N12 2010 Диалог женщин

2010, No12 (37/53)

П

РАВИ

ЛЬН

ЫЕ

ЛЮ

ДИ

: нас

тоящ

ий м

ужик

и н

орм

альн

ая б

аба

«ФЕМ

ЕН»

И Ж

ЕНСК

ОЕ

ДВИ

ЖЕН

ИЕ:

хор

ошо

бы п

онят

ь др

уг д

руга

"WE\\МЫ. Диалог женщин"

Международный женский журнал

2010, № 12 (37/53)

Проект основан

КАТРИНОЙ ВАН ДЕН ХУВЕЛ И

КОЛЕТТ ШУЛЬМАН

в 1991 году

В 1996-2004 осуществлялся совместно

Ассоциацией журналисток (Россия) и

Национальным комитетом

по исследованию женщин (США)

Главный редактор

Галина ПЕТРИАШВИЛИ (Грузия)

В редколлегию журнала входят:

Колетт ШУЛЬМАН (США)

Надежда АЖГИХИНА (Россия)

Катрина ВАН ДЕН ХУВЕЛ (США)

Анастасия ПОСАДСКАЯ-ВАНДЕРБЕК (Россия/США)

Марина ТАБУКАШВИЛИ (Грузия)

Виргиния АЛЕКСЕЮНЕ (Литва)

Светлана СЕНЕНКО (США)

Ольга ГРЕБЕННИКОВА (Кыргызстан)

Наргис АЗИЗОВА (Таджикистан)

Светлана ШАКИРОВА (Казахстан)

Тамара ОВНАТАНЯН (Армения)

Мехрибан ЗЕЙНАЛОВА (Азербайджан)

Хадича АБЫШЕВА (Казахстан)

Олэна СУСЛОВА (Украина)

Над номером также работали:

Гога ДАВТЯН (дизайн, верстка)

Светлана ЦВЫЛЕВА (корректура)

Использованы ресурсы

Ассоциации журналистов

«ГендерМедиаКавказ» (Грузия)

Адрес редакции:

Грузия, 0103, Тбилиси, ул. Иорская, 17

телефон: +995 32 746004, +995 99 901124

электронная почта: [email protected]

PDF–версия на сайте:

http://www.gmc.ge/images/03DIALOG-01.html

O P E N S O C I E T Y F O U N DAT I O N S

Supported by:

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56

ÄÈÀËÎÃ женщин

3

2

3

6

7

9

20

22

24

26

29

34

36

38

43

46

50

52

535456 ÿ

è ý

òíî

ñ: á

óíò

в номере:

С самого раннего детства я жила в затвор-ничестве, в четырех стенах своего дома, никуда нельзя было ходить: ни в гости, ни на улицу поиг-рать с ровесниками. Ни посещать садик, ибо зачем тратить деньги на то, что можно сделать самим? – так считала моя бабушка. Ни посещать кружки, которые мне так хотелось: танцы, игра на пианино и скрипке или что-то еще – зачем, если все это не нужно для семейной жизни?

И как только меня отдали в школу? – до сих пор поражаюсь. Она была единственным местом, где я могла быть собой и делать то, что мне хочется. Там мне было интересно все – ибо только в школьные годы я увидела другой мир, который окружал меня! Проявилось много способностей, и всему я училась с большим желанием и вкладывала много сил, потому что понимала: нужно развиваться, нельзя жить так, как принято в моей семье.

Именно в школьные годы пришло понимание, что в моей семье что-то не так. Почему мне нельзя было делать то, что можно другим? В чем разница между нами? Эти вопросы не давали мне покоя. Мои ровесники гуляли в парках, общались вне школы, ходили друг к другу, посещали кружки, кино. Я думала: может, мы не такие, как все? Мои дедушка с бабушкой – люди пожилые, они бежали из Китая во времена «раскулачивания». Конечно, для них контакты с местными были тяжелыми, они общались только внутри своей группы и не дове-ряли другим людям. Все это понятно, они ведь

были иностранцами для окружающих, и это накла-дывало отпечаток. Они передали его детям: жить закрытой группой; быть защищенными – значит, никого не впускать в свой круг. Так я поняла основ-ной принцип нашей семьи.

Я много думала о взаимоотношениях между родителями. Маму выдали замуж в 16 лет, не спра-шивая ее согласия. Она даже не видела моего отца перед свадьбой. Он женился сразу, как только вернулся из армии. Ему было 22. Так они созда-ли семью. Мне их очень жаль, моих родителей, они не испытывают никаких чувств друг к другу. Единственное, что их держит вместе – это мы, дети. Однако у них напрочь отсутствует понимание того, как нас воспитывать. У нас нет каких-то семейных традиций, которые давали бы нам чувство того, что мы единое целое – семья. Отец постоянно на работе, ему не до нас – наверное, ему не хочется возвращаться туда, где ни уюта, ни тепла. У него есть «отмазка» – он нас содержит, а значит, может быть вне дома 24 часа в сутки.

У моей мамы нет чувства домашнего очага или понятия того, что она хозяйка в доме, что она мама! Она не беседует с нами, с детьми, она толь-ко может сокрушаться о том, какая у нее плохая жизнь. Да, мне ее жаль, мне жаль отца. Моя мама обычная азиатская женщина. Лишь в зрелом воз-расте она стала задумываться о том, что было в ее жизни помимо нас, детей, – и что она сумела воплотить из того, что хотела в молодости, ведь у

Фарида ЛАНСАРОВА

Кыргызстан

Студентка-первокурсница, социальная

активистка, борец за рациональность и

справедливость

ß ÒÀ, ÊÎÒÎÐÀß ÑÀÌÀ ÂÛÁÈÐÀÅÒ ÖÅËÈ÷òîáû èõ äîñòè÷ü, èäó ïðîòèâ âåòðà

КЫРГЫЗСТАН Фарида ЛАНСАРОВАЯ И ЭТНОС: ЭТО БУНТ / иду против ветра /

АРМЕНИЯ Тамара ОВНАТАНЯНПОДРУГИ НА ТОЙ СТОРОНЕ / резолюции – на бумаге и в жизни /

АРМЕНИЯ Каринэ ОГАНЯНСИЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА И ЕЕ ГИТАРА /построила жизнь заново /

КЫРГЫЗСТАН Назира РАИМКУЛОВАБЕЛЫЙ СЕНТЯБРЬ / документальная повесть о трагедии в Оше /

ГРУЗИЯ Галина ПЕТРИАШВИЛИ

АЛЬЯНС ЖЕНЩИН-МИРОТВОРЦЕВ / встреча в Москве /

РОССИЯ Виктория ИВЛЕВАМОЯ ПРАВДА О ВОЙНЕ / фотовыставка /

КАЗАХСТАН Хадича АБЫШЕВАТРУДЯЩИЕСЯ МИГРАНТЫ – НЕ НАХЛЕБНИКИ, А КОРМИЛЬЦЫ

/ измени вектор - получишь гармонию /

КАЗАХСТАН Наталья ХАЙКИНА НИКТО НЕ ЗАСТРАХОВАН ОТ РАБСТВА

/ сюжеты из практики шымкентской организации /

WIDE Эксплуатация в глобальном измеренииотчет «Женская трудовая миграция в контексте глобализации»

УКРАИНА Олэна СУСЛОВАСТРАННЫЕ РЕФОРМЫ и гендер для проформы

ГРУЗИЯ Лейла СУЛЕЙМАНОВАЖЕНЩИНЫ - ЕДИНСТВЕННАЯ НАДЕЖДА ЖЕНЩИН

/ спасти нас может только знание /

УКРАИНА Мария МАЕРЧИК, Ольга ПЛАХОТНИК«ФЕМЕН» и женское движение / свои среди чужих, чужие среди своих? /

РОССИЯ Наташа БИТТЕНСЛИШКОМ ЛЕГКО НАЙТИ ГЕРОЯ / новая интернет-премия: «Сексист года» /

РОССИЯ Александра ЛАЦИС «НАСТОЯЩИЕ» И «НОРМАЛЬНЫЕ» / как работают первичные половые принципы /

РОССИЯ Надя ПЛУНГЯН ЧТО ПОКАЗАЛА ВЫСТАВКА / «Zen d’art» в Москве /

КАЗАХСТАН Татьяна РЕЗВУШКИНАЖИЗНЬ КАЖДЫЙ ДЕНЬ / и ее звуки, и запахи /

ЛИТЕРАТУРНАЯ СТРАНИЧКА:Денис ДРАГУНСКИЙ: ХРУСТАЛЬНОЕ КОЛЕСО

Ирма МАНАШЕРОВА МОЙ ЛЮБИМЫЙ БЭРРИМОРРита Долидзе: МОИ СТИХИ

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


5

я и этнос: бунт

4

каждого человека есть какие-то цели. Оказывается, она мечтала стать учителем иностранного языка, ездить по миру, быть самостоятельной, независи-мой, любимой, желанной и довольной жизнью. Но она остается пассивной. Что я ни спрошу, она ничего не знает и не хочет знать, ибо занята только тем, что жалеет себя.

Беседуя с ней, я поняла, что ей просто страшно, – страшно взять и поменять ту жизнь, которую она ведет.

Во-первых, у нее нет навыков, которые помог-ли бы ей хоть как-то реализоваться. Во-вторых, это большой риск. Отказаться от этой жизни, значит развестись с мужем. А это долгий и тяжкий процесс. Не говоря уже о детях. В-третьих, ей неоткуда ждать поддержки. Ее и замуж-то отдали потому, что в семье было 12 детей. Она не может туда вернуться или просить помощи. Никто ее там не ждет и помо-гать не станет – у всех полно своих проблем.

Так создается замкнутый круг: несчастные роди-тели – несчастные дети – несчастливые внуки, и так далее. Круг, потому что это повторяется из года в год, из поколения в поколение. Замкнутый, потому что неудовлетворенные и несостоявшиеся родите-ли программируют точно таких же детей. Это науч-ный факт, скажет вам любой психолог.

Те смельчаки, которые противостояли этому кругу, были изгнаны; если желали вернуться – долж-ны были принять его законы. Могу привести при-мер. Молодой человек, 25 лет, мой двоюродный брат, один из таких отважных, взял и женился на кыргызке. Конечно, это сопровождалось огромным скандалом в его семье, и тетя с дядей от него отка-зались. Ему пришлось уехать в соседнюю страну. Прошло некоторое время и ему, во-первых, стало очень скучно без нас. Во-вторых, родина есть роди-на, тут какие бы то ни было, но родные и друзья. Он не выдержал, приехал обратно. Прошло время, и он развелся со своей женой. Потому что в семье

поставили ультиматум: либо МЫ, либо она. Может, для кого-то это знак несильной любви – но вы ошибаетесь, он ее любит. Но не стал держать. Ибо постоянно жить под давлением – это ад. И такую картину я вижу постоянно. Где бы ни находилась – в городе, в селе.

Я понимаю, что национальные меньшинства, ограждаясь от межнациональных браков, пытаются сохранить свой этнос, свои традиции и обычаи. Но это неоправданно, ибо уже почти все дунгане друг другу так или иначе родня. Близкородственные связи являются проблемой уже сейчас, еще полве-ка закрытости – и кровосмешение приведет нас к вымиранию. Умрем этнически чистыми, ни с кем не смешаемся!

Пример молодого человека не единичный, конечно. Недавно другой мой двоюродный брат женился на русской. Так мои тети и бабушка извели ее, создавая гнетущую атмосферу дома. И хочу заме-тить, делают они это профессионально! Настолько, что даже мне заходить туда было крайне неприятно. Они с ней даже не разговаривали нормально, только приказывали да потешались на своем языке, всячес-ки демонстрируя, что она им чужая. Конечно, какой человек выдержит такое? Постоянное надругательс-тво, а моральное даже больнее, чем физическое.

А самое страшное знаете что? Когда они женятся на тех, на ком им велят, – у них все равно нет счас-тья. Потому что нет любви и полноценных семейных отношений. Все как у моих родителей, просто жизнь – без смысла и без эмоций. Страшно просто тупо существовать. Стремления, желания – какой смысл, ведь родители все равно возьмут вверх. Я часто думаю над этим: в чем причина того, что люди живут так и даже не пытаются измениться? Почему так тяжело перебороть предрассудки?

Меня всегда мучило: НЕУЖЕЛИ Я БУДУ ЖИТЬ ТАК ЖЕ?! Я не хочу так жить.

Мне стоило огромных усилий остаться в школе,

закончить 11 классов и поступить в вуз. Еще в детстве мне повезло с добрыми людьми. Первым человеком, который меня заметил и направил на ту дорогу, по которой я иду, – моя первая учитель-ница, не школьная, а та, которая готовила меня к школе. Именно она приоткрыла другой мир – оказалось, что мне там комфортно и хорошо. Она дала понять, что образование станет моим преимуществом перед родными, что, получив его, я смогу вырваться из этого круга и изменить свою жизнь. Это такая вещь, которой нет ни у кого из моих близких. Ни у родителей, ни у дедушки с бабушкой.

Мне казалось, что образование мне даст свобо-ду. Потом я поняла, что это всего лишь один из ее компонентов. Свободу я завоевывала сама, внутри себя. Мне внушали, что многое нельзя. И я отказы-вала себе, не настаивала на том, что хочу играть на музыкальных инструментах, хочу носить другую одежду, хочу общаться со сверстниками! Меня, как и многих азиатских женщин, воспитывали так, что все нельзя, нельзя быть живым человеком, нельзя хотеть, желать, чувствовать! До определенного времени так и было, я просто существовала. Пока не настало время больших перемен.

Они начались с того, что я позволила себе окунуться в реальный мир, полный интересных людей, ярких событий, а самое главное в нем нет тех преград и барьеров, что существуют в моем тесном мирке под названием семья. В мире нет того, что ты сам не видишь или не хочешь видеть. Все что есть – это самовнушение, иллюзия, приду-манная тобой.

Так появилась личная свобода. Страхи роди-телей, их предрассудки и их видение мира – я отказалась от этого.

И потому я начала с жесткой критики в адрес родителей. Конечно, им трудно понять, о чем я,

трудно переосмыслить жизнь и признать себя жертвами предрассудков, которые поломали им жизнь и ломают другим. Ведь браки по соглаше-нию или давлению родственников до сих пор существуют!

Мне хочется, чтобы люди осознали, что чело-век должен быть самостоятельным, что все реше-ния принимает он сам и только сам, нельзя за него решить, а уж тем более сотворить его судьбу! Конечно, когда я говорю об этом родным – они смеются надо мной, говорят, что уж больно я «заумничалась». Но ведь все довольно просто – надо отказаться от оков-традиций и посмотреть на реальный мир.

Понятно, что я все равно люблю своих родите-лей. Ведь это МОИ родители. И мне кажется, что я уже хоть чуточку – но влияю на них. Или мне только кажется?

Отец во многом лоялен к моим решениям. Видимо, и вправду любит меня, если разрешил закончить школу и учиться дальше. Я стала заме-чать, что он тоже страдает от тех самых стереоти-пов и предрассудков, что и я. И за что я ему сильно благодарна – он пытается дать мне свободу, идти мне навстречу! Конечно, его чрезмерная опека и страх, что я сделаю что-то не так, достают порой. Он всегда отвозит меня на тусовки с друзьями и забирает обратно, всегда в курсе, где я нахожусь и что делаю. Пытается вникнуть в мою жизнь. Это радует.

И мама сильно поддерживает все мои начи-нания, ибо кому как не ей знать, что такое просто существовать, без цели, без смысла и без любви, заботы и понимания.

А я? Я буду успешной женщиной и хорошей матерью. Это моя цель, и я иду к ней

Хорошо, если и свадьба красивая,

и семья счастливая

фото Жылдыз Бекбаевой, Кыргызстан

...вообще, подумать есть о чем

фото Дианы Петриашвили, Грузия

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


7

6

Говорят, в мировой истории было всего-навсего двести мир-ных лет. Все остальное время люди за что-то воевали. Век XX оказался в этом смысле самым страшным – две мировые войны, десятки актов геноцида, сотни локальных вооруженных конфлик-тов, в которых погибло намного больше людей, чем за всю исто-рию войн человечества.

В самом начале нового века ООН пришла к выводу, что участие женщин в вопросах предупреждения, урегу-лирования конфликтов и постконфликтного мирострои-тельства может стать своего рода гарантией достижения и сохранения мира. Считается, что в силу природной мис-сии, женщины сумеют настойчивее и успешнее сгладить острые углы и отстоять право на мир и безопасность для своих детей. Этот подход нашел воплощение в принятой в 2000 году резолюции Совбеза ООН 1325, обязывающей государства активнее вовлекать женщин в миротворчес-кие процессы. Позднее появилось много других, развива-ющих эту идею, документов, ооновских и европейских.

Десятилетний срок оказался достаточным для того, чтобы сочетание трех слов – женщины, мир и безопас-ность – успело стать привычным. Но речь, к сожалению, всего лишь о словах. На деле мир очень далек от реаль-ной вовлеченности женщин в урегулирование конфлик-тов. У нас нет возможностей влиять на важные решения, потому что нет доступа туда, где они принимаются. Хотя настойчиво озвучиваемая со всех международных три-бун формула безопасности напрямую увязывает дости-жение гендерного равенства не только с экономическим процветанием, но и с безопасностью.

Новый век, между тем, не скупится на страшную ста-тистику, доказывающую, что женщины, наряду с детьми и стариками, по-прежнему остаются в статусе наиболее страдающих от конфликтов, а сексуальное насилие про-должает оставаться инструментом ведения войны.

Усадить женщин за стол переговоров, где принима-ются судьбоносные решения, пока удается плохо. Взять, к примеру, карабахский конфликт. Мирные перегово-ры, если и ведутся, то только в очень узком формате, на уровне первых лиц; одна надежда, что они увенчаются успехом и на последующих этапах подключат и женщин. Пока что даже среди посредников Минской группы ОБСЕ женщин не наблюдается: видимо, и там считают, что не женское это дело – мирить кавказских мужчин. На уров-не межпарламентских делегаций женщины есть, но они вместе с мужчинами вынужденно «играют в войну» – ин-формационную.

Остаются общественные организации, так называе-мый уровень народной дипломатии, но и он, к сожале-нию, сегодня не задействован. Если всего лишь несколь-ко лет назад, в 2001-2005 годах, представительницы женских организаций Армении и Азербайджана ездили друг к другу на конференции, то сегодня таких контактов практически нет. И даже те небольшие шаги к взаимо-пониманию, которые раньше удавалось делать, сегодня кажутся нереальными. Озвучиваемые ими робкие при-зывы к миру заглушаются взаимными милитаристскими угрозами. Если прибавить к этому гонку вооружений, то начинаешь осознавать всю степень бессилия тех, кто еще вчера был уверен – народы, обыкновенные граждане, женщины и мужчины, пережившие ужас прошлой войны, не допустят ее повторения. Ведь нам казалось, что за эти годы в наших странах худо-бедно, но сформировалось гражданское общество, которое в случае чего остановит машину смерти.

Я перечитываю свои записи разговора с лидером известной в Азербайджане женской организации, сде-ланные осенью 2001 года в Цахкадзоре, и не верю, что они приезжали сюда и мы вместе пытались отыскать тропинки к миру. «Мы шли к диалогу с армянками долго и трудно. Несмотря на наше университетское образо-вание и научные регалии, мы предпочитали друг с другом не здороваться. Но мы подошли к рубежу, когда можем начать говорить. Остались позади слезы, оскорбления, взаимные упреки, обвинения – все то, чем ограничивались наши отношения. Ведь чувства захлестывали людей. Не могло быть и речи о том, чтобы я, азербайджанка, ока-залась вдруг в Армении на конференции. Собственно, и вы вряд ли предполагали, что мы вас пригласим в Баку и вы приедете. Но, как видите, все в нашей жизни оказалось возможным…».

Жаль, но сегодня это стало невозможным снова. Да и тогда никто из нас не преувеличивал значения этих встреч, но сам факт того, что женщины хотели друг с дру-гом говорить, уже внушал надежду. «Давайте не будем себе льстить. К сожалению, общественные организации не обладают правом решать, они могут лишь выражать свое мнение. Но это тоже важно, потому что власть, по крайней мере, будет знать, что думает народ. Какая ра-зумная женщина скажет, что хочет войны?» – мне поче-му-то очень хочется верить, что моя собеседница и сегод-ня думает так же, как тогда.

Тамара ОВНАТАНЯН

Армения

ðåçîëþöèè è æèçíü

ÅÑÒÜ ËÈ ÏÎÄÐÓÃÈ ÍÀ ÒÎÉ ÑÒÎÐÎÍÅ?

æåíñêàÿ ôîðìóëà ìèðà – ïîêà ëèøü íà áóìàãå

Среди беженцев, потерявших дома в результате кара-бахского конфликта, немало людей, состоявшихся на местах прежнего проживания. Потеряв родину, они остаются без надежды продолжить свою профессиональную карьеру. Особенно остро это переживают люди искусства, которые даже после 20 лет на новом месте вынуждены искать свой путь.

«Ну вот опять зовет меня тропинка от порога. И снова сердце рвется вон из окон и дверей. Как здорово, что в жизни у меня своя дорога!» – это строчки из первой авторской песни Джульетты Арустамян, беженки из небольшого азербайд-жанского города Мингечаур. В 1987 году, когда она писала эти строки, Джульетте, обаятельной черноволосой смуглянке, было 24 года. Тогда она еще не представляла, куда поведет ее дорога. «Мы такого натерпелись за эти годы, что нас мож-но на тракторе в космос посылать, и мы долетим», – говорит Джульетта. «Когда начались карабах-ские события и атмосфера в Мингечауре стала накаляться, однажды я ехала в общественном транспорте и все смотрели на меня и видели, что я – армянка. И именно в этот момент я физически ощутила напряжение: вроде, еще ничего не изме-нилось, но меня уже выделяют. Потом к нам при-

шел знакомый милиционер и сказал отцу: «Дядь Гриша, завтра в городе будут погромы, и ни я, ни кто другой не смогут вас защитить. Пока есть воз-можность – уезжайте!». Мы впопыхах собирали вещи – в полной растерянности, взяли только до-кументы и что-то теплое. Мама сказала: «Иголку из дома не хочу, лишь бы дети были живы!» Так ничего и не взяли – я спрятала под кровать гитару и свой портрет «Карабахская Кармен», на котором знако-мый художник нарисовал меня с гитарой.

Это было 27 ноября 1988 года, а ровно через месяц нам дали машину с вооруженными солдата-ми, чтоб мы вернулись за своими вещами. Мы въе-хали в город, и я спинным мозгом почувствовала, что это уже абсолютно чужая среда, не тот город, в котором я выросла и который я так любила. При-ехали к нам в дом – туда уже поселилась какая-то азербайджанская семья. Из наших вещей осталось мало чего, эти люди пили чай из нашего сервиза, смотрели наш телевизор… Но самое главное – ги-тара моя была жива! Она потом оставалась моей подругой, когда мне не с кем было поделиться, она слушала и все понимала».

Гитара была спутницей Джули повсюду: кара-бахское село Атерк, армянский город Кировакан, русский Ленинград. Поиск, метания от одной про-фессии к другой, потом снова Карабах, обретение

Каринэ ОГАНЯН

Армения

журналистка, работает в информагентстве

«Армедиа», сотрудничает с IWPR. Родом из Карабаха,

много пишет о его проблемах

ÄÆÓËÈß È ÅÅ ÏÎÄÐÓÃÀ ÃÈÒÀÐÀ

îíà ïîòåðÿëà, íî ïîñòðîèëà çàíîâî – íå òîëüêî äîì, íî è êàðüåðó

ñè

ëü

íà

ÿ æ

åí

ùè

íà

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


9

8

нового дома в городе Шуши – путь, подобный кото-рому прошли сотни тысяч беженцев.

Джульетта Арустамян была известной в Мингеча-уре эстрадной певицей. Именно там она начала ка-рьеру. «С шестого класса я пела в детском ансамбле. Моей младшей сестре подарили гитару. Она была семиструнная, мы ее переделали в шестиструнку. Сестра так и не сыграла на ней, а я начала бренчать, и даже написала какую-то песенку на чьи-то стихи, которую пели мои сестры с друзьями».

Отец Джульетты был известен в городе – сочинял, играл и пел песни как на армянском языке, так и на азербайджанском, руководил ансамблем народных инструментов. Его дело унаследовала дочь – но уже в другом городе. Она руководит ансамблем армянс-ких народных инструментов в Шуши. Джулия не хо-тела работать там, но ее уговорил отец, помогал на первых порах, вместе поставили на ноги ансамбль.

В Карабахе женщина-бард – это редкость. Джу-ля сделала себе имя заново, но было очень трудно. «В Мингечауре я была местной знаменитостью – до сих пор на сайте «Одноклассники» многие узнают меня, приветствуют. Когда приехала сюда, было очень трудно адаптироваться. Мои песни в основ-ном были на русском, а тут все надо было начинать с нуля – знакомиться с новыми музыкантами, под-страиваться под их репертуар, стиль. Потому и ушла в авторскую песню – ведь там я ни от кого не завишу: только я и моя гитара».

«Я написала свою первую песню на армянском языке, когда шла война в Карабахе. Я подумала о том, что нужна песня типа «Жди меня, и я вернусь». И я написала «Верадарцир» («Возвращайся» – арм). Моя 2-летняя дочка была первой моей слушатель-ницей. Мы жили с ней вдвоем – муж воевал. И вот все утро я пела эту песню, безостановочно, много-

много раз. Спела маме, она расстроилась – говорит, не надо было писать такую. А потом оказалось, что Сергей именно в тот день погиб. Так и не услышал – и не вернулся».

Потом родились новые песни, грустные нотки постепенно сменялись жизнеутверждающими. Джу-льетта снова вышла замуж, заняла первое место на конкурсе бардовской песни в Карабахе. Ту гитару, которую привезла из Мингечаура, подарила сыну подружки, а себе купила настоящую шестиструнку – профессиональный инструмент. Однако даже хо-рошая гитара не способна вернуть потерянное: «Уже возраст не тот, да и голос, нет условий для записи, для раскрутки… Думаю, что как певица я все-таки не состоялась. Зато, наверно, состоялась как человек. А творчество… Чтоб дружить с Музой, нужно стра-дать. Надо, чтоб душа болела. Иногда думаю: а хо-рошо бы меня посадить в тюрьму, в которой только ноты и инструмент. Я бы наконец высказала то, что накопилось у меня на сердце».

Вот строчки одной из Джулиной песни:

Как справиться мне с таким вот сердечком?Со мной говорит оно бесконечно. Кричит мне: «Бо-рись! Не сдавайся так скоро!Пой! Смейся! Танцуй! И ори во всё горло!

Джульетта говорит, что грех зарывать свой талант в землю. И добавляет: «Кто его знает, может, все еще впереди?!». И улыбается.

Правду говорят, что талантливый человек талан-тлив во всем. Сегодня Джуля пробует себя и на дру-гом поприще – миротворческом. Она возглавляет неправительственную организацию «Гармония», принимает участие в проектах по армяно-азербайд-жанскому диалогу и верит: «Самое главное, что нуж-но Карабаху – это мир». Музам нужна тишина.

Джулия с дочерью.

Фото из семейного альбома

ПРОЛОГ: ПЕРВОЕ СЕНТЯБРЯ 2010 ГОДАБолот, волнуясь, выглядывал из толпы родителей.

Увидел кудрявый вихор Сабыржана среди других за-витков и бантиков. Встретившись с ним глазами, ве-село подмигнул и улыбнулся. Мальчик в ответ кивнул и прижал к груди наскоро собранный букет, заверну-тый в газетный обрывок.

Зазвучала торжественная музыка. Голос из динами-ков произнес:

– Школьная линейка объявляется открытой! Вне-сти знамя школы! Равнение на знамя!

Заиграл марш. Трое старшеклассников, стараясь соблюдать ритм и дистанцию, стали обходить квадрат школьного двора. Все молча наблюдали за шествием. У кого-то в глазах блеснули слезы. Торжественный караул дошел до центра школьного крыльца и оста-новился.

