?". Он показывает себя настоящим пророком, обещая страшную революцию идаже одну из первых ее жертв - отмену буквы ять... В течение нескольких лет после встречи"смысл слов Достоевского вспоминался Чернякову не вполне ясно. Ему запомнились слова, чтовсе кончится антропофагией, что свобода перейдет в рабство, а социализм станет страшным,кровавым, и вместе пошлым адом. Михаилу Яковлевичу как будто ясно помнилось, что этосвязывалось Достоевским с исчезновением христианства в мире". Но концовка разговора за-помнилась четко: Достоевский посоветовал "пойти в каторжные работы", так как и сам, побы-вав в аду, нашел там Христа: "И вам от души желаю поскорее попасть в каторжные работы. Вывернетесь и перерожденным, и счастливым, и многое понимающим человеком". Если соотно-сить романные события с хронологией жизни Достоевского, то разговор Чернякова и Достоев-ского мог состояться не ранее 30 апреля и не позднее 15 мая 1878 г., так как именно в это времяпроявилась болезнь, а затем наступила смерть Алеши [12, с. 273]. Алданов словно специальноотправил своего героя к Достоевскому в один из самых трудных периодов его жизни.

Интерес к сюжету Достоевского не исчезает даже в последних текстах Алданова. В романе"Самоубийство" он заставляет исторического деятеля соотносить свое отношение к свободе ссюжетом Достоевского. Так, читателю представлен внутренний монолог Муссолини: "Свободаможет быть только у больших людей, желающих прожить свою жизнь как следует. А это надоделать умеючи и осторожно, иначе сорвешься в самом начале и отправят в тюрьму или в катор-жные работы, как того убийцу в русском романе. Он по глупости убил старушку для каких-тосотен лир. Да и этого он не сумел как следует сделать" [3, VI, 47].

84

Если "путь русского интеллигента в произведениях Чехова - от тоски по "общей идее" ксознанию ее ненужности и бесполезности для человека, от одержимости" [13, с. 73], то Алдановв своих книгах борется с идеологической одержимостью людей "типа героев Достоевского". Ивместе с тем персонажи Алданова, пораженные мыслью о "бессмыслице сущего" [10, с. 54], опреобладании случайного в жизни, часто оказываются противниками как нравственных посту-латов Достоевского, так и религиозных ценностей.

Религиозное сознание Достоевского имеет христианскую основу, идеал нравственности,связанный с Христом, с верой и в меньшей степени - с рациональным постижением. Нравствен-ность алдановского сознания определяется внерелигиозными принципами, определенными вбольшей степени опытом, осмыслением истории, соотнесением фактов прошлого с наблюде-нием фактов настоящего. Герой Достоевского (например, самоубийца из "Дневника писателя")легко признает существование бессмертия, всех должна убедить формула: "если бессмертиенеобходимо для бытия человеческого, то оно существует несомненно" [10, с. 55]. Но геройалдановской тетралогии Ламор и персонаж тетралогии Браун воспримут такое суждение каксвидетельство простодушия: в нем нет критической осмысленности. По Достоевскому, бытиеполучает смысл только тогда, когда есть бессмертие. Отринув идею бессмертия, остается при-знать беспорядочность, хаотичность, отсутствие предопределенности жизни, а, следовательно,согласиться с ее бессмысленностью, ибо окончится она падением в пропасть, смертью. Неуже-ли умные герои Алданова не видят, не чувствуют этого страшного исхода? Неужели им есть чтопротивопоставить идее бессмертия? Как порядочному человеку, не пришедшему к вере илиутратившему ее, остаться человеколюбивым без религиозной основы? Как, что еще более важ-но, остаться жизнерадостным? Конечно, это не риторические вопросы. Видят и чувствуют, му-чаются этим. У самого Алданова, как явствует из внелитературной материи - воспоминаний,переписки, записей бесед - четко ответить не получилось. Не случайно в жизни он был оченьспокойным, но создавал впечатление грустного скептика. И конечно, предложение алдановскиходиночек - сохранять человеческое достоинство и следовать принципу человеколюбия - безрелигиозной идеи, без веры, объединяющей многих, не может быть воспринято как гуманнаязамена предложений Достоевского [9, с. 264].

Алданов, как и Достоевский, пытается найти в самом человеке силы, которые бы моглиуберечь его от катастрофы. По Достоевскому, надо прорвать кокон европейской личности, что-бы проявить ее высшее развитие. Однако сознательное самопожертвование всего себя в пользувсех, которое предлагает Достоевский, у Алданова свойственно только некоторым женским пер-сонажам (Кременецкая в трилогии, Ласточкина в "Самоубийстве"), тогда как персонажи муж-чины, желая сохранить достоинство своей личности, добровольно уходят из жизни. И это одна изтрагичных страшных патологий человечества, которая не прекращается даже в новом столетии.

Подводя итоги, не можем быть строго категоричны.Вероятно, причиной отказа Алданова написать книгу о Достоевском могло стать понима-

ние того, что в современной жизни не найти применения вневременных идей "сердцеведа", чтоневозможно писать об этом и оставаться объективным. Не разделяя христианские принципыДостоевского, Алданов видел искусственность многих ситуаций, над разрешением которых бил-ся Достоевский-политик и общественный деятель, и к тому же сомневался в перспективе идейрелигиозной природы. Отметим, что при всем многолетнем интересе Алданова к жизни и твор-честву Достоевского какой-либо "эволюции", изменения отношения не наблюдается. Более того,в конце жизни Алданов еще раз откажется от прямого выражения мнения о Достоевском. Вянваре 1956 г. Д.Н. Гольдштейн предложил Алданову участвовать в радиопередаче "Как я пони-маю значение Достоевского" [7]. Предложение было очень почетным, в списке участвующихуже значились М. Слоним, П. Сорокин, М. Карпович, передача должна была выйти в эфир 9февраля. Однако Алданов не одобрил предложенную форму выступления и ответил уклончиво:"Если хотите, могу Вам предложить следующее. Достоевский выведен в моем романе "Истоки",том 1, страницы 253-278. Разумеется, это слишком длинно для передачи на радио. Но Вы там,надеюсь, легко найдете очень небольшой отрывок, подходящий для передачи по своей длине …"

85

[6]. Тем самым Алданов отказался выступить как литературный критик, сориентировав журна-листов только на свой художественный текст.

Как уже отмечалось, отношение Алданова к Достоевскому сохранило некоторую предоп-ределенность, тенденцию. С годами у Алданова меняется только способ выражения этого отно-шения: от непосредственного в дневниковых и путевых записках до исключительно художествен-ного. И все же надо быть справедливыми: творчество Алданова содержит уточнения и дополне-ния - конечно, не сюжетов и образов Достоевского, а его морали. Автор "Начала конца" писал обответственности людей за общее горе и о том, что негативные поступки одной личности гораздобыстрее приводят к трагическим деяниям многих, доводят до катастрофы человеческое бытие.

Литература1. Алданов М. А. [Письмо к И.А. Бунину от 28 августа 1929 г.] // Новый журнал. 1965. № 8. С. 156-158.2. Алданов М. А. Черный бриллиант (О Достоевском) // Наше наследие. 1989. № 7.3. Алданов М.А. Собрание сочинений: В 6 т. М., 1991.4. Алданов М.А. Собрание сочинений: В 6 кн. М., 1991-1996.5. Алданов М.А. Армагеддон. Записные книжки. Воспоминания. Портреты современников / Сост. Т.Ф.

Прокопов. М., 2006.6. Алданов М. А. [Письмо Д. Н. Гольштейну о радиовыступлении к 75 летней годовщине Ф.М.

Достоевского]. Машинопись с авторской правкой, 26 янв. 1956 г. ДМЦ. АРЗ. Фонд М. А. Алданова. Оп.2. Ед. хр. 199. Кп-748/2. Л. 1.

7. Гольштейн Д. Н. [Письмо М. А. Алданову с предложением участвовать в передаче радиостанции"Освобождение" "Как я понимаю значение Достоевского"]. ДМЦ. АРЗ. Фонд М. А. Алданова. Оп. 2. Ед.хр. 198. Кп-748/1. Машинопись, 24 янв. 1956 г. Л. 1.

8. Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Л., 1985. Т. 28. Кн. 2.9. Достоевский Ф. М.<Записная тетрадь 1876-1877 гг.> // Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: В 30 т.

Л., 1982. Т. 24.10. Ерофеев В. В. Вера и гуманизм Достоевского // Ерофеев В. В. В лабиринте проклятых вопросов:

Эссе // Виктор Ерофеев. М., 1996. С. 49-75.11. Ерофеев В. Найти в Достоевском человека // Найти в человеке человека: Достоевский и экзистен-

циализм. М., 2003. С. 17-99.12. Летопись жизни и творчества Ф.М. Достоевского. 1821-1881. СПб., 1995. Т. 3: 1875-1881.13. Созина Е. К. Текст Достоевского в литературе чеховской "артели" восьмидесятников // Традиции

в контексте русской литературы: Сборник статей и материалов. Череповец, 1997. С. 70-77.14. Тассис Ж. Достоевский глазами Алданова // Достоевский и ХХ век / Под ред. Т. А. Касаткиной. В

2 т. М., 2007. Т. 1. С. 382-405.15. Тассис Ж. Роман "Преступление и наказание" в двух романах М.А. Алданова // Достоевский и

русское зарубежье XX века / Ред.: Ж.-Ф. Жакар, У. Шмид. СПб., 2008. С. 147-158.16. Туниманов В. А. Достоевский в художественных произведениях и публицистике М. А. Алданова /

/ Туниманов В. А. Достоевский и русские писатели. СПб., 2004. С. 236-271.17. Чернышев А. А. Алданов в 1930-е годы // Алданов М.А. Собр. соч.: В 6 кн. М., 1995. Кн. 4. С. 5-17.

86

УДК 82.091

Е.А. Жильцова

А.П. ЧЕХОВ В ТВОРЧЕСКОМ ВОСПРИЯТИИИ.А. БУНИНА И М.А. АЛДАНОВА

Рассматривается проблема восприятия русской классической литературы писателя-ми Русского зарубежья, в частности, отражение традиций прозы А.П. Чехова в произведе-ниях И.А. Бунина и М.А. Алданова. Писатели являлись современниками, влиявшими на эстети-ческие позиции друг друга.

Ключевые слова: русская классическая литература, мотивы рассказов, пьес Чехова,творчество Бунина, Алданова.

E.A. Zhiltsova

A.P. CHEKHOV IN I.A. BUNIN'S AND M.A. ALDANOV'SCREATIVE PERCEPTION

The author considers the problem of perception of the Russian classical literature by Russian-language writers abroad, in particular, the reflection of A.P. Chekhov's prose traditions in I.A.Bunin's and M.A. Aldanov's works. The writers were contemporaries and influenced esthetic positionsof each other.

Key words: the Russian classical literature, the motives of Chekhov's stories and plays, thecreativity of Bunin and Aldanov.

Русская классическая литература стала духовным и нравственным ориентиром в судьбе писа-телей-эмигрантов. Безусловно ее влияние и на их художественное, изобразительное мастерство.

Восприятие идей, приёмов А.П. Чехова в творчестве И.А. Бунина изучено довольно глубо-ко. Наиболее полный обзор литературы дореволюционного и советского периодов содержитсяв монографии В.А. Гейдеко "А. Чехов и Ив. Бунин" [9, с. 6-12].

Но исследований, посвященных выявлению значения Чехова в прозе М.А. Алданова, по-чти не проводилось. К теме рецепции Чехова обращается В.В. Шадурский [12, 13].

Чеховская рецепция, объединяющая Бунина и Алданова в нашей работе, интересна тем,что писатели являлись современниками, близкими в своем отношении к миру, искусству. Онивлияли на эстетические позиции друг друга, на оценки творчества Толстого, Достоевского, Чехо-ва. По мнению Алданова, творчество Бунина составляет "такую же часть русской классическойлитературы, как, например, творчество Тургенева, Гончарова, Чехова <…>" [10, с. 144].

Бунин обязан Чехову своевременной оценкой своего дарования и поддержкой в жизни. В1908 г., уже после смерти писателя, потрясшей его "необыкновенно" [3, с. 93], Бунин посвящаетему стихотворение "Художник". Близко знавший семью Чехова, он оставит незавершенной кни-гу воспоминаний "О Чехове". Из переписки Алданова с В.Н. Муромцевой-Буниной мы узнаем,что даже за два часа до смерти Бунина она читала ему письма Чехова, и он "говорил, что нужноотметить" для будущей книги [10, с. 151]. Неудивительно, что помочь ее издать будет призванименно Алданов. И уже он сам в предисловии к книге напишет об очевидном сходстве биогра-фий и творческих судеб Чехова и Бунина. Говоря о поступках Бунина в 1920-1940-е годы, Алда-нов отмечал: "Я уверен, что так вёл бы себя и Чехов, если б дожил" [2; кн. 6, с. 546]. Теперь ужеЧехов даёт возможность Алданову лучше понять только что ушедшего из жизни друга.

Сначала остановимся на восприятии чеховского творчества Буниным. Интерес Бунина кЧехову отличается постоянством. Чехов был для него одним из наиболее замечательных русских

87

писателей, человеком, жившим, по словам А.К. Бабореко, "небывало напряженной внутреннейжизнью" [3, с. 93]. Но и сам Чехов высоко ценил творчество Бунина, их сближало "выдумываниехудожественных подробностей" [7, с. 210]. Перед своим отъездом за границу он говорил: "АБунину передайте, чтобы писал и писал. Из него большой писатель выйдет <…>" [3, с. 92].

В бунинских текстах рубежа веков немало общего с теми произведениями Чехова, где онвоспроизводит картины русского быта конца XIX в. ("Мужики", "Новая дача", "В овраге").

В повестях "Деревня", "Суходол", "Ночной разговор" (и других) Бунин живописует убий-ства и грабежи, увиденные в любимой им деревне после революции 1905 г. Население неблагоз-вучной Дурновки автор именует "живорезами" [8, т. III, с. 100], чьи фамилии и прозвища говорятсами за себя - вдова Бутылочка, Серый, Кошель, Коза. В деревне, где свои же "мужики сожгли иразгромили несколько усадеб" [там же, с. 23], любая драка может обернуться убийством ("бра-тья однажды чуть ножами не порезались" [там же, с. 8]). Эпигоны чеховского "злоумышленни-ка", бунинские персонажи воруют и используют для растопки деревянные щиты, защищающиежелезную дорогу - "чугунку" - от снега. Вслед за Чеховым Бунин показывает свое суровоеотношение к деревне и простому мужику: они вырождаются, и усадьба превращается в "усадь-бишку" [там же, с. 21].

В "Окаянных днях" [6] упоминание о литературе XIX в. проявляет реминисцентную осно-ву. Среди интенсивно нарастающего звучания голосов прошлого Чехов слышен вместе с Грибо-едовым, Пушкиным, Герценом, Достоевским, Толстым [6, с. 74]. Его голос в трагическое дляРоссии время помогает Бунину противостоять революционным бесчинствам и произволу.

Бунин использует в своем творчестве художественные принципы, предложенные Чехо-вым. В 1927-1930-х гг. он создает ряд кратких рассказов ("Слон", "Телячья головка", "Романгорбуна" <…> и многие другие), - в страницу, полстраницы, а иногда в несколько строк. То, чтописал Бунин в этом жанре, было результатом смелых поисков новых форм предельно лаконич-ного письма, начало которым положил Чехов [3, с. 279]. Мысли Бунина созвучны чеховским, ноон предлагает и вовсе ограничиться малым: "В сущности, о всякой человеческой жизни можнонаписать только две-три строки <…>" [8, т. IV, с. 247].

В "Темных аллеях" претворяется еще один чеховский принцип. Большинство текстов кни-ги строятся по схеме, предложенной когда-то Чеховым: героев в рассказе не должно быть много:он и она вполне достаточны для сюжета. Нередко персонажи безымянны, вместо имён и фами-лий используются местоимения и другие заменяющие их слова и словосочетания (например,"племянница" в "Весной, в Иудее" [8, т. V, с. 475], "марокканец" и "девочка лет пятнадцати" [тамже, с. 478, 479] в "Ночлеге").

Прототипом одной такой безымянной героини в "Темных аллеях" стала Лидия Авилова,которую Бунин знал лично и чьи письма хранили они с женой. Иван Алексеевич собиралсямногое рассказать о ее трагической любви к Чехову в своей книге о нем. Недаром незадолго досмерти Бунин сообщает в письме Алданову, что книга будет "редкая" [10, с. 151] и в подробнос-тях описывает, что Авилова "переживала со времени воцарения Ленина в смысле беспредель-ной нищеты, стоя в мокрых опорках на Смоленском рынке и продавая свое последнее, самоепоследнее от прежних достатков <…>" [там же]. Перипетии ее судьбы мы узнаем в "Холоднойосени": "Весной восемнадцатого года, когда ни отца, ни матери уже не было в живых, я жила вМоскве, в подвале у торговки на Смоленском рынке, которая все издевалась надо мной: "Ну,ваше сиятельство, как ваши обстоятельства?" Я тоже занималась торговлей, продавала, как мно-гие продавали тогда, солдатам в папахах и расстегнутых шинелях кое-что из оставшегося у меня,- то какое-нибудь колечко, то крестик, то меховой воротник, побитый молью <…>" [8, т. V, с. 433].Еще раньше, в романе "Жизнь Арсеньева", Авилова - фамилия редактора газеты "Голос".

Но отношение к детали в тексте у Бунина иное, чем у Чехова. Если в "Даме с собачкой","Невесте" бытовые подробности ("осетрина-то с душком" [11, т. X, с. 137], "жирн<ая> индей-к<а>" [там же, с. 205]) противопоставлены отношениям персонажей, то у Бунина в рассказе"Качели" они аккомпанируют влюбленным. Совершенно неуместные, казалось бы, луковыйзапах и "битки в сметане" [8, т. V, с. 458], "дикая" игра живописца на фортепьяно и визг колец на

88

качелях вместе с молодым месяцем и запахом росы оказываются поэтическими элементамилегкой любовной игры, за которой еще не видно никаких катастроф. Здесь Бунин продолжаеттрадиции чеховского психологического реализма: "Пусть на сцене всё будет так же сложно и также вместе с тем просто, как в жизни. Люди обедают, только обедают, а в это время слагается ихсчастье, и разбиваются их жизни…"

Чехов входит в круг чтения бунинских героев (Арсеньева из романа, героини "Чистогопонедельника", там же упоминается могила Чехова как историческая реалия [8, т. V, с. 465]).Алексей Арсеньев "<…> выбирал из почты новую книжку столичного журнала, торопливоразрезал ее… Новый рассказ Чехова! В одном виде этого имени было что-то такое, что я тольковзглядывал на рассказ, - даже начала не мог прочесть от завистливой боли того наслаждения,которое предчувствовалось" [там же, с. 197]. Восхищение героя Чеховым имеет автобиографич-ный характер: "…Вы самый любимый мной из современных писателей…" [4, с. 200], - сообщалБунин Чехову еще в 1891 г.

Алданов, младший современник Бунина, был лишен такой тесной связи с русской класси-ческой литературой (которая могла бы, как в случае с Буниным, включать и личное знакомствоили даже дружбу с Толстым и Чеховым). Чехов умер, когда Алданов был еще ребенком. Темболее примечательно, что во многих работах литературного характера, в письмах Алданов соот-носит свои наблюдения с некоторыми мыслями Чехова, с сюжетными ситуациями его произве-дений.

Начиная с публицистической работы "Армагеддон" (1918) и впоследствии на протяжении 30лет Алданов писал о Чехове в очерке "Загадка Толстого", в статьях "О романе", "О Чехове", в книгефилософских диалогов "Ульмская ночь", где цитируется только что опубликованная книга "Чеховв воспоминаниях современников". Наиболее глубоко об авторе "Дамы с собачкой" Алданов напи-сал в статье "О Чехове", где отвёл ему место - за Толстым, Гоголем и Достоевским, - отметив, что и"в рассказах, и в театре он создал свой жанр, свой ритм, свою фразу" [2, т. VI, с. 478].

В творчестве как Бунина, так и Алданова приобретают развитие топос и символика "Виш-невого сада".

В художественных исканиях эмигрантского периода Бунин вновь обращается к топосамдеревни и усадьбы. Он изображает прошлое XX, XIX и даже XVIII в., которое оказывается ярчеи важнее настоящего. В прозе Бунина отразился исторически закономерный упадок усадебногобыта и культуры. Ее "золотой век" связан с именами классиков, чьи произведения представляютсобой вершинные явления русской культуры, в том числе с Чеховым. Усадебный хронотоп воп-лощается в романе "Жизнь Арсеньева", в пятнадцати рассказах книги "Темные аллеи". В заго-родном имении поэтизируются чувства центральных героев, описаниям поместий в тексте свой-ственна высокая эмоциональность.

Особым характером бунинского восприятия усадебного мира можно объяснить, почемупри неизменном восхищении Чеховым он критиковал его пьесы. Бунин считал себя знатокомдворянского быта, ведь сам он рос "именно в "оскудевшем" дворянском гнезде", "с большимсадом, только не вишневым" [5, с. 93], в отличие от автора "Вишневого сада", не знавшего"жизни в помещичьих усадьбах" [7, с. 17-18].

Алданов ставит под сомнение слова старшего друга: "Едва ли это верно: Чехов жил в нихподолгу, не один раз (например, в Бабкине, у Киселевых), да и в этом н е о б х о д и м о с т и небыло. Он во всяком случае знал много больше русских помещиков, чем Иван Алексеевич -американских миллионеров из Сан-Франциско или убийц-садистов вроде Соколовича из "Пет-листых ушей" (а оба рассказа принадлежат у Бунина к самым замечательным)" [там же].

В "Автобиографических заметках" Бунин признается, что ему "даже неловко" [5, с. 93] заЧехова. По словам писателя, "<…>нигде не было в России садов с п л о ш ь вишневых: в помещи-чьих садах бывали только ч а с т и садов, <…> где росли вишни" [там же]. Кроме того, "ничегочудесного не было и нет в вишневых деревьях, совсем некрасивых", "совсем невероятно, к томуже, что Лопахин приказал рубить эти доходные деревья с таким глупым нетерпением" [там же].Вместе с тем парадоксальными в "Суходоле" - повести еще начала XX в. - представляются дей-

89

ствия последнего хозяина усадьбы: он вырубает остатки некогда роскошного сада. Чем не чехов-ский финал?

Бунин не просто не любил пьес Чехова, они ему "всегда были почти ненавистны" [10, с.136]. Вероятно, поэтому в "Зойке и Валерии" ассоциация с "Вишневым садом" подготавливаетчитателя к трагической развязке. Утром, во время чистки вишен, беседуя с несчастным Левиц-ким, хозяйка "окровавленными пальцами" запускает "золоченую вилочку" [8, т. V, с. 322] в ягоду.Той же ночью разыгрывается действительно кровавая драма: герой бросается навстречу "слепя-щему огнями" [там же] паровозу.

Бунинская оценка драматургии Чехова совпадает с мнением алдановских героев. По убеж-дению персонажа-писателя Виктора Яценко из романа "Живи как хочешь", ""Вишнёвый сад"Чехова <…> неизмеримо ниже уровня его рассказов, что бы ни говорили о нем иностранныепоклонники" [2, кн. 5, 35-36].

В некоторых текстах Бунина и Алданова наблюдается сходство с рассказом "Дама с собач-кой". Сознание героев навсегда меняется после неожиданных даже для них самих адюльтеров: то,что происходит "потом" (слово из "Дамы с собачкой" [11, т. X, с. 133]), важно и для Чехова, и дляБунина с Алдановым ("много лет вспоминали потом эту минуту" герои "Солнечного удара" [8,т. IV, с. 383]; "Потом он ее, как мертвую, положил на койку" в "Визитных карточках" [8, т. V, с. 314];"Потом" "плакала" Муся в "Пещере" [1, т. IV, с. 353]).

В "Кавказе" исходная ситуация кажется той же, что у Чехова: героиня стыдится своегогрешного положения, короткое курортное счастье вскоре должно закончиться возвращением кобычной жизни с нелюбимым мужем. В "Даме с собачкой" так и происходит: очередная житей-ская история без развязки, финальная (пусть трагически-фатальная) точка отсутствует. И у Буни-на - катастрофическое событие, ставящее точку в конце рассказа, потрясающее случившейсябедой: самоубийство обманутого супруга.

Финалы бунинских и алдановских рассказов о любви традиционно остаются по-чеховскиоткрытыми и печальными. Невозможность, недостижимость счастья, - лейтмотив творчестваБунина особенно пронзительно звучит в прошедшем времени эпизодов или даже мгновений"Темных аллей":

"- Сколько лет мы не видались? Лет тридцать пять?- Тридцать, Николай Алексеевич. Мне сейчас сорок восемь, а вам под шестьдесят, ду-

маю?" [8, т. V, с. 252-253].Недолгое счастье - солнечный удар в "Тёмных аллеях" имеет, как правило, две развязки:

расставание (надолго или навсегда) или смерть (расставание навеки). Навсегда расстаются в"Стёпе", "Музе", "Визитных карточках", "Тане", "Чистом понедельнике". Ещё чаще умирают -кончают с собой ("Кавказ", "Зойка и Валерия", "Галя Ганская", "Часовня"), убивают жён ("«Дуб-ки»"), любовниц ("Генрих", "Пароход «Саратов»"), проституток ("Барышня Клара"), просто зак-рывают глаза в вагоне метро ("В Париже"), гибнут во время родов ("Натали"), на войне ("Таня","Холодная осень"). Трагизм объясняется, по признанию и сравнению самого Бунина, тем, что"Боккаччо писал "Декамерона" - книгу о любви - во время чумы, а он "Тёмные аллеи" во времявойны" [3, с. 308].

Вариация на ту же тему - в рассказе Алданова "Истребитель", где события некоторымичертами напоминают о "Даме с собачкой" и "Трех сестрах", а действие происходит в 1945 годуна Южном берегу Крыма.

Иван Васильевич, истребитель насекомых, тайно влюблен в декоратора Марью Игнатьев-ну, называющую его то тургеневским, то чеховским персонажем. Соотнесение с "лишнимилюдьми", воспетыми русской классикой, было ему приятно, хотя "он и хотел походить на полков-ника Вершинина, но ни малейшего сходства с ним в себе не находил" [2, т. III, с. 268]. По наблю-дению В.В. Шадурского, "в несобственно-прямой речи алдановского героя Вершинин названименно полковником" [12, с. 233]. Соотнесение с чеховским персонажем лишено точности, ноИвану Васильевичу эта литературная ассоциация очень важна для осознания самого себя. Алда-нов приводит нам внутренний монолог героя, пытавшегося даже писать заметки о литературе:

90

"Критики говорят, что у Чехова в пьесах ничего не происходит. А у него что ни пьеса, то выстре-лы, самоубийства, дуэли, пожары. Вот со мной действительно за всю мою жизнь ничего неслучилось" [2, т. III, с. 268].

Несмотря на благоприятно складывающиеся обстоятельства, случай мешает Ивану Васи-льевичу объясниться с Марьей Игнатьевной, и их союз становится невозможным. Счастливогосоединения героев не происходит - Алданов, подобно Чехову, лишает рассказ благополучногофинала.

Подводя итоги, можно отметить следующее. На характере бунинских текстов рубежа ве-ков, в "Окаянных днях", в творчестве эмигрантского периода и во многих произведениях Алдано-ва сказываются образы и мотивы чеховских рассказов и пьес. Именно Бунин помог понятьАлданову Чехова: сюжетно, тематически, идейно. Во время Второй мировой войны Бунин пи-шет исключительно о прошлом, Алданов же, как Чехов в свое время, создает публицистику ирассказы на злободневные темы.

Используя реминисценции из произведений Чехова и других писателей XIX века, аллюзиина их тексты и биографии, Бунин и Алданов по-своему решают разные художественные задачи.В разной степени они становятся продолжателями традиций русской классической литературы,преображая на их основе современный опыт и мироощущение. Но Чехов стал для Бунина иАлданова одним из важных ориентиров в выборе свободного пути творчества, в поиске тем истилевых решений.

Литература1. Алданов М.А. Собрание сочинений: В 6 т. М., 1991.2. Алданов М.А. Собрание сочинений: В 6 кн. М., 1991-1996.3. Бабореко А.К. И.А. Бунин. Материалы для биографии (с 1870 по 1917). М., 1983.4. Бабореко А.К. Из переписки И.А. Бунина // Новый мир. 1956. №10. С. 197-211.5. Бунин И.А. Автобиографические заметки // Бунин И.А. Под серпом и молотом. Сборник рассказов,

воспоминаний, стихотворений. Лондон (Канада), 1975.6. Бунин И.А. Окаянные дни: Неизвестный Бунин. Т. 10. Кн. 2. М., 1991.7. Бунин И.А. О Чехове: Незаконченная рукопись. Нью-Йорк, 1955.8. Бунин И.А. Собрание сочинений: В 6 т. М., 1988.9. Гейдеко В.А. А. Чехов и Ив. Бунин. М., 1987.10. Чернышев А. "Этому человеку я верю больше всех на земле" // Октябрь. 1996. №3. С. 115-156.11. Чехов А.П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. М., 1977.12. Шадурский В.В. А.П. Чехов в творчестве М.А. Алданова // Молодые исследователи Чехова.

Сборник статей. Вып. 6. Материалы международной научно-практической конференции (Москва, май2008). М., 2009. С. 229-238.

13. Шадурский В.В. А.П. Чехов в литературном контексте Русского зарубежья // А.П.Чехов и миро-вая культура: взгляд из XXI века: Тезисы докладов международной научной конференции (Москва, 29января - 2 февраля 2010 года). М., 2010. С. 136.

91

УДК 82. 0: 801. 6; 82 - 1/-9

Д. Ш. Ханнанова

ОТРАЖЕНИЕ СЛАВЯНСКИХ МИФОЛОГИЧЕСКИХПРЕДСТАВЛЕНИЙ В ОБРАЗАХ ЖИВОТНЫХ У В. В. МАЯКОВСКОГО

Статья сосредоточена на проблеме использования образов животных в стихотворе-ниях В. В. Маяковского и обнаружения их мифологического значения. Особенное вниманиеуделяется таким широко распространенным и значимым образам, как бык, конь (лошадь) исобака. Связанные с верованиями славян, они проясняют специфику художественного миралирики Маяковского.

Ключевые слова: бездна, вестники смерти, мать-земля и отец-небо, мировое древо,мифологические представления славян, образ солнца, образы быка, коня (лошади), собаки,образы животных, хаос-космос.

D.S. Channanova

THE WAYS OF REFLECTION OF SLAVONIC MYTHOLOGICAL NOTIONS IN THE IMAGESOF ANIMALS IN V. V. MAYAKOVSKY' S POEMS

The article is concentrated on the problem of using images of animals in V. V. Mayakovsky' spoems and of discovering their possible mythological meaning. Particular attention is paid to suchmost wide-spread and significant images, as bull, steed (horse) and dog. Connected with creeds ofSlavs, they clarify the special world created by the poet.

Key words: abyss, chaos-cosmos, heralds of death, image of sun, images of animals, images ofbull, steed (horse) and dog, mother-earth and father-sky, Slavonic mythological notions, world tree.

Рассмотрение животного мира, представленного в лирике Маяковского достаточно широ-ко, позволяет говорить о влиянии славянской мифологии на его поэтику.

Исследователи указывают на наличие значительного количества "природных" сравненийи метафор в ранних стихотворениях, изображающих город. Так, известны примеры АльфонсоваВ.Н.: "Лебеди шей колокольных, гнитесь в силках проводов!"; "В небе жирафий рисунок готов";"пасть трамвая" ("Из улицы в улицу") и "умная морда трамвая" [2, с. 39]. Немаловажно, что"животные образы" явно преобладают над пейзажем, который в лирике Маяковского занимаеточень скромное место [1, с. 39]. Остановимся на стихотворных текстах, где наименования живот-ных имеют самостоятельное значение как поэтические образы, а не служат лишь для усиленияэкспрессивности, эмоциональности (ср.: "улыбка крысья" ("За женщиной"); "загнанные ланя-ми", "ржанье оседланных смертью коней" ("От усталости")) [11, с. 22, 24]. Большинство текстовотносятся к раннему творчеству, так как в лирике 20-х гг. в целом наблюдается сокращениеколичества "животной" лексики: наименования животных редки и случайны; с образами живот-ных, обнаруживающими мифологические параллели, мы вообще практически не сталкиваемся.Причина, видимо, заключается в смене регистра "голоса" поэта, обусловленной новыми целя-ми высказывания. Маяковский все очевиднее становится поэтом-оратором [14, с. 334-335]. Вновой социальной обстановке на первый план выступает непосредственное обращение к чита-телю-слушателю и внимание к событиям повседневной жизни, требовавшее большей прямоли-нейности выражения мысли, а не выяснения поэтом своего положения в мироздании.

Помня об отмечаемой многими современниками любви поэта к собакам и кошкам [8, с.107-110], интересно выделить наиболее частотные образы животных в его произведениях: имиоказываются лошадь (конь), собака и бык. Частотность употребления этих образов говорит о

92

том, что они не только лично значимы для поэта, но и реализуют генетическую связь с веровани-ями славян. Общеизвестно, что многие животные у славян выступали в качестве мифологичес-ких персонажей. Так, конь был связан с Перуном и Хорсом, медведь с Волосом; свою роль в этихпредставлениях играли волк, корова, кот. Многие обряды строились на почитании какого-либоживотного, прародителя рода, дающего плодородие, или могучего покровителя и заступникарода. Человек воспринимал животное или птицу связующим звеном между ним и стихиями,которые те олицетворяют. Таким образом, они могут быть посредниками между человеком исилами природы. Так, хорошо известна значимость крупного рогатого скота в жизни нашихпредков. Для пастушеских племен богатство заключалось в стадах и ими измерялось. Слово"корова" в древности во многих языках было родственным словам "собственность", "богат-ство", "имущество", "состояние", "достаток" и потому обнаруживало тесную семантическуюсвязь с этими понятиями [4, с. 334]. Эпические сказания славянских племен обильны предания-ми о мифических быках и коровах [4, с. 336-338].

Обратившись к лирике Маяковского, отметим, что образ быка обычно связан с телеснымначалом, физической силой, здоровьем, наслаждением земными благами. "Шея бычья" и эпитет"тучное здоровье" в "Гимне здоровью" выступают в контексте самопрезентации поэта, активнопротивопоставляющего свои силу и мощь немощи "тонконогих, жидких кровью" [11, с. 79]. Образ"шея бычья" соотносится с представлением о земном существовании человека, которое Маяков-ский призывает ценить, воспевая полнокровную, веселую, насыщенную жизнь. В этом идеалечеловеческой жизни подчеркиваются не только сила и красота, но и превалирующее телесное,звериное начало, импульсивность. В связи с этим образ быка ассоциируется и с мужским нача-лом. Такая реализация образа быка неслучайна: в памяти народа сохранились воспоминания ояром туре - светлом, весеннем, плодотворящем быке бога-громовника. С названием тура нераз-дельны понятия о быстром движении и стремительном напоре: туровый, туркий - скорый, по-спешный; турить - ехать или бежать скоро, гнать кого-нибудь (протурить - выгнать, вытолкать);туриться - спешить. В дальнейшем, производном значении, "ярый тур", как отмечает АфанасьевА. Н., выступает как храбрый, могучий воитель, что становится ясным исследователю из эпичес-ких выражений "Слова о полку…", которое величает князя Всеволода яр-тур или буй-тур [4, c. 339].Бык в народной традиции - особо почитаемое животное, воплощение силы и мужского началажертвенное животное. "В южнославянской мифологии Б. (иногда буйвол или вол) - космофор,опора земли. В Сербии (Хомолье) полагали, что земля держится на четырех Б.: черном (на западе),сивом (на юге), белом (на севере) и красном (на востоке)". [ 12, c. 272].

Эпитет "ярый" указывает на творческие силы весны и роднит тура с именем древнесла-вянского божества Ярила (Перуна-оплодотворителя) [4, с. 339]. Бык, таким образом, сочетает всебе огромную силу и высокую детородную способность, соотносится с понятием плодородия,что подчеркивается его тесным родством с землей.

Следует отметить, что телесное, чувственное у Маяковского получает неоднозначную оцен-ку и в зависимости от ситуации может наделяться как положительной, так и отрицательнойконнотацией. В стихотворениях "Любовь" и "Гимн здоровью" звучит страстный призыв отбро-сить все, что мешает проявлению естественных природных чувств и эмоций (ср. "Бросьте горо-да, глупые люди!") [11, с. 25, 79]. Однако в "Гимне обеду" тот же образ "бычьей шеи" - пища для"желудка в панаме", пошлого обывателя, над которым жестоко издевается Маяковский, усмат-ривая в его повышенном аппетите признак деградации, а вовсе не проявление силы и здоровья.Здесь преобладание жизни плоти не наделяется положительным смыслом; образ "шея бычья",как и сопутствующие ему образы молока, коровы, "бычьего мяса", становится сниженным, таккак обозначает еду - источник насыщения "желудка в панаме" [11, с. 82].

В грозной и разрушительной своей ипостаси бык предстает в произведении "Ко всему",обнаруживая агрессивные и мстительные побуждения поэта, восстающего против всего налич-ного мироустройства. Неистовая ярость делает героя подобным зверю: он обращается в собаку,затем - в "белого быка", и, наконец, - в лося [11, с. 132]. Фраза "Белым быком возрос над землей"несет в себе след древнейших мифологических представлений. Скот доставлял человеку и пропи-

93

тание, и одежду; теми же благодатными дарами наделяют его и мать – земля, производящая хлеби лён, и небо, возбуждающее земные роды яркими лучами солнца и весенними дождями. Поэтим сходным признакам пастухи и пахари первобытного племени обозначали творческие силыприроды и стада коров, овец и коз тождественными названиями. Понятия бык, корова, небо,солнечные лучи, земля в древних языках часто обозначались одними и теми же наименования-ми. [4, с. 334-335]. В стихотворении Маяковского видно исконное родство быка и земли. В то жевремя глагол "возрос" утверждает стремление поэта обозначить свою самостоятельность, неза-висимость от матери-земли. Кроме того, поэтом руководит желание освободиться от того, чтоего угнетает, сковывает, давит – от "ярма". Здесь бык - по-прежнему сын матери-земли, однакоподчеркиваются его гнев, ярость, стремление к насилию. Таким образом, сила, мощь быка, каки его здоровье, близость плоти и всему земному, оцениваются поэтом неоднозначно.

В целом образ быка в лирике Маяковского отражает представления о связи быков с зем-ным началом, с матерью-землей и идеей плодородия, обильного урожая, дающего насыщение исилу, в то время как сказания о "небесных стадах", уподобляющие быков и коров облакам,практически не оказали влияния на формирование образа быка.

Рассмотрим роль образа коня в стихах Маяковского, предварительно выяснив его мифоло-гический подтекст. Конь - один из центральных персонажей славянской мифологии; наиболеераспространены представления о коне как о посреднике между двумя мирами, способном пе-ревозить души умерших в загробный мир. Конь, кобыла, лошадь в народной традиции – одно изнаиболее мифологизированных животных, воплощение связи с миром сверхъестественного,"тем светом", атрибут мифологических (эпических) персонажей. По археологическим данным,конь был главным жертвенным животным на похоронах, проводником на "тот свет" (ср. сказоч-ные мотивы коня - чудесного помощника героя, помогающего проникнуть в тридевятое цар-ство). Характерен общеславянский фольклорный мотив вещего коня, предсказывающего смертьсвоему хозяину. Вообще богатырские кони наших былин - кони вещие; они одарены мудростью,предвидением и человеческим словом. Нередко, разговаривая со своим конем, герой узнает отнего о своей близкой смерти. Эпические сказания, принадлежащие индоевропейским народам,заставляют коней беседовать с храбрыми витязями, предвещать им будущее и давать мудрыесоветы. В русских сказках конь, чуя беду, которая грозит его хозяину, спотыкается на езде, горькоплачет по нем и стоит на конюшне по щиколки в слезах или в крови [5, с. 320].

У Маяковского конь часто выступает в качестве вестника смерти [13, 245-247]. Так, "ржаньеоседланных смертью коней" преследует поэта и землю, предстающую в образе матери, (а затем- сестры), нуждающихся в защите и покровительстве ("От усталости") [11, с. 24].

Мифологическое родство коня с солнцем прослеживается в стихотворении "Я и Наполеон",в котором солнце - "неб самодержец" - на колеснице съезжает в город для расправы над егожителями [11. c. 70]. Немаловажно, что такая тесная связь между конем и солнцем характерна нетолько для славян, но и для других индоевропейских народов. По замечанию Макса Мюллера, "внекоторых местах слово это служит названием солнца, между тем как в других употребляется каксуществительное со значением коня и всадника". Если присоединим сюда старинное названиесолнца - колесом, то перед нами явится и колесница, и кони, и сам всадник-Солнце. Уже в Ведахсолнце (Surya) представляется в образе человека, стоящего на золотой, блестящей колеснице, кото-рую влекут по воздушным пространствам две, семь или десять крылатых, золотошерстых, ретивыхкобылиц. Гелиос ежедневно совершает свой путь от востока к западу на лучезарной колеснице,запряженной четырьмя белыми, огнь и свет рассыпающими конями; между ними один носит имяЭос. Возможно, в упомянутом стихотворении Маяковского образ солнечной колесницы, обруши-вающейся на город, несущей гибель всему живому, возникает под влиянием греческого мифа оФаэтоне. Как известно, Фаэтон в человеческом олицетворении является юным сыном Гелиоса. Онотважился управлять солнцевой колесницею, но не мог сдержать сильных коней и, сбившись ссрединного пути, произвел всеобщий пожар, упал с колесницы и потонул в волнах океана. Понекоторым преданиям, кончина вселенной последует от того, что божество, управляющее огнен-ною колесницею, зажжет нечаянно небо и произведет всемирный пожар [4, с. 303]. Интересносопоставить миф о Фаэтоне со славянским Дажьбогом - богом солнца. Славяне верили, что

94

Дажьбог живет далеко на востоке, где находится страна вечного лета. Каждое утро он выезжаетна своей колеснице из золотого дворца и совершает круговой объезд по небу. В его колесницувпряжены белые огнедышащие кони.

В произведении "Я и Наполеон" создается сложный образ "красного копыта" коня, запря-женного в небесную колесницу. Красный цвет и особенно красная масть коня ассоциируются ссолнцем. Например, в русской сказке красный всадник на красном коне - и есть солнце [4, с. 304].В рассматриваемом стихотворении красный, также относящийся к коню ("красное копыто"),приобретает зловещий оттенок, так как находится в одном контексте с "красными крестами" и"цветниками", которые "истекают кровью". Символика красного включает восприятие его какцвета агрессии, крови, насильственной смерти. В результате солнце в рассматриваемом произ-ведении из источника света, тепла, радости превращается в начало, несущие гибель людям ивсему живому. Древний славянин видел в солнце могучего подателя света и тепла, бога, откоторого зависели не только урожай, благосостояние, но и сама жизнь крестьянина. Маяковскийже делает солнце врагом жителей города, виновным во всех ужасах войны. Страшное солнце-разрушитель, на которое обрушивается гнев поэта и которому он бросает отчаянный вызов,воплощает в себе весь ужас и жестокость массовой гибели людей.

Заявление поэта о том, что он "убьет солнце", говорит о его неприятии устройства мира вцелом, об осознанной им необходимости уничтожить старое и создать новое, чтобы прекратитьстрадания людей. С таким совершенным уничтожением солнца древние соединяли эсхатологи-ческие верования. Мысль о погибели солнца и других светил необходимо возбуждала представ-ление о разрушающейся вселенной. В "убийстве солнца" в стихотворении Маяковского видитсяпротест против происходящего и порыв к коренной перестройке действительности. Устойчивыемифологические представления перевертываются с ног на голову: не затмение солнца, а егопоявление приносит людям смерть; убийца солнца (в древних преданиях - страшное чудовище)предстает как пророк и спаситель человечества. В таком искажении привычного мироустрой-ства видится особенность, свойственная поэтике футуристов в целом. На смену обычному со-стоянию окружающего мира приходит хаос случайностей и непредвиденностей, из котороговозникает новый порядок, характеризующийся непредсказуемостью, основанный на логике,противоположной логике рациональных связей и отношений. Отсюда и переоценка всех ценно-стей, которые теперь обнаруживают свою несостоятельность, в том числе и образа солнца,расположенного в центре мироздания и традиционно вызывающего ассоциации с теплом, жиз-нью, плодородием [5, с. 66].

В то же время в лирике Маяковского лошадь (а не конь) оказывается близка миру чувств ипереживаний человека. В стихотворении "Шумики, шумы и шумищи" люди и лошади стоят водном ряду, как явления одного порядка [11, с. 27]. Лошадь становится объектом сострадания илюбви поэта; их объединяет "звериная тоска" ("Хорошее отношение к лошадям") [9, с. 56]. Впоследнем стихотворении животное, "звериное" свидетельствуют о силе переживания поэта, оего способности к сочувствию вплоть до признания родственности всего живого [10, с. 68-69].Таким образом, мы видим, что конь в лирике Маяковского может быть представителем какнижнего мира, так и неба (кони везут колесницу солнца); в любом случае он относится к враж-дебным для человека силам, предвещает смерть, гибель, разрушение. Образ коня указывает нато, что отношение Маяковского к небу и миру небытия было приблизительно одинаковым: онивоспринимаются как чуждые, враждебные. Лошадь же, как и бык, реализует связь с землей; вотличие от последнего она гораздо ближе миру людей и бытовым реалиям их повседневнойжизни, поэтому мифологические истоки образа прослеживаются слабее, чем при рассмотре-нии образов коня и быка.

Собака в мифологии, так же как и конь, лошадь, может быть представителем как друже-ственных или нейтральных, так и враждебных человеку сил. С одной стороны, собака тесносоприкасается с загробной жизнью. Например, в греческой мифологии страшный трехглавыйЦербер, хвост которого был подобен дракону, а грива кишела змеями ( молниями), сторожилмрачный Аид. Вой собаки принимается за предвестие тяжкой болезни и смерти. Если собака

95

роет на дворе яму, то непременно к покойнику: вырытая ею яма намекает на скорую необходи-мость в могиле [4, с. 374]. С другой стороны, черная собака и черная кошка предохраняют дом отудара молнии. Индоевропейские народы приписывают собакам духовидство: они чуют прибли-жение богов и демонов, незримых очам смертного [4, с. 376-377].

Можно предположить, что стихотворение "Вот так я сделался собакой" представляет со-бой не только раскрытие распространенного в бытовой речи прозаического выражения (срав-нения) "зол, как собака", но и связано с явлением оборотничества, распространенным в различ-ных мифологиях. "Озверение" поэта, уподобление его животному вообще довольно распрост-раненное явление в поэзии Маяковского, так же как и сравнения с животными или их отдельны-ми признаками, качествами. Ср.: "Кое-что по поводу дирижера", "Ко всему" [11, с. 88, 132]. Впоследнем ярость и мстительный порыв поэта выражены посредством его последовательныхпревращений в собаку, "белого быка", который "возрос над землей", и лося. Причина его пре-вращений в этих опасных и агрессивных животных - злоба, горечь, отчаяние, соединение обидыи стремления отомстить. Потому все три образа в итоге сливаются в обобщающий образ "зверязатравленного", в котором есть и сила, и слабость, и желание во что бы то ни стало "выстоять",выжить ("Лосем обернусь, в провода впутаю голову ветвистую…") [11, с. 86]. Исключением,пожалуй, является только образ "белого быка", о чем уже говорилось выше. В стихотворении"Чудовищные похороны" в процессии идущих за гробом "острота" предстает в образе собаки:оплакивая смерть хозяина, она в то же самое время сопровождает его на тот свет, то есть оказы-вается представителем загробного мира [11, с. 95]. Следовательно, собака в лирике Маяковскогочаще всего является представителем нижнего мира. Тем не менее, этот образ близок поэту, таккак он неоднократно отождествляет себя с собакой. Ярость, злоба собаки, быка принципиальноотличаются от опасности, которую представляют кони - прямые вестники смерти. Агрессияпервых - это воплощение гнева самого поэта, праведного, хотя и разрушительного; его обиды ижелания отомстить. Боль, страдания, злоба животных, обижаемых, притесняемых человеком, -есть то "звериное", что объединяет их с поэтом. Конь же (в отличие от лошади) практическивыпадает из животного мира, наоборот, он противостоит жизни, предвещает ее гибель.

Менее распространенные образы, относящееся к животному миру, также зачастую обна-руживают влияние мифологических представлений, что согласуется с их значением в созданиихудожественной картины мира. Так, лягушки чаще всего воспринимаются как нечистые живот-ные. Вообще болото, зеленый цвет у Маяковского обычно создают настроение тревоги, несво-боды, ассоциируются с чем-то враждебным человеку. Ср.: "От усталости". "Впалые груди бо-лот" - характеристика "ораненной, загнанной" земли; в конце стихотворения представление осыром, бесприютном мире воплощается в образе "канавы", которая "квакая, скачет по полю"[11, с. 24]. Образ, сопоставимый с лягушкой, жабой, возникающий в конце этого стихотворения,соотносится с образом "оседланных смертью коней"; в совокупности они передают предчув-ствие неотвратимой гибели, тревожное ожидание чего-то плохого, угрожающего судьбе земли-матери. На живое, природное наступает мир небытия, смерти, несущий в себе способность кразрушению. Ср.: "Любовь" ("ширились зловеще лягушачьи мотивы"); "Великолепные нелепо-сти" ("по-жабьи присев не вал") [11, с. 25].

Образы рыб находятся в тесной связи с темой города, демонстрируя взаимовлияние темгорода и природы у Маяковского: "сельдь" ("Уличное", "Вывескам", "Адище города") [11, с. 15,19, 28]; "чешуя жестяной рыбы" ("А вы могли бы?") [11, c. 18]. Они возникают наряду с образамивывесок ("железных книг") и водосточных труб, сближаясь с ними по признаку "холода" и "блес-ка": скользкая и блестящая чешуя рыб соотносится с металлическим блеском, характерным дляатрибутов городской жизни. Распространенные образы рыб говорят скорее не об одушевлениигорода, не о приобретении им качеств природного дышащего и живущего существа, а о настой-чивом стремлении поэта найти в окружающем мире признаки живого. Иногда поэт пытаетсябуквально "вдохнуть" жизнь в мертвые, неодушевленные предметы силой творческого вдохно-вения и воображения, как это происходит в стихотворении "А вы могли бы?" [11, c. 18]. Несмотряна то, что принципиально неосуществимое дано в форме уже свершившегося (грамматически

96

выражено глаголами совершенного вида смазал, показал, прочел), все произведение звучит какзаклинание: поэт пытается убедить и себя, и слушателя в том, что действительно способен на всеэти неправдоподобные превращения.

В целом рассмотренные нами образы группируются вокруг трех основ мироздания, харак-терных практически для всех мифологий: небо, соотносимое с мужским началом, земля, связан-ная с женским началом, и нижний мир (бездна). Ср.: мифы о небе как мужском начале, оплодотво-ряющем землю, в результате чего появляется все живое на земле, в том числе и человек. Схожиймиф об отце-небе и матери-земле был и у славян, где небо и земля, как и в других мифологиях,образуют мировое древо. С помощью мирового дерева моделируется тройная вертикальная струк-тура мира (три царства: небо, земля и преисподняя); ее мы можем обнаружить и при выявленииструктуры художественного мира Маяковского.

В лирике Маяковского, таким образом, находит отражение система основных двоичныхпротивопоставлений благоприятного неблагоприятного для коллектива, определяющих простран-ственные и временные характеристики: верх низ или земля небо (подземное царство небо).Противопоставление небо земля (подземное царство) воплощено в причастности божества кнебу, человека к земле. Здесь следует вспомнить о негативном отношении поэта к богу (которыйчасто отождествляется с небом), реализуемом в мотиве богоборческого бунта, и соответствен-но о его приятии того, что принадлежит земному миру, матери-земле.

Возможно, Маяковский в целом сильно привязан к матери-земле, женскому началу, инапротив, находится в конфликтных отношениях с небом-отцом, воплощающим мужское нача-ло. Последнее объясняется исконным и желанием выросшего "сына" утвердиться, встать наноги, оспорив право на власть у своего отца. Отношение же к матери варьируется от безгранич-ной любви и желания защитить до своего рода "бунта" против ее чрезмерной опеки и стремле-ния вырваться в большой мир. Такое отношение к мужскому и женскому началу, лежащее воснове мировосприятия человека, глубоко укоренено в психологии и мифологии.

Мать относится к числу основных архетипов коллективного бессознательного. В этих пред-ставлениях, в ощущениях исключительной значимости такой фигуры и ее невидимой власти надчеловеком, в великом множестве его отношений с окружающим миром и с самим собой прояв-ляет себя указанный архетип. Он неизменно активен в связях личности с природой, землей,нацией, семьей и т. д. Бессмертие Великой матери обеспечивается не только той женщиной,которая родила, кормила и воспитала, но всеми контактами человека с природой и обществом;тем, что он всегда бессознательно наследует данный архетип и в его отношениях с миром обяза-тельно присутствует материнское [3, с. 323]. Великую мать нужно рассматривать в самых разныхракурсах - от родной матери до матери-природы и матери-богини. Все эти ее ипостаси взаимо-действуют друг с другом и совершенно необходимы для жизни [3, с. 324]. В целом именно отматери зависит самое главное мироощущение человека. Отсюда и отношение к другим людям,к обществу, его ценностям и нормам, к жизни и смерти, отсюда, конечно, и само поведение.Генетически мать представляет собой первую персонификацию силы, которая защищает и га-рантирует безопасность [3, с.326].

С другой стороны, древние представления о связи человеческого тела и человеческойсущности с землей выявляются и в этимологической мотивированности самих слов, несущихзначение "человек". В ряде индоевропейских языков общее наименование человека этимологи-чески связано с обозначением земли и характеризует человека как "земного", "почвенного".Ср.: латин. homo "человек", humanus "человеческий" и латин. humus "земля", "почва", "глина"[7, с. 110]. Тяготение к земле-матери, предполагающей все названые вышее ипостаси и значения,общечеловеческое по своей сути, находит особенно яркое, подчеркнутое выражение в лирикеМаяковского.

Как видим, образы животных у Маяковского испытывают влияние олицетворенных древ-ним мифологическим сознанием природных сил или стихий, таких как: земля (бык, лошадь);солнце (конь); нижний, загробный мир (конь, собака). Данные образы позволяют глубже понятькартину мироздания, вселенной, созданную поэтом, обнаруживая одну из важнейших ее осо-

97

бенностей: поэт признает свое кровное родство лишь с землей, почитая ее за мать, в то время как"верхний" мир, представленный небом и солнцем, и "нижний" мир для него в равной степеничужды и враждебны. Тем не менее, древние формы мышления часто вытесняются более совре-менными, поэтому лошадь и собака как принадлежность бытовой культуры человека могутвосприниматься вне мифологического подтекста и в этом случае становятся близкими челове-ку, вызывают сочувствие автора.

Литература1. Аксенова Е. М. Талант и время (Есенин и Маяковский). Ярославль, 1969.2. Альфонсов В. Н. Нам слово нужно для жизни. В поэтическом мире Маяковского. Л., 1983.3. Антонян. Ю. М. Миф и вечность. М., 2001.4. Афанасьев А. Н. Поэтические воззрения славян на природу: Опыт сравнительного изучения сла-

вянских преданий и верований в связи с мифическими сказаниями других родственных народов. В 3 т. М.,1995. Т. 3.

5. Васильев И. Е. Русский поэтический авангард XX века. Екатеринбург, 2000.6. Гончаров Б. П. О поэтике Маяковского. М., 1973.7. Журавлев А. Ф. Язык и миф. Лингвистический комментарий к труду А. Н. Афанасьева "Поэтичес-

кий воззрения славян на природу" / Под ред. С. М. Толстой. М., 2005.8. Имя этой теме: любовь! Современницы о Маяковском / Сост. В. Катанян. М., 1993.9. Кантор К. М. Тринадцатый апостол. М., 2008.10. Кормилов С. И., Искржицкая И. Ю. Владимир Маяковский: В помощь преподавателям, старшек-

лассникам и абитуриентам. М., 1998.11. Маяковский В. В. Собрание сочинений в 8 т. / Под. ред. Л. В. Маяковской. М., 1968. Т. 1.12. Славянские древности. Этнолингвистический славарь / Под ред. Толстого Н. И. М., 1995.13. Славянская мифология. Энциклопедический словарь / Под ред. С. М. Толстой. М., 2002.14. Фатющенко В. И. Русская лирика революционной эпохи (1912-1922 гг.): Монография. М., 2008.

98

УДК 82(091)

С.Л. Константинова

ИГРА С РОМАНОМ В ПРОЗАИЧЕСКИХ МИНИАТЮРАХВ. КАЗАКОВА: К ВОПРОСУ ОБ ИГРОВЫХ СТРАТЕГИЯХ

ПОСТФУТУРИСТИЧЕСКОЙ ПРОЗЫ

Игровые стратегии в прозе В. Казакова рассматриваются с точки зрения соотнесен-ности "короткой прозы" писателя с основными принципами романной поэтики.

Ключевые слова: игровая стратегия, "короткая проза", роман, метатекстуальность,постфутуристическая проза

S. L. Konstantinova

GAME WITH NOVEL IN V. KAZAKOV'S PROSAIC MINIATURES:TO THE PROBLEM OF GAME STRATEGIES OF POSTFUTURISTIC PROSE

Game strategies in V. Kazakov's prose are considered in terms of the correlation of "shortprose" by this writer with the basic principles of novelistic poetics.

Key words: game strategy, "short prose", a novel, metatextualnost, postfuturistic prose.

В литературном пространстве 1970-80-х г. проза В. Казакова (1938-1988) занимает особоеместо. Открывая совершенно новую технику письма, В. Казаков, между тем, достаточно опреде-ленно вписывается в уже существующую традицию футуристической и обэриутской эстетики.Об этом пишет, например, И.О. Шайтанов: "Казаков, если по манере он и принадлежит традицииавангарда, то именно как традиции, уже устоявшейся, утвердившей себя, не испытывающейвнутреннего побуждения к эпатажу во что бы то ни стало. Авангард без внешнего приема,рассчитанного на публику, без разрушительных эффектов /…/. Авангард, подчеркивающий несвои средства, а свои цели, свои ценности" [8, с. 52].

Прозу Казакова, действительно, нельзя назвать эпатажной. Создаваемые во многом длясебя, "чтобы не умереть" [3, с. 144], прозаические тексты живут собственной странной жизнью,а взгляд автора - это взгляд, обращенный, прежде всего, в себя: в свою реальность - реальностьхудожника-творца и в реальность своих слов. В этом смысле проза Казакова может быть воспри-нята, с одной стороны, как очень личное, "внутреннее" дело, а с другой - как своеобразнаялитературная игра со словом и жанром.

О специфике казаковского слова писалось уже не раз [1; 2; 7; 8]; о жанровой основе еготворчества делались лишь отдельные наблюдения, точно ставящие проблему, однако далеко невсегда проясняющие суть вопроса. В одной из рецензий на вышедшее в 1995 году собраниесочинений Казакова И. Кукулин пишет: "То, что Казаков называет романами, на романы в при-вычном смысле мало похоже. Поначалу поражает, что самые яркие события происходят нестолько с героями, сколько с языком /…/. Наблюдаемый мир превращается во встречи и расста-вания условных образов. Словарь велик, но есть опорные слова, их немного и они повторяютсяв различных сочетаниях так часто, что кажется, будто текст состоит только из них. Однако посте-пенно выясняется, что любое из опорных слов всякий раз повторяется в ином значении, этонемного другое слово. Проза эта скорее напоминает музыку, пронизанную повторяющимисятемами и лейтмотивами - и не надо в ней искать, например, подробного объяснения поступковперсонажей. Она развивается по иным законам" [6, с. 229].

Эксперимент с романной формой, действительно, - один из излюбленных в творчестве В.Казакова. Причем касается он не только тех произведений, которые маркированы самим писате-

99

лем как "романы": "Ошибка живых" (1970), "От головы до звезд" (1973), "В честь времени"(1973), "Бакатор" (1974), Большая орда" (1979), "Дневник игрока" (1981), - но и так называемой"короткой прозы" - прозаических миниатюр, фрагментов, отрывков и сцен. И если в случае сроманами можно говорить об установке автора на игру в роман (игровая стратегия выявляется,прежде всего, на уровне метатекстуальном) [5], то в прозаических миниатюрах - это игра сроманом, с его сюжетными и стилистическими ходами.

Прежде всего, следует отметить, что практически во всех книгах Казакова "короткая проза"выполняет функцию комментария к центральному для всей книги роману, о чем автор говорит воткрывающих такие книги, как "От головы до звезд", "В честь времени", "Жизнь прозы" предислови-ях. В таких случаях прозаические фрагменты выступают в качестве структурных единиц романов-книг, лишаясь внешней самостоятельности и выступая как часть единого художественного замысла.

