Koreana Autumn 2014 (Russian)

корейскaя культура и искусство 1ISSN 1738-8252

Бурно развивающаяся индустрия мюзиклов: взгляд изнутри

корейскaя культура и искусство

www.koreana.or.kr

том. 10, nº- 3Осень 2014

Осень 2014 том. 10, nº- 3

Главная тема нОм

ера:БурнО развиваю

щаяся индустрия

мю

зиклОв: вз Гляд изнутриОсобые зрители и особые идолы, порождённые корейскими мюзиклами; Хон Гванхо покоряет Вест-Энд своим «сумасшедшим вокалом»; страсть корейского мюзикла покоряет мировую сцену

корейскaя культура и искусство 1

Склонившиеся над смартфонами

Небо — высоко, кони — статны. Теперь настало время иметь светильник под рукой.

Раньше с приходом осени в голове каждого корейца привычно всплывали эти древние поэтические строки.

И действительно — осенью в Корее небо было ясным и высоким, и даже в голодные годы осенний урожай приносил надежду и радость, а когда ночь становилась всё длиннее и глубже, наступала пора, когда нужно было зажечь светильник, чтобы всю ночь напролёт читать книги и обдумывать мысли. Вот о чём были эти стихи.

Так корейцы усвоили, что осень — это пора чтения, и повторяли эти слова, будто присказку.

Но теперь это ушло в прошлое. Корейцы больше не испытывают голода.

Не испытывают физически, ибо из-за избыточного питания теперь впору беспокоиться об ожирении, и поэтому с каждым днём всё больше людей интересуется диетами.

Не испытывают они и духовного голода — книги стоят недорого, повсюду есть библиотеки, а информации из Интернета всегда предоста-точно. Только теперь совсем немногие считают, что осенью наступает пора чтения.

Уже через 4 года после того, как в 2010 году смартфоны в Корее стали массовым явлением, количество их пользователей преодолело рекорд-ную планку в 36 миллионов человек; при этом число только тех, кто обладает самыми современными смартфонами с поддержкой сетей LTE, достигает 33,26 миллиона человек.

И теперь осенью, с её синим небом, в этой стране, гордящейся луч-шей в мире IT-инфраструктурой, все, кто умеет читать, вместо книг держат в руках смартфоны. И вместо того, чтобы, подняв глаза вверх, посмотреть на раскинувшееся над ними синее небо, они, склонив голо-вы, утыкаются в свои устройства. Вместо того, чтобы, расправив крылья, отправиться в полёт мысли по просторам внутреннего мира, они заня-ты поиском информации, которая всплывает у них перед глазами.

А синее небо этой осени, когда никто не испытывает голода, одиноко распростёрлось там, в вышине — над головами людей, склонившихся над своими смартфонами.

Образы КОреиSm

art Relationship-Asynchronous #01. 53 см

× 80 см. 2012 г.

Ким Хваён, литературный критик, член Национальной академии искусствКим Чжонхё, Фотограф

«Над корейской индустрией мюзиклов нависла угроза истощения», — сообщила нам недавно ежедневная газета «Сеул» в своём выпуске, посвящённом внешне про-цветающей индустрии мюзиклов. В подтверждение этих слов приводился следующий аргумент: мюзикл «Ребекка», один из самых ярких хитов среди 200 мюзиклов, которые были поставлены в прошлом году в Корее, собрал в прокате всего лишь 7 млрд. вон, при том, что его постановка обошлась почти в 5 млрд. вон, а прибыль продюсерских компаний составила чуть более 100 млн. вон.

А как в таком случае обстоят дела у менее удачливых продюсеров? Неужели их преследуют сплошные неудачи? Один из репортёров, работающих в данной области, утверждает, что корейская индустрия мюзиклов, дабы она смогла найти долгосрочные решения, нуждается в объективной оценке и тщательной самодиагностике. Как гово-рят деятели шоу-бизнеса, ни у кого нет сомнений в том, что ситуация уже не один год далека от идеала, постольку лишь пять из ста корейских продюсерских компаний смог-ли получить в прошлом году хоть какую-то прибыль.

Давно не секрет, что индустрия мюзиклов — это зона рискованной коммерции. Каждый продюсер на Бродвее знает, что только 25% мюзиклов, которые попадают на музыкальный рынок, способны окупить расходы на постановку и принести прибыль. А шоу — оно по-прежнему привлекает зрителей и вдохновляет артистов во многих странах. Мюзиклы являются настоящим трамплином для молодых исполнителей, стре-мящихся сделать карьеру в этом едва ли не самом популярном жанре театрального искусства нашей эры.

Корее понадобилось несколько десятков лет, для того чтобы мюзикл стали рассма-тривать как достойную стезю для молодых театральных артистов. Им приходилось упорно трудиться, но они открывали новые возможности, они смогли завоевать сим-патии и признание зрителей, многие из которых со временем стали их преданными поклонниками. Но лишь недавно корейские мюзиклы начали привлекать внимание бродвейских продюсеров в качестве возможных совместных проектов.

Корейский рынок мюзиклов ещё не достиг своей зрелости, ему ещё предстоит решить ряд сложных проблем и преодолеть немалые трудности. Может быть, сейчас он переживает болезнь роста, но мы верим, что недалёк тот день, когда этот, ещё гад-кий, утёнок превратится в прекрасного лебедя. Хотя, как отметил музыкальный критик Вон Чонвон, это только начало для индустрии мюзиклов Кореи. Ну а мы пока приглаша-ем наших читателей заглянуть в эту необычайно динамичную сферу, туда, где жизнен-ные силы и энтузиазм соседствуют с радостью и отчаянием.

Главный редактор Ким Хёнтхэк

Письмо главного редактора

Корейский мюзикл: сквозь огонь, воду и медные трубы

Ким бёнчжон. «Урок танго» (2007 г.) Тушь и акриловая краска на тутовой бумаге.275 х 265 мм

Издатель Ю Хёнсок

Директор редакции Юн Кымчжин

Главный редактор Ким Хёнтхэк

Редколлегия Бэ Бёнгу

Чой Ёнгин

Эммануэль Пастрайх

Хан Кёнгу

Ким Хваён

Ким Ённа

Ко Мисок

Сонг Хечжин

Сонг Ёнгман

Вернер Сассе

Макет и дизайн

Ahn Graphics Ltd.

2 Pyeongchang 44-gil, Jongno-gu, Seoul 110-848, Korea

Tel: 82-2-763-2303 / Fax: 82-2-743-8065

www.ag.co.kr

Переводчики и редакторы:

Ярослава Пакулова, Татьяна Акимова, Алексей Дрёмов,

Ким Минсу

Цена одного экземпляра в Корее

— 6000 вон,

в других регионах мира — US$9.

Стоимость годовой подписки

на журнал указана на странице

80 настоящего журнала.

О подписке и по другим

вопросам Вы можете

обращаться:

The Korea Foundation

19F, West Tower, Mirae Asset

Center1 Building, 67 Suha-dong,

Jung-gu

Seoul 100-210, Korea

Tel: 82-2-2151-6546

Fax: 82-2-2151-6592

Отпечатан: Осень 2014 г.

Joongang Moonwha Printing Co.

27 Shinchon 1-ro, Paju-si, Gyeonggi-do 413-170, Korea

Tel: 82-31-906-9996

© Корейский фонд международных обменов, 2014

Авторские права охраняются. Воспроизведение всего

журнала целиком или любой его части запрещается

без разрешения Корейского фонда международных

обменов.

Мнения авторов статей могут не совпадать с

официальной позицией редакции «Кореана» или

Корейского фонда международных обменов. Издание

ежеквартального журнала «Кореана» зарегистрировано

Министерством культуры и туризма Республики Корея.

Свидетельство о регистрации: Бa-1033 от 08 августа

1987. Журнал выходит также на английском, японском,

китайском, французском, немецком, испанском,

арабском и индонезийском языках.

Журнал издается ежеквартально Корейским Фондом международных обменов

2558 Nambusunhwan-ro, Seocho-guSeoul 137-863, Korea

http://www.koreana.or.kr

Корейскaя культура и искусство Осень 2014 г.

ГЛаВНаЯ ТеМа НОМера:

Бурно развивающаяся индустрия мюзиклов: взгляд изнутри

ГЛАВНАЯ ТЕМА НОМЕРА 1

04 Отчего ты так зачастила в Сеул? Хасегава Ая


06 Особые зрители и особые идолы, порождённые корейскими мюзиклами Вон Чжонвон


10 Хон Гванхо покоряет Вест-Энд своим «сумасшедшим вокалом» Чо Ёнсин


14 Страсть корейского мюзикла покоряет мировую сцену Пак Пёнсон


20 DIMF: новая яркая точка на фестивальной карте мира Вон Чжонвон

В ЦЕНТРЕ ВНИМАНИЯ

�24 Джазовый фестиваль на острове Чара Ким Гванхён

ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТЬ

30 Собор англиканской церкви Канхва: место сплава религии и истории Но Хёнсок

АРТ-РЕВЮ

34 Дворцовые шёлковые цветы эпохи Чосон: новый расцвет старинного ремесла

Чхве Сончжа

С ЛЮБОВЬЮ К КОРЕЕ

40 Дана рамон Капелян помогает кореянкам раскрыть душу

Бен Джексон

КОРЕЯ В ЗЕРКАЛЕ МОЕЙ ДУШИ

44 Юбилей, связывающий народы россии и Кореи

Константин Внуков

В ДОРОГУ

46 Кочхан: душевные истории жизни, зацветшие между дольменов

Квак Чжэгю

РАДОСТИ ГУРМАНА

54 закуска, «крадущая рис»: сырые крабы в соевом соусе Чон Ынсук

04

3424

СТИЛЬ ЖИЗНИ

58 Парад баннеров Ким Сангю

ПУТЕШЕСТВИЕ В КОРЕЙСКУЮ ЛИТЕРАТУРУ

62 Чтение даёт свободу Чан Дуён

Опасное чтение Ким Кёнук

4 Koreana ОСЕНЬ 2014

Я прониклась любовью к мюзиклам ещё в студенческие годы. В Японии я обычно смотрю до 10 мюзиклов в месяц, плюс раз в год отправляюсь на Бродвей или в Вест-Энд, чтобы насладиться про-

смотром мюзиклов на их исторической родине. В настоящее время в качестве журналиста-фрилансера я занимаюсь освещением театраль-ных постановок для одного японского театрального журнала. Корейский мюзикл попал в сферу моих интересов лишь несколько лет назад. До этого мне неоднократно приходилось слышать о том, насколько хороши корейские мюзиклы, но это никогда не вызывало у меня особого интере-са. Во многом потому, что я не видела смысла смотреть мюзиклы, кото-рые мало того что поставлены в рамках такой же азиатской культуры, так ещё и исполняются на языке, которого я не знаю.

Энергия корейского мюзикла — актёры Поводом, серьёзно изменившим моё отношение к корейской музы-

кально-театральной сцене, стала корейская постановка мюзикла «Джекилл и Хайд», которую я впервые увидела в Токио в марте 2006 года. Я шла в театр с лёгкой душой, движимая не более чем любопыт-ством относительно общего уровня корейского мюзикла и способно-стей корейских актёров, а в итоге вышла из зала абсолютно потрясён-ная. Дело в том, что в корейском варианте мюзикла и в первом, и во втором составах главную роль играли очень молодые актёры, соответ-ственно Чо Сыну и Ю Чжонхан, тогда как в японской постановке роль Джекилла/Хайда исполнял актёр в возрасте далеко за пятьдесят. И хотя это был известный актёр, обладающий богатым опытом, его вокал был лишён присущего молодости блеска. Во время просмотра «Дже-

килла и Хайда» в исполнении корейских актёров, которые не только великолепно пели, но и прекрасно играли, я остро ощутила, насколько впечатления от одного произведения могут разниться в зависимости от способностей исполняющих его актёров.

Первым мюзиклом, который я посмотрела в Корее, была поста-новка «Весеннее пробуждение» (Spring Awakening). Это произошло в 2009 году. Он как раз шёл на сцене, когда я была с другом в Сеуле. До этого я уже смотрела этот мюзикл на Бродвее и в Японии, поэтому мне было интересно увидеть его в исполнении корейских актёров. К тому же мне очень нравилось это произведение. Помню, что я была практи-чески раздавлена мощью исполнения и энергией двух молодых актё-ров — Ким Муёля и Ким Юён. После этого я стала регулярно ездить в Корею, чтобы посмотреть мюзиклы. Друг, который не разделяет моего интереса к мюзиклам, укоризненно качая головой, то и дело спраши-вает меня, зачем я так часто езжу в Сеул смотреть мюзиклы, и добавля-ет с сомнением: «Неужели корейские мюзиклы настолько интересны?» И каждый раз я отвечаю ему так: «Ведь это идеальная форма развле-чения — как будто одновременно смотришь корейский телесериал и живой концерт K-pop. Как же это может быть не интересным?»

Для меня главное очарование корейского мюзикла, как я уже гово-рила раньше, кроется в вокальном мастерстве актёров. Японские фанаты корейских мюзиклов в большинстве своём, наверное, согла-сятся со мной. Поскольку в Корее не только в главных ролях, но и в массовке задействованы актёры с хорошими вокальными данными, даже хоровые партии отличает глубина. Мои корейские друзья гово-рят, что для мюзикла это естественно, но, к сожалению, для Японии это

ГЛаВНаЯ ТеМа НОМера 1 Бурно развивающаяся индустрия мюзиклов: взгляд изнутри

«Отчего ты так раз пять в год я езжу в Сеул, чтобы посмотреть корейские мюзиклы. Обычно я выезжаю из Токио днём в пятницу, а возвращаюсь в понедельник. В норме за время, проведённое в Сеуле, я успеваю просмотреть 5 представлений. Последнее время из-за укрепления воны я начинаю подумывать, а не стоит ли мне сократить подобные выезды в Сеул, но каждый раз появляется новая интересная постановка, поэтому планы сэкономить средства пропадают втуне. Наверное, подобную дилемму можно охарактеризовать как «приятные хлопоты».

Хасегава ая, журналистка-фрилансер, специализирующаяся на театральных постановках


не само собой разумеющаяся вещь. Конечно, это не относится ко всем постановкам, но в Японии можно

найти немало примеров, когда для привлечения зрителей набирают исполнителей, заявивших о себе благодаря телевидению. И тогда слу-чается, что главные роли достаются актёрам, которым настолько недо-стаёт вокального мастерства, что кажется, даже любитель и тот спел бы лучше. Здесь есть ещё и такой момент: продюсерские компании вынуждены делать это, ибо неизвестный актёр, пусть даже с выдающи-мися вокальными способностями, не сможет привлечь публику. Одна-ко как зрителя меня иногда даже злость берёт: почему за свои деньги я должна слушать такое исполнение? Похоже, что последнее время в Корее тоже набирает силу эта тенденция. Но всё же мне кажется, что в корейском мюзикле даже поп-идолы подтягиваются до определённо-го уровня.

Чарующие голоса и страстность игры Страстность игры корейских актёров не менее привлекательна.

Возможно, здесь дело в особенностях национального характера, но я неоднократно обращала внимание на то, как в сценах, в которых япон-ский актёр даже не прослезился бы, корейский исполнитель произно-сил свои реплики, буквально обливаясь слезами. И тут речь не о том, что лучше или хуже. Разница интерпретаций — вот что занимательно. Поэтому мне думается, что с этой точки зрения для корейских актёров идеально подходят произведения американского композитора Фрэнка Уайлдхорна (Frank Wildhorn), в частности такие мюзиклы, как «Джекилл и Хайд», «Монте-Кристо», «Бонни и Клайд». Эти мюзиклы отличает визуаль-

ная красочность, а драматические музыкальные номера, наполненные высокими нотами и долгими тонами, прекрасно подойдут как для голо-сов корейских актёров, так и для темперамента корейцев, позволяя им живо передать всю привлекательность музыкального материала.

В результате моих регулярных поездок в Корею я открыла для себя ещё одну привлекательную сторону корейского мюзикла, а именно оригинальные корейские мюзиклы. Я была по-настоящему потрясена мюзиклом «Бельё на верёвке» («Ппаллэ»), который мне случайно дове-лось посмотреть на проспекте Тэхан-но. Помню, как я была удивлена тем, что произведение такого уровня идёт на сцене в маленьком теа-тре. Грустные и одновременно мягкие песни этого мюзикла, в котором показаны будни жителей бедняцкого района в Сеуле, тепло окутали всех, кто находился в театре. Не менее удивительным для меня откры-тием стал тот факт, что в большинстве случаев музыка и либретто для корейских оригинальных мюзиклов пишется молодыми авторами, которым не исполнилось ещё и сорока.

Последним серьёзным потрясением для моей души стал мюзикл «Песни Западной стороны» («Сопхёнчже»), в котором путём деликат-ного соединения «пхансори» и мюзикла был нарисован мир чувства «хан», ставшего именем нарицательным для исконных корейских эмо-ций. Мне, как иностранке, было сложно понять концепцию «хан», а в силу скудного знания корейского большинство реплик героев оста-лись для меня загадкой. Но, несмотря на это, мне удалось почувство-вать человеческое измерение, стоящее выше подобных условностей. Даже сейчас у меня щемит сердце при одном воспоминании об этом мюзикле.

зачастила в Сеул?»

Хасегава Ая стала горячей поклонницей корейских мюзиклов, после того как в 2006 году увидела в Токио корейскую постановку «Джекилла и Хайда», в которой её покорило вокальное мастерство исполнителя главной роли Чо Сыну.


Последние годы в Корее налицо тенденция, когда в актёрском составе известного мюзикла непременно присутствует пара зна-комых фамилий, принадлежащих звёздам шоу-бизнеса. При этом

так называемые идолы — поп-исполнители, вырвавшиеся в звёзды на гребне корейской культурной волны «халлю», — пользуются просто чрезвычайной популярностью. В зале, где на сцене идёт мюзикл с их уча-стием, со зрительских мест несутся возгласы восхищения не только на корейском, но и на японском или китайском языке. Иногда здесь можно стать свидетелем забавных сценок с участием особенно преданных поклонников. Как-то мне случилось находиться в зале во время показа мюзикла, в котором участвовал один из идолов «халлю». В антракте я обратил внимание на то, что несколько молодых японцев из числа зри-телей подошли, чтобы поприветствовать пожилых супругов, сидящих в первом ряду. Заметив моё недоумение, сидящий рядом со мной менед-жер по связям с общественностью продюсерской компании шепнул мне на ухо, что эта пожилая пара — родители выступающей сегодня звезды. Помню, что я был просто потрясён одержимостью этих людей, которые знают в лицо даже родителей своего кумира и подходят к ним, чтобы выразить своё почтение.

Кометы на корейской сцене мюзиклов: идолы особого типа На один мюзикл не обязательно приходится одна звезда. По мере

роста количества чисто коммерческих постановок, в которых одну и ту же главную роль могут играть две, три, а то и четыре звезды, поочерёд-но появляющихся на сцене, всё больше звёзд поп-музыки и кино пробу-ют себя в мюзикле. В действительности же подобные знаменитости, не знакомые с жанром мюзикла, часто ненавидят стоять на сцене в одиноч-ку, да и загруженный график не позволяет им полностью погрузиться в работу над ролью, поэтому возникает ощущение, что за этим, как прави-ло, стоит желание продюсеров пустить пыль в глаза — лишний раз напи-сать на афише пару звёздных имён. С этой точки зрения рекламный сло-ган «Встреться со своим кумиром!» представляется не более чем попыт-кой замаскировать чисто коммерческий ход и подать его как заботу о зрителе.

Наибольшей популярностью у продюсеров мюзиклов пользуют-ся всё-таки поп-исполнители. Поскольку, во-первых, они умеют петь, что является обязательным требованием для актёра мюзикла, и, во-вторых, многие из них привыкли выступать вживую. Многочислен-ных поп-звёзд, прошедших школу мюзикла, в Корее называют термином «мюзикл-доль», составленным из слова «мюзикл» и второго слога слова «айдоль» (так английское слово idol звучит в корейском произношении). Сынни из популярного бойз-бэнда Big Bang, сыграв главную роль в ори-гинальном мюзикле «Ливень» («Сонаги»), не только завоевал любовь зрителей в Корее, но даже выезжал с мюзиклом на гастроли на Окина-ву. Другой участник этого же коллектива, Тэсон, тоже привлёк внимание публики, появившись в роли кота-плейбоя Рам-Там-Таггера в мюзикле «Кошки». Чо Гвон из 2AM после роли царя Ирода в мюзикле «Иисус Хри-стос — суперзвезда» теперь снова оказался в лучах софитов, на этот раз играя гея-трансвестита Адама в мюзикле «Присцилла, королева пусты-ни». Мюзиклы «Дворец» («Кун») и «Кванхвамунская соната» («Кванхва-мун ёнга»), в которых на сцене появлялся Юно Юнхо из группы «Тонбан-синги», некогда пользовались столь большой популярностью, что даже были показаны в Японии.

