(32)2 март2011(32)2 март2011

9 7 7 1 9 9 6 9 8 6 0 0 5 20011

ISSN 1996-9864

Дорогие друзья!Поздравляю вас с профессиональным праздником –

Днём милиции!

Защищая интересы государства и его граждан, бело-русские милиционеры проявляют мужество и стойкость, выдержку и самоотдачу, высокий уровень профессио-нальной подготовки и способность обеспечить закон-ность, правопорядок и безопасность в нашей стране. Сотрудники органов внутренних дел несут огромную от-ветственность за здоровье, жизнь, благополучие соотече-ственников.

В системе МВД Республики Беларусь работают в боль-шинстве своем профессионалы. Вы не понаслышке знае-те, насколько нелегка милицейская служба, насколько порой высок риск, когда надо защитить людей или их имущество от противоправных посягательств. К тяготам и лишениям не привыкать – для нас, прежде всего, важно, чтобы все граждане чувствовали себя в максимальной безопасности и дома, и на улице, и на дороге.

Сегодня перед Министерством внутренних дел стоит ряд масштабных государственно-значимых задач, реше-ние которых потребует от каждого сотрудника глубоких знаний и слаженных действий, ответственного выпол-нения служебных обязанностей, беззаветного служения Закону. Дальнейшее развитие государства и общества выносит на первый план внедрение передовых техноло-гий в сфере обеспечения правопорядка. МВД Республики Беларусь придает инновациям приоритетное значение. 2011 год стал для органов внутренних дел новой отправ-ной точкой в деле системной и эффективной реализации основополагающих требований Главы государства и Кон-цепции национальной безопасности.

Однако для успешного выполнения задач наряду с ис-пользованием современных технологий важны профес-сионализм и взаимопомощь, верность Долгу и Присяге. И в этом, несомненно, достойный пример для молодых сотрудников – наши ветераны. Искренне вам благодарен за бескорыстную и действенную помощь в воспитании нынешнего поколения защитников правопорядка.

День милиции – это праздник не только для тех, кто но-сит погоны, но и для их семей. Служебные успехи дости-гаются во многом благодаря поддержке родных и близ-ких. И в это торжественное мгновение выражаю вашим родственникам признательность за понимание того, что для сотрудника органов внутренних дел нет рамок рабо-чего времени – он всегда на службе, всегда на страже мира и благополучия в обществе.

Искренне желаю сотрудникам и ветеранам, их семьям здоровья и счастья, успехов во всех делах и начинаниях!

Министр внутренних делРеспублики Беларусь А.Н. КУЛЕШОВ

В НОМЕРЕ:В НОМЕРЕ:Победитель IV Национального конкурса

печатных СМИ “ЗОЛОТАЯ ЛИТЕРА” в номинации “Лучший специализированный журнал” (2008 г.)

Главный редактор Сергей РАЧИЛА S.Rachila@gmail.com

Редактор Наталия ЕРМОЛЕНКО технический

Авторская Алексей МАТЮШфотосъёмка Вячеслав ЦУРАНОВ

Елена БОЯРОВИЧАртур СТРЕХ

Наталия ЕРМОЛЕНКОСергей РАЧИЛА

Стилистическое Наталья ХУДИНСКАЯредактирование,корректура

За подбор и достоверность фактов несут ответственность авторы опубликованных мате-риалов. Их точка зрения может не совпадать с мнением редакции. Редакция оставляет за собой право не вступать в переписку с читателями. Рукописи не рецензируются и не возвращаются. Ответственность за качество печати несет типография.

Приглашаем к активному сотрудничеству рекламодателей и внештатных авторов.

220036, г. Минск, ул. К. Либкнехта, 57. MilicijaBelarusi@gmail.com

Телефоны редакции: (017) 218-79-15 (тел./факс)

(017) 218-70-79 (017) 208-57-43 (тел./факс)

Подписано в печать 21.02.2011. Формат 60х84/8. Бумага мелованная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 5,58. Тираж 17 100 экз. Заказ №

Республиканское унитарное предприятие «Издательство «Белорусский Дом печати». ЛП № 02330/0494179 от 03.04.2009. г. Минск, пр-т Независимости, 79.

12 (32) м=!2 2011 г.

2 ГЕРОИ НЕ УМИРАЮТГЕРОИ НЕ УМИРАЮТ

f,ƒ…ь , “ме!2ь леL2е…=…2= q*!/C…,*%"=

10 ВОЕВАЛ В БЕЛАРУСИВОЕВАЛ В БЕЛАРУСИ

Š!,дц=2ь д"= .шел%…=14 ЛУЧШИЙ ПО ПРОФЕССИИЛУЧШИЙ ПО ПРОФЕССИИ

j!ед% м=L%!= j3*3ш*,…=

16 В ПЬЯНОМ УГАРЕВ ПЬЯНОМ УГАРЕ

œqеLч=“ "ƒ%!"3!B20 ТЕХНОЛОГИЯ ОБМАНАТЕХНОЛОГИЯ ОБМАНА

œc=“2!%л‘!/B

25 ДЕЛО №...ДЕЛО №...

o%!%* “%"е“2,

31 АРХИВ КГБАРХИВ КГБ

g%л%2% a3!“=*=

36 ЭТО ИНТЕРЕСНОЭТО ИНТЕРЕСНО

o%д *3C%л%м40 ПОЗНАВАТЕЛЬНЫЙ РАКУРСПОЗНАВАТЕЛЬНЫЙ РАКУРС

kег,%…46 ВСТРЕЧА ДЛЯ ВАСВСТРЕЧА ДЛЯ ВАС

`!*=д,L h…,…

вернется к ним сторицей. Этому материнскому завету Леонид Скрыпников следовал всю свою, увы, короткую жизнь…

Он рано пошел работать. В 15 лет уже вовсю слесарил в МТС, набивая трудовые мозоли. В 18 стал комсомоль-цем, в 20 лет – солдатом. Служил достойно: помкомвзво-да учебно-танкового батальона, старший сержант – это говорит о многом. Спустя три года, с честью выполнив воинский долг, возмужавший и повзрослевший, Леонид приехал в Москву. Здесь он стал одним из строителей Мо-сковского стадиона имени В.И. Ленина в Лужниках – глав-ной спортивной арены страны.

Работал ударно – приобрел специальности газосвар-щика, газорезчика, активно занимался общественной ра-ботой, стал заместителем секретаря комитета комсомола. По вечерам торопился в школу рабочей молодежи – сред-нее образование позволяло поступить в школу милиции, а это было его мечтой. В 1958 году мечта исполнилась – он стал курсантом Минской спецшколы милиции.

…Что-то особенное было в этом ладном молодом парне, прошедшем крепкую рабочую закалку, и это что-то выделяло его среди многих. Не ошиблись умудренные жизненным и профессиональным опытом руководители милицейской школы, назначив Скрыпникова команди-ром учебного взвода. Отличник учебы, он подтягивал от-стающих, был заботливым и вместе с тем требовательным командиром.

Вот что вспоминали о нем товарищи по учебе много лет спустя.

Майор милиции в отставке Борис Максимович Демен-чук, в прошлом дежурный помощник начальника Цен-трального РУВД Минска:

«Леня отличался твердым и решительным харак-тером, тянулся к знаниям. В то время в школе милиции проводилась активная воспитательная и идеологическая работа. Курсанты часто встречались с известными в Беларуси людьми – учеными, писателями, знатными про-изводственниками. А какие совместные вечера отдыха проводились у нас с молодыми рабочими часового завода, радиозавода, других столичных предприятий! В эти дни настежь раскрывались парадные двери школы милиции со стороны Ленинского проспекта (ныне – проспект Неза-висимости, 41), гремела музыка, звучал смех! Леня Скрып-ников был одним из самых активных организаторов всех этих дел. Нам всем тогда давали прекрасную возможность себя реализовать, показать, на что ты способен, и Леня этой возможностью пользовался сполна!».

Полковник милиции в отставке Викентий Николаевич Сушкевич, в прошлом заместитель начальника минского уголовного розыска:

«Скрыпников выделялся своей серьезностью, уравнове-шенностью, очень ответственным отношением к учебе. И вот что примечательно: он был очень скромен, но в то же время как-то всегда обращал на себя внимание. По воз-расту на несколько лет старше нас, он обладал значитель-но большим житейским опытом, и это помогало ему пра-вильно строить свои взаимоотношения и с командирами, и с товарищами. Он был заводилой нашего курсантского братства и великолепным организатором. Без него не обхо-дился ни один вечер, ни одно мероприятие в нашей школе».

Майор милиции в отставке Бронислав Викентьевич Антонович, в прошлом старший участковый инспектор милиции Октябрьского РУВД Минска:

«Я очень хорошо знал Леню Скрыпникова. Он был тре-бовательным командиром и в то же время очень человеч-ным. Умел по душам разговаривать с людьми. Что греха таить, у некоторых наших курсантов частенько про-скальзывали в разговоре жаргонные словечки, а то и от-кровенная нецензурщина. У Скрыпникова этого не было никогда. Сам очень скромный и выдержанный, спуску на-рушителям уставного порядка никогда не давал, но делал это настолько тактично, что никто обиды на него не таил. Прекрасный был товарищ, и так жаль, что безвре-менно оборвалась его жизнь…».

Очень ждал ребеночка! Говорил, если родится девоч-ка – пусть будет похожа на тебя, а если мальчик – то чтобы был вылитый я! Счастлив был, когда наш сынок родился. Очень обо мне заботился, даже стирать не да-вал, всё сам делал.

После окончания школы милиции он несколько месяцев поработал в ГАИ, но всё время рвался в уголовный розыск. Очень радовался, когда перевели его туда, на седьмом небе был от радости. Я не противилась – видела, что эта ра-бота ему в радость, это его призвание.

Когда в розыске стал работать, часто уходил ночью, возвращался утром. О работе не рассказывал, как-то только обронил: «Анечка, нельзя мне рассказывать никому о том, чем мы занимаемся, не обижайся!». Я и не обижа-лась – понимала, что это такая ответственная и опас-ная работа, он не хочет меня волновать лишний раз…

Когда порезали его, опрометью кинулась в больницу, пробилась к нему, он в сознании был. Глаза открыл, смо-трит на меня и говорит: «Ничего, Анечка, мы с тобой еще поживем!». Однако не суждено было этому случиться…

Гроб с его телом установили в клубе городской мили-ции, что по улице Урицкого (ныне – улица Городской Вал), народу было очень много, речи говорили, а я ничего не пом-ню. Врезалось в память только, что дождик вдруг пошел – видно, сама природа плакала, что такого человека поте-ряли! Сынишка наш Валерка, ему еще и четырех годиков не было, долго еще, услышав стук в дверь, кричал: «Папка, папка идет, открывайте дверь!..».

Как-то спустя какое-то время после похорон шла по проспекту, вижу – идет милиция строем, был, наверное, какой-то милицейский праздник. Все молодые, красивые, подтянутые. Отошла я в сторону и так залилась слеза-ми, что насилу успокоилась. Мало мы с Леней порадова-лись в этой жизни друг другом – коротким было наше сча-стье…».

…Незадолго до окончания школы милиции Лео-нид Скрыпников прошел двухмесячную стажировку в уголовном розыске Ленинского РОМ Минска. В итого-

вой характеристике, выданной райотделом, говорилось: «…При его участии раскрыто 8, а лично им – 4 преступле-ния. Самостоятельно составлял ориентировки, выполнял различные следственные и розыскные действия. Участво-вал в четырех засадах, вел большую работу с населением по профилактике преступности». И вывод: «С задачей, по-ставленной перед практикой, справился отлично, показал себя инициативным и способным работником. Успешно может быть использован на оперативной работе по линии уголовного розыска и БХСС». Таким отзывом о работе мо-лодого стажера можно было по праву гордиться!