Несколько иначе обстоят дела с первой книгой Казакова "Мои встречи с ВладимиромКазаковым", включающей ряд прозаических миниатюр - фрагментов, отрывков, сцен - жанро-вая обособленность которых вполне очевидна. Любопытно при этом, что некоторые из нихавтор не только метатекстуально ориентирует на роман, но и пытается особым способом обыг-рать его структуру. Так, прозаическая миниатюра "Углы" открывается фразой: "Была ночь. / Япишу роман/. В одной из московских… но, впрочем. Имя: Евгений. Он сел за стол и стал думатьдо половины пятого" [4, с. 35]. Введенное автором уточнение - "Я пишу роман" - настраиваетчитателя на вполне определенные романные ожидания. Однако дальнейший текст, два раза пре-рванный, в одном случае, на середине слова, в другом - на середине строки многоточиями,выглядит рассогласованным, алогичным. Собственно роман превращается в его "обрывки",умещаемые на одной странице.

Открытая игра с жанром романа - игра как поэтологический прием - характерна для текста,помещенного в эту же книгу и названного "Роман в четырех". Принципиальная незавершен-ность заголовка, явно требующая смысловой законченности - "Роман в четырех частях", задаетопределенный код всему тексту, построенному на такого же рода открытости и незавершеннос-ти. Фразы, словно вырванные из разных контекстов, наслаиваются друг на друга по принципу"одновременного чтения". Автор опускает характерные для романа повествовательные элемен-ты, оставляя лишь своеобразный каркас, пунктирно намечающий параллельное развитие не-скольких сюжетных линий. Например, "Свобода? Это то, что с четырех сторон омывает тюрьмы.Шел. Она жила в верхнем этаже двухэтажного дома. Он постучал. Женщина курила. - "Войдите!"- услышал он. Он был офицером, потом солдатом. На полу стояла кровать" [4, с. 22]. Или: "Дет-ство Виельгорского прошло в деревне. Когда пробило без четверти десять, он вышел. Женщиназастыла ему вслед" [4, с. 23]. В финале четвертой части романа, структурно оформленной в видедиалога "нескольких девиц", вообще остаются лишь их обозначения:"ПерваяТретьяВторая" [4, с. 24], маркирующие продолжение романа, но уже без слов. А следующий за этим"Эпилог" состоит из незаполненного графически пространства и одного слова - "Пролог", слов-но возвращающего читателя к началу предложенной автором игры.

Пунктирное развитие сюжета, не только открыто актуализирующее романную потенциюмини-прозы В. Казакова, но и вскрывающее условность создаваемого "романного" мира, мо-жет быть рассмотрено и на примере его "Путешествия в Италию". Сокращенный до однойстраницы роман (или повесть) содержит практически все характерные для беллетристики эпохиромантизма сюжетные ходы и образы: графиня, любовник Буксгевден, объяснение в любви,неожиданное появление графа, отъезд в Италию, призрак старой графини, тяжелая болезнь исмерть Буксгевдена, явление призрака Буксгевдена графу и графине в Италии, обморок графи-ни. При этом введение метатекстуальной по отношению к предшествующему тексту фразы -"Конец повести следующий: граф и графиня возвращаются в С. Петербург, но не находят тамтого, чего ожидали" [4, с. 27] - не только обнажает литературную условность созданного авторомроманного пространства, но и дает возможность вскрыть его пародийную направленность.

100

Обыгрывание романных штампов (и сюжетных, и стилистических) вообще свойственнопрозе Казакова. В отдельных случаях это обыгрывание происходит в рамках того текста, которыйсочиняет автор-рассказчик или читает герой произведения. Подобного рода структура - романкак "текст в тексте" - появляется в прозаической миниатюре, помещенной в "Моих встречах сВладимиром Казаковым", а затем давшей название следующей книге - "Незаживающий рай"(1971). История героя, носящего фамилию Ододуров, в финале фантастическим образом ("…трость случайно скрестилась с часовой стрелкой, произошло некоторое смещение во времени ив прочем" [4, с. 68]) переплетается с историей, рассказанной в читаемом Ододуровым романе:"Ододуров раскрыл книгу и стал ее читать, которую купил на оставшиеся деньги у букиниста.Начало было такое:

В С. Петербурге стояла осень 1832 года. Один молодой человек двигался по направлениюк 3-ей линии Васильевского острова" [4, с. 46].

Сюжет книги - знакомство молодого человека по имени Владимир с Анной, дочерью тайно-го советника Адашёва; запрет отца на "неравный брак"; мысль Владимира о самоубийстве; егодуэль с графом; начало судебного процесса Адашёва "с соседним помещиком из-за спорнойдубовой рощи", - воспроизводит схему традиционного любовного романа XIX века. Открытопародийный характер романтических повествовательных структур вскрывается через введениепрямых или нарочито заостренных стилистических штампов: "О, Владимир, я навсегда останусьвашей верной любящей Анной!" [4, с. 46], "Крепостные крестьяне пели в полях свою заунывнуюжизнь" [4, с. 47], "Коровы паслись на заливных полях /или лугах/ имения" [4, с. 48], "Вдруг загремелгром, Анна и Владимир укрылись под раскидистым деревом. /…/ При каждом взрыве молнии ихглаза сверкали" [4, с. 48-49] и т.п. При этом отдельные детали могут быть прочитаны и как аллюзий-ные по отношению к роману А.С. Пушкина "Дубровский". "Мерцание" пушкинского слова -через упоминание осени 1832 года (года начала создания романа), имени героя, принадлежащегок обедневшему роду, тайных встреч героя и героини, спора вокруг дубовой рощи, анаграммати-чески отсылающей к фамилии пушкинского героя, появление характерной для "Дубровского"детали - "разбойничий кистень" [4, с. 56] - позволяет автору создать сложно организованное, мно-гомерное пространство на грани беллетристики и классики.

Вместе с тем, функция прямого включения читаемого Ододуровым романа в повествова-ние далеко не исчерпывается его пародийной направленностью. Фрагменты читаемого текста,существующие сначала параллельно событиям жизни главного героя, а впоследствии как бынакладывающиеся на них, выявляют специфику авторского мировосприятия, основанного намногомерности и многослойности пространственно-временных отношений. В финале "Неза-живающего рая" автор сводит своих героев, заставляя их встретиться в неопределенном месте -то ли в пространстве жизни, на Москворецкой набережной, то ли в пространстве смерти - "смер-ти навылет…" [4, с. 70].

Для создания иллюзии мнимой реальности (реальности на грани) Казаков пользуется ещеодним приемом. Это прием игры со странно звучащими и, казалось бы, условными фамилия-ми. Так, на реальность фамилий героев купленной Ододуровым книги непосредственно указы-вает сам текст: Владимир носит фамилию, восходящую к древнейшему армянскому роду Арц-руни (к своей родословной герой обращается "в предрассветный час" перед дуэлью); а еговозлюбленная Анна Адашёва - продолжательница рода, который "все считали угасшим со вре-мен жестоких казней Иоанна!" [4, с. 47]. В ответ на это восклицание Владимира Анна говорит: "-Нет, к счастью, это не так. Иначе я не могла бы любоваться этим небом и поскрипывать пескомэтой дорожки…" [4, с. 47]. Заметим тут же, что, согласно сохранившимся историческим показа-ниям, от погрома, учинённого Иваном Грозным, действительно, уцелела дочь Алексея Федоро-вича Адашёва, носившая имя Анна. Да и вполне хармсовская фамилия Ододуров (ср.: Рундада-ров в прозаической миниатюре Хармса "Одна муха ударила в лоб…"), к тому же обыгранная втексте фонетически - "Ододуров. Удодоров. Додоруров. Рододоров. Удудуров. Рудуду… Одо-ду… Удодо… Одо-до-до-до-о-о-о-о…" [4, с. 41-42], - может быть возведена к фамилии ученого,действительного тайного советника, сенатора Василия Евдокимовича Ододурова (1709-1780).

101

К этому же приему Казаков прибегает и в "Путешествии в Италию", давая своему героюизвестную фамилию русского генерала Федора Федоровича Буксгевдена (1750-1811), и в "Ро-мане в четырех", герой которого носит небезызвестную в российской истории фамилию Ви-ельгорский. Эту же функцию выполняют и постоянно встречающиеся в "Незаживающем рае"даты и числа, а также упоминание дарственной надписи В. Хлебникова на книге, подареннойК. Малевичу - "Казнимиру от Велимира" - со ссылкой на слова К. Малевича ("Рассказано К.Малевичем /книга утеряна/" [4, с. 42], создающие необходимую автору иллюзию докумен-тальности и историчности.

И самое главное: все это введено в контекст ломающегося, постоянно смещающегосяболезненного пространства, в котором живет Ододуров, его хозяйка и женщина по имени Ма-рия. Дробится и множится в "Незаживающем рае" страшный, покалеченный мир улиц, запол-ненных "зловещими" толпами кричащих и отчаянно смеющихся людей. Мотивы мученичестваи страдания на фоне мотива воскресения создают апокалиптическую картину:

"1-й голосВперед, вперед и вперед! - вот мой девиз, девиз и девиз. О, как сдавили мою грудную клетку!…

2-й голосВаша грудная клетка сдавлена другими грудными клетками. Все мы мученики и все мы должныпострадать. Чем больше мы страдаем, тем меньше нам остается страдать…

3-й голосБоже, для чего же нас воскресили?!

4-й голосНи для чего. Вот мы и образовали зловещие толпы…

5-й голосОсторожнее! Осторожнее! Осторожнее! Осторож…" [4, с. 52-53].

При этом образ висящей толпы ("С неба свисала толпа, доставая до площади каменнымиподошвами ног" [4, с. 52]) перекликается и с образом стоящего на табуретке и "мастерящего"что-то под потолком Ододурова, и с образом задумывающегося о самоубийстве Владимира("Мысль о самоубийстве неожиданно тронула его за локоть" [4, с. 54]). Постоянно расслаивают-ся и распадаются под воздействием зеркал, витрин и окружающего их воздуха и ветра самигерои: "Увидев Ододурова, Ододуров отпрянул. Зеркало усмехнулось" [4, с. 44]; "Низкие окнаторопливо передавали друг-другу лицо Марии. Ододуров стал похож на преследователя" [4, с.45]; "Ветер стремительно пронес мимо меня обрывки чьего-то лица, чьи-то безумные глаза, яокаменел" [4, с. 46]; "Лицо Марии и пересекающие его рельсы, и темная бровь Каменного моста- он медленно показался за своею спиной" [4, с. 47]; "Ододуров щелкнул каблуками и выпрямил-ся навстречу себе" [4, с. 54]; "Призрак Марии метался на нескольких улицах сразу" [4, с. 56] и т.д.

В отличие от системы мотивов и образов читаемой книги, заданных топосами любовногоромана и пушкинского текста, ряд мотивов, определяющих специфику странно болезненногомира Ододурова, во многом восходит к художественному пространству романов Достоевского.Двоящиеся отблески и осколки идей, сюжетных ситуаций, отдельных деталей романов "БратьяКарамазовы", "Преступление и наказание", "Идиот", повести "Двойник" свидетельствуют нетолько о внутренней диалогичности, но и трагедийности художественного мировидения автора.

Играя с романом, с его структурой, сюжетом, стилем, Казаков не ограничивается игрой науровне приема. Игровая стратегия писателя направлена, прежде всего, на выстраивание особогопространства, где сон и явь, инобытие и реальность, мгновение и вечность, жизнь и смерть, при-зраки и люди не просто неотделимы друг от друга, но сосуществуют, просвечивают и отражаютсядруг в друге по принципу палимпсеста, затертого текста, поверх которого проступает текст новыйи новый сюжет. В этом смысле постфутуристическая проза В. Казакова, с одной стороны, продол-жает свойственную авангардному мышлению начала XX века стратегию рассеивания и сдвига, сдругой - создает дополнительную установку на фокусировку и соединение рассеянных и сдвину-тых во времени и пространстве миров в единое, лишенное одномерности и линейности, целое.Внешне разведенные и во временном, и в пространственном, и в стилевом отношении ситуации

102

оказываются странным, сновидческим образом сведены и наложены друг на друга, выявляя пуль-сирующую подвижность мира, постоянно балансирующего на грани реального и ирреального,пародийного и трагедийного. Подобного рода мировосприятие станет определяющим в выстраи-вании нарративного дискурса для целого пласта прозы второй половины XX века, представленно-го именами Г. Сапгира, Д. Пригова, в определенной степени В. Пелевина.

Исследование осуществлено в рамках программы "Развитие научного потенциала выс-шей школы (2009-2010 гг.)". Мероприятие 2 "Проведение фундаментальных исследований вобласти естественных, технических и гуманитарных наук. Научно-методическое обеспече-ние развития инфраструктуры вузовской науки". Регистрационный номер 2.1.3/4109 "Про-ект "Забытое и второстепенное в жанре романа XVIII-XX вв."".

Литература1. Давыдов Д. Суровый долг бодрствующих // [Электронный ресурс] http://www.book-review.ru/

news/news1272.html.2. Ермошина Г. Складывая слово "Вечность". Владимир Казаков. Неизданные произведения // Знамя.

2004. № 5.3. Казаков В. В честь времени // Казаков В. Неизданные произведения. М., 2003.4. Kazakov V. Moi vstreči s Vladimirom Kazakovym: Proza. Sceny. Istoričeskie sceny (1967-1969). Carl

Hanser Verlag. München, 1972.5. Константинова С.Л. Метатекстуальность как поэтологический принцип прозы В. Казакова // Совре-

менные проблемы филологии и филологического образования. Материалы международной научной кон-ференции 1-4 декабря 2009. Литературоведение. Псков: ПГПУ, 2009. С. 69-73.

6. Кукулин И. Стеклянный рыцарь // Знамя. 1996. № 6.7. Уланов А. Игла пространства. Рец. на кн.: Владимир Казаков. Неизданные произведения / Составле-

ние и подготовка текстов И.Е. Казаковой. М., 2003. // Новое литературное обозрение. 2003. № 64. [Элек-тронный ресурс] http://magazines.russ.ru/nlo/2003/64/lit27.html.

8. Шайтанов И. "Толпятся странные виденья…". Творчество Владимира Казакова // Литературноеобозрение. 1992. № 2.

103

УДК 82.015

М.Е. Самуйлова

СКВОЗНЫЕ МОТИВЫ В РОМАНЕ А.С. БАЙЕТТ "ОБЛАДАТЬ"

В статье выделяются ключевые мотивы в романе А.С. Байетт "Обладать": мотивсада, похищения, сокровища, башни, дома, заточенной девушки. Эпиграфические тексты вструктуре романа рассматриваются как мотивообразующие, особо подчеркивается их рольв создании внутритекстовых связей, актуализации смысловой доминанты произведения.

Ключевые слова: мотивообразующий эпиграф, текстовое единство, внутритексто-вые связи, запретный сад, похищение, сокровище, башня.

M.E. Samouilova

LEADING MOTIFS IN A. S. BYATT'S "POSSESSION"

In this article the author exposes the leading motifs in the novel "Possession" by A. S. Byatt,such as: garden, theft, treasure, tower, home (house), the incarcerated girl. Epigraphs to the chaptersare regarded as playing an important role in the creation of motifs, the author elicits the existenceof in-text connections which determine the dominating idea of the novel.

Key words: motif-creating epigraph, textual unity, in-text connections, forbidden garden,theft, treasure, tower.

Современный роман все чаще становится своеобразным лабиринтом, который созданписателем, использующим значительный арсенал жанровых и стилистических приемов, позво-ляющих ему донести до читателей важные идеи. В частности, Е.Н. Лучинская отмечает, чтолабиринт и путешествие - ведущие символы в постмодернистском дискурсе [4, c. 139-140]. Мно-гие критики (А. Кларк, Х. Ли, Р. Мак Фарлейн и др.) отмечают сложность и многоплановостьроманов английской писательницы А.С. Байетт (род. в 1936), сравнивая их с лабиринтом, выб-раться из которого многим читателям не под силу. На наш взгляд, все эти понятия применимы вцелом к творчеству писательницы, и к роману "Обладать" (1990), который выступает своеобраз-ной квинтэссенцией философских и литературных идей, важных для писательницы, так как зат-рагивает темы, являющиеся сквозными в ее творчестве. Для выражения этих идей, писательницапользуется приемами, которые также стали ее визитной карточкой (например, использованиевставных художественных текстов, эпистолярных текстов, использование эпиграфов и т. д .1).

Создавая особый художественный мир своих произведений, насыщая текст большим коли-чеством литературных и мифологических аллюзий, писательница выступает инициатором сво-еобразной игры с читателем. Для реализации своей цели, А.С. Байетт прибегает к использова-нию разнообразных приемов, среди которых - вставные тексты (дневники, письма, эпиграфы).

Роман "Обладать" структурно разбит на 28 глав, и отдельно выделенный "Постскриптум,1868", художественному тексту предпослано 2 эпиграфа, главы 1, 3-8, 12-16, 18-21, 26 и 27 такжеимеют эпиграфы. Эпиграфы приписаны никогда не существовавшим викторианским поэтамРандольфу Падубу и Кристабель Ла Мотт, но являются творениями самой писательницы. Ана-лиз эпиграфов к главам наглядно демонстрирует, каким образом осуществляется взаимодей-ствие эпиграфических текстов и основного текста романа, а также позволяет выделить те сквоз-ные мотивы, которые образуются за счет межтекстового взаимодействия. Первые главы вводятосновные мотивы, которые потом получают детальное развитие. Это мотивы сада, похищения(сокровища), башни и заточенной в ней девушки.

1 Дневниковые, эпистолярные вставные тексты активно используются писательницей в ее романах"Ангелы и насекомые", "Насвистывающая женщина", "Рассказ биографа", "Вавилонская башня".

104

В первой главе Антония С. Байетт выносит в качестве эпиграфа цитату из "Сада Прозерпи-ны" поэта Рандольфа Генри Падуба, впоследствии она также повторяется в развернутом вари-анте в начале 26 главы. В эпиграфе к главе 1 указывается год написания (или опубликованияпоэмы - 1861), что, как мы считаем, позволяет хронологически маркировать литературныйпериод, к которому относится творчество вымышленного поэта.

Сюжет поэмы уходит своими корнями в греческую мифологию, к мифу о Прозерпине.На наш взгляд, стоит упомянуть еще один немаловажный факт. Приписывая написание поэмы"Сад Прозерпины" поэту Рандольфу Падубу, писательница - скорее всего - рассчитывает на то,что читатели обратятся к одноименному стихотворению реально существовавшего викториан-ского поэта А. Ч. Суинберна (1837-1909). Это стихотворение представляет собой предсмертныеразмышления человека, который спускается в Царство мертвых и попадает в сад Прозерпины -последний можно смело назвать антиподом земного сада. Тема смерти, увядания, мира, гдеживут души умерших, пронизывает все стихотворение [7, с. 110].

Здесь, где цветов и злаковНе выбьется росток,Растет лес мертвых маков,Безжизненных осок;И Прозерпина в чащахТех трав, дурман таящих,Для непробудно спящихГотовит сонный сок.

Мы считаем, что данная аллюзия порождает еще одну сквозную линию в романе - темупограничности, нахождения на грани двух миров - живых и мертвых, а также возможностьпересечения этой границы. Роланд Митчелл (ученый, занимающийся исследованием жизни итворчества Падуба), в ходе работы в библиотеке Лондона с книгой Вико "Принципы новойнауки", которая когда-то принадлежала самому Рандольфу Падубу, совершенно случайно нахо-дит два черновика письма, адресованного неизвестной даме, встреча и беседа с которой произ-вели на него неизгладимое впечатление. Найденные черновики побуждают его погрузиться визучение прошлого и заняться поиском адресата писем.

Роланд Митчелл - здесь, на наш взгляд, подобная параллель с эпиграфом уместна - похищает,как и Геракл, эти два черновика и носит их с собой, пока поиски в конце не приводят его и МодБейли (посвятившую много лет изучению загадок жизни и творчества Кристабель Ла Мотт) кразгадке детективной истории. В тексте романа он не раз напоминает и заостряет внимание другихученых и героев на том факте, что письма всегда были в той книге, лежали между страниц, и что еголичная заслуга в их обнаружении не так уж и велика: "Да, я их взял, - вздохнул Роланд. - Сам не знаюпочему. Конечно, я не собирался их присваивать навеки. <…> Так легко было их взять, так великбыл соблазн…. мне показалось, это моя находка и больше ничья …" [1, с. 602].

Все это перекликается с темой эпиграфа к главе 1: кражей яблок Гераклом из сада Гесперид:Там, в месте том - сад, дерево и змей,Свернувшийся в корнях, плоды златые,И женщина под сению ветвей,И травистый простор, и вод журчанье.Все это есть от веку <…>. <…> …покуда ловкий Геркулес,Его сразивши, яблок не похитил [1, с. 9].

Таким образом, можно говорить о том, что данный эпиграф выполняет предуведомитель-ную функцию, вводя тему кражи на мифологическо-аллюзивном уровне. От сада мифологичес-кого повествование ведет читателя к реальному саду, запретному для главного героя (Роланда) иего подруги, а потому особенно притягательному. Повествуя о Роланде и его жизни, Антония С.Байетт сообщает, что из квартиры, которую Роланд снимал вместе со своей подругой Вэл, былвыход в сад, но хозяйка не позволяла им туда выходить.

105

Замкнутость пространства квартиры, тяжелый воздух, сумрак, противопоставляется саду,который хозяйка содержала в чистоте, и где благоухали розы: "Окно комнаты смотрело в тесныйдворик, откуда по ступенькам можно было подняться в сад: он виднелся наверху, за оградой.Когда Роланд и Вэл пришли сюда по объявлению о сдаче квартиры, им было сказано, что этоквартира с выходом в сад. Но выйти в сад им довелось только в то первое посещение: позжевыяснилось, что всякие прогулки в саду им воспрещаются <…>. Сад был вытянут в длину, тени-стый, но не загустевший, с залитыми солнцем газонами в обрамлении самшитовых кустиков,отовсюду веяло благоухание роз смуглых дамасских, нежно-розовых, чайных, - а по краям газо-на пестрели фантастическим узором тигровые и крапчатые лилии. Витая бронза и золото, брос-кие, жаркие, пышные цвета. И все под запретом" [1, c. 29].

Для Роланда и Вэл сад становится неким идеальным микромиром, прообразом райскогосада. Сад обнесен стеной и постоянно противопоставляется ограниченному пространству квар-тиры. Дверь, ведущая в сад, скрывает от постояльцев другой мир, благоухающий цветами иплодами. Кроме того, этот уголок тесно связан с историческими событиями и даже с творче-ством Рандольфа Генри Падуба. Сад кажется предназначенным для прогулок и размышлений,но все попытки Роланда заслужить право выходить в сад наталкиваются на противостояниехозяйки. Таким образом, обладая всеми атрибутами (место для отдохновения, способствующеевозникновению у героев желания проникнуть в него, уйти от действительности крупногомегаполиса) сад не выполняет свое непосредственное предназначение: воздействовать на всечеловеческие чувства и дать посетителям повод для раздумий и творчества.

В первом описании "квартиры с садом" на лексическом уровне также настойчиво переда-ется мотив соблазнения Роланда и Вэл, заманивания их в квартиру, которая кажется им райскимуголком среди шумного огромного города, но - на самом деле - позже будет для них узкойклеткой, проживание в которой похоже на заточение. "Вэл утверждала, что миссис Ирвинг зама-нила их на эту квартиру, как старая ведьма из сказки: повела в сад, расписала, какая тут тишина,угостила каждого золотым пушистым абрикосом с деревьев, что росли на шпалерах вдоль изги-бающейся кирпичной стены" [1, c. 29]. На протяжении их первого визита подчеркивается запрет-ность сада, его красота, равно как и мотив колдовского очарования-гипноза: "прогулки в садуим воспрещаются", "заманила их на эту квартиру", "все под запретом", "при первом посещениио запрете не было сказано ни слова", "не устояли перед соблазном снять квартиру с выходом всад и видом на запретные красоты" [1, c. 29-30].

На наш взгляд, весьма интересен не только мотив заманивания в сад, но также образ старойведьмы из сказки, характеристика, которую дает Вэл хозяйке миссис Ирвинг. Эта ассоциацияусиливается еще и присутствием в доме большого количества кошек. Кошки, как известно, выс-тупают как воплощение (или помощники) нечистой силы, их связь с силами зла часто отражает-ся в мифологии и в литературе. В частности, характерными атрибутами ведьм выступают: лету-чие мыши, черные коты, волшебные травы и т.д. [9, c. 227] Таким образом, мы видим, что вданном случае автор активно эксплуатирует устойчивые мифологические и сказочные коды длясоздания образа запретного, сказочного сада, в который, как в ловушку, попадают Роланд и Вэл,становясь впоследствии заложниками тесной и сумрачной квартиры, не имея права выходить впрекрасный сад, на который они польстились при первом посещении.

В главе 26 Роланд вновь возвращается на старую квартиру. Это посещение открывает длянего новые горизонты. Перечитывая "Сад Прозерпины" Рандольфа Падуба, он впервые вос-принимает текст поэмы как живой и "говорящий" с ним, по-настоящему постигая язык поэзии.Отсутствие хозяйки позволяет ему пренебречь запретами, и он выходит в сад в сопровождениикошек: "Почему бы, собственно, не выйти в сад?!" - подумал Роланд. Он вошел обратно вподвальную квартиру (несколько кошек неслышно увязались за ним), пересек ее широким ша-гом. Вот и запретная дверь. Он раскрыл шпингалеты внизу и вверху, насилу расшевелив ихржавость" [1, c. 591-592].

Пребывание в саду дает ему непонятное ощущение счастья, причины которого он пыта-ется найти в своей жизни и мыслях. Прошлое для него ассоциируется с унылым домом, из

106

которого он только что вышел. Осенний сад, медленно погружающийся в сон, оживает с появ-лением Роланда. Он читает его, как книгу, дотрагивается до стены, которая ограждала помес-тье генерала Фэрфакса. События этой ночи помогают прочувствовать момент рождения егособственных стихов: "Нынешней ночью он начал думать особыми словами, слова являлись изневедомого колодца в душе; те списки, что заносил он давеча на бумагу, превратились встихи…. <…> У него было достаточно времени, чтобы ощутить: время - неслиянно, есть "до"и есть "после". Какой-нибудь час назад стихов не было и в помине, а теперь они шли неунимаясь, живые и настоящие" [1, c. 592].

Переступив порог, отделявший квартиру от сада, Роланд попадает в иной мир, сад стано-вится для него источником вдохновения. Неслучайным, на наш взгляд, является и упоминание обЭндрю Марвелле, который служил при Фэрфаксе и одно из его произведений так и называется"Сад". Как отмечал Д.С. Лихачев: "Сад нуждается в том, чтобы кто-то (поэт, прозаик) стал за негоговорить. Сад весь поэтому обращен к творчеству, к размышлению (причем в известной мересамостоятельному). Сад устремлен к слову" [3, c. 30]. Таким образом, в данном романе образсада дает возможность показать перемену, произошедшую во внутреннем мире героя. Прони-кая в запретный сад, Роланд открывает для себя мир творчества, и из исследователя чужих про-изведений сам становится автором стихов, обретая свой голос.

Мотив сада получает аллюзивную поддержку на протяжении всего романа. В главе 19 МодБейли и Роланд Митчелл получают возможность изучить дневник родственницы Кристабель ЛаМотт - Сабины де Керкоз, которая жила в Бретани. В самом начале своего дневника девушкауделяет особое внимание описанию обитателей дома, построек и сада, расположенного за до-мом. В доме отца Сабины Кристабель скрывается в течение своей беременности, поэтомуключевым становится образ хорошо защищенного дома, который может стать для поэтессыубежищем. "За домом, загороженный им от ветра с Океана, располагается сад, где я играларебенком; в те годы сад мнился мне бесконечно просторным, а нынче стал тесен. С другойстороны сад тоже защищен - стеной, сложенной всухую из грубо тесаного камня и морскихвалунчиков; стена имеет множество мелких отверстий, тонких извилистых щелей, крестьяне го-ворят, что она "растеребливает" ветер. В штормовую погоду, когда сильный ветер наш гость, всястена от него поет, этакая каменная песня, написанная нотами-гальками на ветровом стане. Ився наша местность наполняется музыкой ветра" [1, c. 423]. (Курсив наш. - М.С.)

Таким образом, в данном отрывке сад функционирует не только как неотъемлемый эле-мент бретонского пейзажа, создающий представление о природных условиях местности. Осо-бый колорит описанию придает необычный глагол "растеребливает", характерный для речиместных жителей. Следовательно, мы можем говорить о том, что сад здесь также функциониру-ет как идеальный микромир, защищающий от стихии, которая может угрожать жизни людей.

Отметим, что на материале рассмотренных нами примеров отчетливо просматриваетсяглавная идея: сад в романе - это динамичный компонент художественного мира произведения.Сложившиеся веками в литературе традиции рассматривать сад как идеальный образец взаимо-отношений человека с природой, как рай на земле, который способен воздействовать на челове-ка и раскрывать его лучшие качества, A.С. Байетт обогащает использованием мифологических илитературных аллюзий. В романе мы находим и классический образ запретного сада, и садаколдовского, и сада как райского уголка, созданного для прогулок, и сада, дающего человекуповод для размышлений и даже повод для написания стихов. Эпизоды, в которых возникаетобраз сада, несут особую смысловую нагрузку и создают сложную систему внутренних связей,за счет которых возникает текстовое единство романа.

Тема кражи, похищения запретного, как и связанный с нею мотив обретенного сокрови-ща, также становятся ключевыми в романе. Эти мотивы постоянно подчеркиваются на лекси-ческом уровне, на уровне внутритекстовых связей, мифологических аллюзий. Так, изучая тексткниги Вико "Принципы новой науки", Роланд отмечает для себя фундаментальные понятия,связанные с похищением Гераклом яблок из сада Гесперид, делает лексические выборки натемы "зерно", "яблоки", "сокровище".

107

Книга поэта, изобилующая вложенными в нее счетами, записками и заметками, определя-ется Роландом как "сокровищница" ("treasure-trove"). Выходя из зала, он тайком выносит этичерновики, при этом черновики названы "добычей" ("booty") [10, c. 7]. В конце романа, подво-дя своеобразный итог этому периоду своей жизни, Роланд еще раз напоминает Мод о том, чтослучайно оказался участником трудных поисков: "Главной фигурой в этом романе оказалась ты.А я… я и проник-то в сюжет самым что ни на есть воровским способом. Но зато я многое узнал"[1, c.631]. (Курсив наш. - М.С.)

Подчеркнем, что в данной ситуации также возникает перекличка с названием романа.Заглавие, как известно, всегда находится в сильной позиции, и, как иронично замечает УмбертоЭко, "заглавие, к сожалению, - уже ключ к интерпретации" [8, c. 428]. Полисемантика заглавия"Обладать" ("Possession") организует повествование, скрепляя его сквозными мотивами.

Мы считаем, что русский перевод заглавия неадекватен, поскольку не до конца отражаетвсе оттенки и потенциал заглавия на языке оригинала. По мере развития сюжета все смысловыеоттенки раскрываются с необыкновенной полнотой. За счет контекстуального повтора лексемы"possession" и однокоренных слов ("possessive", "possessed") текст романа уже на языковомуровне с помощью сквозного мотива проводит основную для романа идею. В романтическомромане "Обладать", который начинается как детективный, центральной становится именно идеяпоиска. А поиск, безусловно, предполагает нахождение или добывание, как и некую одержи-мость желанием найти разыскиваемое.

Сквозной мотив "эксгумации", который, к сожалению, также не передан при переводе,возникает в конце и в начале романа. В главе 1, когда по читательскому требованию Роланда вчитальном зале Лондонской библиотеке ему вручают для работы "Принципы новой науки"Вико, предыдущее местонахождение забытого издания описывается следующим образом: "Книгуизвлекли на свет божий из сейфа № 5, где она обычно стояла между "Проказами Приапа" и"Любовью в греческом вкусе" [1, c.9]. В сравнении с текстом оригинала можно отметить, чтоключевой глагол "to exhume" теряет свое значение: "It had been exhumed from Locked Safe no. 5,where it usually stood between Pranks of Priapus and The Grecian Way of Love" [10, c. 4]. (Курсивглагола наш. - М.С.)

Принимая во внимание, что глагол "to exhume" имеет несколько значений: (1) выкапыватьиз земли; (2) выкапывать, эксгумировать (труп); (3) откопать, раскопать (сведения и т.п.); выта-щить на свет божий (что-то забытое)) [5, c. 709], можно сделать вывод, что он выбран авторомдалеко не случайно и употребляется в этом контексте метафорически.

Во-первых, Роланд в ходе работы над книгой обнаруживает действительно забытые доку-менты и никому не известные сведения, во-вторых, на протяжении всего романа ключевымстановится понятие порога между миром живых и умерших. Чтобы раскрыть тайну писем, емупридется нарушить покой викторианского поэта, перейти своеобразную границу, "эксгумиро-вав" его прошлое.

Заметим, что глагол "to exhume" будет употреблен еще один раз в самом конце романа(глава 28), когда для Мортимера Собрайла и Гильдебранда Падуба самым главным станет любы-ми путями достать заветные письма из могилы Рандольфа Падуба: "It is only that box - whosecontents we may only guess at - the thought of it decaying in the ground until such time as we acquirethe legal right to exhume it - the thought of perhaps never knowing - " [10, c.531]. (Курсив наш. - М.С.)В русском переводе: "Меня волнует ящик, о содержимом которого можно лишь догадываться.Страшно подумать, что пока мы будем хлопотать о разрешении вскрыть могилу, бумаги сгниютв земле" [1, c. 610].

На основании приведенных цитат можно проследить, что уже с первых страниц романа вповествование включен элемент поиска, обнаружения информации, раскрытия тайны, предпо-лагающий необходимость вернуться в прошлое (пересечение границы двух миров).

В качестве эпиграфа к главе 4 выступает отрывок из стихотворения Кристабель Ла Мотт,написанного по мотивам сказки братьев Гримм "Рапунцель" [11]. Сюжет сказки следующий:беременная жена просит мужа принести для нее рапунцель, который растет в саду, принадлежа-

108

щем колдунье. Мужчина похищает траву, но в следующий раз хозяйка застает его в моменткражи и взамен требует отдать ей родившегося ребенка. Родители выполняют условие, и их дочьРапунцель, заточенная в башню, становится пленницей колдуньи. По прошествии многих лет,ведьма каждый день поднимается на башню по прядям волос девушки, спущенным из окна.Однажды свидетелем этого ритуала становится королевич, который забирается в башню такимже образом (эпиграф к главе 4):

Горбунья по косамВзбирается хваткоКак страждет в когтях ееКаждая прядка!И смотрит прохожийУгрюмее ночи:Снести эту пыткуИ вчуже нет мочи [1, c. 50].

Таким образом, на аллюзивном уровне возникают мотивы колдовского сада и похищениярапунцеля из него. Данный сюжет также указывает на истоки творчества Кристабель и помо-гает переосмыслить некоторые моменты ее биографии (добровольное затворничество в по-здние годы жизни, постоянное сравнение между собой и Мелюзиной, или же ведьмой, живущейв башне). Образ заточенной девушки возникает в сказке братьев Гримм, в стихотворении ЛаМотт и в тексте главы 4: Роланд знакомится с Мод Бейли, которая жила "на последнем этажебашни Теннисона" [1, c. 56]. (Курсив наш. - М.С.). Кроме этого, Мод все время скрывает своиволосы под различными головными уборами. В эпиграфе, напротив, звучит призыв "спустисвои косы" ("let down your hair"). Отметим, что эта идиома в английском языке имеет значение -"поговорить с кем-либо по душам, излить душу".2

Замкнутость, настороженность Мод, ее нежелание открываться перед другими людьмистановится препятствием для Роланда на пути к пониманию сложной, неординарной и ранимойнатуры. Кроме этого, в эпиграфе явно прослеживается сочувствие прохожего (королевича) кмучительной для пленницы пытке, когда колдунья взбирается по ее косам на башню. Неоднок-ратно в романе возникает упоминание о том, что для Роланда мучительно и болезненно быловидеть, как Мод безжалостно скручивала свои волосы, заплетая в косы, чтобы спрятать от окру-жающих: "…когда же она повернулась к нему, лицо, которое он привык полагать надменным -лицо это сделалось вдруг иным! он почуял в ней еще и хрупкость, незащищенность. Ему захоте-лось расслабить напряжение этих косиц, отпустить эти волосы на свободу. Он почувствовал, каккожа его собственной головы отозвалась внушенной болью, - так безжалостно-грубо былистянуты, сколоты волосы Мод " [1, c. 329].

В процессе общения с Роландом, Мод постепенно уступает ему, рассказывает о себе, и,наконец, раскрывает тайну своих взаимоотношений с Фергусом. Волосы были отпущены по егопросьбе, так как до встречи с ним Мод носила очень короткую стрижку, а после разрыварешила их прятать. Роланд уговаривает ее расплести косы и дать волосам свободу, и даннаянастойчивая просьба приобретает символическое значение: распустив волосы, Мод открываетРоланду дверь и в ее внутренний мир. Ощущение легкости и свободы передается и ему, так,после того, как косы были распущены, "Роланд почувствовал - что-то разжалось, освободилосьв нем самом" [1, c. 345]. Этот этап знаменует их первый искрений разговор по душам на пикникев Йоркшире. Следовательно, эпиграф к 4 главе выполняет образную функцию, поскольку в немключевое место занимает образ заточенной девушки, который является сквозным для всегоромана в целом.

Эпиграф к главе 5 взят из поэмы Рандольфа Падуба "Заточенная волшебница" ("TheIncarcerated Sorceress"). Он представляет сложность для интерпретации, поскольку данный от-

2 На этот момент указывают также переводчики "Обладать" В. Ланчиков и Д. Псурцев в примечании ктексту романа.

109

рывок из поэмы - единственный, полного текста нет, а приведенный фрагмент перегружен мета-форами, сравнениями и аллюзиями:

Как пахарь, что взрыхляя хрящ иссохший,(А мозг томят пронзительные вздохиГолодного желудка) замечает,Как недра пашни исторгают беса:Глаза златые, на висках бугры, -И тот, раскрыв пасть бурую, сулитИз благ мирских лишь золота горшок -Купить горшок фасоли (вот пределМечтаний пахаря!) - так и онаУ своего подола слышит шорохМохнатых ножек древнего божка,Что оставляет след на теплом пепле,Что прыщет со смеху и в колыбели,Твердя: "Укачивай меня, голубь -И обретешь заветный клад: божкиОтдаривают всякое даренье" [1, c. 90].

Как видно из приведенной цитаты, нельзя с определенностью сказать, кто эта героиня (явля-ется ли она сама заточенной волшебницей или нет) и по какой причине она укачивает древнегобожка. Если мы обратимся к тексту оригинала, то обнаружим, что причастие "incarcerated", фигу-рирующее в названии поэмы, в английском языке имеет значимый смысловой оттенок - "лишен-ный свободы". Заглавие поэмы, таким образом, снова вводит тему заточенной девушки, продол-жая мотив эпиграфа предыдущей главы. На наш взгляд, эпиграф аллюзивно перекликается с содер-жанием главы 5: Роланд и Мод попадают в поместье сэра Джорджа, где провела последние годысвоей жизни Кристабель, живя уединенно, в восточном крыле здания.

Кроме этого, в эпиграфе ясно просматривается тема вспаханного поля и обретенногосокровища. Прогуливаясь в окрестностях поместья, Роланд и Мод замечают Джоан Бейли. Жен-щина прикована к инвалидной коляске (в этом смысле ее также можно считать "лишенной сво-боды" - "incarcerated"), которая повисает над обрывом, на краю распаханного поля. Роландспасает ее из безвыходного положения, благодаря чему они становятся гостями сэра Джорджа.

Ввиду этого мы высказываем предположение, что эпиграф перекликается с содержаниемглавы следующим образом: фраза "обретешь заветный клад" содержит намек на найденныеписьма, поскольку для ученых-исследователей они становятся настоящим сокровищем. Отправ-ляясь вместе с Мод и Роландом на осмотр комнат, в которых жила Кристабель Ла Мотт, сэрДжордж обещает своей жене в полушутливой манере: "Если найдем какие сокровища ("treasure")- принесем" [1, c. 104]. Ситуация поиска, возможность найти какие-то документы, подтвержда-ющие связь между двумя поэтами, заставляет Роланда по-иному воспринимать все окружаю-щие предметы: "У него не было такого ощущения, будто в комнате витает дух покойной поэтес-сы, но в душе брезжило волнующее чувство, что любой из этих предметов - бюро, сундук,шляпные картонки - может таить в себе сокровища ("treasure") вроде выцветших писем у него вовнутреннем кармане" [1, c. 105-106]. Он недоволен Мод, которая никаким образом не участвуетв поиске "сокровищ среди этой жалкой безжизненной рухляди" ("hidden treasures"). Мод, всвою очередь, расценивает куклы как "подсказку, где искать сокровища" [1, c.107] ("a treasure-hunt clue"). (Курсив наш. - М.С.)

После обнаружения и прочтения некоторых писем (отбор которых осуществил сам сэрДжордж) Джоан Бейли, соглашается с мужем, что дальнейшая судьба писем будет решатьсяпосле того, как он посоветуется с надежными людьми, но напоминает ему, сколь значительнуюроль в обнаружении переписки поэтов сыграла Мод Бейли. Резюмирующее высказывание пе-рекликается и с ключевым словосочетанием эпиграфа ("обретешь заветный клад" - "find yourtreasure"): "Только не забудь, что это мисс Бейли оказалась такой сообразительной и нашла твое

110

сокровище" [1, c. 115] (Курсив наш. - М.С.). В оригинале автором используется курсив, чтобыподчеркнуть аллюзивную связь: "to find your treasure"). Впоследствии, посылая Роланду пись-мо-приглашение поработать вместе с Мод Бейли и прочитать письма в их доме, Джоан опять жеохарактеризует переписку как "драгоценную находку" [1, c. 156)] (в оригинале "treasure-trove",как видно, при переводе семантический оттенок "сокровища", "клада" утерян).

Мотив сокровища пронизывает весь текст романа. Так, в главе 18, по мере продолженияпоиска документов, которые могли бы пролить свет на исчезновение Кристабель Ла Мотт, вруки исследователей попадает письмо Арианы Ле Минье, которое Леонора Стерн привозит дляМод Бейли. Увлеченная поиском, который они ведут совместно с Роландом, Мод стараетсяотвлечь внимание Леоноры от письма, отмечая для себя, что оно, безусловно, является важнымисточником информации: "Но письмо … письмо могло содержать сведения, которым цены нет"[1, c. 394] ("The letter was possibly treasure-trove" [10, c.339]); в русском переводе смысловойоттенок "сокровища" не отражен). (Курсив наш. - М.С.)

Главу 6 открывает стихотворение Рандольфа Падуба "Великий Собиратель" ("The GreatCollector"), в главном герое которого мы узнаем профессора Мортимера Собрайла. Он нестолько был увлечен изучением творчества Падуба, сколько тратил время на приобретение пред-метов, которые когда-то принадлежали великому поэту: так он сам подчеркивал, что пользуетсятолько часами Падуба. Многие предметы бесследно исчезали после визитов Собрайла, и, какследствие, "великий коллекционер" мог любоваться своими приобретениями в одиночестве: "Впоисках документов, написанных рукой Падуба, профессор мастерски набивался на приглаше-ния в такие дома, где другому и в голову бы не пришло их искать. Во время одного такого визитаон пришел к заключению, что неплохо бы как-нибудь фиксировать найденные материалы длясебя: на тот случай, если владелец, вопреки интересам науки, откажется продать находку илидаже не позволит снять копию - пару раз такое действительно случалось. Кое-что из этих тайкомсделанных копий оказывалось потом единственным воспроизведением документа, который ка-нул без следа" [1, c. 121].

Таким образом, мы можем определить, что функция эпиграфа состоит в том, чтобы,представив читателю отрывок из стихотворения Падуба, дать исчерпывающий портрет "велико-го собирателя" и раскрыть внутреннюю сущность одного из героев, который еще только пред-станет перед нами в новой главе. Приведенная далее цитата характеризует его как человека,одержимого страстью к коллекционированию, который ради приобретения тех или иных пред-метов готов на любые поступки, в том числе на похищение и обман.

И мертвых светочей воскресший светЕму был слаще меда, и тогдаОн ясно видел, чем живет и дышит,И не жалел он золота за правоГлядеть еще, еще… [1, c.118]

Кроме этого, мы считаем, что в эпиграфе раскрывается еще одна важная черта его харак-тера. Ничем не сдерживаемая страсть к предметам, принадлежавшим или имевшим отношениек Генри Падубу, все дальше уводила Собрайла от исследования творчества викторианского по-эта; эта идея выражена в эпиграфе с помощью аллюзивной метафоры: "И мертвых светочейвоскресший свет / Ему был слаще меда…". Согласно скандинавской мифологии, боги создали изсвоей слюны Квасира, который был впоследствии убит карликами. Из его крови, смешанной спчелиным медом, был приготовлен мед поэзии. Впоследствии Один похитил мед и отдал егоасам и поэтам. Таким образом, результатом обретения меда поэзии стало обретение мудрости.Священный мед также является источником жизни и обновления жизненных и магических сил[6, c. 90-92]. Следовательно, для Мортимера Собрайла несомненно большую радость, чем изуче-ние творчества Падуба, приносило именно приобретение, обладание рукописями, часами, тро-стью поэта и т.д. В этом отношении образ Собрайла может быть противопоставлен образу Ро-ланда, Беатрисы Пуховер, Мод и других ученых, занятых исключительно исследовательской ра-

111

ботой. На аллюзивном уровне в эпиграфе также прослеживается тема похищенного сокровища:Собрайл зачастую похищал желанные предметы для своей коллекции, что вызывает коннотациис похищением меда поэзии Одином.

Тема сокровища связана не только с мифами о Геракле и Одине, но и с древнеисландскоймифологией. Беатриса Пуховер, являющаяся хранительницей и исследовательницей дневникаЭллен Падуб, с точки зрения феминисток, которые также стремились получить доступ к заветно-му документу, была "этаким океанским Фафниром" [1, c. 143-144]. Отметим, что в скандинавс-кой мифологии и эпосе Фафнир - это дракон, стерегущий клад, спрятанный в пещере; кладомвыступает в данном случае, так называемое "проклятое золото", похищенное Фафниром у кар-лика Андвари [6, c. 142-145]. Сравнение ученой с драконом, стерегущим клад, позволяет проде-монстрировать значимость дневника супруги викторианского поэта: он выступает как своеоб-разный кладезь информации.

Таким образом, мы видим, что за счет сквозного мифологически-аллюзивного мотива,который возникает в романе благодаря ключевым словам: "похищение", "сокровище", "баш-ня", "заточенная девушка", поиск ("quest") Роланда и Мод приобретает особый оттенок. Наэпиграфическом уровне и за счет внутритекстовых связей и мифологических образов вводитсяидея поиска сокровища. Мотив похищения писем (документов, сведений, информации) даетстарт детективной линии романа, способствуя ее дальнейшему развитию.

Мотив дома как надежного пристанища объединяет историю взаимоотношений Криста-бель и Бланш, с их тщетной попыткой создать идеальный микромир в рамках собственного дома.Глава 12 начинается с эпиграфа - стихотворения Кристабель о доме. Роланд и Мод приезжают вгород, в котором когда-то жили Кристабель и Бланш, чтобы найти причины, побудившие после-днюю к самоубийству. Если мы обратимся к богатому метафорами тексту стихотворения, то безтруда проследим ту же основную мысль - образ дома должен был стать надежным пристанищем,но затем какое-то происшествие приводит к трагедии - домашний очаг разрушен.

А сердце - как мина: тук, тук, тук.А думы - как крик средь гардин и ковров.И вдруг стекла градом из окон, вдруг -Взрыв разносит и стены, и кров [1, c.267].

Тихая, незаметная, почти затворническая жизнь двух женщин была изложена Кристабель вписьме к Рандольфу Падубу; женщин, которые были по-своему счастливы своей независимос-тью. Но что скрывал их дом? Этим вопросом не раз задаются и Роланд, и Мод, и, несомненно,сами читатели.

Для выявления внутритекстовых связей сравним содержание письма Кристабель, пред-смертную записку и дневник Бланш с эпиграфом к 12 главе. Итак, текст письма Ла Мотт прони-зан теми же мотивами, что и первое четверостишие эпиграфа: "Да оно, по правде сказать, и клучшему: жизнь наша протекает в тишине и покое; мы две одинокие женщины, живем свои-ми нехитрыми домашними заботами, день за днем. Одни и те же славные и неизменные заня-тия, очерченная известным пределом свобода - доставшаяся нам благодаря нашей совершен-ной заурядности …" [1, c. 197]

Бланш и Кристабель назвали свой дом Вифания, в самом названии заключена аллюзия набиблейский сюжет, которая позволяет Кристабель толковать цель и причины, побудившие выб-рать именно его. Подобно сестрам Лазаря, Марфе и Марии, жившим в Вифании, они решилитрудиться и жить по евангельским заповедям: "Мы с моей доброй приятельницей придумалиустроить свою Вифанию, где всякая работа будет исполняться в духе любви, как по Егозаветам". [1, c. 236]

Затворницы отчасти пытаются нарушить бытовавшие в обществе стереотипы, согласнокоторым жизнь женщины в XIX в. была ограничена пространственными рамками ее дома.Избирая дом местом своего уединения, они воспринимают его как художественную мастерс-

112

кую, в которой Бланш посвящает себя живописи, а Кристабель - литературе. По мнению К.Франкен, дом, к котором жили Бланш и Ла Мотт в Ричмонде, представляет собой разновидностьхудожественной утопии. "Вифания - это жилое пространство, которое сравнимо с комнатой, вкоторой уединялась Мелюзина и с башней, местом обитания Волшебницы Шалотта" [12, c. 101].Мы считаем это предположение обоснованным, поскольку дом является запретным для посети-телей, равно как Бланш и Кристабель не стремятся покинуть его (подобно героиням вышеназ-ванных мифов). Рандольф Падуб неоднократно сравнивает дом и Кристабель с легендарнымостровом Шалот: "словно какое-то бессловесное заклятие сделало эти рощи и зеленые лужайкизапретными - запретными, как Ваше жилище, как Шалот для рыцарей, как спящий лес из сказки,обросший по опушкам колючим шиповником" [1, c. 228].

По определению Г. Башляра, "дом - одна из самых мощных сил, интегрирующих челове-ческие мысли, воспоминания и грезы" [2, c. 28]. Дом Бланш и Кристабель представлен в романекак особый мир, замкнутое пространство которого постоянно испытывает давление со сторонывнешнего мира, но не уступает ему, являясь оплотом для женщин, противопоставивших себяобществу. Причиной "внутреннего взрыва", повлекшего за собой крушение надежд, становятсяпоступки живущих в нем людей: "мысли, воспоминания и грезы" Кристабель. Когда Ла Моттначинает переписку с Падубом, и впоследствии решается на свидание с ним в Ричмондскомпарке, она воспринимает себя как вышедшею за пределы убежища, подобно Волшебнице Ша-лотта: "Нет, я покинула свой приют - сошла со своей башни, сошла с ума. <…> Вот и все, что яспособна теперь написать, ибо Муза моя меня оставила - как оставляет она с насмешкою всякуюженщину, которая поувивается возле нее, а потом возьмет да и … влюбится" [1, c. 251].

Основная тема первого четверостишия эпиграфа - уединение в доме, надежно укрываю-щем от чужих глаз и чужого мнения:

Дом - это что? Это крепкие стены,Теплый приют от студеных ветров.Дом - это где ступают степенноИ отступают за шторы без слов. [1, c. 267]

На наш взгляд, стоит отметить, что это стихотворение о доме имеет связь с еще однимболее ранним эпизодом, а значит, позволяет считать данный эпиграф и его идеи сквозными иважными для повествования и его построения. В начале своего поиска Роланд обращается кдневнику Бланш, и его внимание привлекает эпизод, в котором фигурируют письма (перепискаКристабель с Рандольфом Падубом, имя которого Бланш не называет), а основная идея этихзаписей - это образ "чужого", "ищейки", который нарушает счастливое безмятежное существо-вание Бланш и Ла Мотт: "Итак, у нас завелся Чужой. Кто-то шныряет вокруг нашего тихогодомика, вынюхивает, тихонько дергает ставни, пыхтит под дверями. <…> Каким маленьким, ка-ким укромным представляется жилище, когда ему грозит беда. Какие махины эти замки, и какстрашно затрещат они под ударами" [1, c. 65].

Мы считаем, что здесь также ключевым становится образ дома, который кто-то хочетразрушить, и источник этой неведомой силы находится либо вне дома (с точки зрения Бланш,как автора дневника), либо в нем самом (с точки зрения Ла Мотт, насколько это отражено в еестихотворении).

Таким образом, как показывает проведенный нами анализ, сквозные мотивы в романе"Обладать" вводятся на эпиграфическом уровне. Все эпиграфы являются метонимическими,поскольку представляют собой цитаты из произведений викторианских поэтов, и выступают каксимволы-заместители. Взаимодействия между текстом романа и текстами эпиграфов строятсяна отношениях согласования, поскольку эпиграфы вводят образы и идеи, которые впоследствииполучают свое развитие в основном тексте произведения.

Эпиграфы выполняют информативную функцию, поскольку они задают ключевые словаи группы слов ("кража", "похищение", "башня", заточенная в башне девушка и т.д.), которыестановятся в романе мотивообразующими. Мотивы, намеченные на эпиграфическом уровне,образуют темы, объединяющие две основные сюжетные линии романа, актуализируют смыс-

113

ловую доминанту произведения: одержимость героев викторианской эпохой, стремление рас-крыть тайну путем исследования художественных текстов поэтов.

Литература1. Байетт А. С. Обладать / Пер. с англ. Ланчиков В.К., Псурцев Д.В. М., 2004.2. Башляр Г. Избранное: Поэтика пространства / Пер. с фр. М., 2004.3. Лихачев Д. С. Поэзия садов: К семантике садово-парковых стилей. Сад как текст. Изд. 3-е, испр. и

доп. М., 1998.4. Лучинская Е. Н. Постмодернистский дискурс: семиологический и лингвокультурный аспекты ин-

терпретации. Краснодар, 2002.5. Новый Большой англо-русский словарь: Том 1 / Ю.Д. Апресян, Э.М. Медникова, А.В. Пертова и

др. М., 1999.6. Скандинавская мифология. Энциклопедия. М., СПб., 2005.7. Суинберн А. Ч. Сад Прозерпины / Европейская поэзия XIX века. Библиотека всемирной литерату-

ры. Том 85. М., 1977. С. 109-112.8. Эко У. Заметки на полях "Имени розы" / Имя розы: Детектив. Вып. 2. М., 1989.9. Юсим М. А. Ведьмы // Мифы народов мира: Энциклопедия: В 2 т. Т. 1. М., 1982. С. 226-227.10. Byatt A.S. Possession. NY, 1990.11. Die schönsten Märchen zum Lesen und Hören. München, 2006.12. Franken Ch. A. S. Byatt: Art, Authorship, Creativity. New York, 2001.

114

ЯЗЫКОЗНАНИЕ

УДК Р800.8

Л.Я. Костючук

НОВЫЕ СВЕДЕНИЯ О СТАРОСЛАВЯНСКОМ ЯЗЫКЕ(к 10-летию открытия памятника XI века в Новгороде)

Цель статьи - ознакомить всех (включая и студентов-филологов), кто интересуетсяисторией и культурой славянских народов с важным открытием в славистике, которомулетом 2010 года исполнилось 10 лет.

В 2000 году во время археологических раскопок в великом Новгороде был найден уни-кальный сборник древних текстов, включающий переводные (канонические) и оригинальныетексты на старославянском языке начала XI века. Академики А.А. Зализняк и В.Л. Янин всотрудничестве с группой замечательных специалистов в разных сферах знаний (включая ишведских специалистов) совершили подвиг: расшифровали "многослойные" письмена на по-крытых воском деревянных дощечках, образующих триптих.

Научная значимость этого открытия огромна. Изучение памятника продолжается.Ключевые слова: старославянский язык, первый письменный литературный язык сла-

вян, письменность, кириллица, сборник древних текстов

L.Y. Kostiuchuk

NEW DATA ON OLD SLAVONIC (to the 10th Anniversary of the Discovery of the 11th Century Artifact in Novgorod)

The article is aimed to introduce those (including students of philology) who are interested in thehistory and culture of the Slavonic peoples to the important discovery in the field of Slavonic studies.

In 2000 during the archaeological excavation in Veliky Novgorod a unique collection oftexts was found comprising translated canonical and original texts in Old Slavonic of the early 11thcentury. Academicians Andrei Zaliznyak and Valentin Yanin in collaboration with the group ofexperts in various fields performed the deed: they deciphered "multilayered" inscriptions on wax-coated wooden boards which form a triptych. The academic significance of the discovery is immense.The artifact is still being explored.

115

Key words: оld Slavonic, first written standard language of the Slavs, dead language, script,Cyrillic alphabet, collection of ancient texts.

Все старославянские памятники во всем мире знают наперечет (см. указание на важней-шие памятники в любом учебнике старославянского языка, например [1, с. 46-56]; на макси-мально полное привлечение памятников старославянского языка в "Старославянский словарь",созданный Чехословацкой Академией наук [13, с. LXII-LXX]: ведь это памятники на том специ-ально религиозном языке, который был создан славянскими первоучителями Кириллом и Ме-фодием не позже 863 года как книжный язык для религиозных нужд и который являлся языкомцерковных произведений (преимущественно переводных). На нем писали, начиная с 863 года(вторая половина IX века) по начало XI века. В этот период сначала жили Кирилл и Мефодий, апотом еще писали их верные ученики и ученики этих учеников. Мертвый старославянский язык- первый письменный язык славян [2, с. 293-294; ср. 6]. Язык, который так много дал славянскомумиру, в том числе и восточнославянскому - русскому (сначала древнерусскому). А вообще-то ивсему культурному человечеству. Старославянский язык - первый литературный язык славян.

Все памятники старославянского языка потому так малочисленны, что это те немногиетруды, которые выстояли вопреки страшным религиозным и политическим гонениям на славян-скую культуру. Поэтому и не дошли до нас старославянские памятники от времени Кирилла иМефодия; дошли же в основном памятники начала XI века.

Известно, что старославянские памятники могли быть глаголическими (писаны глаголи-цей), более древние, и кириллическими (писаны кириллицей). В споре, что было создано ранее(глаголица или кириллица) и кем было создано (Кириллом и Мефодием или их учениками), впоследнее время побеждает мнение в пользу глаголицы [8; 7].

За каждым старославянским памятником стоит интересная его история: не только содер-жание, не только место создания, но и обстоятельства находки, иногда перевозки в соответству-ющий центр современной культуры и хранения. Так, самый древний глаголический памятник -Киевские листки (Киевский миссал) X века: это семь сохранившихся листов католической мессы(обедни) по славянскому образцу. Когда-то вывезли этот памятник из Иерусалима и хранили вКиевской духовной академии, где в 1874 году его обнаружил И.И. Срезневский. Видимо, этотпамятник был западнославянского (моравского) происхождения (перевод с латинского), так каквместо старославянских звуков [š’t’] и [ž’d’] из общеславянских сочетаний *tj и *dj употребле-ны западнославянские [c’] и [z’]: подазь вместо подаждь (форма повелительного наклонения 2-го лица единственного числа); прос#це вместо прос#ште (форма краткого действительного при-частия настоящего времени мужского рода множественного числа именительного падежа). Изданпамятник был в 1890 году И.В. Ягичем в Вене [14] и в 1983 году В.В. Немчуком в Киеве cкириллической транскрипцией и латинским текстом [12].

Ученые всего мира бережно относятся к письменным свидетельствам прошлого, в част-ности на старославянском языке. Если переиздается какой-то памятник (во второй половине XXвека многие памятники были переизданы, например, в Граце (Австрия), в Софии (Болгария)), тоэто большое культурное событие. Ученые учитывают и небольшие надписи (граффити) на сте-нах храмов, на могильных плитах. Это не переводные церковные тексты, а оригинальные, но онитоже дают какое-то представление и о языке, и о конкретных исторических событиях. Ср., напри-мер, книгу Ив. Гошева "Старобългарски глаголически и кирилски надписи от XI и X века" [3].

А если вдруг обнаружатся где-нибудь неизвестные древние рукописи, то это становитсядостоянием мировой науки. Так, в 1960 году при реставрации церкви св. Параскевы в селе Енина(Болгария) был найден Апостол XI века - самая древняя книга о деяниях апостолов - учениковИисуса Христа, содержащая и их проповеди. Назвали эту книгу Енинский апостол, она былафототипически издана в 1965 году в Софии К. Мирчевым и Хр. Кодовым [11] и Хр. Кодовым в1983 году как факсимильное издание [10].

И вот десять лет назад (в 2000 году) научная общественность узнала об уникальной находкев Новгороде на Троицком раскопе под руководством академика В.Л. Янина.

116

Вспомним основные сведения о памятнике, который потряс прежде всего славянский мири о котором сразу были передачи по радио и телевидению: академик В.Л. Янин (археолог) иакадемик А.А. Зализняк (лингвист) сообщили, что завершена расшифровка так называемогоНовгородского кодекса начала XI века [см. 5, с. 3-25; 4, с. 190-212]. "Кодекс" - это специальноеназвание для старинного памятника в общем переплете, который может содержать и несколькопроизведений (ср.: кодекс - ‘спец. Старинная рукопись в переплете’ [2, с. 436]).

13 июля 2000 года при археологических раскопках в пласте первой четверти XI века обна-ружили триптих: три соединенные навощенные липовые дощечки (19 х 15 х 1 см) с углублением15 х 11,5 см, в котором был воск с текстом. Из шести навощенных поверхностей ("цер") четыреявляются внутренними и содержат текст, а две внешние являются обложками. До сих пор, вследза мнением крупнейшего палеографа академика Е.Ф. Карского [9], считалось, что Русь не ис-пользовала письмо по воску.

