НА РЫНКЕ ЧАСТНОЙ КОСМОНАВТИКИ€¦ · 38 24 60 «Промобот» заговорил по-китайски «КосмоКурс» поддержан «Роскосмосом»

03/2016

«СКОЛКОВО» НА РЫНКЕ ЧАСТНОЙ

КОСМОНАВТИКИ

PROMOBOT ГОВОРИТ: «НИ ХАО»

АКАДЕМИК КУЛЕШОВ: УЧИТЬСЯ, ПОКА НЕ ПОЗДНО

SkReview 03

«Фунгипак» спасет мир от саранчи

Учителя отвечают «Учи.ру»

Пряники вместо кнута

В иннограде открылся медпункт

52

33

56

02

«Сколково» на INSPACE FORUM 2016

20

Академик Кулешов: учиться, пока не поздно

Кролики против единорогов

Что мешает мобильности ученых

38

24 60

«Промобот» заговорил по-китайски «КосмоКурс» поддержан «Роскосмосом»

В Израиль с иерусалимским артишоком

08 16 10Хроника

Судьба резидента:

Город Сколково

Фотоника — это электроника XXI века

46

Точка зрения

Мировой контекст:

Книжная полка:

Тема номера:

Печать ООО «ГК «Агентство специальных проектов» Фото с обложки — Компания «Анизопринт» на Inspace Forum. Фото: SkReview

Выпуск журнала №21 (33)

02

ГОРОД СКОЛКОВО

ЧЕРЕЗ ПОЛИКЛИНИКУ В СКОЛКОВО — К МЕЖДУНАРОДНОМУ МЕДИЦИНСКОМУ КЛАСТЕРУ«Сегодня в Сколково сделан первый шаг на пути к созданию здесь Московского международного медицинского кластера». Так и.о. сити-менеджера «Сколково» Мак-сим Шейфель прокомментировал SkReview начало работы в иннограде первого меди-цинского пункта. Церемония его открытия состоялась 4 марта. Развивая эту мысль, вице-президент Фонда, руководитель био-медицинского кластера «Сколково» Кирилл Каем отметил: «Это первые 60 квадратных метров (такова площадь пункта. — Прим SkReview) из потенциальных 400 тысяч, на которых, как мы рассчитываем, располо-жится МММК».

Лицензирование медицинской деятельно-сти пункта в 1-м корпусе ОЦ «Технопарк» осуществил не Минздрав, а органы управ-ления иннограда. «Это первая лицензия на медицинскую деятельность, которую выдает сити-менеджмент Сколково», — обратил внимание М. Шейфель.

Оператор медицинского кабинета — хол-динг «Атлас», внедряющий принципы персонализированной медицины. Клиниче-ским ядром холдинга является клиника на Кутузовском проспекте в Москве. Благода-ря высокому уровню научных компетенций «Атлас», который существует всего два

Открытие медицинского

кабинета в Сколково. Слева

направо: Андрей Перфильев,

Кирилл Каем, Максим Шей-

фель. Фото: SkReview

SkReview 03

03

года, при отборе медицинского оператора в Сколково обошел значительно более зре-лые и именитые компании. Недавно в структуру холдинга влилась компания-ре-зидент биомедицинского кластера Фонда «Сколково», которая занимается созданием комплексного диагностического сервиса для персонализированного лечения онкологии и у которой на российском рынке нет анало-гов. «За счет такого союза науки и практики мы, как представляется, идеально подходим инновационному проекту «Сколково». «Атлас» исходит из того, что «Сколково» — это модельная площадка, где должны вне-дряться самые современные и передовые технологии», — отметил в беседе с SkReview Андрей Перфильев, сооснователь и меди-цинский директор холдинга.

В ближайшее время сотрудничество «Сколково» и «Атласа», вероятно, станет еще более тесным: холдинг может получить статус партнера «Фонда». Кирилл Каем, высоко отозвавшись об уровне экспертизы специалистов «Атласа» в области генети-ческой диагностики и превентивной меди-цины, не исключил, что после того как в строй будет введен Технопарк Сколково, там разместится команда генетиков из этого холдинга. Целесообразно подумать о том, чтобы со временем организовать прием генетика и в медпункте, предложил вице-президент Фонда. В будущем предпо-лагается обустройство в иннограде клини-

ко-диагностического центра более чем на 2 тысячи квадратных метров. По словам Андрея Перфильева, «это будет полно-ценный многопрофильный медицинский центр со взрослым и детским отделениями и с теми направлениями специализации, которые нам обозначило «Сколково» как функциональный заказчик».

Сергей Мусиенко, генеральный директор биомедицинского холдинга «Атлас» и вы-пускник Открытого университета Скол-ково, отмечает: «Мы провели множество раундов обсуждения того, какие плюсы и минусы принесет появление в Сколко-во суперсовременного международного медцентра. С точки зрения деятельности нашего будущего клинико-диагностиче-ского центра наличие такого конкурента по соседству — это, конечно, серьезный минус. Вместе с тем формирование МММК открывает перед нами как медицинским оператором иннограда привлекательные перспективы. Не исключено, что мы ини-циируем совместный пилотный проект вме-сте с МММК на базе нашей поликлиники. Мы ведем переговоры об этом и с предс- тавителями биомедицинского кластера

Максим Шейфель: «Это первая лицен- зия на медицинскую деятельность, которую выдает сити-менеджмент Сколково»

04


«Сколково», и с заместителем сити-менед-жера Еленой Зеленцовой. Отрадно, что мы совпадаем по взглядам на развитие медицинской среды в Сколково».

Это в будущем, пусть и не таком далеком. А уже сейчас в медпункте в «Атласе» с 10 до 18 часов в рабочие дни можно про-вести первичное скрининговое обследо-вание, которое подразумевает выявление хронических и острых заболеваний.

Доступен забор практически всех анали-зов. «Здесь установлена централизован-ная медицинская система, которая разра-ботана специально для холдинга «Атлас» и установлена в клинических подразделе-ниях», — рассказал А. Перфильев. Кирилл Каем, осмотрев медпункт, предложил представителям «Атласа» подумать об ос-

нащении процедурного кабинета разработ-кой сколковской компании «НСЛ», которая производит современный лазерный пер-форатор для забора крови и находится на довольно зрелой стадии развития. Максим Шейфель в беседе c SkReview не исклю-чил, что медпункт станет площадкой для проведения диспансеризации работающих и живущих в иннограде.

На подоконнике в процедурной корреспон-дент SkReview заметил оранжевый чемо-данчик — укладку для оказания экстренной помощи. «Вы и функции скорой в иннограде выполнять будете?» — поинтересовался он у медика. «Да, — ответил тот. — Вызвав обычную скорую, постараюсь первым ока-заться на месте и помочь».

Кто он, первый доктор иннограда? Алек-сандр Новиков, 29 лет, потомственный медик. Терапевт. Окончил Ивановскую государственную медицинскую академию. Три года работал в Ивановской области, в том числе врачом скорой помощи, затем перебрался в Москву. За плечами у Алек- сандра — опыт работы в столичных госу-дарственных и частных клиниках. «Рабо-тать в Сколково — это большая честь и от-ветственность для меня. Я слышал об этом проекте, и мне интересно узнать, каково

«Вы и функции скорой в иннограде выполнять будете?» — поинтересовал- ся корреспондент SkReview у главного городского врача. «Да, — ответил тот. — Вызвав обычную скорую, постараюсь первым оказаться на месте и помочь»

Андрей Перфильев в меди-

цинском кабинете в Сколково.

Фото: SkReview

SkReview 03

05

это — участвовать в создании инноваци-онного города», — рассказал Александр SkReview.

Что покажет генетический тест?

Успех, достигнутый в течение последних двадцати лет в области понимания молеку-лярных и клеточных механизмов основных заболеваний человека, привел к шквалу публикаций, описывающих работы, сде-ланные на стыке науки и медицины. Как поясняют специалисты «Атласа», в резуль-тате двух последних научных прорывов — геномного и постгеномного — сначала была определена полная последовательность генома человека, а потом описаны генные варианты, различающиеся по своей часто-те у разных народов. Развитие методов секвенирования нового поколения (Next Generation Sequencing — NGS) и других постгеномных технологий, в том числе полногеномного исследования ассоциаций, позволило выявить редкие генные вариан-ты, вносящие значительный вклад в риск развития многих хронических заболеваний человека. Дорогие методы исследования, ранее применявшиеся лишь отдельными

коллективами, занимающимися фунда-ментальной наукой, подешевели и стали доступными для внедрения в клинику. Например, онкологи получили возможность узнать об онкогенных мутациях в опухоли конкретного больного по результатам ана-лиза циркулирующей ДНК, выделенной из крови больного, а врачи-генетики — напра-вить больного на анализ всех кодирующих участков (экзонов) его генома. Казалось,

что череда научных прорывов должна при- вести к немедленному результату, который мы сможем почувствовать, посетив каби- нет обычного участкового врача. К сожа- лению, этого пока не произошло по целому ряду причин, главная из которых — это колоссальный разрыв между наукой и практикой.

Восполнить этот разрыв стремятся в кли-нике «Атлас». Пациентам там предлагают пройти скрининговый генетический тест,

Главный доктор иннограда

Александр Иванов: «Мне

интересно узнать, каково

это — участвовать в создании

иннограда». Фото: SkReview

«Мы в холдинге «Атлас» исходим из того, что «Сколково» — это модельная пло- щадка, где должны внедряться самые современные и передовые технологии»

06


а потом уже разрабатывать план профи-лактики и лечения на основе его резуль- татов — выявленных предрасположенно-стей и рисков возникновения заболеваний, а также генетически обусловленных реак-ций на лекарства. «Откройте для себя 335 показателей вашего здоровья; полу- чите информацию о 40 показателях по питанию и спорту; раскройте 55 личност- ных качеств и историю этнического про- исхождения», — предлагает объявление на сайте «Атласа». Цена вопроса — 29900 рублей. «Это дешевле, чем у кон-курентов за тот же объем исследований. Речь идет о 550 тысячах полиморфизмов, которые исследуются одновременно, — уверяет Андрей Перфильев. — К тому же у нас в стоимость включен не только сам тест, но и полноценная клиническая программа управления рисками».

За полтора года деятельности холдинга «Атлас» через клинику на Кутузовском прошло более 5 тысяч пациентов, генети-

ческий тест сдали более тысячи человек. «Одним из них был 38-летний мужчина, у которого во время обследования в другой клинике выявили повышенные печеноч- ные ферменты, — вспоминает в беседе с SkReview Ирина Жегулина, врач-генетик «Атласа». — Медики заподозрили вирус-ный гепатит и несколько месяцев пытались найти другие маркеры этого заболевания, но тщетно. После того как мужчина сдал генетический тест в клинике «Атлас», выяснилось, что у него гемохроматоз — наследственное заболевание, которое проявляется нарушением обмена железа с накоплением его в тканях и органах. Мута-ция была подтверждена методом ПЦР-диа-гностики. Наш гепатолог установил, что в печени мужчины депонировалось доволь-но большое количество железа, что приве-ло к повреждению печеночных клеток, и разработал программу кровопускания. На-ряду с донорством крови это единственное эффективное решение при гемохроматозе».

Другому пациенту «Атласа» генетический тест помог в борьбе с депрессией. От пре-паратов, которые ему выписывали, больно-му становилось только хуже. Пациент поч-ти утратил надежду на то, что ему помогут, и был близок к отчаянию. Во время теста

Из 33 добровольцев, прошедших генетическое тестирование на «Открытых инновациях», ген авантю- ризма был выявлен всего у одного

В медицинском кабинете.

Фото: SkReview

SkReview 03

07

в клинике «Атлас» генетики обратили особое внимание на фармакогенетику и выяснили, что прописанная пациенту группа антидепрессантов не метаболизиро-валась должным образом. Группу лекарств сменили — и дела пошли намного лучше, уверяет Ирина Жегулина.

По словам Андрея Перфильева, за раз-работкой генетического теста биомеди-цинского холдинга «Атлас» стоит мощный международный коллектив ученых, которые являются признанными специалистами в своих областях. Как добавляет Сергей Мусиенко, генеральный директор холдинга, генетический тест анализирует ДНК и дает характеристику по нескольким направлени-ям: предрасположенность человека к рас- пространенным заболеваниям, статус носи- тельства наследственных заболеваний, ре-акция на лекарственные препараты и дан-ные о происхождении. Результаты различа-ются по степени научной обоснованности: какие-то данные более изучены, какие-то требуют дополнительных исследований. В личном кабинете результаты скрининга разделены по достоверности — от одной звезды (изучены данные менее тысячи че-ловек) до четырех звезд (проведены иссле-дования с участием более тысячи человек и разработаны рекомендации по профи-лактике болезней). Максимальный статус достоверности имеют 29 из 114 распростра-ненных заболеваний (например, сахарный диабет второго типа), а также все наслед-ственные и реакции на лекарства.

Клиенты «Атласа» получают доступ к «уникальному по своему функционалу» личному кабинету, который объединяет ме-дицинские и геномные данные, продолжает Андрей Перфильев. «По сути, мы создали ту самую электронную медицинскую карту, о необходимости внедрения которой так много говорят. В нашем исполнении это уникальный продукт в том понимании, что он очень дружелюбный для пользовате-ля, содержит ссылки на статьи, которые использованы при интерпретации полу-ченных данных, информация там хорошо структурирована и компилирована. Это результат большой работы с привлечением серьезных специалистов из ведущих вузов страны, — пояснил Перфильев, отметив,

что особое внимание в клинике уделяют квалификации врачей. — Мы исходим из того, что качество медуслуг фундамен-тально важно. Наши врачи — а это около полусотни специалистов — профессионалы в своих областях. Возможно, эта связка профессионализма врачей и новой среды — шаг в будущее медицины, помогающий понять, какой она, медицина, в идеале должна быть».

Заглянуть в то будущее, где медицина ста- нет персонализированной и основанной на результатах исследования генома, могли по- сетители Шоу технологий «Открытые инно-вации». Генетики «Атласа» предлагали всем желающим по слюне определить, есть ли у них «ген авантюризма». Как показали не-давние исследования бразильских биологов, один из вариантов (аллелей) гена DRD4 уси-ливает склонность людей к поиску новых впечатлений, импульсивности и гиперактив- ности. Проанализировав распределение частот аллелей DRD4 у южноамериканских индейцев, исследователи обнаружили, что в племенах, которые в недавнем прошлом вели образ жизни охотников-собирателей, ген авантюризма встречается чаще, чем у оседлых народов, издавна занимавшихся сельским хозяйством. Белок, кодируемый этим геном, работает в клетках мозга и определяет, наряду с другими белками, чувствительность определенных групп ней-ронов к «веществу удовольствия» — нейро-медиатору дофамину. Принято считать, что этот ген есть у 5% населения, рассказала генетик из «Атласа» Ирина Жегулина. На Шоу технологий «Открытые инновации» из 33 волонтеров, прошедших тестирование, обладателем гена авантюризма был всего один. Лучше оказалось с эмпатией: из 48 че- ловек, прошедших тест, склонными к пони-манию эмоционального состояния другого было больше половины — 25 человек.

«Возможно, связка профессионализма врачей и новой среды — шаг в будущее медицины, помогающий понять, какой она, медицина, в идеале должна быть»

08

ХРОНИКА

PROMOBOT ЗАГОВОРИЛ ПО-КИТАЙСКИРезидент «Сколково», компания Promobot, реализо- вала контракт на поставку пяти роботов в Китай, заключенный на выставке Irex 2015. Партнерство с китайской стороной принесло компании еще один заказ на поставку четырех роботов в текущем году и договор на сто роботов до конца 2017 года.Участие в выставке Irex 2015, о которой подробно рассказывал SkReview (№1, 2016), открыло команде Promobot путь на китайский рынок. На выставке представители китайской компании Keysi Microelectronics обратили внимание на российского робота-помощника и отметили, что при высоких показателях распознава-ния речи и лиц Promobot является самым доступным среди конкурентов. Прямо на выставке был заключен предварительный контракт на покупку 5 роботов, который к настоящему моменту выполнен, рассказа-ли SkReview в компании.

Для поставки роботов команде потребова-лось адаптировать робота под китайский рынок — то есть полностью переработать

лингвистическую базу под особенности китайского языка. Для этого представите-ли Promobot провели две недели со специ-алистами компании-партнера в Китае. В результате робот освоил китайский язык на базовом уровне. Команда Promobot будет расширять лингвисти-ческую базу своего робота при помощи китайских коллег.

«Наш робот вызвал настоящий wow-эф-фект на китайском рынке. Очень интерес-но наблюдать, как солидные китайские бизнесмены, общаясь с роботом, улыба-ются ему, жмут руку. Подобное возможно, наверное, только в Азии», — рассказал SkReview сооснователь и руководитель проекта Promobot Алексей Южаков.

SkReview 03

09

История взаимоотношений Promobot и ки- тайских партнеров не заканчивается на внедрении первой партии роботов, подчер-кивает представитель российской ком-пании: «Наши новые партнеры оплатили еще четырех роботов и подписали договор на поставку до конца 2017 года еще ста роботов».

«Наверное, Promobot — единственная российская компания, сумевшая выйти на уровень производства и продажи сотен сервисных роботов в год, добившись также выхода на международные рынки. Это безусловный успех, особенно на фоне того, что в России продается примерно 6–7 со-тен промышленных роботов иностранного производства в год. Но даже это — доли процента от потенциального рынка сервис-ной робототехники в мире, который будет переживать стремительный рост в течение следующих 10 лет, — отметил руководи-тель Робототехнического центра в ИТ-кла-стере «Сколково» Альберт Ефимов.

По его мнению, для того чтобы Promobot мог успешно конкурировать с зарубежны- ми аналогами, разработчики должны вложиться в создание системы самообуча-ющегося искусственного интеллекта «на борту» робота, улучшить систему распоз-навания речи и образов, добавить авто-номности. «Сколково» будет помогать этой перспективной команде всеми возможны-ми средствами», — подчеркнул Альберт Ефимов.

Компания Keysi Microelectronics ltd распо-ложена в часе езды от Шанхая, в городе Ханчжоу. Компания обладает обширной сетью контактов в сфере строительства и торговли по всему миру. «Благодаря нашим партнерам мы сможем распрост- ранить наших промоботов по всей терри- тории Китая: в банки, кинотеатры, торго-вые центры и другие места, где необхо- димо поднимать сервис и повышать каче-ство обслуживания клиентов», — заявил Алексей Южаков.

Ранее стало известно о другом соглашении компании Promobot — с базирующейся в Махачкале международной компанией «Рада». Документ предусматривает сотруд-ничество в реализации продукции Promobot

на территории Северного Кавказа. Между компаниями заключен договор на поставку в Махачкалу первых двух роботов-промоу-теров. «Налаживание сбыта нашей продук- ции на территории Северного Кавказа — большой прорыв для нас. Это интерес-ный, богатый и колоритный рынок. Будем рады оснастить нашими роботами местные торговые центры, кинотеатры и другие места повышенного скопления людей», — заявил в интервью SkReview сооснователь Promobot Олег Кивокурцев.