В августе 1960 года Леонид Скрыпников вместе с дру-зьями – такими же новоиспеченными молодыми лейте-нантами – простился с родной школой.

Это был прекрасный, поистине блестящий выпуск! Тогда, более полувека назад, белорусская милиция по-лучила замечательное пополнение молодых офицеров. Имена многих из них благодаря самоотверженной и без-упречной службе навсегда запечатлены в милицейской летописи нашей республики. Среди них генерал-майор милиции Герард Владиславович Сивицкий, более десятка лет возглавлявший УВД Брестской области, полковник Владимир Кириллович Шевеленко, в прошлом начальник Управления охраны общественного порядка МВД Бела-руси, полковники милиции, великолепные розыскникиВ.Н. Сушкевич, П.Г. Нарыков, И.П. Бородич, подполков-ник В.М. Ахраменя, один из лучших участковых респу-блики майор Б.В. Антонович, удостоенный за отличную службу ордена «Знак Почёта», и многие другие. О каждом из них можно написать увлекательную повесть, которая будет занимательнее любого крутого детектива.

Но лейтенанту Скрыпникову не суждено было достичь тех высот профессиональной и служебной карьеры, кото-рые заслуженно заняли его однокашники по милицейской школе, – он безвременно ушел из жизни в самом расцвете, оставив по себе непреходящую боль и добрую память в сердцах тех, кто его знал.

После окончания школы милиции Скрыпникова направили служить госавтоинспектором. Сво-

бодных вакансий в уголовном розыске не оказалось (в те времена эта служба была в особом почете). Но мечта о розыске не покидала Скрыпникова – он «бомбардиро-вал» начальство рапортами о переводе, и вскоре удача ему улыбнулась. В феврале 1961 года он стал оперуполномо-ченным уголовного розыска Фрунзенского РОМ Минска, с головой окунувшись в беспокойную романтику сыска.

В то время в угро Фрунзенского райотдела работали всего восемь оперативников вместе с начальником капита-ном милиции Николаем Варфоломеевичем Жашковским. Глава фрунзенских сыщиков был личностью незаурядной.

От роду ему тогда было всего 24 года, но, несмотря на молодость, чувствовал он себя этаким «королем улицы». О его характере и склонностях ярко свидетельствуют факты, установленные позже при расследовании обстоя-тельств убийства работника милиции.

31 июля 1963 года около клуба Минского тонкосу-конного комбината Сахно из хулиганских побуждений избил и угрожал расправой прохожему. Буквально наза-втра вечером на Ленинском проспекте (ныне – проспект Независимости) пьяный негодяй избил гражданина Со-ловья (фамилия изменена), а затем с дружками затащил его в подъезд одного из домов и, избивая, угрожал, что зарежет. Угрозы Сахно были вполне реальными – в тот же вечер он явился к дому Соловья во 2-м Северном пе-реулке, ломился в калитку, требовал, чтобы тот вышел к нему на расправу, ругался нецензурной бранью, кричал, что всё равно его зарежет и чтобы Соловей «сушил доски на гроб». Опасаясь убийства, Соловей убежал из дома и ночевал у своего товарища, а наутро обратился к сотруд-нику уголовного розыска Скрыпникову, который обслу-живал эту территорию.

Вечером того же дня Скрыпников вместе с участковым лейтенантом милиции Л.Ф. Зозулей и дружинником орга-низовал засаду возле дома Соловья, чтобы взять Сахно с поличным. Ближе к полуночи они заметили двоих неиз-вестных, которые направились было к дому Соловья, но затем внезапно скрылись.

3 августа Скрыпников решил повторить засаду. По-бывав днем на футбольном матче на стадионе «Динамо», он отправился к месту засады, чтобы встретиться там с остальными участниками опергруппы. Тут-то произошла его роковая встреча с убийцей.

…Сахно не оставил намерения убить Соловья. Во-оружившись ножом, направился к его дому. По дороге

встретил пьяного 17-летнего Евдокимо-ва, своего знакомого, и, не объясняя сво-их намерений, предложил пойти с ним. У Евдокимова был с собой наладонник – тяжелая металлическая пластина с ре-зинкой, крепившаяся к ладони, – ору-жие грозное и опасное в драке. Около 23 часов Сахно и Евдокимов подошли к дому Соловья и внезапно лицом к лицу столкнулись со Скрыпниковым.

Как в дальнейшем показало след-ствие, Евдокимов не знал Скрыпнико-ва, но, видимо, уж очень чесались руки у сопляка-хулигана, жег карман нала-донник, который хотелось попробовать в деле, да и присутствие «крутого авто-

ритета» Сахно подстегивало! Словом, без всяких причин Евдокимов внезапно ударил Скрыпникова наладонником в левую часть лица. Леонид тут же нанес напавшему от-ветный удар и схватил его за руку, стараясь выбить нала-донник. Резинка оборвалась, и наладонник упал на землю. Его потом найдут при осмотре места происшествия, и он будет фигурировать в ходе судебного следствия как одна из главных улик…

Стычка была молниеносной, и сомнений нет, что физи-чески сильный и тренированный сыщик без особого труда справился бы с двумя подонками. Но вмешалась роковая случайность – Сахно, переместившись вправо от офице-ра, неуловимо быстрым движением ударил его ножом в живот. Впоследствии в судебном заседании врач-хирург, которая оперировала Скрыпникова, рассказала, что удар был нанесен с большой силой ножом, длина клинка кото-рого достигала 15-ти, а ширина – трех сантиметров.

…Бросив истекавшего кровью Скрыпникова, преступ-ники тут же исчезли в вечерней мгле, скрывшись через соседний проходной двор. Спустя несколько дней Сахно рассказал Евдокимову, что человек, на которого они напа-ли, является работником милиции, и предложил молчать о случившемся, пригрозив в противном случае жестоко расправиться с ним. До смерти перепуганный Евдокимов тогда же сбежал из Минска в Казахстан и скрывался там несколько месяцев.

Тем временем начался активный розыск преступников. В числе других подозреваемых в поле зрения сотрудников милиции попал Сахно, однако долгое время доказать его вину в содеянном не удавалось. Сахно запугал многих в округе, достаточно умело сфабриковал себе ложное али-би, разрушить которое и вынудить знакомых и друзей Сахно сказать, наконец, правду удалось лишь спустя че-тыре года…

У могилы Леонида Антоновича в день его рождения 13 апреля 1966 годаУ могилы Леонида Антоновича в день его рождения 13 апреля 1966 года

Помним...Гордимся...

Решением Государственной думы Российской Фе-дерации в знак памяти самоотверженной борьбы

в тылу врага партизан и подпольщиков, внесших значи-тельный вклад в победу советского народа над фашист-скими захватчиками в Великой Отечественной войне, с 2010 года 29 июня отмечается памятная дата – День пар-тизан и подпольщиков. Инициатором принятия этого ре-шения стала Брянская областная дума.

Мы встретились с человеком, который не только прини-мал активное участие в том, чтобы такой праздник появил-ся у нас в стране, но и, главное, в период с 1941-го по 1944 год воевал с фашистами в составе партизанского отряда. Николай Михайлюк – ветеран органов внутренних дел.

Родился Николай Николаевич в 1922 году в Украине, в Херсонской области, в большой крестьянской семье. Пе-режил печально известный голодомор тридцатых годов. В 1939-м был призван на службу в Красную Армию. Стал курсантом артиллерийского училища, которое окончил в июне 1941-го. В звании лейтенанта для дальнейше-го прохождения службы был направлен в Белоруссию, в Гродненскую область. Как раз ночью 22 июня прибыл к новому месту службы. А дальше была война...

Наступление немецких войск было столь стремитель-ным, что часть наших регулярных войск попала в окру-жение. Первый бой, большие потери... Но враг уже тогда встретил упорное сопротивление советских войск. При-шлось с боями отступать к Минску. Но к тому времени, когда Николай Михайлюк и несколько сотен его сослу-живцев подходили к столице Белоруссии, стало известно, что она уже занята фашистами.

Колонну наших отступающих войск встретили не-сколько человек в форме советских старших офицеров. Неизвестные приказали сдать оружие и направили бой-цов по другой дороге, это, мол, необходимо для перефор-мирования части…

Николай Николаевич вспоминает:«Мы заподозрили измену. Как это так, мы военные,

вокруг война, а нас вдруг разоружают… Один из наших бойцов подошел к этому офицеру и рванул на нем китель. Под ним оказалась немецкая военная форма. Это были хорошо подготовленные фашистские шпионы, даже го-ворили по-русски без акцента. Обманным путем хотели разоружить нас и отправить в концлагерь. Мы пони-мали, что находимся в окружении. Но бездействовать никто не собирался. Как раз в этот же день советский самолет разбросал листовки, в которых наше прави-тельство обращалось к людям, оказавшимся на оккупи-рованной территории, с тем, чтобы мы организовыва-ли партизанские отряды и воевали с фашистскими за-хватчиками. Эту листовку мы восприняли как приказ к действию.

Было проведено собрание, намечен план действий. Под-готовили ополчение из местных жителей. Сначала дей-ствовали самостоятельно, но потом удалось соединиться с десантным отрядом, который был выброшен в белорус-ские леса для того, чтобы наладить организационную ра-боту партизанского движения. В этом отряде была рация, следовательно, постоянная связь с регулярной армией, от-куда поступали приказы и инструкции».

Самыми распространенными методами борьбы пар-тизан с немцами были диверсии, открытые вооруженные столкновения, засадные бои, подрывы мостов, железно-дорожных путей. Делалось всё возможное, чтобы нанести фашистам наибольший урон в живой силе и технике. И это удавалось выполнять довольно успешно. В парти-занских отрядах было много местных жителей, которые прекрасно знали окрестности. Большая подвижность, вы-сокая маневренность, мобильность партизанских групп связывали огромное количество сил немцев и серьезно сковывали их наступление.

более приспособленное место для закладки взрывчатки. Может, найдется какое-то углубление.

Нам повезло. Примерно в километре обнаружили малень-кий мостик через речушку. Быстро уложили под него мину, а для более сильного взрыва приспособили нашу бомбу, сое-

динили замыкателем. И тут вдруг услышали шум прибли-жавшегося поезда. Не успели и на полкилометра отбежать, как раздался мощнейший взрыв, от которого содрогнулась земля. Эшелон был уничтожен полностью. 26 танков, бое-припасы, артиллерийские установки, сотни фашистских солдат...» – вспоминает Николай Николаевич.

А еще партизанский отряд имени Михаила Фрунзе под командованием молодого командира Николая Михайлю-ка уничтожил 2 разъезда на железной дороге, 3 шоссейных и 5 железнодорожных мостов, десятки линий связи, осво-бодил из плена около пятисот польских военнослужащих. Даже кинотеатр в белорусском городе Сморгонь взлетел на воздух с немецкими оккупантами! Между прочим, Ни-колай Николаевич является почетным гражданином этого города. На груди ветерана более тридцати наград, среди которых ордена боевого Красного Знамени, Красной Звез-ды, два ордена Отечественной войны, боевые медали «За отвагу», «За боевые заслуги». Кстати, Николай Николае-вич Михайлюк был представлен к высшей награде – орде-ну Ленина, но самолет, в котором находились документы на награждение, сбили немцы.

После войны Николай Николаевич продолжил службу, но уже в органах внутренних дел. Служил в лагере для не-мецких военнопленных в Беларуси, затем был переведен в Магадан, где приходилось охранять осужденных. В зва-нии капитана вышел в отставку и со своей женой, нашей землячкой, переехал на постоянное место жительства в Брянск.