Датировка памятника первой четвертью XI века была определена археологически (по грун-товому пласту, по дендрологическому исследованию сруба, ниже которого на 30 см и находилсяпамятник), в результате радиоуглеродного анализа воска (этот анализ был проведен в Швеции):основной временной интервал 980-1050 годы (1050 плюс-минус 35) (определяется в достоверныхпроцентах). То есть этот памятник на несколько десятилетий древнее известного Остромироваевангелия (1056-1057 годы) - памятника старославянского языка русского (древнерусского) изво-да. Остромирово евангелие считается памятником и старославянского, и древнерусского (рус-ского) письма.

Обстоятельства находки Новгородского кодекса позволили, в отличие от других старосла-вянских памятников, сказать, что этот кодекс - самая ранняя, древнейшая славянская книга сузкой датой определения времени создания. Тем более, что кодекс использовался не менее 20-30лет, а потом, видимо, был потерян (это определил В.И. Поветкин - замечательный новгородскийученый, реставратор, специалист по древним музыкальным инструментам).

По тексту на воске ученые В.Л. Янин и А.А. Зализняк сразу определили, что это старославян-ский текст. Даже простым глазом это было видно и посетителям музея, еще до тщательного изуче-ния памятника. Так, мне довелось видеть памятник в сентябре 2001 года, во время Международнойконференции, посвященной полувековому юбилею со дня находки первой новгородской берестя-ной грамоты. Ученые быстро определили, что текст памятника на дощечках - псалмы.

Лингвисты, археологи, реставраторы работали согласованно. В.И. Поветкин совершил не-возможное: отделил на какое-то время воск от дощечек, а А.А. Зализняк с помощью простого,невооруженного зрения, а потом с помощью фото и с помощью сканирования на компьютербыстро ознакомился с тем, что было когда-то написано, продавлено особым писалом (стило-сом), и обнаружил так называемые "скрытые тексты" (религиозного содержания). Итак, кодекссодержит такие тексты: 1) основной текст на воске (два псалма), хорошо читается, за исключени-ем некоторых букв, но они хорошо восстанавливаются при сопоставлении по разновременнымпамятникам с текстами псалмов № 75 и № 76 и той части псалма № 67, которая осталась послестирания ранее написанного до написания псалмов № 75 и № 76; 2) "скрытые тексты", с трудомвосстанавливаемые (это или как процарапанное по дереву, которое служит обложкой для най-денной книги, и по бортикам страниц; или сохранившееся как отпечатки на деревянной подлож-ке воска; все это было обнаружено, когда был снят слой воска при реставрации, а потом поме-щен обратно). "Скрытые тексты" по длине во много раз больше, чем основной текст.

Почерк во всем кодексе единый [4, с. 190].Язык текстов - старославянский, с небольшим количеством восточнославянских ошибок:

ошибки касаются смешения знаков-букв для носовых и неносовых гласных звуков - буква ОУвместо буквы @: ороужие; йотированная буква " вместо буквы ¤: тво" (именительный падежмножественного числа женского рода или винительный падеж множественного числа мужско-го рода); буква ¤ вместо буквы ": земл# (именительный падеж существительного женскогорода единственного числа). Это свидетельствует о том и подтверждает ту точку зрения, что вначале XI века в древнерусском языке носовых гласных уже не было.

117

Кодекс написан по одноеровой системе - только знак-буква Ъ ("ер") использован в памят-нике: бранъ, неразумънии, и"ковлъ, въ людъхъ (по нормам грамматических форм, с учетомморфем в этих случаях должна бы писаться буква Ь - "ерь").

А.А. Зализняк указывает на разные особенности письма, отражение начала отсутствияслабых редуцированных (в случаях типа корня мног-, слов кто, что, корня кн#з-).

Почерк, обнаруженный в памятнике, четкий, хороший, написание по-старославянски гра-мотное (например, правильно отражаются рефлексы древних сочетаний типа *tъrt: пръвы#,млъни#, оумлъча и под.).

Отмечено небольшое количество ошибок из-за отражения древнерусских норм: это толь-ко начало проявления русского извода, в отличие от хорошо представленного русского извода вОстромировом евангелии. В целом это хороший старославянский текст.

Обнаруженные "скрытые тексты" показывают, что новгородская псалтирь (так назвали вконце концов памятник) не совпадает полностью ни с одной из известных псалтирей. "Скрытыетексты" уникальны по содержанию (в текстологическом отношении, а иногда и в лексическом).Так, вместо старославянского дъвашъды (уже наречия) используется сочетание слов дъва раза вконтексте поите поите по в [=два. - Л.К.] раза славите ба (это древнерусский перевод) [см. 5, с. 21].

Были обнаружены четыре апокрифических текста, посвященных изложению пути людейот закона Моисеева к закону Иисуса Христа.

Великолепны надписи на полях, посвященные псалтири:си" кънигы пъсалътыръсиротамъ и въдовицамъ оутhшение миръноестраничиmемъ недвижимое морерабичиmемъ нес@димое начинание.Из "Закона Иисуса Христа" зафиксированы были прекрасные заключения:азъ есъмъ двъръ и истина и п@тъ и стъз#азъ есъмъ истина и таина и законъ и пророци."Скрытым текстам" в Новгородском кодексе XI века специально был посвящен доклад

А.А. Зализняка на XIII Международном съезде славистов в 2003 году в Любляне, когда уже вцелом ученым был изучен необычный гиперпалимпсест: "работа с новгородским кодексоманалогична…попытке прочтения копировальной бумаги, использованной много раз" [4, с. 194].И только увлеченность, преданность делу, талант исследователя, содружество разных специали-стов донесли удивительные оригинальные тексты, иногда апокрифические, а иногда и еретичес-кие. Справедливо пишет А.А. Зализняк, что составитель текстов прекрасно владел нормамистарославянского языка, языком вообще. Чего стоят обыгрывания структуры слов (например,разбива\mеи, раздира\mеи, разлама\mеи, размhта\mеи, раскажа\mеи, раскала\mеи,раздыма\mеи, раздhл"\mеи), использования некоторых неологизмов при этом(размар"\mеи, раскар"\mеи) [4, с. 198].

В открытом в Новгороде памятнике обнаружен первый перевод на славянский языктрактата Иоанна Златоуста "О девстве" В Новгородском кодексе это произведение называетсятак: "О дhвъствh проповедъ Ивана Златооустаго": дhвъства благо отъвръга\тъ иоудеи: и не дивъно ничто же : занеже и самого иже отъ дhвы хса бечъстиш# : див#тъ с#еллини и поража\тъ с# : ръвъноуетъ же едина цръкы бжи"…

Открыто и много других неизвестных религиозных сочинений, оригинальных, не перевод-ных. А.А. Зализняк обнаружил даже одинаковое построение многих разных сочинений (кроме,конечно, псалмов, Апокалипсиса Иоанна Богослова, трактата "О девстве" Иоанна Златоуста).Это свидетельствует об авторстве одного человека (тем более при одном почерке), о его владе-нии слогом.

Сообщение об окончании работы над Новгородским кодексом (над выяснением текстов)радует нас - глубоко верующих и просто верующих в высшую справедливость и высший разум;радует и преподавателей великолепного языка - старославянского: можно будет познакомитьсяс новыми замечательными текстами и насладиться языком, давно уже мертвым, но удивительноожившим благодаря счастливой находке.

118

Закончим статью о выдающемся событии в самом начале XXI века словами А.А. Зализня-ка и В.Л. Янина, произнесенными ими в 2001 году: "Итак, Новгородский кодекс - это самаядревняя из дошедших до нас книг древней Руси, самая ранняя из удовлетворительно датирован-ных славянских книг. Это уникальный по структуре документ, ценность которого сопоставиматолько с трудностью его изучения. Новооткрытый памятник несомненно займет почетное местов истории русской письменности и культуры и привлечет к себе пристальное внимание со сто-роны специалистов многих наук - историков, археологов, лингвистов, литературоведов, тексто-логов, палеографов" [5, с. 24].

Литература1. Аверина С.А., Навтанович Л.М., Попов М.Б., Старовойтова О.А. Старославянский язык: учебник

для вузов РФ. СПб., 2009.2. Большой толковый словарь русского языка. СПб., 1998.3. Гошев Ив. Старобългарски глаголически и кирилски надписи от XI и X века. София, 1963.4. Зализняк А.А. Проблемы изучения Новгородского кодекса XI века, найденного в 2000 г. // Славян-

ское языкознание: Международный съезд славистов. Любляна, 2003 г.: Доклады российской делегации.М., 2003. С. 190-212.

5. Зализняк А.А., Янин В.Л. Новгородский кодекс первой четверти XI в. - древнейшая книга //Вопросы языкознания. 2001. № 5. С. 3-25.

6. Иванов Вяч. Вс. - Мертвые языки // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990.С. 293-294.

7. Иванова Т.А. Избранные труды. СПб., 2004.8. Истрин В.А. 1100 лет славянской азбуки. М., 1963.9. Карский Е.Ф. Славянская кириллическая палеография. Л., 1928.10. Кодов Х. Енински апостол. Факсимилно издание. София, 1983.11. Мирчев К., Кодов Х. Енински апостол: Старобългарски паметник от XI век. София, 1965.12. Нiмчук В.В. Киiвськi глаголичнi листки. Киiв, 1983.13. Словарь старославянского языка. Тт. I-IV / Репринтное издание. СПб., 2006.14. Jagić V. Glagolitica: Würdigung neuentdeckter Fragmente. -Wien, 1890.

.

119

УДК 808.8; 902.01

Ю.В. Колпакова, Л.Я. Костючук

ПСКОВСКИЕ НАТЕЛЬНЫЕ КРЕСТЫ С НАДПИСЯМИXIV-XVIII вв.

(предварительные итоги наблюдений)

B статье обобщаются результате работы коллектива проекта "Псковские нательныекресты с надписями XIV-XVIII вв." в 2010 году (натурное обследование крестов с двусторон-ним декором с целью выявления текстов молитв). Удалось изучить 119 крестов из Пскова иИзборска, расшифровать и классифицировать выявленные тексты.

Надписи на изученных нательных крестах делятся преимущественно на два типа:1. Монограммы Христа, обозначения изображенных орудий страстей и аббревиатуры

устойчивых определений, связанных с сюжетом Распятия2. Молитвенные текстыТексты в структуре иконографии нательного креста имеют как вспомогательный смысл

так и полностью самостоятельное значение в виде молитв. На варьирование форм нательно-го креста тексты молитв почти не влияют. В большинстве случаев, напротив, размещение идлина текста находится в зависимости от общего декоративного или символического реше-ния культовой подвески.

Ключевые слова: христианская археология, Псковская земля, христианство, нательныекресты, предметы христианского культа, предметы личного благочестия, текст молитвы,культовая металлопластика, инициалы, аббревиатуры, лигатуры, надписи, расшифровка.

Y. V. Kolpakova, L. Y. Kostuchuk

PSKOV BODY CROSSES WITH INSCRIPTIONS OF XIV-XVIII th CENTURIES(preliminary research results)

The article sums up the results of 2010 project work at the deciphering and classification of119 body crosses of Pskov, Pechory and Izborsk. The research was mostly based on model investigationof the crosses with two sided d?cor with the purpose of finding out the texts of the prayers in view.

The inscriptions on the crosses studied were divided into two groups: 1) Jesus Christmonograms and texts of prayers illiterate imitations included. 2) Textual prayers in body crossesiconography have both auxiliary and independant meaning. They do not influence the cross formbut are influenced themselves by the cult pendant decorative or symbolic pattern.

Key words: Christian archaeology, Pskov land, Christianity, body crosses, objects of Christiancult, objects of "private devotion", texts of prayers, cult metalwork, initials, abbreviations, ligature,deciphering.

Своеобразной чертой позднесредневековых нательных крестов в православии являетсяобилие надписей, сопровождающих элементы иконографии Голгофы, а также представляющихсобой самостоятельные тексты на оборотной стороне данного вида христианской подвески.

Для археологии эти надписи несут большой датирующий потенциал, что крайне важно,поскольку окончательная хронология разновидностей крестов с сюжетом Голгофы остается внауке дискуссионной проблемой. На проблему оригинала и серии в типохронологии предметовхристианского культа впервые обратили внимание в своих работах В.Н. Перетц [10], В.Г. Пуцко[12]. Реализация датирующего потенциала крестов с надписями ограничена из-за невозможнос-ти отделить прототипы изделий от позднейших переливок на основе лишь типологических на-

120

блюдений. Особенно актуальна проблема датирования оригинала и вторичных переливок приизучении литых изделий. Слепок с готового нательного креста позволяет получить отличимыелишь по малозаметным признакам копии, производство которых может отстоять от изготовле-ния оригинала как на краткий промежуток времени, так и на столетия.

Однако выявление среди всех крестов объектов с хорошо читаемыми надписями позволитвычислить первичные предметы в литейных сериях, в то время как использование информациио единичных предметах, вне комплекса всех известных находок надписей, может привести кошибкам в датировке.

Изучение содержания пространных текстов на крестах позволит получить новые данныеоб особенностях религиозной жизни в XIV-XVIII вв. На тыльную, иногда и на отдельные участкилицевой стороны нательного креста помещали тексты молитв или отдельные фрагменты бого-служебных текстов.

Прочтение надписей на нательных крестах помогло установить, какое именно содержаниенадписи выбиралось из всего многообразия доступных религиозных текстов, чтобы сопровож-дать христианина в течение всей его жизни.

В 2010 году участники проекта "Псковские нательные кресты с надписями XIV-XVIII вв."(проект поддержан РГНФ, № 10-01-261 10а/В) сосредоточились на натурном обследовании крестовс двусторонним декором для того, чтобы выявить тексты молитв. Частично были исследованы инекоторые односторонние кресты с небольшим набором надписей на лицевой стороне. Удалосьизучить 119 крестов из Пскова и Изборска, расшифровать и классифицировать выявленные тек-сты. Познакомились и с крестами в Печерском музее. Удалось ознакомиться с коллекцией натель-ных крестов в Вологодском музее-заповеднике; установить контакт с исследователями крестов вРусском музее (С.-Петербург), с исследователями староверческой культуры в Эстонии (Тарту).

По содержанию пространных надписей на лицевой и тыльной сторонах крестов удалосьвыделить следующие группы крестов с несколькими подгруппами (исследование проводилось сучетом предшествующих работ Ю.В. Колпаковой [8] по типологии нательных крестов с сюжетомГолгофы):

1. кресты с надписью типа "Да воскреснет Бог"… на обороте (названия молитв приводятсяв современной орфографии);

2. кресты с надписью типа "Кресту твоему поклоняемся…";3. кресты с надписью типа "Помилуй меня, Боже…" (соотносится с текстом "Покаянный

псалом Давида");4. кресты с надписью, предположительно представляющей фрагмент "Иисусовой молитвы";5. кресты с пространной многострочной кириллической надписью, не поддающейся рас-

шифровке.

Группа 1. Кресты с надписью типа "Да воскреснет Бог…" на оборотеПо форме креста внутри группы выделяется ряд типов в соответствии с классификацией

Ю.В. Колпаковой [8].Наиболее многочисленный тип - широколопастные тельники с изображением Голгофы

(тип 16 - 9 экземпляров, рис. 1).А. В номенклатуре литейной продукции старообрядцев такие кресты получили наимено-

вание "мужского креста", которое закрепилось за ними до наших дней. Их достаточно многосреди подъемного материала из Пскова и Изборска. В каталоге Б.И. и В.Н. Ханенко они датиру-ются XVII в. [15]. Среди коллекционеров более принята дата XVIII - начало XX вв., посколькувыпуск этих крестов связывают исключительно со старообрядческими общинами [13].

Стратиграфические даты находок из Пскова (как с надписями, так и без них) определяютсяс XVI-XVII вв. по вторую половину XIX в. На обороте креста в большинстве случаев размещенвыпуклый, реже гравированный текст в 14-17 строк. В большинстве случаев, когда текст удаетсяраспознать, это молитва "Да воскреснет Бог…"; в одном случае, предположительно, молитвакресту (тропарь) ("Крест…").

121

Семь из девяти крестов в указанном типе принадлежат коллекции подъемного материалаиз д. Старый Изборск (МЗИ-311: № 3, 5, 11, 16, 17, 18; ИЗБ-75: № 254). Один крест найден прираскопках кладбища в Мирожском монастыре (ПМР-75, ПГОИАХМЗ 30399: № 71): он мог вхо-дить в инвентарь одной из поздних могил. Один крест найден в Пскове (ПГОИАХМЗ: № 2649).

На пяти крестах, в том числе мирожском, четко виден глагол "разыдутся", который считаетсямаркером принадлежности изделия к старообрядческой культурной и производственной традици-ям (см., например, [6; 13]), на остальных крестах данный фрагмент текста является нечитаемым.

Важно понимать, что эта "старообрядческая надпись" не возникает после раскола и неможет служить основанием для датировки крестов второй половиной XVII в. Старообрядческийвариант надписи восходит к одному из распространенных в России образцов, который послецерковной реформы не перешел в категорию одобряемых.

Б. Своеобразный тип составляют трапециеконечные кресты с самыми пространными (наизвестных псковских нательных крестах) надписями (рис.2.). В то время как 1) большая частькрестов содержит лишь одну разновидность надписей - обычно буквенные сочетания под титла-ми на лицевой стороне; 2) значительная часть крестов имеет две разновидности: монограммы налицевой и текст на обороте, 3) эти кресты содержат три разновидности надписей, в том числеоднострочный текст по периметру обеих сторон.

122

На лицевой стороне помещены обычно в традиционных местах монограммы ЦРЬ СВЫ(в две строки в верхней лопасти), IC XC (в концах боковых лопастей), ни ка (из двух частей внижней части поперечной лопасти), к, т (над соответствующими изображениями орудий страс-тей: копья и трости), м л р б (в нижней части нижней лопасти - аббревиатура от "Место ЛобноеРай Бысть" с вариантом расшифровки "Распят Бысть"). На обороте, обычно в центральномобъеме креста присутствуют фрагменты молитвы "Да воскреснетъ Богъ, и разыдутся врази Его,и да бежатъ лица Его ненавидяще Его, яко исчезаетъ дымъ".

По наблюдениям А.К. Станюковича и других, плоскость крестов данного типа вдоль пери-метра заполнена вертикальными строками текста тропаря "Похвала Кресту" типа "Крестъ -хранитель всеи Вселеннои..." [13].

Однако на двух крестах из Пскова помещен другой текст: с большой долей вероятностиможно утверждать, что это "Покаянный псалом Давида" (Псалом 50), на который указываютчетырнадцать достоверно читаемых фрагментов надписи, расположенных в соответствующемпорядке на лицевой и тыльной сторонах креста [14] (см. Приложение).

Залегание в земле, повышенное присутствие органики (погребальные находки), а такжесостав сплавов, из которого изготавливали кресты, - все это в большинстве случаев губительносказывалось на состоянии находки. Из всех надписей на крестах, предположительно и типологи-чески относящихся к этой группе, полноценно прочесть удалось лишь две.

В предшествующих работах мы относили эти кресты к типу 6.1, который датируется вто-рой половиной XVI-XVII вв. (см. определение Ю.В. Колпаковой [8, рис. 2.1]). Это довольнокрупные четырехлопастные трапециеконечные кресты с изображением в высоком рельефе;двусторонние, с надписью по периметру креста, с многострочным текстом на обороте. Извест-ны по материалам 1) погребального комплекса второй половины XVI-XVII вв. у церкви ИоаннаМилостивого в Окольном городе, 2) могильника у церкви Богоявления с Запсковья, 3) погребе-ний в урочище Скудельня в Старом Изборске. Некоторые экземпляры - односторонние илидвусторонние "слепые" отливки с оттиска модели, текст молитвы на которых если и присутству-ет, то лишь символически.

Есть основания предполагать, что в XVI-XVII вв. производство оловянных крестов данноготипа в Пскове происходило на Запсковье. Здесь изучен литейный производственный комплексплохой сохранности (в виде ям), к которому тяготел ряд находок литых предметов личного благо-честия (раскопки на ул. Первомайской).

Однако в научной литературе преобладает другая точка зрения на датировку данного типа:вторая половина XVII - XIX вв.: "Аналогии не выявлены. Иконографические особенности крестапозволяют отнести его к кругу широко распространенных произведений старообрядческой ме-таллопластики, имеющих несложные, упрощенные формы, что является признаком массовогопроизводства" [13]. В классификации крестов XVII в. Э.П. Винокуровой [4], вопреки утвержде-ниям ряда ссылающихся на нее авторов, этого типа крестов нами не обнаружено.

Прямыми аналогами крестам данного типа являются нательный крест Татьяны Прончи-щевой (умерла и захоронена в 1736 г.), изготовленный, по мнению авторов находки, в Калуге впервой трети XVIII в., и его аналоги из округи г. Калуги и г. Владимира [6].

В Пскове есть близкие к ним по типу кресты, которые лишены надписи по периметру, ноимеют сходную по содержанию надпись на обороте крупными буквами "ДАВОСКРЕСНЕТЪ-БОГЪ…" (ПГОИАХМЗ 2208: № 276, рис. 3). На лицевой стороне абсолютно идентичные клас-сическому варианту типа 6 монограммы ЦРЬ СВЫ; IC XC; ни ка; к, т; м л р б. Датировкакрестов затруднена из-за отсутствия надежных стратиграфических данных, а также из-за невоз-можности установить, являлись ли эти кресты упрощением декора крестов типа 6 или, напро-тив, послужили их прототипами.

123

Надпись на обороте крестов по расположению крупных букв очень близка к надписи нанекоторых крестах 13 типа.

В. Два креста, относящихся к различным вариантам типа 13 (средние четырехлопастныепрямоугольноконечные крестики с изображением Голгофы с восьмиконечным крестом, рис. 4).

Композиция Голгофы на лицевой части креста упрощена; элементы рисунка (цата на кре-сте и орудия страстей) сливаются. Надпись на кресте отступает от традиций верного написания,а отражает фонетическое произношение и неверную форму (звательную вместо именительно-го падежа множественного числа): "(да воскреснетъ богъ и) разыдуЦа враже". Аналогов этомукресту не обнаружено. Место находки - Старый Изборск, подъемный материал (МЗИ-311: № 6).Относительно близкие аналоги (тип 10) датируются по данным археологических раскопок вПскове широким периодом.

Кресты данного типа в Пскове входили в инвентарь захоронений погребального комплексавторой половины XVI - XVII вв. у церкви Иоанна Милостивого; найдены в слое некрополяМедведева Иоанно-Златоустовского монастыря. Четыре экземпляра происходят из детских по-гребений XVI-XVII вв. у церкви Богоявления с Запсковья. Разновидность этих крестов (с допол-нениями в декоре в виде надписей в квадратных медальонах) встречается в переотложенныхпогребениях у церкви Покрова и Рождества Божьей матери; один экземпляр обнаружен в погре-бении конца XV в. в могильнике у церкви Богоявления с Запсковья.

124

Г. Два креста (готовое изделие и заготовка: П-02-Мас: № 12; ПСЭС-77: № 275) с текстом типа"Да воскреснетъ Богъ.." относятся к разновидности типа 7: четырехлопастные прямоугольно-конечные кресты, среднего размера, чаще с односторонним изображением в высоком рельефе,иногда более крупные с массивной горкой внизу нижней лопасти; известны по погребальнымпамятникам Пскова со второй половины XVI в. (экземпляры крупной разновидности - по мате-риалам из городского слоя с XVIII в.).

Неудачная заготовка креста (литейный выплеск, рис. 5) найдена в слое XVI-XVII вв. в остаткахразрушенного производственного литейного комплекса, содержавшего неоконченные изделия и

фрагменты тиглей [7]. Этот комплекс предпо-ложительно можно считать центром изготов-ления крестов данного типа в ближайшем реги-оне. Второй крест происходит из некрополя XVIIв. - середины XVIII вв. у церкви Иоанна Милос-тивого, где найден также и аналогичный крестбез надписи на обороте, изготовленный как от-ливка, по всей видимости, с данного оригинала(П-02-Мас: № 5). Вторичность одностороннихотливок подтверждает и поздняя находка (XVIII-XIX вв.) из древней части Среднего города (ПЛ-86-Х: № 209).

Д. Начальную часть молитвы "Да вос-креснетъ Богъ…" удалось расшифровать в сти-лизованных буквах, включенных в круглыемедальоны на тыльной стороне креста типа15 (трехлопастноконечные крестики со стили-

зованным восьмиконечным крестом и ромбическими медальонами). Крест найден при раскоп-ках в Палатах Подзноевых, памятнике первой половины XVII в. (ППП-77: № 2045, рис. 6).

Декор данного типа крестов является, видимо, результатом некоторого вырождения гол-гофского сюжета, на основе которого создана декоративная композиция. Помимо креста ука-занного типа, в Пскове обнаружены еще 4 подобные находки: из погребений верхнего яруса(датируется XVIII в.) могильника у церкви Богоявления на Запсковье, из подвальных сооруже-ний XVI-XVII вв. в Окольном городе, из погребения XVI-XVIII вв. Медведева Иоанно-Златоус-товского монастыря. Аналогичный крест, надежно датированный XVIII в. по сопутствующемунумизматическому материалу, найден при раскопках у Рождественской церкви в 2003 г. в Лебе-дяни Липецкой области [8].

125

Подобное расположение надписи на обороте встречается и на крестах других типов. Ана-логичным образом надпись размещена на обороте криноконечного креста XVII в. (датированпо аналогиям) из Тулы [5].

Е. Стилизованные буквы молитвы "Да воскреснетъ Богъ.." (содержание надписи опреде-лено по фрагментам "ЕТ" "БГЪ") размещены внутри орнамента на тыльной стороне фрагмен-та креста из раскопок в Древней части Среднего города в Пскове (ПЛ-76-I, ПГОИАХМЗ-9152: №8, рис. 7). Фрагмент принадлежит кресту разновидности типа 12 (крупные и средние четырехло-пастные прямоугольноконечные тельники с восьмиконечным крестом, устьицами и надписямина лицевой стороне, декором и надписями на обратной стороне). Кресты этого типа найдены впогребениях кладбищ Мирожского и Иоанно-Златоустовского Медведева монастырей, в погре-бениях второй половины XVI-XVII вв. у церкви Иоанна Милостивого в Окольном городе. Вгородском слое встречаются с XVII в.; также XVII веком датируется серебряный экземплярданного типа с бело-голубой эмалью из фонда драгоценных металлов ПГОИАХМЗ. Разновид-ность с двустороннем декором встречена в переотложенных погребениях у церкви Покрова иРождества Божьей матери.

Группа 2. Кресты с элементами текста церковной службы на праздникВоздвиженья Честнаго Креста

Группа 2.1. Кресты с текстом тропаря: "Кресту Твоему поклоняемся, Владыко, и святоеВоскресение Твое славим" (или "Крест - хранитель Всея Вселенной, красота церковная, царейдержава, верных утверждение, ангелов слава и демонов язва", или "Крест - хранитель всея вселен-ныя; Крест - красота Церкве; Крест - верных утверждение; Крест - Ангелов слава и демонов язва").

Виды надписей указанного содержания в псковских материалах встречается на 11 разныхтипах и разновидностях нательных крестов, обычно по одному экземпляру.

А. Надпись данного типа содержит один из самых ранних псковских крестов с изображени-ем Голгофы, найденный в надежно датированном по вещевому и нумизматическому материа-лу слое первой половины XV в. (ППМ-81: № 366, рис. 8). За исключением ряда мелких индивиду-альных отличий, свидетельствующих о том, что изделие не относится к поздним сериям отливок,крест полностью соответствует типу 13. Текст "Кресту твоему поклан[яе]" размещен в 8 строкна тыльной стороне.

По содержанию и размещению надписи его аналогом можно считать еще один крест израскопок в г. Пскове (ППМ-82: № 240).

Предположительно "Тропарь кресту" (определяется по сохранившимся частям "крестъ"в начале и "ое воскрес" в конце), написанный в два раза более мелкими буквами, помещен натыльной стороне креста такого же типа; крест найден в раскопках древней части Среднего города(ПЛ-76-III: № 33). Декор лицевой части также более дробный и мелкий, чем у ранних крестов.Стратиграфическая датировка креста точно не определяется, но по аналогиям крест датируетсяшироко - периодом от XV в. до XVIII в.

126

Б. На двух крестах типа 7.1 (ПОКР-XXV-04: № 2, см. рис. 9; ЦБОГ-2001, Ш.3: № 50) надписьразмещена в поперечной лопасти над и под раменами изображенного на тельнике креста. Этокрупная разновидность четырехлопастных прямоугольноконечных крестов с одностороннимизображением в высоком рельефе с массивной горкой внизу нижней лопасти. Обратная сторо-на креста не имеет четких изображений, но не является и гладкой. На тыльной стороне обоихизвестных экземпляров горизонтальными рядами расположены мелкие углубления, имитирую-щие строки текста. Текст нечитаемый.

Эта разновидность в Пскове неоднократно встречена в погребениях у церкви Иоанна Зла-тоуста, в том числе в раннем младенческом погребении в необычной камере конца XV в. уцеркви Богоявления с Запсковья (подробнее о погребении в камере из костей см. [9, с. 70]). Вгородской слой крупные экземпляры выпадают не ранее XVIII в., однако не исключено, чтокресты использовались для ношения и ранее.

В. На двух крестах (ПЛ-76-III: № 68; П-02-Мас: № 6, рис. 10), которые близки к типу 12 и типу19, присутствует надпись типа "Кресту твоему поклоняемся", размещенная двустрочными фраг-ментами по 6 букв в квадратных медальонах на обороте. Кресты с лучами сияния, "процветшие"двусторонние. Изображение - Голгофский крест с цатой, копием, тростью. На лицевой стороне в

127

круглых медальонах под титлами надписи ЧРЬСЛ; НС ХС; МЛРБ. Э.П. Винокурова такие разно-видности относит к типу VI [4]. А.К. Станюкович (с соавторами) по аналогиям датирует такиекресты второй половиной XVII - XIX вв. и отмечает, что "данный тип крестов сформировался вовторой половине XVII в. (в конце столетия они уже встречаются на русском Дальнем Востоке) ишироко бытовал на территории России вплоть до XX в. Кресты с сердцевидными оконечностямиявляются женскими. Судя по этнографическим коллекциям, их носили не только в качестве натель-ных, но и как наперсные. В последнем случае женщины прикрепляли их к концам низанных избисера гайтанов ("хрестовок") и носили поверх одежды (Станюкович А.К., 2000, с. 11)"[13]. Близкийпо виду крест хранился и в музее при Санкт-Петербургской духовной академии [11].

Г. Близок к типу 12 односторонний крест (ЦБОГ-2001, Ш.3: № 4, рис. 11), на лицевойстороне которого присутствует надпись "[к]р[ест]у твоему поклоняемся влады". Крест прямо-угольноконечный, с устьицами в средокрестии, ажурный, изготовлен аккуратно. Надпись раз-мещена, как на крестах типа 7.1: на лицевой стороне в поперечной лопасти. Орудия страстейвдоль вертикальной лопасти заменены надписями "трос[т]" и, вероятно, "[копие]". Надпись ЦРЬСЛВ в верхней части креста выполнена в виде лигатуры.

Близкие аналоги данному кресту с надписями были найдены в Мангазее и Албазинскомостроге: датируются первой третью - второй половиной XVII в. [3; 1].

128

Группа 2.2. Кресты с текстом "Крест - хранитель вселеннои"А. Разборчивую надпись в 16 строк на тыльной стороне содержат крупные кресты удли-

ненных пропорций с прямоугольным окончанием лопастей, углубленным изображением Гол-гофы и монограммами в фигурных медальонах на лицевой стороне (П-02-Мас: № 13, рис. 12;МЗИ-311: № 9). Пока это единственный среди обнаруженных тип крестов, на которых надписьобнаружена не в одном случае.

Б. Четырехлопастной прямоугольноконечный черневый крест средних размеров с луча-ми сияния, изображением Голгофы (с восьмиконечным крестом) в фигурной рамке, надписямив квадрифолийных медальонах на лицевой стороне и 10-строчной надписью в широкой черне-вой крестовидной рамке (рис. 13). Крест индивидуальный, аналогов не известно. Надпись хоро-шо читается.

129

В. Богато декорированный двусторонний серебряный крест с изображением Голгофы, совальными медальонами в завершении лопастей и фигурным венцом вокруг средокрестия (ГЭ,ПД-66, В-225, рис.14) содержит надписи, размещенные в элементах декора. Обнаруживаетсятекст тропаря типа "Крест - хранитель вселеннои…". Начало надписи расположено в верхнеммедальоне вертикальной лопасти, продолжение - вокруг Голгофского креста на поверхности тойже лопасти.

Близкие кресты опубликованы в каталоге "Тысячелетие креста" [13] и датируются второйполовиной XVII - XIX вв. Надо отметить, что крест из раскопок в Пскове выполнен более тща-тельно и содержит, в отличие от опубликованных аналогов, читаемые надписи.

Е, Ж, З, И. На четырех крестах элементы надписи указанного типа определяются по перво-му слову "крестъ". Встречены в единичных случаях на широколопастном кресте типа 16 (ПГО-ИАХМЗ, колл. 10944: № 1, XVI-XVIII вв.); на кресте типа 9 (РГ-91-VIII: № 169, XVI-XVII вв.); накресте типа 10.2 (разновидность с круглыми медальонами, рис. 15 - БОГ-XXXI-04: № 166, стра-тиграфическая дата находки - XVII в.); на "процветшей" разновидности креста типа 12 (П-02-Мас,№ 11, рис. 16, дата - вторая половина XVI-XVIII вв.).

130

Группа 3. Кресты с надписью на обороте типа "Помилуи меня, Боже, по великои милостиТвоеи и по множеству щедрот Твоих изгладь беззакония мои…" ("Покаянный псалом" Давида).

Данная надпись встречается на периметре крестов группы 2 (тип 6.1) и в единственномизвестном на псковском материале случае - в виде самостоятельной многострочной надписи наобороте креста, близкого типу 9 (по иконографии) и типу 13 (по пропорциям). Это четырехло-пастный прямоугольноконечный крест с углубленным (вогнутым) изображением восьмико-нечного креста, орудий страстей, монограммами (ЧРЬ; ИС ХС и неизвестным сочетаниембукв) в медальонах в концах лопастей и обозначениями Л,Т,П,Ъ на лицевой стороне (рис. 17;ПОКР-XIX-04, № 9). Крест двусторонний. На обороте - молитва "ПОМИЛУИ М¤ БОЖЕ ПОВЕЛИЦЕИ МИЛОСТ…" крупными буквами, в 9 строк. Часть надписи выполнена лигатурами.Стратиграфическая дата находки - XVII-XVIII вв.

Полных аналогов кресту не выявлено, близкие находки с углубленным изображениемА.К. Станюкович датирует второй половиной XVII - XIX вв. [13].

131

Группа 4. Кресты с надписью на обороте типа "Господи, Иисусе Христе, Сыне Божии,помилуи мя грешнаго" (предположительно, фрагмент "Иисусовой молитвы")

А, Б. Отрывки этой надписи встречены на двух крестах типа 16 "широколопастных" (ПГО-ИАХМЗ-16427: № 65; А) и типа 17 "девичьих" (ПГОИАХМЗ-2519: № 23; рис. 18; Б). Эти находкипроисходят из подъемного материала. А.К. Станюкович по аналогиям датирует подобные крес-ты не ранее, чем XVIII веком [13]. "Девичий" крест из музея при Санкт-Петербургской духовнойакадемии Н.В. Покровский датировал тоже XVIII веком [11]. Археологические находки из Псковадают более раннюю дату - вторую половину XVII в. Аналогии для крестов типа 17 находим израскопок в селах Минино и Владышнево, которые датируются XVI-XVII вв.[2].

Три нательных креста определенно содержат на обороте многострочные надписи, кото-рые в ходе исследования расшифровать не удалось из-за сокращений под титлами, из-за несо-вершенства отливки и в одном случае из-за наличия эмали (группа 5). Определенно можноутверждать, что эти тексты индивидуальны и не совпадают с вышеописанными надписями из 1-4 групп. Два креста относятся к типу 16 (ПОКР-XVII-04: № 11; ПВОГ-79: № 34) и один (с синейэмалью) - к типу 9 (ПГОИАХМЗ-16427: № 22).

Таким образом, надписи на изученных нательных крестах представляют в основном два типа:1. Монограммы Христа, обозначения изображенных орудий страстей и аббревиатуры ус-

тойчивых обозначений, связанных с сюжетом Распятия (сокращения под титлами: IC ХС (I X;I N); СНЪ БЖIИ; ЧРЪ СЛ/ЦРЬ СЛ; МЛРБ; NIKA; КОП, ТРО).

2. Молитвенные тексты2.1. Молитва "Да воскреснет Бог" (18 экз.). Текст этой молитвы никогда не помещается на

кресте полностью. Иногда молитва даже обрывается на половине фразы или на половине слова.Вероятно, это случай, когда первые строки молитвы символизируют молитву целиком. Текстизвестен с двумя вариантами глагола: "и расточатся/разыдутся врази Его, и да бежат от лица Егоненавидящи Его". Вариант "разыдутся" (прочитан в 9 случаях) в литературе связывается с куль-турой старообрядцев [6] и встречается в материалах из Старого Изборска.

2.2. Тропарь "Кресту Твоему покланяемся, Владыко, и святое Воскресение Твое сла-вим" (7 экз.) или "Крест - хранитель Всея Вселенной…" (5 экз.) - элементы текста церковнойслужбы на праздник Воздвиженья Честнаго Креста. В псковском материале удалось прочитатьразные фрагменты текстов. В 4 случаях определить содержание текста удалось только по перво-му слову "крест".

132

Этот вид текста достаточно часто встречается не в виде сплошной многострочной надпи-си, а в виде отрывков текста, художественно и несколько хаотично размещенных в элементахдекора лицевой и обратной стороны нательного креста.

2.3. Молитва типа "Помилуй меня, Боже, по великои милости Твоей и по множествущедрот Твоих изгладь беззакония мои…" ("Покаянный псалом" Давида) встречается как са-мостоятельная многострочная надпись на обороте креста (один крест XVII-XVIII вв.) и как до-полнительная надпись по периметру крестов, основная надпись на обороте которых представле-на молитвой "Да воскреснет Бог…" (2 экз.).

2.4. Текст (предположительно фрагмент "Иисусовой молитвы") типа "Господи, ИисусеХристе, Сыне Божии, помилуи мя грешнаго" обнаружен на двух разнотипных крестах, датиро-ванных не ранее XVIII в.

2.5. Пространные многострочные кириллические неатрибутированные (нерасшифруемые)надписи предположительно могут быть индивидуальными либо текстами, записанными с ошиб-ками (набор букв и частей слов); такие надписи имитируют молитвы.

Датировка крестов в значительном числе случаев сделана по аналогиям. Псковские крестыс наиболее сохранными надписями, к сожалению, имеют наиболее нечеткий археологическийконтекст, происходя преимущественно из балластного или перемешанного слоя. Это связано спродолжением активного функционирования памятника в качестве социально-экономическогообъекта в Новое и Новейшее время. Подъем гражданского каменного строительства в Пскове,начиная с XVI в., переход к использованию заглубленных каменных фундаментов, масштабныеизменения в социальной топографии города после 1510 г. (присоединения г. Пскова к единомуРусскому государству), а также перепланировка города в XVIII в. - все это приводит к тому, чтослои XV-XVIII вв. и даже более древние содержат нарушения или составлены перемешаннымстроительным мусором. Возможно, больше информации о хронологии надписей позволит по-лучить палеографический анализ.

Связь между содержанием надписи и типом креста прослеживается в редких случаях. Так,разные молитвы встречаются на крестах типа 7, типа 12, типа 13, типа 16.

Вместе с тем, на крестах типа 6.1 встречаются лишь одинаковые надписи: "Да воскреснетБог…" (в основном на тыльной стороне креста) и "Псалом Давида" (по периметру). Лишь одинтип надписи ("Крест - хранитель вселенной…") характерен, по предварительным наблюдениям,для крупных крестов удлиненных пропорций с прямоугольным окончанием лопастей, углублен-ным изображением Голгофы и монограммами в фигурных медальонах на лицевой стороне.Однако устанавливать наличие связи между единичными находками отдельных типов крестов стекстом Тропаря Кресту представляется преждевременным.

Литература1. Артемьев А. Р. Города и остроги Забайкалья во 2-й половине XVII-XVIII вв. Владивосток, 1999.2. Археология севернорусской деревни X-XIII веков. Средневековые поселения и могильники на

Кубенском озере. Тт. 1-3. Т. 2: Материальная культура и хронология / Ред. Н.А. Макаров. М., 2008.3. Визгалов Г.П., Пархимович С.Г. Мангазея - первый русский город в Сибирском Заполярье (по

материалам раскопок 2001-2004 годов). Нефтеюганск-Екатеринбург, 2007.4. Винокурова Э.П. Металлические литые кресты-тельники XVII в. //Культура средневековой Моск-

вы. М., 1999. С. 326-361.5. Екимов Е.Г. Археологические исследования на территории Тульского кремля в 1999-2000 гг.

(раскоп 1) // Позднесредневековый город: археология и история. Ч. 1. Изучение позднесредневековойТулы. Тула, 2007. С. 66-131.

6. Елкина И.И., Насырова Н.Ш., Станюкович А.К. Предметы из могилы Василия и Татьяны Прончи-щевых. Исследование и реставрация // Вопросы археологии, истории, культуры и природы ВерхнегоПоочья : Материалы IX конференции. Ч. I. Калуга, 2001. С. 192-194.

7. Кильдюшевский В.И. Раскопки в Пскове на улице Гоголя в 1977 г. // Археологическое изучениеПскова. Вып. 1. М., 1983. С. 115.

133

8. Колпакова Ю.В. Нательные кресты с изображением Голгофы среди предметов личного благочестияжителей Пскова и Псковской земли // Европейский путь России. Ордин-Нащокинские чтения. Вып.1.Псков, 2009. С.173-188.

9. Колпакова Ю.В., Салмина Е.В. Раскопки у церкви Богоявления с Запсковья в городе Пскове в 2001году: погребальный обряд и инвентарь XVI-XVIII вв. // Тверь, Тверская земля и сопредельные террито-рии в эпоху средневековья. Вып. 5. Тверь, 2003. С. 63-71.

10. Перетц В.Н. О некоторых основаниях для датировки древнерусского медного литья. Л., 1933.11. Покровский Н.В. Церковно-археологический музей Санкт-Петербургской духовной академии.

СПб., 1909.12. Пуцко В.Г. Художественное ремесло Древней Руси XI-XIII вв. (проблема хронологии изделий) //

Археология и история Пскова и Псковской земли, 2000. Псков, 2001. С. 178-191.13. Станюкович А.К., Осипов И.Н., Соловьев Н.М. Тысячелетие креста. Произведения русской хри-

стианской металлопластики X-XX вв. из частных собраний. М., 2003.14. Требник. Чч. 1-2. М., 1906.15. Ханенко Б.И., Ханенко В.Н. Древности русские. Кресты и образки. Вып. 2. Киев, 1900.

Приложение

1. Помилуй мя, Боже ("Покаянный псалом" Давида):"Помилуй мя, Боже, по великой милости Твоей и по множеству щедротъ Твоихъ изгладь

[на кресте идет "очисти"] беззакония мои. Многократно омой меня от беззакония моего, и отъгреха моего очисти меня. Ибо беззакония мои я сознаю, и грехъ мой всегда передо мною. Тебеединому согрешилъ я, и лукавое предъ очами Твоими сделалъ, такъ, что Ты праведенъ въ приго-воре Твоемъ и чистъ въ суде Твоемъ. Вотъ я въ беззаконии зачатъ, и во грехе родила меня матьмоя. Вотъ Ты возлюбилъ истину въ сердце, и внутрь меня явилъ мне мудрость (Твою). Окропименя иссопомъ, и буду чистъ, омой меня, и буду белее снега. Дай мне услышать радость ивеселие, и возрадуются кости Тобою сокрушенныя. Отврати лицо Твое отъ грехов моихъ, иизгладь все беззакония мои. Сердце чистое сотвори во мне, Боже, и духъ правый обнови внутрименя. Не отверни меня отъ лица Твоего, и Духа Твоего Святого не отними отъ меня. Возвратимне радость спасения Твоего, и Духомъ Владычественнымъ утверди меня. Научу беззаконныхъпутямъ Твоимъ, и нечестивыые къ Тебе обратятся. Избавь меня отъ кровей, Боже, Боже спасе-ния моего, и языкъ мой восхвалитъ правду Твою. Господи! отверзи уста мои, и уста мои возве-стят хвалу Твою. Ибо жертвы Ты не желаешь, я далъ бы ее: к всесожжению не благоволишь.Жертва Богу духъ сокрушенный; сердца сокрушеннао и смиреннао Ты не презришь, Боже.Облагодетельствуй, Господи, по благоволению Твоему Сионъ; воздвигни стены Иерусалима;тогда благоугодны будутъ Тебе жертвы правды, возношение и всесожжение, тогда возложатъ наалтарь твой тельцовъ" (См.: Требник. Чч. 1-2. М., 1906).

2. Образцы расшифровки надписей типа "Да воскреснетъ Богъ…"(18 крестов)

Расшифрованные тексты приводятся в порядке убывающей содержательной информа-тивности из-за разной степени сохранности по соответствующим причинам. Для каждого крестауказан номер в рабочем каталоге проекта, а также паспортные данные (для археологическихнаходок) и коллекционный номер по месту хранения (для музейных предметов из фондов Псков-ского государственного объединенного историко-архитектурного и художественного музея-за-поведния (ПГОИАХМЗ), Музея-заповедника "Изборск" (МЗИ), временного хранения АНО"Псковский археологический центр" (ПАЦ).

Напомним, что при изучении древних письменных текстов, особенно значимых в каком-либо отношении, текстом условно считается фиксация даже отдельных букв как графических зна-ков в письменной форме речи (языка) (ср. известные исследования берестяных грамот, ставшихдостоянием в системе новых источников сведений о письме прежде всего восточных славян).

134

1) "11/470" (МЗИ- 311, № 5)ДАВОС - КРЕС - ТЪБОГЪ (?) - ИРАЗЫД ТСЯВРАЗИЕГ -- ОРАЗБЕЖАТЪ^ЛИЧАЕГО -- НЕНАВИД¤mИ ЕГОЯКОИС -- ЧЕЗАЕТ - ЪДЫМЪ[Д] - АИСЧЕЗ - Н Т[?] -- ОТЕМ(?) - ВОСК^ - ЛИЧАЕГ - О[?]ЯКО

2) "10/468" (МЗИ - 311, № 3)ДАВО - СКРЕ - СНЕТЪ - БОГЪИРАЗЫДУТС - ЯВРАЗИЕГОИДА[Б] -- ЕЖАТЪ^ЛИЧАЕГО - ИНИ[??] - АВИД - ¤mА(?)[Е] - ГОАК - ОЯС(?) -- […]Ъ[…] - […]Ъ[…] - ¤[…]

3) "12/476" (МЗИ - 311, № 11)ДАВ - ОСК - РЕС - НЕТЪБОГЪIРА - ЗЫДУТЧАВРАЗ - ИЕГОИДАБЕЖА -- ТЪ^- ЛИЧ - АЕГ - ОНЕ - Н[А]В - […] - […]ЕГО

4) "16/552" (ПГОИАХМЗ, № 2649)[…]НЕТЪБГЪИ - РАЗЫДУТС - ЯВР - АЗИ - НГО - ИБЕ - ЖАТ - Ъ (последняя буква посреди

последней строки)

5) "15/483" (МЗИ - 311, № 18)ДАВО - СКРЕ - СНЕТЪБОГЪИ - РАЗЫДУТС¤ - ВРАЗ - ИЕГО - И[Д]АБ -- ЕЖА - ТЪ (последние две буквы посреди последней строки)

6) "8/37" (ПГОИАХМЗ, колл. 30399, ПМР-75, № 71 (III-1.0м - Г-5)ДАВО - СКРЕС - НЕТЪБ - ГЪДА(?) - РАЗЫ[… …]ВРАЗИ -- ЕГО[ДА]БЕЖАТЪ[…] - ЛИЦАЕГОНЕНАВИ - [Д¤mЕ(?)] - […]

7) "2/471" (МЗИ - 311, № 6)ДАВ -ОСК - РЕС - [НЕ]ТЪБГЪИРАЗЫ[Д] - ЦА - ВРА - […]Е - […] - […] -- […]

8) "3/346" (ЦБОГ - 2001, Шурф.3, № оп. 39; пл. 10 (-188), яма 1, № пол. 3; место хран. - АНО"ПАЦ")

На оборотной стороне креста и по периметру два разных текста.На обороте, как обычно:ДАВО - СКРЕ - СНЕ - ТЪ - БГЪ - ИРАЗЫД ТЪС¤(?)[ВР]АЗИЕГОИ -- ДАБЕЖА[ТЬ^]Л[ИЦ]АЕГОНЕНА - В[И] - Д¤ - mЕ - ЕГО - [А]КО -- ИЗ/С(?) - ЧЕ[З] - [Н]ЕТ - ЪДЫ - МЗА

По периметру лицевой стороны:[...]СТ ТВО[… …]ТЪ / ТВОИХЪ[…]ИСТИ / БЕЗ[ЗА(?)]КОНИЕМОЕ[…] // […]ИМ[…]БОЖЕМОI / […]

По периметру оборотной стороны:МIИ[…]НIЕ[…][?][…] / МО[…]НОТЕ[…]^БЕ[З]ЗАКОНИ¤МОI[…]

9) "4/469" (МЗИ - 311, № 4)На оборотной стороне 17 строк, в основном неразборчивые:[ДА]ВО - СКРЕ[…] - РАЗЫД ТЪС¤ - ……[…] - …[…]

ɣ

ɣ

ɣ

ɣ

ɣ

ɣ

135

По периметру с обеих сторон запись неразборчива.

10) "1/5" (ПГОИАХМЗ, колл. 2208, № 276, Псковский Кремль-1948, Раскоп № 5, кв. 124,пл.6)

[ДА - ВОС - КРЕС] - НЕТЪБГЪ (последнее слово под титлом) - […] - […] - […]

11) "17/59" (ПГОИАХМЗ, колл. 10657, ППП-77, № 2045, Г - 81 - 8 (XVIII век)Надписи в медальонах, неразборчивы:ДА НЕ(?) СЯЕГО НИВОС КА

12) "9/420" (МЗИ, № 254, ИЗБ-75, 24-II-V, № пол. 6)ДАВО - РЕСН - … - […]НРА[…] - […] - […]

13) "7/55" (ПГОИАХМЗ, колл. 25389, ПЗП-77, № 136, II-36-зачистка после I пл.)[…] - РЕС - НЕТЪБГЪ - […] - […]

14) "6/265" (П-02-Мас, №12; помещ. 2, пл.9, кв. 28, погр. 12, № пол. 1; место хран.- АНО"ПАЦ")

На оборотной стороне, как обычно:[ДА]ВО - [СК]РЕ[…] - […] (далее неразборчиво)

На лицевой стороне, помимо обычных надписей:ЧРЬ (под титлом) - СЛАВ[Ы]; [IС] ХС (под титлом), -есть такой текст, который включается в другую тематическую группу:[КР]ЕСТ Т[…]О[…]ПО[…]

15) "5/58" (ПГОИАХМЗ, колл. 11087, ПСЭС - 77, № 275, А - 6 - 11 (-202) в срубе, № пол. 2,XVI-XVII вв.)

На оборотной стороне, как обычно:ДАВО - С[КРЕСН] - Е - […] (далее несколько строчек, но неразборчивые буквы)

На лицевой стороне, помимо обычных надписей:ЦРЬ (под титлом) СЛАВЫ; К Т, -есть такой краткий текст:Т С(?)[…]

16) "13/482" (МЗИ - 311, № 16)[...] - КРТЪ (под титлом) - […] - [… …] (далее семь строк, но неразборчивых; может быть,

эта запись относилась к другой тематической группе, связанной с крестом)

17) "18/39" (ПГОИАХМЗ, колл. 9152, ПЛ-76- I, № 8; Е-72-6(-102), № пол.1)Фрагменты разломанного креста содержат и фрагменты текста:Е БГЪ НЕ (?)Т

18) "14/481" (МЗИ - 311, № 17)На поперечной планке креста первой строки только буква С в начале первой строки и

слово ЕГО в конце второй строки (текст, может быть, был не из указанной темы).

ɣ

ɣ

136

468 Изборск коллекция подъемного материала

МЗИ - 311 № 3 Крест натель-ный,

бронза

346 Псков, Запско-вье

ЦБОГ – 2001, Шурф.3

место хранения – АНО «ПАЦ»

№ 39 Крест натель-ный, посере-бреный,

бронза, посере-брен.

10 (-188), Яма 1, № пол. 3

5 Псков, Кром

Кремль 48, Раскоп № 5

ПГОИАХМЗ, колл. 2208

№ 276

Крест натель-ный,

бронза 124- 6

471 Изборск коллекция подъемного материала

МЗИ - 311 № 6 Крест натель-ный,

бронза

58 Псков, Окольн. город

ПСЭС - 77 ПГОИАХМЗ, колл. 11087

№ 275

Крестик (литей-ный брак),

бронза А - 6 - 11 (-202) в срубе, № пол. 2

59 Псков, Окольн. город

ППП-77 ПГОИАХМЗ, колл. 10657

№ 2045

Крест натель-ный,

бронза Г - 81 - 8

39 Псков, Др.ч. Сред. гор.

ПЛ-76- I, ПГОИАХМЗ, колл. 9152

№ 8 Крест натель-ный,

бронза Е - 72 - 6(-102) - 1

82 Псков, Запсковье

ППМ-81 ПГОИАХМЗ, колл. 15438

№ 366

Крест натель-ный,

бронза К – 162 - 4, зачистка материка

306 Псков, Окольн. город, Поло-нище

ПОКР-XXV-04

место хранения – АНО «ПАЦ»

№ 2 Крест натель-ный,

цв. металл

Г – 10 (-181) - 38, № пол. 2

261 Псков, Окольн. город

П-02-Мас место хранения – АНО «ПАЦ»

№ 6 Крестик со следами ткани,

бронза Помещение 2, пл.9, кв. 29, погребение 4, № пол. 1

321 Псков, Запско-вье

ЦБОГ – 2001, Шурф.3

место хранения – АНО «ПАЦ»

№ 4 Крест натель-ный,

бронза 11(-209) Яма 2 темно-серый слой с переотложенными костями, № пол. 2

266 Псков, Окольн. город

П-02-Мас место хранения – АНО «ПАЦ»

№ 13 Крест натель-ный,

бронза Помещение 2, пл.9, кв. 34, погребение 13, № пол. 1

275 Псков, Окольн. город

П-02-Мас место хранения – АНО «ПАЦ»

№ 27,

Крестик с остат-ком шнура,

бронза Помещение 3, пл.5, кв. 12, погребение 54, № пол. 1

366 Псков, Довмон-тов город

Довмонтов город, 1966

ГЭ, ПД-66 В-225

Крест нательный,

серебро

317 Псков, Запско-вье

БОГ -XXXI-04

место хранения – АНО «ПАЦ»

№ 155

Крест натель-ный,

цв. металл

Ж – 6 (-117) - 202, № пол. 23

137

Рис. 1. Тип 16. Крест нательный, бронза (МЗИ - 311, коллекция подъемного материала, № 3); Рис. 2.Тип 6.1. Крест нательный, бронза, посеребр (Псков, ЦБОГ - 2001, Шурф.3, № 39, 10 (-188), Яма 1, № пол.3, место хранения - АНО "ПАЦ"); Рис. 3. Тип 6. Крест нательный, бронза (Псков, Кремль, 1948 г., Раскоп№ 5, ПГОИАХМЗ, колл. 2208, № 276, кв. 124, пл.6); Рис. 4. Тип 13. Крест нательный, бронза (МЗИ - 311,коллекция подъемного материала, № 6); Рис. 5. Тип 7. Крестик (литейный брак), бронза (Псков, ПСЭС -77, ПГОИАХМЗ, колл. 11087, № 275, А - 6 - 11 (-202) в срубе, № пол. 2); Рис. 6. Тип 15. Крест нательный,бронза (Псков, ППП-77, ПГОИАХМЗ, колл. 10657, № 2045, Г - 81 - 8); Рис. 7. Тип 12. Крест нательный,бронза (Псков, ПЛ-76 - I, ПГОИАХМЗ, колл. 9152, № 8, Е - 72 - 6 (-102) - 1); Рис. 8. Тип 13. Крестнательный, бронза (Псков, ППМ-81, ПГОИАХМЗ, колл. 15438, № 366, К - 162 - 4, зачистка материка);Рис. 9. Тип 7.1. Крест нательный, цв. металл (Псков, ПОКР-XXV-04, № 2, Г - 10 (-181) - 38, № пол. 2, местохранения - АНО "ПАЦ"); Рис. 10. Крестик со следами ткани, бронза (Псков, П-02-Мас, № 6, Помещение2, пл.9, кв. 29, погребение 4, № пол. 1, место хранения - АНО "ПАЦ"); Рис. 11. Крест нательный, бронза(Псков, ЦБОГ - 2001, Шурф.3, № 4, 11 (-209), яма 2, темно-серый слой с переотложенными костями,№ пол. 2, место хранения - АНО "ПАЦ"); Рис. 12. Крест нательный, бронза (Псков, П-02-Мас, № 13,Помещение 2, пл.9, кв. 34, погребение 13, № пол. 1, место хранения - АНО "ПАЦ"); Рис. 13. Крестик состатком шнура, бронза (Псков, П-02-Мас, № 27, , Помещение 3, пл.5, кв. 12, погребение 54, № пол. 1,место хранения - АНО "ПАЦ"); Рис. 14. Крест нательный, серебро (Псков, Довмонтов город, 1966, ГЭ,ПД-66, В-225); Рис. 15. Тип 10.2. Крест нательный, цв. металл (Псков, БОГ -XXXI-04, № 155, Ж - 6 (-117)- 202, № пол. 23, место хранения - АНО "ПАЦ"); Рис. 16. Тип 12.1.Крест нательный, бронза (Псков, П-02-Мас, № 11, Помещение 2, пл.9, кв. 29, погребение 11, № пол. 1, место хранения - АНО "ПАЦ"); Рис. 17.Крест нательный, бронза (Псков, ПОКР-XIX-04, № 9, Б-8 (-158) - 20, № пол. 3, место хранения - АНО"ПАЦ"); Рис. 18. Тип 17. Крест нательный, бронза (Псков, ПГОИАХМЗ, колл. 2519, коллекция подъем-ного материала, № 23/ 114).

264 Псков, Окольн. город

П-02-Мас место хранения – АНО «ПАЦ»

№ 11 Крест натель-ный,

бронза Помещение 2, пл.9, кв. 29, погребение 11, № пол. 1

303 Псков, Окольн. город, Поло-нище

ПОКР-XIX-04

место хранения – АНО «ПАЦ»

№ 9 Крест натель-ный,

бронза Б-8 (-158) - 20, № пол. 3

522 Псков коллекция подъемного материала

ПГОИАХМЗ, колл. 2519

№ 23 Крест натель-ный,

бронза № пол. 114

36 Псков, Мирож-ский монас-тырь

ПМР - 75 ПГОИАХМЗ, колл. 30399

№ 70 Крест натель-ный,

бронза р-п III, -1,0м. кв.Г-5

138

УДК 801

Ю.Н. Грицкевич

КОНЦЕПТ "БУДУЩЕЕ" В ДИАЛЕКТНОМ ДИСКУРСЕ

В статье рассматриваются вопросы, связанные с концептуализацией времени как ре-зультата прагмалингвистической и когнитивной организации диалектного дискурса в ихвзаимодействии. Концепт "Будущее" исследуется на диалектном материале в сопоставле-нии с концептами "Прошлое" и "Настоящее".

Ключевые слова: концепт, концептуализация, языковое пространство, понятийное про-странство, темпоральность.

Y.N. Grickevich

CONCEPT "FUTURE" IN DIALECTAL DISCOURSE

The article contains the issues of the conceptualization of time as the result of pragmatic-linguistic and cognitive organization of dialectal discourse in their interaction. The concept "Future"is investigated on dialectal material and compared to the concepts "Past" and "Present".

Key words: concept, conceptualization, linguistic space, conceptual space, temporality.

Язык, являясь главным средством материализации мысли и средством доступа к сознаниючеловека, а следовательно, и к дискретным единицам сознания - концептам, дает уникальнуювозможность реконструировать концептуальную картину мира того или иного народа. Антро-поцентризм современных лингвистических теорий определяет значимость рассмотрения диа-лектного материала в качестве источника сведений о концептосфере русского народа. Такойподход к исследованию диалектных текстов позволяет выделить стоящие за языковыми фактамикогнитивные структуры представления знаний человека о мире. Анализ дискурса как линг-вистической единицы, репрезентирующей речевое общение, исследование прагмалингвисти-ческой и когнитивной организации дискурса в их взаимодействии все чаще рассматривается какключ к пониманию речевой деятельности человека [1].