Продюсерская компания SM Entertainment, в своё время вырастив-шая такие сверхпопулярные идол-группы, как «Сонё сидэ», f (x) и Super Junior, теперь пытается серьёзно закрепиться и в сфере мюзиклов. Соз-дав дочернюю компанию SM C&C, она передала ей производство мюзи-клов с участием звёзд SM Entertainment. Дебютный мюзикл «Поющие под дождём» («Singing in the Rain») отличался по-настоящему звёздным составом, в который вошли Кюхён из Super Junior, Пэкхён из EXO, Санни (Sunny) из «Сонё сидэ», поэтому билеты на шоу были распроданы в рекордные сроки.

Второе рождение звёзды: из поп-исполнителей в актёры мюзиклов

Бывают случаи, когда поп-звезда, в прошлом сиявшая в составе девичьей группы, превратившись в зрелую актрису мюзиклов, заново обретает популярность. Так, например, произошло с Ок Чухён, ранее

Особые зрители и особые идолы, порождённые корейскими мюзиклами Ежегодно в Сеуле ставят почти 200 мюзиклов. И это не считая постановок для детей. С этой точки зрения Ко-рея представляет собой огромный рынок этого культурного продукта — третий в мире по количеству выпу-скаемых мюзиклов после Нью-Йорка и Лондона. Некоторое время назад в газете «Нью-Йорк таймс» вышла специальная статья, посвящённая этому феномену. Похоже, что для западного мира сам факт того, что жите-ли Дальнего Востока очень любят мюзикл — жанр, который всегда считался культурным продуктом США и Великобритании, причём исключительно для внутреннего пользования, — стал удивительным открытием. Активное развитие этого рынка естественно породило ряд модных трендов, а одним из рельефно проявив-шихся феноменов является активное использование «звёздного маркетинга».

Вон Чжонвон, профессор факультета печати и телевидения Университета Сунчхонхян, критик мюзиклов



Ким Чжунсу из группы JYJ проявил всю свою убийственную привлекательность, сыграв Дракулу в недавно вышедшем мюзикле «Дракула». Будучи одним из главных представителей тех, кого называют идолами мюзиклов, он получает высокую оценку как актёр, который обладает прекрасным голосом и одновременно дьявольской сексуальностью.

© O

D M

usical Company

8 Koreana Осень 2014

Выражением «жертва мюзиклов» называют такого фаната, который, оказывая безусловную поддержку определённому мюзиклу или исполнителю, не пропускает ни одного показа, по нескольку десятков, а то и сотен раз смотрит один и тот же музыкальный спектакль. В похожем значении также используется выражение «зритель вращающихся дверей». И это тоже особенный термин, порождённый корейскими мюзиклами. В настоящее время появляются даже специальные дисконтные программы, ориентированные на такого особого зрителя.

© Seensee Com

pany

1. Зрители, пришедшие на мюзикл «Вертер», превратили зал в жёлтые волны. Они по своей инициативе принесли с собой жёлтые платки, перекликающиеся с темой подсолнуха, который является главным символом в постановке, и после окончания представления, размахивая ими, приветствовали актёров.

2. Фанаты актёров, играющих в мюзикле «Mama Mia!», штурмуют театр, чтобы увидеть своих кумиров во время автограф-сессии как можно ближе.

3. Ок Чухён, входившая ранее в состав группы Fin.K.L, играет в мюзикле «Чикаго». Будучи типичным примером того, как поп-звёзды, в прошлом блиставшие в поп-группах, обретают популярность в новом для них амплуа, она уже успела «засветиться» в таких постановках, как «Злая», «Елизавета», «Кошки» и других.

1

32

© CJ E&

M


состоявшей в группе Fin.K.L, и с певицей Пада — бывшей участницей коллектива S.E.S. Послужной список Ок Чухён особенно впечатляет. Обладающая специфическим вокалом, она уже успела сыграть старую кошку Гризабеллу в мюзикле «Кошки», императрицу с трагической судь-бой из Дома Габсбургов в «Елизавете», сексуальную убийцу в «Чикаго» и Зелёную Ведьму Запада в мюзикле «Злая» (Wicked). Её коллега Пада тоже добилась любви зрителей в своём новом амплуа, сыграв босоногую тан-цовщицу-цыганку Эсмеральду в мюзикле «Нотр-Дам де Пари», роковую Кармен в одноимённом мюзикле и главную героиню «Двести фунтов красоты» («Минё-нын кверово»), которая обрела ослепительную внеш-ность благодаря достижениям современной пластической хирургии.

Ещё одним примером удачного превращения может служить Ким Чжунсу из группы JYJ. Несчастье в виде ограничения на появление на телеэкране, наложенного из-за конфликта с бывшей продюсерской ком-панией, в итоге обернулось счастьем, ибо певец, начав более активно играть в мюзиклах, в итоге добился нового витка популярности. Вне зависимости от качества конкретного мюзикла билеты на спектакли с его участием расходятся в считанные минуты. Список его главных работ на музыкальной сцене включает такие мюзиклы, как «Моцарт», «Слёзы небес», «Елизавета», а также «мюзикл из музыкального автомата» (jukebox-мюзикл, также «караоке-мюзикл») «Декабрь», основанный на песнях трагически ушедшего из жизни фолк-певца Ким Гвансока.

Особый зритель: «жертвы мюзиклов» и люди, «застрявшие во вращающихся дверях»

Некоторые считают, что популярность так называемых идолов мюзи-клов есть явление, порождённое соединением самобытной корейской культуры фанатства и театральной индустрии. Это мнение основывает-ся на том, что фанаты идолов мюзиклов оказывают своим кумирам абсо-лютную и столь же яростную поддержку, что и поклонники поп-звёзд. Неологизм «жертва мюзиклов» («мючжикхоль пхйеин») также широко используется в аналогичных контекстах. Этим словосочетанием называ-ют фаната, который, оказывая безусловную поддержку определённому мюзиклу или исполнителю, не пропускает ни одного показа, по несколь-ку десятков, а то и сотен раз смотрит один и тот же музыкальный спек-такль. Изначально слово «пхйеин» обозначает инвалида, калеку, «разва-лину» и имеет скорее негативную коннотацию, однако в этом случае его следует понимать скорее как доброжелательное, несколько ироничное обозначение страстного поклонника в том смысле, что человек настоль-ко поглощён неким произведением или звездой, что становится неспо-собным ни на какую полезную деятельность.

Выражение «зритель вращающихся дверей» («хвечжонмун квангэк»; сравнение с человеком, застрявшим в карусельных дверях и потому снова и снова возвращающимся на одно и то же место) имеет похожее значение, и это тоже особый термин, порождённый корейскими мюзи-клами. В настоящее время появляются даже специальные дисконтные программы для таких зрителей. Можно рассматривать это как реклам-ный ход, когда особенно страстным фанатам, которые посмотрели один и тот же спектакль более определённого количества раз, предоставля-ется возможность приобрести билеты по сниженной цене, а можно и считать это оригинальным способом выражения благодарности посто-янному зрителю за его преданность, который присущ только корейской индустрии мюзиклов.

Для поддержания существования таких самобытных феноменов, как «жертвы мюзиклов» и идолы мюзиклов, требуются нацеленные на

долгосрочную перспективу инвестиции и известная доля авантюризма. Вместо примитивного подхода на уровне привлечения определённой звезды на роль в определённом мюзикле нужны смелые инициативы и эксперименты, которые позволили бы максимизировать синергический эффект и добавленную стоимость этой новой культурной индустрии.

блеск и нищета «звёздного маркетинга» Появление на сцене звезды не является обязательной гарантией

того, что получится хороший мюзикл. Напротив — иногда становишься свидетелем того, как звезда разочаровывает зрителей своей беспомощ-ной игрой. Если воспринимать «звёздный маркетинг» лишь как способ привлечения зрителей, то эта формула обеспечивает лишь половину успеха. Потому что главный момент здесь — это не участие звезды само по себе, а то, ради чего вы её пригласили, и то, чего вы надеетесь с её помощью добиться. Если мы остановимся на уровне простого привле-чения звёзд, то в конечном итоге вреда может оказаться больше, чем пользы. Потому что (пусть даже, возможно, с точки зрения такой кратко-срочной цели, как продажа билетов) это будет эффективно, но в долго-срочной перспективе может обернуться злом как для мюзикла, так и для самой звезды. В частности, случаи, когда звезда, подобно комете, проносится по сцене пару раз в неделю, представляют большую про-блему. В отличие от видеоконтента, который достаточно однажды снять и смонтировать, чтобы потом повторно просматривать, игра на сцене — это жанр искусства, в котором результат достигается путём посто-янного прогона. Как следствие, здесь важно взаимопонимание между актёрами, но постоянная ротация исполнителей, связанная с загружён-ностью звёзд, в итоге оказывает отрицательное влияние на общую худо-жественную целостность мюзикла. Именно поэтому мы ждём, что звез-да, раз уж она приняла решение выступать в мюзикле, на время отка-жется от остальной деятельности и будет полностью выкладываться на сцене. Потому что звезда на сцене рождается в результате обретения зрелости, сформированной постоянными репетициями и достижением гармонии во взаимодействии с коллегами-актёрами.

Несмотря на всё это, в целом перспективы мюзикла в Корее скорее радужные. Сейчас популярность корейской поп-культуры играет на руку индустрии мюзиклов. И если формула создания добавленной стои-мости культурной индустрии состоит в том, чтобы многократно исполь-зовать один источник, не будет преувеличением сказать, что Корея с её индустрией мюзиклов является рынком, обладающим потенциалом безграничного развития. А источником, позволяющим максимизиро-вать новую добавленную стоимость путём переноса на сцену, могут стать не только идолы мюзиклов, но и популярные телесериалы, филь-мы и поп-музыка. Трансформация мюзиклов в жанр сценического искус-ства, вероятно, серьёзно повысит конкурентоспособность мюзиклов корейского производства.

Наличие большого числа потенциальных звёзд тоже пойдёт на поль-зу новой культурной индустрии. Если до настоящего времени костяк идолов мюзиклов составляли уже признанные звёзды шоу-бизнеса, то в будущем, вероятно, появятся также артисты, которые, став более узна-ваемыми и популярными за счёт мюзикла, впоследствии будут посте-пенно расширять сферу своей деятельности. Реальность такой перспек-тивы уже в достаточной мере доказали такие звёзды, как О Мансок, Чо Чжонсок, Ом Гичжун и др. При наличии интереса со стороны продюсер-ских компаний развитие данной тенденции станет лишь вопросом вре-мени. А мы будем с интересом следить за развитием событий.


В этом году исполняется 10 лет с премьерного показа корейской вер-сии мюзикла «Джекилл и Хайд». В то время это произведение было практически неизвестно в стране. Заметим также, что мюзикл не

смог «прогреметь» и на Бродвее. Но благодаря тому, что в первом соста-ве главную роль исполнял Чо Сыну, а во втором — Рю Чжонхан, мюзиклу удалось вызвать большой интерес корейской публики. Чо Сыну к тому времени был уже довольно известен даже за рубежом как актёр, сыграв-ший главную роль в фильме «Марафон», вышедшем на экраны и добив-шимся большого успеха в том же году. В те дни, когда в спектакле должен был играть Чо Сыну, его корейские и зарубежные поклонники выстраи-вались в длиннющие очереди перед театром. А это тогда было нечастым зрелищем. Считается, что именно «Джекилл и Хайд» создал работающую до сих пор формулу успеха мюзикла в Корее: самое важное — правильно выбрать исполнителя главной мужской роли.

Впоследствии, по мере того как в Корее начали ставиться и даже отправляться на зарубежные гастроли мюзиклы, в которых на глав-ные роли приглашали не только ведущих актёров мюзиклов, но и звёзд корейской поп-сцены или популярных актёров телесериалов, зависи-мость корейских мюзиклов от звёздного состава ещё более возросла. Однако одновременно росло и беспокойство относительного того, что слабая актёрская игра поп-идолов точно так же, как недостаточное вокальное мастерство актёров кино и телесериалов, могут навредить художественной завершённости всего спектакля, сделав его неубе-дительным с точки зрения правдоподобия игры и малоприятным для слуха с точки зрения вокальных партий. Поэтому неудивительно, что профессиональные актёры мюзиклов, в равной степени владеющие как актёрским, так и вокальным мастерством, чьи таланты были признаны и за рубежом, по-прежнему являются наиболее предпочтительным вари-антом при кастинге на роли в корейских мюзиклах.

В основе превосходных данных корейских профессиональных актё-

ров мюзиклов лежит не только техника и страсть, В основе превосход-ных данных корейских профессиональных актёров мюзиклов лежит не только техника и страсть, но и уникальное трудолюбие, выдающаяся эмоциональность. Не в последнюю очередь это связано с современной ситуацией в корейских театрально-музыкальных кругах. В Корее одно-временно идёт огромное количество музыкальных произведений самых разных форм — от американских комедий до британских оперетт и европейских исторических драм. Кроме того, поскольку в большинстве случаев количество представлений ограничено, актёрам приходится осваивать очередное произведение в короткие сроки. Как следствие, такой темп работы требует от них умения быстро адаптироваться. А это привело к тому, что корейские актёры за короткий период получили богатый опыт работы и быстро прогрессировали.

В этом смысле Хон Гванхо, который сейчас играет в одном из театров Вест-Энда, можно назвать символом успеха корейских актёров мюзи-клов. За последние пять лет Хон Гванхо стал одним из исполнителей главных ролей на корейской музыкальной сцене. Послужной список этого актёра, вокальные данные которого фанаты назвали «сумасшед-шим вокалом», включает главные роли в таких мюзиклах, как «Призрак оперы», «Джекилл и Хайд», «Человек из Ламанчи», «Доктор Живаго», «Собор Парижской Богоматери». Он также является певцом, сольные концерты которого проходят с аншлагом даже на огромных концертных площадках.

Чтобы встретиться с Хон Гванхо, я в августе приехал в Театр принца Эдуарда, где давали мюзикл «Мисс Сайгон», в котором, начиная с мая, он играет роль Туя. После премьерного показа в 1989 г. мюзикл стал клас-сикой, а так как спектакль рассказывает о войне во Вьетнаме, в нём уже переиграло большинство способных азиатских актёров. Но именно Хон Гванхо стал первым корейским актёром, которому была доверена одна из главных ролей в «Мисс Сайгон» в Вест-Энде.

Я нахожусь в Театре принца Эдуарда в лондонском квартале Вест-Энд. Корейский актёр мюзиклов Хон Гван-хо, выбранный на одну из главных ролей в мюзикле «Мисс Сайгон», полностью выкладывается во время исполнения. Доставшаяся ему роль вьетнамского офицера-вьетконговца Туя требует от исполнителя вы-дающихся вокальных способностей, позволяющих с лёгкостью покрывать три октавы. Хон Гванхо, заслу-живший в Корее репутацию актёра с «сумасшедшим вокалом», здесь в полной мере раскрывает свой уди-вительный талант. Несмотря на груз ответственности, связанный с необходимостью играть и петь на чужом для него английском языке, корейский актёр благодаря своим способностям и упорству справился с этим препятствием и заслужил похвалу наивысшей степени от легендарного продюсера Камерона Макинтоша, который назвал Хон Гванхо «лучшим Туем всех времён и народов».


Хон Гванхо покоряет Вест-Энд своим «сумасшедшим вокалом»

Чо Ёнсин, режиссёр мюзиклов, критик мюзиклов


Хон Гванхо, который в настоящее время играет роль вьетконговского офицера Туя в мюзикле «Мисс Сайгон», идущем на сцене Театра принца Эдуарда, стал первым корейским актёром мюзиклов, сумевшим пробиться на сцену лондонского Вест-Энда.


Хон Гванхо можно назвать символом впечатляющего прогресса корейских актёров мюзиклов. Родившись и получив образование в Корее, он за последние пять лет стал одним из исполнителей главных ролей, добившихся наибольших успехов на корейской музыкальной сцене.

© Kim

Ho-keun


Чо Ёнсин (Вопрос): Мне прежде всего хочется услышать о ваших впечатлениях. Каково это — стоять на сцене Вест-Энда, будучи корей-ским актёром? Есть ли отличия от Кореи?

Хон Гванхо (Ответ): Здесь каждый вечер я встречаюсь со зрителями, которые являются представителями разных поколений, рас и нацио-нальностей. За эту возможность я благодарен более всего. В отличие от Кореи, в Вест-Энде актёры, исполняющие главные роли, если только не произойдёт чего-либо экстраординарного, обычно играют без замен 8 спектаклей в неделю. Так что поддержание себя в хорошей форме ста-новится главным приоритетом.

Чо Ёнсин: В театральных кругах уже стала легендой история о том, как знаменитый продюсер Камерон Макинтош, увидев вас на сцене в корейской постановке «Призрака оперы», буквально потерял голову и лично пригласил вас на нынешнюю роль. В связи с этим было бы инте-ресно узнать, что вы думаете о системе кастинга, которая работает в Вест-Энде.

Хон Гванхо: Мне кажется, что здешние критерии отбора отлича-ются от корейских. При этом я бы сказал, что разница не в уровне, а в подходе. Поскольку здесь имеется такой широкий выбор прекрасных исполнителей, в случае если ты не являешься идеальной кандидатурой для конкретной роли, какой бы ты ни был звездой, тебе будет трудно получить даже маленькую роль. Вместо того чтобы заниматься поис-ком звезды, подходящей для определённой роли, здесь отбирают актё-ров, наиболее похожих на персонажа пьесы, а потом выбирают из них того, кто обладает наибольшим талантом и нужными навыками. Конеч-но, если выбранный таким образом исполнитель оказывается к тому же звездой, то лучше и быть не может. Мне кажется, что здесь звезду созда-ёт мюзикл, а не наоборот. Но я не возьмусь утверждать, какая система лучше. Потому что спектакль делают завершённым зрители, и выбор тоже зависит от них.

Чо Ёнсин: Английский ведь для вас не родной. Я, признаться, был глубоко впечатлён, когда увидел, как вы играете и поёте на британском английском, причём с идеальным произношением. Как вам удалось пре-одолеть языковые трудности?

Хон Гванхо: До того как я приступил к репетициям, мой английский был далёк от идеала. Компания «Макинтош продакшнз» любезно под-держала меня в желании на протяжении всего репетиционного процес-са пользоваться услугами переводчика, с которым я до этого работал над несколькими постановками в Корее. Помимо этого я тогда же зани-мался с преподавателем по дикции, чтобы выучить тексты вокальных партий. В ходе этого мне пришлось овладеть практически всем — выу-чить значения слов и правильное ударение, а также научиться понимать и отвечать на реплики партнёров на сцене.

Чо Ёнсин: После просмотра у меня создалось ощущение, что в этот

раз Туй предстал перед зрителями гораздо более человечным. Хон Гванхо: Это произведение рассказывает об ущербе и горе, кото-

рые приносит с собой война. Я посчитал, что для того, чтобы донести эту мысль до зрителя, все персонажи мюзикла должны быть жертвами, каждый — со своей собственной целью, оправданной в его собствен-ных глазах. А для того чтобы зритель поверил, что и Туй, вроде бы зло-дей, но самом деле не такой уж плохой человек, тоже по-своему желает добра, его следовало играть с позиций того, что он искренне любит и желает Ким. Это становится ещё очевиднее, когда мы узнаём, что ради того, чтобы вернуть Ким, Туй становится во главе освобождения страны. По прошествии трёх лет, проведённых Туем в борьбе за независимость родины, он предстаёт перед Ким абсолютно в другом облике, но его воз-любленная растит ребёнка, рождённого от Криса, поэтому ей не остаёт-ся ничего иного, кроме как отвергнуть искреннюю любовь Туя. Тогда Туй решает, что ради будущего с любимой женщиной он должен избавиться от Тэма, незаконнорождённого ребёнка-полукровки, но Ким, одержи-мая не разбирающим путей материнским инстинктом, стреляет в него из пистолета. В такой трактовке искренняя, но слепая любовь Туя добав-ляет правдоподобия его поступкам и трагедии Ким.

Чо Ёнсин: Камерон Макинтош — легендарная фигура в кругах мюзикла. Что вы узнали, работая с ним?

Хон Гванхо: Макинтош — человек огромной страсти и пробивной силы. Всем своим поведением он показывает, как должен вести себя капитан большого корабля. Я благодарен ему за ту похвалу, которой он меня удостоил, когда неоднократно публично называл меня «лучшим Туем всех времён и народов». В настоящее время помимо постановки, в которой я сейчас занят, я получил несколько «черновых» предложений, так что велика вероятность, что наше сотрудничество продолжится в долгосрочной перспективе. Если будет такая возможность, я бы хотел представить здесь способных, талантливых корейских актёров, которые стремятся выйти на международную сцену. Действительно, нельзя отри-цать того, что по сравнению с Кореей Вест-Энд обладает более специ-ализированной и организованной системой. Но я считаю, что талант и эмоциональность корейских актёров мюзиклов позволяет им чувство-вать себя на равных с местными актёрами в любом уголке мира.