ОТ РЕДАКЦИИ.ОТ РЕДАКЦИИ.Когда этот очерк уже был Когда этот очерк уже был подготовлен к печати, из Брянска подготовлен к печати, из Брянска пришла печальная новость. пришла печальная новость. Николая Николаевича Михайлюка Николая Николаевича Михайлюка не стало.не стало.Светлая память Светлая память партизану-освободителю...партизану-освободителю...

командиры В. Житник, С. Вольнич, Д. Дрозд, которые до сих пор служат во внутренних войсках, в свое время стали достойным примером для мо-лодого милиционера. То, что Евгений всегда добросовестно и ответственно подходил к любому делу, подтвер-дила и почетная грамота за высокий профессионализм и инициативу при выполнении оперативно-служебных задач от командующего внутренними войсками. Уволившись в запас, Евге-ний перешел на новое место работы. Начинал командиром взвода в Оршан-ском отделе охраны, а в 2005 году за-нял должность старшего участкового инспектора по делам несовершен-нолетних уже в горотделе милиции. Тут ему и пригодилось полученное ранее педагогическое образование. Однако стремясь повысить свой про-фессиональный уровень, в 2009 году Евгений Леонидович закончил инсти-тут повышения квалификации и пере-подготовки кадров при Могилевском государственном университете имени А. Кулешова.

Несмотря на то что подконтрольная территория у Е. Кукушкина достаточно сложная – это микрорайоны «Мясоком-бинат» и «Льнокомбинат», где находят-ся три школы, лицей, два колледжа, он не хвастаясь говорит, что порядок у него везде. Сегодня у него 28 состоя-щих на учете. Парни, реже девушки попадаются в основном на пьянстве: лениво потягивать пиво на лавочке во-преки всем запретам – любимая забава многих современных подростков. Еще одно «популярное» направление дет-ской преступности – воровство.

– Когда только пришел на работу в ИДН, приходилось больше стал-киваться с детским хулиганством, меньше – с воровством. Теперь наобо-рот, – вспоминает Евгений Леонидо-вич. – Часто дети воруют мобильные телефоны друг у друга. Одному роди-тели купили дорогую «игрушку», дру-гой может рассчитывать на среднюю модель, и то при условии, что будет хорошо учиться и слушаться. Поэто-му в дилемме: сидеть за книгами или тихонько положить телефон в карман, улучив момент, когда никто не видит, побеждает обыкновенная жадность.

Но самое страшное, по мнению инспектора, это набирающий обо-роты детский алкоголизм. Причем

во многих семьях он поощряется! «А что тут такого, если ребенок вы-пьет», – думают родители.

– В работе инспектора ИДН глав-ная трудность – это безразличие ро-дителей, – считает Е. Кукушкин, – и слепая уверенность в том, что в пло-хом поведении ребенка виноваты все: школа, учителя, милиция, но только не они.

Большая часть подростков, состо-ящих на учете, – из неблагополучных семей. Однако немало среди оступив-шихся и тех детей, кто растет, скажем так, в «тепличных» условиях и ни в чем нужды, на первый взгляд, не ис-пытывает, обделен самым важным – родительским вниманием. Когда мама и папа заняты зарабатыванием денег, ребенок предоставлен сам себе. Со скуки он ищет новых впечатлений, может связаться с плохой компанией, просто натворить бед. Его правона-рушение должно быть сигналом – ро-дители, обратите на меня внимание! Поэтому можно смело сказать, что все беды идут из семьи: всё зависит от воспитания.

Е. Кукушкин не делит детей на плохих и хороших – все ребята, пу-скай и оступившиеся, достойны ува-жения и человеческого к себе отно-шения. Но, к сожалению, не со всеми добьешься нужного результата бесе-дой. С некоторыми нужно построже, и «наглядные» аргументы действуют на них убедительнее. Для них Евге-ний Леонидович устраивает экскур-сии в колонию, организует встречи с врачом-наркологом. Даже в церковь ходят вместе. Словом, делает всё, что-бы хоть как-то отвлечь проблемного подростка от нехороших мыслей. И на многих ребят такие меры действуют, заставляют задуматься о своем пове-дении.

Парадокс работы инспектора ИДН в том, что приходится очень много проводить времени с чужими детьми, однако дочке не всегда получается уделять столько внимания, сколько хотелось бы.

– Строгий ли я папа? Да нет, на-верное, не строгий, – улыбается Е. Кукушкин.

Несмотря на совсем юный возраст, дочка Вика знает – у папы работа, поэтому не капризничает, когда он не может пойти с ней кататься на горку.

С пониманием к профессии мужа от-носится и жена Наталья, которая ра-ботает бухгалтером на льнокомбина-те. Но свободное время офицер всегда проводит со своими любимыми дама-ми. Семья любит устраивать неболь-шие походы в лес, взяв с собой до-машнего любимца спаниеля Ричарда. Сам Евгений Леонидович ярый фанат здорового образа жизни и тщательно следит за своей физической формой: не ленится совершать постоянные пробежки, не обходит стороной горо-док, где можно позаниматься на тур-никах. Неоднократно занимал призо-вые места на всевозможных област-ных соревнованиях по борьбе самбо. Кстати, как заядлый спортсмен посто-янно вовлекает в такие мероприятия и трудных подростков, состоящих на учете.

На вопрос, каково это – ощущать себя лучшим в своем деле, Евгений Леонидович пожимает плечами. Вер-нувшись со смотра-конкурса, он, за-быв о лаврах победителя, снова добро-совестно выполняет обязанности.

Чтобы принять участие в конкур-се, милиционер должен был иметь до-стойные показатели в профессиональ-ной деятельности, а также хорошую физическую подготовку.

– Я на первое место даже не рас-считывал, – улыбается победитель. – Думал, неплохо было бы попасть в тройку лучших. У меня всегда так по-лучается, если где-то участвую, то бронза обычно моя. Поэтому первое место стало неожиданностью.

Готовился к конкурсу основатель-но: повторял теорию, занимался физ-подготовкой, оттачивал приёмы само-защиты. Самым сложным, по словам Евгения Кукушкина, было упражне-ние по стрельбе из табельного ору-жия. В итоге показав отличное зна-ние теории, блестящую физическую подготовку и хорошие результаты в стрельбе, Евгений Леонидович стал лучшим.

– Главное в таких соревнованиях – поддержка товарищей, – убежден победитель, – и поэтому своим до-стижением во многом обязан им.

Но больше всего успеху отца была рада пятилетняя Вика. – «Возвращай-ся с победой, папа!» – словно зная что-то заранее, напутствовала она отца перед отъездом в Минск.

Проснулась Татьяна от того, что услышала щелчки, раз-

дававшиеся со двора. Сначала подумала – это дети взры-

вают петарды, но когда выглянула в окно, едва не ослепла.

Всё было залито светом. Желая выяснить, в чем дело, жен-

щина вышла на улицу и ахнула. Сарай, в котором нахо-

дились дрова, полыхал словно подожженный коробок со

спичками. Немедля Таня вызвала пожарных и милицию.

Огнеборцы быстро утихомирили красного петуха, не по-

зволив ему «заклевать» иные строения.

Однако едва опасность ликвидировали, как поступило

новое известие о пожаре. Соседка по дому, оставленно-

му Татьяне в наследство родителями и расположенному

в соседней деревне, сообщила по телефону, что строение

горит изнутри. Последние сомнения в том, что это дело

рук бывшего супруга, отпали. Поэтому когда пожарные

справились с огнем, за дело основательно взялись со-

трудники милиции. Осмотрев место происшествия, они

установили, что ущерб женщине нанесен немалый. В пер-

вом случае уничтожена часть сарая с курятником, строй-

инструментом и иным имуществом на общую сумму поч-

ти 2 миллиона рублей. Во втором случае материальный

ущерб составил более 5,5 миллиона рублей. Но главное

было не в этом. Огонь создавал реальную угрозу жизни

и здоровью людей. Причем как Татьяне с сыном, так и их

соседям. Только благодаря счастливому стечению обстоя-

тельств всё обошлось.

Задержанный милицией поджигатель отпираться не

стал. Он сознался в поджогах, мотивировав свои дей-

ствия желанием отомстить бывшей супруге. Как заявил

он сам, ему было всё равно, что произойдет и с окружаю-

щими, и с ним.

Состоявшийся суд воздал поджигателю по заслугам.

За умышленное уничтожение и повреждение имущества,

совершенные общеопасным способом, Вячеслав Писец-

кий приговорен к четырем годам лишения свободы с со-

держанием в колонии усиленного режима, где к нему до-

полнительно будут применены принудительные меры ле-

чения от хронического алкоголизма.

Когда у жителя Дятловского района Петра Рого-

жина возникла тяга к арсеналу военного време-

ни, история умалчивает, однако, по утверждению близ-

ких, он давно увлекался сбором боеприпасов. Вот только

на кой ляд они ему сдались, никто не знал. Так или иначе,

но пока один коллекционировал опасные находки войны,

а другие молчали, ситуация назрела взрывоопасная. Как

в прямом, так и в переносном смысле. Особенно учитывая

и без того натянутые отношения между супругами Рого-

жиными из-за пристрастия Петрухи к горячительному,

которые часто заканчивались нешуточными разборками.

В тот день находившийся дома на больничном хозяин

усиленно «лечился». Правда, не таблетками и микстура-

ми, а пивом и водкой. Приняв удар-

ную дозу «лекарств», уснул прямо

под телевизором. Когда проснулся,

обусловленная похмельным син-

дромом старая болезнь стала резко

прогрессировать. Ни с того ни с сего

Петра охватил приступ ревности к

жене Марии, которая, по непрове-

ренным слухам, якобы изменяла ему.

В общем, Рогожин закатил дома оче-

редной скандал. Орал, рычал, сквер-

нословил. Успокоить его могла разве

что рюмка водки, но супруга не наме-

ревалась самолично спаивать мужи-

ка, поэтому просто закрылась от него

трудовой вахты напился. Видя, в каком он состоянии,

сестра сказала, что раз он променял их на собутыльни-

ков, пусть с ними и остается. Такое заявление Анатолию

по душе не пришлось, но он смолчал. И всё же терпения у

него хватило ненадолго. Вернувшись домой, он обнаружил

разбросанные по дому племянниками вещи и оборванные

собакой шторы. Неприглядную картину дополняли экс-

кременты пса, нагадившего прямо на ковер. Это и стало

последней каплей, переполнившей чашу терпения и без

того невыдержанного мужика.

Едва дождавшись возвращения сестры с мужем, Толик

набросился на них с упреками. Потребовал убираться к

себе домой и больше не приезжать. Но на сестру его «на-

езд» не подействовал. Она резонно парировала, что имеет

на дом такие же права, как и он. Вспыхнула ссора. Про-

должалась она недолго. Осознав, что не способен поста-

вить сестрицу на место, Толик побежал к погребу. Из-под

его крыши вытащил минометную мину времен последней

войны. В руках со смертью, с криком «Сейчас я вас всех

взорву!» скандалист вбежал в дом. Через мгновение отту-

да выскочили заплаканные дети. Один из них был напу-

ган больше других, что неудивительно, ведь «подсевший

на коня» дядя швырнул в него нож. Благо, тот ударился в

спину рукояткой.

Ксения бросилась на защиту семейства. Очутившись

внутри хаты, она попыталась успокоить не ведавшего

что творит брата, но в ответ вновь услышала его вопли,

возвещавшие о том, что он взорвет всех и вся. При этом

для большей убедительности своих слов Анатолий ткнул

в мину зажженную сигарету. Видя, что братец не шутит,

Ксения выскочила из дома – звать на помощь людей. Вы-

звала милицию.

