Государственное казенное образовательное учреждениевысшего образования

«Российская таможенная академия»

Е.В. Лобас, М.М. Савченко

ВНЕШНЕТОРГОВАЯИ ТАМОЖЕННАЯ ПОЛИТИКА

РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИНАЧАЛА XIX ВЕКА

М о н о г р а ф и я

Москв а2017

УДК 339.543ББК 65.03 Л68

Рец ен з е н ты :В.А. МАХОНИН, заведующий кафедрой международных отношений Воен-ной академии Министерства обороны Российской Федерации, д-р ист. наук, профессор;А.Т. КЛИМОВИЧ, заведующий кафедрой гуманитарных дисциплин Россий-ской таможенной академии, д-р ист. наук, профессор, заслуженный работник высшей школы Российской Федерации

Лобас Е.В.Л68 Внешнеторговая и таможенная политика Российской империи нача- ла XIX века: монография / Е.В. Лобас, М.М. Савченко. М.: РИО Рос- сийской таможенной академии, 2017. 182 с.

ISBN 978-5-9590-0993-9

В монографии исследуется внешнеторговая и таможенная полити-ка Российской империи начала XIX в. Показан процесс формирования нового курса внешнеторговой и таможенной политики правительства Александра I. Дана характеристика внешней торговли России (размеры, структура, направления, партнеры). Представлены различные точки зре-ния в правящих кругах на цели и направленность внешней торговли го-сударства, рассмотрен ход реализации внешнеторговой политики России и ее результаты в 1801–1807 гг.

Издание предназначено для преподавателей, научных сотрудников, аспирантов и студентов, а также для всех интересующихся экономиче-ской историей России.

УДК 339.543ББК 65.03

ISBN 978-5-9590-0993-9 © Российская таможенная академия, 2017

3

П Р И Н Я Т Ы ЕС О К Р А Щ Е Н И Я

АГС. Т. 3. Ч. 1 – Архив Государственного совета. Т. 3: Царствование импе-ратора Александра I (1801–1810). [Ч. 1]. СПб.: Тип. II Отделения Собственной Е.И.В. Канцелярии, 1878.

АГС. Т. 3. Ч. 2 – Архив Государственного совета. Т. 3: Царствование импе-ратора Александра I (1801–1810). [Ч. 2]. СПб.: Тип. II Отделения Собственной Е.И.В. Канцелярии, 1878.

ВПР 1. Т. 1 – Внешняя политика России XIX и начала XX века: документы российского Министерства иностранных дел. Серия 1 (1801–1815 гг.): в 8 т. Т. 1: Март 1801 г. – апрель 1804 г. / отв. ред. А.Л. Нарочницкий [и др.]. М.: Издатель-ство политической литературы, 1960.

ВПР 1. Т. 2 – Внешняя политика России XIX и начала XX века: документы российского Министерства иностранных дел. Серия 1 (1801–1815 гг.): в 8 т. Т. 2: Апрель 1804 г. – декабрь 1805 г. / отв. ред. А.Л. Нарочницкий [и др.]. М.: Издатель-ство политической литературы, 1961.

ВПР 1. Т. 3 – Внешняя политика России XIX и начала XX века: документы российского Министерства иностранных дел. Серия 1 (1801–1815 гг.): в 8 т. Т. 3: Январь 1806 г. – июль 1807 г. / отв. ред. А.Л. Нарочницкий [и др.]. М.: Издатель-ство политической литературы, 1963.

ВПР 1. Т. 4 – Внешняя политика России XIX и начала XX века: документы российского Министерства иностранных дел. Серия 1 (1801–1815 гг.): в 8 т. Т. 4: Июль 1807 г. – март 1809 г. / отв. ред. А.Л. Нарочницкий [и др.]. М.: Издательство политической литературы, 1965.

ВПР 1. Т. 5 – Внешняя политика России XIX и начала XX века: документы российского Министерства иностранных дел. Серия 1 (1801–1815 гг.): в 8 т. Т. 5: Апрель 1809 г. – январь 1811 г. / отв. ред. А.Л. Нарочницкий. М.: Издательство по-литической литературы, 1967.

Мартенс Ф.Ф. – Мартенс Ф.Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключен-ных Россией с иностранными державами: в 15 т.

ПСЗ-I – Полное собрание законов Российской империи. Первое собрание (1649–1825): в 45 т. СПб.: Тип. II Отделения Собственной Е.И.В. Канцелярии, 1830.

4

РГАДА – Российский государственный архив древних актов.

РГИА – Российский государственный исторический архив.

РС – Русская старина.

Сб. ИРИО – Сборник Императорского Русского исторического общества.

5

В В Е Д Е Н И ЕВ В Е Д Е Н И Е

В В Е Д Е Н И Е

В политической и социально-экономической истории Европы рубеж XVIII – XIX веков занимает особое место. В эти годы набирал силу сложный и полный противоречий процесс перехода от «старого порядка» к современному обществу. Будущее европейской и мировой цивилизации решалось не только военными и ди-пломатами, многое определялось результатами экономического и торгового сопер-ничества государств.

Начало XIX века – это время глубоких изменений в характере и масштабах мировой торговли, начало нового этапа ее развития. Промышленный переворот в Англии и континентальной Европе, революция на транспорте и в морских пере-возках привели к массовому выходу продукции европейской промышленности на мировые рынки. От правительств многих стран, в том числе и России, требова-лась выработка адекватной экономической политики. В этих условиях появилась возможность использовать мировой промышленный подъем в интересах развития национальных экономик путем получения новых технологий, сырья и пр. Особую значимость приобрела защита молодых и перспективных в промышленном от-ношении экономик от внешней экспансии, равно как и вопросы внешнеторговой и таможенной политики. В это время Европу сотрясали настоящие таможенные войны, кульминационным пунктом которых стала континентальная блокада, объ-явленная Великобритании императором Франции Наполеоном и ставшая на прак-тике системой жесткого протекционизма.

В Российской империи ход трансформационных процессов в начале XIX века определялся в значительной степени темпом и характером социально-экономиче-ской модернизации. В обществе стали более заметны признаки кризиса феодаль-но-крепостнической системы, постепенного вызревания в ее недрах элементов нового хозяйственного уклада: развивалась промышленность, росло городское население, расширялась внутренняя и внешняя торговля. Эти явления, а также потребность освоения обширных территорий, особенно на юге, находили отраже-ние как во внутренней, так и во внешней политике империи. «В промышленной жизни появились свежие побеги, нуждавшиеся в покое и бережном отношении для своего могучего расцвета», – писал об этом времени историк российской тор-говой политики1.

Эпоха революционных потрясений и наполеоновских войн была отмече-на возросшим интересом к идеям и ценностям либерализма. В России в начале

1 Витчевский В. Торговая, таможенная и промышленная политика России со времен Петра Ве-ликого до наших дней / пер. с нем. А.В. Брауде под ред. Ю.Д. Филипова. СПб.: Общественная польза, 1909. С. 30.

6

века либеральная программа не могла стать реальной альтернативой сословно-абсолютистской модели государства. Но она оказала определенное влияние на общественное настроение и дала направление проектам экономических реформ: молодой император Александр I и лица из его близкого окружения увлекались идеями А. Смита. Эти увлечения первых лет нового царствования были особенно заметны в области внешнеторговой и таможенной политики России.

Мемуаристы и историки в большинстве своем были скупы на положительные характеристики Александра I, отмечая его скрытность, лицемерие, подозритель-ность, непостоянство: «сущий прельститель» (М.М. Сперанский), «властитель слабый и лукавый» (А.С. Пушкин), «сфинкс, не разгаданный до гроба» (П.А. Вя-земский), «коронованный Гамлет, которого всю жизнь преследовала тень убитого отца» (А.И. Герцен)... Видели в нем и «странное смешение философических по-верий XVIII века с принципами прирожденного самовластия», что могло быть ре-зультатом воспитания «ни вполне царского, ни вполне философического». Друг его юности А. Чарторыйский вспоминал, что «император любил внешние формы свободы, как можно любить представление», но «ничего не хотел и ничуть не был расположен терпеть, чтобы они обратились в действительность»1. Это же пони-мание свободы императором отметил В.О. Ключевский: «Александр вступил на престол с запасом возвышенных и доброжелательных стремлений, которые долж-ны были водворять свободу и благоденствие в управляемом народе, но не давал отчета, как это сделать. Эта свобода и благоденствие, так ему казалось, должны были водвориться сразу, сами собой...»2. Многие современные авторы склонны видеть в Александре Павловиче «натуру целеустремленную, властную, исклю-чительно живую, способную на чувства и переживания, ум ясный, прозорливый и осторожный, человека гибкого, способного к самоограничению...»3. Краткая ха-рактеристика некоторых черт характера Александра I представляется нам умест-ной в контексте темы нашей работы.

Основное внимание в монографии уделяется внешнеторговой и таможенной политике Российской империи в 1801 – первой половине 1807 гг. При этом тамо-женная политика рассматривается как составная часть внешнеэкономической по-литики государства, включающая разработку и применение системы тарифных и нетарифных мер регулирования внешней торговли. Внешнеторговая политика представляет собой относительно самостоятельное направление внешнеэкономи-ческой политики – комплекс мер по государственному регулированию экспорт-ных и импортных операций с целью повышения их эффективности и обеспечения

1 См.: Мельгунов С.П. Император Александр I // Отечественная война и русское общество: 1812–1912. В 7 т. / под ред. А.К. Дживелегова, С.П. Мельгунова, В.И. Пичета. Т. 2. М.: И.Д. Сытин, 1912. С. 136.2 Ключевский В.О. Сочинения. В 9 т. Т. 5. Курс русской истории. Ч. 5. М.: Мысль, 1989. С. 193. 3 Сахаров А.Н. Александр I (К истории жизни и смерти) // Российские самодержцы (1801–1917) / отв. ред. А.П. Корелин. 2-е изд. М.: Международные отношения, 1994. С. 69.

7

экономической безопасности страны. Внешнеторговая политика разрабатыва-ется и осуществляется с учетом потребностей экономического развития страны и возможностей ее участия в международном разделении труда. В монографии рассматривается деятельность государства по регулированию внешней торговли в период от начала правления Александра I до заключения российско-французско-го мирного договора в Тильзите в июне 1807 г. Это первые годы его царствования, когда велась разработка нового курса во внешнеторговой политике государства и предпринимались попытки его практической реализации. С Тильзитом в Евро-пе возникла новая политическая реальность, стали другими торгово-экономиче-ские отношения между государствами. В связи с вынужденным присоединением России к континентальной блокаде коренным образом изменились характер и на-правленность российской внешнеторговой и таможенной политики1.

Для раскрытия заявленной темы в монографии: – охарактеризована внешняя торговля России в конце XVIII – начале XIX ве-

ков (объем, структура, динамика, направления, партнеры и пр.); – рассмотрен характер и направленность таможенной политики правитель-

ства Павла I, что важно для выяснения причин изменения курса внешней торгов-ли в начале нового царствования;

– изучена программа правительства Александра I в области внешней торгов-ли и таможенной политики;

– изучен проект таможенного тарифа 1801 г. и проект Н.П. Румянцева «О раз-уме тарифа» 1804–1806 гг.;

– выяснена направленность и ход реализации внешнеторговой политики Александра I в «дотильзитский» период;

– рассмотрены торговые отношения России с ее главными торгово-эконо-мическими партнерами – Англией и Францией, что позволило определить место и значение исследуемого периода в истории российской внешней торговли и та-моженной политики, экономической истории России в целом.

В монографии также рассмотрен ряд вопросов социально-политического ха-рактера, демонстрирующих, насколько новые власти были готовы к реформирова-нию российской внешней торговли и как далеко были готовы идти по этому пути. Была ли позиция Александра I, заявлявшего о необходимости освободить внеш-нюю торговлю от стеснений тарифа 1797 г. и других ограничений предшеству-ющего царствования, «заигрыванием с либерализмом» или в ее основе лежали трезвый анализ положения в экономике и осознание необходимости освобожде-ния хозяйства и торговли от феодальных оков «осьмнадцатого» столетия? Об-ладала ли самодержавная власть реальными возможностями для таможенной реформы, затрагивавшей материальные интересы дворянства? Насколько в рамках

1 Следует заметить, что, в отличие от рассматриваемого нами «дотильзитского» периода, внеш-неторговая и таможенная политика России в годы участия ее в континентальной блокаде при-влекает внимание исследователей; этой теме посвящено значительное число научных трудов.

8

этой реформы было возможно учесть интересы господствующего класса и дру-гих заинтересованных общественных групп и слоев? Насколько правительство было ограничено здесь в своих реформаторских мероприятиях противодействием консервативных сил, стремившихся к сохранению существующего порядка? Не-маловажно и то, какими были разногласия по вопросам направления и глубины ре-формирования таможенной политики в самом правительстве и как это могло влиять на принимаемые решения? Ответы на эти и некоторые другие вопросы могут спо-собствовать лучшему пониманию сущности «правительственного либерализма» в начале царствования Александра I – проблемы российской истории, недостаточ-ная изученность и дискуссионность которой отмечается в научной литературе1.

Источниками исследования, результаты которого представлены в монографии, в первую очередь являются материалы официально-документального характера. Прежде всего, это законодательные акты Российской империи, составлявшие пра-вовую основу внешнеторговой и таможенной политики государства в конце XVIII –начале XIX веков: манифесты, именные указы, высочайше утвержденные доклады министров, указы Сената, трактаты, постановления, имевшие силу закона, и т.д.2

Большую ценность представляют таможенные тарифы по европейской и азиатской торговле, опубликованные в «Книге тарифов» Полного собрания законов3.

Важные документы по теме исследования содержатся в архиве Государствен-ного совета4. Прежде всего, это записки министра коммерции Н.П. Румянцева «О разуме тарифа» и «Краткое введение в разум проектов астраханского и орен-бургского тарифов», фактически представляющие собой проект таможенной ре-формы, а также документы, относящиеся к учреждению и деятельности Комитета для рассмотрения проекта нового таможенного тарифа, и другие материалы.

В начале XIX века внешнеторговые отношения непосредственно вплетались в сложную ткань межгосударственных отношений, выступая частью большой европейской политики. Поэтому важными источниками для изучения внешней торговли и таможенной политики России этих лет являются дипломатические документы. Большой комплекс таких документов опубликован в многотомном

1 См.: Федоров В.А. Александр I // Герои и антигерои Отечества / сост. В.М. Забродин. М.: Ин-форм-Экспресс; Российская газета; Практика, 1992. С. 146.2 Большая часть этих документов опубликована в Полном собрании законов Российской им-перии. Составители этого фундаментального собрания документов толковали понятие зако-на широко; к нему отнесено все, что было скреплено росчерком высочайшего пера (например, указы, посвященные многочисленным частным изменениям таможенных ставок), и это обе-спечивает почти исчерпывающую полноту издания.3 Книга тарифов // ПСЗ-I. Т. 45. «Книга тарифов» содержит таможенные тарифы по европей-ской и азиатской торговле (с приложениями), а также «Общие дополнения к тарифам». Тарифы 1782–1822 гг. опубликованы в виде сводных таблиц, что облегчает их сопоставление и сравни-тельный анализ.4 Архив Государственного совета. Т. 3: Царствование императора Александра I (1801–1810). [Ч. 1]. СПб.: Тип. II Отд. Собств. Е.И.В. Канцелярии, 1878.

9

издании «Внешняя политика России XIX и начала XX века: документы россий-ского Министерства иностранных дел»1. Немалый интерес представляют име-ющиеся здесь англо-русская морская конвенция 1801 г., русско-французский мирный договор 1801 г., протоколы заседаний Негласного комитета и Непремен-ного совета, на которых обсуждались принципы нового внешнеполитического и внешнеторгового курса, всеподданнейшие доклады и записки министров, ди-пломатические донесения и другие документы. Кроме этого, ценные диплома-тические документы, относящиеся к теме исследования и снабженные в ряде случаев содержательными комментариями, опубликованы в многотомном «Со-брании трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными держава-ми» Ф.Ф. Мартенса2.

К важным документам официально-документального характера относятся доклады, отчеты министров, а также поданные на высочайшее имя записки вы-сокопоставленных чиновников, в которых рассматриваются вопросы внешней торговли и таможенной политики3.

В процессе работы авторами также использовались источники личного про-исхождения, позволяющие выявить обстоятельства принятия властью опреде-ленных решений, появления тех или иных официальных документов. К таким источникам относятся воспоминания современников4, дневники и письма не-посредственных участников событий5. Например, переписка Александра Iи Ф.-С. Лагарпа важна не только для понимания личности и мировоззрения мо-лодого российского императора: в письмах наставника императору имеются суждения о желательном направлении внешнеторговой политики государства и отношении к купечеству, интересные наблюдения об организации работы та-можен европейских государств и т.д.6

1 Внешняя политика России XIX и начала XX века: документы российского Министерства иностранных дел. В 8 т. / отв. ред. А.Л. Нарочницкий. М.: Издательство политической литера-туры, 1960–1972. Серия первая (1801–1815 гг.).2 Мартенс Ф.Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными дер-жавами. В 15 т. Т. 2. СПб.: Тип. Министерства путей сообщения (А. Бенке), 1875.3 См., напр.: [Кочубей В.П.] Отчет министра внутренних дел за 1803 год. [СПб.]: Медицинская типография, 1804; [Воронцов А.Р.] Мнение государственного канцлера графа А.Р. Воронцова о Генуэзской компании // Архив князя Воронцова. Кн. 11. М.: Тип. Грачева, 1877. С. 443–449.4 См., напр.: [Чарторыйский А.Е.] Мемуары князя Адама Чарторижского и его переписка с им-ператором Александром I / пер. с фр. А. Дмитриевой; ред. и вступ. ст. А. Кизеветтера. В 2 т. М.: К.Ф. Некрасов, 1912–1913.5 См., напр.: [Дневники П.А. Строганова] // Николай Михайлович, великий князь. Граф Павел Александрович Строганов (1774–1817). Историческое исследование эпохи императора Алек-сандра I. В 3 т. Т. 2. СПб.: Экспедиция заготовления государственных бумаг, 1903.6 Император Александр I и Фредерик-Сезар Лагарп: Письма. Документы. В 3 т. / сост., вступ.ст. и коммент. А.Ю. Андреева и Д. Тозато-Риго; пер. с фр. В.А. Мильчиной. М.: Политическая эн-циклопедия, 2014–2017.

10

В настоящей работе использованы и материалы, публиковавшиеся в журналах начала XIX века («Вестник Европы», «Санкт-Петербургский журнал», «Статисти-ческий журнал» и др.).

Изучение истории внешней торговли России в начале XIX века, ее структу-ры, динамики, основных направлений и места в хозяйственной жизни невозмож-но без статистики внешней торговли, «которая доставляет необходимый материал для оценки внешней торговли страны и для мероприятий в области экономиче-ской политики»1. Вместе с тем использование статистики внешней торговли, как известно, требует проверки полноты и достоверности данных, их сопоставимости за ряд лет, а также сопоставимости российских данных с данными аналогичных зарубежных источников. Первые шаги в сфере государственной систематизиро-ванной статистики внешней торговли были сделаны в начале XIX века, когда по инициативе министра коммерции Н.П. Румянцева на основе отчетности таможен перед Коммерц-коллегией стали публиковаться ежегодные сборники-отчеты «Го-сударственная торговля в разных ее видах»2. В настоящей работе использованы сведения, содержащиеся в этих ежегодниках. Кроме того, были изучены как пер-вые опыты обобщения российской статистики внешней торговли начала XIX века в работах современников (Ф.Х. Вирст3, К. Арнольд4), так и последующие иссле-дования. Особое место в литературе, содержащей данные внешнеторговой стати-стики, принадлежит подготовленному в Статистическом отделении Департамента таможенных сборов фундаментальному «Сборнику сведений по истории и стати-стике внешней торговли»5, а также монографии М.Ф. Злотникова «Континенталь-ная блокада и Россия»6.

Специальных исследований внешнеторговой и таможенной политики России в 1801–1807 гг. нет. Отдельные аспекты темы затрагиваются в работах, посвящен-ных эпохе Александра I. Богатый фактический материал об этом времени содер-

1 Кулишер И.М. Спорные вопросы организации статистики внешней торговли. М.: Товарище-ство «Печатня С.П. Яковлева», 1916. С. 4.2 Первый сборник: Государственная торговля 1802 года в разных ея видах / предисловие мини-стра коммерции Н.П. Румянцева. СПб.: При Государственной Коммерц-коллегии, [1803]. Сбор-ники выходили с измененными заглавиями ежегодно (с перерывом в 1808–1811 гг.) вплоть до 1917 г. (выпуск за 1915 г.).3 Вирст Ф.Х. Рассуждения о некоторых предметах законодательства и управления финанса-ми и коммерциею Российской империи ... / пер. с нем. И. Степанова. СПб.: Императорская тип., 1807.4 Арнольд К.И. Мнение о системе тарифа в России. СПб.: При I-м кадетском корпусе, 1816.5 Сборник сведений по истории и статистке внешней торговли России. Т. 1 / под. ред. В.И. По-кровского. СПб.: М.П. Фролова, 1902. Содержательный обзор статистических материалов, от-носящихся к внешней торговле в начале XIX века, имеется в статье С.А. Васильевой (Василье-ва С.А. Англо-русские экономические отношения в начале XIX в. 1797–1812 (обзор и анализ статистических материалов)) // Исторические науки. 2005. № (10). С. 60–75.6 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия. М.; Л.: Наука, 1966.

11

жат фундаментальные труды дореволюционных историков М.И. Богдановича1, Н.К. Шильдера2, великого князя Николая Михайловича3. Оценки личности Алек-сандра I и результатов его деятельности имеются в работах почти всех видных российских историков, писавших о том времени.

В литературе начала XIX века, посвященной вопросам внешней торговли и та-рифной политики, видное место занимает работа Ф.Х. Вирста. Автор рассмотрел изменения в таможенном тарифе в первые годы правления Александра I, сопрово-див их комментариями умеренно охранительного толка. В книге имеются таблицы с данными по статистике внешней торговли, взятые из «достоверных источников»4.

Следует отметить, что литература начала XIX века по внешнеторговой и та-моженной тематике (книги, брошюры, журнальные статьи) является не только яв-лением историографии, но и весьма информативным комплексом источников по исследуемой теме. В работах, преимущественно полемического характера, совре-менники вели дискуссию по актуальным экономическим проблемам, формировали особую информационную среду, в которой консолидировались группы интересов, формировались механизмы их влияния на общественной мнение и процесс при-нятия правительством решений в области таможенной политики.

В 30–50-х гг. XIX века появилось несколько крупных работ, посвященных исто-рии внешней торговли России. В «Статистических записках о внешней торговле России»5 Г.П. Неболсина имеются исторические очерки о торговле через главные порты и о купеческом мореходстве, содержащие сведения о внешней торговле Рос-сии начала XIX века. Представляет интерес и другая работа Г.П. Неболсина – «Ста-тистическое обозрение внешней торговли России»6, в которой обобщен большой статистический материал преимущественно из сборников «Государственная внеш-няя торговля в разных ея видах». Г.П. Неболсин высказал ряд интересных суждений

1 Богданович М.И. История царствования императора Александра I и Россия в его время. В 6 т. Т. 1–3. СПб.: Тип. Ф. Сущинского, 1869.2 Шильдер Н.К. Император Александр Первый. Его жизнь и царствование. В 4 т. СПб.: А.С. Су-ворин, 1897–1898.3 Николай Михайлович, великий князь. Граф Павел Александрович Строганов (1774–1817). Историческое исследование эпохи императора Александра I. В 3 т. СПб.: Экспедиция заготов-ления государственных бумаг, 1903.4 Первое издание книги Ф.Х. Вирста (1762–1831) – экономиста и крупного таможенного чи-новника, состоявшего редактором при «Комиссии составления законов», – вышло в Берлине на немецком языке в 1806 г.5 Неболсин Г.П. Статистические записки о внешней торговле России. В 2 ч. Ч. 2. СПб.: Тип. Деп. внешней торговли, 1835. Г.П. Неболсин (1811–1896) – экономист и государственный дея-тель, товарищ министра финансов (1862–1866), председатель Особой комиссии для пересмо-тра таможенного тарифа по европейской торговле (1867–1868), член Государственного совета (1868–1885).6 Неболсин Г.П. Статистическое обозрение внешней торговли. В 2 ч. СПб.: Тип. Деп. внешней торговли, 1850.

12

об организации внешней торговли России, перспективах ее развития, о конкурен-ции экспортеров на мировом рынке и др. Трехтомный труд А.В. Семенова содержит богатый систематизированный законодательный и статистический материал по во-просам внешней торговли и промышленности, в том числе относящийся к началу XIX века. Обширность и многообразие различных сведений, извлеченных автором из опубликованных и архивных источников, даже при отсутствии их критического анализа, придают сочинению А.В. Семенова черты своеобразного справочника по истории торговли и промышленности России1.

В пореформенное время ускорение хода капиталистической модернизации выдвинуло вопросы внешнеторговой и таможенной политики в число наиболее актуальных. В многочисленных работах по таможенно-тарифной проблематике того времени видное место занимает исследование К.Н. Лодыженского «История русского таможенного тарифа», до настоящего времени сохраняющее свою науч-ную ценность. По мнению автора, взгляды молодого Александра I и его ближай-шего окружения на внешнеторговую и таможенную политику не согласовывались с системой ограничений и запрещений павловского времени и «чрезвычайно ясно выражены в его манифесте 2 апреля 1801 г.»2.

В работе «Русская фабрика в прошлом и настоящем», первое издание которой вышло в 1898 г., М.И. Туган-Барановский отмечал, что таможенно-тарифная по-литика последних лет царствования Екатерины II и Павла I привела к сильному вздорожанию мануфактурных изделий, привозившихся из-за границы. Характери-зуя протекционистов и фритредеров Александровской эпохи, автор подчеркивает, что первые годы нового царствования были временем усиления влияния дворян-ского класса и вместе с тем оживления либерального движения в обществе3.

В начале XX века увидели свет «Очерк истории внешней торговли» В.И. По-кровского с обзором внешнеторговой и таможенной политики России в конце XVIII – начале XIX веков4 и исторический очерк П.И. Миллера о Министерстве

1 Семенов А.В. Изучение исторических сведений о российской внешней торговле и промышлен-ности с половины XVII-го столетия по 1858 год. В 3 ч. СПб.: Тип. И.И. Глазунова и К°, тип. 2-го отделения Собств. Е.И.В. Канцелярии, 1859. А.В. Семенов (1799–1864) – историк, экономист, чи-новник Департамента внешней торговли Министерства финансов; гражданский губернатор Кав-казской области (1838–1839), виленский губернатор (1840–1844), сенатор (1850–1962).2 Лодыженский К.Н. История русского таможенного тарифа. СПб.: В.С. Балашев, 1886. С. 160.3 Туган-Барановский М.И. Избранное. Русская фабрика в прошлом и настоящем. Историческое развитие русской фабрики в XIX веке. М.: Наука, 1997. С. 285.4 Покровский В.И. Очерк истории внешней торговли России. СПб.: М.П. Фролова, 1902.С. XXVIII–XXIX. В.И. Покровский (1838–1915) – деятель земского движения, статистик, экономист; в 1894–1911 гг. – управляющий Статистическим отделением Департамента тамо-женных сборов Министерства финансов; перестроил работу Статистического отделения, ре-формировал ведомственную статистику, ввел новейшие методы обработки статистического материала (см.: Дворецкий Е.В. Статистика внешней торговли // Массовые источники по со-циально-экономической истории России периода капитализма. М.: Наука, 1979. С. 353–354.).

13

коммерции1. В. Витчевский в работе о таможенной, торговой и промышленной политике обратил внимание на следующее обстоятельство: в начале XIX века при разработке нового, более соответствующего духу времени таможенного тарифа в российских правящих кругах понимали, что «идеи, подобные учению Адама Смита, хотя и заслуживают безусловного уважения, но просто перенести их в Рос-сию, не считаясь с особенностями русской торговли, значило бы нанести послед-ней смертельный удар»2.

П.Б. Струве в курсе лекций «Торговая политика России» отметил, что в эко-номическом либерализме начала царствования Александра I была «значительная примесь совершенно явственно выраженных империалистических тенденций», обусловленных стремлением укрепить политическое и экономической влияние России на новых, прежде всего южных, территориях3. В.И. Пичета указал в сво-их работах на экономические и внешнеторговые причины Отечественной войны 1812 г., проанализировал полемику между фритредерами и протекционистами, развернувшуюся в начале XIX века4. В фундаментальном труде Е.В. Тарле, посвя-щенном континентальной блокаде, дана характеристика российско-французских торгово-экономических отношений в «дотильзитский» период на основе сведе-ний, извлеченных автором из французских архивных документов5.

В работе М.Ф. Злотникова «Континентальная блокада и Россия» имеется обзор состояния внешней торговли и таможенной политики России в начале XIX века, а также выясняются причины присоединения страны к континентальной блокаде. Труд М.Ф. Злотникова, выполненный на основе широкого круга архивных докумен-тов, остается до настоящего времени наиболее значительным исследованием исто-рии внешней торговли и таможенной политики России начала XIX века6.

1 Миллер П.И. Торговля и промышленность // Министерство финансов. 1802–1902. В 2 ч. Ч. 1. СПб.: Экспедиция заготовления государственных бумаг, 1902. С. 126–153.2 Витчевский В. Торговая, таможенная и промышленная политика России со времен Петра Ве-ликого до наших дней / пер. с нем. А.В. Брауде под ред. Ю.Д. Филипова. СПб.: Общественная польза, 1909. С. 34. Первое издание книги В. Витчевского вышло в 1905 г. на немецком языке в Берлине.3 Струве П.Б. Торговая политика России. 2-е изд. СПб.: И. Трофимов, 1913. С. 139. П.Б. Стру-ве читал курсы лекций по экономической истории в 1906–1916 гг. на экономическом отделении Санкт-Петербургского политехнического института (см.: Савченко М.М. Струве П.Б. // Стру-ве П.Б. Торговая политика России. 3-е изд. Челябинск: Социум, 2007. С. IX–XXIV).4 Пичета В.И. Причины Отечественной войны: исторический очерк. 2-е изд. М.: Польза; В. Ан-тик и К°, [1916]; Он же. Фритредеры и протекционисты в первой четверти XIX века // Книга для чтения по истории нового времени. Т. 3. М.: Издание Товарищества И.Д. Сытина и «Сотрудника школ» А.К. Залесской, 1912. С. 620–651.5 Тарле Е.В. Сочинения. В 12 т. Т. 3: [Континентальная блокада. I]: [Исследования по истории промышленности и внешней торговли Франции в эпоху Наполеона I]. М.: Издательство АН СССР, 1958. С. 340–344. Первое издание труда Е.В. Тарле вышло в 1913 г.6 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ...

14

Сведения о внешней торговле и краткие характеристики таможенной полити-ки России в интересующий нас период содержатся в работах по экономическойистории И.М. Кулишера1, П.А. Хромова2, С.А. Покровского3 и др. Состояние экономической науки и ее влияние на формирование внешнеторговой полити-ки правительства в начале XIX века рассматривалось историками экономиче-ской мысли4.

В монографии А.В. Предтеченского официальный либерализм первой четвер-ти XIX века и реформаторские поиски Александра I, в том числе в сфере эко-номики, были представлены как начало процесса формирования буржуазных отношений, продолжением которого были преобразования 1860-х гг.5 Дальней-шее развитие и концептуализацию этот подход получил в работе С.В. Мироненко, открывшей новый этап изучения Александровской эпохи6.

Частью историографии рассматриваемой темы является литература, посвя-щенная государственным деятелям эпохи и проливающая свет на актуальную исследовательскую проблему «власть и „просвещенная бюрократия“ в истории российского реформаторства перовой четверти XIX века»7. Особый интерес пред-ставляет литература о министре коммерции Н.П. Румянцеве. За два века о нем на-писано немало, но работа его по выработке и осуществлению внешнеторговой политики Российской империи пока не стала предметом всестороннего исследо-вания8. Записке Н.П. Румянцева «О разуме тарифа» посвящена статья О.Е. Епифа-новой9. Из новых работ, содержащих сведения о деятельности Н.П. Румянцева как

1 Кулишер И.М. Очерк истории русской торговли. Пг.: Атеней, 1923.2 Хромов П.А. Экономическое развитие России в XIX–XX веках. 1800–1917. М.: Государствен-ное издательство политической литературы, 1950.3 Покровский С.А. Внешняя торговля и внешняя торговая политика России. М.: Международ-ная книга, 1947.4 Блюмин И.Г. Очерки экономической мысли в России в первой половине XIX века. М.; Л.: Из-дательство АН СССР, 1940; Штейн В.М. Очерки развития русской общественно-экономической мысли XIX–XX веков. Л.: Издательство Ленинградского университета, 1948; Морозов Ф.М. Рус-ская экономическая мысль в первые десятилетия XIX в. // История русской экономической мыс-ли. Т. 1. Эпоха феодализма. Ч. 2. 1800–1861 гг. / под ред. А.И. Пашкова. М.: Издательство соци-ально-экономической литературы, 1958. С. 5–202; Мировая экономическая мысль. Сквозь при-зму веков. В 5 т. Т. 1 / отв. ред. Г.Г. Фетисов. М.: Мысль, 2004 и др.5 Предтеченский А.В. Очерки общественно-политической истории России в первой четверти XIX века. М.; Л.: Издательство АН СССР, 1957.6 Мироненко С.В. Самодержавие и реформы. Политическая борьба в России в начале XIX в. М.: Наука, 1989.7 См., напр.: Николаенко П.Д. Князь В.П. Кочубей – первый министр внутренних дел России. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета МВД России, 2009. 8 См.: Николай Петрович Румянцев. Жизнь и деятельность (1754–1826). Биобиблиографиче-ский указатель / сост. О. Горбачева, В. Князева, Т. Бриксман. М.: Пашков дом, 2001.9 Епифанова О.П. Н.П. Румянцев и его записки «О разуме тарифа» // Из истории культуры и об-щественной мысли народов СССР. М.: Изд-во Московского университета, 1984. С. 44–56.

15

министра коммерции, отметим книги Л.И. Сараскиной1, В.Ф. Молчанова2,В.А. Лопатникова3, а также диссертации Д.С. Щукина4 и Д.Л. Белоконя5. О дея-тельности Министерства коммерции в системе государственных учреждений России писал Л.Е. Шепелев6, внешнеполитические и дипломатические аспекты формирования и реализации торговой политики рассматривали В.Г. Сироткин7, А.А. Орлов8 и другие исследователи.

В современной российской историко-экономической науке внешнеторговая и таможенная проблематика занимает скромное место. Большая часть имеющих-ся работ написана на региональном материале и решает ограниченные исследова-тельские задачи.

В начале XX века историк, размышляя над загадкой Александра I, отметил, что искренность императора, «в которую веровала прежняя историография, зна-чительно потускнела под скальпелем современного исторического анализа; и все рельефнее под ним выступает та оборотная сторона медали, которая омрачала на первых же порах „дней Александровых прекрасное начало“»9. Очевидно, что спу-стя столетие загадка продолжает существовать, вызывает общественный интерес и привлекает внимание исследователей. Надеемся, что настоящая монография внесет вклад в изучении экономической истории России начала XIX века.

1 Сараскина Л.И. Граф Н.П. Румянцев и его время: (книга-альбом). М.: Наш дом, 2003.2 Молчанов В.Ф. Государственный канцлер России Н.П. Румянцев. М.: Пашков дом, 2004.3 Лопатников В.А. Канцлер Румянцев: Время и служение. 2-е изд. М.: Молодая гвардия, 2011. 4 Щукин Д.С. Государственная и просветительская деятельность Николая Петровича Румянце-ва конца XVIII – первой четверти XIX в.: дис. ... канд. ист. наук / Мордовский государственный университет имени Н.П. Огарева. Саранск, 2005.5 Белоконь Д.Л. Государственно-правовая деятельность Н.П. Румянцева: дис. ... канд. юрид. на-ук / Российская правовая академия Министерства юстиции Российской Федерации. М., 2011.6 Шепелев Л.Е. Аппарат власти в России. Эпоха Александра I и Николая I. СПб.: Искусство-СПБ, 2007; Он же. Торгово-промышленные ведомства России в первой четверти XIX века // Англий-ская набережная, 4: Ежегодник Санкт-Петербургского научного общества историков и архиви-стов. 2000 г. СПб.: Лики России, 2000. С. 165–228.7 Сироткин В.Г. Из истории дипломатических и торговых отношений России с Францией и Ан-глией в первые годы XIX в. // Международные отношения. Политика. Дипломатия. XVI–XX: сборник статей к 80-летию академика И.М. Майского / [ред.-сост. В.В. Альтман]. М.: Наука, 1964. С. 451–465; Он же. Континентальная блокада и русская экономика. (Обзор французской и совет-ской литературы) // Вопросы военной истории России. XVIII и первая половина XIX вв.: сборник статей / отв. ред. В.И. Шунков. М.: Наука, 1969. С. 54–77; Он же. Наполеон и Александр I: дипло-матия и разведка Наполеона и Александра I в 1801–1812 гг. М.: Эксмо, 2003 и др.8 Орлов А.А. Союз Петербурга и Лондона: Российско-британские отношения в эпоху наполео-новских войн. М.: Прогресс-Традиция, 2005.9 Мельгунов С.П. Император Александр I // Отечественная война и русское общество ...С. 124–125.

16

Гл а в а I

ВНЕШНЯЯ ТОРГОВЛЯ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИВ КОНЦЕ XVIII – НАЧАЛЕ XIX ВЕКОВ

Постепенный рост производства, развитие рынков и денежного хозяйства в Российской империи во второй половине XVIII века способствовали увели-чению оборотов внешней торговли. Население страны с 1762 по 1796 гг. почти удвоилось (увеличилось с 19 до 36 млн человек); в то же время годовой вывоз российских товаров за границу возрос в 5,6 раза (с 12,0 до 67,7 млн руб.), а ввоз заграничных товаров – в 4,5 раза (с 9,3 до 41, 9 млн руб.); в 1796 г. вывоз пре-высил ввоз на 25,8 млн руб.1 В начале XIX века внешняя торговля России вновь возросла. В 1802–1806 гг. вывоз в среднем за год составил 64,9 млн руб., ввоз – 44,5 млн руб. В последующие годы неблагоприятное влияние на торговлю оказали войны (в 1806–1808 гг. годовой вывоз сократился до 56,3 млн руб., а ввоз –до 35,6 млн руб.)2. Министр коммерции Н.П. Румянцев отмечал, что «торговля, безотлучная спутница тишины и изобилия, среди военных ополчений изнемо-жет в силах»3. В отчете по Министерству за 1806 г. он писал:

С этого года пути торговые уже всецело определяемы были обстоя-тельствами военными. Продолжающаяся война, приемлющая непрестан-ные меры во вред торговле, естественно стеснила дух ее и на море и на суше. Движение французских сил в середину Европы против Пруссии, бло-када немецких вольных городов, наложенная англичанами в 1806 г., прибли-зили военное пламя к северу, и потому сей год не мог принести тех выгод торговли, ежегодно возрастающих в России, какие во время покоя примет-ны были4.Европейская торговля России без транзита составляла в эти годы 84–87%

всего внешнеторгового оборота, азиатская торговля без транзита – около 8–10%.

1 Покровский В.И. С. Очерк истории внешней торговли России ... С. XXVII.2 Опарин Д.И. Схематический анализ развития внешней торговли России за 175 лет (1742–1917 гг.) // Методологические вопросы в статистических исследованиях: [сборник статей] / [ред. Т.В. Рябушкин]. М.: Наука, 1968. С. 120–122. В 1796 г. в связи с ожидавшимся приня-тием нового тарифа внешнеторговый оборот России достиг рекордного значения, превысив уровень предыдущего 1795 г. более чем на 21%.3 [Румянцев Н.П.] Из доклада министра коммерции Н.П. Румянцева Александру I. Не позднее 28 декабря 1806 г. // ВПР 1. Т. 1. Док. 180. С. 446.4 Цит. по: Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 10–11.

17

При этом, однако, доля России в мировом товарообороте оставалась скромной – в 1800 г. всего 3,7%1.

В торговле по европейской границе преобладающее значение имела морская торговля, и прежде всего – торговля на Балтийском море. Так, в 1802 г. торгов-ля на Балтике составляла 63,6% всей внешней торговли России и 88,5% торговли по европейской границе. Из 12 российских портов на Балтийском море, откры-тых для иностранной торговли, главенствующее значение имели Петербург и Ри-га. «С.-Петербургская торговля занимает первое место между торговыми местами в России», – отмечал в начале XIX века Е.Ф. Зябловский. Так, в 1804 г. вывоз из Петербурга составил 49% всего российского экспорта, ввоз – 43% всего импор-та. Из Петербургского порта вывозились преимущественно хлеб, железо, пенька, лен, щетина, клей, конопляное масло, мягкая рухлядь, поташ, семена, лес, холст, канатные изделия, выделанные кожи и пр. Среди привозных товаров были вина, сахар, кофе, фрукты, металлы, хлопок, шелк, краски, драгоценные металлы, га-лантерейные товары, одежда, бумага, инструменты, приборы, посуда и пр. Разме-ры рижской торговли также были значительны: в 1804 г. вывоз из Риги составил 20,3% всего российского экспорта, привоз – 5,1% всего импорта2.

Торговля на Белом море в 1802 г. составляла 4,2% всей внешней торговли Рос-сии, и ее доля в общем внешнеторговом обороте страны снижалась.

Азово-Черноморская торговля на рубеже XVIII–XIX веков быстро росла вви-ду снятия политических и административных барьеров на пути товарных потоков и возникновения российского торгового мореплавания на Черном море. По под-счетам А.В. Семенова, в 1792–1802 гг. общие обороты черноморской торговли возросли в 18 раз3. Торговля на Черном и Азовском морях в 1802 г. была меньше беломорской (всего 4% внешнеторгового оборота страны), но имела тенденцию к росту; в 1805 г. она достигла уже 9,4% всего торгового оборота страны, пре-высив беломорскую в 2,7 раза4. Из южных портов вывозились хлеб, соль, икра, шерсть, мягкая рухлядь, холст, канатные изделия войлок, железо и пр. Главными товарами ввоза были вина, кофе, фрукты, хлопок, аптекарские товары, инструмен-ты, одежда, посуда, табак и пр.

В последней четверти XVIII века ведущая роль во внешней торговле России в Азово-Черноморском бассейне принадлежала Таганрогу, имевшему наиболее развитые связи с русским рынком, прежде всего по Дону. В 1799 г. товарооборот

1 Петров А.М. Российская империя и внешняя торговля зарубежной Азии // Зарубежный Вос-ток: вопросы истории торговли с Россией: сборник статей. М.: «Восточная литература» РАН, 2000. С. 12.2 См.: Зябловский Е.Ф. Новейшее землеописание Российской империи. Второе издание: попол-ненное сообразно нынешнему состоянию государства и расположенное прилично удобнейше-му изучению сей науки. Ч. 1. СПб.: И. Глазунов, 1818. С. 297–298.3 Семенов А.В. Изучение исторических сведений о российской внешней торговле ... Ч. 3. С. 53.4 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 13–14.

18

Таганрогского порта достиг 1650 тыс. руб., в том числе экспорт – 1150 тыс. руб. По данным В.Н. Захарова, в 1798 г. сбор торговых пошлин в Таганроге составил 68 тыс. руб., в Одессе – 20 тыс. руб., в Очакове – 2 тыс. руб.1 В 1805 г. был об-разован Таганрогский таможенный округ, в состав которого вошли Керченская и Бердянская таможни, подчиненные непосредственно таганрогскому градона-чальнику, а также Ростовская и Мариупольская таможенные заставы. Хлебные грузы доставлялись в Таганрог гужевым транспортом из обширных и плодород-ных районов Приазовья, Дона и Волги. Помимо хлеба, важной статьей вывоза че-рез Таганрог было железо (провоз с уральских заводов по внутренним водным сообщениям одного пуда железа в Таганрог стоил 20 коп., т.е. в 3 раза дешевле, чем в Петербург).

Первые годы XIX века были отмечены возрастающим значением Одессы в черноморской торговле. В 1802 г. министр коммерции Н.П. Румянцев писал:

Торг одесский принял и жизнь, и силу в своем возрасте; в нынешнем го-ду не соразмерное уже количество кораблей против прошлого прибыло за из-бытком нашим: в прошлом году вывезено чрез Одесский порт было 78 тыс. четвертей одной пшеницы, ныне до 400 тыс. к отпуску готовы. Движение тамошней торговли в новом, так сказать, ее водворении не только весьма деятельно, но даже стремительно возрастает, цены на отпускные продук-ты возвышаются2.Быстрое развитие города в начале XIX века в немалой степени было связано

с деятельностью управлявшего Новороссийским краем герцога Э.О. де Ришелье.Не будем слишком регулировать, – говаривал дюк, – ведь мы стоим на по-

чве новой, неизвестной, время само укажет нам направление нашей деятель-ности». Система laissez faire, laissez passer3 соединялась у него с системою разумных облегчений и улучшений... Герцог держался прежде всего того ос-новного убеждения, что общие принципы и истекающие из них законодатель-ные нормы, как бы правильны не были они сами по себе, не должны иметь одинакового значения повсеместно, и что при их применении необходимо иметь прежде всего в виду особые условия местные. Он полагал, что то, что являлось вполне целесообразным для старых портов Балтийского побережья, как Петербург, Рига и другие, отнюдь не может быть применяемо в портах Черноморских, где торговое движение только что зарождалось, где развива-

1 Захаров В.Н. Западноевропейские купцы в российской торговле XVIII века. М.: Наука, 2005. С. 321.2 Цит. по: Золотов В.А. Внешняя торговля Южной России в первой половине XIX века. Ростов-на-Дону: Издательство Ростовского университета, 1963. С. 28.3 «Позволяйте делать (кто что хочет), позволяйте идти (кто куда хочет)» (франц.) – форму-ла, выражающая принцип невмешательства государства в экономику. Выражение имеет дол-гую литературную историю, но в полном виде, по-видимому, было впервые употреблено в 1758 г. на ассамблее физиократов французским коммерсантом и экономистом Ж.-В. Гурнэ(1712–1759).

19

ющаяся коммерция нуждалась в поощрении и облегчениях всякого рода. Суще-ствующая система таможенных сборов могла быть применяема без вреда только там, где торговля давно уже свила себе гнездо, где она развивалась путями, установившимися в течение веков; на Черноморском юге, где все су-ществовало пока лишь в зачатках, она нуждалась в самых существенных из-менениях. Исходя из такой точки зрения, герцог исходатайствовал у государя императора чрезвычайно важную льготу для всех Черноморских и азовских портов, в силу коей, во вящее ободрение торговли таможенные пошлины в оз-наченных портах уменьшены были четвертою долею против положенных об-щим тарифом, т.е. на 25 процентов1.В 1800 г. внешнеторговый оборот Одессы составил 552 тыс. руб., в 1802 г. –

2254 тыс. руб., 1805 г. – 5556 тыс. руб.2 По сбору таможенных пошлин среди южных портов Одесса в 1802 г. уже приблизилась к Таганрогу (соответственно 124 и 173 тыс. руб.) Особое значение для Одесского порта имел экспорт сель-скохозяйственных продуктов, главным образом хлеба. В 1805 г. в Одессу при-было 643 судна, пшеницы было вывезено на 3 млн руб.3 Из 1693 тыс. четвертей пшеницы, вывезенной в этом году из России, экспорт через южнорусские пор-ты составил около 60%, причем почти 46% приходилось на долю Одессы4.

Следует отметить, что на южном направлении торговли так же, как и на запад-ном, политика довлела над экономикой и вопросы торговли представлялись про-изводными от основных геополитических проблем, которые в конце XIX – начале XX веков Россия решала в войнах с Турцией. И, несмотря на победы российского оружия и налаживание крупного экспорта хлеба, положение России в черномор-ской торговле оставалось в целом неустойчивым и зависимым от тех же турецких, греческих, а позднее английских и французских судовладельцев5.

Торговля России по европейской сухопутной границе, как отмечено выше, была существенно меньше морской. Ее средний годовой оборот в 1802–1806 гг. составлял 12,8 млн руб. серебром, причем большая его часть (10,4 млн руб.) приходилась на германские государства. Баланс по этой торговле был пассивным, поскольку отече-ственные товары, преимущественно сырье, выгоднее было экспортировать морем6.

Включение в состав России Предкавказья способствовало развитию торгов-ли в этом регионе и вовлечению его в систему складывающегося всероссийского

1 Цит. по: Надлер В.К. Одесса в первые эпохи ее существования. Одесса: В.В. Кихнер, 1893. С. 69, 71, 73.2 Золотов В.А. Внешняя торговля Южной России в первой половине XIX века ... С. 27.3 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 16.4 Золотов В.А. Внешняя торговля Южной России в первой половине XIX века ... С. 28.5 Иванов С.М. Из истории русско-турецкой торговли в XVII – начале XX в. // Зарубежный Вос-ток: вопросы истории торговли с Россией: сборник статей. М.: «Восточная литература» РАН, 2000. С. 116–117.6 Злотников М.Ф. Континентальная блокада ... С. 19–20.

20

рынка. Здесь возрастал оборот преимущественного менового торга русских пе-реселенцев с местными горскими народами. Так, на Кубанской кордонной линии закубанские народы меняли свои товары главным образом на соль, которая стала мерилом ценности, «аршином, на который прикидывались цены дров, кож, масла, меду, плодов и т.п.» С развитием торговли на Кавказской линии помимо Моздо-ка и Кизляра, где располагались таможенные учреждения, возникли другие пун-кты пропуска товаров и взимания таможенных сборов. На Черноморской линии центром торговли стал Екатеринодар – столица черноморских казаков1. Следует отметить, что развивающиеся хозяйственные и торговые отношения российских переселенцев и кавказского населения становились частью культурно-цивилиза-ционного диалога, формировали предпосылки для преодоления отчуждения и ро-ста взаимопонимания между людьми.

Средний годовой оборот российской торговли по азиатской границе в 1802–1806 гг. составлял 8,4 млн руб. серебром, из которых 4,9 млн руб. приходилось на торговлю с Китаем. В 1770-е гг. резко возросла торговая роль Кяхты, ставшей единственным пунктом, через который совершалась легальная русско-китайская торговля. Разрозненным действиям русских купцов здесь противостояли хорошо организованные и искусные в коммерции китайские компании, объединявшиеся в гильдии. Для укрепления позиций русского купечества еще в 1768 г. правительство дало согласие на участие в кяхтинской торговле шести частных центрально-рус-ских торговых компаний, а также крупных купцов-промысловиков, поставлявших ценную пушнину с Камчатки и Аляски. В 1792–1800 гг. общий годовой оборот тор-говли в Кяхте вырос с 4937 тыс. руб. до 8384 тыс. руб., таможенные сборы увеличи-лись с 510 тыс. руб. до 715 тыс. руб.2 В начале XIX века сборы Кяхтинской таможни составляли 60% всей азиатской торговли России3.

Главное место в российском экспорте через Кяхту традиционно занимала пушнина. Особенно ценился калан (морской бобр, как его тогда называли). Це-на хорошо выделанной шкуры калана достигала 300 руб. и более, что равня-лось цене примерно 50 шкурок соболя или 100 шкурок красной лисицы или 5 тыс. шкурок белки4. На рубеже веков в товарной структуре кяхтинской тор-

1 Подробнее о торговле и таможенном деле в начале XIX века на Северном Кавказе см.: Пили-пенко А.Н. Развитие торговли и формирование таможенной службы на Северном Кавказе (ко-нец XVIII – 60-е годы XIX века). М.: РИО РТА, 2005. С. 45–121.2 Трусеввич Х.И. Посольские и торговые сношения России с Китаем: (до XIX века). М.: Т. Ма-линский, 1882. С. 164. См. также: Сладковский М.И. История торгово-экономических отноше-ний народов России с Китаем (до 1917 г.). М.: Наука, 1974. С. 169.3 Таможенное дело в Восточной Сибири и Забайкалье / под ред. В.П. Шахерова. Иркутск: Из-дательство Иркутского университета, 1999. С. 38. По данным Х.И. Трусевича, в 1792 г. на тор-говлю с Китаем приходилось 7,4% общего торгового оборота России и 61,3% торгового оборо-та России по азиатской границе (Трусевич Х.И. Посольские и торговые сношения России с Ки-таем ... С. 214).4 Петров А.Ю. Российско-американская компания: деятельность на отечественном и зарубеж-ном рынках: (1799–1867). М.: Институт всеобщей истории РАН, 2006. С. 43.

21

говли наметились изменения. Удельный вес пушнины в экспорте сократился до 70% при увеличении вывоза сукна (главным образом, транзитного европей-ского), железных изделий, кожи, живого скота. Среди ввозимых товаров ста-ли преобладать хлопчатобумажные и шелковые ткани (так называемые китайка и камка), сахар, табак и чай разных сортов. Ввоз последнего стал резко возрас-тать с конца 1790-х гг. (в 1798 г. ввезли около 14,5 тыс. пудов байхового и око-ло 26 тыс. пудов кирпичного чая; через два года – уже соответственно 30 тыс. и около 31,5 тыс. пудов). В 1800 г. чай составил почти 30% стоимости всего российского импорта из Китая1.

В годы наполеоновских войн, когда мореплавание для большинства евро-пейских стран было затруднено, международное значение кяхтинской торговли заметно возросло. Немало западноевропейских фирм стали вести торговые опера-ции с Китаем через посредников на российских ярмарках. В начале XIX века ино-странные товары (в основном сукно) составляли значительную часть российского экспорта в Китай; в 1801 г. на долю транзитных товаров приходилось около 55% общей стоимости вывоза2.

В 1800 г. российским правительством были установлены правила для кяхтин-ского торга. Как и ранее, предписывалось «торг с китайцами производить не ина-ко как меною товаров, а на деньги не только ничего не покупать, но и не продавать под опасением тяжкого штрафа»3 (т.е. разрешалась только меновая торговля без применения денег и векселей). Строго регламентировался порядок согласования и установления цен на русские и китайские товары. Стоимость обмениваемых то-варов исчислялась не в денежном эквиваленте, а в цене какого-либо распростра-ненного товара (в начале XIX века такой меновой единицей стал китайский чай). С этого времени движение торговых оборотов в кяхтинских таможенных отче-тах стало показываться по так называемым променным ценам. В кяхтинской мене могли участвовать только российские подданные – не записавшиеся в подданство иностранные купцы к ней не допускались.

Кяхтинской таможне иметь неослабное смотрение, чтобы в произво-димом там торге участвовали Российские вечноподданные, а иностранное купечество, не записавшиеся в вечное подданство, никакого в том участия не имело; для чего по приезде торгующих на Кяхту требовать несомненных

1 Романова Г.Н. Торговые связи России и Китая в конце XVII – начале XX в. (обзор) // Зарубеж-ный Восток: вопросы истории торговли с Россией: сборник статей. М.: «Восточная литерату-ра» РАН, 2000. С. 163.2 Хохлов А.Н. Кяхтинская торговля и ее место в политике России и Китая (20-е годы XVIII в. – 50-е годы XIX в.) // Документы опровергают: Против фальсификации истории русско-китай-ских отношений: сборник статей / отв. ред. С.Л. Тихвинский. М.: Мысль, 1982. С. 136.3 Высочайше утвержденные правила, по которым Кяхтинская таможня и купечество при произ-водстве с китайцами торга поступать долженствуют. 15 марта 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19328. С. 75.

22

доказательств, точно ли состоят они в числе Российского купечества и к ка-кому именно городу приписаны1.В том же году был принят новый Кяхтинский тариф. В указе Сенату от

15 марта 1800 г. говорилось, что действующий Кяхте с 1761 г. тариф «требу-ет многих перемен в рассуждении привозных и отпускных товаров и в рассуж-дении цен на те и другие, чрез протечение толикого времени несравненно ныне возвысившихся»2.

На вывозимые из России в Китай товары таможенные пошлины были сниже-ны; в том числе значительно – на вывоз выделанных кож и пушнины; беспошлин-но дозволялся вывоз сукон. Запрещался вывоз невыделанных кож, солдатского сукна, льняной пряжи, шерстяных войлоков, огнестрельного оружия, пороха, зо-лота и серебра в слитках, иностранной валюты, русских банковских ассигнаций. На большинство ввозимых в Россию китайских товаров пошлины были также снижены, за исключением чая, хлопчатобумажных тканей и некоторых других то-варов, пошлина на которые была повышена. Запрещался также ввоз выделанной кожи, вина, водки, скота, разных металлических изделий, русской металлической монеты и ассигнаций. На транзитные иностранные шерстяные ткани устанавли-валась сравнительно небольшая пошлина – 20 коп. с аршина. По новому тари-фу таможенную пошлину дозволялось взимать китайским золотом и серебром, а также русской медной монетой и ассигнациями3. Тариф был введен с целью устранить всякие «поводы к неудовольствиям», удержать монету и благородные металлы внутри государства, стимулировать развитие русского экспорта, в пер-вую очередь изделий обрабатывающей промышленности.

Торговля со странами Прикаспийского региона велась преимущественно че-рез Астрахань. Вывозились хлопчатобумажные, шелковые и шерстяные ткани и изделия из них, железо, медь, посуда из стекла и фарфора, бумага, сахар, кра-ски и пр. В 1802–1804 гг. в российском экспорте в Персию фабрично-заводские и ремесленные изделия составили по ценности 28%, сырые и полуобработанные товары – 55%. В Астрахань и Кизляр персидские купцы доставляли шелковые и хлопчатобумажные ткани, корень марены, ладан, жемчуг и другие товары. По данным Астраханской таможни, в 1805 г. оборот российский торговли с Персией составил 984 тыс. руб., в 1806 г. – 1305 тыс. руб., в 1807 г. – 1550 тыс. руб.4

1 О сборе пошлин с привозных и отпускных товаров в Кяхтинской таможне и Цурухантуевской таможенной заставе. Именной [Высочайший указ], данный Сенату. 15 марта 1800 г. // ПСЗ-I. Т. XXVI. № 19327. С. 75.2 Там же. С. 74.3 Кяхтинской тариф: для состоящей в Иркутской губернии Кяхтинской таможни и в ведении ея Цурухантуевской таможенной заставы: [Утвержден] [марта 15 дня 1800 года]. [СПб.]: [При Се-нате], [Апреля 17, 1800]. С. 4, 11–40.4 Броневский С.М. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. В 2 ч. Ч. 1. М.: Тип. С. Селиванского, 1823.

23

Значительная роль в посреднической торговле на Каспии принадлежала Ба-ку – с оживленной купеческой пристанью и большими таможенными складами. Развитию торговли по восточному побережью Каспия способствовало принятие в 1803 г. под покровительство России абдальского отделения мангышлакских тур-кмен. В письме на имя главнокомандующего российскими войсками на Кавказе П.Д. Цицианова Александр I указывал, что «защита спокойного и промышлен-ного народа сего может быть полезна для торговли нашей на Каспийском море». В Астрахани туркменам были предоставлены таможенные льготы1.

Российские купцы взаимодействовали с азиатскими торговцами в Астраха-ни «на обыкновенных по торгам правилах». Маклеры составляли специальные маклерские или торговые записки на сделки, в которых «означались все подроб-ности заключаемых между купцами условий... Записки должны были быть закре-плены подписью маклера и личными печатями продавца и покупателя». К началу XIX века относится один из неосуществленных проектов создания, по примеру Англии и Голландии, компании для торговли с азиатскими странами через Астра-хань, что принесло бы «торговым людям прибыток и государству пользу»?2 Одним из удобных торговых путей в Центральную Азию был путь морем от Астрахани на Мангышлак и далее караваном в Хиву (один караван мог состоять из 500–700 верблюдов, нагруженных товаром). Однако суда на море и караваны на суше не-редко подвергались притеснениям со стороны незаконных «сборщиков податей», а также прямому разграблению пиратами и разбойниками3.

Торговля с Турцией велась по караванным торговым путям из Тифлиса через Карс в Эрзерум. Их пересечение с торговыми потоками из Трапезунда способ-ствовало распространению российских товаров на рынках Анатолии и Турецкой Армении. В 1805–1807 гг. в Тифлисской таможне было собрано пошлин на сумму более 96 тыс. руб. серебром4.

Скромное в целом место азиатской торговли в общем внешнеторговом балансе России объясняется высокими издержками дальних вьючно-гужевых сухопутных перевозок по трансазиатским дорогам, в том числе в пределах историко-торгового пространства, условно именуемого Великим шелковым путем. Общей тенденцией развития евразийской торговли в «дожелезнодорожную» эпоху было постепенное

1 См.: Атаев Х.А. Торгово-экономические связи Ирана с Россией в XVIII–XIX вв. М.: Наука, Глав-ная редакция восточной литературы, 1991. С. 83–90. Подробнее о движении товаров через Астра-хань в начале XIX века см.: Имашева М.М. Вопросы русско-азиатской торговли через Астрахань в первой половине XIX века. Саратов: ФГОУ ВПО «Саратовский ГАУ», 2010. С. 63–135.2 Имашева М.М. Вопросы русско-азиатской торговли через ... С. 50–51, 55–56.3 Известия о морских разбоях часто встречаются в делопроизводстве канцелярии Астраханско-го гражданского губернатора и начальника Астраханского таможенного округа. Крейсерство трех российских военных ботов, которое предпринималось каждое лето с 1803 г. на основании высочайшего указа, особого успеха не имело (Имашева М.М. Вопросы русско-азиатской тор-говли через Астрахань ... С. 40–41).4 Броневский С.М. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе ... С. 211.

24

смещение товаропотоков с суши на океан. В отличие от водного транспорта, пере-шедшего с огромной экономией времени от каботажа к плаваниям в открытом мо-ре, в сухопутном сообщении значительных перемен быть не могло до появления железных дорог.