Чо Ёнсин: Каковые ваши планы после «Мисс Сайгон»? Хон Гванхо: Изначально я планировал остаться здесь до конца года,

но потом решил задержаться до мая следующего года, когда истечёт год со дня премьеры мюзикла. Я по-прежнему считаю себя актёром, который в конечном итоге должен выступать перед корейским зри-телем, и не забываю того, что я приобретаю весь этот опыт для того, чтобы потом хорошо выступать в Корее. После мая следующего года я планирую в приоритетном порядке рассматривать предложения по работе в Корее.

«Действительно, нельзя отрицать того, что по сравнению с Кореей Вест-Энд обладает более специализированной и организованной системой. Но я считаю, что талант и эмо-циональность корейских актёров мюзиклов позволяет им чувствовать себя на равных с местными актёрами в любом уголке мира».


Страсть корейского мюзикла покоряет мировую сцену Масштабы рынка корейского мюзикла, который начал стремительно развиваться с насту-плением XXI века, в настоящее время таковы, что ежегодно в стране ставится в среднем око-ло 200 мюзиклов. По количественному показателю, наверное, это самый высокий уровень в мире наряду с Нью-Йорком и Лондоном. Возможно, по сравнению с такими крупнейшими рынками мюзиклов, как Бродвей или Вест-Энд, славящимися своей долгой историей, это пока ещё недостаточно впечатляющие цифры, однако по уровню креативности и энтузиаз-ма Корея ничуть не отстаёт. Эта взрывная энергия и творческий потенциал проявляются в виде разнообразных попыток преодолеть ограниченность корейского рынка мюзиклов.

Пак Пёнсон, главный редактор The Musical



Продвижение корейского мюзикла за рубеж можно рассматри-вать с двух разных позиций: с точки зрения культурных обменов и с точки зрения культурной индустрии. На уровне культурных

обменов этот процесс начался с конца 1980-х годов, когда в Сеуле прош-ли Олимпийские игры. Представления тех лет в большинстве своём стремились показать культурное богатство Кореи и были рассчитаны на зарубежных корейцев. Однако продвижение на уровне культурной индустрии началось с наступлением XXI века, когда индустрия мюзиклов в Корее вступила в фазу полноценного и стремительного роста. Мест-ные продюсерские компании, которые стали заглядываться на зарубеж-ный рынок, чтобы преодолеть ограниченность скромного внутреннего рынка, начали предпринимать попытки в разнообразных формах про-биться на мировой рынок. И если на начальном этапе они были нацеле-ны в основном на рынок мюзиклов США и Великобритании, в частности Бродвей, то теперь прицел смещается в сторону Японии и Китая.

В СШа и Великобритании: как Давид против ГолиафаПервым корейским оригинальным мюзиклом, вывезенным на англо-

язычный рынок, стал мюзикл «Последняя императрица» (оригинальное название — «Императрица Мёнсон-хванху»). После премьеры, состояв-шейся в 1997 году в Линкольн-центре (Нью-Йорк), в следующем году он был показан в Государственном театре Нью-Йорка и в Театре Шуберта (Лос-Анджелес). В мюзикле рассказывается о трагической судьбе импе-ратрицы Мёнсон-хванху (в России она известна как королева Мин), кото-рая погибла от руки японского наёмного убийцы в конце XIX века, т.е. в период, когда Япония вынашивала захватнические планы в отношении Чосона. Из-за коротких сроков показа и высокой стоимости производ-ства прокат мюзикла не принёс большой прибыли. Но поскольку это был первый оригинальный корейский мюзикл, пробившийся на сцену Нью-Йорка, родины этого жанра сценического искусства, «Последняя императрица» всегда будет стоять особняком в истории корейских мюзиклов.

В 2000-е годы появились невербальные перформансы, такие как «Нантха» и Jump, нацеленные на зарубежный рынок. Дело в том, что главным барьером, преграждающим корейским мюзиклам путь на мировую сцену, является как раз язык. Шоу «Нантха», моделью для кото-рого послужил «Stomp», театральное представление родом из Велико-британии, создавалось как невербальный спектакль, в котором ритмы «самуль-нори» соединились с эксцентрической комедией. На волне огромного успеха в стране мюзикл был показан в Эдинбурге в рамках фестиваля «Фриндж». После этого в 2004 году в Minetta Lane Theater, небольшом внебродвейском театре на 400 мест, состоялась его полно-ценная премьера под названием «Cooking». Удачное сочетание задор-ных ритмов, исполняемых на традиционных ударных инструментах, и простоватого, но заразительного юмора комедии положений обеспе-чило шоу «Нантха» 632 показа за полтора года. Однако шоу Jump, соз-данное точно по образу и подобию «Нантхы», после премьеры на вне-бродвейской площадке в 2007 году не продержалось и года. Поскольку в представлении активно использовались элементы восточных едино-борств, таких как тхэквондо и кунг-фу, оно анонсировалось как «пер-форманс с использованием боевых искусств». И хотя шоу получило положительную оценку благодаря ярким акробатическим номерам и сценам с восточными единоборствами, ему пришлось довольствовать-ся демонстрацией зарубежному зрителю превосходного уровня корей-ских исполнительских искусств.

1. Невербальный перформанс «Нантха» был впервые показан в Нью-Йорке в 2004 году в Minetta Lane Theater. Удачное сочетание задорных ритмов, исполняемых на традиционных ударных инструментах, и простоватого, но заразительного юмора комедии положений обеспечило шоу «Нантха» 632 показа за полтора года.

2. Шоу «Jump», которое анонсировалось как «перформанс с использованием боевых искусств», поскольку в представлении активно использовались элементы тхэквондо и кунг-фу, получило положительную оценку благодаря ярким акробатическим номерам и сценам с восточными единоборствами.

1

2

© PMC Production


Впоследствии, для того чтобы преодолеть языковой барьер, корей-ские продюсерские компании стали опробовать новый способ: произ-ведение сначала создавали на английском языке, а потом ставили его на корейском. Поскольку они имели опыт постановки на корейской сцене зарубежных мюзиклов, такой процесс перевода не представлялся чем-то новым. По замыслу продюсеров, мюзиклы, созданные при уча-стии именитых зарубежных артистов, после показа в стране планиро-вались к вывозу за рубеж. Типичным продуктом, появившимся на свет как результат этой стратегии, стал мюзикл Dancing Shadows («Танцую-щие тени»), премьера которого состоялась в 2007 году. Этот спектакль представляет собой адаптацию для сцены пьесы корейского автора Чха Бомсока «Лесной пожар» («Санбуль»), в которой описывается идеоло-гический конфликт, разворачивающийся во время Корейской войны в деревне, где остались одни женщины. Написание либретто было пору-чено чилийскому драматургу Ариэлю Дорфману (Ariel Dorfman), автору пьесы «Вдовы», при этом постановка, хореография, оформление сцены, создание костюмов и т.д. также были отданы на откуп иностранным специалистам. Другими словами, корейцами были только продюсер и автор оригинальной пьесы, тогда как все остальные задачи взяли на себя иностранцы. В итоге мюзикл «Танцующие тени», для которого ори-гинальная пьеса, являющаяся типичным произведением в жанре реа-листичной драмы, была переделана в универсальную притчу, понятную в любой стране, получил новое рождение в качестве спектакля-космо-полита, не привязанного к определенной нации или государству. И хотя этот мюзикл получил положительную оценку за сценическое оформ-ление, хореографию и музыку, он не смог окупить в прокате огромные затраты на его постановку.

Несмотря на подобные фиаско, попытки показать корейский мюзикл на Бродвее продолжаются. Продюсерская компания Acom, создавшая в своё время мюзикл «Последняя императрица», в сотрудничестве с бри-танским Театром «Гринвич» (Greenwich Theatre) переработала в мюзикл пьесу Георга Бюхнера (Georg Büchner) «Войцек» (Woyzeck) и планирует показать его в Корее осенью 2014 года. Если мюзикл будет иметь успех в Корее, в дальнейшем его ждёт показ на Бродвее или в Вест-Энде. Другой мюзикл, «Скандалы с превышением скорости» («Квасок сыкхэндыль»), являющийся адаптацией для сцены популярного одноимённого корей-ского кинофильма, изначально производится специально для показа на Бродвее. Для работы над ним привлечены иностранный композитор и драматург, оба они из Канады.

В Японии: на гребне «халлю» Ещё до начала 2010-х годов японцы почти не интересовались

корейскими мюзиклами. Однако с появлением в 2010 году в мюзикле «Моцарт» Ким Чжунсу из идол-группы JYJ атмосфера изменилась. Ким Чжунсу, в карьере которого наступил перерыв после распада его пре-дыдущего коллектива «Тонбансинги», за счёт участия в мюзиклах рас-ширил сферу своей деятельности и вызвал новый интерес к себе как в среде корейских, так и зарубежных поклонников. В частности, посколь-ку его бывшая группа «Тонбансинги» в своё время была очень популяр-на в Японии, Ким Чжунсу унаследовал часть этой популярности вместе с немалой армией преданных поклонников, которые массово отправля-лись в Корею, чтобы посмотреть мюзиклы с участием любимого певца, и составляли там около 40% зрительской аудитории.

С увеличением количества японских зрителей, которые приезжа-ли в Корею специально, чтобы посмотреть мюзиклы, японские про-дюсерские компании стали осуществлять робкие попытки по импорту корейских мюзиклов. В 2011 году Shochiku-za, продюсерская компа-ния, которая главным образом занималась театром кабуки, приобрела для показа в Японии мюзиклы «Дворец» и «Двести фунтов красоты». В них участвовали популярные в Японии звезды K-pop, в частности Ким Сончже из бойз-бэнда «Чхосинсон» и Пак Кюри из девичьего коллекти-ва «Кхара», однако представления, в которых не появлялись корейские актёры, известные по «халлю», собирали относительно малое количе-ство зрителей.

Г-н Осато, президент Amuse, Inc., крупнейшей японской продюсер-ской компании, поверил в потенциал корейского мюзикла. Открыв в центре Токио Театр мюзиклов Amuse специально для показов корей-ских мюзиклов, на протяжении всего 2013 года он показывал на мест-ной сцене корейские мюзиклы. В представлениях не было звёзд, только актёры корейских мюзиклов, а цены на билеты были снижены. Экспери-мент провалился, доказав, что на тот момент корейскому мюзиклу было трудно добиться успеха в Японии без помощи звёзд «халлю». Продвиже-ние корейского мюзикла в Японии тормозит также структурная пробле-ма японского рынка мюзиклов. Дело в том, что более 80% рынка мюзи-клов в Японии контролируется такими крупными компаниями, как Toho Co., Ltd. и Shiki Theatre Company. Средним и мелким продюсерским ком-паниям трудно приобрести права на показ популярных бродвейских мюзиклов. И в этой ситуации они обратили взоры на корейские мюзи-клы, рынок которых пока ещё остаётся целиной.

Количество показанных в Японии корейских мюзиклов, которое ещё недавно последовательно росло (2 в 2011 году, 7 в 2012 году и 18 в 2013 году), в нынешнем году сократилось и оказалось на уровне 2012 года. После того как стало ясно, что невозможно постоянно «выезжать» за счёт привлечения звёзд «халлю», продолжаются новые попытки на основе предыдущего опыта. Мюзикл «Шерлок Холмс», премьера кото-рого состоялась в Японии в первой половине этого года, благодаря гра-мотно проведённой рекламной кампании и участию в спектакле имени-тых японских актёров мюзиклов добился успеха в прокате. Этот пример доказывает, что хорошо просчитанная реклама и привлечение кумиров публики могут сделать корейские оригинальные мюзиклы интересны-ми для японского зрителя. Ещё в одном оригинальном мюзикле, On Air, участвуют как японские актёры, так и корейские звёзды «халлю», кото-рые появляются в спектакле в ролях персонажей, говорящих на лома-ном японском языке.

1


Мюзикл «Шерлок Холмс», премьера которого состоялась в Япо-нии в первой половине этого года, благодаря грамотно прове-дённой рекламной кампании и участию в спектакле именитых японских актёров мюзиклов добился успеха в прокате. Этот пример доказывает, что хорошо просчитанная реклама и при-влечение кумиров публики могут сделать корейские ориги-нальные мюзиклы интересными для японского зрителя.

1, 2. Мюзикл «Последняя императрица» стал первым корейским мюзиклом, показанным за границей. А поскольку это был первый оригинальный корейский мюзикл, пробившийся на нью-йоркскую сцену, он всегда будет стоять особняком в истории корейских мюзиклов.

3. Корейский мюзикл «Двести фунтов красоты» в 2011 г. был приобретён компанией Shochiku-za для показа в Японии. С увеличением количества японских зрителей, приезжавших в Корею ради того, чтобы посмотреть мюзиклы, японские продюсерские компании стали осуществлять попытки по импорту корейских мюзиклов.

4. Мюзикл «Шерлок Холмс», премьера которого состоялась в Японии в первой половине этого года, благодаря грамотно проведённой рекламной кампании и участию в спектакле именитых японских актёров добился значительного успеха.

2

3 4

© A

COM

Inte

rnat

iona

l Com

pany

© Show

note

© LEH

I


В Китае: рынок с безграничным потенциалом Социалистический Китай лишь совсем недавно повернулся лицом

к мюзиклу, который считался «цветком» капиталистического искус-ства. Первым корейским мюзиклом, показанным в Китае в 2001 году, стал мюзикл «Первая линия метро». Этот спектакль представляет собой корейскую адаптацию оригинального немецкого рок-мюзикла «Линия 1». В корейской версии этого произведения зритель видит Сеул глаза-ми китаянки корейского происхождения по имени Соннё («соннё» — «нимфа, фея»), которая приехала в столицу из Янбяна, расположенного на северо-востоке Китая, где традиционно проживает много выходцев из Кореи. Показ этого мюзикла в Китае состоялся благодаря рекомен-дации писателя Юй Хуа, автора знаменитого романа «Как Сюй Саньгу-ань кровь продавал», которому довелось посмотреть «Первую линию метро» в Сеуле. Китайский писатель высоко оценил мюзикл, сказав, что в нём «показана тёмная сторона общества, скрытая за внешне ярким фасадом Сеула», и что это — «произведение, демонстрирующее высо-чайший уровень корейского искусства». Китайские деятели культуры были поражены тем, что мюзикл, образцовый жанр капиталистического искусства, может рассказывать о безыскусной жизни простых людей.

Впоследствии в Китае показывали в основном невербальные перформансы корейского производства, такие как «Нантха» и Jump. Корея и Китай начали осуществлять полноценное сотруд-ничество в области мюзикла только с наступлением 2010-х годов. Китайские чиновники в 2009 году опубликовали план разви-тия культурной индустрии с целью вывести китайскую культуру на уровень развитых государств. В то время кинорынок Китая уже стал вторым в мире, однако в области живых выступлений, прежде всего мюзиклов, рынок все ещё оставался в зачаточном состоянии. Поэто-му, выбрав в качестве партнёра для развития соб-ственного рынка английскую продюсерскую ком-панию Delfont Mackintosh Theatres, которая поставила такие мюзиклы, как «Кошки» и «Призрак оперы», Китай развернул сотрудничество. Однако Великобритания рассматривала Китай исключительно как ещё один

рынок сбыта собственной продукции. В силу несовпадения целей пар-тнёров сотрудничество не могло быть долговременным. Вместо англий-ской компании новым партнёром китайцев стала корейская компания CJ E&M, которая начиная с 2004 года занималась тем, что представ-ляла зарубежные мюзиклы в Китае. Создав с китайскими партнёрами совместное предприятие United Asia Live Entertainment Co., Ltd, корей-ская компания приступила к работе по полномасштабному представле-нию мюзиклов на рынке Китая.

Эта компания, в частности, познакомила китайцев с корейским ори-гинальным мюзиклом «В поисках Ким Чжонука» («Ким Чжонук чхатки»). Мюзикл был адаптирован для показа в Китае. Во-первых, изменени-ям подверглось его содержание, а во-вторых, он стал называться «В поисках первой любви». Отец главной героини, который в оригиналь-ном мюзикле был деспотичным военным в отставке, в китайской вер-сии превратился в любящего отца, хлопочущего у плиты в фартуке и с половником в руке. Эти изменения явились отражением настроений массового китайского зрителя, который не принял бы отрицательный образ военного. Благодаря адаптации содержания мюзикла к местным

особенностям его постановка вызвала положительную реакцию китайцев. Компания CJ E&M поставила на китайской сцене ещё один мюзикл — «Ужин для принцессы» («Кончжу-ый манчхан»), в котором были заняты как корейские, так и китайские актё-ры. Учитывая предпочтения китайской аудитории, основной акцент в постановке был сделан на теме еды, однако в ней также присутствовали танцы и вокальные партии, что сдела-ло мюзикл по-настоящему ярким и запоминающимся.

В настоящее время китайское правительство в лице Министерства культуры приступает к активному осу-ществлению поддержки производства мюзиклов

посредством плана оживления индустрии развле-чений. Вследствие этого, китайские продюсерские компании стараются основательно изучить опыт

и ноу-хау Кореи. В сентябре в Корее планирует-ся провести корейско-китайскую арт-ярмарку, в которой примет участие более 100 театральных

компаний Китая.

1. Мюзикл «В поисках первой любви» благодаря адаптации его содержания к местным особенностям вызвал положительную реакцию китайцев.2. В 2001 году мюзикл «Первая линия метро», ремейк немецкого рок-мюзикла «Линия 1», стал первым корейским мюзиклом, показанным в Китае. Это стало возможным благодаря

рекомендации писателя Юй Хуа, автора знаменитого романа «Как Сюй Саньгуань кровь продавал», которому довелось посмотреть «Первую линию метро» в Сеуле.3. Компания CJ E&M поставила на китайской сцене ещё один мюзикл — «Ужин для принцессы», в котором были заняты как корейские, так и китайские актёры. Учитывая предпочтения

китайской аудитории, основной акцент в постановке был сделан на теме еды, что сделало мюзикл по-настоящему ярким и запоминающимся.

21

3

© C

J E&

M ©

HAKCH

ON

© CJ E&M

Исторические моменты корейского мюзик-ла на примере ключевых произведений

1960-е годы: «Приходи ко мне тайком» («Сальччаги опсойе»; англ. — Sweet, Come to Me Stealthily)

История корейского мюзикла начинается с труппы «Йегырин», основанной в 1961 г. Будучи созданной с политической целью — как ответ на северокорей-скую оперную труппу «Пхи-пада» («Море крови»), она занималась главным образом разработкой корейского мюзикла как жанра комплексного искус-ства, достойного представлять Корею. Мюзикл «Приходи ко мне тайком», показанный в 1966 г., стал результатом этих усилий. Его основой стала «Леген-да о Пэ Бичжане». Главный персонаж этой истории — мелкий чиновник Пэ Бичжан, отправленный слу-жить на остров Чечжу-до. После смерти жены он заявляет, что больше никогда не притронется ни к одной к женщине. Однако, встретив куртизанку по имени Эран, забывает о данном обещании. Мюзикл привлёк внимание звёздным составом исполни-телей: роль Эран сыграла популярная в то время певица Патти Ким, а роль Панчжа, ещё одного героя мюзикла, — комик Квак Кюсок. Благодаря удачно-му сочетанию юмористической драмы с танцами и пением, мюзикл был показан 7 раз в период с 26 по 29 октября 1966 г., а его успех был настолько велик, что билеты на последнее представление продава-лись спекулянтами по цене почти в пять раз выше номинала.

1960-е

1990-е годы: «Последняя императри-ца» («Мёнсон-хванху»; англ. — The Last Empress)

В 1990-х гг. в Корее наблюдалось стремительное распространение поп-культуры, но особенно впе-чатляющим было развитие в сфере мюзиклов. В частности, огромную популярность завоевал впер-вые показанный в 1995 г. мюзикл «Последняя импе-ратрица», рассказывающий о трагической судьбе императрицы Мёнсон-хванху в конце эпохи Чосон. На производство мюзикла была потрачена колос-сальная сумма. Она более чем в два раза превышала среднюю стоимость производства даже масштаб-ного оригинального мюзикла, составлявшую в то время примерно полмиллиона долларов. Львиная доля расходов ушла на оформление сцены, костюмы и хореографию. С точки зрения оформления сцены мюзикл серьёзно превзошёл своих предшественни-ков, в частности, в первом действии на сцене появ-лялась уменьшенная копия королевского дворца эпохи Чосон, а в заключительном акте, когда импе-ратрица погибает от рук японского наёмного убий-цы, использование вращающейся сцены с накло-ном повысило драматический эффект. Мюзикл был лишён диалогов и состоял только из 54 песен. Из них особенно глубокое впечатление произвела компо-зиция «Вставай, народ!», которую исполняет ставшая духом императрица, облачённая в белые одеяния. Этот мюзикл был показан в Нью-Йорке в 1997 и 1998 г. и с тех пор считается наиболее представительным оригинальным корейским мюзиклом.