Именно осознание того, что вот-вот в деревне появят-

ся стражи правопорядка, подействовало на «минера» от-

резвляюще. Он пришел в себя, успокоился и молча при-

нялся ожидать своей дальнейшей участи.

Первым прибывший на вызов о помощи участковый

инспектор милиции убедил Мохова сдать мину, которая

в тот момент была спрятана под половиком, лежавшим

возле печи. Кроме нее, не на шутку испугавшийся за свою

шкуру Толик выдал еще и четыре строительных патрона.

Это означало, что опасность миновала.

Расследуя данное уголовное дело, следствие установи-

ло, что мину преступник нашел возле озера в одной из со-

седних деревень во время выпаса коров. Взял ее для того,

чтобы выделываться перед такими же, как он, безбашен-

ными дружками.

За всё в жизни надо отвечать. Анатолий Мохов с перво-

го раза этого не понял. Возможно, поймет со второго. Суд

воздал ему по заслугам, приговорив за угрозу убийством

и причинение тяжких телесных повреждений, а также не-

законное приобретение, ношение и хранение взрывных

устройств к двум годам лишения свободы с содержанием

в колонии усиленного режима.

Первая компания прибалтий-ских «разводящих» прибыла

на минские просторы 6 октября 2010 года. Ее составляли всего два челове-ка – 25-летний Андрей Линчавичус и 22-летний Дариуш Каронас. В обязан-ности последнего входила доставка напарника к местам проведения бу-дущих операций и, соответственно, его экстренная эвакуация после за-вершения преступных мероприятий. Что же касается Линчавичуса, то ему, согласно «штатной расстановке», вме-нялось непосредственное посещение квартир потенциальных жертв.

Суть же задуманной загранич-ными аферистами комбинации сво-дилась буквально к следующему: на домашний телефон престарелых жи-телей белорусской столицы поступал звонок, на другом конце провода приятный мужской голос, представ-лявшийся следователем, сообщал, что их сын (внук, зять) совершил дорожно-транспортное происше-ствие, в результате которого серьезно пострадал пешеход. Ну а так как вино-вником аварии является родственник абонента, с которым велся разговор, в отношении него будет возбуждено уголовное дело со всеми вытекающи-ми из этого негативными последстви-ями. Правда, если, конечно, у забот-ливой мамы (бабушки, тещи) имеется в наличии определенная сумма в ино-странной валюте и она готова с нею расстаться в пользу благополучного исхода нелицеприятного инцидента, то вопрос можно решить полюбовно. Для этого достаточно выплатить по-терпевшей стороне компенсацию за причиненный вред здоровью да слег-ка позолотить ручку «добродушно-му» работнику правоохранительных

органов, который, безусловно, войдет в положение и не даст делу официаль-ного хода. А дабы не терять время зря, один из родственников «искалеченно-го пешехода» прямо в момент беседы должен был выехать за получением оговоренных «откупных» (для пущей достоверности сердобольный «сле-дователь» советовал взять с курьера расписку в получении денег).

И хотя данная схема стара, как и сама телефонная связь, на любви до-верчивых белорусов к своим близким прибалтийский тандем планировал зарабатывать неплохие «гонорары». Об этом свидетельствуют масштабы и скорость, с которой идея воплощалась в реальность. Так, всего за два дня – 6 и 7 октября – Линчавичус наведался в четыре квартиры на столичной улице Голубева. Вот только не везде литов-ским гастролерам сопутствовала уда-ча, ввиду чего разжиться двумя тыся-чами долларов им удалось только по одному адресу. Во второй квартире оказался ребенок, который посове-товал дяде зайти попозже, когда вер-нутся с работы родители, и дверь не открыл. В третьей непрошеного гостя попросту послали куда подальше, а в четвертой «мирное» мошенничество и вовсе трансформировалось в раз-бойное нападение. Причиной стало то, что хозяйка вовремя разоблачила жулика и не захотела добровольно расставаться с кровными сбереже-ниями. От огорчения Андрей силой изъял валюту у владелицы (при этом сломал ей руку) и скрылся во дворах, где его в машине поджидал Каронас.

Еще по одному разу «интуристы» (оба литовца прибыли на террито-рию Республики Беларусь по крат-косрочным туристическим визам)

наведались в дома по улицам Воло-ха и Куприянова. В первом случае вместо запрашиваемых 10 000 аме-риканских долларов Линчавичусу предложили убираться из квартиры подобру-поздорову, во втором – все-таки выложили для спасения внука 1500 «зеленых». На этом гастроли за-граничного дуэта «главный режиссер и постановщик» 31-летний Альбертас Сачекес, оставшийся руководить про-цессом из Вильнюса, решил свернуть, и в ночь на 8 октября его подопечные благополучно вернулись на родину.

Но, как показало дальнейшее раз-витие событий, это был только пер-вый акт тщательно спланированной трагикомедии. После недельного перерыва к «благодарным» минским зрителям снова прибыла парочка за-морских «талантов» из этой же труп-пы. На сей раз Сачекес выпустил на сцену начинающего актера «афе-ристского жанра» Руслана Майковца, всего 21 года от роду. В извозчики ему был назначен житель Вильнюса Анатолий Палонезас, располагавший личным автомобилем, на котором 14 октября «гастролёры» и прибыли в белорусскую столицу.

Сидеть сложа руки криминальные гастарбайтеры не стали и с первого же дня пребывания в городе приступили к ударному труду, разыграв ставший традиционным спектакль в одной из квартир по Сухаревской улице. Бла-годарная «зрительница» выложила за представление 500 долларов, собран-ных по соседям и предназначавшихся для спасения от уголовного преследо-вания ее сына. Далее мошенники пе-реместились на улицу Гусовского, где поочередно навестили еще трех по-тенциальных почитателей их крими-

НА СНИМКЕ: сотрудники, раскрывшие преступления «гастролёров». Слева направо: начальник отдела по раскрытию имущественных преступлений УУР ГУВД Мингорисполкома подполковник милиции Сергей Микулич, оперуполномоченный ОУР Московского РУВД старший лейтенант милиции Михаил Лис, заместитель начальника ОУР Московского РУВД майор милиции Александр Хвасько и старший оперуполномоченный по особо важным делам УУР ГУВД Мингорисполкома майор милиции Владимир Богдан.

Минчанка, спекулируя на болезни своей дочери, за четыре года «развела» иностранную благотвори-тельную организацию более чем на € 83 тысячи

Проверку по факту нецелевого Проверку по факту нецелевого использования (расходования) использования (расходования) денег проводили сотрудники ГУБЭП денег проводили сотрудники ГУБЭП МВД Республики Беларусь. Именно МВД Республики Беларусь. Именно сюда обратилась с заявлением сюда обратилась с заявлением исполнительный директор ирландской исполнительный директор ирландской благотворительной организации благотворительной организации «Чернобыльский детский проект», «Чернобыльский детский проект», которая с ноября 2004-го по август которая с ноября 2004-го по август 2007 года оказывала женщине 2007 года оказывала женщине финансовую помощь в проведении финансовую помощь в проведении хирургической операции по пересадке хирургической операции по пересадке печени и лечении вирусного гепатита С печени и лечении вирусного гепатита С у ее дочери в Москве. Стражи у ее дочери в Москве. Стражи правопорядка провели оперативно-правопорядка провели оперативно-розыскные мероприятия, в ходе которых розыскные мероприятия, в ходе которых установили в действиях белоруски установили в действиях белоруски несколько фактов мошенничества несколько фактов мошенничества и возбудили уголовное дело…и возбудили уголовное дело…

Елена БОЯРОВИЧ

ГУБЭП МВД Республики Беларусь майор милиции Андрей Беляев (на снимке). – Так оно и есть, потому что еще ни-кто не отменял влияния на личность наследственно-сти и окружающей среды. В связи с этим, пожалуй, стоит упомянуть бабушку – мать Ангелины. Из достоверных источников известно, что эта женщина характеризу-ется крайне негативно: хитрая, корыстная, двуличная, вульгарная, беспринципная. Работая уборщицей в мага-зине, она одна вырастила четырех детей, из которых две дочери (одна из них – Ангелина) обзавелись потомством, даже не закончив школу. Так, младшая сестра Ангелины родила в 14 лет. Малышку вынуждена была удочерить бабушка. А молодая мама и после этого продолжала ве-сти беспутный образ жизни, занималась «просвещени-ем» малолетних, часто меняла сожителей. Столичная квартира по улице Плеханова, где проживало семейство, имела репутацию притона…

К моменту описываемых событий Ангелина Грибова вместе со вторым мужем и детьми уже жила в трехком-натной квартире на улице Лобанка в Минске. Медики, посещавшие больных детей на дому, отмечали в жилье условия среднего достатка (в комнатах было только са-мое необходимое: стол, стулья, кровать и т. д.), удовлет-ворительные санитарные условия (хозяйка не отличалась аккуратностью – помещение могло быть непроветрено, белье не совсем чистое, в квартире неубрано). Можно только догадываться, на какие средства существовала се-мья, ведь последние лет пять супруги нигде не работали. Глава семьи перебивался, что называется, с метлы на ло-пату. Сначала какое-то время трудился электромонтером на МАЗе, потом устроился грузчиком в один из столичных магазинов. «Пахал», пока не сорвал себе спину. В поли-клинике мужчине на полгода выдали справку о том, что ему необходим легкий труд. Впоследствии это стало хо-рошей «отмазкой» для бездельника, чтобы сидеть дома. Ангелина, естественно, находилась в социальном отпуске по уходу за детьми-инвалидами. Таким образом, на про-тяжении длительного времени основным доходом семьи были пособия по инвалидности детей (ежемесячно выхо-дило около Br 1,5 миллиона), а также пожертвования бла-готворительных организаций и физических лиц.

ПЕРВАЯ «СДЕЛКА»О том, что на благотворительных средствах, собирае-

мых на лечение детей, можно нажиться, Ангелина Грибо-ва догадалась, пожалуй, не сразу. Судя по всему, впервые такая мысль у нее возникла, когда в августе 2004 года ее 9-летнего сына Артема направили на лечение в Мюнхен через медицинскую службу белорусского посольства в Германии. Кстати, мальчик был старше Кати на четыре года и также являлся инвалидом детства. Медики поставили

Артему диагноз – детский церебральный паралич (право-сторонний) и гидроцефалит. Деньги (а это около € 28 тысяч) перечислялись безналичным расчетом непосредственно на счет клиники. Оплату производила итальянская благо-творительная организация «Поможем им жить».

Всё началось с того, что в мае 2004 года Ангелина Гри-бова обратилась с просьбой о помощи в Департамент по гуманитарной деятельности при Управлении делами Пре-зидента Республики Беларусь, где ей пообещали оказать содействие в поиске источников безвозмездной помощи для лечения детей. В связи с этим были направлены два письма – в фонды «Поможем им жить» и «Дети в беде». Откликнулся первый из них, но ввиду ограниченных фи-нансовых возможностей предложил женщине помощь в лечении только одного ребенка – или Артема или Кати. Подумав, женщина решила, что в первую очередь следу-ет подлечить сына. В августе 2004 года Артему провели курс лечения. После этого на счету мюнхенской клиники остался неизрасходованным остаток денег в сумме око-ло € 7тысяч. Об этом она сообщила в итальянский фонд и попросила разрешения перечислить остаток на благо-творительный счет Кати. Итальянцы не стали препятство-вать, и Ангелина получила удостоверение о регистрации иностранной безвозмездной помощи. С этим документом она могла снять деньги в банке наличными, что в феврале 2005 года и сделала. Впоследствии валюта была потраче-на, по словам Ангелины, на лечение детей – на поездку Кати в Москву и покупку лекарств для Артема.