Трудности азиатской торговли были обусловлены и нестабильной обстанов-кой в юго-восточном приграничье России (междоусобицы местных правителей, губительное для оседлых торговых народов присутствие кочевников, трудности обеспечения безопасности торговых караванов и т.д.). В 1802 г. в 400 верстах от Орской крепости киргиз-кайсаками (казахами Малой орды) были разграблены два больших каравана с товарами бухарских и русских купцов1. Потери простирались «более нежели на миллион рублей». В записке по этому поводу министр коммер-ции Н.П. Румянцев отмечал, что издавна богатый источник азиатской торговли «беспрестанные к расширению своему встречал препоны» в виде разграбления местными племенами торговых караванов. Принимавшиеся меры к устройству торговли в Оренбургском крае и «отвращению подобных насильств все почти бы-ли безуспешны»; «сия изобильная страна... и ныне почитается в общем мнении степным углом обширного нашего отечества и вертепом грабежей и разбоя». Ми-нистр коммерции предлагал меры, в том числе дипломатического характера, по «лучшему обеспечению сей торговли и безопасности оной на будущее время»2.

Развитию азиатской торговли на современных началах препятствовало вы-нужденное приспособление России к формам ведения торга, характерным для восточных деспотий (отказ от товарно-денежных отношений, использование чая в качестве меры стоимости и др.). Тормозом в развитии торговли была и узкая то-варная номенклатура российского экспорта.

Ограниченность возможностей сухопутных торговых связей в Азии побужда-ло российские правящие круги искать пути для налаживания морской торговли с Китаем. В 1806 г. российские суда «Надежда» и «Нева» впервые прибыли в Гу-анчжоу. Однако китайские власти не дали разрешения на заход в дальнейшем рос-сийских торговых судов в свои порты, и торговля между странами по-прежнему должна была осуществляться через Сибирь3. Но при экономико-географических характеристиках Сибири (огромные пространства, суровый климат, малая насе-ленность, слабая хозяйственная освоенность и пр.) возможности развития этой торговли в уже сложившихся формах были ограничены.

Характеристика внешней торговли России на рубеже XVIII–XIX веков не только предполагает определение направлений движения российского экспорта и импор-та, а также и выяснение состава участников внешнего торга. По балансовым ведо-мостям Коммерц-коллегии российский экспорт в 1799 г. составил 69,00 млн руб.,

1 См.: О разграблении купеческих товаров киргис-кайсаками. [12 мая 1802 г.] // АГС 3. Ч. 1. Стб. 392–393.2 [Румянцев Н.П.] Записка министра коммерции касательно разграбления купеческих карава-нов киргизцами // АГС 3. Ч. 1. Стб. 393–394, 394–398.3 Романова Г.Н. Торговые связи России и Китая в конце XVII – начале XX в. ... С. 163.

25

а импорт – 42,64 млн руб.1 При этом российские подданные вывезли товаровна 28 166 тыс. руб., а привезли – на 30 966 тыс. руб.; английские подданные вы-везли на 30 602 тыс. руб., а привезли – на 8335 тыс. руб.2

Очевидно, что в российской внешней торговле среди иностранных купцов веду-щая роль принадлежала англичанам, которые в вывозе товаров превосходили даже российских купцов. По английским данным, в 1802 г. экспорт в Россию из Англии составлял 1282 тыс. ф. ст., а импорт из России – 2182 тыс. ф. ст.3 В 1801–1807 гг. английский экспорт в Россию увеличился в два раза, а импорт из России – менее чем на 15%. Столь значительные масштабы англо-российской торговли объясня-ются заинтересованностью сторон во взаимном товарном обмене. Англия ввозила в Россию промышленные изделия, главным образом шерстяные и хлопчатобумаж-ные ткани, галантерею, посуду, фарфор, предметы роскоши. Около 1/3 всех ввози-мых в Россию английских товаров составляли колониальные товары: кофе, хлопок, сахар, красители и др.4 В поставках в Россию предметов роскоши, ориентирован-ных на состоятельных потребителей, с Англией конкурировала Франция. Об этом свидетельствует, например, обстановка кабинета Евгения Онегина:

Все, чем для прихоти обильнойТоргует Лондон щепетильныйИ по Балтическим волнамЗа лес и сало возит нам,Все, что в Париже вкус голодный,Полезный промысел избрав,Изобретает для забав,Для роскоши, для неги модной, Все украшало кабинетФилософа в осьмнадцать лет.

Из России вывозилось сырье и материалы для промышленности. Важное ме-сто в английском импорте занимали российские материалы для кораблестроения: лес, парусный холст, канаты, железо для изготовления пушек, которыми оснаща-лись корабли5.

1 См.:Опарин Д.И. Схематический анализ развития внешней торговли России ... С. 121. По данным К. Арнольда, в 1799 г. экспорт равнялся 68 997 тыс. руб., а импорт – 41 051 тыс. руб.ассигнациями. (Арнольд К.И. Мнение о системе тарифа в России. СПб.: При I-м кадетском кор-пусе, 1816. Табл. 3).2 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия … С. 24.3 Гулишамбаров С.О. Всемирная торговля в XIX веке и участие в ней России. СПб.: В. Кирш-баум, 1898. С. 67.4 Васильева С.А. Англо-русские экономические отношения в начале XIX в. 1797–1812 ...С. 63–64.5 Кулишер И.М. История русской торговли и промышленности. М.; Челябинск: Социум, 2016. С. 202.

26

В первые годы XIX века Англия продолжала занимать лидирующие позиции в российской торговле. По подсчетам Ф.Х. Вирста, в 1801–1806 гг. из Петербурга ежегодно вывозилось в Англию 73% всей российской экспортной пеньки I сорта, 91% льна, 77% сала, 71% железа, 80% щетины, 42% пшеницы, 43% фламского по-лотна1. Кроме того, англичане вели большую посредническую торговлю, отправ-ляя товары из России в другие страны и обратно. На первенствующее положение англичан указывают и данные по торговому мореплаванию. По данным В.И. По-кровского, в начале XIX века ежегодно к российским портам приходило до 3780 торговых судов вместимостью 582 тыс. тонн, а отходило 3750 судов вместимостью 585 тыс. тонн. Из числа приходивших в 1802 г. судов под английским флагом бы-ло 25,8%, германских – 26,5%, шведских и норвежских – 11,8%, турецких – 10,9%, датских – 9,5%, российских – 7,2%. Английские суда составляли 36,7% общей вме-стимости судов, пришедших в 1802 г. к российским портам, германские – 27,2%, шведские и норвежские – 8,0%, датские – 7,2%, российские 6,2%2.

Меры, которые предпринимало российское правительство по созданию отече-ственного торгового флота и побуждению своих купцов вести «активный торг», были малорезультативными3. А.В. Семенов по этому поводу писал:

...не имея собственных торговых домов за границей, русское купечество принуждено обыкновенно обращаться с поручениями к иностранным до-мам... Посему не удивительно, что после некоторых неудачных попыток сбы-вать оте-чественные произведения в местах потребления русский торговец предпочитает заниматься преимущественно внутренними оборотами, до-ставляющими ему выгоду без опасения совместничества иностранцев. При-том самое свойство внутренних оборотов, для коих не требуется ни знания местных обычаев других государств, ни сбивчивых расчетов, гораздо ближе подходит к понятиям нашего купечества, получающего большею частью са-мое ограниченное образование4.

1 Вирст Ф.Х. Рассуждения о некоторых предметах законодательства и управления финансами ... Таблица 25.2 Покровский В.И. Очерк истории внешней торговли России ... С. XXXV.3 Примечательно, что к концу XIX века положение отечественного торгового флота оставалось неблагополучным. В 1889 г. Д.И. Менделеев, участвуя в разработке нового таможенного тари-фа, отмечал: «Наибольшая часть судов, вывозящих русские товары и привозящих иностран-ные, ходит не под русским флагом. А так как главную массу русских товаров составляют мало-ценные, то, оставляя иностранцам главный заработок морской перевозки, Россия теряет очень много в своем промышленном развитии» ([Менделеев Д.И.] Материалы для пересмотра обще-го таможенного тарифа Российской империи по европейской торговле. Связь частей общего таможенного тарифа. Ввоз товаров. Докладная записка члена Совета торговли и мануфактурД. Менделеева. СПб.: В. Демаков, 1889. С. 148–149).4 Семенов А.В. Изучение исторических сведений о российской внешней торговле и промыш-ленности с половины XVII-го столетия по 1858 год. В 3 ч. Ч. 3. СПб.: Тип. И.И. Глазунова и К°, 1859. С. 233–234.

27

Рассмотрим товарный состав российского экспорта. Сырье и полуобрабо-танные материалы составляли по ценности 2/3 российского вывоза, жизненные припасы – 1/5 часть, готовые изделия – всего 1/15 часть1. По данным В.И. Покров-ского, главными статьями российского экспорта были (тыс. руб. серебром): хлеб, мука, крупа – 10087, пенька – 8741, сало – 7167, лен – 5366, льняные и пеньковые изделия – 2820, железо – 26722.

В первые годы XIX века наблюдался значительный рост экспорта хлеба, пре-вышавший пятую часть всего российского экспорта. Это объясняется отменой ограничений хлебного экспорта, введенных при Павле I в виду имевшихся опа-сений возможного повышения внутренних цен на хлеб. Новое правительство от-менило ограничения как внутренней, так и внешней торговли хлебом, что было в интересах производителей, прежде всего дворянства. В результате нового курса, а также благодаря относительно мирному времени и хорошим урожаям экспорт хлеба за границу в первое пятилетие XIX века значительно увеличился и достиг в среднем 2,25 млн четвертей в год. Войны второго пятилетия, неурожаи, особенно континентальная блокада, лишившая отечественную хлебную торговлю важного для нее английского рынка, сократили российский хлебный экспорт почти в че-тыре раза (среднегодовой вывоз четырех главных хлебов по сравнению с первым пятилетием уменьшился с 19 873 тыс. пудов до 5120 тыс. пудов). В 1802–1807 гг.в среднем в год из России вывозилось хлебов на 11,8 млн руб. ассигнациями, что составляло 18,7% ценности всего российского экспорта3.

Значительное место в российском сельскохозяйственном экспорте занима-ли технические культуры и продукты их переработки. Продолжал расти вывоз льна, пеньки и пакли. Экспорт этих товаров вместе с льняным и конопляным семенем и маслом по ценности достигал 33,5% всего вывоза, т.е. существенно превышал вывоз хлеба. В эти же годы видное место в экспорте принадлежало салу (14,4%). Некоторое уменьшение вывоза его в 1805–1806 гг. объясняет-ся, по-видимому, повышением с 4 до 6 руб. за берковец экспортной пошлины, составившей около 15% цены товара. Эта продиктованная фискальными со-ображениями мера вызвала критическое замечание Ф.Х. Вирста, по мнению которого повышение пошлины могло отрицательно повлиять на торговый ба-ланс, не способствуя при этом снижению внутренних цен4. Отмечалось также увеличение экспорта щетины, шерсти, невыделанных кож (вывозились по ев-ропейской границе) и некоторое уменьшение экспорта выделанных кож и мехов (последние вывозились главным образом в Китай).

1 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 29.2 См. таблицы в «Сборнике сведений по истории и статистке внешней торговли России ...»(с. 104–114).3 Сборник сведений по истории и статистке внешней торговли России ... С. 1–2.4 Вирст Ф.Х. Рассуждения о некоторых предметах законодательства и управления финансами ... С. 176 и др.

28

Традиционным товаром российского экспорта был лес, вывоз которого в пер-вые годы XIX века уменьшился в связи с мерами правительства 1798–1800 гг., принятыми в целях сохранения лесов (запрещение отпуска леса с казенных дач и увеличение вдвое экспортной пошлины на лесной товар).

В начале XIX века, как и во второй половине XVIII века, Россия остава-лась крупнейшим производителем и поставщиком на мировой рынок железа при полном запрете его ввоза по тарифу 1797 г. В 1803–1806 гг. ежегодно в сред-нем отпускалось за границу 2148 тыс. пудов железа (около 5,4% российского экспорта)1; большая его часть шла из Петербургского порта в Англию. Вместе с тем наметилась тенденция сокращения российского «железного» экспорта по причине возросшей конкуренции на европейском рынке. Серьезной проблемой была дороговизна перевозки уральского железа потребителям в западные губер-нии и в порты для вывоза за границу. Вывоз изделий из металла оставался не-значительным.

Как уже отмечалось, заметное место в российском экспорте принадлежа-ло изделиям из льна и пеньки, вывозившимся большей частью по европейской границе. В рассматриваемые годы вывоз полотна фламского, парусного, равен-дука, а также канатных товаров преимущественно в Англию возрастал. При-мерно три четверти российского экспорта составляли сельскохозяйственные продукты, главным поставщиком которых на рынок было дворянство, обладав-шее землей и крепостной рабочей силой. Это, а также участие дворян в не-которых промышленных производствах объясняет их заинтересованность во внешней торговле.

В российском импорте по отчетам 1802–1806 гг. главное место принадлежа-ло жизненным припасам – 13 090 тыс. руб. серебром (38,9% всего ввоза), готовым изделиям – 10 470 тыс. руб. серебром (31,2%), сырью и полуобработанным мате-риалам – 8223 тыс. руб. серебром (24,5%)2.

Сырье и полуобработанные материалы (хлопок-сырец и пряденый, шелк, краски, металлы не в деле и др.) ввозились в возрастающих объемах для разви-вающейся российской промышленности. Большую часть ввозимых готовых изде-лий (89,4%) составлял текстиль; в 1802–1806 гг. текстильных изделий ввозилось в среднем на 9355 тыс. руб. Среди других товаров этой группы ввозились метал-лические изделия, посуда, музыкальные инструменты, писчебумажные товары, часы, книги, карты. Из прочих товаров более всего ввозилось жемчуга, янтаря, перламутра, кораллов, драгоценных камней – всего на 667 тыс. руб. в год3. Ясно, что потребителями большей части импорта готовых изделий и жизненных припа-сов (сахар, вино, фрукты, кофе, пряности и пр.) были состоятельные слои россий-ского общества.

1 Неболсин Г.П. Статистическое обозрение внешней торговли. В 2 ч. Ч. 2. С. 224, 229 и др.2 См.: Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 41–42.3 См.: Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 44.

29

Актуальной проблемой в эти годы было удовлетворение потребностей вну-треннего рынка в соли. В 1802–1807 гг. в среднем ежегодно по всем границам вво-зилось соли на 1494 тыс. руб. ассигнациями при общей тенденции увеличения ввоза (в 1806 г. соли было ввезено на 2096 тыс. руб.)1.

Размер транзитной торговли России в начале XIX века достигал 5 млн руб. серебром. Выгода от «перевозной торговли» была обусловлена тем, что цена то-варов при отпуске, как считали в правительстве, «возрастала платой провоза, расходом и купеческой пользой». В одном из своих отчетов по Министерству ком-мерции Н.П. Румянцев писал:

Когда торговая предприимчивость ищет разных путей к обращению сво-их капиталов, дело правительства тогда открывать и умножать транзи-ты, поелику перевозкою товара из одного места в другое оживляется труд народный и прибытки рассыпаются во многие руки2.По данным министра, транзит в 1805 г. дал России «чистой прибыли»

1758 тыс. руб.3 Около 93% всего транзита по стоимости приходилось на тран-зит европейских товаров в Азию. Главным образом перевозились готовые изде-лия и металлы. В 1804 г. было перевезено товаров этих групп соответственно на2478 тыс. руб. и 1579 тыс. руб. серебром. По оценке А.В. Семенова, прибыль от «азиатского» транзита составила в 1805 г. 1721 тыс. руб., в 1806 г. – 1079 тыс. руб.4 Быстрый рост торговли через черноморские порты открывал реальную перспек-тиву установления прямых торговых связей с Индией и Средней Азией, при-чем Одесса могла претендовать на роль звена, связывающего торговлю Запада и Востока.

Таким образом, несмотря на тормозящее влияние крепостничества и неблаго-приятные обстоятельства военного времени, первые годы XIX века в Российской империи были отмечены ростом производства, развитием рынков и междуна-родных торговых связей. Средний годовой оборот внешней торговли возрос с 105,7 млн руб. в 1797–1801 гг. до 109,4 млн руб. в 1802–1806 гг., но в 1807 г. сни-зился до 86,8 млн руб. в связи с войной и нарушением сложившихся экономиче-ских связей России с европейскими странами. Превышение вывоза над ввозом в первые годы XIX века составляло 45% и примерно соответствовало значению предшествующего периода5.

1 Сборник сведений по истории и статистке внешней торговли России ... С. 128, 207.2 [Румянцев Н.П.] Из доклада министра коммерции Н.П. Румянцева Александру I. Не позднее 28 декабря 1806 г. // ВПР 1. Т. 1. Док. 180. С. 452.3 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 45–46.4 Семенов А.В. Изучение исторических сведений о российской внешней торговле ... С. 219.5 Опарин Д.И. Схематический анализ развития внешней торговли России ... С. 121–122.См. также приложение I.

30

Во внешнеторговом обороте главенствующее место принадлежало морской торговле через порты Балтийского моря. Увеличивалась Азово-Черноморская тор-говля, чему сопутствовало быстро возрастающее коммерческое значение Одессы. Сохраняла значение торговля по азиатской границе, около половины которой при-ходилась на торговлю с Китаем. Однако, по причинам объективного характера, потенциал роста азиатской торговли был ограничен. В начале XIX века лидиру-ющие позиции в российской торговле продолжала занимать Англия, на что ука-зывают, в частности, данные по торговому мореплаванию. Российский экспорт на три четверти был сельскохозяйственным; из товаров заводской обработки за-метное место принадлежало железу. В импорте преобладали жизненные припасы; среди ввозимых готовых изделий – текстиль (значительную часть ввоза состав-ляли предметы дворянского обихода); возрастал импорт сырья и материалов для развивающейся российской промышленности (хлопок, хлопчатобумажная пряжа, красильные веществ и пр.).

31

Глава II

ТАМОЖЕННАЯ ПОЛИТИКАПРАВИТЕЛЬСТВА ПАВЛА I

Правление Павла I стало рубежом, разделившим эпохи российской истории. Необычность и противоречивость фигуры императора, издавшего наибольшее среди российских правителей число указов, манифестов и предписаний, находи-ли выражение в разных сферах деятельности государя, в том числе в проводив-шейся им внешнеторговой и таможенной политике.

В 1797 г. правительством Павла I был принят таможенный тариф. В основу его был положен проект, разработанный в середине 1790-х гг. и выражавший направ-ление экономической и торговой политики последних лет правления Екатерины. Ранее императрица проводила более либеральную таможенную политику, о чем свидетельствовали тарифы по европейской торговле 1766 г. и особенно 1782 г. Степень этого либерализма историки оценивают по-разному. В частности, не все разделяют мнение К.Н. Лодыженского о том, что тариф 1782 г. был «чрезвычайно умерен» и «вполне соответствовал идеям физиократизма и свободной торговли»1. Но очевидно, что причины экономического характера, а также изменение полити-ческой ситуации в Европе заставили екатерининское правительство перейти к ох-ранительной таможенной политике.

Поворотным пунктом нового направления явился указ 8 апреля 1793 г., кото-рый запрещал не только всякую торговлю с Францией, но и привоз вообще «как водою, так и сухим путем из чужих краев» многих товаров2. Этот указ не огра-ничивался запрещением вывоза российских товаров во Францию и привоза това-ров оттуда, а «в отвращении подложного привоза товаров» распространялся и на перечисленные в особой росписи по 97 статьям однородные товары независимо

1 Лодыженский К.Н. История русского таможенного тарифа ... С. 140.2 О запрещении ввоза в Россию шелковых, шерстяных, бумажных и прочих товаров; об отсылке к суду таможенных чиновников и служителей, способствовавших тайному привозу запрещенных товаров, равномерно и тех, кои оные провезли, и об отдаче учинившим донос о запрещенном вво-зе в награду всех пойманных товаров. Именной [указ], данный Сенату. 26 июня 1789 г. // ПСЗ-I. Т. 23. № 16781. С. 42–45. В указе о мерах либерального толка говорится в прошедшем времени: «Посредством разных облегчений в пошлинах с российских произрастений и рукоделий поспо-собствовали мы как общему, так и частному в государстве нашем обогащению, проистекающему от полезного вывоза в чужие края здешних избытков». См. также: О пресечении ввоза в Россию из чужих краев товаров, в приложенной росписи поименованных. Именной [указ], данный Сена-ту. 8 апреля 1793 г. // ПСЗ-I. Т. 23. № 17111. С. 414–417.

32

от их происхождения. Поскольку эта мера была направлена уже против союзни-ков, причиной ее появления были, прежде всего, соображения экономического ха-рактера1. Действительно, в прилагавшейся к указу росписи запрещенных товаров, наряду с привозившимися из Франции предметами роскоши, имелись товары, не относящиеся к роскоши и привозившиеся из других стран. Н.Н. Фирсов по пово-ду этого поворота в таможенной политике замечал:

...если в составлении первых двух тарифов (1766 и 1782 г.) Екатерина и ее сотрудники руководились более научной теорией, чем практическим знани-ем русской промышленности и торговли, то горький опыт либеральной тор-говой политики, противоречившей материальному и духовному развитию страны, лег в основание третьего екатерининского тарифа, заключив союз со старыми экономическими воззрениями2.После смерти Екатерины II Павел I отменил указ, вводивший этот тариф в дей-

ствие с 1 января 1797 г., и приказал разработать проект нового тарифа, который, оставаясь близким по характеру к тарифу 1796 г., несколько ослаблял эту систему. «Высокий», по выражению Н.П. Румянцева, тариф 1797 г. характеризовал и охра-нительную таможенную политику правительства Павла I. Целями этой политики было достижение активного торгового баланса и привлечение в страну драгоцен-ного металла с целью повышения курса рубля, покровительство отечественной промышленности и заботливое соблюдение интересов фиска, имевшего от тамо-женных пошлин немалый и постоянный доход.

Несмотря на существовавшее в правительстве Александра I мнение о необхо-димости пересмотра внешнеторговой и таможенной политики, тариф 1797 г. про-существовал с некоторыми изменениями до 1811 г., а позднее явился образцом при разработке тарифа 1816 г. Этот факт указывает на особую роль названного та-рифа в осуществлении государственной экономической политики и может свиде-тельствовать о ее известной преемственности, несмотря на бурное время «смены эпох» в российской и европейской истории.

Многие историки российской таможенной политики отмечали как сходство тарифа 1797 г. с тарифом 1782 г., так и некоторые его особенности. К.Н. Лодыжен-ский пишет о нем так:

Этот тариф, впрочем, очень мало отличался от тарифа 1782 г. По-шлины на большинство товаров были оставлены в прежнем размере, ино-гда с небольшим округлением, возвышены оклады только на небольшое число товаров (приблизительно по 120 статьям по подробному алфавиту книги тарифов первого Полного собрания законов, заключающему более 2000 наи-менований). Возвышение окладов относится главным образом к жизненным

1 Кулишер И.М. История русской торговли и промышленности. М.; Челябинск: Социум, 2016. С. 317.2 Фирсов Н.Н. Правительство и общество в их отношениях к внешней торговле России в цар-ствование императрицы Екатерины II. Очерки из истории торговой политики. Казань: Типо-литография Императорского университета, 1902. С. 223–224.

33

припасам: увеличены пошлины с вин, сахара, фруктов, гастрономических то-варов (впервые обложены устрицы и омары), удвоены пошлины с хлеба; за-тем встречаются повышения пошлин на некоторые изделия, которые могли бы производиться (например, на изделия из олова) в России. Рядом с этим по-шлины на некоторые, впрочем немногие, товары понижены... Недопущение к привозу товаров, запрещенных в 1793 г. и недозволенных позднейшими уза-конениями, оставлено в тарифе 1797 г.1

По мнению П.Б. Струве, «Павел I смягчил запретительные меры Екатерины, направленные против иностранного ввоза, и издал в 1797 г. свой тариф, не расхо-дившийся, впрочем, очень резко с екатерининским тарифом 1796 г.»2. П.И. Мил-лер характеризовал павловский тариф как нелиберальный, не следовавший «идеям свободной торговли», обложение по которому достигало 100–130%3. В.И. Покров-ский отмечал, что тариф 1797 г. «весьма близкий» к тарифу, обнародованному Ека-териной II в 1796 г., и «отличался от тарифа 1782 г. более высокими пошлинами на жизненные припасы и специальными статьями, вызванными обострениями поли-тических несогласий с некоторыми государствами»4. М.Ф. Злотников видел охра-нительный и запретительный характер тарифа 1797 г. в сравнении с тарифом 1782 г.С.А. Покровский замечал, что павловский тариф «узаконил ставки тарифа 1782 г. и новый курс ефимка при приеме в уплату пошлин»; в остальном же тариф «поч-ти дословно воспроизводит основные положения, возвещенные при издании тари-фа 1796 г.». Исследователь также обратил внимание на принятие мер к тому, чтобы «пресечь всякий обход запретительной системы»5.

В указе Сенату от 12 октября 1797 г. введение нового тарифа по европейской гра-нице объяснялось переменами в торговле, произошедшими за пятнадцать лет после издания тарифа 1882 г., а также тем, что «с распространением границ империи на-шей новые учредилися порты и таможни». Действительно, во внешней торговле и особенно в торговой политике произошли значительные перемены, настоятельно требовавшие пересмотра тарифа, который, по мнению екатерининской Коммерц-коллегии, следовало пересматривать каждые пять лет. Тариф вводился в действие 1 января 1798 г. по европейской границе. Положенные по тарифу пошлины с при-возных и отпускных товаров надлежало «взыскивать сполна бездоимочно при ввозе или выпуске оных и никаких просрочек в платеже пошлин не чинить»6.

1 Лодыженский К.Н. История русского таможенного тарифа ... С. 157–158.2 Струве П.Б. Торговая политика России ... С. 136.3 Миллер П.И. Торговля и промышленность ... С. 130–131.4 Покровский В.И. Очерк истории внешней торговли России ... С. XXVIII.5 Покровский С.А. Внешняя торговля и внешняя торговая политика России ... С. 152.6 О распространении нового тарифа на все российские таможни, исключая Астраханскую, Оренбургскую, Тобольскую и Иркутскую губернии, и о сборе пошлин полновесными ефим-ками. Именной [указ], данный Сенату. 12 октября 1797 г. // ПСЗ-I. Т. 24. № 18202. С. 767, 770 и след.

34

Пошлины в тарифе рассчитывались и налагались как с цены товара, так и спе-цифические, т.е. по числу, мере и весу товара. На некоторые экспортные товары пошлины дифференцировались в зависимости от того, по какой границе они вы-возились – морской или сухопутной. В целях поощрения морской торговли для морской границы пошлины были ниже.

Разрешенные к привозу иностранные товары могли доставляться к портам Петербурга, Риги и Одессы. К другим портам, а также к трем сухопутным та-можням – Юрбургской, Бржетской и Радзивилловской – разрешалось привозить товары, с которых взималась специфическая пошлина. К Дубоссарской и Мо-гилевской таможням разрешалось привозить только товары турецкого проис-хождения. Ко всем другим сухопутным таможням привоз иностранных товаров запрещался. Это ограничение было обусловлено стремлением не допустить раз-витие контрабанды и злоупотребления в виду плохого устройства сухопутных таможен и пограничной стражи, имевших место после 1782 г., когда привоз то-варов был разрешен ко всем портам и таможням. (Еще ранее указом 1789 г. при-воз иностранных товаров ограничивался одними морскими портами; ввоз через сухопутные таможни по западной границе запрещался.)

С привозных товаров пошлина взималась полновесными ефимками, считая каждый ефимок по 1 руб. 40 коп., а не по 1 руб. 25 коп., как было в прежних та-рифах. При недостатке ефимков разрешалось платить пошлину другой иностран-ной золотой и серебряной монетой. Таким образом, отменялось предоставленное тарифом 1782 г. право российских купцов платить пошлины российской ходячей монетой или банковыми ассигнациями везде, кроме Риги. Отменялось и право иностранцев платить пошлины наполовину российскими деньгами, наполовину ефимками (по 1 руб. 25 коп.), а также право всех торговцев платить пошлины в южных портах за все товары российскими деньгами1.

Кроме того, введение единой «ефимочной» ставки обложения отменяло под-твержденную тарифом 1782 г. льготу для российских купцов, торговавших в пор-тах Черного и Азовского морей (пошлины для них здесь были меньше на четверть, за исключением некоторых товаров), что фактически отменяло специальное по-кровительство торговле Южного края и имело неблагоприятное влияние на его хозяйство.

Изменение расчетной ценности ефимка, приравненного к 1 руб. 40 коп. вместо 1 руб. 25 коп., как было прежде, скорее означало не понижение пошлин, а сохране-ние их на прежнем уровне, так как с 1782 г. курс ефимка значительно повысился, в то время как курс российского рубля снизился. В 1782 г. рубль стоил 39 голланд-ских штиверов, а в 1797 г. – только 30 штиверов2. С отпускных товаров пошлина по-прежнему взималась «российскими ходячими деньгами».

1 См. примечания к таблицам таможенного обложения привоза и вывоза в «Сборнике сведений по истории и статистке внешней торговли России ...» (с. 56а–56б).2 См.: Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 54.

35

Имевшиеся по торговым трактатам льготы у иностранных купцов по упла-те пошлин были продлены до истечения сроков действия трактатов. Таможен-ные льготы для российских собственников кораблей были отменены. По тарифу 1782 г. российские купцы, торгующие на своих судах и имеющие среди матро-сов не менее половины российских подданных, при вывозе товара платили на треть менее установленной пошлины, а при ввозе – на четверть. По новому та-рифу эта норма отменялась:

...долговременные опыты открыли, что уступка сия не только не произ-вела чаемого от торговли нашей и купеческого водоходства приращения, но напротив служила только для поползновенных к неправедной корысти пред-логом злоупотреблений, вредных интересам нашим и общей пользе1.Установленный тарифом 1782 г. сбор в пользу городов не изменился: 2 коп. –

с товаров привозных сверх пошлины с каждого пошлинного рубля, 1 коп. – с то-варов отпускных.

Крестьянские продукты, производимые в прилегающих к российской грани-це местностях (пенька, лен, мед, воск, конопляное и льняное масло, хлеб, щетина, лес и «прочие потребные деревенским жителям вещи и всякие звери»), разреша-лось ввозить беспошлинно. Отсутствующие в тарифе привозные товары облага-лись пошлиной в 30%, провоз отпускных разрешался беспошлинно.

Отдельные статьи тарифа 1797 г., в сравнении с тарифом 1782 г., также указы-вают на его охранительный характер2. В большей степени об этом свидетельству-ют пошлины на импорт.

В отделе «жизненных припасов» пошлины вновь введены по 8 статьям: фрук-ты, мед, ваниль, устрицы и др. (пошлина 20–25%). Повышены пошлины по 60 ста-тьям, среди которых и весьма крупные по размерам ввоза: сахар (на 50–70% по сравнению с пошлиной 1782 г.), кофе (на 60%), вина, ликеры и водки (большая часть статей на 16–66%), рыба (на 50–100%), овощи (на 150–350%), мясо (на 100–233%), масло животное (на 100%), сыр (на 50%) и др.

По отделу товаров, «в первоначальном виде к рукоделиям служащих», вновь установлены пошлины по 2 статьям. Повышены пошлины по 35 статьям и в ряде пунктов также значительно (по сравнению с тарифом 1782 г.): бумага крашеная, железо белое, сталь, красная медь, латунь, разные масла, мягкая рухлядь, свинец, хмель, табак (повышение от 14 до 50%), селитра, воск и др.

1 О распространении нового тарифа на все российские таможни ... // ПСЗ-I. Т. 24. № 18202.С. 768. Существовали разные мнения о действенности подобных мер по «заведению собствен-ного кораблеплавания купеческого». А.Р. Воронцов, бывший при Екатерине II президентом Ком-мерц-коллегии, в записке на имя Александра I (1803 г.) отмечал бесполезность этих мер, указы-вая, что «деланное столь долговременно ободрение отнюдь не умножило наших купеческих ко-раблей» ([Воронцов А.Р.] Мнение государственного канцлера графа А.Р. Воронцова о Генуэзской компании. 1803 г. // Архив князя Воронцова. Кн. 11. Приложение II. М.: Тип. Грачева, 1877. С. 444).2 См.: Книга тарифов. I. Тарифы по европейской торговле. Отделение II (1782–1822) // ПСЗ-I. Т. 45. С. 2–281; Приложения к тарифам. С. 18–25.

36

В отделе «изделий и разных вещей» введены пошлины по 10 статьям: бароме-тры, термометры, фортепьяно (20%), изразцы печные (40%), бронзовые изделия из бронзы, стекла и др. Повышены пошлины по 45 статьям: аспид в деле (на 100%),алмазы в деле, бритвы, галантерейные вещи, иглы, ковры, одеяла, бумага, некото-рые хлопчатобумажные ткани.

В общем, введение и повышение пошлин коснулось почти 160 статей из 600 статей по общему ввозному тарифу. Если прибавить к этому свыше 110 статей запрещенных к привозу товаров, в число которых вошла видоизмененная и до-полненная роспись запрещенных товаров 1793 г., то нельзя не признать значи-тельного отличия тарифа 1797 г. от тарифа 1782 г.1

Пошлины на экспорт подверглись менее значительному изменению. В отде-ле «жизненных припасов» вновь введены пошлины по двум статьям, повышены пошлины по трем статьям (с разделениями), а именно: хлеб разных видов, масло животное и мясо (часть статей); на некоторые виды круп пошлины повышены, на другие – понижены.

По отделу «товаров, к рукоделиям служащих», вновь введена пошлина на со-ду. Повышены пошлины по 13 статьям: воск, чугун, железо (некоторые статьи), лен (при вывозе от таможен), масло льняное и конопляное, мыло, пакля и пенька (на большую часть статей), сало говяжье и свиное, кожи сыромятные, поташ и пр. Понижена пошлина на медь красную не в деле и семя льняное посевное. Разре-шен беспошлинный вывоз стали не в деле и серы.

В отделе «изделий и разных вещей» вновь введены пошлины по 3 статьям, по-вышены по 3 статьям, в том числе на скот (лошади, бараны, овцы). Понижены по-шлины по 2 статьям. Беспошлинно допущен вывоз сапог, полотен лощеных, скота иностранных пород. На экспортный лес (специальная статья вывоза) пошлины были повышены вдвое.

В общем, введение новых пошлин и повышение их коснулось 26 статей (не считая разделений статей) из 359 статей по общему вывозному тарифу. Пониже-ние пошлин было по 5 статьям, беспошлинный вывоз по 6 статьям. По-прежнему запрещено было вывозить товары по 8 статьям: железо определенных сортов, зо-лото и серебро в российской монете, кожи некоторых сортов, медная монета и ас-сигнации, пряжа льняная и канатная из чесаной пакли и чистой пеньки, пуша бобровая и выдровая, тряпье к бумажному делу и шерсть.

В относительно высоком обложении экспорта Ф.Х. Вирст увидел стремление понизить внутренние цены на продовольствие, а также на сырье – чтобы «поддер-жать фабрики»2. С той же целью необходимые для страны и ее мануфактур продук-ты в большинстве случаев допускалось привозить беспошлинно, например шелк, шерсть, скот, хлопок. Наоборот, все те товары, которые были внутри страны в до-статочном количестве, отпускались беспошлинно или с незначительной пошлиной.

1 См.: Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 55.2 Вирст Ф.Х. Рассуждения о некоторых предметах законодательства и управления финансами ... С. 264–270.

37

Стремление к достижению выгодного торгового баланса заставило ужесто-чить запрет на привоз товаров, который достиг 15% всего ввоза, и обложить от-части по этим мотивам многие товары высокой пошлиной. Среди запрещенных к ввозу вещей преобладали предметы роскоши, что не могло, очевидно, преследо-вать протекционных целей, а проводилось в целях сокращения привоза.

Желание иметь больше таможенных доходов в казне, быть может, даже в ущерб торговому балансу, проявилось в повышении пошлин, особенно экспортных, на жизненные припасы. Это же подтверждает и обложение по «фискальным» статьям, которые приносили наибольший таможенный доход (вина, водки, ликеры, рыба, са-хар, соль, фрукты, кофе, краски, табак приносили в среднем за 1798–1799 гг. около 1600 тыс. руб. ассигнациями, что составляло свыше 27% всех пошлин с привоза за эти годы)1.

Покровительство собственной промышленности, иногда даже неумелое, заклю-чалось в обложении высокой пошлиной и таких товаров, о производстве которых в России не было известно самой Мануфактур-коллегии. В связи с тем, что в тарифе 1797 г. «для ободрения российских фабрик» многие импортные товары обложены высокой пошлиной, в 1801 г. при разработке проекта нового тарифа в Коммерц-кол-легии возник вопрос: «Способствовал ли сей налог к усовершенствованию наших рукоделий и не напрасно ли отягощался иностранный товар?». Из действующего тарифа в Коммерц-коллегии была сделана обширная выписка, заключавшая в себе большое количество обложенных высокой пошлиной привозных товаров, особен-но в готовом виде. Документ был отправлен в Мануфактур-коллегию с запросом: «Достаточно ли показанных в оной товаров выделывается на состоящих в веде-нии ее фабриках и мануфактурах для продовольствия жителей Российской импе-рии». Ответ получился не вполне удовлетворительный. Только приблизительно об 1/3 из указанных товаров Мануфактур-коллегия имела сведения, которые сооб-щила. Относительно других товаров сообщалось, что «о вырабатывании оных» на состоящих под ее ведомством фабриках и мануфактурах «в государственной Ману-фактур-коллегии никакого сведения не имеется». При этом, правда, указывалось, что некоторые «фабрики» не входят в ее ведомство (расположенные вблизи Пе-тербурга казенные предприятия, кустарные производства цеховых мастеров и др.) и что не отовсюду получены сведения, а потому размеры производства больше. Об-ложение протекционными пошлинами импортных товаров, о производстве которых не было известно государственному органу, ведавшему делами промышленности, показывает, что протекционизм вводился без серьезного изучения производств, ко-торым считало нужным покровительствовать павловское правительство2.

Таким образом, в тарифе 1797 г. можно заметить стремление, хотя и не вез-де действенное, решить трудно сочетаемые задачи: достичь выгодного торгово-го баланса, удовлетворить интересы фиска и покровительствовать собственной

1 См.: Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 55.2 Там же. С. 57–58, 66–67.

38

промышленности. Тариф имел по импорту 15% запрещенных статей, около 22% статей, по которым пошлина была введена или повышена, и более 7% вновь об-ложенных и повышенных пошлиной статей по вывозу. Некоторые меры тари-фа 1797 г. ограничивали торговлю и отменяли прежние льготы для российских и иностранных купцов.

В дальнейшем таможенная политика правительства Павла I стала развиваться в духе экономических мероприятий конца правления Екатерины II. Большинство мер в этой области отличалось строго охранительным и даже запретительным ха-рактером. Примечательно, что с помощью запретительных мер власти стремились не только ограничить ввоз импортных товаров, но и воспрепятствовать проникно-вению в Россию из Европы «пагубных» революционных идей. В мае 1798 г. в пор-товых таможнях, столичных и пограничных почтамтах вводилась строгая цензура в отношении иностранных книг, газет и других периодических изданий, прежде всего французских, которые могли быть наполнены «зловредными умствования-ми» и через это «развращать спокойных обитателей устроенных государств». Всю иностранную периодику, какими бы путями она ни была получена, предписыва-лось представлять цензорам; нарушитель преследовался в судебном порядке «яко ослушник законов»:

...начальствующие в почтамтах и цензоры, установленные в портах, подвергаются подобному же наказанию, коль скоро пропустят вообще со-чинения, в местах под обладанием французским составленные, или же дру-гие, в коих найдется что-либо оскорбляющее закон Божий, верховную власть и общее устройство1.Сознательно разрывая преемственность с курсом «державства» Екатерины,

Павел тем не менее следовал цензурной политике последних лет ее царствования. Он продолжил формирование цензуры как особого ведомства, предназначенного для контроля над печатью и, как мы видим, тесно взаимодействующего с тамож-ней. В июне 1799 г. «в прекращение могущих быть злоупотреблений в провозе непозволенных книг через Поланген» запрещался ввоз книг через местную та-можню, а в Вильне учреждалась цензура, «дабы тем самым предохранить ввоз недозволенных книг по нашей пространной границе»2. Наконец, в апреле 1800 г. было велено «запретить впуск из-за границы всякого рода книг, на каком бы язы-ке оные не были, без изъятия», а также музыкальных нот, «так как чрез вывози-мые из-за границы разные книги наносится разврат веры, гражданского закона

1 О устроении цензуры при всех портах, о непропуске без позволения оной привозимых книг и о наказании за непредоставление цензорам получаемых газет или иных периодических сочи-нений и за пропуск вредных книг. Именной [указ], данный Сенату. 17 мая 1798 г. // ПСЗ-I. Т. 25. № 18524. С. 247–248. 2 Об учреждении цензуры в Вильне. Сенатский [указ] по высочайше утвержденному докладу. 22 июня 1799 г. // ПСЗ-I. Т. 25. № 19010. С. 685–686.

39

и благонравия»1. В этом указе, ставшем итогом цензурного законотворчества Пав-ла I, можно было увидеть «решительное возвращение к временам допетровской замкнутости», «геркулесовы столпы, дальше которых реакция уже не пошла»2.

Для развития торговли в черноморском регионе в 1798 г. было признано за бла-го установить в Крыму порто-франко, даруя на 30 лет двум «первенствующим» купеческим гаваням полуострова – Феодосийской и Евпаторийской – полную свободу прихода судов всех наций, «с тем, что всякому и каждому природному российскому подданному и иностранцу не только в эти гавани привозить това-ры беспошлинно, но доставлять и по всем другим местам полуострова на таком же праве». В случае отправки таких товаров далее в Империю они подлежали обложению пошлинами по тарифу, как и товары, ввозимые в Крым из осталь-ных местностей России3. Однако менее чем через два года учрежденное «к обо-дрению и распространению торгов и промыслов» порто-франко для Евпатории и Феодосии было упразднено под предлогом «усилившихся в Европе смутных происшествий»4.

Прилегающие к Черному и Азовскому морям южные губернии, бывшие пред-метом повышенного внимания Екатерины II, в годы правления Павла I превра-тились в край «погасающего изобилия». Одной из причин оскудения края было запрещение вывоза за границу «самых первых и богатых плодов от скотоводства и от происходивших остановок вывоза оттуда и хлеба».

Укреплению экономических позиций России и развитию торговли в Сиби-ри и на Тихом океане могло способствовать создание промысловых и торговых компаний. В отличие от Екатерины II, отклонившей предложение Шелиховых и других промышленников о создании единой монопольной компании, которая бы занималась пушным промыслом в северной части Тихого океана, и о предо-ставлении ей казенной ссуды, Павел I благосклонно отнесся к этому проекту. В августе 1798 г. была образована Соединенная американская компания с тра-диционной паевой системой уставного капитала в размере 800 тыс. руб. На ру-беже XVIII–XIX веков возрос интерес к Тихоокеанскому Северу у англичан

1 О запрещении вывозить из-за границы впредь до указа всякого рода книги и музыкальные ин-струменты. Именной [указ], данный Сенату. 18 апреля 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19387. С. 133.2 Скабичевский А.М. Очерки истории русской цензуры: (1700–1863 гг.). СПб.: Ф. Павленков, 1892. С. 70.3 О установлении на полуострове Таврическом порто-франко на 30 лет и о даровании разных вы-год жителям сего острова и приезжающим туда иностранцам. Манифест. 13 февраля 1798 г. //ПСЗ-I. Т. 25. № 18373. С. 64–68; Об учреждении форпостов по Перекопской линии и по бере-гам Гнилого моря для удержания привоза и вывоза запрещенных товаров. Именной [указ], дан-ный Сенату. 13 февраля 1798 г. // ПСЗ-I. Т. 25. № 18374. С. 68; Покровский В.И. С. Очерк истории внешней торговли России ... С. XXVIII.4 Об оставлении до времени учреждения порто-франко на Таврическом полуострове и о бытии там по-прежнему земскому правлению наравне с прочими губерниями. Именной [указ], дан-ный Сенату. 21 декабря 1799 г. // ПСЗ-I. Т. 25. № 19226. С. 919.

40

и особенно у «бостонских корабельщиков», ставших главными конкурентами русских промышленников в меховой торговле и промысле у северо-западных берегов Америки. «Англичане жалуются на американцев, что отбили совсем их от торговли; на берегах тех прежде они покупывали на три аршина сукна по два бобра, – отмечалось в царском рескрипте российском послу в Лондоне С.Р. Во-ронцову от 7 марта 1799 г., – за ружье с немногими зарядами брали от четырех до шести бобров, а ныне, как начали приходить бостонцы, торговля их совсем подорвалась»1. В июле 1799 г. Павел I подписал указ Сенату об образовании Российско-американской компании – первой в России монопольной акционер-ной компании «под высочайшим покровительством». Формально в компанию дозволялось вступать всем российским подданным, в том числе «мелочным» промышленникам. Российско-американской компании разрешалось открытие новых земель в северной части Тихого океана и неограниченное ведение торго-вых дел в обширном и богатом ресурсами регионе2.

Сочетание интересов отечественных предпринимателей и царской бюро-кратии, собственно, и привело к их симбиозу в лице Российско-американской компании. Хотя формально она являлась частной организацией, но реально представляла собой своеобразное ответвление государственного аппарата... Как справедливо отмечал один из исследователей этой проблемы, торговое предприятие сибирских купцов было преобразовано в правительственное уч-реждение, закамуфлированное коммерческой терминологией. Это диктова-лось социально-экономическими, политическими и культурными реалиями Российской империи, долго не позволявшими ни одному институту, органи-зации или ассоциации, невзирая на род их деятельности, существовать вне строгого правительственного контроля3.Развитие производства и торговли сдерживалось недостатком в России путей

сообщения. При Павле I проводились работы по строительству и реконструкции внутренних водно-транспортных путей (Днепровско-Неманский канал, Вышне-волоцкая и Мариинская водные системы и др.).

Желанием «сообразовать выгоды казны с выгодами всех и каждого» власти объяснили решение увеличить перечень товаров, облагаемых специфическими пошлинами.

По тарифу 1797-го года многие товары были обложены пошлиною с оценки, что подавало повод к злоупотреблениям при объявлении товаров в таможнях.

1 История Русской Америки, 1732–1867. В 3 т. / под общ. ред. Н.Н. Болховитинова. Т. 1: Осно-вание Русской Америки, 1732–1799. М.: Международные отношения, 1997. С. 320. 2 См.: Петров А.Ю. Российско-американская компания: деятельность на отечественном и зару-бежном рынках ... С. 47–51. 3 Цит. по: История Русской Америки, 1732–1867. В 3 т. / под общ. ред. Н.Н. Болховитинова. Т. 2: Деятельность Российско-американской компании, 1799–1825. М.: Международные от-ношения, 1999. С. 16.

41

Поэтому вскоре после издания упомянутого тарифа признано было необходи-мым отменить таковой порядок взимания пошлины, приведя оценочные това-ры в соразмерность с товарами, оплачивавшими пошлину с меры, веса и счета1.В декабре 1799 г. была издана роспись привозных товаров, с которых отныне

стала взиматься пошлина не ad valorem, как ранее, а пошлина «со счета и меры». В указе, между прочим, сообщалось, что обложение «пошлиною по оценке с ру-бля... желаемого успеха не возымело»:

...напротив того, многоразличные подлоги и ухищрения, производя лихо-имственный прибыток для некоторой части корыстолюбцев, наносят вред как казне нашей, так и большему числу торгующих честным образом2.Эта мера была принята в том числе и ввиду удобства специфических пошлин,

о чем ходатайствовали и сами торгующие, и касалась главным образом хлопча-тобумажных, полотняных, шелковых, шерстяных тканей, галантерейных вещей, некоторых железных товаров, красок и др. Привоз этих товаров был разрешен ко всем портам и сухопутным таможням, куда по тарифу дозволялся привоз ино-странных товаров.

Несмотря на удвоение экспортной пошлины на лес по тарифу 1797 г., по рас-смотрению вопроса об «отпусках лесов в заграничные места» указом от 1 марта 1800 г. было установлено:

...видя от таковых отпусков крайнее оскудение в лесах, принужденными находимся, дабы не потерпеть самим недостатка для кораблестроения, по-велеть заводить посевами новые рощи; почему и полагаем сверх положенной по тарифу пошлины на все сорта лесов брать таковую же еще в доход Лес-ного департамента, каковой сбор и начать с 1 июня сего года3.В связи с введением устава для портовых и пограничных карантинов по все-

подданнейшему докладу от 7 июля 1800 г. было определено «на содержание столь полезного и необходимого заведения» во всех таможнях и заставах брать со всех привозных товаров по два, а вывозных – по одному проценту сверх таможен-ных доходов с каждого пошлинного рубля. На эти же цели, кроме того, велено брать с привозимых беспошлинно (с пуда): шелка – 8 руб., хлопка-сырца – 80 коп. и шерсти – 32,5 коп.4

1 Исторический очерк узаконений и учреждений по части торговли и промышленности Рос-сийской империи // Систематический каталог делам Государственной Коммерц-коллегии / сост. Н. Кайданов. СПб.: В. Киршбаум, 1884. С. 16.2 Об утверждении росписи ценовным товарам и о дозволении привозить оные ко всем портам и таможням. Именной [указ], данный Сенату. 7 декабря 1799 г. // ПСЗ-I. Т. 25. № 19216. С. 912.3 О взимании особой пошлины с лесов в доход Лесного департамента. Именной [указ], данный Сенату. 1 марта 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19304. С. 67.4 Всеподданнейший доклад от действительных тайных советников: государственного казначея барона Васильева, Коммерц-коллегии президента князя Гагарина, вице-канцлера графа Пани-на и генерала от инфантерии и генерал-прокурора Обольянинова. Устав пограничных и порто-вых карантинов. 7 июля 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19476. С. 200.

42

В 1798–1800 гг. были введены запретительные или ограничительные меры на ряд экспортных товаров: запрещен вывоз черной овечьей шерсти, сукна, каразеи, подкладочного холста; повышены пошлины на вывоз смолы, фламского полотна, равендука и др.1

В конце 1800 г. последовало запрещение привоза в Россию фарфора и всякого рода «каменной» посуды с глазурью, «по достаточному количеству выделываемо-го на российских заводах»2; стали, «по достаточному количеству выделываемой в России, превосходнейшей доброты»3; европейских шелковых, бумажных, льня-ных и пеньковых материй; зеркальных стекол; железных изделий; разного рода инструментов и приборов; стекляруса и пр.4 Тогда же была запрещена продажа «привозной чужестранной соли»5. По мнению К.Н. Лодыженского, эти ограни-чительные меры были вызваны соображениями внутренней экономической по-литики. Правительство стремилось уменьшить импорт, поощрить внутреннее производство и тем улучшить курс бумажных денег, который снизился к тому вре-мени до 64 коп. на серебро6.

Другие меры Павла I, касавшиеся внешней торговли, были вызваны соображе-ниями внешнеполитического характера. Так, по указу 26 марта (7 апреля) 1799 г., велено было арестовать все находившиеся в то время в русских портах суда, при-надлежавшие жителям Гамбурга, так как император с некоторого времени заметил «наклонность гамбургского правления к правилам анархическим и приверженность к правлению французских похитителей законной власти». Указом от 12 октября сходные меры были приняты в отношении датских коммерческих судов «по при-чине установленных и терпимых правительством в Копенгагене и во всем Датском королевстве клубов, в основаниях одинаковых с теми, которые произвели во Фран-ции всенародное возмущение и низвергли законную королевскую власть»7. Впро-чем, вскоре эти распоряжения были отменены.

1 О запрещении выпускать за границу сукно и каразею до обмундирования всей армии. Именной [указ], объявленный Сенату Генерал-прокурором. 1 марта 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19305. С. 67; О запрещении выпускать за границу хрящ и подкладочный холст. Высочайше утвержденный до-клад Президента Коммерц-коллегии князя Гагарина. 1 апреля 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19364. С. 110.2 О запрещении привоза из-за границы фарфора и всякого рода каменной посуды с глазуром. Именной [указ], данный Сенату. 25 ноября 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19665. С. 404.3 О запрещении привозить сталь из-за границы. Именной [указ], данный Сенату. 13 декабря 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19685. С. 436.4 О запрещении привоза из-за границы шелковых, бумажных, льняных и пеньковых материй. Именной [указ], данный Сенату. 13 декабря 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19697. С. 478 и др. По-скольку в Россию ввозились преимущественно английские ткани, запрещение их ввоза имело ясную антибританскую направленность.5 О запрещении продажи привозной чужестранной соли. Именной [указ], объявленный Сенату Генерал-прокурором. 30 ноября 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19673. С. 415.6 Лодыженский К.Н. История русского таможенного тарифа ... С. 158.7 Покровский В.И. Очерк истории внешней торговли России ... С. XXIX.

43

Павел I, несмотря на неприязнь к политике своей матери Екатерины II, попы-тался продолжить ее курс на обеспечение свободной морской торговли во вре-мя войны. По его предложению в декабре 1800 г. в Петербурге были подписаны конвенции с Данией, Швецией и Пруссией, известные как «второй вооружен-ный нейтралитет»1. Поскольку «свобода мореплавания и безопасность торговли нейтральных держав потрясены, и начала народного права презрены в течение нынешней войны», в российско-прусской конвенции стороны «рассудили за бла-го дать новое утверждение началам нейтралитета». Было заявлено о намерении «восстановить в неприкосновенной целости общее всем народам право ходить по морю и торговать свободно и независимо от временных интересов воюющих сторон». В конвенциях были подтверждены и несколько дополнены принципы «первого вооруженного нейтралитета» 1780 г., система которого «столь вели-ким успехом наблюдаема была в продолжение последней Американской войны». В частности, кораблям под нейтральным флагом разрешалось перевозить товары подданных воюющих государств (кроме военной контрабанды) и свободно посе-щать порты этих государств. Нейтральные корабли могли быть арестованы только по очевидным причинам, а судебное разбирательство должно было быть законным и быстрым. Торговые суда, следующие под военным конвоем, при заявлении ко-мандира конвоя об отсутствии на их борту контрабанды не могли быть подвергну-ты досмотру. Контрабандой признавались «токмо следующие товары, а именно: пушки, мортиры, огнестрельное оружие, пистолеты, бомбы, гранаты, ядра, пули, кремни, фитили, порох, селитра, сера, латы, копья, шпаги, портупеи, патронные сумы, седла и узды». Иные предметы, не являющиеся «военной и морской аму-ницией», должны «пропускаемы быть свободно без наималейшего затруднения». В российско-прусской конвенции говорилось:

...высокие договаривающиеся стороны возприемлют чрез сие на себя точ-нейшую обязанность возобновить строжайшие запрещения своим капи-танам военных кораблей и шкиперам купеческих судов, чтоб не грузить, не держать или не укрывать на своих бортах ни которого из товаров, кои по содержанию сей конвенции могут быть сочтены котрабандою, и надзирать у себя за исполнением предписаний...2

Еще большее значение для экономики имели расторжение Павлом I союза с Англией, разрыв с ней дипломатических и прекращение торгово-экономических

1 Первоприсутствующий в Коллегии иностранных дел П.А. Пален – С.Р. Воронцову. 13 мар-та 1801 г. // ВПР 1. Т. 1. Док. 2. С. 11–12, 697. Второй вооруженный нейтралитет действовал всего несколько месяцев до свержения Павла I в России и заключения англо-датского пере-мирия (март – апрель 1801 г.).2 Конвенция морского вооруженного нейтралитета, заключенная между Их Величествами, Им-ператором Всероссийским и Королем Прусским. 6 (18) декабря 1800 г. // ПСЗ I. Т. 26. № 19676. С. 418–420; Трактат с Пруссией относительно охранения нейтральной торговли. 6 (18) декабря 1800 г. // Мартенс Ф.Ф. Т. 6. Трактаты с Германией. 1762–1808. СПб.: типография Министер-ства путей сообщения (А. Бенке), 1883. № 240. С. 284–294.

44

отношений, последовавшие в 1800 г. Суда англичан в российских портах и товары в магазинах оказались под секвестром, всякие расчеты с ними прекращены1. На основании утвержденного Павлом доклада Коммерц-коллегии была учреждена ликвидационная комиссия для долговых расчетов между российскими и англий-скими купцами2. Намного сложнее было перекрыть поток российских товаров в Англию. В декабре 1800 г. было запрещено торговать с Англией: «дабы ника-кие российские продукты не были вывозимы никаким путем ни под каким пред-логом к англичанам». Через два месяца это распоряжение было подтверждено, но с особым указанием о запрете вывоза пеньки: «дабы пенька от российских пор-тов ни под каким видом ни через какую нацию не была отпускаема и перевозима в Англию»3. В феврале 1801 г. был запрещен вывоз российских товаров в Прус-сию с целью не допустить в дальнейшем их вывоз в Англию, которая при от-сутствии прямой торговли «расположилась вести оную чрез посредство других наций»4. Тогда же было запрещено «российским иностранным купцам, торгую-щим в российских портах», переводить товары на английских купцов5.

Потери российской экономики от разрыва отношений с Англией, по-видимому, должны были отчасти восполнить выгоды от торговли с азиатскими странами (Ки-таем, Индией, Персией), развитию которых Павел I придавал большое значение. Еще в декабре 1798 г. был принят указ «О разрешении выпуска от порта Астра-ханского и чрез таможни Кизлярскую, Моздокскую, Оренбургскую и Троицкую иностранной монеты, железа, меди, олова и всякого рода хлеба»6. В конце 1800 г. генерал-прокурор П.Х. Обольянинов представил доклад «О торге с Индиею, Бу-хариею и Хивою», где отмечал, что торговля эта «от самого ее начала до нынеш-них времен... почти беспрестанно подвержена была разным превратностям и что никогда не имела надлежащего твердого основания». Среди мер по развитию ази-

1 Об остановлении платежа долгов англичанам и о секвестре английских товаров в лавках и ма-газинах. Именной [указ], данный Коммерц-коллегии. 22 ноября 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19660. С. 396 и др.2 Об учреждении Ликвидационной конторы для долговых между российскими и английскими купцами расчетов. Высочайше утвержденный доклад Коммерц-коллегии. 25 ноября 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19667. С. 408–409.3 См.: Коршунова Н.В. Крах политической доктрины императора Павла I, или как нельзя управ-лять страной. М.: Центрполиграф, 2018. С. 106–107.4 О распространении на все порты запрещения на выпуск товаров из России в Пруссию. Именной [указ], объявленный Сенату из Коммерц-коллегии. 9 февраля 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19747. С. 525.5 О запрещении российским иностранным купцам, торгующим в российских портах перево-дить товары на английских купцов. Указ из Коммерц-коллегии в следствие именного. 18 фев-раля 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19755. С. 530–532.6 О разрешении выпуска от порта Астраханского и чрез таможни Кизлярскую, Моздокскую, Оренбургскую и Троицкую иностранной монеты, железа, меди, олова и всякого рода хлеба. Именной [указ], данный Сенату. 23 декабря 1798 г. // ПСЗ-I. Т. 25. № 18792. С. 487–488.

45

атской торговли намечалось создать «прочное и безопасное торговое пристани-ще» в Астрабадском заливе, для чего возобновить прежние торговые трактаты с Персией; учредить торговую компанию с главной конторой в Астрахани и ис-ключительным правом на производство торгов во всей азиатской провинции; по-лучить от афганского хана «обеспечение в безопасном пропуске караванов чрез его владение» в Индию; возвращать пошлину с ввезенных через балтийские пор-ты иностранных товаров «при выпуске оных из Астрахани», поскольку «казне вознаградиться может потеря сия с избытком от привозных товаров, коих компа-ния обратно в Россию доставлять будет». Автор доклада делал вывод о необхо-димости «сочинить на тот край особливый таможенный порядок, который бы во всем сообразен был с тамошнею торговлею, и новый тариф»1. Коммерц-коллегии было высочайше указано сделать

положение о распространении торговли с Индиею, Бухариею и Хивою от Астрахани по каспийскому морю и от Оренбурга, и составить план новому таможенному на тот край порядку, тариф и устав предполагаемой компа-нии, равномерным образом войти в рассмотрение средств для установления и распространения торговли по Черному морю2.Желание Павла I противодействовать Англии было столь велико, что даже

фантастический, казалось бы, замысел российско-французского вторжения в Ин-дию приобрел реальные очертания. Имелась в виду следующая цель экспедиции:

Изгнать англичан безвозвратно из Индостана, освободить эти пре-красные и богатые страны от британского ига, открыть новые пути про-мышленности и торговле просвещенных европейских наций, в особенности Франции...3.В январе 1800 г. атаману войска Донского В.П. Орлову было приказано высту-

пить с казачьими полками в Оренбург, а оттуда в Индию. В отданном атаману ре-скрипте Павел уточнил цель военного похода, относящуюся к торговле:

Индия, куда вы назначаетесь, управляется одним главным владельцем и многими малыми. Англичане имеют у них свои заведения торговые, приоб-ретенные или деньгами, или оружием, то и цель – все сие разорить и угнетен-ных владельцев освободить и землю принесть России в ту же зависимость, в какой она у англичан, а торг обратить к нам4.

1 [Обольянинов П.Х.] О торге с Индиею, Бухариею и Хивою // Александренко В.Н. Русские ди-пломатические агенты в Лондоне в XVIII веке: в 2 т. Т. 2: Материалы. Варшава: Типография Варшавского учебного округа, 1897. С. 290–293.2 Государственной Коммерц-коллегии предложение. 31 декабря 1800 г. // Александренко В.Н. Русские дипломатические агенты в Лондоне в XVIII веке ... С. 285.3 Проект русско-французской экспедиции в Индию. 1800 г. // РС. 1873. Т. 8. Сентябрь. С. 402. 4 Проект экспедиций в Индию, предложенных Наполеоном Бонапарте императорам Павлу и Александру I в 1800 и в 1807–1808 гг. // Сборник географических топографических и ста-тистических материалов по Азии. Издание Военно-ученого комитета Главного штаба. Вып. XXIII. СПб.: Военная типография, 1886. С. 53–54.

46

Полки выступили в поход 28 февраля 1801 г., а российско-английские отноше-ния оказались близкими к войне1.