1990-е2000-е годы: «Призрак оперы» («Опхера-ый юрён»; англ. — The Phantom of the Opera)

Впервые показанный в Корее в 2001 году «Призрак оперы» поистине стал спектаклем, вызвавшим тек-тонический сдвиг в индустрии корейского мюзикла. Можно сказать, что после его показа история корей-ского мюзикла разделилась на два периода: до и после «Призрака оперы». Мюзикл имел колоссаль-ный успех и побил все предыдущие рекорды, вклю-чая стоимость производства, цены на билеты, пери-од показа, прибыль и т.д., показав, что до него произ-водство и прокат корейских мюзиклов ещё не пред-ставляли собой полноценную индустрию. На его соз-дание было потрачено 12 млрд. вон, что более чем в 20 раз превышало среднюю стоимость производ-ства одного спектакля в крупном театре, при этом прибыль от проката составила 19 млрд. вон. После этого сфера производства мюзиклов начала привле-кать интересы инвесторов, а продюсерские компа-нии тоже стали более активно вкладывать средства в импорт знаменитых зарубежных мюзиклов. Успех «Призрака оперы» послужил трамплином для стре-мительного взлёта мюзиклов в Корее. Кроме того, именно он определил нынешнюю структуру корей-ского рынка мюзиклов, ориентированную главным образом на зарубежные произведения.

2000-е2010-е годы: «богиня всё видит» («Ёсинним-и пого кйесё»; англ. — The Goddess is Watching)

Отличительной особенностью корейской инду-стрии мюзиклов в 2010-е гг. является стремительный рост корейских оригинальных мюзиклов. Мюзикл «Богиня всё видит», впервые показанный в 2012 г., будучи продуктом, «выращенным» компанией CJ E&M посредством собственной программы «инку-батора мюзиклов» CJ Creative Minds, способствовал закреплению этой тенденции. Действие мюзик-ла разворачивается во время Корейской войны, корабль с южнокорейскими солдатами, конвоирую-щими пленных северокорейцев, терпит крушение, и представители двух воющих сторон оказываются на необитаемом острове. И пока они, объединив силы, стараются выбраться с острова, между ними завязываются дружеские отношения. Спектакль, рисуя ситуацию тёплыми красками, не теряет реа-листичности в показе войны, и этот сбалансирован-ный подход вызвал горячую поддержку зрителей. Несмотря на отсутствие в составе звёзд, мюзикл пользуется популярностью и за рубежом, в связи с чем на осень 2014 г. намечен его показ в Японии. Воз-можно, мюзикл не столь значителен, однако он про-должает традицию таких постановок, как «В поисках Ким Чжонука», «Бельё на верёвке» и других ориги-нальных, проникнутых корейским духом мюзиклов, которые были созданы в 2000-х гг. на маленьких пло-щадках Тэхан-но, и в полной мере демонстрирует потенциал корейского оригинального мюзикла.

2010-е

1970-е годы: «Падам, падам, падам» (англ. — Padam, Padam, Padam) Театр Хёндэ, основанный в 1976 г., заявил

о намерениях превратить мюзикл в специализиро-ванную сферу сценического искусства с профессио-нальным составом и впервые внедрил в корейскую индустрию исполнительских искусств систему про-дюсеров, хотя в те времена в стране было отрица-тельное отношение к коммерческому искусству. В 1977 г. Театр Хёндэ представил на суд зрителя поста-новку «Падам, падам, падам», основанную на био-графии Эдит Пиаф. На роль Пиаф была приглашена популярная певица Юн Бокхи, а на другие роли — многие известные фигуры шоу-бизнеса. Мюзикл имел большой успех в прокате, однако был холодно встречен критиками. Так, например, театральный критик И Тхэчжу назвал его «низкопробной коммер-ческой постановкой». Директор Театра Хёндэ Ким Ыйгён, автор либретто и постановщик, выступил с ответом на это критическое замечание, к дискус-сии присоединились другие критики, что в резуль-тате вылилось в широкую полемику относительно «коммерческих шоу». Эта полемика символически показывает, что корейский театральный мир, всё это время занимавшийся так называемым «чистым искусством», оказался в растерянности, столкнув-шись с появлением искусства коммерческого. И хотя в то время большинство критиков отрицатель-но отнеслось к инициативе Театра Хёндэ, широкая публика поддержала начинание театра.

1970-е1980-е годы: «Парни и куколки» (Guys And Dolls; корейское название — «агасси-ва кондаль-тыль»)

Мюзикл «Парни и куколки», премьера которого состоялась в США в 1950-х годах, в Корее был впер-вые показан в виде студенческой постановки в 1981 году. Благодаря исполненному юмора сюжету и запоминающимся мелодиям, которые можно было сразу напевать про себя, мюзикл мгновенно обрёл огромную популярность. В 1980-х годах в Корее всё ещё было крайне мало актёров, способных не толь-ко играть, но также петь и танцевать, поэтому этот мюзикл был поставлен в 1983 году объединёнными усилиями трёх театральных трупп — «Минчжун», «Кванчжан» и «Тэчжун». Публика с энтузиазмом при-няла постановку, поэтому мюзикл показывали почти ежегодно вплоть до 2000 года, и он стал самым любимым музыкальным спектаклем корейцев. Эта постановка также дала понять корейской аудито-рии, что мюзикл — это весёлый и приятный жанр искусства. В 1987 году каждая из трёх театральных групп показала «Парней и куколок» своими соб-ственными силами.

1980-е



В этом году Международный фестиваль мюзиклов в Тэгу проводится восьмой раз. Надо сказать, что суще-ствует несколько международных фестивалей подоб-

ного формата. Прежде всего, это фестиваль «Фриндж» в шотландском Эдинбурге и Авиньонский театральный фестиваль во Франции. В Нью-Йорке, который называют «городом мюзиклов», также проводится фестиваль поста-новок в этом жанре. Это летний Нью-йоркский фестиваль мюзиклов. В рамках этих фестивалей часто показывают мюзиклы, которые пока ещё не являются законченны-ми произведениями, а пребывают на стадии разработки или просто представляют собой постановку на уровне идеи. Дело в том, что, в отличие от кино, в таком жанре, как мюзикл, критически важным является процесс, в ходе которого в течение длительного времени продукт фор-мируется, развивается и обретает свою форму на сцене. Поэтому обычной практикой является то, что прежде чем официально представить работу на суд публики, создатели спектакля используют любую возможность для того, чтобы «обкатать» мюзикл и «протестировать» его на зрителях. И с этой точки зрения фестивали, предоставляя время и место для подобных экспериментов, способствуют тому, что в итоге мюзикл или спектакль обретает завершённую форму. Можно назвать несколько мюзиклов, которые, пройдя этот

путь, добились большого успеха на мировой сцене. Напри-мер, это относится к мюзиклу «Джерри Спрингер: опера» (Jerry Springer: The Opera), который в своё время вызывал немало дискуссий из-за непристойности содержания. Этот спектакль, впервые показанный на фестивале в Эдинбур-ге, представляет собой театральную версию скандальной американской телепрограммы «Шоу Джерри Спрингера», выходящей в формате ток-шоу. Персонажи мюзикла, буду-чи, как и участники телевизионного оригинала, маргина-лами или эксцентричными людьми, тем не менее, играют и исполняют свои партии в стиле классической оперы. В эпоху, когда ещё не существовало ни радио, не телевиде-ния, театр был всем для массовой культуры, а опера как жанр, который имеет долгую историю в западном обще-стве, тоже, если разобраться, часто обращалась к «низмен-ным» сюжетам. Учитывая эти обстоятельства, появление такого мюзикла, безусловно, является примечательным прецедентом. Фактически он является трансформацией занимательной идеи, которую породили неконвенцио-нальность мышления и дух экспериментаторства, харак-терный для театральных фестивалей. Впервые показанный на фестивале «Фриндж», этот мюзикл был выбран Никола-сом Хитнером (Nicholas Hytner), режиссёром-постановщи-ком мюзикла «Мисс Сайгон» и художественным руково-

новая яркая точка на фестивальной карте мира Кореец Ким Ём (Цзинь Янь), ставший в 1930-е годы звездой китайского кинематографа; легендарная шпи-онка времён Второй мировой войны Мата Хари; ставший символом возмездия граф Монте-Кристо и му-зыкальный гений Вольфганг амадей Моцарт — всех этих людей объединяет то, что они являются героями мюзиклов, которые «раскалили» корейский город Тэгу летом 2014 года. Каждый год в начале лета Тэгу на-полняет энергия мюзиклов. Это наступает время Международного фестиваля мюзиклов в Тэгу, более из-вестного под аббревиатурой DIMF (Daegu International Musical Festival).


Вон Чжонвон, профессор факультета печати и телевидения Университета Сунчхонхян, критик мюзиклов


дителем Королевского национального театра, и впослед-ствии в течение нескольких лет с успехом шёл в театрах Вест-Энда.

Семена корейского мюзикла Это же относится и к фестивалю в Тэгу. Конечно, в пер-

вую очередь, как и полагается на международном фести-вале, здесь привлекают внимание различные зарубежные постановки (в этом году в программу включены мюзиклы из России, Словакии, Китая и Казахстана), которые непро-сто увидеть вне рамок фестиваля, однако не менее инте-ресны также участники программы DIMF Musical Seed. Как следует из названия программы, подобно тому как, бросив в землю семена, мы ухаживаем за появившимися из них ростками, в рамках этого начинания организаторы плани-руют находить оригинальные проекты ещё на стадии раз-работки, чтобы затем, поддерживая их, дать им шанс выра-сти в законченные произведения. Пока основную массу участников этой программы составляют оригинальные мюзиклы, созданные корейскими авторами.

В рамках программы этого года борьба развернулась между мюзиклами самого разнообразного содержания. В мюзикле «Ккот-син» (этим словом называют матерча-тые туфли с вышитым цветочным узором) рассказывается

история корейских женщин, которых принуждали ока-зывать сексуальные услуги японским солдатам во время Второй мировой войны. Другая постановка, «Пламя Шан-хая», является байопиком популярного китайского актё-ра Цзинь Яня (Ким Ёма), который широко известен в Китае как актёр корейского происхождения. В названии другого мюзикла, «Тыгачжан», слышится что-то иностранное, но на самом деле это «зашифрованное» на диалекте провинции Кёнсан-до приглашение зайти в «лав-отель» (мини-отель с почасовой оплатой). Сюжет мюзикла строится вокруг исто-рии сумбурной любви «по контракту» между молодым и неопытным хозяином «лав-отеля» и сексуальной незнаком-кой. Ещё одним конкурсантом стал детский мюзикл «Фер-нандо», в котором двое сорванцов-первоклашек вместе со своей собакой отправляются в путешествие в космос, чтобы передать матери-слонихе новости о её малыше, слонёнке Фернандо. Спектакль, которому жюри присудит награду как лучшему оригинальному мюзиклу, в следую-щем году не только получит официальное приглашение на фестиваль, но также имеет право на спонсорскую под-держку для постановки спектакля на зарубежных сценах.

Уже несколько мюзиклов благодаря фестивалю полу-чило таким образом путёвку в жизнь и завоевало популяр-ность. Среди них прежде всего стоит назвать мюзикл «Осо-

В этом году в программу DIMF были включены мюзиклы из России, Словакии, Китая и Казахстана. На фото: сцена из рок-оперы «Моцарт» в постановке Национальной академии искусств Казахстана, которая получила специальный приз жюри DIMF-2014.


По сравнению с другими международными театральными фестивалями DIMF относительно молод. Однако разнообразие постановок, показанных на его подмостках, и обширная гео-графия участников вполне компенсируют его пока ещё незначительный возраст. Органи-заторы DIMF планируют в будущем приглашать со всех уголков мира мюзиклы, ещё более разнообразные по тематике и отличающиеся самобытными сюжетами, и это позволяет на-деяться, что у нас ещё не раз будет возможность увидеть яркие, оригинальные мюзиклы, заявившие о себе на мировом рынке.

1. Словацкий мюзикл «Мата Хари» был удостоен приза за лучший иностранный мюзикл DIMF-2014. В этой постановке, которая открывала фестиваль, рассказывается о жизни Мата Хари, известной своей шпионской деятельностью во время Первой мировой войны на территории Франции и Германии.

2. Мюзикл «Монте-Кристо», получивший гран-при фестиваля, был удостоен высочайшей оценки как безупречное произведение, в котором соединились самобытная русская музыка, чёткий сюжет, оригинальная хореография, хорошая игра актёров и смелые сценические спецэффекты.

3. Мюзикл «Urine Town» в постановке команды Университета Мёнчжи, завоевавший в тяжёлой борьбе гран-при в конкурсе студенческих мюзиклов DIMF, получил высокую оценку как великолепный мюзикл, в которым был соблюдён идеальный баланс между тремя главными составляющими мюзикла: песнями, хореографией и актёрской игрой.

32

1


бенное письмо», забавное описание армейских будней молодых людей, а также два мюзикла, ставших театральны-ми версиями одноимённых кинофильмов: «Моя ужасная девушка» («Талькхом сальбор-хан ёнин»), описывающий череду событий, случившихся в жизни молодого человека после того, как он влюбился в девушку, которую сам убил, и «Прыжок с тарзанки» («Пончжи чомпхы-рыль хада»), драма-тичную истории о любви и переселении душ с псевдогомо-сексуальным подтекстом.

Фестиваль включает в себя конкурсную программу и внеконкурсную. Главными составляющими конкурсной части являются показы официально приглашённых поста-новок, программа Musical Seed и фестиваль студенческих мюзиклов (в этом году в нём приняло участие более 20 уни-верситетов, а постановки трёх корейских вузов и одного вуза из Казахстана прошли в основной конкурс). Что каса-ется внеконкурсной программы, то в неё вошли разноо-бразные дополнительные мероприятия, представления независимых участников, встречи со звёздами, выставки, посвящённые мюзиклам и т.д. Фестиваль завершится цере-монией награждения DIMF Awards, которая будет трансли-роваться в прямом эфире по местному телевидению.

Общаясь с Кореей, общаясь со всем миром Ожидается, что фестиваль может оказать значитель-

ное влияние и на местную экономику. Оргкомитет DIMF в настоящее время занят поиском различных форм сотруд-ничества с локальным сообществом, в частности налажива-

нием связей и обменов с местной туристической индустри-ей, отелями, предприятиями питания и др. Также ведётся активная работа по привлечению корейских и иностран-ных туристов путём организации туров по системе «всё включено». Например, уже появился тур, позволяющий при оформлении всего пакета услуг получить скидки на биле-ты на поезд KTX из Сеула до Тэгу и обратно, проживание в гостинице и билеты на мюзиклы. Поскольку фестивалю удалось привлечь в качестве спонсора одну пивоваренную компанию, в местных магазинах можно увидеть в продаже пиво с логотипом DIMF. Вероятно, в будущем, по мере того как фестиваль будет становиться более зрелым и «солид-ным», появится гораздо больше разнообразных товаров с подобной добавленной стоимостью.

Продолжаются также попытки повысить уровень фести-валя посредством активного сотрудничества с зарубежны-ми партнёрами. В частности, осуществляется программа обмена с Нью-йоркским фестивалем мюзиклов. В рамках этой программы две стороны обмениваются оригинальны-ми мюзиклами, чтобы затем поставить их на сцене в своей стране. Также ищутся пути активного сотрудничества и с Дунгуаньским фестивалем мюзиклов (Китай).

В результате уже несколько мюзиклов из числа побе-дителей программы DIMF Musical Seed было поставлено в Нью-Йорке, где они получили положительную оценку, а принявшие в них участие актёры и постановочная группа даже были удостоены наград. Так, например, случилось с мюзиклом «Моя ужасная девушка». Более того, масштаб-ный мюзикл «Турандот»был показан в качестве открыва-ющего спектакля на Дунгуаньском фестивале мюзиклов и удостоен специального гран-при. В нынешнем году он также приглашён на Международный музыкальный фести-валь «Шанхайская весна».

По сравнению с другими международными театраль-ными фестивалями DIMF относительно молод. Однако раз-нообразие постановок и обширная география участников вполне компенсируют его пока ещё незначительный воз-раст. В фестивале принимают участие разные страны, при-чём не только Великобритания и США, где мюзикл поль-зуется любовью широкой публики, но также Австралия, Россия, Япония, Китай, Словакия, Франция, Казахстан и дру-гие. Организаторы DIMF планируют в будущем приглашать мюзиклы, ещё более разнообразные по тематике и отлича-ющиеся самобытными сюжетами, и это позволяет надеять-ся, что мы будем иметь возможность увидеть яркие мюзи-клы, заявившие о себе на мировом рынке.

Есть такая шутка: люди интересуются, на что похож Эдинбург на протяжении тех одиннадцати месяцев, когда в нём не проходит фестиваль. Международный фестиваль мюзиклов в Тэгу последовательно создаёт себе репута-цию главного азиатского фестиваля в этой сфере. Давайте представим себе, что когда-нибудь настанет такой день, когда люди будут задаваться вопросом, чем же живёт Тэгу те одиннадцать месяцев, когда в нём нет фестиваля DIMF. И этот день, как мне кажется, уже не так далёк.

4. На сцене, оборудованной на улице Тонсон-но, команда Университета Кйемён показывает свой поп-мюзикл. Во время фестиваля многие места в центре Тэгу стали театральными площадками.

5. Арабские зрительницы, приехавшие на фестиваль DIMF-2014, с интересом наблюдают за уличным представлением.

5

4


Международный фестиваль джаза на острове Чара — это мероприятие, во время которого можно насладиться на лоне прекрасной природы разнообразной музыкой в исполнении музыкантов, съехавшихся из разных уголков мира. Этот маленький остров, о котором ещё в 2003 году мало кто знал, теперь обрёл новую жизнь, став благодаря фестивалю джазовым раем и одновременно местом культурного отдыха.

В ЦеНТре ВНиМаНиЯ

11-й Международный джазовый Ким Гванхён,

главный редактор ежемесячного журнала «Jazz People»


фестиваль на острове Чара: Заброшенный, пустынный остров, расположенный примерно в двух

с половиной часах езды от Сеула, каждый год с наступлением осени превращается в Мекку джаза, куда съезжаются люди со всего мира. Международный фестиваль джаза на острове Чара, который прой-дёт в этом году в 11 раз в период с 3 по 5 октября, даёт возможность на лоне природы разделить с друзьями радость от прекрасной му-зыки и избавиться от стрессов повседневной жизни. Этот фестиваль непрерывно развивается, превращаясь из мероприятия для люби-телей джазовой музыки в место альтернативного отдыха и культуры здорового образа жизни.

© Jarasum

International Jazz Festival

музыкальный рай на пустынном острове


Начало фестиваля было весьма скромным. Всё началось в 2003 году, когда во время лекции Ин Чжэчжина о джазовых фести-валях госслужащий уезда Капхён-гун г-н И Мунгё предложил в

качестве места проведения Капхён. Г-н Ин Чжэчжин, известный музы-кальный продюсер и организатор культурных мероприятий, давно мечтал о создании в Корее джазового фестиваля, поэтому сразу же ухватился за эту идею. Так в бесплодную землю острова Чара были брошены семена корейского джазового фестиваля. Став генеральным директором фестиваля, г-н Ин за 10 с небольшим лет сумел превратить его в музыкальный форум международного значения.

Изначально остров Чара представлял собой заброшенный участок суши, который даже не имел названия, поскольку, стоило пойти дождю, его равнинные участки скрывались под водой. В 1940-х годах на бес-хозной земле занимались земледелием китайцы, поэтому остров стали называть Чунгук-сом, т.е. Китайский остров, а поскольку на острове был холм, напоминающий своими контурами дальневосточную черепаху (по-корейски — «чара»), его также называли островом Чара. Всего в 800 метрах от острова Чара находится остров Нами. Благодаря тому что в своё время остров Нами стал местом съёмок популярного телесериа-ла «Зимняя соната» («Кёуль ёнга»), там всегда было полно туристов, а об острове Чара, расположенном совсем рядом, почти никто не знал.

«Когда мы первый раз приехали на остров Чара, все были ошараше-ны. Царило общее недоумение, как на такой пустоши вообще можно проводить какой бы то ни было фестиваль. Потому что всё, что мы уви-дели перед собой, — это была трава да камни. Не было ни площадки для возведения сцены, ни места, где могли бы расположиться зрители. Общая реакция была такая: да почему вообще проводить джазовый фестиваль так далеко от Сеула, в Капхёне». Так вспоминал о тех време-нах теперь вышедший на пенсию г-н И Мунгё, когда в 2008 году получал награду за заслуги от уезда Капхён-гун. В первом фестивале, который прошёл на этой бесплодной земле после её освоения, приняло участие более 30 коллективов из 12 стран, в частности из США, Японии, Швеции, Норвегии.