– Вольно! Слово предоставляется директору шко-лы Вере Николаевне Выговской.

К микрофону подошла худощавая женщина лет пя-тидесяти. Свою речь она начала дрожащим, срываю-щимся голосом:

– Дорогие ребята! Сегодня наша школа открыла двери для нового учебного года! Каждый из вас пони-мает, что знания дают надежду на лучшее. Мы верим, что именно со знаниями вы сможете сделать этот мир лучше и добрее! Вы научитесь ценить в людях самое хорошее и отделять добро от зла. Получая знания, вы получаете истину настоящей дружбы, независимо от веры и национальности. Так было и так будет!

Директор вдруг замолчала. Посмотрев в свою бу-магу, глубоко вздохнула и продолжала:

– Сегодня для нас это очень важно. Нам пришлось пережить страшное время. Потери и слезы. Наши друзья останутся в памяти. Горе коснулось всех и каждого. Наша школа лишилась лучших. У меня в ру-ках список тех, кто больше никогда не сможет пере-ступить этот порог… Давайте вспомним их. Айболаев

Нуриддин, 11 «Б» класс, Асивеев Максим, 11 «Б», Бах-рамов Джавлон, 10 «А»…

У директора дрожал голос – сглатывая слезы, она читала список. Стоявшие на линейке дети и родители слушали, утирая слёзы. Дойдя до конца списка, Вера Николаевна вздохнула и сказала:

– Это тяжелая утрата, но сегодня мы клянемся, что не запятнаем память наших друзей. Мы не пой-дем на плохие поступки и будем стараться укреплять нашу дружбу. А сейчас для вас прозвучит ваш первый школьный звонок!

Минутная заминка. Преподаватели младших клас-сов выстраивают своих детей. Слышится нестройный звонок. Из динамиков звучит торжественный марш. И директор, уже бодрым голосом, говорит:

– Ну что, ребята? Добро пожаловать в школу!Масса бантиков, цветов, воздушных шариков и

разноцветных портфелей заколыхалась и стала мед-ленно двигаться к входу. Первоклассники шли пароч-ками, взявшись за руки, словно боясь потерять друг друга. Сабыржан смотрел во все глаза, ища Болот аке (обращение к старшему на юге Кыргызстана – прим. авт.). На линейке он внимательно слушал, но поло-вину не понял и сейчас был в растерянности. Ему немножко страшно без мамы с папой, и его букет не такой пышный, как у той девочки. Зато ранец самый красивый. Его подарил Болот аке! Он растерянно смотрел по сторонам.

– Сабыр, Сабыр, я здесь! – Болот махал мальчику. – Иди, не бойся, я тебя здесь подожду! Давай, ты ж у меня молодец.

Мальчик успокоился и, уже не оглядываясь, пошел вместе со всеми.

Стало невыносимо жарко. С утра солнце предупре-дило, что пока никуда уходить не собирается. Увидев, что Сабыр благополучно вошел в школу, Болот стал искать тенек. Нашел картонку, положил её на жухлую траву и сел ждать.

Назира РАИМКУЛОВА


независимый консультант

медиаконсалтинговой компании «APRA»

в Бишкеке, мать четверых детей

äî

êóì

åí

òàë

üí

àÿ

ïî

âå

ñòü

ÁÅËÛÉ ÑÅÍÒßÁÐÜ

ìîåé ãîðÿ÷î ëþáèìîé ðîäèíå ïîñâÿùàþ

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


11

документальная повесть

10

– Это ты?! Где Сабыржан? – Анвар едва не выстрелил.

В сумерках его было не узнать. Взлохмаченный, оброс-ший, перепачканный сажей и пылью, он был похож на посланца с того света.

– Он у моей сестры, вместе с детьми! Не волнуйся. Ты сам как? – у Болота в руках было самодельное ору-жие. Нож, прикрепленный к палке, как штык. – Халиму нашёл?

– Ее больше нет. Не успел я! – мужчина затрясся от глухого плача. Болот подошёл и обнял его. Он тоже плакал. Немного успокоившись, присели. Место, где они встретились, представляло собой жуткое зрели-ще. Обгорелые стены и обвалившиеся провалы окон и дверей. Пахло гарью. Здесь уже успели побывать ма-родеры. Они вынесли всё, не побрезговав детскими и женскими вещами.

– Кушать будешь? – Анвар достал из-за пазухи поло-вину лепешки и протянул Болоту. Тот молча взял, над-ломил край и вернул обратно.

– Ты где сейчас?– Везде! Хочу найти ту гниду, что мою Халиму застре-

лил! Ты пока за сыном моим присмотри.– Хорошо. Присмотрю, не беспокойся.– Не говори ему о матери… Маленький он ещё. Ско-

ты, убийцы… – слёзы снова потекли по щекам Анвара. – Она ведь ни в чем не виновата! Как я теперь без неё? Кто я? Ведь у меня никого, кроме неё, нет.

– У тебя есть сын.– Да, только он остался. – Анвар сжал пальцами

лицо, словно хотел выдавить боль. – Мне бы их только найти.

– А где автомат взял? – Болот стал ощупывать ору-жие Анвара. Тот быстро отвел его в сторону.

– Забрал у мертвого военного. Вчера в махалле (за-мкнутое сооружение с внутренним общим двором на несколько семей, принятое у узбекского народа – прим. авт.) увидел и забрал. Ему оно зачем? А мне пригодит-ся. Я сейчас готов поубивать всех, кто ездит туда-сюда. Она ведь только в аптеку выбежала… Зачем ей это по-надобилось? Словно навстречу смерти пошла! А я – не успел… Только увидел через дорогу, как черный джип притормозил и дал очередь. А Халима… – Анвар снова заплакал – она даже не успела дверь закрыть… А эти гады прямо в спину. Она тихо сползла по двери и оста-лась сидеть. Я подбежал, думал, может, просто присела. А она с открытыми глазами прижалась к двери и удив-ленно так смотрит – и не видит меня! Я её трясу. «Хали-мажон! Халима!» – а она молчит и падает назад, падает, падает… – мужчина сотрясается от плача.

Болот без слов протягивает сигарету. Закурили. Ан-вар продолжил:

– Я её взял и понес, даже не знаю куда, просто шёл, пока не понял, что иду никуда. Я похоронил её во дворе – пойдем, покажу!

Мужчины встали и на ощупь пробрались во двор. Ан-вар вытащил зажигалку и стал светить обратной сторо-ной, где был маленький фонарик.

– Вот здесь. Здесь моя Халимажон лежит… Я в углу вырыл, чтобы никто не наступил.

В углу двора Болот заметил небольшой холмик, при-крытый деревянными досками и железом.

– Я специально так закрыл, чтобы собаки не разры-ли…

– Ты где ночуешь? – Болот посмотрел на Анвара. – У тебя есть где переночевать?

– Здесь я, возле неё, – кивнул тот в сторону холмика.– Я так и подумал. А днем как?– А днем прячусь, через четыре дома несколько со-

седских семей собрались, вперемешку кыргызы и узбе-ки. Там только женщины и дети. Утром дали мне поесть. Боялись открывать. Узнали про Халиму мою, плакали… – Анвар опустил голову. – Я убью этих подонков! Гово-рят, каждую ночь этот джип где-то по городу ездит. Они не смотрят кто, что и как. Просто подъезжают и стреля-ют без разбора. Ублюдки!

– Ты держись. Не раскисай. Мы теперь вместе, – Бо-лот похлопал по плечу друга. – Я пришел, думал, может кого встречу… Вот тебя встретил.

Вдруг промелькнуло что-то серое и исчезло. Мужчи-ны насторожились. Они стали медленно и тихо проби-раться вдоль стены. Дойдя до угла, осторожно выгля-нули и увидели бродячую собаку, которая что-то ела, прижав тщедушный хвост к тонкому туловищу. Она грызла кость. Анвар высветил собаку, та дернулась и помчалась прочь. Когда Болот и Анвар подошли к тому месту, они увидели часть человеческой кисти. С отвра-щением сплюнув, Анвар стал засыпать землей.

– Даже собаки одичали!– Анвар! Пошли! – Болот потянул друга за рукав.– Куда? Я здесь останусь.– Не дури! Пойдем домой.– Мой дом здесь! И его уже нет!– Пойдём, хоть сына повидаешь, успокоишь, а то он с

вечера всё вас с Хали.. мой спрашивает.– Вот найду этих убийц, рассчитаюсь и потом к сыну,

– зло сказал Анвар.– Ну как знаешь. – Болот опустился на землю.Послышалась короткая автоматная очередь. Звук

стал приближаться и вместе с ним крики.– Урод! Сдохни! – топот бегущих ног, и вслед автомат

– «та-та-та-та».Болот успел стянуть Анвара к земле. Теперь они при-

слушивались к происходящему. Видимо, тот, кто убегал, смог сделать решающий рывок, потому как преследо-ватели, плюясь, остановились и стали переговаривать-ся.

– Э, как ты стреляешь? Дай сюда!– Нет! Я сам, отвали! – ответил второй голос.Говорили полушепотом. Первый голос опять стал

спрашивать:– Я ж говорил тебе, у него там деньги и золото. А ты

– нет! Теперь ищи-свищи его!– Да?! А кто мне сказал, давай возьмем его с собой?!

Тетя Маша? Ты сам привел его, теперь и лови.– Да, ладно, никуда не денется! Поймаем. Пошли пос-

мотрим, может, что здесь есть.Шаги стали удаляться.– Вот сволочи! А ведь им лет по пятнадцать – шест-

надцать. Отморозки! Как их только земля носит. При-стрелить бы, а жалко – дети.

– Ну, да, – огрызнулся Анвар, – видал я таких де-тей, что девчонок насилуют и из окон выбрасывают! Я бы их прямо сейчас уложил, да патронов жалко, мне надо еще тех ублюдков найти!

– Ну, ладно, я с тобой здесь посижу. – Болот сел по-удобней, и вдруг спросил:

– А помнишь, как у тебя однажды тесто убежало?– Что? А, ты про это. Помню-помню, но когда это

было.Анвар тоже сел. Глаза его блеснули. Он вспомнил о

том времени – «до».

Его тандырные лепешки в районе «Черемушек»

уходили влёт. Он только успевал подъезжать к своей точке, как его тут же окружали перекупщики и поку-патели. Лепешки Анвар пёк с четырнадцати лет. Это-му ремеслу его научил старый сосед Хаким. Старик жил одиноко и обособленно. Не было у него семьи и детей. Как пришёл с войны в пятьдесят четвертом, так и остался бобылём. Детей любил. Да и дети его бого-творили. Когда появился Анвар, Хакиму было за семь-десят. Анвар приехал вместе с сестрой из Ташкента, где жил у родственников матери.

Дед Хаким сразу заметил, что мальчик интересуется его профессией. Однажды он подозвал Анвара и поп-росил помочь. С тех пор завязалась их дружба. Каж-дый день после школы прибегал Анвар к лепешечни-ку, а уходил только под вечер. Он быстро научился, и ему нравилось, когда Хаким хвалил его. В свобод-ное время дед любил рассказывать всякие истории. Поставит тесто и начинает рассказывать про войну. Как он воевал в белорусских лесах, как попал в плен и бежал оттуда со своим другом кыргызом Маматом, как их снова поймали и бросили в Освенцим. Как пла-кал он, когда Мамата расстреляли у него на глазах за вторую попытку побега и оставили его тело на виду у всех повисшим на колючей проволоке. Птицы кле-вали тело его друга, а он, проходя мимо, не мог смот-реть и опускал глаза. Однажды ночью они сняли тело и отнесли в крематорий. Потом было освобождение и дорога домой. Про то, как после плена он еще сидел в советских лагерях, Хаким никогда не рассказывал. На вопрос, почему все вернулись с войны в сорок пятом, а он только в пятьдесят четвертом, – лишь разводил руками и говорил:

– У меня война была долгой, дорога длинной…Через пять лет Хакима не стало. Анвар учился в

техникуме. Сестра настаивала, чтобы он получил об-разование, но, честно говоря, Анвару было куда ин-тереснее печь лепешки! Запах свежего хлеба манил к себе, обмакивая горячую лепешку в посыпанное тми-ном масло, Анвар испытывал настоящее блаженство. Учеба интересовала его только из-за данного сестре слова.

Умирая, Хаким передал через старую соседку, что отдает своё дело, вместе с домом, Анвару. Он не ус-пел попрощаться со стариком. А как он много хотел

ему сказать, проститься, как с отцом! Анвар был очень привязан к старику, это была большая потеря.

После похорон он целую неделю не решался зайти в дом Хакима. Ему всё казалось, что вот сейчас откро-ется дверь и дед крикнет: «Ну, где ты там? Давай раз-жигай тандыр!»

В доме всё было по-старому. Одинокий гвоздь, на который хозяин вешал свой потертый пиджак, сирот-ливо торчал из стены. Анвар пришёл не один, а со старшей сестрой Зухрой. Они прибрались и, сев на топчан во дворе, стали решать, что делать дальше. Анвар предложил сестре оставить их дом ей в при-даное, а он будет жить здесь, в доме деда Хакима, – и печь лепешки. Оставался еще один год до окончания техникума, Анвар перевелся на заочное отделение и начал работать.

Именно здесь он впервые увидел Халиму. Девушка приехала погостить у тёти. Она была бойкая и весе-лая. Придя однажды за лепешками, навсегда осталась в сердце юноши. В канун 2001 года Анвар попросил сестру отправить сватов к родителям Халимы. У них не было ни одного свидания, если не считать тех не-скольких раз, когда она приходила за лепешками. В марте сыграли традиционную свадьбу, и Халима пе-реехала жить к мужу. Так начали строить свою семью. Через год у них родился сын Сабыржан. Они жили дружно.

Сестра Анвара – Зухра удачно вышла замуж и уеха-ла в Ташкент. Они общались сначала часто, потом всё реже – мужа Зухры пригласили работать в Лондон. Раз или два в год она звонила и поздравляла с праз-дником или днём рождения, спрашивала о соседях и знакомых. Иногда приходили посылки. На этом их общение заканчивалось.

Однажды, с утра поставив тесто, Анвар решил схо-дить в парикмахерскую. Наказав Халиме присмат-ривать, он неспешно вышел и направился в сторону рынка. Халима осталась дома с ребенком. Через пол-часа ей пришлось всё бросить и бежать в «скорую помощь» – Сабыржан, маленький озорник, затолкал в ноздрю перламутровую бусину. Не сумев вытащить ее, Халима кинулась искать помощь. Она подумала, что успеет вернуться к приходу мужа. Анвар, придя домой, увидел запертую дверь и удивился. У Халимы не было телефона. Тогда он начал спрашивать у со-седей. Обеспокоенный исчезновением жены и сына, начал стучаться в ворота напротив. Открыл высокий мужчина лет двадцати пяти. Это был Болот, он пере-ехал сюда с женой, снимал по дешевке дом.

– Здравствуйте!– Ассаломуу аллейкум!– Что случилось?– Вы не видели случайно тут женщину с ребенком

двух лет?– Вашу жену? Конечно, видел. Они побежали туда.

А что?– Я не могу найти её и не знаю, что случилось.– Вы не расстраивайтесь. Заходите, мы же теперь

соседи, – Болот отступил, жестом пригласил к себе.Так они познакомились. А вскоре вернулась Хали-

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


13


12

ма с ребенком. Услышав звук открываемой двери, Ан-вар поспешил домой. Уходя, пригласил новых соседей:

– Приходите к нам на обед, у меня жена отличный плов готовит. Познакомитесь с моей Халимой – веселее будет, – кивнул соседке.

Но прийти Болоту и его жене пришлось раньше.– Ай! Ай! Анвар акя, тесто убежало, тесто!!! – Халима

в панике собирала его, а оно перевалилось через край посуды. Анвар вбежал в дом, за ним вприпрыжку Са-быржан. Это было здорово! Наблюдать, как тесто, слов-но живое, возмущаясь, не хочет собраться и вывали-вается с тихим шипением. Сабыржан подбежал и стал маленькими ладошками тянуть тесто к себе. Халима бросилась оттягивать малыша, да не успела. Тот выхва-тил большой, свисавший сосулькой комок теста, и весь жбан опрокинулся на пол!

– Вай ах! – Анвар больше испугался за мальчика, чем за тесто. Услышав крики соседей, прибежали Болот с Айгуль. Их взгляду открылась следующая картина: из-мазанный тестом Сабыржан закрывал голову и глаза и орал от страха. Халима, присев на корточки, осматрива-ла сына с головы до ног, ощупывая, не ушибся ли он, а отец семейства собирал тесто с пола. Жена Болота быс-тренько стала помогать, а потом они сидели вместе и со смехом вспоминали события того беспокойного дня.

Снова закурили. Два часа ночи, луна светила ярко,

звезды перемигивались.– Ты сам как? – Анвар затянулся и, задержав дым, вы-

пустил его густым облаком.– Да как все. Видишь оружие, а как иначе? Голыми

руками никого не испугаешь.Болот смотрел в темноту, словно отыскивая нужные

слова. Внутри у него смешались злость и обида. Откуда взялись эти непонятные люди? Эти женщины, кричав-шие, что узбеки вырезают кыргызов, насилуют девушек и выкидывают из окон. Сначала азан (призыв к молитве – прим. авт.), в двенадцать ночи с последовавшим за ним салютом, потом выстрелы, затем шум в махалле, что кыргызы режут всех узбеков! Кричали, что надо бе-жать. Куда?! Выбежав на улицу, Болот встретил соседку Мисирио, мать четырех детей. Она, заломив руки, кри-чала:

– Бегите, бегите все! Сюда идёт толпа с оружием, с ножами и автоматами, они уже начали жечь дома и уби-вают даже детей!

Обезумевшая от страха женщина металась по ма-халле. Люди стали выбегать из дворов, женщины за-причитали. Болот быстро забежал домой, мать и жена уже проснулись, дочки и соседский сын, семилетний Сабыржан, которого еще утром оставил Анвар под присмотр Болоту, еще спали. Дочерям Болота – одной четыре, другой полтора года. Болот скомандовал:

– Быстро, без шума, собирайтесь! Айгуля, возьми документы и деньги, больше ничего не надо. Быстро пошли!

Ничего не понимающих полусонных детей обернули в одеяльца и выбежали из дома, кинулись в сторону большой дороги. С другой стороны улицы уже слыша-

лись воинственные окрики и беспорядочные выстре-лы. Болот прижал детей к себе и ускорил шаг. Сзади Айгуль вела под руку свекровь и Сабыржана. Бежали молча, без слов.

Везде беспорядочно сновали люди, не зная, откуда грозит опасность и куда бежать. Болот увидел знакомо-го таксиста:

– Здравствуй, брат! Нам надо в Отуз Адыр. Под-брось?!

– Не могу, я свою семью жду. Не могу, брат, извини – своих вывезу, а потом уж как получится.

Болот сник. Он понимал, что сейчас ему никто не по-может. Оглянувшись на пожилую мать и беременную третьим ребенком жену, он сказал:

– Давайте быстрее, пойдем пешком, может, по доро-ге найдем машину.

Он понимал, что далеко они уйти не смогут, но это лучше, чем стоять тут!

Через пятнадцать минут улица стала напоминать людской поток. Все торопились уйти или уехать. Теперь стало понятно, откуда угроза. Именно с той стороны слышались выстрелы и крики. Машины пытались про-ехать сквозь толпу. Всех охватила паника. Мать Болота устала от быстрой ходьбы и попросила немного пере-дохнуть.

– Может, ты пойдешь, сынок? Я потом сама как-ни-будь доберусь. Я ж старая, кому я нужна? – она вопро-сительно смотрела на сына.

– Нет, апа (обращение к матери у кыргызов – прим. авт.), что вы. Как я вас оставлю? Вместе пойдем. Вы только передохните.

Болот остановился. Он посмотрел на жену. Айгуль была на четвертом месяце, и быстрая ходьба утомила её. Она тяжело дышала. Дочки удивленно смотрели на людей, бегущих мимо. Сабыржан ёжился и переминал-ся с ноги на ногу. Утром отец наказал ему слушать Бо-лот аке и дожидаться, когда он и мама вернутся.

– Айгуля, ты давай возьми на руки Айку. Сабыржан, ты возьми Айгуль эже за руку, а я Зайку и маму поведу, так и пойдем!

Айгуль лишь кивнула, взяла из рук мужа младшую де-вочку и пошла вперед, за ней, держась за подол платья, засеменил Сабыржан. Болот, дождавшись пока мать отдышится, взял её под руку и, немного подталкивая, пошел следом за женой.

Неожиданно улица стала угрожающе наполняться бегущими людьми. Откуда-то из переулка выехала ма-шина с пулеметом на крыше и стала стрелять по бегу-щим.

Болот прижал к себе дочку и стал активнее подтал-кивать мать. Машина приближалась. Слышались крики и плач, стрельба и грохот машины. Расстояние умень-шалось. С каждым метром пулемет укладывал людей, причем с одинаковой периодичностью с двух сторон. Люди падали, как подкошенные, некоторые еще дви-гались, стараясь отползти от дороги подальше, другие оставались лежать неподвижно.

У Болота сжалось сердце. Он крикнул:– Ложись!Прикрывая младшую дочку, свернувшись в клубок,

Айгуль упала на каменистый край дороги, Сабыржан упал тут же рядом с девочкой и мать, тяжело перева-ливаясь, тоже легла, а затем и Болот, обняв старшую дочку, лег плашмя. Машина в этот момент стала стре-лять в их сторону. Она медленно проезжала, целясь в свои жертвы.

«Та-та-та-та», потом дальше, через пять-шесть мет-ров, опять «та-та-та-та». Проехала мимо, Болот услы-шал свист ударяющихся о землю пуль и еще крепче прижался к земле. Что-то обожгло его тело, но он даже не понял, что это было.

Рядом вопль женщины: «Сынок! Сыночек мой!!!» Еще и еще крики, стенания и плач, все слилось в еди-ный вой. Болот открыл глаза, правое плечо жгло, но он и не думал о нем, посмотрел на дочь, та испуганно молчала. Стал искать глазами мать и жену. Айгуль, не-лепо запрокинув голову на бок, лежала, крепко при-жимая к себе полуторагодовалую Айку. Девочка пла-кала. Болот стал тормошить Айгуль. Та не подавала никаких признаков жизни, под спиной у нее увеличи-валось густое кровавое пятно. Пульса не было. Болот понимал, что дети могут испугаться, и он сдерживал себя, чтобы не закричать. Младшая дочка плакала не переставая. Болот вытащил её из объятий уже не дышащей жены. Испугался, что девочку могли ранить тоже, бегло оглядел, стал тормошить Сабыржана. По-дошел к матери. Она была ранена:

– Сыночек, как ты? – видно было, что женщине тя-жело говорить. – Ты иди с детками и Айгуль, а я тут по-дожду, я, наверное, не смогу сейчас… А где Айгуль? – мать вдруг тревожно взглянула на сына.

– Тише, апа… Мы её потеряли… Пусть дети не зна-ют. Вы сами как? Куда вас ранило?

Болот был удивительно спокоен на вид, но внутри у него пылал пожар.

– А дети? Их не ранило? Ай-ай девочка моя, Ай-гулечка, как же так? – слезы прокатились по морщи-нистому лицу матери. – Сынок, иди с детками, отведи их, а я здесь побуду с Айгулей. Потом возвращайся за нами… Быстрее… иди…

Болот удобнее уложил мать. Взял девочек на руки, велел Сабыржану держаться за брючину. Стал про-тискиваться между стенающими и плачущими. Пра-вое плечо ныло и стало влажным, видимо, его тоже задело пулей, но сейчас в мыслях были только мать и жена.

– Эй, Болот! Давай садись! – сзади послышался шум останавливающейся машины. Это его коллега по автомастерской Дамир увидел и решил помочь. – Давай садись скорее, – он выскочил из машины и открыл заднюю дверь.

– Дамир! У меня там мать и жена, надо их тоже… – растерянно сказал Болот. Он понимал, что это воз-можность вывезти всех – и мертвых, и живых.

– У меня только два места, – сказал Дамир, – хотя я могу в багажнике…

Болота обожгла кощунственная мысль. Он подумал, что в багажник можно положить тело Айгуль.

Дамир все понял без слов. Машина тронулась с мес-та и двинулась в сторону, подальше от города. Ехали

молча. Дети притихли и смотрели на бегущих людей. Приехали в Отуз Адыр. Остановились у ворот сестры Болота. Везде горел свет. Никто в районе не спал. Бо-лот постучал в ворота. Оттуда послышался крик:

– Кто там? Уходите, у нас есть оружие, мы будем стрелять!

– Это я, Болот! Мы из города!– Сейчас, сейчас…- дверь открылась, за ней стоя-

ла перепуганная сестра.– Бери детей, вызови «скорую», мама ранена.Сестра вскрикнула, метнулась к детям. Мужчины

кое-как вытащили мать из машины, занесли в дом. Ее одежда стала мокрой от крови, из раны не перестава-ло сочиться. Телефон «скорой» был всё время занят.

Болот вернулся к машине, открыл багажник, опус-тился на землю. Уже никого не видел, кроме мертвой жены. Вернулся в дом, попросил у сестры что-нибудь – закрыть тело.

– Какое тело?!– Там, Айгуль, её убили в перестрелке… Она там,

во дворе.Мужчины завернули тело в плед, перенесли на топ-

чан.– Дамир, если б не ты… Я не знаю, чтобы я делал.

Спасибо.Дамир ушел. Закрыв за ним дверь, Болот остался

рядом с Айгуль.

Стало светлеть, край неба, словно приоткрытая

дверь, давал кровавый отблеск. В эту ночь Ош не спал. Многие жители запаслись камнями, для защиты. Даже в городских квартирах можно было видеть вед-ра, наполненные булыжниками. Вдоль дорог выстро-ились баррикады. Не спящий город ждал дня. Из-за занавесок выглядывали тени. По городу разъезжали опьяненные кровью насильники и палачи. Мароде-ры, тоже кучкуясь, перебирались из одного квартала в другой, оставляя после себя беспорядок и огонь. Дома горели и обваливались с грохотом, унося с со-бой остатки воспоминаний о мирной жизни. Военные в ту ночь молчали. Они не получили приказа. Да и как они могли стрелять в свой народ? В ночной бойне не было правых и левых, там были родные и близкие, со-седи и друзья. Только утром в столице узнали о слу-чившемся. Повисли шок и неизвестность. Что будет? Неужели угрозы стали действительностью? Неужели изгнанные тираны всё ещё имеют столько влияния? Телефонные линии были перегружены, все звонили на юг. Страна застыла у телеэкранов. С каждым новым известием становилось всё страшнее.

СЕМЬ УТРА. Ош. Улицы – как в жутком кошмаре. Ды-

мящиеся машины, сваленные в кучу мешки с песком, камни, арматура. Бандиты и мародеры рассеялись вместе с ночной мглой, но их присутствие ощущается. Спинным мозгом, затылком каждый чувствует, что он на прицеле. Люди собираются в группы и начинают тянуться в сторону Узбекистана. В основном это жен-

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


15


14

щины, старики и дети. Они бегут из ада, бегут от ночи, которая обещает повториться. У женщин постарше в памяти события двадцатилетней давности. Но в этот раз масштабы катастрофы намного больше и размах не вмещался в человеческое воображение.

Ближе к полудню собралась огромная толпа мужчин-узбеков, требующих возмездия. У многих было отобран-ное у военных оружие, старые берданки и самострелы. Все были мрачные и озлобленные. В толпе можно было разглядеть человека, который отдавал какие-то при-казания и отправлял тут же сформированные отряды в разные районы города. Вглядевшись внимательнее, можно было определить, что это военный. И он был не один. Рядом находились такие же, в камуфлированной форме.

В другой части города тоже собралась толпа. Это были кыргызы. Среди них много свидетелей прошед-шей ночи. Вооружены кто чем – кусками арматуры, ножами, прикрепленными к черенкам лопат, ружья-ми. Они возмущаются. Узбеки их вырезают, а армия и милиция молчат. Надо взять оружие! Почему у узбеков автоматы и пулеметы, а у них нет? Группа идет в сторо-ну патрулирующего БТР. Через некоторое время БТР с сидящими и орущими на крыше молодыми ребятами покажут по всем каналам.