Меры правительства Павла I, направленные на разрыв взаимовыгодных тор-говых отношений с Англией, могли подорвать всю российскую торговлю по ев-ропейской границе. Кульминационным и последним пунктом этой политики стал указ от 11 марта 1801 г. с предписанием: «чтобы из российских портов и погра-ничных сухопутных таможен и застав никаких российских товаров выпускаемо никуда не было без особого высочайшего повеления»2. Этой мерой приостанав-ливалась вся российская экспортная торговля по европейской границе, что повре-дило бы не только Англии, но и ударило бы по карману российских помещиков и купцов, вывозивших свои продукты на английский рынок. Восстановление в феврале 1801 г. прямых торговых отношений с Францией не могло принести значительных результатов вследствие малого оборота российско-французской торговли3. К тому же торговля морем со странами континентальной Европы была затруднена в виду блокады морских путей Англией.

Бессистемность и деспотизм, которые новый император [Павел I] обна-руживал во всех своих действиях, проявлялись и в его отношении к иностран-ной торговле. Несмотря на выраженное им намерение покровительствовать последней, он в действительности причинял торговле невознаградимый ущерб своими конфликтами с иностранными государствами. Гамбург, Да-ния, Франция, Англия – все от времени до времени испытывали на себе по-следствия этого своеобразного режима4.Непостоянство внешнеторговой политики Павла I отрицательно влияло не

только на экономическую, но и на общественно-политическую стабильность России.

Павел, сперва враг французской революции, готовый на все пожертво-вания для ее подавления... вдруг совершенно изменяет свою политическую систему и не только мирится с первым консулом Французской республики, умевшим ловко польстить ему, но становится восторженным почитате-лем Наполеона Бонапарте и угрожает войною Англии. Разрыв с ней наносил

1 Уже 12 марта 1801 г. Александр I отменил приказ о походе в Индию; атаману В.П. Орло-ву было приказано со всеми казачьими полками вернуться на Дон, казаков распустить по домам (Александр I – генералу от кавалерии В.П. Орлову. 12 марта 1801 г. // ВПР 1. Т. 1. Док. 1. С. 11, 697). Так завершился стоивший больших издержек поход «по секретной экс-педиции». Подробнее о планах Наполеона на Востоке см.: Безотосный В.М. Наполеонов-ские планы: проект завоевания Индии Наполеона Бонапарта. М.: Русские витязи, 2017.С. 10–35.2 О невыпуске из российских портов никаких российских товаров. Указ из Коммерц-коллегии в следствие именного. 11 марта 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19775. С. 578–579.3 О разрешении торговых сношений с Франциею. Именной [указ], данный Сенату. 8 февраля 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19746. С. 524–525.4 Витчевсвкий В. Торговая, таможенная и промышленная политика России ... С. 35.

47

неизъяснимый вред нашей заграничной торговле. Англия снабжала нас произ-ведениями и мануфактурными и колониальными за сырые произведения нашей почвы. Эта торговля открывала единственные пути, которыми в Россию притекало все для нас необходимое. Дворянство было обеспечено в верном по-лучении доходов с своих поместьев, отпуская за море хлеб, корабельные ле-са, мачты, сало, пеньку, лен и проч. Разрыв с Англией, нарушая материальное благосостояние дворянства, усиливал в нем ненависть к Павлу, и без того воз-бужденную его жестоким деспотизмом1.Каковы были результаты применения тарифа 1897 г. и реализации других

мер таможенной политики павловского правительства? Актив торгового ба-ланса оставался значительным и достиг в 1799 г. 26,4 млн руб., но снизился в 1800 г. до 14,9 млн руб. Таможенный доход увеличился. В среднем в 1798–1800 гг. ежегодно поступало пошлин 8,5 млн руб. ассигнациями, причем им-порт давал 5,8 млн руб., а экспорт – 2,7 млн руб. Только от увеличения пошлин по расчетам предполагалось получить на 1522 тыс. руб. более, т.е. на 26,8%; действительное же поступление оказалось большим на 1601 тыс. руб. В по-следующие годы пошлинный сбор увеличивался соответственно росту товаро-оборота. Курс металлического рубля при этом понижался. В 1797 г. серебря-ный рубль стоил 30 голландских штиверов, а в 1801 г. – всего 25 штиверов. Главными причинами его падения были военные расходы и большие выпу-ски ассигнаций. Не способствовало укреплению курса рубля привлечение ино-странного золота и серебра посредством уплаты ввозной пошлины ефимками при неблагоприятном расчетном балансе. Курс ассигнаций также понижал-ся: в 1797 г. ассигнационный рубль равнялся 81,1 коп. золотом, в 1799 г. –68,5 коп., в 1800 г. – 66,3 коп.2

О наличии разных мнений в вопросе о характере и направленности внеш-неторговой политики в последние месяцы правления Павла I свидетельствуют

1 Фонвизин М.А. Из записок Фонвизина // Цареубийство 11 марта 1801 года. Записки участни-ков и современников. 2-е изд. СПб.: А.С. Суворин, 1908. С. 202–203. Следует отметить, чтонедовольны внутренней и внешней политикой Павла I были, прежде всего, дворянские верхи. В ночь с 11 на 12 марта 1801 г. он был убит заговорщиками, среди которых преобладали сто-ронники проанглийской ориентации (Н.П. Панин, П.А. Пален, английский посол в Петербур-ге Ч. Витворт и др.). Молодая императрица Елизавета Алексеевна вспоминала, между прочим, о ночи 11–12 марта: «Торговцы иностранными винами, уже видевшие себя накануне банкрот-ства благодаря прекращению балтийской торговли, на радостях выкатили бочки на все пере-крестки, и скоро было пьяно все, что хотело напиться» (цит. по: Покровский М.Н. Избранные произведения: в 4 кн. / под общ. ред. М.Н. Тихомирова и др. Кн. 2. Русская история с древней-ших времен. Т. 1–2. М.: Мысль, 1965. С. 181).2 См. таблицы 4, 13, 2 в книге Ф.Х. Вирста «Рассуждения о некоторых предметах законодатель-ства и управления финансами ...»; Опарин Д.И. Схематический анализ развития внешней тор-говли России ... С. 121–122.

48

обсуждавшиеся в начале 1801 г. проекты таможенного тарифа. Один был подго-товлен предпринимателями, другой был выработан в Коммерц-коллегии1.

Проект нового тарифа, сочиненный «здешним купечеством», поступил в Ком-мерц-коллегию с повелением Павла I учинить «свои примечания как о побудитель-ных причинах и о мере назначаемого прибавления пошлин на некоторые привозные и отпускные товары, так и о самом дозволении или запрещении привоза или вы-пуска разных товаров в отмену прежнего тарифа». Кроме того, Коммерц-колле-гии надлежало обсудить меры к прекращению контрабанды, о чем подали мнение и купцы, и распорядиться о запрещении ввоза в Россию иностранных лошадей.

Рассмотрев купеческий проект, Коммерц-коллегия представила доклад, в кото-ром по главным пунктам с этим проектом не согласилась. Купцы предлагали повы-сить пошлины на ввоз и вывоз. Наложение высокой пошлины на отпускные товары они мотивировали желанием «сберечь леса», «умножить внутренние фабрики и из-делия» и «умалить торг сырыми продуктами». Коммерц-коллегия сочла, что при вы-соких вывозных пошлинах отпускной торг «должен непременно умалиться», в то время как «отпускной торг и умножение перевеса онаго против привозного» был предметом непрестанной заботы государства, так как благодаря ему «избытки го-сударственные не пропадают даром», привозятся иностранные товары, а главное –«доставляется государству прямое богатство через получение в оное золота и се-ребра». Коммерц-коллегия считала необходимым остаться при старой пошлине на вывоз; при этом она напоминала, что «при хозяйственном устроении всех частей го-сударства не должно отпускной торг стеснять чрезмерным умножением пошлин».

Предложение повысить пошлины на привозные товары купечество объясня-ло желанием соблюсти соразмерность в обложении при повышении цен на това-ры. Коммерц-коллегия не согласилась и с этой мерой. В ее докладе отмечалось, что дороговизна привозных товаров, которая побудила купечество к повышению пошлин, является достаточной причиной к оставлению прежних пошлин и даже «уменьшению иных соразмерно необходимости и пользе оных для наших фабрик и общей в них нужде». Это «отвратит чрезмерную дороговизну в необходимо нужных вещах и, будучи основано на непосредственной цене и расчислении», со временем «гораздо более умножит казенные сборы»2.

1 Решением Павла I в состав Коммерц-коллегии были введены 13 выборных членов «от купе-чества, мануфактуры и заводов», что может указывать на способность Павла I прислушивать-ся к мнению русской буржуазии, стремившейся, особенно в промышленной ее части, к охра-нительной и запретительной системе. При содействии созданного в 1800 г. Коммерческого со-брания были приняты меры для поощрения торгового мореплавания и разрешен выпуск за границу пшеницы с пошлиной 30 коп. с четверти (см.: О дозволении выпускать в чужие края пшеницу со взиманием пошлины по 30 копеек с четверти. Высочайше утвержденное постанов-ление министра коммерции князя Гагарина, генерал-прокурора Обольянинова и Коммерческо-го собрания. 13 сентября 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19554. С. 292).2 Содержание доклада Коммерц-коллегии рассмотрено М.Ф. Злотниковым (см.: Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 62–64, 67–71).

49

Не согласившись с главными положениями купеческого проекта, но принимая его «в некоторых пунктах», Коммерц-коллегия выработала свой проект тарифа, по ставкам близкий к тарифу 1797 г., и представила его в феврале 1801 г. Павлу Iна утверждение. В докладе, который прилагался к проекту, указывалось на не-обходимость отмены некоторых тягостных для потребителей протекционистских мер, принятых в последнее время. Отмечалось также, что запрещенные к ввозу товары в России не изготовляются или же делаются весьма плохо, а некоторые из них нужны не только для удовлетворения собственных потребностей, но и для транзитного торга с Азией. Коммерц-коллегия также указывала на необходимость объединения всех мелких сборов. По вопросу о контрабанде она соглашалась с предложениями купечества о назначении купцов на пограничные таможни для распознания товаров и об ограничении привоза азиатских товаров к некоторым портам, чтобы они не проходили под видом европейских и пр.

Таким образом, Коммерц-коллегия предлагала, хотя и незначительно, облег-чить охранительную и запретительную систему, и, конечно, не следовать по пу-ти ее дальнейшего ужесточения, что предлагал купеческий проект. Главную цель таможенной политики Коммерц-коллегия видела в обеспечении активного торго-вого баланса, но отнюдь не в покровительстве отечественной промышленности, к чему призывали и чего требовали предприниматели.

Сравнение размеров отечественных производств и импорта соответствующих товаров показывает, что во многих случаях собственное производство не могло удовлетворить потребности внутреннего рынка. Это касается, например, бума-ги высших сортов. Александрийской и полуалександрийской бумаги изготовляли 272,5 стопы, а ежегодно привозили свыше 530 стоп; бумаги голландской изготов-ляли 2592 стопы, а привозили свыше 6400 стоп. В проекте тарифа в 1801 г. на нее уменьшили пошлину «по надобности в привозе», а также потому, что на «здеш-них фабриках» выделываемая бумага не имела «такой доброты», как иностранная. Похожее положение было с инструментами, коврами, табаком и другими товара-ми. Проектировалось снижение пошлин и на некоторые сорта шелковых тканей вследствие тайного их привоза и недостаточности «внутренних фабрик». Благо-получнее обстояли дела с собственным производством полотен, скатертей, сал-феток, некоторых сортов хлопчатобумажных тканей, посуды, селитры, некоторых шелковых материй и др.1

Проект тарифа 1801 г. предполагал допустить привоз рессор и втулок для ка-рет, колясок и всяких повозок, а также весовых коромысел, «во уважение пре-восходства в доброте и качестве иностранных сих товаров» и чтобы «поощрить свободным доставлением лучших материалов к деланию здесь карет и всяких других повозок тем паче, что привоз карет и всяких повозок остается запрещен-ным». Несмотря на «недоброту» собственного ножевого товара, предполагалось

1 Производство многих товаров трудно сравнить по разности мер и т.д.

50

допустить к привозу ножи и вилки «с достаточной для поощрения здешняго руко-делия пошлиной». По тем же мотивам предлагалось разрешить привоз разных бу-лавок и шпилек.

Стеклянное производство, по мнению исследователей, при Екатерине II полу-чило «прочное основание» и «под охраною высоких таможенных пошлин разви-валось довольно быстро». Однако некоторые отрасли его, например производство зеркальных стекол, несмотря на запрещение их ввоза в 1793 г., развились еще не-достаточно. По проекту тарифа 1801 г. предусматривалось разрешить зеркальные стекла к привозу, так как «наши зеркальные заводы», ввиду большого размера контрабанды, «или не достигли еще до желаемого успеха», или, по крайней мере, обработка таких стекол «несоразмерна употреблению».

Похожие доводы приводились и в отношении некоторых других производств. Так, несмотря на то, что «таможенные пошлины на заграничный фаянс и фар-фор всегда имели характер покровительственный»1, оказалось, что «собственные заводы наши еще недостаточны, наипаче в доставлении фарфора простого и де-шевого». Решено было допустить ввоз чайной и столовой фарфоровой посуды, «которую не можно почитать товаром, единственно к роскоши служащим».

Несмотря на усиленное покровительство шелкоткацкому производству раз-ными мерами, в том числе и наложением высоких пошлин на иностранные шелковые изделия, а на некоторые и запрета, производство высших сортов шел-ковых материй развивалось медленно; зато заметно увеличился тайный их при-воз. Коммерц-коллегия предложила обложить шелковые изделия «одинаковой и умеренной пошлиной»: 25–27% – низшие сорта и 20–25% высшие сорта, сде-лав примечательное заключение относительно вреда высоких пошлин. В ее до-кладе говорится:

Впрочем, коллегия не могла оставить без уважения, что к поощрению внутренних сего рода изделий запрещение или наложение высокой пошлины на товары по качеству своему, как выше изъяснено, удобные к тайному про-возу, не только не достаточны, но произвели бы и совсем противные ожида-нию последствия: ибо дешевизна тайно провозимых товаров для избежания платежа отяготительных пошлин останавливает успехи наших рукоделий и причиняет подрыв торговле, на законном основании производимой2.Коммерц-коллегия констатировала безрезультатность и даже вред ограничи-

тельных и запретительных мер в отношении ввоза алкогольных напитков (портера, эльбира, французской водки, арака, шрома). Отмечая «многократные поползнове-ния к тайному привозу» этого товара через порты Черного моря, Коллегия на-ходила более выгодным «для поощрения и распространения непосредственной торговли с Францией, Германией и Португалией» разрешить ввоз водки через чер-номорские порты с пошлиной свыше 125%.

1 Сборник сведений по истории и статистке внешней торговли России ... С. 214, 213.2 Цит. по: Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 69.

51

Запрещения вывоза ряда товаров с целью покровительства отечественному производству также, по мнению Коммерц-коллегии, оказались бесполезными. Так, предлагалось разрешить запрещенный ранее отпуск белой шерсти от портов Таврического полуострова с умеренной пошлиной в 8 коп. с пуда, поскольку близ него суконных фабрик нет, а «доставлять же ее в отдаленные российские города нет никакой удобности и выгоды». То же касалось и сырых кож, запрещение вы-воза которых, как отмечалось в докладе Коммерц-коллегии, не имело смысла, так как этот товар должен или «по неупотреблению бесполезным оставаться, или же тайным покушением вывозим быть за границу». Не достигало цели и установлен-ное тарифом 1797 г. запрещение на вывоз льняной и канатной пряжи из чистой пеньки и чесаной пакли. Если иностранцы покупают у нас лен и пеньку как сырой продукт, указывалось в докладе Коммерц-коллегии, то не имеет никакого смысла запрещать вывоз полуобработанного продукта, и его отпуск за границу следует разрешить с весьма умеренной пошлиной».

Таким образом, тариф 1797 г. характеризовал и охранительную таможенную политику правительства Павла I, целями которой были достижение активного торгового баланса, привлечение в страну драгоценного металла, покровительство отечественной промышленности и соблюдение интересов казны. В дальнейшем таможенная политика правительства Павла I стала развиваться в духе строго ох-ранительной политики конца правления Екатерины II. Большинство мер в этой области отличалось строго охранительным и даже запретительным характером. Факт относительно длительного действия тарифа 1797 г. свидетельствует об из-вестной преемственности государственной экономической политики в бурное время «смены эпох» в российской и европейской истории.

В начале 1801 г. обсуждались проекты таможенного тарифа, подготовленные Коммерц-коллегией и представителями деловых кругов. Главную цель таможен-ной политики Коммерц-коллегия видела в обеспечении активного торгового ба-ланса, но отнюдь не в покровительстве отечественной промышленности, к чему призывали и чего требовали предприниматели. В вопросе таможенного протек-ционизма Коммерц-коллегия выступала за умеренно охранительный курс и стре-милась аргументированно возражать сторонникам дальнейшего ужесточения охранительной и запретительной системы.

52

Глава III

ПРОГРАММА ПРАВИТЕЛЬСТВААЛЕКСАНДРА I В ОБЛАСТИ ВНЕШНЕЙ ТОРГОВЛИ

И ТАМОЖЕННОЙ ПОЛИТИКИ

После прихода к власти Александра I в его окружении была выработана и про-возглашена программа деятельности правительства в области экономической поли-тики, охватывавшая вопросы промышленности и внешней торговли. Эту программу, выдержанную в духе экономического либерализма, провозгласил один из «молодых друзей» императора, член Негласного комитета1 В.П. Кочубей, ставший министром внутренних дел. В ведении этого министерства находились промышленность и зем-леделие. Среди видных разработчиков программы были П.А. Строганов, А.А. Чар-торыйский, Н.Н. Новосильцев, М.М. Сперанский. В области внешней торговли умеренно либеральная программа была выдвинута Н.П. Румянцевым, который был назначен министром коммерции.

Аргументы для обоснования своей экономической политики члены алек-сандровского правительства в значительной мере брали у А. Смита, ставшего модным писателем в российских правящих кругах. Трое из членов Негласного ко-митета – Н.Н. Новосильцев, В.П. Кочубей и А.А. Чарторыйский – получили обра-зование в Англии, четвертый – П.А. Строганов, воспитанный во Франции, – также был хорошо знаком с «Исследованием о природе и причинах богатства народов» А. Смита. Да и сам император Александр обучался политической экономии и ста-тистике у Ф.-С. Лагарпа – поклонника идей шотландского экономиста, приобщив-шего своего подопечного к «лакомствам европейской мысли». Между прочим, наставник полагал, что наиболее важным для его ученика является подробное из-учение, с пером в руке, сочинения А. Смита по политической экономии и особен-но глав о торговле. В этих главах содержалась критика меркантильной системы,

1 В состав Негласного комитета вошли «молодые друзья» Александра (по выражению М.И. Бог-дановича, «юные сподвижники»), пользовавшиеся его полным доверием (Н.Н. Новосильцев, граф В.П. Кочубей, граф П.А. Строганов, князь А.А. Чарторыйский). Известно 39 заседаний Не-гласного комитета в период с июня1801 г. до ноября 1803 г., проходивших главным образом в ка-бинете Александра I (в отечественной историографии существует также предположение о про-ведении незапротоколированных собраний до сентября 1805 г.). По воспоминаниям А.А. Чарто-рыйского, в первое время на заседаниях наряду с обсуждением проектов реформ важной темой было выяснение «способов, при помощи которых можно было бы выйти из области мечтаний и твердыми шагами вступить на почву практических мероприятий» ([Чарторыйский А.А.] Ме-муары князя Адама Чарторижского и его переписка с императором Александром I ... Т. 1. С. 236).

53

отвергались крайности физиократов, разрушалась «китайская стена предрассуд-ков» и развивалось учение о свободе торговли.

Примечательно, что в период Директории и Консульства Ф.-С. Лагарп, как и многие в Европе, был увлечен фигурой Наполеона – «освободителя народов», приносящего на штыках другим народам идеи Просвещения. Много позднее сквозь черты «энергичного правителя» императора французов Ф.-С. Лагарпу ви-делся уже истинный деспот – «новый Тиберий». Впрочем, историки не склонны преувеличивать политический радикализм наставника российского императора. Например, С.П. Мельгунов через столетие оценивал его уже с позиций либераль-ной историографии начала XX века:

От своего воспитателя республиканца Лагарпа он [Александр I], в сущ-ности, воспринимал то же уменье сочетать несовместимое – либерализм со старым общественным укладом. Лагарпа по справедливости можно назвать «ходячей и очень говорливой французской книжкой», проповедовавшей отвле-ченные принципы и в то же время старательно избегавшей касаться реаль-ных язв, разъедавших государственный и общественный организм России1.Идеи А. Смита были близки многим российским дворянам начала XIX века.

Высокие импортные пошлины павловского времени увеличивали расходы рос-сийского дворянства на приобретение традиционных предметов их потребления: заграничных тканей, посуды, вин, сахара и др. Высокое обложение экспорта за-трудняло реализацию продукции дворянских имений.

Тарифная политика последних лет царствования Екатерины и ее преемни-ка привела к сильному вздорожанию мануфактурных изделий, привозившихся из-за границы. Неудивительно, что новая либеральная эпоха, сопровождав-шаяся усилением политического влияния дворянства, немедленно выразилась в оппозиции покровительственной политике предыдущего царствования2.В отчете министра внутренних дел В.П. Кочубея за 1803 г., который был со-

ставлен М.М. Сперанским3, была изложена программа деятельности министер-ства в экономической области. Но значение этой программы шире, поскольку она характеризовала общие намерения правительства в области экономической поли-тики и была одобрена Александром I. Суждения В.П. Кочубея, относящиеся к го-сударственному регулированию экономики, выдержаны в смелом для России того времени либеральном духе.

1 Мельгунов С.П. Император Александр I // Отечественная война и русское общество ... С. 125.2 Туган-Барановский М.И. Избранное. Русская фабрика в прошлом и настоящем ... С. 285.3 В 1801 г. М.М. Сперанский был назначен статс-секретарем Александра I и начальником од-ной из экспедиций «Совета для рассмотрения важных государственных дел», а в 1802 г. стал директором канцелярии министра внутренних дел В.П. Кочубея. По последней должности в его обязанности входила подготовка отчетов Министерства (Шепелев Л.Е. Торгово-промыш-ленные ведомства России в первой четверти XIX века ... С. 171).

54

Земледелие в собственном смысле не может быть предметом управле-ния. Приемля начало свое в необходимости и частной пользе, оно возника-ет, растет и усиливается теми же частными и личными побуждениями. Правительство не может действовать в сей части непосредственно: оно должно ограничить себя теми распоряжениями, кои вообще принадлежат к благоустройству, к удобностям сообщения и торговли и к ограждению соб-ственности действием правосудия. Иметь об успехах земледелия сколь мож-но вероятнейшие примерные сведения, очищать с пути его все препятствия, ему представляющиеся, обращать внимание частных людей на некоторые его отрасли, менее других известные, – в сем состоят главные начала, приня-тые в управлении сей части, и с сей только стороны земледелие относится к предметам Экспедиции хозяйства1.Управление фабричной промышленностью, по мнению В.П. Кочубея, долж-

но осуществляться в соответствии с теми же принципами, что и управление зем-леделием.

Оставлять в свободе частную промышленность, – пишет Кочубей, – иметь сколь можно достоверные о успехах ее сведения, доставлять ей в случаях не-обходимых нужные пособия, особливо удалять от нее всякое стеснение, – в сем состоят общие правила в управлении сей части. К сим общим началам должно присоединить еще одно правило, проистекающее из местного положения и на-селения России. Пространство земли, несоразмерное числу жителей, и сравни-тельное состояние удобностей нашей торговли с другими народами запрещает нам думать о предпочтительном благоприятстве фабрикам перед другими от-раслями труда народного… Опыт всех государств доказывает, что фабрики, особливо фабрики роскошных и утонченных произведений, там только на твер-дом основании существовали, где был избыток рук. Россию природа и все об-стоятельства призывают предпочтительно к земледелию. Многие ее страны издревле были именованы житницею Европы. Фабрики ее должны, так ска-зать, составлять отрасль ее земледелия… 2.В других своих записках В.П. Кочубей, исходя из тех же принципов, более

конкретизирует свою промышленную программу. Дворянская точка зрения на промышленность отражена в них совершенно отчетливо. Если фабрики и нуж-ны России, рассуждает он, то, «конечно, не в той соразмерности, которая принята быть может для земель, где население достигло до полной меры, и где хлебо-пашество доведено до большого градуса совершенства». И фабрики эти долж-ны производить не предметы роскоши, а предметы широкого потребления: сукно, полотно, кожи, всякие шерстяные и шелковые материи и т.д. Далее В.П. Кочу-бей указывает, какова должна быть политика правительства по отношению к соб-ственной промышленности. Фабрики не следует стеснять, «полезные заведения»

1 [Кочубей В.П.] Отчет министра внутренних дел за 1803 год ... С. 11–13.2 Там же. С. 61.

55

надо поощрять денежными пособиями и другими выгодами, более вниманияобращать «на малые фабрики, нежели на большие, кои государству не так полезны». Важно устранить «все притеснительные распоряжения по части казенных и обязан-ных фабрик», приводя их в положение, более свойственное этим заведениям, так как «и без ожидания барышей, оные не иначе как принужденно существовать могут»1.

Таким образом, по мнению В.П. Кочубея, России необходима промышлен-ность, которая более всего находится в руках дворян или связана с получением сырья из дворянских имений. Главное правило, какого должно придерживаться в отношении «частных видов промышленности», – это не стеснять их ни в выборе предметов, ни в образе их производства и распродажи товаров. Впрочем, допусти-ма и государственная поддержка, но лишь в отдельных случаях. «Некоторое по-ощрение» должно касаться, по мнению В.П. Кочубея, не всех мануфактур, а тех, «кои основаны на обработке собственных наших первых произведений и кои наи-более для государства нужны».

Особенно следует отметить, что В.П. Кочубей предлагал обращать внима-ние преимущественно «на малые фабрики», так как «большие не так полезны». Здесь он высказывал точку зрения дворян, разделявшуюся Екатериной II. В за-метках о мануфактурах императрица отмечала, что «земледельцы суть первей-шие и полезнейшие мануфактурщики в государстве», что эта отрасль народного труда есть «прежняя и самая старая промышленность, а все увлекаются новизна-ми и позднейшими вымыслами». Развитие промышленности в форме рассеянных или раздробленных мануфактур (ремесленные производства и кустарные про-мыслы), по мнению императрицы, гораздо выгоднее и желательнее для государ-ственной пользы2. Покровительство мелкой промышленности, распространенной в значительной степени среди крестьян, было свойственно дворянству, извлекав-шему от крепостных крестьянских предприятий немалый доход. Наконец, в отно-шении казенных предприятий В.П. Кочубей стоял за передачу их в частные руки «на условиях, какие для казны и для успешнейшего действия сего рода заведений выгоднейшими признаны будут». При нем была передана Купавинская шелковая мануфактура «в потомственное свое содержание» князю Юсупову3 и намечалась передача Екатеринославской суконной мануфактуры.

1 [Кочубей В.П.] Записка графа Кочубея. Представлена Е.И.В. марта 27-го 1803 г. // Архив кня-зя Воронцова. Кн. 11. М.: Тип. Грачева, 1877. С. 458–459.2 «Первейшее самое всеобщее и самое важное правило, которому нужно следовать при заведе-нии мануфактур, – отмечала Екатерина II, – состоит в том, чтобы не позволять заводить таких мануфактур (разве в случае неизбежной необходимости), в которых первые главные материа-лы употребляются иностранные и, особливо, если можно заменить их своими отечественны-ми, хотя бы сии были и нисшей доброты» (см.: Лодыженский К.Н. История русского таможен-ного тарифа ... С. 107–108).3 Об отдаче казенной шелковой Купавинской фабрики в потомственное владение князю Юсу-пову. Высочайше утвержденный доклад министра внутренних дел. 11 декабря 1803 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 21076. С. 1057–1061.

56

Как видно, в области земледелия и промышленности программа В.П. Кочу-бея предусматривала создание условий для их естественного развития, устра-нение всяких стеснений и препятствий. Разумеется, нельзя было не заботиться о той промышленности, которая уже существовала. Но естественные условия и действительное положение России делали ее, по мнению В.П. Кочубея, пре-имущественно земледельческой страной, «житницей Европы», в которой могли существовать фабрики только для переработки собственной сельскохозяйствен-ной продукции. И здесь протекционистская идея была чужда министру внутрен-них дел – он выступал против широкого покровительства фабрикам и заводам. «Свободный тариф» во внешней торговле он считал необходимым условием под-держания конкуренции – «естественного» средства обучения российских пред-принимателей производить более качественный товар с наименьшими затратами1.

Осуществление экономической программы в области внешней торговли воз-лагалась на другого деятеля александровского правительства – Н.П. Румянцева. С августа 1801 г. до апреля 1809 г. он являлся главным директором Департамен-та водяных коммуникаций и возглавлял Экспедицию устроения дорог в государ-стве2. В развитии системы путей сообщения глава транспортного ведомства видел условие превращения страны в передовую торговую державу, обеспечения не-зависимости российской торговли от иностранных купцов, продвижения отече-ственных товаров на новые рынки. Так, в «Записке главного директора водяных коммуникаций о соединении р. Нимена с Западною Двиною» он с сожалением констатировал, что в портах Кенигсберга и Мемеля

российский торговец имеет в продаже продукта своей земли посредником купца иностранного, устанавливающего по своему произволу цену его това-ра; с другой стороны соседственная держава обогащается знатною с клади пошлиною, которая могла бы собираться в порте российском; а к тому же и малейшее политическое обстоятельство может пресечь всю по сей части коммерцию3.Н.П. Румянцев реформировал транспортное ведомство, организовал про-

ектирование и строительство шоссейных дорог, мостов, каналов (в том числе Мариинской водной системы, открытой в 1810 г.), подготовку специалистов-транспортников, осуществлял надзор за действовавшими и строившимися

1 Тимофеев Д.В. Виктор Павлович Кочубей. «Свобода и частный прибыток есть единое истин-ное движущее начало всякой промышленности» // Российский либерализм: идеи и люди. В 2 т. Т. 1: XVIII–XIX века / под общ. ред. А.А. Кара-Мурзы. М.: Новое издательство, 2018. С. 95–96.2 В ведении Экспедиции состояли дороги между столицами, окрестные петербургские дороги и другие, служившие для сообщения между значительными тогда городами (Краткий истори-ческий очерк развития и деятельности ведомства путей сообщения за сто лет его существова-ния (1798–1898 гг.). СПб.: Типография Министерства путей сообщения, 1898. С. 22).3 [Румянцев Н.П.] Записка главного директора водяных коммуникаций о соединении р. Нимена с Западною Двиною // АГС. Т. 3. Ч. 2. Стб. 827–830.

57

коммуникациями и т.д.1 В 1801–1810 гг. Николай Петрович был министром коммерции «с оставлением в занимаемых должностях и званиях», в 1808–1814 гг. – министром иностранных дел.

Особенностью Министерства коммерции было то, что должность мини-стра был учреждена раньше, чем образовано само Министерство. Еще 13 сентя-бря 1800 г. министром коммерции был назначен Г.П. Гагарин для осуществления главного руководства Коммерц-коллегией и главного начальства над всеми тамо-женными чинами («министр без министерства»). Его управлению были вверены Коммерц-коллегия и Канцелярия президента Коммерц-коллегии, вскоре переиме-нованная в Канцелярию при министре. 11 декабря 1801 г. министром коммерции был назначен Н.П. Румянцев.

Следует заметить, что при разработке проекта министерской реформы «мо-лодые друзья» императора из Негласного комитета считали нецелесообразным создание специального ведомства, занимавшегося делами торговли. Видимо, они полагали, что развитие коммерции должно было быть подчинено главным обра-зом фискальным интересам и управлять этой сферой следовало министру фи-нансов. В проекте, представленном 11 апреля 1801 г. Н.Н. Новосильцевым, была воплощена именно эта идея: Министерство коммерции в перечне создаваемых министерств отсутствовало. Но Александр I считал необходимым иметь такое ве-домство. Такое же мнение, как оказалось, было и у имевших влияние на импера-тора Ф.-С. Лагарпа и А.Р. Воронцова. Проект министерской реформы пришлось доработать2. 8 сентября 1802 г. Александр I подписал манифест «Об учреждении министерств», возвещавший об образовании восьми министерств, включая Ми-нистерства коммерции. В манифесте, в частности, говорилось:

Должность министра коммерции, управляющего Коммерц-коллегиею и имеющего главное начальство над всеми таможенными чиновниками, оста-ется на основании прежде изданных узаконений... Министры должны немед-ленно заняться образованием своих канцелярий, постановлением порядка производству имеющих вступить к ним дел и сочинением для них штатов...3.Тогда же было подтверждено пребывание Н.П. Румянцева в должности мини-

стра коммерции.Компетенция Министерства определялась основными предметами ведения

Коммерц-коллегии:1) дела по внешней торговле – переписка с дипломатическими агентами и кон-

сулами по предметам торговли, сбор сведений о ценах, налогах, пошлинах, трак-татах, регламентах, о торговых связях иностранных государств; руководство

1 См.: Молчанов В.Ф. Государственный канцлер России Н.П. Румянцев ... С. 202–209.2 Сафонов М.М. Проблема реформ в правительственной политике России на рубеже XVIII и XIX вв. Л.: Наука: Ленинградское отделение, 1988. С. 205–209.3 Об учреждении министерств. Манифест. 8 сентября 1802 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20406. С. 243–248; Высшие и центральные государственные учреждения России. 1801–1917. Т. 3. СПб.: На-ука, 2002. С. 107–108.

58

торговыми предприятиями за границей; ведение баланса привоза и вывоза това-ров, составление предположений об изменениях в тарифе, торговых и купеческих уставах, о назначении консулов и учреждении контор; переписка с начальниками портовых городов, вопросы транзитной торговли; контроль над соблюдением тор-говых трактатов;

2) дела по внутренней торговле – переписка по вопросам внутренней торговли с государственными учреждениями, сбор справочной информации по губерниям о промыслах, фабриках, заводах и компаниях, количестве и качестве производи-мой продукции, спросе на нее, сбыте и возможности ее экспорта, наблюдение за торгами, ярмарками и морским промыслом; разработка и внедрение мер по рас-ширению промыслов, увеличению количества производимых товаров, обеспече-нию займами и поддержанию внутреннего кредита;

3) дела по внутренней и внешней торговой коммуникации – сбор и обработ-ка сведений о торговых путях, портах, о судостроении, количестве морских и реч-ных судов, о путях торгового мореплавания; руководство купеческими верфями, кадровое обеспечение торгового судоходства шкиперами и матросами, страхова-ние судов, разработка предположений о строительстве судостроительных пред-приятий;

4) дела по таможенному управлению – обработка и ревизия документов тамо-жен, дел по личному составу, устройству и содержанию таможен, дел о конфиска-ции товаров, судебных дел между российскими и английскими купцами.

Предметы ведения находились в управлении соответствующих экспедиций Коммерц-коллегии. Канцелярия при министре 8 января 1803 г. была преобразо-вана в Департамент министра коммерции – основной исполнительно-распоряди-тельный орган при министре коммерции.

Помимо непосредственных предметов ведения, Министерство коммерции со-действовало учреждению коммерческих училищ, осуществляло надзор за дея-тельностью мореходных и штурманских училищ и др.1

Понимая важность сведений о торговле для купцов и заводчиков, Н.П. Румян-цев испросил высочайшее разрешение на издание под своим личным надзором «Санкт-Петербургских коммерческих ведомостей». В выходившей в 1802–1810 гг. газете помещались официальные документы, «до коммерции относившиеся»,

1 Приходько М.А. Министерство коммерции и государственная система Российской импе-рии в начале XIX века [Электронный ресурс]. URL: http://www.rusnauka.com/32_PVMN_2011/Pravo/1_97765.doc.htm (дата обращения: 30.11.2017). 25 июля 1810 г. Министерство коммерции было упразднено, с передачей предметов ведения в Министерство финансов (дела по внешней торговле и таможенному управлению) и Министерство внутренних дел (дела по внутренней торговле). 17 августа 1810 г. Коммерц-коллегия до окончательного преобразования коммерче-ской части была передана под управление Министерства финансов; 8 ноября 1811 г. Коммерц-коллегия окончательно упразднена (Высшие и центральные государственные учреждения Рос-сии. 1801–1917. Т. 3. С. 110–112).

59

российские и иностранные торговые корреспонденции, вексельные курсы, сооб-щения об открытиях и изобретениях, ученые известия и пр.

В лице Н.П. Румянцева Министерство коммерции получило весьма энергично-го и компетентного руководителя. С его именем связано расширение деятельности Российско-американской компании, за которую он ходатайствовал перед Алексан-дром I. Весной 1802 г. император и члены его семьи приобрели акции Компании; акционерами стали и многие царские сановники (Н.П. Румянцев, Н.С. Мордвинов, И.А. Вейдемейер и др.), что должно было повысить ее авторитет как прибыльной и надежной компании. В 1804 г. Н.П. Румянцеву удалось договориться с Министер-ством финансов о предоставлении Российско-американской компании возможно-сти «пользоваться ссудою из учетных контор под товары ее промышленные и под собственные ее векселя»1.

При участии министра коммерции была организована первая русская круго-светная экспедиция И.Ф. Крузенштерна и Ю.Ф. Лисянского. Целью экспедиции, помимо доставки в тихоокеанские владения припасов и необходимых для кора-блестроения материалов, было установление торгово-экономических связей с Ки-таем, Японией и другими странами региона2. В поданной императору записке «О торге с Японией» (1803) Н.П. Румянцев подчеркивал:

Сама природа, поставя Россию сопредельною Японии и сближая обе им-перии морями, дает нам пред всеми торговыми державами преимущества и удобность в торговле, к которой ныне купечество наше, как кажется, ожи-дает токмо единого от правительства одобрения3.По инициативе Н.П. Румянцева в 1803 г. «под Высочайшим Его Император-

ского Величества покровительством» была учреждена акционерная Беломорская торговая компания. Наряду с промыслом рыбы и морского зверя в Белом море и «по всем невозбранным и удобоприступным высотам Северного Океана» ком-пания должна была заниматься «отправлением всякого рода торга внутри и вне России, соображаясь с пользою государственною и компанейскою, на основании

1 Петров А.Ю. Российско-американская компания: деятельность на отечественном и зарубеж-ном рынках ... С. 59, 70.2 В статье «О российском посольстве в Японию» Н.М. Карамзин писал, что предполагаемая экспедиция любопытна не только для России, но и для всей Европы, «ибо предмет ее не огра-ничивается успехами нашей торговли, но касается и до наук, до блага человечества и распро-странения выгод гражданственности между народами». По его мнению, в русских моряках, от-правившихся в кругосветное плавание, коренные жители встреченных земель «увидят не хищ-ников, не тиранов, которые некогда спешили по следам Колумба злодействовать в Новом Мире, но друзей человечества, предлагающих народам взаимные выгоды торговли» (Вестник Евро-пы. 1803. № 11. С. 159–171).3 Цит. по: [Румянцев Н.П.] О торге с Японией. Докладная записка министра коммерции Н.П. Ру-мянцева Александру I. 20 февраля (4 марта) 1803 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 158. С. 387. См. приложение V.Подробнее об экспедиции и ее результатах см.: История Русской Америки, 1732–1867 ... Т. 2. С. 84–114.

60

общих гражданских узаконений». «Дабы облечь компанию в приличное достоин-ство» Александр I вступил в число ее акционеров1. При содействии Н.П. Румян-цева архангельский купец К.А. Анфилатов в 1806 г. организовал первые прямые плавания русских торговых судов в Северо-Американские Соединенные Шта-ты с освобождением от пошлин вывезенных и привезенных товаров. Оценивая результаты этого предприятия, К.А. Анфилатов писал, что, во-первых, «проти-ву всех мнений иностранцев» была доказана возможность употреблять в дальние морские рейсы корабли отечественной постройки, а во-вторых,

американцы сами стали посылать в Архангельск свои корабли и заве-ли там от себя конторы, чего до предприятия сего не было. Таким образом, и в Архангельске к существенной для нас пользе товары американские идут теперь из первых рук, как и наши доходят к ним не через другие руки2.В исторической литературе встречается мнение о том, что Н.П. Румянцев

был убежденным либералом, разделявшим идеи А. Смита. Один из авторов офи-циального юбилейного издания, вышедшего к 100-летию Министерства финан-сов, П.И. Миллер писал:

Государь и его министр коммерции увлекались идеями Адама Смита о свободе торговли и об основаниях богатства государств. Выводы творца политической экономии нередко повторяются в докладах и объяснительных записках графа Румянцева к проектам законов. Мысли о свободе торговли составляли полную противоположность началам, которые были положены в основание мер, принятых в предшествовавшее царствование3.В такой оценке приверженности Н.П. Румянцева идеям либерализма есть пре-

увеличение. Действительно, в его рассуждениях приводятся доводы в пользу «свободы коммерции» и встречаются мысли в духе учения А. Смита. Однако как министр он стремился проводить взвешенную и свободную от крайностей поли-тику, направленную на умеренное, действенное покровительство российской про-мышленности.

1 Об устройстве торговой компании на Белом море для сельдяного и других промыслов. Имен-ной [указ], данный Сенату. 11 августа 1803 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20893. С. 829–834.2 По ходатайству Н.П. Румянцева Александр I распорядился, «чтобы первые три корабля, в России построенные и ему, Анфилатову, принадлежащие и отправленные от него из здеш-него или Архангельского порта с российскими товарами в Соединенные Штаты, отпущены были без взимания тарифных пошлин; и равным образом, коль скоро помянутые три корабля с американскими товарами прибудут в которые-либо порты наши, пошлин с привозимых на тех кораблях товаров не брать...». Общая сумма пошлин и других сборов, от которых был ос-вобожден К.А. Анфилатов составляла около 900 тыс. руб.; кроме того ему удалось получить от правительства ссуду в размере 200 тыс. руб. (Александр I – министру коммерции Н.П. Ру-мянцеву. 29 декабря 1805 г. (10 января 1806 г.) // ВПР 1. Т. 3. Д. 3. С. 23, 654–655. См. также: Судовиков М.С. Купец-негоциант Ксенофонт Анфилатов: (1761–1820) // Вопросы истории. 2011. № 4. С. 157–163).3 Миллер П.И. Торговля и промышленность ... С. 126.

61

У Н.П. Румянцева были широкие и смелые планы выдвижения России в ряды первых торговых держав путем развития посреднической торговли между Евро-пой и Азией, развития активной и независимой от иностранцев русской торговли. Для этого он считал необходимым объединить управление внешней и внутренней торговлей в Министерстве коммерции, предлагал организовать палату коммерче-ского суда для решения дел по торговле, разработать коммерческий кодекс, соз-дать коммерческие банки и страховые капиталы и др.

В реализации обширных планов Министерства коммерции важная роль отво-дилась таможенной политике. По мнению Н.П. Румянцева, эта политика должна была коренным образом отличаться от той, которая проводилась в предшеству-ющий период. В программе деятельности Министерства коммерции, представ-ленной Александру I в 1802 г., были определены принципы новой таможенной политики:

Три правила входят в попечение об изобилии торга: 1) уменьшение числа привозных товаров не запрещением или стеснением каким, а выделыванием того же рода оных внутри государства; 2) умножение товаров отпускных, чего иначе и достичь невозможно, как отвращенном внутренних неудобств и помех и разведыванием, в какой чужой стране можно им открыть новое по-прище, и 3) распространение транзита1.Н.П. Румянцев отвергал главнейшее требование меркантильной системы – огра-

ничение или уменьшение импорта «запрещением или стеснением» – и предлагал заменить его развитием собственного производства того же рода. Задачей эконо-мической политики правительства должно было быть содействие развитию своей промышленности при умеренном обложении импорта (до 20% ценности товара). Поэтому понятно отрицательное отношение Н.П. Румянцева к «высокому», по его словам, тарифу 1797 г., который облагал значительными пошлинами товары именно для ограничения ввоза. В отзыве на «предположения», представленные правитель-ству в 1803 г. одним из купцов, где предлагалось, между прочим, понизить ввозные пошлины, министр коммерции соглашался с тем, что «многие привозные товары по ныне действующему тарифу обложены отяготительной пошлиной», и указывал, что «сей предмет» имеется в виду при составлении нового тарифа. Некоторые «стесне-ния» при провозе товаров Н.П. Румянцеву удалось устранить ввиду «неудобств для провозящих» (ярлыки для ввозных товаров, троекратное их свидетельство и др.). Развитию российской торговли, по его мнению, должны были послужить открытие новых рынков, а также «отвращение внутренних неудобств и помех».

Большое значение Н.П. Румянцев придавал транзитной торговле. Для ее раз-вития надлежало вывести Россию из обособленного положения, в котором она находилась по условиям своей внешней торговли. Следовало открыть порты на всех омывающих государство морях и соединить их между собой. Транзит, осо-бенно азиатских товаров в Европу, как он считал, «пролагал пространный путь»

1 Миллер П.И. Торговля и промышленность ... С. 127.

62

к выгодным переменам в торговле1. Были изучены пути в Кабул через Орен-бург, Бухтарму и Астрахань с намерением создать в одном из этих пунктов «место, как Кяхту, и связать его с ярмарками и распределять здесь российские, европейские и азиатские товары». Само это посредничество представлялось экономистам того времени имеющим «естественное значение и главнейший интерес» для России2.

В дальнейшем Н.П. Румянцев стремился реализовать намеченную программу в области внешней торговли и таможенной политики, особенно при осуществле-нии практических мероприятий Министерства коммерции до 1806–1807 гг. Ради увеличения торгового оборота он, пренебрегая постулатами меркантилизма, был готов мириться с уменьшением актива торгового баланса; уменьшение ввоза счи-тал оправданным, если «национальная надобность удовлетворена собственным искусством»3. Таможенный доход, увеличения которого так настойчиво добива-лись его предшественники, Н.П. Румянцев не считал главной целью таможенной политики. В проекте тарифа 1805 г. он сам предусматривал вследствие проекти-руемого снижения пошлин общее уменьшение таможенного дохода. Полагая, что вопрос о доходах имеет подчиненное значение, он отдавал предпочтение разви-тию торговли и удовлетворению интересов потребителей4.

Н.П. Румянцев выступал против торговых монополий, таможенных откупов и других сторон торговой политики, характерных для эпохи меркантилизма. Его «система национальной торговли» предполагала защиту интересов российского торгового класса и отрицательное отношение к предоставлению каких-либо льгот иностранным купцам. В 1806 г. в докладной записке «О влиянии блокады ганзей-ских городов на торговлю России» Н.П. Румянцев указывал, что положение блока-ды удобно для избавления от иностранного торгового посредничества и перехода к «действительному торгу». Он полагал, что Россия не имеет крайней нужды в по-средничестве «ансейских» городов и в ее интересах войти «в непосредственный торг там, откуда помянутые города (Гамбург, Любек, Бремен и Эмбден) берут и передают нам товары или в первоначальном виде, или в искусственном», для чего необходи-мо «умножить наше судоходство». Далее Н.П. Румянцев выясняет причины, препят-ствовавшие до сих пор установлению «действительного торга», о «коих сожалеет ныне российское купечество». (Торговцы просили правительство принять меры про-тив насильственного прекращения англичанами посредством морской блокады их торговли с посредниками – Ганзейскими городами.) Министр коммерции писал:

1 [Румянцев Н.П.] [Предисловие] // Государственная торговля 1802 года в разных ея видах ... С. 4. «Транзиты вообще в прошлом году были сильнее» – с удовлетворением констатировал Н.П. Румянцев в предисловии к обозрению внешней торговли в 1803 году. ([Румянцев П.Н.] [Предисловие] // Государственная торговля 1803 года в разных ея видах. СПб.: при Государ-ственной Коммерц-коллегии, [1804]. С. 4).2 См.: Имашева М.М. Вопросы русско-азиатской торговли через Астрахань ... С. 13.3 [Румянцев Н.П.] [Предисловие] // Государственная торговля 1803 года в разных ея видах ... С. 5.4 См.: [Румянцев Н.П.] Записка министра коммерции о разуме тарифа // АГС. Т. 3. Ч. 1.Стб. 378–379.

63

Торговцы древних городов сих представили по соседству издавна рос-сиянам свои услуги; вызвали наше купечество действием своего кредита; приобрели их доверенность, направили к себе течение торговых капиталов и долгим владычеством, трудами и промышленностью не допустили нас до тех коренных источников, из коих черпали избытки отдаленных стран и нам передавали.Но время представления иностранцам первенства в торговле прошло, заявлял

Н.П. Румянцев, и предлагал меры по использованию затруднений европейских посредников для развития собственного торга. Он находил, что «сей временный разрыв путей, к изобилию ведущих, прочит государству то благо, к которому ве-дет сама природа», и выражал недовольство отечественным купечеством, «ко-торое страшится малейшего ущерба» и там, где надобно удвоить деятельность, выражает только сетование и обнаруживает нерешительность. Поскольку инте-ресы нашей торговли пострадали, он считал нужным и английскому правитель-ству сделать «надлежащее внушение по сему предмету», так как «Англия осадила Любек без согласия нашего и не была вызвана на меру сию подобным действием Пруссии»1.

Нежеланием Н.П. Румянцева предоставлять иностранцам льготы и преимуще-ства в торговле объяснялось его в целом отрицательное отношение к заключению торговых договоров с другими странами; министр коммерции считал необходи-мым «обозреть торговые трактаты», которые связывали Россию уступками в по-шлинах и предоставлением разных торговых льгот иностранцам.

В это время продолжали действовать торговые договоры России с европей-скими державами, заключенные в годы правления Екатерины II и Павла I и на-правленные на содействие развитию прямого торга договаривающихся сторон собственными продуктами. Общие руководящие начала для заключения таких до-говоров с иностранными державами были выработаны Коммерц-коллегией еще перед заключением коммерческого трактата с Австрией в 1785 г.2 Ф.Ф. Мартенс, характеризуя экономические представления, под влиянием которых разрабатыва-лись торговые трактаты того времени, отмечал:

Несмотря на влияние школы физиократов, европейские правительства конца прошлого столетия в торговой своей политике оставались привержен-цами меркантильной системы. В драгоценных металлах, золоте и серебре ви-дели они главный, если не исключительный, источник народного богатства3.Формально эти трактаты основывались на принципах «полнейшей взаимно-

сти», «совершенного равенства в правах и преимуществах» договаривающихся

1 Министр коммерции Н.П. Румянцев – Александру I. О влиянии блокады ансейских городов на торговлю России. 4 мая 1806 г. // ВПР 1. Т. 3. Док. 54. С. 149–152.2 Об открытии торговли между Российской империей и областями Австрийской монархии: ма-нифест Екатерины II от 1 ноября 1785 г. // ПСЗ-I. Т. 22. № 16284. С. 475–487.3 Мартенс Ф.Ф. Т. 2. Трактаты с Австрией. 1772–1808. СПб.: Тип. М-ва путей сообщения, 1875. С. 138.

64

сторон, «справедливой взаимности в выгодах, предоставляемых тарифам» и т.д. Однако, по мнению Н.П. Румянцева, Россия в этих трактатах более теряла, чем выигрывала, поскольку вела, главным образом «страдательный торг». В поль-зе их для России сомневались тогда многие, в том числе и сам император Алек-сандр I1.

Свое отрицательное отношение к торговым монополиям Н.П. Румянцев выра-зил в связи с предложением монополизировать торг смолой. В проекте неизвест-ного автора, переданном через Н.С. Мордвинова в 1802 г., предлагалось ввиду массовой скупки смолы по низким ценам иностранными комиссионерами образо-вать правительственную комиссию, которая приобретала бы у крестьян смолу по установленной цене в казенное ведомство, откуда производилась бы продажа ее иностранцам. Н.П. Румянцев находил этот проект «не совсем сообразным с дол-женствующей быть свободой в торге, а потому и с истинной пользой государства» и критически отнесся как к возможности образовать этот торг, так и к выгодности его для населения и правительства2.

Также отрицательным было отношение Н.П. Румянцева к появлявшимся пред-ложениям, в том числе и в правительственных кругах, о передаче таможен в от-купное управление. Отмечая, что правительство на опыте пришло к пониманию вреда откупов еще в начале 1760-х гг. и перевело таможенные сборы в казенное ведомство, Н.П. Румянцев рассуждал:

Впрочем, не распространяясь догадками, сколько вообще операции, отку-пами составленные, сокращают приращение внутренней промышленности в угнетение и ненависть народа, известно, что, переместив действие тамо-женного сбора в частные руки, нельзя уже будет сообразить его с государ-ственной пользой, ибо, если ныне существует тайный провоз вопреки мер, приемлемых со стороны правительства к уничтожению онаго, то почему в руках откупщика прекратиться он должен, когда для него выгоден будет3.Следует заметить, что программа Н.П. Румянцева в области внешней торгов-

ли и таможенной политики имела влиятельных противников. Так, предложенный И.Ф. Крузенштерном и поддержанный Н.П. Румянцевым проект кругосветной «русской экспедиции в интересах развития торговли и обогащения страны» встре-тил противодействие в лице известных англоманов морского министра П.В. Чи-чагова и российского посла в Англии С.Р. Воронцова. Сановники не допускали и мысли, что «самонадеянным и легкомысленным» российским мореплавателям удастся сравняться с англичанами, и они не жалели «язвительных насмешек над

1 Например, Ф.Х. Вирст считал, что в торговых трактатах одна из договаривающихся сторон получает меньше выгод, и не трудно понять, по его мнению, что такой стороной была Россия; поэтому ей стоит следовать примеру Соединенных Штатов Северной Америки, не заключав-ших с кем-либо торговые договоры (Вирст Ф.Х. Рассуждения о некоторых предметах законо-дательства и управления финансами ... С. 185–186).2 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 81–82.3 Цит. по: Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 82.

65

нелепой будто бы затеей Румянцева послать вокруг света, как напоказ, наши нику-да не годные суда и жалкие по невежеству экипажи»1. Резко отрицательно харак-теризовал деятельность Н.П. Румянцева на посту министра, а позднее и канцлера Ф.-С. Лагарп в своих письмах императору2. П.В. Завадовский, А.Б. Куракин и не-которые другие вельможи оказались в оппозиции румянцевскому плану создания «системы национальной торговли», основой которой должен был стать новый умеренно либеральный таможенный тариф. Они не желали расставаться с при-вычной и выгодной лично им торговой политикой уходящей эпохи – таможенны-ми откупами, монополиями, льготами, иностранным торговым посредничеством и т.д. Такой взгляд из прошлого на торговую политику России вызвал возражения Н.М. Карамзина, писавшего в 1803 г.:

Есть люди и русские, без сомнения очень скромные, которые утвержда-ют, что Россия не должна и думать о знаменитости в мореплавании (ибо га-вани ее запираются льдом на шест месяцев в году), и что благоразумие велит нам довольствоваться продажею и куплею на месте. Петр Великий не так думал. Мудрено ли? Он был русский в душе и патриот; а сии господа или ан-гломаны, или галломаны, и желают называться космополитами. Только мы, обыкновенные люди, не можем с ними парить умом выше низкого патрио-тизма; мы стоим на земле, и на земле русской; смотрим на свет не в оч-ки систематиков, а своими природными глазами; думаем, что в нынешнем состоянии вещей государство не может достигнуть до совершенного вели-чия без флотов и великих успехов мореплавания... Сверх того сильному го-сударству надобны деньги; а их нельзя иметь много без выгодной внешней торговли, которая возбуждает, усиливает внутреннюю промышленность... Русским недостает одного для успехов их мореплавания: смелого духа пред-приимчивости. Но он созреет вместе с нашим политическим умом...3.«Эпоха великодушных планов и просвещенных замыслов»4 первых лет но-

вого царствования была отмечена общественным интересом к пришедшим из Европы и весьма свежим для России идеям свободы, просвещения и прогресса. В моду вошла политическая экономия, которая не только стала преподаваться «по Смиту» в качестве самостоятельного предмета в Московском и новых уни-верситетах, но и заняла место в ряду традиционных уроков по музыке и тан-цам в аристократических семьях. Примечательно, что, когда А. Смит еще не имел мировой славы и преподавал в университете Глазго, у него были студен-ты из России – И.А. Третьяков и С.Е. Десницкий. Первый русский перевод

1 Сараскина Л.И. Граф Н.П. Румянцев и его время. М.: Наш дом, 2003. С. 58.2 Ф.-С. Лагарп характеризовал Н.П. Румянцева как министра «бездушного и бесталанного», ко-торый, «к несчастью для России, в милость вошел» (см.: Император Александр I и Фредерик-Сезар Лагарп ... Т. 2. С. 483, 557 и др.).3 Карамзин Н.М. О российском посольстве в Японию // Вестник Европы. 1803. № 11. С. 159–171.4 Витчевский В. Торговая, таможенная и промышленная политика России ... С. 30.

66

«Богатство народов» А. Смита, предпринятый чиновником министерства фи-нансов Н.Р. Политковским, был опубликован в Санкт-Петербурге в четырех то-мах в 1802–1806 гг.

Начало XIX века было отмечено в России интенсивным развитием экономи-ческой мысли. Теоретическая, университетская наука следовала за передовыми образцами классической политэкономии, представленными теориями англий-ских и французских экономистов. Главным предметом изучения здесь была сфера промышленного производства в условиях свободной конкуренции. Отно-сительно роли государства в экономике провозглашалась концепция экономи-ческого либерализма в целом и концепция фритредерства во внешней торговле в частности. Такая постановка вопросов не соответствовала конкретно-исто-рическим условиям хозяйственного развития России ввиду ее экономического отставания от Англии и Франции. Поэтому другое направление российской эко-номической мысли, представленное в основном практическими проектами со-циально-экономических реформ, использовало скорее либеральный дух, чем содержание классической политэкономии, и поднимало не столько вопросы эпо-хи промышленного капитализма, сколько вопросы «эпохи первоначального на-копления капитала», т.е. проблемы денежного обращения, кредита, финансов, внешней торговли, государственного регулирования экономики и т.д.1

Первым преподавателем политической экономии как самостоятельной и обязательной для изучения дисциплины в Московском университете был Х. Шлёцер – автор первого переведенного на русский язык учебника политэ-кономии. В области экономической теории Х. Шлёцер в духе своего времени стремился примирить основные идеи смитианства с германской классиче-ской философией и камералистикой. Политическую экономию он рассматри-вал преимущественно как прикладную науку и сближал ее с экономической политикой; последнюю он понимал как «политическую экономию в собствен-ном смысле». В структуре политической экономии, также следуя немецкой на-учной традиции, Х. Шлёцер выделял экономическую теорию, экономическую политику и финансовую науку. Признавая необходимость помощи законодате-ля в умножении народного богатства, профессор предостерегал от неуместного и чрезмерного государственного вмешательства, которое «делает опасную за-путанность в свободном употреблении сил производящих» и может вредить об-щественному благосостоянию.

Вопрос о возможности применения положений классического учения к «мо-лодым нациям», к которым Х. Шлёцер относил и Россию, является одним из центральных в его теоретических построениях. По его мнению, экономический прогресс имеет стадиальный характер; в рамках определенной стадии разви-тие обеспечивается инвестициями. Переход к более высокой стадии может быть связан с трудностями (например, нехваткой капиталов), требующими государ-

1 Мировая экономическая мысль. Сквозь призму веков ... С. 597.

67

ственного вмешательства. Первая стадия – сельскохозяйственная. Поскольку ин-вестиционные возможности России в этом секторе еще далеко не исчерпаны, страна согласно «естественному ходу сил» должна отказаться от насильствен-ной индустриализации и еще «несколько веков» оставаться аграрной, развиваю-щей простые некапиталоемкие промыслы. По Х. Шлёцеру, немаловажно, что это предотвратит пролетаризацию сельского населения, наблюдающуюся в Западной Европе. Второй стадией экономического прогресса Х. Шлёцер считал развитие ремесел и торговли, которое происходит по этапам: от переработки отечественно-го сырья и сбыта продукции на внутреннем рынке до переработки сырьевых про-дуктов преимущественно иностранного происхождения для зарубежного рынка. Аграрным обществам, еще имеющим возможности для инвестиций в сельское хо-зяйство, Х. Шлёцер рекомендовал политику laissez faire, а нациям, уже занимаю-щимся промыслами, предлагал «употреблять все возможные меры для заведения в своем народе ремесел, которые у него еще в недостатке». Он одобрял раздачу премий (кроме экспортных), возврат пошлин, передачу на время монопольных прав государственным торговым обществам и даже предоставление «задатков для закладки фабрик».

В эпоху социально-политических потрясений конца XVIII – начала XIX веков и пересмотра европейских геополитических реалий силовыми средствами Х. Шлё-цер рассуждал о пагубности всяких войн, сожалея, что «дым огней бивуачных как будто… отталкивает Европу в туманный быт средних веков». Как ученый и препо-даватель Х. Шлёцер оказал влияние на мировоззрение учившихся у него в универ-ситете А.С. Грибоедова и П.Я. Чаадаева (последнего в 1807 г. Х. Шлёцер обучал истории и политэкономии в качестве домашнего учителя), способствовал формиро-ванию представлений передовой части российского общества, в том числе будущих декабристов, о первоочередных задачах социально-экономического и политическо-го развития страны1.

Другим видным представителем новой науки был А.К. Шторх, приехавший в Россию в 1787 г. по приглашению и при содействии Н.П. Румянцева (тогда посланника России при Рейнских округах). А.К. Шторх был не только препо-давателем политэкономии, но и теоретиком, внесшим вклад в развитие эко-номической науки. Его главный труд «Курс политической экономии» (1815 г.) принес ему европейскую известность. С 1799 г. А.К. Шторх являлся преподава-телем и наставником у детей Павла I; в 1804 г. он был избран первым ординар-ным членом Императорской Академии наук по разряду политической экономиии статистики.

Политическую экономию А.К. Шторх понимал как науку «естественных за-конов, определяющих благоденствие народов, т.е. их богатство и просвещение».

1 Подробнее о Х. Шлёцере см.: Савченко М.М. Шлецер // Экономическая история России (с древнейших времен до 1917 г.): энциклопедия. В 2 т. / отв. ред. Ю.А. Петров. Т. 2. М.: Рос-сийская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2009. С. 1179–1181.