Фестиваль открылся 12 сентября 2004 года, в пятницу. Несмотря на то что это был будний день, перед сценой собралось более 20 тысяч зрителей. Это был неожиданный, непредвиденный успех. Однако на второй день небеса подвергли фестиваль суровому крещению, обру-шив на музыкантов и зрителей страшный ливень. Но дождь обернулся неожиданным благом — ведь благодаря ему музыканты, которые про-должили как ни в чём не бывало играть, и зрители, наслаждавшиеся музыкой под потоками воды, стали единым, ещё более крепким целым. Иначе говоря, ливень, который представлялся наихудшим вариантом развития событий, парадоксальным образом только подтвердил силу музыки. Впоследствии, в ходе непрерывной войны с дождём, органи-заторам фестиваля удалось обзавестись собственным «ноу-хау» по борьбе с этим природным явлением. Вдобавок к этому броский девиз фестиваля «Природа, семья, отдых и джаз» на волне развития культуры досуга и охватившего Корею бума автокемпинга смог также привлечь сюда целые семьи, а не только любителей джаза.

Ежегодно организаторы джазовых фестивалей приезжают на остров Чара, поскольку признают местный фестиваль одним из лучших в Азии наряду с Фестивалем джаза в Токио и Джазовым фестивалем на острове Пенанг в Малайзии. Говорят, что музыканты, которые приез-жают на фестиваль из-за рубежа, по пути из аэропорта Инчхон в Канп-хён неизменно выказывают скептицизм по поводу того, возможен ли

джазовый фестиваль не в Сеуле и есть ли там вся необходимая инфра-структура. Однако в настоящее время Международный фестиваль на острове Чара представляет собой весьма конкурентоспособное меро-приятие как с точки зрения масштаба, так и инфраструктуры, даже по сравнению с Джазовым фестивалем в Саппоро или Фестивалем джаза в Токио, который уже 13 лет подряд с размахом проводится в Японии, считающейся Меккой традиционного джаза.

история успеха первого корейского джазового фестиваля Сегодня в Корее ежегодно проводится так много разнообразных

музыкальных фестивалей, что впору говорить о перенасыщенности рынка. Лето доводит до точки кипения более 10 рок-фестивалей, среди которых прежде всего стоит назвать Pentaport Rock Festival, Jisan Valley Rock Festival и Supersonic Festival. Сверх того с каждым годом появля-ются новые музыкальные фестивали, уделяющие большое внимание джазу, в частности Сеульский джазовый фестиваль, который в этом году проводится 8-й раз, а также существующий с 2010 года Фестиваль ворлд-мьюзик в Кванчжу. Если же говорить о Международном джазо-вом фестивале на острове Чара, то считается, что он оказал серьёзное влияние на оживление внутри страны музыкальных фестивалей под открытым небом.

В уезде Капхён-гун, где проходит этот фестиваль, проживает немно-гим более 62 тысяч человек (по данным на февраль 2013 г.), а поскольку уезд расположен в природоохранной зоне, то здесь развит в основ-ном туристический бизнес и сельское хозяйство. Если же говорить об острове Чара, то здесь не строят зданий в силу того, что в летний сезон реки выходят из берегов, и за исключением периода фестиваля на него редко ступает нога человека. Как следствие, местная природа полно-стью сохранила свой первозданный облик. Именно прекрасная природа этого места, где есть и горы, и реки, является главной движущей силой, которая привлекает сюда многих людей. Ещё одним фактором, который позволил острову Чара стать главным джазовым фестивалем Кореи, можно считать поддержку жителей уезда и активное участие волонтё-ров, называющих себя «чара-чиги», т.е. «хранители острова Чара». Фести-валь гордится любовью и поддержкой местных жителей, а организация волонтёров, созданная по инициативе людей, влюблённых в музыку, эффективно работает со зрителями, оперативно разбираясь со всеми проблемами и жалобами. Проведение в Капхёне в 2008 году ралли Меж-дународной федерации кемпинга и караванинга стало поводом для совершенствования и дополнения фестивальной инфраструктуры. Бла-годаря этому увеличилось и количество зрителей. Так, в 2012 году, когда фестиваль проводился 9-й раз, за три дня его посетило более 234 тысяч человек, т.е. на 24,5% больше, чем в предыдущем году, когда на фестива-ле побывало более 188 тысяч человек. Это значит, что за 9 лет существо-вания зрителями фестиваля стало более миллиона человек. В 2013 году, в год десятилетнего юбилея фестиваля, его продолжительность уве-личилась на сутки, поэтому на остров Чара съехалось более 270 тысяч человек, что в 4 раза превышает всё население уезда Капхён-гун.

Теперь популярность фестиваля достигла таких масштабов, что истовые джазовые фанаты начинают жаловаться, что толпы вокруг не дают с чувством послушать джаз. А это значит, что теперь фестиваль собирает не только знатоков джаза, но и неофитов, которые только стремятся приобщиться к этому жанру, а также всех тех, кто хотел бы насладиться если и не джазом, то уж точно музыкальным фестивалем под открытым небом.


Фестиваль на острове Чара с его девизом «Природа, семья, отдых и джаз» на волне развития культуры досуга и бума автокемпинга, охватившего Корею, продолжает превращаться в праздник культуры и отдыха. Вместе с этим для самого острова фестиваль стал не просто музыкальным мероприятием, но и неким культурным символом.

1

2 3

1. С каждым годом фестиваль привлекает всё больше зрителей из Кореи и зарубежья. В 2013 году, в год десятилетнего юбилея фестиваля, за 4 дня остров посетило более 270 тысяч человек.

2. Польская джазовая певица Анна Мария Йопек выступила здесь в 2013 году.

3. Нежные мелодии в исполнении трио Кенни Барона стали украшением завершающего концерта десятого, юбилейного, фестиваля на острове Чара.

1 2

Международный джазовый фестиваль на острове Чара теперь не только стал фестивалем, которого с нетерпением ждут любители джаза, но и прочно занял место в качестве нового способа проведения досуга, когда можно одновременно отдохнуть и послушать музыку на природе.

© M

anny Iriarte28 Koreana ОСЕНЬ 2014


Незабываемые мгновения джаза За прошедшие 10 лет в фестивале приняло участие 535 коллекти-

вов. Они подарили зрителям множество великолепных выступлений и незабываемых моментов. В 2004 году на первом фестивале участника-ми заключительного концерта стали не именитые зарубежные музы-канты, а представители первого поколения корейских джазистов. На сцену вышли люди, которые привили джаз на никогда не рождавшей подобной музыки корейской земле: Чхве Сечжин (ударные, 74 года), Кан Дэгван (труба, 69 лет), И Донги (кларнет, 66 лет), Ким Суёль (саксо-фон, 63 года). Несмотря на страшный ливень, который поставил под угрозу само проведение концерта, эти ветераны, средний возраст которых составлял 68 лет, выступив в качестве хедлайнеров первого в Корее джазового фестиваля, буквально взорвали площадку, показав весь свой накопленный с годами потенциал.

Концерт Джо Завинула (Joe Zawinul), который впервые выступил в Корее на 3-ем фестивале на острове Чара в 2006 году, стал историче-ским моментом для всех корейских любителей джаза. Культовый музы-кант-джазист, возглавлявший в 60-е годы вместе с Майлзом Дэвисом американский джаз, а в 70-е годы собравший коллектив под названием Weather Report и ставший корифеем жанра джаз-фьюжн, дал концерт со своим коллективом Zawinul Syndicate, ориентированным на ворлд-мьюзик. То фантастическое выступление на острове Чара 74-летний музыкант, который в то время боролся с серьёзной болезнью, стало его первым и последним концертом на корейской земле.

Над сказать, что фестиваль славится не только выступлениями подобных легендарных музыкантов, поскольку здесь можно услы-шать самых разных джазовых музыкантов со всех уголков мира. Зри-тели фестиваля имели возможность увидеть на сцене новых и старых корифеев американского джаза, таких как Джошуа Редмэн (Joshua Redman), Джо Завинул и Чарльз Ллойд (Charles Lloyd), а также исполни-телей, представляющих квинтэссенцию европейского джаза, в частно-сти трио Эсбьёрна Свенссона (the Esbjörn Svensson Trio), трио Toykeat, Джованни Мирабасси (Giovanni Mirabassi). Кроме того, здесь выступали

музыканты с ярким, самобытным стилем, такие как Мария Жуан (Maria João) и Мариу Лажинья (Mario Laginha) из Португалии, а также басист из Израиля Авишай Коэн (Avishai Cohen). Г-жа На Юнсон, известная в Евро-пе джазовая певица и супруга гендиректора фестиваля Ин Чжэчжина, также дважды, в 2008 и 2013 году, порадовала своим вокалом зрите-лей фестиваля. Участники фестиваля все эти годы расширяли границы джаза, делая «вылазки на территорию» бибопа, свинга, латино, фьюжн и джипси. Характерно и то, что с годами не только расширяется спектр музыки, но и становится разнообразнее программа фестиваля, в част-ности, каждый год выбирается фокусная страна, и наиболее яркие представители её музыкальной сцены становятся гостями фестиваля. В прошлом году это была Швеция, в этом — Норвегия. Помимо этого начиная с 2007 года в рамках фестиваля проводится Международный джазовый конкурс. В прошлом году был устроен Creative Music Camp, ориентированный для молодых корейских джазовых музыкантов. Эти два мероприятия планируется проводить и впредь, каждый второй год.

Фестиваль музыки, природы и отдыхаВ настоящее время ключевые площадки фестиваля, кроме Jazz Island

и Party Stage, включают также Festival Lounge и Jazz Palette, на которых можно послушать выступления музыкантов в дневное время. Вдобавок к этому в нынешнем году в двух местах подготовлены площадки под названием Jazz Cube, где можно будет познакомиться с очарованием современного джаза в исполнении корейских музыкантов. Также, кроме самого острова Чара, можно будет свободно послушать джаз в Village Gapyeong на площади бывшей станции Капхён-ёк, точках JJ Spot, кото-рые будут обустроены повсюду в уездном центре, площадке Welcome Post у въезда на площадку для кемпинга на острове Чара, JJ Garden в тематическом парке Ихвавон рядом с островом Чара и других. Органи-заторы намерены таким образом окрасить весь Капхён в цвета джаза.

Поклонники джаза уже бурно обсуждают афишу фестиваля, кото-рый состоится в этом году. В частности, они с нетерпением ждут воз-можности лично послушать живое выступление трубача Артуро Сан-довала (Arturo Sandoval), в байопике которого «For Love or Country: The Arturo Sandoval Story» (в русском переводе — «Во имя любви») главные роли сыграли Энди Гарсиа и аргентинская актриса Миа Маэстро. Также в этом году ни в коем случае нельзя пропустить выступление подающе-го надежды европейского пианиста Торда Густавсена (Tord Gustavsen) и легендарного басиста Арильда Андерсена (Arild Andersen). Оба музы-канта являются представителями фокусной страны нынешнего фести-валя — Норвегии.

Главное очарование фестиваля состоит в том, что помимо разно-образных музыкальных представлений, которые пройдут в течение трёх дней на 9 площадках, даже если вы не особенно любите джаз, здесь можно прекрасно отдохнуть на лоне великолепной природы. Вид на реку Пукхан-ган, который открывается с острова, и свежий воздух подарят вам не меньше положительных эмоций, чем хорошая музыка.

В качестве рекомендации можно посоветовать тем, кто отправится на фестиваль, непременно захватить с собой тёплую одежду и пледы, поскольку осенью после захода солнца с реки дует довольно силь-ный ветер. А привезённые с собой еда и напитки сделают ваше время-провождение на острове ещё более приятным. Однако главное, что нужно взять с собой, чтобы получить удовольствие от фестиваля, — это открытую музыке душу.

1. В этом году на фестивале выступит знаменитый трубач Артуро Сандовал, история жизни которого показана в фильме «For Love or Country: The Arturo Sandoval Story».

2. Торд Густавсен — выдающийся пианист из Норвегии, фокусной страны нынешнего фестиваля.

3. Г-н Ин Чжэчжин, генеральный директор фестиваля, некогда бросивший семена джазового фестиваля в корейскую землю, которая не рождала прежде подобной музыки, уже более 10 лет возглавляет этот музыкальный форум.

3


Собор англиканской церкви Канхва: место сплава религии и истории Когда речь заходит об этом соборе, то часто используют такие эпитеты, как «особенный» и «самобытный». Хотя, наверное, ещё более правильным будет назвать его «самым необычным из всех многочисленных церквей и храмов Кореи». Таково первое впечатление от собора англиканской церкви Канхва, который воз-вышается на вершине холма, откуда открывается прекрасный вид на Канхва-ып — уездный центр острова Канхва-до.

Собору Канхва уже 114 лет. Но в его облике мало тор-жественности или величия. Он также не похож на место, где возносят страстные молитвы или, нервни-

чая, открывают свою душу во время исповеди. Скорее, он ассоциируется с атмосферой степенных деревенских поси-делок, во время которых люди, собравшись вместе, делятся друг с другом историями из своей жизни. Возможно, подоб-ное впечатление создаёт внешний облик здания, которое представляет собой традиционный корейский дом «ханок». Однако, зайдя внутрь, вы испытываете мгновенную расте-рянность, поскольку внезапно обнаруживаете себя стоя-щим внутри базилики, выстроенной по образцу европей-ских церквей средних веков и нового времени, с централь-ным и двумя боковыми нефами.

Как давно заметили историки архитектуры, феномен собора Канхва трудно понять и осмыслить, если говорить только об архитектурных стилях и технологии строитель-ства. Это двухэтажное прямоугольное здание общей пло-щадью 216,9 кв. м имеет 4 «кхана» в ширину и 10 «кханов» в длину (кхан — расстояние между двумя стоящими рядом опорными столбами; мера измерения, применяемая в тра-диционной корейской архитектуре). Собор представляет собой беспрецедентный пример того, как в облике одно-го здания оказались гармонично сплавленными прин-ципы традиционной корейской и западной религиозной архитектуры. Интерьер здания, созданный по образцу многонефной базилики, относится к эпохе Древнего Рима, когда эта конструкция была характерна для обществен-ных зданий, предназначенных для суда и торговли. Однако властность интерьера здесь оттенена внешним обликом «ханока» с его стропилами, балками, черепицей и остроко-нечной вальмовой четырёхскатной крышей с коньком и с плавными линиями стрех, что, отбирая у собора некоторую долю величественности, заставляет его выглядеть как уве-личенная версия жилища знатного местного жителя.

Несущий благую весть корабль верыКогда я приехал сюда в последнее воскресенье июня,

собор после утренней мессы был почти пуст. Исключением были несколько человек из церковного хора, задержав-шихся, чтобы порепетировать. Пять-шесть хористов вместе с регентом, собравшись в одном из уголков собора, обме-нивались шутками и распевали отрывки из гимнов. Голоса людей, ведущих непринуждённую беседу, и нестройные звуки хорового пения разносились по внутреннему про-странству базилики, залитому тёплым солнечным светом, льющимся сквозь ряд окон второго яруса. Это был момент особой сердечности, умиротворения и покоя. Обернув-шись, я увидел прямо у входа, за рядами деревянных сту-льев, стоящих посреди центрального нефа, каменную чашу со святой водой, на которой иероглифами была выграви-рована надпись, означающая «Источник второго рожде-ния». Будучи благословенным местом молитвы о счастье, мире и благополучии не только для всех прихожан, но и для всех жителей Канхва, эта чаша также вызвала в памяти образ каменных фонарей в буддийских храмах. И тут мне подумалось, что сам облик этого здания, напоминающего своей формой корабль, перекликается с образом Лодки спасения, которая, согласно буддийской вере, перевозит души в Западный Рай Амитабхи, или Чистую Землю, где они могут снова родиться, чтобы продолжить обучение, веду-щее к просветлению и совершенству.

Изначально в религиозной архитектуре в качестве одного из основных мотивов используется образ ковчега веры, который плывёт, рассекая мирские волны, подобно Ноеву ковчегу, описанному в Ветхом завете. По этой причи-не неф, т.е. продольное помещение, отделённое столбами или колоннами, в церковных зданиях базиликального типа называют также кораблём. Когда в начале XX века священ-нослужители и миссионеры англиканской церкви, прибыв-шие на Канхва-до из Европы, облюбовали это место на вер-

Англиканский собор Канхва — это первый в Корее собор в виде «ханока». Стиль архитектуры собора и принципы организации пространства, включая облик главного здания с вальмовой черепичной крышей, вход в виде высоких трёхпролётных ворот с крышей и колокольный павильон, скрытый за одним из пролётов внутренних ворот, — всё это практически полностью повторяет устройство буддийского храма.

ДОСТОПриМеЧаТеЛЬНОСТЬ

Но Хёнсок, журналист, корреспондент газеты «Хангёрйе»Чо Чжиёнг, Фотограф



1

шине холма, они, наверное, представляли себе, как отпра-вятся отсюда в символическое плаванье, неся слово Божье на корабле веры. Вероятно, из подобного представления об их миссии родилась уникальная идея соединить в обли-ке будущего собора элементы традиционного корейского «ханока» с принципами европейской религиозной архитек-туры, подобия которому не найти в Корее более нигде.

базилика внутри «ханока» Собор Канхва был спроектирован в 1899 году Марком

Напьером Троллопом (Mark Napier Trollope), священни-ком, который осуществлял миссионерскую деятельность на острове Канхва-до. Выстроенный собор был освящён в 1900 году Чарльзом Джоном Корфом (Charles John Corfe), первым епископом англиканской церкви в Корее. За самим строительством надзирал мастер плотницких дел, который до этого участвовал в возведении нескольких дворцов. Он лично распиливал бревна, зачищал их, выпиливал пазы и выступы для последующего соединения элементов кон-струкции. Говорят, что дерево для строительства было при-везено со склонов горы Пэкту-сан. Будучи первым христи-анским собором в стиле традиционного корейского «хано-ка», собор Канхва был построен здесь в ознаменование крещения первых корейцев, которое произошло на остро-

ве Канхва-до в 1896 году. Интересно отметить, что сам стиль архитектуры собо-

ра и принципы организации пространства практически полностью имитируют устройство буддийского храма. Например, главный вход в собор представляет собой высо-кие трёхпролётные ворота с крышей, при взгляде на кото-рые сразу приходят на память ворота Ильчжу-мун (ворота Одного столба) и Чхонван-мун (ворота Четырёх Небесных Королей), встречающие посетителей в буддийском храме. За ними находятся ещё одни, внутренние, трёхпролётные ворота, при этом пролёт ворот с западной стороны ведёт в колокольню, также напоминающую колокольный павильон буддийского храма, и даже колокол, висящий там, — это не колокол, привычный для западных церквей, а восточный колокол, похожий на те, что используются в буддийских храмах. Как и в буддийских храмах, здесь звук из колокола извлекают при помощи специального массивного деревян-ного била, подвешенного на канатах. Вот только на точках боя «танчжва» на этом колоколе вместо привычного лотоса изображён крест.

На главном здании под черепичной вальмовой крышей с приподнятыми по углам стрехами висит табличка с над-писью иероглифами: «Храм Божий». Стрехи украшены тра-диционной пятицветной росписью «танчхон», что делает


собор ещё больше похожим на буддийский храм. Под стре-хами видны два слоя стропил. Верхние стропила в качестве торцевого орнамента несут изображение креста, а нижние — символ Великого Абсолюта, создавая удивительную гар-монию. На деревянных колоннах на фасаде здания висят вертикальные деревянные таблички «чурён», на кото-рых выгравированы записанные на вэньяне изречения о святой Троице, распространении благой вести и вечной жизни. На торцевых стрехах крыши вместо обычных фигу-рок монаха Трипитаки, Царя обезьян и их спутников здесь имеется 12 драконьих голов, которые символизируют 12 апостолов Христа. Эти необычные детали убедительно показывают, с какими трудностями пришлось столкнуть-ся миссионерам англиканской церкви, когда они пытались преодолеть предубеждённость корейцев в отношении незнакомой христианской церкви, возглавляемой англий-ским монархом, и завоевать их доверие и расположение.

Соединение корейских традиций и западной куль-туры

Первыми христианами, прибывшими в Корею с миссио-нерскими целями, были католики. Их путь в континенталь-ную часть страны проходил через Канхва-до. Известно, что значительное число корейских католиков жило на остро-ве или часто посещало его. В XVIII веке принц Ынон-гун (1754—1801), став жертвой дворцовых распрей, был сослан на Канхва-до, где впоследствии его постигла трагическая смерть: по приказу короля он и его супруга приняли яд в качестве кары за то, что она перешла в католичество. Его внук, Чхольчжон, впоследствии стал 25-м королём дина-стии И (Чосон) и остался в истории как «Парень с Канхва-до», поскольку до восхождения на трон жил на этом острове.