Исследование ментальной деятельности человека и реализации ее в различных концептахпозволяет выявить так называемый концептуарий культурно значимых смыслов, закрепленных вязыковом сознании и коммуникативном поведении человека. Однако обращение лингвистов кразным типам дискурса заставляет говорить о том, что функционирование одного и того жеконцепта может значительно различаться в зависимости от описываемого дискурса. Речь идет,прежде всего, о варьировании наполнения концепта в зависимости от тех источников, в которыхон представлен, а также о трансляции концепта из одного текста в другой в пределах одногодискурса или при сопоставлении разных дискурсов. Гибкость и неустойчивость концепта какмногомерной ментальной единицы определяет неодинаковый набор концептуальных призна-ков в разных дискурсах.

Диалектный текст показателен в плане актуализации категории темпоральности как однойиз важнейших категорий, организующих языковое пространство, языковую картину мира. Диа-лектный текст чаще всего является повествованием о сменяющихся во времени событиях, дей-ствиях, в которых повествователи принимали реальное участие. Информативное наполнениетемы в таком тексте динамично, развертывание авторского замысла в дискурсе сознательно илиподсознательно связывается говорящим с категорией темпоральности как некой отправной иликонечной точкой отсчета всего происходящего в окружающем человека мире. Временные ипространственные категории как самостоятельные единицы или как категории, организующиеразные концепты, постоянно привлекают внимание исследователей.

139

Г.В. Калиткина справедливо отмечает, что термин "темпоральность" должен употреб-ляться не только в грамматическом ключе, но языковая связь со временем имеет и лексическийплан выражения. Языковые и дискурсивные средства, эксплицирующие концептуализацию вре-мени, не менее информативны. "Форма прямого выражения (неграмматического) темпораль-ного содержания - специализированная лексика, тем не менее денотативная сфера временипредполагает не только обращение к ключевым словам и их сочетаемости, но и к неявно присут-ствующему темпоральному слою в семантике единиц, к неспециализированным средствам вы-ражения данного содержания (например, валентностным предпочтениям ряда предикатов), зна-чениям, релевантным лишь в границах высказываний, текстов, соотнесенных с темпоральныминормами и стратегиями традиционной культуры" [2, с. 10].

Концептуализация времени может репрезентироваться через разные концепты как болееобобщенные по смыслу (концепт "Время"), так и отражающие отдельные аспекты темпораль-ности (концепты "Годы", "Старость", "Прошлое" и т.п.), что является предметом ряда лингвис-тических исследований [3; 4].

Несмотря на то, что в диалектной речи время чаще всего не является предметом речевойкоммуникации, темпоральность пронизывает практически все языковое и понятийное простран-ство. Тем не менее, понятийное пространство характеризуется некоторой неравномерностью инеоднородностью: выделяются отрезки, выраженные более явно по сравнению с другими иактуализированные в языке и речи большим количеством единиц. Подавляющее число диалек-тных текстов демонстрирует явное противопоставление таких модусов времени, как прошлое инастоящее, часто воспринимаемых через призму отношения к своему и чужому, к народнойтрадиционной культуре и новому укладу жизни. Если такое восприятие времени с делением напрошлое и настоящее в их противопоставлении является традиционным для народного созна-ния, то осознание координат настоящее - будущее выражено не так явно. Таким образом, инаполняемость концептов "Прошлое", "Настоящее", "Будущее" будет отличаться как в количе-ственном, так и качественном отношении. Вероятно, одной из причин неравномерности поня-тийного пространства является некоторая предпочтительность восприятия времени, что поддер-живается и самим характером диалектологической экспедиции, построением дискурса междуинформантом и собирателем: возраст и жизненный опыт информанта и многие другие факто-ры определяют большую актуализацию прошлого, максимально расширяя границы данногофрагмента пространства. Во многих случаях вовлечение в это пространство настоящего каквременного модуса объясняется именно его оппозицией к прошлому:

Ра’ньшы ня так гавари’ли. Нас уж’ы прика’с тако’й, што как на’да сказа’ть. Друго’йрас и кагда’ ска’жыш па-стари’ннаму, кака’я паля’чка, как гавари’. Та’я ба’бушка мало’жытябя’. Тапе’рь наш Ко’ля так и гляди’ть в гла’зы, как сказа’л. Ска’жыш так, тык прасмяю’тьсра’зу. Тапе’рь в памяшше’нии фсё качарга’, а ра’ньшэ клюкa’.

Чучави’ца ра’ньш, о’вошш расли’ на карню’. Яну’ вари’ли, хлеба’ли. (Информант - ЛаскинаПрасковья, 80 лет Печорский район, д. Никольщина: материал собран в 1960 г. АПК - 1, с. 10-22.)

Для народного сознания характерно "бытовое" восприятие времени, которое отличаетсябольшей конкретностью, что объясняет более высокую степень вербализации концептов "Про-шлое" и "Настоящее" в связи с их тесной связью с конкретными событиями в жизни диалектоно-сителей:

В мае’й вну’чки то’жэ тако’й бальшо’й приёмник, то’жэ спо’ртился. А сича’с писа’лиф письме’, што ужо’ спра’влин.

Тут прише’дшы две де’вачки, кагда’-та фчара’ шли, пазафчара’.Ма’ла вады’ ф кана’вах сафси’м. Ни магу’ сказа’ть, ра’ньшэ-та была’ харо’шая, а сича’с

сухата’, так вы’сахла, а рабо’та на бало’ти там, три вярсты’. Пасти'лку дабыва’ют ва хле’ф.Хлеф, анба’р, сара’й паме’ньшы, паве’ть и прикро’лик, загаро’тка, вы’гаратка для ла-

шаде’й, йих та’ма де’ржат фсигда’. Трапи’нка для хади’ть, а’ли даро’шка, стёшка.На я’йцах сяду’ха сиди’ть, а пато’м цыпля’та пайду’ть. Каро’ва бада’ецца фсягда’,

а’ли рага’ецца, мо’жа. Зямлю’ ара’ть мо’жна, а мо’жна паха’ть. Е’сли ба’бы глуме’ли ра’нь-

140

шэ, а тепе’рь гаваря’ фси и пе’сни паю’ть. (Информант - Екатерина Великополье, 72 года,Печорский район, д. Угарёво, материал собран в 1997 году, АПК-2, с. 5-17.)

План прошлого и настоящего даже в одном небольшом фрагменте диалектного текстаактивно выражается как на лексическом уровне с помощью наречий с временной семантикойсейчас, теперь, ужо, раньше, когда-то, так и грамматически с помощью глагольных форм-предикатов.

План будущего не столь актуален для диалектоносителя в силу, вероятно, своей абстракт-ности и неопределенности. Причем, сама граница будущего часто максимально приближена кнастоящему, т.е. будущее отделяется от настоящего на небольшой промежуток времени, в тек-сте этот промежуток может конкретизироваться:

Я к ве’черу запра’влю те’ста. Я тибя’ свяду’ в ба’ню и замну’ замко’м. (Информант ввозрасте 69 лет, Печорский район, д. Рассолово, материал собран в 1986 г., АПК-I.)

План будущего часто связан с выражением причинно-следственных отношений или указа-нием на условие, что связано с мировоззренческими установками, знанием и ожиданиями го-ворящего: Сушы’ть бу’дем се’на, е’сли вёдра бу’дет… На’да фстава’ть аблача’цца, а то фсез го’ладу у меня’ памрёте. (Информант в возрасте 76 лет, Печорский район, д. Рассолово, мате-риал собран в 1986 г., АПК- II.)

Другой причиной меньшей реализованности плана будущего в диалектной речи можетбыть восприятие будущего людьми пожилого возраста как конца жизненного пути, что делаетэто временное пространство в какой-то степени закрытым, а следовательно, и не развернутым вдискурсе:

Фами’лие тако’е бы’ло. Дачки’ там. Ско’ра памрё. (Информант в возрасте 88 лет, Печор-ский район, д. Паниковичи, материал собран в 1986 г., АПК- IХ.)

Это подтверждается и текстами, где будущий уход из жизни переводится в план настоящего:А сейча’с сме’рти дажыда’ем. Е’сли был бы мой нясляпо’й, мы бы ешшё ца’пались.

(Информант в возрасте 66 лет, Печорский район, д. Борок, материал собран в 1986 г.) В то же время концептуализация будущего в диалектном дискурсе проявляется за счет

характерной для народного сознания прогностической функции, основанной на богатом жиз-ненном опыте. Прогнозирование будущего в таких случаях может основываться на конкретныхсобытиях, фактах, наблюдаемых говорящим:

Так мы скора разбалтаим калхос. Эта лишняя, што нас в палевоцтве не шшытают.(Печорский район, д. Стуколово, материал собран в 1960 г., АПК- II.)

Зага’ефшы валасёнки, фарто’нныя бу’дить де’фка. (Печорский район, д. Стуколово,материал собран в 1960 г., АПК- IV.)

Однако целый ряд контекстов содержит философское осмысление будущего информанта-ми. Концепт "Будущее" транслируется в таких текстах как кладезь народной мудрости, как итогзначимых для народной культуры норм, поэтому выражение концепта будет сопровождатьсяизречениями, приближающимися по смыслу к констатации непреложных истин:

Яна’, мо’жа, хо’че в мана’шынки паступи’ть. Тако’му бальшо’му чалаве’ку с ваша’мвази’цца! Кто ды’льша ду’мае, тот ху’жэ жывё. (Печорский район, д. Подгорье, материалсобран в 1960 г., АПК-III.)

Вам [молодым] настра’ивать жызнь, нам [старикам] правади’ть. Так вы и ра’не пати-ря’етесь. (Информант в возрасте 67 лет, Печорский район, д. Борок, материал собран в 1986 г.,АПК-IV.)

Прогнозирование будущего может быть основано и на народных верованиях, приметах:Бажа’нацки на’да с каряшка’ми вы’тянуть, таму’ жы’зень харо’шая бу’дить. (Пе-

чорский район, д. Подгорье, материал собран в 1960 г., АПК- I.)Концептуализация будущего в диалектном дискурсе может строиться на иррациональных

процессах, свойственных для народного сознания, когда прогнозирование происходит на осно-вании примет, традиционных представлений. В случаях, когда рациональный подход, предпола-

141

гающий планомерность действий, цель, выходит на первый план, будущее от настоящего отделе-но либо небольшим, либо определенным (через месяц, год и т.п.) временным промежутком.

Литература1. Григорьева В.С. Дискурс как элемент коммуникативного процесса: прагмалингвистический и ког-

нитивный аспекты: монография. Тамбов, 2007.2. Калиткина Г.В. Объективация традиционной темпоральности в диалектном языке: Автореф. дисс.

… докт. филол. наук. Томск, 2010.3. Брагина Н.Г. Память и прошлое: языковые образы, культурные практики // Известия Академии

наук, Сер. "Литература и язык". 2003. Т. 62. №5. С. 3 - 13.4. Белякова С.М. Прошлое и будущее в диалектной картине мира // Вестник ВГУ, Серия "Лингвистика

и межкультурная коммуникация". 2005. №2. С. 72 - 82.

142

УДК 801

С.В. Мелихов

ХАРАКТЕРИСТИКА АВТОРА КАК ФАКТОР ПРЕЗЕНТАЦИИКОНЦЕПТОВ "ГОРОД" И "ДЕРЕВНЯ"

Концепты "Город" и "Деревня" отражают наиболее важные аспекты человеческого суще-ствования. Противопоставление этих концептов позволяет вскрыть отдельные их зоны, такие, какэнциклопедическое и интерпретационное поля.

Ключевые слова: концепт, город, деревня, противопоставление, контекстуальный, поло-жительная оценка, прагматичный, коммуникация.

S.V. Melikhow

AUTHOR'S СHARACTERIZATION AS A FACTOR IN REPRESENTATION OF "CITY" AND"COUNTRY SIDE" CONCEPTS

Concepts "City" and "Countryside" reflect the most important aspects of human existence.The contraposition of these concepts allows to reveal effectively their specified zones such asencyclopedic and interpretative fields.

Key words: concept, city, countryside, contraposition, contextual, appreciation, pragmatic,communication.

Оппозиция "свое – чужое" является базовым элементом когнитивного осмысления дей-ствительности, не только структурирующим фрагменты картины мира, но и формулирующимаксиологические ориентиры, формирующиеся в сознании людей. Как справедливо отметил Ю.С.Степанов, это противопоставление в разных видах пронизывает всю культуру и является однимиз главных концептов всякого коллективного, массового, народного, национального мироощу-щения [5, с. 127]. Бинарную оппозицию "свой – чужой" можно выделить практически в любуюэпоху в любой стране. В основе ее – универсальная для человечества эгоцентрическая позицияпознающего субъекта [3]. Наиболее ярко и отчетливо данные концепты выявляются в исследова-ниях, посвященных сопоставлению языковых культур разных стран. В то же время высвечиваниепредставлений, вербализуюших эти концепты по отношению к сторонам действительности впределах одного языка, дает более убедительное подтверждение фундаментальной роли указан-ной оппозиции. Поэтому принципиально важным нам кажется определение представлений освоем и чужом носителях языка, принадлежащих к разным полюсам единого социально-терри-ториального пространства отдельно взятого региона. Среди выделенных З.Д. Поповой и И.А.Стерниным составляющих концептосферы языка для нашего исследования релевантным пред-ставляется уровень группы и уровень личности как мельчайшего строительного элемента еди-ной концептосферы. Индивидуальные свидетельства носителей языка позволяют скорректиро-вать исследование необходимыми нюансами, оказывающимися за пределами обобщения: этасфера "свои" – "чужие" как раз такая, где само противопоставление создается не столько объек-тивными данными, но и их субъективным отражением в сознании [5, с. 127]. Характеристикаавтора по территориальной отнесенности наиболее явно отражается именно при сопоставле-нии концептов. Специфика же рассматриваемых в исследовании концептов такова, что отража-емые ими реалии концентрируют важнейшие аспекты бытия человека. Главные из отношенийчеловека к миру преломляются в макроконцептах "жить", "двигаться", "работать", "иметь".Главнейшими параметрами макроконцепта "жить", связывающими его с суперконцептом "че-ловек", являются параметры времени и места [6]. Указанные параметры составляют стержневое

143

значение в вербализации концептов "Город" и "Деревня" информантами-жителями города иинформантами-жителями сельской местности, при этом могут наблюдаться существенные раз-личия в вербализации концептов.

Общие различия между городом и деревней характеризуются городским жителем лексемойпростой в форме сравнительной степени: Ну там [в деревне] все проще. Ну как-то все на виду,люди дружнее, добрее. [Авторский архив 2010]. В ряду названных признаков определения друж-ный, добрый и предложно-именное сочетание на виду. Город же лишен указанных выше условийдеревенской жизни как более органичной, жизнь в нем менее естественная, замкнутая, ограничен-ная рамками квартиры: Мне кажется, общения там больше среди домов, соседей, чем в город-ских квартирах. [Авторский архив 2010]. Другой критерий – темп жизни: Городские бегом-бегом,ну а в деревне такой уклад жизни размеренный, я так считаю. [Авторский архив 2010]. Сельскаяжизнь, таким образом, подчиняется скорее природным ритмам, а городская – условным. С при-родным окружением связывается и характер труда, и устойчивость к усталости: В деревне все-таки физически много работают, но там все-таки природа и, мне кажется, не так чувствует-ся даже эта усталость, чем в городе, от этого шума, машин и так далее. [Авторский архив2010]; Ну, в общем, конечно, они трудятся намного больше физически, чем городские жители.Чтобы хорошо жить, там очень много надо трудиться – и в огороде, и с домашними живот-ными. Мне кажется, я устаю все-таки в городе больше, чем в деревне, когда занимаюсь физи-ческим трудом. [Авторский архив 2010]. Говорящие косвенно и прямо отмечают, что среда неоказывает смягчающего воздействия на самочувствие человека в городе в отличие от деревни: Вдеревне свежий воздух, экология. Восстановишься: свежий воздух – очень большое дело. Физи-ческий труд там, физический труд полезен. А вот отдохни здесь, в городе, в этом каменноммешке. [Авторский архив 2010]. Сдавленность, стесненность человека в городе метафорическивыражается через словосочетание каменный мешок. Однако в других свидетельствах можно за-фиксировать совершенно иные представления: возможность усталости в городе ограничиваетсятолько условиями определенной тяжелой работы, в то время как в деревне тяжелый труд воспри-нимается как норма жизни: Люди, конечно, больше устают в деревне: там больше проблем,огород. [Авторский архив 2010]; Люди устают больше, конечно, в деревне, потому что тамработа, адский труд. Они от работы устают там. Здесь практически ни от чего не могутуставать, если только работа не такая тяжелая. [Авторский архив 2010]. Во всех случаях час-тично намечается оппозиция физического и умственного труда как признаков деревенской и го-родской среды: В деревне больше работы физической, а в городе, если вот кто работает ум-ственным трудом, может, и больше устают. [Авторский архив 2010].

Материальные условия – безусловный показатель превосходства города, это отмечаетсяво всех свидетельствах: Материальные условия жизни лучше, конечно, в городе. В городе мага-зины, бытовые условия, конечно, все-таки квартиры. Не такие у нас благоустроенные дома вдеревне. [Авторский архив 2010]; В городе более благоприятные условия, чем в деревне, циви-лизация большая, ну и больше возможностей, всяких мероприятий и всего остального. [Ав-торский архив 2010]; Лучшие материальные условия жизни в городе, потому что есть ванна,туалет, все условия, а в деревне все возможности ограничены. [Авторский архив 2010]; Усло-вия лучше, конечно, в городе. Здесь все-таки в быту все: и вода, и газ, и все. [Авторский архив2010]; Во-первых, здесь условия комфортабельные домашние, культурный очаг здесь больше.[Авторский архив 2010]. Во всех случаях называются конкретные социально-бытовые реалии,отсутствующие в деревне (магазин, квартира, садик, ванна, туалет, вода, газ), которые обоб-щаются абстрактными существительными возможность и условие.

Возможности проведения досуга оцениваются разными носителями языка неодинаково.Их оценка может производиться как с учетом возрастной специфики, так и с учетом потенциаль-ных индивидуальных особенностей человека: Молодежи, может, лучше, конечно, в городе. Акак уже более такой возраст постарше – эти люди хотят уже отдохнуть, и лучше природа,речка. [Авторский архив 2010]; Кому-то нужны дискотеки, а кто-то, например, жить не мо-жет без леса, собирать грибы-ягоды или зимняя рыбалка та же. [Авторский архив 2010].

144

Другие носители языка дают положительную оценку только возможностям проведения досуга вгородской местности: В городе лучше проведение досуга, потому что тут есть какие-товозможности, а в деревне они практически отсутствуют. [Авторский архив 2010]; Досугможно проводить и в городе, и в деревне. Более интересно, конечно, в городе. Куда-то схо-дить, в кинотеатр. А в деревне клуб. В деревне некуда идти. [Авторский архив 2010]; В городебольше культурных развлечений. А какие в деревне? Там единственно клуб сейчас, если онсуществует… в которых деревнях существует. В городе и театры, и кинотеатры есть.[Авторский архив 2010]. Таким образом, противопоставление по возможностям проведениядосуга осуществляется как по объективным показателям (наличие/отсутствие реалий), так и посубъективным (возраст, индивидуальные предпочтения).

Потенциально деревня является более предпочтительным местом жительства, чем город,но вербализация этого представления часто сопровождается условными конструкциями илиуказаниями на временную относительность: Если б это [удобства] было, может быть, лучшебыло жить в деревне. Все-таки деревня живет не очень хорошо у нас сейчас. [Авторскийархив 2010]. Вместе с тем также отмечены признание удовлетворенности жизнью в городе ибезусловное предпочтение деревни: Довольна своей жизнью в городе. Удобства в городелучше намного. Жилищные условия и работа. [Авторский архив 2010]; В деревне мне вообщенравится жить: там более спокойная обстановка, чем в городе. [Авторский архив 2010].Однако сопоставление Пскова как провинциального города с более крупным городом, напри-мер, столицей, выявляет предпочтение первого как наиболее оптимального варианта места про-живания: Жить в более крупном городе, в столице, мне было бы, я думаю, тяжело: это тамдвижение вообще… [Авторский архив 2010]; Ну, в принципе, в таком городе, как Псков [жить],да. А если б я жила в Москве, это тихий ужас. [Авторский архив 2010]. Таким образом, длягородских жителей, удовлетворенных своей жизнью в городе, Псков выступает неким усредне-нием, промежуточным звеном между деревней и большим городом. Разочарование же в город-ской жизни может быть связано и с возрастом, и с ухудшающимися социальными условиями:Раньше жизнью в городе я была довольна, а теперь нет. Сейчас уже возраст, во-вторых,работа. [Авторский архив 2010].

В исторической перспективе город в большинстве случаев также воспринимается как бо-лее благополучное место жительства: И в советское время старались уехать в город из дерев-ни. [Авторский архив 2010]. В некоторых случаях разграничиваются сферы городской жизни,которые были неодинаково развиты в советское время и после: Если брать социальную сферу,то, может, конечно, и советское легче было: там школы, больницы. А если сферу всяких услуг,то, может быть, и сейчас легче. [Авторский архив 2010]. Выявляется также противоречиемежду потенциально доступными благами и отсутствием средств к их приобретению: Сейчас,конечно, жизнь лучше, что все появилось. Но если вот так вот взять в денежном отношении,то, конечно, если зарплаты бы были на этом уровне, как вот раньше, в советское время былобы лучше. [Авторский архив 2010]. С другой стороны, отмечено и представление о лучших усло-виях жизни в деревне, чем в городе, в советское время: В советское время, я думаю, было жить,конечно, лучше в деревне, потому что больше уделялось внимания тем же деревням, чем горо-ду. [Авторский архив 2010].

Перспективы развития города и деревни оцениваются городскими жителями сравнитель-но однозначно: …А город развивается прекрасно: строятся дома, магазины. В деревне тако-го строительства нет. [Авторский архив 2010]; Конечно, город больше развивается, потомучто тут условий для детей и для всего больше. В деревне очень проблемно. [Авторский архив2010]; Не очень радужными я вижу перспективы деревни. Я думаю, что она у нас совсем"загнется", если не обратить на нее сейчас внимание. Города все поглотят – это будетужасно. [Авторский архив 2010]; Будущего нет, мне кажется, в деревнях. А город растет,строится. [Авторский архив 2010]. Вместе с тем отмечены и представления, уравнивающиегород и деревню в уровне развития: В деревне все развалится, если никаких не приложит

145

усилий правительство. Будет там вообще развал. И у нас в городе ничего не появляется.Заводы никакие не работают. [Авторский архив 2010].

Жители сельской местности характеризуют современную деревню как местность, лишен-ную перспектив, причем семантика отсутствия прослеживается и в лексическом значении, и вморфологической структуре слов, и в синтаксической структуре высказывания, выражающейбезальтернативность ситуации: Сейчас в сельской местности живут плохо, так как для моло-дежи нет работы, уезжают в города, а кто остается, тот спивается. [Архив "Устная исто-рия" 2009]. Несмотря на то, что город традиционно мыслится как средоточие несвободы, кон-текст речи деревенских жителей демонстрирует иную картину: Уехали из деревни в город. Чес-тно сказать, папа не хотел идти в колхоз, поэтому и уехали! [Архив "Устная история" 2009].Переезд в город, обретение частной жизни в этом контексте становится ценностью для сельскихжителей, но в самом высказывании посредством модальных слов выражается и своеобразныйэтический комментарий, сопровождающий оправдание поступка. Особенность положения де-ревенского жителя в городе получает отражение и в общественной оценке его статуса: Когдапришла я пенсию оформлять, то мне в отделе кадров сказали: "Вы, наверное, одна такая вгороде, что одна только запись трудовая". Я 43 года отработала в общепите. Вначале ненравилось, а потом привыкла. [Архив "Устная история" 2009]. Здесь актуализируется традици-онность мировидения сельского жителя, осознание закрепленности его за определенным мес-том, поскольку ментальность деревни направлена на поддержание ее устойчивого уклада. Чело-век тут не ждет быстрой смены событий [3]. Советское время характеризуется как благоприятноедля жизни в сельской местности прежде всего по признаку трудоустройства: Построила дом,вышла замуж и продолжала работать в Гультяях заведующей сельским домом культуры, апотом секретарем сельского совета до ухода на пенсию. [Архив "Устная история" 2009], – ижизнь в данных условиях воспринимается относительно стабильной. Благополучие в городесвязывается бывшим сельским жителем с социальными условиями: Конечно, теперь лучшежить. Теперь я на пенсии, пенсии добавляют. Я примерно жизнью довольна. [Архив "Устнаяистория" 2009].

Таким образом, противопоставление города и деревни позволяет эффективнее вскрытьопределенные зоны концепта, такие, как, например, энциклопедическое поле, в частности, егоописательную зону, куда входят многочисленные признаки, характеризующие различные свой-ства и проявления предмета и явления, сведения о которых получены людьми в процессе приоб-ретения общественного и личного опыта, в ходе познания явления или предмета [4, с. 174]. Ещеболее информативным противопоставление является для анализа оценочной, утилитарной ирегулятивной зон интерпретационного поля концепта. Общая оценка – обязательный элементлюбого высказывания на предмет сравнения подобных явлений и объектов, важный элементотражения субъективного восприятия. Утилитарная зона объединяет когнитивные признаки,выражающие утилитарное, прагматическое отношение людей к концептуализируемому явле-нию, отражающие знания, связанные с возможностью и особенностями использования предме-та или явления людьми для каких-то практических целей [4, c. 176-177]. Находясь в пределах горо-да и находясь в зависимости от его систем, носитель языка не может поставить себя вне своихличных интересов и неизменно осуществляет оценку отдельных явлений с позиции выгодностиих для себя. Наконец, в связи с оценкой и элементом прогнозирования актуализируется регуля-тивная зона, объединяющая когнитивные признаки, предписывающие, что следует и что не сле-дует делать с предметом или явлением в сфере, покрываемой концептом [4, c. 176-177]. В данномслучае это, с одной стороны, сфера сельского хозяйства, с другой – многообразные социальныесистемы города.

Относительно специфики коммуникации, ее масштабов в деревенской и городской средеможно сделать вывод, сходный с заключением В.Е. Гольдина о специфике сельской культуры.Своеобразие этой [сельской] культуры получает яркое выражение в ее когнитивной стороне: впредельно высокой степени общности информационных баз членов одного сельского коллекти-

146

ва; в мифологическом характере миропонимания, в специфике выражаемой диалектом карти-ны мира; в составе зон актуального внимания сельских жителей, в фокусе их культуры, направ-ленном преимущественно на семью и соседей, на дом, домашнее хозяйство, сельские промыс-лы, природу; в тематической дистанции, на которую принято допускать "чужого" собеседника(в сельском общении эта дистанция, как известно, значительно короче, чем в городской культурекоммуникации) [1]. Городские же жители, ввиду специфики заключенных в самом топосе черт,позволяют быть фокусу своей культуры достаточно широким: иными словами, горожане нестоль категоричны в разграничении "своего – чужого", проявляют хорошую осведомленностьоб общей ситуации, что, несомненно, питается богатыми возможностями использования ин-формационных ресурсов. На периферии внутренней формы слова "свое" скрывается возмож-ность переворачивания. С этой точки зрения "свое" предстает как слишком "свое", делающеенас странными для себя самих, несвободными внутри самой "свободы" [2]. Наряду с возможно-стью такой модели мышления можно предположить, что деревня до сих пор подсознательномыслится как "колыбель русской цивилизации", с этим связаны особенно выразительные кон-тексты представлений о сельской местности. Тем не менее, вынося суждения о деревне, город-ские жители дистанцируются от нее, а живя в городе "здесь и сейчас", не в состоянии вычленитьиз своего восприятия отдельные черты с достаточной степенью конкретности. Сельские жители,напротив ввиду узкого фокуса своего социального взаимодействия отличаются хорошей ин-формированности о "своем".

Литература1. Гольдин В.Е. Доминанты традиционной сельской культуры речевого общения // Аванесовский

сборник: К 100-летию со дня рождения ч.-кор. Р.И. Аванесова. М., 2002 // [Электронный ресурс] http://sarteorlingv.narod.ru/communication/dominanty.htm

2. Зусман В.Г. Концепт в системе гуманитарного знания // Вопросы литературы. 2003. №2 // [Элект-ронный ресурс] http://magazines.russ.ru/voplit/2003/2/zys.html

3. Квакин А.В. Архетип, ментальность и оппозиция "свой-чужой" в контексте истории // "Наши" и"чужие" в российском историческом сознании: Материалы научной конференции, 24-25 мая 2001 г. С.-Петербург, 2001. С. 102-108 // [Электронный ресурс] http://akvakin.narod.ru/Documents/mif.doc

4. Стернин И.А. Структура концепта // Стернин И.А. Теоретические и прикладные проблемы языкоз-нания. Воронеж, 2008. С. 172-184

5. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. Изд. 2-е, испр. и доп. М., 2001.6. Убийко В.И. Концептосфера человека в семантическом пространстве языка // Вестник ОГУ. 2004.

№5 // [Электронный ресурс] http://vestnik.osu.ru/2004_5/6.pdf

147

УДК 801.1: 801.7

Л.М. Попкова

О СЕМАНТИКЕ СЛОВА В КОНФЛИКТНОМ ТЕКСТЕ

Статья посвящена определению семантических особенностей отдельных слов в ходелингвистической экспертизы конфликтного текста; выявлению степени инвективности этихслов и их отнесенности к определенному лицу.

Ключевые слова: лингвистическая экспертиза текста, конфликтный текст, семанти-ческие особенности слов.

L.M. Popkova

ABOUT SEMANTICS OF THE WORD IN CONFLICT TEXT

The article is dedicated to the identification of semantic peculiarities of separate words inlinguistic expertise of the conflict text; to the detection of the degree of invective in those words andtheir reference to a particular person.

Key words: linguistic expert examination of text, conflict text, semantic peculiarities of thewords.

Конфликт как доминирующая модель социальной реальности в мире противостоянияразличных сил определяет основную направленность спорных публицистических текстов. Такимспорным, конфликтным оказался текст статьи «"Осиное гнездо" под золотыми куполами», опуб-ликованной в газете "Псковский рубеж" № 3 (503) от 14-20 января 2008 г. и подписанной ОлегДементьев. Текст потребовал проведения нескольких лингвистических экспертиз. Экспертиза,выполненная В.И. Макаровым, размещена на сайте День суда [1]. Автор настоящей публикациивыполнил две экспертизы текста статьи «"Осиное гнездо" под золотыми куполами». Одну - наэтапе дознания (на основании Отношения о назначении лингвистического исследования, выне-сенного дознавателем ООД УВД по Псковской области О.А. Тумановой); вторую, повторную, -на этапе судебных разбирательств (на основании Определения о назначении лингвистическойэкспертизы, вынесенного судьей Псковского городского суда Псковской области А.Ю. Ефремо-вым). Анализ имплицитных смыслов, выявленных в указанной статье, представлен в [2, с. 54 -57].

Учитывая то, что в любом коммуникативном акте адресат и адресант преследуют нерече-вые цели, регулирующие деятельность собеседника [3], с полной уверенностью можно сказать,что сообщение «Отлучение от Церкви журналиста Дементьева О.В.», размещенное на инфор-мационном сайте Псковской епархии www.pskov-epfrhif/ellink 17.08.2009 г., явилось закономер-ным ответом на статью «"Осиное гнездо" под золотыми куполами». Оно, так же, как и статья,потребовало лингвистической экспертизы. Перед экспертом были поставлены вопросы, связан-ные со следующими текстовыми фрагментами названного сообщения:

1) "В связи с непрекращающейся гнусной клеветой и сатанинской ложью, в адреснасельниц Спасо-Елеазаровского монастыря и в частности игумении Елисаветы (Беляе-вой) автор статьи ""Осиное гнездо" под золотыми куполами" в газете "Псковский рубеж"№3 (503) за 14-20 января 2008 года и в газете "Правда" №5 2008 года по правилам СвятойПравославной Церкви и святых отцов, согласно духовного завещания основателя монас-тыря преподобного Ефросина Псковского, сказавшего о том, "кто начнет обижать домсвятых Святителей и преподобного Онуфрия, то да будет он под осуждением СвятойЦеркви… на это свидетелем Бог и отец мой духовный", решением Епархиального Псковс-кой Епархии от 14 июля 2009 года Дементьев Олег Владимирович отлучается от право-славного церковного общения и предается анафеме - проклятию";

148

2) "проявлений кощунства, систематического сознательного искажения информациио церковной жизни, заведомой клеветы на Церковь и ее служителей";

3) "Попирая своей мерзкой грязью честь и достоинство граждан нашей страны, тогообщества, которому сам принадлежит, своей скверной клеветой Олег Дементьев дерзнулзапятнать добрую память наших предков, монашествующих Спасо-Елеазаровского монас-тыря дореволюционного периода. А ведь они в годы гонения на Церковь были замучены иутоплены в водах Чудского озера. Автор статьи даже не удосужился узнать, что до закры-тия в 1918 году монастырь был мужским, а не женским"

Два вопроса, поставленных перед экспертом, вызывают особый интерес: "какой смыслимеют слова и фразы анафеме-проклятию, гнусной клеветой и сатанинской ложью, заведо-мой клеветой на Церковь и ее служителей в контексте сообщения"; и "допускают ли такиевыражения и словосочетания, как гнусная клевета и сатанинская ложь, какое-либо иное ихвосприятие, нежели дословное их толкование".

Отвечая на первый из поставленных вопросов, следует отметить, что объяснение смыслафраз анафема-проклятие, гнусная клевета и сатанинская ложь, заведомая клевета на цер-ковь и ее служителей требует комментария значений слов, входящих в эти фразы.

По данным светских лексикографических источников, к которым можно отнести совре-менные толковые словари, слово анафема имеет значение "В христианстве - отлучение от цер-кви, проклятие // Устар. В бранных выражениях // Резкое осуждение кого-, чего-л." (БАСРЯ I: 195).Отмечает Большой академический словарь русского языка и значение сочетания предавать/предать анафеме, формулируя его как "резко осуждать, проклинать, клеймить кого-, что-л."(Там же). Толковый словарь русского языка С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой отмечает в толкова-нии и основание для предания анафеме. Ср.: "1. В христианстве церковное проклятие за грехипротив церкви, за поношение веры" (СОШ: 24).

По данным Православной энциклопедии, анафема - "отлучение христианина от общенияс верными и от святых таинств, применяемое в качестве высшей церковной кары за тяжкиепрегрешения (прежде всего за измену Православию и уклонение в ересь или раскол) и соборнопровозглашаемое. Церковную А. (или великое отлучение) не следует смешивать с "отлучением"<…>, которое представляет собой временное исключение индивида из церковной общины сзапретом участвовать в таинствах и (для духовных лиц) занимать церковные должности. Называ-емое иногда также "малым отлучением", оно в отличие от А. служит наказанием за меньшиепроступки, напр.: воровство, блуд (Ап. 48), участие в получении церковной должности с помо-щью взятки (Ап. 30) и т.п., не требует соборного решения и не нуждается в соборном провозгла-шении для вступления в силу" [4, с. 274].

Текст «Отлучения от Церкви журналиста Дементьева О.В.» содержит цитату из ПравилПравославной Церкви с толкованиями Никодима, епископа Далматинско-Истрийского, поясня-ющую последствия предания анафеме. Это пояснение позволяет говорить о том, что в случаес О.В.Дементьевым речь идет о Церковной анафеме, или великом отлучении.

Рассуждения о правомерности/неправомерности предания О.В. Дементьева анафеме каквеликому отлучению находятся за пределами профессиональной компетенции эксперта-линг-виста. Однако, учитывая содержание искового заявления О.В. Дементьева, в котором он пишето том, что не крещен, церковь для молений не посещает, в Бога не верит, то есть изначально непринадлежит к церковному сообществу, следует отметить очевидное противоречие. Отлучитьот Церкви можно человека, сознательно исповедующего христианское учение и принимающе-го участие в жизни церкви (в богослужении, таинствах исповеди и др.), т.е. человека принадлежа-щего Церкви, церковному сообществу. Анафематствование нецерковного человека входит впротиворечие с понятием анафемы как таковой.

У слова проклятие, по данным толковых словарей, имеется ряд значений, основным изкоторых является значение, связанное с анафемой. Ср.: "1.Бесповоротное осуждение кого-, чего-л., знаменующее полный разрыв с кем-, чем-л., отторжение (от себя, от общества) || = Анафема"(ТСК: 634); "1.Официальное отлучение от церкви, анафема" (СОШ: 613). Это дает возможность

149

рассматривать сочетание анафема-проклятие как парное сочетание синонимического характе-ра наподобие сочетаний правда-истина, житье-бытье и др. В этом случае использованиесинонимов-дублетов (анафема и проклятие) в тексте свидетельствует не о смыслоразличитель-ной, а о стилистической функции усилительного характера.

Современные толковые словари не акцентируют в основном значении слова проклятиесемантические признаки, связанные с недобрыми пожеланиями, однако, если обратиться к бо-лее раннему лексикографическому источнику, эти признаки в дефиниции эксплицированы. Ср.:"1. Осуждение, отвержение, сопровождаемое каким-либо зловещим прорицанием, пожелани-ем // Церковное осуждение, отлучение от церкви; анафема" (БАС XI: 1154-1155). В этом случаеслово проклятие в соотношении со словом анафема выполняет не только стилистическую, нои смыслоразличительную функцию. Правда, приращение смыслов в контексте "<…>Дементь-ев Олег Владимирович отлучается от православного церковного общения и предается ана-феме - проклятию" выглядит несколько "странно": не в христианских традициях сопровождатьотвержение зловещими пожеланиями.

Ограниченность контекста не позволяет эксперту отдать предпочтение какому-либо одно-му из рассмотренных вариантов, читатель же вправе выбрать для себя любой.

Слово гнусный, по данным толковых словарей, имеет значения "1. Внушающий отвраще-ние; омерзительный // Подлый, бесчестный, низкий (о человеке). 2. Разг. Очень плохой, сквер-ный" (БАСРЯ IV: 203). Слово клевета толкуется как "ложь, распространяемая с целью опорочитького-, что-л., ложное обвинение; распространение заведомо ложных, порочащих сведений, слу-хов" (БАСРЯ VIII: 106).

В анализируемом контексте словосочетание гнусная клевета реализует смысл 'внушаю-щая отвращение, омерзительная ложь, распространяемая с целью опорочить насельниц Спасо-Елеазаровского монастыря и игумению Елисавету, ложное обвинение; распространение заве-домо ложных, порочащих сведений, слухов о них'.

Слово сатанинский является многозначным. Современные толковые словари отмечаютследующие значения этого слова: " 1. к Сатана. // Бранно. Плохой, вредный. 2. Злобный, ковар-ный // Злобно-насмешливый. 3. Разг. Неистовый, необычайный (о силе проявления чего-л.). 4. Вботанических названиях" (ТСК: 719); "1. см. сатана. 2. перен. Злобный, коварный. 3.Оченьсильный, дьявольский" (СОШ: 697).

Слово ложь толкуется как "намеренное искажение истины; обман, неправда // Выдумка,вымысел" (БАС IX: 282-283).

В словосочетании сатанинская ложь в рассматриваемом текстовом фрагменте диффуз-но (то есть нерасчлененно, одновременно) реализуются два значения слова сатанинский: "2.перен. Злобный, коварный" и "3. Очень сильный, дьявольский". Фраза приобретает смысл'злобное, коварное, очень сильное по степени проявления намеренное искажение истины онасельницах Спасо-Елеазаровского монастыря и игуменье Елисавете'.

В словосочетании заведомая клевета слово заведомый имеет значение "о чем-нибудьотрицательном: хорошо известный, несомненный" (СОШ: 199). Слово клевета, как и в словосо-четании гнусная клевета, толкуется как "ложь, распространяемая с целью опорочить кого-, что-л., ложное обвинение; распространение заведомо ложных, порочащих сведений, слухов" (БАС-РЯ VIII: 106). Таким образом, во фразе заведомая клевета на церковь и ее служителей реали-зуется смысл 'несомненная ложь, распространяемая с целью опорочить церковь и ее служите-лей, ложное обвинение; распространение заведомо ложных, порочащих сведений, слухов'.

В тексте сообщения "Отлучение от Церкви журналиста Дементьева О.В." слово клеветаиспользовано еще в одном словосочетании - скверная клевета, которое реализует в контекстезначение 'непристойная, неприличная ложь, распространяемая с целью опорочить предков,монашествующих Спасо-Елеазаровского монастыря дореволюционного периода; ложное об-винение; распространение заведомо ложных, порочащих сведений, слухов'. Ср.: "Скверный. 1.// Непристойный, неприличный (о словах, выражениях и т.п.)" (ТСК: 745).

150

Ответ на второй из поставленных вопросов (допускают ли такие выражения и словосоче-тания, как гнусная клевета и сатанинская ложь, какое-либо иное их восприятие, нежелидословное их толкование) будет различным для каждого из названных словосочетаний.

Как уже указывалось, словосочетание гнусная клевета имеет значение 'внушающая от-вращение, омерзительная ложь, распространяемая с целью опорочить насельниц Спасо-Елеаза-ровского монастыря и игумению Елисавету, ложное обвинение; распространение заведомоложных, порочащих сведений, слухов о них'. В целом иное восприятие указанного словосочета-ния текст «Отлучения от Церкви журналиста Дементьева О.В.» не допускает, индивидуальныеже смысловые оттенки при интерпретации указанного словосочетания не могут изменить егообщего содержания.

Словосочетание сатанинская ложь в рассматриваемом контексте имеет значение 'злоб-ное, коварное, очень сильное по степени проявления намеренное искажение истины о насель-ницах Спасо-Елеазаровского монастыря и игуменье Елисавете'.

Восприятие и интерпретация указанного словосочетания зависит от того, верит ли чело-век в Бога или нет. Для неверующего читателя условий другой интерпретации текст не создает. Винтерпретации же верующего человека диффузность значений может оказаться еще болеесильной, чем это указано выше. В одном контексте могут оказаться одновременно реализован-ными не только значения "2. перен. Злобный, коварный" и "3. Очень сильный, дьявольский", нои значение "1. см. сатана". То есть сатанинская ложь - это не просто злобное, коварное, оченьсильное по степени проявления намеренное искажение истины о насельницах Спасо-Елеаза-ровского монастыря и игуменье Елисавете, но это то, что идет от Сатаны.

Возможность иной интерпретации контекста верующими людьми позволяет по-разномуоценить использованную лексику с точки зрения ее инвективности.

Все приведенные словосочетания имеют негативное экспрессивное значение, но, по дан-ным толковых словарей современного русского языка, их дефиниции не содержат стилистичес-ких помет, указывающих на сниженный характер этих единиц, т.е. все они находятся в пределахлитературной нормы. Поэтому указанные словосочетания не могут рассматриваться как выра-женные в неприличной форме, а следовательно, и как имеющие инвективный характер.

Исключение составляет слово сатанинский. Для неверующих людей оно, как и все другие,рассмотренные ранее, находится в пределах литературной нормы. Люди же глубоко верующие,стараются никогда не произносить слова Сатана и однокоренных с ним слов. Для людей, веру-ющих в Бога, эти слова неприличные.

Однако приведенное замечание не смогло поменять общего вывода, сделанного в ходелингвистического исследования текста сообщения «Отлучение от Церкви журналиста Дементь-ева О.В.», поскольку все рассмотренные словосочетания не характеризуют отрицательно лич-ность О.В. Дементьева, они касаются отдельных его поступков.

Таким образом, определение семантических особенностей отдельных слов и словосоче-таний в ходе лингвистической экспертизы конфликтного текста; способствующее выявлениюстепени инвективности этих слов и их отнесенности к определенному лицу, позволяет сделатьвывод о том, что в данном тексте отсутствует лексика, которую можно было бы квалифициро-вать как оскорбительную в связи с ее неприличной формой.

СокращенияБАС - Словарь современного русского литературного языка. Т. 11. М.; Л., 1961.БАСРЯ - Большой академический словарь русского языка /Под ред. К.С. Горбачевича. Тт. 1-13. М.;

СПб., 2004 - 2010.СОШ - Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 2004.ТСК - Современный толковый словарь русского языка / Под ред. С.А. Кузнецова. СПб., 2003.

151

Литература1. Макаров В.И. Выводы Лингвистического исследования по запросу адвоката Елеазаровского мона-

стыря // http://densuda.ru/2008/09/23/expert_makarov/2. Попкова Л.М. Имплицитные смыслы в конфликтном тексте // Вестник Новгородского государствен-

ного университета. Сер.: Филология. 2009. № 54. С. 54-57.3. См., напр., Блакар Р.М. Язык как инструмент социальной власти // Язык и моделирование социаль-

ного взаимодействия. М., 1987. С. 88 -125; Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русскойречи. Изд. 5-е. М., 2008; Киселева Л.А. Вопросы теории речевого воздействия. Л.,1978; Оптимизацияречевого воздействия. М., 1990; Речевое воздействие в сфере массовой коммуникации. М., 1990.

4. Православная энциклопедия. Том II. АЛЕКСИЙ, ЧЕЛОВЕК БОЖИЙ - АНФИМ АНХИАЛЬС-КИЙ / Под ред. Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. М., 2001.

152

УДК 008:316.42

Е.Э. Барилова

"ЕДА" КАК ФРАГМЕНТ РУССКОЙ И ФРАНЦУЗСКОЙ ЯЗЫКОВОЙКАРТИНЫ МИРА

В данной статье рассматриваются культурологические и лингвистические аспектыконцепта "еда". Несмотря на то, что данный концепт является универсальным, он по-разно-му репрезентирован в русской и французской языковых картинах мира. Эти различия просле-живаются как с культурологической точки зрения, так и с лингвистической точки зрения.

Ключевые слова: межкультурная коммуникация, лингвокультурная компетенция, кон-цепт, языковая картина мира, концептосфера, фразеологизм.

E.E. Barilova

"FOOD" AS THE FRAGMENT OF THE RUSSIAN AND FRENCHLINGUISTIC WORLD MAPPING

In this article the author considers the culturological and linguistic aspects of the concept"food". Although this concept is universal, it is represented differently in the Russian and Frenchlinguistic world mapping. These differences are observed both from the culturological and linguisticpoints of view.

Key words: cross-cultural communication, linguo-cultural competence, concept, linguisticpicture of the world, concept sphere, phraseological unit

В последнее время закономерно возрастает интерес исследователей к проблемам меж-культурной коммуникации, лингвокультурологии, национального менталитета и коммуника-тивного поведения, поскольку значительная часть коммуникативных процессов в мире прихо-дится на межкультурное общение. Важную роль в этом процессе имеет соотношение языка икультуры: "Язык не существует вне культуры … . Как один из видов человеческой деятельности,язык оказывается составной частью культуры, определяемой как совокупность результатов че-ловеческой деятельности в разных сферах жизни человека: производственной, общественной,духовной" [5, c.15]. Именно потому, что язык является составной частью культуры, вопросы,связанные с культурно-обусловленными законами языкового общения, являются частью про-цесса обучения иностранным языкам, а формирование межкультурной коммуникативной ком-петенции - обязательный элемент такого обучения.

По мнению Л.А. Городецкой, "межкультурная компетентность представляет собой частьлингвокультурной компетентности (наряду с интракультурной компетентностью), определяю-щую эффективность общения с представителями иных культур. Межкультурная компетент-ность личности в письменном общении проявляется во владении несколькими жанрами дискур-са, обладающими высокой степенью лингвокультурной конвенциональности. Межкультурнаякомпетентность в устном общении проявляется во владении ритуализованными формами дис-курса, нарушения которых воспринимаются представителями данной лингвокультуры как не-адекватное коммуникативное поведение" [2, c.9].

Представляет интерес рассмотреть формирование межкультурной коммуникативной ком-петенции в процессе обучения французскому языку в рамках культурной универсалии "еда".Языковая концептуализация еды подразумевает наличие культурной и лингвокультурологичес-кой компетенции как когнитивной конструкции, обобщающей знания. Она способствует глубо-кому пониманию природы культурного смысла, закрепляемого за определённым языковым

153

знаком, а также всех культурных установок и традиций народа. Концепт "Еда" представляет со-бой сложное ментальное образование, в котором могут быть выделены определенные призна-ки, частично совпадающие и пересекающиеся в русской и французской лингвокультурах.

"В конце 2006 года несколько известных французских кулинаров, среди которых Поль Бо-кюз, Алэн Дюкас, Пьер Труагро, Марк Вейра и Мишель Герар предложили, чтобы французскаякухня была внесена в список мирового наследия Юнеско. 23 февраля 2008 президент НиколяСаркози поддержал эту инициативу" (Fin 2006, un groupe de gastronomes et de chefs, dont PaulBocuse, Alain Ducasse, Pierre Troisgros, Marc Veyrat et Michel Guérard militèrent pour que lacuisine française entre au patrimoine mondial de l'UNESCO. Le président Nicolas Sarkozy appuyacette demande le 23 février 2008) (http://fr.wikipedia.org/wiki/Cuisine_francaise.)

Наверное, у любого представителя русской культуры подобное сообщение вызывает не-которые вопросы: чем так уникальна французская кухня, что ее предлагают рассматривать какчасть всемирного культурного наследия, и почему такая инициатива получает столь высокуюподдержку в лице президента Франции.

О том, что французы слывут гурманами, известно всем. Во Франции интерес людей квкусной еде считается совершенно естественным. Французы испокон века относились к про-цессу приготовления и поглощения пищи весьма серьезно и ответственно. Француз никогда непозволит себе легкомысленно отнестись к выбору ресторана или составлению меню своегообеда. Едва ли не каждый уроженец Франции считает себя выдающимся кулинаром, каждаясемья свято хранит свои фамильные секреты приготовления тех или иных блюд.

Трудно недооценить влияние французской кухни на мировую кулинарию. По легенде,именно французу принадлежит честь создания первой в мире кулинарной книги - ее написал вXIV веке Гийом Тирель, шеф-повар короля Карла V. Огромное количество популярных во всеммире блюд имеют названия, которые напрямую указывают на их французское происхождение:рулет, бульон, котлета, фрикаделька, антрекот, рагу, омлет, крокет и т.д. Почти весь ресто-ранный лексикон тоже пришел к нам из Франции: меню, метрдотель, сомелье.

К концу XVIII века французы поставили гастрономию на научную основу. Ансельм Брийа-Саварeн - французский общественный деятель [депутат, мэр и судья] и тайный автор первоготеоретического труда по кулинарии "Физиология вкуса" (Brillat-Savarin "Physiologie du goût")описал основы рационального питания, разработал нормативные правила гастрономии, ввел вбытовой обиход понятие "вкус".

Окончательное возведение гастрономии в ранг научной дисциплины произошло уже вXXI веке, когда во Франции был создан первый в мире гастрономический университет. Егоцель - сохранить и приумножить традиции французской кухни, объявленной национальнымдостоянием.

Вот, пожалуй, лишь некоторые исторические факты, которые могут объяснить появлениевышеназванной инициативы французских кулинаров.

Говоря о русской кулинарной традиции, следует отметить, она никогда не занимала стольпочетного места в русской культуре. Древняя, исконно русская кухня не отличалась особымразнообразием. На протяжении веков она была традиционной - кушанья были просты и однооб-разны. Православие с его строгим и частыми постами оказало значительное влияние на форми-рование русской кухни: долгое время постный (растительно-рыбно-грибной) и скоромный (мяс-ной) столы были разделены.

Серьезный урон русской кулинарной традиции нанесло отсутствие записей. Первое подо-бие поваренной книги было составлено в 1547 году. Однако вместо подробных рецептов былсоставлен лишь список русских блюд. Первые поваренные книги в России появились в XVIIIвеке на волне увлечения французской кухней. Рецепты русских блюд в эти поваренные книгивставлялись лишь как дополнение, поскольку русская еда считалась плебейской. Когда в началеXIX века повара стали восстанавливать русскую кулинарную традицию, оказалось, что рецептымногих блюд уже утеряны. Первая книга русских рецептов "Русская Поварня" была составленаВ.А. Левшиным в 1816 году.

154

Однако с XVIII века русская кухня начала приобретать европейские черты. Начиная с пет-ровских времен, русское дворянство стало заимствовать и вводить у себя иноземные традиции.Именно в XIX веке русская кухня обогатилась множеством блюд, из которых сегодня состоит какповседневный, так и праздничный стол русского человека.

Советская эпоха сделала русскую кухню более упрощенной. Главной особенностью со-временной русской кухни является ее готовность заимствовать и творчески перерабатыватьсамые различные кулинарные традиции.

Но необходимо отметить, что русская кухня не заняла столь же важное место в националь-ной культуре, как, например, во французской.

С лингвистической точки зрения представляет интерес рассмотрение актуализации кон-цепта "еда" в русской и французской языковых картинах мира, проследить его степень выражен-ности в системе этих языков на уровне фразеологизмов.

В качестве материала исследования использовались фразеологические словари русскогои французского языка. Выбор фразеологизмов в качестве материала обусловлен тем, что фразе-ологизмы способны репрезентировать концепты наравне со словами, но в них в большей степе-ни отражается образно-эмоциональная и национально-специфическая стороны концепта. Аблагодаря живой внутренней форме они способны отражать те аспекты концепта (или самиконцепты), которые по разным причинам не находят воплощения в лексике.

Но в то же время необходимо отметить, что существуют определенные сложности, по-скольку в российской филологии фразеологическая единица (ФЕ) понимается как "особый типязыкового знака и характеризуется со стороны трех аспектов: формы, содержания и функциони-рования (употребления). В аспекте формы (в структурном плане) ФЕ отличаются многокомпо-нентностью, они состоят более, чем из одного слова. В аспекте содержания они характеризуют-ся переосмыслением компонентов, то есть идиоматичностью. И, наконец, в функциональномплане им свойственна устойчивость и общеупотребительность" [4].

Более аналитический по своей структуре, французский язык использует словосочетаниядля выражения многих понятий, которые в русском языке обозначаются одним словом. Другойобщей особенностью французской фразеологии является сравнительная бóльшая вариатив-ность в силу легкости синонимической замены компонентов ФЕ. Во французском языке имеют-ся некоторые специфические, отсутствующие в русском языке модели словосочетаний, связан-ные с особенностями грамматического строя языка и широко используемые во фразеологии(en avoir assez, y mettre le prix). Французским ФЕ свойственна определенная специфика в обла-сти лексического состава фразеологизмов (muet comme une carpe - muet comme un еsturgeon -muet comme une tanche).

В ходе исследования в качестве основных источников были использованы: "Фразеологи-ческий словарь русского литературного языка" А.И. Фёдорова, "Dictionnaire des locutionsfrançaises", "Новый Большой французско-русский фразеологический словарь" под ред. В.Г.Гака [4]. При отборе материала методом сплошной выборки понятие "еда" понималось "каксобирательное, соотносящееся с разнородной совокупностью предметов различного типа, обо-значающих то, что едят и пьют, что служит питанием" [1].

В результате было отобрано 190 (1,7 % из 11347) русских ФЕ и 203 (9,5% из 2137) француз-ских ФЕ, что позволяет утверждать, что лексические единицы французского языка, репрезенти-рующие концепт "еда" значительно продуктивней в образовании фразеологизмов.

В корпусе русских ФЕ было выявлено 97 фразеологизмов имеющих пометки "просторе-чье", "пренебрежительно", "иронично". Среди французских ФЕ была найдена 31, имеющаяпометки "populaire" (простонародный), "familiere" (разговорный) и только 5 ФЕ, имеющие по-метки "vulgaire" (грубый), "péjorative" (пренебрежительный). Таким образом, можно отметить,что русские ФЕ значительно чаще имеют сниженную стилистическую окраску, чем французс-кие. Французские ФЕ отличаются высокой степенью метафоризации: langue de chat (кошачийязык), vol-au-vent (летящий по ветру), amuse-bouches (развлечение для рта), profitrole (удача,выгодная находка), velouté au jambon (бархатный бульон с ветчиной), éclair (молния).

155

При лексико-семантическом анализе данного корпуса русских и французских ФЕ былоустановлено, что наиболее частотными лексическими элементами в русских ФЕ являются: хлеб(26), каша (13), масло (13), молоко (5), горох (4), соль (3), репа (3); во французских ФЕ - pain (12),vin (12), chou (12), oeuf (10), poisson (7), poire (6), carotte (4), pomme (4), viande (3). Можно отме-тить, что в русских фразеологизмах сохранились названия блюд, относящихся к исконнойрусской кухне, в которой на протяжении многих веков овощи и зерновые были основнымипродуктами питания. Набор наиболее частотных лексических элементов французских фразео-логизмов позволяет говорить о разнообразии французской кухни.

Интерпретируя полученные результаты, с точки зрения теории межкультурной коммуника-ции, можно высказать предположение, что во французской культуре уделяется большее значениетакой сфере жизни, как "еда и кулинария", о чем свидетельствуют полученные количественныепоказатели, и что может быть объяснено тем, что среди системообразующих концептов-константфранцузской национальной концептосферы имеется концепт, который был определен как "вкус ккомфорту" ("goût au confort") - "набор благ, обеспечивающих удобную жизнь. Преимущественнов XX веке концепт приобрел новый ореол и значение - люкс, высокий уровень жизни, современ-ные удобствa" [3], а концепт "еда" непосредственно примыкает к этому концепту.

В частности, в книге Н. Япп и М. Сиретт "Эти странные французы" можно прочестьследующее: "Французы испытывают почти религиозный экстаз, наслаждаясь вкусной едой вресторане или в доме с хорошим поваром; сама же трапеза - это некий неорелигиозный ритуал"[7]. Французский язык на уровне ФЕ отражает это позитивное отношение носителей культуры кданной сфере существования.

При рассмотрении русской концептосферы можно отметить, что среди концептов-кон-стант [а "к ним относят такие элементы как соборность, воля, удаль, беспредельность, тоска,вера" [3]] трудно выделить какой-либо, к которому бы примыкал рассматриваемый концепт"еда". Иначе говоря, данный концепт является частью русской концептосферы, но лишь на томосновании, что это неотъемлемый элемент жизни человека как биологического вида: "Еда - этохлеб наш насущный и ничего более" - примерно так можно сформулировать отношение носи-телей русской культуры к этой сфере человеческого бытия, что и отражает русский язык науровне фразеологизмов.

Подводя некоторые итоги, следует отметить, что, становясь участниками любого вида меж-культурных контактов, люди взаимодействуют с представителями других культур. Отличия в язы-ках, национальной кухне, одежде, нормах общественного поведения зачастую делают эти кон-такты трудными. Отсюда напрашивается вывод: эффективная межкультурная коммуникациявозможна лишь при наличии высокой межкультурной компетенции, формированию которойдолжно быть отведено значительное место в рамках обучения иностранным языком.

Литература1. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. М., 1999.2.Городецкая Л.А. Лингвокультурная компетентность личности как культурологическая проблема:

Автореф. дисс. … докт. культуролог. М., 2007.3. Межкультурная коммуникация: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений / под

ред. В.Г. Зусмана. Нижний Новгород, 2001.4. Гак В.Г., Мурадова Л.А.. Новый большой французско-русский фразеологический словарь/ под

ред. В.Г. Гака. М., 2005.5. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М., 2000.6. Фёдоров А. И. Фразеологический словарь русского литературного языка. М., 2008.7. Япп Н. и Сиретт М. Эти странные французы. М., 2001.8. Dictionnaire des locutions francaises. Paris, 1982.

156

УДК 801.5

О.В. Богемова

КОММУНИКАТИВНАЯ РОЛЬ СОБЕСЕДНИКА КАК ФАКТОР,ДЕТЕРМИНИРУЮЩИЙ РЕЧЕВОЙ РЕПЕРТУАР ГОВОРЯЩЕГО

(НА МАТЕРИАЛЕ ФРАНЦУЗСКОГО ЯЗЫКА)

Статья посвящена изучению характерных для слабоструктурированной ситуации осо-бенностей речевого репертуара говорящего. Уделяется внимание различным коммуникатив-ным стратегиям и коммуникативным ролям участников ситуации побуждения.

Ключевые слова: речевой акт, перлокутивный эффект, коммуникативная стратегия,коммуникативная роль, ситуативная роль, прескриптор, прескрипция, директив, суггестив,реквестив.

O.V. Bogemova

THE COMMUNICATIVE ROLE OF THE INTERLOCUTOR AS A FACTOR DETERMININGTHE SPEECH REPERTOIRE OF THE SPEAKER

The article is devoted to the research of the speech repertoire peculiarities typical of theweak-structured situation. The article covers different communicative strategies and communicativeroles of the participants in the imperative situation.

Key words: communicative act, perlocutive effect, communicative strategy, communicativerole, situational role, prescriptor, prescription, directive, suggestive, requestive.

Слабоструктурированная речевая ситуация прескрипции не имеет типизированной рам-ки физических условий, в ее контексте отсутствует устойчивый, закрепленный в социальномсознании сценарий речевого взаимодействия. По этой причине, при речевом взаимодействииучастники слабоструктурированной ситуации выполняют только коммуникативные роли. От-сутствие у участников ситуации четко распределенных ситуативных ролей, базирующихся наисполняемых коммуникантами социальных функциях, приводит, по нашему мнению, к следую-щим последствиям: а) низкий перлокутивный эффект речевого акта (РА), б) применение говоря-щим различных коммуникативных стратегий для достижения исполнения прескрипции, в) учетпри выражении побуждения коммуникативных ролей участников директивной ситуации (пре-скриптор, исполнитель прескрипции, бенефициант), г) обмен коммуникативными ролями пре-скриптора и исполнителя прескрипции.