68

Взгляды его на исторический процесс и связанные с ними представления о задачах социально-экономического развития России со временем менялись. В ранних работах А.К. Шторх выступал с аргументами в пользу индустриаль-ного развития, указывал на необходимость поощрения в России националь-ной промышленности; как сторонник умеренного протекционизма полагал, что ввозные пошлины редко бывают вредными. Позднее он перешел на позиции эволюционизма и фритреда, предлагал довериться саморегулированию хозяй-ственной жизни, обращал внимание на преимущества международного раз-деления труда, высказывался за увеличение русского сельскохозяйственного экспорта и отказ от «насаждения» мануфактуры («рукоделия») на русской по-чве. При этом, однако, А.К. Шторх признавал экономическую эффективность промышленности и преходящий характер «земледельческого периода» в исто-рии России, неизбежный переход в будущем к мануфактурной стадии связы-вал с накоплением достаточных капиталов. Главным фактором русской истории А.К. Шторх считал внешнюю, преимущественно транзитную, торговлю, видел в ней «не продукт туземного внутреннего развития», а действенную «внешнюю организацию и цивилизирующую силу», которая создала культуру, города и са-мо русское государство1.

Среди других экономистов, работавших в начале XIX века в России, бы-ли Л.К. Якоб – с 1806 г. профессор Харьковского университета, автор работ по экономике России и М.А. Балугьянский – с 1804 г. профессор Педагогического института и референдарий по части государственного хозяйства и финансов Ко-миссии составления законов.

В открытом в 1804 г. в Петербурге Педагогическом институте преподавание политической экономии велось в духе А. Смита и его последователей2. В 1806–1808 гг. при Академии наук издавался «Статистический журнал» – первый науч-ный гуманитарный журнал в России. В четырех книжках журнала была помещена статья М.А. Балугьянского под заглавием «Национальное богатство. Изображе-ние различных хозяйственных систем». Это был первый на русском языке очерк истории экономических учений, где излагались последовательно три экономи-ческие системы: меркантилистов, физиократов и А. Смита. Будучи сторонником либеральных реформ, М.А. Балугьянский стремился доказать обязанность прави-тельства «возвратить людям первобытную свободу и восстановить естественный

1 Подробнее о А.К. Шторхе см.: Якутин Ю.В. «От столкновений мнений рождается свет» //Шторх А.К. Курс политической экономии, или Изложение начал, обусловливающих народ-ное благоденствие. Размышление о природе национального дохода. М.: Экономическая га-зета, 2008. С. 5–27; Лобас Т.В., Савченко М.М. Шторх // Экономическая история России (с древнейших времен до 1917 г.) ... С. 1194–1197.2 См.: Об учреждении Педагогического института в Санкт-Петербурге из бывшей прежде Учительской гимназии. Высочайше утвержденный доклад министра народного просвеще-ния. 16 апреля 1804 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21265. С. 270–281.

69

порядок в обществе»1. Развитие мануфактур, по его мнению, произойдет самопо себе при установлении свободы предпринимательства и накоплении капита-лов; поэтому нет надобности в каком-либо специальном покровительстве про-мышленности2.

В 1804–1806 гг. с идеями экономического либерализма читатель мог позна-комиться на страницах «Санкт-Петербургского журнала» – официального органа Министерства внутренних дел. В статье «Изложение учения Адама Смита и срав-нение оного с учением французских экономистов» подчеркивалось, что только А. Смит, положивший основание «истинному учению политической экономии», постиг «великую истину, обильнейшую следствиями, от коей все начала науки сей происходят». Здесь же давались советы в области экономической политики, близкие к положениям программы министра внутренних дел В.П. Кочубея 1803 г.; правительству рекомендовалось «распространять торг»3.

В связи с осложнением международной обстановки в 1806 г. правительство приостановило подготовку либерального таможенного тарифа и приняло меры охранительного и даже запретительного характера в области внешней торгов-ли. Эта перемена в направлении деятельности правительства нашла отражение в характере публикуемых в «Санкт-Петербургском журнале» материалов по эко-номическим вопросам. В частности, в журнале появились статьи французского экономиста и крупного таможенного чиновника Ф.Л. Ферье с критикой идей эко-номического либерализма и свободной торговли. В примечании к одной из ста-тей редакция рекомендовала сочинение Ф.Л. Ферье как «прекрасное и новейшее». В 1807 г. появилась статья «Должно ли правительство одобрять торговлю и фа-брики предпочтительно земледелию».

Публикация наиболее важной статьи «О торговых запрещениях (из Ферье)», излагавшей фактически сущность нового направления экономической поли-тики правительства, совпала с заключением Тильзитского договора и присое-динением России к континентальной блокаде. Автор утверждал, что торговые запрещения способствуют развитию внутренней промышленности, поскольку сохраняют в государстве «естественные произведения или первоначальные ве-щества, на кои обращается труд ремесленный», и в то же время «доставляют произведениям ремесл и фабрик покупщиков или потребителей». Правда, он признавал, что запрещение вывоза лишает земледельца и промышленника про-дать свои произведения с выгодой, какую он мог бы иметь «при свободном со-вместничестве», но это неудобство для некоторых частных лиц, по его мнению,

1 См.: Шелестов Д.К. Первый русский научный гуманитарный журнал. К 170-летию издания при Российской Академии наук «Статистического журнала» // Вестник АН СССР. 1977. № 5. С. 109–115.2 Штейн В.М. Очерки развития русской общественно-экономической мысли XIX–XX веков. Л.: Издательство Ленинградского университета, 1948. С. 35–37.3 Санкт-Петербургский журнал. 1804. Т. VII. С. 109–116; Т. IX. С. 128–137.

70

«обращается в пользу народной промышленности». Автор советовал вообще за-менить импорт собственными продуктами, независимо от величины издержек. Свои суждения автор подкреплял примерами из российской внешней торговли.

В духе позднего меркантилизма автор рассуждал о запрете вывоза денег: пря-мой запрет бесполезен, но следует «полагать преграды» вывозу иными способа-ми. «Капиталы в монете суть самые драгоценнейшие», поскольку производят все прочие капиталы, считал он, а «всякая внешняя торговля разорительна, если про-изводится не меною на товар, но на чистые деньги»; следует запрещать привоз товаров, от которого народ может лишиться денег. В заключение автор приходит к выводу, что во внешней торговле «запрещения полезны»: народ, производящий изделия и не покупающий их у иностранцев, «следует правилам разумной и пред-усмотрительной бережливости», результатом чего «будет увеличение богатства общественного»1.

Таким образом, с приходом к власти императора Александра I властями бы-ла выработана и провозглашена программа деятельности правительства в области экономической политики, охватывавшая вопросы промышленности и внешней торговли. Эту программу, выдержанную в духе экономического либерализма, провозгласил близкий к императору В.П. Кочубей. Аргументы для обоснования своей экономической политики члены александровского правительства в значи-тельной мере брали у А. Смита, ставшего модным писателем в российских пра-вящих кругах. Осуществление экономической программы в области внешней торговли возлагалась на Н.П. Румянцева, ставшего в 1802 г. министром коммер-ции. Таможенная политика государства, по его мнению, должна была быть взве-шенной и свободной от крайностей, направленной на умеренное, но действенное покровительство собственной промышленности. Н.П. Румянцев выступал против торговых монополий, таможенных откупов и других сторон торговой политики, характерных для эпохи меркантилизма. Первые годы нового царствования были отмечены общественным интересом к политической экономии. В работах видных представителей этой науки Х. Шлёцера, А.К. Шторха, М.А. Балугьянского нахо-дило теоретическое обоснование новое направление экономической политики го-сударства в области внешней торговли.

1 Санкт-Петербургский журнал. 1807. Т. VII. С. 88–120.

71

Глава IV

ПРОЕКТЫ ТАМОЖЕННЫХ ТАРИФОВ1801 И 1804–1806 гг.

Н.П. РУМЯНЦЕВ «О РАЗУМЕ ТАРИФА»

В области внешней торговли и таможенной политики главное внимание пра-вительства Александра I было сосредоточено на разработке нового тарифа по ев-ропейской торговле1. В указе Сенату от 16 марта 1801 г. отмечалось, что время, прошедшее после издания действующего тарифа, показало недостаточность его во многих частях и неудобство для торговли. Коммерц-коллегии было поручено к концу текущего года, «сделав все нужные соображения», составить проект но-вого тарифа и внести его на утверждение. 18 марта 1801 г. Сенат предписал Ком-мерц-коллегии принять меры к исполнению этого указа2.

Работа над проектом нового тарифа привлекла внимание представителей за-интересованных социальных групп и сословий. В Коммерц-коллегию поступило немало докладных записок и прошений по отдельным вопросам тарифа и целые проекты тарифа, авторы которых в соответствии со своими интересами высказы-вали предложения по проекту и даже требования проведения государством тех или иных мер в области таможенной политики и таможенного дела.

Так, в поданном осенью 1801 г. рапорте новороссийского военного губерна-тора И.И. Михельсона констатировалось, что результатом таможенной полити-ки предшествующего царствования стало расстройство торговли в Новороссии и Крыму. Считая запрещение вывоза шерсти и сырых кож бесполезным для Тав-рического полуострова ввиду отсутствия фабрик для обработки этих продуктов, он предлагал разрешить вывоз этих товаров за границу с пошлиной соответствен-но 25 коп. и 1 руб. с пуда. Вместе с тем он полагал, что не будет стеснительным повышение пошлин на вывозную пшеницу с учетом больших прибылей, какие она доставляла экспортерам3.

На бедственное положение Крыма обращал внимание и министр коммерции Г.П. Гагарин. По его мнению, следовало принять меры «к оживлению погасающего

1 О перемене некоторых статей тарифа и о сочинении оного вновь. 4 апреля 1801 г. // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 363.2 Документы, относящиеся к проекту таможенного тарифа 1801 г. и находящиеся в фонде Ком-мерц-коллегии РГАДА, были изучены М.Ф. Злотниковым (см.: Злотников М.Ф. Континенталь-ная блокада и Россия ... С. 92–101).3 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 92–93.

72

изобилия одаренного от природы столь многими... и для общей пользы необхо-димо потребными произведениями» полуострова, «дабы изобилие его не в од-них только недрах заключалось без всякой пользы для собственных ее жителей, но изливалось бы и вне на существенные его выгоды». Насущной задачей бы-ло устранение ограничений и запрещений во внешней, прежде всего экспортной, торговле. В конце июня 1801 г. Г.П. Гагарин писал в Коммерц-коллегию об эконо-мических проблемах Крыма:

Два богатейшие и в жизни столь необходимые источники его – хлебопа-шество и скотоводство, приносившие доселе бесчисленные для него выгоды, начали уже иссякать с некоторого времени: запрещение о выпуске за границу самых первых и богатых плодов от скотоводства и от происходящих оста-новок вывоза оттуда и хлеба мало-помалу довели страну сию до окончатель-ного оскудения... Кто же без соболезнования представить себе может, что столь изобильный и почти никаких трудов к обрабатыванию не требующий край остается без малейшего в сравнении прочих мест облегчения по торгов-ле, одушевляющей всякое место и всякое людей состояние1.Коммерц-коллегия с мнением министра согласилась и в своем проекте тарифа

уменьшила пошлины на многие товары, отпускаемые из таможен Таврического полуострова; продукты же, «бывшие прежде к отпуску запрещенными», предпо-ложила разрешить вывозить и облегчить там «таможенные обряды». Кроме того, было предложено снизить пошлины и на некоторые «привозимые туда турецкие произведения».

Представляет интерес поданное министру коммерции «мнение» четырех ком-мерции советников о «тарифе вообще и подробно для сбору пошлин по торговле с европейскими народами», в котором нашли выражение интересы части торгов-цев и предпринимателей2. Авторы демонстрировали государственный взгляд на проблему: в тарифе они, прежде всего, видели источник казенного дохода, но ус-матривали и его связь со многими другими частями государственного благоу-стройства.

1 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 93.2 Почетное звание «коммерции советник» было учреждено в марте 1800 г., как говорилось в указе, с целью поощрить купцов «к дальнейшей деятельности и усердию для приведения тор-говли в цветущее и выгоднейшее положение» (Об учреждении для купечества особого отличия под названием коммерции советников и о сравнении оного с восьмым классом статской служ-бы. Именной [указ], данный Сенату. 27 марта 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19347. С. 102–103). Этим же указом по представлению президента Коммерц-коллегии звание «коммерции советника» было высочайше пожаловано десяти «именитым купцам», трое из которых (И. Кусов, И. Лап-тев, П. Нифонтов) вскоре подписали «мнение» о таможенном тарифе. Таким образом, авторами прошения были видные предприниматели, взгляд которых на внешнеторговую и таможенную политику государства мог быть важен для правительства. Например, И.В. Кусов (1750–1819) – представитель известного рода российских купцов и заводчиков – возглавлял торговую конто-ру с отделениями в Москве и Амстердаме, был одним из учредителей Российско-американской компании, основал в Петербурге сахарный, поташный, водочный и кожевенный заводы и т.д.

73

Известно, коль великие суммы потребны на содержание внутреннего по-рядка и правосудия, а равно многочисленных войск и флотов, к необходимой государства обороне потребных, а пошлинные сборы составляют важный доход, который и еще можно увеличить прибавлением пошлин на многие то-вары, особенно же на те, которые служат для одной только прихоти и ла-комства, равным образом и с российских продуктов и товаров, не опасаясь соперничества и подрыву от других народов и без отягощений земледельцев1.Коммерции советники предлагали существенно повысить пошлины пример-

но по 50 статьям экспорта, что составляло около 15% всех экспортных статей (железо, медь, лесной товар, воск, свечи, канатный товар, пенька, икра всякая, ка-нифоль, лен всех сортов, поташ, сало всякое, смола, клей всякий, щетина, юфть всякая и др.).

В рассуждении об импорте коммерции советники, указав на возможность повысить обложение многих товаров, а особенно служащих «для прихоти и ла-комства», подробнее рассмотрели вопрос о понижении ввозных пошлин и о разре-шении привоза некоторых товаров. Мотивами для этого, по их мнению, являются пресечение контрабанды, доставление кораблям «больше фрахту», а торгующим «практики», а также интересы потребителей – чтобы «публика могла пользовать-ся хорошим, а не дурным». Предлагалось:

– понизить пошлину на французскую водку, ром, шром и арак; – уменьшить пошлину на сукна, идущие в Азию, стамед, шелковые и хлопча-

тобумажные товары, разрешив привоз последних только к Петербургскому порту; – положить минимальную пошлину на провозимые тайно алмазы; – «поровнять пошлиной» вина, приходящие от черноморских портов и из Ва-

лахии, с другими импортируемыми винами; – обложить одинаковой пошлиной французские вина, уравнять пошлину на

грибы, дерево крашеное и сандал, орехи; – выделить из аптекарских товаров камфору и обложить ее пошлиной; – заменить адвалорные пошлины специфическими и др.Далее коммерции советники находили «надобным и удобным» импорт не-

которых товаров, ввоз которых был запрещен тарифом 1797 г. Производство их в России либо отсутствовало, либо «не дошло до совершенства» (булавки и вее-ра, балансы (английские) для весов, рессоры, оси, втулки, колеса для экипажей, шкуры енота, зеркальные стекла, некоторые железные и медные изделия, англий-ское пиво и портер). Предполагалось, что разрешение привоза этих товаров пре-сечет «потаенные провозы», казна получит доход, купечество займется торговлей с пользой, а крестьянство – перевозкой.

1 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 94. Тариф, «сочиненный Санкт-Петербургским ратгаузом», также предлагал повышение вывозных пошлин, но в качестве мо-тивов приводил не только увеличение дохода казны, но и поощрение внутренней промышлен-ности, а также необходимость сохранения лесов.

74

Именно эти предложения коммерции советников, касавшиеся понижения по-шлин и разрешения ввоза, Коммерц-коллегия приняла более во внимание в сво-ем проекте тарифа. С предложением повысить пошлины на российский экспорт не согласился Г.П. Гагарин, полагавший, что во «мнении господ коммерции со-ветников» проектируемая пошлина на разные отпускные товары «против суще-ствующего высокая», а потому Коммерц-коллегии следует руководствоваться известными правилами и «почерпнуть из мнения сего только то, что по общим со-ображениям нужным и полезным будет»1.

Были приняты во внимание и удовлетворены некоторые просьбы промыш-ленников, касавшиеся главным образом повышения импортных пошлин или за-прещения ввоза. Так, Коммерц-коллегия приняла предложение петербургского фабриканта о запрещении или повышении пошлин на привозный уксус, а так-же удовлетворила просьбу петербургских немецких мастеров переплетного цеха об обложении пошлиной книг в переплетах. Прошение же «мастера временного крупяного цеха» Т. Дернова о повышении пошлин на привозную перловую крупу с обязательством доставлять ее в необходимом количестве для потребления было оставлено без удовлетворения; Коммерц-коллегия не сочла возможным повысить пошлину на «жизненный продукт», нужный для всеобщего употребления2.

Следует заметить, что, несмотря на активное внешнее участие представителей купцов и фабрикантов в работе над проектом нового тарифа, выразившемся в по-даче в Коммерц-коллегию многочисленных записок и прошений, новые власти поспешили отстранить предпринимателей от работы в самой Коммерц-коллегии. Уже 16 марта 1801 г. ее члены, избираемые от «купечества», были распущены, поскольку, по мнению властей, нахождение их там «не только для усовершен-ствования пользы торговли безуспешно, но и для самого купечества, отлученного сим образом от промыслов и упражнений, им свойственных, разорительно»3. Это отстранение, продолжавшееся в течение всего «дотильзитского» периода, нахо-дилось в явном противоречии с тенденцией привлечения предпринимателей к об-суждению разного рода экономических вопросов и участию в правительственных комиссиях, характерной для периода правления не только Павла I, но и Екатери-ны II4. К активному диалогу с купечеством в 1802 г. призывал молодого импера-тора и Ф.-С. Лагарп:

1 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 95–96.2 Там же. С. 96.3 О неизбрании купцов в члены Коммерц-коллегии. Именной указ, данный Сенату. 16 марта 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19792. С. 591.4 Например, в 1793 г. «особенное собрание» выслушивало «рассуждения и прения знатней-ших российских и иностранных купцов» о причинах «унижения денежного курса в России» и способе его возвышения. Купцы высказалась тогда за протекционный тариф, и, по мнению Н.Н. Фирсова, тариф 1796 г. был одним из результатов этого «особенного собрания» сведу-щих лиц (Фирсов Н.Н. Правительство и общество в их отношениях к внешней торговле Рос-сии ... С. 124–158).

75

Возвысьте, Государь, это сословие людей, пользу приносящих, поддержи-те его, поощрите, окружите почтением, приблизьте к своей особе. Имейте мужество к себе призвать самых видных купцов, спросите у них совета; од-ним словом, создайте третье сословие; оно одно Вам предоставит кредит, силы и средства; коротко говоря, создаст тот противовес, какого Вам недо-стает1.Но рекомендации наставника в это время Александр I оставил без внимания2.Наряду с купцами, промышленниками и представителями администраций

свое мнение относительно необходимых изменений в таможенном тарифе выска-зали и некоторые аграрии – разумеется, с точки зрения своих интересов. В этом отношении интересно письмо графа Ворцеля – крупного землевладельца недавно присоединенного к России Западного края. Граф сам вел заграничную торговлю «разными средствами» и в письме на имя Александра I (1801) высказался о нуж-дах дворян-экспортеров своего края.

Цель нового генерального тарифа Ворцель видел в распространении и обо-дрении коммерции посредством уничтожения стеснений в торговле и снижения таможенного обложения главных предметов вывоза. Так, по его мнению, следова-ло понизить экспортную пошлину на поташ, добывание которого составляло важ-ный промысел населения Полесья. Поскольку большое значение для экономики западных губерний имела торговля лесным товаром, Ворцель предлагал отменить запретительный указ о торговле лесом и принять меры, способствующие его про-даже за границу (уменьшить пошлину, отменить сбор в Лесной департамент, об-легчить обременительные таможенные формальности и др.).

Выражая интересы производителей зерна, Ворцель считал необходимым ос-вободить хлебную вывозную торговлю от неоправданных, по его мнению, гро-моздких процедур таможенного оформления и контроля и, кроме того, разрешить вывоз хлеба на собственных лошадях. Он также отмечал, что при низких ценах на хлеб следует стимулировать его сбыт и если «не награждение учинить», то «от пошлин уволить»; при повышении хлебных цен надлежит облагать вывоз пошли-ной, и только при неурожае – запрещать. Не следовало также ограничивать торг водкой, который «должен быть расположен по пропорции цены хлеба в крае».

1 Ф.-С. Лагарп – Александру I. 23 июня 1802 г. // Император Александр I и Фредерик-Сезар Ла-гарп: Письма. Документы. В 3 т. Т. 2: 1802–1815 / сост., вступ. ст. и коммент. А.Ю. Андреева и Д. Тозато-Риго / пер. с франц. В.А. Мильчиной. М.: Политическая энциклопедия, 2017. С. 76.2 Позднее призывы Ф.-С. Лагарпа, вероятно, были услышаны. При разработке нового таможен-ного тарифа М.М. Сперанский проводил совещания с представителями купечества, что быв-ший наставник одобрил. «Совершенно правильно Вы поступили, спросив на сей счет мнения коммерсантов; разумеется, если не были они растеряны, если не отвечали по чужим лекалам, ответы их окажутся весьма полезными». Как и ранее, Ф.-С. Лагарп рекомендовал императору «безотлагательно заручиться поддержкой третьего сословия», «приближать к себе самых вы-дающихся членов этого класса» и т.д. (Ф.-С. Лагарп – Александру I. 28 февраля 1811 г. // Импе-ратор Александр I и Фредерик-Сезар Лагарп ... С. 468).

76

С целью развития «упавшего» вследствие запрещения вывоза коневодства автор письма предлагал в мирное время разрешить владельцам конезаводов торговать лошадьми беспошлинно (включая экспорт), а остальным лицам дозволить торг с умеренной пошлиной.

На остальные продукты, вывозимые из края (мед, воск, сало, меха, полотно и др.), Ворцель считал возможным оставить прежнюю пошлину и только предла-гал «волну [шерсть] против сукна и желтый воск против белого» обложить двой-ной пошлиной, «дабы краевые фабрики размножить и привести в совершенство»1.

Таким образом, пожелания крупного дворянства к новому тарифу касались, прежде всего, расширения и облегчения экспортной торговли по таким крупным статьям вывоза, как лес, поташ, хлеб, хлебное вино, лошади. Этим дворянский проект коренным образом отличался не только от «мнений» купцов и промыш-ленников, желавших прибавки пошлин по вывозу и привозу, но и от протекцио-нистского курса, проводившегося Коммерц-коллегией при Павле I и в несколько смягченном виде – в начале нового царствования при разработке проекта тамо-женного тарифа в 1801 г.

Теперь обратимся к рассмотрению проекта тарифа, разработанного Ком-мерц-коллегией. Главную цель тарифа и таможенной политики в целом вла-сти по-прежнему видели в обеспечении положительного торгового баланса как средства наполнения казны и оздоровления государственных финансов. На это, в частности, указывал министр коммерции Г.П. Гагарин в письме в Коммерц-коллегию от 15 августа 1801 г.

Так как баланс торговли нашей, который паче всего наблюдаем быть дол-женствует, зависит о превосходства отпуска в чужие края собственных на-ших товаров, то в разрешении запрещенных поныне иностранных товаров следует поступать с крайним вниманием, предусмотрительностью и вхож-дением во всю циркуляцию торга внешнего2.Коммерц-коллегия вполне согласилась с мнением министра. Впрочем, в про-

екте обнаружился и новый момент. Пошлины на все товары были исчислены на российские деньги, и сборы с импортных товаров предполагалось взимать рос-сийскими ассигнациями. Это был один из пунктов таможенной реформы, реализо-ванный позднее министром Н.П. Румянцевым и давший благоприятный результат.

Некоторое понижение высоких покровительственных пошлин на иностран-ные фабрикаты, предусмотренных тарифом 1797 г., вероятно, объяснялось сомне-нием нового правительства, «пособствовал ли сей налог усовершенствованию наших рукоделий и не напрасно ли отягощался иностранный товар».

Правила, которыми надлежало руководствоваться при наложении пошлин в проекте нового тарифа, были составлены и приняты 28 мая 1801 г. Коммерц-коллегией. В некоторых пунктах эти правила схожи с «регулами», послужившими

1 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 96–97.2 Там же. С. 98.

77

основанием при выработке екатерининского тарифа 1766 г.1 Согласно правилам, высший размер пошлин устанавливался в размере 30% от ценности товара, но разрешалось отступление от этого значения в сторону повышения до 100% и даже выше в отношении некоторых товаров, например предметов роскоши. Кроме то-го, относительно высокое обложение временно можно было сохранить в виду сло-жившейся конъюнктуры рынка и стоявших высоко товарных цен.

В специальном докладе говорилось о целях, которыми руководствовалась Коммерц-коллегия при разработке проекта таможенного тарифа.

При назначении пошлин вообще Коммерц-коллегия наиглавнейше наблюда-ла: 1-ое, чтоб российским товарам и продуктам, а особливо кои обделанные из России выходят, доставить наивящее поощрение к отпуску вне государ-ства, 2-ое, чтобы иностранные товары и продукты, кои для употребления российских подданных необходимо потребны и кои на здешних фабриках или мало обрабатываются, или совсем еще не выделываются, могли дешевле об-ходиться для внутреннего здесь употребления, 3-ее, чтобы фабрикам нашим доставить выгоды, дабы они, устраиваясь здесь, могли приготовлять изде-лия для замены иностранных, 4-ое, чтоб сократить привоз вещей излишних и единственно к роскоши служащих, 5-ое, чтоб отвратить беспошлинный провоз вещей, удобных к тайному провозу, 6-ое, чтобы пресечь нередко случа-ющиеся у таможенных с торгующими распри в различении сортов и учинить преграду подлогам, могущим быть во вред пошлинного дохода2.Перечисленные пункты подтверждают, что забота о торговом балансе путем

поощрения экспорта и сокращения импорта, увеличении пошлинного доходе, как и ранее, имели для Коммерц-коллегии первенствующее значение.

В проекте тарифа 1801 г. несколько смягчалась запретительная и охранитель-ная система тарифа 1797 г. (на некоторые товары, в том числе на такие важные, как шерстяные и шелковые изделия, пошлины понижались; снимался запрет на ввоз и вывоз ряда ранее запрещенных товаров). Впрочем, по другим статьям ввоза сохранялось высокое и даже запретительное обложение. По ряду статей проекти-ровалось повышение пошлин, причем даже на те товары (сахар, кофе), обложение которых признавали желательным понизить сами составители проекта.

И этот проект тарифа более всего стремился к достижению выгодного тор-гового баланса и увеличению таможенного дохода. По произведенным в Ком-мерц-коллегии подсчетам, введение нового тарифа могло дать 1225 тыс. руб. дополнительного таможенного дохода в казну. Всего предполагалось получить более 9,5 млн руб. По ввозу наибольший доход должны были дать сахар, сукна и шерстяные изделия, вина и водки, хлопчатобумажные материи, соль, кофе, лен-ты, кружева; по вывозу – сало свиное и говяжье, пенька, лен, лес, семя льняное, полотно фламское, парусина и равендук, хлеб.

1 О «регулах» 1766 г. см.: Лодыженский К.Н. История русского таможенного тарифа ... С. 113–118.2 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 99–100.

78

В конце 1801 г. проект нового тарифа был готов, и Коммерц-коллегия поста-новила представить его через нового министра коммерции Н.П. Румянцева на утверждение Александру I. Для рассмотрения проекта по высочайшему распо-ряжению в начале 1802 г. был учрежден Особый комитет1. Однако новый тариф, сохранявший все главные черты прежнего тарифа, едва ли мог удовлетворить им-ператора и его нового министра и поэтому не был утвержден.

Н.П. Румянцев, желавший воплотить в новом тарифе собственную умерен-но либеральную концепцию внешней торговли, полагал, что спешить с его раз-работкой не следует, и находил, что «для вновь сочиненного тарифа необходимо нужны соображения неисчислимых отраслей торговли по внутренним и внеш-ним оборотам оной». Таким образом, введение нового тарифа откладывалось на неопределенное время. Правительство занялось выработкой неотложных мер по исправлению действующего тарифа 1797 г. и приспособлению его к новым обсто-ятельствам и требованиям заинтересованных групп и сословий, прежде всего дво-рянства.

Более двух лет Н.П. Румянцев занимался сбором и обработкой необходимых сведений и материалов. Серьезной проблемой оказалось неудовлетворительное состояние хозяйственной статистики, недостаточность, а нередко и отсутствие достоверных данных о производствах, торговых оборотах, движении финансовых средств и т.п. В отчете за 1805 г. министр отмечал:

Существующий тариф, которого многие статьи или уже изменились, или уже требовали перемены, давно надлежало просмотреть, но как без под-робного сведения о своих продуктах и мануфактурах не может быть добро-го тарифа, то я со вступления в министерство и не спешил, так сказать, к опасности сооружать здание без запасов2.Считая необходимым «назначить истинную точку России в отношении к ее та-

рифу», Н.П. Румянцев в октябре 1804 г. представил Александру I записку «О ра-зуме тарифа»3. Автор записки полагал, что догмат свободной торговли так же неприложим к России на современном этапе ее исторического развития, «как и полное равенство во владении землей, и неограниченная гражданская воль-ность». Н.П. Румянцев выступал против «того общего прельщающего мнения, которое учит давать полную свободу по торговле в урон своих заведений и ма-нуфактур», и считал, что отказ от покровительственной политики был бы воз-можен тогда, «как государство даст себе бытие новое» и будет «расположено ко всякому образованию. Но мы не в таком положении»4. «Крутые по торговле

1 О назначении Особого комитета для рассмотрения проекта общего тарифа, равно и частных тарифов оренбургского и астраханского. [30 января 1802 г.] // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 368.2 [Румянцев Н.П.] Из доклада министра коммерции Н.П. Румянцева Александру I. Не позднее 28 декабря 1806 г. // ВПР 1. Т. 3. Док. 180. С. 450.3 [Румянцев Н.П.] Записка министра коммерции о разуме тарифа // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 369–380.4 Там же. Стб. 371.

79

переломы, даже полезные, влекут за собою невыгоды», – рассуждал министр ком-мерции. Сдвинув торговлю со своей оси, можно вызвать недовольство в деловой среде, потрясти купечество; «оно бы опрокинулось с жалобами на новизны, отня-ло бы у министра доверенность; но министр без доверенности сего сословия мо-жет ли действовать?».

Не отвергая в целом учение А. Смита, которое «по справедливости приемлет-ся руководством в созерцании государственных сил», Н.П. Румянцев замечал, что и в Англии «не перестают по временам издавать разные прибавления и пополне-ния о взимании пошлин с привозных товаров».

Министр коммерции обращал внимание и на то, что «малый таможенный сбор» в «благоустроенных государствах», где половина населения живет в городах, воз-мещается взиманием налога на потребление («подати под именем акциза извест-ной») с богатых горожан. Следовательно, таможенный сбор здесь превращается в сбор акцизный, который действует «тою же рукою, скрывает только подлинное имя свое». Но между такими достигшими «цветущего состояния» странами и Рос-сией существует «несоразмерная разность».

Н.П. Румянцев обратил внимание на наличие в таможенной политике госу-дарства конфликта между имеющимся в настоящем интересом наполнения казны и находящимся в будущем интересом развития производства, торговли и экономи-ки в целом1. «Разум тарифа», рассуждал Н.П. Румянцев, «может представляться в двояком виде». Во-первых, «в виде богатой и готовой ветви государственно-го дохода», что свойственно «престарелым и нисходящим государствам», пра-вительства которых по военным обстоятельствам или другим нуждам, исчерпав источники своего богатства и стремясь выкупить себя из нужды, «не бережет сче-тов торговли». Во-вторых, «в виде прямого для государства расчета», когда не-обходимые и ничем не заменяемые привозные вещи «обкладываются бережно», а конкурирующие с отечественными «стесняются налогом». Это свойственно государствам, «на степень совершенства шествующим, где и земля обработана, и мануфактура в соразмерном упражнении». В России, полагал Н.П. Румянцев, следует принимать второе, когда «тариф не есть вынужденная разверстка соби-раемой пошлины, но есть обдуманная статистическая выкладка, расположенная

1 Касаясь вопроса о вкладе Н.П. Румянцева в разработку теоретических основ покровитель-ственной политики, следует отметить, что таможенный протекционизм в концептуальном ви-де был представлен в 1841 г. в работе Ф. Листа «Национальная система политической эконо-мии». Противопоставление выгод настоящего и интересов будущего является характерной чер-той теории «национальных производительных сил» Ф. Листа и наиболее плодотворной идеей в теоретическом обосновании «воспитательного» протекционизма. «Если ввозные пошлины требуют жертв в ценности, – отмечал он, – то эти жертвы уравновешиваются приобретением производительной силы, которая обеспечивает нации на будущее время не только бесконечно большую сумму материального богатства, но, кроме того, и промышленную независимость на случай войны» (Лист Ф. Национальная система политической экономии. М.: А.Э. Мертенс, 1891. С. 195).

80

по данным количествам продуктов и рукоделий, более или менее нужных для се-бя и для иностранца». Из этого следует, что без подробных сведений о собствен-ных продуктах и мануфактурах не может быть «доброго тарифа». Кроме того, тариф «не должен быть постоянен», поскольку переменчивая рыночная конъюн-ктура обуславливает изменение спроса на товары и перемещение капиталов «на другие занятия».

Отечественная мануфактурная промышленность, по мнению Н.П. Румянцева, нуждается в таможенном покровительстве, которое должно иметь обоснованные пределы в исчислении процентного обложения импортных товаров.

Заслуживают ли охрану наши фабрики, для которых казана, с своей сто-роны, издавна делала пожертвования, присвоив им земли, угодья, а в заводах, поработя даже крестьян? Но если разрешить привоз и выпуск всего, без вся-кого стеснения: очевидно, что подвергнутся вместе с тем существующие мануфактуры упадку и разрушению. Следовательно, с полною по торговле свободой внесется пламя, пожирающее собственные наши заведения, на ко-торые правительство само вызвало прежде честных людей1.Если в действующем тарифе много товаров было обложено пошлиной в 50, 100

и 130%, то в новом тарифе, по мнению Н.П. Румянцева, следует «сколько возмож-но умерить налог на товары» и назначить высшую ставку тарифного обложения не более 20% с цены товара, «считая то достаточным для перевеса и иностранного соперничества, и тайного провоза товаров». Если же при таком обложении импор-та русские мануфактуристы «не преодолеют чужих изделий, ясно, что собствен-ная того же рода мануфактура устроена на безсрочной выкладке, и следственно, спасать ее правительству не для чего»2.

«В рассуждении привоза» Н.П. Румянцев сформулировал правила, которым необходимо следовать при осуществлении торговой политики.

1) Возбранить привоз всего соблазнительного, что противно господству-ющей вере, государственным правилам и благонравию.

2) Оберегать подданных от непристойных и гибельных издержек, в ко-торые одновременно вовлекает вольность торговли и пример худой роскоши.

3) Давать небогатому классу народа удобность к продовольствию, в том понятии, что когда он не имеет возможности умножать своих наслаждений, жестоко было бы надбавлять цену на то, что составляет его потребности.

1 [Румянцев Н.П.] Записка министра коммерции о разуме тарифа ... Стб. 372–373.2 Там же. Стб. 373. Находя пошлину в 20% на иностранные изделия достаточной для охра-ны своих мануфактур, Н.П. Румянцев отчасти воспроизводил в более либеральной редакции один из «регулов» к тарифу 1766 г.: «На товары привозные, кои такие же в России делают-ся, и оные фабрики приведены в некоторое совершенство, налагать пошлины 30% с объяв-ленной их цены в таможне, для поощрения наших фабрик, ибо оный излишек в 30% к тако-му поощрению дозволен быть может, или ежели того недовольно окажется, то ясно заклю-чить можно, что такие фабрики держать бесполезно» (Лодыженский К.Н. История русского таможенного тарифа ... С. 115).

81

4) Беречь свои мануфактуры, заведения, промыслы, все народные пред-приятия, и паче всего уважать самыми средствами, ведущими нацию к обо-гащению, к здоровью и к усовершенствованию моральному, в чем замыкается благосостояние.

5) Благоприятствовать привозу товаров в первоначальном виде, соразме-ряясь с их надобностью для нас.

6) Обозреть трактаты с народами; и… различить одни, которые поста-новлены по приличию только временных обстоятельств, от других, которые основаны на сущих взаимных пользах торговли...1.Правила Н.П. Румянцева были созвучны настроениям части российского купе-

чества, стремившегося в своих протекционистских заявлениях совместить заботу об экономическом развитии страны с собственными коммерческим интересами. Например, в одной из записок Комитета петербургских купцов, поданной в Госу-дарственный Совет отмечалось, что ограничение ввоза представляет наибольшие трудности, но «мера эта является самой благодетельной. Распространение роско-ши породило тысячу потребностей, чуждых человеческой природе и основанных на беспокойном, необузданном воображении»2.

Обложение жизненных припасов, по мнению Н.П. Румянцева, должно быть поставлено в зависимость от уровня их производства внутри страны. Те из них, которые не производились в России или их производство составляло менее трети внутреннего потребления (кофе, пшено, сахар и пр.), следовало облагать пошли-ной в 5% (виноградное вино в целях поощрения виноделия в южных губерниях – в 10%). Жизненные припасы, которые «родятся и делаются в России на половину и более» (рыба, масло коровье, мясо, мед и пр.) должны облагаться 10%. Благо-родные металлы в отношении тарифа должны быть средством «ускорения торго-вого хода», поэтому «привоз и отвоз их, подобно приливу и отливу, должен быть

1 [Румянцев Н.П.] Записка министра коммерции о разуме тарифа ... Стб. 374.2 Распространение в высших слоях общества роскоши уже в начале правления Екатерины II рас-сматривалось как серьезная экономическая и этическая проблема. Например, автор «Мемориала российской коммерции» (1763) полагал, что «роскошь, какова ныне в России, должна будет, на-конец, ввергнуть в убожество сию империю»; чтобы этого не допустить следовало, по его мне-нию, прибегнуть либо к прямому запрету на ввоз некоторых «излишних и ненужных вещей», ли-бо к ограничению импорта с помощью высоких ввозных пошлин. М.М. Щербатов, напротив, призывал к разумной реабилитации роскоши в глазах просвещенных современников, ибо сама роскошь в немалой степени является продуктом века Просвещения (см.: Ковальчук А.В. Эконо-мическая политика правительства Екатерины II во второй половине XVIII в.: идеи и практика. М.; СПб.: Нестор-История, 2017. С. 149–157). Роскошь как феномен общества потребления при-влекла внимание обществоведов во второй половине XIX – начале XX веков (В. Рошер, Т. Веблен и др.); некоторые работы по этой теме стали классикой историко-экономической и социологиче-ской науки. Исследователи отмечали, что распространение роскоши являлось характерной и не-отъемлемой чертой развивающегося капитализма (см., напр.: Зомбарт В. Собрание сочинений: в 3 т. Т. 3. Исследования по развитию современного капитализма. Кн. 1. Роскошь и капитализм / пер. с нем. Д.В. Кузницына. СПб.: Владимир Даль, 2008. С. 88–94 и след.).

82

правительством разрешен без всяких ограничений». Товары, «в первоначаль-ном виде к изделиям служащие», если они не производились в России (шпанская и шленская шерсть, сандал, москательный товар и пр.), должны облагаться 5%; производимые же в стране на одну треть или на половину от потребности (табак, мрамор, пушнина и пр.), «во уважение народных предприятий» – 10%1.

Более широко обосновывались расчеты пошлин на готовые иностранные из-делия. «Служащие для усовершенствования производства» изделия (инструмен-ты, машины, аптекарские припасы, книги) следовало пропускать без пошлины. Предметы роскоши «во уважение того, что налог на богатого не прямо падает на народ», должны платить 20%. С изделий, производимых в стране на половину или на треть спроса, следовало брать 20% «в перевес иностранного соперничества». В дополнение к этому Н.П. Румянцев предлагал для преодоления «худой роспи-си» запретить ввоз некоторых товаров, но в то же время пересмотреть существую-щую роспись заповедных товаров и «иные дозволенные вновь запретить, а с иных снять запрещение».

«В рассуждении отпуска» министр предлагал расчислять пошлину в зависи-мости от того, насколько иностранцам необходимы наши товары: «все то, без чего иностранец может обойтись, не отягчать, дабы тем более раздвинуть простран-ство торжища». Еще одно правило – облагать более высокой пошлиной товары «в грубом виде» (сырье), которые могут «служить дома к упражнению в искус-стве», в сравнении с готовыми отечественными изделиями.

Исходя из этого, Н.П. Румянцев полагал установить на вывозимые товары по-шлину в размере не более 10%, «снисходя от сей черты к возможному уменьшению». Жизненные припасы (рыба, мясо, масло коровье и пр.), которые «не необходимы для иностранца», следовало «обложить слегка», а «нужные для иностранца» (на-пример, икра) – «обложить более». Отпуск хлеба «открыть постоянно», но экспорт-ную пошлину изменять в зависимости от спроса на этот товар за границей. Товары, в первоначальном виде «к рукоделиям служащие» (пенька, лен, рыбий клей, сало говяжье и пр.), обложить «тяжелее»; пошлину на лесные товары – пересмотреть; а поташ, «как нужный иностранцу и стоющий истребления лесов, – отягчить». На готовые изделия российского экспорта, разделяя их также на «нужные и просто по-требные для иностранца», министр предлагал «положить пошлину более или ме-нее» в зависимости от спроса. Так, полотно парусное, фламское, равендук, юфть и некоторые другие изделия, по его мнению, могли «вынесть нарочитую пошлину». Наконец, при отпускной и привозной торговле «по уважению своих нужд», т.е. в ин-тересах отечественных производителей и потребителей, следовало применять и за-претительные меры.

«В рассуждении транзита» Н.П. Румянцев определил два правила. Во-первых, устанавливать пошлину следовало с учетом расстояния, на которое перевозился транзитный товар, «ибо цена провоза увеличивает дороговизну оного, и вместе

1 [Румянцев Н.П.] Записка министра коммерции о разуме тарифа ... Стб. 375–376.

83

составляет обогащение селений и народа». Во-вторых, не исключать никаких товаров из числа транзитных, ибо они, «назначаясь для других народов», не мог-ли быть препятствием для развития «домашних рукоделий и промыслов». Он проектировал транзитную пошлину не более 1%, если пункты ввоза и вывоза то-вара разделены «нарочитыми по государству расстояниями», и 3–5%, если они «примыкаются к одному углу России и связуются очевидными пользами сосед-них народов».

Н.П. Румянцеву представлялся перспективным путь транзитного торга между Черным и Каспийским морями, который мог связать Левант с Персией, Индией и Бухарой, «а сий край при взаимной цепи – с Балтийским морем». Получая то-вары через Каспийское море и проводя их на Оренбург и далее на Ишимскую ли-нию, возможно было «связать богатство Бухары, Ташкента, Тибета и Китая через пределы Российские». Главную выгоду транзитной торговли он видел в том, что «товары, проходя через внутренность государства, рассеют на своем пути следы небывалых прибытков».

Кроме того, было обращено внимание на необходимость устранения «излиш-них затруднений» в таможнях при взимании многочисленных «дробных и разно-именных» налогов и сборов (в пользу городов, карантинов и др.).

Отныне я полагаю, для облегчения купечества и для удобнейшей выклад-ки пошлин, чтобы при новом тарифе все сборы вместе с тарифными в одно слить, чтобы таможни сами у себя разделяя приход на части, какие куда сле-дуют в силу указов, рассылали по обыкновению общею массою в казначейство и доносили о том начальству1.Таким образом, в проекте тарифа предлагалось снижение импортных и экс-

портных пошлин, что могло вызвать возражения предпринимательских кругов, заинтересованных в высоком обложении готовых иностранных изделий. Но ру-ководящей идеей «Разума тарифа» все же была поддержка отечественных произ-водств и экономики в целом. Автор проекта признавал составленный в таком духе тариф «пружиною к одушевлению народной промышленности». При этом име-лось прямое указание на то, что вопрос о доходах казны имеет подчиненное значе-ние. Н.П. Румянцев отмечал, что, начертав главные правила тарифа «не иначе как в прямых пользах торговли», он в первые годы не может не только обещать ново-го преумножения таможенных доходов, но и ручаться за то их количество, кото-рое было достигнуто в первые годы его министерства2. В разумном уменьшении ставок таможенного обложения Н.П. Румянцев видел средство борьбы с контра-бандой и пополнения казны. В другой записке он отмечал, что снижение пошлин должно «отнять приманку корысти у промышляющих тайным провозом товаров»,

1 [Румянцев Н.П.] Записка министра коммерции о разуме тарифа ... Стб. 379–380.2 По сведениям Н.П. Румянцева, «шествие таможенных доходов» России было таково: 1790 г. – 7000 тыс. руб., 1800 г. – 8000 тыс. руб., 1801 г. – 9911 тыс. руб., 1803 г. – 13 121 тыс. руб. ([Румян-цев Н.П.] Записка министра коммерции о разуме тарифа ... Стб. 378–379).

84

что эта корысть, принужденная вливаться в государственный доход, «станет не только в равновесие с убавкой пошлин, но даже со временем доход сей умножит»1. Как видим, проект тарифа Н.П. Румянцева отличался от проекта тарифа Коммерц-коллегии 1801 г., ориентированного на достижение выгодного торгового баланса и увеличение таможенного дохода.

В заключение Н.П. Румянцев испрашивал у императора соизволение рас-смотреть представленные правила тарифа в Особом комитете, приложить к ним «в подробности все наименования товаров, и с налагаемыми пошлинами соединить прочие сборы». Высочайшим повелением от 21 октября 1804 г. для рассмотрения записки министра коммерции Н.П. Румянцева «О разуме тарифа» и представленно-го Коммерц-коллегией проекта таможенного тарифа был возобновлен Особый ко-митет2 в весьма представительном составе (бар. А.Я. Будберг, гр. А.И. Васильев,гр. В.П. Кочубей, кн. А.Б. Куракин, гр. С.О. Потоцкий, гр. Н.П. Румянцев,кн. А.А. Чарторыйский). При необходимости дозволялось приглашать в Коми-тет членов Коммерц-коллегии, таможни и представителей торговли3. Очевидно, что сторонники «свободы коммерции» – нового направления экономической по-литики государства – составляли в Комитете большинство.

Примечательна позиция оставшихся в меньшинстве противников этого кур-са. Среди них был «великий канцлер украшений», богач и щеголь А.Б. Куракин – екатерининский вельможа и колоритная фигура начала нового царствования. Он предложил проект передачи морских и сухопутных таможен в откупное управ-ление, но обсуждение его в Комитете было отложено «до окончания рассмо-трения тарифов и применения к ним принятых вновь правил». Ранее, в 1803 г.,Н.П. Румянцев выразил отрицательное отношение к аналогичному проекту4.

1 [Румянцев Н.П.] Из доклада министра коммерции Н.П. Румянцева Александру I. Не позднее 28 декабря 1806 г. // ВПР 1. Т. 3. Д. 180. С. 451.2 Комитет для рассмотрения проекта тарифа был учрежден по распоряжению Александра I еще в начале 1802 г. В Комитете обсуждались некоторые мероприятия в области таможенной по-литики, но главная задача решена не была (О назначении Особого комитета для рассмотрения проекта общего тарифа, равно и частных тарифов оренбургского и астраханского [30 января 1802 г.] // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 368.3 Высочайшее повеление, последовавшее в 1804 г., о возобновлении Комитета для рассмотре-ния проекта общего тарифа // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 367–370.4 Заключение о нецелесообразности откупной системы в таможенном деле было сделано Ека-териной II еще в 1763 г. после краха компании откупщиков во главе с Н.Т. Шемякиным. Тогда же было учреждено «надзирательство над всеми таможенными смотрителями, поверенными и сборщиками» «под дирекцией» И.Э. Миниха, получившего предписание с навигации 1764 г. взять таможни «под казенный присмотр» (см.: О бытии таможням в казенном содержании и об определении надзирателей для присмотра за сборщиками или откупщиками. Высочайшая ре-золюция на доклад Сената. 24 октября 1763 г. // ПСЗ-I. Т. 16. № 11955. С. 405–407). Позднее им-ператрица еще более укрепилась в этом мнении: «пока жива, никакой таможни не будет на от-купе». Подробнее о возвращении таможен «в казенное содержание» см.: Ковальчук А.В. Эконо-мическая политика правительства Екатерины II ... С. 106–119.

85

Иное мнение по этому вопросу было у П.В. Завадовского, писавшего 20 дека-бря 1804 г. известному стороннику «жесткого курса» в таможенной политикеА.Р. Воронцову:

Князь Куракин подал свой проект, чтобы таможни сухопутные отдать на откуп. Откупщики важною суммою увеличивают доход против настоя-щего; а стража коронная на столь великом пространстве не может воспре-тить тайных провозов, которые растут и по злоупотреблениям на самих таможнях. На сих, где больше кража, там и более проходит товаров, а где наблюдение строгое, туда купцы не едут. Итак, за сбор пошлины ежегодно получают знатное награждение плуты, а честные обойдены1.Ясным было и мнение «оппозиционеров» по главному вопросу о принципах

таможенной политики, выразившееся в их отношении к румянцевскому проек-ту в целом. В том же письме П.В. Завадовский не без иронии писал, что министр коммерции

...предложил свой план под названием «Разум тарифа». Заглавием не трудно подражать великому Монтескье. Блистательная выписка содержит теорию книжную о коммерции, о которой авторы свою, по большей части мечту изображали красным пером. Он полагает сбавкою на товары пошли-ны удержать контрабанду; но сбавка сия полагается на миллионы, а то, что прибудет провозных товаров на таможнях по такому облегчению, остается на мнимой надежде. Тут верна убыль казне, а вознаграждение сомнительно, ибо мораль не скоро побеждает алчбу корысти.П.В. Завадовский надеялся, что при обсуждении проекта в Особом комитете

«выйдет разномыслие», но не сомневался в том, что министр коммерции, «уто-мив словами и прочими уловками, одержит торжество, что не раз ему удавалось»2.

В то время как в Комитете шло обсуждение проекта, Н.П. Румянцев в декабре 1804 г. представил вторую записку «Краткое введение в разум проектов астрахан-ского и оренбургского тарифов»3, содержавшую соображения и замечания на со-ставленный Коммерц-коллегией проект тарифа по азиатской торговле. В проекте предлагалось сравнять пошлины по обоим тарифам и уменьшить их на некото-рые бухарские и хивинские товары в сравнении с персидскими «той же доброты, во уважение трудного провоза первых». По импорту проектировалось пропускать беспошлинно продукты «в первоначальном виде» (сырье), «произведения, кото-рые нужны для фабрик»» (шелк, хлопок-сырец, шерсть), живой скот и лошадей,

1 Архив князя Воронцова. Кн. 12. Бумаги графов Александра и Семена Романовичей Ворон-цовых. М.: Тип. Лебедева, 1877. С. 293. См. также: Злотников М.Ф. Континентальная блока-да и Россия ... С. 123–124. М.Ф. Злотников адресатом письма П.В. Завадовского от 20 декабря 1804 г. ошибочно указывает С.Р. Воронцова.2 Архив князя Воронцова. Кн. 12 ... С. 292, 293.3 [Румянцев Н.П.] Краткое введение в разум проектов астраханского и оренбургского тарифов // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 385–391.

86

а также драгоценные камни; понизить пошлины на жизненные припасы; нала-гать пошлину до 5% на изделия азиатских фабрик, «которые не могут заменить-ся домашними», от 5 до 15% – на ткани, «которые делаются дома», а от 15 до 20% – на дорогие ткани, «к роскоши служащие». По экспорту предлагалось раз-решить вывоз всех товаров, кроме оружия и российских банковых ассигнаций; изделия наших фабрик выпускать беспошлинно, а на прочие товары налагать пошлину до 10%. По тарифам предполагалось использовать специфические по-шлины (с меры, веса, количества товара).

Возражения Н.П. Румянцева по проекту тарифа были следующие. Пред-лагаемые ставки обложения включали помимо собственно тарифной пошли-ны и «прочие сборы, особливыми указами установленные», подобные сборы по европейской торговле «несравненно менее астраханских». При таком исчис-лении не видна величина тарифных пошлин, и если к ним «прибавлять сборы побочные, то бы азиатский торг был обременен несравненно тяжелее наше-го европейского». Следовало рассмотреть весь реестр налагаемых на торгов-лю сборов, определить, какие возможно отменить, и размер тарифной пошлины «с точностью назначить». Дополнительные сборы, предусмотренные астрахан-ским тарифом (карантинные, городские, капитальные для Коммерц-коллегии, коносаментные), по мнению министра коммерции, следовало включить в новую тарифную пошлину, а так называемые «старинные», перечисленные в особой выписке (на содержание персидского консула, портовые, огневые и др.) – от-менить, «тем более что они, минуя прежнее назначение, идут в тот же государ-ственный доход, куда и тарифная пошлина».

Сим образом избавится азиатский купец от многочисленных сборов, та-можня от напрасного вычисления сумм, складывающихся в одно казначейство, и печать единообразия приложится ко всему телу таможенного управления. В сем предположении, что комитет согласится на отмену старинных сбо-ров, я назначаю тарифную пошлину для Оренбурга и Астрахани не свыше 7% на привозные, а на отпускные не свыше 4%, и следственно, с прочими сборами выйдет в первом случае не свыше 8%, а в последнем не свыше 5%1.Н.П. Румянцев не считал такой уровень таможенного обложения чрезмерно

малым, поскольку взимавшиеся в Астрахани 26–27% брались по оценкам 1754 г.,когда товары ценились вдвое и втрое дешевле. Он также обратил внимание на то, что астраханский тариф действовал от Гурьева до Черного моря и по преде-лам Грузии, а оренбургский – по Уральской, Ишимской и Сибирской линиям до Кяхты. На этих обширных пространствах проживали «народы и скудные, и тор-говые». Так как здесь тариф «поражает соседей равно как и своих подданных», таможенное обложение не должно быть высоким: народы торговые «надобно еще привлекать умеренностью, а скудные не в силах много платить». «Другая

1 [Румянцев Н.П.] Краткое введение в разум проектов астраханского и оренбургского тарифов ... Стб. 388.

87

торговля – другая пошлина», – делал вывод министр. Приоритетом торговой политики России на восточном направлении, по его мнению, должны быть ин-тересы производства и торговли, в том числе продвижение русских товаров на местные рынки, хотя со временем пониженные тарифные ставки могли дать приращение таможенного дохода.

Я не ручаюсь за первые два года, в которые вероятно, пока не установит-ся равновесие, таможенный доход может упасть; но в последующие за тем годы он должен взойти на приличную высоту по новой стезе налога, которая чем легче, тем привлекательнее для торговли. Но если бы, сверх моего чая-ния, досталось и потерять часть таможенного дохода, то велико ли будет пожертвование, когда всех пошлин было в Астрахани, Кизляре и Моздоке... в 1804 году 205 000 руб., а в Оренбурге, Троицке, Семипалатной и Петропав-ловской крепости... 58 000 руб.1

Н.П. Румянцев как министр коммерции, вероятно, более, чем составите-ли проекта тарифа, понимал важность наличия у государства полных сведений о номенклатуре и объемах внешнеторговых оборотов; из опыта ему было из-вестно, что «верное наблюдение за перемещением всяких товаров должно быть масштабом торгового управления». Поэтому, одобряя «похвальное правило об-легчить торговлю», он считал неверным предложение полностью освободить многие товаров от взимания пошлин. Таможни обычно оставляли такие статьи без внимания, «не внося даже их в реестры товарные». Все товары следует об-лагать хотя бы самой малой пошлиной (до ¼ процента), за исключением золо-та, серебра и драгоценных камней, которые по малому их объему легко скрыть от таможенного надзора.

Возражение министра вызвало и предложение обложить импортные ткани «высокой доброты» пошлиной от 15 до 20% их стоимости в намерении «затруд-нить замыслы роскоши». Принимая во внимание, «сколь мало азиатских материй подходит под вкус нашей роскоши», он полагал правильным установить для этого товара предложенную им общую умеренную пошлину для азиатского торга в 8%, «одобряя таковою умеренностью неукрепленное еще знакомство с ближайшими областями Индии».

Русский хлебный экспорт через Астрахань Н.П. Румянцев считал необходимым освободить от «усмотрения» местного губернатора, которое производилось в соот-ветствии с особым указом. Установленный порядок был вызван, очевидно, случай-ным недостатком хлеба и его временной дороговизной, в то время как «верховые по Волге губернии земледелием богатые». Такое положение, по мнению министра, не способствовало развитию отечественного земледелия и торговли, сдерживало про-движение российского хлеба на рынки Закаспийской области и всего среднеазиат-ского региона. Следовало освободить этот экспорт (из Астрахани через Уральскую

1 [Румянцев Н.П.] Краткое введение в разум проектов астраханского и оренбургского тарифов ... Стб. 390.

88

линию только «киргизцам» (казахам) шло на промен до 25 тыс. четвертей муки в год) от произвола губернской администрации и присвоить ему «право торговое», т.е. поставить его на твердую почву экономической целесообразности и коммерче-ского интереса. «Безвременное противоположение власти выгоде личной есть вер-ное правило, чтобы утомить предприимчивость», – замечал министр.

Разработка и обсуждение проектов астраханского и оренбургского тарифов свидетельствовали о том, что после прихода к власти Александра I и восстанов-ления отношений с Англией правительство по-прежнему придавало большое значение развитию торговли, в том числе транзитной, на южном и восточном на-правлениях. В 1801 г. появилась записка В.А. Зубова «Общее обозрение торговли с Азией», с которой ознакомился император. В записке утверждалось, что торгов-ля с Центральной Азией и Индией возможна, а наиболее удобным посредником в ней может стать Персия. В 1803 г. в Бухару была направлена торгово-диплома-тическая миссия Я.П. Гавердовского для выяснения проблем развития торговых отношений с Бухарой и факторов, препятствующих нормальной транзитной тор-говле между двумя странами, в том числе по пути следования российских и бу-харских караванов через Казахскую степь. В 1805 г. было начато строительство укреплений на Тюб-Караганском мысе Каспийского моря и в устье реки Эмба «для распространения торговли в Бухарии и Индии»1.

Рассмотрев «правила тарифа» Н.П. Румянцева, Комитет «согласился с оны-ми». В его докладе, в частности, отмечалось:

...самое уменьшение пошлин на ввозные товары не причинит в доходе таможенном знатного уменьшения, а напротив того, со временем может оный увеличить, убеждаясь в сем мнении правилом, из опытов всех вре-мен извлеченным, что высокая пошлина дает лишь повод промышленникам торговым к утайке ввозимых ими товаров; и для того положил крайним окладом на пошлину привозных товаров 25%, на отпускные же от 10% до возможного уменьшения в поощрение промышленности внутренней в раз-ных ее отраслях2.Комитет не ожидал существенного убытка государственного дохода

в связи с уменьшением таможенных пошлин, полагая, что большая часть это-го убавления компенсируется большей свободой торговли и тем, что «отняты

1 Подробнее о проектах развития торговых отношений с Центральной Азией, Персией и Инди-ей см.: Сопленков С.В. «Златая стезя в Азию», или Российские планы XVIII – середины XIX в. относительно сухопутной торговли с зарубежной Азией // Зарубежный Восток: вопросы исто-рии торговли с Россией: сборник статей. М.: «Восточная литература» РАН, 2000. С. 64–70; Ни-конов О.А. Иран и Центрально-Азиатский регион во внешнеполитических планах Российской империи (первая половина XIX века). Владимир: Владимирский государственный универси-тет, 2010. С. 7–22; Макеев Д.А., Никонов О.А. Братья Валериан и Платон Зубовы: фавориты ека-терининской эпохи. Владимир: ВИТ-принт, 2015. С. 86–101.2 Высочайше утвержденный доклад комитета, учрежденного для рассмотрения нового тарифа. 3 февраля 1805 г. // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 379–380.

89

будут у торгующих все приманы больших выгод от тайного привоза товаров,высоко обложенных и по общему их в России употреблению знатную прибыль обещающих»1.

Вместе с тем, «дабы не подвергнуться нареканию, что без особенной осмо-трительности предлагается мера, при первом воззрении нарочито смелая», Ко-митет счел нужным «сделать опыт» над некоторыми предлагаемыми в проекте министра статьям. Другими словами, не ожидая принятия нового тарифа в целом, в действующий тариф предлагалось внести проектируемые изменения, касающие-ся обложения ряда импортных товаров, «всегда значительных в привозе» (вина виноградные, сахар, краски, шерстяные товары, шелковые материи др.). На це-лесообразность такой меры, по мнению Комитета, указывал и зарубежный опыт, поскольку частная перемена узаконений тарифа «во всех землях и государствах, торговлею знаменитых, часто предприемлется»2. Доклад Комитета был высочай-ше утвержден 20 февраля 1805 г., и в марте соответствующими указами измене-ния в тарифе были введены в действие3.

Пошлины по измененным статьям повелевалось взимать государственными ас-сигнациями, а прочие сборы сверх таможенных пошлин – на прежних основани-ях. Обложение многих товаров уменьшилось существенно. Так, до 20% снижалась импортная пошлина на шерстяные товары (ранее большая их часть облагалась по-шлиной от 25 до 88% их ценности), шелковые материи (ранее облагались преи-мущественно пошлиной от 25 до 55%), сахар (ранее – 23-24%). До 5% снижалась импортная пошлина на краски, обложение которых ранее значительно различалось, но составляло для некоторых видов красок 32–38% от их ценности. По данным са-мого Комитета, при том же количестве импортируемого товара сбор пошлин с сахара должен был уменьшиться с 1612 тыс. руб. до 1107 тыс. руб., с красок – с 126 тыс. руб.до 87 тыс. руб., с шелковых материй – с 243 тыс. руб. до 131 тыс. руб., с виноградных вин – с 939 тыс. до 582 тыс. руб.4 Нетрудно заметить, что потребителями этих им-портных товаров были преимущественно «достаточные классы».