Генеральный директор компании «Рада» в Махачкале Анора Маскудова, комменти-руя партнерство с Promobot, заявила, что, «несмотря на все стереотипы», Республика Дагестан является очень прогрессивной. «Когда меня спросили, что общего между роботом и дагестанцами, я ответила — энергия. Только у робота она иссякает, а у дагестанцев — никогда», — заявила она.

10

ХРОНИКА

ГЛАВА МИНСЕЛЬХОЗА ИЗРАИЛЯ УЗНАЛ В «СКОЛКОВО» КОЕ-ЧТО НОВОЕ ОБ ИЕРУСАЛИМСКОМ АРТИШОКЕ «Сколково» и Министерство сельского хозяйства Израиля создают совместную рабочую группу для определения кон-кретных возможностей сотрудничества. Договоренность об этом достигнута во время посещения Фонда главой Минсель-хоза Израиля Ури Ариэлем. Как заявил министр, «Сколково» — одна из самых интересных вещей из тех, с которыми мы познакомились в России».

В России мало знакомы с арбузом без косточек, зато помидоры черри прода-ются в каждом столичном супермаркете. И то и другое выведено израильскими селекционерами.

В Израиле на орошаемых пустынных зем- лях картофель дает урожай в 40 цент-неров с гектара (в России в два раза меньше), а удои молока на одну корову

Фото: SkReview

SkReview 03

11

в год составляют 9–12 тысяч литров. Сельскохозяйственная отрасль Израиля обеспечивает 92% пищевой продукции, потребляемой населением страны.

Но есть и другое измерение израильского сельского хозяйства.

Ученые из университета Тель-Авива недавно нашли ген, экспрессия которого запускает механизм т.н. девственного размножения (апомиксис) в растениях, сообщает портал IsraelAgro. Открытие может пролить свет на эволюцию форм жизни, вышедших из моря на сушу, а также произвести революцию в сель-ском хозяйстве. В эксперименте был задействован один из видов мха. С помо-щью гена Bell1 исследователям удалось создать споры мха в обход половой ре-продуктивной системы растения. Подоб-

ный механизм может быть использован в сельскохозяйственных культурах, моде-лируя их определенным образом. Напри-мер, можно повышать питательные и вку-совые свойства фруктов, одновременно увеличивая резистентность к болезням. Метод позволяет производить абсолют-но идентичные семена, и это открывает гигантские возможности для сельского хозяйства, повышая глобальную пищевую безопасность.

Сотрудничать с Израилем в области биотехнологий в сельском хозяйстве — почти то же самое, что пытаться прода-вать эскимо в Арктике. Но, как считает

Ури Ариэль: «Сколково» — одна из самых интересных вещей из тех, с ко- торыми мы познакомились в России»

Глава торгово-экономической

миссии Израиля в России

Марк Канер и министр сель-

ского хозяйства Израиля Ури

Ариэль. Фото: SkReview

12

ХРОНИКА

вице-президент «Сколково» Кирилл Каем, который по итогам переговоров с изра-ильтянами возглавил российскую часть совместной рабочей группы, именно в этой сфере у сколковских компаний есть неплохие шансы.

«То, что участники «Сколково» делают в биомедицине с точки зрения биоин-форматики, будет интересно и в области сельского хозяйства, — говорит испол-нительный директор кластера биотехно-логий Фонда. — Второе, что может быть интересно израильтянам, — это вещи, связанные с переработкой. У нас в стране есть хорошие ученые, которые правильно работают с ферментами, микроорганизма-ми, и это может достаточно легко прода-ваться во всем мире. Аквакультура и выведение климатоспецифических ви-дов — это тоже потенциальная тема взаи-модействия: недаром ей заинтересовался министр. Она интересна тем, что там все строится на генетическом уровне, когда вид непосредственно приспосабливают к тому или иному климатическому поясу».

Что может дать «Сколково» сотрудничество с Израилем?

По мнению Кирилла Каема, взаимодей-ствие с израильтянами прежде всего ценно тем, что в Израиле очень сильная наука, в том числе и в области сельского хозяйства: «Страна с очень ограничен- ной территорией, почти что в пустыне, с ограниченными человеческими ресурса-ми является достаточно крупным экспор-тером сельскохозяйственной продук- ции, — указывает он. — Второе. Изра-иль является кузницей или колыбелью достаточно большого числа высокотехно-логичных стартапов — не только в ИТ, но и в биологии в целом. Часть интересных разработок, которые мы найдем в России, сможет получить какое-то финансирова-ние из Израиля.

При этом венчурные компании, когда дают деньги разработчикам, работают с прицелом на один из самых интересных рынков, США. Это означает, что, работая с израильскими венчурными инвесторами, мы сможем в дальнейшем приоткрыть дверь на очень крупный и интересный рынок», — полагает вице-президент «Сколково».

Одна из разработок, которую представил на встрече с израильской делегацией

Олег Зайцев знает, что делать

с иерусалимским артишоком.

Фото: SkReview

SkReview 03

13

глава сколковской компании East Agro Don Олег Зайцев, привлекла внимание министра Ури Ариэля. Речь идет о пере-работке иерусалимского артишока, из которого российский стартап научился вырабатывать вещество инулин.

Тема проекта, по понятным соображени-ям, вызвала заметное оживление в рядах делегации. Оказалось, что израильтяне не все знали об артишоке, носящем имя их столицы, более известном как топи-намбур.

Руководитель направления «Биотехно-логии в сельском хозяйстве» кластера биомедицинских технологий «Сколково» Роман Куликов объяснил SkReview, в чем состоит инновационность проекта.

«Развитие такого бизнеса и производство инулина — это знаковое событие для страны, — считает Куликов. — Инулин — стратегический продукт, полисахарид, важный для работы кишечника. Входит

в состав большинства БАДов, молоч-но-кислых продуктов и крайне необходим в России, потому что у нас в стране очень низкое потребление пищевых волокон.

Кирилл Каем: «Работая с израильскими венчурными инвесторами, мы сможем в дальнейшем приоткрыть дверь на очень крупный и интересный рынок США»

Вице-президент Фонда

«Сколково», исполнительный

директор кластера биотехно-

логий Кирилл Каем.

Фото: SkReview

14

ХРОНИКА

До настоящего момента инулин в России никто не производил. Мы его полностью импортируем, хотя возможности для его производства в стране — огромные. Но это высокотехнологичное производство и с точки зрения бизнеса — достаточно длинные деньги.

Нужно выращивать топинамбур, перера-батывать его в несколько стадий: меха-ническая переработка, ферментация, потом кристаллизация. У московской компании East Agro Don проработаны все

большие звенья этого бизнеса, у них есть выделенная площадка — они участвуют в специальной экономической програм-ме Липецкой области. Топинамбур — не самая распространенная в России культу-ра, поэтому им пришлось поискать людей, которые в этом разбираются, за три года отработать технологию. Сейчас они с несколькими российскими институтами отрабатывают технологию производства инулина: кто-то им готовит микробов, кто-то — биохимию. У них есть большой китайский партнер и еще софинансиро-вание от Биофонда РВК. Там большие деньги заявлены в качестве инвестиций, это дорогая игрушка. Для нас это страте-гический проект. Надеюсь, у этого инули-

Роман Куликов: «Развитие такого биз- неса и производство инулина — это знаковое событие для страны»

Роман Куликов: «Проект East

Agro Don имеет для Фонда

стратегическое значение».

Фото: SkReview

SkReview 03

15

на есть и экспортный потенциал», — гово-рит руководитель сельскохозяйственного направления «Сколково».

Спор как двигатель технологий

По окончании встречи в Фонде Ури Ари-эль дал короткое интервью SkReview.

— Авторы известной книги Startup Nation. The Story of Israel´s Economic Miracle назы-вают Израиль «фабрикой идей». Каковы три базовые идеи, на которых основано израильское сельское хозяйство?

— Первым источником таких идей являет-ся Тора, которая была дана нам несколько тысячелетий назад. В Торе, например, описан севооборот, когда земля трудит-ся шесть лет, а на седьмой год ей дают отдохнуть.

Второй элемент можно назвать культур-но-образовательным. В течение двух ты-сячелетий у евреев не было своей страны, еврейский народ находился под постоян-ным гнетом, и семьи вкладывали все, что могли, в образование своих детей.

Ну, и третье — это то, как мы учимся. Обучение у нас происходит в формате постоянной дискуссии, спора, когда из-начально ставят под сомнение какие-то постулаты. Подобные споры очень про-дуктивны, и они способствуют появлению новых идей.

— Развитие израильского сельского хо-зяйства изначально связано с кибуцами. Но складывается впечатление, что сегод-ня кибуцы уже не играют той ключевой роли, что несколько десятилетий назад. Так ли это?

— Вы совершенно правы. Раньше кибуцы были символом прогресса израильского сельского хозяйства, они были необычай-но важны. Сегодня, хотя они еще игра-ют существенную роль, но она заметно уменьшилась. Однако кибуцы все еще дают 40-50% сельскохозяйственного про-изводства страны.

— Рынок Кармель в Тель-Авиве поражает тем, что на нем практически нет импорт-ных фруктов и овощей. Все, что на нем продается, — местного, сезонного произ-водства.

— Действительно, в Израиле выращивают практически все за вычетом нескольких экзотических фруктов, вроде ананаса. И большинство потребляемых нами ово-щей и фруктов производится в достаточ-ном количестве и по приемлемым ценам. Мы рады часть нашего урожая экспорти-ровать в Россию.

— Говорят, израильская делегация в хо- де своего пребывания в Москве вела переговоры о возможности импорта яиц из России?

— Мы на самом деле интересуемся дан-ной продукцией. Конечно, надо, чтобы наша ветеринарная служба оценила каче- ство производимых в России яиц. В бли- жайшее время представители ветеринар-ной службы должны приехать сюда и убедиться в том, что российская про-дукция отвечает всем нашим стандартам. Если это подтвердится, то да, мы видим потенциал для импорта многих миллио- нов яиц из России.

16

ХРОНИКА

СКОЛКОВСКИЙ ПРОЕКТ КОСМИЧЕСКОГО ТУРИЗМА ПОДДЕРЖАН РОСКОСМОСОМ«КосмоКурс», резидент космического кластера Фонда «Сколково», стал первой российской компани-ей, согласовавшей с Роскосмосом техническое задание на создание комплекса для туристических полетов в космос.«Техническое задание согласовано с ЦНИИМАШем, участвовал центр Келды-ша и затем согласовывал Роскосмос. Это документ, по которому будет созда-ваться аванпроект комплекса», — расска-зал журналистам гендиректор «КосмоКур-са» Павел Пушкин в рамках прошедшего в Москве форума Inspace. По уверению Пушкина, глава Роскосмоса Игорь Комаров «на ура воспринял проект и выдал распо-ряжение содействовать этому проекту».

В рамках «Сколково» компания разраба-тывает суборбитальный ракетно-косми- ческий комплекс многоразового использо-вания. Многоразовыми должны быть и ракета, и корабль для туристов, что, по словам Пушкина, «даст огромный эконо-мический выигрыш и откроет новый этап развития космонавтики». Ракету для про-екта планируется сделать сравнительно небольшой и недорогой, стартовой мас-сой 60–70 тонн. Как рассказывал Павел

Пушкин в интервью SkReview, она будет похожа на «ФАУ-2» — первый аппарат, запущенный в суборбитальный полет. Ракета будет выводить на 200-километро-вую высоту капсулу с туристами, чтобы те в течение примерно 5–6-ти минут могли свободно парить и совершать кульбиты в состоянии невесомости (в отличие от альтернативных проектов, предлагаемое «КосмоКурсом» решение не предусма-тривает жесткой фиксации участников полета в креслах). Приземляться корабль будет с использованием парашютно-ре-активной системы посадки. Весь полет займет не более 20 минут.

Несмотря на молодость компании «Космо-Курс» (образована летом 2014 года), она ставит перед собой амбициозные планы — после 2020 года занять половину миро- вого рынка космического туризма. Коман-да «КосмоКурса» рассчитывает в 2018-м начать испытания отдельных систем, в 2019-м — испытать весь комплекс. Су-борбитальный туризм, убеждены в «Космо-Курсе», станет значительно более доступ-ной альтернативой туризму орбитальному, единственной площадкой для которого является МКС. Заплативших несколько де-сятков миллионов долларов после долгой подготовки на Земле на орбиту доставля-ют российскими «Союзами». Суборбиталь-ный полет будет в тысячи раз короче и в сотни раз дешевле орбитального,

Алексей Беляков: «Помимо потенци- ального рынка суборбитального туриз- ма, размер которого подтвержден сотнями забронированных на годы вперед билетов, существуют и другие возможности заработать деньги за счет частных запусков»

SkReview 03

17

а подготовка к нему — несоизмеримо проще, уверяет гендиректор компании. «Турист должен будет пройти медобсле-дование, заключить контракт, договор. Потом формируется экипаж, в котором он полетит; он дает свои рекомендации, замечания. Затем турист прилетает на космодром, и начинаются тренировки, ознакомления, инструкции. Он посмотрит объем капсулы, оценит ее габарит, пройдет примерка кресел. И, по-хорошему, человек пробудет на космодроме три дня. На тре-тий день тренировок он летит».

Сколько за суборбитальный полет будут платить клиенты «КосмоКурса»? «Когда мы анонсировали проект, то называли ориентировочной ценой 200–250 тысяч долларов. Правда, доллар тогда стоил 30 с чем-то рублей. На деле может получиться

как дороже, так и дешевле. Если исходить из пожеланий предприятий отрасли, проект измерялся бы заоблачными деньгами. Но если смотреть на рыночные цены по анало- гичным изделиям, то выходит вполне при-емлемо — как проектирование, так и изго- товление аппаратов. Объявляя цену, мы ориентировались на планы наших конку-рентов, в частности Ричарда Брэнсона», — рассказывает Павел Пушкин.

Отправлять туристов в космос предпола-гается с одного из российских космодро-мов; вероятнее всего, им станет военный

Такими видами смогут

наслаждаться космические

туристы. Фото: Хуан Карлос

Касадо

Гендиректор «КосмоКурса»: «В работе с Роскосмосом нам очень помогает Алексей Беляков, руководитель космического кластера «Сколково»

18

ХРОНИКА

ракетный полигон Капустин Яр в Астра- ханской области. «Для пилотируемых за-пусков по нашей траектории желательно, чтобы спуск осуществлялся в равнинной и пустынной местности. Это может быть Байконур, космодром Ясный в Оренбург-ской области или Капустин Яр. Последний хорош тем, что, во-первых, это россий-ская территория и, во-вторых, там есть вся инфраструктура, в том числе жилая. Неподалеку, в Волгограде, есть предприя-тие, которое может поставлять на полигон необходимые для запуска кислород, азот и гелий». После переговоров с руковод-ством Капустина Яра гендиректор «Кос-

моКурса» настроен оптимистично: «Там хорошо относятся к возможному сотрудни-честву. Да и с чего бы им быть против? Мы дадим возможность заработать их специа-листам. Конечно, когда только начинаешь рассказывать о своих планах, собесед-ники смеются и спрашивают: «Да кто же вам позволит это сделать?» Но когда объясняешь, с кем ты работаешь и чем занимаешься, приступаешь к обсуждению конкретных характеристик проекта, то-нальность быстро меняется, тебя начина-ют воспринимать всерьез».

Довольно быстро общий язык Павлу Пуш-кину, инженеру ракетостроения, выходцу из космической отрасли — ГКНПЦ им. Хру- ничева, удалось найти и в ЦНИИмаш — головном институте Федерального косми-ческого агентства. «Руководители ФГУП заинтересовались проектом, сказали, что

с подобными запросами к ним еще никто не приходил, и пообещали нам поддержку. Частно-государственное партнерство про-писано в основополагающих документах космической отрасли, и, как мне показа-лось, в ЦНИИмаш нацелены на то, чтобы решать проблемные вопросы. Их много и существенная часть связана с законода-тельством».

Несовершенство законодательного регулирования отрасли тормозит дея-тельность «КосмоКурса» не меньше, чем технологические проблемы, неизбежно возникающие при попытке создать пер-вый в стране частный корабль для субор- битального туризма. «Например, в нор-мативных документах записано, что комплекс, аналогичный нашему, может заказать только государство. Тот факт, что кроме государственного, может быть еще и частный заказчик, авторам этого положения, видимо, не приходил в голову. В Роскосмосе сильно удивились, когда мы решили выступать в роли и исполнителей, и заказчиков. В итоге с трудом нашли устраивающие всех формулировки. Еще одна проблема состоит в том, что нет за-кона, регламентирующего запуск частных коcмических кораблей; наличие проблемы признают и в ЦНИИмаш», — привел при-меры Пушкин.

Он рассчитывает на помощь Фонда «Скол-ково» в законодательном обеспечении выхода частников в околоземное про-странство. «Многие начинающие команды недооценивают роль и значение PR-под-держки, оказываемой резидентам со стороны «Сколково». Например, в работе с Роскосмосом нам очень помогает Алек-сей Беляков, руководитель космического кластера «Сколково».

Алексей Беляков подтверждает интерес кластера космических технологий и те-лекоммуникаций «Сколково» к проектам, подобным «КосмоКурсу». «Опыт прошед-ших лет показал, что вокруг кластера сло-жилось сообщество компаний, реализу-ющих проекты по созданию космической

«Когда начинаешь рассказывать о своих планах, собеседники смеются и спра- шивают: «Да кто же вам позволит это сделать?» Но когда объясняешь, с кем ты работаешь и чем занимаешься, приступаешь к обсуждению конкрет- ных характеристик проекта, тональ- ность быстро меняется, тебя начинают воспринимать всерьез»

SkReview 03

19

техники. Примечательно, что с запуском первых спутников резидентов в кластер пришли компании, готовые взяться за за-дачу еще более емкую в технологическом и финансовом планах — создание ракет-ной техники для орбитальных и суборби-тальных полетов. Это задача сложная, но осуществимая при условии привлечения соответствующих инвестиций в проект».

«Рынок для таких частных ракетных проектов существует, — убежден Алек-сей. — Помимо потенциального рынка суборбитального туризма, размер которого подтвержден сотнями забронированных на годы вперед билетов, существуют и другие возможности заработать деньги за счёт частных запусков. Так, на основе суборбитального комплекса может быть создана ракета-носитель легкого класса для вывода на орбиту малых космических аппаратов. Сейчас запуска такого аппа-

рата приходится ждать буквально годами из-за того, что он осуществляется попутно с запуском больших аппаратов. Компания, которая сможет осуществлять запуски

с требуемой периодичностью по низкой цене, сможет получить внушительную часть рынка запусков для малых спутни-ков — сегмента, который, по прогнозам, будет экспоненциально расти в предстоя-щие годы».