После удачной транзакции Ангелина Грибова стала частой гостьей в Департаменте по гуманитарной дея-тельности. Встречаясь с руководителями ведомства, она постоянно жаловалась на ухудшение состояния здоро-вья детей, говорила о необходимости очередных хирур-гических вмешательств... Сочувствуя женщине, чиновни-ки порекомендовали ей обратиться еще в одну благо-творительную организацию – «Чернобыльский детский проект»...

ТОВАР – ЛИЦОМИрландская благотворительная организация «Чер-

нобыльский детский проект» работала на территории Беларуси с 1990 года и осуществляла медицинские и гуманитарные программы помощи детям. Ирландцы со-трудничали не только с Департаментом по гуманитарной деятельности, но и с различными министерствами – соци-альной защиты, образования, иными госучреждениями в сфере оказания помощи детям. Организация в основном занималась групповыми проектами. Случай с оказанием финансовой помощи в индивидуальном порядке, а имен-но Кате Грибовой, стал первым в истории существования проекта в нашей стране.

ЛОЖЬ ВО ИМЯ НАЖИВЫПервые денежные средства из Ирландии в размере €

2,5 тысячи поступили на благотворительный счет Кати в ноябре 2004 года. Данную сумму Ангелина Грибова обна-личила в отделении «Беларусбанка» по улице К. Маркса в Минске, как всегда, после получения удостоверения о регистрации иностранной безвозмездной помощи. Все-го же таким образом с 16 ноября 2004-го по 27 августа 2007 года предприимчивая белоруска разжилась более чем € 83 тысячами.

– Ирландцы поверили Ангелине Грибовой на слово – кто мог подумать, что мамаша будет врать, приписы-вая дочери несуществующие диагнозы, и спекулировать на этом. Поэтому за всё время в благотворительной организации ни разу не потребовали документальных отчетов о расходовании полученных денег, – рассказы-вает майор милиции Андрей Беляев. – Позже выяснилось, что контроль за целевым использованием иностранной безвозмездной помощи физическим лицам не проводил и Департамент по гуманитарной помощи. Согласно ин-струкции, там лишь велся учет регистрации ее в адрес физических лиц. В отличие от юридических, частные лица, которые регистрировали безвозмездную помощь, не обязаны были предоставлять отчет о том, как ис-пользовались деньги. В департаменте же полагали, что контролировать, куда были потрачены средства, будет сам фонд, а в фонде надеялись, что эту функцию выпол-нит государство.

Остается только догадываться, сколько бы операций могла «изобразить» Ангелина и какую сумму вытянуть у иностранцев, если бы должность менеджера головного офиса в Ирландии не занял новый сотрудник, который инициировал проверку целевого расходования средств на лечение Кати. На него мошенница «нарвалась» в кон-це 2007 года, когда пришла в благотворительную органи-зацию просить деньги уже на третью операцию. На этот раз – на сердце. По словам мамаши, девочку посоветова-ли прооперировать в НИИ имени Бакулева в апреле 2008 года, но в связи с ухудшением состояния здоровья ее от-ложили на два месяца.

– Представители фонда попросили Ангелину от-читаться о потраченных прежде тысячах евро, – про-должает Андрей Беляев. – И она это сделала: принесла два листка формата А4, на которых под реквизитами НИИ имени Склифосовского было написано о том, что проведены две операции по пересадке печени и что до-нором при этом выступила мать Кати. На каждой из бумаг рукой Грибовой были сделаны отметки, что за-траты на операцию и пребывание в клинике составили 46 и 34,5 тысячи евро соответственно. Рядом стояла ее

подпись… Когда данные «документы» показали медикам, они только улыбнулись в ответ: перед нами были грубые, безграмотные подделки.

«…В клинику имени Филатова приехала машина, ко-торая забрала Катю вместе со мной и доктором и отвезла в институт имени Склифосовского (места расположения клиники я не помню, кажется, не в центре города, туда меня привозили и отвозили на машине). Со слов данно-го (не представившегося) доктора, операция заключа-лась в том, что Кате был пересажен небольшой кусочек моей печени взамен пораженных клеток ее печени, та-ким образом, донором выступала я. По поводу забора части моей печени поясняю, что он был сделан в НИИ имени Склифосовского за 8 часов до операции дочери и его проводил этот же доктор. Забор происходил сле-дующим образом: мне сделали общий наркоз, далее я ничего не помню, пришла в себя спустя 10–12 часов. Со слов доктора, часть моей печени для трансплантации он взял с помощью иглы, без разрезов, как я понимаю, сделал биопсию. Швов от данной процедуры у меня не осталось. Более чем через неделю Катю выписали из НИИ имени Склифосовского, и мы уехали в Минск. Деньги в сумме € 9,5 тысячи я передала наличными прямо в руки этому доктору. Операция проводилась неофициально, так как для осуществления официальной операции необходимо выждать большие очереди и стоит она значительно до-роже, чем он предложил. На проживание и лекарства я потратила еще около € 2 тысяч».

(Из показаний обвиняемой А. Грибовой.)Впоследствии оперативники ГУБЭП МВД установи-

ли, что Ангелина Грибова вместе с Катей в указанные ею даты не ездила в Москву. Чтобы усыпить бдительность руководителей благотворительной организации, Грибо-ва частенько заезжала в офис благотворительного фонда с детьми, постоянно названивала Владлене Пуговкиной, сообщала, чем занимается, где с Катей находится, какое та проходит лечение. Информировала о том, что дочери якобы нелегально (по ее словам, официально лечь в кли-нику не получилось) провели две операции по пересад-ке печени в НИИ имени Склифосовского. Что интересно, во время так называемых операций девочка посещала врачей в 25-й поликлинике Минска. Милиционеры вы-яснили, что 28 февраля 2006 года ей была сделана при-вивка, 21 марта 2007 года ее осматривал хирург. А в мае 2008 года комиссия Минздрава во время обследования Кати не выявила следов гепатэктомии (трансплантации печени), что говорит о том, что данные операции не про-водились вообще.

Куда же ушли деньги, предназначавшиеся на лечение больной девочки? Сначала семья просто жила на них –

Артур СТРЕХ

ПО РЯДАМ зрительного зала вол-ной пробегает тихий ропот. Подсуди-мых по очереди выводят на сцену. Их доставляют из следственного изоля-тора КГБ, прозванного в народе «цир-ком» или «американкой». Камеры в нем размещены по кругу, так надзира-телям легче следить за заключенными.

93 свидетеля ждут своей очереди в фойе за плотно закрытой дверью. Интерес к открытому судебному засе-данию не ослабевает на протяжении двух недель.

– Специально были отпечатаны пригласительные билеты, исходя из количества имеющихся в зале мест, –

вспоминает полковник в отставке Людвиг Петров, в 1959–1962 годах работавший старшим оперуполномо-ченным КГБ БССР. – Билеты распро-странили среди сотрудников столич-ных учреждений и организаций. Зал был полон. Особенно после 16.00, после рабочего дня. Люди с удовольствием приходили, сидели, слушали.

Резонанс в обществе от процесса огромен, судят валютчиков. Тех, кто путем совершения незаконных спеку-лятивных сделок имеет баснословные нетрудовые доходы. На скамье под-судимых восемнадцать человек. Аб-солютно все в зале предполагают, что

В июне 1962 года в столичном клубе имени Ф.Э. Дзержинского царила напряженная атмосфера. На сцене довольно простые декорации: стол, три стула, маленький столик с письменными принадлежностями. Нет, сегодня здесь не концерт, не спектакль, а показательный суд по громкому уголовному делу.

Валюта поступала контрабандным путем из-за границы. Еще ее можно было обменять на советские рубли у иностранцев. Особой популярностью пользовались американские и канад-ские доллары, но встречались и ан-глийские, и французские, и японские дензнаки. А дальше был «круговорот денег и монет в природе». Достаточно мощный и стремительный…Так, один из фигурантов уголовного дела за два года скупил у постоянного клиента более трех тысяч золотых десятиру-блевых монет. Приобретал по 19-20 долларов США, а перепродавал с не-большой накруткой, имея с каждой монетки всего 2-2,5 доллара.

Главный канал поставки валюты и золота проходил через западные во-рота страны – Брест. Польские прово-дники и машинисты быстро находили контакт с белорусскими коллегами. Отсюда контрабанда потоком шла в Минск, где попадала в руки предпри-имчивых дельцов.

Полковник Петров вспоминает:– Разделение валютчиков в те годы

условно было следующим. «Дельцы» – валютчики, которые скупали и пере-продавали. «Купцы» – только покупа-ли. Причем одни из них скупали долла-ры, вторые – золото. Что это были за купцы? Был валютчик Семен Луцкий, работал начальником предубойного цеха Пинского мясокомбината. Через него проходили все животные, кото-рых привозили на мясокомбинат в порядке сдачи государству. Скот по-ступал на откормочный пункт, от-куда затем оформлялся в убойный цех. Что же делал Семен? Животных некоторое время поили и кормили, а позже взвешивали. На весах вместо поступивших на комбинат 20 тонн оказывалось 30. Привозят стадо из другого колхоза, он спрашивает: как у вас со сдачей мяса? В ответ: ой, не хватает, мы бы с удовольствием купили. Семен, может, поможете? Семен отвечал: гоните деньги за 10 тонн! Выписывая липовые накладные, в итоге в карманах Луцкого оседало немало денег.

Первая валютная сделка для Ми-хаила Бурсака оказалась неудачной. Осенью 1947 года он взял у двух минских валютчиков 60 золотых чер-вонцев и передал их неизвестному. А тот попросту исчез. Тогда Бурсак переключился на спекуляцию кожей и кожаными изделиями, за что в на-чале 1950-х попал в тюрьму. Однако, начиная с 1956 года, дела на валютном поприще пошли намного успешнее.

Как-то на допросе Людвиг Петров спросил у Бурсака – почему тот ре-шил скупать золото?

«Деньги набирались так быстро, что постоянно возникала проблема их хранения, – признался подследствен-ный. – На чердаке «Володю» грызут крысы, зароешь в землю – начинают гнить. А уже «Колю» возьмешь, хоть на чердаке положишь, хоть в подва-ле, хоть в земле зароешь – и крысы не грызут, и ничего не гниет. Как было золото, так и осталось золото». Бур-сак называл купюры «Володя» (из-за портрета Ленина), а золото – «Коля» (изображение Николая II на золотых монетах).

К середине 1958 года Бурсаку уда-лось сплотить вокруг себя устойчивую группу валютчиков. Были задейство-ваны и родственные, и соседские, и просто дружеские отношения, четко прослеживалась общность интересов.

Тогдашние валютчики – люди, как правило, простые и малограмотные, с образованием 3–4 класса. И, тем не менее, у них хватило ума создать стройную систему золотовалютных отношений, которая осуществлялась в режиме строжайшей конспирации, иногда на глазах у посторонних, кото-рые ни о чем не догадывались.

В августе 1959 года два друга – Виленский и Хигер – отправились в Брест. Купив 200 золотых десятиру-блевых монет, продали их Бурсаку за 190 рублей. Затем Виленский на авто-машине привез из Москвы 4 тысячи бумажных американских долларов. Хигер тогда еще не знал, кто откроет его золотовалютную тайну жене и де-тям, которые еле-еле сводили концы с концами. Да и Виленский даже не предполагал, что, в конце концов, его ждет сначала психиатрическая боль-ница, а потом скамья подсудимых. Пока же при совершении сделок ва-лютчики осторожничают, пользуют-ся условными знаками, прозвищами, зашифрованными словами.