1 Высочайше утвержденный доклад Комитета, учрежденного для рассмотрения нового тарифа ... Стб. 380–381.2 Там же. Стб. 381–382.3 О взимании пошлин с шелковых и шерстяных товаров государственными ассигнациями по приложенной росписи. Именной [указ], данный Сенату. 17 марта 1805 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21668. С. 900; Т. 45: Книга тарифов: Общее дополнение к тарифам (1753–1825). К № 21668. С. 56–57;О взимании пошлин с сахару и краски государственными ассигнациями по приложенной росписи. Именной [указ], данный Сенату. 17 марта 1805 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21669. С. 900;Т. 45: Книга тарифов: Общее дополнение к тарифам (1753–1825). К № 21669. С. 57; О взимании пошлин с французских вин государственными ассигнациями. Именной [указ], данный Сенату.24 марта 1805 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21680. С. 914.4 Записка, содержащая в себе статьи, обложенные Комитетом по правилам, к изданию нового тарифа предположенным, для опыта, умеренною пошлиною // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 381–386.

90

Проект таможенного тарифа 1804 г. и его апробация в 1805 г. получили весь-ма разноречивые оценки в литературе. Современник Ф.Х. Вирст критически оце-нивал снижение ввозных пошлин на сахар, вина и ткани, полагая, что это будет иметь отрицательные последствия для отечественного производства, сократит до-ходы государства и ухудшит торговый баланс1. К.Н. Лодыженский полагал, что правительство, следуя в таможенной политике принципам свободной торговли, предприняло «направленные к поощрению возникавших производств» меры, яв-ляющиеся «исключением из общей системы»2. По мнению В. Витчевского, та-риф 1804 г. содержал «сравнительно либеральные предположения» и, сохранив таможенные пошлины на импорт до 20%, остановился на полпути в практической реализации на российской почве идей А. Смита3. Для советских исследователей был характерен классовый подход в оценке мер министра коммерции. М.Ф. Злот-ников отмечал, что пошлины на важные импортные товары понижались «глав-ным образом в интересах потребителей-дворян», и новый «либеральный тариф» был составлен «в интересах помещиков»4. Похожей была позиция Ф.М. Морозо-ва, который относил Н.П. Румянцева к «дворянским либералам» и полагал, что он «стремился обеспечить благоприятные условия для развития промышленности и торговли не как купеческий идеолог, а как обуржуазившийся помещик, имею-щий в виду дворянские интересы»5. С.А. Покровский, напротив, утверждал, что Н.П. Румянцев «защищал компромиссный тариф, который считался бы с инте-ресами русской мануфактурной промышленности», и «резко выступал против модных смитианских теорий, которыми идеологи дворянства обосновывали необ-ходимость и для России перейти к системе свободной торговли»6.

Очевидно, что такое разнообразие мнений обусловлено сложностью, своего ро-да «многослойностью» самой программы Н.П. Румянцева. При разработке проекта нового тарифа, а по сути, проекта таможенной реформы, тесно связанной с транс-формационными процессами в экономике страны, министру коммерции пришлось искать баланс интересов производства и фиска, мануфактуристов и аграриев, про-изводителей и потребителей, российской и иностранной торговли. Отдавая дань новым веяниям в экономической теории, важно было не порвать с собственной исторической традицией, учесть российскую экономическую и культурно-цивили-зационную специфику. Приоритетами министра были всемерное развитие торговли и умеренное покровительство мануфактурной промышленности.

1 Вирст Ф.Х. Рассуждения о некоторых предметах законодательства и управления финансами ... С. 297–308.2 Лодыженский К.Н. История русского таможенного тарифа ... С. 160–161.3 Витчевсвкий В. Торговая, таможенная и промышленная политика России ... С. 343.4 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 125, 128.5 Морозов Ф.М. Русская экономическая мысль в первые десятилетия XIX в. // История русской экономической мысли. Т. 1. Эпоха феодализма. Ч. 2. 1800–1861 гг. / под ред. А.И. Пашкова. М.: Издательство социально-экономической литературы, 1958. С. 93–94.6 Покровский С.А. Внешняя торговля и внешняя торговая политика России ... С. 159.

91

Предположение Н.П. Румянцева о возможности уменьшения таможенного дохода от снижения пошлин подтвердилось. По его сведениям, в целом в 1805 г. таможенные сборы уменьшились на 587 тыс. руб. при общем увеличении внешне-торгового оборота на 19,5 млн. руб.1 Александру I министр коммерции докладывал:

Рассмотрев обстоятельство сие в настоящем виде, вникнув в качество и число товаров, и отпускных и привозных, я осмеливаюсь донести В. И. В-ву, что само событие сие, с первого взгляда не сообразное, доказывает неотъем-лемые выгоды государства, хотя выгоды сии легли на счет казенного дохода. Пошлина на привозы и отпуски соразмеряется с изобилием или недостатком домашним, и по сей мере одни статьи обложены богатой пошлиной, другие – весьма легкой. В 1805 г. торговля обращалась в знатном количестве статя-ми, с малой пошлиной обложенными2.Таким образом, по мнению министра, создавались предпосылки для перехода

к решению главной задачи в области экономической политики – развитию «народ-ной промышленности», по мере приращения которой государство, по его сло-вам, «становится изобильнее и драгоценные металлы укореняются в оном». Одни «труд и торговля, – писал Н.П. Румянцев, – могут токмо доставлять прямые богат-ства, и что единственно они составляют пружину, движущую силы государства».

Проект тарифа был готов, и оставалось ввести его в действие. Но возобновив-шаяся в 1806 г. европейская война приостановила таможенную реформу и оказала влияние на всю внешнеторговую политику государства. Военные приготовления потребовали резкого увеличения государственных расходов. В новых условиях Н.П. Румянцев не считал возможным продолжать реализацию намеченных мер. 21 сентября 1806 г. он обратился к Александру I за разрешением собрать Комитет и предложить ему на заключение:

Совместно ли будет с настоящими внешними обстоятельствами ныне кончить и издать тариф для будущей навигации и посредством оного ввести новую благотворную систему доходной статьи сей или оставить прежний высокий тариф в своей силе впредь, доколе успокоятся, и возвратится тиши-на, всегдашняя покровительница торговли3.В ответ Александр распорядился «остановить действие Комитета и оставить

тариф при прежней высокой пошлине». Таможенная реформа была остановлена, введение умеренного тарифа не состоялось, и в действии остался прежний «высо-кий» тариф 1797 г. В. Витчевский по этому поводу заметил:

1 По данным Департамента таможенных сборов Министерства финансов, внешнеторговый оборот России, без учета торговли Финляндии с иностранными государствами, в 1805 г. увели-чился на 16, 8 млн руб. ассигнациями (Сборник сведений по истории и статистке внешней тор-говли России ... Таблицы. С. 116, 140).2 [Румянцев Н.П.] Из доклада министра коммерции Н.П. Румянцева Александру I. Не позднее 28 декабря 1806 г. // ВПР 1. Т. 3. Д. 180. С. 448.3 Цит. по: Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 128.

92

Умеренное направление торжествовало недолго. Тяжелые тучи заво-локли горизонт и побудили правительство вернуться к прежним высоким таможенным ставкам. Кокетничание с фритредерскими теориями было оставлено; все отступило на задний план перед нависшей военной грозой1.Тильзитский договор и присоединение к континентальной блокаде коренным

образом изменили направленность внешнеторговой и таможенной политики Рос-сии, в еще большей степени поставили ее в зависимость от напряженного дипло-матического диалога европейских держав, бурных военно-политических событий, развернувшихся на континенте.

Записки Н.П. Румянцева по своему содержанию выходят за рамки соб-ственно проекта таможенного тарифа и представляют собой проект реформы внешнеторговой политики России в соответствии с общими тенденциями со-циально-экономического развития страны в сложных внешнеполитических ус-ловиях начала XIX века. Постановка общеэкономических проблем и широкий взгляд на хозяйственные процессы придает этим документам черты политэко-номического трактата. Отрицая возможность применения в условиях России провозглашенного А. Смитом догмата «свободной торговли», Н.П. Румянцев, в сущности, руководствовался его учением о «естественной цене» (стоимости) товаров, вокруг которой в соответствии со спросом и предложением колеблют-ся рыночные цены.

Н.П. Румянцев, как и его предшественники И.Т. Посошков, В.Н. Татищев, М.В. Ломоносов, А.Н. Радищев, видел источник общественного богатства не только в «земледельстве», но и в домашних промыслах и мануфактурной про-мышленности. Полагая, что земледелие и мануфактуры находятся в России «в соразмерном упражнении», он находил в таможенном тарифе действенный инструмент экономической политики государства, направленной на подъем про-изводительных сил страны. Подвижная шкала тарифного обложения должна бы-ла соответствовать экономической и торговой конъюнктуре: учитывать уровень развития отраслей и конкретных производств внутри страны, облегчать ввоз и затруднять вывоз необходимого мануфактурам сырья, в экспорте различать товары ограниченного спроса и продукты, имеющие обеспеченный сбыт и т.д.

В «Разуме тарифа» Н.П. Румянцев стремился обосновать размеры тарифных ставок не «вынужденной раскладкой» торгового баланса, а состоянием и нужда-ми отечественной промышленности, национальной экономики в целом. Так, по его подсчетам, некоторые изделия российских мануфактур (хлопчатобумажные, шелковые, шерстяные ткани) удовлетворяли до половины потребности внутрен-него рынка, а другие (холсты, парусина) могли уже «вынесть нарочитую пошли-ну» при вывозе.

В области внешнеторговой политики главное внимание правительства Алек-сандра I было сосредоточено на разработке нового таможенного тарифа. Проект

1 Витчевсвкий В. Торговая, таможенная и промышленная политика России ... С. 53.

93

тарифа, подготовленный в 1801 г. Коммерц-коллегией, сохранял главные черты тарифа 1797 г. и более всего стремился к достижению выгодного торгового балан-са и увеличению таможенного дохода. Примечательно, что новые власти в самом начале своей деятельности поспешили отменить введенную Павлом I практику выборов купцов в члены Коммерц-коллегии – уже 16 марта 1801 г. ее члены, изби-раемые от «купечества», были распущены.

В проекте тарифа 1804–1806 гг. министр коммерции Н.П. Румянцев стремил-ся воплотить собственную умеренно-либеральную концепцию внешней торговли. Некоторое снижение таможенного обложения импорта и экспорта по европейской и азиатской границам, поощрение транзитной торговли, осуществление мер по развитию торговли на восточном направлении, по его мнению, могли бы ускорить оборот купеческих капиталов, «раздвинуть пространство торжища», создать сти-мулы для развития отечественных производств, удовлетворить фискальные инте-ресы казны. Начертав главные правила тарифа «не иначе как в прямых пользах торговли», Н.П. Румянцев полагал, что именно развитие торговли вместе с уме-ренным покровительством мануфактурной промышленности должны быть при-оритетами экономической политики государства. Однако ввести новый тариф в действие до лета 1807 г. по ряду причин политического характера не удалось.

94

Глава V

ТАМОЖЕННАЯ ПОЛИТИКАПРАВИТЕЛЬСТВА АЛЕКСАНДРА I

В 1801–1807 гг.

В первых мерах правительства Александра I в области внешнеторговой полити-ки ясно выразилось стремление новой власти изменить ее направление и, прежде всего, освободить торговлю по западной границе от введенных при Павле I огра-ничений меркантилистского и протекционистского характера. Уже 16 марта 1801 г. было принято решение о разработке нового тарифа по европейской торговле, про-ект которого предписано было подготовить к началу 1802 г. Другие меры касались отмены стеснений и запрещений, которым подверглась торговля в последний пери-од правления Павла I, что означало, по сути, возвращение к первоначальным став-кам тарифа 1797 г.1

Прежде всего был отменен указ от 11 марта 1801 г. о запрещении вывоза рос-сийских товаров за границу. Уже 14 марта 1801 г. Александр, «желая доставить коммерции свободное и беспрепятственное обращение», повелел Сенату «учи-ненное перед сим запрещение на вывоз разных российских продуктов и товаров снять и оставить отправление торговли на основании изданных тарифов в полной силе, как оное до последнего запрещения существовало»2. Через два дня было от-менено запрещение ввоза импортных «фарфора, фаянса, стекла, стальных разных инструментов, шелковых, бумажных и полотняных материй и разных других то-варов» и предписано «на сей год тариф 1797 г. изданный оставить в полной его си-ле». Мера эта принималась «по причине не довольного еще усовершенствования фабрик наших и самого недостатка их к продовольствованию обширной импе-рии нашей»3. Тогда же «по уважению на пользу торговли нашей» последовал указ

1 Уже в первые дни своего правления Александр I стал оправдывать ожидания тех, кто желал глу-боких перемен. Немедленно были уволены одиозные фигуры из окружения Павла (П.Х. Оболья-нинов, И.П. Кутайсов, Ф.Ф. Эртель и др.). Были освобождены все узники Тайной экспедиции, и сама она торжественно упразднена, открылись ворота Петропавловской крепости... Почти каж-дый день издавались указы, смысл которых, по выражению современника, заключался «в трех незабвенных словах: отменить, простить, возвратить» (см.: Троицкий Н.А. Александр Первый и Наполеон. М.: Высшая школа, 1994. С. 72).2 О снятии запрещения на вывоз из России разных продуктов и товаров. Именной [указ], дан-ный Сенату. 14 марта 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19783. С. 584.3 О снятии запрещения на вывоз разных товаров из чужих краев. Именной [указ], данный Се-нату. 16 марта 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19791. С. 591.

95

об оставлении «на прежнем основании без всякой отмены» привоза иностранной соли «в те губернии, которые доселе снабжались оною»1.

Указом от 24 марта 1801 г. «все изданные доселе запрещения на вывоз за гра-ницу разного рода хлеба и горячего вина» отменялись и разрешался «выпуск оных на точном основании тарифа, в 1797 г. изданного, и существовавших до то-го времени узаконений». Запрещение вывоза хлеба из одной губернии в другую признавалось «несовместимым ни с пользой общественной, ни с выгодой самих обывателей», в связи с чем разрешалась вольная торговля хлебом внутри государ-ства на основании правил указа от 23 сентября 1787 г. В этом же указе торговля объявлялась «важнейшим источником изобилия и богатства как государственно-го, так и частного»2.

В конце марта 1801 г. было отменено запрещение ввоза из-за границы книг, журналов и музыкальных нот, введенное в апреле 1800 г. В указе это решение объ-яснялось высочайшим желанием доставить подданным «все возможные спосо-бы к распространению полезных наук и художеств». Тем же указом разрешалось печатание книг, журналов и прочих сочинений внутри государства на основании правил указа от 16 сентября 1796 г.3 Спустя год, в феврале 1802 г., Сенату был дан весьма либеральный указ, отменивший многие цензурные ограничения. В нем, в частности, говорилось:

...признали мы справедливым, освободив сию часть от препон, по времени сделавшихся излишними и бесполезными, возвратить ее в прежнее ее положе-ние, и вследствие того повелеваем: 1. Пропуск книг иностранных постано-вить, как было сие до 1796 года, на точном основании тарифа 1782 года... 4. Цензуры всякого рода в городах и при портах учрежденные, яко уже не нужные, упразднить и чиновников, как духовных, так и гражданских в них состоящих, первых обратить в свое начальство, а последних, если других должностей они не имеют, определить по способностям их к другим делам по усмотрению Правительствующего Сената4.

1 Об оставлении на прежнем основании привоза иностранной соли в губернии, которые снаб-жались оною. Именной [указ], данный Сенату. 16 марта 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19793. С. 591. Таким образом, очевидно, отменялся указ от 30 ноября 1799 г. (см.: О запрещении продажи привозной чужестранной соли. Именной [указ], объявленный генерал-прокурором. 30 ноября 1799 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19673. С. 415).2 Об отмене запрещения на вывоз за границу хлеба и вина. Именной [указ], данный Сенату. 24 марта 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19803. С. 597.3 Об отмене запрещения ввозить из-за границы книги и музыкальные ноты и о дозволении типографиям печатания книг. Именной [указ], данный Сенату. 31 марта 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19807. С. 599.4 О уничтожении цензур, учрежденных в городах и при портах; о дозволении открывать воль-ные типографии и о поручении губернаторам рассматривать вновь издаваемые книги. Имен-ной указ, данный Сенату. 9 февраля 1802 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 20139. С. 39–40.

96

Отмены всякой цензуры, однако, не произошло. Новые власти были полны решимости жестко пресекать «злоупотребительный торг иностранными книга-ми запрещенными, соблазнительными и противными законам»1. В июле 1804 г. в России появился первый цензурный устав, гласивший, что главная обязанность цензуры – «доставить обществу книги и сочинения, способствующие к истин-ному просвещению ума и образованию нравов». Либеральные положения устава представлялись уже более сдержанными, чем в первых указах императора. Кни-ги и эстампы, «выписываемые книгопродавцами из чужих краев», не подлежали цензурному контролю, но торгующие ими были обязаны дать подписку не прода-вать изданий, противоречащих уставу. Цензура заграничных периодических изда-ний осуществлялась при почтамтах2.

В манифесте «О свободном отпуске российских произведений за границу» от 2 апреля 1801 г. обосновывалась необходимость либерализации торговой и таможенной политики в интересах российского земледелия и демонстрирова-лась решимость новой власти следовать новому курсу. В документе, в частно-сти, было заявлено:

Известно всем, что с пресечением торговли и отпуска российских про-изведений за море земледельцы и поселяне, лишась способов сбывать свои избытки, лишились бы с тем вместе и средств к безбедному себя содержа-нию. Уважение к их состоянию паче, нежели все другие виды, заставило нас отверзть все источники торговли и поставить ее в полном ея тече-нии, дабы пользы ея, разливаясь на все состояния, наипаче способствовали к ободрению земледелия. Отягощение пошлинами произведений земледелия унизило бы внутреннюю их цену, и мнимый прибыток государственной каз-не обратился бы в сущий налог на земледельца: во отвращение сего повелели мы сбор пошлин оставить на прежнем его основании, дабы избытки посе-лян поддержать в надлежащей их цене и чтобы земледелец за труд свой был достойно заплаче.Очередным шагом в деле практической реализации новой экономической по-

литики явилось, согласно манифесту, дарование селам и деревням, имеющим лес-ные дачи, свободы использования леса «не только на обстройку их и домашний обиход, но даже и на продажу, когда окажется в них избыток»3.

1 О строжайшем подтверждении московским книгопродавцам, дабы никто из них ни тай-но, ни явно не дерзали выписывать и продавать запрещенные книги. Именной указ, данный московскому военному губернатору графу Салтыкову. 1 мая 1803 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20741.С. 574–575.2 Устав о цензуре. Доклад министра народного просвещения. 9 июля 1804 г. // ПСЗ-I. Т. 28.№ 21388. С. 439–444.3 О свободном отпуске российских произведений за границу; об оставлении сбора пошлин с оных на прежнем основании, и о предоставлении поселянам пользоваться лесами как для собственного употребления, так и на продажу. Манифест. 2 апреля 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26.№ 19812. С. 603.

97

Указом от 10 апреля 1801 г. был отменен взимавшийся для нужд армии на-туральный сбор с фламского полотна и равендука «при отпуске сих товаров от частных людей за море»1. Связанные с этим сбором «неудобства и стеснения», как гласил указ, убедили желающую «доставить российской торговле всевоз-можные выгоды и свободное течение» власть «оставить часть сию на прежде бывшем основании», т.е. вернуться к таможенному обложению этих товаров по общим правилам2.

Тогда же последовали и относительно частные меры, направленные на облег-чение торговли и таможенных запрещений (был разрешен отпуска хлеба за гра-ницу из Петербургского порта3, жителям «присоединенных от Польши губерний» разрешалось вывозить за границу поташ через наиболее удобную для них Роже-ямпольскую пограничную заставу4, установлены правила выпуска за границу ло-шадей5 и др. ).

Таможенные сборы были для российского правительства важным средством пополнения бюджета и поддержания курса рубля. В XVIII веке в российском пра-вительстве придерживались мнения, что действенным средством оздоровления государственных финансов (прежде всего, наполнение казны и поддержание кур-са рубля) является взимание таможенных пошлин иностранной золотой и сере-бряной монетой6.

1 Натуральный сбор с фламского полотна и равендука был введен решением Павла Iот 30 марта 1800 г. (см.: О предписании всем таможням, чтобы они удерживали у купцов от каждой партии фламского полотна и равендуку, отпускаемых в чужие края, для генерал-кригс-комиссариата у фламского полотна десятую, а у равендука двадцатую части, и о пла-теже денег за оное купцам по штатным ценам. Высочайше утвержденный доклад президен-та Коммерц-коллегии. 30 марта 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19353. С. 104–105.2 Об отмене положения 30 марта 1800 г. насчет взимания фламского полотна и равендука нату-рою в пользу комиссариата при отпуске сих товаров за границу. Именной [указ], данный Сена-ту. 9 апреля 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19829. С. 609.3 Об отпуске хлеба за границу. Именной [указ], данный С.-Петербургскому военному губерна-тору графу Палену. 1 мая 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19853. С. 621.4 О дозволении жителям присоединенных от Польши губерний вывозить за границу по-таш чрез Рожеямпольскую пограничную заставу. Высочайше утвержденный доклад Сената.30 мая 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19895. С. 662–664.5 О постановлении правил, на коих впускать и выпускать лошадей под товарами и пассажирами чрез границы в Россию и из России выходящих. 18 июля 1801 г. // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 363–364; О правилах выпуска за границу лошадей с товарами и пассажирами. Именной [указ], данный ми-нистру коммерции князю Гагарину. 30 июля 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19959. С. 735.6 По тарифу 1766 г. половина установленной пошлины взималась ефимками, другая половина – российской ходячей монетой. По тарифу 1782 г. половину пошлины ефимками платили иностран-цы (кроме южных портов; в Риге пошлину ефимками платили все торгующие) (Сборник сведений по истории и статистке внешней торговли России ... Примечания к таблицам таможенного обло-жения привоза и вывоза. С. 56а–56б).

98

Как уже отмечалось, в тарифе 1797 г. взимание ввозных пошлин было уста-новлено исключительно ефимками или же крупной золотой и серебряной мо-нетой, что должно было, по мнению составителей тарифа, способствовать повышению достоинства российского рубля. Как отмечал Н.П. Румянцев, от пошлин «золотом и серебром» ожидали вздорожания иностранных товаров, сокращения импорта, расходов и того, «что мы получим много золота и сере-бра в государстве». Но этот прием, взятый из арсенала экономической поли-тики меркантилизма, не давал желаемого результата, особенно с 1788 г., когда началось снижение курса ассигнационного рубля. Российскую золотую и се-ребряную монету стали тайно вывозить для обмена на иностранную, причем достоинство вывезенных из-за границы металлов поднималось часто на 10–15%выше внутреннего своего содержания. На это обстоятельство указывал, между прочим, Ф.Х. Вирст:

Тогда стали вывозить рубли и империалы, кои как товар обращались в государстве, и выменивали на оное золото и серебро в слитках или в чу-жестранных монетах, ибо они нужны были при платеже пошлин внутри го-сударства. Таким образом, произошел лихоимственный торг иностранными монетами во всех привозных местах империи...1

Правительство Александра I ясно сознавало необходимость перехода к взи-манию таможенных пошлин российскими деньгами. Г.П. Гагарин представил мнение «об узаконенном взимании пошлин за привозимые из-за границы товары иностранною золотою и серебряною монетою», в котором, как следует из матери-алов Непременного совета,

ясно и основательно доказываются все невыгоды от сего установле-ния как для самой казны, так и вообще для торговли российской, проис-ходящие возвышением курса иностранной монеты и поводом к вывозу за границу российской. В отвращение же сих неудобств предполагается при-нимать пошлину с иностранных товаров российскими ассигнациями, ра-зочтя оную на российские деньги соразмерно тому, что платится ныне ефимками, а российское золото и серебро принимать в один рубль двад-цать пять копеек.Совет согласился с мнением министра коммерции, «с тем, однако ж, чтобы

при расчете талеров на ассигнации первые полагались в два рубля двадцать копе-ек для сбережения таможенного дохода»2. Реализацией этой меры занялся уже но-вый министр коммерции Н.П. Румянцев, полагавший, что

...чем более будем мы требовать иностранной монеты, тем она будет дороже, а наши ассигнации дешевле, и потому внутренние цены на вещи

1 Вирст Ф.Х. Рассуждения о некоторых предметах законодательства и управления финансами ... С. 230 и след.2 Относительно взимания пошлин за привозимые из-за границы товары. 1 августа 1801 г. // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 365.

99

вообще подымутся, и что чем менее усильными и определенными средства-ми мы будем привлекать иностранное золото и серебро в пределы наши, тем они будут дешевле, а ассигнации дороже, а из сего выйдет, что и са-мая выписка золота и серебра, если бы в том случилась нужда, для нас же будет выгоднее.В предложении Коммерц-коллегии от 8 марта 1802 г. Н.П. Румянцев отмечал,

что от неизвестного положения может «произойти большая в торге остановка, ибо давно уже ожидает торгующая публика появления нового тарифа», и что «ожи-дание и неизвестность нового расчета пошлин остановляют предприятие каждо-го торгующего человека, а вместе с тем имеют влияние и на самую цену трудов сельских»1.

В высочайшем указе от 8 марта 1802 г. министру коммерции повелевалось:1. Известить торгующих о продолжении ныне действующего тари-

фа; 2. Что вновь составляемый тариф напечатан и публикован будет за полгода до введения его в действие; и 3-е, что отныне таможенный сбор чиниться имеет вместо пошлинного ефимка по 2 руб. 20 коп. ассигнация-ми, не препятствуя однако же никому взносить и ефимками, буде кто сам того пожелает, но таковые принимать по-прежнему в один руб. 40 копкаждый2.В результате перехода к взиманию пошлин российскими ассигнациями уже

в 1802 г. иностранного серебра было собрано на 2,2 тыс. фунтов менее, чем в 1801 г., курс ефимка понизился до 1 р. 80 коп., курс ассигнаций повысился. Следовательно, заключал Н.П. Румянцев, «перевес государственной торговли склонился в истинную для нас пользу», и Россия освободилась от платежа дани, которой обложили ее иностранцы, когда «вместо вообразительной прибыли, ка-кую мы от влияния сих металлов ожидали, платили мы за каждый ефимок 230 и 240 коп. ассигнациями»3.

Вместе с тем с разрешением платить пошлину в разном размере на пошлин-ный ефимок у коммерсантов появилась возможность махинаций при платежах и «даже грубого злоупотребления по торговле». Это обстоятельство и возмож-ность существенно повысить собираемость таможенных платежей побуждали правительство к введению сбора пошлин только ассигнациями.

Н.П. Румянцев в докладе от 17 апреля 1803 г. предложил отменить сбор по-шлин золотом и серебром и «в уважение возвышающегося курса и достоинства ассигнаций» взимать пошлины ассигнациями, считая ефимок за 2 руб. 10 коп.,

1 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 101.2 О взимании таможенных пошлин вместо каждого пошлинного ефимка по 2 руб. 20 коп. ас-сигнациями. Именной [указ], данный министру коммерции графу Румянцеву. 8 марта 1802 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20174. С. 68–69.3 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 104.

100

«дабы цена ныне действующего тарифа осталась на прежнем основании»1. Доклад министра коммерции был утвержден императором. В высочайшем указе Сенату «О сборе пошлин с иностранных товаров ассигнациями» по-велевалось:

Пошлину с привозных иностранных товаров, не принимая более золотою и серебряною монетою, собирать государственными ассигнациями, рассчи-тывая каждый ефимок в 2 руб. 10 коп., и сбор сей начать в таможнях на Балтийском и Белом морях, учрежденных с получения сего указа через два месяца, а в прочих таможнях, где действует общий тариф, через шестьнедель2.Реализация этой меры дала положительный результат. В предисловии к обо-

зрению «Государственная торговля 1803 года в разных ее видах» Н.П. Румянцев отмечал, что отмена сбора пошлин иностранной золотой и серебряной монетой оправдалась опытом, «золота и серебра привезено в государство в прошлом го-ду более против 1802 года, и по возвысившемуся курсу металлы сии пришлись дешевле»3.

Как отмечалось выше, в области таможенного законодательства новые вла-сти развернули работу по освобождению внешней торговли от стеснений и огра-ничений.

В 1802 г. был значительно понижен взимаемый в пользу Лесного департамента дополнительный сбор с вывозимой жидкой и густой смолы ввиду того, что «столь отяготительный налог» на этот товар «пал большею частью в обременение посе-лян, по недостатку хлебопашества сим единственно снискивающих пропитание»4.

1 В докладе «О введении обязательного сбора пошлин ассигнациями» приводился пример Пе-тербургской таможни, где в 1802 г. было собрано платежей золотом и серебром на 1800 тыс. гол-ландских талеров или на 3060 тыс. руб. российскими ассигнациями. Но если бы эти платежи были взяты ассигнациями по курсу 2 руб. 20 коп. за ефимок, – отмечал Н.П. Румянцев, – то сбор составил бы 3960 тыс. руб., т.е. «по единой здешней таможне пошлинный доход, прошлого го-да в казну поступивший, составил бы лишних 900 тыс. руб., не считая того, что, если б пошли-ны собирались ассигнациями, возвысился бы и вексельный курс и, следовательно, сбережены были бы для казны знатные суммы на заграничных казенных переводах» (см.: Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 104–105).2 О сборе пошлин с иностранных товаров ассигнациями. Именной [указ], данный Сенату.17 апреля 1803 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20715. С. 543.3 См.: [Румянцев Н.П. Предисловие] // Государственная торговля 1803 года в разных ее видах. СПб.: при Государственной Коммерц-коллегии, [1804]. [С.4]. По данным Департамента таможен-ных сборов Министерства финансов, в 1802–1805 гг. стоимость ассигнационного рубля снизи-лась с 80,0 до 73,0 коп. и в 1807 г. – до 53,8 коп.; последнее можно объяснить неблагоприятными обстоятельствами военного времени. Привоз золота и серебра составил (тыс. руб. при стоимости одного рубля в 1/10 империала): в 1802 г. – 8596, в 1803 г. – 8812, в 1805 г. – 6874, в 1807 г. – 3858 (Сборник сведений по истории и статистке внешней торговли России ... С. 327).4 О взимании в лесной доход с отпускаемой за границу смолы сверх пошлины по тарифу с жид-кой по 13 копеек, а с густой по 10,5 копеек с бочки 8-ми пудового веса. Именной [указ], данный Сенату. 11 июня 1802 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20291. С. 160.

101

Кроме того, был разрешен ранее запрещенный вывоз за границу верблюжьей шер-сти с пошлиной 70 коп. с пуда. По мнению Н.П. Румянцева, запрещение, предпри-нятое для «распространения наших изделий», не дало результата; но верблюжью шерсть целесообразно ввозить через Оренбург и Троицк, развивая транзитную торговлю1. В 1803 г. был разрешен беспошлинный привоз желудей, используемых в кожевенном производстве2.

В 1804 г. разрешен был привоз сенокосных кос через Дубоссарскую и Могилев-скую таможни; при том учтено, что «товар сей, будучи тяжеловесным и в укладке громоздким, не может быть удобен к тайному провозу»3. «Фортепианы и кла-викорды привозимые, у которых не на самых корпусах, а на одних ножках или замках будет положена бронза», было разрешено пропускать беспрепятственно, «взимая с них пошлину по силе тарифа действующего, так как сие не может по-честься в виде украшения или роскоши»4.

Смягчения таможенного режима коснулись также машин и механизмов раз-ных типов и назначения. В феврале 1804 г. был разрешен беспошлинный ввоз электрических, пневматических и паровых машин как вещей, «служащих к позна-нию наук и художеств»5, в июле 1806 г. – «машин и других орудий, к землепаше-ству употребляемых, равно и всяких машин, к сокращению труда на мануфактурах служащих»6; в феврале 1807 г. было дозволено пропускать без пошлин «привози-мые фуры новых изобретений, служащие на пользу земледелия»7. Кроме того, «во уважение того, что горные начальства в новом образовании предпринимают раз-ные заведения со стороны искусственной ученой части», разрешалось пропускать беспрепятственно для горных заводов образцы инструментов, орудий и других

1 О выпуске верблюжьей шерсти за границу со взысканием пошлин по 70 коп. с пуда. Именной [указ], данный Сенату. 12 августа 1802 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20367. С. 219.2 О пропуске привозимых в Россию дубовых желудей беспошлинно. Именной [указ], объяв-ленный министром коммерции. 13 февраля 1803 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20616. С. 458.3 Ранее особым указом через эти таможни разрешалось ввозить только турецкие товары. О до-зволении провозить сенокосные косы, получаемые из цесарских владений, через Дубоссар-скую и Могилевскую таможни. Высочайше утвержденный доклад министра коммерции. 15 ян-варя 1804 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21126. С. 19–20.4 О пропуске фортепианов и клавикордов, у коих на одних токмо ножках или замках будет по-ложена бронза, и о взимании пошлины с таковых инструментов по тарифу. Именной [указ], объявленный Сенату министром коммерции. 2 июля 1804 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21379. С. 418.5 О беспошлинном пропуске машин электрических, пневматических, паровых и для делания крючков к скребелям. Именной [указ], объявленный Сенату министром коммерции. 1 февраля 1804 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21141. С. 50.6 О пропуске без пошлин привозимых из чужих земель машин и других орудий, к землепаше-ству употребляемых, равно и всяких машин, к сокращению труда на мануфактурах служащих. Именной [указ], данный Сенату. 20 июля 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22222. С. 670.7 О пропуске без пошлин привозимых из чужих краев фур новых изобретений, служащих на пользу земледелия. Именной [указ], данный Сенату. 15 февраля 1807 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22459. С. 1019.

102

вещей, предоставляя Горному департаменту наблюдать, чтобы сии образцы были обращаемы на заводы к своему назначению»1.

В мае 1805 г. в «поощрение овцеводства испанских пород, ныне в Новорос-сийском краю возникающего», последовало разрешение на вывоз за границу тонкой овечьей шерсти стоимостью не менее 10 руб. за пуд с уплатой пошли-ны 50 коп. с пуда2, а также на беспошлинный привоз по морской границе амери-канских и других иностранных сырых оленьих кож3. Тогда же, как отмечалось выше, были произведены понижения импортных пошлин на некоторые товары в рамках апробации нового таможенного тарифа.

Развитию внешней торговли должно было способствовать и упрощение не-которых обременительных таможенных формальностей и процедур. Так, бы-ло отменено троекратное свидетельство иностранных товаров (было введенов июне 1800 г.), которое «вместо того, чтобы постановить преграду тайному про-возу оных, столь пагубному для государства, стеснило токмо внутренние торго-вые обороты»4. Стали возвращаться пошлины с перевезенного через балтийские порты российского хлеба и железа при их ввозе обратно в Россию5; «в облегче-ние торговых изворотов» продлевался до шести месяцев срок таможенных пла-тежей за товары, ввозимые в Таганрог, Феодосию и Одессу6. Отменялись также сопровождавшие товары ярлыки, повторный ластовый сбор с судов российских владельцев и др.

Освобождение внешней торговли от стеснений и ограничений, прежде все-го, соответствовало интересам дворян-землевладельцев. Особенно показательны в этом отношении мероприятия правительства Александра I по торговле хлебом. В годы правления Павла I ограничения хлебного экспорта объяснялись имевши-мися у властей опасениями роста внутренних цен и вызванного им «беспокойства в народе». Правительство Александра I сразу заявило о приверженности свобод-

1 О пропуске беспрепятственно выписываемых из чужих краев образцов инструментов, орудий и других вещей для горных заводов. Именной [указ], данный Сенату. 15 мая 1807 г. // ПСЗ-I.Т. 29. № 22497. С. 1052.2 Об отпуске тонкой овечьей шерсти за границу с платежом пошлины по 50 копеек с пуда. Именной [указ], данный Сенату. 5 мая 1805 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21741. С 1018.3 О беспошлинном привозе иностранных сырых оленьих кож ко всем портам. Именной [указ], данный Сенату. 5 мая 1805 г. № 21742. С. 1018.4 Об отмене троекратного свидетельства иностранных товаров. Именной [указ], данный мини-стру коммерции графу Румянцеву. 17 октября 1802 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20469. С. 313.5 О возвращении пошлины, взысканной при отпуске российского железа или хлеба, перевезен-ного через Кенигсберг или Мемель водою, обратно в Россию. Именной [указ], данный Сенату. 20 января 1805 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20596. С. 789.6 Об очистке товаров пошлиною в таганрогском и феодосийском портах в течение шести меся-цев. Именной [указ], данный Сенату. 12 мая 1805 г. // ПСЗ- I. Т. 27. № 21748. С. 1025; О распро-странении указа 12 мая сего года об отсрочке вноса пошлин на город Одессу. Именной [указ], данный Сенату. 12 мая 1805 г. // ПСЗ- I. Т. 27. № 21905. С. 1221.

103

ной торговле хлебом. Указом от 24 марта 1801 г. все запрещения на вывоз за грани-цу «разного рода хлеба и горячего вина» были отменены, разрешался их выпуск на основании тарифа 1797 г. Одновременно признавалось «несовместимым ни с поль-зой общественной, ни с выгодой самих обывателей» запрещение вывоза хлеба из одной губернии в другую, в связи с чем разрешалась вольная торговля им на ос-новании правил указа от 23 сентября 1787 г.1 Меры запретительного характера по экспорту хлеба принимались в эти годы только вследствие неурожаев или же по об-стоятельствам военного времени. Так, в мае 1804 г. по предложению Н.П. Румянце-ва был отменен введенный ранее по военным и политическим соображениям запрет на вывоз хлеба за границу из литовских губерний2. В конце 1806 г. по тем же причи-нам был прекращен вывоз за границу всякого хлеба из балтийских и беломорских портов и по всей западной сухопутной границе (был разрешен лишь вывоз хлеба в Швецию по условиям союзного договора от 18 октября 1799 г., а также для рос-сийских войск в Пруссии)3. Но вскоре и этот запрет был снят. В марте 1807 г. был разрешен беспошлинный выпуск хлеба морем из Курляндии «по уважению затруд-нительного продовольствия в прусских провинциях, где находятся войска россий-ские, и, желая подать Пруссии в том пособие»4.

С точки зрения характеристики торговой политики государства в 1801–1807 гг. представляют интерес меры правительства по регулированию рынка соли. Министр внутренних дел В.П. Кочубей, принявший в свое ведение соляное дело, осуществил ряд мер по реорганизации производства соли и снижению затрат на ее доставку по-требителю. Но удовлетворить спрос внутреннего рынка не удалось, в связи с чем встал вопрос об импорте соли5:

...гр. Кочубей предложил обеспечить некоторые губернии иностранной солью; о том же ходатайствовал и герц. Ришелье, Херсонский военный губер-натор: отмена пошлины на соль, привозимую в Черноморские порты и разре-шение свободного торга солью в Новороссии сразу понизят, полагал он, цены

1 Об отмене запрещения на вывоз за границу хлеба и вина. Именной [указ], данный Сенату. 24 марта 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19803. С. 597.2 О разрешении отпуска хлеба из литовских губерний за границу. Именной [указ], данный Ли-товскому военному губернатору. 31 мая 1804 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21317. С. 358.3 О запрещении отпуска хлеба из балтийских портов и по сухопутной границе от Балтийско-го до Черного моря. Именной [указ], данный Сенату. 11 ноября 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22349.С. 863; О распространении на беломорские порты запрещения выпускать хлеб за границу. Имен-ной [указ], данный Сенату. 14 декабря 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22396. С. 932–933.4 О выпуске из курляндских портов всякого рода хлеба без пошлин. Именной [указ], данный курляндскому гражданскому губернатору Арсеньеву. 16 марта 1807 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22501. С. 1159.5 В России при относительной дешевизне соли у мест добычи стоимость ее перевозки была вы-сокой. Это обстоятельство было причиной больших различий региональных цен и значитель-ного привоза иностранной соли (Сборник сведений по истории и статистке внешней торговли России. Т. 1 / под. ред. В.И. Покровского. СПб.: М.П. Фролова, 1902. С. 205–208).

104

на соль, и сами собой исчезнут неосновательные опасения, которые более, нежели самый недостаток, производят беспокойство в народе. Против этих мер в Комитете был министр коммерции гр. Н.П. Румянцев, находив-ший, что предосудительно в настоящее время выписывать иностранную соль, но гр. Кочубей доказывал, что выписка соли как временное изъятие не может повредить торговле и промышленности, что источники добы-чи соли открыты теперь с усугубленною деятельностью и вероятно сдела-ют скоро ненужным всякое обращение к иностранной соли, а главное, что выписка иностранной соли есть в настоящее время единственное средство для верного обеспечения дела на два года. Комитет согласился вполне с до-водами гр. Кочубея и разрешил выписку иностранной соли без пошлины1.Из последовавших мер по облегчению торговли солью и увеличению ее им-

порта отметим указ от 19 мая 1805 г., согласно которому на российских подданных была распространена льгота, которой по торговому трактату с Португалией поль-зовались португальские торговцы (им разрешалось привозить в Ригу и Ревель до 6 тыс. ластов соли на своих судах с оплатой половины пошлины «против той, какая положена в общем тарифе»)2. В феврале 1806 г. было разрешено привозить с поло-винной пошлиной неограниченное количество португальской соли ко всем россий-ским портам, где существовала вольная продажа ее3. Зимой 1805–1806 гг. соляной кризис обострился, государственные резервы соли сократились, в виду сложных

1 Середонин С.М. Исторический обзор деятельности Комитета министров: К столетию Комите-та министров (1802–1902): в 5 т. Т. 1. Комитет министров в царствование императора Алексан-дра I (1802–1825). СПб.: Канцелярия Комитета министров, 1902. С. 499. Власти уделяли боль-шое внимание вопросу снабжения населения солью – важнейшим и социально значимым по тем временам товаром, о чем свидетельствовали передача Главного управления соляных дел в Министерство внутренних дел, озабоченность в связи с возможным «беспокойством в на-роде», разрешение беспошлинного импорта соли и т.д. Имеющий отношение к этой пробле-ме инцидент с участием императора произошел в июне 1802 г. Находясь проездом в Минске, Александр I пригласил местного губернатора З.Я. Корнеева и вице-губернатора Соколовского и в присутствии В.П. Кочубея и Н.Н. Новосильцева, между прочим, спросил, почему соль здесь дороже, чем в других местах. Вице-губернатор отвечал, имея в виду импортную соль, что це-на на соль в разных городах губернии неодинаковая. Александр I не разобравшись, что разли-чие в ценах относится только к импортной соли, распорядился уволить Соколовского без пен-сии как главного виновника отсутствия должного контроля со стороны администрации за тор-говлей солью. Уже в Петербурге, установив действительную причину продажи соли в Минской губернии по разным ценам, Н.Н. Новосильцев сумел получить согласие императора на право назначить пенсию уволенному вице-губернатору (Николаенко П.Д. Князь В.П. Кочубей – пер-вый министр внутренних дел России. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета МВД России, 2009. С. 153). 2 О взимании с привозимой на российских судах и на счет российских подданных португаль-ской соли половинной против положенной в общем тарифе пошлины. Именной указ, данный Сенату. 19 мая 1805 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21758. С. 1046.3 О позволении португальским и российским подданным привозить к российским портам порту-гальскую соль. Именной [указ], данный Сенату. 6 июля 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22201. С. 419.

105

погодных условий в ряде губерний оказалась затруднена доставка соли потребите-лям. По утвержденному Александром I докладу министра внутренних дел отпуск соли из главных запасных магазинов пришлось уменьшить, а ввоз иностранной со-ли для Санкт-Петербургской и Псковской губерний увеличить1.

Внутреннее производство соли, однако, наладить в нужном количестве не уда-лось, в дальнейшем ее приходилось импортировать в еще большем объеме.

Более умеренными и осторожными были меры поддержки внутренней про-мышленности, например в отношении производства хлопчатобумажных тканей. Указом от 17 октября 1802 г. были повышены ввозная пошлина на миткаль (с 10 до 20 коп. с аршина) и премия за выделку из миткаля ситцев (с 5 до 15 коп. за аршин). Мотивы этого решения были изложены в докладе Н.П. Румянцева. Еже-годно в Россию ввозилось ситцев, полуситцев и выбоек, т.е. готовых тканей, на 300 тыс. руб., а производилось внутри страны на 1 млн руб.; привоз миткалей под выделку ситцев «чувствительно уменьшался». Принимая это во внимание, министр коммерции заключал:

1) что выделка выпечатанных полотен усиливается по той причине, что привоз оного из иностранных государств ограничился, и 2) что миткальные наши фабрики, на коих выделывается толстый миткаль, приходят в прира-щение по той причине, что привоз их из чужих земель уменьшается посте-пенно; следовательно, при настоящем положении сих двух изделий нужно ободрить и те и другие.Кроме того, устанавливался более удобный для фабрикантов порядок выдачи

премии: теперь ее можно было получить в губернской казенной палате по предъ-явлении документов, подтверждающих количество оплаченного пошлиной полот-на (миткаля) и выработанного из него ситца2.

В 1802 г. в Министерство коммерции поступило прошение от нескольких «со-держателей платочных фабрик» о повышении пошлины на ввозимые из-за грани-цы платки в связи со значительным удешевлением привозных платков из Англии. Просьба была передана в комитет для рассмотрения проекта нового тарифа. В 1804 г. «московские содержатели миткалевых и ситцевых фабрик» обратились с просьбой полностью запретить привоз готовых хлопчатобумажных тканей (сит-цев, полуситцев, разных выбоек, платков, других набивных материй), а привоз бе-лых миткалей разрешить только к Петербургскому порту. Однако Н.П. Румянцев, рассмотрев просьбы фабрикантов, не счел возможным их удовлетворить полно-стью. Он полагал, что при столь радикальных запрещениях пострадают интересы

1 Об уменьшении отпусков соли из главных запасных магазинов и о пропуске из-за границы иностранной соли для губерний Санкт-Петербургской и Псковской. Высочайше утвержденный доклад министра внутренних дел. 8 января 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 21989. С. 7–11.2 О взимании пошлины с иностранного бумажного полотна и миткаля. Высочайше утвержден-ный доклад министра коммерции. 17 октября 1802 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20471. С. 314–315; О не-собирании пошлины в течение 1802 г. с привозимых миткалей. Именной [указ], данный мини-стру коммерции. 15 ноября 1802 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20512. С. 365.

106

потребителей, и допускал полное запрещение ввоза только платков, производ-ство которых в России существенно превышало привоз их из-за границы (ввоз –231 тыс. штук, внутреннее производство – 898 тыс. штук)1. Указом от 19 авгу-ста 1804 г. в «ободрение народных рукоделий» привоз белого миткаля, ситцев, полуситцев, выбоек всяких сортов и других хлопчатобумажных материй был запрещен, но только по сухопутной границе2.

В сентябре 1806 г. «для умножения собственной бумажной пряжи посредством механических прядильных станов, которые с приметным рачением заводятся в государстве», была повышена на 1 руб. с пуда пошлина «с привозной пряде-ной хлопчатой бумаги» крашеной и некрашеной3. Из собранных дополнительно средств было велено 80 тыс. руб. ежегодно направлять на развитие Александров-ской мануфактуры – первой в России механической бумагопрядильной фабрики, а если «не достанет надбавочной пошлины», тогда, «сносясь с Министерством финансов, дополнять недостаток из прежней по тарифу пошлины»4.

Другие меры правительства в области внешней торговли, направленные на поддержку отечественных производств, носили более частный характер. В 1803 г. в целях поощрения Русско-Американской компании был запрещен ввоз в Россию серых бобров5. В мае 1806 г. было велено с пропускавшегося ранее беспошлинно по тарифу 1797 г. искусственного «китайского» жемчуга брать по 5 рублей с фунта, как это было предусмотрено по Кяхтинскому та-рифу 1800 г.6 В мае 1806 г. вышел указ о запрещении ввоза иностранной сели-тры «в ободрение наших селитренных приисков»7, а в ноябре – купоросного

1 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 108–109.2 О запрещении провозить белый миткаль, ситцы и прочие изделия через сухопутную границу. Именной [указ], данный Сенату. 19 августа 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21424. С. 365.3 О взимании пошлины с привозной пряденой хлопчатой бумаги. Именной [указ], данный Се-нату. 14 сентября 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22272. С. 724.4 Об отсылке ежегодно в пособие Александровской мануфактуры из надбавочной пошлины с привозной пряденой бумаги до 80 тыс. рублей. Именной [указ], данный министру коммерции. 14 сентября 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22273. С. 724. Александровская казенная мануфактура бы-ла основана в 1798 г. по одобренному императором Павлом I проекту аббата М. Оссовского «для примерной механической выделки прядева хлопчатой бумаги, льна и шерсти»; находилась в ве-дении учреждений императрицы Марии (Баранов А.А. Исторический обзор хлопчатобумажного производства в России в связи с таможенными тарифами. М.: Издание общества для содействия улучшению и развитию мануфактурной промышленности, 1913. С. 43–44).5 О запрещении ввоза серых бобров в Россию. Именной [указ], данный министру коммерции графу Румянцеву. 26 августа // ПСЗ-I. Т. 27. № 20387. С. 232. Вероятно, имелся в виду морской бобр или калан, мех которого высоко ценился.6 О взимании пошлины с искусственного жемчуга. Именной [указ], объявленный министром коммерции. 28 мая 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22149. С. 319.7 О запрещении привозить иностранную селитру в Россию. Именной [указ], данный Сенату. 4 мая 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22116. С. 235.

107

масла «в ободрение фабрик, занимающихся выделыванием» его1. В феврале 1807 г. «в ободрение переплетного мастерства в России» были обложены пош-линой книги в переплетах2.

В начале 1804 г. было «наистрожайше подтверждено» запрещение вывоза ло-шадей по западной границе между Черным и Балтийским морями в связи с возник-шими проблемами при закупке для нужд армии нужных лошадей и «в отвращение недостатка в них, от заграничного выпуска произойти могущего»3.

Некоторые меры проводились с целью увеличения таможенного дохода. Так, с начала 1805 г. была повышена с 4 руб. до 6 руб. с берковца вывозная пошлина на сало, составившая приблизительно 15% его цены4. При среднем ежегодном экспорте 1844 тыс. пудов сала на 11,5 млн руб. правительство ожидало от повышения пошли-ны существенного увеличения таможенного дохода. В том же году был запрещен привоз «серебряных дорожчатых табакерок», «яко вредных к привозу», т.е. принад-лежавших к предметам роскоши; к тому же они производились и внутри России5.

Меры преимущественно торгового и таможенного характера были предло-жены министром коммерции для оздоровления экономики прилегающих к Чер-ному и Азовскому морям южных губерний, превратившихся в годы правления Павла I в край «погасающего изобилия»6. Представлялось необходимым «рож-дающееся изобилие окружить попечением, ускорить правительственными ме-рами естественное течение вещей»7. По докладу Н.П. Румянцева в июле 1802 г.последовало разрешение экспорта из портов черноморского побережья сырых воловьих и коровьих кож с пошлиной 25 коп. за штуку, поскольку «опытами из-ведано, что запрещением вывоза не только не умножились там кожевенные за-воды, и самое изобилие скотоводства в той стране может прийти в оскудение»8.

1 О запрещении привоза в Россию купоросного масла. Именной [указ], данный Сенату. 15 ноя-бря 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22687. С. 1323.2 О пошлине с книг, привозимых в переплете. Именной [указ], данный Сенату. 15 февраля 1807 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22458. С. 1018–1019.3 О запрещении выпускать лошадей из России по границе между Черным и Балтийским морями. Именной [указ], данный министру коммерции. 30 января 1804 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21140. С. 49–50.4 О взимании пошлины с отпускного сала вместо четырех по шести рублей с берковца. Имен-ной [указ], данный Сенату. 9 декабря 1804 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21549. С. 738.5 О запрещении привоза серебряных дорожчатых табакерок. Именной указ, объявленный Се-нату министром коммерции. 28 мая 1804 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 22307. С. 343.6 Указом Павла I от 12 декабря 1796 г. на территории бывших Таврической области, Екатери-нославского и Вознесенского наместничеств была образована Новороссийская губерния; ука-зом Александра I от 8 октября 1802 г. Новороссийская губерния была разделена на Николаев-скую (с 1803 г. – Херсонская), Екатеринославскую и Таврическую губернии.7 Миллер П.И. Торговля и промышленность ... С. 127.8 Об отпуске воловьих кож из черноморских портов за границу и о взимании пошлин с оных. Высочайше утвержденный доклад министра коммерции. 2 июля [1801 г.] // ПСЗ-I. Т. 27.№ 20313. С. 178–179.

108

В августе 1803 г. по предложению таганрогского градоначальника это разреше-ние было распространено на порты Азовского моря1.

Несмотря на то, что члены тарифного комитета полагали «меру сию полезною для тамошнего края», ее реализация встретила затруднение. В 1803 г. один из серпу-ховских купцов подал на высочайшее имя прошение, чтобы вновь запретить вывоз сырых кож из черноморских и азовских портов ввиду того, что вывоз кож стал при-чиной сокращения кожевенного производства в России. Н.П. Румянцев, которому было поручено рассмотрение прошения, опроверг это утверждение, указав, что вы-воз кож из черноморских портов в 1802 г. всего на 27,5 тыс. руб. не мог повредить ко-жевенным заводам, а отпуск юфти из Петербурга ежегодно увеличивается с 1781 г.Предлагалось отвергнуть это домогательство протекционного характера, а меру оставить, «предоставив опыту и времени доказать ее неудобства». На это было по-лучено согласие Александра I2.

Как уже отмечалось, особое значение для экономики Южного края имело понижение на четверть по указу от 1 мая 1803 г. экспортных и импортных пош-лин на товары в черноморских портах3. В октябре 1803 г. была значительно по-нижена пошлина на привоз ко всем таможням на Черном и Азовском морях одеял и покрывал выбойчатых и бумажных, а также «турецкой и индейской вы-бойки, называемой ситцем», ввиду спроса на эти товары у «таврических жи-телей» и неприемлемости для них прежней высокой пошлины4. Тогда же был разрешен беспошлинный привоз в эти таможни изготовлявшегося из травяного корня клея чириса, который находил применение в местном сапожном ремесле5. В 1803–1804 гг. были сделаны и другие понижения пошлин на отдельные това-ры, доставлявшиеся к черноморским и азовским портам.

Черноморская торговля изображает благотворное действие Монаршего попечения. На Черном море привозы и отпуски в 1803 году удвоились почти во всех отношениях против 1802 года; отпуски привлекли туда драгоценных металлов почти на полмиллиона рублей более6.Другой важной мерой, направленной на развитие торговли в Новороссийском

крае, было разрешение складирования товаров в особых магазинах без уплаты

1 О дозволении отпуска сырых воловьих кож из черноморских и азовских портов. Высочайше утвержденный доклад министра коммерции. 4 августа [1803 г.] // ПСЗ-I. Т. 27. № 20885. С. 821.2 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия … С. 115.3 О уменьшении на привозные и отпускные товары во всех Черноморских и Азовских портах пошлины четвертою долею против прочих мест, где общий тариф действует. Именной [указ], данный Сенату. 1 мая [1803 г.] // ПСЗ-I. Т. 27. № 20738. С. 573.4 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия … С. 115.5 О беспошлинном привозе ко всем таможням, на Черном и Азовском морях лежащим, делае-мого клея из травяного корня, Чирис называемого. Именной [указ], объявленный министром коммерции. 24 октября [1803 г.] // ПСЗ-I. Т. 27. № 21008. С. 954.6 [Румянцев Н.П.] [Предисловие] // Государственная торговля 1803 года в разных ее видах ...[С. 3].

109

пошлины на срок до 1,5 лет. Право «складки» товаров «как деятельнейшее сред-ство к умножению торговли» было допущено в 1804 г. в Одессе, в 1806 г. – в Феодосии и Таганроге1. Имела значение также предоставленная этим городам отсрочка во взносе пошлин. Часть таможенных доходов (до 20%) направлялась на удовлетворение нужд городов. Для некоторых товаров (вино, масло, сухие ягоды), поступавших в южные порты из Республики Семи Соединенных Островов на ее кораблях, пошлина понижалась на 10% при подтверждении страны происхожде-ния товара российскими консулами или правительством Республики2.

Существенным было установление и развитие транзита заграничных товаров между Одессой с одной стороны и Молдавией, Валахией, Австрией и Пруссией с другой. Ранее существовал только транзит из Риги в Польшу, Литву и Курлян-дию. Для остальных регионов России установленные по тарифу 1797 г. правила транзита на практике не применялись. При вывозе транзитных товаров из Одессы по правилам 1797 г. взималась 1/8 часть полагавшейся по тарифу пошлины; был допущен ряд существенных облегчений, особенно для товаров азиатского проис-хождения3.

Таким образом, в области таможенного законодательства правительство Алек-сандра I с первых дней развернуло работу по освобождению внешней торговли по западной границе от стеснений и ограничений, принятых в предшествующее цар-ствование. Наряду с проведением частных мер были разработаны проекты срав-нительно либеральных таможенных тарифов (1801, 1806), но, как отмечалось выше, ввести новый тариф в действие до лета 1807 г. по причинам внешнеполити-ческого характера не удалось.

Реализуя новый курс, правительство дальше всего готово было пойти в об-ласти облегчения экспорта хлеба и других продуктов сельского хозяйства, а так-же импорта сельскохозяйственных машин и орудий. Нетрудно заключить, что эти меры удовлетворяли интересы сельских хозяев, прежде всего дворян – экспорте-ров сельскохозяйственной продукции. Более умеренной и осторожной со стороны

1 Миллер П.И. Торговля и промышленность ... С. 127–128; О распространении учрежденной указом 5 марта 1804 года складки товаров в Одессе и на Феодосию, и о складывании в постро-енных там магазинах означенных в приложенном при сем реестре товаров. К № 22062. Имен-ной [указ], данный Сенату. 16 марта 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 45: Книга тарифов: Общее дополнение к тарифам (1753–1825). С. 57–58 и др.2 См.: О взимании пошлин с продуктов, привозимых в черноморские порты на кораблях Респу-блики Семи Соединенных Островов. Именной [указ], данный Сенату. 16 марта [1806 г.] // ПСЗ-I. Т. 29. № 22061. С. 143; Об уменьшении пошлин с товаров, привозимых купцами Республики Се-ми Соединенных Островов в порты Азовского моря. Именной [указ], данный Сенату. 28 сентя-бря [1806 г.] // ПСЗ-I. Т. 29. № 22294. С. 757. Республика Семи Соединенных Островов – форма греческой государственности, существовавшая в 1800–1815 гг. на островах в Ионическом море; до 1807 г. являлась оплотом российской политики и торговли в Восточном Средиземноморье и на Западных Балканах (см.: Гармаш П.Е. Штурм Корфу. М.: Воениздат, 1990. С. 84–88).3 Миллер П.И. Торговля и промышленность ... С. 128.

110

властей была поддержка внутренней промышленности. В ряде случаев при введении протекционистских мер правительству приходилось считаться с ин-тересами широкого потребителя, например в отношении производства хлоп-чатобумажных тканей, или проявлять озабоченность ввиду возможного «беспокойства в народе», допуская беспошлинно импортную соль. Некото-рые вводившиеся ставки имели фискальную направленность. Кроме того, бы-ли предприняты шаги по облегчению торговли и «умножению рукоделий» в Новороссийском крае, а также развитию азиатского торга. Важной мерой правительства был переход в 1802–1803 гг. к взиманию пошлин российскими ассигнациями, что позволило вместо получения «вообразительной прибыли» добиться реального оздоровления финансов и улучшения денежного обраще-ния – увеличить приток в страну драгоценного металла и на время стабилизи-ровать курс ассигнационного рубля.

111

Глава VI

ТОРГОВЫЕ ОТНОШЕНИЯРОССИИ С АНГЛИЕЙ И ФРАНЦИЕЙ

В НАЧАЛЕ XIX ВЕКА

Торговые отношения России с главными европейскими партнерами – Англией и Францией – не только имели немалое значение для экономики страны, но и бы-ли неотъемлемой частью большой европейской политики.

К концу XVIII века торговая гегемония Англии на российском рынке вполне утвердилась. Об этом свидетельствуют данные об отпуске главнейших россий-ских товаров из Петербургского порта в 1795 г. Из вывезенных 2458 тыс. пудов железа, 1690 тыс. пудов пеньки, 486 тыс. пудов льна соответственно 2025, 1153 и 437 тыс. пудов было вывезено на английских судах; из 2226 тыс. аршин выве-зенного холста 1847 тыс. аршин вывезли англичане1. Заметим также, что, по дан-ным В.И. Покровского, в 1802 г. из общего числа торговых судов заграничного плавания, приходивших в российские порты, каждое четвертое (25,8%) было под английским флагом, а их вместимость составляла 36,5% от общей вместимости приходивших судов2.

Благодаря своему могуществу на море, своему положению и приемам сво-ей изощренной торговой политики, – говорит Шторх, – Англия сумела захва-тить посредничество между Россией и южноевропейскими государствами; но она придерживалась в этом принципа производить главным образом лишь

1 Покровский С.А. Внешняя торговля и внешняя торговая политика России ... С. 119. Введение первого вооруженного нейтралитета (1780) и понижение фрахтов привело к резкому сокраще-нию и без того скромного отечественного торгового судоходства. «Русское купеческое судоход-ство, уменьшившееся почти вдвое с 1779 по 1791 год, – отмечал Г.П. Неболсин, – с отменением в 1797 г. уступки пошлин в пользу товаров, отпускаемых и привозимых на российских кораблях, в 1798 г. сократилось уже до того, что в сем году через Зунд прошла только третья часть коли-чества кораблей, прошедших в 1791 г. В 1804 г. выдача премий опять оживила русское торговое мореплавание. Правительство поощряло к оному не только премиями, но также денежными ссу-дами и возвратом пошлин. Вскоре потом континентальная система привела всю торговлю в рас-стройство и остановила дальнейшие успехи купеческого судоходства» (Неболсин Г.П. Статисти-ческие записки о внешней торговле России ... Ч. 2. С. 104–105).2 Примечательно, что в 1802 г. торговые суда под российским флагом составили 7,2% от обще-го количества судов в российских портах, а их вместимость – 6,2% от их общей вместимости; на суда под французским флагом приходилось соответственно 0,4% и 0,5%. (Покровский В.И. Очерк истории внешней торговли России ... С. XXXV).