А) Низкий перлокутивный эффект ДРА как особенностьслабоструктурированной ситуации

В отличие от сильноструктурированной ситуации, где перлокутивный эффект директив-ного речевого акта (ДРА) обязательно присутствует в силу пресуппозиционного условия обли-гаторного выполнения предицируемого действия, в условиях слабоструктурированной ситуа-ции наблюдается низкий перлокутивный эффект директивного высказывания. В сильнострукту-рированной ситуации выполнение прескрипции обусловлено служебным положением/ситуа-тивной ролью говорящего, а в слабоструктурированной ситуации исполнение предицируемогодействия целиком и полностью зависит от воли адресата. Поскольку потенциальный исполни-тель предицируемого действия не всегда заинтересован в совершении прескрипции, то дирек-тивное высказывание может не иметь перлокутивного эффекта, например:

157

Hugo. Tu m’ as bien vu? Bien reconnu? Pas d’erreur possible? (Désignant le revolver cachésous la serviette). Alors, tu peux poser ça.

Olga, sans poser le revolver. Je croyais que tu en avais pour cinq ans. (Ms, 14)Как показывает анализ слабоструктурированных ситуаций, перлокутивный эффект не все-

гда имеет место, что является одним из последствий отсутствия четкого распределения ситуатив-ных ролей между участниками слабоструктурированной ситуации. В том случае, если не разра-ботан и не закреплен в конвенциональных структурах сценарий речевого взаимодействия в кон-тексте той или иной ситуации, ее участники оказываются лишенными социально разработанныхролевых моделей, а это означает, что они не обладают также и фиксированным иерархическимстатусом. В условиях слабоструктурированной ситуации иерархические отношения коммуни-кантов будут стремиться к равновесию. По этой причине при выражении побуждения своемусобеседнику предпочтительно избираются "слабые" директивы (они составляют 4/5 от общегоколичества ДРА). В отличие от "сильных" директивов, "слабые" имеют такую прагматическуюхарактеристику, как необлигаторность исполнения прескрипции, поэтому им свойственен низ-кий перлокутивный эффект. В связи с тем, что в контексте слабоструктурированной ситуации вбольшинстве случаев реализуется "слабый" директив, в них заметно возрастает количество отка-зов выполнить предицируемое действие. Тем более, что в слабоструктурированной ситуациипрескрипция не исполняется по субъективным причинам, тогда как в условиях сильнострукту-рированной ситуации неосуществление прескрипции вызвано объективными факторами.

Б) Применение различных коммуникативных стратегий как особенностьслабоструктурированной ситуации

В отличие от сильноструктурированной ситуации, где облигаторное выполнение прескрип-ции определено ситуативными ролями коммуникантов, их иерархическими отношениями, уча-стнику слабоструктурированной ситуации для достижения перлокутивного эффекта необходи-мо использовать разнообразные коммуникативные стратегии. Основными из них являются сле-дующие: 1) смягчение иллокуции высказывания посредством аргументации, 2) постепенноеусиление директивной иллокуции.

1) Смягчение иллокуции директивного высказывания. Аргументация как коммуникатив-ная стратегия в слабоструктурированной ситуации

Аргументация представляет собой самую употребительную коммуникативную страте-гию в контексте слабоструктурированной ситуации. Высокая частотность ее использованияобъясняется стремлением говорящего понизить категоричность директивного высказывания,реализуемого в условиях некоторого ситуативного преимущества адресата. Как отмечалосьвыше, РА аргументации сопровождает любой ДРА, оформленный посредством глагола в формеповелительного наклонения. Кроме того, РА аргументации, высказываемый после отказа испол-нить прескрипцию, применяется в качестве мягкого средства достижения перлокутивного эф-фекта. Как правило, прескриптор прибегает к подобной стратегии в том случае, если он неможет позволить себе действовать с позиции силы. Например:Slick. On s’en va. On s’en va tout de suite. Le temps d’une petite formalité.Hugo. Quelle formalité?Slick. Fouiller la chambre.Hugo. Non.Georges. Non?Hugo. Vous ne fouillerez rien du tout.Slick. Te fatigue pas, petite tête, on a des ordres.Hugo. Hoederer vous a donné l’ordre de fouiller ma chambre?Georges. Voyons, mon petit, fais pas l’idiot…Il va avoir du baroud un de ces jours. Alors tu penses quon va te laisser entrer ici sans regarder tes poches. Tu pourrais balader des grenades ou n’importequelle pétoire…

158

Slick. Personne n’entre ici sans qu’on le fouille. C’est la règle. Voilà tout.Hugo. Et moi, vous ne me fouillerez pas. Сe sera l’exception. Voilà tout.Georges. Tu n’es pas du Parti?…Tu ne sais pas ce que c’est qu’une consigne?Hugo. Je respecte les consignes, mais je respecte aussi moi-même et je n’obéis pas aux ordres idiots.Slick. Tu l’entends. Dis, Georges, est-ce que tu te respectes? [16:85-87].

В этой ситуации говорящие-охранники (Жорж и Слик) просят у секретаря (Юго) разреше-ние произвести осмотр его комнаты. Поскольку Юго имеет более высокий социальный статус,прескрипторы не могут применить силу и поэтому добиваются перлокутивного эффекта путемаргументации.

Таким образом, аргументация является ведущей коммуникативной стратегией в контекстеслабоструктурированной ситуации. К ней обращаются в случае некоторого ситуативного пре-восходства адресата перед говорящим.

2) Постепенное усиление иллокуции директивного выказывания как коммуникативнаястратегия в слабоструктурированной ситуации.

Второй коммуникативной стратегией, реализуемой в условиях слабоструктурированнойситуации, является стратегия усиления директивной интенции. К подобному средству достиже-ния перлокутивного эффекта прескриптор прибегает в случае большой заинтересованности всовершении предицируемого действия. При этом имеет место некоторое ситуативное преиму-щество говорящего перед адресатом.

Стратегия усиления директивной интенции предполагает последовательное использова-ние все более категоричных форм выражения побуждения, начиная с а) неконвенциональныхречевых средств, образующих КРА, переходя впоследствии к б) конвенциональным речевымсредствам (клишированные формулы), в) языковым средствам (императив) и заканчивая г)перформативным глаголом. Например:

Le bureau de Hoederer. Hugo est seul…Jessica entre doucement.Hugo. Jessica, on t’ a défendu d’entrer dans ce bureau.Jessica. Qu’est-ce que tu faisais avec cette cafétière?Hugo. Et toi, qu’est-ce que tu viens faire ici?Jessica. Te voir, mon âme.Hugo. Et bien, tu m’as vu. File! Hoederer va descendre.Jessica. Comme je m’ennuyais de toi, ma petite abeille.Hugo. Je n’ai pas le temps de jouer, Jessica.Jessica. Ça sent le tabac refroidi…Hugo. Ecoute-moi bien…Jessica. Attends! J’étais venue pour t’apporter ça. (Еlle sort le revolver).Hugo. Jessica, puisque tu n’as pas l’air de comprendre, je te dis tout net que je te défends de

remettre les pieds ici. Si tu veux jouer, tu as le jardin et le pavillon [16:120].Говорящий на начальных шагах речевого взаимодействия выражает директивную интенцию

косвенным образом посредством напоминания о запрете начальника заходить в его кабинет ипостановки вопроса о цели прихода (с иллокуцией "Тебе здесь нечего делать"). Из-за отсутствияперлокутивного эффекта прескриптор усиливает иллокуцию директивного высказывания путемупотребления глагола в повелительном наклонении. В связи с тем, что собеседник не принимаетвысказывания Юго как содержащие прескрипцию, говорящий прибегает к наиболее сильному иоднозначно воспринимаемому средству выражения побуждения - перформативу.

Таким образом, усиление категоричности директивной интенции является одной из ком-муникативных стратегий, применяемых в условиях слабоструктурированной ситуации. Она ис-пользуется особенно в тех случаях, когда говорящий имеет некоторое преимущество перед адре-сатом, что дает ему право выражать побуждение более категорично.

Применение различных коммуникативных стратегий (смягчение и постепенное усилениеиллокуции высказывания) обусловлено необходимостью достижения перлокутивного эффекта

159

в том случае, если участники речевой ситуации относительно равноправны, в связи с чем осу-ществление предицируемого действия является необлигаторным.

В) Учет коммуникативных ролей участников взаимодействиякак особенность слабоструктурированной ситуации

В отличие от сильноструктурированной ситуации, участники слабоструктурированнойситуации не имеют определямых внешними параметрами взаимодействия ситуативных ролей(соотносимых с социальными функциями говорящих). Поэтому они реализуют только ролиречевого типа: первичные роли участников речевой ситуации вообще (говорящий и слушаю-щий) и вторичные роли прескриптора и исполнителя как участников директивной ситуации (втерминологии Г.Г. Сильницкого, "дейктический субъект речи выступает в роли волитивногомотиватора глагольного действия, дейктический адресат - в роли его предполагаемого исполни-теля") [5, с. 90-109].

Характерной чертой слабоструктурированной ситуации является то, что в ней реализуют-ся только речевые акты апелляции и каузации (в контексте сильноструктурированной ситуацииобязателен также акт исполнения социально сконструированной ситуативной роли). Первый акт- акт аппеляции - предполагает наличие говорящего (S апелляции) и слушающего (О апелляции).Второй - наличие каузатора (он же волеизъявитель) С и обьекта каузации (исполнителя дей-ствия). Совмещение двух наборов в одно целое приводит к образованию комплекса, включаю-щего три фигуры: говорящий, слушающий, исполнитель [4, с. 280- 283].

Поскольку у участников слабоструктурированной ситуации отсутствуют социально де-терминированные ситуативно-ролевые модели и иерархизация отношений, в качестве праг-матического фактора, определяющего речевое поведение прескриптора, начинает выступатьфактор пользы предицируемого действия, поэтому при выражении побуждения говорящийобязательно прогнозирует направленность пользы, принадлежность роли бенефицианта. Пла-нируемое в директивном высказывании преобразование ирреального в реальное предполага-ет появление новой ситуации в пользу а) говорящего, б) адресата речи, в) говорящего и слуша-ющего, г) всех участников и свидетелей императивного акта [2, с. 82].

В зависимости от того, кто является субъектом пользы, мы различаем ДРА следующихтипов:

-прескриптивные РА (участники/свидетели директивного акта = бенефицианты);-реквестивные РА (говорящий = бенефициант);-суггестивные РА: совет (адресат = бенефициант); предложение (адресат и говорящий =

бенефицианты).Как показывает исследование, в контексте слабоструктурированной ситуации преимуще-

ственно реализуются "слабые" директивы (реквестивы и суггестивы), что обусловлено относи-тельным равноправием участников ситуации.

Если обратить внимание на классы директивов, то по частоте функционирования первоеместо занимают суггестивы, за ними следуют реквестивы, замыкают этот ряд прескриптивы.Заметим, что подобное расположение классов директивов на шкале частотности реализации вречи соответствует постепенному повышению заинтересованности прескриптора в соверше-нии предицируемого действия. В суггестивных РА говорящий мало проявляет себя как бенефи-циант предицируемого действия, поскольку им учитывается также интерес адресата. В реквес-тивных РА прескриптор идентифицирует себя с субъектом пользы, но реализует роль бенефи-цианта в мягкой форме, поскольку он рассматривает собеседника как потенциального испол-нителя прескрипции (предицируемое действие может быть реализовано или нереализовано).В прескриптивных РА говорящий - субъект пользы - достаточно категорично определяет роли:свою роль бенефицианта и роль собеседника - облигаторного исполнителя побуждения.

Если проанализировать частоту функционирования ДРА, то результаты будут следующи-ми (расположены по убыванию частотности реализации РА в речи): 1) РА просьбы, 2) РА пред-ложения, 3) РА запрещения, 4) РА совета.

160

1) Бенефициант-прескрипторВ том случае, если прескриптор идентифицирует себя с субъектом пользы предицируе-

мого действия, то он реализует по отношению к собеседнику РА просьбы, акт реализации рекве-стивной интенции. Прагматический контекст РА просьбы представляет собой совокупность та-ких признаков, как 1) бенефактивность действия для прескриптора и 2) необлигаторность выпол-нения предицируемого действия для адресата, обусловленная равноправием участников ситуа-ции.

Общими для всех просьб являются пресуппозиции "Х хочет, чтобы было Р", "Х считает,что У может сделать Р", "Х считает или знает, что У не обязан делать Р" [3, с. 180].

Для оформления РА просьбы говорящий использует языковые, конвенциональные рече-вые и неконвенциональные средства.

Языковые средства составляют 55% от общего количества употребляемых языковых и ре-чевых средств:Emmenez-moi avec vous, le week-end prochain… Je cuisinerai un canard au miel pour cinq ou sixpersonnes. [11, с. 239].

Несмотря на высокую частоту употребления языковых средств для оформления РА просьбы,перформативы используются в редких случаях (7%). Их функционирование мотивируется жела-нием говорящего максимально четко выразить директивную интенцию. Как правило, подобныеречевые акты отличаются несколько завышенной степенью конфликтности:Je te demande de grâce de te tenir tranquille. Rien ne dérange ce сheval comme les personnes incrédules.[10:14]

Помимо языковых средств, для выражения просьбы используются также и конвенцио-нальные речевые средства. Они составляют 31% от общего количества языковых и речевых средств.Если их расположить в порядке убывания частоты употребления в речи, то будет вырисовывать-ся следующая картина:1) конструкции с модальным глаголом vouloir и его синонимом aimer (18%):Vous savez, lorsque nous serons rentrés… j’aimerais que vous m’aidiez à arranger mon salon…Ça nevous ennuierait pas? [11 :243]

2) конструкции с модальным глаголом pouvoir (17%):Patrick, tu peux venir une seconde? [11 :74)

3) конструкция il faut (15%):Je venais vous dire qu’il fallait aussi des sous-vêtements, m’ a-t-elle déclaré. [11:182]

4) конструкции с глаголом в форме будущего времени (8%):Tu m’aideras comme autrefois? (Ms, 238)Типичным для РА просьбы с глаголом в форме будущего времени является употребление глаго-ла espérer в 1-м л. ед. ч.:J ’espère que vous n’allez pas me donner du "Monsieur Sheahan" jusqu’ à la nuit des temps, n’est-cepas? [11 :73]

5) неполные предложения с наречиями (alors, ensuite, après), используемые с целью побудитьадресата к рассказу (8%); о выполнении данными предложениями именно функции побужде-ния к речи свидетельствует следующий пример:

-J’ai en toi une confiance telle que je n’en aurai jamais pour aucun être au monde.-Ensuite?-Ne te fais pas plus froide ni plus dure que tu n’es.-Continue, je t’en prie.-Oui, Hélène…[14:59-60]

161

6) общевопросительная конструкция (9%):Тu m’ embrasses? [16 :41]

7) вопросительная конструкция с вопросительным словом qui и конструкцией avoir + subst.(4%):‘‘Qui aurait la gentillesse de préparer du café?’’ ai-je demandé à la ronde. [11 :145]

8) конструкции с глаголом devoir (4%):Tout ce que je vais vous confier doit rester entre nous. [12:84]

Остальные 15% средств оформления РА просьбы приходятся на неконвенциональные ре-чевые средства, собственно косвенные РА, для декодирования которых адресату требуется сде-лать какое-либо умозаключение, потому что в данном случае отсутствует закрепленность язы-ковой формой за определенной иллокуцией:а) J ’attends quelqu’un. [11 :44] (просьба выйти)б) Henri…Il est fou, il a des yeux d’obsédé, il va me violer, c’est sûr. [15:69] (просьба о помощи)в) Hoederer se lève. Hugo fait un pas. Jessica se jette entre eux.Jessica. Hugo, c’est le moment.Hugo. Quoi?Jessica. Tu m’ as promis de le convaincre.Hugo. Tais-toi.Jessica. Hugo, tu m’as promis! [16:190]

Обращенная к мужу просьба выразить партийному лидеру свое несогласие по поводупроводимой им политики основывается на таких пресуппозиционных условиях, как недоволь-ство Юго и других членов партии действиями лидера, опасность покушения соратников на него,желание Джессики спасти Одерера, данное Джессике обещание попытаться переубедить Оде-рера с целью предотвращения его гибели, отсутствие у Юго желания делать это.

Таким образом, исследование показало, что при отождествлении говорящим себя с бене-фициантом предицируемого действия, им выражается реквестивная интенция, оформленнаяпреимущественно посредством языковых средств (54%).

2) Бенефицианты - говорящий и слушающийВ той ситуации, когда говорящий соотносит с субъектом предицируемого действия не

только себя, но также и своего собеседника, в его речи реализуется РА предложения, акт реали-зации суггестивной интенции. Этот тип ДРА осуществляется в следующих постоянных прагма-тических условиях:

-бенефактивность предицируемого действия для одного или обоих коммуникантов;-необлигаторность выполнения прескрипции, обусловленная равноправными отношени-

ями между участниками ситуации.Для оформления РА предложения употребляются языковые, конвенциональные речевые

и неконвенциональные средства.Языковые средства составляют 50% от общего количества примеров. По частоте употреб-

ления лидирует глагол в форме повелительного наклонения 2-го лица (62% от общего количестваязыковых средств):Venez faire un tour. On va voir si ça marche. [17 :119]

Второе место по частотности использования при оформлении РА предложения занимаетглагол в форме повелительного наклонения 1-го лица (37%):Trouvons un moyen pour qu’ils fichent le camp! [11 :87]

Глагол в форме повелительного наклонения 2-го лица функционирует в том случае, еслиисполнителем предицируемого действия с момента выражения прескрипции является адресат.

162

Эта характеристика сближает данный РА с прескриптивными РА. И только пресуппозиция обенефактивности предицируемого действия для слушающего, заинтересованность прескрипто-ра в его осуществлении и участие в достижении предицируемой ситуации позволяют отнести ихк суггестивным РА. Глагол в форме повелительного наклонения 1-го лица, в отличие от предыду-щего средства, применяется при наличии пресуппозиционного признака об исполнении гово-рящим роли исполнителя одновременно со слушающим.

Равно как и в случае с РА просьбы, перформатив для выражения директивной интенциипредложения применяется крайне редко (1% от общего количества конвенциональных языковыхсредств). Его использование обусловлено стремлением прескриптора максимально четко выра-зить адресату свою волю:Moi, je vous propose du sérieux, simplement vous et moi, mano a mano! [11:170]

Желание быть правильно понятым собеседником дважды проявляется в данном примере:сначала посредством употребления перформатива, а затем - уточнением истинности его харак-тера (du sérieux).

Конвенциональные речевые средства при оформлении РА предложения составляют 43%.Наиболее употребительны из них следующие:1) сложноподчиненные предложения с условным придаточным с si (37%):Si vous avez des courses à faire, proposa Jacquemort, je suis là. [17 :45]

2) конструкции с глаголом vouloir (20%):Nous voilà au dernier couplet, voudrez-vous pas chanter avec moi? [8 :41]

3) вопросительные конструкции с вопросительным словом pourquoi и глаголом в форме услов-ного наклонения / настоящего времени / инфинитива (11%):Pourquoi ne lui annoncerions-nous pas que nous détenons certaines photos compromettantes?[11 :133]

4) конструкции с местоимением on (=nous) и глаголом в форме будущего времени изъявитель-ного наклонения (8%):Allez viens! On va se faire une beauté. [15:83]

5) повествовательная конструкция с il faut в форме настоящего/будущего времени (7%):Il faut encore s’assurer que tout l’ensemble tienne bon … [11 :120]

6) вопросительная конструкция с глаголом в форме настоящего времени, изъявительного накло-нения (6%):-Vous ne vous embrassez pas?Un éclair traversa les prunelles de Sylvie qui s’exclama: ‘‘Pourquoi n’embrasserais-je pas l’auteur demes jours?’’ [14:95]

7) повествовательные конструкции с безличным местоимением il (6%):Il est trop tard…Il ne nous reste qu’à rentrer. [9 :69]

8) типичным средством оформления именно РА предложения является вопросительная конст-рукция (Qu’en dis-tu?/ Ça vous dit? и др.), основное назначение которой - запрос мнения адреса-та (6%):Mathilde, qu’est-ce que tu dirais si j’ôtais mon brassard de crêpe. A Paris, le deuil ne se porte guère. [7 :36]

9) другим языковым средством, соотносимым с РА предложения, является глагол accepter (4%);он, напротив, предваряет изложение содержания директивной интенции:Eileen, est-ce que vous accepteriez de venir pêcher avec moi? [11 :169]

163

9) конструкции с глаголом pouvoir (4%): Je fais partie de votre personnel. Nous pouvons l’attendre ensemble? remarqua- t-elle perfidement [14 :44]

10) повествовательные конструкции, выражающие план действий для обоих участников комму-никации (4%):J’irai, dit Jacquemort. Vous resterez ici. Je n’ai pas envie de recommencer à discuter comme tout àl’heure. C’est épuisant. [17 :46]

Неконвенциональные средства употребляются редко для выражения побуждения (7%). Водних случаях директивная интенция предложения выводится на основе заключенной во фразепосылки к умозаключению:- C’ est entendu, mon petit chéri, mais en attendant tu nous fais perdre un temps précieux…-Tu as raison, chéri! Je parle alors que je pourrais déjà être dans tes bras. [14 :17]В других случаях осуществляется опора на пресуппозицию:Maud. Bref, j’ai une bonne nouvelle pour vous. Le 18, c’est-à-dire demain, nous avions fait la routejusqu’ à Tours et à vélo.Henri. A quoi?Edmond. Ah non!Sylviane. Et ma sciatique, Maud?Maud. Ça la guérira peur-être. Un bon mouvement, le nerf se débloque et voilà. [15 :52]

Говорящий сообщает своим собеседникам (друзьям юности) о том, что однажды в молодыегоды, 18-го числа, они совершили велосипедную поездку в Тур; поскольку всем собравшимсяизвестно о цели их совместных каникул (повторное переживание событий прежних лет, зафикси-рованных в дневниках Мо), подобное ассертивное высказывание приобретает оттенок ДРА.

Таким образом, в том случае, если говорящий в качестве субъекта пользы предицируемо-го действия осознает и себя, и слушающего, то он совершает акт выражения суггестивной интен-ции, при оформлении которого в большинстве случаев употребляются языковые (50%) и кон-венциональные речевые средства (43%).

3) Бенефициант - говорящий(или говорящий и другие участники ситуации)

Если в условиях слабоструктурированной ситуации говорящий соотносит с субъектомпользы себя или себя и других участников ситуации (за исключением слушающего), при этомфакт бенефактивности проистекает из несовершения слушающим уже реализуемого или потен-циально возможного действия, то в его речи реализуется РА запрещения.

Пресуппозициями запрещения являются следующие: "Х считает, что У хочет или можетзахотеть делать Р" и "Х считает, что У не будет делать Р, если Х скажет ему, что делать Р нельзя".

Будучи "сильным" директивом (он относится к прескриптивным РА), РА запрещения пред-полагает обязательное достижение перлокутивного эффекта.

Для выражения запрещения в 52% случаев применяют языковые средства. Ведущее поло-жение среди них занимает глагол в повелительном наклонении в отрицательной форме во 2-млице (45% от общего количества языковых средств):Ne me touchez pas, a-t-il grogné. [11:150]

В 33% примерах для оформления запрещения употребляют глагол в повелительном накло-нении в утвердительной форме во 2-м лице. Преимущественное использование получают глаго-лы с семантикой прекращения физического действия (cesser, arrêter, attendre, épargner, laisser)или речевого (se taire, fermer):

Jessica à Hoederer. Il n’est pas d’ accord avec vous.Hugo. Laisse tomber, je te dis. [16 :191]При необходимости кратко выразить запрещение употребляют эллиптичные конструкции

(14%):

164

Assez de cette comédie! crie-t-il furieux. [13:313]В редких случаях запрещение выражается посредством перформатива (4%):Et je vous défends de m’ appeler par mon prénom. [15 :115]Как и в РА просьбы и РА предложения, в РА запрещения перформатив употребляется с

целью максимально точного волеизъявления и достижения перлокутивного эффекта, что обес-печивается путем повышения степени категоричности директивного высказывания.

Настолько же редко (4%) для выражения запрещения используют глагол в повелительномнаклонении во 1-м лице; как показывает практический материал, в подобных высказыванияхфункционируют глаголы мышления и речи, например:

- Je sais се que vous cherchez, dit Clémentine.- Parlons d’autre chose, dit-il. [17:116]Достаточно эффективно для оформления РА запрещения применяются конвенциональ-

ные речевые средства. Их функционирование в речи составляет 24% от общего количества РАзапрещения. Наиболее употребительными являются следующие средства:1) формулы вежливости (30%): - C’est toujours un tort de sous-estimer les autres…- Oh, s’il te plaît, Thomas! a-t-elle frissonné d’ennui. [11 :119]

2) конструкции с междометиями (15%):Isabelle éclate de rire.Henri. Voyons, Isabelle! [15 :51]

3) конструкции с глаголом finir (12%):Tu as fini de te perdre en excuses? Il n’y a pas de quoi. [14 :82]

Конструкции с глаголом finir используются в случае необходимости выразить запрет науже совершающееся действие. Изъявление говорящим желания о прекращении какого-либодействия собеседника оформляется лексически (посредством применения глагола finir) и грам-матически (путем его употребления в формах совершенного вида, где функционирует participepassé глагола finir: пассивный залог, passé composé, futur antérieur).

4) эллиптичная форма конструкции il est inutile (9%):A son assistante anesthésique qui s’empressait pour le soutenir, il murmura à une voix basse ethaletante:- Non, Agnes, inutile… Je désire seulement qu’ on me laisse seul. [14 :9]

5) конструкции с глаголом в futur proche в отрицательной форме (6%):a) Ah non… tu ne vas pas gâcher notre plaisir. [15 :79]

б) Hugo à Slick. Il y a des gens qui te donnent une mission de confiance…Jessica. Tu ne vas pas leur raconter tes histoires de ménage. (Ms, 156)

Использование глагола в форме futur proche мотивировано стремлением говорящего пре-дотвратить совершение нежелательного для него действия со стороны адресата.6) конструкции с глаголом в futur simple (6%):Tairez-vous vos chansons? Que vous allez réveiller le père de Margot. [8 :40]

8) конструкции с модальным глаголом vouloir (9%):Alors je ne veux pas entendre tes histoires. [11 :96]

9) слова-предложения (6%):Charles fait signe à Franz de le suivre, met la main dans la poche de son veston et fait un pas en avant.Olga lui barre la route.

165

Olga. Non.Charles. Laisse-moi faire mon boulot, Olga. [16 :25]

10) конструкция ‘‘c’est compris’’, замыкающая изложение отрицательной прескрипции (6%):J’ ai dit: on ne touche pas aux sacs! Est-ce que c’est compris? [11 :226]

Наряду с языковыми и речевыми конвенциональными средствами, для оформления РАзапрещения используются и неконвенциональные средства (24%). Например:a) Dis-moi, tu t’es déjà amusé à regarder passer les gens sur le trottoir? [11 :159]б) Tu recommences? lui a lancé Jackie. Tu ne crois pas que tu en as fait assez pour aujourd ’ hui?(As, 248)в) Quel est ce strip-tease, Edmond? Vous voilà en bras de chemise. Je sais bien que nous sommes à lacampagne, mais enfin il y a des dames! [15 :27-28]г) Edmond, je suis ravi que vous y preniez goût, mais c'est ma bouteille. [15 :65]д) Eileen, est-ce que vous accepteriez de venir pêcher avec moi? Patrick, je ne te demande même pas denous accompagner car tu n’aimes pas ça… [11:169]

Таким образом, когда говорящий осознает себя или себя и других участников ситуации(помимо слушающего) как субъекта/субъектов пользы и бенефактивность закючается в несо-вершении какого-либо действия со стороны слушающего, то в его речи реализуется РА запреще-ния. Как показало исследование, для выражения запрещения используются языковые (52%) иконвенциональные речевые (24%) средства.

4) Бенефициант - слушающийПри ориентировании говорящего на слушающего как субъекта пользы предицируемого

действия, в речи реализуется РА совета, акт реализации суггестивной интенции. Он состоит впобуждении к выполнению необлигаторного, но, по мнению говорящего, целесообразного,полезного для адресата действия [6, с. 165]. В отличие от РА предложения, РА совета реализуетсяпри пресуппозиции "Х допускает, что У хочет знать, что, по мнению Х, было бы правильнымсделать У" [3, с.184].

Типовым прагматическим контекстом РА совета является совокупность таких признаков,как 1) бенефактивность предицируемого действия для адресата и 2) необлигаторность исполне-ния прескрипции.

В оформлении РА совета участвуют и конвенциональные, и неконвенциональные сред-ства. Языковые средства составляют большинство: при выражении совета их употребляют в 56%случаев. Из них 44% от общего количества императивных форм приходится на положительныйимператив:

Eileen, vous êtes encore jeune, bouchez-vous les oreilles, sinon vos dernières illusions vonts’effondrer. [11 :160]

Отдельно следует отметить закрепленность некоторых глаголов в функции выражения со-вета. Частое употребление получают глаголы essayer (10% от общего количества императивныхформ), se méfier (7%) и attendre (3%):а) - Tout de même…Essaie de le freiner un peu. [11 :50]б) Méfiez-vous des placards, les murs sont cracra. [16 :80]в) Attends. Tu as une nuit. Beaucoup de choses peuvent arriver en une nuit. (Ms, 31)Отрицательный императив употребляется для оформления РА совета в 37% случаев:Ne la mets pas au sèche-linge et rince-la à l’eau tiède. Tu verras, elles ont vraiment de la gueule aprèsdeux ou trois lavages. [11 :130]

Среди глаголов, функционирующих в отрицательной форме с иллокутивной силой совета,можно выделить наиболее употребительные:

а) Ne vous cassez pas la tête. [11:176] - 4% от общего количества императивных форм.

166

В слабоструктурированной ситуации РА совета довольно редко (7%) оформляется посред-ством перформативов:

Vous voyez cette porte, là -bas? lui ai-je déclaré en lui indiquant la sortie. Eh bien, plutôt que devous tourner les sangs, je vous conseille de vous y précipiter sans plus attendre. [11 :152]

Наряду с языковыми средствами, для выражения просьбы используются конвенциональ-ные речевые средства. Они составляют 34% от общего количества средств оформления РА сове-та. Преимущественное употребление получают следующие средства:1) конструкция il faut (40%):C’est une règle de base: avant de livrer un combat, il faut chercher à égarer l’adversaire. [11 :153]

2) модальный глагол devoir в условном наклонении (13%):Tu devrais partir avant moi avec Alain, avait conseillé Richard à Hélène. [14 :139]

3) глагол в форме условного наклонения (12%):J’hésiterais à votre place. [9 :68]

Следует обратить внимание на то, что в том случае, когда глагол в условном наклоненииупотреблен в форме 1-го лица, высказывание содержит конструкцию à votre place/ à ta place,функция которой заключается, по-видимому, в переводе высказывания из ассертивного в дирек-тивное.

Неконвенциональные средства применяются при выражении совета в 10% случаев:а) Maud, je crains que vous ne soyez en état d’ébriété. [15 :96]б) Il n’y a que les ânes pour buter deux fois contre le même obstacle. [11 :211]в) Vous savez, je connais quelque chose de bien pour vos oreilles…Les bougies Hopi. Je vouspromets que c’est radical! On place cette bougie creuse dans l’oreille et on l’allume…Il se crée unedépression qui aspire les impuretés ramollies par la chaleur. Vous serez étonné du résultat, croyez-moi![11:259]

Таким образом, в случае реализации суггестивной интенции (бенефициант=слушающий)в речи употребляется РА совета, оформленный преимущественно с помощью языковых и кон-венциональных речевыx средств (56% и 34% соответственно). В качестве основных конвенцио-нальных речевых форм выступают конструкция il faut (40%), модальный глагол devoir в услов-ном наклонении (13%) и глагол в условном наклонении (12%). Неконвенциональные средстваупотребляются для выражения совета достаточно редко - в 10% случаев.

Итак, в слабоструктурированной ситуации отсутствует распределение ситуативных (соци-альных) ролей между говорящими, по этой причине прагматически значимым фактором стано-вится польза предицируемого действия и ее субъект. В зависимости от того, кто принимает на себяэту роль, в речи функционируют РА просьбы (прескриптор=бенефициант), РА предложения (пре-скриптор и адресат=бенефицианты), РА запрещения (прескриптор и присутствующие=бенефици-анты) и РА совета (адресат=бенефициант). С учетом принадлежности роли бенефицианта одномуиз участников ситуации, прескриптор определяет свое речевое поведение и реализует либо пре-скриптивные, либо суггестивные, либо реквестивные РА. Каждый из типов ДРА обладает своимбанком лексических, синтаксических и грамматических средств оформления.

Г) Oбмен коммуникативными ролями прескриптора и исполнителяпрескрипции как особенность слабоструктурированной ситуации

Отсутствие в структуре слабоструктурированной ситуации ситуативных ролей и ярковыраженных иерархических позиций коммуникантов дает участникам ситуации возможностьобмениваться коммуникативными ролями прескрипотора и исполнителя прескрипции и реали-зовывать по отношению друг к другу однотипные ДРА (что является недопустимым в сильнос-труктурированных и среднеструктурированных ситуациях):1) Jessica. Hugo, tu devrais m’acheter un livre de graphologie, je sens que je suis douéе.

167

Hugo. Je t’en acheterai un si tu t’en vas tout de suite. [16 :125]2) Hugo. Tu veux bien faire un effort?Jessica. Oui.Hugo. Bon. Eh bien, commence par rentrer ce revolver.Jessica. Je ne peux pas.Hugo. Jessica!Jessica. Il est à toi, c’est à toi de le prendre. [16 :121]

Известно, что мена коммуникативными ролями в каждой из речевых ситуаций регулиру-ется интерсубъективными соглашениями [1, с. 9]. Для сильноструктурированной ситуации нехарактерен обмен коммуникативными ролями, поскольку особенности коммуникативных ро-лей ее участников напрямую связаны с содержанием их ситуативных ролей; в связи с жесткойдифференциацией ситуативных ролей участников сильноструктурированной ситуации их ре-пертуары в значительной степени разнятся, имеют свой характерный набор адекватных типовДРА и средств их оформления. В условиях сильноструктурированной ситуации собеседники немогут ни обмениваться ситуативными и коммуникативными ролями, ни совершать по отноше-нию друг к другу РА с одинаковой иллокутивной силой, ни выражать директивную интенциюодними и теми же средствами. В отношении же слабоструктурированных ситуаций не суще-ствует жестких социальных конвенций о речевом взаимодействии, поэтому между собеседника-ми свободно осуществляется мена коммуникативными ролями прескриптора и исполнителяпрескрипции. Кроме того, участники слабоструктурированной ситуации имеют возможностьсовершать по отношению друг к другу РА с одинаковой иллокутивной силой.

Литература1. Аристов С.А. Прагмалингвистическое моделирование мены коммуникативных ролей: Автореф.

дисс. … канд филол. наук. Тверь, 2001.2. Бондарко Л.A. Структура императивной ситуации (на материале русского языка) // Функциональ-

но-типологические аспекты анализа императива. Ч. 2. Бирюлин Л.А., Храковский В.С. М., 1990. С. 80-90.3. Гловинская М.Я. Семантика глаголов речи с точки зрения глаголов теории речевых актов // Русский

язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект / Ред. Е.А. Земская, Д.Н. Шмелев.М., 1993. С. 148-184.

4. Долинина И.Б. Императивная парадигма: содержательная структура и механизмы маркировки //Типология императивных конструкций / Ред. В.С. Храковский. СПб., 1992. С. 280-283.

5. Сильницкий Г.Г. Функционально-коммуникативные типы наклонений и их темпоральные характери-стики // Теория функциональной грамматики (Темпоральность. Модальность) / Ред. А.В. Бондарко. Л.,1990. С. 90-109.

6. Шеловских Т.И. Речевой акт совета: факторы прагматической вариативности интенциональногосодержания // Сборник современного прагмалингвистического исследования романских, германских ирусского языков. Воронеж, 1996. С. 161-170.

Источники1. Aymé M. La canne // Contes et nouvelles. M., 1967.2. Aymé M. Enfants perdus // Les puits aux images. Paris, 1957.3. Bataille G. La maison brûlée // Oeuvres complètes. Paris, 1970-1971.4. Cocteau J. Orphée. M., 1976.5. Djian Ph. Assassins. Paris, 1994.6. Eliade M. Les dix-neuf roses. Gallimard, 1982.7. Henry M. Les abbatoirs de la nuits // Oeuvres cinématographiques. Paris, 1983.8. Mery L. Le beau mensonge. Paris, 1973.9. Sagan Fr. Un piano dans l’herbe. Flammarion, 1970.10. Sartre J.-P. Les mains sales. Gallimard, 1996.11. Vian B. L’arrache-coeur. Paris, 1992.

168

ПСИХОЛОГИЯ

УДК 159.9:37.015.3

Н.А. Киселева, А.С. Горячева

ЭКСПЕРИМЕНТ КАК БАЗА РАЗВИТИЯ ПЕДАГОГИЧЕСКОЙПСИХОЛОГИИ В ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ

В работе характеризуются этапы развития педагогической психологии в дореволю-ционной России. Особое внимание уделяется роли экспериментальных психолого-педагоги-ческих исследований и вкладу крупнейших отечественных ученых и педагогов в становлениепедагогической психологии как самостоятельной науки.

Ключевые слова: этапы развития, педагогическая психология, педология, эксперимен-тальные исследования.

N.A. Kiseleva, A.S. Goryacheva

EXPERIMENT A S A BASE FOR EDUCATIONAL PSYCHOLOGY DEVELOPMENT INPRE-REVOLUTIONARY RUSSIA

The main stages of educational psychology development in pre-revolutionary Russia aredescribed in the article. The particular attention is paid to the role of experimental psychology andeducational research and to the contribution of main Russian scientists and pedagogues toestablishing pedagogical psychology as an independent science.

Key words: the stages of development, educational psychology, pedology, experimental studies.

Сложный процесс становления и развития педагогической психологии как науки в дорево-люционной России происходил в тесной взаимосвязи с экспериментальными исследованиями.Он может быть представлен несколькими последовательными этапами:

первый этап (до 1876 г.) - общедидактический, характеризующийся становлением системыобразования в России, накоплением психолого-педагогических фактов в области педагогики исмежных наук, анализом и оценкой педагогической действительности;

169

второй этап (1876 - 1903 гг.) - экспериментальный, связанный со становлением педагоги-ческой психологии как самостоятельной науки, появлением первых научных теорий и развитиемприкладных исследований, организацией экспериментальных лабораторий и изданием первыхнаучных журналов по педагогической психологии;

третий этап (1904 - 1917 гг.) - педологический, который характеризуется появлением психо-логических и педологических центров и курсов в России, проводящих наряду с научно-теорети-ческой обширную экспериментальную работу, организацией Всероссийских съездов, посвя-щенных педагогической и экспериментальной психологии.

На первом этапе обучение детей в России происходило при монастырях и церквях, апозже - в школах и училищах, где осваивались основы грамоты и ремесла. Дети из знатных семейполучали образование на дому, к ним приглашались лучшие учителя и воспитатели, в том числеиз-за рубежа. Этот период характеризуется отдельными разрозненными педагогическими иде-ями и фактами, которые раскрывались в трудах известных педагогов-дидактов и представителейдругих областей: М.В. Ломоносова, Н.И. Новикова, С. Полоцкого, К.Д. Ушинского, Н.Х. Весселя,Д.И. Чернова и других. Это были первые попытки научного осмысления образовательного про-цесса, однако поскольку психология еще не являлась самостоятельной наукой, то эти рассужде-ния не получили должного психологического обоснования.

Одной из первых программ построения психологии как науки наряду с широко известны-ми идеями В. Вундта явилась программа основоположника отечественной физиологическойшколы и создателя естественно-научной теории психической регуляции поведения И.М. Сече-нова. В противовес интроспективному подходу к изучению психики в работе "Кому и как разра-батывать психологию?" [9] он предложил программу построения новой психологии с опорой наобъективный экспериментальный метод, что послужило основой создания мощной методоло-гической базы всей психологической науки. Его рефлекторная теория давала объяснительныйпринцип психическим явлениям, механизмам поведения, сознания и воли человека, которыеиграют важную роль в учебно-воспитательном процессе, а его исследовательская практика ук-репляла авторитет эксперимента в психологии.

Понятие "педагогическая психология" вошло в научный оборот в 1876 г. с появлениемкниги П.Ф. Каптерева "Педагогическая психология для народных учителей, воспитателей, воспи-тательниц" [5], в которой освещены основы образования с психологической точки зрения. ИменноП.Ф. Каптереву принадлежит заслуга глубокого научного анализа идей не только известных ди-дактов, но и авторов экспериментальных исследований в области обучения, изучавших особен-ности умственной работы учащихся, предметные и словесные представления, типы одаренно-сти школьников и т.д. Результаты экспериментальной психологии привели ученых к выводу отом, что данные психологических исследований могут и должны быть использованы в практи-ческой педагогической деятельности.

На втором этапе педагогическая психология начала оформляться в самостоятельную от-расль научного знания, синтезируя и обобщая накопленный в области педагогики, физиологии,медицины и других смежных дисциплин теоретический и эмпирический материал, а также ис-пользуя методы этих наук для собственных психолого-педагогических исследований. Л.С. Выгот-ский отмечал, что педагогическая психология - это новая наука последних нескольких лет, кото-рая вместе с медициной, юриспруденцией и другими отраслями является частью прикладнойпсихологии. И вместе с тем это отдельная самостоятельная наука [3].

Становлению педагогической психологии также способствовало бурное развитие экспе-риментальных исследований как в России, так и за рубежом, связанное с использованием тесто-вой психодиагностики в системе образования, созданием экспериментально-педагогическихпрограмм, широким распространением школьных и научно-исследовательских лабораторий.В.М. Бехтерев явился создателем в Казанском университете в 1885 г. первой отечественной экс-периментальной психофизиологической лаборатории, С.С. Корсаков и А.А. Токарский в 1887 г.возглавили психологическую лабораторию при Московском университете, А.П. Нечаев в 1901 г.основал психолого-педагогическую лабораторию в Санкт-Петербурге [8] и т.д.

170

Анализ оригинальных эмпирических исследований условий и факторов, детерминирую-щих психические процессы, исследователи изложили в своих многочисленных работах, которыесодержат богатейший научный фактический материал для возрастной, педагогической, экспе-риментальной и других разделов психологии. Так, под руководством В.М. Бехтерева в психофи-зиологической лаборатории были проведены эксперименты по изучению зависимости воспри-ятия и запоминания учебного материала от психического состояния испытуемых, от отношенияк материалу и наличия интереса к нему, от степени утомления, от установок, ценностей, нрав-ственных позиций [1] и т.д. Таким образом, им экспериментально доказан основополагающийдля педагогической психологии вывод о внутреннем опосредовании психических явлений, про-являющихся в процессе обучения.

Создание и активная работа экспериментальных лабораторий в этот период связана с рас-ширением инструментальной базы психологии. Так, к традиционному "исследовательскомуэксперименту", задачей которого было получение данных об отдельном психологическом явле-нии или закономерности, добавляется "испытательный эксперимент", задачей которого являет-ся характеристика уровня развития тех или иных качеств человека или группы людей, что значи-тельно расширило область исследований [12].

В 1885 г при Московском университете по инициативе М.М. Троицкого было созданоМосковское психологическое общество с целью соединения разрозненных психологических тру-дов, разработки путей развития психологических исследований и распространению психологиив России [2]. Несмотря на то, что в составе общества и его печатного органа - журнала "Вопросыфилософии и психологии" преобладали философы-идеалисты, многие исследователи придер-живались эмпирической линии в психологии, разделяя идеи локковского эмпиризма и английс-кого ассоцианизма и проявляя положительное отношение к эксперименту. Сам М.М. Троицкийявлялся сторонником английского эмпиризма, который он пропагандировал в работе "Наука одухе" [11].

Вопросам задач и методов психологии посвящена докторская диссертация одного из осно-воположников экспериментальной психологии в России Н.Н. Ланге, считавшем, что роль экспе-римента в психологии заключается в том, чтобы с помощью внешних средств сохранять и реги-стрировать наблюдаемые процессы, а также работы Н.Я. Грота и Л.М. Лопатина, в которыхрассматривались проблемы детерминации и специфики психических явлений и необходимостичисто психологического эксперимента в отличии от психофизиологического, каким он был в товремя [12]. Важной заслугой Н.Н. Ланге является также то, что он был первым психологом -организатором психологической лаборатории в России в Новороссийском университете в 1896г., где велись экспериментальные исследования в области восприятия и внимания [4].

И.А. Сикорский, сочетая педагогические и медицинские исследования, провел в 1878 г.первую отечественную экспериментальную работу в области педагогической психологии "Оявлениях умственного утомления детей школьного возраста" [10], что позволило связать вопро-сы построения учебного процесса с закономерностями психической деятельности детей. Этаработа явилась толчком для организации аналогичных исследований не только в России, но и зарубежом.

Третий этап развития педагогической психологии связан с созданием в Петербурге в 1904г. первых в России педологических курсов под руководством А.П. Нечаева, целью которых явля-лось развитие комплексной науки о детстве и юношестве и расширение знаний педагогов опсихофизиологических особенностях возрастного развития учащихся. Педология как особоепсихолого-педагогическое направление имела ярко выраженную практическую направленностьи ставила задачи обоснования экспериментальных психолого-педагогических методов исследо-ваний, изучения психофизиологических особенностей учащихся, сбора эмпирического матери-ала для школьной реформы [6]. В этот период начался выпуск журналов по детской психологии"Педагогические известия", "Вестник психологии, криминальной антропологии и педологии","Вестник воспитания", а также серии книг по педагогической психологии и педологии.

171

Огромную роль в развитии педологии в России сыграл В.М. Бехтерев, который создал сетьпедологических учреждений и заложил основы этой науки путем сочетания эмпирических ис-следований вопросов обучения и воспитания с их научно-исследовательской разработкой. Ре-зультаты исследований послужили основой для создания великим мыслителем собственногоучения, названного им сначала объективной психологией (1904), а затем психорефлексологией(1910) и рефлексологией (1917), которое рассматривалось в качестве комплексной науки о чело-веке и обществе и базировалось на строго объективном методе изучения психики [8].

Ученик В.М. Бехтерева А.Ф. Лазурский разработал метод естественного психологическо-го эксперимента для изучения личности в условиях деятельности, внеся тем самым вклад нетолько в развитие общей, возрастной и педагогической психологии, но и заложив основы отече-ственной психологии индивидуальных различий. В своих работах он неоднократно подчеркивал,что психология должна быть не философской, а "биологической", т.е. экспериментальной нау-кой. Главной задачей экспериментального исследования он считал построение целостной карти-ны человека на основе эмпирических данных о психических процессах, причем не изолирован-но, а в системе. Исходя из наклонностей, способностей, темперамента и других качеств возмож-но построение полной классификации характеров, которая, по мнению А.Ф. Лазурского, и со-ставит основу новой науки [6].

Заметной фигурой отечественной психологии на рубеже XIX - XX веков был Г.И. Челпа-нов - основатель первого в России Психологического института им. Л.Г. Щукиной при Москов-ском университете в 1914 г. Среди многих его заслуг можно отметить активное внедрение экспе-риментально-психологических знаний в высшее образование и профессиональную подготовкупсихологов-экспериментаторов. Его концепция "эмпирического параллелизма" берет начало отпсихофизического параллелизма В. Вундта и Г. Фехнера, вслед за которыми он утверждал, чтосмысл эксперимента - сделать самонаблюдение максимально точным. Уделяя большое внима-ние взаимосвязям психологии и педагогики, Челпанов считал, что психологические знания не-обходимы учительству, однако пророчески предостерегал от чрезмерно широкого использова-ния эксперимента в педагогической практике [8].

Таким образом, в начале ХХ века в России наряду с поиском теоретических подходов иоснов педагогической психологии широкое распространение получили экспериментальныеисследования, проводимые представителями разных наук. Для этих целей использовались био-графический, антропометрический, статистический методы, тестирование, анкетирование идругие методы, разработанные Г.И. Россолимо, М.М. Рубинштейном, А.Н. Нечаевым, Н.Е. Ру-мянцевым, В.П. Кащенко, П.П. Блонским, М.Я. Басовым и другими.

Об интенсивной работе отечественных психологов начала прошлого века говорит тот факт,что с 1906 по 1916 гг было проведено пять Всероссийских съездов, посвященных проблемампедагогической психологии и экспериментальной педагогики, которые способствовали обоб-щению накопленных фактов и дальнейшему развитию психолого-педагогической науки.

Анализируя развитие психологии в дореволюционной России, А.А. Никольская утвержда-ет, что именно педагогическая психология в начале XX века была наиболее развивающейсяветвью отечественной психологии [7], чему в немалой степени способствовало применениеэкспериментальных методов исследований, которые являлись объективной методологическойбазой развития науки.

Литература1. Бехтерев В.М. Объективная психология. М., 1991.2. Богоявленская Д.Б. Московское психологическое общество конца XIX - начала XX века // Развитие

личности. 2005. №1.3. Выготский Л.С. Педагогическая психология // Под ред. В.В. Давыдова. М., 1991.4. Ждан А.Н. История психологии. От античности к современности. М., 2002.

172

5. Каптерев П.Ф. Педагогическая психология для народных учителей, воспитателей, воспитательниц.М., 1876.

6. Марцинковская Т.Д. История детской психологии. М., 1998.7. Никольская А.А. Возрастная и педагогическая психология дореволюционной России. Дубна, 1995.8. Психологический лексикон. Энциклопедический словарь в шести томах / Ред.-сост. Л.А. Карпенко.

Под общ. ред. А.В. Петровского. М., 2005.9. Сеченов И.М. Избранные произведения. Том 1. М., 1952.10. Сикорский И.А. Сборник научно-популярных статей по вопросам общественной психологии, вос-

питания и нервно-психической гигиене. Киев, 1899.11. Троицкий М.М. Наука о духе. М., 1882.12. Экспериментальная психология / Под общ. ред. Е.С. Романовой. СПб., 2007.

173

УДК 159.9:37.015.3

Н.А. Киселева

РАЗВИТИЕ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙВ СОВЕТСКОЙ ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ

1917 - 1936 ГОДОВ

В работе дан обзор развития экспериментальных исследований в педагогической пси-хологии и в смежных научных направлениях по психолого-педагогическим проблемам перио-да 1917 - 1936 годов, когда происходила острая борьба за становление новой науки на основемарксистской идеологии и создание объективной методологии в противовес идеалистичес-кой психологии.

Ключевые слова: методология, эксперимент, педагогическая психология, педология,рефлексология, реактология.

N.A. Kiseleva

THE DEVELOPMENT OF EXPERIMENTAL RESEARCH IN RUSSIAN EDUCATIONALPSYCHOLOGY IN 1917 - 1936

The paper presents a review of experimental research in educational psychology and inrelated research fields of psychological and pedagogical problems during 1917 - 1936 when thestruggle for establishing new science on the basis of Marxist ideology and creating an objectivemethodology in opposition to idealistic psychology took place.

Key words: methodology, experiment, educational psychology, pedology, reflexology,reactology.

Октябрьская революция 1917 года ознаменовала собой не только глобальные политичес-кие изменения в России, но и перестройку всей научно-методологической базы. Уже в первыегоды советской власти была поставлена цель построения новой "системы марксистской психо-логии" [6], применяющей диалектический метод к решению психологических задач.

Т.Д. Марцинковская отмечает, что 20-30-е годы прошлого века были периодом максималь-ного расцвета, взлета отечественной детской психологии [4], а вместе с ней педологии и педаго-гической психологии. Этот плодотворный период развития педагогической психологии в нашейстране, за которым последовали десятилетия жестких ограничений и критики, условно можноразбить на несколько этапов:

первый этап (1917 - 1922 гг.) - ревизия эмпирической дореволюционной науки, методологи-ческая перестройка педагогической психологии и системы образования, поиск новых методовобучения и воспитания, связанных с зарождением новой советской школы;

второй этап (1923 - 1928 гг.) - выработка единой методологической основы на базе синтезаотдельных психолого-педагогических течений и плана развития советской научной педагогичес-кой психологии и педологии, первый Педологический съезд;

третий этап (1929 - 1936 гг.) - интенсивное развитие педагогической психологии, разработкаи внедрение новых объективных методов исследования закономерностей психического разви-тия, в том числе распространение психодиагностических методик для массового использованияв педологической практике, но в то же время усиливающаяся критика и прекращение существо-вания рефлексологии, реактологии и педологии.

К началу первого этапа в российской психологии существовало несколько школ, течений,направлений, отстаивающих свои идеи с разных философско-идеологических подходов: матери-

174

алисты и идеалисты, эксперименталисты и представители умозрительно-философского подхода,сторонники естественно-научного и мистического направления, педологи и рефлексологи и т.д.

После Октябрьской революции 1917 года в России началась перестройка всей психологи-ческой науки на основе марксистской идеологии, активный поиск новых методологических ос-нов с единственно верных, с точки зрения марксизма, материалистических позиций. Все науч-ные направления, которые не соответствовали новым требованиям, беспощадно уничтожались,поэтому в первые годы советской власти педагогическая психология переживала трудный пери-од своего перерождения.

Новая советская школа призвана была воспитать гражданина социалистического обще-ства, для чего потребовались новые психолого-педагогические методы исследования, обученияи воспитания подрастающего поколения. На этом этапе уделялось большое внимание разработ-ке объективных методов исследования закономерностей психического развития: генетическогометода, инструментального метода (Л.С. Выготский), рефлексологических методов (М.В. Бехте-рев), естественного эксперимента (А.Ф. Лазурский, М.Я. Басов), тестирования, анкетирования(Н.А. Рыбников, А. Болтунов) и многих других.

Развитие педологии как комплексной науке о детстве, начавшееся еще в конце XIX века ипродолжающееся после революции в нашей стране, способствовало распространению психо-диагностических методов и их широкому использованию в системе образования. Значительнуюроль в педологических исследованиях того времени сыграли Л.С. Выготский, Н.Н. Блонский,М.Я. Басов, А.Б. Залкинд, Н.Я. Румянцев, И.А. Арямов и другие ученые и педагоги.

В 1918 г. М.В. Бехтерев организовал Институт по изучению мозга и психической деятельно-сти, в котором на основе обширных экспериментальных исследований развивал идеи созданияобъективной психологии и рефлексологии. Центральная идея великого ученого заключалась вобъединении различных разделов неврологии и психологии с целью комплексного изучениячеловеческой личности. Кроме того, Бехтерев и его сотрудники одни из первых в мировой наукеначали экспериментальное исследование детских коллективов и впервые выявили такие феноме-ны, как конформизм и групповое давление, которые в западной психологии начали изучатьгораздо позже [4].

Тщательно разработанные эксперименты, проводимые зачастую с помощью самостоя-тельно изобретенных и сконструированных приборов (рефлексометр, рефлексограф, пневмо-граф и др.) и полученные выводы и заключения давали важный научный материал не только длямедицины, но и для детской, педагогической, социальной и других разделов психологии. Следуетотметить, что многие работы М.В. Бехтерева таят в себе еще далеко не полностью раскрытый иреализованный потенциал в сфере педагогической психологии.

Второй этап развития педагогической психологии ознаменовался глубокими изменения-ми по выработке единой методологической основы, усилением связи психолого-педагогичес-кой теории и практики. Так, в своей статье, опубликованной в сборнике "Психология и марк-сизм", А.Р. Лурия призывал, к "коренной переделке изучения психологии с точки зрения науч-ной методологии диалектического материализма" [6].

Начало второму этапу положил состоявшийся в 1923 г. в Москве Первый Всероссийскийсъезд по психоневрологии, на котором рассматривались важные для психологии вопросы. Так,был заслушан доклад Г.И. Челпанова "О предпосылках современной экспериментальной психо-логии", в котором он защищал положение о самостоятельности психологии как эксперимен-тальной науки и о необходимости отграничить психологию от рассмотрения спорных философ-ских вопросов; доклады В.М. Бехтерева "Субъективное и объективное изучение личности", К.Н.Корнилова "Психология и марксизм" [6] и другие.

К.Н. Корнилов представил на съезде разработанную им концепцию новой науки реактоло-гии, которую в качестве марксистской психологии противопоставил, с одной стороны, рефлек-сологии Бехтерева, а с другой - "идеалистической эмпирической психологии" Челпанова. Задачареактологии, с опорой на диалектический материализм, заключалась в исследовании поведениякак совокупности реакций человека на биосоциальные раздражители. При этом подчеркива-лось важное педагогическое значение реактологии.

175

Неоценимый вклад в развитии педагогической психологии и педологии принадлежит Л.С.Выготскому, который являлся бескомпромиссным сторонником естественно-научного подхода,ориентированного на учение И.М. Сеченова и И.П. Павлова. В статье "Сознание как проблемапсихологии поведения" [6] он наметил план исследования психических функций, исходя из их ролив качестве непременных регуляторов поведения. Трактуя знаки языка как психические орудия,ученый предложил экспериментальную программу изучения высших психических функций, ко-торая успешно выполнялась им совместно с коллективом сотрудников, образовавших школу Вы-готского. На основе этого нового подхода несколько позже была разработана экспериментальнообоснованная теория умственного развития ребенка, положение о "зоне ближайшего развития",тесно связанные с проблемами обучения и имеющими большое практическое значение [2].

В этот переломный период продолжали свои экспериментальные исследования в областипедологии и педагогической психологии такие известные ученые, как В.М. Бехтерев, П.П. Блон-ский, М.Я. Басов, К.Н. Корнилов, А.П. Нечаев, Г.А. Фортунатов, Г.И. Челпанов и другие. В 1928году выходит в свет научный журнал "Психология, педология и психотехника" под редакциейА.Б. Залкинд, К.Н. Корнилова и И.Н. Шпильрейн, в котором ставится задача координации силмарксистской психологии всего Советского Союза [3].

Ряд экспериментальных исследований проводились с целью изучения психических позна-вательных процессов, без которых немыслима учебная и педагогическая деятельность. Так, вработах Н.Ф. Добрынина и его учеников рассматривались вопросы воспитания внимания, па-мяти, развития интересов и формирования личности ребенка. Предметом специального экспе-риментального анализа Н.Ф. Добрынина становится феномен колебания внимания, а так жединамика и типы внимания, свойства внимания, которые оказывают влияние на продуктивностьработы или учебы, на активность личности и познания [5].

В этот период интенсивно разрабатывались и совершенствовались психологические мето-ды и методики. Развивая идеи своего учителя А.Ф. Лазурского о роли естественного экспери-мента при исследовании детей, М.Я. Басов пропагандировал введение в педагогическую практи-ку метода научного наблюдения, разрабатывал схемы наблюдения и анализа эмпирических дан-ных, полученных с помощью наблюдения в естественном эксперименте. В своих работах уче-ный доказывал, что научная психология должна опираться на объективное внешнее наблюде-ние, которое может быть применено ко всем формам развития психических функций [4].

Итогом многолетних методологических дискуссий и обсуждений стал первый Педологи-ческий съезд, состоявшийся в конце 1928 - начале 1929 года, на котором была выработана общаяплатформа развития отечественной детской психологии и тесно взаимосвязанных с ней педоло-гии и педагогической психологии. Это была важная веха в научной жизни того времени, котораяпослужила началом третьего этапа развития педагогической психологии в нашей стране.

Значительное место среди экспериментальных работ третьего этапа занимали исследова-ния психических познавательных процессов, умений и навыков не только с целью выявленияобщих закономерностей, но и с целью изучения их развития и формирования в процессе обуче-ния и воспитания, что являлось одной из задач педагогической психологии. Цикл эксперимен-тальных исследований проводился под руководством А.Р. Лурии, создавшем новую методикудвойной стимуляции для изучения психических процессов, которая получила широкую извест-ность не только в нашей стране, но и за рубежом. Специальные исследования А.Р. Лурии посвя-щены речи и ее роли в психическом развитии ребенка и его поведении, анализу процесса инте-риоризации и перехода от внешних способов опосредствования психических процессов к внут-ренним. А.Р. Лурия положил начало генетической психологии в отечественной науке, изучаяроль наследственности и среды в развитии психических процессов с помощью "близнецовогометода" [5]. Эти исследования внесли значительный вклад в разрешение многих проблем педаго-гической психологии.

Среди работ, посвященных изучению ощущений и восприятий, играющих важную роль вучебно-воспитательном процессе, следует отметить труды Г.И. Челпанова, Б.М. Теплова, А.А.Смирнова, Б.Г. Ананьева, С.Л. Рубинштейна и других. Широкий круг экспериментальных иссле-

176

дований в эти годы был посвящен проблемам памяти: работы Н.А. Рыбникова, А.Н. Леонтьева,Л.В. Занкова, С.Л. Рубинштейна, П.П. Блонского; а также проблемам соотношения памяти имышления: работы А.Г. Комм, Д.И. Красильщикова, П.П. Блонского [7] и других.

С точки зрения практической педагогической психологии большое значение принадлежитработам, связанным с исследованием проблем одаренных детей (Л.С. Выготский, А.Р. Лурия,П.П. Блонский, Б.А. Артемов, В.И. Лубовский, Г.Я. Кучер) и "трудных" детей (В.Н. Мясищев,В.Н. Осипова, П.Г. Бельский и др.). Экспериментальным исследованием психологии детскогоколлектива, в том числе изучением его динамики, этапов развития, внутригрупповой дифферен-циации и лидерства, адаптации личности в коллективе и вопросами социализации занималисьА.С. Залужный, С.С. Моложавый, П.И. Люблинский [7], что имело важное значение для развитиятакого раздела педагогической психологии как психология воспитания.