В XIX веке остров Канхва-до пережил вторжение фран-цузских (1866 г.) и американских (1871 г.) судов, поэтому можно предположить, что местные жители испытывали весьма острую неприязнь к иностранцам с Запада и к их религии. К северу от собора на холме находится достопри-мечательность, носящая название Корё-гунчжи. Здесь в эпоху Корё стоял дворец, который служил убежищем корё-

скому королю в начале XIII века, когда страна пережила ряд нашествий монголов. Это тоже убедительно свидетельству-ет о том, что на острове существует длительная история сопротивления вторжениям извне.

Таким образом, можно сказать, что собор Канхва выстроен на земле, которая состоит из невидимых слоёв многих воспоминаний о турбулентной истории этого места. Поэтому собор стал местом сплава истории, где в едином временном континууме соединились столь раз-нородные элементы. Словно для того, чтобы подчеркнуть примиряющую роль собора, вокруг основного здания выстроились в ряд и стоят плечом к плечу священные для буддизма деревья Бодхи (баньяны; по преданию, медити-руя под баньяном, Будда обрёл прозрение) и софоры япон-ские, символизирующие в конфуцианстве бесконечный процесс самосовершенствования учёных мужей «сонби». И даже железные перила, обрамляющие ступени лестницы, ведущей к собору, тоже хранят в себе частицу истории. Эти перила, ставшие добычей японских мародёров во время Второй мировой войны, 60 лет спустя были восстановле-ны на средства прихожан англиканской церкви Японии. В задумчивости проводя ладонью по их гладкой поверхно-сти, я покидаю этот собор.

2

1. Интерьер собора воспроизводит внутреннее пространство базилики, выстроенной по образцу европейских церквей средних веков и нового времени, с центральным и двумя боковыми нефами. Высокий свод создаёт достаточно торжественную атмосферу, однако места для прихожан представляют собой скромные деревянные стулья, за рядами которых у входа в собор стоит каменная чаша со святой водой; на ней иероглифами выгравировано известное изречение.

2. Властность интерьера здесь оттенена внешним обликом традиционного «ханока», что создает ощущение близости и тепла.

Когда в начале XX века священнослужители и мисси-онеры англиканской церкви, прибывшие на Канхва-до из европы, облюбовали это место на вершине холма, они, наверное, представляли себе, как отпра-вятся отсюда в символическое плаванье, неся слово божье на корабле веры. Вероятно, из такого пред-ставления об их миссии родилась уникальная идея соединить в облике будущего собора элементы тра-диционного корейского дома «ханок» с принципами европейской религиозной архитектуры, подобия которому не найти более нигде в стране.


арТ-реВЮ

Дворцовые шёлковые цветы эпохи Чосон:

новый расцвет старинного ремесла

Дворцовыми шёлковыми цветами, или «кунчжун чхэхва», называют искусственные, изготовленные из шёлка цветы, которые использовались во дворце

во время различных празднеств и церемоний. Такие цветы делали вручную из накрахмаленного шёлка, окрашенного соком различных цветов, трав и плодов. Каждый лепесток, пестик и тычинку обрабатывали сосновой пыльцой и вос-ком. Поскольку для изготовления таких цветов используют-ся только естественные материалы, во время выставок под открытым небом на них слетаются пчёлы и бабочки.

Существует несколько разновидностей подобных двор-цовых шёлковых цветов. Цветы «осахва» (御賜花) король вручал людям, сдавшим экзамен на государственную должность по гражданскому или военному разряду; цветы «чамхва» (簪花) использовались для украшения причёсок; цветы «санхва» (床花) ставили на праздничный стол; цвета-ми «ыйчжанхва» (儀仗花) украшали выступления дворцо-вых музыкантов и танцоров. Из них современному корейцу были известны разве что цветы «сахва» и «осахва», которые время от времени можно было увидеть в кинофильмах или телесериалах, рассказывающих об эпохе Чосон. Что каса-ется остальных разновидностей дворцовых шёлковых цве-тов, то они сохранились только в королевских протоколах «ыйгве», да и то только в виде схематичных изображений.

Хван Суро, мастер по изготовлению дворцовых шёлковых цветов

Дворцовая культура династии И (Чосон) пережила тра-гедию, когда из-за японской агрессии её традиция практи-чески прервалась. С потерей государственного суверени-

тета стали исчезать не только церемонии, но также другие составляющие дворцовой культуры, например дворцовая музыка. В ситуации колоссальных трудностей, которые переживала страна, шёлковые цветы потеряли своё при-вычное место в качестве украшений банкетных столов во дворце, при этом, напротив, стали привлекать интерес композиции из свежих цветов — икебана, пришедшая из Японии.

По счастью, г-жа Хван смогла рано познакомиться с шёлковыми цветами в семье родственников своей матери. Дело в том, что дедушка нашей героини, отец её матери, г-н И Сучхан (1885—1942) был хорошо знаком с дворцовой культурой, поскольку в период Корейской империи рабо-тал в должности младшего управляющего в ведомстве по делам королевской семьи. Будущая мастерица, выросшая в семье родственников матери, могла видеть, что здесь, в отличие от других семей, во время проведения обряда поминовения предков церемониальный стол украшали цветами, которые её бабушка, мать и тёти своими руками изготавливали из шёлковых лоскутков.

Окончив колледж, наша героиня после свадьбы вместе с мужем отправилась в Японию, где, пока супруг учился, освоила искусство икебаны и чайную церемонию. Однаж-ды на лекции в Токио она услышала, что использование цветов в декоративных целях является исключительно японской традицией. Усомнившись в истинности этих сведений, по возвращении на родину г-жа Хван, для того чтобы доказать, что в Корее тоже существует долгая исто-рия использования декоративных цветов, решила посвя-тить свою жизнь возрождению искусства корейских шёл-

Этой весной г-жа Хван Суро (79 лет), мастер по изготовлению дворцовых шёлковых цве-тов, неожиданно оказалась в центре внимания газет и телевидения. а вместе с нею в объективы попало и её ремесло — искусство изготовления дворцовых шёлковых цве-тов, достигшее пика своего развития в эпоху Чосон. На страницах газет появились также фотографии прекрасных шёлковых цветов в вазах, за которыми последовали интервью с самой г-жой Хван. Многие корейцы только тогда впервые узнали, что такое «чхэхва», т.е. шёлковые цветы, а также заново открыли для себя красоту традиционной дворцовой культуры Кореи.

© S

uro

Cutu

ral F

ound

atio

n

Чхве Сончжа, член Комитета культурного наследия Администрации культурного наследия Кореи


Короли и учёные мужи эпохи Чосон, которые уважали жизнь во всех её проявлениях, вместо того чтобы вносить в дом сорванные живые цветы, украшали свои жилища искусственными цветами, сделанными из накрахмаленного шёлка, окрашенного соком различных цветов, трав и плодов.


Часть декоративной платформы «чиданпхан», украшенной большими цветами лотоса и 7 низкими округлыми вазами. Такая платформа обязательно была в банкетном зале. Кружась вокруг неё, придворные танцовщицы исполняли свои номера.

ковых цветов, которые она когда-то изготавливала своими руками вместе с матерью и бабушкой. Чтобы восстановить исчезнувшую культуру корейских шёлковых цветов, буду-щая мастерица занялась сбором исторических материа-лов и самостоятельно овладела секретами этого старин-ного ремесла. Г-жа Хван стремилась перенять знания об изготовлении шёлковых цветов ото всех, кто ими владел, будь то буддийские монахи или шаманки. Дело в том, что это ремесло, исчезнувшее в период японской аннексии, сохранилось в буддийских храмах, где его приёмы частич-но использовались для изготовления бумажных цветов, и у шаманок. Результаты своих исследований г-жа Хван опу-бликовала в виде монографий «Суро: первые шаги в искус-стве цветов» («Суро, ккот йесуль чхоткорым»; Yeungnam Inse, 1980) и «Культурная история искусства корейских цве-тов 1, 2» («Хангук ккот йесульмунхваса»; Samsung Books,

1990). Открыв в Янсане (провинция Кёнсаннам-до) Инсти-тут искусства цветов Суро, которому наша героиня дала своё имя, и Институт корейских дворцовых шёлковых цве-тов, г-жа Хван в настоящее время посвящает себя воспи-танию учеников, исследованиям и непосредственно изго-товлению шёлковых цветов.

«Прекрасные дворцовые шёлковые цветы»: выставка в Национальном музее дворцов Кореи

Широкая публика узнала о г-же Хван в январе прошло-го года, когда Администрация культурного наследия внес-ла её имя под номером 124 в Список важнейшего немате-риального культурного наследия. В этом году в честь этого события была устроена выставка «Прекрасные дворцовые шёлковые цветы». Она проходила в Национальном музее дворцов Кореи с 8 апреля по 25 мая и была поистине уди-


вительной. Самые разные цветы, от больших до малень-ких, полностью покрыли выставочные площади второго этажа музея.

У входа в выставочный зал посетителей встречали две большие вазы, одна с декоративным персиковым деревом, цветущим красными цветами, другая — с таким же дере-вом, но усыпанным белыми цветами. Поставленные перед колоннами по обе стороны королевского трона, они тор-жественно украшают банкетный зал. Такие большие вазы с цветущими деревьями называют «хвачжун» и используют как украшение, которое помещают справа и слева от коро-ля во время важных приёмов. Сначала вазу с изображени-ем дракона наполняют рисовой крупой, потом закрепля-ют в ней персиковое деревце высотой более 30 см, после чего прикрепляют на каждую ветку шёлковые цветы. Такие деревья дополнительно украшали более 40 птиц, бабочек и других насекомых, сделанных из мёда и закреплённых на ветках между цветов. На каждом из деревьев обычно было до 2000 цветов и бутонов. По словам г-жи Хван, дворцовые шёлковые цветы были не просто прекрасным украшени-ем, но символом авторитета и величия короля.

Далее посетители оказывались перед декоративной платформой «чиданпхан» (池塘板). Такая платформа обя-зательно была в банкетном зале. Кружась вокруг неё, при-дворные танцовщицы исполняли свои номера. За платфор-

мой посетителей ждали банкетные столы, воспроизведён-ные в том виде, в каком они были накрыты 185 лет назад на празднестве в честь тридцатилетия правления короля Сунчжо. Тогда было проведено два банкета: на одном во главе стола сидели король и наследный принц, на другом — королева-мать и супруга короля. Банкеты были вос-произведены по протоколу «Сунчжо кичхуннён чинчхан ыйгве» («Королевский протокол о банкетах Сунчжо в год “кичхук”»). Столы были размещены соответственно в залах Мёнчжон-чжон и Чагён-чжон дворца Чхангён-гун, спро-ектированных и воссозданных внутри выставочных залов специалистом по традиционной архитектуре и ректором Национального университета искусств Кореи г-ном Ким Боннёлем (Бонрёль).

На банкете для мужчин в зале Мёнчжон-чжон, на кото-рый король и наследный принц пригласили избранных чиновников, для украшения было использовано 5289 цве-тов. Тогда как на банкете для дам в зале Чагён-чжон, кото-рый вдовствующая королева и супруга короля устраива-ли для знатных дам, прислуживавших при дворе, а также для жён и дочерей знатных вельмож, чиновников и род-ственников короля, празднество украшало 6557 цветов. Банкет для дам проходил поздним вечером. Для него в качестве украшения стола использовали цветы фруктов с большим количеством косточек, таких, например, как гра-

изготовление цветов из шёлка — это крайне трудоёмкий процесс, требующий огромного терпения. На то, чтобы сделать всего лишь один цветок из лоскутков шёлка, уходит целых две недели. В этом процессе особую важность имеет этап, когда шёлковую ткань от-бивают деревянной скалкой. Цветы, изготовленные из шёлка, который прошёл такую обработку, имеют естественный блеск и выглядят объёмными.


нат, виноград и цитрон. Так при помощи цветов выражали пожелание многочисленного потомства и процветания государства. Когда внимательно рассматриваешь шёлко-вые цветы, начинает казаться, что это какая-то мистика — настолько изящно они сделаны и необычайно похожи на настоящие цветы.

По словам г-жи Хван, для воспроизведения был выбран именно этот банкет, поскольку о нём сохранилось больше всего записей с подробным описанием цветов и располо-жения за столами чиновников, поэтому, взяв их за осно-ву, наша героиня хотела показать всю яркость и роскошь дворцовой культуры использования искусственных цве-тов в декоративных целях.

Эта специальная выставка была интересна также тем, что здесь, наряду с корейскими дворцовыми шёлковыми цветами работы г-жи Хван, были выставлены произведе-ния французского мастера шёлковых цветов Бруно Леже-рона (Bruno Légeron, 57 лет). Слева от входа в выставочный зал был воспроизведён интерьер мастерской г-жи Хван, а справа — ателье семейства Лежеронов в Париже (Atelier Boutique Légeron). Ателье Лежерона с 1880 года изготавли-вало шёлковые цветы для украшения шляп и одежды знат-ных дам, а также корсажи для таких знаменитых модных домов, как «Шанель», «Кристиан Диор», «Унгаро» и др.

Стены ателье Лежерон, воспроизведённого на выстав-ке, оформлены яркими цветочными украшениями, а на столах лежат руководства по изготовлению цветов и ору-дия труда, которые передаются из рук в руки уже 4 поко-ления. Инструменты отличаются и видом, и размерами от тех, что используются в мастерской г-жи Хван, однако имеют схожее предназначение.

Г-жа Хван, озабоченная будущим своего ремесла, дол-гие годы занималась розыском коллег за рубежом. И вот три года назад по её просьбе сын мастерицы, г-н Чхве Сону (54 года), президент Культурного фонда Ильмэк, поехал в Париж, чтобы встретиться с г-ном Лежероном. В итоге была достигнута договорённость о проведении этой совместной выставки.

Всегда в самом расцвете Короли и благородные учёные мужи эпохи Чосон с

уважением относились ко всему живому, поэтому они не срывали живые цветы, чтобы украсить ими свои жилища. Как следствие, во дворце для украшения банкетных залов использовали искусственные цветы, которые называли «кахва» (假花; букв. «фальшивые цветы») или «чхэхва» (綵

«Чхэхва» в виде различных цветов, усыпающих ветки дерева, в зависимости от места и ситуации дополнялись птицами, пчёлами и бабочками и выражали представление корейцев об идеальной красоте. Для того чтобы сделать даже маленький цветок, требовалось много терпения и душевных сил мастера.


Во время церемоний во дворце две большие вазы из сине-белого фарфора с искусственными цветами, поставленные перед колоннами по обе стороны королевского трона, торжественно украшали банкетный зал. В каждой из этих ваз, установленных на платформе, было по персиковому дереву, украшенному двумя тысячами шёлковых цветов красного и синего цвета.

花, т.е. «шёлковые цветы»). Их изготовлением занимались «хвачжаны» (花匠) — мастера по изготовлению цветов. Эта культурная особенность зародилась ещё в эпоху Корё, когда при королевском дворе во время проведения двор-цовых празднеств или буддийских ритуалов использовали красочные шёлковые цветы. Но их подробных описаний не сохранилось.

В королевских протоколах «ыйгве» были детально описаны и даже зарисованы дворцовые банкеты в эпоху Чосон, что делает возможным их воспроизведение в наши дни. По словам г-жи Хван, последней записью, в которой она нашла упоминание шёлковых цветов, украшавших зал во время празднества во дворце, был протокол «Кочжон имин чинён ыйгве» («Королевский протокол о банкетах Кочжона в год “имин”»), датируемый 1902 годом, т.е. он был составлен в период Корейской империи.

Взяв за основу такие исторические материалы, г-жа Хван стала возрождать это ремесло, почти исчезнувшее в наши дни. Изготовление цветов из шёлка — это крайне трудоёмкий процесс, требующий огромного терпения. На то, чтобы сделать всего лишь один цветок из лоскут-ков шёлка, уходит целых две недели. В этом процессе осо-

бую важность имеет этап, когда шёлковую ткань отбива-ют деревянной скалкой. Цветы, изготовленные из шёлка, который прошёл такую обработку, имеют естественный блеск и выглядят объёмными.

Способы изготовления цветов, а равно и используе-мые материалы зависят от предназначения цветов. Кроме того, для каждого времени года изготавливаются опре-делённые цветы, их окрашивают соответственно сезону в промежуточные оттенки пяти основных цветов, кото-рыми являются красный, жёлтый, синий, белый и чёрный. «Самое главное в изготовлении шёлковых цветов — это крахмаление. Если крахмал неудачный, то цветок быстро распадается, на нём появляется плесень и на него набра-сываются насекомые. Лишь при использовании крахмала, который вызревал более трёх лет, шёлковый цветок будет красиво блестеть и на нём не будет плесени», — делится с нами секретами ремесла г-жа Хван. И добавляет: «Кажется, что только на то, чтобы самостоятельно освоить эту техно-логию, мне потребовалось лет 20». Похоже, теперь настала пора по-настоящему расцвести этим шёлковым шедеврам, которые мастер Хван Суро увлечённо создаёт на протяже-нии уже более 50 лет.


С ЛЮбОВЬЮ К КОрее

Дана Рамон Капелян помогает кореянкам раскрыть душуКак проще всего стать своей в незнакомой стране? Художница Дана рамон Капелян начала свою новую жизнь в Корее с того, что стала фотографировать самых разных женщин и беседовать с ними; результат оказался ошеломляющим. Весной этого года Дана Капелян, пополнившая растущие ныне ряды иностранцев, быстро нашедших себя в стране и рассказывающих о своём опыте в качественных и глубоких книгах, блогах и иных работах, опубликовала сборник «Мои кореянки». В него вошли интервью и фотопортреты шестидесяти жен-щин; материалы организованы в соответствии с возрастом героинь — от самой пожилой, родившейся в 1927 году, до самой юной, родившейся в 1997 году, а текст представлен на английском и корейском языках.

бен Джексон, журналист Чо Чжиён, фотограф


Дана Рамон Капелян (Dana Ramon Kapelian) родилась в Хайфе (Израиль) в 1962 году и в возрасте 19 лет переехала из родной страны в Европу, где жила в Лондоне и Амстердаме. Затем она

шесть лет провела в США, где много путешествовала по стране и учи-лась в Институте искусств Сан-Франциско (San Francisco Art Institute). Занятия живописью и работу над художественными инсталляциями она продолжила во Франции, где осталась на 20 лет. Однако в 2010 году её вновь позвал ветер странствий. Она и её муж решили, что им и их двум детям пора расширять кругозор.

— Мы решили, что нам нужно сняться с места и путешествовать с детьми. Мы долго обсуждали эту мысль и пришли к выводу, что они растут — наступил важнейший период их жизни. Мы хотели показать им нечто новое, и мы решили, что лучше не копить деньги им в наслед-ство, а потратить их на жизнь с ними. Тогда мы продали наш дом и сказа-ли себе: «Найдём где-нибудь работу — замечательно, нет — будем год странствовать по всему миру».

Когда выяснилось, что её муж идеально подходил на вакансию атташе по связям с медиа, предлагаемую сеульским отделением Французского института (Institut Français Séoul), семья перебралась в Корею на пятилет-ний срок. Жизнь за рубежом, в незнакомой культурной среде трудна для некоторых семей, но Дана Капелян, похоже, прекрасно себя чувствует.

— Мне нравится знакомиться с новым местами, новыми культурами. Мне нравится быть иностранкой — с этим получаешь определённую

степень свободы и можешь с упоением изучать культурные различия. Это питает. Кто-то чувствует себя дома в каком-то определённом месте, для меня это — вся планета, весь мир — мой дом. Я считаю, что границы — придуманная людьми глупость, — говорит она.

Культурологическая одиссеяПриехав в Корею с другого конца планеты, Дана Капелян отправи-

лась в новое путешествие, на этот раз — вглубь культуры страны. Идею подсказал отчасти недостаток информации о Корее, отчасти — необхо-димость художественно осмыслить новую среду.

— Когда я переехала сюда четыре года назад, я пошла в туристиче-ское агентство и не нашла там и одной брошюры о Корее, — объясняет Дана Капелян. — Были материалы о Китае, Японии, Восточной Азии, о чём угодно, кроме Кореи. В поисках информации я просматривала ака-демические издания, книги по истории. В этом и была одна из причин создания мною сборника: я хотела узнать о людях. В творчестве я часто обращалась к проблемам женщин, и я решила, что хочу что-нибудь сделать и здесь, только бы покинуть стены. Сделать не что-нибудь, что можно для красоты повесить на стенку, а поработать с людьми. Я нуж-далась в общении, и я хотела встречаться с людьми и узнавать их, чтобы лучше понять страну. Я обнаружила, что чрезвычайно интересно бесе-довать с женщинами, особенно здесь, в Корее, потому что они пережили столько потрясений.