Несовершенство законодательного регулирования отрасли тормозит деятельность «КосмоКурса» не меньше, чем технологические проблемы, неиз- бежно возникающие при попытке создать первый в стране частный корабль для суборбитального туризма

20

ТЕМА НОМЕРА

INSPACE FORUM 2016: «СКОЛКОВО» — ЗАМЕТНЫЙ ИГРОК В РАЗВИТИИ ЧАСТНОЙ КОСМОНАВТИКИФонд «Сколково» подтвердил репутацию заметно-го игрока на развивающемся рынке отечественной частной космонавтики во время Inspace Forum 2016, прошедшем в марте в ЦВК «Сокольники». В конференционной части Inspace Forum наряду с представителями госкорпорации «Роскосмос» и другими крупными игроками отрасли приняли участие представители кластера космических технологий и теле-коммуникаций «Сколково» и компаний-ре-зидентов Фонда. Основная дискуссия была посвящена актуальным вопросам коммер-ческой космонавтики, и одним из главных вопросов остается финансирование част-ных проектов.

Пример компании SpaceX Илона Маска, которая, несмотря на неудачи, является

одним из революционеров космической отрасли, будоражит весь мир и, конечно, обсуждался на Inspace Forum. В декабре прошлого года SpaceX удалось успешно за-пустить ракету Falcon 9 и вернуть нижнюю ступень на Землю, что было расценено сообществом как настоящий прорыв. Раз-витие SpaceX —пример успешного част-но-государственного партнерства, согласи-лись участники дискуссии, но просто взять и перенести его на российский рынок сложно из-за исторически сложившихся различий. «В истории освоения космиче-ского пространства (у нас и в США) первые кирпичи были заложены государством, на государственные деньги, — напомнил ди-ректор по ключевым партнерам кластера космических технологий и телекоммуника-

«По сравнению с другими выставками мы встретили гораздо больше потенци- альных заказчиков»

Стенд Dauria Aerospace на

Inspace Forum. Фото: SkReview

SkReview 03

21

ций Фонда «Сколково» Михаил Цыганков. — Но в США огромный вклад в развитие от-расли сделали частные предприятия, тогда как в Советском Союзе история развива-лась по другому пути».

Сейчас в России делаются лишь первые шаги по развитию частно-государственного партнерства в космической индустрии. Так, вопрос частных инвестиций в космические проекты считает важным директор по ком-муникациям Роскосмоса Игорь Буренков. «У нас есть «Сколково», которое предо-ставляет гранты и льготные условия для развития проектов, но мы не видим част- ных инвесторов, готовых взять на себя риски», — заявил он. По его словам, большинство российских бизнесменов считают инвестиции в космическую отрасль рискованными, а без них сложно уповать на развитие частной космонавтики. Пре-пятствиями же для инвесторов являются вопросы в регулировании отрасли, высокий порог входа и отдаленные перспективы заработка на подобных проектах.

Впрочем, примеры частных космических проектов, которым удалось найти день-ги, есть и в России, отметил генеральный директор Dauria Aerospace Сергей Иванов. Сама «Даурия» привлекла несколько десят-ков миллионов долларов частных инвести-ций, а также получила грант в размере 150

млн рублей от Фонда «Сколково» и 60 млн рублей инвестиций от «ВЭБ Инноваций». Компания, производящая малые космиче-ские спутники, с самого начала деятельно-сти ориентировалась на международный рынок, создала несколько продуктов, нача-ла продажи за рубеж, в том числе в США.

Сумела привлечь частные — «ангельс- кие» — инвестиции в проект и другая скол-ковская компания, «Лин Индастриал». Этот российский стартап работает над созда-нием сверхлегких космических ракет, и уже в 2020 году готовится совершить первые коммерческие запуски. «На мой взгляд, интерес как со стороны российских, так и иностранных венчурных инвесторов к космической отрасли есть. Но зарубеж-ные инвесторы более осторожны, они хотят видеть готовый продукт в «железе», и только после этого давать деньги. Наши российские бизнес-ангелы дали нам деньги на самой ранней стадии проекта, — рас- сказал SkReview гендиректор «Лин Инда-стриал» Алексей Калтушкин.

Участники конференция

в рамках Inspace Forum.

Второй слева — Михаил

Цыганков. Фото: SkReview

«У нас есть «Сколково», которое пре- доставляет гранты и льготные условия для развития проектов, но мы не видим частных инвесторов, готовых взять на себя риски»

22

ТЕМА НОМЕРА

В настоящее время команда «Лин Инда-стриал» заканчивает работы по первому этапу финансирования и собирается выхо-дить на второй раунд, в котором рассчиты-вает как на грант от «Сколково», так и на частного соинвестора, с которым уже есть соответствующие договоренности.

Помимо «ЛИН Индастриал», среди экспо-нентов выставки, прошедшей в рамках фо-рума, были представлены такие резиденты Фонда, как Dauria Aerospace, «Спутникс», «Азмерит», «Софтлаб-Космос», «АйСенс», «Тектоника» и «Анизопринт» (резидент кластера ядерных технологий). Компании пришли на выставку с разными целями — кому-то было необходимо заявить о себе в профессиональном сообществе, кто-то надеялся встретить инвестора, другие же хотели просто пообщаться и послушать коллег по цеху.

Так, представитель проекта «Тектоника» (компания «Инжинити») Дмитрий Гумен-ников в беседе с SkReview отметил, что Inspace Forum — «довольно камерная выставка», отметив, что на более про-фильных для него мероприятиях проект пользовался большим вниманием. «Здесь присутствует много интересных людей из отрасли, и они подходили к стенду, инте-ресовались нашим сервисом, оставляли

контакты. Хотя, по моим оценкам, здесь мы встретили меньше потенциальных за- казчиков, чем на «Композит-Экспо» — по всей видимости, та выставка была более релевантной для нас». «Тектоника» пред-ставляет собой сервис по проектированию и производству сверхлегких и сложных конструкций из композиционных материа-лов, применимых, в том числе, для беспи-лотных летательных аппаратов и компо-нентов космической техники.

Производители новых материалов и ком-понентов были представлены на выставке еще одной сколковской компанией — «Ани-зопринт» (резидент кластера ядерных технологий и новых материалов). Она показала свою разработку — 3D-принтер для печати композитов, армированных непрерывными волокнами. Это новая про-изводственная технология, которая может применяться, в частности, для произ- водства космических аппаратов. «Мы как резиденты Сколково сотрудничаем с част- ными компаниями космической сферы, нап- ример, для «ЛИН Индастриал» мы изго-тавливали прототип решетчатого руля для сверхлегкой ракеты. Уникальность заклю-чается в том, что это доступное оборудо-вание — по цене сопоставимое с персо-нальными 3D-принтерами, но, в отличие от обычных принтеров, которые печатают пластиком и пригодны только для изготов-ления макетов, моделей, прототипов, наш принтер печатает углепластиком — этот материал сравним по прочности с титаном. С помощью нашего принтера и материалов можно печатать реальные функциональ-ные изделия, нагруженные изделия не для прототипов, а детали для реальных кон-струкций», — сказал SkReview гендиректор компании «Анизопринт» Федор Антонов.

По словам Федора Антонова, сколковская экосистема помогает стартапу находить партнеров — помимо «Лин Индастриал», компания работает со «Спутникс», для ко-торой готовится производство сверхлегкой панели солнечной батареи. «Наша конеч-ная цель — продавать наше оборудование и услуги, и сейчас мы смотрим на потенци-альных партнеров на будущее. Пока же мы хотели показать преимущества техно-логии. Здесь, на выставке, я разговаривал

«В истории освоения космического пространства первые кирпичи были заложены государством. Но в США огромный вклад в развитие отрасли сделали частные предприятия, тогда как в Советском Союзе история развивалась по другому пути»

«Любой «железной» индустрии — а производство частных космических аппаратов к такой, бесспорно, относит- ся — необходимо время, чтобы выра- сти. Через 10–15 лет влияние нашей отрасли на развитие экономики станет гораздо более заметным»

SkReview 03

23

с людьми без перерыва с утра и до вечера. В первый же день я раздал все визитки и буклеты, получил как минимум десять полезных визиток. По сравнению с другими выставками мы встретили гораздо больше потенциальных заказчиков», — сказал представитель «Анизопринт».

В целом выставка и форум показали, что экосистема частной коммерческой космонавтики в России формируется во многом вокруг «Сколково», считает ана-литик кластера космических технологий и телекоммуникаций Фонда «Сколково» Иван Косенков: «Если говорить о рынке коммерческой космонавтики в России, то, так уж вышло, большая его часть представ-лена именно нашими резидентами. Именно поэтому среди экспонентов выставки так много резидентов «Сколково». Некоторые из наших компаний, например Dauria Aerospace, вырастают и становятся значи-мыми игроками, которые сильно меняют институциональный ландшафт отрасли. Для нас это определенный повод для гор-дости, с одной стороны. С другой стороны, мы понимаем, что нужно прилагать серьез-ные усилия для формирования экосистемы предприятий, которые занимаются частной космонавтикой».

Космический кластер выступил партне-ром в организации Inspace Forum — такие

мероприятия нужны, чтобы заявить во всеуслышание, что частная, коммерческая космонавтика в России есть, говорит Иван Косенков: «Если мы не будем показывать наши наработки — а показываем мы их, прежде всего, людям из госкорпораций и венчурных фондов, — как еще они уви-дят, что деятельность ведется, а проекты развиваются? Конечно, мы не ждем, что сразу после мероприятия будут заключены

некие крупные сделки — это экосистемное мероприятие, направленное на информи-рование игроков отрасли. Любой «желез-ной» индустрии — а производство частных космических аппаратов к такой, бесспорно, относится — необходимо время, чтобы вырасти. Через 10–15 лет влияние нашей отрасли на развитие экономики станет гораздо более заметным».

«Зарубежные инвесторы более осто- рожны, они хотят видеть готовый про- дукт в «железе», и только после этого давать деньги. Российские бизнес- ангелы дали нам деньги на самой ранней стадии проекта»

«Анизопринт» на Inspace

Forum. Фото: SkReview

24

МИРОВОЙ КОНТЕКСТ

КРОЛИКИ ПРОТИВ ЕДИНОРОГОВ«В Кремниевой долине началось похмелье», — объя-вила недавно газета The Wall Street Journal. Венчур- ные инвесторы все реже готовы вкладываться в тех-нологические стартапы. Речь идет не просто об оче-видном тренде — меняется сама модель Кремниевой долины, выраженная в формуле: «Работай много, получи венчурный капитал, стань богатым».Как затрагивают драматические перемены в Долине молодые российские техноло-гические компании? SkReview опросил

экспертов, стартапы — участники Фонда «Сколково» и работающих с ними венчур-ных инвесторов.

Какой же «кролик» не мечта-

ет стать «единорогом»?

Илья Флакс демонстрирует

главе Минсвязи Николаю

Никифорову возможности

Fibrum

SkReview 03

25

«Год назад стартапы, бизнес-модель которых пребывала в младенческом воз-расте, могли похвастаться миллиардной капитализацией в то время как инвесторы соревновались друг с другом, кто быстрее выпишет чек, — пишет WSJ. — Сегодня река венчурного капитала пересыхает — для менее успешных стартапов. Инве-сторы, следящие за падением котировок технологических компаний, подчищают свои портфели, вынуждая оголодавшие по инвестициям компании начинать экономить или закрыться».

В четвертом квартале 2015 года американ-ские инвесторы вложили в стартапы мень-ше, чем в любой отдельно взятый период за последние четыре года, указывает издание. С ноября прошлого года по мень-шей мере 12 технологических компаний, в совокупности поднявших 2 млрд долла-ров венчурного финансирования, объявили об увольнении по меньшей мере 15% сот- рудников, оставив без работы сотни чело-век. Из 48 технологических компаний США, получивших венчурное финансирование и вышедших на биржу, 35 котируются ниже цены первоначального размещения ценных бумаг.

Это, безусловно, не означает полного прекращения венчурного финансирования. В четвертом квартале прошлого года вен-чурные фонды вложили в американские стартапы 17,13 млрд долларов. Это все еще уровень, примерно соответствующий вре-менам бума доткомов, но он на 6,6% ниже аналогичного периода предшествующего года, пишет WSJ.

Надвигается очередная волна созидательного разрушения

«Эта глобальная тенденция возникла не вчера и не вдруг, — говорит в интер-вью SkReview Антон Устименко, партнер практики аудиторских услуг Центра по работе с быстрорастущими компаниями и венчурным капиталом компании EY. — До недавнего времени дешевые деньги, аппетит инвесторов к быстрорастущим технологическим компаниям и надежды

на развивающиеся рынки подогревались реальными историями успеха. В инвестици-онных раундах частные компании получали высокие оценки, разрыв между стоимо-стью частной компании и ее возможной стоимостью при продаже или размещении на рынках капитала сокращался.

Инвесторы в венчурной отрасли играли на повышение, вовлекая в эту увлекательную игру даже хедж-фонды. Такая ситуация давно уже порождала споры о надуваю-щемся пузыре. Примерно с середины 2015 года мы наблюдаем охлаждение рын-ков капитала, связанных с проблемами на развивающихся рынках, в первую очередь в Китае, переоценкой рисков и общим ухудшением настроения инвесторов. К тому же многие технологические компа-нии, за последние несколько лет успешно проведшие IPO, вышли на тот уровень, за которым недавний привычный бурный рост уже затруднителен, происходит переосмыс-ление бизнес-моделей и оценок. Все это привело к разочарованию инвесторов и в некоторых случаях к падению котиро-вок этих компаний ниже цены размещения. Такие перемены не могли не сказаться на настроениях венчурных инвесторов».

Мнение Антона Устименко из EY в целом разделяет руководитель Робототехни-ческого центра IT-кластера «Сколково» Альберт Ефимов. «Еще основатель теории

«Река венчурного капитала пересы- хает — для менее успешных старта- пов. Инвесторы, следящие за падением котировок технологических компаний, подчищают свои портфели, вынуждая оголодавшие по инвестициям компании начинать экономить или закрыться»

Ананд Санвал провозгласил 2016 год «Годом кролика», имея в виду, что вен- чурное финансирование будут привле- кать такие технологические стартапы, которые предлагают реальный бизнес

26


инноваций Йозеф Шумпетер говорил о том, что инновации идут волнами, так называемыми волнами «созидательного разрушения», — замечает эксперт в беседе с SkReview. — То, что описано в статье Wall Street Journal, свидетельствует: надви-гается очередная волна созидательного разрушения. Те, которые пришли раньше, будут сметены следующей волной. Вполне возможно, что стартапы, которые не соз-дают никакой ценности в окружающем фи-зическом мире, окажутся не особенно-то и нужны. Есть компании, являющиеся крупнейшими операторами такси, которые не имеют такси. Компании, являющиеся крупнейшими операторами отелей, кото-рые не имеют отелей. Этот список можно продолжать: возникла странная экономика посредников. Если кто помнит эпоху, когда

возникал интернет, основным лозунгом было: убрать посредников! А теперь появи-лась целая прослойка этих посредников, капитализирующихся на обработке боль-ших данных. Вопрос: нужны ли они? Может быть, придет следующее поколение инно-ваторов, которое скажет: с этого момента все — open source».

(На следующий день после этого интервью MIT выложил в открытый доступ все свои учебные программы, конспекты лек-ций и даже экзаменационные вопросы. — SkReview.)

Альберт Ефимов видит проблему не в том, что пузырь начал сдуваться, а в том, что он толком до конца не надулся: «Пузырь чуть-чуть прокололи, и он начал очень мед-ленно, по чуть-чуть, сдуваться — в отличие от бума доткомов, когда он надулся и лоп-нул. Сейчас до этого не дошло, включился механизм капиталистической саморегу-ляции, гомеостазиса. Потом пузырь снова начнет надуваться, возможно, за счет других технологических парадигм. Так что я не вижу никакой катастрофы. В Кремни-евой долине пузырь сдувается, а в Азии, напротив, надувается, там идет охота за технологическими стартапами», — полагает главный робототехник «Сколково».

Следует отметить, что среди экспертов не существует единого мнения о происхо-дящем на глобальном рынке венчурного финансирования. Управляющий партнер Global Innovation Labs Игорь Балк (он также является ментором «Сколково»), отвечая на вопрос SkReview, пишет: «Я не наблю-даю значительного снижения интереса к технологическим стартапам, скорее наоборот. При этом, на мой взгляд, ожи-дания становятся заметно более реали-стичными». Правда, и Игорь Балк признает, что рынок венчурного финансирования перегрет, но считает происходящее «есте-ственной коррекцией».

Год мертвых единорогов

Как заметил в беседе с SkReview один из сколковских экспертов, для американских венчурных фондов, по крайней мере до недавнего времени, все, что не имело при-знаков превращения в «единорога», просто

Антон Устименко:

«Инвесторы в венчурной

отрасли играли на повышение,

вовлекая в эту увлекательную

игру даже хедж-фонды».

Фото: EY

SkReview 03

27

не существовало. Это в чем-то напоминало высказывание одного печальной памяти отечественного магната, отметившегося в Ницце словами: «Все, у кого нет миллиар-да, идут в ж…» Где ныне находится автор крылатой фразы, нет нужды напоминать.

Судьба американских любителей «едино-рогов» (т.е. компаний, чья капитализация превышает 1 млрд долл.) гораздо благопо-лучней, но многие венчурные фонды пере-ключают свое внимание с «единорогов» на «кроликов». Автором последнего неологиз-ма считают сооснователя и CEO компании CB Insight Ананда Санвала (Anand Sanwal). «RABBIT» — это аббревиатура от Real-Actual-Business-Building-Interesting-Tech.

Санвал провозгласил 2016 год «Годом кро-лика», имея в виду, что венчурное финан-

сирование будут привлекать такие техно-логические стартапы, которые предлагают реальный бизнес.

Точка зрения американского аналитика близка генеральному директору компа-нии — участника «Сколково» Intel Software Игорю Калошину. «Я согласен с тем, что

появилось более критичное отношение к стартапам. Вера в «единорогов» понем-ногу угасает. Бесконечное ожидание, что

Вслед за неологизмом rabbit появился термин unicorpse, трудно переводимое на русский язык образование, состоя- щее из части английского слова «еди- норог» и «труп»

Альберт Ефимов: «Грядет

волна разрушительного

созидания». Фото: SkReview

28


какой-нибудь Twitter, например, выйдет на безубыточность, утомило. Это подталки- вает инвесторов вкладываться не в «едино-рогов», а в «кроликов». То есть фокус смес- тился в сторону компаний, которые уже гене- рируют выручку», — подчеркивает в интер- вью SkReview Игорь Калошин, который так-же является венчурным инвестором.

«В целом, наверное, в США, в Кремниевой долине, тенденция выражена сильнее, по-тому что там «единорогов» уже сотни. На уровне России масштабы поскромнее — «единорогов» у нас не видно. Экономиче-ская обстановка не самая простая, так что количество инвестиций переходит в каче-

ство, заметна тенденция финансировать стартапы, которые могут строить эффек-тивный бизнес и зарабатывают деньги, — считает он. — И в США, и здесь, в России, инвестиции привлекают серьезные старта-пы, при этом чеки и оценка компаний — ниже, по крайней мере, в долларовом экви-валенте это явно видно».