Будут показывать орущую орду, прыгающую и круша-щую всё, что находится на пути. Эти кадры, как и мно-готысячный лагерь беженцев на границе, с плачущими детьми и женщинами, – облетят весь мир. Но в тот мо-мент мир не обращает внимания на конфликт, разгорев-шийся в маленькой, никому не известной стране. Куда важнее чемпионат мира по футболу. Лишь несколько человек будут стараться привлечь внимание к нашей трагедии. Вездесущие иностранные журналисты, по-чувствовав жареное, выискивают душераздирающие истории, цинично снимая обезглавленные трупы.

Всё! Некогда толерантный Кыргызстан в один миг стал источником геноцида. Клеймо прикрепилось к каждому. Интернет зашкаливает от посещений сайтов с видео об ужасах в Оше. А в городе события развора-чиваются полным ходом. Идёт перестрелка. Люди обе-зумели от жажды мести. Молодежь трудно удержать, всем хочется крушить, ломать, убивать и растаптывать.

СЕМЬ УТРА. Отуз Адыр. Во дворе у Айнуры собрались

соседи. Они пришли с соболезнованиями. Наспех сде-лав носилки, прочитав суру из Корана, группа мужчин выносит тело и несет хоронить на ближайшее кладби-ще. Болот почернел и поседел от горя. К утру еле на-шли фельдшера. Он констатировал: Айгуль умерла от ран, несовместимых с жизнью. Ранение матери Болота оказалось достаточно серьезным, сквозное ранение брюшной полости.

Вернувшись с кладбища, Болот прошел в кухню, на-шел большой нож для разделки мяса, наточил и стал крепить к черенку лопаты. Получилось что-то похожее на штык-копьё. Поцеловав детей и сестру, пошёл обрат-но в город.

– Никому не открывай, я скоро.По дороге к Болоту стали присоединяться другие

мужчины. Когда подошли к центру, их было уже около тридцати. Присоединились к толпе. Здесь рассказыва-ли, что творят узбеки, как они ловят поодиночке про-хожих и перерезают горло. Кто-то видел надписи «SOS UZ» на домах узбеков, все говорили о разъезжающих по городу машинах, расстреливающих людей без раз-бора.

– Это наёмники! Ясное дело! Зачем нашим парням насиловать и убивать?!

– Нет! Это узбеки, они знали заранее! У них было оружие! А ночной азан? А салют? Это был сигнал! Они знали, их надо бить!

Все хором загалдели. Каждый хотел возмездия!В противоположном лагере была похожая ситуация,

с той лишь разницей, что здесь говорили о специаль-ной операции кыргызов по этнической чистке.

– Они совсем не обращают на нас внимания! Ни в парламенте, нигде не дают мест. Кто тогда будет зани-маться нашими правами? Они хозяева, а мы – рабы?!

Толпа гомонила и двигалась к центру.

Временное правительство ввело режим чрезвычай-

ного положения, но это никого уже не могло удержать. Перестрелки не прекращались, вспыхивая то в одном, то в другом районе города. Болот, как и все, был ох-вачен порывом мести и гнева. Ему хотелось найти и раздавить тех, кто лишил его жены и не родившегося ребенка. Он направился вверх по подъему, ведущему в узбекский квартал. Было пусто и тихо. Где-то скрипнула дверь. Болот молниеносно бросился на звук.

– Ай, ай! Не убивайте, аке! Не убивайте! – подросток-узбек забился в угол. – Аке, я тут только покушать хотел взять, не надо, не убивайте! – Мальчик закрыл голову руками.

Болот тяжело смотрел на него. На вид ему было лет пятнадцать, не больше. Ненависть куда-то ушла. Болот не мог просто так ударить человека, тем более ребенка. Он опустил своё копье и повернулся уходить.

– Аке! Я боюсь… Помогите мне выбраться. Пожалуй-ста, – взмолился мальчик. Он смотрел на Болота глаза-ми, полными слёз.

– Ладно, пошли, – сухо ответил мужчина.Подросток вскочил и юркнул в дверь. В переулке ни-

кого не было.– Тебе куда?– Мне в Амир Тимур…– Говорят, там сейчас стреляют. А поближе есть кто-

нибудь?Мальчик подумал и произнес:– Да, есть, через два квартала, родственники…– Ладно, пошли.Они успели пройти только двести метров, как вдруг в

их сторону полетели камни.– А ну, стой! Кто вы? – закричал голос из-за дувала.– Мы свои!

– Кто свои? – спросили на узбекском.– Мы свои, свои! – так же на узбекском ответил

мальчик.– А ну, покажитесь. Да, ты, я вижу, свой. А вот он

кто? Кыргыз?– Нет, он не кыргыз, – стал теряться подросток.– Я кыргыз! – разозлился Болот. – И я привел сюда

мальчика, он был там один! Забирайте его!Сказав это, развернулся и пошёл прочь. Шёл и спи-

ной чувствовал холодный прицел. «Сейчас они меня убьют…», – думал он, шаг за шагом, минута за мину-той. Так дошел до того дома, где нашел подростка. Лоб покрылся испариной, в горле пересохло, сердце бешено колотилось. На этот раз судьба спасла его.

Болот спустился к парку, затем к берегу Ак-Бууры. Он сел так, чтобы его никто не мог увидеть, и проси-дел до вечера.

Со своей будущей женой Болот был знаком со

школьной скамьи, она училась в параллельном клас-се. Потом Болот ушел в армию, Айгуль поступила в университет. Они встретились через два года, слу-чайно, на автобусной остановке. Поболтали и разо-шлись.

А однажды, возвращаясь с работы, он сел в полу-пустую маршрутку. Сзади сидели двое парней и де-вушка. Болот сел впереди. По дороге прислушался к разговору сидящих сзади. Те были пьяными и приста-вали к девушке. Болот сначала решил не вмешивать-ся, но, услышав возню, обернулся. Девушка отчаянно отбивалась:

– Пустите! Прекратите! Помогите же кто-нибудь!– Эй, братан, чего встал, сиди! Мы тут сами со сво-

ей знакомой разберемся! – один из сидевших парней угрожающе посмотрел на Болота.

– Парни, прекращайте! Тормозни, мы сейчас здесь с ребятами выйдем! – крикнул Болот в сторону води-теля. Тот послушно остановился.

– Нет, мы поедем, а ты выйдешь! – парочка пыта-лась встать. Болот, воспользовавшись замешательс-твом пьяных, быстро схватил девушку за руку и вы-скочил вместе с ней. Маршрутка тут же сорвалась с места и уехала, оставив клубы пыли.

– Спасибо тебе, Болот! Как хорошо, что ты оказал-ся рядом!

– Айгуль?! Привет! Я даже не узнал тебя в полутьме. Ты что так поздно и одна?

– У подруги день рождения, задержалась, – вино-вато поёжилась девушка.

– Ну, ладно пошли пешком. Теперь нас точно никто не подвезет. Родители, наверное, будут волноваться?

– Да, уж, конечно. Мама будет ждать, а папа уехал в Россию.

– А я вот вернулся оттуда. Жизнь такая, что подела-ешь. Сама видишь, здесь нет работы. А в какой город отец твой уехал?

– В Хабаровск.– А что так далеко?

– У него там друг по армии, они созвонились, и папа уехал. Водителем автобуса устроился. Почти ты-сячу долларов получает. Нас зовет. Брат уже уехал, а мы с мамой думаем, что поедем осенью, когда я дип-лом защищу.

Болтая, пришли к дому Айгуль. В окнах горел свет.– Спасибо, что проводил. Ну, пока? – в её голосе

прозвучал вопрос.– А можно завтра пригласить тебя?– Даже не знаю.– Допустим у меня день рождения?– Ну и врун же ты! – Айгуль тоже заулыбалась.

– Посмотрим завтра. Я подумаю.– Я буду ждать. Завтра в семь вечера.– Ладно, приду на твой день рождения!Они стали встречаться и уже осенью сыграли

свадьбу. Приехали отец и брат Айгуль, родители де-вушки засобирались в Россию. Они хотели отдать дом молодым, но Болот заявил, что лучше сразу надеять-ся только на себя. Они сняли дом в той махалле. Так кыргызская семья Болота и Айгуль поселилась рядом с узбекской семьей Анвара и Халимы.

В ожидании мужей Айгуль и Халима проводили время вместе, готовя и играя с детьми. Они часто по-могали друг другу. Так было всегда. Вот и вечером 10 июня Анвар заглянул к Болоту.

– Слушай, я Сабыржана оставлю? Халимы что-то нет. Она сказала, что в аптеку пойдет. Уже темно сов-сем, пойду поищу, – оставив мальчика, Анвар ушёл. Поужинав, легли спать, не дожидаясь родителей Са-быржана. А в двенадцать часов прозвучал тот самый азан. Пронизывающий и призывный, расколовший жизнь надвое.

СТЕМНЕЛО. Болот, озираясь, стал медленно пере-

двигаться от дерева к дереву. Каждый раз останавли-вался и замирал, при виде приближающихся фар, и прижимался сильнее к дереву. Через какое-то время он был дома – вернее, на пепелище. Дома больше не было. Его не встретил лай дворовых собак, всё здесь молчало. Болот сам не знал, что он ищет. Вдруг из со-седнего двора послышались крадущиеся шаги. Он столкнулся с Анваром и чуть было не поранил его.

– Светло уж совсем. Ну, что пошли? – Болот пре-

рвал тягостное молчание. Он снова пытался угово-рить Анвара.

– Нет, я же сказал тебе. Я буду здесь. Ты иди домой, к семье. Наверное, Айгуль волнуется.

– Нет, не волнуется, – Болот так и не смог сказать, что её тоже не стало.

– Кстати, через два двора куры есть. Все ушли, дом пустой. Детям кушать надо.

– Ладно, я посмотрю и заберу, если что, – неуве-ренно сказал Болот и встал, отряхивая пепел с брюк. – Ну, ладно, брат, давай. Береги себя!

Солнце стало пробиваться сквозь мглу. Болот по-

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


17


16

шёл к двери, в этот миг услышал свист и понял, что это выстрел. Оглянувшись, увидел завалившегося на пра-вый бок Анвара.

Ползком он приблизился к другу. Изо рта тонкой струйкой стекала кровь. – Это снайпер, осторожно… – еле слышно выговорил Анвар. – Береги сы… – слово застыло на его губах, в глазах остановился вопрос. Вы-стрел был меткий. Болот заплакал. Неужели ему сужде-но потерять всех родных и близких? Неужели ему выпа-ло испытание проводить их всех в далекий путь?

Он вытащил свой нож из крепления и стал копать землю возле одинокого холмика. Ему было все равно, будут стрелять или нет, умрет он или останется жив. Он устал бояться! Земля была сухой и рыхлой. Он брал горстью комочки, а мелкий песок просачивался сквозь пальцы. Он злился и снова брал землю горстью. Затем нашел металлическую пластину и стал копать с её по-мощью.

Утро вступило в свои права. Болот сидел возле двух могил и молча курил. Ему хотелось пить. Он посмотрел на часы, затем, спрятав автомат Анвара и оставив себе только нож, вышел со двора и пошёл в город. Прохо-дя мимо одного из дворов, Болот услышал кудахтанье. Он перемахнул через невысокий дувал и стал искать. В старом сарайчике, в ящике, сидела наседка. Шипя и раскрывая крылья, курица угрожающе двигалась на Болота. Он схватил ее и тут же свернул шею. Закинув птицу за пазуху, взял и лежавшие в гнезде яйца. Сделал это автоматически, безо всяких чувств и мыслей.

Встревоженная сестра открыла калитку:– Где ты был?Вместо ответа Болот сам спросил:– Как мать?– Уже лучше. У неё сквозное ранение, но жизненно

важные органы не задеты, так сказал врач.Болот проспал до вечера. Айнура разбудила его к

ужину. На столе дымился бульон, сваренный из при-несённой курицы.

Болот долго смотрел в одну точку.– А у нас цыплята вылупились! Представляешь?!

– Айнура вывела брата откуда-то из небытия.– Что?– Я говорю, цыплята вылупились. Ты ж яйца принес.

Я их в миску положила, а в обед смотрю – миска двига-ется. Подошла, а там… Вот! Теперь у нас три цыпленка, из шести яиц. Я остальные теплым платком прикрыла, может, завтра вылупятся.

12 ИЮНЯ. Бишкек. На трагическую ночь в Кыргызста-

не мир ответил безразличием. Национальный канал, заключивший выгодный контракт, транслировал фут-больный чемпионат. А общественность ждала инфор-мации. Утренние новости сообщали о жертвах, стара-ясь не разделять на национальности, показывая общие картинки. Беда в том, что местные журналисты не мог-ли делать свою работу. Зато зарубежные, имея доступ в любую точку, подавали информацию в нужном для них ракурсе. Борьба за жареные факты делается с боль-шим профессионализмом! Прозвучало неоднократно страшное слово «геноцид». Однобокое освещение

дало повод вздрогнуть правозащитным организациям. Начались выступления одиозных лидеров НПО. Мол-чавшие до того, теперь, словно сорвавшиеся с цепи ов-чарки, они облаивали всю нацию. Экраны заполонили многотысячные беженцы. Плачуще–орущая толпа – и московский корреспондент на ее фоне, рассказываю-щий об антисанитарных условиях.

На юг потянулись обозы с гуманитарной помощью. Люди стали приносить, кто что мог. Общество консо-лидировалось в борьбе с бедой. Ош не оставил рав-нодушным никого. А на автовокзале стали собираться добровольцы. Надвинулась тревога за Жалалабат.

Болот вошёл в комнату, где лежала мать. Она не спа-

ла. Лицо её осунулось, глаза впали.– Сынок, как ты себя чувствуешь? Тебя не было дол-

го, мы переживали.– Я в порядке, апа. Главное, что вы живы, – Болот

опустил голову.– Я-то жива, а вот Айгуль нет, – горько cказала мать.

– Как ты теперь будешь детей поднимать?– Поднимем. Айгуль не вернуть. Встретил знакомого,

сам кыргыз, а жена узбечка, – что ему делать? Он боится и тех, и других.

– Всё будет хорошо, сынок, – мать ласково погладила его руку. – Люди одумаются и поймут, что их обманули.

– Неужели власть стоит таких жертв, апа! – вскрик-нул Болот, но, увидев беспокойство матери, взял себя в руки. – Кто это сделал, его надо казнить! За Айгуль, за Халиму, за Анвара.

– Их убили?– Да. Анвара у меня на глазах, снайпер. Сабыржану

отцом буду. У него теперь нет никого. Тётка в Англии, но не думаю, что она его заберет. Апа, я решил! – Болот ждал, что мать запротестует, но она лишь внимательно посмотрела и сказала:

– Ты молодец, сынок. Может, этим мы искупаем вину.

– Анвар рассказал мне однажды, как он остался без родителей. Это случилось двадцать лет назад, они с сестрой тогда уехали на каникулы в Ташкент, и это спас-ло их. Когда вернулись – ни дома, ни родителей у них не было. Анвар даже не знал, где они захоронены, потому, что всех убитых на площади – бульдозером, в общую могилу…

– Я помню, сынок, как это было. Много погибло лю-дей, больше тысячи.

– А сейчас намного больше, апа!– Успокойся, сын, что поделаешь, видно судьба у нас

такая.

13 ИЮНЯ. Весь Кыргызстан прикован к телевизорам.

Информация разная, о не доходящей гуманитарной по-мощи тоже. Кое-где на четыре семьи выделяют мешок муки, получается триста граммов на человека, и два килограмма макарон на всех. Люди остаются людьми -они отдают все одинокой старушке с внуком. Кое-кто сообщает о фактах продажи гуманитарной помощи. Го-

ворят о хамстве правоохранительных органов, много слухов, много негатива, обид, гнева. Но самое пло-хое – люди начинают терять надежду. Им нужна не только гуманитарная, но и психологическая помощь. Оторванные от мира и информации, они чувствуют себя брошенными. Приходит понимание: нас просто натравили друг на друга. Действовали умелые пси-хологи, знающие, как зацепить за живое. Событиями двадцатилетней давности! Та старая боль была жива. Объявлена частичная мобилизация, каждый хочет помочь. В Бишкеке работает инициативная группа экспертов. Она стремится выровнять информацион-ный фон, уменьшить влияние извне. С неба Оша и Жалалабата падают листовки с обращением к народу на кыргызском, русском и узбекском языках. В юж-ном корпункте работает бригада журналистов. Они объединились и стали помогать друг другу. Между-народное сообщество, наконец, стало реагировать. Соседние страны выделили помощь.

В Оше начали разбирать завалы, находя страшные свидетельства ночи 11 июня. Нависла реальная угро-за эпидемии.

Болот записался в дружину, охранять город. Го-

ворить о спокойствии было рано. На город больно смотреть, он кровоточил и зиял ранами. Четырнад-цатого по телевизору сказали о задержании Максима Бакиева в Лондонском аэропорту. Будто свыше кто-то стал исполнять желание людей. Болот обрадованно вздохнул, об этом говорили на каждом углу, все за-стыли в ожидании. Появились сомнения, что его вы-дадут Кыргызстану. Но факт задержания дал подобие стабилизации в восприятии людей. Начались зачист-ки бандитских групп. К утру пятнадцатого обстановка в Жалалабате была выровнена.

Временное правительство решило не отменять референдума. Была тревога, но все понимали, что безвластие ни к чему хорошему не приведет. Смерть продолжала собирать свой урожай. Пропадали люди, в реке Ак-Бууре вылавливали трупы. Так прошли две тревожные недели, полные отчаяния, гнева и боли.

Мать Болота пошла на поправку. Перевязки мес-тного фельдшера и домашний уход дали хороший результат. Она уже выходила во двор посидеть с вну-ками и посмотреть за выводком цыплят, чудом вылу-пившимися без наседки.

Напряженность стала спадать. Люди старались за-няться делом, восстановительные работы шли своим ходом. Болот по вечерам стал оставаться дома. Он подолгу играл с детьми, стараясь уделить внимание каждому. Сабыржан вызывал у него беспокойство. Мальчик стал тихим и неразговорчивым. Он уныло сидел на топчане и не участвовал в детских играх.

Однажды Болот позвал:– Сабыржан, иди сюда.Тот послушно подошел и сел рядом.– Что ты такой грустный, а? Тебя кто-нибудь обижа-

ет здесь?

Мальчик отрицательно покачал головой.– Тогда что? Ты скажи, – Болот погладил мальчика

по голове. Он хотел обнять его, но тот отодвинулся.– Я хочу к маме… я… я… – он заплакал и убежал.

Болот пошел следом. Он увидел, как мальчик взбира-ется на пригорок. Маленькая фигурка карабкалась неумело, спотыкаясь, и скоро опустилась на землю. Когда к нему подошел Болот, он уже не плакал, а лишь всхлипывал.

– Ты скучаешь по родителям. Не плачь. Они скоро приедут, твоя мама сказала, что они поехали зараба-тывать деньги, хотят купить большой дом. И еще ма-шину, – соврал Болот.

– Да? А почему они тогда не позвонят, чтобы я с ними поговорил?

– Там, знаешь, оказывается, нет телефона, но они обещали прислать письмо и посылку.

– Честно? – Сабыржан пытливо посмотрел на Бо-лота.

– Только обещай больше не плакать. Ты же взрос-лый? Да? Или я ошибаюсь?

Мальчик утвердительно закивал.– Тогда пойдем домой. И надо помыть лицо. У меня

есть для тебя хорошая новость!– Да? А какая?– Пойдём домой, там расскажу!Забыв о слезах, мальчик побежал вниз по пригорку.

За ужином, когда вся семья расселась вокруг стола, Болот прочитал молитву и, надломив лепешку, ска-зал:

– У нас вчера в дружине спрашивали, кто хочет от-править детей на Иссык-Куль.

Все притихли, а Болот не спешил.– Так вот, я сказал, что у меня есть племянник,

– он подмигнул Сабыржану, – который никогда там не был.

Сабыржан слушал во все уши. Он напрягся. До сих пор никакого племянника здесь не было. Ему каза-лось, что Иссык-Куль – это такое сказочное место, как в диснеевских мультфильмах.

– Сабыржан! А ты хочешь на Иссык-Куль?– А можно?– Я ж говорю – племяннику можно. Ты разве не зна-

ешь?! Мы с твоим папой братья, двоюродные. Я не-давно узнал. Когда мы были маленькие, потерялись, а потом нашлись, но не знали, что родственники. И вот вчера мне соседи сказали.

– Да, я тоже услышала, так обрадовалась, – согла-силась Айнура.

Сабыржан подпрыгнул:– Так значит, вы мой дядя? Честно? А папа не гово-

рил!– Да и я же тоже не знал.– Значит, я поеду на Иссык-Куль? Да? Ураааааааааа!

Я поеду на Иссык-Куль!– Поедешь, только не забывай, что туда едут пос-

лушные дети, которые хорошо кушают, – Айнура при-двинула тарелку.

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


19


18

АЭРОПОРТ. Сабыржан с интересом смотрит сквозь ре-

шетку, огораживающую взлетную полосу. Объявили посадку. Болот дает последние наставления мальчику, обнимает его и провожает взглядом маленькую фигур-ку. Его сердце сжимается от жалости.

Самолет взлетел. У мальчика перехватило дух. Это было так интересно! И совсем не страшно! Он пообе-щал Болот аке, что не будет бояться. Он же большой, осенью в школу! Болот аке пообещал ему красивый ра-нец! Чувства переполняли маленького человечка, счас-тливый и довольный, он забыл все горести.

Из аэропорта они поехали на Иссык-Куль, и всю до-рогу смотрели мультики по телевизору, укрепленному в автобусе.

– Ой, смотрите! Это Иссык-Куль! – закричал кто-то, и все ринулись к окнам.

Озеро загадочно поблескивало в лучах полуденного солнца, маленькие волны, словно барашки, бегали по поверхности. Их всех повели по большой аллее, кото-рая оканчивалась озером. Песок был горячим. Быстро скинув одежду, Сабыржан с криком побежал в воду. Иссык-Куль обжёг прохладой, но потом вода смягчи-лась и из неё уже не хотелось выходить. Соленые воды древнего озера приняли в себя слезы детей, заставляя их забыть плохое.ТРЕТЬЕ ИЮЛЯ. Бишкек. Президентская трасса. Из рези-

денции торжественно выезжает кортеж. Сегодня ина-угурация. Болот наблюдает за событием у телевизора. Он, как и многие, ждал этого.

Роза Отунбаева шла по ковровой дорожке. Она была в скромном темном платье и белом пиджаке. На шее нить жемчуга. Немного макияжа. Прошла к центру сце-ны и встала справа от трибуны. Она была похожа на молоденькую девчонку, пришедшую сдавать экзамен. Было заметно ее волнение. Председатель ЦИК вручил ей удостоверение президента. Роза подошла к трибуне и произнесла клятву:

– Я, Отунбаева Роза Исаковна, вступая в должность Президента Кыргызской Республики, даю клятву перед своим народом и Отечеством свято соблюдать Конс-титуцию и законы, защищать суверенитет и независи-мость страны, обеспечивать уважение и соблюдение прав и свобод всех граждан Кыргызстана…

В этом месте у Розы перехватило дыхание. Собрав-шись, продолжила:

– Работать честно и открыто, с достоинством и чес-тью выполнять высокие обязанности Президента, что-бы оправдать доверие народа и его надежды.

Болот волновался не меньше Отунбаевой, а в момент, когда она начала зачитывать клятву, чуть не заплакал. Он видел, насколько искренне она говорит, и верил каждому слову.

СЕРЕДИНА ИЮЛЯ. Болот устроился в строительную бри-

гаду. В его душе появилась надежда, что всё образуется. Конечно, люди будут долго помнить и оплакивать, но здравый смысл заставит взглянуть на вещи трезво. Уже была расчищена площадка для первого нового много-этажного дома. Люди работали воодушевлённо, хотя и

опасались, что затаившиеся враги снова начнут бере-дить незажившую рану. Иногда в СМИ высказывались политики из старых, когда-то игравших видную роль. Это не нравилось, раздражало людей. Они были хоро-шо научены горьким опытом «акаево-бакиевских» лет и знали цену этим выступлениям. Осторожно всматри-вались в новые лица, появлявшиеся на политическом небосклоне.

А они появлялись, и все увереннее и активнее. Пар-ламентские выборы были назначены на осень, и на юг стали прибывать сторонники партий и движений. Болот был далёк от политики, но даже он ощущал, насколько значимы стали Ош и Жалалабат. Международные орга-низации начинали новые проекты, запускали инфор-мационные кампании в поддержку мира и согласия. Жизнь продолжалась.

Мать Болота уехала вскоре после сороковин по Ай-гуль, Анвару и Халиме. Дала материнские напутствия детям и уехала к отцу, в Караван. Болот с детьми жил у сестры, пока построят новый дом.

Сабыржан вернулся с Иссык-Куля в середине августа. Болот встречал его в аэропорту. Мальчик, увидев его из автобуса, радостно замахал руками. Протиснулся сквозь толпу и помчался к Болоту. Он успел загореть и обрасти, волосы развевались от бега. Стал похож на маленького мулата из индийских сказок.

– Болот аке! Болот аке! Здравствуйте!!! – Болот при-сел и поймал в объятия летящего на него мальчика. – Вы знаете, там так здорово!!! Волны там вот такие, – пока-зывал руками, смешно растопыривая пальцы и надувая щеки. Сабыржан болтал без умолку, потом вдруг резко замолчал и спросил:

– А мама с папой еще не приехали?– Нет, они еще не скоро приедут, пока не так много

денег заработали. Но прислали тебе посылку и немного денег, чтобы мы с тобой выбрали ранец к школе. Если хочешь, мы можем прямо сейчас пойти и купить?

Мальчик опустил голову. Почему его родители даже не позвонят ему? Там в лагере было несколько ребят, у которых родители умерли. А его, получается, просто оставили и уехали? А может, они бросили его? В малень-кой голове копошились нескончаемые вопросы. Он не знал, что отвечать друзьям, и не хотел чувствовать себя хуже других. Потому тоже решил говорить, что его ро-дители умерли. Но не сказал об этом Болоту аке – вдруг тот рассердится.

Из аэропорта отправились покупать ранец. Купили со «спайдрменом». Сабыржан радостно запрыгал. Ему казалось, что это лучший ранец на свете! Дома его ждал еще один сюрприз. Это был сверток, запечатанный скотчем.

– Ну–ка, принеси нам ножницы, Айнура! Сейчас мы посмотрим, что там прислали Сабыржану.

Болот разрезал скотч и вывалил на стол содержимое. Это была одежда. Красивый темно – синего цвета кос-тюм, белая рубашка с бабочкой, носки и лакированные туфли. У Сабыржана захватило дух.

– Ух, ты! Это все мне?– Да, тебе! И вот здесь еще письмо, но ты пока читать

не умеешь, давай я прочитаю.Мальчик сел и стал внимательно слушать.«Здравствуй, дорогой сынок Сабыржан! Как ты там

живешь у Болот аке? Это я, твоя мама, и папа твой тоже тут. Он передает тебе привет! Ты хорошо куша-ешь? Слушаешь ли ты Болот аке? Мы с папой не зна-ем, когда приедем. Может, через год или два. Надо заработать на новый дом и машину. Еще, может быть, тебе велосипед купим. Мы будем высылать Болоту аке деньги, и он тебе потом купит велосипед. В сентябре ты пойдешь в школу. Купил ли тебе Болот аке ранец? Обещай нам хорошо учиться и быть послушным. Мы будем узнавать о том, как ты себя ведешь. Ну, ладно, сынок, нам пора…», – дочитав письмо, Болот надолго замолчал. Сабыржан тоже сидел молча. Он понял, что родители не скоро приедут. Он даже не посмотрел на вещи, которым минуту назад радовался. Слёзы под-ступили снова. До конца дня Сабыржан так и не ска-зал никому ни слова.