Конспирировались махинаторы весьма тщательно. Выходя на очеред-ную встречу-сделку, каждый брал с собой жену. Но она шла не рядом, а

Подозрение Бурсака о том, что за ним установлена слежка, оправда-лось. 7 сентября 1961 года состо-ялся его первый допрос в кабинете следователя КГБ. Поначалу валют-чик всё отрицал, но вскоре под тя-жестью неопровержимых улик дал первые признательные показания. На допросах он спокойно сознавал-ся в содеянном, зная, что по закону ему грозит максимальный срок за-ключения 15 лет. Но в Уголовном кодексе БССР была еще и исключи-тельная мера наказания. Бурсак на-звал имена, адреса, места хранения золотых монет и денег. Места самые изощренные: сберкнижки он прятал в дровах, золотые монеты и деньги передавал на хранение родственни-кам. Последние, испугавшись ответ-ственности, сами начали приносить деньги и золото. Кто-то принес це-лый стакан золотых монет царской чеканки, кто-то скрывал деньги под обоями, а кто-то прятал драгоцен-ности в стеклянных банках, зака-пывая их в цветочной клумбе. Для устройства тайников использова-лись самые необычные вещи: обувь, молочные бидоны, женские чулки, бутылки из-под шампанского.

– Представьте бутылку из-под шампанского, в которой заложены доллары. Каждый туго скручен в то-ненькую трубочку, гораздо тоньше сигареты. И так бутылка набива-ется под самое горлышко. В бутылку помещается, таким образом, очень большое количество купюр. Затем бутылка закрывается пробкой и за-капывается в землю, – вспоминает ветеран.

У одного валютчика из Бобруйска следователи обнаружили аж восемь таких под завязку набитых бутылок.

Курятник. По мнению аферистов, это самое надежное место для хране-ния золота, драгоценностей, денег, сберегательных книжек и облигаций трехпроцентного государственного займа. Обитатели курятника даже не подозревают, рядом с какими со-кровищами они каждый вечер взби-

раются на насест и несут далеко не золотые яйца. Однако уверенности в том, что хранить дома накопленные драгоценности безопасно, всё равно нет. К этому процессу вновь под-ключаются родственники, друзья и знакомые. Хигер деньги, золото и ценные вещи предусмотрительно дома не хранил. Ни жена, ни дети не подозревали о его накоплениях. Следователей и оперработников по-разила бедность жилища Хигера. В убогой хатенке не было ни при-личной мебели, ни одежды, не го-воря уже о холодильнике, телеви-зоре и прочих благах цивилизации. Еще всем запомнились причитания жены Бориса Хи-гера: «Господи, что он себе ду-мал? У него было столько денег, а наши дети жили впроголодь».

Свои сбере-жения и драго-ценности ва-лютчик отдавал р о д с т в е н н и к у по фамилии Кац. 158 облигаций государственно-го трехпроцент-ного кредитного займа на сумму 31 600 рублей, 15 золотых долларов, 2 золотых коль-ца, трое золотых часов с браслета-ми, два перстня, крестик и 246 об-лигаций государственного займа на развитие народного хозяйства на сумму 20 100 рублей. Но его выдал двоюродный брат. Допросы подсу-димых, цифры и факты на открытом показательном суде вызвали негодо-вание присутствующих на процессе. Зал просто гудел, когда обвиняемые, озвучивая цифры и факты, запросто называли два миллиона рублей «па-рой копеек».

За несколько лет, начиная с 1956 года, валютчики совершили спекуля-тивных сделок на общую сумму свы-ше 50 миллионов рублей, накопили

колоссальные суммы денег, огромное количество монет и других ценных вещей. Уголовное дело по незакон-ным валютным операциям заняло 37 томов.

ВРЕМЕНА МЕНЯЮТСЯ. Коммер-ческая деятельность, которая в былые времена называлась «спекуляцией» и «фарцовкой» и была уголовно на-казуемой, ныне является предприни-мательством. И если осуществляется без нарушения законодательства, то государством только поощряется. Но про Бурсака и других фигурантов уго-ловного дела нельзя сказать, что они опередили свою эпоху, родившись не в то время и не в том месте. Совер-

шенные ими преступления и теперь подпадают под действие Уголовного кодекса и караются по закону, разве что наказание предусматривается не такое строгое.

За совершенные преступления Верховный Суд БССР приговорил к различным срокам лишения сво-боды с конфискацией имущества 13 человек. А валютчики Михаил Бур-сак, Хаим Хигер, Иван Мельничук и Николай Корчаков на основании ст.85 ч.2 Уголовного кодекса БССР были приговорены к исключительной мере наказания – расстрелу. Правда, впо-следствии эту меру Мельничуку за-менили 15 годами лишения свободы. 10 октября 1962 года приговор суда был приведен в исполнение.

гополучно достигали земли, изобретателю не раз доставалось за варварское отношение к живот-ным. А теперь ему поневоле самому предстояло испытать парашют. Нервничая, он отцепил стро-пы, соединявшие корзину с шаром, и доверился судьбе, которая в образе парашюта распростерла над ним спасительное крыло. Когда Бланшар, це-лый и невредимый, коснулся земли, его чудесное спасение мгновенно прославило не только его са-мого, но и парашют.

Пионер воздухоплавания за свои полеты по-лучал баснословные гонорары, что, впрочем, не помешало ему умереть, не оставив семье ника-ких средств к существованию. И мадам Бланшар не оставалось ничего другого, как продолжить дело своего мужа. Судьба оказалась жестокой к первой женщине-воздухоплавательнице: в 1814 году она траги-чески погибла, упав с крыши дома, на который опустился ее шар.

Однако никакие трагедии уже не могли остановить начавшуюся эру покорения высоты. Это было время так называемой «оргии воздухоплавания» и «баллонома-нии», когда множество людей заболело полетами.

Среди последних был и комиссар революционной армии Конвента, неустрашимый человек с жилкой изо-

бретателя Андре Жак Гарнерен. В свое время он выступал сви-детелем на судебном процессе Марии-Антуанетты, жены Лю-довика XVI, а когда самого Гар-нерена посадили в тюрьму, ре-шил бежать из нее с помощью парашюта. К несчастью, тюрем-ное начальство узнало о его намерениях и отобрало почти готовый парашют.

Став профессиональным воздухоплавателем, Гарнерен вскоре с неудовольствием убе-дился в том, что одними подъ-

емами на воздушном шаре уже не вызовешь восторга и энтузиазма, как это было во время первых полетов братьев Монгольфье. Мизерные сборы в будущем могли обернуться настоящей нищетой. Требовалось сильно-действующее, шоковое средство, этакий поступок, чтобы пробудить у публики прежний интерес.

Таким средством отважный француз решил сделать преднамеренный парашютный прыжок с большой высо-ты. Купол, которому он доверил свою жизнь, состоял из 36 шелковых клиньев, которые своими острыми концами сходились в центре. Готовый к работе, безо всякого чех-ла, парашют крепился прямо к воздушному шару.

22 октября 1797 года в парке Монсо в Париже собра-лась громадная толпа, чтобы посмотреть, как будет со-вершен сумасбродный прыжок. Зрелище и в самом деле получилось не для слабонервных. Когда шар поднялся на высоту 1000 метров, «артист» приготовился к прыж-ку. Решившись, он разорвал шнур, соединявший шар и парашют. Последствия этого были потрясающими – воз-душный шар лопнул с оглушительным грохотом. Многие на земле от ужаса находились в обморочном состоянии. Оболочка шара падала к земле.

Больше всех, пожалуй, испугался сам Гарнерен. Не-сколько мгновений он падал, как камень, пока натянув-шиеся стропы не подхватили его. Под женский визг и аплодисменты Гарнерен, раскачиваясь как маятник, при-ближался к земле. Его благополучное приземление было встречено восторгом и ликованием толпы. Осыпанный почестями, Жак Гарнерен начал жизнь профессиональ-ного парашютиста, переезжая со своим номером из стра-ны в страну.

Племянница Гарнерена, Элизабет, стала первой женщиной-парашютисткой. 4 апреля 1814 года, когда ей исполнилось 22 года, она совершила свой первый прыжок. Это был день, когда праздновалось вступление

37

газета, был начинен не газом, а «простым дымом из ар-жаной соломы», это не помешало ему достичь высоты около 600 метров. При этом «русская мещанка» чув-ствовала себя вполне уверенно и, приветствуя публику, лихо палила из ракетницы. Правда, до прыжка в тот раз не дошло.

Хотя первой женщиной-парашютисткой в России считается О.М. Древницкая, скорее всего, парашютные прыжки совершались женщинами и до нее. В своей книге «Избранницы неба» уроженец Витебска генерал-лейтенант Иван Иванович Лисов приводит статью из до-революционной газеты «Русская жизнь» от 23 сентября 1894 года. Приведем ее почти полностью.

«Вольные и невольные прыжки.Город Николаев на сих днях, по словам «Одесск. лист-

ка», с восторгом смотрел, как с высоты 1000 фут. куба-рем летела девица Марья Николини.

Молодая девятнадцатилетняя девица Марья за свои 19 лет летала уже в 15-й раз на парашюте.

Так молода, и еще не расшиблась. Это «публичное покушение на самоубийство» проис-

ходило в пользу Николаевского... благотворительного общества.

Сбора «покушение на самоубийство» дало 550 рублей. Из них половину Николаевское благотворительное об-щество взяло себе; половину остальной половины взял антрепренер Марьи; половина остального пошла на наполнение шара, – и девица Марья, рисковавшая своей шеей, получила за это, наверное, рублей десять.

Николаевское благотворительное общество, надо отдать ему полную справедливость, занимается пре-странными благотворительными аферами.

Ежедневный говорун «Одесск. листка» резонно заме-чает, что благотворительному обществу гораздо при-личнее было бы «подозвать и расспросить» девицу, стре-мящуюся сломать себе шею:

– Как дошла ты до такой жизни?».Заметка, несмотря на свой скромный размер, до-

вольно красноречиво живописует обстановку вокруг «публичного покушения на самоубийство» и замаскиро-ванный под благотворительность грабеж, объектом ко-торого стала «девица Марья Николини».

Вряд ли первая парашютистка все свои 15 прыжков осуществила в 1894 году. Таким образом, публикация в «Русской жизни» по меньшей мере на год отодвигает в прошлое начало русского женского парашютизма.

Увы, нам неизвестны ни подробности прыжков, ни сведения о происхождении «девицы Марьи» и об обстоя-тельствах, побудивших ее обратиться к столь рискован-ному ремеслу. Но кто сказал, что в истории парашютизма поставлены все точки над i? Не исключено, что сквозь даль десятилетий мы еще не раз увидим вдохновляющие примеры мужества и услышим новые имена.

Итак, место погибшего Станислава вскоре заняла Оль-га Древницкая.

Мечта Юзефа Древницкого о широком развитии пара-шютизма осуществилась только в советское время, когда бурный рост отечественной промышленности дал юным покорителям неба большое количество самолетов, пла-неров и парашютов.

2 августа 1930 года под Воронежем было совершено первое в мире парашютное десантирование, которое по-ложило начало развитию советских воздушно-десантных войск.

приключений романтический ореол. Офицерами здесь являются только французы. Иностранцы же, добро-совестно отслужившие рядовыми не менее одного пятилетнего срока, могут претендовать на французское гражданство.

…Луи-Филипп знал, что делал. Монарх хотел убрать из страны на-емников Карла X Бурбонского, остатки иностранных полков На-полеона I, эмигрантов – участников восстаний в Польше и Италии. Эти люди обладали реальным боевым опытом и внутри страны были опас-ны для существующего политическо-го равновесия. А экспансия Франции в Северной Африке, начатая Напо-леоном, разворачивалась с новой си-лой. Таким образом, король убивал одним выстрелом двух зайцев, на-правляя боевой потенциал солдат-профессионалов на расширение сфе-ры влияния государства.