Таким образом, в 20-е - 30-е годы в нашей стране были поставлены многие проблемыпедологии и педагогической психологии, а также намечались пути их разрешения, разрабатыва-лись новые методы экспериментальных исследований. Вместе с тем, в этот период обострилисьмассовые критические замечания и публикации как на отдельные теоретические положения,так и на практику использования экспериментальных методов, особенно в сфере педологии.

Итогом развернувшейся в 1929 году рефлексологической дискуссии стало прекращениесуществования науки рефлексологи, созданной В.М. Бехтеревым, в связи с исключением изисследования психики и сознания, а также обвинениями в биологизации и крайне механистичес-кой трактовке человека и поведения.

В 1931 году в Московском государственном институте педагогической психологии и педо-логии состоялась дискуссия по проблемам реактологии К.Н. Корнилова, которая критиковаласьза отрыв теории от практики и "вредные для социалистического строительства положения" [3]. Врезультате К.Н. Корнилов отказался от реактологии.

И еще один сокрушительный удар по науке последовал в виде Постановления ЦК ВКП(б)"О педологических извращениях в системе НАРКОМПРОСа" 1936 года [5], что привело к объяв-лению педологии лженаукой и к долгосрочному директивному ограничению научных экспери-ментальных исследований в сфере педагогической психологии.

Как отмечает А.Н. Ждан, поведенческие направления в советской психологии того време-ни не справились с задачей создания новой марксистско-ленинской психологии [3]. Задача пре-одоления этих затруднений осознавалась как методологическое, а затем и экспериментально-методическое марксистско-ленинское перевооружение психологии [1]. Ее решение требовалоновых теоретических концепций и новых методических подходов.

Литература1. Ананьев Б.Г. О некоторых вопросах марксистско-ленинской реконструкции психологии // Психоло-

гия. 1941. Том IV. Вып. 3-4.2. Выготский Л.С. Психология развития человека. М., 2005.3. Ждан А.Н. История психологии. От античности к современности. М., 2002.4. Марцинковская Т.Д. История детской психологии. М., 1998.5. Психологический лексикон. Энциклопедический словарь: В 6 т. / Ред.-сост. Л.А. Карпенко. Под общ.

ред. А.В. Петровского. М., 2005.6. Психология и марксизм / Под ред. К.Н. Корнилова. Л., 1925.7. Экспериментальная психология / Под общ. ред. Е.С. Романовой. СПб., 2007.

177

УДК 17.022.1

Р.Р. Калинина

ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О БУДУЩЕМ И ЖИЗНЕННЫЕ ЦЕННОСТИСТУДЕНТОВ ВЫСШИХ УЧЕБНЫХ ЗАВЕДЕНИЙ

Статья посвящена изучению жизненных ценностей и представления о будущем у сту-дентов высших учебных заведений. В ходе эмпирического исследования были выявлены веду-щие жизненные ценности студентов, проанализированы гендерные особенности в представ-лении о будущем, а также были выделены 4 типа студентов с различным представлением обудущем и о смысле жизни: "идущие к цели", "оглядывающиеся назад", "смотрящие вперед","нацеленные на результат".

Ключевые слова: жизненные ценности, представление о будущем, внешние и внутрен-ние ресурсы, гендерные различия, типы студентов.

R.R. Kalinina

REPRESENTATION OF THE FUTURE AND VALUES OF LIFE OF UNIVERSITY STUDENTS

An article is devoted to the research of the values of life and representation of the future ofuniversity students. The main students' values of life were revealed, gender differences inrepresentation of the future were analysed and four types of students with different types ofrepresentation of the future and different senses of life were defined: "going to the aim", "lookingback", "far-sighted" and "oriented to the results".

Key words: values of life, representation of future, internal and external resources, genderdifferences, types of students.

Формирование у человека социально необходимой способности к временной организа-ции собственной жизни невозможно без осознания и переживания им различных сторон жизне-деятельности, своего жизненного пути в целом. Особо значимым представляется выявлениересурсов и потенциала жизненного опыта в юношеском возрасте, через открытие молодымчеловеком перспектив своего будущего и необходимых ресурсов для их самореализации.

Неопределенность жизни, неясность перспектив социального развития общества, матери-альные трудности ведут к тому, что многие люди, и молодые в частности, с большой тревогойсмотрят в завтрашний день, не хотят или не могут самостоятельно решить, чего же они хотят отжизни. В этих условиях задача высшей школы состоит в развитии у студента способности видетьжизненную временную перспективу, способность самому определять цели своей жизни, в осво-ении практически полезных навыков планирования, соотнесения ближней и дальней перспектив.

Анализ литературы, посвященный психологическим особенностям юношеского возрас-та, становлению смысла жизни и жизненных ценностей, а также формированию образа будуще-го временной перспективы в данный возрастной период показал, что юность является важнымвозрастным периодом становления личности, связанным с сознательным выбором жизненногопути. Этот выбор основывается на определенной иерархии ценностей, присвоенной молодымчеловеком в период его социализации.

При этом иерархия ценностных ориентаций личности тесно связана с особенностями еевременной перспективы: так недостаточная сформированность представлений человека о сво-ем будущем может проявляться в неустойчивости иерархии ценностных ориентаций, когда че-ловек не может осуществить выбор наиболее значимых сфер жизнедеятельности, или в неадек-ватности жизненных целей, а также в расплывчатости жизненных планов.

178

В юношеском возрасте происходит усложнение когнитивной структуры жизненного мира,в том числе расширение временной перспективы. Знание и учет представлений человека о себена временном континууме позволяет прогнозировать развитие и поведение личности в буду-щем. Формирование у человека социально необходимой способности к временной организа-ции собственной жизни невозможно без осознания и переживания им различных сторон жизне-деятельности, своего жизненного пути в целом. Особо значимым представляется выявлениепотенциала жизненных ценностей в юношеском возрасте, через открытие молодым человекомперспектив своего будущего и необходимых ресурсов для их реализации.

На основании теоретического анализа было спланировано эмпирическое исследование,целью которого стало изучение и описание различных типов представлений о будущем и жиз-ненных ценностях студентов ВУЗа.

Задачи исследования:1. Изучить представление о будущем у студентов2. Изучить жизненные ценности, смысл жизни у студентов.3. Проанализировать особенности образа будущего и жизненных ценностей у юношей и

девушек.4. Описать типологические особенности студентов с различным представлением о буду-

щем и о смысле жизни.Гипотеза исследования: для студентов характерно наличие позитивного представления о

своем будущем, а их жизненные ценности будут направлены, главным образом, на созданиесемьи и реализацию поставленных целей.

Предмет исследования: представление о будущем, жизненные ценности.Характеристика выборки: в исследовании приняло участие 80 студентов 3-х и 4-х курсов,

различных ВУЗов, из них 40 юношей, 40 девушек.Для решения поставленных задач были использованы следующие методики: специально

разработанная анкета, направленная на выявление представления студентов о смысле жизни иобразе будущего, включающая в себя 23 вопроса; методика "Кто Я? 20 предложений" (М. Кун иТ. Мак-Портленд), Морфологический тест жизненных ценностей (В.Ф. Сопов, Л.В. Карпушина),методика "Смысложизненные ориентации" (Д.А.Леонтьев).

Для обработки полученных данных были использованы методы математической статисти-ки: частотный, сравнительный (с использованием непараметрического U-критерия Манн-Уит-ни) и кластерный виды анализа.

Изучение представления о будущем у студентов ВУЗов.Для изучения представлений о будущем студентов были использованы следущие методи-

ки: анкета, а также модифицированный вариант методики "Кто Я? 20 предложений". Испытуе-мым предлагалось охарактеризовать (описать) себя в настоящее время, через 5 лет и через 10 лет.Характеристики анализировались по 5 выделенным шкалам: социальные роли, внешние каче-ства, личностные качества, интеллектуальные качества, увлечения.

Анализ полученных результатов показал следующее.Для большинства испытуемых (43,5%), смысл жизни - это то, ради чего стоит жить, для

28,7% испытуемых, это стремление к цели, а 27,8% испытуемых считают, что смысл жизни зак-лючается в направленности на достижения и реализацию целей.

27% испытуемых видят свой смысл жизни в достижении своих целей, для других 27% испы-туемых смысл жизни заключается в создании своей семьи, для 28% испытуемых - это карьера, адля 18% - забота о близких и дорогих для них людях.

По мнению большинства испытуемых (48%) на становление их смысла жизни повлиял вбольшей мере пример родных. Для 9% испытуемых, важным моментом в становлении их смыс-ла жизни, было общение со сверстниками, а для 43% испытуемых - их собственный опыт.

При описании своей жизни через 5 лет часть студентов (16,5% выборки) планирует обзаве-стись своим жильем, 14,2 % испытуемых планируют завести детей, 13% испытуемых хотят в

179

последствии работать по специальности, 18,8 % испытуемых рассчитывает на активный отдых,19,9 % испытуемых хотят жениться (выйти замуж), и 17,3 % испытуемых нацелены на достиже-ние поставленных перед собой целей.

А через 10 лет уже треть нынешних студентов планируют вступить в брак, 23% студентов,предполагают, что у них будут дети, 19% испытуемых рассчитывают на карьерный рост, а 25%испытуемых планируют заняться любимым делом.

33,3% испытуемых считают, что помешать осуществлению их жизненной цели могут не-предвиденные обстоятельства, 24,5% испытуемых склоняются к тому, что помешать может пло-хое здоровье, для 24,5 % испытуемых качества их личности могут отразиться на жизненной цели.Так же еще 17,7 % испытуемых считают, что осуществлению их жизненной цели могут поме-шать другие люди.

Среди факторов, способствующих осуществлению их жизненной цели, студенты выделя-ют: целеустремленность (20,3% выборки), упорство (15,7%), близкие люди (28,1%), образование(12,4%). При этом 39,6% испытуемых считают, что реализация своих планов на 10 лет, зависиттолько от них, 29,7% полагаются на обстоятельства, а 30,7% считают, что реализация их плановзависит от качеств их личности.

Большинство испытуемых (55%), чтобы добиться поставленной перед собой цели на дан-ный момент усердно учатся, получают образование, 15,3% - работают, а 29,7% испытуемыхпланируют свое будущее.

Большинство студентов (66%) говорят о том, что их учеба в университете помогла и укре-пила их жизненную цель, остальные считают, что их учеба в университете никак не отразилась наформировании их жизненной цели.

42% испытуемых считают, что специальность, на которую они учатся, может хорошо по-влиять на трудоустройство, 40% испытуемых считают, что она укрепляет их знания, умения инавыки, и 17,8% испытуемых говорят о том, что их специальность никак не может им помочь вдальнейшей жизни.

При описании себя в настоящем и будущем студенты упоминают такие социальные роли, как:- в настоящем - студент, сын (дочь), друг, молодой человек (юноша), брат (сестра), человек,

товарищ;- через 5 лет - работник, гражданин, муж (жена), сын (дочь), отец (мама);- через 10 лет - добавляются такие роли, как начальник, зрелая личность и пр.Следует отметить, что, описывая себя в настоящем, студенты гораздо больше внимания

уделяют своей внешности, чем при описании себя в будущем, отмечая такие качества, как краси-вый, привлекательный, молодой, симпатичный, опрятный, аккуратный и т.д. Описывая себя вбудущем, дают такие же характеристики, только гораздо реже.

Описание личностных характеристик практически не меняется в автопортретах настояще-го и будущего, при этом чаще других встречаются такие качества, как целеустремленность,активность, ответственность, рациональность, терпимость, отзывчивость, и т.д.

Анализируя результаты анкеты и методики "Кто Я", можно говорить о том, что в юношес-ком возрасте большинство студентов уже четко определились со своими главными ценностямив этой жизни, многие из испытуемых имеют четкие цели и стремятся к их реализации. В основ-ном свое будущее студенты видят в создании своей семьи, в работе.

Изучение жизненных ценностей, смысла жизни у студентов.Для изучения жизненных ценностей и смысла жизни у студентов, была использована ме-

тодика "Тест смысложизненных ориентаций" и Морфологический тест жизненных ценностей.Анализ полученных результатов показал следующее.

Большинство студентов, принявших участие в исследовании, можно охарактеризовать каклюдей стремящихся к наиболее полной реализации своих способностей. Также можно отметитьих попытку внести элемент творчества в свою деятельность. Они привыкли достигать конкрет-ных и ощутимых результатов. Большинство студентов задумываются о своем будущем, имеютконкретные цели и стремятся к их реализации. Цели придают жизни осмысленность, направлен-

180

ность и временную перспективу, сам процесс своей жизни они видят как интересный, эмоцио-нально насыщенный и наполненный смыслом.

Также для большинства студентов характерно стремление повышать уровень своего образо-вания ради развития себя как личности и своих способностей. Они характеризуются заинтересо-ванностью в оценке себя как личности, своих знаний, умений, способностей; стремлением ме-няться к лучшему. Студенты получают удовольствие от общественной деятельности, стремятсявнести в нее разнообразие, установить более тесный контакт с определенным кругом лиц. Они неограничиваются одним видом увлечения и стараются попробовать свои силы в различных заняти-ях. Получают большее удовлетворение от процесса своего занятия, чем от его результатов.

Изучение гендерных особенностей образа будущего и жизненных ценностей.Для выявления гендерных различий в представлении о смысле жизни и "образе будущего"

был использован сравнительный анализ с применением непараметрического U-критерия Ман-на-Уитни. Для анализа учитывались только статистически значимые различия (Р = 0,05 и мень-ше). Анализ выявленных различий показал следующее.

Для юношей более характерно стремление к реализации своих способностей в сфере про-фессиональной жизни и к повышению своей квалификации, заинтересованность в информациио своих профессиональных способностях и возможностях их развития, требовательность к себеи своим профессиональным обязанностям (Р = 0,017). При этом девушки чаще обижаются нанегативную оценку своих профессиональных способностей, однако при достижении каких-либозначимых результатов сразу успокаиваются.

У юношей больше проявляется стремление к тому, чтобы в семейной жизни добиваться каких-либо реальных результатов, им характерна заинтересованность в информации о семейной жизнидругих людей с целью сравнения весомости достижений своей семьи и других семей (Р = 0, 048).

Также у юношей прослеживается стремление придерживаться наиболее распространен-ных взглядов на общественно-политическую жизнь, принимать активное участие в разговорахна общественно политические темы, при этом высказывая не собственное мнение, а мнениясвоих авторитетов (Р = 0,002). А у девушек, наоборот, прослеживается стремление к деполитиза-ции, игнорирование авторитетов в общественно-политической жизни, недоверие к объективно-сти людей в общественно-политических вопросах.

При этом юноши придерживаются более радикальных общественно-политических взгля-дов других людей, им присуще снисходительное или даже одобрительное отношение ко всякогорода неформальным, скандальным организациям (Р = 0,023). Девушки же напротив, проявляютстремление не выделяться в своих общественно-политических взглядах от мнения большинства,поддерживаться официальной точки зрения.

Юноши склонны использовать свое хобби для лучшей реализации своих потенциальныхвозможностей, они не ограничиваются одним видом увлечения (Р = 0,017). Девушки напротивпроявляют отсутствие стремления чем-либо увлекаться, если увлечение есть, то они занимают-ся им нерегулярно или рассматривают его чисто теоретически.

Значимые различия между девушками (34,76) и юношами (46,24) были получены в сфереувлечений по показателю "социальные контакты" (Р = 0, 024), это может говорить о том, что уюношей прослеживается стремление реализовать свою социальную направленность посред-ством своего увлечения. Склонность увлекаться теми занятиями, которые имеют коллективныйхарактер. Желание найти единомышленников и взаимодействовать с ними в своем увлечении. Удевушек же наоборот, проявляется стремление к индивидуальным тенденциям в увлечении.Нежелание вступать в активные социальные контакты по поводу досуга и хобби. Часто нереши-тельность и сомнение в своих способностях мешают контактам с незнакомыми людьми, имею-щими те же увлечения, что и данный человек.

Значимые различия между девушками (35,25) и юношами (45,75) были получены в сфереувлечений по показателю "собственный престиж" (Р = 0, 038), это может говорить о том, что уюношей прослеживается стремление в свободное время заниматься тем, что может служитьоснованием его высокой оценки другими людьми. Стремление ориентироваться на мнение значи-

181

мых для него людей, как проводить свое свободное время, и проводить его так, как делают они.Девушки же, в свою очередь, проявляют стремление опираться только на собственное мнениеотносительно того, как проводить свое свободное время, часто связано с завышенной само-оценкой и игнорированием авторитетов.

Значимые различия между девушками (32,17) и юношами (48,83) были получены в сфереувлечений по показателю "достижения" (Р = 0, 001), это может говорить о том, что у юношейпрослеживается стремление ставить конкретные цели в сфере своего увлечения и добиватьсяих. Им характерны заинтересованность в информации о достижениях других людей в их увлече-ниях с целью убедиться, что они не хуже, а, может быть, и лучше других, девушки, наоборот,проявляют свою самодостаточность. Отсутствие заинтересованности во мнении других людей,отсутствие планирования и достижения определенных целей в своем хобби.

Значимые различия между девушками (31,84) и юношами (49,16) были получены в сферефизической деятельности по показателю "духовная удовлетворенность" (Р = 0, 001), это можетговорить о том, что у юношей прослеживается стремление выбрать такой вид физической актив-ности, который приносил бы моральное удовлетворение. Получение удовольствия от процессасвоего занятия большее, нежели от получения результатов в данной деятельности, а у девушекстремление к поиску практической выгоды от занятий спортом и другими видами физическойактивности. Игнорирование этических и эстетических чувств, возникающих в процессе занятийфизической культурой.

Значимые различия между девушками (34,94) и юношами (46,06) были получены в сферефизической деятельности по показателю "социальные контакты" (Р = 0, 030), это может говоритьо том, что у юношей прослеживается стремление к командным видам спорта, групповым трени-ровкам. Получение удовлетворения от занятий в группе знакомых, друзей по команде, по сек-ции, по виду спорта. Даже утренняя пробежка рядом с незнакомым человеком скрашиваетвремя, а у девушек стремление к индивидуальным видам спорта, к индивидуальным занятиям вобласти физической культуры. Такие люди не видят необходимости обмениваться во времязанятий спортом словами, они им кажутся излишними.

Значимые различия между девушками (34,38) и юношами (46,63) были получены в сферефизической деятельности по показателю "материальное положение" (Р = 0, 017), это можетговорить о том, что у юношей прослеживается стремление добиться материальной выгоды изсвоих занятий в сфере физкультуры и спорта, физической выносливости, работоспособности, удевушек наоборот, игнорирование материальных ценностей, особенно если они даются тяже-лым физическим трудом. Такие люди считают, что здоровье нужно беречь, а физический труд неоправдывает приобретенные материальные блага.

Значимые различия между девушками (32,09) и юношами (48,91) были получены в сферефизической деятельности по показателю "сохранение индивидуальности" (Р = 0, 001), это можетговорить о том, что у юношей прослеживается стремление заниматься таким видом физическойактивности, чтобы занятие помогало выразить индивидуальность человека. Увлеченность ред-кими видами спорта. В процессе занятий могут отличаться упрямством, с целью выделятьсясреди других, нежеланием заниматься в команде, в группе в той же целью. А что касается деву-шек, у них проявляется стремление придерживаться современных модных тенденций в даннойсфере, не выделяться ничем особенным.

Значимые различия между девушками (23,44) и юношами (16,31) были получены по показа-телю "личностные качества" (Р=0,048). Это может говорить о том, что юноши больше говорят освоих личностных качествах, как о скрытых свойствах своего внутреннего мира, чем о своих соци-альных ролях, увлечениях, интеллектуальных качествах и внешних качествах, нежели девушки.

Изучение типологических особенностей студентов с различным представлением о бу-дущем и о смысле жизни.

Для выявления и описания типологических особенностей студентов с различным пред-ставлением о будущем и о смысле жизни, был использован кластерный анализ, в результатекоторого были выделены 4 кластера:

182

1 кластер - 23 человека (29% выборки), 35% девушек и 65% юношей;2 кластер - 26 человек (33% выборки), равное количество девушек и юношей;3 кластер - 24 человека (30% выборки), 54% девушек и 46% юношей;4 кластер - 6 человек (8% выборки), 83% девушек и 17% юношей.На основании сравнительного анализа данных испытуемых, включенных в каждый из кла-

стеров, первый кластер был условно назван как "идущие к цели", второй кластер - "оглядываю-щиеся назад", третий - "смотрящие вперед", а четвертый кластер - "нацеленные на результат".

Выводы:Изучение представления о будущем и жизненных ценностей в студенческом возрасте по-

зволило сделать следующие выводы.1. В целом представление студентов о своем будущем можно охарактеризовать как пози-

тивное. У большинства студентов в жизни имеется наличие целей - создание семьи, профессио-нальная самореализация, которые придают их жизни осмысленность. В тоже время для 1/3 частистудентов будущее еще не имеет реальной основы, оно кажется для них чем-то неизвестным.

Среди жизненных ценностей для студентов ведущими являются собственная семья, инте-ресная высокооплачиваемая работа с хорошим коллективом, благополучие родных и близкихлюдей. При этом они полагают, что такие качества как целеустремленность, упорство, стремле-ние, будут способствовать достижению их жизненных целей, а учеба в университете помогланайти и укрепить их жизненную цель.

2. Юноши отличаются от девушек более сильным проявлением стремления к наиболееполной реализации своих способностей. А девушки, при достижении каких-либо значимых ре-зультатов сразу успокаиваются. Также для юношей характерно стремление придерживаться наи-более распространенных взглядов на общественно-политическую жизнь. Девушки проявляютотсутствие стремления чем-либо увлекаться, чтобы расширить свои кругозор, умения, навыки,в отличии от юношей. Также девушки отличаются от юношей отсутствием планирования идостижения определенных целей.

3. Были выделены 4 типа студентов с различным представлением о будущем и о смыслежизни:

1) "Идущие к цели" - это молодые люди, четко планирующие свою деятельность, ставящиеконкретные цели на каждом этапе и стремящиеся любыми методами их достичь. Они стараютсяповышать уровень своего образования ради развития себя как личности. Стремятся выразитьсвою индивидуальность. При этом можно говорить, что такое отношение к будущему характер-но в большей степени для юношей, чем для девушек.

2) "Оглядывающиеся назад" - молодые люди, обладающие достаточной свободой выбора,чтобы построить свою жизнь в соответствии со своими целями и представлениями о смысле, нотакие люди, как правило, живут прошлым, им не свойственно задумываться о будущем, плани-ровать и строить перспективы. Именно прошлое придает смысл их жизни. Такое отношениехарактерно как для юношей, так и для девушек.

3) "Смотрящие вперед" - молодые люди, которые способны контролировать свою жизнь,свободно принимать решения и воплощать их в жизнь. Для таких людей характерно стремлениекак можно полнее реализовывать и развивать свои способности. У таких студентов в жизниимеется наличие планов и целей в будущем, которые придают их жизни осмысленность.

4) "Нацеленные на результат" - молодые люди, для которых очень важен сам результат ихдеятельности. Такие люди стараются четко планировать свои действия, им присущи целеустрем-ленность и предприимчивость. Такое отношение к жизни и своему будущему характерно восновном для девушек.

Таким образом, выдвинутая гипотеза подтвердилась, все задачи решены, цель достигнута.Результаты исследования могут быть использованы социальными работниками и педаго-

гами в оказании помощи учащимся выпускных классов, и студентам при выборе и планирова-нии ими жизненного пути.

183

ПЕДАГОГИКА И МЕТОДИКАОБУЧЕНИЯ

УДК 801.3

Л.Ф. Корепина

ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКАЯ РАЗРАБОТКА МИФОЛОГИЧЕСКОГООНОМАСТИКОНА ДЛЯ МЛАДШИХ ШКОЛЬНИКОВ

В статье рассматриваются вопросы лексикографической разработки мифологичес-кого ономастикона для школьников. Анализируется круг чтения мифологических текстов посовременным программам. Приведены примеры словарных статей из мифологического сло-варя для детей.

The article touches upon the questions of mythological dictionary for school children. Theanalysis of mythological texts is given and there are examples of dictionary articles from mythologicaldictionary for children.

Ключевые слова: лексикография, учебный словарь, мифы, младший школьник.

L.F. Korepina

LEXICOGRAPHICAL FORMULATION OF MYTHOLOGICAL ONOMASTICON FOR PUPILS

The article touches upon the questions of formulation of mythological onomasticon for schoolchildren. The analysis of mythological texts is given and there are examples of dictionary articlesfrom mythological dictionary for children.

Key words: lexicography, educational dictionary, myth, pupil.

"Традиционной задачей начальной школы является задача обучения чтению ребёнка младше-го школьного возраста. Однако в настоящее время "в распоряжении учителя находится ряд про-грамм, которые так или иначе ставят задачу литературного образования учащихся начальной шко-лы" [5, с.102] Именно на двух направлениях процесса обучения чтению сосредоточила вниманиеметодистов и учителей О.В. Сосновская: получение ребёнком литературного знания, т.е. обеспече-ние литературного образования и развития детей младшего школьного возраста. Центром подготов-ки по чтению и литературе современные методисты ставят формирование читателя.

184

Накопление у детей разнообразных читательских переживаний, приобретение читательс-кого опыта, связанного с восприятием произведений разных жанров, разной тематики и разныхавторов с первых шагов обучения расширяет читательский кругозор ребёнка. В обучении чте-нию должны иметь место параллельно все виды читательской деятельности, направленной наразвитие способности воспринимать красоту человека, природы, предметного мира, а такжеразвития воображения, фантазии. О значении знакомства с античной мифологией писал А. Бок-щанин [2, с.12].

"В Европе, начиная с эпохи Возрождения и до XIX века, само понятие "миф" чаще всегоассоциировалось с понятием "античность", поскольку именно греческие и римские мифы былинаиболее распространёнными и известными - как прямо, так и опосредованно: через литерату-ру, скульптуру, живопись, театр" [7, с.11].

Автор программы "Литературное чтение" Н.А.Чуракова, направленной на модерниза-цию российского образования, в Пояснительной записке утверждает: "Литературное чтение"является базовым гуманитарным предметом в начальной школе, с помощью которого можнорешать не только узкопредметные, но и общие для всех предметов задачи гуманитарного разви-тия младшего школьника" <… > "Основная литературоведческая цель курса "Литературноечтение" в начальной школе - сформировать за 4 года инструментарий, необходимый и достаточ-ный для того, чтобы в основной школе уметь полноценно читать и воспринимать во взаимосвя-зях произведения фольклора и авторской литературы, а также получать эстетическое удоволь-ствие от текстов, представляющих разные типы повествования: прозу, поэзию, драму (мы вво-дим разделение литературы не на разные роды - эпос, лирику и драму, но на разные типыповествования)" [11, с.3-4].

Основная цель выражается в главных идеях, развиваемых на протяжении 4-лет обучения, атакже в конкретных задачах, решение которых помогает осуществить главные идеи.

Главных идей несколько, и без их решения невозможно реализовать основную цель обуче-ния (сформировать инструментарий для анализа художественных произведений).

Идея первая. Необходимо сформировать грамотные представления о взаимосвязях мифа,фольклорных жанров и произведений авторской литературы [11, с.4]. Таким образом, есть осно-вания сделать вывод о том, что мифы вводятся в круг литературного чтения в начальных классах.Изучение программ по литературному чтению для начальных классов последнего десятилетиясвидетельствует об этой тенденции: в учебные хрестоматии введены мифологические тексты:Л.Е. Стрельцова, Н.Д. Тамарченко; М.П. Воюшина; Л.А.Ефросинина, М.И. Оморокова; О.В.Кубасова; В.Ю. Свиридова; Н.А. Чуракова.

В русле современного понимания непрерывного образования определённым положи-тельным компонентом программы "Перспективная начальная школа" является типическое свой-ство методической системы, как инструментальность, элементом которой является "включе-ние словарей разного назначения во все учебники, их применения при решении конкретныхучебных задач или в качестве дополнительного источника информации" [8, c.9]. Особо ценнымвведением в программу по литературному чтению является и "Библиографическая культура","Формирование библиографической культуры" в каждом классе, со 2-го по 4-й.

Потребность в словарях, необходимых для организации процесса обучения в соответствиис современными подходами, является актуальной. Авторские учебники по литературномучтению содержат в том или ином объёме "Словарь", "Словарик читателя" и т.п.

Многими авторами учебных хрестоматий в круг чтения введены тексты древнегреческихмифов, потому что даже в пересказах эти тексты передают не просто определённое содержание,но и воздействуют на чувства читателей как примеры созданий "величавой древности"; в них"скрывается особая религиозная мудрость прошлых веков".

Античная мифология, с одной стороны, отразила волшебный, прекрасный мир человека,жившего на ранних ступенях нашей цивилизации, но порой страшный и жестокий, "населен-ный" множеством имен богов, богинь, низших божеств, обитавших на земле - нимф и сатиров,названий мест их обитания, то есть территорий; мест поклонения богам - храмов; названий

185

древних племен, например, кентавров, лапифов; имён героев, совершивших подвиги во имясвоих убеждений, например Прометей и др.; смертных людей, ставших богами, выполняющихпоручения и желания богов. Этот богатейший мифологический ономастикон требует подроб-нейшего истолкования и комментирования. В связи с этим все более остро встает вопрос осоздании мифологических ономастических словарей.

Попытки авторов учебных хрестоматий подстрочного толкования онимов, естественно,уместны, но, с нашей точки зрения, все же недостаточны. Например, М.П. Воюшина сопровож-дает мифологические тексты в своей хрестоматии подстрочным объяснением 54 ономастичес-ких наименований, в основном в объеме одного предложения: "Афина Паллада - дочь Зевса,богиня -воительница, богиня мудрости и разума, также покровительствовавшая наукам и ремес-лам" [10, с.264]. "Гефест - бог огня и кузнечного ремесла" и т.п. Подобным образом поступаютО.В. Кубасова: "Зевс - бог, правящий землей и небом, людьми и богами" [1, с. 151]. Л.А. Ефроси-нина и М.И. Оморокова: "Геродот - древнегреческий историк" [3, с.20].

Н.А. Чуракова в учебнике "Литературное чтение" знакомит "младших школьников с поня-тием миф, а под заголовком "Кентавр Хирон" дает объяснение 35 (тридцати пяти) мифологичес-ких названий, в том числе, онимов, и в ряде случаев представляет комментарий в форме словар-ной статьи [12, с.3, 6, 8-13].

Ознакомившись также с рядом имеющихся мифологических словарей, мы пришли к мыс-ли о том, что для обучающихся в начальной школе и средних классах необходим доступныйсловарь, который обеспечит полноценное восприятие ими мифологических текстов, развитиеих интереса к чтению, расширение читательского кругозора, развитие устной и письменнойречи, обогащение духовного мира, тем самым - формирование "грамотного читателя".

"Имена бессмертных богов, богинь, так похожих на людей, героев, "то есть людей, сделав-ших что-то важное и необыкновенное для всех остальных, что-то сверх обычных человеческихсил" [11, с. 3]. Имена прорицателей, наименования празднеств, обычаев, священных мест, именаживотных, чудовищ, племен, географических объектов - названия областей, рек, морей, остро-вов, полуостровов; предметы искусства - все это составляет объект словарного описания. Приэтом мы исключили из комментариев некоторые сведения, отдельные факты и эпизоды мифов,например, детализацию случаев членовредительства, мученических наказаний, жестоких обы-чаев и обрядов; иногда в словарных статьях сделали ссылки на различные трактовки мифологи-ческих явлений или сведений.

Комментирование единиц мифологического ономастикона строится по чёткому плану.Например, лексикографическая разработка антропонимов включает: 1) имя персонажа в каче-стве заголовка статьи, 2) описание происхождения героя, 3) описание его деяний, 4) изображе-ние персонажа или описание его внешности и атрибутов.

"Имена персонажей представлены в статьях двумя или даже тремя вариантами. В каче-стве основного приводится наиболее распространенная форма в скобках - параллельныеформы имени - Нарцисс, (Наркисс), Ахерон (Ахеронт); Кербер (Цербер), Гиакинт (Гиа-кинф, Гиацинт), Горы (Орры), Гиппокрена (Иппокрена); Мирра (Смирра); Сисиф (Сизиф);Скилла (Сцилла); Сиринга (Сиринкс); Рез (Рес), Тесей (Тезей и Фесей). Отдельные вариантыполучают краткий комментарий непосредственно в заголовке статьи: Ахилл и (более древнее)Ахиллес; Арей и Арес [6, с. 9].

В русской лексикографии установилась более или менее твердая традиция проводить имяне в словарной форме (именительный падеж единственного числа), а брать только основу име-ни, от которой образованы все остальные падежи. Например, Аполлон, а не Аполло, Абант, а неАбас, Геракл, а не Гераклес, Эрик, а не Эрикс. Однако твердое проведение этого принципаневозможно. На первое место ставится обычно традиционная форма имени.

Приведем пример лексикографической разработки антропонимов в "Мифологическомсловаре школьника". Помимо текстов мифов мы использовали при составлении статей научнуюлитературу и мифологические словари [4, с. 322].

МЕРК'УРИЙ, лат. - римский бог торговли, прибыли и обогащения. Имя Меркурий проис-ходит от латинского глагола "меркаре" - торговать. Культ Меркурия рано слился с культом гре-

186

ческого бога Гермеса. Так же как и Гермес, Меркурий считался сыном Майи. В майские иды(середина месяца) Меркурию и его матери Майе приносили жертвы. Меркурий, как и Гермес,считался покровителем многих ремесел и магии. Средневековые алхимики дали имя Меркурийоткрытой ими ртути. Иносказательно имя Меркурий означает вестник, посланец. Меркуриемтакже названа самая близкая к солнцу планета солнечной системы. Меркурия изображали скрылышками на ногах, с жезлом (кадуцеем) и (часто) с денежной сумой на боку.

М'ОЙРЫ, греч. - богини человеческой судьбы, дочери Зевса и Фемиды (вариант: Никты).Первоначально предполагали, что у каждого человека своя мойра (участь). С развитием Олим-пийской религии число мойр было сведено к трем: Атропос, Клото, Лахесис. С мойрами связы-валась вся жизнь человека. Мойр стали представлять в виде старух, прядущих нить человеческойжизни. Клото прядет нить, Лахесис проводит ее через все превратности судьбы. Атропос (бук-вально - неотвратимая), перерезая нить, обрывает жизнь. В Риме мойры назывались Парками.Образ мойр встречается в искусстве различных народов. В современном языке сохранилосьвыражение "нить жизни". Иносказательно, шутливо парка - безобразная старуха.

МОРФ'ЕЙ, греч. - бог сновидений. Сын бога Гипноса. Изображался крылатым мужчиной.Образ Морфея вдохновлял художников нового времени. Иносказательно Морфей - сладкий сон;выражение "В объятиях Морфея" - во сне. От Морфея происходит название снотворного сред-ства - морфей.

М'УЗЫ (мусы), греч. - вначале богини пения, позднее богини поэзии искусств и наук,дочери Мнемосины и Зевса (иногда - Урана и Геи) и вдохновляют певцов, но тех, кто осмелива-ется состязаться с ними, сурово наказывают. Иногда упоминали трех муз (смешивая их с харита-ми): Мелету (Раздумье), Мнему (Память) и Аэду (Песня). В дальнейшем число муз увеличилосьдо девяти: Клио, Эвтерпа, Талия, Мельпомена, Терпсихора, Эрато, Полигимния, Урания и Калли-опа. Влияние муз затем распространяется на все отрасли наук и искусства. Как богини пения,музы были связаны с Аполлоном. Поэтому его прозвище Мусагет - предводитель муз. Иногдамуз называли кормилицами или спутницами Диониса, на празднике которого они исполнялидраматические произведения. Считалось, что музы обладали даром предсказания. Любимымместопребыванием муз обычно считались горы Геликон (Беотия) и Парнас. Там они проводиливремя в гротах (пещерах) и у прохладных источников (Гиппокрена, Кастальский ключ). Культ музраспространился по всей Греции. Поэты дали им множество названий: пиэриды, геликониды,парнассиды, касталиды и т.д. Храмы муз назывались мусейонами (отсюда современное - му-зей). Слово "музыка" также происходит от этого корня. В Риме музы назывались каменами (т.е.поющими, предсказывающими) и первоначально также были нимфами. В искусстве музы изоб-ражались юными, цветущими женщинами с красивыми, одухотворенными лицами, с атрибута-ми, соответствующими искусству каждой. В мифах о музах отразилось высокое представлениедревних греков об искусстве. В литературе различных времен часто пользовались образами муз.Иносказательно муза - вдохновение [4, с. 331-333].

ПЕН'АТЫ, лат. - божества, хранители дома, семьи и государства. Пенаты всегда существо-вали во множественном числе. Они охраняли очаг, домашние припасы, кладовые, все то, чтонаходилось внутри дома. Поэтому в переносном смысле слово "пенаты" употребляется дляобозначения жилья, дома, родины. Фигурки пенат хранились у домашнего очага в специальныхларцах, которые открывались в торжественных случаях. Им приносили дары, при переезде нановое место их забирали с собой. Считалось также, что они охраняют единство семьи. Обще-ственные пенаты опекали благополучие и целостность Римского государства. Центр их почита-ния находился в потайном святилище Пен в храме богини Весты, на Форуме. Это место счита-лось "государственным очагом". Император Август соорудил позже новое святилище для пе-нат. В разное время римляне почитали в качестве пенат разных богов. В I веке до н.э. это былиВеста, Юпитер, Вулкан, Венера [6, с.114].

187

Литература1. Кубасова О.В. Любимые страницы. Учебник для 4 класса по литературному чтению. В 3 частях.

Часть 2. Смоленск, 2002.2. Кун Н.А. Легенды и мифы древней Греции. Пособие для учителей. Изд. 5-е. М., 1975.3. Литературное чтение: Учебник для 4 класса четырёхлетней начальной школы: в 2 ч. Ч. I. /Авт.-сост.

Л.А. Ефросинина, М.И. Оморокова. М., 2002.4. Лосева И.Н., Капустин Н.С., Кирсанова О.Т., Тахматышев В.Г. Мифологический словарь. Ростов

н/Д, 2000.5. Львов М.Р. Методика преподавания русского языка в начальных классах: Учеб. пособие для студ.

высш. пед. учеб. заведений /М.Р. Львов, В.Г. Горецкий, О.В. Сосновская. 2-е изд., испр. М., 2004.6. Мифологический словарь: Кн. для учителя / М.Н. Ботвинник, Б.М.Коган, М.Б. Рабинович, Б.П.

Селецкий. 4-е изд., испр. и перераб. М., 1985.7. Мифы и легенды народов мира /Сост. Будур Н В. и Панкеев И.А. Т.1. М., 2000.8. Программы четырёхлетней начальной школы: Проект "Перспективная начальная школа". М., 2004.9. Сосновская О.В. Введение в литературоведение (с практической читательской деятельностью):

Учебно-методическое пособие по специальности 031200:Для заочного отделения. М., 2003.10. Хрестоматия по литературе для 2 класса трёхлетней или 3 класса четырёхлетней начальной школы.

Часть II: Учебное издание /Сост. Воюшина М.П. СПб., 2002.11. Чуракова Н.А.и др. Литературное чтение [Текст]: 3 класс: Методическое пособие / Н.А. Чуракова,

О.В. Борисенкова, О.В. Малаховская. М., 2005.12. Чуракова Н.А. Литературное чтение: Учебник для 3 класса (I-IV). Часть первая. Самара, 2002.

188

СВЯЗИ СОБЩЕСТВЕННОСТЬЮ

УДК 303.625.3

Е.Б. Гоголевская

ПРОБЛЕМА ПРЕСТИЖНОСТИ ПРОФЕССИЙ ВПСКОВСКОМ РЕГИОНЕ

В статье определены основные критерии престижности профессий, дан анализ инте-реса абитуриентов к профессиям в Псковском регионе.

Ключевые слова: студенты, абитуриенты, профессия, приграничный регион.

E.B. Gogolevskaya

THE PROBLEM OF PROFESSIONAL PRESTIGE IN THE PSKOV REGION

The article defines the basic criteria of prestige in occupation and analyzes university entrantspreferences in terms of occupation in the Pskov region.

Key words: students, university entrants, occupation, frontier position.

В нашей стране уже несколько лет не удается найти выход из экономического кризиса. Вэтих условиях значительная часть населения, особенно молодежь, беспокоясь за свое будущее,обращает внимание на престижные и высокооплачиваемые профессии. Особый спрос средимолодежи имеют такие профессии, как менеджер, финансист, экономист, юрист и т.д. Чуть нижена ступени престижа стоят специальности переводчика, психолога.

Данные профессии среди молодежи и их родителей считаются интеллектуальными, обес-печивающими высокий уровень материального благополучия и дающими определенный ста-тус в обществе.

В науке понятие престижа профессии в течение последних 20 лет претерпело многочис-ленные интерпретации. Его понимают как "сумму вознаграждения, выпадающего на долю про-фессии" или как "успешное образование и юридический статус" [1, с. 10]. Сегодня, обобщая всеопределения, можно сказать, что престиж профессии связан с доходами, образованием, стату-сом, уважением в обществе и т.д.

189

Престиж профессии - это авторитет, уважение к профессии с стороны общества, репута-ция профессии в социуме [1, с. 12].

Анализируя мнения молодежи к требованиям выбора профессии сегодня, можно расста-вить приоритеты следующим образом:

I. Заработная плата. Это самое важное сегодня для молодого специалиста. Поэтому по дан-ным ВЦИОМа (2010 г.) на верхушке рейтинга профессий находятся самые высокооплачиваемые:

- программист;- финансист;- юрист;- экономист.По результатам исследований в рамках проекта "Маркетинговое исследование и монито-

ринг состояния рынка труда в приграничных областях", которое проводилось в 2009-2010 годахна базе Псковского государственного педагогического университета, к высокооплачиваемымотносятся финансово-экономические профессии и профессии силового профиля (Таблица 1).

Профессия % выборки, 2009 год % выборки, 2010 год

Экономист 45 36 Учитель 4 18 Юрист 39 41 Милиционер 7 6 Менеджер 37 34 Журналист 25 24 Психолог 7 21 Логопед 1 14 Военнослужащий 21 17 Инженер 12 25 Секретарь 1 2 Продавец 11 12 Работник таможни 60 47 Другое 1 1

Доволен или недоволен человек профессией, в первую очередь зависит от того, сколько он

получает. Но это не единственный фактор, влияющий на выбор профессии.II. Карьерный рост. Для молодых людей это тоже очень важный момент при выборе про-

фессии. Как считают специалисты кадровых агентств, многие молодые люди выбирают профес-сию финансиста. Это наиболее значимая профессия для карьерного роста. Так, начиная работув банке в должности операциониста, можно за несколько лет перескочить десяток ступенейроста и закончить топ-менеджером.

Помимо возможности карьерного роста при выборе профессиональной деятельностиважна атмосфера внутри коллектива, в которой предстоит работать.

Таблица 1.Рейтинг престижности профессий, по мнению выпускников ПГПУ

(2009 и 2010 годы)(предлагалось выбрать 3 варианта)

190

III. Хороший коллектив. Многие молодые люди считают, что окружение, с которым прихо-дится сталкиваться на работе, влияет на дальнейший профессиональный рост. Хороший коллек-тив - это залог будущего успеха.

Таким образов эти три важных компонента вместе составляют престиж профессии.Спрос молодежи на престижные профессии привёл к тому, что Псковские высшие учеб-

ные заведения в соответствие с законами рыночных отношений, открыли соответствующиефакультеты на базе своих учебных заведений, не всегда считаясь с нуждами региона. Это приве-ло к следующим последствиям:

1) падение качества образования.Многие факультеты (юридический, организации муниципального управления и т.д.) от-

крыты в филиалах, где нет достаточного количества специалистов, которые могут проводитькачественный учебный процесс. Профессиональные преподаватели Питерских и Московскихвузов, чьи филиалы находятся в Пскове, не направляют своих специалистов для чтения лекций ипроведения занятий. Обучение проводится местными преподавателями.

2) погоня за финансированием.Как правило, непрофильные коммерческие факультеты дают вузу прибыль. Будущие аби-

туриенты приносят вузу деньги. Но качество образования, о чем говорилось выше, не соответ-ствует требованиям.

Для регулирования этого процесса в регионе необходим классический Университет, кото-рый позволит планировать необходимость подготовки специалистов того или иного профилядля нужд региона, даст возможности расширить спектр образовательных услуг с учетом требо-ваний государственной политики и получить качественное образование молодежи псковскогорегиона, в том числе и по престижным специальностям.

Литература1. Руднев М. Т. Методология и основание результатов исследований престижа профессии в социоло-

гии. М., 2009

191

УДК 303.625.3

С.С. Руденко

МОНИТОРИНГ ТЕНДЕНЦИЙ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХПРЕДПОЧТЕНИЙ И ОЖИДАНИЙ СТУДЕНТОВ ПСКОВСКОГОГОСУДАРСТВЕННОГО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

ИМ. С.М. КИРОВА

Статья посвящена мониторингу профессиональных предпочтений студентов Псковс-кого государственного педагогического университета им. С.М. Кирова. Приводится анализотношения студентов к послевузовскому образованию и рассматриваются ориентиры моло-дёжи в профессиональной деятельности.

Ключевые слова: студенты, маркетинговое исследование, профессия,приграничный регион.

S.S. Rudenko

MONITORING OF STUDENTS' PROFESSIONAL PREFERENCES AND EXPECTATIONTRENDS IN PSKOV STATE PEDAGOGICAL UNIVERSITY NAMED AFTER S.M. KIROV

The article is devoted to the monitoring of professional preferences of Pskov State PedagogicalUniversity students. The analyses concerning the attitude of students to postgraduate study andyouth career goals are given in the article.

Key words: students, marketing research, profession, borderland.

Мировой финансово-экономический кризис в значительной степени повлиял на рыноктруда. Сместились ориентиры востребованных профессий, изменилась и степень потребности вкадрах. В данных условиях важно выявить современные предпочтения на рынке труда и в сфереобразовательных услуг как источника квалифицированных кадров.

Интерес представляет мнение будущих специалистов (студентов вуза), ведь их мнение - этои мнение их родителей, под воздействием которого формируются взгляды молодёжи, и их лич-ные желания в сфере дальнейшего или параллельного обучения. Так или иначе, но желаниестудента получить дополнительное образование может указывать на востребованность данногообразования.

К сожалению, профессиональные предпочтения молодёжи могут не совпадать с потреб-ностью в квалифицированных кадрах со стороны работодателей, но предполагаемая готовностьстудентов получать дополнительное образование - аргумент в пользу мобильности молодёжи иих возможности приспособиться к потребностям рынка труда.

В рамках проекта "Маркетинговое исследование и мониторинг состояния рынка труда вприграничных областях" изучалось мнение студентов приграничных территорий России, Эсто-нии и Латвии.

Одной из базовых площадок исследования стал Псковский государственный педагогичес-кий университет им. С.М. Кирова (г. Псков, Россия).

В процессе исследования использовалась в качестве методического инструментария ис-пользовалась анкета. При определении маркетингового исследования в данном случае применял-ся широкий подход, предполагающий рассмотрение маркетингового исследования "как процессапознания для удовлетворения информационных потребностей маркетологов" [3, c. 92].

На протяжении двух лет студенты первых и пятых курсов Университета отвечали на вопро-сы, раскрывающие степень престижности, востребованности профессий в приграничных реги-

192

онах, а также на вопросы, позволяющие выявить желание выпускников покинуть родной регионпосле окончания обучения.

Сравнивая результаты опроса учащихся первого курса на первом и втором годах исследо-вания (2009 и 2010 года, соответственно), видно, что профессиями-лидерами по престижностипризнаны: журналист, юрист, работник таможни, экономист и менеджер (Таблица 1).

Профессия % выборки, 2009 год % выборки, 2010 год

Экономист 30 34 Учитель 4 8 Юрист 39 45 Милиционер 9 11 Менеджер 30 34 Журналист 41 58 Психолог 10 13 Логопед 4 3 Военнослужащий 22 19 Инженер 13 21 Секретарь 2 0 Продавец 4 5 Работник таможни 36 37 Другое 6 8

Наименее престижными профессиями были признаны секретарь, логопед, продавец,

учитель и инженер. Но стоит отметить, что в 2010 году профессию учителя в контексте престижной отмечало

большее количество студентов первого курса. И это может быть связано с тем, что 2010 год в Россииобъявлен годом учителя, и, соответственно, данной профессии уделяется повышенное внимание каксо стороны государственной власти, так и со стороны средств массовой информации.

В категории "другое" указывались: программист, специалист по связям с общественнос-тью, доктор.

Помимо престижности, важным показателем в исследовании рынка труда является крите-рий востребованности профессии.

В таблице 2 представлена динамика востребованности профессий в приграничном реги-оне (по мнению студентов первого курса).

Из таблицы видно, что по итогам двух лет исследования в тройку лидеров вошли профессиисилового профиля. И это закономерно, учитывая приграничное положение нашего региона.

Интересно отметить резкий рост востребованности профессии учителя.Согласно результатам исследования, большинство первокурсников непременно желает полу-

чить дополнительное образование, чтобы чувствовать себя более уверенно на рынке труда. И тотфакт, что конкретные образовательные программы респонденты не указывали, может говорить отом, что студенты, даже не имея ещё чёткого представления о сфере своих будущих профессиональ-ных интересов, готовы развиваться и получать дополнительное образование (Диаграмма 1).

Таблица 1Рейтинг престижности профессий, по мнению студентов

первого курса ПГПУ(2009 и 2010 годы)

(предлагалось выбирать 3 варианта)

193

Таблица 2Динамика востребованности профессий в приграничном регионе,

по мнению студентов первого курса ПГПУ(2009 и 2010 годы)

(предлагалось выбрать 3 варианта)

Профессия % выборки, 2009 год % выборки, 2010 год

Экономист 18 21 Учитель 25 42 Юрист 12 13 Милиционер 29 24 Менеджер 13 11 Журналист 8 13 Психолог 8 16 Логопед 2 8 Военнослужащий 50 47 Инженер 8 11 Секретарь 4 6 Продавец 10 13 Работник таможни

62 58

Другое 6 8

Большинство студентов первого курса ещё не сталкивалось с проблемой поиска работы,поэтому оценить необходимость и возможность трудоустройства, тем более в других странах,им сложно. Но тем не менее первокурсникам было предложено ответить на вопрос: "Хотели быВы работать в Прибалтийских странах?". Ответы представлены на диаграмме 2.

Как видно из диаграммы, повышенный интерес первокурсников к работе в Прибалтикесвязан, прежде всего, с возможностью больше там зарабатывать. Примерно равное количествоопрошенных рассматривает Прибалтику как регион, где можно трудоустроиться, отмечая удоб-ное его расположение (близость к дому). Ведь, как известно, большинство крупных городов При-балтики для жителя Пскова ближе по расстоянию, чем, например, Москва - место, куда некоторыевыпускники псковских вузов стремятся уехать после получения высшего образования.

Диаграмма 1

Да95

Нет5

Да89

Нет11

0

50

100

%

2009 г. 2010 г.

Хотели бы Вы освоить дополнительные образовательные программы, чтобы чувствовать себя

более уверенно на рынке труда?

194

Диаграмма 2

14 12

3339

1625

48

11

0

25

50

%

2009 г. 2010 г.

Хотели бы Вы работать в Прибалтийских странах?

Да, в связи с близостью территорийДа, в связи с тем, что Прибалтика - часть Европейского СоюзаДа, в связи с возможностью больше зарабатыватьНет

В рамках проводимого исследования мнение выпускников Университета представляетсяболее значимым, по сравнению с мнением первокурсников, ведь выпускник - это уже чело-век, готовый выйти на рынок труда. Он больше знаком с ситуацией в сфере трудоустройства,чаще сталкивался с потребностями рынка труда и знаком с трудностями, которые придётсяпреодолевать.

Сравнивая результаты опроса выпускников первого и второго годов исследования (2009 и2010 годов, соответственно), видно, что среди профессий-лидеров престижность на рынке трудасохранили: работник таможни, экономист, юрист и менеджер (Таблица 3).

Таблица 3Рейтинг престижности профессий, по мнению выпускников ПГПУ

(2009 и 2010 годы)(предлагалось выбрать 3 варианта)

Профессия % выборки, 2009 год % выборки, 2010 год

Экономист 45 36 Учитель 4 18 Юрист 39 41 Милиционер 7 6 Менеджер 37 34 Журналист 25 24 Психолог 7 21 Логопед 1 14 Военнослужащий 21 17 Инженер 12 25 Секретарь 1 2 Продавец 11 12 Работник таможни 60 47 Другое 1 1

195

Более престижной, в глазах выпускников ПГПУ, стала профессия учителя (4% - 2009г.; 18%- 2010г.). И снова налицо результат популяризации педагогических специальностей. В сознаниимолодёжи укрепляется мнение о престижности профессии учителя.

Интересно отметить явный интерес к инженерным специальностям и позиционированиеих как престижных.

Заметно вырос интерес к профессии психолога. Обычно актуальность психологии возра-стает в периоды духовного кризиса в обществе. Вероятно, выпускники чувствуют напряжён-ность на рынке труда, возникшую в условиях мирового финансово-экономического кризиса, иполагают, что в подобных условиях работа психолога будет весьма востребованной, а, соответ-ственно, и престижной.

Если на первом году исследования в категории "другое" студенты указывали профессииврача и банкира, то в текущем году появилась профессия дипломата, что вполне актуально дляприграничного региона.

Отвечая на вопрос о степени востребованности профессий, респонденты расположили ихследующим образом (Таблица 4):

Учитывая приграничное положение Псковского региона, понятно лидерство профессийсилового профиля: работник таможни, военнослужащий, милиционер.

Очевиден интерес к профессиям экономиста и продавца. Несмотря на "широкую прави-тельственную пропаганду против "засилья" гуманитарных и экономических специальностей,"переизбытка" финансовых кадров", респонденты хотят обучаться по этим специальностям инаправлениям подготовки [1, с. 118]. Вероятно, связано это ещё и с тем, что Псков как пригра-ничный регион является удобной платформой для развития торговых и деловых связей с сосед-ними государствами.

Как и в случае с первокурсниками, в процессе изучения мнений выпускников затрагива-лись вопросы, связанные с дальнейшим обучением и трудовой деятельностью респондентов.

На вопрос: "Хотели бы Вы освоить дополнительные образовательные программы, чтобычувствовать себя более уверенно на рынке труда?" выпускники ответили следующим образом(Диаграмма 3):

Таблица 4Динамика востребованности профессий в приграничном регионе,

по мнению выпускников ПГПУ(2009 и 2010 годы)

(предлагалось выбрать 3 варианта)Профессия % выборки, 2009 год % выборки, 2010 год

Экономист 18 15 Учитель 15 14 Юрист 20 12 Милиционер 23 18 Менеджер 22 10 Журналист 5 6 Психолог 5 12 Логопед 0 2 Военнослужащий 43 40 Инженер 13 7 Секретарь 4 2 Продавец 24 15 Работник таможни 62 43 Другое 1 1

196

Диаграмма 3

Да95

Нет5

Да85

Нет15

0

50

100

%

2009 г. 2010 г.

Хотели бы Вы освоить дополнительные образовательные программы, чтобы чувствовать себя более уверенно на

рынке труда?

Несмотря на уменьшение желающих получить дополнительное образование, подавляю-щее большинство выпускников относится положительно к возможности совершенствовать своизнания и обрести новые в ближайшее время.

Популярностью среди выпускников пользуются программы: маркетинг, управление пер-соналом, менеджмент в малом и среднем бизнесе.

Для выпускников актуален вопрос трудоустройства. И на этом жизненном этапе про-фессия, которую молодой человек получает в вузе, может не совпадать с той, с которой онпланирует связать свою дальнейшую жизнь. В результате исследования выяснилось, что 35%выпускников 2010 года желают пойти работать по той специальности, которую они получилив вузе. Для сравнения, в 2009 году этот путь предпочло лишь 25% опрошенных. Налицо тотфакт, что количество студентов, желающих работать не по специальности, полученной в вузе,значительно сократилось.

Немалая часть респондентов 2010 года планирует продолжать обучение в аспирантуре(13%) или получать второе высшее образование (21%). Здесь также имеет место повышениеинтереса к обучению после вуза, так как в 2009 году, например, только 7% опрошенных планиро-вали обучение в аспирантуре.

Так как причины необходимости дальнейшего обучения в анкетах не уточнялись, то мож-но лишь предположить, что выпускники либо испытывают страх перед выходом на рынок трудав период экономического кризиса, либо в их сознание внедрилась мысль о необходимости обу-чения в течение всей жизни (Life Long Learning).

Выпускник, который планирует трудоустраиваться после получения диплома о высшемобразовании, непременно сталкивается с проблемой выбора места работы и, как правило, мес-та дальнейшего проживания.

Вероятно, в качестве местожительства и работы выпускников будут интересовать страныПрибалтики, в связи с близостью территорий. Для этого выпускникам был предложен вопрос:"Хотели бы Вы работать в Прибалтийских странах"? Ответы представлены на диаграмме 4.

На диаграмме видно, что интерес выпускников к Прибалтике снизился, по сравнению спрошлым годом.

Стоит отметить тенденцию, при которой большинство студентов первого курса проявляетинтерес к возможности работать в Прибалтике, тогда как выпускники в этом вопросе демонст-рируют некоторую сдержанность, ориентируясь, прежде всего, на проживание и трудоустрой-ство в своём регионе.

Подводя итог исследованию, нужно отметить рассудительность респондентов и ожидае-мую последовательность действий в достижении результата в профессиональной сфере.

197

Диаграмма 4

14 12

35 39

1017

29

44

0

25

50

%

2009 г. 2010 г.

Хотели бы Вы работать в Прибалтийских странах?

Да, в связи с близостью территорийДа, в связи с тем, что Прибалтика - часть Европейского СоюзаДа, в связи с возможностью больше зарабатыватьНет

Как видно, большинство студентов стремится совершенствовать свои знания, молодёжьготова получать дополнительное образование, тем самым повышая свою мобильность на рын-ке труда. В современных условиях это очень ценные качества соискателей.

Очевидна тенденция к восприятию профессий экономической и юридической направлен-ности как престижных и востребованных в нашем регионе. Это позволяет ожидать спрос абиту-риентов на экономические и юридические направления подготовки Псковского государствен-ного педагогического университета.

Но самое главное, чтобы профессиональные предпочтения молодёжи совпадали с по-требностями рынка труда, тогда у молодых специалистов будет возможность реализовать себя иприменить на практике знания, которые они получили в вузе.

Литература1. Ендовицкий, Д. А. Анализ предпочтений выпускников школ при выборе профессии // Высшее

образование в России: научно-педагогический журнал. М., 2009. № 6. С. 117-123.2. Кеворков В.В. Практикум по маркетингу: учебное пособие. М., 2005.3. Маслова Т.Д., Божук С.Г., Ковалик Л.Н. Маркетинг: Учебник для вузов. 3-е изд., перераб. и доп.

СПб., 2009.

198

ЭКОНОМИКА

УДК 330.356.7

Е.А. Рыбальская

ИННОВАЦИОННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ГОСУДАРСТВА

Иccледование посвящено инновационной деятельности предприятий и государства вцелом. Раскрыты такие вопросы как: современное развитие инновационных процессов, фак-торы, влияющие на инновационные процессы государства, структура инновационного про-цесса и инновационная инфраструктура.

Ключевые слова: инновационная деятельность, инновационные процессы и инфраструк-тура.

E.A. Rybalskaya

INNOVATIVE ACTIVITY OF THE STATE

The research is devoted to innovative activity of the enterprises and the state as a whole. Thefollowing questions are considered: modern development of innovative processes, the factorsinfluencing innovative processes of the state, structure of innovative process and innovativeinfrastructure.

Key words: innovative activity, innovative processes and infrastructure.

Сегодня практически не стоит вопрос о том, стоит ли заниматься инновационной деятель-ностью на предприятии. Инновации в самых различных сферах: продуктах, технологиях, закуп-ках, сбыте, персонале, учёте, планировании и т.п., обеспечивают конкурентные преимущества иэффективное функционирование предприятия в долгосрочной перспективе. Но не секрет, чтодалеко не все инновационные намерения заканчиваются успешно. Процент успешно реализу-емых инноваций чрезвычайно низок.

Современное развитие всех сфер жизнедеятельности и субъектов общества происходитпутем освоения разнообразных инноваций. При этом инновации выступают, с одной стороны,в противоречие со всем консервативным, направленным на сохранение существующего поло-

199

жения, с другой - нацелены, в пределах стратегии изменений, на значительное повышение техни-ко-экономической эффективности всех видов деятельности. Поэтому регулирование инноваци-онной деятельности во всех развитых странах осуществляется на различных уровнях [1]:

- государства в целом;- отдельного региона;- на уровне организации или учреждения.При этом важнейшими целями государственного регулирования инновационной деятель-

ности являются:- обеспечение прогрессивных преобразований в сфере материального производства;- повышение конкурентоспособности национального продукта на мировом рынке;- улучшение экологической ситуации;- укрепление безопасности и обороноспособности.В условиях рыночной экономики эти цели достигаются путем обеспечения свободы науч-

ного творчества, интеграции научной деятельности и образования, правовой охраны интеллек-туальной собственности, концентрации ресурсов на приоритетных направлениях развития на-уки, техники и технологии, всемирного развития международного научного сотрудничества.