Вечером, уложив всех спать, Айнура вышла на крыльцо. Болот курил, прислонившись к забору.

– Знаешь, мне кажется, надо мальчику сказать правду. Ведь мы не сможем скрывать долго.

– Знаю. Но как? Как я смогу сказать? Сама подумай. Ведь ему только семь лет.

– Но обманывать тоже нельзя. Вдруг ему кто-ни-будь другой скажет? Что тогда?

На следующий день Болот взял Сабыржана с со-

бой. Они доехали до Сулайман Тоо (священная гора в центре Оша – прим. авт.) и стали подниматься по крутым ступеням. Болот не знал, как начать разговор. Мальчик тоже молчал. Он думал, что научится писать, напишет письмо родителям и сам поедет к ним. Вот и вершина. Смотровая площадка пуста. Внизу отвесная скала. Город было трудно узнать. Он чернел пожари-щами. Редкие машины проезжали по улицам. Болоту стало жутко. Он вдруг представил, что города вооб-ще могло не быть, перед ними могла зиять пустыня. Отогнав тёмные мысли, он положил руку на плечо Сабыржана.

– Сабыржан, сынок. Ты уже большой, и я хочу с то-бой поговорить… – Болот замолчал, Сабыржан под-нял голову и пристально посмотрел в глаза. Мужчина с трудом выдержал взгляд ребенка. – Я не хотел тебе говорить. Ты должен быть сильным! Теперь я для тебя и мать, и отец! Твои родители никогда не приедут… Они никуда не уехали. Просто их больше нет, – пос-ледние слова Болот проговорил полушепотом.

Сабыржан молчал. Он не понял сказанного. Почему их нет? Если они не уехали, то тогда что? Неужели они его бросили? Продали? Да, нет, не может этого быть! Мальчик продолжал молчать, Болот продолжил:

– Когда твой отец умирал… Он попросил меня, чтобы я присмотрел за тобой. Я поклялся, что буду растить тебя, как родного сына.

– Папа умер?! – слезы проступили в глазах мальчи-ка. – Я его больше никогда не увижу? И мама тоже? – теперь слёзы потоком катились из глаз. – Я теперь совсем один остался, да? Я не хочу, не хочу! – мальчик плакал. Болот сам не смог сдержать слёз, он обхватил ребенка и крепко прижал к себе:

– Малыш! Мне так больно говорить об этом! Но ты должен знать! Я не хочу тебя обманывать! Я очень лю-

бил твоих родителей, и ты всё, что у меня осталось после них! Ты же видишь, Айгуль апа тоже не стало, у моих детей нет мамы. Мы теперь одна семья. Ты мой сын, а Айка и Зайка твои сестренки. Ты можешь не на-зывать меня отцом, я пойму, от этого ты не станешь мне чужим.

Мальчик плакал навзрыд, уткнувшись в большое плечо Болота. Немного успокоившись, Сабыржан спросил сквозь всхлипывания:

– А вы меня никому не отдадите? Никому–никому? Никогда-никогда?

– Конечно, нет. Как я могу отдать тебя? Давай сей-час дадим друг другу слово. Здесь на священной горе. Ты же знаешь, что она волшебная. Дадим слово, что никогда не оставим друг друга. Хорошо? – Болот стал вытирать лицо ребенка. – Держись, ведь ты муж-чина!

Они прочитали молитву и стали спускаться. В глазах Сабыржана что-то угасло. Теперь он понимал тех ре-бят из лагеря, у которых тоже не стало родителей. Он всё смотрел на них и думал, почему они такие груст-ные. Теперь он знает, что это такое. Мальчик крепче сжал ладонь Болота.

Несмотря на сентябрь, солнце пекло нещадно. Бо-

лот сидел в ожидании и вспоминал. Юг был всё еще не спокоен, особенно по ночам. Люди выставляли ночные посты. Болот не выходил на дежурства, он уставал днем. Разбирая пепелища некоторых узбек-ских домов, его бригада обнаруживала схроны с за-пасами продуктов и домашней утвари, словно люди готовились к нашествию инопланетян. Политическая обстановка оставалась сложной, и Роза была тем спа-сательным кругом, который мог вытащить страну из кровавой реки на берег. Для Болота это стало откры-тием. Он понял, насколько тяжело сейчас этой ма-ленькой отважной женщине. Возможно, она, как мать, сможет примирить нас? И как мать – не станет делить на любимых и нелюбимых? Возможно? Сможет ли она это сделать? Сейчас Роза символ для Кыргызстана, но работать надо всем. Это так ясно.

Прозвенел звонок. На улицу стала высыпать детво-ра. Болот разглядел маленькую фигурку бегущего в его сторону Сабыржана, размахивающего своим ог-ромным ранцем.

– Нас отпустили, а еще выдали учебники, они такие красивые! – закричал мальчик.

– Тебе понравилось?– Да, очень! У нас такая хорошая учительница-апа!

Только я не запомнил, как её зовут.– Ничего, потом запомнишь. Пошли домой?– Ага, пошли.По дороге Болот купил арбуз. Придя домой, соб-

рал девочек, пошли гулять. Доехали до центральной площади и спустились в парк, а потом пошли к реке. Расстелили газету, разрезали арбуз, надломили ле-пешку… Дети весело брызгались и бегали вдоль бе-рега Ак- Бууры. Болот смотрел, слушал их смех и был счастлив. Радовался тому, что они у него есть. Что Бог дал возможность продолжить жить. Жить и оставать-ся человеком.

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


21

ÏÎ×ÅÌÓ ÌÛ ÅÇÄÈËÈ Â ÌÎÑÊÂÓ

Галина ПЕТРИАШВИЛИГрузия

â ñåíòÿáðå òàì ïðîøëà âñòðå÷à Àëüÿíñà æåíùèí-ìèðîòâîðöåâ Ãðóçèè è Ðîññèè

альянс за мир

члены Альянса перед

встречей: Анастасия

Ермолаева, директор

Женского кризисного центра

из Нижнего Новгорода, и

Русудан Маршания,

грузино-абхазский союз

«Лицом к лицу»,

Тбилиси

фото автора

20

Перед поездкой я зафиксировала свои цели на своем персональном блоге. Постаралась всех успо-коить, что никто меня не ангажировал. Что сотруд-ничаю только с коллегами из НПО-сектора. Я граж-данка Грузии, рожденная, выросшая и выучившаяся в России. Как несколько тысяч других людей в наших странах, я просто один из стежков, которыми они прошиты. Если рвется, больнее всего нам. Потому претензии у нас к обеим родинам. Когда случился август 2008 года, был шок, боль, гнев и разочарова-ние. Это как если развод у родителей, и один из них, допустим, спровоцировал, а другой настолько «спро-воцировался», что взял и поотрывал тому руки и ноги. И еще постарался максимально заглушить крики. Но надо же как-то усмирить их. Как-нибудь дать понять, что дети-граждане требуют вести дела так, чтоб не было межгосударственного мордобоя.

МАЛЕНЬКАЯ ПРЕДЫСТОРИЯИ вот в декабре 2008 года наша Ассоциация созвала

журналистскую конференцию в Тбилиси. Мы позвали коллег из России и показали им то, что было на тот момент. Мы отнюдь не хвалили свое правительство, а они не были фанатами своего. Посмотрели на ворон-ки в Гори, поговорили с беженцами, встретились с чиновниками, вспомнили, как работали наши медиа. Еще раз рассказали друг другу, как устроена эта сис-тема: государство, представленное группой людей, почему-то всегда главнее всего остального народа.

Мы хотели быть наивными. Ведь иначе не ска-зать какие-то базисные вещи. Написали Обращение к Президентам России и Грузии – с требованием дать гарантии мира. Собрали подписи под ним – много, из разных стран. В городах пяти стран региона провели акции. Пригласили журналистов, в их присутствии письма президентам упаковали в конверты и опусти-

àëüÿíñ çà ìèð

ли в почтовые ящики. Копии послали руководству тех стран, где состоялись акции. Ясное дело, мы не сильно надеялись на ответ. Но нам все-таки ответи-ли: глава аппарата Президента Казахстана написал, что мы хорошие ребята и что их президент тоже за мир. Вся наша довольно большая международная команда работала волонтерски, на чистом топливе простой человеческой веры, ЧТО НАДО ЖЕ КОГДА-НИБУДЬ НАЧИНАТЬ ГОВОРИТЬ ОБ ЭТОМ.

Через год, в декабре 2009-го, наши коллеги из другой грузинской неправительственной организа-ции, Фонда «Сухуми», в партнерстве с российской организацией «Женщины Дона», провели новую российско-грузинскую конференцию в Тбилиси, на этот раз чисто женскую. На ней мы и создали Альянс женщин-миротворцев России и Грузии, выступили с Меморандумом. Это заявление тоже не потрясло основы, конечно же. Но все же. Еще одна капля и еще одна песчинка.

И ТЕПЕРЬ НОВАЯ ВСТРЕЧА,НА ЭТОТ РАЗ В МОСКВЕ

На протяжении четырех дней было много встреч. Они не были легкими. Мы понимали основ-ное напряжение: работа будет неизбежно спол-зать в зыбкую топь политики. Но мы раз за разом терпеливо выбирались на твердое и сухое место здравого смысла. Ведь мы не занимаемся полити-кой! Это не наша профессия и не наша миссия. Мы просто говорим политикам и обществам: то, что происходит сейчас, – ненормально и нуждается в оздоровлении. И мы хотим объединить как можно больше людей, которые думают так же.

Три дня в Москве были переполнены встречами. Ключевые из них (в хронологическом порядке): с комитетом по Кавказу в Общественной Палате России, с лидерами общества «Мемориал», с докто-ром Рошалем, с представителями МИДа России, с немецким Женским Фондом имени Розы Люксембург (который поддержал ряд проектов Альянса), с лиде-рами женских общественных организаций, с гру-зинской диаспорой. Итоговое ощущение: никто из тех, с кем мы разговаривали, не считает нынешнее положение нормальным. Ни властный МИД, ни око-ловластная Палата, ни тем более люди, составляю-щие в той или иной степени оппозицию.

В Общественной Палате мы встретились с Максимом Шевченко – журналистом, которо-го трудно заподозрить в симпатиях к Грузии. Он член Палаты, руководит одним из ее комитетов, по Кавказу. Валя Череватенко, лидер организа-ции «Женщины Дона», четко и строго рассказала Максиму, кто мы такие и что нам надо. Говорили о социальном и гуманитарном. Политическое не затрагивали, контекстом было «мы понимаем, что не все зависит от нас». Говорили о принципах пере-говоров и как туда может быть встроено гражданс-кое общество. О вынужденно перемещенных людях и как облегчить их участь. Как заставить работать международные документы, написанные для подоб-ных случаев. Говорили о том, что бывшие сухумчане двадцать лет не могут посетить могилы в Абхазии.

Итогом встречи стал устный договор о намерениях, которому мы придадим письменный вид.

Мы много говорили об общекавказских делах. Максим и ОП под этим имеют в виду не совсем то, что мы. Но это нормально. Главное – диалог, в кото-ром каждая сторона имеет возможность отстаивать свое. Несомненно, Шевченко может дать любую интерпретацию. Морально мы к этому готовы. Зато у нас есть шанс протянуть межпарламентские связи. В Тбилиси мы постарались провести такую же рабо-ту с властью. Рассказывали о московских диалогах на ряде встреч, в том числе в парламентском Совете по гендерному равенству, у вице-спикера Русудан Кервалишвили. Хотя нельзя сказать, что все про-двигается очень быстро или успешно. Уж слишком все запущено.

Я И МОИ ОППОНЕНТЫЯ довольно подробно рассказывала о московс-

ких встречах в социальной сети. Большинство чита-ющих мой блог поддержало меня, но было немало и «непонимантов». Они пожимали плечами: не-по-ни-ма-ю, зачем вы туда поехали?! К оккупантам. Они толковали о линейной политической практике, а я – о гражданско-демократической. Отстаивала идею о том, что гражданский мир может и должен влиять на правителей. Хотя бы пытаться! Самое больное в тех дискуссиях было: российско-грузинские не-отношения на данном этапе. Да, можно упереться рогом в землю и твердить: пока оккупировано, полный бойкот им. Легко прослыть патриотом и крутым парнем. Не иметь в виду тех людей, которые обожжены войной. В буферных зонах или в бежен-ских центрах даже маленькие послабления – воп-рос жизни. Практики разного рода миротворчества сводятся к общей схеме: насупленные армии стоят друг против друга, и готовы стоять век или два – а с боков и по закраинам начинают протягивать нити те, кому мир необходим по жизненным показаниям. Кому необходимее, те и начинают.

Сражаясь с оппонентами, я отстаивала приват-ные человеческие интересы – и что они должны перевешивать так называемые «государственные», которые почти всегда есть интересы тех, кто в дан-ный момент стоит у власти. Я рвала рубаху на груди и кричала: ДА, это правда! – я считаю, что официаль-ные власти русских, грузин, южных осетин, абхазов (и т. д.) страшно виноваты перед теми, над кем они властвуют. Я признавалась в ужасном непатриотиз-ме: ДА, я страшно жалею ВСЕХ людей, вовлеченных в конфликт, независимо от того, с какой стороны он их застал. Я не считаю своими врагами ни рус-ских, ни осетин, ни абхазов. Я убеждена, что линия оппозиции интересов проходит отнюдь не по этни-ческому принципу, а воюющие человеческие еди-ницы – всегда обмануты или манипулируемы, и тем достойны сочувствия и жалости.

…Что это была за дискуссия! Мудрые люди (муж-ского пола) удивлялись моей глупой наивности. Советовали пошире открыть глаза. А один сказал, что я предательница.

Но работать в социальных сетях все равно надо. Это дает чувство реальности.

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


23

Когда рассказывает женщина, понимаешь: это могло случиться с тобой. Эти дети могли быть твоими. Тебе пришлось бы отвечать за этих ста-риков. А твой сын ушел бы, чтобы убивать и быть убитым. Женский взгляд фокусируется на том, что все время выпадает из большой политики: наши жизненные интересы и наша короткая жизнь. Она могла пройти совсем по-другому, если бы не эта война. И ты несешь все тяготы, бежишь среди ночи, теряешь близких – и при этом ни в малей-шей степени не можешь влиять хоть на что-то.

Вот о чем выставка Вики. Она привезла ее в Тбилиси в двухлетнюю годовщину того августа, когда преступная война разорвала живые связи России и Грузии. 42 снимка, посвященных жерт-вам вооруженных конфликтов в разных уголках планеты и снятых в 1992-2005 годах. Вроде бы, не о нас. Но и о нас тоже. Вот почему визит россий-ской журналистки был встречен с таким интере-сом в Грузии.

Организатор выставки – Альянс неправи-тельственных организаций двух стран «Диалог

женщин-миротворцев России и Грузии». Она стала возможной при финансовой подде-ржке Грузинского женского фонда ТАСО и Фонда имени Розы Люксембург из Германии.

ÊÎÃÄÀ ÏÐÀÂÄÓ Î

ÂÎÉÍÅ ÍÅÑÅÒ

ÆÅÍÙÈÍÀ

ôîòîâûñòàâêà

фотовыставка

Виктория ИВЛЕВА

Россия

закончила факультет журналистики МГУ,

работает в «Новой газете», обладатель высшей

награды «Золотой глаз» на международном конкурсе

фотожурналистов World Press Photo, печаталась в

российских и зарубежных изданиях, среди которых

Stern, Speigel, Die Zeit, Paris Match, Express, Figaro

Magazine,Le Monde, Independent, Times, Guardian,

Daily Telegraph, New York Times Magazine. Автор

фотоальбома о России «Temps present de la Russie»,

вышедшего во Франции и в США.

– Руанда была ужасно в моде, сюда съехалось невиданное число журналистов – столько навезли техники, всяких навороченных тарелок – страш-но вспомнить. И я подумала, как было бы хоро-шо, если бы снимающих было в два раза меньше, а гуманитарной помощи – больше. И спросила себя – а ты можешь сделать такой снимок, чтобы мир содрогнулся от горя и сочувствия и бросился помо-гать? Нет? Тогда займись чем-нибудь другим. Моя деятельность в Руанде претерпела изменения – я стала на машине возить по госпиталям раненых и умирающих. Потом, вернувшись, пыталась найти работу в гуманитарной организации и на несколько лет вообще бросила журналистику. Это была глу-бокая профессиональная травма.

Руанда, 1994

Уганда. Мальчик-солдат. 2004

Афганистан, 1992. Похороны

таджикской беженки

Ангола, 2005. Жертвы противопехотных мин

Таджикистан. Государственная граница, 1992

22

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


25

Хадича АБЫШЕВА

Казахстан

руководитель неправительственной организации

«Правовой центр женских инициатив

«Сана Сезiм», из Шымкента

ìèãðàöèÿ

миграция

ÈÇÌÅÍÈ ÂÅÊÒÎÐ - ÏÎËÓ×ÈØÜ ÃÀÐÌÎÍÈÞ

ìû íå áóäåì çàñòðàõîâàíû îò ïðîáëåì, åñëè íå âûðàáîòàåì ýôôåêòèâíóþ ìèãðàöèîííóþ ïîëèòèêó

Ксенофобия там, где тяжело жить. Твои внутренние про-блемы и неустроенность побуждают искать виновников. Чаще всего ими оказываются чужаки - они близко, на них удобно срывать злобу.

Люди склонны оценивать жизненные явления с точки зрения этноцентризма, сквозь ценнос-ти собственной группы, выступающей в качест-ве эталона: «Мы» (свои) всегда лучше, чем «они» (чужие). Ксенофобию усиливает боязнь потерять свою культурную и социальную идентичность. Эти настроения болезненны не только для тех, на кого обращена нетерпимость, но и для тех, от кого она исходит. Нередко ксенофобия встречает ответную, зачастую еще более жесткую, реакцию. Таким об-разом, она может расти в геометрической про-грессии.

Проблема миграции стремительно выдвигается в число наиболее острых на планете. Как ее ре-шать? Есть три способа:

Первый - не допустить мигрантов (особенно временных трудящихся и лиц, ищущих убежища), лишив их перспектив интеграции.

Второй - заставить мигрантов отказаться от собственной культуры и ассимилироваться с боль-шинством.

Третий – обеспечить возможность всем жить в рамках их культур при соблюдении законов и об-щих социальных ценностей.

Вырабатывая миграционную политику, страны берут понемногу из каждой позиции: ограничи-вают въезд, стараются ассимилировать, проявля-ют толерантность. Очевидно, что проблему надо как-то решать и Казахстану. Мигранты не владеют местным языком, не знают законы и наш быт. Они далеко не всегда ориентированы на освоение местных обычаев и норм поведения. Отсутствует образовательная инфраструктура, позволяющая решить эти проблемы. Необходим специальный учебный курс, который позволил бы дать мигран-там базовые знания о том обществе, в котором им предстоит жить. Такая учеба могла бы быть обяза-тельным условием для получения рабочего мес-та. Это рекомендуют эксперты. Прибывающие в Казахстан мигранты вынуждены адаптироваться. Коренные жители своим отношением упрощают или, наоборот, усложняют этот процесс. Чтобы ин-теграция прошла успешно, усилия должны быть взаимными и встречными.

Мигрантам необходимо гарантировать такие условия, при которых они будут в состоянии реа-лизовать себя. Отсутствие такого подхода ведет к изоляции и высоким социальным и финансовым издержкам. Это может сказаться на общественной

безопасности и появлению реальных угроз, исхо-дящих от приезжих. Мигранты или представители других меньшинств могут начать искать агрес-сивные способы выражения неудовлетвореннос-ти. Все заинтересованные стороны - сообщества мигрантов, институты гражданского общества, национальные и местные органы власти, а также частный сектор - имеют шанс, действуя сообща, предотвратить негативные последствия мигра-ционного процесса. Национальный и мировой опыт современных мегаполисов показывает, что при неизбежности миграционных потоков сфера образования и воспитания в сотрудничестве с ме-дицинскими и социальными службами способна обеспечить социокультурную адаптацию детей мигрантов и тем самым в значительной мере пре-дотвратить их маргинализацию.

Безусловно, Казахстан стремится использовать опыт других стран. Эта проблематика найдет от-ражение и в нормативных актах Министерства образования. У нас преобладают русскоязычные мигранты, им легче интегрировать. Однако госу-дарственная программа должна быть выстроена таким образом, чтобы гарантировать успешную интеграцию мигрантов любой этнической и рели-гиозной принадлежности, из любой страны. Ведь, каким бы сильным ни было стремление снизить уровень иммиграции, этот процесс глобально не-избежен и будет нарастать.

Население Южно-Казахстанской области пока отличается большей терпимостью. Традиционно здесь мирно уживаются представители более 130 национальностей. Однако ситуация усложняется. Растет число конфликтов между приезжими и ко-ренными жителями, возникают трения внутри са-мих трудовых мигрантов. Все это может изменить ситуацию в корне. Чтобы не допустить этого, не-обходимо предпринять меры. Нам нужна местная, региональная концепция миграционной полити-ки. Надо шире обсуждать эти проблемы в печати, на телевидении – рассказывать о труде мигрантов, их вкладе в экономику.

Сами мигранты тоже нуждаются в разъяснении их прав и обязанностей, они должны быть осве-домлены о тех организациях, где они могут полу-чить информацию и юридическую помощь.

Эта забота - вопрос взаимного интереса и вы-годы. Мигранты, принятые и уважаемые другими членами общества, скорее реализуют свой чело-веческий потенциал и принесут пользу стране. А социальное единство даст безопасность и главный компонент экономического успеха.

24

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


27

Î×ÅÍÜ ÏÐÎÑÒÎ ÑÒÀÒÜ ÐÀÁÀÌÈ

â ñàìîì ïðÿìîì ñìûñëå ýòîãî ñëîâàÑþæåòû èç ïðàêòèêè øûìêåíòñêîé îðãàíèçàöèè «Ñàíà Ñåçèì»

«Правовой Центр женских инициатив «Сана Сезiм» создан в 2001 году. Ведет работу по профилактике торговли людьми и бытового наси-лия, оказывает правовую помощь трудящимся мигрантам.

социальный работник Раушан Худайшукурова проводит работу в местах скопления трудящихся мигрантов

фото Галыма Искендира, Казахстан

trafficking

26

ПРОДАНО. ВОЗВРАТУ НЕ ПОДЛЕЖИТБеременную женщину четыре месяца удержи-

вали в сексуальном рабстве. Фатима (имя изменено – авт.) – жительница Узбекистана, мать двоих де-тей. Недавно она похоронила мужа, который скон-чался от сердечного приступа. А через несколько дней узнала, что беременна третьим ребенком. Пока был жив муж, заработка вполне хватало. Но теперь женщина поняла, что ее зарплаты посудо-мойки в одном из кафе города Ангрен не хватит, чтобы прокормить детей. И тогда она решает от-правиться в Шымкент на заработки.

В приграничном поселке Жибек Жолы к ней подошел мужчина и предложил провести через границу окольными путями, минуя огромную оче-редь, которая скопилась на таможенном пропус-книке. Фатима доверилась незнакомцу и вместе с ним отправилась в путь через череду частных дворов. В одном из них ей предложили зайти в дом для того, чтобы познакомиться с работодате-лем. Знакомство произошло при закрытых дверях. Женщине объявили, что она продана в собствен-ность, и теперь ей предстоит отработать эти де-ньги. Сутенеров не смутило даже то, что их новая «раба» беременна. Они все равно заставляли жен-щину оказывать сексуальные услуги. Этот кошмар длился четыре месяца. Тревогу подняла мать Фа-тимы. Когда выяснилось, что женщина пропала на территории Казахстана, к ее поиску подключилась южноказахстанская общественная организация «Правовой центр женских инициатив «Сана Се-зим». Координатор программ Шахноза Хасанова рассказала, что вызволить Фатиму оказалось не-просто:

– Мы уже не первый раз вызволяем жертв тра-фика из неволи и по опыту знаем, что в притонах есть охрана. Полицейские берут их штурмом. Вот и в этот раз на операцию нас с собой не взяли. Фа-тиму привезли прямо в отделение полиции. Жен-щина не верила, что ее освободили, она думала, что ее вновь продали. На вопросы не отвечала. Нашему психологу Вере Закутней пришлось нема-ло поработать с ней, прежде чем Фатима начала говорить.

Освобожденная женщина рассказала, что вмес-те с ней в частном доме «работало» много моло-дых женщин. Все они попали в зависимость по-разному. Таких, кто оказывал сексуальные услуги добровольно – единицы: «У нас были две девочки, которые потеряли всякую надежду вырваться на свободу и смирились. Их наша хозяйка выделяла среди остальных, делала небольшие поблажки», – говорит Фатима. О том, в каких условиях прихо-дилось «трудиться», рассказали сотрудники поли-ции. Женщин держали в тесных клетушках, отгоро-женных друг от друга решетками. Помещения не

отапливались. Зимой, когда температура воздуха ночью опускалась до минус 20, пленницы были даже рады клиентам – ведь их отводили в теплые комнаты.

Сейчас Фатима уже дома. Сотрудники «Сана Се-зим» помогли вернуть ей документы и пройти про-пускной пограничный пункт без всяких проблем. На «той стороне» ее встретили сотрудники узбе-кистанского центра по борьбе с трафиком «Счас-тливое свободное поколение». Сейчас женщина о заработке на стороне больше не помышляет.

trafficking

журналист из Шымкента, пишет на социальные

темы, дружит с женскими организациями

ООН ОТМЕЧАЕТ КОЛОССАЛЬНЫЕ МАСШТАБЫ РАБОТОРГОВЛИ

По ее официальным данным, как минимум

12 миллионов человек на планете живут в рабс-

тве. Однако многие эксперты считают эти циф-

ры лишь верхушкой айсберга. По их оценкам,

жертвами современных форм рабства сегодня

насчитывается более 200 миллионов человек.

Для сравнения: за 400 лет из Африки в Америку

было вывезено 12 миллионов рабов. ЕВРОПОЛ

утверждает, что торговля людьми ежегодно

приносит транснациональной преступности

прибыль в 19-20 миллиардов долларов.

(из пресс-релиза Центра ООН по

предотвращению международных

преступлений)

Под современными формами рабства подразумеваются: - интенсивное неоплаченное или неадекватно оплаченное производство,

- домашнее рабство,

- долговое рабство,

- использование людей как доноров для транс-плантации органов и тканей,

- принудительное замужество,

- принудительная беременность и вынашива-ние детей,

- фиктивное усыновление,

- бесплатная работа в сфере интимных услуг.

Наталья ХАЙКИНА Казахстан

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56 29


28

ГОСТЕПРИИМСТВО СО СМЫСЛОМНесовершеннолетний Дима (имя изменено – авт.)

– гражданин Узбекистана, в Шымкент отправился на экскурсию. Ему обещали показать красивый южный город, зоопарк и прочие достопримечательности. Родители, отпускавшие сына в эту поездку со знако-мым, были спокойны – документы у 15-летнего юно-ши в порядке, сам он вполне благополучный. Одна-ко действительность показала, что этого совсем не-достаточно для того, чтобы парень вернулся домой. Не дождавшись его ни вечером, ни на следующий день, ни через неделю, мать с отцом приняли реше-ние – сына надо искать параллельно с полицией. И обратились в организацию по борьбе с трафиком. Узбекистанские и южноказахстанские специалисты быстро вышли на след ребенка. Он был продан в рабство в Шымкент. Как выяснилось немного поз-же, вместе с ним на строительстве домов трудились еще несколько десятков мужчин. Все они, кроме несовершеннолетнего Димы, были трудовыми не-законными мигрантами. Их документы находились у «хозяев».