С тех пор многое изменилось: взгляды и ценности чело-

вечества, геополитическая ситуация, границы государств. Колониальная система, бывшая основой экономики большинства промышленно разви-тых государств, распалась. После Вто-рой мировой войны бывшие колонии в Азии, Африке, Океании, Латинской Америке добились независимости. Дерево Свободы обильно поливалось кровью. Казалось бы, Легион отжил свое и должен кануть в Лету.

Однако этого не случилось. И не только потому, что министром во-оруженных сил страны в 1960-х го-дах был Пьер Мессмер, ветеран 13-й полубригады Иностранного легиона. Уже более 200 лет во Франции спо-рят о всеобщей воинской обязанно-сти, которая остается неизменной. Служба в армии – священная обязан-ность французского гражданина. Но служить в горячих точках, воевать за морями французы «доверяют» добровольцам-легионерам, это с их помощью меняются, устанавливают-ся новые политические режимы.

Эти кампании, как правило, носят скоротечный характер. И потери жи-вой силы относительно небольшие. Как, к примеру, операция «Барраку-да»: прилетели, свергли кровавого каннибала-императора Бокассу – и

домой. Кстати, людоед был в боль-шой обиде, ведь во Вьетнаме воевали вместе, развлекались в одних и тех же борделях…

Итак, штурмы, захваты всегда вы-полняются профессиональными во-еннослужащими, а не призывниками, и французская общественность не имеет ничего против.

Анализируя перспективы и роль Иностранного легиона, журналист одной из влиятельных американских газет писал в мае 1990 года: «Теперь, когда нет войн, в которых нужно уча-ствовать, и нет колоний, которые необходимо защищать, Иностран-ный легион находится на перепутье, стремясь обрести роль, которая не сводится просто к набору иностран-цев с сомнительной репутацией для защиты Французской Республики». Но журналист оказался неправ. Пар-ламентские дебаты вновь закончи-лись в пользу сохранения Легиона. И уже в 1991 году бойцы высаживались в Заире, Руанде, Чаде, воевали в пе-сках Аравийского полуострова.

Весьма интересна хронология боевого пути Легиона с мо-

мента его рождения до нашей «новой эры», то бишь рубежа XX–XXI века. Вот лишь некоторые вехи.

Сразу после образования подраз-деления (Напомним – в 1831 году.) 7 батальонов под командованием швейцарца полковника Штоффеля отправились на завоевание Алжира. До 1962 года история Легиона весьма тесно была связана с этой страной. В 1835 году Луи-Филипп предоставил легионеров испанским сторонникам

регентши Марии-Кристины, и три года пять тысяч головорезов воевали против Дона Карлоса.

Спустя год бойцы отметили пер-вую крупную победу над войсками султана Абд-эль-Кадыра (тогда легио-неры применили рассыпную тактику легкой пехоты против атаковавших регулярными рядами конницы и пе-хоты арабов). Французы закладывали в свои мушкеты по две пули, делая надрезы во второй, из-за чего при по-падании патрон разрывался на части (пули «дум-дум»).

В 1854–1855 годах, во время Крымской войны, вместе с англича-нами и турками легионеры брали Се-вастополь.

В 1859 году, отличившись в ита-льянской кампании в боях против Австрии, Легион получил право участвовать в парадах 14 июля в Па-риже. С тех пор подразделение при всех своих регалиях первым торже-ственно проходит перед Триумфаль-ной аркой.

В 1863 году, спустя три года после захвата Аннама, Легион участвует в мексиканской авантюре императора Максимилиана – ставленника фран-цузов. Там, в далекой Мексике, ро-дился «дух Камероне» – одна из свя-тынь и традиций. Воюя за неправое дело против мексиканского народа, легионеры проявляли мужество и не роняли чести. Гасиенду Камероне, где в течение целого дня отбивались три офицера и 62 легионера под командо-ванием однорукого капитана Деню, осадили три тысячи мексиканцев. Поразив более 600 солдат противни-

пароходов в Константинополе и, не задерживаясь, отправилась к будуще-му месту службы – в Африку. Не стану описывать наше душевное состояние: мы покидали родные края на долгое время. Одно успокаивало: едем в Аф-рику, где будем иметь возможность видеть на свободе диких зверей и даже охотиться на них. Иначе нам и не представлялась служба в Иностран-ном легионе. Да и сами французы го-ворили, что наши обязанности будут состоять исключительно из охраны караванов и защиты жителей от диких зверей. Восьмидневное путеше-ствие на пароходе. Кормили очень хо-рошо, но денег не давали, хотя и было обещано выдать аванс в 500 франков, положенных по контракту. На вось-мой день прибыли в Марсель, главный распределительный пункт.

С этого момента отношение к нам со стороны французского начальства заметно ухудшилось. В Марселе нас ожидала французская военная коман-да, под конвоем которой мы были пре-провождены в знаменитую крепость Сен-Жан. В тот же день здесь произо-шло первое столкновение с француза-ми. Не дав отдохнуть после дороги, нас сразу же заставили подметать и белить крепость. По просьбе казаков я, как немного знавший французский язык, пошел к сержанту и объяснил ему, что мы устали и хотим от-дохнуть, на что он в резкой форме заявил, мол, мы не должны забывать, что находимся на французской воен-ной службе и неповиновение повлечет за собой строгое наказание.

Передал казакам слова сержанта. Решили на работу не идти, за что я и еще четверо казаков-офицеров немед-ленно были арестованы и посажены в карцер. Таким образом французы дали понять, что мы продали себя за 500 франков и права какого бы то ни было голоса не имеем.

В Марселе нас держали четыре дня как арестантов, кормили уже не так, как на пароходе, и абсолютно никого из крепости не выпускали. На пятый день погрузили на пароход и отправи-ли в Оран – порт в Северной Африке. Дальше нас ждали главный штаб и распределительный пункт в городе Сиди-Бель-Аббес.

Настроение упало у всех, почти всю дорогу молчали. Обещали нам

очень многое: жалованье на всём гото-вом 150 франков, премия 500 франков и по окончании пятилетнего кон-тракта – по 5 тыс. франков. Самое же главное – это условия жизни: охо-та, охрана, легкие занятия... Но были обмануты во всём, кроме премии, ко-торую мы получили: 250 франков по приезде и еще столько же – через че-тыре месяца.

...Мы – в Сиди-Бель-Аббесе. Разби-ты по взводам, но в одной роте. От казаков, приехавших на две недели раньше нас, узнали, что французы нас обманули, жалованье платят только 25 сантимов в день, что «охоты» они дожидаются уже две недели, что от-ношение со стороны французов очень скверное, в особенности к офицерам.

На другой день – медицинский осмотр. Дальше пошли занятия и все-

Недостаток воды и пищи – явле-ние в легионе обыкновенное, но в моей голове не укладывалось, как французы, культурные люди, могут так нагло обманывать, тем более нас, русских, много сделавших для Франции.

Слово «легионер» в местном пони-мании – бандит. Не так давно, всего за 2-3 года до приезда в легион русских (1920 год), взгляд на легионера был та-ков: после занятий трубач выходил и особым сигналом извещал жителей, что легионеры «идут гулять». Все магазины закрывались. По приезде же русских отношение жителей резко из-менилось к лучшему, и многих из нас принимали в частных семейных до-мах.

Увиденное и испытанное нами озлобило нас. Собралась компания в количестве 27 человек, решившая не бежать, а с оружием в руках и на конях пробиться через цепи гумов (арабы, французская полевая жандар-мерия), захватить баркас, хотя бы даже с боем, и пробраться в Триполи-танию (итальянская колония). План был выработан, патроны достали, выступление было назначено на 22 ав-густа 1922 года.

Наконец, этот день настал. В 5 ча -сов 30 минут эскадрон выступил на занятие. Компания наша была подо-брана так, что мы были все вместе. Я, как исполняющий должность уряд-ника, повел взвод, который состоял из 42 всадников. Мне предстояло освобо-диться от тех 15 человек, которые не были посвящены в тайну заговора. Отделив их и приказав идти в бли-жайшую арабскую деревню, располо-женную в трех километрах от наше-го плацдарма, и ждать меня там, я с оставшимися поехал на ближайшую жандармскую станцию якобы для принятия 8 дезертировавших легио-неров. Предлог был довольно глуп. Но в тот момент от волнения я не мог придумать ничего более умного.

Лишь только эти 15 скрылись из виду, приказал зарядить карабины и два вьючных пулемета. Мы сняли шапки, перекрестились и двинулись в путь.

Первую и вторую цепи гумов прошли благополучно. Но когда стали подходить к третьей цепи, несколько гумов отделились и вышли нам на-встречу, категорически потребовав,

возможные работы. Такая жизнь про-должалась в течение шести месяцев. После этого французы начали фор-мировать кавалерийский полк, куда попало большинство казаков, в том числе и я. Происходило это в Тунисе, в городе Сус. Эскадрон, где я находился, был отправлен в небольшой арабский городок Гавсу, расположенный недале-ко от Сахары и на итальянской гра-нице. Там при колоссально высокой температуре мы несли сторожевую службу, своим чередом велись заня-тия. Непривычные к такому жаркому климату, многие заболевали. Служба с каждым днем становилась всё тяже-лее, и среди нас началось массовое де-зертирство. Бежали по 2–3 человека, бежали, сами не зная куда, лишь бы уйти. Многим удавалось скрываться по нескольку недель, и даже были слу-чаи, что переходили границу, но это случалось очень редко, в большинстве случаев дезертиров ловили, отдавали под суд. А дальше – в лучшем случае тюрьма от шести месяцев с принуди-тельными работами, без зачета сро-ка службы.

мать не приходилось, так что все эти три дня я провел, прогуливаясь по комнате. На 3-й почувствовал себя нездоровым. Заявлять об этом было нельзя, так как на 4-й бывает меди-цинский осмотр и только там можно сказать о своей болезни.

Настал день медицинского осмо-тра. Пришел доктор, обошел шеренгу и, ничего не спросив, взял у сержанта книгу, подписал ее и собрался уходить. Только тогда я заявил, что болен. Во-енный доктор с искаженным от злобы лицом подошел ко мне и с силой ударил в грудь, чуть не свалив на пол. «О да, он слаб, пересадите его на «диету». Затем повернулся и вышел.

После осмотра нас повели в спаль-ню, где мне пришлось прожить 14 ме-сяцев за исключением 18 дней, тех, что я провел в тюремном лазарете. На другой день у меня был сильный жар, но на работу всё же погнали. С очень высокой температурой про-

слово, что я никогда не буду больше не только дезертировать, но даже и ду-мать об этом.

Мне страшно хотелось ударить по руке этого зверя-коменданта – офи-цера французской армии, но, зная, чем это кончится, я в вежливой форме от-ветил, что, мол, мне странно слышать это, тем более от французского офице-ра. Я заявил, что считаю себя во фран-цузском Иностранном легионе пленни-ком, а потому такого слова дать не могу. Я знал, что это, скорее всего, соб-ственная выдумка коменданта.

И вот, наконец, полк. Наручники сняты, и после некоторых формаль-ностей я свободен. Сразу же из кара-ульного помещения меня подхватили на руки и так понесли прямо в комна-ту. В тот вечер я был сильно пьян...

Служба в Легионе протекала до-вольно своеобразно: занятия, рабо-та, караул, патруль за дезертирами и пьянство. Иногда случались драки. В особенности частыми они были между поляками и немцами. Но за-мечательно то, что как бы они друг с другом не враждовали и не дрались в расположении картье (казармы), до-статочно было выйти в город, как всё забывалось и один стоял за другого. Не дай Бог, если кто тронет легио-нера в городе! Впрочем, это не меша-ло вернувшемуся в казарму из города схватиться с тем, кого только что защищал. Нередко дело доходило и до поножовщины... Такая жизнь, безу-словно, не шла на пользу, а потому в большинстве случаев под конец служ-бы легионеры становились пьяницами и неврастениками.