1. Г-жа Со Чжонсун (1927 г.р.) вышла замуж не по своей воле: её сосватали. На вопрос, о чём она больше всего жалеет, ответила, что она жалеет о том, что совсем не знала, что такое любовь, и что не смогла воспользоваться правами женщин. 2. Оливия И-Прост (1985 г.р.), внучка г-жи Со Чжонсун, на вопрос о разводе ответила, что он необходим, если нет любви или брак начинает причинять боль.

1 2


Среди источников вдохновения Дана Капелян также называет роман «Комната на отшибе» («Веттан пан») Син Гёнсук, автора книги «Позаботь-ся о маме», завоевавшей популярность во всём мире. Рассказ о пере-езде в город, тяге к образованию и борьбе трудящихся в 1970-х годах открыл художнице глаза на перипетии новейшей истории Кореи.

— Роман помог мне понять, насколько тяжёлыми были условия жизни раньше и насколько тяжёлыми они в некотором отношении оста-ются до сих пор, — говорит она.

Чьи кореянки?Дана Капелян начала подбирать героинь для своей книги разными

путями. Кого-то она нашла через статьи в газетах и журналах, кого-то — через знакомых или по рекомендации уже найденных героинь. По её словам, многих читателей в книге удивляет, что некоторые из этих жен-щин на первый взгляд не кажутся кореянками.

— Мне все сразу говорили: «У тебя здесь француженки, американ-ские монахини, канадская кореянка — они все, они же иностранки». Я отвечала, что для меня они кореянки. Как можно сказать монахине, при-ехавшей в Корею в 1953 году, сразу после войны, и посвятившей стране и свершению добрых дел здесь всю жизнь, что она не кореянка? Безу-мие. Как скажешь француженке, вышедшей замуж за корейца, имеющей от него детей и прожившей тут тридцать лет, что она не кореянка? Я не думаю, что книга очень удачно названа, но это название передаёт мою

мысль: вот мои кореянки. Это не вопрос национальности, это, опять же, вопрос связи с определённой страной и преданности ей.

Одно из самых сильных корейских впечатлений г-жи Капелян как раз связано с женщинами:

— Они тигрицы. Они бойцы. Им приходится бороться и дома, и вне его стен. Им приходится становиться супергероинями, как и многим другим женщинам в других странах. Но Корея до японской оккупации была феодальной, средневековой. На те трансформации, которые у нас на Западе растянулись на несколько веков, Корее было отведено менее ста лет. За их борьбой наблюдаешь с восхищением.

Сюда приезжаешь с глупыми представлениями об азиатках… Япон-ках, кореянках, вьетнамках — не важно. Не зная самих женщин, дума-ешь, что они служат кому-то. Своим мужчинам, семье. Мол, робкие такие, покладистые. Но когда пообщаешься с ними четыре года, пони-маешь, что они несгибаемы. Многие знают, чего хотят и идут к этому. Они очень упрямы, и если встают позади мужчины, то только потому, что сами так решили.

Вопрос об «ачжуммах»Все представленные в книге интервью следуют одному формату: за

кратким изложением биографии героини следует опрос и изложение её представлений о разных ключевых понятиях, многие из которых имеют отношение к правам женщин: любовь, брак, развод, аборт. Напоследок

1. Им Ёнми (1972 г.р.) — музыкант. Играя на традиционном корейском ударном инструменте «чангу», она отвечает в своём ансамбле за точный ритм.2. Монахиня Джин Мэлоуни (1932 г.р.) по окончании курсов медсестёр в Нью-Йорке была распределена в Корею, которая после окончания Корейской войны остро нуждалась в медицинском персонале. 3. Мартина Прост (1951 г.р.) — лингвист из Алжира. Осела в Корее, будучи очарованной неисчерпаемой жизненной силой и эмоциональностью этой страны.

1

2

3


автор сборника просит собеседницу лично обратиться к читателям.Одно из понятий, о которых раз за разом спрашивает Дана Капелян

— «ачжумма». Этим словом обозначают замужнюю женщину, но оно также несёт множество культурных коннотаций, неразрывно связан-ных с корейским понятием о женскости. «Ачжуммы», порой называемые «третьим полом», выступают то как напористые, неуёмные и неутончён-ные, то как добрые и наделённые материнскими чертами персонажи.

— Мысль написать книгу подсказал образ «ачжуммы», но потом концепция была расширена, и была поставлена цель представить жен-щин вообще. Сначала я была заинтригована странным словом «ачжум-ма», имеющим так много значений: оно может быть и отрицательной, и положительной оценкой, в нём заключено столь многое. Но при этом я чувствовала его границы и хотела рассказать о женщинах вообще. Однако я обращалась к этому понятию во многих интервью, пусть и не так часто, как к любви, браку или разводу, потому что я хотела осветить этот аспект и показать разные подходы и реакции разных женщин. У иной женщины-«ачжуммы» понятие вызывало отторжение: «Я?! Да вы что!» Другие будто видели в нём оскорбление: «В нашей семье ни одной “ачжуммы” нет». Для других женщин оно было символом любви, заботы и материнства.

иной диалогСоставить книгу оказалось нелегко. Непростой задачей стало све-

дение слов и портретов шестидесяти разных героинь в единое целое. Перевод — текст приводится на английском и корейском — также был полон трудностей из-за сложности процесса: интервью через перевод-чика (за исключением случаев, когда женщина говорила на английском или французском, которыми автор владеет свободно), фиксирование текста на бумаге, а затем перевод на английский.

Больше всего Дану Капелян порадовала открытость её героинь, кото-рой способствовало то, что автор — иностранка.

— Удивительно, насколько женщины были готовы раскрыть свою душу. Вы же знаете, говорят, что здесь люди замкнутые, мысли держат при себе, не открываются. Уверена, что, будь я кореянкой, книга оказа-лась бы совсем другой. Но поскольку я иностранка, диалог был иным. Возможно, я бестактно задавала такие вопросы, которые кореянка постеснялась бы задать. Но женщины оказались так открыты и прекрас-ны. Я думаю, любой человек может поведать историю, в которой можно что-то найти, если вы проявите интерес.

Трансформации и традицииОпрос женщин столь разных возрастов показал яркие контрасты

между ними, что отлично иллюстрирует, насколько быстро страна меня-ется и переосмысливает себя.

— Когда мы приехали в Корею четыре года назад, нам все говорили, что здесь не найти хорошего кофе. А сейчас здесь на каждом углу кофей-ни, и отличные. Перемены разительные. То же с женщинами: многое

только предстоит отвоевать, но если посмотреть, что уже достигнуто, изменения невероятные. Самой пожилой из героинь книги 97 лет, самой юной — 14. Пожилая женщина рассказывает, что её брак был устроен родителями, что она не знала, что такое любовь, что её муж ни разу не налил ей и чашки чая, не приготовил и миски супа, когда она была боль-на. Когда же я спросила четырнадцатилетнюю девушку — разумеется, это только её личный опыт и «правда» глазами её поколения — что она думает о половой дискриминации, она посмотрела на меня большими глазами и сказала: «Дискриминация? Если бы кто-то из преподавателей в школе себе такое позволил, его бы уволили». Для неё это абсолютно иной мир, и удивительно, что эти две женщины живут в одной стране, — говорит г-жа Капелян.

— Я думаю, традиции здесь очень сильны, хорошо это или плохо. Они могут душить и убить, а могут и стать прочной опорой. Всё зависит от того, кто как смотрит на них лично. Но, с моей точки зрения, это клю-чевой вопрос, стоящий перед Кореей: не выплеснут ли с грязной водой и ребёнка? Я думаю, что мы на Западе его выплеснули. Мы убежали от традиции — я жила в США, и люди там не видятся с семьями по три, пять лет, пусть и живут на одном континенте. Люди потеряны, обращаются к духовным исканиям. Я думаю, что в корейском обществе традиции всё ещё очень сильны, потому что связанные с ними изменения произош-ли лишь недавно. Одна из многих насущных задач для корейцев — как сохранить традиции, но при этом освободиться от удушающей части, указывающей, что думать и что делать, губящей творческое начало, и сохранять обогащающую часть, напоминающую людям об их корнях, — продолжает делиться с нами своими мыслями Дана.

— Возможно, именно к женщинам Кореи, зажатым между традици-онными и новыми ролями, эти вопросы относятся в первую очередь. Труднее всего женщинам, которым около тридцати лет, потому что они в полной мере ощущают давление и традиций, и всех тех доступных вещей, которые они, будучи свободными современными женщинами, видят перед собой.

Личное обращениеКнига Даны Капелян — её вклад в растущую сокровищницу англо-

язычных материалов о корейской культуре и корейском обществе. В ответ на вопрос о том, какие глобальные миграции ждут её семью в будущем, она рассказывает о желании познакомиться с жизнью в других странах: Вьетнаме, Монголии, Камбодже, Японии и Бразилии (живущим там женщинам, похоже, стоит приготовиться к строгому «допросу»).

Напоследок Дана Капелян, как и её кореянки, обращается к читате-лям лично: «Всегда слушайте. Будьте терпимы и слушайте окружающих, чтобы понять, кто они и что им нужно. Мы так часто сосредоточены на себе, что забываем оставаться открытыми жизни и другим людям. Все мы люди, все мы одинаковы. Разумеется, есть и отличия, и они делают жизнь интересной, но эти отличия должны не препятствовать нашему общению, а обогащать его».

«Они тигрицы. Они бойцы. им приходится бороться и дома, и вне его стен. им приходится становиться супергероинями, как и многим другим женщи-нам в других странах. Но Корея до японской оккупации была феодальной, средневековой. На те трансформации, которые у нас на западе растянулись на несколько веков, Корее было отведено менее ста лет. за их борьбой на-блюдаешь с восхищением».


Юбилей, связывающий

На 2014 год приходится сразу несколько важ-ных юбилейных дат в истории российско-корейских отношений: 130-летие подпи-

сания в 1884 году первого межгосударственного документа – Договора о дружбе и торговле, 110 годовщина трагических и вместе с тем героиче-ских событий в бухте Чемульпо (нынешний Инч-хон), связанных с подвигом моряков русского крейсера «Варяг». Однако еще одна дата имеет для наших двух народов особое значение: 150 лет назад началось массовое и добровольное пересе-ление корейцев в Россию. Этому событию посвяще-но большое количество различных мероприятий, проводимых на государственном уровне во мно-гих городах и регионах России, а также на корей-ской земле.

Однако давайте немного окунемся в историю и попытаемся ответить на вопросы о причинах, побудивших корейских переселенцев покинуть дом родной, посмотреть, как шло их обустройство на новой земле в столь отличной стране, а главное - понять, почему корейцы так удачно вписались в российские реалии и нашли свое законное место в многонациональной семье народов России. И хорошим путеводителем в этом путешествии в историю станут воспоминания известных право-славных священников - иеромонаха Павла (Ива-новского) и архимандрита Августина (Никитина), занимавшихся миссионерским делом среди корей-ских переселенцев во второй половине XIX - нача-

ле XX столетий.Главными побудительными мотивами массо-

вого и, что важно, добровольного переселения корейцев на российские земли в Приморье и При-амурье, явились жестокие стихийные бедствия на Корейском полуострове, произвол своих чинов-ников, рассказы о богатых и обширных просторах России. Немаловажным представляется и то, что быстро набиравшая силу императорская Япония не скрывала своих планов порабощения Кореи и ее народа. За время, прошедшее с захвата Япони-ей Кореи с 1910 г., из страны в китайскую Маньчжу-рию и российский Дальний Восток бежало около 1 миллиона человек. Немало корейских патриотов, среди которых был национальный герой Ан Чжун Гын, нашли у нас второй дом.

Очевидцы на примере созданного еще в 1864 г. первого корейского поселения Тизинхэ (135 дво-ров) на Посьетском участке рассказывают, что местные власти, видя бедственное положение корейцев, пришли им на помощь – оказали содей-ствие в размещении, устройстве на зиму, выделили ссуду хлебом, скотом, инвентарем, а главное – дали землю.

Надо сказать, что одновременно шел активный поток на российский Дальний Восток и китайцев, но россияне отмечали, что корейцы «в качестве рабочей силы ничем не уступают китайцам, а по скромности своих требований и дисциплиниро-ванности даже превосходят первых». Русские каза-

КОреЯ В зерКаЛе МОеЙ ДУШи

Константин Внуков,Посол Российской Федерации в Республике Корея


Юбилей, связывающий

народы России и Кореи

ки, жившие по соседству, помогали корейцам стро-ить дома, за свой труд они просили предельно низ-кую цену (не правда ли, как это не похоже на нравы, царившие при освоении американского «дикого Запада»?) Новые переселенцы, как отмечали их русские соседи, оказались «народом мирным, зем-ледельческим, результатом их труда стало, напри-мер, понижение цен на различные земледельче-ские продукты».

Внимательно присмотревшись к жизни и нра-вам корейцев, наши священники еще в 1874 г. отме-чали, что у них «есть много обычаев, достойных похвалы, как, например, почтение, которое они оказывают старикам, любовь и уважение детей к родителям, привязанность и любовь родителей к детям, уважение к женщине и отсутствие распу-щенности».

Один из исследователей писал, что, переселя-ясь в Приморье и Приамурье, «корейцы оказывают незаменимую услугу русскому переселенцу: веко-вечные таежные места не минует мозолистой руки терпеливого труженика – корейца». Важным было и то, что новые переселенцы с Корейского полу-острова не пересекались в своей хозяйственной деятельности с русскими, занимали свободные ниши.

На этой почве в житейском быту корейцы стали постепенно сближаться с россиянами, результа-том чего стало массовое крещение корейцев и принятие ими православной веры, а также пере-

ход их в русское подданство. Очевидцы отмеча-ли, что родители не только не препятствовали своим детям посещать русские храмы и школы, но и щедро жертвовали из общих сумм как на их постройку, так и содержание монахов и учителей. Уже через несколько лет отличавшиеся упорным трудом корейские ученики школ «показали очень порядочные успехи, все читали и писали, из ариф-метики слагали довольно большие числа и выучи-ли молитвы». Не эти ли первые ученики русских школ заложили традиции формирования боль-шого отряда известных деятелей науки, техники и культуры из лиц корейской национальности, внес-ших огромный вклад в развитие Советского Союза и России?

Корейцы сполна разделили с другими народа-ми России все тяжелые, порой трагические испы-тания, которые выпали на ее долю в ХХ веке. Мы вместе трудились, осваивая новые земли, вместе сражались и победили в самой страшной войне.

Сегодня, отмечая эту большую дату – 150-летие добровольного переселения тысяч корейцев в Россию, мы искренне заинтересованы в том, чтобы связи их потомков, живущих в Российской Феде-рации, со своей исторической родиной и тради-ционной культурой не прерывались, и чтобы рос-сийско-корейские отношения развивались при их самом активном участии.


В ДОрОГУ

Душевные истории жизни, зацветшие между дольменов

Кочхан Квак Чжэгю, поэт Ли Хангу, Фотограф

Поднявшись к крепости Кочхан, я окидываю взглядом раскинувшийся внизу город. Облик низких домов, которые стоят, соприкасаясь крышами, наполняет ощущением тепла. Ничто не сравнится с той теплотой, которая разливается в душе путешественника в тот момент, когда, поднявшись к крепости, он окидывает взглядом город. Каждый из домов есть след жизни, исполненной тоски и похороненных желаний, слёз и сожалений длиною в жизнь, а ещё — изредка освещённой лучиком надежды. если среди произведений ис-кусства, когда-либо созданных человеком, есть то, которое лучше всего выражает людское сострадание, то, наверное, это будет деревня как скопление людских домов.


Особенность скопления дольменов в Кочхане состоит в том, что здесь очень компактно расположены дольмены самых разнообразных конструкций.


Во времена королевских династий путешественник, прибыв в чужую местность, обычно взбирался на холм, где стояла крепость, и, рассматривая крыши домов раскинувшегося внизу поселения,

определял, стоит ли остановиться там на ночлег. Если крыши выстра-ивались в приятную глазу линию, а между домами виднелись малень-кие огороды с цветущей тыквой, цветами портулака и бальзамина, тогда он с удовлетворённой улыбкой говорил: «Ага, значит, в хорошую деревню я прибыл!» А если дело было на закате солнца и то тут, то там из труб к небу поднимался дым, говоря о готовящемся рисе, то, глядя на этот дым, путник с тоской думал о родном доме, в который он когда-нибудь вернётся.

Наличие крепости в Кочхане, который обладает бесконечно мирной энергией, — это парадокс, показывающий, что история этого маленько-го городка была не такой уж мирной. Местная крепость, выстроенная в 1453 году для защиты от вторгшихся в страну японцев вместе с горной крепостью Ипам соседнего Чоныпа выполняла роль аванпоста обороны деревень, расположенных на плодородных землях региона Хонам. Каж-дый год 9 сентября по лунному календарю, в день сезонных поминаль-ных обрядов, жители Кочхана устраивали хождения вдоль крепостной стены. Считалось, что если водрузить на голову камень и сделать круг по крепости, можно избавиться от болезней ног, два круга — от всех болез-ней, а тот, кто сумеет обойти крепость трижды, станет святым и попадёт в рай. Похоже, что эта мудрая игра была придумана, чтобы помочь жите-лям справиться с трудоёмким возведением этой крепости.

Дольмены: символы более лёгкой загробной жизни Ясным доказательством того, что Кочхан издревле был местом при-

годным для жизни, являются дольмены. Дольмены, представляющие собой способ захоронения, распространённый в доисторическую эпоху, были сложены на рубеже IV-V вв. до нашей эры и рассеяны на территории деревень Чунним-ни (Чукрим-ри) и Сангам-ни (Сангап-ри). Это самое крупное скопление дольменов на Востоке в декабре 2000 году было включено в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Обилие могил есть историческая метафора, говорящая, что в Кочхане были значительные поселения людей. В восточной системе ценностей место упокоения считалось таким же важным, как и место жизни. Скопле-ния дольменов в Кочхане есть косвенное доказательство того, что это место считалось идеальным для загробной жизни.

Осенним днём путника встречают медленно летающие красные стрекозы и прелестные цветущие дикие хризантемы. Даже когда про-сто неспешно шагаешь между этих реликтов прошлого, хранящих дыхание древних людей, ощущаешь их плотную жизненную энергию.

Где они родились, о чём мечтали, куда вернулись с невысказанными историями на устах? Пока я, начав свой путь в Музее дольменов Кочха-на, заглянул в глаза дольменам, рассыпанным на склоне холма, прошёл мимо храма Сонун-са, преодолел перевал Чильмачжэ и вышел к запад-ному побережью, неожиданно зашло солнце, и землю залил лунный свет.

Двадцать четыре раза подул ветер,Наступила весна, и всё зацвело. Красиво зарделись цветы персика,А цветы сливы такие белые. Пойдём смотреть, пойдём смотреть,Пойдём смотреть на цветы персика и сливы. Син Чжэхё, из стихотворения «Песня о цветах персика и сливы»

В Кочхане бытует множество любовных историй, таких же мрачных и глубоких, как несущие на себе печать времени цвета камней, из кото-рых сложены дольмены. Одна из них скрывается за процитированной выше «Песней о цветах персика и сливы». Во второй половине XIX века, во время правления короля Кочжона, в Кочхане жил замечательный певец Син Чжэхё (1812—1884). Унаследовавший значительное состо-яние, он страстно любил «пхансори», песенный жанр, который в то время был популярен среди простого люда. «Пхансори» представляет собой уникальный жанр песенного повествования, в котором участву-ют певец, называемый «сори-ккун», исполняющий вокальные партии, и барабанщик «косу», отвечающий за ритм и подачу реплик, которые он время от времени вставляет, как будто поддерживая беседу с певцом.

1


1, 2. Крепость Кочхан сложена из необработанного природного камня и поэтому не выглядит искусственным сооружением. 3. В комнате хозяина в старинном родовом доме Сина Чжэхё воспроизведена сцена обучения мастером своих подопечных.

2 3


Эти самобытные представления, разыгрываемые двумя участниками, также пользовались любовью «янбанов», представителей корейской знати, поэтому исполнителей «пхансори» часто приглашали выступить на церемонии вступления в должность высокопоставленных чиновни-ков и других празднествах.

Терзающая душу песня о потерянной любви Син Чжэхё открыл двери своего дома не только родственникам,

но и куртизанкам «кисэн», комедиантам, певцам и другим бродячим артистам. Бывало, что в его доме и по соседству проживало одновре-менно более 50 человек. В то время Син Чжэхё начал записывать на бумаге пять главных произведений «пхансори», которые тогда часто исполняли его гости. Это были «Песня о красной скале», «Песня о Чхун-хян», «Песня о подводном дворце», «Песня о Хынбу» и «Песня о Симч-хон». Если бы не усилия г-на Сина, записавшего на бумаге все эти песни, которые до этого передавались только изустно, неизвестно, что стало бы с «пхансори», важнейшим нематериальным достоянием Кореи. В песнях «пхансори» заключены сами жизни людей того времени: близ-кие их сердцу истории любви, истории жизни, рассказывающие о ненависти и печали, одежда, которую они носили, еда, которую ели, выпивка, которой скрашивали досуг, любимые цветы и музыка. Можно сказать, что «пхансори» есть жизнь корейцев, вплавленная в искусство.