Об изменении парадигмы можно судить не только по биржевым сводкам и оценкам экспертов, но и по жаргону финансовых аналитиков. Вслед за неологизмом rabbit появился термин unicorpse, трудно перево-димое на русский язык образование, состо-ящее из части английского слова «едино-рог» и «труп». В этой логике издание New York Business Journal провозгласило год 2016-й «Годом мертвых единорогов».

Во чужом пиру похмелье

Но так ли важно для российских стартапов то, что происходит в Кремниевой долине?

«Инвесторы в венчурной отрасли играли на повышение, вовлекая в эту увлека- тельную игру даже хедж-фонды. Такая ситуация давно уже порождала споры о надувающемся пузыре»

Андрей Калошин: «Вера

в «единорогов» понемногу

угасает». Фото: SkReview

SkReview 03

29

«Ситуация с технологическими стартапами в России, на мой взгляд, слабо коррелиру-ет с ситуацией в США и больше связана с внутренними причинами, чем с чем бы то ни было еще», — уверен управляющий партнер Global Innovation Labs Игорь Балк.

Опрошенные SkReview сколковские технологические компании также пока не заметили на своем примере изменений в поведении венчурных инвесторов.

«Если говорить о нашем опыте общения с инвесторами, мы не видим снижения интереса к технологическим стартапам, — утверждает гендиректор компании Fibrum Илья Флакс. — Любого инвестора, интере-суют вопросы: «Что я получу, вложив N сумму денег в вас, и когда это произой-дет?» Ответ стартапа должен быть понят-ным, четким и отражен в бизнес-модели.

Зачастую критический подход инвестора к тому или иному стартапу вполне обосно-ван: это и нестабильная ситуация на рынке, непроработанная бизнес-модель, перспек-тивность самой технологии и т.д.».

Компания Fibrum, разработчик шлема вир-туальной реальности, была признана луч-шим стартапом 2015 года по версии НИУ ВШЭ сразу в двух номинациях — «Лучший hardware стартап» и «Народная любовь».

«Изменений отношения венчурных фондов к нашей компании мы не заметили, так как не находимся в состоянии привлечений фи-нансов, а все предыдущие инвестиционные раунды PayQR намеренно обеспечивались частными непрофильными вложениями, — рассказывает Глеб Марков, CEO проекта PayQR. — Однако в качестве своих следу-ющих «инвесторов на борту» сегодня мы рассматриваем именно венчурные фонды, проект уже готов для эффективного взаи-модействия с ними, первые коммуникации уже запущены».

Ознакомившись со статьей в The Wall Street Journal, в которой, в частности, расска-зывается о мерах жесткой экономии, на которые идут технологические стартапы в Кремниевой долине, Глеб Марков также не видит особых пересечений с положе-нием своего бизнеса: «Проект PayQR еще достаточно свеж, чтобы сталкиваться

с жесткой необходимостью резать косты. Если говорить про прошедший год, то мы, скорее, их наращивали, чтобы максимально повысить темпы развития своего бизнеса. Хотя, безусловно, о генерации доходов мы на этому году жизни задумываемся уже вполне серьезно».

PayQR — это бесплатное банковское приложение для мобильных телефонов, позволяющее быстро и безопасно совер-шать покупки в любых местах, включая интернет-магазины, рестораны и рознич-ные торговые точки. Осенью 2014 года проект привлек 1,5 млн долларов внеш- них инвестиций.

Рассуждая о том, насколько отечественно-му технологическому стартапу необходим венчурный капитал, Глеб Марков отмечает: «Зачастую это так, но не всегда. Хотя шан-сы выжить у стартапа венчурный капитал повышает точно. Однако лучшим стечени-ем обстоятельств для фаундеров остается схема запуска проектов на собственные средства и их скорейшая монетизация для обеспечения самоокупаемости (без размытия по своим долям). Другое дело — экспертиза и возможности по дальней-шим инвестициям, которыми располагают венчурные фонды. Эту ценность у них никто не отнимет, даже всевозможные узкоспециализированные акселераторы. А такому масштабному и инновационному бизнесу, как PayQR, венчурное финансиро-вание требуется в 99,9% случаев».

Венчурный инвестор, гендиректор Intel Software Игорь Калошин подтверждает: «Если стартап может развиваться самосто-ятельно — это прекрасно. Любые деньги привлекаются не просто так, а за долю в компании». Тем не менее для ускорения развития доступ к венчурным деньгам не-

«Надвигается очередная волна созида- тельного разрушения. Те, которые приш- ли раньше, будут сметены следующей волной. Вполне возможно, что старта- пы, которые не создают никакой цен- ности в окружающем физическом мире, окажутся не особенно-то и нужны»

30


обходим, считает он: «В общем-то, извест-ная истина: на начальной стадии стартапу стоит максимально развиваться на свои деньги, а для масштабирования бизнеса можно и нужно привлекать инвестиции, искать доступ к венчурному финансирова-нию. Но дьявол кроется в деталях, поэтому привлекая деньги, нужно быть максималь-но внимательным к условиям сделки.

Успех в привлечении инвестора зависит от динамики развития и показателей са-мого проекта. Есть компании, которые бес-конечно долго ищут инвестиции. Но если стартап показывает себя действительно хорошо с точки зрения бизнеса, инвесторы сами буквально выстраиваются в очередь. Такие примеры есть и в Долине, и у нас».

Илья Флакс из компании Fibrum указыва-ет на российскую специфику венчурного финансирования технологических стар-

тапов: «Важно понимать, на какой стадии находится стартап. Самому стартапу также нужно четко понимать, что он хочет от инвестора: деньги или связи и партнеров. Безусловно, венчурный капитал необходим как для создания и развития стартапа, так и для большого «рывка» на рынке. Стоит отметить, что для некоторых стартапов деньги инвестора не столь важны, как, на-пример, его связи, «нужные знакомства», консультации и т.д.».

А тем временем в реальном секторе

Все вышесказанное относилось преимуще-ственно к стартапам, разрабатывающим IT-технологии и сервисы. Насколько ситуа-ция распространяется на другие технологи-ческие сферы?

Вице-президент Фонда «Сколково», испол-нительный директора кластера биотехно-логий Кирилл Каем говорит SkReview, что в своей сфере он не замечает снижения интереса венчурных фондов к стартапам. «На последних биотехнологических конфе-ренциях, на которых я был, в том числе

«Ситуация с технологическими старта- пами в России слабо коррелирует с ситуацией в США и больше связана с внутренними причинами»

Кирилл Каем: Спрос со

стороны венчурных фондов

на новые проекты превышает

предложение»

SkReview 03

31

J.P. Morgan Healthcare Conference в Сан- Франциско, большинство выступавших говорило о том, что спрос со стороны круп-ных компаний и венчурных фондов на но-вые проекты превышает предложение. На текущий момент они пока не испытывают дефицит средств на такие проекты. Другое дело, что они с некоторым ужасом смотрят в не столь отдаленное будущее: то, что связано с ObamaCare, предположительно снизит прибыльность здравоохранения как отрасли, что означает меньший приток капиталов в поддержку инновационных разработок. Но пока этого не происходит».

Кирилл Каем обращает внимание на то, что у фармацевтической индустрии очень серьезные позиции по сохранению высокой маржинальности. «Сейчас их только ле-нивый не обвиняет в высокой цене на ле-карства. При этом со всех сцен на конфе-ренциях звучало: как же так, мы победили СПИД, серьезно увеличили продолжитель-ность жизни при раке, переводим рак в разряд хронического заболевания — за что же нас так обижают? Мы бы не могли этого сделать, если бы у нас не было таких средств на разработки. Говорили о том, что неправильно построен PR отрасли, недо-статочны лоббистские усилия — вероятно, будут переформированы бюджеты в эту

сторону, чтобы общество правильно по-нимало смысл достаточно высоких цен на лекарства, что в этом — будущее продле-ния жизни. Думаю, что они достигнут в этом успеха, что обеспечит возможность поддержания высокой маржинальности, а это, в свою очередь, позволит вклады-вать большие средства в R&D», — уверен вице-президент «Сколково».

Директор по науке кластера ядерных тех-нологий, новых промышленных технологий и материалов «Сколково» Александр Ферт-ман также обращает внимание на отличие между инвестициями в IT и в «железо»: «Мне кажется, что какого-то существенно- го снижения интереса инвесторов к старт- апам hardware сейчас не происходит, пото-му что в этой области не было такого наду-того пузыря, как в доткомах или в целом в IT, — замечает он в беседе с SkReview. — Те, кто инвестирует в «железо», это люди

«Вера в «единорогов» понемногу уга- сает. Бесконечное ожидание, что ка- кой-нибудь Twitter, например, выйдет на безубыточность, утомило. Это подтал- кивает инвесторов вкладываться не в «единорогов», а в «кроликов»

Александр Фертман:

«Существенного снижения

интереса инвесторов

к стартапам hardware сейчас

не происходит».

Фото: SkReview

32


с опытом, осторожные, часто имеющие за спиной промышленный опыт. И в этом смысле, мне кажется, наоборот, есть неко-торое увеличение инвестиций, правда, не со стороны венчурных фондов, а инвести-ций в их традиционном понимании — со стороны профессиональных стратегов, т.е. стратегических инвесторов. На Западе многие индустриальные компании создают свои корпоративные венчурные фонды, и эти фонды инвестируют не только в IT, но и в развитие индустриальных темати-ческих проектов этих компаний. Частные инвестиции людей, заработавших средства в разных областях — не скажу совсем уж бизнес-ангелов, — сейчас во многом по- вернуты на интернет вещей, а там, кроме систем связей и коммуникаций и обработ-ки данных, существует еще и огромная тема сенсорики, которая сейчас неплохо финансируется. Я знаю, что сейчас инвес- торы ищут проекты для hardware интер-нета вещей. Поскольку здесь не было боль-шого пика, поэтому не вижу и большого снижения».

Жизнь не кончается

«Когда появился сам термин «стартап», он все-таки относился к компаниям, в ко- торых есть только идея, и эту идею надо быстро протестировать и получить пони-мание: будет рост бизнеса или не будет, — продолжает Александр Фертман. — Имен- но для таких по большей части айтишных компаний установлены правила многора-ундового финансирования. А в «железе» компании развиваются не так быстро, для реализации идей требуется больше време-

ни и больше денег, поэтому вполне возмож-но, что термин «стартап» для компаний IT-сектора и для компаний промышленного сектора охватывает слишком широкий круг молодых компаний. Поэтому я стараюсь называть даже участников «Сколково» и друзей, с которыми мы работаем в инно- вационном поле, скорее компаниями малого и среднего бизнеса, чем стартапа-ми. Потому что многим характеристикам, которые есть у стартапа — как по скорости перехода от идеи к деньгам, так и по его внутренней капитализации, — наши компа-нии просто не могут соответствовать».

Главный робототехник «Сколково» Аль-берт Ефимов, говоря о важности для российских технологических стартапов учета глобальных тенденций, считает, что некоторые из них позитивны: в каком-то смысле все не было бы так хорошо, когда бы не было так плохо: «Для нас более ва-жен другой макроэкономический фактор — внезапное удешевление всего, что сделано в России. И это хорошо. Глядя на дорого-стоящие зарубежные стартапы, мы можем сказать: у нас есть дешевые интересные идеи», — говорит он.

Антон Устименко из компании EY также видит новые возможности в наметившем-ся кризисе венчурного финансирования технологического бизнеса: «Несмотря на существенное сокращение объемов IPO, в частности из-за достаточности финанси- рования, вплоть до 4-го квартала 2015 го- да, объемы сделок слияний и поглощений с участием технологических компаний ста-вили рекорд за рекордом — и по суммам, и по мультипликаторам, и такая тенденция имеет все основания продолжиться. Это означает, что возможности для выхода сокращаются. Когда капитал бежал в от- расль, можно было говорить о пузыре. Теперь, когда он становится осторожней, можно говорить о новых возможностях в ближайшие несколько лет. После веселья наступает похмелье, но на этом жизнь не заканчивается, и скоро просто входит в нормальное русло».

«На начальной стадии стартапу стоит максимально развиваться на свои деньги, а для масштабирования биз- неса можно и нужно привлекать инве- стиции, искать доступ к венчурному финансированию. Но дьявол кроется в деталях, поэтому привлекая деньги, нужно быть максимально вниматель- ным к условиям сделки»

SkReview 03

33

ИНТЕРНЕТ-ОБРАЗОВАНИЕ ТРЕБУЕТ ГЛУБОКОЙ ВОВЛЕЧЕННОСТИ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ» Современные технологии, объединенные с лучшими методиками преподавания, позволяют добиться значительного прогресса в обучении школьников. Один из участников Образовательного клуба «Скол-ково», созданного в кластере информационных тех-нологий, — компания «Учи.ру» — провела опрос сре-ди более чем двух тысяч учителей начальной школы. Результаты свидетельствуют об эффективности при-менения современных технологий в обучении. «Учи.ру» провела опрос по итогам перво- го полугодия 2015/2016 учебного года, в котором приняли участие 2074 педагога начальных классов из 75 регионов России.

Основной задачей исследования было вы-яснить, как влияет использование образо-вательной платформы «Учи.ру» на успе-ваемость и образовательные результаты

Иван Коломоец. Фото предо-

ставлено компанией «Учи.ру»

34

СУДЬБА РЕЗИДЕНТА

учеников 1–4-х классов. Подавляющее большинство опрошенных учителей отме-тили, что занятия в онлайне с «Учи.ру» позитивно влияют на развитие предметных знаний (по математике) и метапредметных навыков (познавательная деятельность, саморегуляция и коммуникация) учащихся, а также способствуют появлению и разви-тию у ребенка интереса к математике и другим дисциплинам.

Исследование также показало, что самым популярным способом использования «Учи.ру» являются домашние задания. Это обусловлено отсутствием необходимой инфраструктуры в школах и проблемах с выходом в интернет. На втором месте — работа с компьютерами или планшетами

в ходе школьных уроков. Следом идет коллективная работа в классе на интерак-тивной доске и завершает рейтинг исполь-зование интерактивной платформы на занятиях в группах продленного дня.

«В 2007 году на Международной олимпиа-де по математике Россия заняла 1-е место, а в 2015 году — уже 8-е место. Чтобы наши дети по-прежнему занимали призовые места, процесс обучения необходимо мак-симально адаптировать к индивидуальным особенностям ученика. Для этого следует использовать лучшие методики препода- вания, геймификацию, искусственный ин- теллект и особенности детского восприя-тия. Команда «Учи.ру» смогла объединить все эти технологии и создать уникальную для российского рынка образовательную платформу, которой пользуются несколько сотен тысяч учеников и тысячи учите- лей», — рассказал SkReview руководитель направления Cloud, FinTech, EdTech IT-кла-стера Фонда «Сколково» Павел Новиков.

В настоящее время образовательная про-грамма «Учи.ру» полностью охватывает ба-зовый курс по математике для начальной школы (1–4 классы). Общее количество учеников, зарегистрированных на плат-форме, превышает 400 тысяч человек. В 2016 году компания планирует расши-рить интерактивный курс по математике

«Чтобы наши дети по-прежнему зани- мали призовые места, процесс обуче- ния необходимо максимально адапти- ровать к индивидуальным особенно- стям ученика. Для этого следует использовать лучшие методики препо- давания, геймификацию, искусствен- ный интеллект и особенности детского восприятия»

SkReview 03

35

до уровня 5-го класса, а также добавить базовый курс для начальной школы по русскому языку.

SkReview пообщался с генеральным дирек-тором «Учи.ру» Иваном Коломойцем — он рассказал о развитии проекта, его монети-зации и ближайших планах.

— Как появилась платформа «Учи.ру»?

— Мы начали создавать образовательные продукты в 2003 году вместе с Евгением Милютиным, с которым вместе учились в МФТИ. Изначально это был обучающий контент, который издавался на ком-пакт-дисках. Это были электронные зада-чи для средней и старшей школы по мате-матике и физике. Уже тогда мы стремились сделать их максимально интерактивными и использовали для этих целей гипер- ссылки, видео и анимацию. Это оценили потребители, и наша продукция разошлась более чем стотысячным тиражом.

После успешного запуска этого проекта, его развития и извлечения положительно-го опыта, а также множества позитивных отзывов от пользователей мы пришли к выводу о том, что в мире существует большая потребность в качественных образовательных сервисах. К 2008 году в России появился широкополосный ин- тернет, физические носители информа-ции перестали быть актуальными, и стало очевидно, что образовательные технологии тоже кардинальным образом изменятся.

Самым простым путем было бы просто перевести накопленный системой образо- вания контент в электронный формат и раз- местить все в интернете в виде электрон-ных учебников и видеолекций, однако после нескольких тестов в России и других странах стало понятно, что такой метод обучения не является эффективным в до-статочной мере — для полноценного изуче-ния предмета ученику требуется активное взаимодействие с учителем или системой. Так мы поняли, что для создания чего-то действительно серьезного и инновационно-го требуется принципиально новая модель.

— В чем принципиальная новизна вашего сервиса?

— Потратив довольно много времени на разработку подходящего продукта, мы пришли к выводу, что интернет-образо-вание требует глубокой вовлеченности пользователя, высокой степени интерак-тивности и персонализации. Более того, образовательный продукт должен быть в первую очередь ориентирован на его главного потребителя, то есть на ученика. Таким образом, методом проб и ошибок сформировалась основная концепция «Учи.ру». Уникальность нашей платформы по сравнению с другими образовательными продуктами заключается в том, что обу-чение происходит в процессе выполнения интерактивных заданий различной направ-ленности и сложности. Ученик постоянно взаимодействует с системой в форме

36


диалога — получает похвалу и различные поощрения в случае правильных ответов, а также помощь и подсказки — в случае ошибки. Важно, что система никогда не предоставит ученику готовый ответ, он должен самостоятельно прийти к верному решению, и только в этом случае сможет перейти к следующему заданию. Таким

образом, мы обеспечиваем отсутствие пробелов в изучении материала.

При этом система постоянно анализирует действия ученика — правильность и ско- рость решения задач, его поведение на сайте, и на основе этих данных выстраи-вает индивидуальную образовательную траекторию для каждого, в зависимости от способностей, имеющихся знаний и навыков.

— На каких рынках вы концентрируетесь?

— В ходе наших пилотов в разных странах мы пришли к выводу, что начинать работу необходимо на двух рынках — российском и американском. В России проект получил название «Учи.ру», а в США он называется Happy Numbers.

В России рынок онлайн-образования пока находится в стадии формирования, поэ-

тому в нашей стране мы распространяем продукт по модели freemium, то есть предоставляем полностью бесплатный и неограниченный доступ для всех учи-телей и школ, а ученики могут бесплатно заниматься по будням в дневное время. Стоимость неограниченного доступа для ученика составляет от 95 рублей в месяц.

Поскольку системы образования России и США несколько различаются, модели распространения продукта в этих странах также разные. В Америке рынок онлайн- образования уже сформирован и активно развивается. Решение об использовании и приобретении того или иного учебно-ме-тодического комплекта принимается на уровне школы и департамента образова-ния, поэтому в Штатах наш продукт явля-ется полностью платным. Весь доход мы направляем на развитие платформы.