Когда установили адрес, сотрудники «Сана Сезим» и отец ребенка выехали на место. К операции по ос-вобождению Димы были привлечены журналисты. А вот работников полиции на месте событий почему-то не оказалось, хотя их предупреждали и просили помощи. Немного позже, когда уже шли переговоры с человеком, у которого находился Дима, подошел участковый полицейский. Однако он ограничился лишь тем, что помог забрать документы. Кстати, «ра-бовладелец» не стеснялся в выражениях и, когда ка-меры и диктофоны были отключены, прямо заявил, что «всех этих он купил, и они должны отработать его деньги». Отец вызволенного из плена ребенка поклялся, что ноги его здесь не будет, что он доста-точно нагляделся на шымкентские «порядки». Муж-чина не стал писать заявление в казахстанскую по-лицию, он предпочел сделать это у себя на родине – в Узбекистане.

МАЛЬЧИКИ И ДЕВОЧКИЕще один громкий скандал, связанный с трафиком

людей, потряс недавно Шымкент. Из притона была вызволена 17-летняя девочка, которая поступила на учебу в один из шымкентских колледжей. Однако ее квартирная хозяйка, убедившись, что родителям де-вушки некогда контролировать ее, продала ребенка в сексуальное рабство. Две недели новые хозяева глумились и избивали девушку, чтобы заставить ее работать «как надо». Однако практически первый же клиент притона заметил, что предоставленная ему «женщина» ведет себя неадекватно. Мужчина за-ставил девочку рассказать ему все. А после этого, не притронувшись к ней и пальцем, отправился на переговорный пункт и сообщил ее родителям, какая

беда приключилась с их дочерью. Девочку освобо-дили, а по отношению к сутенерше было возбужде-но уголовное дело.

Еще один случай трафика – 20-летний парень с психологическими отклонениями только за один год дважды побывал в рабстве. В первый раз поднятые по тревоге родителей полицейские довольно быс-тро разыскали его. Во второй раз помог найти его случайный человек. Он собирал грибы близ насе-ленного пункта у города Арысь и обратил внимание на рослого пастуха. Его фотография не раз трансли-ровалась по телевидению вместе с телефонами, по которым следует позвонить. Примечательно, что в обоих случаях торговцы живым товаром сразу обра-щали внимание на психическое состояние парня, и это казалось им «перспективным» в использовании его на тяжелых физических работах.

Совсем недавний сюжет: пропали две школьни-цы. Полицейские обнаружили подружек на одном из частных полей, где девушек заставляли работать бесплатно, силой удерживая в неволе. Сейчас по этому случаю еще идет следствие.

ПРЕСТУПЛЕНИЕ. А НАКАЗАНИЕ ГДЕ?

Юрист центра «Сана Сезим» Элина Еникеева со-крушенно вздыхает:

– Все жертвы трафика, особенно сексуально-го, запуганы и вести с ними какую-то работу очень сложно. Вот взять хотя бы случай с Фатимой. Поми-мо нее, в притоне были еще женщины, которых мы могли вызволить из рабства, если бы они сделали заявление, что их удерживают силой. Но я видела страх в их глазах. Разговаривая со мной, они неот-рывно смотрели на свою бандершу. И все, как одна, кроме Фатимы, сказали, что работают здесь добро-вольно. И так везде и всегда. К сожалению, рабов-ладельцы хорошо изучили науку запугивания и по-давления личности. Поэтому вести подобные дела очень сложно. А уж чтобы они дошли до суда… У нас сейчас есть одна женщина, которая решила идти до конца. Она не только написала заявление, но и дала показания. Если мы сумеем довести это дело до кон-ца – это будет прецедент.

Еще один случай, который недавно произошел в Южно-Казахстанской области, – прямое подтверж-дение словам Элины. Молодую женщину удержи-вали в рабстве, заставляя оказывать сексуальные услуги в одном из дорожных кафе. А чтобы она не сбежала – взяли в заложницы ее двухлетнюю дочь. Когда женщине удалось сбежать, она написала за-явление в прокуратуру. После того, как мать забра-ла дочку, она спряталась, опасаясь преследований. Дело в том, что покровительствовали придорожно-му кафе… полицейские. Сейчас их делами занима-ется полиция.

Сегодня нет ни одной страны, которую не за-тронула бы миграция. В мире насчитывается бо-лее 210 миллионов мигрантов. Половину из них составляют женщины

КТО НАС СТРИЖЕТ И ОЩИПЫВАЕТЭто важный политический документ! Отчет ана-

лизирует влияние глобализации на женский труд, мобильность и личностный рост. В отчете доказы-вается, что женскую трудовую миграцию определя-ет глобализация. Изменения в мировой торговле и инвестиционных потоках отразились на географи-ческом распределении и мобильности рабочей силы. Сегодня мировое развитие контролируется крупными транснациональными корпорациями

(КТК). Их деятельность оказывает сильнейшее воз-действие на целые регионы, страны и сообщества. Закрываются и открываются заводы, приватизиру-ются природные ресурсы и общественная инфра-структура, патентуются знания, модернизируется и получает экспортную ориентацию сельское хо-зяйство, расцветает формальная и неформальная эксплуатация.

Во многих странах вводится национальное за-конодательство, развязывающее руки КТК. Спо-собствуют этому и либеральная торговая поли-тика, внедряемая на самых различных уровнях посредством Всемирной торговой организации (ВТО), и растущее число соглашений о свободной торговле. Одним из основных игроков на этом ì

èãð

àö

èÿ

ÍÅ ÄÀÉ ÑÅÁß ÐÀÇÐÓØÈÒÜ

êàê íàñ ïðîäàþò - äà åùå äåëàþò ïðè ýòîì âèíîâàòûìè

WIDE (Eвропейская сеть «Женщины в развитии») опубликовала отчет «Женская трудовая миграция в контексте глобализации» авторы отчета Аня K. Франк и Андреа Спехар

фото Дианы Петриашвили, Грузия

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


31

миграция

30

поле является Европейский союз (ЕС), ведущий аг-рессивный захват новых рынков посредством ком-плексных двусторонних торговых соглашений. ЕС стремится обеспечить себе доступ к природным ре-сурсам и дешевой рабочей силе.

ПЕСЧИНКИ В ГЛОБАЛЬНОМ ВИХРЕЖенщины вообще, и женщины-мигрантки, в час-

тности, становятся жертвами этой всеобъемлющей экономической реструктуризации. Безработица, сокращение социальных услуг, автоматизация тру-да, бедность, неравенство и насилие заставляют искать новые стратегии выживания и бежать в дру-гие страны в поисках лучшего будущего для себя и своих семей. Труд этих женщин востребован во многих отраслях. Многие находят работу в сельском хозяйстве, которое характеризуется эксплуатацией, отсутствием гарантий и неформальным характером трудовых отношений. Найм (молодой, покладистой, дешевой) женской рабочей силы является основной стратегией правительств и крупных корпораций, за-действованных в экспортном секторе. Низкая зара-ботная плата женщин и женщин-мигрантов является основой экономического роста многих развиваю-щихся стран.

КТО ОНИ?Миллионы женщин мигрируют, чтобы обеспечить

для себя и семьи прожиточный минимум, здоровье и безопасность. Другие ищут лучшие условия жизни, новые карьерные возможности. Третьи хотят боль-шей личной свободы, бегут от политических, куль-турных и социальных ограничений. Многие стано-вятся основными или единственными добытчиками для семьи. Моделей женской миграции множество. Основной фактор - экономическое неравенство, но немалую роль играют и государственные политики - в том числе иммиграционная политика принимаю-щих стран и эмиграционная политика стран отправ-ляющих.

Несмотря на то, что подавляющее большинство женщин-мигрантов занимается низкоквалифициро-ванным трудом, сами они далеко не «низкоквалифи-

цированные». Эта «деквалификация» или «растрата мозгов» - серьезный повод для беспокойства не только для самих мигрантов, но и для обществ, в ко-торых они работают. Тот факт, что женщины-мигран-ты востребованы в основном в качестве дешевой и доступной рабочей силы, является следствием ген-дерной структуры рынков труда.

ЕВРОПЕЙСКИЕ «СТАНДАРТЫ»Часть исследования WIDE посвящена ЕС, посколь-

ку женская миграция всегда была существенной. Подобно тому, как это происходит в других частях света, реструктуризация европейской экономики способствовала установлению менее формально-го, более гибкого и более непостоянного подхода к работе, при уничтожении гарантированной за-нятости и снижении доходов населения. Авторы отчета указывают на вклад женщин-мигрантов в благосостояние и устойчивость систем труда и со-циального обеспечения. Они подчеркивают роль, которую играет миграция в социальном и экономи-ческом развитии на примере выполняемой женщи-нами-мигрантами в Европе работы по дому и уходу; и показывают, что женщины-мигранты вносят свой вклад в поддержание современной экономической системы. Эта роль редко оценивается по достоинс-тву. Напротив, женщины-мигранты недостаточно защищены законодательством принимающих стран и сталкиваются на рынке труда с множеством огра-ничений, связанных с полом, классом, возрастом, этнической принадлежностью. Так, если говорить о работе по дому, многие иммигрантки работают, не имея соответствующих документов, трудового дого-вора, что делает их крайне уязвимыми и подвержен-ными к эксплуатации.

Исследование указывает на несоответствие меж-ду международным и европейским подходом к пра-вам человека; женщин, с одной стороны, и практи-ки европейской миграционной политики, с другой. Вплоть до сегодняшнего дня правительства и меж-дународное сообщество не смогли создать среду, позволяющую женщинам-мигранткам реализовать свои экономические, социальные, политические и

культурные права. Для этого необходимо работать над законами и нормами, следить за их эффектив-ностью и искоренять дискриминацию.

ЕСТЬ ЛИ ПЛЮСЫ?Миграция представляет собой сложный и про-

тиворечивый процесс. Несмотря на дискримина-цию и другие проблемы, с которыми сталкиваются женщины-мигранты, многим из них удается улуч-шить свое положение, добиться экономической са-мостоятельности и личностного роста. Миграция помогает бороться с гендерным неравенством, ло-мать стереотипы, что ведет к положительным со-циальным изменениям. Не последнюю роль здесь играет создание социальных сетей и организаций.

ЧТО НАМ ДЕЛАТЬ?В отчете WIDE «Женская трудовая миграция в

контексте глобализации» содержится ряд долго-срочных рекомендаций, направленных на струк-турное изменение существующей экономической модели развития, подчиняющей права и интере-сы женщин корпоративным выгодам. Необходим комплекс мер и устойчивые политические ре-шения для изменения ситуации в корне. Следует поддерживать индивидуальную борьбу женщин-мигрантов за свои права и одновременно отстаи-вать глубокие структурные изменения. Необходим двойственный подход, когда во внимание прини-маются условия существования не только в прини-мающей стране, но и в стране происхождения.

ИТАК, РЕКОМЕНДАЦИИ АВТОРОВ ИССЛЕДОВАНИЯ

1ИЗОБЛИЧАТЬ НЕОЛИБЕРАЛИЗМ, лишающий людей средств к существованию и способс-

твующий укоренению бедности, и бороться с ним

Исследование показывает, что комплексное воздействие глобализации на женскую трудовую миграцию претерпевает значительные изме-нения от места к месту. Для многих женщин, и особенно неимущих, реальную угрозу составляет

растущее стремление ЕС к природным ресурсам и дешевой рабочей силе. Неолиберальная эконо-мическая политика следует интересам мирового капитала, принося ему в жертву возможности до-стойной жизни для населения планеты. Это приво-дит к катастрофическим последствиям. Неконт-ролируемая либерализация торговли и открытие новых рынков, стимулируемые текущей торговой политикой ЕС, не пошли на благо человечеству, многочисленные свидетельства этому слишком очевидны. Это заставляет изобличать современ-ный неолиберализм и бороться с ним, отстаивая иную модель международной торговли и инвести-ций. Такая модель должна объединять экономичес-кую и социальную политику, сосредотачиваться на нуждах, правах и средствах к существованию людей, включая автономность женщин и социаль-ную справедливость. Она должна быть нацелена на равное распределение ресурсов и делать обще-ственное воспроизводство одним из ключевых по-нятий экономики.

2 ОБЕСПЕЧИТЬ ЖЕНЩИНАМ-МИГРАНТАМ ДО-СТОЙНЫЕ УСЛОВИЯ труда, прожиточный

минимум и доступ к социальному обеспече-нию

Число женщин - трудовых мигрантов, выпол-няющих низкооплачиваемую, нестабильную и официально не оформленную работу, - более чем значительно. Потому правительства и мировое сообщество должны предпринять шаги для на-ведения порядка. Проблемы женщин-мигранток должны учитываться при разработке трудового права и социальных стандартов на всех уровнях. Государства должны следить, чтобы законы и трудовые кодексы обеспечивали трудящихся жен-щин-мигранток теми же правами, что и осталь-ных трудящихся страны, в том числе правом на создание организаций и свободное объединение. Это включает в себя обеспечение законности и в сферах преобладания труда женщин-мигрантов, вроде работы по дому.

При этом следует понимать, что практику и политику эксплуатации невозможно остановить

Уже по факту рождения в

определенном регионе мы можем

автоматически вступить в группу риска

фото Марины Перекрестовой,


Хорошо, если иммигрантке

посчастливится встретить

людей, которые захотят ей

помочь

фото Алмы Бектургановой-

Андерсен, Дания

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


33

миграция

32

только нормативными актами. Транснациональ-ные корпорации должны нести ответственность за эксплуатацию и жестокое обращение с трудящи-мися женщинами-мигрантами! Необходимо добить-ся, чтобы политика корпораций отвечала всеоб-щим интересам, а не их узким коммерческим. Чтобы избежать дальнейшей “торговли” трудящимися мигрантами, вопрос трудовой миграции следует исключить из многосторонних торговых соглаше-ний, вроде Генерального соглашения о торговле ус-лугами ВТО и двусторонних соглашений о свободной торговле. Соглашения эти, в большей своей части, отвечают корпоративным интересам и отстаи-вают временные послабления для высококвалифи-цированного персонала, рассматривая трудовую миграцию с чисто экономической точки зрения и не принимая во внимание другие аспекты миграцион-ного процесса.

3 Обеспечить ПРИЗНАНИЕ ВАЖНОЙ ПРОИЗ-ВОДСТВЕННОЙ РОЛИ оплачиваемого и не-

оплачиваемого женского труда, в том числе в контексте миграции

Исследование «Женская трудовая миграция в контексте глобализации» подчеркивает вклад жен-щин-мигрантов в благосостояние принимающих стран. Не последнюю роль в этом играет работа по уходу. Она является неотъемлемой частью челове-ческой жизни и общественного воспроизводства. Поэтому экономическое значение этой работы и ее вклад в экономическое развитие должны призна-ваться правительствами и другими ответственными за принятие решений. Существует четкая связь меж-ду увеличением пропорционального числа женщин в активном трудовом населении и женщинами-миг-рантами, занятыми в работе по уходу. Сообразно этим тенденциям, правительства должны позабо-титься о том, чтобы неофициальная работа по уходу, выполняемая женщинами, учитывалась в трудовом законодательстве, нормах минимальной оплаты труда и социальной защиты и признавалась важной составляющей системы социального обеспечения. Ее необходимо рассматривать как жизненно важную часть мировой политической экономики.

4 СПОСОБСТВОВАТЬ УСТАНОВЛЕНИЮ ТРАНС-НАЦИОНАЛЬНОГО ГРАЖДАНСТВА и уничто-

жению привилегий по локальному, националь-ному, расовому, этническому, классовому, касто-вому и гендерному признакам

Данное положение актуально даже для внутрен-ней миграции, поскольку, как правило, значительное число гражданских прав привязано к месту житель-ства и требует документального подтверждения проживания в том или ином месте. Это распро-страняется не только на политические права (право голоса), но и на социально-экономические права (доступ к здравоохранению, образованию). Временные и сезонные мигранты внутри страны уподобляются иммигрантам. Такого рода пробле-мы особенно актуальны для женщин-мигранток, которым требуется большая поддержка в доступе к общественным услугам, в том числе к здравоох-

ранению. Сегодня назрела неотложная необходи-мость создания международного регулирования и законодательства для обеспечения международных прав и транснационального гражданства. Права и привилегии должны путешествовать вместе с миг-рантом, а не быть привязанными к местности или национальности.

5 Способствовать УСТАНОВЛЕНИЮ НЕРАСИСТ-СКИХ, НЕСЕКСИСТСКИХ, НЕЭКСПЛУАТИРУЮ-

ЩИХ МИГРАЦИОННЫХ РЕЖИМОВ, ставящих во главу угла права человека и принципы равенс-тва и достоинства

Текущая миграционная политика ЕС сосредото-чена, в первую очередь, на контроле миграции, эко-номических потребностях и интересах безопаснос-ти. Европейские правительства ведут двойствен-ную политику. Практически во всех странах-членах ЕС вопросы интеграции являются очень спорными с политической точки зрения. Популистская анти-мигрантская риторика заставляет даже прогрес-сивные правительства прибегать к ужесточению миграционной политики. В результате многие страны нарушают права человека и свои собствен-ные гражданские свободы. Такая политика, делаю-щая «козлом отпущения» иммигрантов, отвлекает внимание от реального источника проблем и меша-ет внесению необходимых структурных изменений.

Не менее важно оказывать дополнительное дав-ление на государства с тем, чтобы они обеспечива-ли своим гражданам защиту от рабства и насилия по гендерному признаку. Следует стимулировать борьбу против нанимателей, пользующихся поло-жением женщин-мигрантов без документов. Госу-дарства должны не только декриминализировать миграцию, но и создать условия для временной миг-рации и предоставить дополнительные возмож-ности для долгосрочной (включая легализацию тру-дящихся без документов).

6ИЗОБЛИЧАТЬ ГЕНДЕРНУЮ ДИСКРИМИНАЦИЮ современных миграционных режимов и бо-

роться с ней Отсутствие автономного правового статуса

нередко делает женщин-мигрантов зависимыми от мужа, нанимателя или государства. Это ставит их в уязвимое положение, ущемляет права и способс-твует изоляции. Необходимы меры для юридической защиты автономного, независимого статуса жен-щины. Не менее важно бороться с гендерной дискри-минацией в сфере иммиграции и воссоединения семьи. Следует упразднить дискриминационные запреты и ограничения на женскую иммиграцию, визовые схе-мы, ограничивающие найм женщин-мигрантов на работы, в которых доминируют работники-муж-чины, и схемы, исключающие ряд женских профессий либо запрещающие трудящимся женщинам-мигран-там выходить замуж за граждан страны или лиц, постоянно проживающих на ее территории, заво-дить детей или семью. Схемы воссоединения семьи для трудящихся мигрантов также не должны нести прямой или косвенной дискриминации по половому признаку.

7Способствовать международному ПРИЗНА-НИЮ УЧЕНЫХ СТЕПЕНЕЙ И ЗВАНИЙ, ПОЛУ-

ЧЕННЫХ В ОТПРАВЛЯЮЩИХ СТРАНАХ, и бо-роться с деквалификацией женщин-мигрантов

Крайне важно, чтобы женщины-мигранты мог-ли реализовывать свой профессиональный по-тенциал у себя на родине и мигрировали по свое-му выбору, а не по необходимости. Выходящие на мировой рынок труда как мигранты, они должны иметь возможность делать это безопасно и на законных основаниях. Их знания и таланты долж-ны признаваться и оцениваться по достоинству принимающими государствами и обществами. В этом контексте очень важно бороться с преоб-ладающим восприятием женщин-мигрантов как «непрофессионалов». Для этого необходимо ввес-ти прозрачную и эффективную процедуру при-знания степеней/дипломов и других документов о профессиональном образовании, полученных в отправляющей стране, организовать курсы про-фессиональной переподготовки и предоставлять информацию о доступе ко всем общественным ус-лугам.

8ОБЕСПЕЧИТЬ ПОЛНОТУ УСТАНАВЛИВАЕ-МЫХ ЗАКОНОМ ПРАВ трудящихся женщин-

мигрантов в принимающих странахЭто включает в себя отмену законов и норм,

препятствующих обращению женщин-мигрантов в суды и подобные им организации. Указанные за-коны нередко подразумевают отзыв разрешения на работу на время следствия, что приводит к утрате заработка и возможной депортации при подаче жалобы на эксплуатацию или жестокое обращение. Необходимо обеспечить бесплатную юридическую поддержку, чтобы дать доступ к юридической помощи неимущим мигрантам.

9 ИНФОРМИРОВАТЬ ОБЩЕСТВО о проблемах мигрантов

Необходимо, чтобы средства массовой инфор-мации информировали общественность о про-блемах мигрантов, освещали вклад трудящихся

женщин-мигрантов в экономику и рассказывали об их уязвимости. Это подразумевает ломку обще-ственных стереотипов. Клише необразованной, прислужливой, отчаявшейся женщины должно смениться образом самостоятельной участницы рынка и общества. Миграция не должна сводиться к товарно-экономическим факторам и денежным переводам! Необходимо бороться с ксенофобией и криминализацией мигрантов. Они не должны становиться «козлами отпущения» и отвечать за непопулярные экономические и социальные ре-формы. Кроме того, необходимо изобличать ие-рархизацию мигрантов и бороться с ней. Одновре-менно следует бороться с реальными причинами, дающими почву для растущих антимигрантских настроений.

10СТИМУЛИРОВАТЬ ОБЪЕДИНЕНИЕ МИГ-РАНТОВ и создание мигрантских органи-

заций, сетей и движенийВ последние годы происходит активная моби-

лизация европейских мигрантов. Общественные объединения представляют собой важную силу, способную защищать права трудящихся женщин-мигранток. Старые и новые мигрантские сети ведут активную работу и прокладывают мосты между мигрантами и местными жителями, фе-министками и другими общественными органи-зациями/движениями и профсоюзами. Создание общих программ и движений помогает бороться с различными проблемами. Профсоюзы играют ключевую роль и являются рабочей площадкой для разработки стратегий борьбы против расизма, дискриминации, ксенофобии и сексизма. Хорошим примером служит Европейский союз трудящихся мигрантов. Необходимо продолжать работу над усилением сотрудничества между различными участниками этого процесса. Как показывает ис-следование, одной из не терпящих отлагатель-ства сфер совместного вмешательства должна стать сфера работы по дому. Важным пунктом является финансирование деятельности женских мигрантских организаций.

Несмотря на дискриминацию,

многим из нас удается

достичь успеха

фото Полины Милорадович,

Грузия

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


35

форма и содержание

34

Сегодня ґендерная тематика уже не является экзотичес-кой даже для государственных служащих. Но она все еще не освоена ими настолько, чтобы оперировать ею профес-сионально и глубоко. Яркий пример - пенсионная реформа. Между повышением стартового возраста для женщин и пенсионной реформой как комплексом мероприятий – ог-ромная дистанция. Нас спрашивают: вы же за ґендерное равенство? Да! Но… Об этом и поговорим.

«ПЕНСИОННОЕ ЛИЦО» В УКРАИНЕ - ЖЕНСКОЕ И БЕДНОЕ

Средняя пенсия мужчин у нас 1300 гривен (130 евро), а женщин – 850 (85 евро) - то есть 65% от пен-сии мужчин. Средняя зарплата женщин составляет 75% от зарплаты мужчин. Разница в пенсиях воз-никает не только и не столько вследствие разного

пенсионного возраста, а, в первую очередь, потому, что часть женщин, получающих «специальные» пен-сии, значительно ниже. Экономически активными являются 68 – 69% мужчин и 57 – 58% женщин. Но такая разница не отображает полностью реальное состояние дел, потому что доля женщин, занятых в неформальном секторе труда, значительно выше, чем доля мужчин.

Женщины, которые первыми ощутят на себе из-менения в пенсионном возрасте, относятся к одной из самых уязвимых категорий работающих жен-щин. Предложенная пенсионная реформа сдела-ет беднее не только пенсионерок, но и еще 1,5 – 2 миллиона женщин, которые первыми попадут под пресс изменений. Это женщины предпенсионного возраста. Пик их карьеры давно миновал, поэтому

не приходится надеяться, что дополнительные рабочие годы повысят уровень их доходов. Они рискуют потерять даже то, что имеют сейчас. Уже во второй раз за свою трудовую жизнь они подпа-дают под шоковые мероприятия. В 1993–95 годах, во время массовых увольнений и закрытия пред-приятий, им уже было 35 лет и больше. Они массо-во вытеснялись с рынка труда: играли свою роль гендерные стереотипы, работодатели стремились нанимать более молодых. Это повлекло за собой их дисквалификацию, ограничение возможностей для освоения новых профессий, заниженную веру в собственные силы. Экономический кризис еще больше ухудшил положение этой категории.

Понимание проблемы усложняется еще и тем, что у нас нет детализированной гендерной статис-тики. Мы не знаем: кто эти 1,5–2,5 миллиона жен-щин? В каких отраслях работают? Сколько полу-чают? Каковы их образовательный уровень, места проживания и другие характеристики? Такая ин-формация могла бы дать возможность смягчить удар, разработать меры по компенсации отрица-тельных последствий. Хотя бы спрогнозировать: какое будущее их ждет?

ХОРОШО ЗАБЫТОЕ ПРОШЛОЕНе только в Украине идет повышение пенсион-

ного возраста. Однако во многих других странах подобные мероприятия организовывались так, чтобы уменьшить негативный эффект. Так, Вели-кобритания , которая тоже оповестила о повыше-нии пенсионного возраста, этот процесс намерена растянуть на 14 лет – до 2024 года. Кроме того, там это касается только государственных пенсий.

Повышение пенсионного возраста женщинам не ведет к ґендерному равенству! Достичь его можно только устранив причины неравенства. От-куда, когда и почему появилась эта разница в воз-расте? Когда Бисмарк осуществил первую в мире пенсионную реформу, для мужчин и женщин был зафиксирован один и тот же возраст, потому что женщин в те времена работало не так уж много. Когда вследствие Первой мировой войны рынок труда Германии был истощен, ничего не остава-лось, как заполнить его женщинами. И прошли еще годы, пока работодатели стали слышать жа-лобы мужчин, которые, выходя на пенсию, долж-ны были ждать своих работающих жен и думать о том, кто их накормит обедом. А в связи с тем, что средняя разница в возрасте между мужем и женой была 5 лет, то такой же разрыв был установлен и в пенсионном возрасте.

КАК НАДОГоворя концепциями гендерного анализа, урав-

нивание пенсионного возраста – это стратегичес-

кие интересы и женщин, и мужчин. Но! - их дости-жение не должно происходить за счет ухудшения удовлетворения практических потребностей. Об этом нам напоминает и текст Общих рекоменда-ций №27, принятых в конце 2010 года Комитетом ООН по ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин: «Государства-участники обязаны обеспечить такую ситуацию, когда пен-сионный возраст как в государственном, так и в частном секторах не дискриминирует женщин. Соответственно, государства-участники обязаны обеспечить такую пенсионную политику, которая не дискриминирует женщин, даже если они идут на пенсию раньше, и чтобы все женщины старшего возраста, продолжающие работать, имели доступ к адекватным пенсиям (выделение мое – О.С.). Для этого государства-участники должны принять все необходимые меры для гарантии, включая вре-менные специальные мероприятия».

А У НАС – КАК НЕ НАДОКроме повышения пенсионного возраста, наш

национальный законопроект не предусматривает никаких других шагов для достижения ґендерного равенства! Пограничный возраст пребывания на государственной службе установлен для мужчин 62, а для женщин – 60 лет. В отличие от многих дру-гих стран, домашний труд не учитывается в систе-ме национальных счетов. У нас не устранена при-чина, по которой женщин отправляли на пенсию раньше, а именно – их нагрузка домашним трудом. Он продолжает оставаться «невидимым грузом» для женщин, они отдают ему время, которое мог-ли бы потратить на карьеру, зарабатывание денег, саморазвитие, отдых. Государство не предложило никаких мер по поощрению паритета мужчин и женщин в домашнем труде и уходе за детьми.

Несмотря на то, что законодательство гаранти-рует право мужчин исполнять свои семейные обя-зательства на равных с женщинами, на практике они встречают множество препятствий: отрица-тельное отношение руководства и коллег, ущем-ление в продвижении по службе и т.д. Это касается и государственного, и негосударственного секто-ров.

Вместе с повышением пенсионного возраста мужчинам не предложено ничего по повышению продолжительности их жизни. Разница в средней продолжительности жизни женщин и мужчин в Ук-раине сегодня уже перевалила за 12 лет, и тенден-ция к увеличению разрыва сохраняется.