112

экспорт русских продуктов в эти страны, предоставляя привоз неанглийских товаров купцам Голландии, Любека, Ростока и других народов. Этот ловкий прием привел к тому, что вывоз важнейших русских товаров почти целиком достался англичанам. Они отправляли русские товары не только в европей-ские государства, но тайно и в их колонии, в особенности в испанскую Аме-рику, куда привоз товаров иностранцам был закрыт... „Сей в купечестве сильной народ“, – как говорили об англичанах русские, – успел крепко обосно-вать свою коммерческую деятельность в России, „вникнуть“ в нее. Обычай продавать русским в кредит, а, с другой стороны, при закупке у них товаров давать им задатки, приводил, как сообщают французские коммерсанты, про-изводившие операции в Петербурге, к тому, что две трети русской торговли и почти все комиссионные операции, совершаемые по поручениям из южных стран, попали в их руки. Ибо этот образ действия требовал значительного капитала и опыта, которым обладали только англичане1.Такое положение вызывало беспокойство во Франции, где вопрос укрепления

ее экономических позиций на российском рынке был одним из важнейших. Один из французских негоциантов характеризовал английскую торговлю с Россией сле-дующим образом:

Кроме значительного ввоза английских, колониальных, ост-индских, фран-цузских и других продуктов, Англия производит огромный вывоз из России предметов, важных для мореходства – строевого леса, мачт, железа, смо-лы, пеньки и т.д. Англичане в самой России завели фабрики, обрабатываю-щие сырые продукты на 2/3 дешевле, чем в Англии; они имеют торговые дома в Москве, Вологде, Туле, Ярославле, Казани, даже в Астрахани, откуда завели торговые сношения с Каспийским морем... Выгода Англии от всех этих пред-метов огромна, но что всего важнее, – в России Англия имеет неисчерпае-мый источник всего необходимого для поддержания и увеличения ее флота, как военного, так и торгового. Таким образом, торговля с Россией доставля-ет Англии пищу для всякой другой торговли, поддерживая ее значительней-шие в мире морские средства2.Особенно большой интерес торгово-промышленные круги Франции проявля-

ли к черноморской торговле, где позиции англичан были не так сильны, как на Бал-тике. Еще в 1787 г. по российско-французскому торговому договору французские купцы получили ряд привилегий в торговле с Россией и положение наиболее бла-гоприятствуемой нации в ее черноморской торговле. В портах России и Франции открывались консульства обеих стран. Купцы получали право свободно поселять-ся и открывать конторы в шести городах или портах каждой страны. Важнейшую часть договора составляли ставки таможенных пошлин. Тогда в ходе сложных

1 Цит. по: Кулишер И.М. История русской торговли и промышленности ... С. 203–204.2 Цит. по: Покровский С.А. Внешняя торговля и внешняя торговая политика России ...С. 119–120.

113

переговоров французской стороне в лице посла Л. Сегюра удалось добиться от не-уступчивого президента Коммерц-коллегии А.Р. Воронцова целого ряда льгот для французских товаров1. Пошлина с оксофта2 французских вин, за исключением бур-гундских и шампанских, была снижена с 15 до 12 руб.; пошлина на шампанское вместо прежних 60 коп. за бутылку устанавливалась в 50 коп., на бургундское –в 40 коп. вместо прежних 50 коп. За пуд марсельского мыла теперь надо было пла-тить пошлину в 1 руб., т.е. в 6 раз меньше, чем ранее. По настоянию Г.А. Потемкина, заботившегося о благосостоянии Новороссийского края, пошлины на товары, до-ставлявшиеся в черноморские порты французскими негоциантами на французских судах, были снижены еще на 25%. С английских и голландских посредников, при-возивших сюда французское шампанское, по-прежнему брали 50 коп. за бутылку3. Вывозимый из Причерноморья на французских торговых судах русский хлеб осво-бождался от уплаты пошлин.

Торговый трактат 1787 г. вызвал недовольство англичан, не имевших на юж-норусских рынках подобных преимуществ. Французские купцы оценили выгоды торговли с Россией через черноморские порты, но воспользоваться ими не смог-ли по причине начавшейся революции и разрыва более чем на десять лет фран-ко-российских отношений. В 1790-е гг. на средиземноморских и черноморских торговых путях многое изменилось. Дипломатические и экономические позиции

1 В своих воспоминаниях Л. Сегюр, отмечал твердую позицию А.Р. Воронцова на переговорах, желавшего всевозможными запретами и пошлинами сократить ввоз в Россию иностранных то-варов, и дал ему любопытную характеристику: «Граф Воронцов, человек способный, но при-дирчивый и упрямый, держал себя строго и восставал против роскоши. Ему, видимо, хотелось, чтобы русские пили только мед и одевались в платье домашнего покроя. Потемкин его ненави-дел; другие министры его боялись. Императрица недолюбливала его, но уважала и предостави-ла его почти безраздельному руководству все торговые дела» (Черкасов П.П. Екатерина и Людо-вик XVI. Русско-французские отношения, 1774–1792. М.: Наука, 2004. С. 288). Как о человеке «старом, но с молодыми идеями» говорили позднее о государственном канцлере А.Р. Воронцо-ве «юные сотрудники» Александра I. М.И. Богданович писал, что при императрице Екатерине его обвиняли в демократизме за то, что он вступился за А.Н. Радищева, а также отмечал: «Неко-торые из записок его по различным предметам государственного управления свидетельствуют о его опытности и многосторонних сведениях» (Богданович М.И. История царствования импера-тора Александра I и Россия в его время ... Т. 1. С. 86). В современной литературе А.Р. Воронцов характеризуется как один из лидеров «русского вольтерьянства», проводник «идей аристократи-ческого либерализма и ограничения власти самодержца» (См.: Минаева Н.В. Александр Романо-вич Воронцов. «Не под царем, а рядом с ним...» // Российский либерализм: идеи и люди: в 2 т. Т. 1:XVIII–XIX века / под общ. ред. А.А. Кара-Мурзы. М.: Новое издательство, 2018. С. 60–70; Елисе-ева О.И. Радищев. М.: Молодая гвардия, 2015. С. 122–126).2 Оксофт (англ., голл. – okshoofd) – мера жидких тел в 240 бутылок.3 Черкасов П.П. Екатерина и Людовик XVI ... С. 296–297. О международно-политическом кон-тексте франко-российских экономических отношений в конце XVIII века см.: Чудинов А.В. Французско-российский договор 1787 года в контексте международной политики XVIII века // Россия – Франция. 300 лет особых отношений / отв. ред. Ю.И. Рубинский, М.Ц. Арзаканян. М.: ФГУК ГМВЦ «РОСИЗО», 2010. С. 72–79.

114

Франции и Турции ослабели, а позиции России усилились. В 1796–1800 гг. рос-сийский импорт через черноморские порты увеличился более чем в 1,6 раза. Рост торговых оборотов мог быть большим, если бы правительства Екатерины II и осо-бенно Павла I проводили более последовательную внешнеторговую политику.

В начале XIX века распространенное в высших слоях российского общества представление о Франции как источнике революционной опасности для евро-пейских монархий стало меняться. Либерально настроенная часть российского правящего класса постепенно преодолевала страх перед «революционным» Бона-партом и даже оказывалась под властью обаяния первого консула.

Примечательным явлением российской общественно-политической и куль-турной жизни 1802–1803 гг. был журнал Н.М. Карамзина «Вестник Европы», по мнению Ю.М. Лотмана, – «журнал откровенно бонапартистский». Весь матери-ал «Вестника Европы» был строго организован вокруг двух идеальных центров: положительного образа государственного мужа – практика и реалиста, твердо на-правляющего к общему благу легкомысленных и эгоистичных людей, и гибель-ного образа слабого монарха, уступившего власть честолюбивым вельможам, мечтателя на престоле, самые добрые намерения которого обращаются во вред государству. Первый образ устойчиво связывается с фигурой Наполеона Бонапар-та, за образом второго легко просматривается Александр I. Главную заслугу На-полеона Бонапарта Н.М. Карамзин видел в том, что тот разрушил мечту «черни» о равенстве и, «умертвив чудовище революции, заслужил вечную благодарность Франции и даже Европы». Абсолютная власть в руках первого консула Француз-ской республики позволяла ему выступать в роли примирителя и возвышаться над эгоизмом политических деятелей и частных лиц. Английский парламента-ризм, с его аристократическим эгоизмом и отсутствием подлинной демократии, вызывал у Н.М. Карамзина иронию. Такая позиция ставила его вне российско-го англоманского либерализма начала века и отдаляла от тех, кто сохранял при-верженность традициям философии XVIII века с ее верой в добродетель человека и народный суверенитет. Но не менее чужды были издателю «Вестника Евро-пы» любые оттенки идеологии эмигрантов, сторонников Бурбонов и теоретиковлегитимизма1.

По мнению российских «франкофилов», в результате внутриполитических изменений во Франции установился буржуазный строй, что ставило ее в один ряд с буржуазной парламентарной Англией и не угрожало устоям абсолютизма

1 См.: Лотман Ю.М. Карамзин. СПб.: Искусство-СПб., 1997. С. 270–274. По мнению Ю.М. Лот-мана, проповедь политического реализма на страницах «Вестника Европы» противостояла и «мечтаниям» идеологов XVIII века, и лукавому либерализму «дней александровых прекрас-ного начала», и беспочвенным надеждам реакции восстановить в Европе дореволюционный порядок. Н.М. Карамзин защищал сложившийся status quo. Это был реалистический консерва-тизм «республиканца в душе», подчеркнутый вызывающе независимой позой издателя журнала (Лотман Ю.М. Карамзин // Русские писатели. 1800–1917: биографический словарь. Т. 2 / гл. ред.П.А. Николаев. М.: Большая российская энциклопедия, 1992. С. 474–475).

115

в России. Вместо изматывающих войн с Францией за идеи легитимизма они предлагали встать на прежний путь поддержания геополитического равнове-сия в Европе между Англией и Францией, Австрией и Пруссией. Главные внеш-неполитические задачи, как они считали, Россия должна решать на восточном направлении – а именно, укреплять свои позиции на Кавказе, в Закавказье, бал-канских провинциях Турции, в Средней Азии и т.д. В «дотильзитский» период такого взгляда на международные отношения и внешнеполитические задачи Рос-сии придерживались Н.П. Румянцев, Н.С. Мордвинов, А.Б. Куракин.

Н.П. Румянцев был сторонником политики «свободы рук», как ее называли сто-ронники нейтралитета России, и считал, что ее практическая реализация может способствовать созданию в Европе относительно устойчивого политического рав-новесия трех держав: Англии, Франции и России. Последней следует развивать торговые связи с англичанами и французами, не вступая при этом с ними в воен-но-политические альянсы. Поскольку Англия занимала преобладающее положе-ние в российской торговле на Балтике, Н.П. Румянцев предложил целую программу освобождения отечественных экспортеров от этой экономической зависимости. В частности, он предлагал активнее осваивать Черноморско-Азовский торговый путь, доказывал возможность и необходимость иметь собственный российский тор-говый флот1. Позднее взгляды А.Б. Куракина, Н.П. Румянцева и М.М. Сперанского на перспективы отношений с Францией легли в основу российской интерпретации Тильзитского мира 1807 г.

Сторонники другого взгляда на франко-российские отношения, так назы-ваемые англофилы, считали угрозу военной экспансии Франции в Европе ре-альной, выступали против каких-либо мирных переговоров с Наполеоном и отстаивали идею антифранцузского военно-политического союза (коалиции) с Англией и другими странами. Сторонниками тесного политического и эконо-мического союза России и Англии были Н.П. Панин, А.Р. Воронцов, С.Р. Ворон-цов, А.К. Разумовский, А.И. Морков. В июле 1801 г. в записке «О политической системе Российской империи» Н.П. Панин, возражая сторонникам политики «свободы рук», обосновывал целесообразность англо-российского политиче-ского и экономического сближения и даже находил выгоды в британском мор-ском могуществе:

1 Выступая за развитие российско-французской торговли в условиях резкого сокращения тор-гового обмена с Англией, Н.П. Румянцев организовал издание на французском языке первых четырех статистических сборников «Государственная торговля ... в разных ее видах» (СПб. 1802–1805), выходивших под его руководством и с его предисловием (см.: Сироткин В.Г. Воз-обновление франко-русского торгового трактата 1878 г. в 1802 г. // Франко-русские экономиче-ские связи. М.; Париж: Наука, 1970. С. 213). В апреле 1804 г. Н.П. Румянцев высказался против немедленного разрыва с Францией в связи с казнью герцога Энгиенского, призвав Александра I«руководиться только государственной пользой и что всякий довод, истекающий из одного чувства, должен быть устранен из числа его побуждений» (Протокол заседания Государствен-ного совета. 5 апреля 1804 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 278. С. 696).

116

Политические и торговые отношения между нашим и лондонским двора-ми основываются на полном совпадении интересов и невозможности стол-кновения последних, пока тот, и другой придерживаются своей обычной здравой политики... Поскольку Россия не имеет и иметь не может активной торговли, рост морского могущества Англии не только не причиняет ей ни-какого вреда, но даже приносит ей большую пользу, удерживая дворы Севера в состоянии слабости, сохранение которой нам весьма желательно... Стало быть, в том, что касается торговли, интересы Англии не противостоят на-шим, и, напротив, торговля с нею приносит России весьма большую пользу, приводя в обращение крупные капиталы. Что касается политики, то и здесь мы видим то же совпадение интересов обоих государств1.Действительно, для России с ее крепостной организацией труда, слабым тор-

говым флотом и огромными запасами сырья экономическое господство Англии могло быть выгодным (устойчивый сбыт сырья, регулярное получение фабрич-ных изделий и колониальных товаров и пр.). Полученные доходы могли быть направлены на развитие собственных производств, продукция которых поставля-лась бы на малоосвоенные европейцами восточные рынки2.

Несмотря на то, что политические симпатии «молодых друзей» Александра Iбыли на стороне тех, кто выступал за противодействие, в том числе вооружен-ное, Франции, в 1801–1802 гг. в правящих кругах временно возобладала позиция «центра»3. На заседании Негласного комитета 10 июля 1801 г. Александр I заявил, что, «по его мнению, мы не должны иметь союзов ни с кем, что в этом нет надоб-ности». В.П. Кочубей, «будучи одного мнения с императором», сказал, что «нуж-но занять такую позицию, чтобы стать желанными для всех, не принимая никаких обязательств по отношению к кому бы то ни было»; отношения с Англией, по его мнению, являются наиболее важными, но «нам подходит только договор с ними»4. Не менее четко эта позиция применительно к международной обстановке начала XIX века была изложена В.П. Кочубеем в докладе на заседании Негласного коми-тета 25 августа 1801 г., где, в частности, отмечалось, что «наше положение дает нам возможность обойтись без услуг других держав, одновременно заставляя их всячески угождать России, что позволяет нам не заключать никаких союзов, за ис-ключением торговых договоров»5.

1 [Панин Н.П.] Записка присутствующего в Коллегии иностранных дел Н.П. Панина о по-литической системе Российской империи. Не позднее 16 июля 1801 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 16.С. 62–72.2 См.: Орлов А.А. Союз Петербурга и Лондона: Российско-британские отношения в эпоху напо-леоновских войн. М.: Прогресс-Традиция, 2005. С. 15.3 Позднее, однако, А.А. Чарторыйский, П.А. Строганов и Н.Н. Новосильцев стали одними из главных вдохновителей и организаторов третьей антифранцузской коалиции.4 Протокол заседания Негласного комитета. 10 июля 1801 г. // ВПР 1. Т. 1. Док. 15. С. 61–62.5 См.: Сироткин В.Г. Возобновление франко-русского торгового трактата ... С. 215–216.

117

Начало правления Александра I было отмечено возросшим интересом деловых кругов иностранных государств к развитию торговли с Россией. Вновь обостри-лось англо-французское соперничество за российские рынки. Ж. Блан де Волкс (J. Blanc de Volx) в работе «Торговое положение Франции в начале XIX века» (1803 г.) представил целую программу действий французской торгово-промыш-ленной буржуазии. Он указывал на необходимость действенного государствен-ного покровительства и финансовой поддержки французской внешней торговли. Для преодоления засилья англичан и голландцев на российских рынках ставилась задача перейти к прямой российско-французской торговле с использованием соб-ственного торгового флота. Для успеха французам требовалась помощь дипло-матов и банкиров. В начале 1802 г. Наполеону был представлен проект создания под покровительством французского правительства «Черноморской компании» с участием крупнейших французских торговых домов, банков и промышленных предприятий. Автор документа подчеркивал, что деятельность компании позво-лит избежать англо-голландского посредничества в торговле Франции и России1.

Попытки Англии заключить торговый договор с Францией наталкивались на протекционистскую политику Наполеона, не оставлявшего надежды на сближение с Россией. Поскольку в российских правящих кругах преобладало мнение о жела-тельности в сложившейся международной обстановке находиться в стороне от анг-ло-французского политического соперничества, во франко-российских переговорах тема заключения военно-политического союза уступила место вопросам развития торгово-экономических отношений. Об этом свидетельствуют инструкции Наполе-она своим дипломатам и его письма Александру I 1801–1803 гг. Так, в одном из пи-сем российскому императору Первый консул Французской республики писал:

Мне остается просить в. в. покровительствовать нашей торговле. Со-ревнование может лишь быть полезно вашим подданным; и если бы вы по-велели даровать нам некоторые преимущества относительно леса и др. предметов, необходимых для мореходных запасов, в. в-во помогли бы тем вос-становлению французского мореходства, которое может лишь быть выгод-но всем морским державам Севера2.Политика «свободы рук» нашла свое воплощение в заключенных в 1801 г.

соглашениях с Англией и Францией. Восстановления отношений с Англией на-стойчиво требовали русское дворянство и купечество, связанные с балтийской торговлей.

13 марта 1801 г. Петербург предложил Лондону нормализовать двусторон-ние отношения при условии признания Англией конвенции о «втором вооружен-ном нейтралитете», заключенной 4 декабря 1800 г. между Россией и Пруссией.

1 Сироткин В.Г. Возобновление франко-русского торгового трактата ... С. 205–209.2 Бонапарт – Александру I. 28 сентября 1801 г. // Сб. ИРИО. Т. 70. Дипломатические сноше-ния России с Францией в эпоху Наполеона I / под ред. А.С. Трачевского. Т. 1. 1800–1802. СПб.: М.М. Стасюлевич, 1890. С. 260–261.

118

С.Р. Воронцов получил полномочия приступить в Лондоне к переговорам на этом «непременном условии», которое, по мнению российской стороны, должно бы-ло обеспечить «безопасность торговли и мореплавания нейтральных держав»1. Но уже 2 мая С.Р. Воронцов был извещен о желательности восстановления дру-жественных англо-российских отношений без каких-либо предварительных ус-ловий и с одновременным взаимным снятием секвестра с задержанных судов. Следовало торопиться, поскольку нормализация отношений до открытия навига-ции могла обеспечить 80% российского экспорта стоимостью от 20 до 24 млн руб. Указ Александра I об освобождении имущества британских подданных от секве-стра и британских судов от эмбарго (таких оказалось около 300) появился 6 мая, а 4 июня Англия также освободила задержанные в ее портах российские, датские и шведские суда2.

Завершающим пунктом нормализации российско-английских отношений ста-ла морская конвенция, подписанная 5 июня 1801 г. В документе заявлялось об установлении политических, торговых связей и «прочих взаимную пользу при-носящих сношений» между государствами «без малейшего помешательства и обеспокоивания». Подтверждалась решимость сторон «неослабно смотреть за строжайшим соблюдением запрещений, учиненных относительно контрабандной торговли своих подданных с неприятелями». Желая «оградить достаточной за-щитой свободу торговли и мореплавания своих подданных», император Всерос-сийский и король Великобритании согласились на свободное движение торговых кораблей нейтральных держав «из порта в порт и у берегов воюющих наций». Право контроля над торговыми судами нейтральных стран признавалось за вою-ющей стороной в виде проверки документов, но не досмотра корабля3. В подпи-санных 8 октября 1801 г. дополнительных статьях к Конвенции устанавливался порядок компенсаций владельцам нейтральных торговых судов и грузов в случае неправомочного применения к ним силы со стороны воюющих сторон. Кроме то-го, в дополнение к Конвенции была принята декларация, в которой, в частности, было заявлено:

В предупреждение всякого сумнительства и недоразумения касательно содержания 2 отделения III статьи Конвенции... высокие договаривающиеся стороны условились и объявляют, что свобода торговли и мореплавания, да-рованная вышеупомянутой статьей подданным нейтральной державы, не да-ет им права перевозить во время войны товары и съестные припасы прямо из колоний воюющей державы во владения ее на твердой земле, так как и из сих владений ее на твердой земле в неприятельские колонии; но что означенные

1 Первоприсутствующий в Коллегии иностранных дел П.А. Пален – С.Р. Воронцову. 13 марта 1801 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 2. С. 11–12.2 Айрапетов О.Р. История внешней политики Российской империи. 1801–1914: в 4 т. Т. 1. Внешняя политика императора Александра I. 1801–1825. М.: Кучково поле, 2017. С. 22.3 Англо-русская морская конвенция. 5 (17) июня 1801 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 9. С. 35–36.

119

подданные со всем тем должны в рассуждении сей торговли пользоваться те-ми же самыми выгодами и удобствами, каковыми пользуются наиболее благо-приятствуемые народы, а именно Соединенные Штаты Америки1.Таким образом, России пришлось пойти на уступки в вопросе о вооруженном

нейтралитете, но удалось отстоять принцип свободной нейтральной торговли.Англо-российская морская конвенция имела формат политического урегули-

рования двухсторонних отношений на основе взаимных уступок. Россия отказы-валась от вооруженной борьбы за права нейтральных государств вести морскую торговлю с воюющими, не считаясь с блокадой побережья. Британии пришлось отказаться от намерений привлечь Россию к борьбе с Францией. Конвенция не ре-гламентировала мореплавание в Восточном Средиземноморье2.

26 сентября 1801 г. было заключен франко-российский мирный договор, вос-становивший дипломатические отношения по образцу франко-российских от-ношений до 1789 г. В будущем предусматривалось заключение двустороннего торгового договора. В статье V документа говорилось:

Впредь до заключения нового коммерческого трактата договаривающие-ся стороны соглашаются восстановить торговые отношения между обеими странами по возможности на основаниях, существовавших до войны, с те-ми лишь изменениями, которые могли последовать в зависимости от време-ни и обстоятельств и которые потребовали новых уставов3.Договор означал признание Франции равноправным государством Европы,

где революция была уже перевернутой страницей истории, а у власти стояло «за-конное» правительство.

В этих условиях заключение выгодного торгового договора с Россией стало одной из главных задач французской дипломатии. В мае 1802 г. французский по-сланник Г. Гудевиль обратился к вице-канцлеру А.Б. Куракину с просьбой до за-ключения новой торговой конвенции применять к французским торговым судам правила, применявшиеся к ним до 1793 г. в соответствии с торговым договором 1787 г. В ответной ноте от 13 мая 1802 г. А.Б. Куракин сообщал, что император Александр I дал согласие применять довоенные правила к заходящим в россий-ские порты французским торговым судам и продлить действие прежнего тор-гового договора на те годы, «когда его действие было приостановлено, с теми, однако, изменениями, которые были внесены в него временем и обстоятельства-ми». Корме того, в ноте А.Б. Куракина отмечалось, что ему «поручено передать

1 О взаимной дружбе. Конвенция, заключенная в Санкт-Петербурге между их величествами Императором Всероссийским и Королем соединенного Королевства Великобританского и Ир-ландского. С приложением дополнительных к оной конвенции статей и декларации. 5(17) ию-ня 1801 г. // ПСЗ I. Т. 26. № 19906. С. 691–692.2 См.: Англо-русская морская конвенция. 5 июня 1801 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 9. С. 28–39; История внешней политики России. Первая половина XIX века (От войн России против Наполеона до Па-рижского мира 1856 г) / отв. ред. О.В. Орлик. М.: Международные отношения, 1999. С. 34–36.3 Русско-французский мирный договор. 26 сентября 1801 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 21. С. 95–97.

120

министру коммерции повеления императора на этот счет, и он не преминет доста-вить г-ну Гедувилю новые постановления о торговле, которые могли иметь ме-сто в этот промежуток времени и сообщения о которых он ожидает от г-на графа Румянцева»1. Тогда же А.Б. Куракин информировал Н.П. Румянцева о решении императора восстановить действие российско-французского договора 1787 г. до 1809 г. и просил его привести статьи договора в соответствие с действующим за-конодательством о внешней торговле. В июне 1802 г. в таможни был послан указ о взимании с французских купцов пошлины с уступкой в соответствии с догово-ром 1878 г.2

16 сентября 1802 г. был издан сенатский указ о возобновлении действия рос-сийско-французского торгового договора. Предусматривалось восстановление всех прежних торговых отношений, «каковые до начала войны между Россией и Францией существовали». Было установлено, что «Французская республика при восстановлении торговых с Россией связей непременно должна сообразовать-ся и со всеми последовавшими во время разрыва постановлениями, до торговли России касающимися»3. Французы возвращали себе часть привилегий в торговле с Россией: положение наиболее благоприятствуемой нации, защиту консулов и др. Подтверждалось и преимущественно черноморское направление франко-россий-ской торговли.

О возросшей активности французов свидетельствовало, в частности, посещение Одессы и Крыма атташе французского посольства в Петербурге Ж. Рейли. Он оста-вил интересные записки об этой поездке, часть которой он совершил в обществе градоначальника Одессы Э.О. де Ришелье. С сожалением посланник замечал, что пошлина на испанские, итальянские и португальские вина в 1803 г. в Одессе состав-ляла 4 руб. 50 коп. за бочонок, а на французские – 15 руб. Известный тезис о выгодах черноморской торговли с Россией он подкрепил многими аргументами и призвал к развитию связей без посредников, пока в регионе не утвердились англичане4.

Действительно, господствуя в Балтийском регионе, английские торгово-про-мышленные круги стремились еще более укрепиться на российском рынке, в том числе на черноморском направлении внешней торговли. В 1803 г. в южных рос-

1 [Куракин А.Б.] Нота вице-канцлера А.Б. Куракина французскому посланнику в С.-Петербурге Гедувилю. 13 мая 1802 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 75. С. 203–204, 718.2 В связи с жалобой главы французской миссии в Петербурге Ж. Лессепса на то, что «уступки не было сделано в пошлинах на вина», Н.П. Румянцев сообщал: «сие потому последовало, что объявители не предоставляли должных на собственность их аттестатов» ([Воронцов А.Р.] До-кладная записка министра иностранных дел А.Р. Воронцова Александру I. 18 августа 1803 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 215. С. 509).3 См.: О продолжении Коммерческого трактата, заключенного между Россией и Францией31 декабря 1786 г. Сенатский [указ] вследствие именного, объявленного Сенату Коллегией иностранных дел. 15 сентября 1802 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20420. С. 259–260.4 Подробнее см.: Сироткин В.Г. Возобновление франко-русского торгового трактата ...С. 225, 221.

121

сийских портах побывал английский дипломат У. Итон. Изучив возможность установления прямого торгового сообщения между Мальтой и Одессой, он пред-ставил своему правительству отчет, а также план торговли с черноморскими пор-тами России, который был одобрен Лондоном. Обратив внимание на активные действия Франции в этом регионе, У. Итон предлагал начать активное экономиче-ское проникновение в Северное Причерноморье. Юг России, отмечал английский представитель, – это не только обширный регион, где можно с выгодой торговать, поскольку хлеб, уголь, сахар здесь самые дешевые в Европе. Это ворота во вну-треннюю Россию, Сибирь, Персию, Бухару и т.д. Создание водно-транспортной системы из рек и каналов позволит английским товарам пойти на Каспий, Балти-ку, Белое море1.

В вопросе о перспективах торговли с Россией у англичан были основания для оптимизма. После ухудшения в 1780–1790-х гг. англо-российских экономиче-ских отношений из-за позиции Англии в Восточном вопросе к концу XVIII векаположение изменилось. Участие России и Англии во второй антифранцузской коалиции сделало возможным заключение в 1797 г. Павлом I и королем англий-ским, «соединенными уже теснейшим союзом», торгового трактата2, предостав-лявшего Англии больше преимуществ, чем Франции торговый договор 1787 г. Поэтому при возобновлении торговых отношений России с Англией и Франци-ей в 1801–1802 гг. англичане снова получили преимущества, которые оказались подавляющими, с учетом их главенствующего положения на ведущем балтий-ском направлении торговли с Россией. В 1793–1804 гг. Англия увеличила свой торговый оборот на Балтике в 10 раз. Определенные трудности в развитии меж-государственных, в том числе торгово-экономических, отношений представлял «морской кодекс» Англии – этот «единственный уязвимый пункт в политике британского кабинета», ущемлявший интересы нейтральных держав и вызывав-ший их недовольство3.

1 Подробнее см.: Сироткин В.Г. Из истории дипломатических и торговых отношений России с Францией и Англией в первые годы XIX в. ... С. 461–463.2 Существенным в договоре было установление равенства английских и российских купцов в уплате пошлин в России и Великобритании с товаров, вывозимых и привозимых на судах обе-их стран (ст. V), а также уравнивание их в размерах платежей с купцами других стран (ст. IX) (см.: Коммерческая конвенция с Англией, подписанная в С.-Петербурге 10 февраля 1797 г. // Мар-тенс Ф.Ф. Т. 9 (10): Трактаты с Англией. 1710–1801. СПб.: Тип. Министерства путей сообщения (А. Бенке), 1892. С. 395–396, 397).3 «Морской кодекс» обеспечивал Англии лидирующие позиции в мировой торговле, в частно-сти давал право британским властям в одностороннем порядке осуществлять действия по пре-сечению военной контрабанды, что открывало возможности для различных злоупотреблений (см.: Станиславская А.М. Русско-английские отношения и проблема Средиземноморья (1798–1809 гг.). М.: Издательство АН СССР, 1962. С. 156–157; Орлов А.А. Союз Петербурга и Лондо-на ... С. 19).

122

Проекты развития международной торговли в немалой степени были связаны с надеждами на устойчивый мир в Европе. Развал второй антифранцузской коали-ции заставил Англию искать временного мира с Францией. В марте 1802 г. Париж и Лондон заключили Амьенский мирный договор, означавший, что вторая анти-французская коалиция прекратила свое существование, и ведущие европейские державы получили передышку для подготовки к новой войне. В сложном конгломе-рате европейских межгосударственных отношений вопросы внешней торговли, как и ранее, занимали видное место. В Англии полагали, что мир погубит окончатель-но английскую торговлю, и первый консул Франции, «в руках которого оставалась огромная власть над важными для английской торговли континентальными страна-ми, всячески будет вредить англичанам и мешать торговым сношениям». Во Фран-ции опасались наводнения страны дешевыми английскими товарами.

После Амьенского мира высказывались опасения, что английская кон-куренция совершенно подорвет французскую промышленность. Но вместе с тем люди, делившиеся с первым консулом своими опасениями, не скрывали от него, что издавать законы о полном воспрещении ввоза английских това-ров легко, но что фактически осуществить подобный запрет в высшей сте-пени трудно, даже невозможно, и невозможно именно вследствие сочувствия потребителей контрабандному ввозу1.Весной 1803 г. Наполеону был представлен доклад министра внутренних дел

о состоянии торговых отношений Франции с другими державами. Испанскими таможенными ставками министр был недоволен, находя их слишком высокими и желая большей любезности относительно французского ввоза; с Голландией отно-шения хороши; от Дании следовало требовать более выгодной для Франции торго-вой политики. С Россией, по мнению министра, «все в будущем»; марсельцы только ждут открытия Черного моря, чтобы предпринять ряд торговых путешествий к юж-норусским берегам; хорошо бы заключить с русским императором торговый дого-вор. Единственная держава, с которой не налаживаются отношения, – это Англия2.

В марте – августе 1803 г. переговоры о расширении привилегий французских купцов в торговле с Россией были продолжены. Предложения французов Г. Геду-виля и Ж. Лессепса были изложены в докладах Александру I министра иностран-ных дел А.Р. Воронцова и министра коммерции Н.П. Румянцева. Оба министра высказались против предоставления французским купцам дополнительных при-вилегий. А.Р. Воронцов выступил против прав французских купцов вступать во временное российское подданство и записываться в русские купеческие гильдии, полагая, что

...таковые временные записки иностранцев в наше купечество ни ма-лейшей пользы российской торговле не приносят, а по размножению числа таковых пришельцев, обогащающихся всякими образами на щет природных

1 Тарле Е.В. Сочинения: в 12 т. Т. 3: [Континентальная блокада. I] ... С. 118–119. 2 См.: Тарле Е.В. Сочинения: в 12 т. Т. 3: [Континентальная блокада. I] ... С. 121.

123

подданных, нечувствительно раззоряют они и, так сказать, подтачивают российскую внутреннюю торговлю в самом ее основании1.А.Р. Воронцов отстаивал старое правило русской торговли, согласно которому

иностранцы могли торговать только оптом и только в портовых городах, выступая торговыми посредниками («прямой торг иностранцев должен быть гуртовой при портах»). В целом предложения А.Р. Воронцова были выгодны англичанам, по-скольку именно они вели основную оптовую торговлю и были посредниками при продаже российских товаров на внешних рынках.

В отличие от А.Р. Воронцова, Н.П. Румянцев протестовал против торгового за-силья любых иностранцев в России, полагая, что если льготой англичанам потря-сено «право мещанства» (российского среднего класса), то дарованием такого же права французам поколеблется оно в самом основании. «Прошло то время, когда может быть, нужны были разные облегчения в торговле иностранцам, – писал он. – Теперь же необходимо позаботиться о правах отечественного купечества ... что со-ставляет главнейший предмет моих попечений». Однако главным препятствием для отечественной торговли являются международные торговые трактаты России, кото-рые, как отмечает министр коммерции, «стесняют мои виды»2.

Вместе с тем Н.П. Румянцев признавал справедливость указаний французской стороны на отдельные несоответствия положений российско-французского трак-тата 1802 г. и действующих в России таможенно-тарифных правил. Впрочем, он не скрывал, что в указ от 26 июля 1802 г. о развитии возобновленного трактата 1787 г., который был составлен Н.П. Румянцевым и утвержден Александром I, были внесены тарифные изменения, которые уравнивали не столько французов и англичан (о чем ходатайствовала французская сторона), сколько иностранных и российских торговцев вообще.

Оба доклада были утверждены Александром I. Однако Г. Гедувилю была вручена нота, составленная А.Р. Воронцовым, повторявшая основные положе-ния его доклада. Просьба распространить на французских купцов привилегии, которые получили английские купцы по договору 1797 г., была отклонена на ос-новании того, что трактат 1802 г. являлся не более, чем возобновлением тракта-та 1787 г., который был заключен на 12 лет и не предусматривал урегулирование

1 [Воронцов А.Р.] Докладная записка министра иностранных дел А.Р. Воронцова Александру I. 18 августа 1803 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 215. С. 508. При этом, однако, в записке отмечается, что согласно указу 1783 г. «...всяк из иностранцев вписывается в подданство наше, покуда собственную для себя пользу и выгоду находит остаться в оном...»; пошлину повелевалось брать с них, «посту-пая по тому же и с прочими таковыми же нашими подданными» (см.: О взимании пошлин с ино-странцев, записавшихся в купцы. Именной [указ], данный Сенату. 20 октября 1783 г. // ПСЗ-I.Т. 21. № 15854. С. 1025–1026).2 См.: Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия ... С. 80. В поданной Александру Iзаписке «О разуме тарифа» (1804) Н.П. Румянцев также замечает, что торговля государств связа-на определенными трактатами, «коих узами и мы отягчились, даже с неосторожностью» ([Румян-цев Н.П.] Записка министра коммерции о разуме тарифа ... Стб. 371).

124

российско-французских отношений в будущем1. При этом, однако, для францу-зов могло иметь значение общее понижение на четверть пошлин на импортные и экспортные товары в южных портах по указу от 1 мая 1803 г.

В вящее ободрение черноморской торговли всемилостивейше повелеваем: пошлину на привозные и отпускные товары, общим тарифом установленную во всех черноморских и азовских портах, куда привоз иностранных товаров не возбранен, уменьшить четвертою долею против прочих мест, где помянутый общий тариф действует впредь до обнародования нового тарифа. Товары же, с коих по тарифу 1782 г. взималась пошлина без всякой убавки, остаются при той пошлине, кокой обложены оные ныне действующим тарифом2.Этой мерой правительство возвращалось к политике покровительства черно-

морской торговле времен Екатерины II и снимало возражения французской стра-ны о несоответствии трактата 1802 г. и действующих тарифных правил.

В отличие от английских купцов, французские купцы полученными преиму-ществами в торговле с Россией, особенно черноморской, в 1802–1803 гг. и позднее воспользоваться не смогли по причинам не только политического (разногласия в Восточном вопросе) и военного (возобновление англо-французской морской во-йны в мае 1803 г.), но и экономического характера (слабость торговых флотов Франции и России, которые не выдерживали конкуренции с английским флотом даже в Средиземноморье; по донесениям русского торгового консула в Марселе, за весь 1804 г. в этот порт пришло всего девять российских торговых кораблей из черноморских портов России). Серьезным препятствием для франко-русской тор-говли являлась политика Турции в вопросе о проливах3. Кроме того, сама внеш-неторговая политика Наполеона была непоследовательной, в значительной мере декларативной и подчиненной решению военно-политических задач. Так, в свя-зи с продлением торгового договора 1787 г. и ходатайством России перед Тур-цией о пропуске французских торговых судов через проливы из Парижа стали раздаваться пропагандистские заявления о вытеснении Англии с российских рын-ков, требования создать в Турции постоянную французскую военно-морскую базу и т.п. Министерства иностранных дел и внешней торговли Франции не проявля-ли особого желания на деле развивать франко-российскую торговлю: даже спустя два года после возобновления торгового трактата во французских таможнях ниче-го не знали о положениях этого соглашения4.

1 [Воронцов А.Р.] Докладная записка министра иностранных дел А.Р. Воронцова Александру I. 18 августа 1803 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 215. Примечание 271. С. 723.2 О уменьшении на привозные и отпускные товары во всех черноморских и азовских портах пошлин четвертою долею против прочих мест, где общий тариф действует. Именной [указ], данный Сенату. 1 мая 1803 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20738. С. 573.3 Право торгового мореплавания на Черном море суда под французским флагом получили в 1802 г.4 Подробнее см.: Сироткин В.Г. Из истории дипломатических и торговых отношений России ... С. 463–465.

125

Французский торговый капитал нуждался в таможенно-тарифных льготах, премиях за доставку товаров Россию, казенных заказах на поставки материалов и снаряжения из России, кредитах на строительство торгового флота, государ-ственной поддержке торговых домов и компаний и пр. В условиях постоянных войн, которые вела наполеоновская Франция, государственный контроль над экономикой усиливался, а интересы деловых кругов, заинтересованных в сохра-нении и развитии коммерческих отношений с другими странами, в том числе с Россией, все более игнорировались правительством. Таким образом, на рубеже XVIII–XIX веков, не получив необходимой финансово-экономической и дипло-матической помощи от государства, молодая французская буржуазия уступила в борьбе за российские рынки более опытной и экономически более сильной ан-глийской буржуазии.

В мае 1803 г. англо-французские отношения обострились, и военные действия возобновились. Появились предпосылки для формирования третьей антифран-цузской коалиции, которая, в отличие от предыдущих, должна была иметь обо-ронительный характер. Но поражение объединенных русско-австрийских войск в «битве трех императоров» под Аустерлицем 20 ноября 1805 г. и последующая капитуляция Австрии изменили соотношение сил в пользу Франции.

После расторжения Амьенского мира Наполеон приказал своим агентам и уполномоченным в Италии и Голландии препятствовать английской торговле в этих странах. Также были отданы распоряжения конфисковать английские то-вары в Италийской республике, «непоколебимо» препятствовать проникновению их в Ганновер, на Эльбу и Везер, не пропускать английские товары, следующие из Гамбурга через занятые французскими войсками территории на ярмарки в Лейп-циг и Франкфурт.

Так открылась новая, длительная эра англо-французской войны, которой суждено было окончиться лишь с падением наполеоновской Империи. В 1803–1804 гг. эта война, казалось, должна была привести к высадке Наполеона в Англии; в 1805 г. она привела к битве у Трафальгара. С 1806 г. она приня-ла форму ожесточеннейшей борьбы Наполеона против английской торговли1.В развернувшейся англо-французской торгово-экономической войне прави-

тельство Франции перешло к жесткому протекционизму в таможенной политике. Важным шагом в деле выстраивания запретительной системы во внешней тор-говле стал декрет от 22 февраля 1806 г. о запрете ввоза хлопчатобумажной пряжи и тканей из-за границы во Францию.

Этот декрет важен по нескольким причинам: 1) он имел весьма боль-шое значение для судеб одной из самых важных отраслей обрабатывающей промышленности; 2) он был принципиальным актом наполеоновской запре-тительной таможенной политики, актом, чреватым... большими послед-ствиями для вновь завоевываемых Наполеоном земель; 3) этот декрет был

1 Тарле Е.В. Сочинения: в 12 т. Т. 3: [Континентальная блокада. I] ... С. 122.

126

первым осуществлением принципа, легшего в основание континентальной блокады и особенно повлиявшего на практику блокады: такие-то товары не-зависимо от их происхождения следует безусловно воспретить к ввозу пото-му, что Англия их может доставить по дешевой цене другим нациям, а другие нации могут их ввезти в Империю1.Принятию запретительного декрета предшествовало изучение состояния

французской хлопчатобумажной промышленности при помощи специальной анкеты, дискуссии в правительстве и Главном торговом совете, а также много-численные петиции и прошения фабрикантов, владельцев прядилен и ткацких мануфактур. Петиционеры рекомендовали французскому императору ввести пол-ный запрет ввоза и усилить таможенный надзор, без чего, как они полагали, хлоп-чатобумажная промышленность Франции «умрет в своей колыбели»2.

Весной 1806 г. политическая обстановка в Европе стала еще более напряжен-ной. Англия и Пруссия оказались в состоянии войны, северогерманские порты были закрыты для английских торговых судов, а английские порты – для прус-ских. Швеция, являвшаяся давним союзником Англии и России, заявила о своем присоединении к блокаде в отношении Пруссии. Дипломатические и военно-по-литические осложнения имели отрицательные экономические последствия для России. Н.П. Румянцев в докладе Александру I в мае 1806 г. подчеркивал необ-ходимость положить конец англо-прусской морской войне, особенно вредной для балтийской торговли России: «Знатный торг, какой Россия в ансейских городах производила, чужою властью вдруг пресекся»3.

Политику противодействия агрессивным устремлениям Пруссии Россия со-четала с переговорами о возможности военно-оборонительного союза двух го-сударств – Пруссия по-прежнему являлась основой антифранцузской стратегии Александра I. В июне 1806 г. он принял отставку А.А. Чарторыйского с поста ми-нистра иностранных дел, что предвещало российско-прусское сближение4.

Осенью 1806 г. сложилась четвертая антифранцузская коалиция, основу кото-рой составил российско-прусский союз. После быстрого разгрома Пруссии уже в конце октября 1806 г. Наполеон торжественно въехал в Берлин и расположился в резиденции прусских королей. Под предлогом ответа на блокаду англичанами

1 Тарле Е.В. Сочинения: в 12 т. Т. 3: [Континентальная блокада. I] ... С. 123. Произведенные ра-нее повышение таможенных ставок на ввозимые во Францию хлопчатобумажные ткани (сен-тябрь и октябрь 1805 г.) и полное запрещение ввоза английских товаров с возобновлением во-енных действий (май 1806 г.) оказались безрезультатными, поскольку дешевые и качественные английские пряжа и ткани продолжали ввозиться в значительных количествах контрабандно и под флагами других стран.2 Там же. С. 138. С февраля 1805 г. по март 1806 г. французское правительство повысило вво-зные пошлины и на ряд других товаров: какао, кофе, галантерея, сахарный песок и др.3 Министр коммерции Н.П. Румянцев – Александру I. О влиянии блокады ансейских городов на торговлю России. 4 мая 1806 г. // ВПР 1. Т. 3. Д. 54; или Т. 3. С. 149–152.4 История внешней политики России. Первая половина XIX века .... С. 56–57.

127

континентального побережья от Бреста до Эльбы, введенную указом короля Ге-орга III в мае 1806 г., Наполеон подписал 9(21) ноября 1806 г. в Берлине во двор-це короля Пруссии декрет о «блокаде Британских островов». Торговые и прочие связи с Англией запрещались, товары, принадлежащие британским подданным, подлежали конфискации. Следующие из Соединенного королевства или его ко-лоний либо заходившие в их порты суда не допускались во французские или со-юзные Франции порты под угрозой конфискации судов и грузов. Как отмечал Е.В. Тарле, в прочность политического мира с Англией Наполеон мало верил, но полагал, что в упорной борьбе с заморским врагом победить возможно, лишь ра-зорив противника и уничтожив его торговлю. По сути, берлинский указ 1806 г.был продолжением политики Директории, объявившей Англии торговую войну в середине 1790-х гг.

В законе от 10 брюмера 5 года ([31 октября] 1796 г.), который был в сущно-сти отчасти прообразом декретов Наполеона, создавших блокаду, объяснялось в иронической форме, почему для Англии запрещение ее товаров – самый страш-ный удар: для Англии люди считаются на шиллинги, важно не бить ее армии, а подкосить ее торговлю. Мало того, в этом же законе 1796 г. мы встречаем-ся и с первообразом самих мер, пущенных в ход Наполеоном после берлинского декрета 1806 г.: тут и конфискация всех английского происхождения товаров, даже если они приобретены не у англичан; тут и длиннейший перечень това-ров, a priori признающихся английскими, несмотря ни на какие доказательства владельцев; тут и конфискация судов и вообще перевозочных средств, которы-ми воспользовалась контрабанда, и т.д. Разорение английской торговли или, по крайней мере, нанесение ей тяжелого удара – вот цель декрета1.Начало формированию системы континентальной блокады было положено.

В 1807 г. к блокаде присоединились Италия, Испания, Нидерланды, после Тильзи-та – Россия и Пруссия, в 1809 г. – Австрия. В ответ Лондон запретил нейтральным государствам вести морскую торговлю с враждебными Англии странами и обязал их суда заходить в британские порты для уплаты налогов, пошлин и проверки ме-ста назначения грузов (королевские приказы от 7 января и 11 ноября 1807 г.). В свою очередь, Наполеон Миланскими декретами (23 ноября и 17 декабря 1807 г.) прирав-нял к вражеским и подлежащим захвату корабли, подчинившиеся распоряжениям английского правительства. Блокада распространялась не только на суда, принадле-жащие англичанам, но и на товары английского происхождения, независимо от их принадлежности на момент задержания2.

Точное выполнение условий этих указов и декретов было равносильно почти полному прекращению европейской торговли. Между тем, достичь главной цели –умалить морскую силу Англии, изгнать ее торговлю с континента и сокрушить ее

1 Тарле Е.В. Сочинения: в 12 т. Т. 3: [Континентальная блокада. I] ... С. 113–114.2 См.: Айрапетов О.Р. История внешней политики Российской империи. 1801–1914: в 4 т. Т. 1. Внешняя политика императора Александра I. 1801–1825. М.: Кучково поле, 2017. С. 69–70.

128

экономически – не удавалось. «Как ни велика была власть Наполеона, она прекра-щалась подобно силе некоторых волшебников, когда приходила в соприкоснове-ние с водою»1.

Вопрос о характере нейтральной торговли и масштабах контрабанды вызы-вает разногласия у исследователей. По некоторым оценкам, к 1807 г. до четвер-ти всех британских товаров попадало в Россию незаконным путем2. По мнению В.Г. Сироткина, вопреки распространенному мнению контрабанда «не была дей-ствительно торговым обменом, а являлась лишь одной из наиболее сильных форм экономической диверсии на континент»; английская буржуазия «всячески раз-вивала контрабандную торговлю в Европе, преследуя здесь две цели: экономи-ческую (сбыт своих промышленных и колониальных товаров) и политическую (ослабление режима блокады и расшатывание финансовой системы Франции и ее союзников). В последнем случае английская контрабанда еще больше усиливала расстройство русской морской торговли и финансов»3.

Исследователи истории наполеоновской Франции отмечали, что Берлинский декрет и в целом антибританская экономическая политика Бонапарта периода Консульства и Империи вполне согласуется с его собственными протекционист-скими убеждениями. По воззрению Наполеона, запретительная протекционная политика «гармонически удовлетворяла и интересам государства и, в конечном счете, интересам народной массы, от которой требовались лишь временные, хотя и тяжелые жертвы», – замечал Е.В. Тарле. Историк также отмечал, что его «бес-пощадным протекционизмом» вдохновлялись последующие сторонники этой по-литико-экономической доктрины:

Слабое, одряхлевшее, близкое к гибели правительство старой монар-хии и свобода торговли, влекущая за собой разорение промышленности; мо-гучая военная диктатура и протекционизм, способствующий процветанию промышленности; эта схема, эти сравнения считало истиной не только на-полеоновское правительство; проповедники протекционистской доктрины в течение всего XIX века вспоминали Наполеона с хвалой. Фридрих Лист с вос-

1 Мэхэн А.Т. Влияние морской силы на Французскую революцию и Империю 1793–1812 / пер. с англ. под ред. Н.П. Азбелева. Т. 2. СПб.: Издание вел. кн. Георгия Александровича, 1898.С. 306. В основу геополитической теории А.Т. Мэхэна (1840–1914) положен концепт «морской силы» (Sea Power) государства, включающий три компонента: производство и обмен товаров через водные и морские пути, навигацию как необходимое условие морской торговли и коло-нии, обеспечивающие товарообмен в мировом масштабе. Гарантом обеспечения этой торговли выступает военно-морской флот. «Морскую силу» А.Т. Мэхэн считал наилучшим и наиболее эффективным типом цивилизации, примером которой в древней истории был Карфаген, а в бо-лее близкое время – Британская империя XVII–XIX веков. Превосходство Англии над наполе-оновской Францией геополитик объяснял ее островным положением и возможностью контро-лировать морские коридоры к стратегически важным регионам всех континентов.2 См.: Орлов А.А. Союз Петербурга и Лондона ... С. 33.3 Сироткин В.Г. Континентальная блокада и русская экономика ... С. 64–65.

129

торгом говорил о политико-экономических воззрениях Наполеона. «Благо ему и Франции, что он не изучал политико-экономические системы!» – восклицал немецкий экономист, вспоминая о континентальной блокаде и крайностях наполеоновского протекционизма. Он находил у Наполеона больше государ-ственной мудрости, чем у всех современных ему писателей-экономистов во всех их произведениях1.Как уже отмечалось, в начале XIX века Англия занимала ведущее место во

внешней торговле России, которая была преимущественно морской и осущест-влялась в основном на британских кораблях. Значительную часть товаров из Рос-сии англичане с выгодой перепродавали на рынках Европы, Азии и Америки. Поэтому присоединение России к континентальной блокаде стало одной из важ-нейших внешнеполитических задач Наполеона. Ее решение приблизили неудачи четвертой коалиции в военной кампании 1806 г.

Россия несла основное бремя войны с Францией, но в наиболее тяжелый пе-риод «английское правительство старалось всеми средствами убавить что-нибудь из обещанных субсидий» на финансирование военных расходов2. Нуждавшееся в финансовых средствах правительство Александра I рассматривало вопрос о зай-ме в частных английских банках, но оценившие риски банкиры потребовали в ка-честве гарантий право взимать пошлины с вывозимых из Англии в Россию това-ров. Министр финансов А.В. Васильев высказался резко против этих требований, подчеркнув, что сумма таможенных сборов, взимаемых с импортируемых в Рос-сию товаров, многократно превышает возможную сумму субсидий. Предложен-ные условия займа были отвергнуты3, и до Тильзита вопрос о финансовой помощи России в виде субсидий или займов так и не был решен.

События 1806 – начала 1807 гг. показали неготовность английского прави-тельства к сотрудничеству в военной и финансовой областях. Однако в вопросе расширения торговли с Россией Лондон проявлял большую активность и пред-принимал попытки добиться возобновления торгового договора 1797 г., срок дей-ствия которого истекал в марте 1807 г. Предлагалось именно продлить договор на прежних выгодных для Англии условиях. В Петербурге отвечали требованием не препятствовать российской морской торговле и строго соблюдать положения кон-венции от 5 июня 1801 г.4

1 Тарле Е.В. Сочинения: в 12 т. Т. 3: [Континентальная блокада. I] ... С. 80, 90.2 Предоставление Англией России субсидий было предусмотрено межправительственными со-глашениями. В 1806 г. их общий размер должен был составить 800 тыс. ф. ст., но получено бы-ло всего 300 тыс. ф. ст. (Сироткин В.Г. Наполеон и Александр I ... С. 131).3 Орлов А.А. Союз Петербурга и Лондона ... С. 34–35.4 Применяя правила «морского кодекса», британские военные корабли под предлогом борьбы с военной контрабандой неоднократно арестовывали и без того немногочисленные российские торговые суда, что привело к значительному сокращению оборота российской внешней торгов-ли в 1806–1807 гг.

130

Более того, А.А. Будберг и Н.П. Румянцев предлагали внести в договор изме-нения в направлении большего покровительства российской внешней торговле, что лишало Англию прежних преимуществ. В итоге переговоры зашли в тупик, поскольку позиция англичан не отличалась гибкостью, а Россия фактически отка-залась от возобновления договора на прежних условиях.

Настоятельная необходимость, с одной стороны, покровительствовать отечественной торговле и промышленности, с другой, изыскивать новые ис-точники доходов для казны, заставила Императорское правительство указом от 1 января 1807 года отменить некоторые привилегии, которыми, по силе трактата 1797 года, пользовались английские купцы в России. Кроме того, бы-ли возвышены таможенные пошлины с некоторых предметов ввоза1.Принятые в это время российским правительством решения по поощрению

отечественного торгового сословия, организации нейтральной и транзитной тор-говли были предупредительными мерами, направленными на развитие нацио-нальной торговли в условиях блокады и резкого нарушения международного обмена. Разработанный Н.П. Румянцевым манифест «О дарованных купечеству новых выгодах» от 1 января 1807 г. представлял собой внешнеторговую програм-му деятельности правительства в области внешней торговли. Документ был про-никнут идеей самостоятельного развития российской торговли. Предполагалось решение трех основных задач: 1) создание отечественных акционерных торговых обществ (домов) с национальным капиталом; 2) предоставление дворянам пра-ва вступать в торговое сословие на правах купцов I и II гильдий, «дабы дворяне, не состоящие в нашей военной и гражданской службе, содействовать могли об-щему благу на поприще трудолюбия торгового»; 3) лишение торгующих в Рос-сии иностранцев ряда привилегий, в частности запрещение им быть акционерами российских торговых домов. Министру коммерции, между прочим, вменялось в обязанность «охранять права и преимущества купеческого сословия во всей их силе, дабы влиянием местных начальств или недоразумением самого купече-ства оные ни в чем не были ослабляемы»2. Как писал один из корреспондентовН.С. Мордвинова, дух манифеста указывал на отказ Н.П. Румянцева от «космо-политических идей» и возвращение России к «чисто национальным интересам»3.

При сложившемся положении в правящих кругах России усиливались настро-ения в пользу заключения мирного договора с Францией. Не только франкофилы, но и другие влиятельные лица приходили к пониманию бесперспективности вой-ны и необходимости дипломатического урегулирования спорных вопросов фран-ко-российских отношений. В своих отчетах по Министерству коммерции за 1805

1 Мартенс Ф.Ф. Т. 11. Трактаты с Англией. 1801–1831. СПб.: А. Бенке, 1895. С. 130, 133–134.2 О дарованных купечеству новых выгодах, отличиях, преимуществах и новых способах к рас-пространению и усилению торговых предприятий. Манифест. 1 января [1807 г.] // ПСЗ-I. Т. 29. № 22418. С. 971–979.3 Сироткин В.Г. Континентальная блокада и русская экономика ... С. 63.

131

и 1806 гг. Н.П. Румянцев признавал наличие серьезных трудностей в торговле и особенно финансах страны, вызванных войной, и недвусмысленно высказывал-ся в пользу мира. К этой же идее все более склонялся и Александр I.

Наиболее дальновидные современники Тильзита (Н.П. Румянцев, Н.С. Морд-винов, М.М. Сперанский и др.) отдавали себе отчет, что резкое изменение традиционных торговых связей и методов вызовет наибольшую трудность при реализации союза с Францией, тем более, что неудавшийся опыт фран-ко-русских торговых отношений в 1801–1806 гг. не оставлял больших иллюзий. Они догадывались, что Франция не сумеет заменить Англию ни как потреби-тель русских экспортных товаров, ни как посредник в их реализации. Поэтому, лишив английских купцов всех привилегий на торговлю с Россией, русское пра-вительство не отменило манифест от 1(13) января 1807 г. и не предоставило французским купцам никаких дополнительных преимуществ в торговле с Рос-сией, кроме тех, которые вытекали из русско-французского торгового до-говора 1787 г.1Судьбу четвертой антифранцузской коалиции решило поражение русской ар-

мии в сражении 2 июня 1807 г. под Фридландом. Последовавший за ним Тильзит-ский мирный договор между Россией и Францией стал переломным моментом в истории Европы начала XIX века.

Таким образом, начало правления Александра I было отмечено возросшим ин-тересом деловых кругов иностранных государств к развитию торговли с Россией. Обострилось англо-французское соперничество за российские рынки. В близ-ких к Александру I кругах временно возобладала позиция «центра» или полити-ка «свободы рук». Этот курс нашел свое воплощение в соглашениях с Англией и Францией, заключенных в 1801 г. Существовавшие торговые трактаты с эти-ми странами не пересматривались, и в вопросах торговли Россия оставалась на позициях внешнеполитической доктрины «свободы рук»2. Решения российского правительства 1806 – начала 1807 гг. по поощрению отечественного торгового со-словия, организации нейтральной и транзитной торговли были предупредитель-ными мерами, направленными на развитие национальной торговли в условиях континентальной блокады и резкого нарушения международного обмена.

1 Сироткин В.Г. Континентальная блокада и русская экономика ... С. 65–66.2 Этим объясняется малое количество торговых договоров, заключенных Россией в 1801–1807 гг. Один из немногочисленных примеров – ратификация 19 июня 1801 г. договора о торговле и море-плавании со Швецией, заключенного еще при Павле I (см.: Договор дружбы, торговли и морепла-вания, заключенный между Императором Всероссийским и Королем Шведским. 1 марта 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19767. С. 549–565).

132

В В Е Д Е Н И ЕВ В Е Д Е Н И Е

З А К Л Ю Ч Е Н И Е

Реформаторская деятельность Александра I в первые годы правления была реакцией на события Великой французской революции и свидетельствовала об осознании частью российского правящего класса необходимости перемен. До-стичь социально-экономической и политической стабилизации предполагалось путем претворения в жизнь умеренных идей французского Просвещения, близ-ких к концепции «истинной монархии» Ш.-Л. Монтескье с ее фундаментальны-ми законами, вытекающими, по выражению самого российского императора, из «слишком известных прав человека».

Общественный интерес к пришедшим из Европы и весьма свежим для Рос-сии идеям свободы, просвещения и прогресса отчасти удовлетворяла экономиче-ская мысль, следовавшая за передовыми образцами классической политэкономии, представленными теориями английских и французских экономистов. Главным предметом внимания здесь была сфера промышленного производства в условиях свободной конкуренции. Относительно роли государства в экономике провозгла-шалась концепция экономического либерализма в целом и концепция фритредер-ства во внешней торговле в частности.

Возврат на позиции просвещенного абсолютизма ознаменовался отменой наи-более непопулярных мер Павла I. Однако социальной базы реформ, по сути, не было; к переменам стремилась малая часть правящей элиты, узкий круг высших бюрократов. Примечательно, что проекты реформ разрабатывались в Негласном комитете несколькими близкими к Александру лицами за плотно закрытыми от общества дверями. Вне властных структур сочувствующих преобразованиям бы-ло немного, и они не могли влиять на принятие решений в области внутренней и внешней политики. Дворянство, являясь наиболее влиятельной и консерватив-ной частью общества, в подавляющем большинстве не поддерживало идею сколь-ко-нибудь значимых реформ.

Правительственные мероприятия первых лет царствования Александра I в об-ласти экономической политики подтверждают, что новые власти в своих главных решениях были выразителями интересов дворянства. Реализуя новый курс в обла-сти таможенной политики, правительство дальше всего готово было пойти по пу-ти понижения пошлин на экспорт хлеба и других продуктов сельского хозяйства, а также импорт сельскохозяйственных машин и орудий, что соответствовало инте-ресам сельских хозяев, прежде всего дворян – экспортеров сельскохозяйственной продукции. Более умеренной и осторожной со стороны властей была поддержка внутренней промышленности. В ряде случаев правительству приходилось счи-таться с интересами широкого потребителя (например, в отношении производства

133

хлопчатобумажных тканей) или проявлять озабоченность ввиду возможного «бес-покойства в народе», освободив от пошлин импортную соль. Некоторые вводив-шиеся ставки имели фискальную направленность.

Основное внимание правительства в области таможенной политики было со-средоточено на освобождении внешней торговли по западной границе от введен-ных при Павле I ограничений меркантилистского и протекционистского характера и разработке нового тарифа по европейской торговле. В проекте тарифа 1801 г. несколько смягчалась запретительная и охранительная система тарифа 1797 г., обнаруживалось стремление к достижению выгодного торгового баланса и увели-чению таможенного дохода, а также усматривалась его связь с другими частями государственного благоустройства. Были предприняты шаги по облегчению тор-говли и «умножению рукоделий» в Новороссийском крае, а также развитию азиат-ского торга. Важной мерой правительства был переход в 1802–1803 гг. к взиманию пошлин российскими ассигнациями, что позволило вместо получения «вообрази-тельной прибыли» добиться реального оздоровления финансов и улучшения де-нежного обращения – удалось увеличить приток в страну драгоценного металла и на время стабилизировать курс ассигнационного рубля.