— Как вы взаимодействуете со «Сколково»?

— Сотрудничество со «Сколково» и учас- тие в Образовательном клубе IT-кластера сыграло большую роль в развитии и про-движении нашей платформы на россий-ском рынке. Благодаря «Сколково» и коор-динатору Образовательного клуба Павлу Новикову мы смогли принять участие в нескольких ключевых встречах и внеш-них мероприятиях. Надеемся, что в даль-нейшем наше взаимодействие с инноваци-онным центром будет еще более тесным и позитивным.

— Какие направления работы сейчас являются главными для проекта, куда вы движетесь?

— Наш продукт требует очень глубокой проработки и поэтому является достаточ-но дорогим в производстве. Нашу работу

«Учи.ру» — онлайн-сервис с полным базовым курсом математики для начальной школы. С помощью специально продуманных интерактивных заданий и рекоменда-тельной системы школьники могут самостоятельно изучать математику, выполняя задания различной сложности. Сервис могут использовать для работы и учителя, применяя контент «Учи.ру» при проведении занятий. Основным принципом рабо-ты платформы является персональный подход в процессе обучения и построение индивидуальной образовательной траектории для каждого ученика. Благодаря этой разработке в 2013 году компания стала резидентом «Сколково». В настоящее время на платформе зарегистрировано более полумиллиона пользователей.

«Система постоянно анализирует дей- ствия ученика (правильность и ско- рость решения задач, поведение на сайте) и на основе этих данных выстра- ивает индивидуальную образователь- ную траекторию для каждого, в зависи- мости от способностей, знаний и навыков».

SkReview 03

37

Основным принципом работы платфор- мы «Учи.ру» является персональный подход в процессе обучения и постро- ение индивидуальной образовательной траектории для каждого ученика. В 2013 году благодаря этой разработке компания стала резидентом «Сколково»

можно разделить на три основных направления. Первое направление — пе-дагогическое. Над заданиями «Учи.ру» работают профессиональные методисты и педагоги, благодаря им наша платформа полностью соответствует школьной про-грамме. Второе направление — это дизайн интерфейсов, основанный на психологии, с помощью этого направления и происхо-дит имитация диалога с учеником, а также обеспечивается возможность использова-ния платформы учеником любого возраста и с любым уровнем владения ИКТ. И третье направление — технологическое, благодаря которому платформа «Учи.ру» работает в любой точке мира. Сервис совместим со всеми устройствами: ком-пьютерами, планшетами, смартфонами, интерактивными досками, а также рабо-тает со всеми операционными системами и браузерами. Благодаря такому подходу и доступности «Учи.ру» — регистрация на сайте занимает не больше пяти минут — в настоящий момент платформой пользу-ются более 500 тысяч пользователей со всей России, а это более 10% учеников начальной школы в нашей стране.

Мы ежедневно получаем письма от учите-лей и родителей, выражающих благодар-

ность за нашу работу. Можно зайти на страницы «Учи.ру» в социальных сетях и увидеть сотни сообщений с просьбами

создать аналогичный продукт по русскому языку, а курс математики расширить до уровня средней школы. Именно эти два направления являются приоритетными в планах развития компании.

38

ТОЧКА ЗРЕНИЯ

АКАДЕМИК КУЛЕШОВ: «УЧИТЬСЯ ФУНДАМЕНТАЛЬНЫМ ВЕЩАМ НУЖНО, ПОКА ТЫ МОЖЕШЬ УЧИТЬСЯ»Новый ректор Сколтеха академик Александр Куле-шов заявил в интервью, что не собирается устраи-вать в университете революцию, но намерен по-сво-ему расставить акценты — там, где в этом есть необходимость.Известный математик, до недавнего вре-мени возглавлявший Институт проблем передачи информации (ИППИ), считает, что в извечном споре о том, что надо давать студентам, знания или навыки, абсолютный приоритет за знаниями. На прямой вопрос, имеет ли смысл давать фундаментальные знания студентам Сколтеха, каждый из которых — выпуск-ник какого-либо элитного вуза, Алек-сандр Кулешов отвечает утвердительно. «Учиться фундаментальным вещам нужно до тех пор, пока ты можешь учиться», — убежден ректор.

По мысли Александра Кулешова, иннова-ции появляются там и тогда, где и когда инженеры работают в союзе с видными учеными. В этом смысле Сколтеху, по его мнению, не хватает компактного центра передовых исследований, в рамках ко-торого профессора-звезды зажигали бы звездочки лучших студентов.

У сколтеховских звезд есть и другая миссия. «Государство много дало Скол-теху, и мы должны это использовать не только для того, чтобы готовить какое-то малое количество элитных выпускников, а для того, чтобы распространять новую идеологию построения образовательного процесса», — считает академик Кулешов. Под его руководством Сколтех будет ин- тенсифицировать сотрудничество с реги-ональными вузами, начиная с ДВФУ во Владивостоке.

Ниже выдержки из интервью.

— Вы часто в своих публичных высту-плениях повторяете слово «успех». Что оно значит для вас? Что бы вы считали успехом Сколтеха?

— Успех — это максимальная самореа-лизация. Тебе от Господа, от генетики, от твоих родителей отпущены некоторые возможности. Самореализация — когда ты эти возможности, эти способности мо-жешь максимальным образом направить на благо окружающих, на собственное благо.

Что такое успех в случае со Сколтехом, тоже абсолютно понятно. За последние 25 лет наше образование и в какой-то степени наука, безусловно, очень дегра-

«В какой пропорции надо давать знания и в какой — навыки? У меня на этот счет ответ всегда был однозначным: нужно максимально учить знаниям и в минимальной степени — навыкам»

SkReview 03

39

40


дировали и даже в чем-то зашли в тупик. В 50–60-е годы мы обладали лучшим в мире образованием; все хорошо пом-нят, что Эйзенхауэр в качестве одного из ответов на запуск спутника объявил о перезапуске американской системы образования. И это был естественный ответ, потому что на образовании стоит все, включая и науку. Конечно, наука и образование неразрывно связаны, но об-разование первично. Правда, без науки не может быть образования.

В России нужно было создать что-то from scratch, начиная с «зеленого поля». Поче-му нельзя было взять Физтех или МГУ и создать Сколтех на базе уже существу-ющего университета, у нас ведь до сих пор есть прекрасные университеты? Ров-но по тем же причинам, по которым Петр не делал свою армию на базе стрелецких полков, а создавал потешные полки. Т.е. причина довольно очевидна — существу-ют некие пуповины, которые нас свя-зывают с прошлым. Чем их меньше, тем больше вероятность успеха в том смысле, о котором я говорил.

— С какими идеями вы пришли в Скол-тех? Что в Сколтехе изменится, на чем будет сделан акцент?

— Я сразу хочу сказать, что никаких революций совершенно точно не будет. Была проделана огромная работа, я счи-таю, что успешно завершен первый этап развития Сколтеха. Безусловно, как в любом деле есть определенные вопросы, есть какие-то неточности, надо что-то

менять: это совершенно нормальный рабочий процесс. Это как в межконти-нентальной ракете, когда отстреливается первая ступень, вторая ступень…

Начало было положено, несмотря на то что было очень много критики, и эта критика Сколтеха была в значительной степени объективной. Я сам был не по-следний человек, который его в каких-то аспектах критиковал. Мы хотели взять американскую систему образования, приняв MIT за некий образец, и полно-стью перенести ее на российскую почву. Так, может быть, не стоит делать. Безус-ловно, нужно взять основные параметры, основные направления, основные ба-зисные принципы, но переносить все на 100%, может быть, и не стоит. Но только на практике можно было понять, что не очень хорошо.

Мне доводилось достаточно близко стал-киваться с главными университетами всех стран, и я никогда не мог сказать, что наша система образования абсолют-но хуже некоторых в каждой точке.

Взять ту же физтеховскую систему, которая, безусловно, в конце 50-х — 60-х годах была лучшей в мире. Но вспомните, кто ее делал? Такие люди, как Ландау, Капица… Это были гении, гиганты, и они создали систему, которая была примени-ма там и тогда. Это не означает, что ими было создано некое абсолютно общее ре-шение, которое могло бы столь же успеш-но работать в Европе или в Америке. Но именно там и тогда оно было лучшим.

В чем суть физтеховской системы? Мы учим неким базовым вещам, а дальше люди работают с учеными очень высокого класса, и именно в процессе этой работы они получают остальные знания. Наша сегодняшняя система образования по-строена на недостатке средств. Лучшая система образования — это когда есть диалог, совместная работа учителя и ученика; в Древней Греции это прекрас-но понимали. Но в силу того что сейчас образование носит массовый характер,

«Я всегда говорю, что MIT начался с того, как в него пришел Норберт Винер, великий ученый, а до этого MIT сто лет был мелкой инженерной школой на Востоке США. Инженеры обязательно должны жить рядом с учеными. Только в этом союзе появ- ляется нечто новое»

SkReview 03

41

а мы живем не в Афинах и не в Коринфе, приходится идти на определенные по-тери. Когда я читаю лекции для пятисот человек, это еще не означает, что это хо-рошо — просто у нас нет другого выхода, мы должны вписываться в определенные регуляторные механизмы, определенные финансовые ограничения.

А физтеховская система как раз мак-симально быстро давала возможность учителю работать с учеником, если не как с равным, то как с человеком, которого не нужно учить азам. Это была самая быстрая и самая эффективная система доведения способных ребят до уровня серьезных ученых, серьезных разработчи-ков. Но это, повторяю, там и тогда. Тогда существовала великая советская наука, была блестящая Академия наук, были очень сильные оборонные институты. Сейчас все это достаточно деградирова-ло. Не потому, что система, придуманная советскими физиками, была плохой, а по-тому что изменилась среда. Поэтому нуж-ны корректировки. Но еще раз повторяю: я совершенно не считаю, что нам нужно полностью взять то, что существует в MIT, Caltech или в Стэнфорде, и один к одному перенести на нашу почву. По многим при-чинам это действительно не получится.

Но базовые вещи, базовые принципы, конечно, нужно брать

Минимальная конфигурация знаний

А вот один из базовых принципов, кото-рый мы потихонечку забыли с 60-х годов. Когда я учился на мехмате, ты подходил к доске объявлений — там висел список из 350–400 спецкурсов. И ты мог вы-брать любой. И любой зачет или экза-мен по этим курсам шел тебе, говоря сегодняшним языком, в кредит. То есть у студента была возможность выбирать. Это совершенно необходимо, но об этом как-то стали забывать. Процесс обучения становился все больше и больше регла-ментированным.

Западная, в частности американская, система очень сильно отличается тем, что там у студента в миллион раз больше свободы выбора. Но в этом есть и свой негатив. Если твой научный руководи-тель или ментор не очень хорош или ты ему безразличен (что чаще всего проис-ходит), то в этом случае такая система играет, скорее, негативную роль. Я вот помню, что выбирал для сдачи экзамена устойчивость динамических систем: курс, считавшийся самым легким. Что поде-лать, мы все так устроены.

Если студент абсолютно самостоятельно делает выбор, мы попадаем в другую зону риска: студенты будут выходить из университета без стройной системы ми-нимально необходимых знаний. В теории систем есть такой математический тер-мин: минимальная конфигурация. Это тот минимальный набор знаний и навы- ков (в основном знаний, конечно), ко-торый необходим, если ты хочешь стать специалистом в области фотоники или даже уже, в области анализа данных. Здесь как раз воля студента должна при-сутствовать минимально.

Ведь в чем задача университета? Это вечная дискуссия: что важнее — навыки или знания? В какой пропорции надо да-вать знания и в какой — навыки? У меня на этот счет ответ всегда был однознач-ным: нужно максимально учить знаниям и в минимальной степени — навыкам. Практика показывает, что человек, обла-дающий в большей степени знаниями и в меньшей степени — навыками, он другие навыки получает достаточно бы-стро, а вот в обратную сторону это, к сожалению, не происходит.

Есть такая очень странная вещь: люди учатся до 25 лет. Что бы по этому поводу ни говорили, серьезным, фундаменталь-

«Если ты не умеешь мерить то, что ты делаешь, считай, ты ничего не делаешь»

42


ным вещам люди учатся до 25 лет. У фи-зиков есть пословица: если ты до 20 лет квантовую механику не понял, то никогда не поймешь. И это, к сожалению, правда.

Кроме того, в современном мире навы-ки, к сожалению или к счастью, очень быстро меняются. Сейчас срок нового технологического уклада — 5–7 лет. Поэ-тому я не большой приверженец серьезно учить каким-то навыкам. Навыки получат на работе. Конечно, какой-то минималь-ный объем нужен — да и то, я бы сказал, под давлением общественности, — но, на мой взгляд, он не должен быть особенно большим. Если у тебя есть знания, навы-ки ты приобретаешь быстро.

— Это не означает, что студентов Скол-теха уже поздно учить фундаментальным знаниям?

— Ну почему, еще пара лет есть.

—Так ведь они уже приходят к вам с ба-зовым университетским образованием?

— С каким-то образованием. Да, лучше — хуже, с каким-то образованием.

— То есть вы считаете, что даже людям с базовым образованием нужно давать базовые знания?

— Я приведу пример. На базовой кафе-дре ИППИ в физтехе одно из направле-ний — подготовка инженеров в области беспроводных телекоммуникаций. Напри-мер, ИППИ делает для Huawei протоколы и системы кодирования для 5G. Мы берем студентов на пятом курсе, и мы вынуждены год читать им базовую ма-тематику, потому что иначе объяснить им, как устроены LTE, мы не можем. Мы вынуждены читать им функциональный

анализ, случайные процессы — массу ве-щей абсолютно базовых, которые Физтех не успевает прочесть.

Важно то, что учиться фундаментальным вещам нужно до тех пор, пока ты можешь учиться.

«Пусть у тещи будет зять кривой»

— Три года назад вы сказали в интервью SkReview, что Сколтех может повторить ошибку других элитных российских университетов: слишком хорошие выпуск-ники, они не востребованы в России, но нужны в Америке и Европе. У Вас остает-ся это опасение?

— Опасение, конечно, остается. Но если продолжать это рассуждение, то мы при-дем к нонсенсу: ну что, давайте не гото-вить хороших студентов, будем готовить плохих? Есть такой джентльмен — Дмит- рий Мариничев, омбудсмен по интернету; он в моем присутствии выступил и гово-рит: «А давайте не будем готовить айтиш-ников, все равно они уезжают». В общем, назло теще глаз себе выбью, пусть у нее будет зять кривой.

На самом деле страшно не то, что люди уезжают, страшно то, что они не возвра-щаются. А то, что они уезжают, это очень хорошо, это нормально. В ИППИ мы всегда очень приветствовали отъезд человека на стажировку на полгода, на год. Нельзя жить в изоляции. Сейчас наука действи-тельно открыта, нужно понимать, где что находится. Нужно иметь связи, никакой интернет не заменит изустное общение.

— Работающая в Сколтехе Ирина Дежина недавно опубликовала сравнительное ис-следование о межсекторальной мобиль-ности ученых. Россия названа наименее мобильной не только среди развитых стран, но даже и стран БРИКС.

— Это, несомненно, так. Я знаком с этой работой. Лично я не имею никакой статистики по этому поводу, но собствен-ные наблюдения за многие десятки лет

«Есть такая очень странная вещь: люди учатся до 25 лет. Что бы по этому поводу ни говорили, серьезным, фунда- ментальным вещам люди учатся до 25 лет»

SkReview 03

43

подсказывают: это действительно так, и это очень вредно.

Внутренняя мобильность высокопрофес-сиональных кадров относительно низка в нашей стране. Вот говорят: огромное преимущество России в том, что в ней существуют научные школы. Это действи-тельно преимущество, но это и недоста-ток. Например, в Соединенных Штатах человек, переехавший из одного универси-тета в другой, — это абсолютно нормаль-но. Более того, если человек работает долго на одном месте, — это редчайший случай. И вот как пчелки, которые пере-летают с цветка на цветок, переопыляя их, передвигаются специалисты из одного университета в другой. Они способствуют тому, что уровень образования, научных исследований и самое главное — подхода к организации этого процесса — более или менее одинаков. Это не значит, что в Гарварде и в Стэнфорде все одинаково, но базовые принципы схожие.

Мы прекрасно понимаем, что у нас есть какие-то объективные, в том числе мен-тальные причины, сдерживающие нашу мобильность. Надо как-то с этим справ-ляться. Надо начинать.

В качестве примера того, как это мож-но делать, хочу заметить, что Сколтех недавно подписал соглашение с ДВФУ. Через пару недель туда едут три наших лучших профессора: Константин Севе-ринов, Филипп Хайтович и Егор Базы-кин. Они едут, чтобы для начала понять уровень студентов, а потом, в сентябре, прочесть интенсивный курс лекций. Это вещь крайне полезная, в том числе для нас. Нам ведь тоже студенты нужны.

Если раньше Москва, как пылесос, заби-рала всех лучших, то сейчас это вовсе не так, надо смотреть периферию. В Москве занятие наукой потеряло престиж драма-тически, в провинции с этим все-таки по-лучше. Надо расфокусировать, перестать смотреть только на Москву, Петербург и Новосибирск, и мы в этом направлении уже предпринимаем определенные уси-

лия. Есть какие-то связи с Уфой, с тем же Дальним Востоком, с Красноярском, Новосибирском, с Петербургом, естествен-но, в частности, с академическим универ-ситетом Жореса Алферова и т.д. Кстати, девиз Жореса Ивановича Алферова, который всегда говорит, что «Сколково» — это не территория, а идеология», — в нем большая правда есть. Государство много дало Сколтеху, и мы должны это исполь-зовать не только для того, чтобы гото-вить какое-то малое количество элитных выпускников, а для того, чтобы распро-странять новую идеологию построения образовательного процесса.

Это очень важно. И для этого нам нельзя сидеть здесь, в четырех стенах. Нам надо привлекать людей сюда, нам надо самим ездить — это очень важная часть нашей работы.

— В упомянутом исследовании ученый определяется как «предприниматель в экономике знаний»? Вы согласны с таким определением? Это то, что го- товит Сколтех?

— Процентов на девяносто. На самом деле в Сколтехе упущена некоторая вещь, я считаю, но у нас есть еще воз-можность это поправить.

Знаете, сколько математиков в год окан-чивает MIT? Сто. Много это или мало? В Caltech примерно столько же. Если взять два десятка лучших американских университетов, будет та же самая карти-на. Во Франции Нормаль сюп оканчивают 50 математиков. А у нас на мехмате — 450 математиков. Это было нормально,

«Государство много дало Сколтеху, и мы должны это использовать не только для того, чтобы готовить какое-то малое количество элитных выпускни- ков, а для того, чтобы распространять новую идеологию построения образо- вательного процесса»

44


когда была огромная страна. Сейчас это, по-видимому, избыточно. Но очень важ-но, что инженерная школа обязательно должна жить рядом с научной.