С учетом предмета инноваций различают следующие их виды [3]:- технико-технологические инновации проявляются в форме новых продуктов, технологий

их изготовления, средств производства. Они являются основой технологического прогресса итехнического перевооружения производства;

- организационные нововведения - это процессы освоения новых форм и методов органи-зации и регламентации производства и труда, а также инновации, предполагающие изменениясоотношения сфер влияния структурных подразделений, социальных групп или отдельных лиц;

- управленческие нововведения - целенаправленное изменение состава функций, органи-зационных структур, технологии и организации процесса управления, методов работы аппаратауправления, ориентированное на замену элементов системы управления (или всей системы вцелом) с целью ускорения, облегчения или улучшения решения поставленных перед предприя-тием задач;

- экономические инновации на предприятии можно определить как положительные изме-нения в его финансовой, платежной, бухгалтерской сферах деятельности, а также в области пла-нирования, ценообразования, мотивации и оплаты труда и оценки результатов деятельности;

- социальные нововведения проявляются в форме активизации человеческого факторапутем разработки и внедрения системы усовершенствования кадровой политики; системы про-фессиональной подготовки и усовершенствования работников; системы социально-професси-ональной адаптации вновь принятых на работу лиц; системы вознаграждения и оценки результа-тов труда. Это также улучшение социально-бытовых условий жизни работников, условий безо-пасности и гигиены труда, культурная деятельность, организация свободного времени;

- юридические инновации - это новые и измененные законы и нормативно-правовые доку-менты, определяющие и регулирующие все виды деятельности предприятий;

- экологические нововведения - изменения в технике, организационной структуре и управ-лении предприятием, которые улучшают или предотвращают его негативное воздействие наокружающую среду.

Нужно отметить, что, прежде всего, необходимо уметь отличать инновации от несуще-ственных видоизменений в продуктах и технологических процессах (например, изменение цве-та, формы и т.п.); незначительных технических или внешних изменений в продуктах, оставляю-щих неизменным конструктивное исполнение, поэтому будет логично остановиться на основ-ных признаках инноваций, к которым относятся:

• НовизнаЭтот признак в наибольшей степени характеризует процесс изменений. Чем выше уро-

вень новизны, тем больше величина инвестиций в материально - вещественные и человеческиересурсы.

200

• Неопределённость и рискиУровень новизны определяет также степень неопределённости, которая объясняется недо-

статочным опытом и опасностью провала в реализации новых идей. Риск состоит в том, чторезультаты либо вообще не достигаются, либо достигаются с опозданием [5].

• КомплексностьИнновации нельзя рассматривать как изолированные мероприятия. Необходимость коор-

динации различных участников и отдельных этапов инновационного процесса является призна-ком комплексности, что требует самостоятельной организационной структуры по управлениюинновациями.

• КонфликтностьПеречисленные выше признаки инноваций являются причинами межличностных и дело-

вых конфликтов в реализации нововведения, так как это потребует от сотрудников предприятиявыполнения кроме своих привычных обязанностей ещё и дополнительно новых функций.

Поэтому необходима разработка системы мер по разрешению возможных конфликтныхситуаций.

Формирование замысла, подготовка и постепенное осуществление инновационных изме-нений называется инновационным процессом. Инновационный процесс - более широкое поня-тие, чем инновационная деятельность. Он может быть рассмотрен с различных позиций и раз-ной степенью детализации:

- во-первых, его можно рассматривать как параллельно-последовательное осуществлениенаучно-исследовательской, научно-технической, производственной деятельности и инноваций;

- во-вторых, его можно рассматривать как временные этапы жизненного цикла инновацииот возникновения идеи до ее разработки и внедрения.

В общем виде, инновационный процесс - это последовательная цепь событий, в ходе кото-рых новшество реализуется от идеи до конкретного продукта, технологии или услуги и распрос-траняется в хозяйственной практике. Основой инновационного процесса является процесс со-здания и освоения нововведений, который начинается с фундаментальных исследований, целе-направленных на получение новых научных знаний и выявление наиболее общих закономерно-стей, необходимых для создания инноваций. Инновационный процесс может содержать ту илииную совокупность стадий научного процесса, вплоть до научных исследований фундаменталь-ного характера, но непременно нацеленных на получение результатов, пригодных для практи-ческого использования при создании инноваций.

Инновационный процесс не заканчивается разработкой и внедрением инновации. Этотпроцесс не прерывается и после внедрения, ибо по мере распространения новшество совер-шенствуется, делается более эффективным, приобретает новые потребительские свойства, чтооткрывает для него новые области применения, новые рынки, а, следовательно, и новых потре-бителей, которые могут воспринимать данный продукт, технологию или услугу как новые имен-но для себя. Таким образом, инновационный процесс охватывает цикл отработки научно-техни-ческой идеи до ее реализации заказчику или на коммерческой основе на рынке, ибо инновацииориентированы на рынок, на конкретного потребителя или потребность [4].

Следовательно, инновационный процесс определяется как комплекс последовательныхработ от получения целенаправленных новых знаний до использования новшества, созданногона основе этих новых знаний, потребителем.

На развитие инновационных процессов влияют различные группы факторов: экономичес-кие, технологические, политические, правовые, организационно-управленческие, социально-психологические, культурные. Одни факторы способствуют инновационной деятельности, дру-гие - препятствуют. Например, в группе экономических и технологических факторов положи-тельное влияние на инновационную деятельность предприятия оказывают наличие необходи-мых финансовых ресурсов, материально-технических средств, прогрессивных технологий, хо-зяйственной и научно-технической инфраструктуры. В этой же группе факторов препятствуютинновационной деятельности отсутствие или недостаток средств для инвестиций, слабость мате-риальной и научно-технической базы, преобладание интересов текущего производства.

201

Независимо от сути инновационной деятельности, структура любого инновационногопроцесса может быть разделена на ряд этапов [5]:

1. Генерирование идеи - более или менее осознанное решение заняться предметом иссле-дования;

2. Формулировка и организация инновационного проекта предполагается по следующимуровням: создание комитетов по инновационным проектам; целевые группы; внутренние ин-новационные проекты; создание системы внутренних венчурных проектов; создание внутрен-них венчурных подразделений; выделение самостоятельных предприятий для реализации инно-вационных проектов; инновационные консорциумы.

3. Обеспечение средствами4. Реализация инновации и оценка ее результатов - продвижение нового продукта на ры-

нок или новой технологии в производство с сопутствующей на этой фазе инвестициями и пре-зентацией продукта на рынке.

5. Закрепление эффективной деятельности в виде новой "рутины", способствующей по-вышению общей эффективности бизнеса.

Важнейшей формой государственной поддержки развития инноваций выступает законо-дательное регулирование инновационной деятельности, создание благоприятного правовогоклимата для инноваций.

Поэтому основными задачами инновационной политики государства, региона или отдель-ного учреждения (организации) является формирование нормативно-правовой базы инноваци-онной деятельности в рыночных условиях, включающей защиту интеллектуальной собственно-сти, законных прав и интересов субъектов данной деятельности; закрепление в собственностигосударства, региона или учреждения (организации) инновационной продукции, нематериаль-ных активов, установление порядка ее введения в рыночные отношения.

Мировой опыт указывает на то, что результаты интеллектуальной деятельности как спе-цифический вид объекта рыночных отношений стали входить в рыночный оборот около 200лет назад. Анализ развития стран и народов, отдельных организаций и учреждений показыва-ет, что инновации возникают только там, где созданы условия для появления творческих спо-собностей людей.

Изменения условий деятельности, связанные с переходом на инновационный путь разви-тия, предоставляют предприятиям новые возможности для достижения преимуществ в рыноч-ной конкуренции. Однако они же создают и определённые сложности, так как современныетехнологические решения требуют иных организационных подходов для своей реализации.

Система управления инновационной деятельностью - это совокупность элементов, нахо-дящихся во взаимосвязи и воздействующих на процесс инновационной деятельности, котораянаправлена на достижение поставленных целей. Она включает в себя инфраструктуру рыноч-ных инноваций, воплощая в себе единство технологических, организационных и социальныхинструментов.

Система управления инновационной деятельностью предприятия носит комплексный,системный характер и объединяет следующие этапы деятельности: стимулирование возникно-вения идеи, латеральный маркетинг, планирование, научные исследования, проектно - конструк-торско-технологическую деятельность, производство, сдачу "под ключ", коммерциализациюрыночных инноваций, кадровое сопровождение, охватывая цикл от возникновения идеи до еёпрактической реализации и сбыта.

В условиях рыночной экономики происходит непрерывная эволюция организационныхмоделей управления процессами создания инноваций.

Изменение моделей экономического роста, вовлечение всё большего числа стран, компа-ний и производств в инновационное развитие значительно видоизменяют функции и методыменеджмента, соотношение между его составляющими. Так, общий инновационный менедж-мент включает [6]:

202

• Нормативный менеджмент, нацеленный на разработку философии, инновационной по-литики и общих стратегических намерений;

• Стратегический менеджмент, занятый выработкой стратегий и их реализации;• Оперативный менеджмент, связанный с практическим осуществлением мероприятий по

управлению инновационной деятельностью.Инновационные системы имеют три вида параметров: состояния, управления и возмуща-

ющие параметры. Параметры состояния характеризуют неравномерность процессов, неравно-мерность их течения. Параметры управления должны быть рассчитаны на управление неравно-весными системами с асинхронным уровнем распространения информации, инвестиционныхресурсов, накопление технологического опыта и пр.

В инновационном управлении можно выделить два этапа: стратегический и оперативный.Задачей стратегического этапа процесса управления является выбор и реализация иннова-

ционной стратегии. Стратегический инновационный менеджмент связывает в единую цепь по-становку целей и задач организации.

Задачи по реализации стратегии должны быть чётко сформулированы и содержать деталь-ное описание каждого стратегического шага. Контроль реализации стратегического этапа такжеимеет свою специфику. Требования к контролю включает его характер, частоту, наличие обрат-ной связи.

В нашем государстве данные процессы еще совсем "молоды", следовательно, возникланеобходимость наполнить правовым содержанием инновационную тематику в России.

К числу правовых условий, создаваемых государством для инновационной деятельности,следует, в первую очередь, отнести охрану прав и интересов участников инноваций, правовыеосновы взаимоотношений субъектов, участвующих в инновационной деятельности и др. [1].

Основными целями государства при вовлечении в хозяйственный оборот объектов интел-лектуальной собственности и других результатов научно-технической деятельности являютсяповышение уровня и качества жизни населения на основе развития производства конкурентос-пособной отечественной продукции (работ, услуг) с высокими техническими и потребительски-ми характеристиками, прогрессивные структурные преобразования в области материальногопроизводства, повышение экспортного потенциала российской экономии, создание новых ра-бочих мест, расширение на этой основе налогооблагаемой базы, обеспечение оборонной, тех-нологической, экономической и экологической безопасности.

Успех инновационной деятельности в значительной степени определяется формами еёорганизации и способами финансовой поддержки. Развитие инновационной деятельности воз-можно только на основе развитой системы финансирования. В экономике рыночного типа субъек-тами финансирования выступают самостоятельные предприятия, промышленные компании,финансово- промышленные группы, малый инновационный бизнес, инвестиционные и инно-вационные фонды, органы местного управления, частные лица и т. д.

Принципы организации финансирования должны быть ориентированы на множествен-ность источников финансирования, на гибкость и динамичность отдельных элементов системыи предполагать быстрое и эффективное внедрение инноваций с их последующей коммерциали-зацией, обеспечивающей рост финансовой отдачи от инновационной деятельности.

Для этого необходимо выдерживать два главных условия [3]:1. Активизировать государственную инновационную, научно - техническую и промыш-

ленную политику.2. Готовность предприятий перейти к активному инвестиционному развитию.Можно выделить следующие виды финансирования инноваций:1. Относительно "правовой" формы капитала:- самофинансирование- финансирование за счёт привлечения заёмных средств

203

2. Относительно места происхождения:- внешнее финансирование- внутреннее финансирование.Результаты инновационной деятельности выражаются в виде инновационной продукции,

которая может иметь конкретную вещественную форму или быть в невещественной форме.Создатели новшеств приобретают на них авторские и смежные с ними права. Данное

понятие предусмотрено Конвенцией, учредившей всемирную организацию интеллектуальнойсобственности в 1967 году.

В России законодательная охрана интеллектуальной собственности гарантирована Кон-ституцией Российской Федерации. Действует также пакет законов в области охраны прав наобъекты интеллектуальной собственности.

Объекты интеллектуальной собственности могут использоваться предприятиями и орга-низациями, приносить доход. Они включаются в состав нематериальных активов.

Охранными документами на изобретения являются патенты, авторские свидетельства.Патенты служат источником информации о новейших научно - технических достижениях,

знание которых важно для инновационного менеджера.Инновационная продукция должна обладать индивидуализацией. В Гражданском кодексе

РФ установлено такое средство индивидуализации продукции - товарный знак.Права на изобретения, товарные знаки и другие результаты инновационной деятельности

оформляются лицензией.Материальные результаты инновационной деятельности выступают в виде созданных и

освоенных новых машин, оборудования, аппаратов, приборов и средств автоматизации.Эффективность инновационной деятельности можно оценить через конкурентоспособ-

ность новой продукции, успешное представление её на внутреннем и внешнем рынках.

Литература1. Аньшин В.М. Инновационный менеджмент. М., 2003.2. Инновационный менеджмент в России: вопросы стратегического управления и научно-технологи-

ческой безопасности / Рук. авт. кол. В.Л. Макаров, А.В. Варшавский. М., 2004.3. Матюхин А.Б. Система процедур менеджмента малых предприятий вузовских технопарков: мето-

дические рекомендации. СПб., 2003.4. От научной разработки до инновационного проекта / О.Ф. Беленко, Т.В. Белик, В.Ф. Ефременко.

Томск - Хабаровск, 2006.5. Управление инновационным бизнесом: учебное пособие для вузов. М., 2001.6. Яковец Ю.В. Эпохальные инновации XXI века. М., 2004.

204

УДК 378.4

С.Ю. Седунова

ТРАНСГРАНИЧНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА,ВОЗМОЖНОСТЬ И РЕАЛЬНОСТЬ*

Статья посвящена развитию трансграничного образования, являющемуся обязательнымэлементом глобализации и интернационализации всех сфер жизни. В статье раскрываетсяпонятие и виды транснационального (трансграничного) образования, рассматриваются ос-новные документы, обеспечивающие развитие трансграничного образования в Европе.

Ключевые слова: трансграничное образование, транснациональное образование, гло-бализация, франчайзинг, валидированные программы, качество образования.

S. Sedunova

CROSS-BORDER EDUCATION: THEORY AND PRACTICE, THE POS-SIBILITY ANDREALITY

The article deals with the development of cross-border education that is an indispensableelement of globalization and internationalization in all spheres of life. The article reveals theconcept and forms of transnational (trans-boundary) education, the basic documents that ensurethe development of trans-boundary education in Europe.

Key words: cross-border education, transnational education, globalization, fran-chising,validation programs, the quality of education.

Реформы образования в России и Европе протекают сегодня на фоне растущей глобализа-ции и интернационализации всех видов деятельности людей, куда, несомненно, попадает и обра-зование, в особенности, высшее образование, когда люди уже не так зависимы от места прожи-вания, от семьи, от некоторой предопределенности, связанной с местом рождения.

Основной предпосылкой становления и развития трансграничного образования являет-ся интернационализация услуг в сфере образования, которая, в свою очередь, являетсяследствием интернационализации и глобализации бизнеса и экономики. Ориентация сегод-няшнего мира на строительство экономики знаний и высоких технологий, несомненно, требуетизменений не только в содержании предоставляемых знаний, но и в форме их получения. Прояв-ляющаяся в последние годы активизация деятельности институтов трансграничного образо-вания является показателем сдвига от предложения к спросу именно на новые формыорганизации передачи и получения знаний.

Глобализация является одной из существенных характеристик и тенденций развитиясовременной системы образования. Это обусловлено многими предпосылками. В первуюочередь следует учесть глобализацию мировой экономики, которая приводит к существен-ным изменениям в организации труда, производстве товаров и услуг, включая образователь-ные услуги, отношениям между странами, затрагивая даже культуру отдельных народов. Врезультате формируется единый глобальный рынок труда со схожими требованиями к знаниями компетенциям работников, что не может не приводить к формированию схожих требований ик уровню образования, формированию глобального мышления для управления глобальнымипроцессами во всех сферах жизни.

• Статья печатается в рамках научного проекта АВЦП "Маркетинговое исследование и мониторингрынка труда приграничных областей".

205

Следует также отметить, что, наряду с глобализацией, в сфере образования отмечаютсяи тенденции к регионализации. В качестве примера можно привести единое европейское обра-зовательное пространство, объединенное Болонским процессом, конкурирующее с Северо-американским образовательным пространством, формирование приобретающих все боль-шую популярность на рынке систем образования Австралии и Новой Зеландии, а такжесоздание набирающих потенциал систем образования стран Юго-Восточной Азии.

Специалисты, работающие в системе высшего образования должны знать, что страны,не рассматривавшие ранее интернационализацию образования как часть своей стратегииразвития, в условиях глобализации в настоящий момент вынуждены определяться и находитьсебя в формирующемся общемировом образовательном пространстве. Однако, несмотря наобъективность и очевидную необратимость процесса глобализации образования, он далеконе во всех странах приводит к активному и эффективному межгосударственному сотрудни-честву с целью взаимообогащения и обмена опытом в сфере образования. Многие страны досих пор не выработали собственную стратегию интернационализации образования. Чащевсего исследователи объясняют это существующим межгосударственным разрывом в уровнеобразования и качестве механизмов управления им.

Одним из следствий вышеуказанных процессов становится появление такого нового поня-тия, как транснациональное или трансграничное образование; здесь предлагается использоватьдля этих понятий общее сокращение - ТГО ("трансграничное образование" - от английского"transborder education"). Под трансграничным образованием подразумеваются все виды про-грамм высшего образования, или курсов обучения, или образовательных услуг, включая дис-танционное образование, при осуществлении которых обучаемые находятся в другой стране,нежели та, где расположен вуз, присваивающий квалификацию.

В Кодексе образцовой практики для транснационального образования (принят на третьемзаседании Рабочей группы по транснациональному образованию в 1999 г., в г. Иерусалим) иодобрен сетью Европейских национальных информационных центров по академическому при-знанию и мобильности (ENIC) на 7-м заседании сетей ENIC и NARIC (2000 г., Брюссель) даетсяследующее описание "транснационального образования": "Все виды учебных программ выс-шего образования, или комплектов курсов обучения, или образовательных услуг (включая про-граммы дистанционного образования), при предоставлении которых обучающиеся находятся встране, отличной от той, в которой расположено учебное заведение, присуждающее квалифика-ции. Такие программы могут либо принадлежать образовательной системе другого государ-ства, а не того, в котором эта программа реализуется, либо они могут функционировать незави-симо от любой национальной образовательной системы" [1].

Транснациональное образование может реализовываться в самых разных формах. ГленнР.Джонса, один из основателей Международного союза транснационального образования, при-водит следующие образцы транснационального образования:

• Онлайновые и дистанционные программы образования: программы дистанционногообразования, представляемые через Интернет, по сети, через спутники, компьютеры, почту илис помощью других технологий - через государственные границы;

• Кампусы - филиалы: кампусы, которые открываются учебным заведением в другой стра-не для обучения иностранных студентов по своим учебным программам;

• По лицензии: ситуация, когда учебное заведение А дает разрешение на открытие учебно-го заведения В в другой стране в качестве провайдера одной или более программ учебногозаведения А студентам учебного заведения В, находящегося в другой стране;

• Сочленение: признание на постоянной основе учебным заведением А особой разработ-ки учебного заведения учебного заведения В в другой стране в качестве частичного зачета попрограмме учебного заведения А;

• Учебные заведения - побратимы: заключение соглашения между учебными заведениямиразных стран по проведению совместных программ;

206

• Корпоративные программы: многие большие корпорации предлагают программы с за-четными единицами, полученными в учебных заведениях; в этот процесс часто вовлекаетсяучет зачетных единиц, полученных, невзирая на государственные границы [2].

Генеральное соглашение по торговле услугами выделяет следующие модели транснацио-нального образования:

1. Международная поставка - соответствует нормальной форме торговли товарами: пере-секает границу только сама услуга. Международная поставка образовательных услуг может вбудущем быстро возрасти за счет использования новых информационных технологий для дис-танционного обучения (кабельной и спутниковой связи, аудио- и видеоконференций, программ-ного обеспечения для ПК и CD-ROM и недавно появившегося Интернета). Ряд частных компанийи университетов недавно представили свои инициативы в этой области.

2. Потребление за границей (поддержка mobility) - соответствует ситуации, когда потреби-тель услуг перемещается в другую страну для их получения (например, студент едет на учебу заграницу). Международный поток студентов в сфере высшего образования в настоящее время,несомненно, составляет самую большую долю глобального рынка образовательных услуг.

3. Коммерческое присутствие образовательных услуг - подразумевает коммерческое уч-реждение провайдерами объектов за границей (Branch Campus) или партнерство с отечествен-ными учебными заведениями.

4. Присутствие физических лиц - подразумевает перемещение физического лица (напри-мер, профессора, исследователя, преподавателя и т. д.) в другую страну на временной основедля предоставления образовательных услуг.

Данное определение кажется довольно общим, а приведенные виды транснациональногообразования его не исчерпывают. Поэтому некоторые авторы добавляют к вышеназванным,такие виды транснационального образования, как:

5. Образовательные корпорации - образовательные учреждения или центры, не принадле-жащие ни к одной из образовательных систем мира, работающие на транснациональные корпо-рации или являющиеся их частью.

6. Виртуальные институты - образовательные учреждения, предлагающие образователь-ные услуги одной из систем образования мира в формате электронных или информационно-коммуникационных решений (электронное обучение, интерактивные занятия через Интернет идр.) [3, с. 92-106].

Что касается видов трансграничного образования, сегодня считается, что не менее 75%экспорта посредством ТГО осуществляется в форме условного франчайзинга (в чистом видефранчайзинг в образовательной среде встречается довольно редко) образовательных программзарубежными филиалами вузов и представительствами институтов дистанционного образова-ния. Валидированные (аккредитованные) программы, зарубежный кампус и корпоративныеобразовательные подразделения - другие наиболее часто используемые организационно-пра-вовые формы предоставления транснационального образования. Образовательные программыТГО осуществляются и в традиционной форме, и виртуально, и в комбинированных вариантах.В последнее время ТГО начало проникать в университетский сектор, связанный с фундамен-тальным образованием, прежде всего посредством развития магистерских программ второгоцикла, меньше востребованы его возможности в предоставлении программ высшего образова-ния первого цикла (бакалавриат).

На рынке ТГО наиболее развитые страны играют ключевые роли, что вполне понятно. Са-мые сильные позиции в экспорте образовательных услуг в Европу посредством ТНО занимаютВеликобритания и США. Именно Великобритания добилась наибольших успехов в глобальномпродвижении своих образовательных программ. В последние годы заметно повышается актив-ность в сфере транснационального образования и в других европейских странах. Франция и Гер-мания развивают трансграничное образование прежде всего в целях продвижения своих языков икультуры, а также создания перспективного источника доходов. Так, например, в 2000 году Феде-ральный департамент исследований Германии анонсировал проект по экспорту образовательных

207

программ и выделению значительных средств на создание для их реализации независимых центровза рубежом. Совет по финансированию высшего образования Великобритании в 2002 году иници-ировал широкую программу обучения зарубежных граждан через Интернет.

На территории самой России программы ТГО, представленные в самых разных формах -от Открытого университета до условно франчайзинговых, совместных и валидированных про-грамм - также начали пользоваться все возрастающим спросом.

Трансграничное образование постоянно расширяется. Если еще два десятилетия назадколичество студентов, обучающихся за рубежом, было статистически незначительным, то в2010 году оно будет составлять более трех миллионов человек, приближаясь к 3% от общего100 млн. корпуса студентов всего мира [5, с.9].

Однако сегодня существует ряд факторов, которые препятствуют развитию ТГО.Многочисленные дискуссии вокруг развития ТГО в Европе, и в меньшей степени в Рос-

сии, сводятся сегодня к вопросам сохранения качества образования в случае его интернациона-лизации, сохранения национальных традиций и культуры, а также развития процедур аккредита-ции на международном уровне. Но если в Европе уже появились определенные разработки идокументы в области ТГО (Лиссабонская декларация, Кодекс образцовой практики для трансна-ционального образования), на уровне ЮНЕСКО принято решение о разработке соответствую-щих принципов развития образования, то в России к решению данных вопросов на националь-ном уровне еще даже не приступали.

Руководящие принципы "Обеспечение качества в трансграничном высшем образо-вании" разработаны во исполнение резолюции, принятой Генеральной конференциейЮНЕСКО (29 сентября - 17 октября 2003 г.) и предлагающей Генеральному директору "разви-вать практическую деятельность и разрабатывать принципы, которые послужат руководством вделе обеспечения трансграничного высшего образования, с использованием знаний,накопленных ЮНЕСКО и другими международными учреждениями, в сотрудничестве сучреждениями по обеспечению качества и поставщиками образовательных услуг" [4].

Руководящие принципы касаются шести сторон, имеющих отношение к высшемуобразованию (правительств, высших учебных заведений, поставщиков услуг в областивысшего образования, включая профессорско-преподавательский состав, студенческих орга-низаций, учреждений по обеспечению качества и аккредитации, учреждений, занимаю-щихся признанием академических квалификаций, и профессиональных организаций),содержат набор рекомендаций практического характера и имеют целью укреплениевзаимного доверия и международного сотрудничества между поставщиками и получа-телями трансграничных услуг в области высшего образования.

В документе сказано, что "Руководящие принципы направлены на поддержку иразвитие международного сотрудничества и содействие пониманию важности обеспечениякачества в трансграничном высшем образовании.

Их цель - обеспечить защиту учащихся и других заинтересованных сторон от низкогокачества услуг и недобросовестных поставщиков, а также способствовать развитию каче-ственного трансграничного высшего образования в соответствии с гуманитарными,социальными, экономическими и культурными потребностями" [4].

Далее отмечается, что в "отдельных странах национальные механизмы обеспечениякачества, аккредитации и признания квалификаций учитывают существование трансгранич-ных способов получения высшего образования, то во многих странах они не предусматрива-ют решения возникающих в этой области проблем. Кроме того, отсутствие всеобъемлющихмеханизмов координации различных инициатив на международном уровне наряду с разнооб-разием и неравномерным развитием систем обеспечения качества и аккредитации нанациональном уровне обусловливает серьезные пробелы в обеспечении качества трансгра-ничного высшего образования, оставляя некоторые формы трансграничного высшегообразования вне сферы действия механизмов обеспечения качества и аккредитации. Врезультате студенты и другие заинтересованные стороны оказываются менее защищенными

208

от некачественных услуг трансграничного высшего образования и их недобросовестныхпоставщиков. Перед современными системами обеспечения качества и аккредитациистоит трудная задача разработать соответствующие процедуры и системы, которыераспространялись бы на иностранных поставщиков и программы (наряду с национальнымипоставщиками и программами), в целях извлечения максимальной пользы и ограниченияпотенциальных недостатков интернационализации высшего образования. В то же время врезультате роста трансграничной мобильности студентов, преподавателей, исследователейи специалистов тема признания учебных и профессиональных квалификаций становитсяодной из приоритетных в повестке дня международного сотрудничества" [4].

В связи с этим появляется необходимость в дополнительных инициативах на национальномуровне, в более активном международном сотрудничестве и сетевом взаимодействии, а также вболее транспарентной информации о процедурах и системах обеспечения качества, аккредита-ции и признания квалификаций. Усилия в этой сфере должны носить глобальный характер,причем особое внимание следует уделить потребностям развивающихся стран, с тем чтобысоздать устойчивые системы высшего образования. В связи с отсутствием в некоторых странахвсеобъемлющих механизмов обеспечения качества, аккредитации и признания квалификацийважным элементом общего процесса расширения и координации национальных и международ-ных инициатив должно стать создание соответствующего потенциала.

Нельзя не согласиться с мнением составителей данного документа, что "Качество высшегообразования в стране, его оценка и мониторинг не только имеют решающее значение для еесоциально - экономического благосостояния, но и являются фактором, определяющим между-народный статус данной системы высшего образования. Создание систем обеспечения каче-ства приобретает актуальность с точки зрения не только контроля за качеством высшего обра-зования в стране, но и предоставления услуг высшего образования на международномуровне" [4].

Сегодня в России вопросы трансграничного образования отданы на откуп небольшомуколичеству вузов, которые по различным аспектам могут себе позволить самостоятельно осва-ивать этот рынок: наличие необходимых финансовых ресурсов, кадрового, технического потен-циала и др. К сожалению, количество этих вузов в России незначительно, а значит, и количествостудентов, вовлеченных в систему академических обменов еще очень недостаточно, чтобы можнобыло говорить о едином образовательном пространстве, о широком развитии болонских прин-ципов на территории страны.

В вышеназванном документе, разработанном ЮНЕСКО, как уже говорилось ранее, к реа-лизации трансграничного образования предполагается привлекать органы государственногоуправления, поставщиков услуг, студенческие организации, учреждения по обеспечении каче-ства и аккредитации, учреждения, занимающиеся признанием квалификаций, профессиональ-ные организации.

На современном этапе возникает острая необходимость выработки основных принципови нормативно-правовых документов, регулирующих обеспечение качества трансграничноговысшего образования на национальном уровне. Эти принципы должны быть направлены наподдержку международного сотрудничества и содействие пониманию важности обеспечениякачества в трансграничном образовании. Возникает необходимость в дополнительных мероп-риятиях, поддерживающих развитие ТГО на Российском уровне, в более активном международ-ном сотрудничестве, расширения информации о процедурах международной аккредитации ипризнания квалификаций. Необходимо помнить, что развитие трансграничного образованияможет значительно повысить конкурентоспособность высшего образования, предоставить ву-зам определенную финансовую самостоятельность в решении собственных проблем, облег-чить вхождение России в Болонское пространство, предоставить вузам доступ к ограниченнымресурсам. Все это соотносится со стратегией развития образования в стране, а значит, требуетповышенного внимания со стороны государственных органов управления образования и ско-рейшего решения вышеназванных проблем.

209

Литература1. Аветисян П.С. Влияние основных факторов глобализации на сферу образования. Трансграничное

образование. Проблемы университетского образования.// www.rau.am/downloads/Vestnik/1_07.2. Джонс Г.Р. Как перебросить мост от сложных проблем транснационального образования к аккреди-

тации. Транснациональное образование: возможность доступа или создание препятствий. 2000. № 3. Т.XXV. // http.: www.aha.ru.

3. Дьячкова К.А., Зуева Д.С.. Фурсов К.С. Транснациональное образование: понятие и перспективы сточки зрения российских экспертов. / Трансграничное образование: современные реалии и перспективы.Научные труды. М., 2008. С.92-106.

4. Руководящие принципы для обеспечения качества в трансграничном высшем образовании: ИзданоООН по вопросам образования, науки и культуры// UNESCO, 2006// http://www.unesco.org/education.

5. Филиппов В.М., Краснова Г.А., Гришкун В.В. Учебный курс "Тенденции и формы использованияинформационных и коммуникационных технологий в трансграничном образовании" в системе повышенияквалификации работников образовательных учреждений. (РУДН)// http://cis.rudn.ru.

210

УДК 331.5

О.С. Бедских

О РОЛИ КОМПЛЕКСНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ РЕГИОНАЛЬНОГОТРУДОВОГО ПОТЕНЦИАЛА

В статье рассматривается понятие трудового потенциала, его роль и значение в эко-номическом развитии региона, решении социально-экономических задач. В статье обосновы-вается необходимость проведения комплексного исследования трудового потенциала реги-она, цели и задачи исследования, этапы его проведения и ожидаемые результаты.

Ключевые слова: региональная экономика, трудовой потенциал, трудовые ресурсы,социально-экономическое развитие региона.

O.S. Bedskikh

ON THE ROLE OF A COMPREHENSIVE RESEARCH OF REGIONAL LABOR POTENTIAL

The article addresses the concept of labor potential, its role and importance in the economicdevelopment of the region, and solving socio-economic problems. The article proves the need forresearch of the region labor potential explains aims and objectives of the research, the stages of itsimplementation and expected results.

Key words: Regional economy, labor potential, human resources, socio-economic development.

Исследованию трудовых ресурсов посвящено значительное число научных публикаций,отражающих стратегический характер и роль данных ресурсов в развитии экономических сис-тем любого масштаба. Отмечая фундаментальный характер и высоко оценивая результаты ис-следований в данной области, необходимо отметить, что развитие социально-экономическихпроцессов, а также усложнение экономической среды заставляет искать новые и совершенство-вать существующие подходы к решению проблем экономического развития российских регио-нов. В связи с этим ряд вопросов и проблем данной сферы требуют более глубокого изучения науровне отдельно взятого региона - Псковской области.

На сегодняшний день актуальные направления исследования в данной сфере связаны сизучением факторов развития трудового потенциала индивида, группы лиц и общества в целом[2]. Понимание естественных причин и истинных мотивов трудового поведения людей позволяетболее эффективно осуществлять научно-обоснованное планирование и организацию примене-ния трудовых ресурсов для решения актуальных задач развития народного хозяйства. Стратеги-ческая роль и значение государственной и региональной политики в сфере воспроизводстватрудовых ресурсов определяет необходимость поиска новых форм и методов управления трудо-вым потенциалом общества[3]. Помимо количественного аспекта данного понятия, связанногос характеристикой наличия необходимых трудовых ресурсов, трудовой потенциал рассматрива-ется сквозь призму ряда необходимых условий, способных задействовать имеющийся ресурсмаксимально эффективно. Именно через создание благоприятных условий для саморазвития итрудовой самореализации человека видится будущее новой, современной и конкурентоспособ-ной экономики.

Актуальность рассматриваемой проблемы состоит в том, что присущие для региональ-ных рынков труда дисбалансы представляют собой мощный сдерживающий фактор на путиэкономического развития регионов, развития социальной и экономической инфраструктуры,решения проблем труда и занятости. Таким образом, актуальная задача состоит в исследованиирегионального трудового потенциала: оценке количества и качества трудовых ресурсов, их соот-

211

ветствия потребностям рынка труда и задачам социально-экономического развития региона.Также конкретной задачей является исследование системы воспроизводства трудовых ресурсов,и факторов их движения. Новизна поставленной задачи состоит в попытке комплексной оценкитрудовых ресурсов области и определении первоочередных мер, необходимых для развитиярегионального трудового потенциала.

На сегодняшний день наиболее актуальными проблемами, требующими решения, явля-ются: дисбаланс спроса и предложения на рынке труда, недостаточный уровень подготовленно-сти кадров, низкая востребованность получаемых профессиональных знаний выпускников учеб-ных заведений, недостаток рабочих мест, низкий средний размер оплаты труда, дефицит "ред-ких" специалистов. Указанные проблемы во многом являются следствием недостаточно эффек-тивного функционирования сферы образования, экономических проблем региона, проблемтрудовой миграции, демографии и других факторов. Преодоление указанных проблем невоз-можно без решения сформулированных выше исследовательских задач. В этой связи видитсянеобходимым применение комплексного подхода к исследованию регионального трудовогопотенциала и факторов движения трудовых ресурсов в Псковской области. Сущность и преиму-щество комплексного подхода выражаются в рассмотрении проблемы в многообразии ее свя-зей, взгляде на нее с различных сторон. Реализация комплексного подхода определяет необходи-мость проведения исследований по целому ряду направлений:

1. Исследование наличия, достаточности и соответствия трудовых ресурсов существую-щим потребностям рынка труда.

2. Исследование системы воспроизводства трудовых ресурсов в Псковской области, еесоответствия текущим и перспективным потребностям рынка.

3. Исследование факторов, оказывающих влияние на движение трудовых ресурсов в Псков-ской области.

4. Исследование факторов развития трудового потенциала Псковской области.С точки зрения предлагаемого подхода важным является разделение понятий трудовые

ресурсы и трудовой потенциал. В контексте исследовательских задач понятие трудовой потенци-ал является комплексным, и выходит за рамки рассмотрения количественного и квалификацион-ного состава трудовых ресурсов. Трудовой потенциал включает в себя набор факторов и усло-вий, при которых создаются предпосылки для полной самореализации трудовых ресурсов. Учетиндивидуализированной и человеческой природы труда заставляет рассматривать его как ре-зультат длительного воздействия множества факторов социального, экономического и культур-ного характера [1]. В этой связи при изучении трудовых ресурсов важное внимание необходимоуделять среде формирования, характеру проявления и силе влияния указанных факторов. Ком-плексное и системное изучения процессов формирования, развития и использования трудовыхресурсов в Псковской области должно быть ориентировано на повышение эффективности ис-пользования рычагов и инструментов управления трудовым потенциалом - важнейшим факто-ром социально-экономического развития региона. Проведение исследований в указанной обла-сти является важным в контексте решения актуальных задач повышения производительноститруда и интеллектуально-творческого потенциала трудовых ресурсов региона.

Масштабность исследовательских задач определяет логическую последовательность эта-пов прикладных исследований: 1) исследование рынка труда и системы внутреннего воспроиз-водства трудовых ресурсов в Псковской области; 2) исследование количества, квалификацион-ного состава и факторов движения трудовых ресурсов региона; 3) исследование факторов, спо-собствующих развитию трудового потенциала Псковской области. Уже по результатам первогоэтапа исследования должны быть получены общие оценки эффективности функционированиясистемы воспроизводства трудовых ресурсов региона; оценка практики, результатов и проблемфункционирования учебных заведений профессионального образования различных уровней;оценка степени соответствия существующей системы воспроизводства трудовых ресурсов те-кущим и перспективным потребностям рынка труда, а также задачам социально-экономическо-го развития области.

212

Помимо самостоятельного научного интереса практическая значимость исследованиязаключается в том, что его результаты способны сформировать систематизированную инфор-мационную базу для разработки и реализации элементов программ социально-экономическогоразвития региона. Исследование проблемы позволит усовершенствовать подходы к планирова-нию программ привлечения, обучения, повышения квалификации или переобучения трудовыхресурсов в области. В итоге, результаты исследований будут полезны для решения задач разви-тия регионального трудового потенциала, эффективного внутреннего воспроизводства и при-влечения в экономику Псковской области достаточного количества трудовых ресурсов, способ-ных обеспечить высокие темпы социально-экономического развития региона.

Литература1. Калинникова И. О. Управление социально-экономическим потенциалом региона. Учебное пособие.

СПб., 2009.2. Ocтaпeнкo Ю.М. Трудовой потенциал экономики [электронный ресурс]. Портал о кадровом менедж-

менте, 2010. - Режим доступа http://www.hrm.ru/trudovojj-potencial-ehkonomiki, свободный. - Загл. с экрана.3. Чепурко Г. В. Региональные аспекты процесса формирования трудового потенциала // Вестник

СевКавГТУ. 2010. №1 (22).

213

ПРАВО

УДК 94(37)

В.К. Хрусталев

"HOMINES DURI ET MOLESTI": ОТНОШЕНИЕ К СУДЕБНЫМОБВИНИТЕЛЯМ В РИМСКОМ ОБЩЕСТВЕ ВРЕМЕН ПОЗДНЕЙ

РЕСПУБЛИКИ

Эта статья рассматривает отношение римского общества Поздней Республики поотношению к общественным обвинителям. Автор утверждает, что оно менялось с течениемвремени. В эпоху Цицерона оно было двойственным. Традиция, когда молодой человек привле-кал кого-либо к суду, чтобы создать себе репутацию судебного оратора, сохранялась, нопрофессиональные обвинители не пользовались уважением общества.

Ключевые слова: обвинитель, обвинение, адвокат, преварикация, изгнание, "лишениеводы и огня", клеветник, квадруплатор, доносчик.

V.K. Khrustalev

"HOMINES DURI ET MOLESTI": THE ATTITUDE TOWARDS COURT PROSECUTORS INTHE ROMAN SOCIETY OF THE LATE REPUBLIC

This article considers the attitude of the Roman society of the Late Republic towards the publicprosecutors. The author asserts that it was changing in the course of time. In the epoch of Cicero it wasdouble-dealing. The tradition that a young man prosecuted somebody to make his name as a courtroomspeaker remained, but the professional prosecutors did not enjoy public respect.

Key words: prosecutor, accusation, prosecution, advocate, collusion with the defendant, exile,aquae et ignis interdictio, calumniator, quadruplator, delator.

Одной из наиболее существенных характеристик римского уголовного суда времен По-здней Республики являлся институт частного обвинения (accusatio). Он ставил уголовное судо-производство в прямую зависимость от инициативы отдельных граждан. Государственных обви-

214

нителей не существовало; по сути, тем самым римское государство передавало контроль засудебным преследованием преступников в руки частных лиц. Если не находилось общественно-го обвинителя, то суда и не происходило.

Обвинитель в Римской Республике фактически выполнял функции современных прокуро-ра и следователя. Он вел следствие по делу (inquisitio): собирал доказательства вины подсудимо-го, разыскивал и допрашивал свидетелей; он же поддерживал обвинение в суде. Обеспечениеявки свидетелей на само заседание суда также было задачей обвинителя. Ясно, что мотивы,побудившие человека принять на себя такие обязанности, требовавшие затраты его сил, време-ни, порой даже денег - вспомним, как Цицерон лично ездил на Сицилию, собирая материалы дляобвинения Верреса (Cic. Verr., I, 6) -, должны были быть достаточно вескими.

Вероятно, кто-то из обвинителей руководствовался альтруистическими побуждениями.Но, думается, что таких ревнителей общественного блага и староримских добродетелей было неслишком много, и подобные благородные мотивы чаще провозглашались в речах самими обви-нителями1, чем двигали ими на самом деле. Большинство же обвинителей, привлекая к судукакое-либо лицо, определенно руководствовались своими личными интересами.

Источники свидетельствуют также о существовании наемных обвинителей, которые заопределенное вознаграждение соглашались привлечь к суду какое-либо неугодное лицо. Види-мо, таким обвинителем был противник Цицерона на процессе Секста Росция Гай Эруций; вовсяком случае, Цицерон говорит, обращаясь к Эруцию, что у того нет личных мотивов обвинятьРосция и что его соблазнило лишь богатство подсудимого2. Вероятно, что Эруцию была обеща-на после осуждения Росция-сына какая-то часть имущества Росция-отца.

Несомненно, обычным явлением были попытки свести при помощи суда личные счеты:отплатить за нанесенную обиду или нанести удар по давнему врагу - или непосредственно, иличерез близкого ему человека. Иногда это принимало форму своеобразной вендетты, и подобныхпримеров было немало: можно вспомнить процесс Клуенция в 66 г.; одним из обвинителей нанем выступал молодой Оппианик, отец которого перед этим был осужден по обвинению Клуен-ция (Cic. Cluent., 10).

Наконец, обвинение и привлечение к суду какого-нибудь известного человека являлисьобычным способом начала политической карьеры для честолюбивых молодых людей, которыепока ничем себя не зарекомендовали. Так, защищая Целия Руфа, Цицерон говорит, что тот"захотел по старинному обычаю и по примеру тех молодых людей, которые впоследствии сталив государстве выдающимися мужами и прославленными гражданами, чтобы римский народузнал его рвение на основании какого-либо громкого обвинения" ("voluit vetere instituto eorumadulescentium exemplo, qui post in civitate summi viri et clarissimi cives exstiterunt, industriamsuam a populo Romano ex aliqua illustri accusatione cognosci") (Cic. Cael., 73). В трактате "Обобязанностях" Цицерон пишет, что речи в суде вызывают наибольшее восхищение по сравне-нию со всеми остальными (Cic. De off., II, 49)3.

В условиях существования частной accusatio обвинитель рассматривался как личный "враг","недруг" (inimicus) подсудимого (Cic. Rosc. Amer., 55). Личная заинтересованность обвинителя вделе не только не служила помехой, но даже рассматривалась как преимущество: считалось, чтовраждебность к подсудимому заставит обвинителя тщательнее вести расследование и снизит

1 Так, например, Цицерон в первой речи против Верреса заявляет: "…я взялся за это дело по волеримского народа и в исполнение его ожиданий" ("…huic ego causae ... cum summa voluntate et expectationepopuli Romani, actor accessi") (Cic. Verr., I, I, 2)

2 Cic. Rosc. Amer., 55: "sciunt huiusce pecunia te adductum esse"3 Нужно отметить, что в римском обществе конца Республики личные мотивы очень часто переплетались

с политическими. Рассмотрение уголовных процессов как одного из инструментов политической борьбы вРиме в этот период имеет глубокие корни в историографии [9. P. 149]. Пожалуй, наиболее полно эта концеп-ция отражена в трудах американского историка Э. Грюна [5; 6]. Однако в последнее время некоторые авторыставят под сомнение эту точку зрения; они не отрицают, что многие уголовные процессы имели политичес-кую подоплеку, но не считают, что этот фактор имел первостепенное значение [8. P. 41-42].

215

вероятность praevaricatio (соглашения обвиняемого с обвинителем с тем, чтобы последнийнерадиво исполнял свои обязанности) [2, р. 20]. Цицерон, например, порицает существовавшуюв Греции практику официального назначения обвинителей и говорит, что обвинители "не могутведь быть суровы, если они не добровольцы"("quidem graves esse non possunt, nisi suntvoluntarii") (Cic. De leg., III, 47). Впрочем, были приняты меры и для того, чтобы обуздатьcalumniatores - лиц, выступавших со злонамеренными и умышленно сфальсифицированнымиобвинениями. Наказание для них устанавливал lex Remmia (Cic. Rosc. Amer., 55).

В такой ситуации нам кажется правомерным поставить вопрос, каким же все-таки былоотношение римского общества к обвинителям - людям, которые по собственной воле вставалина защиту существующих законов и преследовали их нарушителей.

Обратимся к источникам. Грек Полибий во II в. до н. э. с неодобрением рассказывает осовременных ему римских порядках: "…Молодежь проводила время на Форуме, занималасьведением дел в судах и заискивала перед народом. ...Юноши входили в славу тем только, чтовредили кому-нибудь из сограждан: так бывает обыкновенно при ведении судебных дел…" (Polyb.XXXII, 15, 8-10 - пер. Ф. А. Мищенко). Он особенно подчеркивает, что его друг и покровитель,Сципион Эмилиан, не был замечен ни в чем подобном: "…Он достигал славы новыми средства-ми, не теми, какие для всех прочих римлян указаны были обычаями и господствующими нрава-ми" (Ibid.). Г. Буассье метко замечает, что "жизнь политических деятелей проходила тогда внападении и самозащите" и приводит в пример М. Порция Катона Старшего, который за своюдолгую жизнь сорок четыре раза бывал обвиняемым и гораздо чаще - обвинителем [1, с. 138].

Не изменилась ситуация и в последующее столетие. Другой греческий автор, Плутарх, вбиографии М. Лициния Лукулла отмечает, что "выступить с обвинением даже без особого ктому предлога вообще считалось у римлян делом отнюдь не бесславным, напротив, им оченьнравилось, когда молодые люди травили нарушителей закона, словно породистые щенки - дикихзверей" (Plut. Lucul., 1 - пер. С.С. Аверинцева). Когда братья Лицинии Лукуллы, мстя за отца,который был осужден за казнокрадство (de peculatu), привлекли к суду его обвинителя, авгураСервилия, по словам Плутарха, "римлянам такой поступок показался прекрасным, и суд этотбыл у всех на устах, в нем видели проявление высокой доблести" (Ibid.).

Но все углублявшийся кризис полиса и полисных ценностей, распространение эллинисти-ческой культуры и образованности серьезно способствовали трансформации римских нравов.Смягчение суровых установлений предков коснулось и судебной системы, в частности, системынаказаний. Она очевидно эволюционирует в сторону большей гуманности. Смертная казнь факти-чески отошла в прошлое. По обычаю, обвиняемый в совершении уголовного преступления, мог,не дожидаясь окончания процесса, отправиться в изгнание. В I в. до н. э. это наказание получилоофициальное оформление, будучи зафиксировано в ряде уголовных законов Л. Корнелия Суллы,хотя первоначально само слово "изгнание" (exilium) в постановлениях суда не записывалось. Нака-зание определялось как "лишение воды и огня" (aquae et ignis interdictio). Тем не менее, во второйполовине I в. до н. э. осужденные за уголовные преступления постоянно отправлялись в изгнание,а смертная казнь, хотя и не была отменена, оставалась лишь виртуальной угрозой [См.: 3, р. 6, 27].Правда, как справедливо отмечает Дж. Крук, мы не можем с уверенностью сказать, насколькосмягчение наказаний коснулось низших слоев римского общества [4, р. 272].

Безусловно, это смягчение древних нравов коснулось и отношения к обвинителям. Спо-собствовать осуждению кого-то, пусть даже и виновного, стало считаться делом жестоким. Этаточка зрения не раз находит свое выражение в речах и произведениях Цицерона. В трактате "Обобязанностях" он настойчиво советует не злоупотреблять этим средством и не выступать в судахс обвинениями слишком часто: "ведь только жестокому человеку, вернее, даже не человекувообще, по моему мнению, свойственно стремление угрожать гражданским правам многихлюдей" ("duri enim hominis, vel potius vix hominis videtur periculum capitis inferre multis") (Cic.De off., II, 50). Кроме того, частые обвинения могут испортить репутацию оратора, да и попростуопасны для него самого. Обвинитель наживал себе много врагов среди родственников и друзейосужденного. Цицерон выделяет только три уважительных причины для выступления в суде с

216

обвинением против какого-либо лица: ради интересов государства, с целью покарать и с цельюзащиты (Ibid.). Но даже и в этих случаях нужно соблюдать меру. Известно, что сам Цицерон завсю свою многолетнюю судебную практику очень редко выступал в качестве обвинителя. Втрактате "Об ораторе" он устами знаменитого оратора Красса всячески превозносит миссиюзащитника в суде: "Что столь царственно, столь благородно, столь великодушно, как оказыватьпомощь прибегающим, ободрять сокрушенных, подавать спасение, избавлять от опасностей,удерживать людей в числе граждан?" ("Quid tam ... regium, tam liberale, tam munificum, quamopem ferre supplicibus, excitare adflictos, dare salutem, liberare periculis, retinere homines incivitate?") (Cic. De or., I, 32). Напротив, "…что так бесчеловечно, как обращать на погибель иуничтожение людей красноречие, дарованное нам природой для защиты их благополучия?"("…quid est tam inhumanum, quam eloquentiam a natura ad salutem hominum et ad conservationemdatam ad bonorum pestem perniciemque convertere?") - утверждает он в другом месте (Cic. Deoff., II, 51 - перевод В.О. Горенштейна). Об ораторе Марке Бруте, получившем широкую извес-тность в качестве обвинителя, Цицерон с осуждением говорит, что "лучшие природные качестваего рода были загублены в нем его злонамеренностью" ("ut facile cerneres naturale quoddamstirpis bonum degeneravisse vitio depravatae voluntatis") (Cic. Brut., 130 - пер. Ф.А. Петровского).

Эта же точка зрения звучит и в судебных речах знаменитого оратора (см., напр., Cic. Rosc.Amer., 83). Так, выступая обвинителем Гая Верреса в 70 г., Цицерон уделяет много места объясне-нию мотивов этого поступка (Cic. Div. in Caec., 1-9). Когда ему, будучи адвокатом, приходитсяговорить о выступлениях с обвинениями своих подзащитных, он всегда подчеркивает, что ониделали это не для личной выгоды, а по необходимости [Cic. Cluent., 11]. Защищая Целия Руфа,который до этого сам неоднократно бывал обвинителем, оратор оправдывает его действия юно-шеской горячностью и стремлением к славе; тем не менее, Цицерон неодобрительно замечает, чтоего подзащитный "более жесток, чем я бы желал того" ("est violentior, quam vellem") (Cic. Cael., 76).

По нашему мнению, эти постоянные заявления Цицерона нельзя объяснять только осо-бенностями его характера. Несомненно, Цицерон совершенно искренен, когда говорит о своемнегативном отношении к ремеслу обвинителя. Однако, будучи адвокатом, и адвокатом блестя-щим, он говорил то, что желали слышать судьи и просто толпа любопытных (corona), собирав-шаяся на Форуме в дни громких уголовных процессов. Римляне, по-видимому, благосклонносмотрели на рвение молодых людей, затеявших в интересах своей политической карьеры какой-нибудь громкий процесс, с пониманием относились к стремлению отомстить подобным спосо-бом за друга или родича, но "профессиональные" обвинители пользовались дурной репутациейи вряд ли вызывали сочувствие. Так, во времена проскрипций Суллы в числе прочих былипроскрибированы лица, часто выступавшие с обвинениями в судах. Головы их были выставленына Форуме, на ораторской трибуне и около Сервилиева пруда, находившегося вблизи Форума(Cic. Rosc. Amer., 89-90). Цицерон (возможно, преувеличивая) говорит о сотнях убитых, которыевыступали обвинителями в делах об убийствах и отравлениях. При этом их "…никто не называетпо имени ввиду их незначительности4" ("…nemo propter ignobilitatem nominat") (Ibid.). Соответ-ственно, они обвиняли не по политическим соображениям. Нам кажется вероятным, что такие"профессиональные" обвинители могли либо соблазниться государственной наградой за ус-пешное обвинение [См.: 2, р. 20-22], либо нанимались за деньги. Соответственно, и отношение ктакому заработку было по меньшей мере презрительным. Таких обвинителей называлиquadruplatores. Во времена Плавта т. н. quadruplatio была введена для некоторых проступков,разбиравшихся гражданским путем (например, ростовщичества). Преступник в случае осужде-ния выплачивал штраф вчетверо больший той суммы, в какую оценивался его проступок. Обви-нитель, на него донесший, в качестве награды получал 1/4 часть этих денег; поэтому он и назы-вался quadruplator. Занятие это, как видно, было малопочетным. У Плавта парасит Сатурионговорит: " Я не хочу стать профессиональным доносчиком, не подобает ведь без опасности для

4 Ignobilitas можно перевести и как "незначительность, неизвестность", и как "незнатность, низкое про-исхождение"

217

себя отнимать у других имущество, мне не по нраву те, кто так делает" ("Neque quadrupulari mevolo, neque enim decet sine meo periclo ire aliena ereptum bona, neque illi qui faciunt mihi placent")(Plaut. Persa, I, 2, 62-64). Он предпочитает оставаться нахлебником-параситом, но не заниматьсяподобными сомнительными операциями. Во времена Цицерона quadruplatio уже, вероятно,отошла в прошлое [7, р. 599 и сл.], а само наименование quadruplator стало бранным словом,обозначавшим продажного обвинителя и доносчика.

С падением Республики институт частной accusatio отнюдь не отошел в прошлое. Однакозатихли политические баталии на Форуме, и свое былое значение уголовные суды утратили.Успех политической карьеры зависел теперь исключительно от благосклонности принцепса.Действовали и суды присяжных (до начала III в. н. э.) [См.: 3, р. 23], однако ни о какой независи-мости судей уже говорить не приходится. Формально сохранив многие республиканские инсти-туты, Принципат наполнил их совершенно другим содержанием. Обвинители (accusatores) по-степенно превращаются в доносчиков (delatores). Эта перемена происходит уже во временаАвгуста, но особого расцвета доносительство достигает при подозрительном и жестоком Тибе-рии и его преемниках [См.: 1, с. 139-153]. Используя, как правило, старый республиканский законоб оскорблении величия (lex maiestatis), который мог толковаться чрезвычайно широко, люди,стремившиеся к обогащению и государственным должностям, привлекали к суду лиц, попавшихв немилость к императору. Успешный обвинитель вознаграждался частью имущества осужден-ного. Delatores всячески поощрялись такими императорами, как Тиберий, Калигула и Нерон,которые с их помощью избавлялись от неугодных, сохраняя видимость законности. Понятно, чтов глазах общества ремесло обвинителя потеряло всякое уважение и стало восприниматься какгрязное, бесстыдное и презренное занятие, а сами delatores вызывали отвращение и ужас [См.:Tac. Ann., I, 74; Ann., VI, 7; Hist., I, 2; Sen. Cons. ad Marc., 22, 5]. Последним императором, которыйшироко пользовался их услугами, был Домициан. После его гибели, при династии Антониновdelatores теряют свое значение. Времена Республики остались в далеком прошлом, и постепен-но последние республиканские институты уходят в небытие, хотя частная accusatio продолжалаоставаться характерной чертой римского уголовного права.

Литература1. Буассье Г. Оппозиция при Цезарях // Буассье Г. Собрание сочинений: в 10 т. Т. 2. СПб., 1993.2. Alexander M.C. Praemia in the quaestiones of the late Republic // Classical Philology. Vol. 80 (1985).

No. 1. P. 20-32.3. Bauman R.A. Crime and punishment in ancient Rome. London-New York: Routledge, 2005.4. Crook J.A. Law and life of Rome. New York, 1967.5. Gruen E.S. Roman politics and the criminal courts, 149-78 B.C. Cambridge, 1968.6. Gruen E.S. The last generation of the Roman Republic. Berkeley-Los Angeles-London, 1974.7. Mommsen Th. Römisches Staatsrecht. Bd. II. Leipzig, 1887.8. Powell J., Paterson J. Introduction // Cicero the advocate. New York, 2004. P. 1-60.9. Syme R. The Roman revolution. Oxford, 1939.

218

УДК 343.8

В.П. Сидоров

ПРОБЛЕМЫ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ПУТЕЙ И СРЕДСТВ ИСПРАВЛЕНИЯОСУЖДЕННЫХ, ОТБЫВАЮЩИХ УГОЛОВНЫЕ НАКАЗАНИЯ

Настоящая статья ориентирована на освещение насущных вопросов уголовного пра-воприменения против тех, кто совершил преступление. В ней раскрывается методика соци-ально-уголовных исследований детерминационных факторов, количественных и качествен-ных характеристик пенитенциарной преступности, с акцентом на насильственные и корыс-тно - насильственные преступления, совершаемые осужденными, отбывающими наказания впенитенциарных учреждениях министерства юстиции Российской Федерации. Автор упо-рядочивает и систематизирует точки зрения на прогрессивную систему и, исходя из ее кри-тического анализа, определяет ее как юридически регулируемый и психологически скоррек-тированный процесс исправления осужденных, с учетом позитивных изменений личности. Встатье критически рассматривается вопрос о применении прогрессивной системы в пени-тенциарных учреждениях в соответствии с идеей о приоритетности цели исправления осуж-денных, чье право на возвращение к полноценной гражданской жизни должно подтверж-даться сформированной у них способностью к соответствующей личностной адаптации впериод отбывания наказания.

Ключевые слова: уголовное правоприменение, прогрессивная система, процесс исправ-ления осужденных, позитивные изменения личности, личностная адаптация.

V.P. Sidorov

PROBLEMS OF IDENTIFYING WAYS AND MEANS OF CORRECTION OF CONVICTSSERVING CRIMINAL SENTENCES

The article is focused on the urgent issues of criminal law enforcement against those whocommitted a crime. The article shows the method of social and criminal research of the determinationfactors, quantitative and qualitative characteristics of penitentiary criminality emphasizing violentand mercenary violent crimes committed by the convicts serving a sentence in penitentiary facilitiesof the Ministry of Justice of the Russian Federation. The author orders and systematizes the pointsof view on a progressive system and on the basis of its critical analysis defines it as a legallyregulated and psychologically adjusted process of convicts' correction taking into account positivepersonality changes. The study critically examines the issue of the progressive system application inthe penitentiary facilities in accordance with the idea of the objective priority to determine thecorrection of the convicts whose right to return to full civil life ought to be confirmed by the abilityto personal adjustment formed during the period of their sentence serving.

Key words: criminal enforcement, progressive system, the process of correction, positivechanges in personality, individual adaptation.

Проблема повышения эффективности исполнения наказаний - одна из крупнейших про-блем совершенствования применения уголовно-правовых мер в отношении лиц, совершившихпреступления.

Вхождение России в мировое сообщество в качестве полноценного и равноправного уча-стника подвигает и заставляет приводить отечественное законодательство в соответствие с миро-выми, европейскими стандартами в сфере исполнения уголовных наказаний и обращения сосужденными, заключенными.

219

Несомненным достижением российской юриспруденции была разработка и принятиеновых уголовного и уголовно-исполнительного кодексов, которые постарались воплотить всепередовое и новое, что было наработано в теории и в практике как у нас в стране, так и зарубежом.

В новых уголовном и уголовно-исполнительном кодексах провозглашены такие цели нака-зания как восстановление социальной справедливости, а также исправление осужденного и пре-дупреждение совершения новых преступлений (ч.2 ст. 43 УК РФ); исправление осужденных ипредупреждение совершения новых преступлений, как осужденными, так и иными лицами (ч.1ст.1 УИК РФ).

При назначении наказания учитывается характер и степень общественной опасности пре-ступления, личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказа-ние, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизниего семьи.

Поиск вариантов наиболее эффективного исполнения наказания - это проблема, котораязаставляет искать различные оптимальные пути, подходы, средства для воспитательного воздей-ствия на осужденных, чтобы апробировать их на практике, а затем вновь, отметая не давшиеположительного результата, искать все новые и новые пути в этой сфере права.

Как один из таких вариантов - это классификация учреждений и органов, исполняющихуголовные наказания. Она должна опираться на дифференциацию осужденных. Так как, именноправильная дифференциация осужденных предопределяет весь дальнейший ход исполненияприговора суда и является необходимым условием выбора программ и средств обращения сосужденными, обеспечения безопасности и эффективной управляемости учреждений, опти-мального распределения имеющихся на сегодня сил и ресурсов, а также четкого и ясного пони-мания целей и задач в обращении с осужденными.