Предложенные изменения нарушают междуна-родные договоры, ратифицированные Украиной. В частности, ряд статей Конвенции по ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин. У нас есть все основания обратиться к ее Комитету.

Олэна СУСЛОВАУкраина

председательница правления

Информационно-консультативного

женского центра, Киев

ÄÂÀ ÌÈËËÈÎÍÀ ÆÅÍÙÈÍ ÑÒÀÍÓÒ ÅÙÅ ÁÅÄÍÅÅôîðìàëüíîå ðàâåíñòâî ïðè ôàêòè÷åñêîé äèñêðèìèíàöèè - òàê ìîæíî ïåðåñêàçàòü ïåíñèîííóþ ðåôîðìó â Óêðàèíå

ôîðìà è ñîäåðæàíèå

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


37

провинция

36

женщины сами и менеджеры, и работники. Оплачи-вать наемных работников им не по карману. Основ-ные женские предприятия – это парикмахерские, магазинчики, пошивочные ателье и т. д. Большинс-тво деловых женщин не проходят никакой предва-рительной подготовки, действуют «по интуиции». Необходимо принять меры и для поддержки сель-ских женщин в области здравоохранения. Если в го-роде идут программы бесплатных обследований, то в регионах почти не осведомлены о них. Особое место надо уделить вопросам планирования семьи. Для ре-гиона с живучими патриархальными устоями данный вопрос может обсуждаться в узких кругах женщин примерно одного возраста. Присутствие женщин старшего поколения может затормозить общение вообще, так как традиционно тема интимности счита-ется закрытой, беседовать на эту тему в присутствии старшего поколения считается категорически непри-емлемым.

Насилие в семье – одна из серьезнейших проблем, о ней уже говорят вслух. Но рассматривается только физическое насилие, и только в сугубо женских груп-пах. Участницы рассказывают о множестве случаев, но, как правило – все в третьем лице. Выносить сор из избы не принято, за это можно поплатиться. На-пример, запретом посещать общественные меропри-ятия. Контроль, давление, финансовая зависимость – это у нас даже не считается насилием, потому что вполне соответствует местным нормам. Наша НПО инициировала создание регионального комитета по защите от насилия, которое входит в Национальную сеть. Очень трудно работать в обществе, где любое неосторожное слово может помешать. Тем не менее, в комитет обращаются. Хотя, к сожалению, помочь удается далеко не всем. Схема работы такая: конк-ретные случаи передаются в наш головной офис, в Тбилиси, в Национальную сеть по защите женщин от насилия. Дальше подключаются юрист и психолог; если нужно, жертва размещается в убежище. Все про-цедуры выполняются оперативно и конфиденциаль-но. Наш региональный комитет не афиширует себя, так лучше для дела.

Хочу привести пример из нашей практики сов-местной работы, этот случай стал известен местному обществу, потому можно о нем рассказать. Молодая многодетная мать, гражданка Азербайджана, заму-жем за азербайджанцем из Грузии, обратилась к нам за помощью. Ей посоветовал это брат, живущий за границей. Семья мужа и семья этой женщины – абсо-лютно разные, не ладили друг с другом. В семье мужа она жила в изоляции, каждое ее действие контроли-ровалось не только мужем, но и остальными членами семьи. Она подвергалась бесконечным унижениям и оскорблениям, ее били и муж, и свекор, и свекровь. Детям (дочерям) запрещали заниматься в кружке танцев, не выделяли денег на обучение. Однажды она была избита настолько, что получила травму головы и ей понадобилось серьезное лечение. Ког-да терпеть стало невыносимо, женщина рассказала брату. К этому моменту ее изгнали из дома с двумя детьми, остальные двое удерживались в доме мужа. Сотрудники национальной сети нашли ей квартиру

в Тбилиси, оказали юридическую и психологическую помощь. Велась работа и с семьей мужа, подключи-лись психолог, соцработник и юрист, они добились передачи всех детей матери. Больших усилий стоило организовать встречу мужа с женой, главным услови-ем женщины было: жить отдельно.

В результате она вернулась в семью, и это было по-бедное и достойное возвращение. Эта победа женс-кого достоинства обязательно повлияет на общество. Надо рассказывать о таких случаях, как можно шире, и поддерживать женщин, которые не смиряются, – это помогает менять общественное мнение, прида-ет уверенности женщинам и придерживает в рамках потенциального насильника.

Недавно эта женщина прислала sms на мой мо-бильный, в адрес сотрудников комитета: «Милые, как вы? Я так скучаю по вас. Мой муж теперь настоящий ангел. Я очень счастлива, целую вас всех, не забуду вашу доброту».

У нас остро стоит проблема ранних браков. Это началось в 90-е годы, нижний возраст брачующихся девушек (девочек!) падал до 12-13 лет, на сегодняш-ний день он составляет 15-16. Тенденция хорошая, но все равно пока плохо. Что знает о жизни 16-летняя девочка? Она не успела даже закончить школу. Боль-шинство браков не заключены официально, учитывая несовершеннолетний возраст невесты, и это допол-нительный риск для нее. В наш комитет ходит волон-терка-девушка 16 лет. Ее мать с 7 класса не пускала в школу, а в 13 лет насильно выдала замуж – за мужчину 35 лет. В семье мужа она тоже подвергалась насилию. Ей удалось убежать к родственникам. Она стесняет-ся общаться со своими сверстниками-школьниками, боится, что ее будут домогаться. Отдушиной стал наш офис, здесь она чувствует себя в безопасности, полу-чает советы. Подключаем ее к общественной работе, она знает, что не одна такая и ее проблема беспокоит многих, хотя не у всех хватает смелости признаться в этом. Эта девочка активная участница наших тре-нингов и семинаров. Она говорит: «Если бы я раньше знала все это!» Стремится учиться, и я верю, что у нее все получится.

Но большинство случаев вовсе не заканчивается хеппи-эндом, позитивного мало. Ранние браки – не-преодолимая преграда для образования. В сельских школах в старших классах вдвое меньше девушек, чем должно быть. Многие из них к этому времени обручаются или выходят замуж – им не до школы. Высшее образование получают единицы. Финансо-вые трудности; если и учат, то сыновей, а женские рабочие руки нужны и дома – сиди жди, пока кто-то посватается.

Когда родители утверждают, что следуют нормам ислама, то это неправда. На самом деле ислам дает женщине права: на выбор мужа, на собственное иму-щество, на развод. И уж совсем нелепость, что Коран, якобы, оправдывает насилие над женщиной. Пробле-ма в родителях. Необразованная, неразвитая мать не может быть опорой для дочери, она просто не видит другого сценария. Вот почему так необходимы семи-нары и курсы для девушек. Им просто больше неотку-да узнать о своих правах.

Лейла СУЛЕЙМАНОВАГрузия

лидер Союза азербайджанских женщин Грузии,

работает в грузинской провинции Квемо Картли

ïðîâèíöèÿ

У современного мира много проблем, связанных с женщиной. С одной стороны, все больше интереса к ним проявляют ученые, общественные деятели; разрабатываются программы, работают комиссии. С другой, древние стереотипы настолько живучи, что порой вся эмансипация проходит мимо женщин. Особенно это касается регионов, и мой родной Квемо Картли отнюдь не исклю-чение. Здесь женские НПО вообще не воспринимают всерьез – в лучшем случае местное сообщество смотрит на них со снисходи-тельной улыбкой. Но, несмотря ни на что, наша организация ра-ботает активно. Главный смысл этой работы – понять проблемы, волнующие женщин, и сообща преодолеть.КОНТЕКСТ

Однако мы вынуждены учитывать эти стереотипы. В противном случае работать будет просто невозможно. Самое сложное то, что гендерного традиционализма придерживаются не только мужчины, но и большая часть женщин. При работе с женскими группами важно это учитывать, подходить осторожно. Удручает, когда донор вычленяет гендерные проблемы из общего кон-текста. Многие столичные НПО осуществляют проекты у нас в регионе, но, к сожалению, далеко не все адек-ватны существующей действительности. Их действия, мягко говоря, не всегда учитывают местный ментали-тет (многоязычие аудитории, традиции, обычаи). На встречах используется сложная терминология, матери-алы не соответствуют уровню собравшихся. Местную специфику надо учитывать тонко и деликатно, только так можно построить доверительные и долгосрочные отношения.

Оставшись без работы, женщины идут на любую ра-боту, торгуют на базарах, занимаются мелкой торгов-лей. Мужчины предпочитают выезжать из страны на

заработки, что порождает другую проблему, с которой в последнее время живут многие женщины. Это психо-логическая травмированность от комплекса неполно-ценной семьи. Мужчины находятся в отъезде длитель-ное время, присылаемых средств не хватает на жизнь, и ответственность за прокорм ложится на женщину. Дол-гая разлука нередко приводит к разрыву отношений и созданию мужчиной новой семьи, что автоматически превращает бывшую жену в основного кормильца.

Традиционные роли мужчин и женщин меняются местами. Часто материальное содержание семьи и принятие важных решений оказывается делом женщин или ближайших родственников мужа (свекра, деверя и т. д.). Массовый исход мужского населения оголил тра-диционно мужские сферы деятельности – земледелие, торговлю. Особенно тяжелый удар нанесен по сельско-му хозяйству, в котором традиционно занято абсолют-ное большинство населения в нашем регионе. Сегодня основной работник – женщина, она возделывает зем-лю и ухаживает за скотом, ее трудовой день начинается в 5 часов утра и заканчивается в полночь. Ведь домаш-няя работа и воспитание детей так же на ее плечах. В деревнях поражает беднота, но самое тяжелое – пси-хологический пресс безысходности. Эти все не может не отразиться на здоровье женщин, самой уязвимой части населения.

Потому нужно побольше программ, поднимаю-щих экономический статус женщины. Эти програм-мы должны быть направлены на профессиональную подготовку и переподготовку, выделение льготных микрокредитов. Сегодня источником заработка жен-щин в районных центрах является малый бизнес, где

ÊÎÃÄÀ ÇÍÀÍÈÅ ÑÏÀÑÀÅÒíåïðàâèòåëüñòâåííûå ïðîãðàììû â ñåëå – ïîðîé åäèíñòâåííàÿ íàäåæäà æåíùèí

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


39

яркие прививки от социальной слепоты

38

«ÔÅÌÅÍ» ÍÀ ÒÐÎÏÅ ÏÐÎÒÅÑÒÀ:

ÿðêèå ïðèâèâêè îò ñîöèàëüíîé ñëåïîòû

Это новое женское движение, появившееся в Украине два года назад. Все это время его активистки удерживают на себе внимание украинских и зарубежных медийных средств, про-воцируя на горячие дебаты: «Фемен» — это креатив или без-вкусица? Политика или прикол? Развлечение или борьба? Заказ или позиция? Чем на самом деле занимается «Фемен»?

Они протестуют топлес. Такая форма привлекает больше внимания и провоцирует больше споров, чем даже сам повод. Апеллируя к истории, вспомним, что протестовать телом женщинам пришло в голову не вчера: топлес-протесты, достаточно радикальные для патриархальной европейской культуры, имеют едва ли не столетнюю традицию. Еще в 1920-х годах ранне-советский эмансипационный проект был обозначен женскими уличными манифестациями с обнажением под лозунгом «Прочь (буржуазный) стыд!». С 1970-х годов и по сей день феминистки на Западе протесту-ют, обнажая грудь, — это их вызов и знак борьбы про-тив дискриминации. Но «Фемен» не является их пря-мой калькой, «феменки» идут собственным окольным путем. Активистки не только оголяют грудь: с самого начала они создают свою ню-стилистику, умышленно сексуализированную, моделированную по формам и лекалам гламурного, подиумного, «блондинистого» постсоветского образца женственности.

Безусловно, «Фемен» — порождение реалий, воз-никших после распада Союза. Активистки взяли на вооружение маркетинговый принцип, в соответс-твии с которым с «цицками» можно продать все. Со времен независимости, когда началось формирова-ние неопатриархата и довольно агрессивной формы капитализма, использование женского тела как части рекламных кампаний стало повсеместным и до па-радоксальности всеохватывающим. Принцип «товар плюс баба» стал настолько автоматическим и универ-сальным, что не вызывает удивления, даже когда на фоне обольстительно изогнутого полуобнаженного женского тела продаются такие неожиданные вещи, как корзины для мусора, листы металла, гвозди, плит-ка, фурнитура, ковры, кувшины, ламинат, мобильные телефоны и тысячи других вещей. Женское тело оп-ределенного образца стало универсальным транс-портером товара на глобальный или локальный ры-нок, к потребителю.

Опираясь на этот отработанный принцип, активис-тки «Фемен» создают свою стратегию: «Я думаю, если таким образом можно продавать пряничек, то поче-му бы таким образом не проталкивать социальные и политические темы. Не вижу в этом ничего плохого», — делится соображениями Анна Гуцол, лидер и ини-циатор движения.

Сначала «феменки» провели несколько акций, посвященных созданию положительного имиджа метрополитена и проблеме отключения горячей воды в Киеве («Нет воды в кране — моюсь на Май-дане»). Следующая серия акций — «Украина — не бордель!» — прославила их прежде всего огромным количеством фото- и видеорепортажей с акции, где

девушки имитировали проституток с «улицы красных фонарей». Интересно, что «феменки» все же пытались развернуть последовательную, «тихую», неэпатаж-ную деятельность в борьбе против секс-туризма в Ук-раину — выпустили и распространяли специальные листовки для иностранцев и для украинских деву-шек; писали письма о проблеме секс-туризма в Каб-мин, Министерство внутренних дел и даже пытались лоббировать принятие закона о криминализации клиента секс-услуг, сотрудничая с депутатами; сдела-ли специальный сайт с «черным списком» иностран-ных гостей, «охотившихся» на доступных украинок; объединяли усилия с хакером, «ломающим» сайты с рекламой секс-услуг. Но вся эта работа оказалась незамеченной и почти бесполезной. Только костю-мированные топлес-акции с готовностью подхватили и растиражировали медиа. Саша Шевченко делится: «На самом деле «Фемен» — это эксперимент, мы поп-робовали такой формат, и оказалось, что он действи-тельно работает».

Затем стратегия «феменских» протестов оформ-ляется окончательно: эффективны эпатажные ради-кальные акции, которые длятся короткое время, но благодаря циркуляции материалов в СМИ становятся доступными для миллионной аудитории. Оказалось, надо не слишком много — оголить грудь, и медиа все активнее и охотнее приходит на акции, тиражирует сообщения, Интернет наполняется информацией, социальные сети с «Фемен» становятся все гуще и многолюднее. Каждая акция вызывает всплеск ком-ментариев и споров.

Экономика протеста от «Фемен» оказалась сущес-твенной: при часто нулевом бюджете «феменки» ор-ганизовывали акции, достигавшие максимума оглас-ки, максимума публичности, тиражировались даже через международную прессу и телерадиокомпании. Анна Деда, одна из лидеров движения, комментирует распространение информации об акции перед СБУ за свободу слова: «В первый день было ссылок где-то 280 на страницы с этой новостью, потом еще через день — уже 2500, и вот сегодня я заходила в Гугл — отображалось приблизительно 16 тысяч страниц. Мы добились, чего хотели. Ведь для нас главное — чтобы люди знали, что происходит».

Обнажение груди дало возможность мобилизо-вывать большое число людей и не зависеть от мас-совости реальной аудитории. Для успешной акции достаточно было одной камеры, одной активистки и доступа к сети Интернет, а дальше — дело техники. Появился жанр так называемых мономитингов и мо-нопротестов, минималистичных по своим расходам: активистка топлес с транспарантом в руках, запись, выложенная в блоге «Фемен», а потом растиражиро-ванная в Интернете, — и к мероприятию привлечена многотысячная аудитория.

Не менее эффективны также «прорывы в запре-щенные места» с неожиданными, шокирующими топлес-протестами под прицелом видеокамер. «Фе-менки» прорывались на политические ток-шоу, в

ïîëîæè íà ãðóäü ñîöèàëüíóþ ïðîáëåìó – òàì îíà çàìåòíåå

Мария Маерчик, Украина

научная сотрудница Института

народоведения НАН Украины, кандидат

исторических наук, замдиректора Центра

культурно-антропологических исследований

Ольга Плахотник, Украина

кандидат философских наук, исследователь-

ница в области философии и гендерных сту-

дий, преподавательница философии и курсов

по гендерной тематике

Боевой штаб организации - Евгения Зырянова, Анна Гуцол, Саша Шевченко, Инна Шевченко.

фото Александра Ратушняка

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


41

яркие прививки от социальной слепоты

40

PinchukArtCentre, в Кабинет министров, на торжест-венные мероприятия с участием президента Академии наук, послов, министров и пр., на подиумы модных по-казов и т.п.

Если же перевести их активность на язык высоких теорий, то «феменки» сделали попытку деколониза-ции женского тела, узурпированного в угоду прибыли (в неолиберальном дискурсе) или репродукции (в не-оправом дискурсе). «Феменки» смело бросились в эк-сперименты, делая свое тело личностно-приватным и «непригодным» для навязывания ролей, чем вызывают стресс, диссонанс в массовом сознании, выбивают его из уютного логова «очевидностей», поднимают новые вопросы и побуждают к новым ответам: «Сегодня жен-щина не должна ставить перед собой единственную цель — как подольше сохранить свое целомудрие. Сегодняшняя украинская женщина должна быть сво-бодной, красивой, непродажной, умной, чтобы уметь выживать в этом обществе. Я думаю, что действительно главными в этих дискуссиях должны быть вопросы: ка-кой должна быть украинская женщина, что она должна делать, чем заниматься, о чем говорить и чем интере-соваться? — так формулирует актуальные задачи одна из лидеров движения Инна Шевченко. Обнажение тела «феменками» в сочетании с их фирменным атри-бутом — веночком, символом девичьего целомудрия, — становится предельно ироническим знаком вызова и парадокса, демаскируя самые типичные «грудные» составляющие феминности — эротическую и материн-скую.

Сначала было трудно понять, насколько длитель-ным будет движение и в каком направлении будет развиваться. Серию акций «Украина — не бордель!»,

с которых начинали «феменки» два года назад, анали-тики считали «сырой» и менее удачной с точки зрения четкости месседжа, а кое-кто и сегодня считает это «(проплаченной кем-то) рекламой украинских прости-туток». Едва ли можно спрогнозировать, на какие шаги решатся активистки в скором времени и насколько радикальные темы будут поднимать. За последние не-сколько месяцев темой их протестов, например, были антиукраинская политика Московского патриархата во главе с патриархом Кириллом; незаконные обвинения в адрес Анастасии Гришай, бывшей украинской порно-актрисы, матери двоих детей, в хранении и распростра-нении порнографии; разрыв в размере средней зара-ботной платы женщин и мужчин; политика власти, ко-торая приводит к увеличению внешнего долга Украины перед МВФ; проблема всплеска секс-туризма в Украину в связи с проведением матчей «Евро-2012» и другие.

В последние месяцы Интернет буквально не успе-вает «остывать» после горячих акций «Фемен». Акция «Украина не Алина» — костюмированный протест «с грудными детьми» на руках к приезду Путина в Украину — вызвала аресты шести активисток и попытки инкри-минировать им статью 173 АКУ (хулиганство) - суд за-вершился в пользу «феменок». Именно эта акция дала некоторым исследователям возможность увидеть в деятельности «Фемен» новый молодежный украинский патриотизм.

Перед Посольством Ирана в Украине, а потом, сор-вав открытие дней иранской культуры в Украинском доме, «феменки» протестовали против решения иран-ского суда приговорить к смертной казни через забра-сывание камнями Сакине Мохаммади-Аштиани — мать двоих детей, подозреваемую в супружеской измене.

Эта акция получила широкую огласку и в исламском мире: иранское телевидение взяло у представитель-ниц «Фемен» интервью через Интернет; виртуальное пространство наполнено письмами благодарности от исламских женщин. Следует сказать, что под дав-лением ряда международных правозащитных орга-низаций Сакине Мохаммади-Аштиани освободили. А вот «Фемен» может получить иск от Посольства Ира-на в Украине.

На экспериментах с феминностью «феменки» не остановились. Они бросили вызов грубой маскулин-ности футбольных фанатов, частью образа которых является использование сексуальных услуг. Недавняя фотосессия Инны и Саши Шевченко стала очередной своеобразной инъекцией шока массовому сознанию. Имитируя бутылками фаллосы, «феменки» пародий-но инсценировали порнографическо-сексуальные отношения футбольного болельщика и женщины, разоблачая при этом фаллоцентризм мачизма, где женское сексуальное подчинение становится важ-ной частью его (мачизма) формирования и станов-ления (в одном ряду с пивом и футболом). Откровен-ные вульгарность, ироничность, пародийность сцен не оставили равнодушным никого, вызывая целый спектр реакций.

«Фемен» не обращает внимания на негативные отзывы, потому что, как утверждают его представи-тельницы, главное, что внимание к проблеме привле-чено, она услышана: «Нет, нас это не оскорбляет, мы знаем, что такой реакции и следует ожидать. Основ-ное число людей реагирует именно так. Но ведь они реагируют, пишут, высказываются — и это хорошо. Потому что обращают внимание на проблему и ви-дят, что мы хотели сказать акцией» (Анна Гуцол); «На то и направлена наша деятельность, чтобы вызывать какие-то эмоции и развивать дискуссии в обществе» (Инна Шевченко). Эти прививки от социальной сле-поты могут сделать социальные проблемы более ви-димыми и спорными даже тогда, когда определенная часть общества этой иронии, пародии, постмодерно-го вызова не прочитывает, не замечает, принимая все за чистую монету.

«Фемен», как инициатива снизу, является движе-нием спонтанным, рефлексивным, мгновенно дейс-твующим на новые общественные вызовы, в такт с их блоговским мотто: «Пришла. Разделась. Победила». Они акционистки, а следовательно, утверждает Анна Гуцол: «Мы все же боевой отряд, мы на улице дейс-твуем. Мы не «копаем», не исследуем. Считаю — на улицах, на баррикадах пока что надо действовать». Темы для акций появляются спонтанно, черпаются из жизни, из новостей, концепции формируются в про-цессе действий, обсуждаются коллективно, лозунги рождаются в процессе подготовки: «Это действитель-но коллективная работа. Придумывает Аня, я приду-мываю, Саша придумывает, придумывают девчонки. Просто звонят по телефону и говорят: «О, там такая акция будет, я такое придумала, может, напишем?» (Инна Шевченко).

Стратегическое равнодушие «феменок» к (слож-ным) политическим/феминистическим теориям, а также отстраненность от потребности заранее четко формулировать свои политические позиции и идео-логию, как такие, которые отвлекают от практики, и как такие, которые являются антиподами фирменно-му «феменскому» мгновенному акционизму, просто-те и понятности, все больше становится очевидным слабым местом «Фемен». Наряду с нацеленностью на масс-культуру, а отсюда — и на масс-дискурсы, это сбивает акционисток на противоречия, подталкивает подхватывать стереотипы и ксенофобные клише. Так, в рамках акций «Украина — не бордель!» объектом «феменской» критики становятся представители оп-ределенных этнических или религиозных групп (тур-ки, хасиды и пр.), что придает заявлениям «Фемен» ксенофобное звучание. В акции против повышения пенсионного возраста женщин «Фемен» легко при-бегают к гомофобной лексике (Кабмин они называют «гомосексуальным паханатом»). А, скажем, во время «прорыва» в PinchukArtCentre с акцией «ВагинАрт» напротив знаменитой картины фотохудожника Сер-гея Браткова «Хортица» «феменки» не поняли иро-ничности этого произведения актуального искусства. И попались на собственный же крючок...

Не затихает полемика и вокруг темы - насколько самостоятельным является проект. Назойливость, с которой поднимается этот вопрос, показывает не-доверие общества к самой возможности того, что молодые девушки самостоятельно объединились в действенную организацию. Никто не надеялся, что уличный женский акционизм, содержащий вырази-тельную феминистическую перспективу (как полити-ку борьбы за права женщин), придет к нам в образе гламурных молодых девушек, словно ответ-вызов постсоветской мизогинии, воплощенной в шутках о недалеких блондинках... А между тем прошли уже не одни выборы, и «Фемен» не проявились как рупор отдельной партии или политической силы. Обраща-лись ли к «Фемен» политики? «Обращались, — ком-ментирует Анна Гуцол, — просили организовать ак-цию «за» или «против». Мы приходим на встречу, но в результате отказываемся от сотрудничества, потому что законопроекты наши они проводить не хотят». Насколько смогут реализовать «Фемен» свои поли-тические амбиции (а они у «Фемен» есть), насколь-ко удачно будут маневрировать между пряниками и сетями политических партий, — вопрос будущего. А пока «малобюджетность» феменских акций, их фи-нансовый аскетизм, а также переход к устоявшей-ся на Западе стратегии фандрейзинга через обще-ственные пожертвования и распродажу сувениров с символикой «Фемен» дают основания надеяться, что лидеры этого движения действительно ценят его независимость.

Статья написана при поддержке представительства

Фонда Генриха Бёлля в Украине

FEMEN проиллюстрировали

обещанную Януковичем

политику стабильности.

Ее плоды: расправа с

политическими оппонентами,

давление на СМИ на фоне

обнищания народа. Акция на

кладбище с целью отобразить

«стабильность» в Украине:

холодно, страшно и бедно.

фото Сергея Светлицкого,

Украина

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


43

42

– Изначально – как у вас появился интерес к социальным темам?

Почему?

– Постановка вопроса кажется странной. Могу ответить вопросом

на вопрос: а как социальные темы могут не интересовать?

– Топлес-протест намного заметнее, чем «одетый». Можете ли

вы назвать какой-то практический результат?

– Первые полтора года мы проводили одетые протесты, и о нас

писали и говорили. Наша главная цель – женский активизм, тут мы

добились многого. Для того, чтобы власть приняла конкретные ре-

шения, законы, надо пересажать всех бандитов, которые находятся в

парламенте.

– Что чувствуешь, когда раздеваешься? Страх, кайф, холод, дис-

комфорт, гордость?

– Перед тем, как раздеться, конечно, существует волнение, но ты

идешь на этот шаг осознанно и поэтому концентрируешься на задаче,

поставленной организацией, а не личных переживаниях.

– Что чувствуешь, когда «они» пресекают ваши действия (хва-

тают, волокут, запихивают в машину)?

– Ненависть к «ним», а еще больше ненависть к тем, кто им

приказал помешать акции. Ведь нас задерживают не по закону, а по

приказу начальства.

– Чувствуете ли вы динамику в отношении к вам (стало больше,

меньше симпатии/антипатии/поддержки/осуждения/сторонников/

противников)?

– Всего вышеперечисленного стало больше.

– Обижают ли вас насмешки?

– Сначала они тебя не замечают, потом смеются над тобой, затем

борются с тобой. А потом ты побеждаешь. (Махатма Ганди)

– Какую акцию вы считаете наиболее успешной?

– «Украина – не Алина», когда мы топлес встречали Путина, про-

тестуя против его приезда в Украину.

– Проявляет ли женское движение интерес к вам? Вообще, вы как-

то его ощущаете?

– Почти не ощущаем, только когда пытаются нас изучать.

– Относите ли вы себя к женскому движению?

– Безусловно. Мы – женское движение FEMEN и боремся за жен-

ские права.

– Пробовали ли вы находить средства у женских фондов (участ-

вовать в их конкурсах, писать заявки)?

– Поначалу пробовали, но мы не вписываемся в их формат. Ник-

то из них никогда не даст средств на настоящую борьбу с властью. Их

цель – погасить дух борьбы в стране.

– Предлагали ли вам сотрудничество женские организации? Во-

обще, как вы относитесь к вопросам сотрудничества, нужно ли оно

вам и в чем?

– Предлагали сотрудничество однажды, но не выполнили своих

обязательств. Это было на конференции по биоэтике, где мы вместе

должны были протестовать против запрета на аборты. Конечно, гру-

дью на амбразуру должны были бросаться мы. И мы это сделали, а вот

феминистки, которые обещали поставить на улице стенды с описани-

ем проблемы, так и не появились.