Я всегда говорю, что MIT начался с того, как в него пришел Норберт Винер, вели-кий ученый, а до этого MIT сто лет был мелкой инженерной школой на Востоке США. Инженеры обязательно должны жить рядом с учеными. Только в этом союзе появляется нечто новое.

Союз ученых и инженеров

Все наши крупные проекты, которыми мы до сих пор гордимся — атомный, кос-мический и т.д., — они были удачными, потому что вместе работали инженеры и ученые. А вот третий проект, о котором мало говорят, потому что он закончился нулем, — электроника, электронно-вы-числительная техника. Советский Союз обломался на том, что не смог создать 386-й процессор. Почему? В атомном проекте и в ракетном проекте в основе были ученые, люди, понимавшие, как это надо делать правильно. Они, например, понимали, что невозможно делать что-то, не создавая с такой же скоростью парал-лельно инструменты измерения. Если ты не умеешь мерить то, что ты делаешь, считай, ты ничего не делаешь.

А вот электроникой у нас занимались инженеры — без ученых. И получилось то, что получилось. В Intel и IBM не так. Сейчас дико об этом говорить, но в IBM

в Нью-Йорке до недавнего времени существовал большой научно-исследо-вательский центр, работавший точно по правилам советской Академии наук. Нанимали математиков очень хорошего класса; один присутственный день. Все, что от них требовалось, — определенное количество статей. Это был классиче-ский академический институт Советского Союза. Сейчас это не так, сейчас все сильно изменилось. Бизнес перестал вкладываться в фундаментальную науку. Прошли времена существования ideas factory, когда изобретали транзисторы и множество других полезных для чело-вечества вещей.

Но и сегодня союз ученых и инженеров — единственно правильное основание для любого здания. Сейчас это происходит в биологии (там, правда, не инженеры, но люди, занимающиеся более практической деятельностью, работают вместе с уче-ными). Только такой союз может оказать-ся успешным.

Чего нам не хватает в Сколтехе? Того, что обычно называют Центром advanced studies. Небольшое количество людей, которые действительно являются перво-классными, настоящими звездами, — и которые около себя воспитывают не-большое количество звездочек. Это при-дает определенный аромат, определен-ный benchmarking для всего университета в целом. Это очень важная компонента, ее нужно дотянуть.

Питч в ледяной проруби

— В Wall Street Journal на днях опублико-вана статья о кризисе в Кремниевой до-лине, где венчурные фонды отказываются инвестировать в технологические старта-пы. В кризисе, утверждает газета, оказа-лась сама модель Кремниевой долины, которая строилась на формуле: «работай много, получи венчурный капитал, стань богатым». Сколтех, который готовит ис-следователей-предпринимателей, как-то отслеживает конъюнктуру рынка?

«Лучшая система образования — это когда есть диалог, совместная работа учителя и ученика; в Древней Греции это прекрасно понимали»

«Тренд в инженерной деятельности — она становится все более и более айтишной, если хотите, она все более и более математизируется»

SkReview 03

45

— В биржевой терминологии есть поня-тие «коррекция рынка». Я этих коррек-ций рынка в той же самой Кремниевой долине видел, как минимум, четыре-пять. Это довольно естественный процесс. Сначала период завышенных ожиданий, когда вкладывается зачастую больше ре-сурсов, чем нужно, потом провал, потому что ожидания не оправдываются, и потом потихоньку выход на то естественное плато, которое характерно для данной технологии. Сейчас происходит то же самое. Здесь нет никакой трагедии.

Помню, я попал в Кремниевую долину в 2002 году в момент, когда рестораны стояли пустые, и молодежь говорила: все кончено, все ужасно, все закрывается.

Конъюнктура рынка — это временные колебания. Надо смотреть на конъюн-ктуру рынка в долгосрочной перспекти-ве. Мы все-таки готовим специалистов, которые, предполагается, будут специа-листами 10, 20 лет. А если взять период последних трех десятилетий, то нужда в айтишниках, а мы о них говорим, моно-тонно растет — интегрально монотонно. В подготовке кадров мы не можем учиты-вать годичные-двухгодичные колебания, это нигде в мире не учитывается.

Но мы понимаем тренды. Например, тренд в инженерной деятельности — она становится все более и более айтишной, если хотите, она все более и более мате-матизируется.

В мире работает 70 миллионов инже-неров-конструкторов, которые должны так или иначе уметь работать с некими софтами. Но оказывается, что полным набором того, что сейчас мир может пре-доставить, способен пользоваться всего 1% инженеров. Остальные 99% этим пользоваться не могут. И вот пятнадцать лет надеялись, что с этим что-то можно поделать, доучивать инженеров на ка-ких-то курсах. Прошли годы, и видно: нет, так мы инженеров не натренируем. Ока-зывается, что средний инженер просто не

в состоянии, часто интеллектуально, по своему образованию справиться с этой задачей.

И сейчас ищутся другие пути. Это в инже- нерном софте называется democratization: как из сложных инструментов сделать более простые для использования. Вот это долгосрочные тренды. Почему они долгосрочные? Потому что технологиче-ская революция происходит каждые пять-шесть лет, а размер поколения — 25 лет. Биология работает, но на более длинных интервалах, и это надо учитывать.

— В Финляндии, в Оулу, прошел финал международного конкурса стартапов. По условиям, участники должны были произнести 2-минутный питч в проруби при температуре 0 градусов. Главный приз — 10 тысяч евро. Как, по-вашему, многие из студентов Сколтеха готовы были бы залезть в прорубь ради 10 ты- сяч евро?

— Даже затрудняюсь сказать, но мысль интересная. Можно попробовать.

— А вы бы хотели, чтобы их было много или мало?

— Насчет проруби не знаю. А вот питч — один из важных элементов подготовки студентов Сколтеха. Если ты не в состо-янии за две минуты рассказать, что ты хочешь, и заинтересовать человека, ко-торый теоретически может этим заинте-ресоваться, то тебе лучше этим вопросом не заниматься. Но эти необходимые навыки приобретаются очень сложно. Этому надо учить.

«На самом деле страшно не то, что люди уезжают, страшно то, что они не возвращаются. А то, что они уезжают, это очень хорошо, это нормально»

46


СИЛА СВЕТА: КАК В СКОЛТЕХЕ РАЗВИВАЮТ ФОТОНИКУЕсли верен тезис о том, что лучшая технология — та, которая без остатка растворяется в повседнев- ной жизни и незаметно для обывателей улучшает ее, то фотоника, без сомнения, относится к списку таких технологий. Большинство из нас, не понимая сути фотонных технологий, с удовольствием пользу-ется их производными. Уже сейчас треть продукции в мире производится с применением фотоники. «Я как-то подсчитал, что в быту нас окру-жает с полсотни светодиодов, не считая всего остального, что имеет прямое отно-шение к фотонике, — рассказал в беседе SkReview Ильдар Габитов, директор Цен-тра фотоники и квантовых материалов Сколковского института науки и техноло-гий. — Они есть в мобильных телефонах, компьютерах, осветительных приборах, кухонной технике и так далее. Примерно 35% всей мировой продукции производит-

ся с использованием фотонных техноло-гий, то есть тех, где поток фотонов (свет) используется, подобно электронам в электронике. Без света было бы невоз-можно и зарождение жизни на Земле, и существование современного общества с его сложнейшей информационной, фи-нансовой и экономической структурой».

Нынешнее столетие характеризуется стремительным прогрессом в области разработки и внедрения технологий,

основанных на фотонике. Это связано с тем, что электроника, основная движу-щая сила последних десятилетий, под-ходит к границам своих возможностей. Ильдар Габитов приводит такой пример: «В последние пять лет тактовая частота процессоров не растет, хотя остальные характеристики меняются: увеличивает-ся количество ядер, появляются новые функциональные возможности компьюте-ров и программного обеспечения, и т.д. Почему так происходит? Это связано с повышением степени интеграции элек-тронных устройств. На заре электроники ее основу составляли дискретные эле-менты: лампы, конденсаторы индук- тивности, сопротивления и т.д. На смену лампам пришли транзисторы, дискрет-ным цепям — микросхемы. В конце кон- цов появились микропроцессоры, кото-рые могут содержать порядка 1 млрд транзисторов, заключенных в очень маленьком объеме».

С одной стороны, увеличение степени интеграции сопровождалось колоссаль- ным увеличением функциональных воз-можностей устройств. Телефон iPhone 5s, который помещается в кармане, на два порядка мощнее суперкомпьютера Cray-1, запущенного в 1976 году в ядерном цен-тре Лос-Аламоса, на что обратил внима-ние директор Российского квантового

«Программа развития фотоники должна охватывать и производство, и образо- вание, и подготовку профессоров, и финансы, и научное приборострое- ние. Это очень сложная и комплексная задача, но без этого не получится»

SkReview 03

47

центра Руслан Юнусов в колонке в газе- те «Ведомости». С другой стороны, столь высокая степень интеграции оборачивает-ся серьезными проблемами. «Паразитные емкости и сопротивления, возникающие, если в маленький объем поместить мно-жество элементов, связанных соедини-тельными «проводами», препятствуют на-ращиванию тактовой частоты устройств. Второе ограничение связано с тем, что каждый элемент, заключенный в единице объема, выделяет тепло. По мере роста степени интеграции проблема разогрева становится все более актуальной, о чем не понаслышке знают в больших центрах обработки данных. Для более эффектив-

ного охлаждения их зачастую строят на севере, а также модернизируют под сер-верные станции отслужившие свое суда и

запускают их в холодные воды. Но все это временные меры, существен-ного прогресса для решения проблемы отвода выделяющегося тепла таким образом не достичь. И, наконец, третья проблема связана с количеством элек-тронов, участвующих в элементарных

В Европе от фотоники непосредствен- но зависят 20–30% всей экономики и 10% всех работающих — это около 30 млн рабочих мест

Фото: Flickr

48


процессах, например в переключении. В прошлом году был достигнут предел: приблизительно один электрон на эле-ментарный акт».

Дальнейший прогресс возможен на основе совершенствования архитектуры процессоров, а также за счет использо-вания иных физических носителей для передачи информации. «До 1980-х годов основой телекоммуникации были радио-связь и электрические кабели, по кото-рым информация передавалась в виде электрических импульсов. В качестве носителей информации в этом случае использовались электроны. По мере роста требований к пропускной способности телекоммуникационных систем по кабелю необходимо было передать все больше ин-формации (электрических импульсов) за

единицу времени. Основу электрического кабеля составляет металл, у которого есть такое свойство, как индуктивность. Другим важным параметром, характеризу-ющим кабель, является удельная ем-кость. Эти свойства ограничивают объем передачи информации по кабелю, — разъ-ясняет профессор Габитов. — Выход был найден на рубеже 1980–1990 годов, когда появилось оптическое волокно, которое тоже проводит сигнал, только не элек-трический, а световой. Выступая носите-лем информации, фотоны в оптическом волокне способны обеспечить передачу колоссальных объемов информации. Изо-

бретение оптических волокон высокой степени прозрачности и усилителей для компенсации потерь привело к револю-ции в передаче информации».

Фотоника рассматривается как прио-ритетное направление развития науки и техники во многих странах (США, ЕС, Южная Корея, Китай). Там разрабаты-ваются и разработаны государственные стратегические программы развития на 10–20 лет под флагом фотоники (об этом — чуть позже). Мировой рынок фо-тоники оценивают примерно в 500 млрд долларов. Европа формирует около 20% этого рынка, а в некоторых его важней-ших секторах, например освещении, доля европейского производства дости-гает 40%. По данным Виктора Беспалова, профессора Санкт-Петербургского нацио-нального исследовательского университе-та информационных технологий, механи-ки и оптики, европейская фотоника дает рабочие места 290 тысячам человек, большинство из которых трудится на 5 тысячах малых предприятий этой отрас-ли. От фотоники непосредственно зави-сят 20–30% всей европейской экономики и 10% всех работающих (это около 30 млн рабочих мест). Фотоника исключительно важна для решения многих социальных задач: выработки энергии и ее эффек-тивного использования, обеспечения здоровой жизни стареющего населения, обеспечения безопасности, адекватно-го реагирования на изменения климата и др. Объем производства продукции фотоники в Европе растет со средней скоростью 8% в год. В британском пра-вительственном докладе, озаглавленном «PHOTONICS: a UK strategy for success», говорится: «Есть все основания полагать, что вклад фотоники в мировое развитие в XXI веке будет столь же весомым и зна-чительным, как электроники в XX веке и пара в — XIX веке».

Бурное развитие фотонных технологий ограничено несколькими сдерживаю-щими факторами. «Электрон заряжен, поэтому им можно управлять с помощью электрического или магнитного поля.

Опыт США показывает: строительство, оснащение качественным оборудова- нием и операционные расходы хороше- го наноцентра оцениваются в 250 млн долларов

«Есть все основания полагать, что вклад фотоники в мировое развитие в XXI веке будет столь же весомым и значительным, как электроники в XX веке и пара — в XIX веке»

SkReview 03

49

Фотон же нейтрален, и управление им — большая проблема. Почему нет световых (оптических) компьютеров, и обработка информации до сих пор осуществляется электрическими средствами? Одна из основных причин — в отсутствии хоро- ших механизмов для управления свето-выми потоками,— поясняет Ильдар Габи-тов. — Кроме того, фотон очень трудно «упаковать» в объем меньший, чем длина световой волны, это порядка тысячи нанометров. В электронике ве-дутся исследования, направленные на освоение технологических масштабов

в области 7 нанометров, Samsung и некоторые другие компании в насто-ящее время оперируют на шкале 15 нанометров. Иными словами, в единицу объема электронных устройств поме-стится значительно больше, нежели фотонных».

Обойти это препятствие пытаются в Центре фотоники и квантовых мате- риалов Сколтеха, где создана лаборато-рия гибридной фотоники во главе с греческим исследователем Павлосом Лагудакисом. Идея состоит в том, чтобы

Ильдар Габитов, директор

Центра фотоники и квантовых

материалов Сколтеха.

Фото: SkReview

50


вместо «чистых» фотонов использовать комплексы, связанные состояния (напри-мер, фотон и возбужденное состояние электрона —экситон) в неорганических, органических или гибридных полупрово-дниковых структурах. Такие связанные квантовые состояния медленнее фото-на, но при этом и существенно меньше. Об этом рецепте в интервью SkReview подробно рассказывала исследователь Сколтеха Наталья Берлова, оперируя выражением «зоопарк частиц». На-чавшийся процесс создания устройств фотоники высокой степени интеграции безо всякого сомнения приведет к драматическому увеличению их функ-циональных возможностей, полагают в Сколтехе. Прогнозирование спектра этих возможностей в настоящее время имеет весьма размытые перспективы; ситуация похожа на состояние 20 летней давности. В то время предсказание воз-можностей современных средств элек-троники было совершенно нереально.

Еще одно перспективное направление центра — низкоразмерные системы (одномерные углеродные нанотрубки и графен). Как рассказывает Ильдар Габитов, «исследованиями в этом направ-лении занимаются научные группы под руководством приехавшего из Америки после многолетней работы в IBM Василия Перебейноса, прекрасного специалиста с отличным послужным списком, а также эксперта в области гибкой электроники Альберта Насибулина, вероятно, мирово-го чемпиона по «многоборью» — совокуп-ности рекордных значений параметров: электропроводности, прозрачности, эластичности и прочности».

В Финляндии профессор Насибулин вме-сте с инженерами Nokia создал дисплеи для партии телефонов на основе тон- ких пленок из углеродных нанотрубок. В Сколтехе команда Насибулина синте-зирует и изучает свойства новых нано-материалов, главным образом углерод-ных нанотрубок, которые могут найти свое применение в гибкой и эластичной электронике, при изготовлении сенсоров, дисплеев, солнечных батарей, для произ-водства которых нужны проводящие и прозрачные пленки. Из такого матери-ала можно делать как пассивные компо-ненты (проводники тока наноразмеров), так и активные, например транзисторы и переключатели. «Мы закупили обо-рудование для этой лаборатории, оно монтируется, и, по-видимому, скоро будет день открытых дверей», — рассчитывает Ильдар Габитов.

Третья сфера деятельности Центра фо-тоники и квантовых материалов — ме-таматериалы и плазмоника. Профессор Габитов рассказывает: «Это сравнитель-но новое направление, возникшее около 10 лет назад в США и быстро распро-странившееся по миру. Оно предполагает создание и работу, во-первых, с матери-алами, обладающими уникальными ре-кордными характеристиками, во-вторых, с материалами со свойствами, которых не существует в природе, например с от-рицательным показателем преломления, и, в-третьих, с материалами, обладаю-щими новыми функциональными возмож-ностями либо сочетанием таких возмож-ностей». Руководит этим направлением известный ученый Владимир Драчев. В свое время, работая в США, он отве-чал за экспериментальные исследова-ния в области оптики в команде другого выходца из России, Владимира Шалаева, профессора американского университета Пердью и члена Консультативного науч-ного совета Фонда «Сколково». Группа Шалаева первой в мире создала матери-ал с отрицательным показателем прелом-ления в оптическом диапазоне. Кроме того, в США Владимир Драчев сотрудни-

В сентябре 2014 года Наталья Берлова в беседе в SkReview назвала фотони- ку «первым большим научным проек- том Сколтеха, обращенным вовне». Интервью Ильдара Габитова в марте 2016 года демонстрирует: проект успешно развивается

SkReview 03

51

чал с фармацевтическими компаниями и разработал технологию высокочув-ствительных детекторов, позволяющих отслеживать чистоту лекарств. Это направление исследований ученый будет развивать и в Сколтехе.

В сентябре 2014 года Наталья Берлова в беседе в SkReview назвала фотонику «первым большим научным проектом Сколтеха, обращенным вовне». Интер-вью Ильдара Габитова в марте 2016 года демонстрирует: проект успешно развива-ется. В лабораториях в Центре фотоники и квантовых материалов идет глубокая разноплановая исследовательская дея-тельность; рабочая группа Сколтеха, в том числе и профессор Габитов, уча-ствует в написании проекта программы развития фотоники, которая, вероятно, будет рассмотрена ближайшим летом. «Мы потеряли много времени, в других странах фотоника за четверть века шагнула далеко вперед. Если мы будем медлить, то упустим технологический прорыв, связанный с фотоникой, как в свое время это было с электроникой. Шансы не отстать сохраняются, но надо немедленно включаться в этот про- цесс», — призывает собеседник SkReview, напоминая, что в США и в Европе нацио-нальные программы в области фотоники приняты на государственном уровне. Большое внимание фотонным технологи-ям уделяют в Японии, а также в Индии и Китае — там делают ставку на техно- логии, связанные с развитием солнеч- ной энергетики и беспроводной передачи энергии.

Министерство науки и технологий Южной Кореи на фотонику ежегодно выделяет 30% всего госбюджета, направленного на науку. В Европе, согласно разработанному проекту программы действий «Photonics-PPP», с 2013 до 2020 года в развитие фотоники будет вложено 7 млрд евро, из которых 5,6 млрд даст бизнес, частный сектор, а 1,4 млрд — бюджет Еврокомис-сии. Это должно создать от 70 до 100 ты-сяч новых рабочих мест в самой отрасли и 350–600 тысяч новых рабочих мест

в европейской промышленности в целом.