В проекте тарифа 1804–1806 гг. министр коммерции Н.П. Румянцев стремил-ся воплотить собственную умеренно либеральную концепцию внешней торговли. Отрицая возможность применения в условиях России провозглашенного А. Сми-том догмата «свободной торговли», он, в сущности, руководствовался учением шотландского экономиста о «естественной цене» товаров, вокруг которой, в со-ответствии со спросом и предложением, колеблются рыночные цены. Начертав главные правила тарифа «не иначе как в прямых пользах торговли», он полагал, что именно развитие торговли вместе с умеренным покровительством мануфак-турной промышленности должны быть приоритетами экономической политики государства.

В «Разуме тарифа» Н.П. Румянцев обосновывал размеры тарифных ставок не «вынужденной раскладкой» торгового баланса, а состоянием и нуждами оте-чественной промышленности, национальной экономики в целом. Полагая, что земледелие и мануфактуры находятся в России «в соразмерном упражнении», он находил в таможенном тарифе действенный инструмент экономической по-литики государства, направленной на подъем производительных сил страны. Подвижная шкала тарифного обложения должна была соответствовать экономи-ческой и торговой конъюнктуре: учитывать уровень развития отраслей и конкрет-ных производств внутри страны, облегчать ввоз и затруднять вывоз необходимого мануфактурам сырья, в экспорте различать товары ограниченного спроса и про-дукты, имеющие обеспеченный сбыт и т.д. Некоторое снижение таможенно-го обложения импорта и экспорта, развитие торговли на восточном направлении и поощрение транзита, по мнению Н.П. Румянцева, могли бы ускорить оборот купеческих капиталов, «раздвинуть пространство торжища», создать стимулы для развития отечественных производств, удовлетворить фискальные интересы

134

казны. Таким образом, создавались предпосылки для перехода к решению глав-ной задачи в области экономической политики – развитию «народной промыш-ленности», по мере приращения которой государство, по его словам, «становится изобильнее и драгоценные металлы укореняются в оном».

Предложения Н.П. Румянцева по своему содержанию выходили за рамки соб-ственно проекта таможенного тарифа и представляли собой проект реформы внешнеторговой политики России в соответствии с общими тенденциями соци-ально-экономического развития страны в сложных внешнеполитических услови-ях начала XIX века. Постановка общеэкономических проблем и широкий взгляд на хозяйственные процессы придает этим документам черты политэкономическо-го трактата. Руководящей идеей «Разума тарифа» была поддержка отечественных производств и экономики в целом; Н.П. Румянцев признавал составленный в та-ком духе тариф «пружиною к одушевлению народной промышленности».

Разработанный в 1804–1805 гг. и тогда же частично опробованный проект та-рифа не был введен в действие по причинам внутриполитического и внешнеполи-тического характера. К 1807 г. стало ясно: основные результаты внешнеторговой и таможенной политики александровского правительства далеки от того, что про-ектировалось. Оборот внешней торговли и отношение вывоза к ввозу остались на уровне показателей предшествующего пятилетия павловского царствования, а уровень таможенного обложения импорта возрос почти в полтора раза. Начав-шееся в 1806 г. снижение курса российского ассигнационного рубля в следующем году под влиянием усложнившейся внешнеполитической обстановки перешло в стремительное падение (см. приложение I).

Тильзитский договор и присоединение России к континентальной блока-де коренным образом изменили направленность внешнеторговой и таможенной политики государства, в еще большей степени поставили ее в зависимость от на-пряженного дипломатического диалога европейских держав и, конечно, развер-нувшихся на континенте бурных военно-политических событий.

Выдержанную в умеренно либеральном духе программу преобразований в экономической области, охватывавшую вопросы промышленности и внешней торговли, в России в начале XIX века претворить в жизнь не удалось. У реформа-торов, не имевших единства в собственных рядах и действовавших в непростой международной обстановке, не оказалось необходимого «чутья действительно-сти», их «слишком широкие мечты» разбились о встречные препятствия и незна-ние практической жизни (В.О. Ключевский). Оказалась непригодной к каким-либо капитальным экономическим преобразованиям и громоздкая феодально-бюро-кратическая машина российской государственности. Эта неудача способствова-ла консолидации консервативных сил и превращению «великого реформатора» в «великого самодержца», присягнувшего старому знамени дворянской монархии.

135

И С П О Л Ь З О В А Н Н Ы ЕИ С Т О Ч Н И К И

1. Айрапетов О.Р. История внешней политики Российской империи. 1801–1914: в 4 т.Т. 1. Внешняя политика императора Александра I. 1801–1825. М.: Кучково поле, 2017.

2. Александр I – генералу от кавалерии В.П. Орлову. 12 марта 1801 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 1.С. 11, 697.

3. Александр I – министру коммерции Н.П. Румянцеву. 29 декабря 1805 г. (10 января 1806 г.) // ВПР 1. Т. 3. Д. 3. С. 23, 654–655.

4. Александр I – С.Р. Воронцову. 2 мая 1801 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 8. С. 28.5. Александренко В.Н. Русские дипломатические агенты в Лондоне в XVIII в.: в 2 т. Т. 2:

Материалы. Варшава: Тип. Варшавского учебного округа, 1897.6. Англо-русская морская конвенция. 5 июня 1801 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 9. С. 28–39.7. Арнольд К.И. Мнение о системе тарифа в России. СПб.: При I-м кадетском кор-

пусе, 1816.8. Атаев Х.А. Торгово-экономические связи Ирана с Россией в XVIII–XIX вв. М.: Наука:

Главная редакция восточной литературы, 1991.9. Бакулин Ф.А. Очерки торговли с Персией: Азербайджан, Мазандеран, Астерабад.

СПб: Тип. Министерства путей сообщения (А. Бенке), 1875.10. Баранов А.А. Исторический обзор хлопчатобумажного производства в России в свя-

зи с таможенными тарифами. М.: Издание общества для содействия улучшению и развитию мануфактурной промышленности, 1913.

11. Безотосный В.М. Наполеоновские планы: проект завоевания Индии Наполеона Бо-напарта. М.: Русские витязи, 2017.

12. Белоконь Д.Л. Государственно-правовая деятельность Н.П. Румянцева: дис. ... канд. юрид. наук / Российская правовая академия Министерства юстиции Россий-ской Федерации. М., 2011.

13. Блинов С.А., Пасецкий В.М., Граф Н.П. Румянцев и Русская Америка // Русская Аме-рика. 1799–1867: материалы Международной конференции «К 200-летию образова-ния Российско-американской компании 1799–1999». Москва, 6–10 сентября 1999 г. / отв. ред. Н.Н. Болховитинов. М.: Институт всеобщей истории РАН, 1999. С. 183–196.

14. Блюмин И.Г. Очерки экономической мысли в России в первой половине XIX века. М.; Л.: Издательство АН СССР, 1940.

15. Богданович М.И. История царствования императора Александра I и Россия в его время: в 6 т. Т. 1–3. СПб.: Тип. Ф. Сущинского, 1869.

16. Бонапарт – Александру I. 28 сентября 1801 г. // Сб. ИРИО. Т. 70. Дипломатические сношения России с Францией в эпоху Наполеона I / под ред. и с предисл. А.С. Тра-чевского. Т. 1. 1800–1802. СПб.: М.М. Стасюлевич, 1890. С. 259–261.

17. Боровой С.Я. Франция и внешнеторговые операции на Черном море в последней трети XVIII – начале XIX в. // Французский ежегодник. 1961. М.: Издательство АН СССР, 1962. С. 496–509.

136

18. Броневский С.М. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе: в 2 ч. М.: С. Селиванский, 1823.

19. Вандаль А. Возвышение Бонапарта / пер. с фр. З.Н. Журавской. СПб.: Типо-лит.Герольд, 1905.

20. Вандаль А. Наполеон и Александр I: Франко-русский союз во время Первой импе-рии: в 3 т. Т. 1 / пер. с фр. В. Шиловой. СПб.: Знание, 1910–1913.

21. Васильева С.А. Англо-русские экономические отношения в начале XIX века. 1797–1812. (Обзор и анализ статистических материалов) // Исторические науки. М. 2005. № (10). С. 60–75.

22. Вирст Ф.Х. Разсуждения о некоторых предметах законодательства и управления финансами и коммерциею Российской империи, как то: о причинах дороговизны, о переменах в достоинстве денег и государственного торгового баланса, об успе-хах внутренней и внешней российской торговли, о таможенном тарифе и таможен-ных пошлинах, о вексельном курсе, о промене на серебро и золото, о заемных бан-ках и казнах для поддержания кредита учреждаемых, о процентах и лихоимстве, и тому подобном / пер. с нем. И. Степанова. СПб.: Императорская типография, 1807.

23. Витчевский В. Торговая, таможенная и промышленная политика России со времен Петра Великого до наших дней / пер. с нем. А.В. Брауде под ред. Ю.Д. Филипова. СПб.: Д.А. Козицын, Ю.Д. Филипов, 1909.

24. Власть и реформы. От самодержавной к советской России / отв. ред. Б.В. Ананьич. СПб.: Дмитрий Булавин, 1996.

25. Военский К.А., Карцов Ю.С. Причины войны 1812 года. СПб.: Тип. А.Ф. Штольцен-бурга, 1911.

26. [Воронцов А.Р.] Докладная записка министра иностранных дел А.Р. Воронцова Александру I. 18 августа 1803 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 215. С. 508–509.

27. [Воронцов А.Р.] Мнение государственного канцлера графа А.Р. Воронцова о Генуэз-ской компании. 1803 г. // Архив князя Воронцова. Кн. 11. Приложение II. М.: Тип. Грачева, 1877. С. 443–449.

28. Всемирная история: в 6 т. / гл. ред. А.О. Чубарьян. Т. 5. Мир в XIX веке. На пути к индустриальной цивилизации. М.: Наука, 2014.

29. Высочайше утвержденный доклад Комитета, учрежденного для рассмотрения ново-го тарифа. 3 февраля 1805 г. // АГС. Т. 3. Т. 1. Стб. 379–382.

30. Высочайшее повеление, последовавшее в 1804 г. о возобновлении Комитета для рас-смотрения проекта общего тарифа // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 367–370.

31. Гармаш П.Е. Штурм Корфу. М.: Воениздат, 1990.32. Государственная торговля 1802 года в разных ее видах / предисловие министра ком-

мерции Н.П. Румянцева. СПб.: При Государственной Коммерц-коллегии, [1803].33. Государственная торговля 1803 года в разных ее видах / предисловие министра ком-

мерции Н.П. Румянцева. СПб.: При Государственной Коммерц-коллегии, [1804].34. Государственная торговля 1804 года в разных ее видах / предисловие министра ком-

мерции Н.П. Румянцева. СПб.: При Государственной Коммерц-коллегии, [1804].

137

35. Гранкин Ю.Ю. Торгово-экономические связи России с народами Западного и Цен-трального Кавказа (конец XVIII – первая половина XIX вв.). Пятигорск: Издатель-ство Пятигорского лингвистического университета, 2002.

36. Гранкин Ю.Ю., Илясова А.А. Торговый фактор в системе политико-экономического развития Северного Кавказа в XVIII – первой половине XIX веков. Пятигорск: Пя-тигорский государственный лингвистический университет, 2013.

37. Гулишамбаров С.О. Всемирная торговля в XIX веке и участие в ней России. СПб.: В. Киршбаум, 1898.

38. Дворецкий Е.В. Статистика внешней торговли // Массовые источники по социально-экономической истории России периода капитализма. М.: Наука, 1979. С. 346–381.

39. Декларация Императора Александра I о разрыве между Россией и Англией.26 октября 1807 г. // Мартенс Ф.Ф. Т. 11. Трактаты с Англией. 1801–1831.№ 409. СПб.: А. Бенке, 1895. С. 106–147.

40. Демкин А.В. «Дней Александровых прекрасное начало». Внутренняя политика Александра I в 1801–1805 гг. М.: Кучково поле, 2012.

41. Договор дружбы, торговли и мореплавания, заключенный между Императором Все-российским и Королем Шведским. 1 марта 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19767. С. 549–565.

42. Дополнительная декларация к коммерческой конвенции [с Англией, подписанной в Санкт-Петербурге. 10 февраля 1797 г.] 30 апреля 1797 г. // Мартенс Ф.Ф. Т. 9 (10): Трактаты с Англией. 1710–1801. № 401. СПб.: Тип. Министерства путей сообщения (А. Бенке), 1892. С. 387–390, 408.

43. Европейская дипломатия и международные процессы эпохи наполеоновских войн / под ред. А.В. Торкунова, М.М. Наринского. М.: Аспект Пресс, 2012.

44. Елисеева О.И. Радищев. М.: Молодая гвардия, 2015.45. Епифанова О.П. Н.П. Румянцев и его записки «О разуме тарифа» // Из истории куль-

туры и общественной мысли народов СССР. М.: Издательство Московского универ-ситета, 1984. С. 44–56.

46. Жильцов С.С. Политика России в Каспийском регионе. М.: Аспект Пресс, 2016.47. Захаров В.Н. Западноевропейские купцы в российской торговле XVIII века. М.:

Наука, 2005.48. Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия. М.; Л.: Наука, 1966.49. Золотов В.А. Внешняя торговля Южной России в первой половине XIX века. Ростов-

на-Дону: Издательство Ростовского университета, 1963.50. Зомбарт В. Собрание сочинений: в 3 т. Т. 3. Исследования по развитию современ-

ного капитализма. Кн. 1. Роскошь и капитализм / пер. с нем. Д.В. Кузницына. СПб.: Владимир Даль, 2008.

51. Зябловский Е.Ф. Новейшее землеописание Российской империи. 2-е издание, попол-ненное сообразно нынешнему состоянию государства и расположенное прилично удобнейшему изучению сей науки. Ч. 1. СПб.: И. Глазунов, 1818.

52. Иванов С.М. Из истории русско-турецкой торговли в XVII – начале XX в. // Зарубеж-ный Восток: вопросы истории торговли с Россией: сборник статей. М.: «Восточная литература» РАН, 2000. С. 101–155.

138

53. Имашева М.М. Вопросы русско-азиатской торговли через Астрахань в первой поло-вине XIX века. Саратов: ФГОУ ВПО «Саратовский ГАУ», 2010.

54. Император Александр I и Фредерик-Сезар Лагарп: Письма. Документы: в 3 т. Т. 2: 1802–1815 / сост., вступ. ст. и коммент. А.Ю. Андреева и Д. Тозато-Риго; пер. с фр. В.А. Мильчиной. М.: Политическая энциклопедия, 2017. С. 74–87.

55. Искюль С.Н. Внешняя политика России и германские государства (1801–1812). М.: Индрик, 2007.

56. Исторический очерк узаконений и учреждений по части торговли и промышленно-сти Российской империи // Систематический каталог делам Государственной Ком-мерц-коллегии / сост. Н. Кайданов. СПб.: В. Киршбаум, 1884. С. 12–24.

57. История внешней политики России. Первая половина XIX века. (От войн России против Наполеона до Парижского мира 1856 г.) / отв. ред. О.В. Орлик. М.: Между-народные отношения, 1999.

58. История Европы: в 8 т. Т. 5. От Французской революции конца XVIII века до Первой мировой войны. М.: Наука, 2000.

59. История Русской Америки, 1732–1867: в 3 т. / под общ. ред. Н.Н. Болховитинова. М.: Международные отношения, 1997–1999. Т. 1: Основание Русской Америки,1732–1799 / [Н.Н. Болховитинов, Б. П. Полевой, А.В. Гринев и др.]. 1997; Т. 2: Де-ятельность Российско-американской компании, 1799–1825 / [Н.Н. Болховитинов, А.В. Гринев, Дж. Р. Гибсон и др.]. 1999.

60. Карамзин Н.М. О российском посольстве в Японию // Вестник Европы. 1803. № 11.С. 159–171.

61. Ключевский В.О. Сочинения: в 9 т. Т.5. Курс русской истории. Ч. 5. М.: Мысль, 1989.62. Книга тарифов. I. Тарифы по европейской торговле. Отделение II. (1782–1822) //

ПСЗ-I. Т. 45. С. 2–281; Приложения к тарифам. С. 1–74.63. Ковальчук А.В. Экономическая политика правительства Екатерины II во второй по-

ловине XVIII в.: идеи и практика. М.; СПб.: Нестор-История, 2017.64. Конвенция морского вооруженного нейтралитета, заключенная между Их Величе-

ствами, Императором Всероссийским и Королем Прусским. 6(18) декабря 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19676. С. 418–422.

65. Коршунова Н.В. Крах политической доктрины императора Павла I, или как нельзя управлять страной. М.: Центрполиграф, 2018.

66. [Кочубей В.П.] Записка графа Кочубея. Представлена Е. И. В. 27 марта 1803 г. // Архив князя Воронцова. Кн. 11. Приложение II. М.: Тип. Грачева, 1877. С. 450–464.

67. [Кочубей В.П.] Отчет министра внутренних дел за 1803 год. [СПб.]: В Медицинской тип., 1804.

68. Краткий исторический очерк развития и деятельности ведомства путей сообщения за сто лет его существования (1798–1898 гг.) СПб.: Тип. Министерства путей сооб-щения, 1898.

69. Кулишер И.М. История русской торговли и промышленности. М.; Челябинск: Со-циум, 2016.

70. Кулишер И.М. Очерк истории русской торговли. Пг.: Атеней, 1923.

139

71. Кулишер И.М. Спорные вопросы организации статистики внешней торговли. М.: То-варищество «Печатня С.П. Яковлева», 1916.

72. Кулишер И.М. Очерки по истории таможенной политики. СПб.: В. Киршбаум, 1903.73. [Куракин А.Б.] Нота вице-канцлера А.Б. Куракина французскому посланнику

в Санкт-Петербурге Гедувилю. 13 мая 1802 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 75. С. 203–204.74. Кяхтинской тариф: для состоящей в Иркутской губернии Кяхтинской таможни

и в ведении ее Цурухантуевской таможенной заставы: [Утвержден] [марта 15 дня 1800 года]. [СПб.]: [При Сенате], [17 апреля 1800 г.].

75. Лист Ф. Национальная система политической экономии / пер. с нем. М.: А.Э. Мер-тенс, 1891.

76. Лобас Т.В., Савченко М.М. Шторх // Экономическая история России (с древнейших времен до 1917 г.): энциклопедия: в 2 т. / отв. ред. Ю.А. Петров. Т. 2. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2009. С. 1194–1197.

77. Лодыженский К.Н. История русского таможенного тарифа. СПб.: В.С. Балашев, 1886.

78. Лопатников В.А. Канцлер Румянцев: Время и служение. 2-е изд., испр. и доп. М.: Молодая гвардия, 2011.

79. Лотман Ю.М. Карамзин // Русские писатели. 1800–1917: биографический сло-варь. Т. 2 / гл. ред. П.А. Николаев. М.: Большая российская энциклопедия, 1992. С. 470–477.

80. Лотман Ю.М. Карамзин. СПб.: Искусство-СПб., 1997.81. Макеев Д.А., Никонов О.А. Братья Валериан и Платон Зубовы: фавориты екатери-

нинской эпохи. Владимир: ВИТ-принт, 2015.82. Мартенс Ф.Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностран-

ными державами. Т. 2. Трактаты с Австрией. 1772–1808. СПб.: Тип. Министерства путей сообщения, 1875.

83. Мартенс Ф.Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностран-ными державами. Т. 9 (10): Трактаты с Англией. 1710–1801. СПб.: Тип. Министер-ства путей сообщения (А. Бенке), 1892.

84. Мельгунов С.П. Император Александр I // Отечественная война и русское общество: 1812–1912: в 7 т. / под ред. А.К. Дживелегова, С.П. Мельгунова, В.И. Пичета. Т. 2. М.: И.Д. Сытин, 1912. С. 122–152.

85. [Менделеев Д.И.] Материалы для пересмотра общего таможенного тарифа Россий-ской империи по европейской торговле. Связь частей общего таможенного тарифа. Ввоз товаров. Докладная записка члена Совета торговли и мануфактур Д. Менделе-ева. СПб.: В. Демаков, 1889.

86. Миллер П.И. Торговля и промышленность // Министерство финансов. 1802–1902: в 2 ч. Ч. 1. СПб.: Экспедиция заготовления государственных бумаг, 1902. С. 126–153.

87. Минаева Н.В. Александр Романович Воронцов. «Не под царем, а рядом с ним...» //Российский либерализм: идеи и люди: в 2 т. Т. 1: XVIII–XIX века / под общ. ред.А.А. Кара-Мурзы. М.: Новое издательство, 2018. С. 60–70.

88. Министерская система в Российской империи: к 200-летию министерств в России. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2007.

140

89. Мировая экономическая мысль. Сквозь призму веков: в 5 т. / сопред. редкол. Г.Г. Фе-тисов, А.Г. Худокормов. Т. 1. От зари цивилизации до капитализма / отв. ред. Г.Г. Фе-тисов. М.: Мысль, 2004.

90. Мироненко С.В. Самодержавие и реформы. Политическая борьба в России в начале XIX века. М.: Наука, 1989.

91. Молчанов В.Ф. Государственный канцлер России Н.П. Румянцев. М.: Пашков дом, 2004.

92. Морозов Ф.М. Русская экономическая мысль в первые десятилетия XIX в. // Исто-рия русской экономической мысли / под ред. А.И. Пашкова. Т. 1. Эпоха феодализма. Ч. 2. 1800–1861 гг. М.: Издательство социально-экономической литературы, 1958. С. 5–202.

93. Мэхэн А.Т. Влияние морской силы на Французскую революцию и Империю. 1793–1812: в 2 т. / пер. с англ. под ред. Н.П. Азбелева. Т. 2. СПб.: Издание великого князя Георгия Александровича, 1898.

94. Неболсин Г.П. Статистические записки о внешней торговле России: в 2 ч. СПб.: Тип. Департамента внешней торговли, 1835.

95. Неболсин Г.П. Статистическое обозрение внешней торговли России: в 2 ч. СПб.: Тип. Департамента внешней торговли, 1850.

96. Николаенко П.Д. Князь В.П. Кочубей – первый министр внутренних дел России. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета МВД России, 2009.

97. Николай Михайлович, великий князь. Граф Павел Александрович Строганов (1774–1817). Историческое исследование эпохи императора Александра I: в 3 т. СПб.: Экс-педиция заготовления государственных бумаг, 1903.

98. Никонов О.А. Иран и Центрально-Азиатский регион во внешнеполитических пла-нах Российской империи (первая половина XIX века). Владимир: Владимирский го-сударственный университет, 2010.

99. О беспошлинном привозе иностранных сырых оленьих кож ко всем портам. Имен-ной [указ], данный Сенату. 5 мая 1805 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21742. С. 1018.

100. О беспошлинном привозе ко всем таможням, на Черном и Азовском морях лежащим, делаемого клея из травяного корня, Чирис называемого. Именной [указ], объявленный министром коммерции. 24 октября [1803 г.] // ПСЗ-I. Т. 27. № 21008. С. 954.

101. О беспошлинном пропуске машин электрических, пневматических, паровых и для делания крючков к скребелям. Именной [указ], объявленный Сенату министром коммерции. 1 февраля 1804 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21141. С. 50.

102. О бытии при президенте Коммерц-коллегии директору Канцелярии, секретарю и двум писцам. Именной [указ], данный Сенату. 7 декабря 1799 г. // ПСЗ-I. Т. 25.№ 19217. С. 912–913.

103. О бытии таможням в казенном содержании и об определении надзирателей для при-смотра за сборщиками или откупщиками. Высочайшая резолюция на доклад Сената.24 октября 1763 г. // ПСЗ-I. Т. 16. № 11955. С. 405–407.

104. О взаимной дружбе. Конвенция, заключенная в Санкт-Петербурге между их величе-ствами Императором Всероссийским и Королем соединенного Королевства Велико-британского и Ирландского. С приложением дополнительных к оной конвенции ста-тей и декларации. 5 июня 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19906. С. 686–692.

141

105. О взимании в лесной доход с отпускаемой за границу смолы сверх пошлины по тарифу с жидкой по 13 копеек, а с густой по 10,5 копеек с бочки 8-ми пудового веса. Именной [указ], данный Сенату. 11 июня 1802 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20291. С. 160.

106. О взимании особой пошлины с лесов в доход Лесного департамента. Именной [указ], данный Сенату. 1 марта 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19304. С. 67.

107. О взимании пошлин с иностранцев, записавшихся в купцы. Именной [указ], данный Сенату. 20 октября [1783 г.] // ПСЗ-I. Т. 21. № 15854. С. 1025–1026.

108. О взимании пошлин с продуктов, привозимых в черноморские порты на кораблях Республики Семи Соединенных Островов. Именной [указ], данный Сенату. 16 марта [1806 г.] // ПСЗ-I. Т. 29. № 22061. С. 143.

109. О взимании пошлины с иностранного бумажного полотна и миткаля. Высо-чайше утвержденный доклад министра коммерции. 17 октября 1802 г. // ПСЗ-I.Т. 27. № 20471. С. 314–315.

110. О взимании пошлины с искусственного жемчуга. Именной [указ], объявленный ми-нистром коммерции. 28 мая 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22149. С. 319.

111. О взимании пошлины с отпускного сала вместо четырех по шести рублей с берков-ца. Именной [указ], данный Сенату. 9 декабря 1804 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21549. С. 738.

112. О взимании пошлины с привозной пряденой хлопчатой бумаги. Именной [указ], данный Сенату. 14 сентября 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22272. С. 724.

113. О взимании с привозимой на российских судах и на счет российских подданных португальской соли половинной против положенной в общем тарифе пошлины. Именной [указ], данный Сенату. 19 мая 1805 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21758. С. 1046.

114. О взимании таможенных пошлин вместо каждого пошлинного ефимка по 2 руб. 20 коп. ассигнациями. Именной [указ], данный министру коммерции графу Румянцеву. 8 мар-та 1802 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20174. С. 68–69.

115. О возвращении пошлины, взысканной при отпуске российского железа или хлеба, пе-ревезенного через Кенигсберг или Мемель водою, обратно в Россию. Именной [указ], данный Сенату. 20 января 1805 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20596. С. 789.

116. О выпуске верблюжьей шерсти за границу со взысканием пошлин по 70 коп. с пуда. Именной [указ], данный Сенату. 12 августа 1802 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20367. С. 219.

117. О выпуске из курляндских портов всякого рода хлеба без пошлин. Именной [указ], данный курляндскому гражданскому губернатору Арсеньеву. 16 марта 1807 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22501. С. 1159.

118. О дозволении выпускать в чужие края пшеницу со взиманием пошлины по 30 копе-ек с четверти. Высочайше утвержденное постановление министра коммерции кня-зя Гагарина, генерал-прокурора Обольянинова и Коммерческого собрания. 13 сентя-бря [1800 г.] // ПСЗ-I. Т. 26. № 19554. С. 292–295.

119. О дозволении избираемым от купечества членам в Коммерц-коллегию по торговым их делам брать отпуски. Именной [указ], объявленный генерал-прокурором. 13 сен-тября 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19555. С. 295.

120. О дозволении отпуска сырых воловьих кож из черноморских и азовских пор-тов. Высочайше утвержденный доклад министра коммерции. 4 августа [1803 г.] //ПСЗ-I. Т. 27. № 20885. С. 821.

142

121. О заведении в Риге постоянного магазина для хлеба и о подати с вывоза ржи. Именной [указ], данный Сенату. 18 сентября 1802 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20421. С. 260.

122. О запрещении ввоза в Россию шелковых, шерстяных, бумажных и прочих товаров; об отсылке к суду таможенных чиновников и служителей, способствовавших тайно-му привозу запрещенных товаров, равномерно и тех, кои оные провезли, и об отдаче учинившим донос о запрещенном ввозе в награду всех пойманных товаров. Имен-ной [указ], данный Сенату. 26 июня 1789 г. // ПСЗ-I. Т. 23. № 16781. С. 42–45.

123. О запрещении ввоза серых бобров в Россию. Именной [указ], данный министру ком-мерции графу Румянцеву. 26 августа // ПСЗ-I. Т. 27. № 20387. С. 232.

124. О запрещении вывозить из-за границы впредь до указа всякого рода книги и музы-кальные инструменты. Именной [указ], данный Сенату. 18 апреля 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19387. С. 133.

125. О запрещении выпускать за границу сукно и каразею до обмундирования всей ар-мии. Именной [указ], объявленный Сенату генерал-прокурором. 1 марта 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19305. С. 67.

126. О запрещении выпускать за границу хрящ и подкладочный холст. Высочайше ут-вержденный доклад президента Коммерц-коллегии князя Гагарина. 1 апреля 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19364. С. 110–111.

127. О запрещении выпускать лошадей из России по границе между Черным и Балтий-ским морями. Именной [указ], данный министру коммерции. 30 января 1804 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21140. С. 49–50.

128. О запрещении отпуска хлеба из балтийских портов и по сухопутной границе от Бал-тийского до Черного моря. Именной [указ], данный Сенату. 11 ноября 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22349. С. 863.

129. О запрещении привоза в Россию купоросного масла. Именной [указ], данный Сена-ту. 15 ноября 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22687. С. 1323.

130. О запрещении привоза из-за границы фарфора и всякого рода каменной посу-ды с глазуром. Именной [указ], данный Сенату. 25 ноября 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26.№ 19665. С. 404.

131. О запрещении привоза из-за границы шелковых, бумажных, льняных и пеньковых материй. Именной [указ], данный Сенату. 23 декабря 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19697. С. 478.

132. О запрещении привоза серебряных дорожчатых табакерок. Именной указ, объявлен-ный Сенату министром коммерции. 28 мая 1804 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 22307. С. 343.

133. О запрещении привозить иностранную селитру в Россию. Именной [указ], данный Сенату. 4 мая 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22116. С. 235.

134. О запрещении привозить сталь из-за границы. Именной [указ], данный Сенату.13 декабря 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19685. С. 436.

135. О запрещении провозить белый миткаль, ситцы и прочие изделия через сухопут-ную границу. Именной [указ], данный Сенату. 19 августа 1804 г. // ПСЗ-I. Т. 28.№ 21424. С. 365.

136. О запрещении продажи привозной чужестранной соли. Именной [указ], объявлен-ный Сенату генерал-прокурором. 30 ноября 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19673. С. 415.

143

137. О запрещении российским иностранным купцам, торгующим в российских портах, переводить товары на англинских купцов. Указ из Коммерц-коллегии, в следствие именного. 18 февраля 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19755. С. 530–532.

138. О назначении Особого комитета для рассмотрения проекта общего тарифа, равно и частных тарифов оренбургского и астраханского. [30 января 1802 г.] // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 368.

139. О невыпуске из российских портов никаких российских товаров. Указ из Коммерц-коллегии, в следствие именного. 11 марта 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19775. С. 578–579.

140. О неизбрании купцов в члены Коммерц-коллегии. Именной указ, данный Сенату.16 марта 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19792. С. 591.

141. О несобирании пошлины в течение 1802 г. с привозимых миткалей. Именной [указ], данный министру коммерции. 15 ноября 1802 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20512. С. 365.

142. О перемене некоторых статей тарифа и о сочинении оного вновь // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 363.

143. О позволении португальским и российским подданным привозить к российским портам португальскую соль. Именной [указ], данный Сенату. 6 июля 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22201. С. 419.

144. О поравнении Бухтарминской таможни с Оренбургскою, как привозом, так и отпу-ском; о разрешении при оной выпуска иностранной серебряной и золотой монеты и проч.; и о дозволении чрез оную ж таможню отправлять за границу купеческие ка-раваны. Именной [указ], данный Сенату. 1 мая 1803 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20739. С. 573.

145. О постановлении правил, на коих впускать и выпускать лошадей под товарами и пассажирами чрез границы в Россию и из России выходящих // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 363–364.

146. О пошлине с книг, привозимых в переплете. Именной [указ], данный Сенату.15 февраля 1807 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22458. С. 1018–1019.

147. О правилах выпуска за границу лошадей с товарами и пассажирами. Именной [указ], данный министру коммерции князю Гагарину. 30 июля 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19959. С. 735.

148. О предписании всем таможням, чтобы они удерживали у купцов от каждой пар-тии фламского полотна и равендуку, отпускаемых в чужие края, для генерал-кригс-комиссариата у фламского полотна десятую, а у равендука двадцатую части, и о пла-теже денег за оное купцам по штатным ценам. Высочайше утвержденный доклад президента Коммерц-коллегии. 30 марта 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19353. С. 104–105.

149. О пресечении ввоза в Россию их чужих краев товаров, в приложенной росписи поименованных. Именной [указ], данный Сенату. 8 апреля 1793 г. // ПСЗ-I. Т. 23.№ 17111. С. 414–417.

150. О продолжении Коммерческого трактата, заключенного между Россией и Францией 31 декабря 1786 г. Сенатский [указ] вследствие именного, объявленного Сенату Кол-легией иностранных дел. 15 сентября 1802 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20420. С. 259–260.

151. О пропуске без пошлин привозимых из чужих земель машин и других орудий, к зем-лепашеству употребляемых, равно и всяких машин, к сокращению труда на ману-фактурах служащих. Именной [указ], данный Сенату. 20 июля 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22222. С. 670.

144

152. О пропуске без пошлин привозимых из чужих краев фур новых изобретений, слу-жащих на пользу земледелия. Именной [указ], данный Сенату. 15 февраля 1807 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22459. С. 1019.

153. О пропуске беспрепятственно выписываемых из чужих краев образцов инструмен-тов, орудий и других вещей для горных заводов. Именной [указ], данный Сенату.15 мая 1807 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22497. С. 1052.

154. О пропуске привозимых в Россию дубовых желудей беспошлинно. Именной [указ], объявленный министром коммерции. 13 февраля 1803 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20616.С. 458.

155. О пропуске фортепианов и клавикордов, у коих на одних токмо ножках или зам-ках будет положена бронза, и о взимании пошлины с таковых инструментов по та-рифу. Именной [указ], объявленный Сенату министром коммерции. 2 июля 1804 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21379. С. 418.

156. О разграблении купеческих товаров киргис-кайсаками. [12 мая 1802 г.] // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 392–393.

157. О разрешении выпуска от порта Астраханского и чрез таможни Кизлярскую, Моз-докскую, Оренбургскую и Троицкую иностранной монеты, железа, меди, олова и всякого рода хлеба. Именной [указ], данный Сенату. 23 декабря 1798 г. // ПСЗ-I.Т. 25. № 18792. С. 487–488.

158. О разрешении выпуска сырых кож за границу через Либавский и Виндавский порты. Именной [указ], данный Сенату. 4 марта [1800 г.] // ПСЗ-I. Т. 26. № 19307. С. 67–68.

159. О разрешении отпуска хлеба из литовских губерний за границу. Именной [указ], данный Литовскому военному губернатору. 31 мая 1804 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21317. С. 358.

160. О разрешении торговых сношений с Франциею. Именной [указ], данный Сенату. С приложением рапорта Коммерц-коллегии Правительствующему Сенату о после-довавшем от французского правительства запрещении нападать на российские суда. Именной [указ], данный Сенату. 8 февраля 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19746. С. 524–525.

161. О распространении на беломорские порты запрещения выпускать хлеб за границу. Именной [указ], данный Сенату. 14 декабря 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22396. С. 932–933.

162. О распространении на все порты запрещения на выпуск товаров из России в Прус-сию. Именной [указ], объявленный Сенату из Коммерц-коллегии. 9 февраля 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19747. С. 525.

163. О распространении нового тарифа на все российские таможни, исключая Астрахан-скую, Оренбургскую, Тобольскую и Иркутскую губернии, и о сборе пошлин пол-новесными ефимками. Именной [указ], данный Сенату. 12 октября 1797 г. // ПСЗ-I.Т. 24. № 18202. С. 767–770.

164. О распространении указа 12 мая сего года об отсрочке вноса пошлин на город Одес-су. Именной [указ], данный Сенату. 12 мая 1805 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 21905. С. 1221.

165. О распространении учрежденной указом 5 марта 1804 года складки товаров в Одес-се и на Феодосию, и о складывании в построенных там магазинах означенных в приложенном при сем реестре товаров. К № 22062. Именной [указ], данный Се-нату. 16 марта 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 45: Книга тарифов: Общее дополнение к тарифам (1753–1825). С. 57–58 и др.

145

166. О сборе пошлин с иностранных товаров ассигнациями. Именной [указ], данный Се-нату. 17 апреля 1803 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20715. С. 543.

167. О сборе пошлин с привозных и отпускных товаров в Кяхтинской таможне и Цуру-хантуевской таможенной заставе. Именной [указ], данный Сенату [15 марта 1800 г.] //ПСЗ-I. Т. 26. № 19327. С. 74–75.

168. О свободном отпуске российских произведений за границу; об оставлении сбо-ра пошлин с оных на прежнем основании, и о предоставлении поселянам пользо-ваться лесами как для собственного употребления, так и на продажу. Манифест. 2 апреля 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19812. С. 603.

169. О снятии запрещения на вывоз из России разных продуктов и товаров. Именной [указ], данный Сенату. 14 марта 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19783. С. 584.

170. О снятии запрещения на вывоз разных товаров из чужих краев. Именной [указ], дан-ный Сенату. 16 марта 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19791. С. 591.

171. О торговле и мореплавании. Трактат, заключенный между Российской Империей и Короной Великобританской. 10 февраля 1797 г. // ПСЗ-I. Т. 24. № 17796. С. 321–328.

172. О уменьшении на привозные и отпускные товары во всех черноморских и азовских портах пошлин четвертою долею против прочих мест, где общий тариф действует. Именной [указ], данный Сенату. 1 мая 1803 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20738. С. 573.

173. О уничтожении цензур, учрежденных в городах и при портах; о дозволении от-крывать вольные типографии и о поручении губернаторам рассматривать вновь из-даваемые книги. Именной указ, данный Сенату. 9 февраля 1802 г. // ПСЗ-I. Т. 26.№ 20139. С. 39–40.

174. Об установлении на полуострове Таврическом порто-франко на 30 лет и о дарова-нии разных выгод жителям сего острова и приезжающим туда иностранцам. Мани-фест. 13 февраля 1798 г. // ПСЗ-I. Т. 25. № 18373. С. 64–68.

175. О устроении цензуры при всех портах, о непропуске без позволения оной привози-мых книг и о наказании за непредоставление цензорам получаемых газет или иных периодических сочинений и за пропуск вредных книг. Именной [указ], данный Се-нату. 17 мая 1798 г. // ПСЗ-I. Т. 25. № 18524. С. 247–248.

176. Об оставлении до времени учреждения порто-франко на Таврическом полуострове и о бытии там по-прежнему земскому правлению наравне с прочими губерниями. Именной [указ], данный Сенату. 21 декабря 1799 г. // ПСЗ-I. Т. 25. № 19226. С. 919.

177. Об оставлении на прежнем основании привоза иностранной соли в губернии, ко-торые снабжались оною. Именной [указ], данный Сенату. 16 марта 1801 г. // ПСЗ-I.Т. 26. № 19793. С. 591.

178. Об остановлении платежа долгов англичанам и о секвестре английских товаров в лавках и магазинах. Именной [указ], данный Коммерц-коллегии. 22 ноября 1800 г. //ПСЗ-I. Т. 26. № 19660. С. 396.

179. Об отдаче казенной шелковой Купавинской фабрики в потомственное владение кня-зю Юсупову. Высочайше утвержденный доклад министра внутренних дел. 11 дека-бря 1803 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 21076. С. 1057–1061.

180. Об открытии торговли между Российской империей и Областями Австрийской мо-нархии. Манифест. С приложением Манифеста по сему предмету, последовавшего со стороны Римского императора. 1 ноября 1785 г. // ПСЗ-I. Т. 22. № 16284. С. 475–487.

146

181. Об отмене запрещения ввозить из-за границы книги и музыкальные ноты и о дозволе-нии типографиям печатания книг. Именной [указ], данный Сенату. 31 марта 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19807. С. 599.

182. Об отмене запрещения на вывоз за границу хлеба и вина. Именной [указ], данный Сенату. 24 марта 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19803. С. 597.

183. Об отмене положения 30 марта 1800 г. насчет взимания фламского полотна и равен-дука натурою в пользу комиссариата при отпуске сих товаров за границу. Именной [указ], данный Сенату. 9 апреля 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19829. С. 609.

184. Об отмене троекратного свидетельства иностранных товаров. Именной [указ], данный министру коммерции графу Румянцеву. 17 октября 1802 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20469. С. 313.

185. Об отпуске воловьих кож из черноморских портов за границу и о взимании пошлин с оных. Высочайше утвержденный доклад министра коммерции. 2 июля [1801 г.] // ПСЗ-I. Т. 27. № 20313. С. 178–179.

186. Об отпуске тонкой овечьей шерсти за границу с платежом пошлины по 50 копеек с пуда. Именной [указ], данный Сенату. 5 мая 1805 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21741. С 1018.

187. Об отпуске хлеба за границу. Именной [указ], данный С.-Петербургскому военному губернатору графу Палену. 1 мая 1801 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19853. С. 621.

188. Об отсылке ежегодно в пособие Александровской мануфактуры из надбавочной по-шлины с привозной пряденой бумаги до 80 тыс. рублей. Именной [указ], данный ми-нистру коммерции. 14 сентября 1806 г. // ПСЗ-I. Т. 29. № 22273. С. 724.

189. Об очистке товаров пошлиною в таганрогском и феодосийском портах в течение шести месяцев. Именной [указ], данный Сенату. 12 мая 1805 г. // ПСЗ-I. Т. 27.№ 21748. С. 1025.

190. Об уменьшении отпусков соли из главных запасных магазинов и о пропуске из-за границы иностранной соли для губерний Санкт-Петербургской и Псковской. Высо-чайше утвержденный доклад министра внутренних дел. 8 января 1806 г. // ПСЗ-I.Т. 29. № 21989. С. 7–11.

191. Об уменьшении пошлин с товаров, привозимых купцами Республики Семи Соеди-ненных Островов в порты Азовского моря. Именной [указ], данный Сенату. 28 сен-тября [1806 г.] // ПСЗ-I. Т. 29. № 22294. С. 757.

192. Об устройстве торговой компании на Белом море для сельдяного и других промыс-лов. Именной [указ], данный Сенату. 11 августа 1803 г. // ПСЗ-I. Т. 27. № 20893.С. 829–834.

193. Об утверждении росписи ценовным товарам и о дозволении привозить оные ко всем портам и таможням. Именной [указ], данный Сенату. 7 декабря 1799 г. // ПСЗ-I.Т. 25. № 19216. С. 912.

194. Об учреждении для купечества особого отличия под названием коммерции советни-ков и о сравнении оного с восьмым классом статской службы. Именной [указ], дан-ный Сенату. 27 марта 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19347. С. 102–103.

195. Об учреждении Ликвидационной конторы для долговых между российскими и ан-глинскими купцами расчетов. Высочайше утвержденный доклад Коммерц-колле-гии. 25 ноября 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19667. С. 408–409.

147

196. Об учреждении Педагогического института в Санкт-Петербурге из бывшей прежде Учительской гимназии. Высочайше утвержденный доклад министра народного про-свещения. 16 апреля 1804 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21265. С. 270–281.

197. Об учреждении форпостов по Перекопской линии и по берегам Гнилого моря для удержания привоза и вывоза запрещенных товаров. Именной [указ], данный Сенату. 13 февраля 1798 г. // ПСЗ-I. Т. 25. № 18374. С. 68.

198. Об учреждении цензуры в Вильне. Сенатский [указ] по высочайше утвержденному докладу. 22 июня 1799 г. // ПСЗ-I. Т. 25. № 19010. С. 685–686.

199. Опарин Д.И. Схематический анализ развития внешней торговли России за 175 лет (1742–1917 гг.) // Методологические вопросы в статистических исследованиях: [сбор-ник статей] / [ред. Т.В. Рябушкин]. М.: Наука, 1968. С. 96–128.

200. Орлов А.А. Союз Петербурга и Лондона: Российско-британские отношения в эпоху наполеоновских войн. М.: Прогресс-Традиция, 2005.

201. Орлов А.А. Экономика Великобритании в эпоху континентальной блокады (1806–1813 годы) // Новая и новейшая история. 2006. № 3. С. 185–197.

202. Относительно взимания пошлин за привозимые из-за границы товары. 1 августа 1801 г. // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 365.

203. П.В. Завадовский – А.Р. Воронцову. 20 декабря 1804 г. // Архив князя Воронцова.Кн. 12. Бумаги графов Александра и Семена Романовичей Воронцовых. М.: Тип. Ле-бедева, 1877. С. 292–293.

204. [Панин Н.П.] Записка присутствующего в Коллегии иностранных дел Н.П. Панина о политической системе Российской империи. Не позднее 16 июля 1801 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 16. С. 62–72.

205. Первоприсутствующий в Коллегии иностранных дел П.А. Пален – С.Р. Воронцову. 13 марта 1801 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 2. С. 11–12, 697.

206. Петров А.М. Российская империя и внешняя торговля зарубежной Азии // Зарубеж-ный Восток: вопросы истории торговли с Россией: сборник статей. М.: Издатель-ская фирма «Восточная литература» РАН, 2000. С. 5–62.

207. Петров А.Ю. Российско-американская компания: деятельность на отечественном и зарубежном рынках: (1799–1867). М.: Институт всеобщей истории РАН, 2006.

208. Пилипенко А.Н. Развитие торговли и формирование таможенной службы на Север-ном Кавказе (конец XVIII – 60-е годы XIX века). М.: РИО Российской таможенной академии, 2005.

209. Писарькова Л.Ф. Государственное управление России в первой четверти XIX века: за-мыслы, проекты, воплощение. М.: Новый хронограф, 2012.

210. Пичета В.И. Причины Отечественной войны: исторический очерк. 2-е изд. М.: «Польза» В. Антик и К°, [1916].

211. Пичета В.И. Фритредеры и протекционисты в первой четверти XIX века // Книга для чтения по истории нового времени. Т. 3. М.: Товарищество И.Д. Сытина и «Со-трудник школ» А.К. Залесской, 1912. С. 620–651.

212. Пичета В.И. Хозяйство в России в начале XIX века // Отечественная война и рус-ское общество: в 7 т. Т. 2 / под ред. А.К. Дживелегова, С.П. Мельгунова, В.И. Пиче-та. М.: И.Д. Сытин, 1912. С. 246–258.

148

213. Покровский В.И. Очерк истории внешней торговли России. СПб.: М.П. Фролова, 1902.214. Покровский М.Н. Избранные произведения: в 4 кн. / под общ. ред. М.Н. Тихомирова

и др. Кн. 2. Русская история с древнейших времен. [Т. 1–2]. М.: Мысль, 1965.215. Покровский С.А. Внешняя торговля и внешняя торговая политика России. М.: Меж-

дународная книга, 1947.216. Пономарев М.В. Государственная деятельность канцлера Н.П. Румянцева – у истоков

евразийской геополитической концепции // Россия и Восток: взгляд из Сибири: в 2 т.Т. 2. Иркутск: Издательство Иркутского университета, 1998. С. 211–215.

217. Предтеченский А.В. Очерки общественно-политической истории России в первой четверти XIX века. М.; Л.: Издательство Акад. наук СССР, 1957.

218. Проект русско-французской экспедиции в Индию. 1800 г. // РС. 1873. Т. 8. Сентябрь. С. 402–410.

219. Проект экспедиций в Индию, предложенных Наполеоном Бонапарте императорам Павлу и Александру I в 1800 и в 1807–1808 гг. // Сборник географических топогра-фических и статистических материалов по Азии. Издание Военно-ученого комитета Главного штаба. Вып. XXIII. СПб.: Военная тип., 1886. С. 1–61.

220. Протокол заседания Государственного совета. 5 апреля 1804 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 278. С. 686–696.

221. Протокол заседания Негласного комитета. 10 (22) июля 1801 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 15.С. 59–62.

222. О дозволении провозить сенокосные косы, получаемые из цесарских владений, че-рез Дубоссарскую и Могилевскую таможни. Высочайше утвержденный доклад ми-нистра коммерции. 15 января 1804 г. // ПСЗ-I. Т. 28. № 21126. С. 19–20.

223. Романова Г.Н. Торговые связи России и Китая в конце XVII – начале XX в. (обзор) // Зарубежный Восток: вопросы истории торговли с Россией: сборник статей. М.: «Вос-точная литература» РАН, 2000. С. 156–198.

224. Российско-Американская компания и изучение тихоокеанского Севера, 1799–1815: сборник документов / сост. А.Е. Иоффе, Л.И. Спиридонова. М.: Наука, 1994. Т. 3. Ис-следования русских на Тихом океане в XVIII – первой половине XIX в.

225. [Румянцев Н.П.] Всеподданнейший доклад министра коммерции гр. Н.П. Румян-цева. [21 мая 1805 г.] // Министерская система в Российской империи: к 200-летию министерств в России. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2007. С. 699–707.

226. [Румянцев Н.П.] Доклад министра коммерции Н.П. Румянцева Александру I. 16 ян-варя 1805 г. // ВПР 1. Т. 2. Д. 95. С. 297–301.

227. [Румянцев Н.П.] Доклад министра коммерции Н.П. Румянцева Александру I. 27 мар-та 1803 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 166. С. 403–405.

228. [Румянцев Н.П.] Записка главного директора водяных коммуникаций о соединении р. Нимена с Западною Двиною // АГС. Т. 3. Ч. 2. Стб. 827–830.

229. [Румянцев Н.П.] Записка министра коммерции касательно разграбления купеческих караванов киргизцами // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 393–394.

230. [Румянцев Н.П.] Записка министра коммерции о разуме тарифа // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 369–380.

149

231. [Румянцев Н.П.] Записка министра коммерции о способах обеспечения нашей азиат-ской торговли от грабежей // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 394–398.

232. [Румянцев Н.П.] Из доклада министра коммерции и министра иностранных дел Н.П. Румянцева Александру I по министерству коммерции за 1808 г. // ВПР 1. Т. 4. Д. 202. С. 447–455.

233. [Румянцев Н.П.] Из доклада министра коммерции Н.П. Румянцева Александру I. Не позднее 28 декабря 1806 г. // ВПР 1. Т. 3. Д. 180. С. 446–460.

234. [Румянцев Н.П.] Краткое введение в разум проектов астраханского и оренбургского тарифов. [20 декабря 1805 г.] // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 385–391.

235. [Румянцев Н.П.] Министр коммерции Н.П. Румянцев – Александру I. О влиянии блокады ансейских городов на торговлю России. 4 мая 1806 г. // ВПР 1. Т. 3. Д. 54. С. 149–152.

236. [Румянцев Н.П.] Мнение министра коммерции о способах обеспечения нашей азиат-ской торговли от грабежей // АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 394–399.

237. [Румянцев Н.П.] О торге в Кантоне. Докладная записка министра коммерцииН.П. Румянцева Александру I. 20 февраля (4 марта) 1803 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 157.С. 386.

238. [Румянцев Н.П.] О торге с Японией. Докладная записка министра коммерции Н.П. Румянцева Александру I. 20 февраля 1803 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 158. С. 387–389.

239. [Румянцев Н.П.] Отчет министерства коммерции за август – декабрь 1808 г. Не ранее 19 февраля 1809 г. // ВПР 1. Т. 4. Д. 231. С. 515–519.

240. [Румянцев Н.П.] Отчет министра иностранных дел и министра коммерции по мини-стерству коммерции за 1809 г. Не позднее 17 октября 1810 г. // ВПР 1. Т. 5. Д. 253. С. 558–566.

241. [Румянцев Н.П.] Отчет министра коммерции и управляющего министерством иностранных дел Н.П. Румянцева Александру I по министерству коммерцииза 1807 г. // ВПР 1. Т. 4. Д. 57. С. 135–143.

242. Ружицкая И.В. Просвещенная бюрократия: 1800–1860-е гг. М.: Институт россий-ской истории РАН, 2009.

243. Русско-французский мирный договор. 26 сентября (8 октября) 1801 г. // ВПР 1. Т. 1. Д. 21. С. 95–97.

244. Савченко М.М. П.Б. Струве // Струве П.Б. Торговая политика России. Изд. 3-е. Челя-бинск: Социум, 2007. С. IX–XXIV.

245. Савченко М.М. Шлецер // Экономическая история России (с древнейших времен до 1917 г.): энциклопедия: в 2 т. / отв. ред. Ю.А. Петров. Т. 2. М.: Российская политиче-ская энциклопедия (РОССПЭН), 2009. С. 1179–1181.

246. Сараскина Л.И. Граф Н.П. Румянцев и его время: (книга-альбом). М.: Наш дом, 2003.247. Сафонов М.М. Проблема реформ в правительственной политике России на рубеже

XVIII и XIX веков. Л.: Наука: Ленинградское отделение, 1988.248. Сахаров А.Н. Александр I (К истории жизни и смерти) // Российские самодерж-

цы (1801–1917) / отв. ред. А.П. Корелин. Изд. 2-е. М.: Международные отношения, 1994. С. 13–80.

150

249. Сахаров А.Н. Александр I. М.: Наука, 1998.250. Сборник сведений по истории и статистке внешней торговли России. Т. 1 / под. ред.

В.И. Покровского. СПб.: М.П. Фролова, 1902.251. Семенов А.В. Изучение исторических сведений о российской внешней торговле и про-

мышленности с половины XVII-го столетия по 1858 год: в 3 ч. СПб.: Тип. И.И. Глазу-нова и К°, Тип. 2-го отделения Собственной Е. И. В. Канцелярии, 1859.

252. Середонин С.М. Исторический обзор деятельности Комитета министров: К столетию Комитета министров (1802–1902): в 5 т. Т. 1: Комитет министров в царствование импе-ратора Александра I (1802–1825). СПб.: Канцелярия Комитета министров, 1902.

253. Сироткин В.Г. Возобновление франко-русского торгового трактата 1878 г. в 1802 г. // Франко-русские экономические связи. М.; Париж: Наука, 1970. С. 189–233.

254. Сироткин В.Г. Из истории дипломатических и торговых отношений России с Фран-цией и Англией в первые годы XIX века // Международные отношения. Политика. Дипломатия. XVI–XX: сборник статей к 80-летию академика И.М. Майского / [ред.-сост. В.В. Альтман]. М.: Наука, 1964. С. 451–465.

255. Сироткин В.Г. Континентальная блокада и русская экономика. (Обзор французской и советской литературы) // Вопросы военной истории России. XVIII и первая поло-вина XIX веков: сборник статей / отв. ред. В.И. Шунков. М.: Наука, 1969. С. 54–77.

256. Сироткин В.Г. Наполеон и Александр I: дипломатия и разведка Наполеона и Алек-сандра I в 1801–1812 гг. М.: Эксмо, 2003.

257. Скабичевский А.М. Очерки истории русской цензуры: (1700–1863 гг.). СПб.:Ф. Павленков, 1892.

258. Сладковский М.И. История торгово-экономических отношений народов России с Китаем (до 1917 г.). М.: Наука, 1974.

259. Собуль А. Первая республика. 1792–1804 / пер. с фр. А.О. Зелениной и Д.Л. Карав-киной; вступ. статья А.З. Манфреда. М.: Прогресс, 1974.

260. Сопленков С.В. «Златая стезя в Азию», или Российские планы XVIII – середины XIX в. относительно сухопутной торговли с зарубежной Азией // Зарубежный Вос-ток: вопросы истории торговли с Россией: сборник статей. М.: «Восточная литера-тура» РАН, 2000. С. 63–86.

261. Сорель А. Европа и французская революция: в 8 т. / пер. с фр. с предисл. Н.И. Каре-ева. Т. 7. Континентальная блокада; Великая империя. 1806–1812. СПб.: Л.Ф. Панте-леев, 1908.

262. Станиславская А.М. Русско-английские отношения и проблема Средиземноморья (1798–1809 гг.). М.: Издательство АН СССР, 1962.

263. Струве П.Б. Торговая политика России. Изд. 2-е. СПб.: Типо-лит. И Трофимова, 1913.

264. Судовиков М.С. Купец-негоциант Ксенофонт Анфилатов: (1761–1820) // Вопросы истории. 2011. № 4. С. 157–163.

265. Тарле Е.В. Сочинения: в 12 т. Т. 3: [Континентальная блокада. I]: [Исследования по истории промышленности и внешней торговли Франции в эпоху Наполеона I]. М.: Издательство АН СССР, 1958.

151

266. Тимофеев Д.В. Виктор Павлович Кочубей. «Свобода и частный прибыток есть еди-ное истинное движущее начало всякой промышленности» // Российский либера-лизм: идеи и люди: в 2 т. Т. 1: XVIII–XIX века / под общ. ред. А.А. Кара-Мурзы. М.: Новое издательство, 2018. С. 90–101.

267. Торговый трактат, заключенный в форме двух манифестов между Австрией и Россией. 1 ноября 1785 г. // Мартенс Ф.Ф. Т. 2. Трактаты с Австрией. 1772–1808.№ 41. СПб.: Тип. Министерства путей сообщения (А. Бенке), 1875. С. 131–185.

268. Трактат с Пруссией относительно охранения нейтральной торговли. 6 декабря 1800 г. // Мартенс Ф.Ф. Т. 6. Трактаты с Германией. 1762–1808. СПб.: Тип. Мини-стерства путей сообщения (А. Бенке), 1883. № 240. С. 284–294.

269. Троицкий Н.А. Александр Первый и Наполеон. М.: Высшая школа, 1994.270. Трусевич Х.И. Посольские и торговые сношения России с Китаем: (до XIX века). М.:

Т. Малинский, 1882.271. Туган-Барановский М.И. Избранное. Русская фабрика в прошлом и настоящем.

Историческое развитие русской фабрики в XIX веке. М.: Наука, 1997.272. Устав о цензуре. Доклад министра народного просвещения. 9 июля 1804 г. // ПСЗ-I.

Т. 28. № 21388. С. 439–444.273. Устав пограничных и портовых карантинов. Всеподданнейший доклад от действи-

тельных тайных советников: государственного казначея барона Васильева, Ком-мерц-коллегии президента князя Гагарина, вице-канцлера графа Панина и генера-ла от инфантерии и генерал-прокурора Обольянинова. 7 июля 1800 г. // ПСЗ-I. Т. 26. № 19476. С. 198–225.

274. Федоров В.А. Александр I // Вопросы истории. 1990. № 1. С. 50–72.275. Федоров В.А. Александр I // Герои и антигерои Отечества / сост. В.М. Забродин. М.:

Информ-Экспресс; Российская газета; Практика, 1992. С. 106–146.276. Фирсов Н.Н. Правительство и общество в их отношениях к внешней торговле Рос-

сии в царствование императрицы Екатерины II. Очерки из истории торговой поли-тики. Казань: Типо-лит. Казанского университета, 1902.

277. Черкасов П.П. Екатерина и Людовик XVI. Русско-французские отношения, 1774–1792. М.: Наука, 2004.

278. Чудинов А.В. Французско-российский договор 1787 года в контексте международ-ной политики XVIII века // Россия – Франция. 300 лет особых отношений / отв. ред. Ю.И. Рубинский, М.Ц. Арзаканян. М.: ФГУК ГМВЦ «РОСИЗО», 2010. С. 72–79.

279. Шелестов Д.К. Первый русский научный гуманитарный журнал. К 170-летию из-дания при Российской Академии наук «Статистического журнала» // Вестник АН СССР. 1977. № 5. С. 109–115.

280. Шепелев Л.Е. Аппарат власти в России. Эпоха Александра I и Николая I. СПб.: Искусство-СПБ, 2007.

281. Шепелев Л.Е. Торгово-промышленные ведомства России в первой четверти XIX ве-ка // Английская набережная, 4. Ежегодник Санкт-Петербургского научного обще-ства историков и архивистов. 2000 г. СПб.: Лики России, 2000. С. 165–228.

282. Шильдер Н.К. Император Александр Первый. Его жизнь и царствование: в 4 т. СПб.: А.С. Суворин, 1897–1898.

152

283. Штейн В.М. Очерки развития русской общественно-экономической мысли XIX–XX веков. Л.: Издательство Ленинградского университета, 1948.

284. Шторх А.К. Курс политической экономии, или Изложение начал, обусловливающих народное благоденствие. Размышление о природе национального дохода. М.: Эконо-мическая газета, 2008.

285. Щукин Д.С. Государственная и просветительская деятельность Николая Петровича Румянцева конца XVIII – первой четверти XIX в.: дис. ... канд. ист. наук / Мордов-ский государственный университет имени Н.П. Огарева. Саранск, 2005.

286. Яковкина Н.Н. Франко-русские торговые отношения в начале XIX века // Вест-ник Ленинградского университета. 1965. № 2. Серия истории, языка и литерату-ры. Вып. 1 / отв. ред. В.В. Мавродин. Л.: Издательство Ленинградского универси-тета, 1965. С. 72–82.

287. Якутин Ю.В. «От столкновений мнений рождается свет» // Шторх А.К. Курс поли-тической экономии, или Изложение начал, обусловливающих народное благоден-ствие. Размышление о природе национального дохода. М.: Экономическая газета, 2008. С. 5–27.

П Р И Л О Ж Е Н И Я

155

П р и л ож е н и е I

ВНЕШНЯЯ ТОРГОВЛЯ РОССИИВ 1797–1807 гг.1

Год

Оборотвнешней торговли

Отношениевывоза

к ввозу (%)

Курсассигнационного руб.

(золотых коп.,1/10 империала)

Уровеньтаможенногообложенияимпорта

(% от ценности)

млнассигнационных

руб.

млнзолотых руб.

(1/10 империала)

ввоз вывоз ввоз вывоз

1797 34,93 56,68 28,33 45,97 162 81,1 17,4

1798 48,18 63,37 35,65 46,89 132 74,0 –

1799 42,64 69,00 29,21 47,27 162 68,5 –

1800 46,56 61,47 31,24 41,25 132 66,3 17,2

1801 – – – – – 71,7 –

Среднее 1797–1801

43,07 62,63 31,11 45,35 147 72,3 17,3

1802 45,8 63,3 36,6 50,6 135 80,0 20,7

1803 44,5 67,1 35,3 53,2 151 79,3 25,8

1804 42,7 59,0 32,9 45,4 138 77,0 30,4

1805 46,1 72,4 33,7 52,9 157 73,0 26,6

1806 43,3 62,7 29,2 42,3 144 67,5 24,7

Среднее 1802–1806

44,5 64,9 33,5 48,9 145 77,2 25,6

1807 33,2 53,6 17,8 28,8 161 53,8 29,5

Среднее 1802–1807

42,6 63,0 30,9 45,5 148 73,3 26,3

1 Опарин Д.И. Схематический анализ развития внешней торговли России за 175 лет (1742–1917 гг.) // Ме-тодологические вопросы в статистических исследованиях: [сборник статей] / [ред. Т.В. Рябушкин]. М.: Наука, 1968. С. 121–122.