– Находите ли вы нужным учиться?

Однозначно да.

– Есть ли у вас планы на будущее?

– Собираемся стать партией и параллельно развивать междуна-

родное женское движение. Это будет и специализация на «женских

вопросах» и широкий круг социальных тем. Ведь женщины – это не

только проституция или подгузники.

ÔÅÌÅÍ: èíòåðâüþ «Äèàëîãó æåíùèí»

на вопросы ответила Александра ШЕВЧЕНКО, активистка, куратор акций

îíè ñ÷èòàþò ñåáÿ ÷àñòüþ æåíñêîãî äâèæåíèÿ

СВОИ СРЕДИ ЧУЖИХ фото Александра Жадана, Украина

ПОЧЕМУ ЭТО ВАЖНОС понятием «сексизм» в России мало кто знаком.

Но только с понятием. Сексизм как явление присутс-твует в жизни всех россиян. Классическое опреде-ление: сексизм – это дискриминация по признаку пола. Выражается в стереотипных представлениях о негативных качествах, которые приписываются всем представителям определенного пола. В патриархат-ных обществах сексизм в основном обращен против женщин. Им с самого рождения навязывают стандар-ты поведения, выгодные мужчинам. Женщин искус-ственно ограничивают в выборе сфер занятости (и довольно часто связывают их с так называемым «ес-тественным предназначением» – рождением и вос-питанием детей и ведением домашнего хозяйства), к женщинам предъявляют завышенные требования в том, что касается поведения и внешнего вида, и в том, что касается сексуальности. Эти дискриминационные практики настолько встроены в социальный и куль-турный контексты, что воспринимаются как норма большинством людей. Именно в этом – главная опас-ность сексизма. Из-за него дискриминация женщин становится обыденным и повсеместным явлением.

Феминистки первыми сформулировали понятие

сексизма и начали борьбу с ним. В европейских стра-нах уже становится нормой, когда любая публичная фигура может поплатиться карьерой за высказыва-ния, унижающие женщин. Недавний пример: извест-ный британский футбольный комментатор Энди Грэй был уволен за оскорбительные высказывания в адрес одной из судей матча премьер-лиги Шан Мейси. Он в грубой форме поставил под сомнение ее профес-сиональные качества – только потому, что она – жен-щина. Теперь Энди Грей пытается через суд восстано-виться на работе.

Подобная же участь ожидала и главу городской фракции Народной партии Швейцарии в Люцерне Рене Куна, который сравнил швейцарских женщин с огородными пугалами, поскольку те не закрашивают седины и не носят шпильки. Особенно он прошелся по внешности феминисток из левого политического лагеря. Эти заявления вызвали столь негативную ре-акцию общества, что через несколько дней Кун вы-нужден был уйти в отставку.

Согласитесь, в современном российском обществе подобные случаи невозможно себе представить. Все, кому ни лень: от политиков до журналистов, от биз-несменов до писателей и религиозных деятелей – не стесняясь в выражениях и абсолютно безнаказанно,

Наташа БИТТЕНРоссия

журналистка, политолог, писательница, активистка

инициативной группы «За феминизм». Автор публицисти-

ческих и научных публикаций. Автор романа «Mainstream»,

вышедшего в 2007 году в издательстве «Олма» (под псев-

донимом Наталья Ким). Специализируется на гендерных

исследованиях. Несколько лет возглавляла крупнейшую

частную общественно-политическую газету в Кемеровской

области. В настоящее время - владелец женского интер-

нет-портала «Клуб путешественниц»

(http://www.journeywoman.ru)

ïð

àêò

èêè

ñî

ïð

îòè

âë

åí

èÿ

ÍÀÃÐÀÄÀ ÍÀÉÄÅÒ ÑÂÎÈÕ ÃÅÐÎÅÂ

ìîñêîâñêàÿ èíèöèàòèâíàÿ ãðóïïà «Çà ôåìèíèçì»

ó÷ðåäèëà èíòåðíåò-ïðåìèþ «Ñåêñèñò ãîäà»

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


45

Выдвижение кандидатов проходило по трем номинациям:

I. Сексист года (личный зачет). Здесь номини-ровались авторы наиболее одиозных сексистских высказываний.

II. Сексистская реклама года (командный зачет). В эту категорию попали видео- и аудиоролики, а также реклама в печатных СМИ и наружная рек-лама.

III. Специальный приз был учрежден для жен-щин, делающих антиженские заявления (высказы-вания).

Интернет-голосование проводилось на сайте инициативной группы «За феминизм» (http://www.zafeminizm.ru/). По его итогам и были определены победители.

В личном зачете победу одержал журналист Дмитрий Соколов-Митрич, получивший 28 про-центов голосов за статью «Мужское счастье», опубликованную в газете «Взгляд».

Цитата: «А зачем нам вообще человек жен-ского пола − со всей его сегодняшней культур-но-идеологической нагрузкой − после того, как этому человеку исполняется 40 лет и он окончательно теряет единственное, что в нем было женского − внешнюю привлекатель-ность? Что нам теперь с ним делать?»

В командном зачете победили творческие коллективы компании EVYAP и AMK Znamenka за рекламный ролик средств для бритья ARKO со слоганом: «Родиться мужчиной – это плюс». Этот ролик насаждает стереотип, будто мужчина по определению лучше женщины, что родиться жен-щиной – это минус.

В номинации «Специальный приз для женщин, делающих антиженские высказывания» с абсолют-ным отрывом от конкуренток (90 процентов) победила Председатель ЦИК Республики Беларусь Лидия Ермошина.

практики сопротивления

44

позволяют себе сравнивать российских женщин то с проститутками, то с клоунами, призывают ограничи-вать конституционные права женщин, контролировать их внешний вид, лишать свободы за аборты…

Именно поэтому активистки инициативной группы «За феминизм» решили привлечь общественное вни-мание к сексизму как к явлению. В нашем понимании демократия – это форма общественного договора, когда публичные персоны (политики, предпринима-тели, общественные деятели, журналисты) готовы отвечать перед обществом за свои слова. К сожале-нию, в современной России за слова отвечают лишь изредка журналисты, и почти никогда – политики. Это несправедливо. Мы видим свою задачу в том, чтобы развивать общественный диалог, делать проблему сексизма видимой и значимой. Мы мечтаем о том, что настанет время, когда из-за сексист-ских высказываний и российские политики будут вы-нуждены подавать в отставку.

КУБОК В ВИДЕ КАСТРЮЛИИнтернет на сегодняшний день – наиболее свобод-

ная и демократичная информационная среда. Поэтому призыв выдвигать кандидатов на звание главного сек-систа 2010 года в сообществе LiveJournal «За феминизм» (http://community.livejournal.com/zafeminizm/) был услышан и активно поддержан блогерами. С особым энтузиазмом идею приветствовали участницы ЖЖ-со-общества feministki (http://community.livejournal.com/feministki/).

Ее кандидатура привлекла внимание белорусских блогеров и независимых интернет-СМИ, которые мас-сово публиковали информацию о выдвижении Ермо-шиной на звание главной сексистки года. Поводом ста-ло ее высказывание на пресс-конференции о влиянии

БОГАТЫЙ КОНТЕКСТОрганизация вручения дипломов победителям

состоялась при поддержке Музея женской истории, истории женского и гендерного движения (Украина, г. Харьков) и гендерной фракции РОДП «Яблоко».

Хотя все победители были заранее приглашены на церемонию вручения Премии, ни один из них на ме-роприятие не явился. Тем не менее, оно стало успеш-ным. Собравшиеся обменялись мнениями по поводу номинантов и результатов голосования.

Председатель Гендерной фракции РОДП «Ябло-ко» Галина Михалева обратила внимание на показа-тельный факт – среди претенденток на Специальный приз оказалась и депутат Государственной Думы РФ от фракции «Единая Россия» Екатерина Лахова, глава «Союза Женщин России».

Лахову номинировали за то, что она публично поддержала дискриминационное высказывание про-тоиерея Всеволода Чаплина, переложившего вину за изнасилования с преступников на жертв. 17 декабря 2010 года на пресс-конференции в Москве он заявил: «Если она носит мини-юбку, она может спровоциро-вать не только кавказца, но и русского. Если она при этом пьяна, она тем более спровоцирует. Если она при этом сама активно вызывает людей на контакт, а потом удивляется, что этот контакт кончается изна-силованием, она тем более не права», – транслируя таким образом и сексистские, и националистические стереотипы (обвиняя всех представителей Кавказс-кого региона в склонности к сексуальному насилию).

Галина Михалева сказала по этому поводу: «Наше официальное женское движение имеет классическую историю: Комитет советских женщин, приводной ре-мень КПСС, используя политическую косметику, пре-вратился в приводной ремень тандема. Эта организа-ция вместо защиты прав и возможностей женщин, в соответствии с 19 статьей Конституции, на самом деле приносит вред, и об этом надо говорить прямо».

Отдельно обсуждался вопрос о сексистской рек-ламе. Она играет особую роль в современном обще-стве. Каждый день мы видим сотни рекламных сооб-щений, которые незаметно влияют на нас, формируя определенные модели поведения и стереотипы, социальные роли и индивидуальные предпочтения. Средний европеец «потребляет» в день порядка 2500 рекламных объявлений (как по традиционным кана-лам – по телевидению, радио, из прессы и наружной рекламы, так и через Интернет).

К сожалению, в последние годы в рекламу вер-нулись худшие из устаревших клише, где женщина представлена в роли домохозяйки или танцовщицы, зазывающих мужчин приобрести какой-либо товар. Реклама становится по-настоящему опасной, когда использует сексистские стереотипы и укрепляет их,

«жесткого разгона» демонстрантов на признание ле-гитимности президентских выборов в Беларуси, среди которых было много женщин. Она заявила: «… этим женщинам делать нечего. Сидели бы дома, борщ варили, а не по площадям шастали».

Все это и определило выбор главного приза Премии – Кубок победительницы, изготовленный из высокоп-рочного металла, покрытого декоративной эмалью, в форме кастрюли. Он отправился ценным грузом в ад-рес Центральной избирательной комиссии Республики Беларусь вместе с Дипломом «Сексист года-2010».

Почетный сертификат лауреату премии

Блогосфера тут же отреагировала демотиватором

«Не умеешь считать? Сиди дома, вари борщ!» Под

этим же лозунгом был организован феминистский

флэш-моб: сбор личных фотографий женщин,

изображенных с кастрюлями

формируя у аудитории представления о взаимоотно-шениях мужчин и женщин как об отношениях насиль-ника и жертвы, демонстрируя обыденность насилия. Сексистская реклама опасна тем, что дегуманизирует женщин, представляя их лишь в качестве сексуаль-ных объектов. Серьезность ситуации заключается в том, что реклама обладает сильным влиянием на мо-лодежную аудиторию, что может иметь негативные отдаленные последствия, в частности, сделать не-возможным прогресс в достижении равенства между мужчинами и женщинами.

Поэтому собравшиеся подчеркнули, что создатели должны нести особую ответственность за рекламные продукты, пропагандирующих насилие, неуважение к личности, подстрекающих к насильственным дейс-твиям между представителями разных полов.

В ходе дискуссии руководитель Школы активного горожанина РОДП «Яблоко» Татьяна Овчаренко отме-тила, что, с точки зрения теоретиков рекламного дела, акцент на половую привлекательность – это прими-тивный метод, демонстрирующий полную творчес-кую беспомощность.

Овчаренко также обратила внимание на то, что одним из номинантов на звание «Сексист года-2010» стал председатель Конституционного суда Валерий Зорькин. Человек, возглавляющий главное россий-ское учреждение по защите прав граждан, уже не в первый раз проявляет поразительную беспомощ-ность в аргументации по вопросу равенства полов, явно игнорируя статью 19 Конституции РФ.

Редактор сайта «Демагогия. ру» Сергей Рыженков предложил создать инициативную группу, которая, при поддержке партии «Яблоко», попытается разра-ботать законодательную инициативу по ограниче-нию сексистской рекламы. Активистки инициатив-ной группы «За феминизм» присоединились к этому предложению. Они обратились к собравшимся брать на заметку сексистские высказывания политиков и общественных деятелей, а также сексистскую рекла-му. Список номинантов на звание «Сексист года-2011» мы начинаем формировать уже сейчас.

Специально для журнала «Диалог женщин»Москва

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


47

если задуматься

46

Мой сын окончил девятый класс. При вручении ат-тестатов об основном общем образовании директриса школы сделала заявление, которое вполне могло бы стать сенсацией: “Быть настоящим специалистом свое-го дела – это процентов семьдесят счастья. Особенно для мальчиков. Девочкам труднее. Я вам никогда не го-ворила, теперь скажу: мы живем в мужской цивилиза-ции. Женщине приходится брать на себя мужские обя-занности, если она хочет состояться как человек”.

Сенсационность была в том, что директриса неожи-данно заговорила языком западных феминисток, упот-ребив термин “мужская цивилизация”. Но, к сожалению, этих слов никто не заметил. Ни девушки, ни юноши просто не поняли, о чем речь.

КАК ЧЕЛОВЕК И КАК ЖЕНЩИНАЧто это значит: “Если девушка хочет реализоваться

как человек”? А как еще она может реализоваться – как жираф, что ли? Девушки любого возраста, от старшек-лассниц до бабушек, находят ответ мгновенно: как женщина. Встретить свою любовь, выйти замуж, родить детей, чувствовать себя красивой и желанной. Это и значит – реализоваться как женщина. А как человек? Развить свои таланты, преуспеть в профессии, добить-ся всеобщего уважения.

Хорошо, а для противоположного пола есть такое же разделение: как человек – и как мужчина? Опрошенные автором этих строк мужчины сначала ответили твердо: фигня какая-то, нет такого понятия – “реализоваться как мужчина”. Потом вспомнили: а вот говорят же, что

мужчина должен построить дом, посадить дерево, вырастить сына. Ага, так вот это и значит – реализо-ваться как мужчина? Хотя нет, постойте, это как раз – как человек…

С другой стороны, когда мужчина достигает про-фессиональных успехов, зарабатывает деньги, до-бивается высокого социального статуса – это он реализуется как человек, так? А почему не как муж-чина – ведь, как известно, мужчина должен быть до-бытчиком… Нет, все-таки фигня: понятия “мужчина” и “человек вообще” никак не хотят разделяться. Не зря во многих языках это просто одно и то же слово (английское “man”, французское “homme”). Мужчи-на воспринимается как “человек вообще”, женщина – как отклонение от “мужской нормы”: такова одна из характерных особенностей “мужской цивилизации”.

Девочки и мальчики вместе учатся в школе и вузе. Им говорят: становитесь настоящими специалиста-ми – это правильный путь к интересной и достойной жизни для всех и каждого. Потом они женятся, заво-дят детей. И вдруг обнаруживается, что – то, к чему их всю жизнь одинаково готовили и к чему они все это время одинаково стремились – профессиональное самосовершенствование – это для мужчины – свя-тая обязанность (ведь он должен быть добытчиком), а для женщины – непозволительная роскошь (ведь у нее дети).

Сказанное, конечно, не означает, что мамы вовсе не ходят на работу. Просто в каждом из миллиона слу-чаев, когда надо решить: взяться за работу перспек-тивную, но напряженную или остаться на скромной, зато спокойной, потому что ребенок еще маленький и без конца сопливится; поехать в завидную команди-ровку или остаться дома, потому что ребенок только пошел в первый класс и каждый день надо вместе с ним делать все уроки; пойти сегодня на службу или взять бюллетень, потому что ребенок опять заболел; отправиться на интересную и многообещающую де-ловую встречу – или на родительское собрание, где вас давно с нетерпением ждут директор и классный руководитель… В каждом из миллиона таких случа-ев, если мама делает выбор в пользу забот о ребенке, это само собой разумеется, как же иначе?

А вот если такой выбор (гораздо, гораздо реже и вообще далеко не в каждой семье) делает папа, то в глазах общественного мнения он герой. А может, и не герой, а просто тряпка, подкаблучник. А то и вовсе бездельник: не мог придумать ничего убедительнее, чтобы отлынивать от работы.

Миллионы случаев в сумме дают годы. И когда дети, наконец, выросли, выясняется, что маме позд-но делать карьеру. Теперь только их с папой бывшие однокурсники помнят, что в юности мама считалась даже более талантливой, чем папа. Для папы тоже возможны грустные неожиданности. Он детей кор-мил, одевал, летом на отдых отправлял, платил за их образование. А они вот выросли, и – как будто он им чужой. За серьезным советом – к маме. Пожаловаться на жизнь – к маме. Если зашли просто поболтать, по-хихикать, душу отвести – опять у мамы на кухне сидят. А отец как будто ни при чем.

ХУЖЕ, ЧЕМ УБИЙСТВОПример “мужской” социальной проблемы – пьянс-

тво. У нас вообще пьют по-страшному, но все-таки пьющих женщин гораздо меньше, чем мужчин. Как сказала одна мудрая второкурсница, девушка не-курящая и равнодушная к выпивке: “Если бы я была мальчиком, наверняка бы уже со школы курила и пила пиво каждый день. В нашем классе с этим было строго: без пива и сигарет ты “не пацан”. Если бы так сильно морально давили на меня, я бы тоже не вы-держала. Просто для девчонок это считалось необя-зательно, с нас – какой спрос? Ну, не пацан я, что по-делаешь”.

Подобные общественные установки сами по себе достаточно сильно “украшают” жизнь. А если тебя еще не предупредили об их существовании, и ты на-летаешь на эти установки со всего размаху – можно и вовсе лоб разбить так, что не склеишь. Наше об-щество почему-то упорно не хочет предупреждать своих детей. Директриса школы сказала правду: она никогда не говорит об этом на уроках – даром, что ведет как раз обществознание. Ни слова не говорит, не преподносит даже азбучных истин. Нет этого в школьной программе.

“Нормальная баба” и “настоящий мужик” – у каж-дого из нас имеется неколебимо твердое представле-ние об этих ролях. Это – основа. Это то, на чем стоит мир. Это – святое. Массовое сознание воспринимает эти роли как что-то вечное и неизменное, опреде-ленное “самой природой”. Отход от этих ролей, если не осознается, то ощущается как самое большое не-счастье и преступление. Даже убийство может быть оправдано при определенных обстоятельствах (на войне, при самообороне, в состоянии аффекта…). Но “немужское поведение” мужчин и “неженственность” женщин – это, с точки зрения обыденного сознания, окончательный приговор. Тут смягчающих вину об-стоятельств быть не может.

КАКОВ ПОДЛЕЦ!Только вот загвоздка: представления о мужест-

венности и женственности у разных людей бывают довольно разные. Причина проста – неоднородность общества. Ведь на самом деле природа дает нам только биологическую половую принадлежность – ее мы приобретаем еще в материнской утробе. А социальную роль, связанную с полом, то есть роль гендерную, “пишет” для нас общество. Вряд ли сто-ит долго объяснять, что “нормальная баба” – совре-менная москвичка, к примеру, сильно отличается от “нормальной бабы” из первобытного племени. Но и в одну и ту же эпоху, в одной и той же стране могут существовать несколько моделей гендерных отно-шений, каждую из которых принимает лишь часть на-селения. В нашей стране сегодня именно так дело и обстоит – при этом все осложняется тем, что подавля-ющее большинство соотечественников не осознают собственных гендерных представлений, хотя и руко-водствуются ими в жизни – пожалуй, более последо-вательно, чем какими-либо другими.

Обычная история: люди сначала женятся по люб-

Александра ЛАЦИС

Россия

журналистка, редактор,

исследовательница. Живет в Москве

è èõ ïåðâè÷íûå ïîëîâûå ïðèíöèïû

åñëè çàäóìàòüñÿ

ÍÀÑÒÎßÙÈÉ ÌÓÆÈÊ, ÍÎÐÌÀËÜÍÀß ÁÀÁÀ

фото Галины Петриашвили

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


49

если задуматься

48

ви, намереваясь жить вместе долго и счастливо – и только потом вдруг с изумлением обнаруживают, что их представления о семейных (как и вообще гендер-ных) отношениях – настолько разные, что совместная жизнь превращается в почти невозможный подвиг.

И начинается: “Он говорил, что любит меня. Я все го-това была для него сделать: бросить работу, нарожать кучу детей. А теперь, когда мы поженились, выясни-лось, что детей он согласен завести не больше двоих, и не сейчас, а лет через пять, а то и десять – сначала, го-ворит, мы с тобой должны стать на ноги каждый в своей профессии. А с женой-домохозяйкой ему, видите ли, будет скучно, он не хочет, чтобы я уходила с работы. Ка-ков подлец! Зачем он тогда вообще женился – что это за семья без детей? Я уверена, он нашел другую, иначе не может быть, ведь все мужчины хотят, чтобы их жены сидели дома, это же всем известно, самой природой определено…”

А в другой семье муж думает горькую думу: “Она го-ворила, что любит меня. Я все для нее делал: работал день и ночь, чтобы она могла спокойно сидеть дома, заниматься нашей дочкой. Ну, и собой, конечно: на фит-нес ходила, в салон красоты, наряжал ее, как куклу… А она едва дождалась, когда дочке исполнится три года – и заявила, что ей дома скучно. Зачем же тогда выходи-ла замуж, если не готова для нас с дочкой пожертвовать своей “карьерой” – так и сказала, не постеснялась. Да любая мечтала бы так удачно выйти замуж, как она – ка-кую еще бабе нужно карьеру? Кто бы мог подумать, что моя жена такая стерва…”

РОМАНТИЗМ КАК НАЦИОНАЛЬНОЕ БЕДСТВИЕ

Оба автора приведенных монологов – приверженцы традиционной модели семьи, и, если бы они заключи-ли брак между собой, не пришлось бы им переживать таких разочарований. Но вот незадача – им достались в супруги люди, считающие “саму собой разумеющейся” для нашего времени другую, модернизированную мо-дель семьи. И люди эти тоже почувствовали себя, каж-дый в своем браке, несчастливыми и как будто в чем-то обманутыми. Кто тут прав, кто виноват? Правы – каж-дый по-своему, а виноваты все одинаково: в том, что не попытались еще до свадьбы договориться о том, какой она будет, эта семейная жизнь.

Только вот – они ведь не потому не попытались, что все такие легкомысленные. А потому, что это у нас ре-шительно не принято. Попытку рационализировать семейные отношения, понять, как они устроены в при-нципе, и потом самим строить свою семью сознатель-но, на основе договоренности – такую попытку наши люди воспринимают как недопустимое посягательство на святое, как нечто, в корне противоречащее главно-му – любви: “Как это мы будем договариваться, словно торговцы на базаре? Вы еще скажите – подписать кон-тракт. Главное – чтобы была любовь. Если любовь есть, все само решится”.

За эту романтическую установку наши люди держат-

ся крепко, что подтверждают и простые житейские на-блюдения, и исследования отечественных социологов. Любовь как универсальный ответ на все жизненные вопросы – наше народное вообще, и женское в част-ности, постоянное заблуждение. Первой его жертвой становится, натурально, сама любовь. Вместе с бывши-ми счастливыми влюбленными, пополняющими собою несметные ряды людей, чья личная жизнь – поломатая, колесом переехатая.

МЫ ЗНАЕМ, КАК НАДОЕсли посмотреть, что у нас сегодня пишут и говорят

публично на темы личных и семейных взаимоотноше-ний мужчин и женщин, обнаруживаются два основных направления.

Первое – ортодоксальное. Когда в XXI веке в поезде московского метро удивленные пассажиры обнаружи-вают на стене плакат с лозунгом «Безопасного секса не бывает!», агитирующий молодежь против использова-ния презервативов, – это не диверсия врагов, стремя-щихся ускорить у нас распространение гепатитов В и С, не говоря уже о СПИДе и прочих двадцати с лишним заболеваниях, передающихся половым путем. Нет, это Мосгордума объясняет нам, что презерватив – штука практически бесполезная, а главное – безнравствен-ная. Зато полное воздержание до брака, а после – вер-ность одному на всю жизнь супругу – единственная правильная защита от всех опасностей. А заодно и за-лог семейного счастья. Что тут скажешь?

Второе наиболее заметное направление мысли – как будто совсем другое, современное. Его отражение – телевизионные ток-шоу и психологические передачи, посвященные личным и семейным проблемам. В попу-лярном ежедневном шоу “Давай поженимся”, напри-мер, ведущая и эксперты доброжелательно выслуши-вают рассказы женихов и невест об их личном опыте, каким бы он ни был – хоть один брак с последующим

разводом, хоть десяток романов с чужими мужьями. Здесь не выставляют нравственных оценок, а только делают выводы и дают советы психологического по-рядка: “Мне кажется, вы внутренне еще не освобо-дились от тех отношений…” “Он готов к серьезному шагу, а она пока не готова…”

Вроде бы, все современно, толерантно, и куль-турно, и ведущая – актриса Лариса Гузеева – вполне справедливо называет “дебильным” любимый вопрос многих женихов: “А готова ли невеста ради меня бро-сить пост заместителя директора крупного банка?”

Но вот всплывает роковая тема – о мытье посуды. И та же Лариса Гузеева, постепенно приходя все в более сильное волнение, словно жрица языческого божест-ва, входящая в транс, начинает восклицать примерно следующее: “Нет, нет! Мужчина не должен мыть посу-ду. Это – нельзя, никогда. Ни за что! Мы сами заставля-ем мужчин мыть посуду, а потом удивляемся, почему у подруги – такой мачо, а у нас – нет. Это невозможно, ни в коем случае, я даже не знаю, почему…”

Тут-то впервые посещает зрителя догадка, которая при дальнейшем внимательном просмотре этого и других “лично-семейных” телешоу только подтверж-дается. Система координат тут другая, чем у суровых сторонников патриархальных традиций, это правда. Но она столь же иррациональна (просто те смертель-но боятся презервативов, а эти – посуды) и столь же мало имеет отношения к живым сегодняшним людям. И патриархальные ортодоксы, и психологи-астроло-ги из ток-шоу – те и другие уверены, что существует готовый (и, кстати, простой) правильный ответ, и что они, советчики, его знают. А тем, кто приходит к ним за советом, нужно только достаточно благонравия (сообразительности, решимости), чтобы последовать правильным путем. При этом все советы лежат в об-ласти чисто личных взаимоотношений.

ЛУЧШЕ – ПРО ПОСУДУНо проблема-то в том, что ответа – нет. Никто его

не знает. Потому что наш мир перевернулся, а потом еще три раза перевернулся, а после постоял на голо-ве, покачался из стороны в сторону и снова рухнул, и так восемь раз подряд – и продолжает крутиться и меняться все быстрей. У нас у всех уже от этого темно в глазах, и мы пытаемся удержать равновесие, хвата-ясь за старую систему координат. Но ее давно сорва-ло ветром, это – теперь уже ни к чему не привязанная, однако все еще прочная сетка, которая только опуты-вает нас по рукам и ногам, а поддержать не может.

И добрые советы из области личных взаимоотно-шений не помогают нам, а еще больше запутывают, мешая понять главное. Понять, что на нашей личной и семейной территории мы то и дело встречаемся с силами, социальными по природе и мощи – и не-редко враждебными нам.

Сила общественного предрассудка; сила семейно-го предубеждения или страха, передающегося из по-коления в поколение, как самое настоящее родовое проклятие; сила обычно неосознаваемых нами, но властно управляющих каждым шагом «самих собою разумеющихся» «мужских» и «женских» правил, обя-

занностей и прав – вот силы, которые могут нас пока-лечить или вовсе закатать под асфальт, изуродовать наши отношения с близкими или перекорежить всю жизнь, личную и социальную, могут здорово обма-нуть – а когда раскроешь обман, увидишь, что обре-тенное знание почти уже некогда использовать, пос-кольку заблуждался ты лет тридцать подряд… Чтобы не быть пассивной жертвой этой могучей, коварной и вполне равнодушной к твоей личной судьбе стихии, надо бы постараться понять, как это все устроено и что на самом деле происходит. Окончательного отве-та не знает никто – но надо думать в эту сторону, надо научиться говорить на эти темы (пока у нас и слов-то нет), надо бы хоть как-то ориентироваться в происхо-дящем и по возможности лучше понимать друг друга. Такого рода размышление – это, собственно, и есть гендерный подход.