Как видно из этих цифр, развитие фо- тонных технологий — предприятие, тре-бующее не только времени, но и серьез-ных инвестиций. В качестве примера, основанного на опыте США, профессор Габитов приводит следующие данные: строительство, оснащение качественным оборудованием и операционные расходы хорошего наноцентра оцениваются в 250 млн долларов. Доля нанофотоники может составлять до трети этой суммы. «Наивно полагать, что мы сможем до-стичь быстрого и заметного успеха

во всех областях фотоники. Необходимо скоординировать усилия и понять, на чем именно следует сосредоточить усилия. Многозадачная программа развития фо-тоники будет успешной, если нам удастся правильно найти свое место, правильно распорядиться ресурсами и правильно воспользоваться мировым опытом. Имеет смысл в той или иной мере перенять китайский подход (китайцы набираются опыта в других странах, а потом перено-сят к себе), а также на новом уровне воз-родить хорошо работавшие элементы из советского прошлого, когда школа, уни-верситет, вся система образования были выстроены под выполнение конкретных и больших технологических задач. Про-грамма развития фотоники должна охва-тывать и производство, и образование, и подготовку профессоров, и финансы, и научное приборостроение. Это очень сложная и комплексная задача, но без этого не получится. Чудес не бывает».

Увеличение степени интеграции сопровождалось колоссальным увели- чением функциональных возможностей устройств, и телефон iPhone 5s, который помещается в кармане, на два порядка мощнее суперкомпьютера Cray-1, запущенного в 1976 году в ядер- ном центре Лос-Аламоса

52


«ФУНГИПАК» СПАСЕТ МИР ОТ САРАНЧИЕжегодно в том или ином регионе планеты фиксируется такая напасть, как наше-ствие саранчи. Собираясь в стаи, насе-комые в поисках пищи за сутки могут передвигаться на расстояние более 30 км. В ХХ веке самым опустошительным стало нашествие саранчи в Кении в 1954 году — стая насчитывала 40 миллиардов особей, а ее вес составлял 80 тысяч тонн. Одна тонна саранчи за день съедает столько же пищи, сколько необходимо для того, чтобы прокормить 2,5 тысячи человек

Ситуацию надеется переломить компания «Фунгипак». Этот резидент Фонда «Скол-ково» разрабатывает принципиально новую форму биологически активных пре-паратов для защиты растений от вредите-лей, в том числе саранчовых. Традиционно для этого применяют два основных подхо-да, химический и микробиологический, и у каждого из них — свои недостатки.

Химическая промышленность предлагает много разновидностей инсектицидов, од-нако все они имеют ощутимые побочные эффекты, связанные с возникновением резистентных популяций вредителей и заг- рязнением окружающей среды, рассказал SkReview соучредитель «Фунгипака» Андрей Фокин. «Кроме того, многолетний опыт борьбы с саранчовыми свидетельству-ет, что инсектициды в местах их применения обеспечивают лишь временное снижение численности и вредоносности насекомых, — уверяет г-н Фокин. — При этом тотальная обработка сельскохозяйственных земель химикатами дестабилизирует экологичес- кую ситуацию за счет истребления есте-ственных врагов саранчовых, что удлиняет периоды массового размножения на несколько лет».

В основе альтернативного микробиологи-ческого способа борьбы с вредителями —

использование биологически активных препаратов, агрессивных по отношению к саранче. Такие средства были опробова-ны в разных регионах и доказали эффек-тивность и экологическую безопасность. В общей сложности в мире зарегистриро-вано или находятся в стадии разработки с десяток разных биоинсектицидов. По словам Фокина, «в отличие от жестких хи-мических препаратов, наносящих серьез-ный вред экосистемам и законодательно запрещенных в водо- и природоохранных зонах, биологические инсектициды не имеют таких побочных эффектов, безо-пасны для теплокровных животных и человека, могут применяться даже в районах производства экологически чистых продуктов».

В мире существует множество патоген-ных микроорганизмов, которые пагубно воздействуют на саранчу, тлю, коло-радского жука и других вредителей. Но все эти болезнетворные бактерии или споры грибов роднит крайняя уязвимость к воздействию внешней среды — сол-нечному излучению, температуре и так далее. Гриб чувствителен к погодным условиям, быстро теряет эффективность при неоптимальных уровнях инсоляции, температуры и влажности. «Мы нашли решение этой проблемы и предлагаем рынку эффективный и безопасный метод защиты растений от вредителей: биоло-гически активный препарат, эффективно уничтожающий насекомое, в сочетании с революционным методом сохранения препарата, — уверяет Андрей Фокин. — Это микроконтейнер, который позволяет не только помещать активное действую-щее вещество (например, энтомопатоген-ные микроорганизмы) в оболочку, защи-щающую от ультрафиолетового излучения и высокой температуры, но и пролонги-ровать его действие, обеспечивая запас необходимой питательной среды».

Препарат под микроскопом очень похож на мячик для гольфа, только в тысячу

«Мы взаимодействовали с разными институтами развития, но «Сколково» нам оказалось ближе и понятнее»

SkReview 03

53

раз меньше. В него помещают высокови-рулентные штаммы грибов и питатель-ные вещества. Все это высушивается. Когда препарат готовят к применению, его сначала замачивают в воде, а затем распыляют в очень малых дозах. Требует-ся около 50 граммов средства на 1 гектар земли. Препарат защищен от воздействия ультрафиолета и температуры и дей-ствует тогда, когда насекомое коснется растения. В лучшем случае он вызывает эпидемию среди целевых насекомых. Микроконтейнеры могут применяться и в работе с традиционными химическими препаратами и обеспечивать регулируе-мое по длительности высвобождение дей-

ствующего вещества и защиту от внешней среды (дожди, солнце), что снизит дози-ровку химикатов и количество обработок.

Разработки в этой области ведутся не первое десятилетие, но исследователи из «Фунгипака», уверяет Андрей Фокин, дальше всех продвинулись на пути использования технологии в сельском хозяйстве. «Когда мы оформляли интел-лектуальные права на эту технологию, то проводили патентный поиск. Выяснилось, что есть близкие, но не тождественные решения. Например, микроконтейнеры используются в медицине. Но там требу-емое количество активного вещества из-меряется миллиграммами или граммами.

54


В сельском хозяйстве, где счет идет на тонны, такая технология, насколько нам известно, прежде не использовалась».

Биопрепарат против саранчи на основе грибов рода боверия стал первым, заре-гистрированным командой «Фунгипака». Компания оформляет последние докумен-ты, необходимые для вывода препарата на рынок. Сейчас, уже в рамках направле-ния «Биотехнологии в сельском хозяйстве и промышленности» в биомедицинском кластере «Сколково», компания занима-ется упаковкой в микроконтейнеры пяти других действующих веществ, направлен-ных на борьбу с садовыми вредителями.

«Мы работаем в партнерстве с российской компанией, которая специализируется на производстве биоинсектицидов. Если все пойдет успешно, то уже в этом году, надеюсь, выведем на рынок не только противосаранчовый препарат, но и реали-зуем 2-3 других проекта, — рассчитывает Андрей Фокин. — Мы видим интерес со стороны рынка и уже ведем переговоры с потенциальными заказчиками. Наша цель на этот год — не столько получить прибыль, сколько протестировать рынок, оценить количество клиентов и испытать эффективность технологии в различных климатических зонах и у разных категорий

Андрей Фокин.

Фото: SkReview

SkReview 03

55

потребителей: сельскохозяйственных ком-паний, госорганов, химических концернов».

Только в СНГ объем рынка противосаран-човых препаратов на 2016 год с учетом потребности в обработке природоохран-ных площадей, как подсчитали в компании «Фунгипак», оценивается в сумму до 180 млн долларов. Расчетная рентабель-ность производства и продажи готового препарата по контролю численности саранчовых, без учета стоимости интел-лектуальной собственности, транспорт- ных расходов и дистрибуции, составляет более 50%, уверяют в компании.

Эффективность препарата против саран-чи изучали минувшим летом на площадях астраханского Россельхозцентра. Для исследований сезон выдался идеальным, для производства сельхозпродукции — чудовищным: юг России подвергся крупней-шему за несколько десятилетий нашествию саранчи. Убытки от нее измерялись сотнями тысяч квадратных километров, под корень были съедены поля в Астраханской и Орен-бургской областях, а также Башкирии. В сумме пораженные территории тянули на площадь Румынии. Центральные каналы телевидения нагнетали: некоторые особи саранчи брать опасно — могут перепутать человеческую руку с початком кукурузы, а укусы насекомых подчас приводят к силь-нейшей аллергии.

«Условия для тестов были что надо. Жара, достаточно высокий УФ-фактор, практи-чески полное отсутствие дождей, — вспо-минает Андрей Фокин. — В ходе полевых испытаний смертность саранчи составила более 90%, площадь действия за счет пе- рекрестного заражения увеличилась с 20 об- работанных гектаров до 80-ти. Мы начали эксперимент в самом начале июня. К концу месяца у нас были необходимые результаты, и Россельхозцентр выпустил соответству-ющий отчет. А в июле мы получили звонки от астраханских коллег. Они сообщили, что препарат в условиях астраханского лета продолжал действовать даже на 30-ые сут-ки после обработки, защищая территорию уже от новой, мигрирующей, саранчи».

По словам Фокина, «только в нашей тех-нологии биологически активный препарат

обладает пролонгированным действием в течение нескольких дней, что позволя-ет применять биопрепараты без жесткой привязки к временным рамкам». Кроме того, продолжает он, решение компании «Фунгипак» позволяет улучшить адгезион-ные свойства биопрепаратов для защиты растений от вредителей: «При попадании на поверхность растения или почву пре-парат не скатывается, а надежно фикси-руется и, в случае попадания в организм вредителя, прорастает там».

Ряды участников Фонда «Сколково» команда «Фунгипак» пополнила в конце ноября 2015 года. Эти месяцы для коллек-тива оказались весьма результативными. «Такого количества полезных контактов, общения и развития в нужном направ-лении, которое мы получили за недолгое время нахождения в «Сколково», пожалуй, не было за весь период развития проекта, стартовавшего в 2012 году, — отметил собеседник SkReview. — Мы взаимодей-ствовали с разными институтами разви-тия, но «Сколково» нам оказалось ближе и понятнее».

«Препарат в условиях астраханского лета продолжал действовать даже на 30-ые сутки после обработки, защищая территорию уже от новой, мигрирующей, саранчи»

56


«ПРЯНИКИ» ВМЕСТО КНУТА: КАК МОТИВИРОВАТЬ СОТРУДНИКОВ ПРИ ПОМОЩИ ГЕЙМИФИКАЦИИЛюди работают не только за деньги — мотивацией могут служить интересные задачи, повышение статуса в коллективе, саморазвитие, чувство локтя. Часто со-трудники готовы выкладываться ради этого больше, чем за условную премию. Хотя любая работа должна вознаграждаться по заслугам, и нематериальная мотивация — та ступень, которая следует за удовлетво-рением первичных потребностей работни-ка, считает директор по развитию проекта «Пряники» Евгения Любко. Вместе с мужем она построила проект на стыке IT и HR, по-могающий компаниям-заказчикам встроить в бизнес элементы игры.

Проект «Пряники», как говорят его основа-тели, зародился в начале 2012 года. Первой предпосылкой был личный опыт Евгении Любко: «Я — HR по образованию, окончила Плехановскую академию по специальности «управление персоналом», работала HR в компаниях, в агентстве, 3,5 года управ-ляла порталом «Работа.ру». Мой более чем десятилетний опыт показал, что компании решают задачу нематериальной мотивации сотрудников примерно одними и теми же наборами способов: программы признания, выбор лучших сотрудников месяца, сорев-нования продавцов, творческие конкурсы. Такой ограниченный набор инструментов

в том или ином виде распространен по всему рынку, но при этом каждое внедре-ние таких простых и понятных инструмен-тов внутри конкретной компании занима-ет очень много времени, сил, ресурсов, бюджета».

Вторым вдохновляющим моментом стала история i-Free, с которой познакомилась Евгения Любко. Питерская компания — агрегатор контента уже несколько лет использует у себя виртуальную валюту «фришки». Каждый сотрудник обладает неким набором «фришек», с помощью кото-рого можно поблагодарить коллегу за каки-е-либо полезные дела, за помощь, за идею. Эти «фришки» работники могут потратить в специальном магазине на сувениры, сер-тификаты и прочее. «Однажды я расска-зала об этой практике своему тогда еще будущему супругу, у которого на тот момент уже была своя небольшая IT-компания. Он загорелся этой идеей, удивился, что она не растиражирована, и решил создать свое решение. В тот же вечер были написаны первые строчки кода для нашего будуще-го проекта «Пряники», — рассказывает Евгения.

Название «Пряники» родилось из из-вестной фразы про кнут и пряник; других вариантов команда даже не рассматрива-ла. Продукт задумывался как конструктор сценариев нематериальной мотивации, но в процессе работы стало понятно, что он относится к быстрорастущей во всем мире отрасли геймификации — внедрению игровых механик и процессов в «бытовые» и бизнес-области. На западе это направле-ние очень популярно и развито, в России же «Пряники» оказались у его истоков.

Основатели компании решили, что в про-дукте обязательно должна быть коммуни-

Из конструктора механик нематери- альной мотивации «Пряники» вырос- ли в корпоративную социальную сеть с игровыми механиками, а через 2 года в ней появился третий модуль — управ- ление идеями, вовлекающий сотрудни- ков в конкретный сценарий генерации и реализации идей

SkReview 03

57

кационная составляющая, некое подобие социальной сети, в которой отображаются все награды, заслуги, достижения участ-ников и где их можно было бы «лайкать», обсуждать и прочее. В итоге из конструк-тора механик нематериальной мотивации «Пряники» выросли в корпоративную соци-альную сеть с игровыми механиками, а через 2 года в ней появился третий мо-дуль — управление идеями, вовлекающий сотрудников в конкретный сценарий генера-ции и реализации идей.

Новизна «Пряников» заключается в том, что на одной технологической платформе собрано максимальное количество игровых инструментов для бизнеса. Если компания- заказчик хочет применить у себя геймифика-цию, ей не нужно идти в веб-студию, писать технические задания под каждый элемент, согласовывать бюджеты и ждать внедрения. Можно взять готовый инструмент, настроить под собственные задачи с помощью гибкого интерфейса настройки, запустить собствен-ный проект за считанные недели без привле-чения программистов.

«Эксперты Gartner уверенно прогнозируют, что уже в ближайшем будущем геймифика- ция будет играть ключевую роль в иннова-ционном менеджменте в целом ряде орга-низаций путем мотивирования сотрудников такими факторами, как общественное признание в рамках рабочей группы и до-стижение мастерства в работе, — считает Григорий Лещенко, руководитель направ- ления «Мультимедийные технологии» в IT-кластере Фонда «Сколково». — Проект «Пряники» находится на острие тренда геймификации и является признанным лидером на российском рынке».

«В наш продукт заложена еще и методо- логия, это не просто набор механик, — говорит Евгения Любко. — Мы изучили отечественный и зарубежный опыт раз-личных компаний, которые уже применяли геймификацию в том или ином виде. Исходя из этого мы настроили наши механики так, чтобы они изначально служили решению конкретных задач компаний. Соответствен-но, на конструирование сценариев, приду-мывание различных схем, экономики и прочего заказчикам не нужно тратить свои время и деньги. При желании они мо-

гут прийти к нам поучиться и воспользовать-ся информацией, которую мы публикуем в открытом доступе».

В конце 2015 года проект «Пряники» получил статус резидента кластера инфор-мационных технологий Фонда «Сколково». «Раньше мы думали, что это долго, сложно, трудозатратно, но потом посетили одно из мероприятий и увидели, что «Сколково» открывает массу возможностей для реа-лизации наших замыслов, которые мы не могли воплотить в одиночку. Нашей мотива-цией стала возможность реализации новых нишевых проектов на базе нашей платфор-мы», — рассказала Евгения Любко.

Сейчас «Пряники» заточены под корпора-тивные задачи для работы с персоналом, но есть и другие ниши, для которых коман-да хочет делать решения — это, в первую очередь, школьное образование. «Мировой опыт показывает, что применение игровых

«Компании решают задачу немате- риальной мотивации сотрудников при- мерно одними и теми же наборами способов: программы признания, выбор лучших сотрудников месяца, соревнова- ния продавцов, творческие конкурсы»

Сооснователь проекта

«Пряники» Евгения Любко.

Фото из личного архива

58


механик в школах для освоения учебных материалов повышает вовлеченность уче-ников и их заинтересованность в предмете. В России таких решений, которые мы задумали, еще нет, их и в мире довольно мало, — говорит Евгения Любко. — Мне ка-жется, это очень перспективная ниша, кро-ме того, это та сфера, в которой мы можем приносить настоящую пользу — увлекая учеников, помогать им получать максималь-ный результат».

Еще одна ниша, которую «Пряники» рассма-тривают как перспективную, — госуправ-ление. Клиентом сервиса стала крупная госкомпания в Казахстане — в прошлом году она опробовала у себя элементы геймификации, и опыт был очень успешным. «Внедрив соревнования в нескольких своих филиалах, компания повысила их результа-тивность в 3,5 раза. Казалось бы: госкомпа-ния со взрослыми, серьезными сотрудника-ми — но и на них игра сработала».

Самая амбициозная цель «Пряников» — выход на международный рынок. «Сейчас продукт продается в России и СНГ. В США поле уже занято местными решениями. А вот в европейских и азиатских странах сильных конкурентов нет, более того, аме-риканские решения там не приживаются. Для реализации этой цели нам нужны пар-тнеры, знающие локальные рынки разных

стран, а Фонд «Сколково» как раз предо-ставляет возможности найти таких партне-ров», — рассуждает Евгения Любко.

Во что играют в компаниях

«Пряники», как говорит их представитель, следует «идеологии легкой геймификации»: «Мы не заставляем сотрудников проводить в игре длительное время, как, допустим, в онлайн-симуляторах. Не пытаемся заме-нить бизнес-процессы или вторгнуться в жизнь сотрудников, заставляя их принять какую-то игровую роль. Мы просто добавля-ем в каждодневные процессы — продажи, маркетинг, разработку, логистику — опре-деленные легкие механики, которые мягко завлекают, делают процессы увлекатель-ными, вызывают желание в них включать-ся, решать задачи с большей эффективно-стью».

Механик несколько: это, во-первых, ис-пользование виртуальных баллов, которые служат для оценки человека и могут иметь некую стоимость (виртуальная валюта). Это бейджи — медали, знаки отличия за достижения, они вручаются, когда человек стал сотрудником года, прошел обучение, заключил крупную сделку, перевыполнил план и т.п. Организация персональных или групповых соревнований: например, для продавцов из одного магазина либо для всех магазинов сети. Конкурсы — виртуаль-ные мозговые штурмы. Каждый сотрудник может предложить задачу, которую хочет решить, и получить ответы от коллег. Побе-дители получают призы или виртуальную валюту.