Разделение осужденных по различным категориям, т.е. дифференциация, осуществляетсяна основе научно разработанной классификации. Раздельное содержание осужденных пресле-дует следующие цели:

1) изоляция различных категорий и предотвращение негативного влияния более "крими-нально зараженных" осужденных на менее опасных;

2) обеспечение дифференцированного применения мер принуждения и воспитательноговоздействия;

3) построение системы мест лишения свободы, оптимально соответствующей достиже-нию целей наказания (1, с. 86).

Учитывая тот громадный исторический опыт учреждений и органов, исполняющих уго-ловные наказания, и законодательную базу предлагается концептуальная модель усовершен-ствованной уголовно-исполнительной системы, которая базируется на дифференциации осуж-денных не только по юридическим, криминологическим и другим критериям, но и по целям,задачам и объему воспитательного воздействия на осужденных к различным видам уголовныхнаказаний.

Основывая дифференциацию осужденных на хорошо известных и в теории и в практикеоснованиях: видах, характере и степени общественной опасности совершенных ими преступле-ний, отягчающих и смягчающих наказание обстоятельствах, наличии или отсутствии рецидива,то есть совокупности данных, характеризующих личность, предлагается акцентировать внима-ние на конкретных задачах и реальных возможностях позитивной коррекции личности посред-ством уголовного наказания, а соответственно - на объеме и содержании методов и средстввоспитательного воздействия (ведь объем и характер средств исправления зависят от содержа-ния исполняемого наказания, на это прямо указывает ч.3 ст.9 УИК РФ, согласно которой этисредства применяются с учетом вида наказания (2, с. 86).

На основании вышеизложенного осужденные дифференцируются на три категории последующим основаниям:

220

Первая категория.К этой категории относятся осужденные, совершившие небольшой тяжести или, во всяком

случае, не представляющие большой общественной опасности преступления. Принудительныемеры к таким осужденным применяются минимальные. Само наказание здесь носит воспита-тельный характер и законодатель считает, что этого вполне достаточно. В этом случае исполня-ется только "само наказание" и, соответственно, такие наказания, как лишение специального,воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград, штраф, лишениеправа занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, ограни-чение свободы, исправительные работы, обязательные работы, ограничение по военной служ-бе, то есть наказания, не связанные с изоляцией осужденных от общества, исполняют суды,служба судебных приставов, командование воинских частей, уголовно-исполнительные инспек-ции. В предлагаемой далее модели системы они представлены без изменений.

Вторая категория.Это более запущенные в психологическом, педагогическом и социальном плане, но еще

поддающиеся воспитательному воздействию осужденные, исправление которых требует при-менения комплексных, в том числе режимных мер. Эта категория осужденных отбывает наказа-ния в виде лишения свободы. Соответственно, этот вид наказания исполняют исправительные ивоспитательные колонии, колонии-поселения, дисциплинарные воинские части.

В этот перечень предлагаемая модель системы вносит определенные изменения. Это от-носится и к учреждениям, которые должны будут исполнять наказания в отношении осужден-ных третьей категории.

Третья категория.Осужденные, отнесенные к этой категории, характеризуются "глобальной" или близкой к

ней криминогенностью. Они требуют строгой изоляции от общества, а для пробуждения у нихчувства раскаяния, вины и веры в свое исправление, изменения установок и, в целом, к лучшемуличностной направленности, предупреждения рецидива необходимы целенаправленные, пос-ледовательные, комплексные, сочетающие убеждение и принуждение, меры исправительноговоздействия, в значительной степени реализующие объективно присущее наказанию свойстволишения или ограничения прав и свобод. Эти осужденные отбывают наказания в исправитель-ных колониях особого режима, тюрьмах, арестных домах, гарнизонных гауптвахтах.

Пенитенциарная практика свидетельствует, что действующая в настоящее время системаучреждений и органов, исполняющих уголовные наказания, не в полной мере ориентирована надифференцированный подход к специфике реализации исправительно-воспитательной функ-ции наказания в отношении указанных категорий осужденных. В связи с этим, предлагаетсяпровести ее (системы) модернизацию, взяв за основу объем и характер мер воздействия наосужденных, которые должны реализовывать соответствующие учреждения и органы.

Предлагаемая в качестве концептуальной, модель системы учреждений и органов, испол-няющих наказания, включает несколько новых по названиям и содержанию деятельности учреж-дений, объединенных в два основных блока: (Приложение №1)

1. Уголовно-исполнительные учреждения, исполняющие наказания, не связанные с изоля-цией осужденных. К ним относятся: уголовно-исполнительные инспекции; суды; судебные при-ставы-исполнители; командование воинских частей. Исправительное воздействие рассчитанона осужденных первой категории.

2. Пенитенциарные учреждения, исполняющие наказания, связанные с изоляцией осуж-денных. В зависимости от степени изоляции они подразделяются на:

2.1. Уголовно-исправительные учреждения, исполняющие наказания, связанные с изоля-цией осужденных. К ним относятся: исправительные колонии; воспитательные колонии; испра-вительные поселения (вместо колоний-поселений); дисциплинарные воинские части. Исправи-тельное воздействие рассчитано на осужденных второй категории.

2.2. Уголовно-исправительные учреждения, исполняющие наказания, связанные со стро-гой изоляцией осужденных. К ним относятся: тюрьмы общего режима; арестные дома; гарни-зонные гауптвахты. Исправительное воздействие рассчитано на осужденных третьей категории.

221

2.3. Уголовно-исправительные учреждения, исполняющие наказания, связанные с особострогой изоляцией осужденных. Это тюрьмы особого режима для лиц, отбывающих пожизнен-ное лишение свободы или которым смертная казнь заменена пожизненным лишением свободы.Они должны заменить соответствующие исправительные колонии особого режима. Исправи-тельное воздействие рассчитано на осужденных третьей категории, характеризующихся "гло-бальной" криминогенностью.

Итак, если для исправления осужденных первой категории достаточно, как мы говорим,"самого наказания", носящего воспитательный характер и никакого другого "инструментария"исправительного воздействия здесь не требуется, то уже вторая категория осужденных требуетизоляции от общества и всего "арсенала" средств исправительного воздействия для проведенияс ними воспитательной работы. Здесь законодатель уже в полном объеме регламентирует обще-ственные отношения, возникающие по поводу и в процессе исполнения (отбывания) наказания,а также более детально расписывает виды норм, регулирующих режим, условия отбываниянаказания, материально-бытовое и медико-санитарное обеспечение осужденных, обязательноегосударственное страхование и пенсионное обеспечение, труд, профессиональное образованиеи профессиональную подготовку, воспитательную работу с осужденными, обязательное полу-чение основного общего образование и т.д. и т.п. Все это сделано на основании закона (УИК РФ),чтобы гарантировать осужденным их права, свободы и законные интересы, понимая, что этакатегория, хотя и изолирована от общества, но не безнадежна в плане проведения с ними воспи-тательной работы и привития навыков правопослушного поведения.

Для закрепления адаптационных навыков и оказания помощи осужденным в социализа-ции, предлагается создать при каждой исправительной колонии общего и строгого режимовисправительные поселения вместо колоний - поселений, так как название этих учреждений несоответствует ни форме, ни сути колоний как таковых. Колонии-поселения не охраняются какисправительные колонии, режимными правилами разрешено в свободное от работы время доотбоя перемещаться по территории колонии-поселения, осужденные могут снимать или дажеприобретать жилые строения, иметь деньги, проживать с семьей, обзаводиться хозяйством и т.п.(3, с.40). Ведь изменение названия учреждения не просто формальный, бюрократический акт.Оно несет в себе психологический "заряд". Все знают влияние слова на сознание индивида и мыдолжны этот психологический фактор использовать в полной мере.

Для стимулирования осужденных к правопослушному поведению, предлагается внедритьв исправительных поселениях элементы прогрессивной системы. Суть заключается в следую-щем. Все осужденные, прибывающие в исправительные поселения, помещаются в общежитиях,расположенных на территории этого учреждения. При условии отсутствия нарушений и попрошествии определенной части срока нахождения в исправительном поселении, осужденныйдолжен иметь право на проживание один или с семьей вне территории этого заведения. Еслиосужденный и дальше ведет себя правопослушно, то по ходатайству администрации исправи-тельного поселения, самого осужденного или трудового коллектива, суд должен иметь праворазрешить отбывать оставшуюся часть срока по основному месту жительства под надзоромуголовно-исполнительной системы.

Если осужденный нарушает порядок и условия отбывания наказания, то движение осуж-денного пойдет в обратном направлении, вплоть до направления в исправительные колонииобщего или строгого режимов.

Из третьей категории осужденных выделяются те, кто отбывает пожизненное лишениесвободы в уголовно-исправительных учреждениях, исполняющих наказания, связанные с особострогой изоляцией. Они отбывают наказание в тюрьмах особого режима, которые должны заме-нить исправительные колонии особого режима.

Сам контингент, отбывающий наказание в этих учреждениях, осужден за совершение осо-бо тяжких преступлений, а также при особо опасном рецидиве преступлений и, в силу объектив-ных и субъективных причин, трудно поддается нравственному исправлению.

222

Исходя из вышеизложенного, предлагается концептуальная модель уголовно-исполнитель-ной системы, состоящая из двух блоков: уголовно-исполнительные учреждения, исполняющиенаказания, не связанные с изоляцией осужденных от общества и пенитенциарные учреждения,исполняющие наказания, связанные с изоляцией осужденных от общества.

Она, несомненно, должна повлечь за собой не только пересмотр уголовно-исполнитель-ной политики, перераспределение сил и средств, но и (что является необходимым условиемнового подхода дифференциации осужденных и классификации учреждений и органов, испол-няющих уголовные наказания) внесение изменений и дополнений в ныне действующее уголов-ное и уголовно-исполнительное законодательство.

Так, ст. 58 Уголовного Кодекса РФ "Назначения осужденным к лишению свободы видаисправительного учреждения" необходимо изложить в следующей редакции:

Отбывание лишения свободы назначается:А) лицам, осужденным за преступления, совершенным по неосторожности, а также ли-

цам, осужденным к лишению свободы за совершение умышленных преступлений небольшойили средней тяжести, ранее не отбывавшим лишение свободы - в исправительных поселениях.

Б) мужчинам, осужденным к лишению свободы за совершение тяжких преступлений,ранее не отбывавшим наказание в виде лишению свободы, а также женщинам, осужденным клишению свободы за совершение тяжких или особо тяжких преступлений, в том числе прилюбом виде рецидива - в исправительных колониях общего режима;

В) мужчинам, осужденным к лишению свободы за совершение тяжких преступлений,ранее отбывавшим наказание лишение свободы, а также при рецидиве и опасном рецидивепреступлений, если осужденный ранее отбывал наказание в виде лишения свободы, - в исправи-тельных колониях строгого режима;

Г) мужчинам, осужденным при особо опасном рецидиве и совершении особо тяжкихпреступлений, - в исправительных колониях особого режима;

Д) лицам, осужденным к пожизненному лишению свободы, а также лицам, которым смер-тная казнь в порядке помилования заменена пожизненным лишением свободы - в тюрьмахособого режима.

Лицам, осужденным к лишению свободы на срок свыше пяти лет за совершение особотяжких преступлений, а также при особо опасном рецидиве преступлений может быть назначе-но отбывание части срока наказания в тюрьме.

Исправление осужденных является приоритетной задачей уголовно-исполнительного за-конодательства, поэтому для эффективной деятельности исправительных учреждений и про-грессивной системы предлагается:

1) внести изменения в систему учреждений и органов, исполняющих уголовные наказа-ния, а именно:

- вместо колоний особого режима для содержания лиц, осужденных к пожизненному ли-шению свободы, создать тюрьмы особого режима;

- вместо колоний - поселений создать исправительные поселения;- перевести большую часть сотрудников учреждений и органов, исполняющих наказания,

в вольнонаемный состав (это не должно касаться оперативных работников, сотрудников отделовохраны и дежурных служб);

- создать в каждом субъекте Российской Федерации уголовно-исполнительную систему вполном объеме;

2) установить в тюрьмах вместо общего и строго режимов обычные, строгие и облегчен-ные условия, причем облегченные условия должны резко отличаться от обычных значительнымувеличением посылок, передач, бандеролей, свиданий, расходов на приобретение продуктовпитания и предметов первой необходимости;

3) в исправительных колониях предусмотреть льготные условия содержания, которые дол-жны резко отличаться от облегченных условий: осужденный должен иметь право на использова-ние средств, находящихся на его лицевом счете, для приобретения мебели, посуды, одежды,

223

телевизионных приемников и других предметов быта; право на ежемесячное длительное свида-ние с близкими родственниками; право на свободный выход за пределы колонии для работы наблизлежащих предприятиях города (района); право на проживание вне территории исправи-тельных учреждений;

4) совершенствовать отрядную систему в исправительных учреждениях. Осужденные дол-жны находиться в запираемых на ночь помещениях не более чем по 2-3 человека. Центр тяжестивоспитательного процесса перенести на индивидуальную работу с осужденными, не забываяпри этом о групповых и массовых формах работы;

5) ввести в штат учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы,священнослужителей, с тем, чтобы они способствовали духовному возрождению и нравствен-ному исправлению осужденных;

6) условно-досрочное освобождение применять только в отношении лиц, судимых за тяж-кие, особо тяжкие преступления, при рецидивах преступлений и отбывающих пожизненноелишение свободы; в отношении остальных категорий осужденных применять досрочное осво-бождение;

7) создать сеть центров социальной помощи осужденным, отбывшим наказание в каждомсубъекте Российской Федерации;

8) функции контроля за досрочно освобожденными от отбывания наказания вменить уго-ловно-исполнительным инспекциям;

9) разработать и принять национальную программу поддержки осужденных после отбы-вания наказания для закрепления результатов воспитательного воздействия;

10) осуществлять отбор специалистов в области психиатрии, психологии, социологии иконфликтологии для работы в учреждениях УИС;

11) постепенно создавать исправительные колонии, наполняемостью до 300-500 человек;12) способствовать гуманизации отношений, как между осужденными и сотрудниками,

так и между самими осужденными.Эффективность и огромные потенциальные возможности классификации учреждений и

органов, исполняющих наказания, дифференциации осужденных и "умелое" применение про-грессивной системы исполнения и отбывания наказаний проверены не столько российским,сколько мировым опытом. Нам следует его более активно осваивать.

Вне всякого сомнения, внедрение вышеперечисленных систем, средств и методов, окажетпрофилактическое влияние как на ситуацию в местах лишения свободы, так и на адаптациюосужденных после освобождения.

Хотя очевидно, что социальная, политическая и экономическая нестабильность в России -не самое лучшее время для достижения наивысших результатов этого процесса.

Тем не менее, классификация учреждений и органов, исполняющих наказания, диффе-ренциация осужденных по различным основаниям, а также прогрессивная система, способ-ствуют формированию у осужденных уважительного отношения к человеку, обществу, труду,нормам, правилам и традициям человеческого общежития, стимулирует правопослушное по-ведение, и, в первую очередь, - воспитывает у них чувство ответственности.

И эта система, и система наказаний, должны быть эффективными и гуманными. Если жеобщество не найдет в себе сил и средств ювелирного решения сложной двуединой задачи эф-фективности и гуманности, то преступность может превратиться в социальную чуму третьеготысячелетия, в диктатуру пятой, а потом и единственной власти.

Литература1.Мищенков П.Г., Мелентьев М.П., Пономарев С.Н. Комментарий к уголовно-исполнительному ко-

дексу и Минимальным стандартным правилам обращения с заключенными. М., 1997.2.Шмаров И.В. Уголовно-исполнительное право. М., 1998.3.Ткачевский Ю.М. Прогрессивная система исполнения уголовных наказаний. М., 1997.

224

225

УДК: 343.8

В.А. Попов, Е.А. Лубков

ИСТОРИКО-ПРАВОВЫЕ И ОРГАНИЗАЦИОННЫЕ ОСНОВЫПРОФИЛАКТИКИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ В КОЛОНИЯХ-ПОСЕЛЕНИЯХ

Колонии-поселения, появившиеся в СССР как самостоятельный вид исправительныхучреждений в 1960-х годах, прочно вошли в систему исполнения наказаний. Предупреждениепреступности как явление всегда предполагает эффективную профилактику правонаруше-ний. К методам индивидуально-профилактического воздействия относятся убеждение ипринуждение в отношении лиц, склонных к совершению преступлений.

Ключевые слова: колония-поселение, профилактика, оперативные подразделения, Фе-деральная служба исполнения наказаний, отбывать срок.

V.A. Popov, E.A. Lubkov

HISTORICAL, LEGAL, AND ORGANIZATIONAL FUNDAMENTALS OF THE CRIMEPREVENTION IN COLONY-SETTLEMENTS

Colony-settlements appeared in the USSR as an independent kind of the correctionalinstitutions in 1960s and became an inseparable part of the penitentiary system. Crime preventionalways presupposes effective preventive measures of the offense. Among methods of individual andpreventive influence we can find persuasion and compulsion towards people who are inclined tocommit a crime.

Key words: colony-settlement, prevention, investigation and search subdivision, FederalPenitentiary Service, serve one's sentence.

Современные колонии-поселения по своему назначению и характеру режима в значитель-ной мере напоминают колонии облегченного режима, существовавшие в СССР в период с 1954по 1961 гг. В указанных исправительных учреждениях, в соответствии с Положением 1958 г. "Обисправительно-трудовых колониях и тюрьмах МВД СССР", могли содержаться:

- лица, впервые осужденные к лишению свободы на срок не более 3 лет;- лица, переведенные из колоний общего режима по отбытии ими не менее 1/3 срока

наказания при условии примерного поведения и добросовестного отношения к труду;- лица, переведенные из трудовых колоний для несовершеннолетних по достижении 18 лет,

если они себя хорошо зарекомендовали.В колониях облегченного режима осужденные находились не под охраной, а под надзо-

ром. На работу они выводились в составе бригад под наблюдением надзирателей или в отдель-ных случаях с разрешения администрации самостоятельно. Количество отправляемых осужден-ными писем и предоставляемых им свиданий в таких колониях не ограничивалось; предоставля-лись также личные свидания, но не чаще одного раза в два месяца. Осужденным разрешалось внеограниченном количестве получать посылки и передачи. Администрация колонии могла раз-решить провести один день отдыха за пределами колонии лицам, которые примерно себя вели ихорошо работали.

При наличии исключительных обстоятельств (смерти или тяжелой болезни близких род-ственников, стихийного бедствия и др.) осужденный мог быть отпущен из колонии облегченногорежима на срок до семи суток, не считая времени на дорогу (при этом все расходы на поездкунес сам осужденный).

226

Согласно Положению осужденным, твердо вставшим на путь исправления, по отбытии неменее 1/3 наказания администрация исправительной колонии по согласованию с наблюдатель-ной комиссией могла разрешить проживание вне территории колонии. В этом случае заключен-ным предоставлялось право жить в общежитии или снять частную квартиру, разрешалось выз-вать к себе семью. Такие осужденные получали заработную плату по общим для всех трудящих-ся ставкам и оценкам без понижения, которое применялось к заработку лиц, находящихся натерритории колонии облегченного режима.

Таким образом, в середине XX века в СССР сложился достаточно эффективный механизмисправления и перевоспитания осужденных, связанный, прежде всего, с использованием ихтруда на различных государственных работах. В связи с этим появление в 1960-е годы колоний-поселений в ряду исправительных учреждений не было случайным. Грамотное сочетание про-изводительного (хотя в некоторых и достаточно тяжелого) труда и элементов свободной жизнипозволило в течение несколько десятилетий противодействовать как пенитенциарной, так и ре-цидивной преступности среди осужденных-поселенцев.

Современные колонии-поселения в системе исправительно-трудовых учреждений СССРпоявились в 1963 году [11, с. 591-592.]. Согласно Основам исправительно-трудового законода-тельства Союза ССР 1969 г. в колониях-поселениях в условиях полусвободного режима отбывалинаказание именно те лица, стимулирование исправления и перевоспитания которых было осо-бенно необходимо. Другой целью создания колоний-поселений стало закрепление результатовперевоспитания лиц, которые большую часть срока лишения свободы отбыли в условиях суро-вого режима. Достижение поставленных целей должно было способствовать предотвращениюкак общего, так и пенитенциарного рецидива, а, в конечном счете, и повышению эффективностиисполнения наказания.

Колониям-поселениям в СССР были присущи многие признаки, характерные для исправи-тельных колоний общего режима. В указанных колониях также содержались лица, осужденные клишению свободы, они имели примерно такую же структуру и численность спецконтингента.Основными особенностями колоний-поселений в Советском союзе, которые отличали их отдругих видов исправительных учреждений, являлись [2, с. 16]:

- отсутствие какой-либо охраны осужденных;- свободное передвижение в пределах довольно обширной территории;- совместное содержание различных категорий лиц, лишенных свободы, независимо от

тяжести совершенных ими преступлений и степени общественной опасности;- радикальное изменение правового положения осужденных, поскольку режим макси-

мально приближен к условиям жизни и работа свободных людей.Следует отметить, что, в соответствии с советским законодательством, осужденные, содер-

жавшиеся в колониях-поселениях, имели достаточно широкий круг прав и свобод, особенно всфере гражданских и семейных правоотношений. Они могли иметь имущество в личной соб-ственности, право пользования жилым помещением, право наследовать и завещать имущество,иметь авторские права, быть истцами и ответчиками в суде. В колониях-поселениях значительнорасширялся круг договорных отношений: осужденные могли быть субъектами договоров зай-ма, имущественного найма, найма жилого помещения, мены, дарения и др. Контрагентамиосужденных-поселенцев выступали, как правило, предприятия торговли, бытового и комму-нального обслуживания, учреждения печати, сберегательные кассы и др.

Согласно ст. 39 Исправительно-трудового кодекса РСФСР труд лиц, лишенных свободы,оплачивался в соответствии с количеством и качеством по нормам и расценкам, действовавшимв народном хозяйстве. Начисление заработка осужденным-поселенцам производилось с уче-том типичного возмещения ими расходов по содержанию исправительного учреждения. Посравнению с другими колониями оплата труда осужденных в колониях-поселениях была суще-ственно выше. Более того, действовавшее законодательство устанавливало, что в случае при-мерного поведения и добросовестной работы осужденным-поселенцам по ходатайству адми-

227

нистрации исправительной колонии и наблюдательной комиссии суд мог включить время ихработы в колонии в общий трудовой стаж.

Однако не следует забывать, что содержание в колониях-поселениях являлось и являетсялишением свободы, а потому у осужденных-поселенцев существуют достаточные правоограни-чения. Отсутствие охраны, свободное передвижение в границах территории колонии-поселения,командирование за пределы мест лишения свободы, сокращение запретительных норм в значи-тельной мере ослабляют изоляцию осужденного, но не исключают ее полностью, ведь осужден-ные по общему правилу отбывают оставшийся срок наказания в колониях со строго очерченнымиграницами ее территории и под постоянным надзором, что характерно именно для лишения сво-боды. В связи с этим вряд ли можно согласиться с мнением некоторых исследователей, которыесчитают колонию-поселение местом ограничения, а не лишения свободы [5, с. 64].

Особое значение в деле предупреждения преступлений и иных правонарушений имеет ре-жим в колонии-поселении. В Советском союзе предупредительные цели обеспечивались рядомважных режимных требований, которые распространялись и на колонии-поселения [2, с. 18]:

- запрещение без особого разрешения передвижения осужденных по территории колониив ночное время;

- обязательная явка каждого осужденного в специальное подразделение колонии, осуще-ствляющее личную регистрацию;

- соблюдение осужденными установленного распорядка дня;- запрещение самовольно покидать территорию исправительного учреждения;- проведение регулярных обысков территории колонии и всех ее помещений, а также лич-

ного обыска и досмотра вещей осужденного;- в особых случаях применение оружия, наручников и иных спецсредств;- проведение политико-воспитательной работы с осужденными (встречи с известными

людьми, литературные вечера, конкурсы и соревнования).В соответствии с Указом от 26 июня 1963 г., лица, отбывавшие наказание в колониях-посе-

лениях, могли иметь свидания с родственниками, вести переписку, получать посылки и передачи[11, с. 591-592].

Анализ имеющихся материалов позволяет сделать вывод, что уровень преступности вколониях-поселениях в советское время был достаточно низким - практически отсутствовалитакие правонарушения и преступления, как употребление наркотических средств, отказ от рабо-ты, карточные игры и пр. Однако имелись отдельные случаи совершения побегов, причинениятелесных повреждений, пьянства. Статистика показывает, что самым распространенным право-нарушением в колониях-поселениях СССР было изготовление и употребление спиртных напит-ков (более 50 %), а также самовольные отлучки и нарушения установленной границы террито-рии колонии (30-40 %). Нет никаких оснований, не верить приведенным данным, посколькуглавной причиной низкого числа правонарушений в колониях-поселениях в рассматриваемыйпериод была практически полная трудовая занятость осужденных [1, с. 41].

Необходимо отметить, что именно борьба с употреблением спиртных напитков занималазначительное место в профилактической работе в колониях-поселениях. В числе основных ме-роприятий выделялись постановка лиц, склонных к пьянству, на профилактический учет, наблю-дение за ними врачей и психологов, запрещение продажи спиртных напитков вблизи колоний-поселений, пресечение каналов поступления к осужденным алкогольной продукции. Последняямера реализовывалось путем выставления постов на границах колоний-поселений, досмотраавтотранспорта, въезжавшего на территорию, квалификация доставки осужденным спиртныхнапитков как уголовно наказуемого деяния. Указанные меры, в особенности пресечение кана-лов поступления алкоголя к осужденным, были в советское время достаточно эффективными изаслуживают, по нашему мнению, внимательного изучения и сейчас.

Среди причин преступности в колониях-поселениях многие советские исследователи от-мечали, прежде всего:

228

- ошибки администрации исправительной колонии, наблюдательных комиссий и судов воценке степени исправления осужденных при их переводе;

- злоупотребления некоторых должностных лиц при выводе осужденных за территориюколонии;

- неудовлетворительное состояние службы надзора за осужденными[4, с. 15].Острой проблемой, сохранившей свою актуальность и в настоящее время, являлась про-

блема неукомплектованности службы, осуществлявшей надзор за осужденными. В специаль-ной литературе приводятся сведения, что в середине 1970-х годов недостаточность кадров в этойслужбе составляла более 50 % - такая ситуация во многом способствовала совершению пре-ступлений и иных правонарушений в колониях-поселениях. Особенности режима в колониях-поселениях определили специфику в объеме и методах надзора за осужденными, что, безуслов-но, отразилось на состоянии преступности среди осужденных-поселенцев. Полная трудовая за-нятость не исключала необходимости в специальной службе для сопровождения осужденных наработу и обратно, а также для наблюдения за ними на Производственных объектах. Основнойнадзор за осужденными осуществлялся в нерабочее время и в выходные дни, поскольку именнов этот период совершается наибольшее число правонарушений [7, с. 11].

Основными средствами воздействия на осужденных, совершивших правонарушения в коло-ниях-поселениях, были направление осужденного в прежнее исправительное учреждение, водво-рение в штрафной изолятор (далее - ШИЗО), а также предупреждение, выговор, назначение в нарядпо уборке помещений или территории колонии в нерабочее время. Водворение в ШИЗО применя-лось, как правило, к лицам, появившимся на территории колонии в нетрезвом виде.

Важными средствами предупреждения правонарушений в колониях-поселениях являлись(и на сегодняшний день частично сохранились): проведение заседаний советов колоний и отря-дов, на которых обсуждались нарушения режима, работа самодеятельных организаций осуж-денных, создание женских советов (в состав которых входили и члены семей осужденных) [2, c.20-21]. Указанные меры имели достаточно большое частное и общепредупредительное значе-ние. Так, своевременное удаление из колонии-поселения провинившегося осужденного не толь-ко обеспечивало предупреждение новых правонарушений с его стороны, но и служило своеоб-разным уроком для других поселенцев, поднимало авторитет этого вида колоний в глазах осуж-денных других исправительных учреждений.

В 1970-80-е годы количество колоний-поселений значительно увеличилось, что во многомобъяснялось не только необходимостью использования труда осужденных-поселенцев для госу-дарственных нужд, но и имевшимися в их работе прогрессивными моментами. Особенно этокасалось лесных колоний-поселений, однако в специальной литературе высказывалось мнениеоб увеличении использования их труда и в других областях хозяйства[3, c. 16].

После успешного эксперимента, проведенного в 1971-1974 годах, в соответствии с УказомПрезидиума Верховного Совета СССР от 8 февраля 1977 г. были созданы колонии-поселениятретьего вида для лиц, впервые осужденных к лишению свободы на срок не свыше 5 лет засовершение неосторожных преступлений. До этого в колонию-поселение могли быть переведе-ны осужденные из исправительных колоний общего, усиленного и строгого режимов по отбы-тии ими не менее половины (первый вид) или не менее 2/3 (второй вид) предусмотренногозаконом срока лишения свободы.

Их цель - исправление и перевоспитание указанной категории осужденных, не представля-ющей большой общественной опасности, в условиях полусвободы, исключающей негативноевлияние рецидивистов и иных лиц, обладающих высокой степенью социально-нравственнойзапущенности.

В эти исправительные колонии-поселения направлялись осужденные прямо из зала суда поприговорам за различные преступления (против безопасности движения и эксплуатации транс-порта либо за преступления против личности), причем законодатель справедливо полагал, чтососредоточение таких осужденных к лишению свободы в отдельных учреждениях открытого типапозволит избежать отрицательного влияния на них со стороны злостных и неоднократно судимыхлиц в колониях закрытого типа или в уже существующих исправительных колониях-поселениях.

229

В 1985 году появляется новый вид исправительно-трудовых колоний-поселений. В соответ-ствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 апреля 1985 г. "О внесении измененийи дополнений в Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик и Осно-вы исправительно-трудового законодательства Союза ССР и союзных республик" в колонии-поселения стали направляться также лица, осужденные впервые за умышленные преступления.В них отбывали наказания лица, впервые осужденные к лишению свободы на срок не более 5 лет,за умышленные преступления, не являющиеся тяжкими, перечень которых устанавливался зако-нодательством союзных республик (ч. 4 ст. 24 УК РСФСР 1960 г.). Это было сделано потому, что,во-первых, уровень рецидивной преступности среди освободившихся из колоний-поселенийбыл более низкий, чем у освободившихся из исправительно-трудовых колоний закрытого типа,во-вторых, в колониях-поселениях нет отрицательного влияния со стороны осужденных антиоб-щественной направленности [10, c. 154].

В отличие от колоний-поселений для лиц, совершивших преступления по неосторожности,такие колонии-поселения были созданы в целях предварительной экспериментальной проверки.Наполнение их в целом ряде регионов страны осуществлялось медленно (достоверные данные оструктуре и особенностях содержания в них контингента отсутствуют).

Практические работники отмечали наличие серьезных трудностей в обеспечении надле-жащего режима в колониях-поселениях тех видов вследствие того, что осужденные допускалимного правонарушений, в том числе употребление спиртных напитков, нарушение границ тер-риторий колоний (самовольные отлучки). Значительное число правонарушений совершалосьво внерабочее время, когда они пользовались правом свободного передвижения в пределахтерритории колонии.

Определение исправительно-трудовых колоний как основного вида учреждения, исполня-ющего наказание в виде лишения свободы, распределение колоний по режиму, введение полит-занятий среди осужденных, создание собственных предприятий было отражением фактическисложившегося положения дел в исправительно-трудовой системе.

Таким образом, появившись в середине 60-х годов XX век, колонии-поселения прочновошли в систему исправительных учреждений СССР, заняв далеко не последнее место в делеисправления.

В настоящее время удельный вес преступлений, совершенных в колониях-поселениях, со-ставляет 40,8 % от общего числа преступлений, совершенных во всех колониях, в то время какдоля осужденных, содержащихся в указанных учреждениях, от среднесписочной численностиспецконтингента в колониях составляет всего 6 % [8, c. 19]. В связи с этим возникает необходи-мость активизации работы по предупреждению и пресечению преступлений в колониях-поселе-ниях, в том числе силами оперативных подразделений.

Федеральный закон от 12.08.1995 № 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности" (да-лее - Закон об ОРД) относит к задачам оперативно-розыскной деятельности предупреждение ипресечение преступлений. Однако большинством субъектов оперативно-розыскной деятельно-сти деятельность по предупреждению преступлений осуществляется наряду с осуществлениемдругих своих функций. В то же время для оперативных аппаратов учреждений уголовно-испол-нительной системы предупреждение преступлений должно оставаться приоритетным направ-лением работы.

В криминологической литературе, под предупреждением преступности понимается целе-направленное воздействие государства, общества, физических и юридических лиц на процессыдетерминации и причинности преступности в целях недопущения вовлечения в преступностьновых лиц, совершения новых криминальных деяний, расширения криминализации обществен-ных отношений [9, c. 435].

Отдельные авторы прямо указывают, что в понятие "предупреждение преступности" вхо-дит понятие "профилактика преступлений". Так или иначе, предупреждение преступности какявление всегда предполагает эффективную профилактику правонарушений [6, c. 22-23].

230

При этом с учетом принципа сочетания гласных и негласных методов и средств, закреплен-ного в ст. 3 Закона об ОРД, особенность оперативной профилактики заключается в том, что еевоздействие на объекты реализуется в скрытом виде: от получения негласной информации докомбинирования оперативно-розыскных возможностей по устранению противоправного пове-дения, противоправной ситуации (обстановки), недопущению наступления общественно опас-ных последствий.

Все объекты профилактического воздействия можно разделить на следующие группы:- причины преступности в целом;- условия, способствующие совершению отдельных видов преступлений;- личность и поведение правонарушителя.Для устранения (или хотя бы нейтрализации) причин преступлений возможностей отдель-

ного сотрудника оперативного аппарата колонии-поселения недостаточно. Для этого необхо-дим комплекс общепрофилактических мероприятий и мероприятий индивидуальной профи-лактики.

Оперативно-розыскные возможности позволяют выявить ранние стадии развития проти-воправного поведения и своевременно начать оперативную профилактику: выявление лиц, откоторых можно реально ожидать совершения преступлений; постановка их на учет (профилак-тический, оперативный); оказание на них профилактического воздействия; в необходимых слу-чаях - пресечение преступной деятельности.

В силу специфики условий отбывания наказания осужденными в колониях-поселенияхимеются определенные особенности при профилактике преступлений:

- максимальное использование всех возможностей в осуществлении надзора над осужден-ными;

- тесное взаимодействие с другими службами колонии, а также с территориальными орга-нами внутренних дел;

- широкое использование общественности, организаций осужденных, а также родственни-ков осужденного.

Оперативную профилактику в колониях-поселениях можно разделить на общую и индиви-дуальную. Общая профилактика, помимо организации досуга осужденных, также предусматри-вает выявление и устранение условий, способствующих совершению преступлений. К ним от-носятся:

- недостатки в осуществлении воспитательной работы и организации досуга осужденных;- недостатки в организации и осуществлении надзора за поведением осужденных;- ненадлежащие жилищно-бытовые условия;- недостатки в организации торговли, трудового использования, медицинского обслужива-

ния и др.Индивидуальная профилактика представляется как выявление осужденных, склонных к

совершению преступлений и проведение с ними надлежащей работы, повседневного гласного инегласного наблюдения с применением сил и средств оперативно-розыскной деятельности.

К методам индивидуально-профилактического воздействия относятся убеждение и при-нуждение в отношении лиц, склонных к совершению преступлений. Эти методы выступают внеразрывном единстве, носят социальный и правовой характер.

Особое внимание при выявлении таких осужденных в колониях-поселениях обращается на:- лиц, осужденных на небольшие сроки лишения свободы за хулиганство, побеги и кражи;- осужденных, ведущих антиобщественный образ жизни, употребляющих спиртные напит-

ки, учиняющих ссоры, драки;- организаторов и активных участников преступных групп, как до осуждения, так и в местах

лишения свободы;- лиц, употребляющих наркотические вещества, занимающихся мужеложством, имеющих

отклонения в психике;- ранее судимых за побеги из исправительных учреждений, дезертиров из рядов вооружен-

ных сил, уклоняющихся от учета условно осужденные и условно освобожденных;

231

- имеющих небольшой оставшийся срок наказания;- допускающих самовольные отлучки из колоний-поселений на длительный срок;- недобросовестно относящихся к своим производственным обязанностям.Выявив такое лицо, оперативные работники колонии-поселения изучают его, устанавлива-

ют гласное и негласное наблюдение, ставят на оперативный учет и проводят индивидуально-профилактические мероприятия, строго руководствуясь положениями законодательства.

В свою очередь, правовой основой оперативно-розыскной профилактики преступлений иправонарушений, совершаемых в условиях колоний поселений составляют нормы уже упоми-навшегося Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности", Уголовно-исполни-тельного кодекса Российской Федерации, Закона РФ от 21.07.1993 № 5473-1 "Об учреждениях иорганах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы", нормативных правовыхактов Министерства внутренних дел, Министерства юстиции, Федеральной службы исполнениянаказаний России, а также других ведомств.

Так, в частности, ст. 84 Уголовно-исполнительного кодекса России устанавливает, что "висправительных учреждениях осуществляется оперативно-розыскная деятельность, задачамикоторой являются выявление, предупреждение и раскрытие готовящихся и совершаемых в ис-правительных учреждениях преступлений и нарушений установленного порядка отбываниянаказания". Таким образом, законодатель вменил в обязанность и одновременно предоставилправо исправительным учреждениям на осуществление оперативно-розыскной деятельности.В то же время ст. 1 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности" определяет,что оперативно-розыскная деятельность осуществляется только посредством проведения опе-ративно-розыскных мероприятий, исчерпывающий перечень которых содержится в ст. 6 указан-ного Закона. Тем самым законодатель определил одну из основных задач отдельно оперативныхаппаратов исправительных учреждений, строго регламентируя при этом возможные "инстру-менты" ее реализации.

Непосредственной правовой основой оперативно-розыскной профилактики в исправи-тельных учреждениях, является Инструкция по профилактике правонарушений среди лиц, со-держащихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы, утвержденная Приказом Ми-нюста РФ от 20 ноября 2006 г. № 333 (далее - Инструкция). Она сменила Инструкцию о порядкепроведения профилактики правонарушений, замышляемых и подготавливаемых лицами, со-держащимися в учреждениях уголовно-исполнительной системы, утвержденную приказом Глав-ного управления исполнения наказаний Минюста России от 27 мая 2002 г. №177, более подробнораскрыв содержание профилактики и функции оперативных аппаратов, тем самым заложивосновы для грамотного взаимодействия оперативных аппаратов с другими службами в целяхпрофилактики преступлений и правонарушений в колониях-поселениях. Инструкция регламен-тирует порядок организации и проведения мероприятий по профилактике замышляемых и под-готавливаемых правонарушений среди осужденных, подозреваемых и обвиняемых, отбываю-щих наказание и содержащихся в исправительных учреждениях и следственных изоляторах уго-ловно-исполнительной системы.

Согласно п. 15 Инструкции в целях профилактики правонарушений среди осужденных втом числе в колониях-поселениях оперативные отделы:

- осуществляют сбор информации, необходимой для разработки основных мероприятийпо предупреждению правонарушений, изучают негативные процессы среди подучетных лиц,обеспечивают за ними оперативный контроль, что особенно трудно осуществлять в условияхколонии-поселении. Своевременно доводят до руководства учреждений уголовно-исполнитель-ной системы информацию об оперативной обстановке на объектах учреждения, а в необходи-мых случаях - до оперативного дежурного и сотрудников заинтересованных служб;

- при поступлении в оперативный отдел рапортов сотрудников учреждений уголовно-исполнительной системы о необходимости постановки конкретных лиц на профилактическийучет проводят предварительную проверку обоснованности и достоверности изложенных вних сведений;

232

- выявляют организаторов и активных участников группировок отрицательной направлен-ности, принимают меры к их разобщению, выявляют иных лиц, намеревающихся совершитьправонарушения(что исходя из специфики колонии-поселения требует организации взаимодей-ствия с территориальным органом внутренних дел на территории которого расположена коло-ния-поселения);

- совместно с другими службами принимают меры к пресечению конфликтных ситуацийсреди осужденных (подозреваемых и обвиняемых), ежедневно уточняют и обновляют списокподучетных лиц, хранящийся в оперативном отделе;

- выявляют и пресекают неслужебные связи работников и сотрудников учреждений уго-ловно-исполнительной системы, а также других лиц с осужденными, каналы поступления к нимпредметов, запрещенных к использованию в учреждениях уголовно-исполнительной системы;

- совместно с другими службами проводят работу по склонению к отказу от противоправ-ных намерений и действий осужденных;

- во взаимодействии с правоохранительными органами (особенно органами внутреннихдел) проводят мероприятия по профилактике правонарушений со стороны лиц содержащихся вколониях-поселениях в учреждениях уголовно-исполнительной системы.

Таким образом, можно заключить, что эффективная оперативная профилактика преступ-лений и правонарушений в колониях-поселениях носит комплексный характер и имеет многоособенностей, обусловленных спецификой содержания осуждённых в таких учреждениях и осо-бенностями спецконтенгента. Это требует дополнительного решения организационно-право-вых вопросов деятельности оперативных подразделений рассматриваемых учреждений, испол-няющих наказание в виде лишения свободы.

В свою очередь, профилактика преступлений и правонарушений в колониях-поселенияхневозможна без организованного взаимодействия оперативных аппаратов этих учреждений соперативными подразделениями территориальных органов внутренних дел. В связи с изложен-ным также необходимо разработать соответствующие ведомственные нормативные акты, рег-ламентирующие порядок взаимодействия подразделений ФСИН России с органами внутреннихдел, а также иными правоохранительными органами в целях предупреждения пенитенциарныхпреступлений, совершаемых в колониях-поселениях.

Кроме этого, анализ историко-правовых аспектов развития института колоний-поселенийпозволил авторам сделать следующие выводы.

1. Применение уголовного наказания в виде лишения свободы в колонии-поселении по-зволяет снизить уровень социальной дезадаптации неосторожного, начинающего либо положи-тельно характеризующегося преступника. При этом, обязательным условием профилактичес-кого воздействия на осужденного к лишению свободы в колонии-поселении является его при-влечение к труду.

2. Возможность применения уголовного наказания в виде лишения свободы в колонии-поселении оставляет действенный инструмент воздействия на заключенных, содержащихся вколониях общего и строго режимов. Возможность изменения вида исправительного учрежде-ния имеет для них стимулирующий к исправлению эффект. В то же время возможность измене-ния этого вида исправительного учреждения на более строгий имеет сдерживающий эффект наосужденных в колонии-поселении.

3. На протяжении всей истории развития колоний-поселений и их прообразов осужденны-ми допускаются побеги и нарушения, связанные с употреблением спиртных напитков в нерабо-чее время. Учитывая изложенное, а также принимая во внимание особенности режима содер-жания осужденных к лишению свободы в колониях-поселениях, позволяют сделать вывод о не-обходимости осуществления оперативно-розыскной профилактики преступлений и правонару-шений со стороны осужденных.

233

Литература1. Аблизин Н.Ф., Подымов П.Е. Исправительно-трудовая колония-поселение: Пособие. М., 1967.2. Бажанов С.А., Казакова Л.А. и др. Предупреждение преступлений и иных правонарушений в коло-

ниях поселениях: Учеб.-метод. пособие. М., 2007.3. Корячкин И.М. ИТК-поселения и их роль в социальной адаптации правонарушителей. Рязань,

1977.4. Лашко О.В. О новом виде исправительно-трудовых учреждений // Советская юстиция. 1965. № 1.5. Наташев А.Е. О каре и воспитании / К новой жизни. 1964. № 3.6. Некрасов А.П. Профилактика пенитенциарной преступности: Монография / Под ред. А.В. Горожа-

нина. Самара, 2001.7. Рябинин А.А. Исправительно-трудовое (уголовно-исполнительное) право Российской Федерации.

М., 1995.8. Сведения о преступлениях в уголовно-исполнительной системе: Информ.-аналит. вестн. / Под

общ. ред. Э.В. Петрухина. Тверь, 2007.9. Криминология: Учебник для вузов / Под общ. ред. проф. А.И. Долговой. М., 2005.10. Уголовно-исполнительное право: Учебник: В 2 т. Т. 1. Общая чисть / Под общ. ред. Ю.И. Калини-

на. Рязань, 2001.11. Указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 26 июня 1963 года "Об организации исправитель-

но-трудовых колоний-поселений и о порядке перевода в них осужденных к лишению свободы, твердовставших на путь исправления/ Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1963. № 26.

234

Нина Дорофеевна Сидоренская(06.01.1927 - 30.12.2010)

30 декабря 2010 года ушла из жизни Нина Дорофеевна Сидоренская - старейший препода-ватель кафедры русского языка, прекрасный лингвист-исследователь, опытный педагог, подго-товивший сотни учителей русского языка для школы, которые с благодарностью помнят своеговузовского наставника.

Нина Дорофеевна родилась в д. Мостищи Пыталовского района - в той замечательнойсреде, которая дала пытливому человеку знания народного быта, народной русской речи исоседнего латышского языка. С детства Нина Дорофеевна училась всему и у всех, кто щедро италантливо делился своими знаниями: у родителей; в Вышегородецкой семилетней школе (1934-1940 гг.), Пыталовской средней школе (1941-1946 гг.); в Псковском пединституте им. С.М. Кирована факультете русского языка и литературы и одновременно на заочных курсах иностранныхязыков (1947-1951 гг.); в аспирантуре Московского пединститута им. В.И. Ленина на кафедреобщего языкознания (01.10.1961-01.03.1965 гг.); у старших коллег на кафедре языкознания и рус-ского языка ПГПИ (1957-1961 гг.), на кафедре русского языка Великолукского пединститута (1965-1972 гг.) и снова на кафедре русского языка ПГПИ (ПГПУ) (с 1972 г.).

Яркие страницы жизни Нины Дорофеевны Сидоренской после окончания пединститутабыли связаны с работой учителем русского языка и литературы (некоторое время и немецкогоязыка) и завучем в сельских и городских школах Псковской области и Пскова (Ашевская средняяшкола - 1951-1952 гг.; Новокузнецовская семилетняя школа Ашевского района - 1952-1953 гг.;Мелеховская средняя школа в поселке Назимово Псковского района - 1953-1955 гг.; Черехинскаясредняя школа в Пскове - 1956-1961 гг.).

Сотни выпускников пединститута (педуниверситета) помнят Нину Дорофеевну как стро-гого, блестяще знающего свои предметы преподавателя истории русского литературного языка,истории русского языка, общего языкознания, современного русского языка на основном отде-лении факультета русского языка и литературы и на отделении русистики для школ Прибалтики.Лекции, практические занятия, спецкурсы, спецсеминары, руководство курсовыми и диплом-ными работами, занятия с аспирантами - все было освещено глубокими знаниями и согретолюбовью преподавателя к Языку вообще и к Русскому родному языку.

Круг научных интересов Нины Дорофеевны Сидоренской как серьезного и творческогоисследователя - это 1) местоимения в современном русском языке, в псковских народных гово-рах, в истории языка и 2) язык псковских скорописных памятников XVII века. Выступления,публикации автора всегда вызывали большой интерес у слушателей и читателей в Пскове идругих городах (Ленинград/С.-Петербург, Москва, Рига, Тарту, Казань, Вологда, Днепропетровск,Красноярск).

ПАМЯТИ НИНЫ ДОРОФЕЕВНЫСИДОРЕНСКОЙ

235

В 1981 г. Нина Дорофеевна Сидоренская защитила кандидатскую диссертацию "Неличныеместоимения в псковских говорах" - глубокое и оригинальное по содержанию научное исследо-вание. В мае 1989 г. Нине Дорофеевне было присвоено ученое звание доцента по кафедре рус-ского языка.

Все годы Нина Дорофеевна Сидоренская неустанно трудилась, постоянно совершенствуясвое мастерство преподавателя высшей школы и повышая свою научную квалификацию. Умелосовмещала все это с общественной работой (куратор студенческой группы, ответственный засвязь кафедры с библиотекой, ответственный за олимпиады по языковым дисциплинам на фа-культете). Поэтому Нину Дорофеевну заслуженно наградили Почетной грамотой Министер-ства просвещения СССР, нагрудным знаком "Почетный работник высшего профессиональногообразования России".

По 2004 год Нина Дорофеевна Сидоренская работала доцентом кафедры русского языка, азатем до февраля 2009 года научным сотрудником в лаборатории региональных исследований нафилологическом факультете.

Знание псковских народных говоров, тонкое чувство языка делало Нину Дорофеевну неза-менимой в словарном коллективе петербуржцев и псковичей по созданию "Псковского област-ного словаря с историческими данными".

Коллегам, выпускникам, друзьям будет не хватать эрудированного, опытного, вниматель-ного и чуткого человека - Нины Дорофеевны Сидоренской. Но остались её ученики, а такжерезультат ее исследования рукописных памятников псковской письменности XVII века (перепис-ной книги и "нетных" книг Псково-Печерского монастыря). И, конечно, память…

236

АВТОРЫ НОМЕРА

Алиева Людмила Владимировна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, доцент кафедрырусской истории, кандидат исторических наук.

Антипов Владимир Сергеевич.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, доцент кафедрывсеобщей истории и регионоведения, кандидтфилософских наук, доцент.

Барилова Елена Эрнстовна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, заведующая ка-федрой французского языка, кандидат педаго-гических наук, доцент.

Бедских Олег Сергеевич.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, доцент кафедрыменеджмента, кандидат экономических наук.

Богемова Оксана Владимировна.Псковский государственный педагогический уни-верситет им. С.М. Кирова, доцент кафедры фран-цузского языка, кандидат филологических наук.

Гоголевская Елена Борисовна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, начальник уп-равления по международной деятельности исвязям с общественностью, кандидат истори-ческих наук, доцент.

Горячева Ася Сергеевна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, студентка 5 кур-са факультета психологии.

Грицкевич Юлия Николаевна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, доцент кафедрырусского языка, кандидат филологических наук,доцент.

Дмитриев Владимир Алексеевич.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, доцент кафедрывсеобщей истории и регионоведения, канди-дат исторических наук, доцент.

Жильцова Елена Александровна.Новгородский государственный университетим. Ярослава Мудрого, аспирант кафедры рус-ской и зарубежной литературы.

Жучков Константин Борисович.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, старший препо-даватель кафедры музееведения и археологии,кандидат исторических наук.

Калинина Румия Рашидовна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, доцент кафедрыобщей и социальной психологии, кандидат пси-хологических наук.

Киселева Надежда Анатольевна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, доцент кафедрыпсихологии развития и образования, кандидатпсихологических наук.

Колпакова Юлия Вячеславовна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, старший препо-даватель кафедры музееведения и археологии,кандидат исторических наук.

Константинова Светлана Леонидовна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, доцент кафед-ры литературы, кандидат филологическихнаук, доцент.

Корепина Любовь Федотовна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, доцент кафедрытеории и методики гуманитарного образова-ния, кандидат педагогических наук, доцент.

Костючук Лариса Яковлевна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, профессор ка-федры русского языка, доктор филологичес-ких наук, профессор.

Кощиенко Ирина Владимировна.Институт русской литературы (ПушкинскийДом) РАН, младший научный сотрудник Руко-писного отдела, кандидат филологических наук.

Лубков Евгений Александрович.Псковский юридический институт Федераль-ной службы исполнения наказаний России,преподаватель кафедры оперативно-розыск-ной деятельности.

Мелихов Сергей Владимирович.Псковский государственный педагогический

237

университет им. С.М. Кирова, аспирант кафед-ры русского языка.

Михеев Дмитрий Владимирович.Российский Государственный педагогическийуниверситет им. А.И. Герцена, аспирант кафед-ры всеобщей истории.

Плечова Наталья Петровна.Псковский государственный политехническийинститут, доцент кафедры "Культурология",кандидат филологических наук.

Попкова Лариса Михайловна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, заведующая ка-федрой русского языка, кандидат филологичес-ких наук, доцент.

Попов Василий Александрович.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, доцент кафедрыгражданского права и процесса, кандидат юри-дических наук.

Руденко Светлана Сергеевна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, начальник отде-ла по организации приема в университет.

Рыбаков Николай Сергеевич.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, заведующий ка-федрой философии, доктор философских наук,профессор.

Рыбальская Елена Александровна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, доцент кафедрыменеджмента, кандидат экономических наук.

Самуйлова Мария Евгеньевна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, ассистент кафед-ры английского языка, кандидат филологичес-ких наук.

Седунова Светлана Юрьевна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, доцент кафедрыэкономической теории, кандидат экономичес-ких наук.

Семенова Ольга Сергеевна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, аспирант кафед-ры литературы.

Сидоров Василий Петрович.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, заведующий ка-федрой истории и теории государства и права,кандидат юридических наук, доцент.

Филимонов Анатолий Васильевич.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, заведующий ка-федрой русской истории, кандидат историчес-ких наук, профессор.

Ханнанова Диана Шамилевна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, аспирант кафед-ры литературы.

Хрусталев Вячеслав Константинович.Российский Государственный педагогическийуниверситет им. А.И. Герцена, аспирант кафед-ры всеобщей истории.

Шадурский Владимир Вячеславович.Новгородский государственный университетим. Ярослава Мудрого, доцент кафедры рус-ской и зарубежной литературы, кандидат фи-лологических наук, доцент.

Щенникова Лидия Спартаковна.Псковский государственный педагогическийуниверситет им. С.М. Кирова, доцент кафед-ры философии, кандидат философских наук,доцент.

238

239

ПРАВИЛА ДЛЯ АВТОРОВ

Рукописи представляются в редакцию в электронном (на любом носителе или по электрон-ной почте) и распечатанном (на стандартных листах формата А4) виде. Набор текста осуществ-ляется в редакторе Microsoft Word со следующими параметрами: шрифт - Times New Roman,междустрочный интервал - 1, размер шрифта - 14, все поля - 2 см. Объем рукописи не долженпревышать 1 авторского листа (40 000 знаков с пробелами). Иллюстрации выполняются в графи-ческих редакторах и представляются в виде черно-белых графических файлов форматов *.tif,*.bmp, *.jpg с разрешением 300х300 dpi.

В конце статьи приводится нумерованный список использованной литературы, куда вклю-чаются все публикации, на которые имеются ссылки в тексте. Ссылки на использованную лите-ратуру оформляются в тексте в квадратных скобках с указанием номера публикации в спискелитературы и (при необходимости) номеров страниц, на которые осуществляется ссылка; на-пример: [3, с. 125].

Рукописи не рецензируются и не возвращаются.Авторы несут ответственность за достоверность приводимых в публикациях фактов, цифр,

цитат, статистических данных, имен собственных и прочих сведений.Мнения, высказанные авторами, могут не совпадать с точкой зрения редакции.Полная или частичная перепечатка любых материалов, опубликованных в данном издании,

допускается только с разрешения редакции. При перепечатке ссылка на журнал обязательна.Вместе с текстом статьи в редакцию представляется авторская справка, в которой указыва-

ются: фамилия, имя, отчество (полностью), полное и краткое наименование организации, явля-ющейся местом работы автора, должность, ученая степень, ученое звание, почтовый адрес,контактные телефоны, адрес электронной почты.

Материалы для опубликования могут быть представлены в редколлегию журнала на рус-ском и английском языках.

Материалы, представляемые для опубликования, должны содержать название и резюме(250 - 400 печатных знаков) на русском и английском языках, список ключевых слов на русском ианглийском языках (до 10 слов), шифр УДК.

Представляемые вместе с рукописью сведения об авторе оформляются на русском и анг-лийском языках.

Все материалы, представляемые для опубликования в журнале, должны сопровождатьсяЗаключением о степени секретности содержащихся в них сведений (приказ ректора ПГПУ № 14от 02.02.2010 г.).

Адрес редакции:180760, г. Псков, пл. Ленина, 2, каб. № 5

E-mail редакции:серия "Естественные и физико-математические науки": vestnik_pgpu_est@mail.ru

серия "Социально-гуманитарные и психолого-педагогические науки":vestnik_pgpu_soc@mail.ru

240

СОДЕРЖАНИЕ

ФИЛОСОФИЯРыбаков Н.С. О генезисе научного закона ................................................................3Щенникова Л.С. Дилетантизм как культурное явление ...........................................12

ИСТОРИЯДмитриев В.А. Некоторые аспекты военной тактики персов сасанидской эпохи:теория и практика .................................................................................. ...................15Михеев Д.В. Проблема безопасности морского сообщения иангло-испанский союз в первые годы правления Елизаветы Тюдор (1558 - 1562 гг.) ......20Жучков К.Б. М.И. Кутузов и Польша в 1812 г. .......................................................27Антипов В.С. Дореволюционная отечественная историография политикипросвещенного абсолютизма в зарубежных странах ................................................35Филимонов А.В. Крестьянство и начало совхозного строительства наСеверо-Западе России (1917 - 1920 гг.) ....................................................................45Алиева Л.В. К вопросу о проявлениях ксенофобии в среде общинногокрестьянства Северо-Запада России в 1920-е гг. ......................................................56

РУССКАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРАКощиенко И.В. "Мы в фортеции живем…": военный человек у А.С. Пушкина(на примере эпиграфов романа "Капитанская дочка") ...............................................61Плечова Н.П. Самообман в прозе Е.П. Гребёнки ....................................................68Семенова О.С. Тема смерти в драматургии Л.Н. Толстого(к проблеме онтологической поэтики) ..........................................................................73Шадурский В.В. Идеи и образы Ф.М. Достоевского в творчествеМ.А. Алданова: опыт Раскольникова .................................................................. ......78Жильцова Е.А. А.П. Чехов в творческом восприятии И.А. Бунина и М.А. Алданова ......86Ханнанова Д.Ш. Отражение славянских мифологических представлений вобразах животных у В.В. Маяковского .......................................................................91Константинова С.Л. Игра с романом в прозаических миниатюрах В. Казакова:к вопросу об игровых стратегиях постфутуристической прозы .................................98Самуйлова М.Е. Сквозные мотивы в романе А.С. Байетт "Обладать" ................103

ЯЗЫКОЗНАНИЕКостючук Л.Я. Новые сведения о старославянском языке (к 10-летиюоткрытия памятника ХI века в Новгороде) ............................................................114Колпакова Ю.В., Костючук Л.Я. Псковские нательные кресты с надписямиХIV - ХVIII вв. (предварительные итоги наблюдений) .............................................119Грицкевич Ю.Н. Концепт "Будущее" в диалектном дискурсе .................................138Мелихов С.В. Характеристика автора как фактор презентации концептов"Город" и "Деревня" ....................................................................................................142Попкова Л.М. О семантике слова в конфликтном тексте ........................................147Барилова Е.Э. "Еда" как фрагмент русской и французской языковой картины мира ...152Богемова О.В. Коммуникативная роль собеседника как фактор,детерминирующий речевой репертуар говорящего(на материале французского языка) ...........................................................................156

241

ПСИХОЛОГИЯКиселева Н.А., Горячева А.С. Эксперимент как база развития педагогическойпсихологии в дореволюционной России ...................................................................168Киселева Н.А. Развитие экспериментальных исследований в советскойпедагогической психологии 1917 - 1936 годов .........................................................173Калинина Р.Р. Представление о будущем и жизненные ценности студентоввысших учебных заведений ........................................................................... ..........177

ПЕДАГОГИКА И МЕТОДИКА ОБУЧЕНИЯКорепина Л.Ф. Лексикографическая разработка мифологическогоономастикона для младших школьников .....................................................................183

СВЯЗИ С ОБЩЕСТВЕННОСТЬЮГоголевская Е.Б. Проблема престижности профессий в Псковском регионе .........188Руденко С.С. Мониторинг тенденций профессиональных предпочтений и ожиданийстудентов Псковского государственного педагогического университетаим. С.М. Кирова .................................................................................... ...................191

ЭКОНОМИКАРыбальская Е.А. Инновационная деятельность государства ................................198Седунова С.Ю. Трансграничное образование: теория и практика, возможностьи реальность ....................................................................................... ........................204Бедских О.С. О роли комплексного исследования регионального трудовогопотенциала ...................................................................................................................210

ПРАВОХрусталев В.К. "Homines duri et molesti": отношение к судебным обвинителям вримском обществе времен Поздней Республики ......................................................213Сидоров В.П. Проблемы определения путей и средств исправления осужденных,отбывающих уголовные наказания ...........................................................................218Попов В.А., Лубков Е.А. Историко-правовые и организационные основыпрофилактики преступлений в колониях-поселениях ..................................................225

ПАМЯТИ НИНЫ ДОРОФЕЕВНЫ СИДОРЕНСКОЙ ..................................234

Авторы номера .................................................................................................... .236Правила для авторов ..........................................................................................239

Издательская лицензия ИД №06024 от 09.10.2001 года.Подписано в печать 25.03.2011 г. Формат 60х901/8.

Объем издания в усл.печ.л. 30,25 Тираж 100. Заказ № 27

Псковский государственный педагогический университет им. С.М.Кирова,180760, г. Псков, пл. Ленина, 2.

Редакционно-издательский отдел ПГПУ им. С.М.Кирова,180760, г. Псков, ул. Советская, 21, телефон 72-74-62.

ВЕСТНИКПСКОВСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГОПЕДАГОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

СЕРИЯ Социально-гуманитарные и психолого-педагогические науки

Выпуск 13