Но с упорством, на первый взгляд загадочным, этот подход отвергается отечественным общественным сознанием. Практически нигде, кроме специальных, сугубо научных журналов или книг, тема гендера – «социального пола» – не рассматривается хоть сколь-ко-нибудь серьезно. Ни в общественно-политической прессе, ни в глянцевых женских и мужских журналах, ни в популярных ток-шоу, ни, тем более, на уроках в школе. Почему? Ссылка на отечественные традиции тут не работает: можно подумать, «Плейбой» и «Кос-мополитен» на Руси читали испокон веков. А прижи-лись журналы, как родные. И куда менее почтенные из рода глянцевых прижились не хуже, и много еще всякого на телевидении и в кино, не говоря об Интер-нете. А гендерный подход – нет, и все тут. Почему?

А может быть, дело в том, что представления о «на-стоящем мужике» и «нормальной бабе» – это и есть наши истинные общественные убеждения? Не поли-тические, конечно, насчет осознанных и постоянных политических взглядов у нас вообще не очень, судя по тому, с какой поразительной быстротой и легко-стью большинство населения бросается из крайнос-ти в крайность на протяжении последних двадцати лет. Политические взгляды вообще, строго говоря, мало у кого есть, и не о них сейчас речь. А гендерные представления есть у всех. Далеко не все их осозна-ют (ведь это что-то «само собой разумеющееся»), зато абсолютно всеми они движут. Представления эти не подвержены моде, не меняются под влиянием рекла-мы и крайне неохотно, трудно, мучительно медленно модернизируются даже под действием самой жизни.

Вот и получается, что принципы, которыми мы на самом деле руководствуемся в социальной жизни, лежат в сознании каждого из нас за той дверью, на которой написано (в зависимости от пола носителя данного индивидуального сознания): «Нормальная баба» – или: «Настоящий мужик». И открывается эта дверь легче легкого – стоит только воскликнуть что-нибудь вроде: «Или ты не мужик?» – как человек под-прыгивает и начинает весьма энергично действовать в соответствии со своими гендерными представлени-ями, и только после (может быть) задумывается о том, по делу ли, собственно, ему сказали эти волшебные слова.

в окружении женщин.

фото Галины Петриашвили

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


51

наш вопрос в искусстве

50

За последние 20 лет это первый проект, где поставлена задача описать и увидеть в нашем искусстве тему гендера – да еще и совместить ее с довольно сложным периодом в истории страны. Что и говорить, идея заслуживает вни-мания. Проект готовился долго и кропотливо, и, как любое начинание в сфере «актуального искусства», должен был встретить поддержку. Увы, и московская критика, и арт-круги оказались не вполне готовы обсудить женский воп-рос в искусстве.

ОХОТА НА ВЕДЬМСовременное российское искусство вообще-то

не принято ругать, если вы – не патриарх или проку-рор. Но реакция на «Zen d’art» удивительна. Я не помню, чтобы за последние лет пять хоть одна выставка этого типа подверглась такому единодушному неприятию «изнутри» (и это при том, что ни власти, ни активисты с хоругвями ее вообще не заметили).

Что интересно, рациональных обоснований в стать-ях не найти – зато сколько угодно проходных стерео-типов: «затея с искусством на букву «Ж»; «типичный анекдот про блондинку»; «вышло все равно нечто в жанре закидывания в чемодан «все, ухожу навсегда». Во всех этих отзывах одна сквозная мысль: женщина как субъект творчества – в лучшем случае повод пос-меяться. А сама выставка не просто плохая: она неес-тественная, надуманная, сделана без уважения к рече-

вой и визуальной культуре, без вкуса и глаза; замысел глуп; название непроизносимое и нечитаемое; в целом – «ощущение тошнотворного беспорядка». Вдобавок критики жалеют женщин, которые дали свои работы на «непростительно бедную» выставку (надо думать, бо-гатый интерьер сообщает нечто о качестве искусства), и с некоторым содроганием говорят о «пресловутом гендере». Мы узнаем, что «специальный, терминоло-гически перегруженный язык феминистских выставок» – на самом деле не более, чем «птичий щебет», и может пригодиться разве что для мнимой солидности – «как матерок подростку».

Словом, нет проблемы, нет вкуса, нет ничего, что за-служивало бы внимания – кроме… настойчивых при-зывов вообще не высказываться на гендерные темы. Так может говорить только человек, смертельно на-пуганный, чувствующий стыд и замешательство; чело-век, который всеми силами пытается отгородиться от всего, что считает социальным проигрышем. Человек, который понимает: привлекать внимание к бедному, некрасивому, несовершенному – плохо. Так же плохо, как быть женщиной, а не мужчиной.

НИЧЕГО СТРАШНОГО НЕТПрезрение к переживаниям частной жизни и запрет

на самоанализ обычно появляются в тех обществах, где власть говорит с позиции силы. Так было, например, в официальном искусстве советских лет. Подразумевая,

что герой всегда бодр, полон энергии и ненависти к врагу, соцреализм клеймил как «буржуазные» и «упаднические» все остальные человеческие состоя-ния: грусть, беспокойство, тревогу, неуверенность в своих возможностях.

Сейчас, через двадцать лет изучения советского опыта, нам до сих пор трудно принять, что любые чувства имеют право не только на существование, но и на открытое обсуждение. Среди них, в первую очередь, переживание насилия. Осознание похожих вещей происходило в Европе и Америке в 1970-х, че-рез двадцать лет после окончания войны. Тогда это привело к появлению нескольких волн феминистско-го движения.

Как знает всякий гуманитарно грамотный человек, феминизм говорит далеко не только о женщинах: он изучает проблему восприятия социальных мень-шинств, механику их интеграции или вытеснения, изучает то, что называется стигмой – то есть, наве-шивание на какую-то группу отрицательного ярлыка. Гендерные исследования – нормальная часть науч-ного процесса: именно они учат воспринимать обще-ство как единый организм, где не существует непол-ноценных или неважных элементов. Но, как хорошо видно по рецензиям, в нашей стране разговор о теле-сности или эмоциональной жизни все еще обесцени-вается, приравниваясь к т. н. «женскому взгляду» – то есть, чему-то слабому, несолидному, слишком чувс-твительному – «сила мужчины в кулаках, а женщины – в слезах». Такое впечатление, что «женское» в сов-ременной России никак не связано с полом: к женс-кому причисляется все, что в массовом сознании не наделено властью.

О ЧЕМ ВЫСТАВКА НА САМОМ ДЕЛЕКакое общество, такое и искусство. Если общество

не обсуждает свои травмы и вытесняет их в сферу «женского», нет ничего удивительного, что на выстав-ке «женского искусства» мы видим огромный склад самых разных направлений социальной рефлексии, порой трудно соотносимых друг с другом. Вот откуда возможное впечатление «невнятицы» и утомитель-ной насыщенности.

Но так ли это плохо? Ведь и Шостаковича совсем

недавно называли «сумбуром вместо музыки». Воз-можно, как раз некая теснота экспозиции означает, что женщинам есть что сказать, и одной большой выставки для этого мало. Здесь имеет смысл вспом-нить, что идея проекта задумывалась Натальей Ка-менецкой еще в 90-е как отдельный музей женского искусства. Результат, похоже, именно музейный: за один раз все не посмотреть, имеет смысл приходить еще; обилие новых имен с первого раза зрителю за-помнить тоже трудно.

Но вот в чем критики определенно правы, так это в том, что для понимания целей и смысла выставки нужен особый и очень хорошо продуманный кура-торский комментарий, объясняющий значимость тех сюжетов, которые игнорирует «высокая культура». Этот комментарий должен не только объяснить, по-чему шаманские обереги и куклы Веры Сажиной или полотняные коллажи Тимура Новикова связаны с ген-дером, он должен выстроить свою, особую концеп-цию гендерного искусства и соотнести его с тради-ционным восприятием. Тогда будет ясно, например, что шизоидные таблицы Ольги Флоренской, описы-вающие процедуру «принудительного зайчикования животного мира крайнего Севера» (1995) – не только концептуалистская игра, но и кровавый, от первого лица, рассказ о праве государства вмешиваться в тело своих граждан.

На выставке «Zen d’art» экспликации напечата-ны слева направо. Прочесть их можно только через специальное зеркало. Все верно: «женскому» искус-ству в России пока что приходится преодолевать ко-лоссальный барьер, чтобы добраться до зрителя. Не говоря уж о том, как трудно и неприятно вкладывать силы в то, что заранее оценивается как второй сорт.

В центральном зале посетители кисточками раз-гребают землю, насыпанную на стекло, чтобы увидеть скрытую под ней живопись. Работа не из легких. Сто-ит расчистить один фрагмент, как другой уже поте-рян. И это, наверно, самая наглядная метафора того, насколько медленно и кропотливо в России пишется женская история.

Но, возможно, пока процесс здесь не менее важен, чем результат.

Надя ПЛУНГЯНРоссия

ÆÅÍÙÈÍÀ ÏÅÐÅÕÎÄÍÎÃÎ ÏÅÐÈÎÄÀ

íàø âîïðîñ â èñêóññòâå

Â Ìîñêîâñêîì ìóçåå ñîâðåìåííîãî èñêóññòâà ïðîøëà âûñòàâêà «Zen d’art»: ïîñòñîâåòñêîå èñêóññòâî ãëàçàìè æåíùèí, â èñïîëíåíèè æåíùèí è î æåíùèíàõ

И важно помнить: не сегодня

все началось! Издательницы

феминистского журнала

«Мария»: Татьяна Горичева,

Татьяна Беляева и Наталья

Малаховская

фото: Валентин Тиль Мария

Самарин, 1980

кандидат искусствоведения, сотрудник

государственного Института искусствознания и

Института истории культур (УНИК)

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


53

– А еще в Ниночку влюбился один дипломат, посол. После смерти твоего папы. Ничего, что я это рассказываю? – говорила Лариса Васильевна.

– Ничего, – сказала Таня.Разговор шел о ее недавно умершей матери.

Недавно – это год назад. Таня пришла к ее лучшей подруге. Просто так, поговорить, повспоминать.

– Ниночка ему отказала, – Лариса Васильевна стряхнула пепел в хрустальную пепельницу.

Пепельница была большая и круглая, похожая на автомобильное колесо. Когда-то такие пепель-ницы стояли в кабинетах у начальства. Отец Лари-сы Васильевны был замминистра. Неужели это он с работы принес?

Тане было странно, что она думает о такой ерун-де, когда мамина подруга, уже совсем старуха, рас-сказывает ей про маму. Какая Ниночка была чудес-ная, какая красивая, какая умная, всегда в курсе всего, и как ее все любили.

Таня вспомнила, как возила маму на машине. Хотя у нее была своя семья и дел по горло. А мама все равно звонила и требовала: к врачу, в магазин, на дачу. Однажды у нее спустило колесо. Она сама его меняла. Мама была недовольна. Сказала: «Веч-но у тебя всё ломается». Они ехали на дачу. Мама там забыла записную книжку, и вот теперь надо было тратить целое воскресенье. «Хорошо, давай поедем в пятницу вечером, с детьми и Мишей, про-ведем уик-энд всей семьей». Нет! В пятницу мама шла в театр, в субботу у нее были гости – кстати, Лариса Васильевна и была – так что приходилось ехать в воскресенье. Потому что в понедельник мама должна была сделать несколько важных звонков.

Самим поехать в пятницу и заодно книжку за-брать? Мама не любила, когда на дачу ездят без нее.

– Она отказала ему ради тебя, – сказала Лариса Васильевна.

– Да? – рассеянно спросила Таня.– Да! – Лариса Васильевна загасила сигарету.

– У этого посла были мерзкие дочки. Две хищные сучки. Ниночка была мудрая женщина. Она любила тебя.

У Тани по щекам поползли слезы.– Девочка, милая, – Лариса Васильевна погла-

дила Таню по руке.– Она никого не любила, – сказала Таня и отде-

рнулась. – А почему её все любили? Ах, Ниночка такая женщина! Какая – такая? Почему?

Лариса Васильевна взяла новую сигарету, заку-рила.

– Ты права, девочка, – сказала она хрипло. – Нина сильнее всего свою жопу любила. В смысле, свой комфорт. Я ее терпеть не могла, если честно.

Таня вскочила с кресла.– Вы врете! – закричала она. – Вы так сказали,

чтоб мне было приятно!Выбежала из комнаты, схватила плащ, хлопнула

входной дверью.– Я не вру! – крикнула ей вслед Лариса Василь-

евна.Она и вправду не врала.Она обожала свою подругу Нину и верно служи-

ла ей. Но порой ненавидела так, что хотела убить. Голову ей разбить. Вот этой хрустальной пепельни-цей.

Литературная площадка

52

Денис ДРАГУНСКИЙ

Россия

ÕÐÓÑÒÀËÜÍÎÅ ÊÎËÅÑÎПисатель, популярный блогер “Живого Журнала”:

http://clear-text.livejournal.com/

V I PСидела я в Шереметьево, ждала рейса и наблюда-

ла. В какой-то момент все засуетились, расступились и притихли. Я вытянула шею, чтобы углядеть, что же такое там происходит. Увидела двоих мужчин и жен-щину, которые шли в середине круга оцепления. Все охранники были как клонированные - одинакового роста, в одинаковых костюмах, очках и галстуках. Даже цвет волос у них, кажется, был одинаковым. Эти мужчины и женщина шли с абсолютно пусты-ми руками, без сумок. Они были так спокойны и расслаблены, так одеты, что становилось понятно, что это действительно брендовая одежда. За ними тянулся шлейф дорогого аромата. Они медленно и плавно прошли под напряженно-удивленными взглядами тех, кто сидел, лежал, ждал в аэропорту, и испарились в ждавшей их машине..

НАДОНенавижу слово «надо». Когда надо, не хочется

даже думать о том, что надо. Но оно коварное, про-буравливает мозг. Спишь ли, ешь ли, говоришь... На уровне бессознательного сидит и точит свои острые зубки о мой мозг. Аааааааа!!!! уйди, чудовище!

ПЛОХО И ХОРОШОИнтересная позиция у нашего руководства: сде-

лала плохо - вынесут мозг, опозорят перед всеми, будут постоянно напоминать о твоих ошибках, не доверять и т.д. Сделала хорошо – молчат, никакой реакции, типа “так и должно быть”, “ничего особен-ного”, “это твоя работа, хвалить не за что”. И при лю-бом возможном случае начнут вешать на тебя всё, что только возможно. Но метод “кнута и пряника” подразумевает и второе тоже.

Поэтому не люблю наше руководство.

ПЯТНИЦАХорошо, что есть пятница! Она обнадёживает, что

бег по кругу будет не то чтобы остановлен, но хоть как-то приторможен. Идёшь домой и думаешь: вот

не буду ничего делать на выходных. Вообще. Ни за что. Тупо валяться. Есть. Спать. Ага. 3 раза. Все вы-ходные носишься ещё похлеще, чем в рабочие дни - уборки, готовки, магазины, друзья, родители, кино, телефон.

В итоге опять устала…

ВКУСНЫЕ ЗАПАХИЕсть вкусные запахи - сваренного в джезве кофе,

холодного яблока, морозного утра, летнего дождя, упавшего на пыльную землю, тёплого пуза котёнка, маминых рук, белья, занесённого с мороза, ванили в печенье, новой кожаной куртки, глянцевых стра-ниц в журнале, стопки выглаженного белья, прелой осенней листвы, пива, вылитого на горячие камни в сауне.

КРАСОТАЗамечали, что бывает красивое уродство?! Иног-

да смотришь на человеческое лицо - большой нос, маленькие глаза, выпуклый лоб, торчащие уши... Все, что считается некрасивым. Но стоит улыбнуться, и всё вместе, все эти нослобушиглаза превращаются в милейший комплекс. Точно так же нельзя судить о человеке по фотографии. Фото не показывает ми-мики, улыбки, взгляда, движений, тембра голоса, запаха человека, что в совокупности и делает его уникальным.

Что и позволяет решить, нравится он или нет?

НАСТРОЕНИЕДостаточно солнца, укороченного рабочего дня,

хорошей музыки и грибного супа, чтобы настроение моё резко поднялось.

ВТОРОЕ ДЫХАНИЕИногда, когда кажется, что нет уже никаких сил,

терпения, доводов, мотивов, желаний, целей и сти-мулов жить - открывается второе дыхание... чёрт его знает, откуда берётся, но оно выравнивает эмоции, примиряет с действительностью и даёт понять, что всё не так уж и плохо.

Татьяна РЕЗВУШКИНАКазахстан

ÇÂÓÊÈ È ÇÀÏÀÕÈ

æèçíü êàæäûé äåíü фото Полины Милорадович, Грузия

живет в Караганде, по профессии социолог,

интересуется кино и литературой

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


55

Литературная площадка

54

ÌÎÉ ËÞÁÈÌÛÉ ÁÝÐÐÈÌÎÐ

В моем кабинете стоит тяжелый дубовый стол с красивой лампой из разноцветных стеклышек. Бэрримор, одетый, как всегда, в безупречный фрак и белые перчатки, принес завтрак из черного кофе, вкусных булочек, свежеприготовленного сливочно-го масла, приправленный утренними газетами.

– И все же, самое важное то, что они сущест-вовали, – говорит Бэрримор, подавая кофе и все еще находясь под впечатлением от просмотренного накануне фильма A Beautiful Mind.

«Они» – это видения героя биографического фильма, рассказывающего о жизни достопочтен-ного профессора Джона Нэша, профессора мате-матики, Нобелевского лауреата, который страдал шизофренией. Дело в том, что его несуществующий лучший друг с племянницей, а также несуществу-ющий агент ЦРУ, который давал ему указания рас-секречивать коды советской разведки, являлись… фантомами его больного воображения. По словам лечащего врача, грустно поглядывающего на без-умного пациента в палате интенсивной терапии, «какой же это ад, понимать, что близкие и любимые тобой люди не уехали, не умерли, а просто никогда не существовали…»

– М-м-м, какие вкусные булочки, Бэрримор. А мне кажется, что самым интересным является то, что «они» существовали и не существовали одно-временно…

Но у Бэрримора началась фаза общения, когда он становился непроницаемым для чужих доводов, пока не выскажет свою мысль до конца.

-… Впрочем, я всегда полагал, что люди склонны выдумывать и приукрашивать свою жизнь. И это началось с тех пор, как они отмежевались от живот-ного мира. Умение выдумывать есть проявление души человека…

– Можем ли мы приравнивать мышление к выду-мыванию, дорогой Бэрримор? Мне кажется, это неправильно.

-… и именно этот навык отличает его от живот-ных. Человек перестал хотеть жить базовой реаль-ностью, которая, по сути, является промежутком времени между рождением и смертью, наполнен-ный в худшем случае выживанием, а в лучшем – пресыщением. Для человека не столько страшно умереть, сколько не жить в удовольствии, не быть принятым, любимым, понятым, и, увы, в редких слу-чаях – не быть нравственным. И хотя все эти поня-тия, по сути, иллюзорны и не осязаемы, но для него – очень реальны, возможно, реальнее самого факта его существования.

– Я понимаю, это нерешенная проблема толкова-ния реальности. Но…

– Но опасность возникает вовсе не тогда, когда человек выдумывает сам себя – ведь, в конце кон-цов, это очень полезно и увлекательно, а в неко-

Ирма МАНАШЕРОВА

Россия

торых случаях и просто необходимо. Нет боль-шой опасности и тогда, когда человек придумы-вает несуществующих друзей, как господин Нэш, хотя, конечно, с ЦРУ он несколько погорячился. Проблема же возникает тогда, когда человек начи-нает выдумывать других людей вместо существую-щих. Меня всегда удивляло, когда, например, Ваша Татьяна Ларина, увидав Евгения Онегина, поняла, что всегда мечтала о нем! Она узнала его при пер-вой же встрече и сразу полюбила! А вот, допустим, наша Элизабет, из «Гордости и предубеждения», сразу поняла, что Дарси…

– Мне кажется, Ваша Элизабет…. В общем, я боюсь женщин, у которых вместо речи пулеметная очередь…

– Так вот, Элизабет присматривалась к Дарси, она понимала, что он очень симпатичный, что он сможет обеспечить ей достойную жизнь, но вместе с тем осознавала, каким редкостным, пафосным, безынициативным мудаком он являлся, но про-должала строить ему глазки, поскольку он был самым видным парнем на деревне…

– Мудак? Бэрримор, где Вы выучились гово-рить это???

– Таким образом, если Татьяна влюбилась в нарисованный в ее воображении образ, то Элизабет сначала разглядела Дарси, и только потом полюбила вполне конкретного человека. Потому что больше было некого.

– Ха-ха-ха!!! Ваша честность потрясает меня. Но если Вы думаете, что Онегин не был мудаком, то я впредь перестану есть приносимые Вами булочки…

– Но Вы ведь согласитесь, что Дарси был муда-ком побольше?

– Никогда!!!Бэрримор приуныл и снова посмотрел на свои

запонки. Повисло молчание.– Перед тем как я выйду из Вашего кабинета и

больше никогда не принесу Вам булочек, я все же завершу свою мысль. На мой взгляд, самый опас-ный вид шизофрении – это воссоздание в настоя-щем человеке, созданном из плоти, крови и мыс-лей, выдуманного образа, не говоря уже о тех ужа-сающих случаях, когда людям навязывают необхо-димость соответствовать этому образу. Поэтому люди утверждают, что любовь проходит, тогда как даже само понятие любви отрицает такую возмож-ность! Глупцы! Они ведь никогда и не любили. Но, с другой стороны, эти заблуждения неизбежны, пос-кольку люди постоянно выдумывают сами себя, и непонятно, как бороться с этим противоречием. Да, мы никогда не узнаем, что есть реальность, и пусть так! Но мы можем предпочесть думать, что наши мысли являются потенциальной реальнос-тью, а действия – свершившейся реальностью, и тогда кто скажет, что видения несчастных шизоф-

реников ирреальны? И кто возьмется утверждать, что влюбленность, когда каждый пытается понра-виться и поэтому троекратно придумать себя – не есть сумасшествие? Или – можно ли сказать – что влюбленность – единственно социально приемле-мый вид сумасшествия?

– Но в фильме дается ответ на этот вопрос, Бэрримор. По крайней мере, я его услышала, и на этот вопрос отвечает сам профессор Нэш.

– Неужели?– Да. Помните, по прошествии многих лет его

спрашивают, перестал ли он видеть «этих людей». А он отвечает: «Нет, не перестал, но я принял решение их не замечать и не общаться с ними. Своеобразная дисциплина ума». А ведь это и есть ответ, Бэрримор. Решение лежит в плоскости вос-питания чувств. Ведь только от нас зависит, ста-нет ли наша жизнь мыслеформой или ее реали-зацией, а прекрасное иррациональное чувство по отношению к другому – грязной перебранкой или произведением искусства. В каком-то смысле наша жизнь – это всегда выбор между выживани-ем и пресыщением, умиротворенностью и талан-том, заземленностью и стремлением к полету. Жизнь – это вопрос, который надо задавать себе постоянно, чтобы не исчезнуть.

Бэрримор задумался.– Интересно, а я в фильме увидел другой воп-

рос и другой ответ, – он начал собирать чашечки и тарелки на поднос. – Насколько я понял, госпо-дин Нэш в молодости был одинок, с небольшими странностями, у него не было друзей, и никто не верил в успех его научного подхода. Возможно, в трудный момент рядом с ним не оказалось чело-века, способного поддержать и приободрить, и он выдумал друга, который не пожалел жизненно важных слов. Поэтому для меня ответ остается все тем же – «не забывайте о любви к странникам, ибо через нее некоторые, не зная, оказали гостепри-имство Ангелам»

Бэрримор стоял у дверей с подносом в руках. Высеченная на двери голова льва строго смотрела на серебряный кофейник, а кофейник отражал в себе его белые перчатки.

– Бэрримор, а мы теперь с Вами тоже странни-ки, да?

Библиотека за его спиной вдруг показалась зло-веще темной и тоскливой.

Он открыл дверь.– Доброго дня, миледи.Но я оказалась у дверей раньше, чем он успел

выйти, и крепко-крепко обняла его, опрокинув остатки кофе на его белоснежные перчатки.

И тут открылась уже открытая дверь, и кто-то, закашлявшись, молвил:

– Мисс, Вы вылили кофе на Ваши перчатки.

москвичка, экономист. Любит путешествия,

кино и музыку

ëèòåðàòóðíàÿ ïëîùàäêà

2

4

6

8

10

12

14

16

18

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

42

44

46

48

50

52

54

56


56

ЗИМАУже варится небо грозами,И земля, как в щетине, в траве,Почки зимние шали сбросили,А зима всё гостит во мне.

ОНО УПРЯМОЕГолова сместила Сердце -Задала такого перца!Затворить велела дверцы....Больше ей не служит Сердце.

ЕВАМой запретный плод,мой предсмертный вздох!к поражению ходначертал мне Бог...я его сорву.знаю - смертный грех.жажду утолю -слезы скроет смех...мой запретный плод.слаще нет наград!за мгновенье - год,за мгновенье - Ад!

ТАКОЙОн не такой как все!Пьяна шальная мысль...Он не такой как все!ДУША НЕСЕТСЯ ВВЫСЬ.Он не такой как все!ОН РАБ И ГОСПОДИН!!!Он не такой как все!ЕДИНСТВЕННЫЙ, ОДИН.Он не такой как все!И ЖЕСТЧЕ ПЫТКИ ПЛЕТЬ.Он не такой как все!ЧТО ЖИТЬ, ЧТО УМЕРЕТЬ.

…А Он – такой, как все.

ПОХМЕЛЬЕЗамок. Вечер. Экипажи.Златом писаны кареты.Кучер, факела и пажи.Аромат духов, лорнеты.

Вверх ковровая дорожка,Принимает поступь рабски:Шаг ноги, касание ножкиВ ожидании чуда, сказки.

Люстр хрустальное сиянье.Взгляды, плечи, бриллианты.Флирт, игра, очарование.Эполеты, адъютанты...

Утро. Тусклый свет в каморке.И гора пустых бутылок.Платья скучные оборки.В мыльнице сухой обмылок.

ДЕРЕВО-МЕЧТАНи встреча наших рук, Ни встреча наших глаз,Ни про себя, ни вслух,Ничто не выдаст нас.

Забыть пришлось слова -Забыла мысли те,Осыпалась листва На Дереве-Мечте.

Но встреча наших рук, Но встреча наших глаз,И про себя, и вслух,Благословляют нас.

И вновь шепчу слова,Лелею мысли те.И шелестит листва

На Дереве-Мечте.

ЛЮБИТЬВ тихом омуте грез и надеждГолубых, но безрадостных днейКолокольчик меж вспаханных меж,Ты - маяк средь потухших огней.

Я – шальная, ветра запрягу,Колесницу снега подадут,Я к тебе от себя убегу -Да и что мне людской пересуд?

Мое чувство, что горный родник,Непорочна, кристальна водаОтражает божественный лик.Мне с тобой и беда – не беда!

Не таюсь, не перечу себе,Да и как ураган удержать!Ворожу на траве-лебеде,Что мечтает ромашкою стать.Тихий омут надежд голубых,Вереница безрадостных дней.Не взнуздать, не сдержать мне гнедых,Не любить - хуже всяких смертей.

ЧУЖБИНАЧужое небо, чужие даличужое сердце не принимали,и не ласкало теплом и светом,не согревало чужбины лето...

НЕТЯ собираю фантики от “нет”Уж много, много, много лет...Твой фантик удивительно красив -Он луч надежды нежно погасил.

Рита ДОЛИДЗЕ

Грузия

О себе:

социальный статус - президент НПО «Осторожно,

дети!», профессия - журналист-конфликтолог,

предназначение – женщина.

Documents

N12 2010 Диалог женщин