Вскоре пошли слухи, что эскадрон должен идти на Ближний Восток. Ожидание наше длилось недолго. Вы-ступал эскадрон под командой бездар-ного капитана Ландрио. После восьми-дневного пути мы прибыли в Бейрут.

Целую неделю патрулировали го-род. Потом нас продвинули ближе к крепости Суйде, где мы несли сторо-жевое охранение. В цитадели в тече-ние трех месяцев находился француз-ский батальон, окруженный друзами. Положение его было страшным. Про-дукты – хлеб, консервы и мороженое молоко – им сбрасывали с аэроплана. Впрочем, последнее почти никогда не долетало, еще в воздухе таяло. Чис-

ленность друзов, окруживших Суйде, была около 6-8 тысяч. Нашему эска-дрону при содействии французской колониальной пехоты был дан при-каз атаковать друзов и освободить французов из крепости.

...Друзы как сумасшедшие неслись на нас, и казалось, вот-вот разда-вят своей численностью, но благодаря метким залпам они были остановле-ны, запаниковали. Воспользовавшись смятением, мы бросились в атаку и пробились в Суйде.

Заперев за собой ворота крепости, увидели ужасную картину: по всем углам лежали истощенные французы. Многие даже не могли двигаться. Нас в крепости оказалось мало: больше 80 человек было убито и приблизитель-но столько же ранено. На рассвете подошло подкрепление, и друзы были разбиты. Они оставили на поле боя больше 1000 убитых. Меня заинтере-совала обстановка боя, и я выглянул за стену. Увидел бегущих друзов. Всевоз-можных цветов знамена развевались в их рядах. Смотрел не больше одной минуты, как почувствовал, что меня что-то ударило в голову. Упал. Мину-ты через две-три потерял сознание.

В лазарете в Бейруте пробыл 6 дней, в течение которых почти всё время был без сознания. Рана пришлась на затылок, я нуждался в операции, так как пуля оставалась в голове. На 7-й день нас погрузили на военный миноносец и через Марсель отправили в тунисский город Бизерта. На корабле было комфортно – чудный уход, вни-мательное отношение со стороны на-чальства, вообще чувствовали себя как в хорошем госпитале в России.

Трепанация прошла успешно. Про-лежав в госпитале несколько месяцев, был выписан и опять встал в строй. Но ранение давало о себе знать. На ко-миссию я был представлен за 20 дней до окончания срока службы. Она была поверхностной. Доктора быстро ре-шили, что к службе «не годен», дали отставку и... 44 франка пенсии. Об обещанных куда более внушительных суммах говорить не приходилось...

Всё пережитое за это время на-столько озлобило меня против фран-цузов, что я решил ни в коем случае не оставаться во Франции. Я уехал в другую страну».

работал два дня. Приходилось тру-диться, нагружая вагонетки, стоя почти по колено в воде. На третий день утром я подняться уже не мог. Пинками в бок и дерганьем за уши сержант хотел заставить меня встать, но я еле шевелил руками. Отправили в лазарет. Оказалось, воспаление легких.

...Прошли месяцы. Многие мои при-ятели были уже освобождены. Сердце щемило при одной мысли, что при-дется сидеть еще 26 месяцев. Но не-ожиданно разнесся слух об амнистии. В первых числах декабря 1923 года в нашу камеру вошел комендант тюрь-мы и объявил: президент Французской Республики амнистирует нас. Он на-чал зачитывать фамилии. Наконец, назвав мою, подошел ко мне, взял за пуговицу арестантской куртки и сказал, что он имеет распоряжение от высшего начальства взять с меня

Родился Инин в 1938 году в Харькове. Окончил политехнический институт. Благодаря студенче-скому театру и участию в КВН Инин, проработав восемь лет инженером, поступил во ВГИК.Написал сценарии почти сорока фильмов.

Наиболее известные: «Однажды двадцать лет спустя», «Отцы и деды», «Одиноким предостав-ляется общежитие», «Единожды солгав», «Част-ный детектив, или Операция «Кооперация», «На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-бич опять идут дожди», «Русский бизнес», «Не хочу жениться!», «Русское чудо», «Русский счет», «Тонкая штучка». Он также автор 25 книг и более двухсот телевизионных и радиопередач, наиболее известная – «Вокруг смеха».

– Вы с детства обнаружили способность писать?– Нет, в детстве я об этом даже не думал. Единствен-

ным моим произведением было стихотворение, посвя-щенное 70-летию Сталина, которое я написал в 7 классе. Гораздо позже в литературу меня привела лень. Студен-тов первого курса Харьковского политехнического ин-ститута отправляли в колхоз убирать кукурузу. Чтобы туда не ехать, я записался в агитбригаду. Но не обладал никакими талантами, поэтому мне предложили быть конферансье. Когда председатель просил покритиковать нерадивого колхозника, писал частушки. Затем на базе нашей агитбригады возник студенческий эстрадный театр. Я начал готовить программы, которыми потом заинтересовалось телевидение, меня пригласили авто-ром в КВН.

– Судя по всему, Вы – гуманитарий, почему же после школы выбрали профессию инженера?

– В Харьковский политехнический институт я посту-пил, потому что мама работала в гальваническом цеху, я пошел по ее стопам. Хотя как инженер-электрик с крас-ным дипломом до сих пор не могу объяснить, почему ток течет по проводам.

– Правда, что в колхозе Вы познакомились со своей будущей женой?

– Да! Она, как и я, не хотела убирать кукурузу, поэтому пела в квартете. Я ее за вокал и оценил.

– Наверное, нелегко приходится жене юмориста 1 апреля?

– Я не мастер розыгрышей. И жена всегда заранее зна-ет, как я над ней подшучу. Сорок шесть лет назад, на пер-вом году нашей совместной жизни, 1 апреля я разыграл ее самым примитивным образом. Сказал, что нос испачкан. И она метнулась к зеркалу. А я пообещал, что сколько лет будем жить, столько раз 1 апреля она будет «покупаться» на эту шутку. И обещание выполнил. С тех пор в День сме-ха мы как на границе: она всё время ждет, чтобы не по-пасться, а я ищу момент, когда она отвлечется.

– Как Вы относитесь к популярному ныне «Comedy club»?

– Участники проекта талантливы, музыкальны, обла-дают редким даром импровизации. А к самому «Comedy club» я отношусь плохо. Но в этом нет вины артистов. Их «юмор» – это не чья-то вина, а наша общая беда. Много лет назад, когда я был в Америке с делегацией советских кинематографистов, нам показали популярное шоу «Stand up Comedy». До сих пор помню, как на сцену выскочил развязный шоумен: «Ну что, вонючки, все собрались?». И плеснул чем-то из бокала в зрителей. Зал востор женно за-аплодировал. А шоумен продолжил: «Как дела, кретины? Бобби, ты расстался с вислозадой телкой?». Публика ре-вела от удовольствия. А мы, воспитанные на совершенно иной культуре, не могли принять этот кошмар. Сегодня люди, чтобы выжить, пашут на трех работах, а дома пада-ют перед телевизором, не желая никаких мыслительных усилий: «Сделайте нам легко и весело!». А самый легкий способ рассмешить – острить на уровне туалетов и гени-талий.

– Получается, в наше время нет хороших юмори-стических программ, талантливых авторов?

– В Ваших кинокапустниках многие политики изо-бражены иронически. Вам никто из них не предъявлял претензий?

– Только однажды Жириновский, увидев на экране себя, сказал: «Надо эти капустники запретить!». Но персонажи того же капустника – Зюганов, Богданов и другие – выступили в защиту. Ельцин, когда смотрел в Доме кино капустник со своим «участием», пожал мне потом руку.

– Почему Вы не пишете сценарии для сериалов?– Я не могу писать собачий бред про золушек, превра-

тившихся из уборщиц в бизнес-леди, или чушь про бла-городных олигархов. Я бы рад такое написать, кушать же надо! Но не умею. Поэтому с трудом нахожу темы. Ска-жем, вышел сериал про замечательного артиста – «Утесов. Песня длиною в жизнь». Еще показали военно-морскую комедию про молодых лейтенантов российского флота – «Мины в фарватере». Сейчас написал мелодраму про лю-бовный треугольник: Ленин, Крупская и Арманд. Мы при-выкли только к анекдотам о личной жизни Ленина. А на самом деле был молодой человек – Владимир Ульянов, со своими страстями, проблемами. Была Надя Крупская – красивая, румяная, с косой. Она не всегда была уродливой, болезнь появилась у нее с возрастом. И была женщина – яркая, сложная, Инесса Арманд. Между ними складыва-лись очень непростые человеческие отношения. Да, на фоне революции, на фоне истории. Но вообще это типич-ная любовная мелодрама. Сценарий приняли, купили, но пока не ставят.

– Выходит, и Вы внесли свой вклад в создание Лени-нианы. Каким Вы увидели Ленина – фигурой трагиче-ской, комической?

– Трагической, конечно. Взять, к примеру, даже эту любовную историю, в нем же постоянно шла борьба между долгом и чувством. Инесса Арманд, конечно, да-

мочка экзальтированная была. Но Ленина она любила без обмана, по-настоящему, и эта любовь изменила ее к лучшему.

– Я читал, что Вы – не приспособленный к быту че-ловек, это правда?

– Да. Я завидую людям, у которых не только голова ра-ботает, но и руки. Но я не могу гвоздь вбить, а если вобью, то всю стену порушу. У меня и машины никогда не было.

– Вы стояли у истоков программы «Вокруг смеха». Как Вам удалось ее открыть?

– До этого в Советском Союзе огромной популярно-стью пользовалась юмористическая телепрограмма «Ка-бачок «13 стульев». Но потом в Польше начались револю-ционные события, и эту передачу закрыли. А телезрители мешками писали письма, чтобы программа возобнови-лась. Ведущему «Клуба «12 стульев» в «Литературной газете» Вите Веселовскому позвонили с телевидения с просьбой придумать достойную замену «Кабачку». Ну а поскольку мы с Витей работали на телевизионных проек-тах «Апрельские вечера» и «Голубой огонек», он пригла-сил меня. Новшеством в программе «Вокруг смеха» стало то, что вместо артистов, которые обычно читали юмор, мы вывели на сцену авторов. И по сей день их со сцены и экрана телевизора не согнать.

– У Вас есть любимый афоризм?– Все юмористы выросли из «Клуба «12 стульев». У

нас было несколько таких афоризмов, которых мы придер-живались. Например, такой: «Если ты не можешь делать то, что тебе нравится, пусть тебе хотя бы нравится то, что ты делаешь». А самый любимый у нас был такой: «Если нельзя, но очень хочется, то можно».

– По Вашим сценариям сняли 38 фильмов. Где Вы находите сюжеты для них?

– Все они основаны на реальных жизненных ситуаци-ях. Например, к фильму «Однажды двадцать лет спустя» меня подтолкнуло письмо матери-героини, опубликован-ное в газете. В основу фабулы картины «Одиноким предо-ставляется общежитие» легли брачные объявления, кото-рые тоже в свое время стали появляться в периодике.

– Вы пишете, имея в виду конкретного актера? Или это для Вас не важно?

– Обычно важно. Мне удобнее представлять, каким бу-дет мой будущий герой: как курит, разговаривает, ходит, танцует...

– В кино Вы создаете образы идеальных женщин и мужчин. А каким, с Вашей точки зрения, должен быть современный мужчина?

– Всегда мужественным, ответственным и обязательно щедрым. И еще: и у женщин, и у мужчин должно присут-ствовать чувство юмора.