156

П р и л ож е н и е II

ПРЕДИСЛОВИЕ Н.П. РУМЯНЦЕВАК ОБОЗРЕНИЮ «ГОСУДАРСТВЕННАЯ ТОРГОВЛЯ 1802 ГОДА

В РАЗНЫХ ЕЕ ВИДАХ»1

Неприметно из дел, чтобы соображения по торговым балансам были употребитель-ны в России. Все сведения по сему предмету ограничивались глухим числом привоза и отпуска товаров и количеством пошлин, которые более всего внимание привлекали.

К тому же и самые сведения сии посвящались какой-то тайне, а там, где они су-ществовали и хранились, не будучи разделены особыми статьями, лишали, если смею сказать, средств к основательным заключениям.

Ныне начальник коммерческой части предлагает здесь таблицы, изображающие государственную торговлю в разных ее видах, начиная с первого года вверенной ему должности.

Те, кои по всем государствам трудятся по сей части, в подробнейших исследова-ниях своих утверждают, что в сочинениях сего рода строгой точности надеяться труд-но; но между тем те же недоверчивые умы с нетерпением ожидают их ежегодно, и, доходя разнообразными сравнениями до общих заключений, приближаются к истине, сколько в сем случае приблизиться можно.

Не единый круг таможенный руководствовал и меня в исчислении достоинств отпусков наших. Оставив сию обыкновенную стезю, пошел я другим путем доис-киваться той же истины. Я определил цены товарам по средней пропорции годовых прейскурантов, из чего вышло, что общая цена отпусков из одного здешнего порта2 превзошла 5-ю миллионами с лишком объявленную цену в таможнях, как из табли-цы № 15-го явствует3; следовательно, если в сей пропорции разложить превосход-ство на всю отпускную торговлю, то общая годовая сумма оной составит вместо 69-ти до 80-ти миллионов4. А как торг Санкт-Петербургский занимает почти поло-вину торга всего государства, то прилагается вид особый № 145; для дополнения же оного ведомость о состоянии курса в течение 1802 года.

1 Печатается по изданию: Государственная торговля 1802 года в разных ее видах. СПб.: При Государственной Коммерц-коллегии, [1803] [72 с.] Наряду с предисловием министра коммерции Н.П. Румянцева (с. [3–4]) издание содержит 21 таблицу («виды» торговли) и «Санкт-Петербургский вексельный курс в 1802 году». Текст приводится в современной орфографии.2 Порт Санкт-Петербурга.3 Таблица 15 «Сравнение торгового баланса при здешнем порте».4 Статистические данные о размерах внешней торговли России в обозрениях государственной торговли за 1802–1804 гг., которые Н.П. Румянцев в обобщенном виде приводит в предислови-ях (приложения II–IV), несколько отличаются от сведений Департамента таможенных сборов Министерства финансов (Сборник сведений по истории и статистке внешней торговли России. Т. 1 / под. ред. В.И. Покровского. СПб.: М.П. Фролова, 1902. Таблицы. С. 116, 140), которые ис-пользует Д.И. Опарин (приложение I).5 Таблица 14 «Вид торговли при Санкт-Петербургском порте».

157

Торговые сведения, сказал я, подлежали какой-то тайне. Но Монарх Отец, что по-таит Он от детей своих? Ныне Государь повелевает довести до сведения целого го-сударства всю систему общей нашей торговли. Отверзая каждому путь видеть оную в общем плане, призывает Он самый разум к соображениям и дарует средства к изыс-киванию частных прибытков на пользу отечества.

Сколь лестно будет для меня, если во время вверенного мне министерства после-дуют в торговле выгодные перемены, к коим пролагают пространный путь помянутые таблицы и особенно вид под № 19-м и 11-м1.

Граф Николай Румянцев

1 Таблица 11 «Вид транзита азиатских товаров в Европу с показанием сравнения цен при при-возе и отпуске»; таблица 19 «Вид транзита азиатских товаров в Европу в течение 1802 г.».

158

П р и л ож е н и е III

ПРЕДИСЛОВИЕ Н.П. РУМЯНЦЕВАК ОБОЗРЕНИЮ «ГОСУДАРСТВЕННАЯ ТОРГОВЛЯ 1803 ГОДА

В РАЗНЫХ ЕЕ ВИДАХ»1

Ныне Начальник коммерческой части, шествуя вторично путем, рукою самого Монарха проложенным, предлагает к сведению всех Его подданных сложности тор-говли за 1803 год.

Из них видно, что в прошлом году привоз иностранных товаров составил 5 мил., а отпуск 67 мил., что пошлинного дохода против 1802 года 1 118 000 руб. более, и что пе-ревес в нашу пользу 11 мил., а в 1802 году тот же перевес составлял 6 мил. с тысячами.

Черноморская торговля изображает благотворное действие Монаршего попече-ния. На Черном море привозы и отпуски в 1803 году удвоились почти во всех отно-шениях против 1802 года; отпуски привлекли туда драгоценных металлов почти на полмиллиона рублей более.

Вообще во всей Империи товаров в иностранном изделии до 2 мил. привезено меньше.

Когда бы можно было положиться на обращение торговли в течение одного года, с выгодою заключить бы следовало, что поелику в 1803 году иностранных изделий привезено меньше двумя миллионами, следовательно, тут национальная надобность удовлетворена собственным искусством; но гадание сие должно быть доказано це-лым рядом будущих годов один другому подобных, а вероятность заметить можно: на Оренбургской и Тобольской границах товаров для рукоделий привезено почти на 500 тыс. рублей более, а отпущено на 350 тыс. менее против 1802 года. Не можно ли сие почесть за признак, что работные руки размножают дело, а жители употребляют свое изделие?

Транзиты вообще в прошлом году были сильнее. Смот. табл. XVII2.Собственное мореплавание получило приращение. Смот. табл. XXII3.Уничтожение сбора пошлин иностранною золотою и серебряною монетою

оправдалось опытом. Золота и серебра привезено в Государство в прошлом го-ду более против 1802 года, и по возвысившемуся курсу металлы сии пришлись дешевле. Если взять средний курс, какой в 1802 году состоялся, то выходит, что в 1803 году золота и серебра в монете и слитках привезено слишком на миллион рублей более.

1 Печатается по изданию: Государственная торговля 1803 года в разных ее видах. СПб.: При Государственной Коммерц-коллегии, [1804]. [78] с. Наряду с предисловием министра ком-мерции Н.П. Румянцева (с. [3–4]) издание содержит 22 таблицы («виды» торговли) и «Санкт-Петербургский вексельный курс в 1803 году состоявшейся». Текст приводится в современной орфографии.2 Таблица XVII «Вид государственной торговли привозной, отпускной и транзитной при всех портах и сухопутных границах, производимой в течение 1803 года».3 Таблица XXII «Вид торгового мореходства в течение 1803 года».

159

Краткое начертание сие доказывает, что Российская торговля, несмотря на воен-ное положение двух Держав, преимуществующих в торге, обращалась выгодно.

Все сии заключения, как я сказал выше, выведены из разнообразных видов тор-говли, при сем предлагаемых. Я награжден буду в полной мере, когда согласятся со мною, что полезно собирать и печатать таковые виды.

Есть ли средства управлять сею частью опытами одного лица, и есть ли возмож-ность постановить твердые правила к общему благу ведущие, не собрав и не сообразив прошедшие события, которым один человек свидетелем быть не может? Вопрошать события вообще прочнее, нежели вопрошать людей, как бы они опытны ни были.

Когда по воле ныне царствующего Государя начал собирать таковые сведения и доводить до каждого, не почувствует ли каждый в благодарности, что Монарх тру-дится и радеет о том, чтобы богатели подданныя?

Министр коммерции граф Румянцев

160

П р и л ож е н и е IV

ПРЕДИСЛОВИЕ Н.П. РУМЯНЦЕВАК ОБОЗРЕНИЮ «ГОСУДАРСТВЕННАЯ ТОРГОВЛЯ 1804 ГОДА

В РАЗНЫХ ЕЕ ВИДАХ»1

Потрясение политического бытия в Европе в 1804 году и разрыв многих связей торговых коснулись свободы в коммерции необходимой, и потому общее колесо из-бытков народных в обращении своем везде затруднилось. Тогда предусмотреть уже можно было, что влияние событий сих падет и на часть нашу; но совсем сим можно утвердительно сказать, что торговля российская в 1804 году небезвыгодно обраща-лась, если ход торговли в отношении к внутреннему ее благосостоянию предпочесть простому ее распространению заграничному.

Привозы 1804 года уменьшились слишком на 6 млн, а отпуски слишком на 3 млн руб-лей против 1803 года; но при всем том перевес в нашу пользу составил 9 517 440 руб-лей, а в 1803 году общий перевес в пользу России составил 11 590 968 рублей.

По торговле Балтийского моря замечательно: 1-е, что в 1804 году вообще изделия иностранного привезено к нам меньше, а одной хлопчатой бумаги привезено слишком на полмиллиона больше; 2-е, изделий своих отпустили мы против 1803 года больше; 3-е, привоз сахарного песку увеличился; 4-е, железа белого листового привезено меньше.

По торговле на китайской границе замечательно, что чаю привезено слишком на полмиллиона больше. Бумажных товаров получено больше. Шелку привезено боль-ше против 1803 года.

Вообще в 1804 году изделий иностранных привезено слишком на 2 млн рублей менее.При подобных замечаниях, какая представляла торговля 1803 года, я сказал, что

уменьшение привозов иностранного изделия вело к заключению, что национальная надобность начинает заменяться собственным искусством; но тут же присовокупил я, что гаданию сему надобно было основаться на целом ряду будущих годов, один другому подобных. Ныне, поелику я встречаю те же торговые события, какие ме-ня в 1803 году встретили, что изделия иностранные в привозе сокращаются, а свои идут за границу с избытком, то не усиливается ли сие вероятие?

Соображения сии, будучи доводимы до сведения торгующего сословия посред-ством издаваемых видов, открывают каждому путь к двум заключениям. 1) Что сами подданные могут обогатить государство, буде станут чуждаться роскоши, извлекаю-щей деньги из оного. 2) Что могут опять и тем привесть отечество в изобилие, если необходимые иностранные изделия заменять будут своими.

Не в праве ли мы заключить, что повеления Государя Императора издавать торго-вые виды сии есть кроткое наставление Отца своим детям?

Министр коммерции граф Румянцев

1 Печатается по изданию: Государственная торговля 1804 года в разных ее видах. СПб.: При Го-сударственной Коммерц-коллегии, [1804]. [84] с. Наряду с предисловием министра коммерцииН.П. Румянцева (с. [3–4]) издание содержит 22 таблицы («виды» торговли) и «Санкт-Петербургский вексельный курс в 1804 году состоявшейся». Текст приводится в современной орфографии.

161

П р и л ож е н и е V

ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКАМИНИСТРА КОММЕРЦИИ Н.П. РУМЯНЦЕВА АЛЕКСАНДРУ I1

20 февраля (4 марта) 1803 г.О ТОРГЕ В КАНТОНЕ

Российско-американская компания, приступая к отправлению от здешнего порта первой в Северную Америку экспедиции, всеподданнейше представляла в. в-ву о не-обходимости торга кантонского.

Входя по долгу моему во все подробности торговли, сею компаниею производимой, и соображая оную с общим России с Китаем торгом, нахожу я, что сколько бы компа-ния, усиливаясь в заведениях своих, и ни старалась в Кяхте выдерживать пышным това-рам цен, но англичане и американцы, доставляя из Нотки, Зунд и Шорлотиных островов рухлядь свою прямо в Кантон, всегда будут в торге сем преимуществовать и дотоле про-должаться сие будет, пока россияне сами в Кантон пути не проложат. Компания, имея в приобретениях своих знатные звериные промысла, могла бы выгодными ценами произ-водить мену свою и в таком изобилии, что кяхтинская торговля, нимало бы от того не по-терпела. Российско-американские же селения, видя возможность сбывать в разные места рухлядь, рыбу, жиры и прочие естественные произведения, привлекли бы к себе разного рода людей, в науках и художествах испытанных, приступили бы к учреждению фабрик и заводов, как-то: для выделки металлов, кож и прочего, и таким образом мало-помалу об-разовались бы там общества художников и ремесленных, и из селений возникли города, посредством которых торговля с обеими Индиями получила бы прочное основание. Пред-усматривая толикие от кантонского торга выгоды, долгом себе поставляю всеподданней-ше представить в. и. в-ву, не благоугодно ли будет отправить в Пекин нарочного и, поставя предлогом первое отправление отсюда в Северную Америку судов, просить на случай на-добности им дружественных в китайских портах пособий, а притом и о произведении мены подобно тому, как и все европейцы оною пользуются. Сего последнего, кажется, ки-тайскому двору России как соседственной державе и отказать не можно, тем паче когда правительству их внушено будет, что от изобильного привоза в Кантон рухляди сами ки-тайцы сугубые получат выгоды. Благоприятным случаем к таковым переговорам служить может изъявленное желание китайских пограничных амбаней2 видеться с иркутским гу-бернатором, к которому, как пишут из Иркутска, прислали они ныне курьеров.

Государь император повелеть соизволил сию записку внесть в Министерский комитет3.

Г[раф] Н. Румянцев.Петербург, февраля 20 дня 1803 года. № 372.

1 Печатается по изданию: ВПР 1. Т. 1. Д. 157. С. 386.2 Амбань – «титул высших китайских чиновников на маньчжурском языке, хорошо известный и у нас в Сибири» (Энциклопедия Брокгауза и Ефрона).3 23 февраля (7 марта) 1803 г. Н.Н. Новосильцев переслал Н.П. Румянцеву выписку из журнала Комитета министров от 20 февраля (4 марта) 1803 г., в которой говорилось, что записки о тор-ге с Японией и в Кантоне «с высочайшего утверждения Комитетом апробированы».

162

П р и л ож е н и е VI

ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА МИНИСТРАКОММЕРЦИИ Н.П. РУМЯНЦЕВА АЛЕКСАНДРУ I1

20 февраля (4 марта) 1803 г.

О ТОРГЕ С ЯПОНИЕЙОтправление Российско-американскою компаниею из здешнего порта двух в Се-

верную Америку судов есть предприятие, соделывающее знаменитую в Российской торговле эпоху.

Чтоб достойно воспользоваться всеми выгодами сей важной экспедиции, долгом себе поставляю всеподданнейше представить в. и. в-ву о торговле с Япониею, кото-рую, при сем удобном случае, можно бы, кажется, основать прочным образом и оста-вить в позднем потомстве памятник монаршего о благе империи попечения.

Известно, что со времен бывшего в Японии страшного христианам гонения и из-гнания из оной португальцев, одни только батавцы2 имеют близ двухсот лет в руках своих толико выгодный для них торг сей. Сама природа, поставя Россию сопредель-ною Японии и сближая обе империи морями, дает нам пред всеми торговыми дер-жавами преимущество и удобность к торговле, к которой ныне купечество наше, как кажется, ожидает токмо единого от Правительства одобрения.

В 1791 г. отдаленный край сей в первый раз обратил на себя деятельное внима-ние российских государей. Великая Екатерина, воспользовавшись предлогом возвра-щения японскому двору претерпевших кораблекрушение и спасенных россиянами японцев, назначила экспедицию, в которую употребленные поручик Лаксман и штур-ман Ловцов снабдены были наставлением ходатайствовать у японского правительства о торговле и сделать все нужные по сему предмету замечания, а для опытов отправле-но было с ними от купцов Шелихова и Рохлецова некоторое число товаров, в сукнах, бумажных материях, рухляди и стеклянной посуде состоящих.

Сколь ни безнадежен был выбор людей сих, нужных сведений о политических связях не имеющих, сколь дурно не ответствовала важному их назначению собствен-ная их нравственность, ибо известно, что по приезду их в Японию имели посланные частые между собою ссоры, но наклонность японского двора к торговому с нами об-ращению довольно видна была как из ласкового ими приема посланных, так и из при-знания их, что они до 1793 г. не слыхали ни о достоинстве, ни о величии империи Российской, и хотя изъяснялись сими словами, что не известно им, какое обхождение иметь с нами и почтительно или непочтительно нам в их государстве покажется; но со всем тем позволили одному судну приходить в Нангасакскую гавань, известя, что в прочие места иностранным судам входить возбраняется, и, подтверждая при том о нетерпимости у них христианской веры, изъяснили, чтоб по прибытии россиян они никоим образом служения и жертвоприношения ниже знаков христианской религии не производили, и, снабдив на сей конец поручика Лаксмана открытым листом, потом одарили его и отпустили с довольным уважением и вежливостию.

1 Печатается по изданию: ВПР 1. Т. 1. Д. 158. С. 387–389.2 Голландцы.

163

В ожидании совершения когда-нибудь от правительства дальнейших предложе-ний, Российско-американская компания уже учинила на Курильских островах отряд и еще в 1794 г., наименовав 18-ый курильский остров Уруп Александром, сделала на нем из 30 человек заселение и, предписав управляющему сим отрядом снискивать дружбу мохнатых курильцев, на северной оконечности 22-го острова Матмая обитаю-щих, полагала посредством сего народа, яко от Японии мало зависящего, завести с японцами торговлю и исподволь приготовить умы к дружескому с россиянами об-ращению.

В 1796 г. дан был правившему тогда должность иркутского и колыванского гене-рал-губернатора (что ныне Сенатор) Селифонтову рескрипт о вторичном отправлении в Японию экспедиции, но кончина Великой Екатерины остановила исполнение важ-ного плана сего, и с того времени к произведению оного не было уже от правитель-ства ни малейшего движения.

Соображая местные выгоды торговли нашей с Япониею, нахожу, что крайне бы полезно нам было производить оную весьма употребительными японцами в пищу ры-бами и жирами, у нас в великом изобилии не только в Америке, но и на самых Куриль-ских островах и в пределах Охотского моря добываемыми, выделанными из разных морских и земляных зверей кожами, разною мягкою рухлядью, моржовою и мамонто-вою костью, сукнами, и, испытав притом ввоз в Японию разных к роскоши служащих товаров, как-то зеркал и тому подобного, получить от них на обмен пшено, не только для американских селений, но и для всего Северного края Сибири нужное, штыковую медь, добротою своею в целом свете известную, разные шелковые и бумажные ткани, серебро, лаковые и многие другие вещи, коих без совершенного опыта и удостовере-ния определить теперь не можно.

На сей предмет не благоугодно ли будет в. и. в-ву с отправляющимися ныне в Аме-рику судами назначить род некоторого к японскому двору посольства и, употребя к исполнению сего важного предприятия человека с способностями и знанием по-литических и торговых дел и ободря его особливым в. и. в-ва покровительством, по-ручить ему сделать японскому двору приличным образом правильное о достоинстве Российской империи внушение, положить тамо прочное основание торговли и по-становить на предбудущее время дружественные соотношения между обеими им-периями, столь тесно сопредельными, и притом снискать дружбу и тамо издревле водворившихся батавцов, удаля от них благовидно все могущие интересам их пред-ставить опасности.

Чиновник сей, снабденный наставлением и переводчиками, японский язык знаю-щими, отправился б отсюда в июне сего года, обойдя Кап-Горн, мог бы прибыть он в Японию в июне 1804 года; а оконча там свою миссию, отправиться на зимовку в ле-жащую в Камчатке Петропавловскую гавань, из которой, доставя в. и. в-ву донесения, а между тем получа дальнейшие сведения об отзывах китайского двора по торгу кан-тонскому, вытти в 1805 году в Северную Америку и, обозрев лично главные места, компаниею заведомыя, сделать, сколько время ему позволит, топографическое описа-ние российских приобретений, исследовать произведения природы, на каковой конец должен он быть снабден и людьми, в науках испытанными, заметить нравы жителей,

164

образ управления ими, не вкрались ли каковые-либо противные человеколюбию по-ступки, – словом, образовать край сей и, таковым благоустройством осчастливя сих отдаленных в. и. в-ва подданных, поселить в них вящую к России приверженность. Потом, погрузя товары, ежели позволен будет торг в Кантон, то отправиться туда и, произведя мену, сделать все соответственные пользам России замечания; буде же на кантонский торг не последует от китайского двора позволения, то итти в Манилию и, сбыв груз свой выгодным компании образом, возвращаться в Россию кругом мы-са Доброй Надежды, сделав на путешествии своем всюду, где случится ему приста-вать, прочное знакомство, и проложить чрез то путь будущим торговым экспедициям.

Таким образом, миссия сия может исполниться к особливой чести империи, тор-говля получит новые и надежные виды, а американцы, при всей отдаленности их, по-добно древним россиянам, почувствуют человеколюбивого их обладателя.

Государь император повелеть соизволил сию записку внесть в Министерский ко-митет.

Г[раф] Н. Румянцов.

Петербург. Февраля 20 дня 1803 года. № 371.

165

П р и л ож е н и е VII

ДОКЛАД МИНИСТРА КОММЕРЦИИ Н.П. РУМЯНЦЕВААЛЕКСАНДРУ I1

27 марта (8 апреля) 1803 г.2

Его Императорскому Величествуот министра коммерции всеподданнейший докладБогатство естественных произведений Северной Америки давно уже обращает

на себя внимание целого света. Прозорливый ум Петра Великого предвидел истину польз, самою природою России предоставленных. Он предначертал уже к тому ви-ды, из коих некоторые по кончине великого монарха сего произведены в действо до-стохвальными его преемниками. В 1728 г. отправлена была Берингова экспедиция, и в 1740 и 1741 г. сей же самый Беринг обще с капитаном Чириковым перьвые описа-ли берега Северной Америки по 55-й градус северной широты и тем упрочили России на вечные времена их принадлежность. С тех пор частные люди простирали туда свои плавания и при всех недостатках морского искусства и просвещения часто возвраща-лись с величайшими от одних звериных промыслов богатствами, но в последствии времени и другие торгующие державы обратили внимание на предмет сей. Славный английский мореход Кук ознакомил соотчичей своих с сею новою отраслью промыш-ленности. Они устремили виды свои к Ноотке-Зунд и столь дорого ценили приобре-тения сии, что, наконец, объявлена была война гишпанцам, вознамеривавшимся тамо водвориться. Россияне продолжали между тем ежегодно посещать в Америке свои принадлежности, но частные торги, подверженные различным от обстоятельств пе-ременам, не могли никогда обещать нам прочных заведений. Шелехов с Голиковым, хотя и составили перьвую компанию, хотя перьвый из них, быв сам в Америке, и поло-жил некоторое к заселению того края основание, но все их иждивение по обширности мест сих было недостаточно; потребны были совокупные силы многих, и сие-то бы-ло поводом к составлению Российско-американской компании, имеющей ныне в това-рах, судах и заведениях до трех с половиною миллионов рублей.

С самого вступления моего по высочайшей воле в. и. в-ва в Министерство ком-мерции видел я заведение сие совершенно пекущимся о распространении торговли, но естественные невозможности всегда останавливали его успехи. Трудное от Якут-ска до Охотска доставление товаров, неудобность в перевозке тягостей на вьючных лошадях, не более пяти пуд возить могущих, поставляли в необходимость разрубать якоря на разные части и в Охотске их сваривать; возвышение ежегодное провозных цен делало, наконец, торг сей, сколь он прежде ни выгоден был для компании, более страдательным, а якуты одною перевозкою провианта для полка, в Камчатке располо-женного, лишались лошадей и приходили постепенно в совершенное изнурение. Все сии обстоятельства представляли компании несравненно более выгод отправлять тя-гости свои в Америку из бальтийских портов, неименее искусных мореходов новые

1 Печатается по изданию: ВПР 1. Т. 1. Д. 166. С. 403–405.2 Дата утверждения Александром I.

166

полагало препятствия. Ныне, когда в. и. в-ву благоугодно было повелеть правитель-ству снабдить компанию нужными ей пособиями, акционеры немедленно приступили к опыту. Они купили в Англии два корабля в 430 и 450 тонов, отправляют их кругом света, и летопись царствования в. и. в-ва украшается сим перьвым подвигом россиан, поставленных монаршим попечением в возможность приобресть в свете и торговлею приличную им степень уважения.

Донеся в. и. в-ву о предприятии компании, долгом себе поставляю всеподданнейше представить и виды обширной торговли, с оным сопрягающиеся. Звериные в Северной Америке промысла никогда не могут приносить существенной пользы, ежели не будут открыты источники, куда во всем пространстве сбывать бы можно было сие изобилие. Известно мне, что в северных островах упромышлено компаниею боле миллиона одних котиков, но на Кяхте ежегодно не променивается их более 60 000 кож, и хотя в Китае по многолюдству и народному употреблению великий расход на зверя сего, но китай-цы получают оный в Кантоне от англичан и бостонцев. Китовый жир, в Америке добы-ваемый, мог бы со временем также сделать важную отрасль торговли, как равно и кость мамонтовая из северного края Сибири и моржовая, из Америки получаемая, но нет ме-ста, куда сбывать оную. Предположить можно, что есть там и другие не менее важные произведения, но как ни природа там еще не исследована, ни способов нет к торгов-ле, то легко быть может, что Россия, имея сокровища, ими не пользуется. И так сооб-ражая все сии обстоятельства, полагаю я необходимостью для пользы государственной обозреть американские приобретения и образовать их, открыть торг в Кантон и обра-тить виды на торговлю с Япониею и прочими азиатскими областями. Для произведения в действо всех сих предположений не благоугодно ли будет в. и. в-ву с отправляющи-мися ныне в Америку судами назначить чиновника, который известен бы был в. и. в-ву, имел бы необходимые к исполнению сего важного плана способности и знание поли-тических и торговых дел, а для образования в Америке благоустройства имел бы все нужные по гражданской части сведения и честностью и усердием его заслужил уже всеобщее одобрение. Такового, ободря особливым высочайшим в. и. в-ва покровитель-ством, употребить к японскому двору посланником, и как экспедиция, в 1793 г. в Япо-нии бывшая1, обнадеживает счастливым успехом, ибо император дал уже позволение ходить в Нангасаки одному судну, то поручить ему сделать двору тамошнему прилич-ным образом правильное о достоинстве Российской империи внушение и стараться по-ложить тамо прочное основание торговли, на каковой конец снабдить его нужными для миссии людьми и подарками. А притом предписать ему, чтоб, оконча посольство, обо-зрел он Америку, сделал подробное описание местам, Россиею заведываемых, и снял виды, на каковой конец снабдить его учеными и художниками, и потом возвратился с верными обо всем до того края относящимися донесениями. Ежели предположение сие благоугодно будет в. и. в-ву, то осмеливаюсь всеподданнейше представить на бла-гоусмотрение в. в-ва две инструкции, по обоим сим предметам таковому чиновнику со-ставленные и все подробности его экспедиции в себе заключающие.

1 Речь идет об экспедиции А. Лаксмана в Японию, предпринятой в 1792–1793 гг. Подробнее см.: Файнберг Э.Я. Русско-японские отношения в 1697–1875 гг. М.: Издательство восточной литературы, 1960. С. 52–70.

167

При сем случае осмеливаюсь испрашивать также и отправление в Пекин чиновни-ка, способностями своими в. и. в-ву известного и приобретшего по государственной с двором китайским переписке все нужные по сей части сведения, которому в Пеки-не, поставя предлогом перьвое отправление отсюда в Северную Америку судов, про-сить на случай надобности им дружественных в китайских портах пособий, а притом и о позволении торговли в Кантоне, подобно тому как и все европейцы оною пользу-ются, внуша тамошнему правительству, что от изобильного привоза туда рухляди са-ми китайцы получат сугубые выгоды. Ежели сие предположение сопровождено будет желаемым успехом, то российско-американские селения, видя возможность сбывать в разные места рухлядь, жиры, рыбу и прочие естественные произведения, привлек-ли бы к себе разного рода людей, в науках и художествах испытанных, приступили бы к учреждению заводов и фабрик как для выделки металлов, кож и прочего, и та-ким образом мало-помалу образовались бы там общества художников и ремеслен-ных, и из селений возникли, наконец, города, посредством которых восприял бы тот край совсем иной вид, и со временем торговля с обеими Индиями получила бы проч-ное основание.

Министр коммерции граф Николай Румянцов

Быть по сему. Александр.Санкт-Петербург, марта 27 дня 1803 г.

168

П р и л ож е н и е VIII

ВЫСОЧАЙШЕЕ ПОВЕЛЕНИЕ, ПОСЛЕДОВАВШЕЕ В 1804 г.О ВОЗОБНОВЛЕНИИ КОМИТЕТА ДЛЯ РАЗСМОТРЕНИЯ

ПРОЕКТА ОБЩЕГО ТАРИФА1

Его Императорское Величество для рассмотрения поднесенной ему от министра коммерции записки о разуме тарифа и проекта тарифа, представленного от Коммерц-коллегии, Высочайше повелеть соизволил возобновить составленный по сему предмету прошлаго 1802 года генваря в 31-й день особый комитет; а за увольнением некоторых из прежних членов от службы, других в отпуск, присутствовать в оном господам: дей-ствительному тайному советнику князю Куракину; министру коммерции графу Румян-цову; министру финансов графу Васильеву; министру внутренних дел графу Кочубею; члену Совета генералу от инфантерии Будбергу; товарищу министра иностранных дел князю Чарторыйскому и тайному советнику сенатору графу Северину-Потоцкому; для письмоводства быть экспедитору Совета действительному статскому советнику Энге-лю; нужных по сей части канцелярских чинов употребить из Департамента министра коммерции, а при том, когда надобность встретится, приглашать в комитет как членов Коммерц-коллегии и здешней таможни, так и некоторых из торгующих.

Министр коммерции граф Румянцев.

На подлинном собственною Его Императорского Величества рукою подписано: быть по сему. Александр. Гатчино. Октября 21 дня 1804 года.

ЗАПИСКА МИНИСТРА КОММЕРЦИИО РАЗУМЕ ТАРИФА

При первом приступе к начертанию тарифа, естественно представляется вопрос: в каком разуме составлять его?

Сей разум, если восходить к истинному и принятому предназначению тарифа, мо-жет представляться в двояком виде.

Первое: в виде богатой и готовой ветви государственного дохода, до которой нельзя дотронуться, когда правительство, по военным обстоятельствам или другим понудительным требованиям, исчерпав источники своего богатства, поневоле ищет всех средств для временных своих оборотов и, заботясь только выкупить себя из нуж-ды, не бережет счетов торговли. Сия крайность вещей свойственна престарелым и нисходящим государствам.

Второе: в виде прямого для государства разчета, когда привозные вещи, будучи необходимы и ничем не заменяемы, обкладываются бережно, или, становясь с свои-ми в соперничестве, стесняются налогом. Сие свойственно государствам, на степень совершенства шествующим, где и земля обработана, и мануфактуры в соразмерном упражнении.

1 Печатается по изданию: АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 367–380.

169

Кроме двух сих заключений о государствах можно еще вообразить другие: но они чужды от настоящего вопроса, когда дело в том, чтобы назначить истинную точку Рос-сии в отношении к ее тарифу; ибо Россию в нашу эпоху свойственнее принимать в по-следнем из двух видов, в котором тариф не есть вынужденная разверстка собираемой пошлины, но есть обдуманная статистическая выкладка, расположенная по данным ко-личествам продуктов и рукоделий, более или менее нужных для себя и для иностранца.

Отсюда проистекают два заключения: одно, что без подробного сведения о своих продуктах и мануфактурах не может быть добраго тарифа; другое, что тариф не дол-жен быть постоянен. Обе истины очевидны.

Я точно уверен, что в новом составе министерства ныне приступлено к собранию сведений о продуктах и о мануфактурах; и к достижению той же цели в управлении вверенной мне части равномерно заготовил я виды торговли за два года, разложив в них все товары на классы, хотя еще и не с такою желаемою точностию, чтобы в раз-граничении некоторых товаров не требовалось перечистки. Но независимо от того, если бы теперь надлежало, при сочинении тарифа, ограничиться одними теми вида-ми, достаточен ли двухлетний круг торговли для основательных умозаключений? По сему рассуждению и могу ли поставить себе в вину, что до сих пор не спешил я сочи-нением тарифа, не торопясь, так сказать, к опасности сооружать здание без запасов?

В оправдание другого заключения, что тариф не должен быть постоянен, мож-но привести ту истину, что выработка изделий определяется требованиями их. В про-шлых годах, например, капиталы были устремлены на такие мануфактуры, коих изделия ныне или совсем не сходят с рук, или мало. Следственно капиталы ныне пе-реместились на другие занятия; другие явились изделия; и потому не лучше ли, если тариф, следуя по стопам нужд житейских, будет передвигать свою руку то на тот, то на другой товар, дабы переменою пошлины облегчить ныне то, что прежде нужно бы-ло обременять, и обременить то, что прежде нужно было облегчить?

Вероятно, по сему в Англии не престают по временам издавать разные прибавле-ния и пополнения о взимании пошлин с привозных товаров и ныне только еще соби-раются составить там общий тариф.

Из всего заключаю, что не статьи тарифа, но одни основания или начала его мо-гут быть неизменны.

Прежде, нежели положу сии основания, я должен коснуться того общего прельщаю-щего мнения, которое учит давать полную свободу по торговле, в урон своих заведений и мануфактур. Но сия полная свобода, точно так же, как и полное равенство во владе-нии земель, и неограниченная гражданская вольность, которые в свежем пагубном по-кушении доказаны уже мечтою, могут быть плодом умов, конечно благонамеренных, но не примечающих того, возможно ли это сделать в ту пору, когда государство приня-ло известный политический сгиб, когда установившиеся заведения двинуты по данно-му направлению, когда ни одно постороннее государство не учреждает своей торговли на таких правилах, когда торговля государств связана между ими определенными трак-татами, коих узами и мы отягчились, даже с неосторожностию? Впрочем, если бы и воз-можен был такой переворот, то конечно тогда, как государство даст себе бытие новое, быв расположено ко всякому образованию. Но мы не в том положении.

170

Я знаю, что догмат совершенной свободы торговой имеет ту важность, что пер-вый провозвестил его Адам Смит, которого учение по справедливости приемлется ру-ководством в созерцании государственных сил, и которого английское правительство часто вопрошало, когда дело шло о налогах. Однако ж сие самое я беру в свою опору; ибо оно, не применяя тарифа о его системе, советовалось с ним о налогах только но-вых. Да иначе и не могло быть. Крутые по торговле переломы, даже полезные, влекут за собою невыгоды. Сдвинув торговлю со своей оси, вы потрясли бы тем купечество; оно бы опрокинулось с жалобами на новизны, отняло бы у министра доверенность; но министр без доверенности сего сословия может ли действовать?

Правда, что есть благоустроенные государства, которые при пространнейшем торге имеют малый таможенный сбор. Но причина сего явления лежит в другом источнике. Там жители разделяются на две половины, на сельских и городских. Многочисленность горожан, их богатство их выгоды дали законодателю возможность положить как бы гра-ницу между селением и городом и обложить консоммацию1 последнего платежом пода-ти, под именем акциза известной, дабы доход, государством собираемый, размещался на одних богатых, которых масса в тех землях равняется числу поселян. Следственно, таможенный сбор, тамо иногда являясь в превращении сбора акцизного, действующего тою же рукою, скрывает только подлинное свое имя. Но такое учреждение, вопрошаю, совместно ли было бы с нашим государством, где число городских жителей содержит-ся к числу поселян как 7 ко 167; когда между тем Артюр Юнг2 замечает, что в странах, цветущего состояния достигших, не менее как половина жителей сидит по городам. Ка-кая ж несоразмерная разность между сими странами и нашим государством, к которому, не отступая от материи, можно бы также приложить заключение того же писателя, что промышленность гораздо деятельнейшая должна бы очистить деревни от излишних на-хлебников, больше там съедающих, нежели нарабатывающих, и что самый недостаток труда должен бы их вытеснить из селений в города.

Еще помещу один вопрос. Заслуживают ли охрану наши фабрики, для которых казна, с своей стороны, издавна делала толикия пожертвования, присвоив им земли, угодья, а в заводах, поработя даже и крестьян? Но если разрешить привоз и выпуск всего, без всякого стеснения: очевидно, что подвергнутся вместе с тем существующие мануфактуры упадку и разрушению. Следовательно, с полною по торговле свободою внесется пламя, пожирающее собственные наши заведения, на которые правитель-ство само вызывало прежде частных людей.

Таким образом, прошед предуготовительные понятия о тарифе, я приближаюсь на-конец к новому вопросу: раскладывая пошлину, до какого вообще процента возвышать ее? Питт3, во время прежнего своего министерства, вычислял, что в Англии капитал, в торговлю помещенный, приносит в таможенный доход 15%. У нас, по вычислению

1 От фр. сonsommation – потребление.2 А. Юнг (англ. Arthur Young, 1741–1820) – английский агроном, экономист, путешественник.3 У. Питт Младший (англ. William Pitt the Younger, 1759–1806) – английский государственный деятель; на протяжении почти 20 лет был премьер-министром Великобритании; проводил по-литику либерализации внешней торговли, снижения ввозных пошлин, в том числе на чай.

171

прошлого года, привозные товары, которых было по цене на 55 557 675 рублей, дали дохода 15,5%; а отпускные, которых было на 67 148 643 рубля, дали 6,75%. В общем разрезе выходит, что капитал торговый приносит казне 10,78%. Что сие среднее пропор-циональное число не может почесться верным масштабом, доказательство сему то, что он сложен из неравных размерений; ибо у нас много таких товаров, которые обложе-ны свыше 50, 100 и свыше 130%. Но может ли торг чистый и без подлога уделять такие прибытки государству, в котором и не дано купечеству столько выгод, сколько в странах торговлею знаменитых, в котором и сами торгующие не могут довольствоваться столь малыми процентами, как там?

Положив сие, я признаю сообразнейшею с нашим государством торговою систе-мою ту, чтобы сколько возможно умерить налог на товары, и, не включая прочих сборов, назначаю высшую степень тарифного налога не более 20 процентов, считая то доста-точным для перевеса и иностранного соперничества и тайного провоза товаров. Для перевеса иностранного соперничества потому, что если налагаемые на привоз 20 про-центов, совокупно с другими провозными или страховыми издержками, не преодолеют чужих изделий, ясно, что собственная того же рода мануфактура устроена на безрас-четной выкладке, и следственно спасать ее правительству не для чего. Для перевеса же тайного провоза потому, что евреи, известно, берутся на сухопутной границе провозить товары за 20 процентов, как за установившуюся цену, которая, конечно, по сметам сего ремесла не может быть меньше. А как купец в добавок к тому должен делать другие рас-ходы, как то для дальнейшего и околичного доставления товаров, и следственно тем бо-лее дочерпывать свой интерес еще сверх 20%, то, обложив товары не свыше сей оценки, можно тем довести купца, что он не станет отваживать своих товаров на опасность, когда может с меньшею издержкою и под защитою закона провозить его позволенным путем.

После сего, разделяя по принятой мною методе торг на привозной, отпускной и транзитный, приступаю к основе самых правил.

В рассуждении привоза:1) Возбранить привоз всего соблазнительного, что противно господствующей ве-

ре, государственным правилам и благонравию.2) Оберегать подданных от непристойных и гибельных издержек, в которые одно-

временно вовлекает вольность торговли и пример худой роскоши.3) Давать небогатому классу народа удобность к продовольствию в том понятии,

что когда он не имеет возможности умножать своих наслаждений, жестоко было бы надбавлять цену на то, что составляет его потребности.

4) Беречь свои мануфактуры, заведения, промыслы, все народные предприятия, и паче всего уважать самыми средствами, ведущими нацию к обогащению, к здоро-вью и к усовершенствованию моральному, в чем замыкается благосостояние.

5) Благоприятствовать привозу товаров в первоначальном виде, соразмеряясь с их надобностию для нас.

6) Обозреть трактаты с народами; и для переду различить одни, которые поста-новлены по приличию только временных обстоятельств, от других, которые основа-ны на сущих взаимных пользах торговли, и вообще впредь того удаляться. На какой конец и прилагается выписка из трактатов.

172

7) Относя все сказанные правила к тем только товарам, которые идут в великом количестве и могут приметно действовать на виды государственного хозяйства, долж-но положить некоторую общую и малую пропорцию в обложении пошлиною тех статей, которые не составляют значительного рода, дожидаясь той эпохи, когда они перейдут в числительнейшую статью.

На основании сего, приступая к самым подробностям, полагаю:I. а) Товары, к жизненным припасам принадлежащие, которые не родятся в России

или родятся меньше 1/3 против своей консоммации, должны платить 5% на основа-нии 3-го правила, например: кофе, сахарный песок, пряные коренья, пшено сорочин-ское и проч.

Исключаются из сего на основании 4-го правила вина виноградные в пользу на-ционального виноделия, в южных губерниях поощряемого, и должны платить 10%.

b) Товары, к жизненным припасам принадлежащие, которые родятся или делают-ся в России на половину или более, должны платить 10% на основании 4-го правила, например: рыба, мясо, масло коровье, мед и проч.

II. с) Что ж касается до благородных металлов, я испрашиваю дозволения внести по сей материи особую бумагу после утверждения правил, мною представляемых. На сей же раз ограничиваюсь приметить только то, что вся тайна торговли, по мо-ему мнению, состоит в перемещении и преображении вещей. А как золото и сере-бро способнее всего к достижению сей цели, то сии благородные металлы, которые в других отношениях справедливо представляются в виде товара, должны в отноше-нии к тарифу представляться в виде орудия, служащего к ускорению торгового хода; следственно внешнему течению сих металлов, имеющему связь с внутренним круго-обращением оных, тариф должен предоставить полную свободу; следовательно при-воз и отвоз их, подобно приливу и отливу, должен быть правительством разрешен без всяких ограничений, которые, если где делаются, то всегда по обманчивым предосто-рожностям и всуе принимаются.

III. d) Товары, в первоначальном виде к изделиям служащие, которые не родятся в России или родятся в неприметном количестве, должны платить 5% на основании 5-го правила, например: шерсть испанская и шленская, краски, сандал, москательные товары1 и проч.

е) Товары, в первоначальном виде к изделиям служащие, которые родятся в Рос-сии на 1/2 или 1/3 против своей консоммации, должны платить 10%, во уважение на-родных предприятий, на основании 4-го правила, например: табак, мягкая рухлядь, мраморные камни и проч.

IV. f) Товары в иностранном изделии в виде средств, служащие для усовершен-ствования, без пошлин, на основании 4-го правила, например: инструменты, машины, аптекарские припасы, книги, кроме тех, которые в силу 1-го правила, должны возбра-няться к привозу.

1 Москательный товар (от перс. «мускус») – устаревшее название предметов бытовой химии (красок, клеев, технических масел и др.) как предметов торговли.

173

h) Товары в иностранном изделии, к роскоши богатых служащие, хотя бы оные не делались в России, должны платить 20%, на основании 2-го правила, во уважение то-го, что налог на богатого не прямо падает на народ, если бы оный окончательно и ка-сался народа, например: посуда фарфоровая с золотом и живописью, и без золота, моды, галантерейные вещи и проч.

i) Товары в иностранном изделии, которые делаются в России на 1/2 или 1/3 про-тив своей консоммации, должны платить 20%, на основании 4-го правила, в перевес иностранного соперничества, например: материи шелковые, материи бумажные, ма-терии шерстяные и проч.

k) На основании 2-го правила следует запретить некоторые товары, и для того пе-ресмотреть настоящую роспись статей заповедных, не нужно ли, может быть, будет иные дозволенные вновь запретить, а с иных снять запрещение.

В рассуждении отпуска:Имея в виду последние два правила, т.е. 6-е и 7-е, перед привозными товарами по-

ложенные, прибавляю еще два.1) Расчислить налог по мере того, необходимы ли для иностранца наши товары,

и в случае отягчения пошлиною не может ли он обойтись без нас, заимствуясь из другой земли, или заменяясь другим чем своим, ибо если наш товар ему необходим, платеж пошлины окончательно падает не на купца, а на иностранного консомматора; следовательно все то, без чего иностранец может обойтись, не отягчать, дабы тем бо-лее раздвинуть пространство торжища.

2) Товары в грубом виде, могущие служить дома к упражнению искусства, обре-менить, в сравнении с изделиями, приготовленными в том же роде.

В сходственность чего и полагаю назначить пошлину вообще не свыше 10%, снис-ходя от сей черты к возможному уменьшению.

I. а) Товары, к жизненным припасам принадлежащие, которые не необходимы для иностранца, обложить слегка, на основании 1-го правила, например: рыба, мясо, мас-ло коровье и проч.

b) Товары сего рода, нужные для иностранца, обложить более, как-то: икра и проч.c) В рассуждении хлеба, который может для иностранца больше или меньше быть

необходим, пошлину по временам надбавлять или убавлять; и сие правило разуметь подвижным, а отпуск открыть постоянно.

II. d) Товары, в первоначальном виде к рукоделиям служащие, потому самому, что дома не обработаны, обложить на основании 2-го правила тяжелее, например: пенька, лен, мягкая рухлядь, клей рыбий, а особливо сало говяжье.

е) Пошлину товаров лесных пересмотреть; а поташ, как нужный иностранцу и как стоющий истребления лесов, отягчить.

III. f) Товары в российском изделии, разделяя также на нужные и просто потреб-ные для иностранца, положить пошлину более или менее по той двойной соразмер-ности: например, полот но парусное, фламское, ревентук, юфт и проч. могут вынесть нарочитую пошлину.

g) Наконец правило о запрещении, по уважению своих нужд, имеет равно и при отпускных товарах место, как и в привозных.

174

В рассуждении транзита встречаются два правила:1) Сокращать пошлину тем более чем товар транзитный через большое протяже-

ние государства проходит; ибо цена провоза и увеличивает дороговизну оного, и вме-сте составляет обогащение селений и народа.

2) Из числа транзитных товаров, казалось бы, лучше не исключать никаких, и след-ственно бы в сем отношении не надлежало быть заповедным товарам; ибо они, назнача-ясь для других народов, не могли бы становиться в предосуждение домашних рукоделий и промыслов. Но в таком обширном государстве, как Россия, где товар мимоидущий мо-жет погружаться почти в неизвестность от надзора, естественно, предстоят опасности подлога со введением сего правила.

По сему транзитную пошлину, когда взаимные для транзита точки разделяются между собою нарочитыми по государству расстояниями, назначаю не свыше 1%; ког-да же, так сказать, примыкаются к одному углу России и связуются очевидными поль-зами соседних народов, возвышаю пошлину от 3 до 5%.

Здесь гадательно, не исчисляя порознь пошлин, потому что такое положение ре-шительно определять можно только при самом открытии транзита, я ограничиваюсь предложить мимоходом те виды, какие естественно представляются впредь по сей ча-сти. Кроме существующего транзита между Одессою и Радзивиловом, предусматри-ваю возможность к таковому же торгу:

1) между Черным и Каспийским морем, через что свяжется Левант с Персиею, Индиею и Бухариею, а сии края при взаимной цепи с Балтийским морем;

2) получая, таким образом, товары через Каспийское море и проводя их на Орен-бург или и далее на Ишимскую линию, и отсюда взаимно, можно тем связать богат-ство Бухары, Ташкента, Тибета и Китая через пределы Российские. От сего перелива та выгода, что товары, проходя через внутренность государства, рассеют на своем пу-ти следы небывалых прибытков.

Таковым преобразованием я принуждаюсь здесь отступить за несколько лет и показать шествие таможенных доходов. В первый раз в 1790 году появилось 7 000 000 рублей, и в течение десяти последующих лет возвысился доход од-ним миллионом. В 1801 году, при вступлении моем в настоящее звание, я застал9 911 000 руб., а в 1803 году было в сборе 13 121 000. Начертав же теперь главные правила тарифу, не иначе как в прямых пользах торговли, я не смею в первые го-ды не только обещать нового преумножения доходов таможенных, но и ручаться за то количество, до какого они были доведены при мне. С другой стороны, при-знавая тариф, в таком духе написанный, свойственною пружиною к одушевлению народной промышленности, не могу не припомнить Свифтова правила, часто по-вторяемого, что в арифметике таможенной не только 2 x 2 иногда не делают 4, но всего чаще 4 x 4 дают 2.

Прежде, нежели окончу, не могу пропустить также без замечания тех излишних затруднений, каким подвержены бывают товары при очищении положенных сборов, дробных и разноименных; ибо, кроме тарифных пошлин, введены по временам и на-добностям разные налоги, то в пользу городов, то в пользу карантинов, также для составления капитала Коммерц-коллегии, коносаментные и прочие другие. Отныне

175

я полагаю, для облегчения купечества и для удобнейшей выкладки пошлин, чтобы при новом тарифе все сборы вместе с тарифными в одно слить, чтобы таможни са-ми у себя, разделяя приход на части, какие куда следуют в силу указов, рассылали по обыкновению общею массою в казначейство и доносили о том начальству.

Если сии представляемые мною правила удостоятся утверждения Вашего Импе-раторского Величества, я осмеливаюсь испрашивать Высочайшего соизволения, не благоугодно ли будет Вашему Императорскому Величеству для исполнения тех пра-вил повелевать назначить комитет, составя оный из министра внутренних дел, как имеющего сведения о мануфактурах и продуктах, из министра финансов, как ведаю-щего весь состав государственных доходов, и сверх меня, министра коммерции, не благоизволите ли Сами назначить еще кого в пособие к нам. Сего комитета долг бу-дет приложить к правилам в подробности все наименования товаров, и с налагаемыми пошлинами соединить прочие сборы; а что ж касается до переложения расчисляемых процентов в определительнейший вид монеты, как принято в тарифах, то сия послед-няя работа будет кончена у меня под непосредственным моим наблюдением.

Министр коммерции граф Николай Румянцев

176

П р и л ож е н и е IX

О ВНЕСЕННЫХ НА РАССМОТРЕНИЕ КОМИТЕТАПРОЕКТАХ ТАРИФОВ

АСТРАХАНСКОГО И ОРЕНБУРГСКОГО1

Составленные Коммерц-коллегией проекты тарифов на Оренбургский и Астра-ханский край я с Высочайшей воли поручал камергеру Васильчикову и статскому советнику Лобри на месте пересмотреть и представить свои замечания. Его Импера-торское Величество Высочайше повелеть мне изволил: замечания чиновников и про-екты тарифа ими вновь сочиненные внести на рассмотрение Комитета для тарифа учрежденного. При чем и имею честь приложить подлинные проекты их и Коммерц-коллегии.

Граф Николай РумянцевДекабря 10 дня, 1804 года.

КРАТКОЕ ВВЕДЕНИЕ В РАЗУМ ПРОЕКТОВАСТРАХАНСКОГО И ОРЕНБУРГСКОГО ТАРИФОВ

Камергер Васильчиков и директор Лобри полагали:1) Пошлину по обеим тарифам сравнять, уменьша ее на некоторые бухарские

и хивинские товары против персидских той же доброты, во уважение трудного про-воза первых.

2) В рассуждении привоза:a) Облегчить в пошлинах жизненные припасы, кроме фруктов.b) В первоначальном виде продукты пропускать без пошлин, также и те произве-

дения, которые нужны для фабрик; как то: шелк, сырец, хлопчатую бумагу и шерсть.с) Драгоценные каменья, как то: лапис лазури, бирюзу, алмазы и проч. без пошлин

по-прежнему.d) Изделиям азиатских фабрик полагают разнообразную пошлину; а именно тем,

которые не могут замениться домашними, не свыше 5%; материям, которые делаются дома, от 5 до 10%, исключая шелковых и полушелковых, кои обкладываются от 10 до 15%; наконец, материи высокой цены к роскоши служащие от 15 до 20%.

е) Живой скот и лошадей без пошлин, потому рассуждению, что большая часть России питается киргизским скотоводством, и вместе переделкою кож, топлением са-ла, употреблением шерсти обогащается. Но при всей справедливости сего замечания, я признаю за лучшее положить умеренный, нежели каков ныне.

3) В рассуждение отпуска:a) Дозволить все товары, в тарифах именованные и неименованные, кроме ог-

нестрельных орудий, пороха, селитры, сабель, шпаг и других военных снарядов, и кроме российских банковых ассигнации. Я согласен на то, с тем однако ж огра-ничением, что по моему суждению, которое г-м членам комитета уже известно

1 Печатается по изданию: АГС. Т. 3. Ч. 1. Стб. 385–391.

177

из записки о металлах, не следует вводить в торг российской монеты ни медной, ни мелкой серебряной; а золотая российского чекана не может быть монетою. Если бу-дет единожды принято сие заключение, тогда останется только распространить оное и на азиатскую границу.

b) Изделия наших фабрик выпускать без пошлин, обкладывая прочие товары не свыше 10%.

4) Вообще пошлина назначена с меры, веса и количества. Следственно ценовых товаров не предполагается.

Изложив принятые чиновниками начала, я за нужное считаю прибавить свои за-мечания.

I. Из предыдущего видно, что они обкладывали товары привозные по 5, 10 и 20%, и отпускные не свыше 10%. Под этой мерою они не разумели одной тарифной по-шлины, а слили тут без разделения и прочие сборы, особливыми указами установлен-ные. Если последовать их методе, то не будет видно, сколько назначается тарифных пошлин; а часто обкладка их недостаточна была бы для вмещения одних побочных сборов. Если же к налогу их прибавлять сборы побочные, то бы азиатский торг был обременен несравненно тяжелее нашего европейского; ибо там, где действует общий тариф, особые сборы несравненно менее астраханских.

Из чего выходит надобность сперва рассмотреть, которые сборы оставить и кото-рые отменить, а без этого тарифной пошлины нельзя с точностью назначить.

В настоящем образе особые в Астрахани сборы можно разделить на два рода: од-ни, которые собираются и в таможнях, под общим тарифом состоящих, как то ка-рантинные, городские, капитальные для коммерц-коллегии, коносаментные; а другие старинные, как по 10% по таможенному уставу, для содержания персидского консула, портовые, огневые и прочие, о которых прилагается особливая выписка.

Я полагаю в новом тарифе первые оставить, присоединяя их к новой тарифной пошлине; а старинные отменить, тем более, что они, минуя прежнее назначение, идут в тот же государственной доход, куда и тарифная пошлина. Сим образом, избавит-ся азиатский купец от многоразличных сборов, таможня от напрасного вычисления сумм, складывающихся в одно казначейство, и печать единообразия приложится ко всему телу таможенного управления.

В сем предположении, что комитет согласится на отмену старинных сборов, я на-значаю тарифную пошлину для Оренбурга и Астрахани не свыше 7% на привозные, а на отпускные не свыше 4%, и следственно с прочими сборами выйдет в первом слу-чае не свыше 8%, а в последнем – не свыше 5%.

Хотя по нынешнему порядку в Астрахань приходит всей пошлины с прочими сборами по 26% на привозные, и по 27% на отпускные, однако ж нельзя соображать, чтобы назначаемый мною налог был чрезмерно мал в сравнении настоящего; ибо ныне 26 и 27 процентов берутся по такой оценке, которая сделана еще в 1754 году, а тогда товары по большой части оценены вдвое и втрое дешевле против настоящих цен. Следственно, с точностью уравнивая нынешний 26 и 27 процентный сбор с ны-нешними же ценами, правительство едва ли некоторые товары облегчило бы, пола-гая пошлину в 8⅓% или в 12½%.

178

Отсюда открывается, на каком основании взял я масштаб для пошлин по ази-атской границе, и не последовал собственному своему размеру, для общего тарифа предположенному. Другая торговля, другая и пошлина. Комитету известно, что тариф астраханский, который свойственно бы ныне назвать каспийским, должен действо-вать от Гурьева до Черного моря и по пределам Грузии, а оренбургский по Уральской, Ишимской и Сибирской линии до Кяхты. Следственно, сим тарифам подчиняются на-роды и скудные, и торговые. Торговые – те, которых надобно еще привлекать умерен-ностью, а скудные не в силах много платить.

Если же скажут, что по оренбургскому тарифу платеж пошлин взыскивается не с азиатцов, а с русских купцов, то кроме того, что такое учреждение доведется, может быть, со временем отменить, чиновниками именно замечено, что азиатцы, зная коли-чество пошлины, нашим купечеством платимой, сами при промере товаров ее высчи-тывают. Следовательно, и тут надобно подразумевать, что тариф поражает соседей, равно как и своих подданных.

Я не ручаюсь за первые два года, в которые, вероятно, пока не установится рав-новесие, таможенный доход может упасть; но в последующее за тем годы он должен взойти на приличную высоту по новой стезе налога, которая чем легче, тем привле-кательнее для торговли. Но если бы, сверх моего чаяния, досталось и потерять часть таможенного дохода, то велико ли будет пожертвование, когда всех пошлин было в Астрахани, Кизляре и Моздоке в 1803 году 222 000 руб. и в 1804 году 205 000 руб., а в Оренбурге, Троицке, Семипалатной и Петропавловской крепости в 1803 г. 105 000 и в 1804 г. 58 000 руб.

II. Хотя чиновники оставили без пошлин много товаров, а особливо отпускных, имея в виду похвальное правило облегчить торговлю; но как из опыта известно мне, что таможни опущают без внимания те статьи, кои не обложены пошлиной, не вно-ся даже их в реестры товарные; с другой же стороны верное наблюдение за переме-щением всяких товаров должно быть масштабом торгового управления, то я полагаю держаться вообще того, чтоб все обкладывать хотя бы самою малою пошлиной или процентом, или половиной, или четвертью оного. Исключение из сего, может быть, нужно сделать только для золота и серебра в слитках и в монете, для жемчуга и драго-ценных камней, как для таких товаров, которые, если б подвергнуть их налогу, могли бы по малому объему быть легко скрываемы от таможенного надзора.

III. Чиновниками обложены бумажные и шелковые материи высокой доброты от 15 до 20% в том намерении, чтобы затруднить замыслы роскоши; но известно, сколь мало азиатских материй подходит под вкус нашей роскоши, и почти одни шали. По-чему и думаю обложить товары сего рода не свыше общего размера, мною принятого, одобряя такой умеренностью неукрепленное еще знакомство с ближайшими областя-ми Индии.

IV. Отпуск хлеба в Астрахани ныне вручен рассмотрению гражданского губер-натора, по особому указу, который вероятно последовал по случайному недостатку хлеба.

Из сведений, чиновниками доставленных, видно, что требования хлеба могут быть почти только со стороны трухменцов, некоторых орд по восточному берегу

179

Каспийского моря скитающихся, и еще киргизцов, которым из Астрахани идет на промен через Уральскую линию до 25 000 четвертей муки. А Персидские области довольствуются своим сорочинским пшеном и пшеницею; так же Хива и Бухария не имеют нужды в нашем хлебе.

Что не может недостатка хлебного быть в Астрахани, в том можно полагаться на верховые по Волге губернии, земледелием богатые; а дороговизна хлеба, по замеча-нию чиновников, иногда бывает от неопределенности народа, для промыслов туда стекающегося. В сем смысле для управления продовольствием города, я думал учре-дить там запасный магазейн, в надобности коего и они удостоверяют. Сею мерою го-род был бы обеспечен, а отпуск хлебный возвратил бы себе право торговое, вышед из неизвестности и произвола начальника губернии, который, при всей благонамерен-ности, подавляет эту отрасль уже тем одним, что имеет власть запретить, когда купец приготовился бы к отправлению, и может быть позволил бы тогда, как нет ни купца, ни судна, ни требования. Безвременное противоположение власти выгоде личной есть верное правило, чтобы утомить предприимчивость.

V. Наконец имею поставить в виду комитета транзитный каспийский торг. Но как он составляет особую ветвь, требуя притом особых правил и оснований, то я предо-ставляю себе честь во свое время внесть записку по сему предмету на рассмотрение комитета.

Министр коммерции граф Румянцев

Декабря 20 дня, 1805 года.

180

В В Е Д Е Н И ЕВ В Е Д Е Н И Е

О Г Л А В Л Е Н И Е

ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ ............................................................................................ 3

ВВЕДЕНИЕ ......................................................................................................................... 5

Гл а ва I. ВНЕШНЯЯ ТОРГОВЛЯ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В КОНЦЕ XVIII – НАЧАЛЕ XIX ВЕКОВ .................................................. 16

Гл а ва II. ТАМОЖЕННАЯ ПОЛИТИКА ПРАВИТЕЛЬСТВА ПАВЛА I ................. 31

Гл а ва III. ПРОГРАММА ПРАВИТЕЛЬСТВА АЛЕКСАНДРА I В ОБЛАСТИ ВНЕШНЕЙ ТОРГОВЛИ И ТАМОЖЕННОЙ ПОЛИТИКИ ................................................................ 52

Гл а ва IV. ПРОЕКТЫ ТАМОЖЕННЫХ ТАРИФОВ 1801 И 1804–1806 гг. Н.П. РУМЯНЦЕВ «О РАЗУМЕ ТАРИФА» ................................................ 71

Гл а ва V. ТАМОЖЕННАЯ ПОЛИТИКА ПРАВИТЕЛЬСТВА АЛЕКСАНДРА I В 1801–1807 гг. .............................. 94

Гл а ва VI. ТОРГОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ РОССИИ С АНГЛИЕЙ И ФРАНЦИЕЙ В НАЧАЛЕ XIX ВЕКА ............................. 111

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ............................................................................................................... 132

ИСПОЛЬЗОВАННЫЕ ИСТОЧНИКИ ........................................................................... 135

ПРИЛОЖЕНИЯ ............................................................................................................... 153

Нау чное издание

Елена Викторовна ЛобасМаксим Михайлович Савченко

ВНЕШНЕТОРГОВАЯИ ТАМОЖЕННАЯ ПОЛИТИКА

РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИНАЧАЛА XIX ВЕКА

М о н о г р а ф и я

Издано в авторской редакции

Компьютерная верстка Е.В. Лифановой

Дизайн обложки Н.С. Тресковой

Подписано в печать 26.04.2018 г. Формат 70×100/16. Усл. печ. л. 14,95. Тираж 500 экз. (1-й завод – 1 – 60 экз.).

Изд. № 084. Заказ № 026

РИО Российской таможенной академии, 140015, г. Люберцы Московской обл.,

Комсомольский пр., 4.