Квесты — пошаговые задачи, где выполне-ние каждого задания дает какие-то бонусы. И, наконец, достижения — лист полезных дел, которые реализовал сотрудник и кото-рые видят его коллеги. Например, человек принес идею, стал наставником, написал хороший текст в корпоративный блог, при-вел большого клиента — сделал что-то, что выходит за рамки его прямых обязанностей, но приносит пользу компании.

Самая популярная механика, которую используют практически все клиенты, — виртуальная валюта, «пряники». У каждого клиента, внедряющего у себя сервис, ва-люта может называться по-своему: «ябло-

«Нам нужны партнеры, знающие локаль- ные рынки разных стран, а Фонд «Сколково» как раз предоставляет возможности найти таких партнеров»

Новизна «Пряников» — в том, что на одной технологической платформе собрано максимальное количество игровых инструментов для бизнеса. Готовый инструмент можно настроить под собственные задачи с помощью гибкого интерфейса настройки и запустить собственный проект за считанные недели без привлечения программистов

SkReview 03

59

ки», «репы», «фантики» и т.п. Эта валюта конвертируется в призы и подарки, а сами достижения создают правильную атмосфе-ру команды, ее успешности.

Востребованное решение

К настоящему времени «Пряниками» поль- зуются более 1,5 тысячи компаний. Среди них — как небольшие фирмы, так и извест-ные крупные игроки разных рынков. «Все они решают различные задачи. Кому-то необходимо улучшить коммуникации, кому- то — повысить продажи, третьи хотят вов-лечь сотрудников в обучение», — продолжи-ла Евгения Любко.

Основная бизнес-модель проекта — про-дажа лицензий. Есть облачные лицензии, когда заказчик получает доступ к сервису, покупая подписку для нужного числа со-трудников. Такая модель часто используется компаниями, которые хотят провести одну конкретную игру — например, квартальное соревнование для продавцов. Если клиент настроен на долгосрочное использование, ему предлагаются бессрочные лицензии с установкой на сервера компании. Такой вариант выбирает большинство крупных заказчиков.

Также есть дополнительные опции в виде создания решений под клиента, разные уровни поддержки, консалтинг по разра-ботке сценариев геймификации. Новое для «Пряников» направление — создание корпоративных мобильных приложений. «Существующим «пряничным» приложени-ем могут пользоваться все подписчики, но у рынка есть запрос на брендированные приложения со специальными наборами возможностей. Мы уже сделали несколько приложений по запросу клиентов и намере-ны развивать это направление», — расска-зала Евгения Любко.

Эффективность внедрения «Пряников» измеряется в зависимости от задач: «На-пример, если мы говорим об улучшении конкретных KPI, все цифры сравниваются до, на протяжении и после внедрения игры. Повышение продаж — здесь тоже есть измеримый показатель, мы простраиваем игру так, чтобы стимулировать его рост, и на выходе имеем некий показатель, — объяс-няет сооснователь «Пряников». — Сложнее

с такими показателями, как лояльность, удовлетворенность, вовлеченность, — в практике HR это измеряется анкетиро-ванием. Но в компании должна быть некая история измерений, чтобы получить объек-тивную картинку по результатам игры. Хорошо измеряется вовлеченность в обуче- ние — отлично видно, сколько людей прохо-дили курсы в компании до и после внедре- ния геймификации. Активность людей в до- полнительных проектах, наставничество, реферальные программы — все это добро-вольные и неоплачиваемые (чаще всего) вещи, которые тоже отлично измеряются, если компания хочет их стимулировать».

Впрочем, даже «пряники» не всем по вкусу, и с сопротивлением сотрудников компаний, внедряющих геймификацию, тоже прихо-дилось сталкиваться, признает Евгения Любко: «Конечно, находится некий процент сотрудников, которым это все не нужно, не интересно, и они воспринимают внедре-ние игры как что-то враждебное. Но очень часто мы наблюдали картину, что такие сотрудники — скептики и тролли, — видя, как другие вовлечены в процесс, присое-диняются к игре или, по крайней мере, не пытаются мешать».

Основным фактором для успешного исполь-зования геймификации является уровень самой компании и, соответственно, зарплат в ней, уверена Евгения Любко: «Если ваши сотрудники находятся на грани выживания, а вы предлагаете им посоревноваться — наверное, одобрения вы таким образом не получите. Лучше сначала удовлетворить первичные потребности людей. Если ком- пания задерживает зарплаты по три меся- ца — «Пряники» вряд ли помогут убедить людей лучше работать».

«Конечно, находится некий процент сотрудников, которые воспринимают внедрение игры как что-то враждеб- ное. Но очень часто мы наблюдали кар- тину, что такие сотрудники — скептики и тролли, — видя, как другие вовлече- ны в процесс, присоединяются к игре»

60

КНИЖНАЯ ПОЛКА

ЧТО МЕШАЕТ МОБИЛЬНОСТИ РОССИЙСКИХ УЧЕНЫХВ 2015 году количество авиапассажиров во всем мире составило, по данным IATA, 3,5 миллиарда человек. С известной долей условности можно сказать, что половина населения планеты хотя бы раз в год в бук-вальном смысле слова отрывается от Зем-ли. Как на этом фоне выглядят ученые?

В библиотеке ИМЭМО вышло интересное исследование «Межсекторальная мобиль-ность научных кадров» под редакцией д.э.н. Ирины Дежиной. Авторы книги не рассматривали случаи, когда ученые являются туристами. Их интересовали мо-дели поведения научных работников при переходе из университетов или НИИ в биз-нес, а равно приход в научные и учебные учреждения специалистов из компаний и то, как это влияет на качество науки и на доходность бизнеса.

Это малоисследованная область в России. Почти всякий раз, когда речь заходит о мобильности ученых, подразумевается их отъезд за рубеж, утечка мозгов. Между тем на фоне волнений по поводу потери научных кадров в тени остается поло-жение дел с внутренней мобильностью ученых. Последняя имеет непосредствен-ное отношение к качеству исследований и практическим результатам разработок. Авторы книги доказывают, что внутренняя мобильность ученых является составной частью инновационного процесса: «Наня-тые на работу в компании университет-ские ученые вносят больший вклад в ин-новационное развитие, чем специалисты, приглашенные из других компаний, а те, кто никуда не уходил из компании (были немобильными), внесли за изучаемый

период наименьший вклад в абсолютном и относительном измерении».

В разных странах из университетских стартапов, созданных преподавателя-ми-исследователями, выросла не одна корпорация, включая такие гиганты, как Cisco и Sun Microsystems.

Успешность самих ученых также не в пос- леднюю очередь зависит от их мобильно-сти: «У мобильных ученых, работающих с компаниями или переходящих в компании, выше публикационная активность», — пишет Ирина Дежина в предисловии к книге. При этом она ссылается на опыт зарубежных ученых. Так, в Швеции было проведено исследование на примере оценки биографий 326 руководителей проектов, которые в 2000–2005 годах получали гранты Шведского научного фонда. В среднем за этот период ученые дважды меняли место работы. Оказа-лось, что у наиболее мобильных ученых был наибольший индекс цитирования.

Похожие данные отмечены в США, Брита-нии и Франции, других развитых странах за единственным заметным исключе-нием — Японии, где действовавшая до недавнего времени система пожизненного найма все еще дает о себе знать.

В числе наиболее мобильных оказались ученые из Дании, Германии, Нидерландов и Израиля. Россия находится в группе наименее мобильных стран. Показатели мобильности российских ученых — «ниже минимальных показателей». Контраст особенно бросается в глаза при сравне-нии межсекторальной мобильности отече-ственных ученых с их коллегами из других стран с развивающейся экономикой. «Россия — самая немобильная страна из государств БРИК», — пишут авторы книги.

В интервью SkReview Ирина Дежина, воз-главляющая группу по научной и промыш-

«Ментальность — это очень серьезная проблема в России. Ментальность тор- мозит даже те хорошие меры, которые придумывает правительство»

SkReview 03

61

ленной политике Сколтеха, поделилась некоторыми другими выводами.

— Исследование достаточно убедительно показывает, насколько благотворно меж-секторальная мобильность воздействует на такие общепризнанные сегодня показа-тели индивидуальной успешности ученых, как количество публикаций, индекс Хирша и т.п., а также на инновационную деятель-ность бизнеса, что измеряется, в частности, количеством патентов. А можно ли оценить, как мобильность ученых влияет на состоя-ние науки?

— Я бы хотела ответить немного шире. Первое, насчет формальных показателей, которыми измеряют, хорошо это или плохо. На самом деле, есть разные исследования. Большинство говорит о том, что все эти по-казатели растут, и это очень хорошо и для ученых, и для компаний. Но есть исследо-вания, показывающие, что если ученый пе-

реходит в компанию, то у него будет меньше публикаций, потому что там много закрытых тематик, которые компания хочет, скорее, превращать в патенты, чем в публикации. То есть для личной карьеры ученого, если он потом опять захочет идти в академию, это может стать проблемой.

Кому на Руси с мобильностью

жить хорошо

И второе — то, что касается глобального вопроса о влиянии мобильности на науку. Для науки это, на мой взгляд, хорошо тем, что через такой трансфер знаний она, собственно, и становится востребованной. То, что делают ученые, быстрее переходит в компании, а значит, в какие-то продукты, и общество видит: ученые работали не зря, наука нужна, науку надо поддерживать. Благодаря науке появляются новые лекар-ства, другие замечательные вещи — в противоположность восприятию науки

Фото: SkReview

62


как вещи в себе, где ученые гонятся за публикациями, — и кому нужно, кроме них самих, то, что они называют «высокой наукой»? Конечно, высокая наука когда-то превратится в невысокую…

— Поскольку ваше исследование выполне-но с научной добросовестностью, в нем де-лаются существенные оговорки, входящие в противоречие с основной идеей. Одна из таких оговорок касается ученых-звезд, которые, как правило, сами никуда не пере-ходят — напротив, это вокруг них кристал-лизуется некая инновационная экосистема.

— Да, по крайней мере, это так по амери-канскому опыту. Есть какие-то университе-ты, не входящие в топ основных рейтингов, но известные, как, допустим, некий главный центр по изучению насекомых, потому что там работает лучший в Америке специалист, возглавляющий этот центр. И все, кто хочет изучать бабочек, едут именно в этот центр, а не в MIT или Стэнфорд. Разумеется, звез-ды работают и в других университетах, и они создают то, что у нас называют словом «школа».

— Кстати, о школах. В Вашей работе утверждается, что научная школа, при всех позитивных сторонах ее существования, имеет и такой эффект: она закрепляет вокруг себя ученых, очень неохотно с ними

расставаясь, с одной стороны, а с другой — отторгая новых людей.

—У меня когда-то даже была маленькая книжечка на эту тему. Феномен научных школ в России в какой-то момент становит-ся злом, а не благом. Но надо сказать, что эту точку зрения мало кто разделяет, я тут нахожусь если не в одиночестве, то в очень малом числе [сторонников]. У нас в стране есть какие-то понятия, которые вынесены на флаг, в том числе научные школы, вели-кие учителя и т.п.

В постсоветское время научным школам придали особый статус, стали проводить конкурс научных школ и давать на этом основании деньги. Это привело к закрепле-нию определенной тематики за какими-то авторитетными учеными или учеными-адми-нистраторами с их группами. Но самое глав-ное, что эти группы не отходят от каких-то принципиальных вещей в данной тематике. То есть научная школа может стать тормо-зом на пути появления новых идей, направ-лений или других трактовок тех явлений, которыми занимается эта научная школа.

— И это только один из тормозов, как следует из вашей работы. Главным же тормозом мобильности ученых названа ментальность.

Ирина Дежина. Фото SkReview

SkReview 03

63

— Ментальность — это очень серьезная проблема в России. Ментальность тормозит даже те хорошие меры, которые придумы-вает правительство. В научном сообществе часто говорится: «Правительство все сде-лало плохо, все сделало не так». В действи-тельности бывают очень неплохие механиз-мы, которые создаются, в том числе, для кооперации науки и промышленности. Но оказывается, что не все ученые способны решать задачи индустрии.

В книге приводятся и другие проблемы, связанные с ментальностью, — их изучала Высшая школа экономики. Речь, в частно-сти, идет об «инбридинге», когда на работу в вуз принимают в основном выпускников этого же вуза; в академии важно быть пожизненно; приверженность к определен-ной организации — это очень важно, это важнее, чем, скажем, развитие какого-то научного направления, заставляющего перейти куда-то еще.

Ученый как предприниматель в экономике знаний

— Неслучайно в этом отношении проводит-ся параллель с Японией, где только недавно начала отмирать система пожизненного найма…

— Именно так. В советское время в ака-демические институты не так просто было поступить на работу, и когда люди попадали туда, зачем им было куда-то уходить? Уче-ные действительно пожизненно работали в академии. Там была своя атмосфера, там был доступ к оборудованию, лучшая литера-тура. Когда я начинала заниматься наукой в Советском Союзе, академия — это был идеал организации, куда хотелось попасть. Но это, с другой стороны, выработало такую корпоративную культуру пожизненного най-ма в академии. Ну, а уж если ты получаешь академическое звание…

— Один из мотивов, побуждающих ученого к мобильности, — личная материальная заинтересованность: не только в России, но и во всем мире зарплата ученого, профес-сора ниже, чем в сопоставимых областях бизнеса. В книге вводится определение уче-ного как индивидуального «предпринима-теля в экономике знаний». Но в российских

реалиях это предпринимательство, как правило, сводится к совместительству в другом вузе или НИИ.

— У нас в научной сфере еще можно ку-да-то перейти, а вот хайтек-компаний, где есть научные подразделения, где занима-ются разработками, в России мало. Конеч- но, ты можешь малый бизнес создать. И такие примеры есть, когда человек и компанией руководит, и в вузе препода-ет. В тех же случаях, когда люди уходят из науки в компании, они, как правило, становятся менеджерами, а не занимают исследовательские позиции.

— Одна из неожиданных вещей, содер-жащихся в вашем исследовании, — это вывод о том, что в России количество переходов в бизнес из НИИ выше, чем из университетов.

— Это идет из советских времен, в этом смысле мало что изменилось. НИИ всегда были ближе к производству. У академии были базовые кафедры, они когда-то много делали для предприятий. Были отраслевые институты, от них тоже есть какой-то пере-ток. А вузы дают мало переходов в ин- дустрию. Ведь в вузах идеи предпринима-тельства, инноваций, офисы трансфера тех-нологий — это все появилось в 2000-х годах. Энергичные, предприимчивые люди в вузах создают собственные бизнесы; они рабо-тают в малых инновационных компаниях, одновременно оставаясь преподавателями.

— В книге упоминается такое известное в России явление, как «принуждение к инновациям». Не секрет, что реальная потребность крупных компаний в инноваци-ях невелика, и это, вероятно, является еще одной причиной низкой межсекторальной мобильности в отечественной науке. То есть, с одной стороны, компании, не осо-бенно заинтересованы в притоке ученых, а другая часть этого уравнения — ученые, не особенно стремящиеся стать частью экономики знаний.

«Мне кажется важным понимать, что мобильность хороша для определенных периодов времени и, может быть, для определенных должностей»

64


— Не забудем еще соцгарантии: в науке в России фактически существует пожиз-ненный найм, чего нет в компаниях. Есть фактор риска…

Как перевести «м.н.с.» на ино-странный язык

— Ученые — как актеры в советском теа-тре, поступавшие на службу пожизненно, в то время как на Бродвее труппу собирают под конкретную постановку?

— Кстати, похоже. В Европе распростра-нена практика, когда собирают научные коллективы под проект. Мы когда-то хотели продвинуть эту идею — как один из воз-можных, хотя и не единственный вариант организации научной работы, — в наше научное сообщество — ничего не вышло.

— В книге сказано, что в какой-то пер-спективе российские научные разработки должны носить проектный характер.

— Ну, да. Потому что, если проводить аналогии с западными реалиями, категория «младший научный сотрудник» — это нон-сенс. Человек не может быть «мэнээсом» пожизненно, это не может быть постоянной ставкой. А у нас это все сохраняется, и, ду- маю, надолго еще сохранится.

— В вашей книге — как у Мильтона: описа-ние ада вышло гораздо убедительней, чем попытки обретения рая. Изложенные в кон-це рекомендации носят весьма осторожный характер.

— Мне кажется, что в данных условиях глу-по придумывать что-то, чтобы люди уходили со своего места на полную занятость, даже на время, потому что все неустойчиво. Ска-жем, во Франции есть система, при которой ты можешь уйти из научной лаборатории в компанию или НИИ, но за тобой сохраня-ются на сколько-то лет место, социальные гарантии, способ начисления пенсии, и ты можешь спокойно вернуться. У нас такое вряд ли возможно. Поэтому я бы предлага-ла не меры «жесткой мобильности», а всевозможные формы совместительства, кооперации, совместные проекты уни-верситетов с компаниями — то, что у нас подгоняется под понятие межсекторальной мобильности. Элементами этого процесса

может быть, например, менторство специа-листов из компаний в вузах.

—Вы приводите в своей работе фрагмент устава Калифорнийского университета, в котором записано: «Университет под-держивает и поощряет консультирование, поскольку оно важно для выполнения общественной миссии университета, а так-же полезно для самих преподавателей…» В России такое возможно?

— Консультирование профессоров в ком- паниях у нас вопрос спорный. Это больше про американские университеты. В Стэн-форде я в свое время знакомилась с рабо- той офиса по коммерциализации. И мне рассказывали, что если раньше компании интересовались патентами в каких-то об- ластях, то теперь компании отслеживают работу конкретных профессоров. Конечно, такой профессор вполне может консульти-ровать компанию, которая сама с интересом следит за его деятельностью. Сколько у нас профессоров, за деятельностью которых с интересом следят какие-либо наши ком-пании, я не знаю. Но в одном из интервью, которые я брала для этого исследования, — это было представительство зарубежной компании — мне сказали, что когда они находят здесь нужных им людей, их просто покупают, предлагая многократно большую зарплату. Поэтому для них вопрос мобиль-ности вообще не стоит, даже если предло-жение связано с переездом в другой регион России: они оплачивают перемещение, подъемные для семьи, обустройство быта.

— Какие практические выводы следуют из вашей работы?

—Мне кажется важным понимать, что мобильность хороша для определенных периодов времени и, может быть, для определенных должностей. Мы говорили про случай ученых-звезд, которые не столь мобильны. Или какой-то человек занимает достаточно высокую позицию в бизнесе: для него переход с места на место — это, наверное, не слишком хорошо. Ибо обрат-ная сторона мобильности — это перенос информации, а бизнес к этому вопросу очень чувствителен.

SkReview 03

65

66

ИСТОРИЯ УСПЕХА

Партнеры Фонда «Сколково»

Documents

НА РЫНКЕ ЧАСТНОЙ КОСМОНАВТИКИ€¦ · 38 24 60 «Промобот» заговорил по-китайски «КосмоКурс» поддержан «Роскосмосом»