Однажды Син Чжэхё, хорошо известный своей поддержкой певцов, волею судеб познакомился с Чин Чхэсон (1842—?). Дочь потомствен-ной шаманки из прибрежной деревни Кочхана, она обладала не толь-ко поразительной красотой, но и прекрасными вокальными данными. Став предметом особой заботы Син Чжэхё, Чхэсон попала в ученицы к Ким Сечжону, величайшему исполнителю «пхансори» того времени. В тот период жанр «пхансори» считался исключительно мужской вотчи-ной, однако с появлением Чин Чхэсон эти барьеры рухнули. Особенно удавалась Чхэсон песня «Пана тхарён». Говорят, когда она исполняла это произведение, тогдашние именитые мужчины-исполнители «пхан-сори» менялись в лице.

Трагедия случилась, когда покровителю искусств было 59 лет. Пере-одев Чин Чхэсон в мужчину, Син Чжэхё отправил её в королевский дворец Кёнбок-кун для участия в празднестве по случаю завершения строительства очередного здания дворцового комплекса. Однако там она привлекла внимание Тэвон-гуна, принца-регента и на тот момент самого могущественного человека Чосона. Тэвон-гун был большим любителем «пхансори», и именно его умение оценить хорошее пение

1. Тосор-ам, один из четырёх скитов храма Сонун-са, расположен на вершине каменистого утёса.

2. Ворота Чхонван-мун храма Сонун-са украшает вывеска, на которой вырезаны иероглифы, воспроизводящие запись, сделанную рукой И Гванса, знаменитого каллиграфа позднего периода эпохи Чосон.

3. Изображение Будды у скита Тосор-ам является самым большим в Корее скульптурным изображением сидящего Будды, высеченном на скале.

21

3

привело к появлению выражения «мастер тонкого слуха». Этим сло-восочетанием называли статус Тэвон-гуна, который в те времена был главным и наиболее тонким ценителем «пхансори». Тэвон-гун оставил Чхэсон при дворце в качестве придворной певицы, тем самым разлу-чив её с покровителем. В то время девушке было 24 года.

Первые строчки «Песни о цветах персика и сливы», в которых идёт речь о 24 порывах ветра, содержат намёк как раз на возраст Чхэсон. Син Чжэхё, оказавшись в разлуке с любимой подопечной, выразил в этой песне свою невыносимую тоску и душевную боль. «Герои, что приходят и уходят, все говорят / О юноше с лицом прекрасным и голо-сом таким дивным, / Что лучше не слыхали…». Син Чжэхё отправил Чхэсон во дворец, чтобы похвастаться её исполнительским мастер-ством перед величайшим ценителем «пхансори» того времени, но


она попала в сети могущественного вельможи, поэтому покровитель искусств потерял свою любимую подопечную. Даже сейчас, стоит лишь подумать об этой истории, как начинает щемить сердце. Син Чжэхё начал болеть и в итоге оказался на смертном одре. Когда Чхэсон узна-ла о болезни покровителя, она попросила Тэвон-гуна отпустить её. Тэвон-гун разрешил девушке отправиться на родину. Чхэсон провела рядом с Син Чжэхё его последние часы в этом мире, а после смерти своего наставника уехала, и никто никогда её больше не видел.

Название храма Сонун-са означает «медитация в облаках». Соглас-но историческим записям, храм был основан мастером дзен Комда-ном на 24 году правления короля Пэкче Видока (577 г. до н. э.) по ука-занию короля Чинхына, правившего соседним государством Силла. В стенах храмового комплекса передаётся также прекрасная история

любви, связанная с этим местом. На пути к отшельническому скиту Тосор-ам есть небольшая пещера, которая называется Чинхын-гуль, т.е. пещера Чинхына. Согласно преданию, 24-й король государства Силла Чинхын был истовым буддистом, и в последние годы жизни он оставил королевский трон и приехал в храм Сонун-са, где вёл монаше-скую жизнь вплоть до самой смерти, окружённый любовью и заботой своей супруги Тосоль и дочери Чунэ, которые прибыли вместе с ним.

Жажда власти, наверное, и в те времена, как и сейчас, обуревала людские сердца. Но то, что король провёл свои последние дни вме-сте с любимой женой и дочерью в храме, который в своё время был выстроен по его приказу, показывает человеческую суть монарха, напоминая цветок лотоса, расцветший на поверхности илистой воды. Каждый раз, когда я дохожу до этой пещеры, я думаю о короле госу-


Крепость КочханЭта каменная крепость, идущая вокруг горы Панчжан-сан в Кочхане, была сложена для защиты от японских вторжений в эпоху Чосон (1392—1910), однако более точная дата её сооружения неизвестна. Камни крепости не несут на себе серьёзных повреждений, делая почти неправдоподобной историю о том, что крепость использовалась для защиты от вторжений извне, при этом крепостная стена практически не имеет разрывов. Прекрасная природа в виде густых сосновых лесов и бамбуковых рощ, а также отличная сохранность этого исторического места, в частности, отреставрированный старинный гостевой дом, делают крепость одной из главных достопримечательностей Кочхана. Крепость объявлена «историческим местом №145» и находится под охраной государства.

Храм Сонун-са Гора Сонун-сан славится своими густыми лесами, ущельями и буддийскими храмами, поэтому участок склона площадью 43,7 кв. км объявлен парком провинциального подчинения. Храм Сонун-са, расположенный на восточном склоне горы, является старинным храмовым комплексом, история которого восходит к VI веку, к эпохе Трёх государств. В окрестностях храмового комплекса находятся четыре отшельнических скита. Большинство корейских буддийских храмов расположено в прекрасной горной местности, поэтому там можно почувствовать прелесть каждого из четырёх времён года. В храме Сонун-са особенно хороша осень, когда окрестные лощины и горные дорожки одеваются в багрянец. Храм также знаменит как место произрастания ликориса лучистого, который называют «красным пауком».

Старинный дом Син Чжэхё Это родовой дом Син Чжэхё, великого исследователя «пхансори» XIX века. Простой дом под соломенной крышей окружён каменной оградой, с южной стороны находится квадратный внутренний двор, с юго-восточной — колодец. В этом доме Син Чжэхё исследовал шесть произведений «пхансори», записывал тексты вокальных партий, упорядочил теорию этого жанра и, будучи покровителем искусств, выпестовал многих певцов-исполнителей «пхансори». Дом включён под №39 в Список важного фольклорного материала и по-прежнему используется в наши дни для концертов и представлений под открытым небом, в частности, «пхансори», сельской музыки «нонак» и других традиционных исполнительских искусств.

Чильмачжэ. Этот перевал, получивший такое название из-за сходства с «чильма» — приспособления, которое крепили на спине лошади или быка для перевозки грузов, стал известен как место событий, описанных в поэмах уроженца здешних мест поэта Со Чжончжу.


Перевал ЧильмачжэИмя Чильмачжэ носит перевал, который расположен на пути из деревни Сонун-ни (Сонун-ри) в деревню Осан-ни (Осан-ри) посёлка Пуан-мён уезда Кочхан-гун провинции Северная Чолла. Перевал получил своё название из-за внешнего сходства с приспособлением под названием «чильма», которое крепили на спину лошади или быка для перевозки грузов. Перевал Чильмачжэ является основным местом действия событий, о которых повествуется в «Мифах Чильмачжэ», шестом сборнике произведений одного из наиболее представительных корейских поэтов XX века Со Чжончжу. В нём поэт описал традиции и обычаи родного края, какими он увидел их в свои отроческие годы. Неподалёку расположен Литературный дом поэзии Мидана (Со Чжончжу), поэтому сюда часто приезжают любители литературы.

Дольмены Кочхана В зоне деревни Чунним-ни (Чукрим-ри) уезда Кочхан-гун рассеяно более 500 дольменов. Здесь самая высокая плотность скопления дольменов на одном участке в мире. В 2000 году кластер дольменов в Кочхане, наряду со скоплениями этих древних мегалитических конструкций на острове Канхва-до и в Хвасуне, был включён в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Впоследствии здесь был открыт Парк дольменов и Музей дольменов, которые в настоящее время играют роль главных туристических ресурсов уезда Кочхан-гун. Дольмены представляют собой типичные могильные сооружения бронзового века. В настоящее время во всём мире известно около 50 тысяч таких каменных сооружений, при этом более 30 тысяч дольменов, т.е. около 60% от общего числа, расположено в Корее, из них более 2000 — в Кочхане.

Водно-болотное угодье УнгокЭто угодье является главным местом произрастания многих растений и обитания животных, находящихся на грани вымирания. Оно обладает жизненной силой, свойственной первобытным лесам. Гордостью этой местности является обширная территория площадью около 8,54 кв. км, выдающейся красоты природные виды, отсутствие источников загрязнения и чистая вода. Этот участок земли, который ранее использовался в качестве сельхозугодий, уже в течение длительного времени находится под паром, и благодаря этому процессу естественного восстановления экосистемы он смог вернуться к состоянию первозданной болотной местности. В 2011 г. заболоченная местность Унгок была включена в Список Рамсарских водно-болотных угодий, став объектом интереса со стороны международных экологов.

дарства Силла, который здесь, на вражеской территории, вырыв в земле маленькую пещеру, провёл в уединении последние годы жизни. Эта история могла бы послужить хорошим уроком современным политикам, озабоченным только удовлетворением собственных желаний и амби-ций.

Чильмачжэ, дорога, пропитанная горьким одино-чеством поэтического духа

Если бы не некоторые досадные обстоятельства, Чиль-мачжэ в деревне Сонун-ни (Сонун-ри) посёлка Пуан-мён уезда Кочхан-гу могло бы стать священным местом совре-менной корейской поэзии. В 1915 году в деревне Чильмач-жэ родился поэт по имени Со Чжончжу (1915—2000; псев-доним — Мидан). В сборнике «Хваса-чип» («Сборник цве-точной змеи»), относящемся к периоду японской аннексии Кореи, он на прекрасном корейском языке говорил о тра-гической реальности поэта, которому приходилось раз-делять трагическую судьбу нации, а после освобождения опубликовал такие сборники стихотворений, как «Зимнее небо», «Силлачхо» и «Мифы Чильмачжэ». Из них, в част-ности, «Мифы Чильмачжэ» были ослепительным произ-ведением, в котором ему удалось оживить современную корейскую поэзию при помощи дыхания народа.

Одна из причин, по которой Со Чжончжу, которого, если судить только по его поэзии, можно по праву назвать наиболее представительным корейским поэтом, под-вергается остракизму со стороны современных корей-цев, кроется в его политических пристрастиях. В период японской оккупации Кореи поэт взял себе японское имя Дацусиро Сидзуо и написал ряд произведений, в которых оправдывал японский империализм. Это стало причиной того, что сегодня его произведения не считаются продук-том подлинного духа корейской поэзии. Политические взгляды Со Чжончжу привели его даже к восхвалению президента Чон Духвана, военного диктатора, правивше-го Корее в 1980-х годах. Это важный пример, поднимаю-

щий вопрос о том, как связаны дух художника и его произ-ведения. В наши дни в Чильмачжэ открыт Литературный дом поэзии Мидана.

Поэт Со Чжонтхэ (1923 г.р.; псевдоним Уха) является младшим братом Со Чжончжу. Когда мы впервые встре-тились в 1989 году, он жил в непритязательном доме под соломенной крышей. Помню, я подумал, как прекрасен облик человека, который, будучи в своё время главным редактором в одной газете, после выхода на пенсию посе-лился в таком скромном жилище. Готовя для меня кофе, пожилой поэт сказал: «Ты можешь ругать Со Чжончжу, но для меня он старший брат, и стихи его я люблю». А потом рассказал: «В этом доме родились мы с братом, и он про-питан духом наших родителей, поэтому я до последнего должен беречь этот дух». Сейчас, 25 лет спустя, ему при-ходится подниматься, подтягиваясь при помощи верёв-ки, закреплённой на стропиле. Поднявшись, он как и пре-жде готовит мне чашку кофе. В прошлом году, когда поэту исполнилось 90 лет, он выпустил сборник стихов под названием «Просто забудь».

Далёкое небо уходит,Удаляется ещё дальше.Ночь глубокаИ так тиха.Разве можно вытерпеть!Плавно качаясь,В одиночестве танцует орхидея. Со Чжонтхэ, «Танец орхидеи».

Мне подумалось, что это стихотворение похоже на его жизнь. Помню, как мы с ним ужинали вместе, и как мне хотелось, чтобы этот ужин не стал нашей последней встречей в этой жизни. На тропе, ведущей от перевала Чильмачжэ к побережью Хачжон, радовали глаз качающи-еся на ветру цветущие космеи и белые пушистые колосья мискантуса, как будто кружащиеся в танце.


закуска, «крадущая рис»: сырые крабы в соевом соусе

Морские и пресноводные крабы издревле были частыми гостя-ми на столе корейцев. Корейцы охотно употребляли в пищу самых разных крабов, отличавшихся как наружностью, так и

вкусом: «ккот-ке» (краб голубой японский, или конский краб), «толь-ке», а также «минккот-ке» (японский краб-плавунец), «чхам-ке» (китайский мохнаторукий краб), «тхоль-ке» (четырёхугольный волосатый краб), «пан-ке» (краб хелице), «нон-ке» (сигнальный сухопутный краб), «чхиль-ке» (Macrophthalmus japonicus). Способов приготовления крабов также превеликое множество: их тушат, варят, кладут в суп и т.д. Однако глав-ным блюдом из крабов всегда был «ке-чжан», который заготавливали впрок и ели понемногу с рисом в качестве основного «панчхана». В ста-рину «ке-чжан» был известен под именем «ке-чот». На затонувшем кора-бле, обнаруженном на дне Западного (Жёлтого) моря, который в пери-од Корё (918—1392 гг.), возил корейские товары в сунский Китай, были обнаружены глиняные чаны с таким «ке-чотом», а также тонкие бамбу-ковые дощечки с записями об этом предмете экспорта. На основании этих записей предполагается, что «ке-чжан» пробуждает аппетит корей-цев как минимум 600 лет.

Прелесть «ке-чжана» — в соевом соусе В различных исторических документах, касающихся еды и относя-

щихся к эпохе Чосон (1392—1910 гг.), также можно без труда найти запи-си о «ке-чоте». При этом, хотя в них упоминаются различные способы заготовки этой закуски — с использованием гущи, оставшейся после перегонки алкоголя, рисовой браги, рассола, уксуса с соевым соусом — судя по всему, самым древним и самым популярным способом при-готовления «ке-чота» было засаливание крабов в соевом соусе, предва-рительно уваренном со специями.

На самом деле прелесть «ке-чжана» отнюдь не в упругой свежести сладковатого крабового мяса. За те две недели, что сырые крабы «про-водят в компании» соевого соуса, их мясо становится мягче, а спец-

ифический вкус — насыщеннее. В итоге «ке-чжан» любят как раз за тот своеобразный вкус соевого соуса, который становится сладковатым от вызревающей в нём крабовой мякоти. Вообще говоря, соевый соус, в котором засаливались крабы, сам по себе является полноценной заку-ской к рису и помимо этого используется в качестве приправы к раз-ным блюдам.

В прошлом «ке-чжан» готовили в основном из китайского мохна-торукого краба — «чхам-ке», который в изобилии водился не только в реках и ручьях, но даже в канавах заливных полей. Особенно ценились крабы, выловленные в реках, сообщающихся с морем, при этом луч-шими из них считались так называемые «пхачжу чхам-ке», пойманные в водах реки Имчжин-ган в конце октября, поскольку они были запол-нены икрой и внутренностями. Пресноводный «чхам-ке» по сравне-нию с морским «ккот-ке», т.е. голубым крабом, не так мясист, но зато его тёмно-жёлтые внутренности отличаются аппетитным ароматом. В силу твёрдости панциря такие крабы дольше вызревают, поэтому, чтобы полакомиться «ке-чжаном» из «чхам-ке», следует запастись терпением и выждать долгих три месяца, однако это ожидание с лихвой окупает приятная солёность получившегося блюда и долгое приятное послев-кусие, что делает такой «ке-чжан» идеальной закуской, которая не при-едается в течение длительного времени.

«Ароматный жёлтый “ке-чжан” в панцире, / Вкусное мягкое белое мясо в клешнях. / Те, кто трапезничает в роскошных палатах, / разве могут знать этот вкус?!» Считается, что жёлтый «ке-чжан», или «кым-чжан» (золотой «ке-чжан»), который упоминает в своём стихотворении И Ынхи (1579—1651), учёный среднего периода Чосон, смиренно жив-ший в бедности, является как раз «ке-чжаном» из пресноводных крабов «чхам-ке». При этом, судя по описанию, вкус этого «ке-чжана» скорее подходил к небогатому столу простолюдинов, нежели тех, кто лако-мился деликатесами в ломящихся от кулинарных изысков домах знати. В посёлке Чоксон-мён, относящемся к Пхачжу, и посёлке Пэкхва-мён

раДОСТи ГУрМаНа

«Пап-тодук» — «вор, крадущий рис». Этим выражением корейцы метафорически называют закуску, которая, пробуждая аппетит, заставляет в мгновение ока опустошить целую миску риса — настолько она вкусна. Корейский традиционный обед представляет собой миску риса — простого или с добавлением других злаковых или бобовых — и набор закусок, или «панч-ханов». и если рис — это основное блюдо, то «панчханы» — это вкусные дополнения, превра-щающие пресный рис в аппетитную пищу. Поэтому «вора, крадущего рис» всегда встречают с радостью. Ведь он является главным «панчханом», пробуждающим аппетит.

Ке-чжан Чон ынсук, кулинарный колумнист Чо Чжиён, фотограф


«Ке-чжан» готовят заливая сырых крабов предварительно уваренным со специями соевым соусом и настаивая до приобретения ими должного вкуса. По мере созревания мякоть крабов не только становится нежнее, но и насыщается вкусом сдобренного специями соевого соуса, что делает «ке-чжан» излюбленным «панчханом» на столе любого корейца.


уезда Ёнчхон-гун, через которые протекает река Имчжин-ган, в наши дни можно обнаружить компактно расположенные рестораны, где вы можете отведать того самого «ке-чжана» из «чхам-ке», теперь ставшего деликатесом.

От глубокого насыщенного вкуса к восхитительной свеже-сти сырого краба

В наши дни под «ке-чжаном» в большинстве случаев имеют в виду закуску из морского краба «ккот-ке», т.е. голубого краба. Предполага-ется, что морские крабы сменили пресноводных в качестве исходного продукта для «ке-чжана» в 60-70-е годы прошлого века. В тот период на фоне сокращения популяции пресноводных крабов благодаря вве-дению технологических новшеств увеличился вылов морских кра-бов, при этом технология быстрой заморозки облегчила их перевозку и, как следствие, доступ к ним простого потребителя. Кроме того, на вызревание «ке-чжана» из морских крабов требуется всего две недели, поэтому крабовое мясо сохраняет свою упругость и яркий вкус све-жей крабовой мякоти, которая буквально тает во рту. Здесь, вероятно, сыграло свою роль также изменение вкусов потребителей, которые по мере того, как жизнь стала обретать лоск, а пищевой рацион значитель-но разнообразился, стали предпочитать «ке-чжан» из «ккот-ке», отлича-ющийся обилием мяса и позволяющий насладиться в меру солёным и одновременно сладковатым вкусом свежего краба.

В апреле-мае, в период весеннего цветения, наступает сезон кра-бов, когда мясистые самки голубого краба, полные икры, выходят на мелководье. Примерно в это время домохозяйки приступают к заго-товлению «ке-чжана». В каждом доме, где готовят «ке-чжан», стоит при-ятный запах домашнего соевого соуса, который уваривают с добавле-нием чеснока, репчатого лука, имбиря и других ингредиентов. Хорошо очищенных самок краба укладывают в глиняный чан брюшком вверх и заливают заранее уваренным со специями, а затем охлаждённым сое-вым соусом. После этого соус сливают, снова кипятят, остужают и зали-вают вновь, повторяя этот процесс три-четыре раза. Время созревания «ке-чжана» из «ккот-ке» составляет примерно 2 недели. Когда «ке-чжан» вызрел, на круглом столе, вокруг которого расселись домочадцы, раз-ворачивается настоящее пиршество, главным героем которого стано-вится «вор, крадущий рис». Кто-то ухватил клешню краба и безжалост-но, со смачным звуком высасывает из неё мясо, кто-то, перемешав в

панцире внутренности с рисом, с аппетитом упле-тает получившуюся вкуснятину. Оставшийся «ке-чжан»

в течение нескольких дней подаётся на стол, и даже после того, как все крабы съедены, соевый соус, настоявшийся на

сладком крабовом мясе, ещё примерно в течение недели играет роль вполне достойного «панчхана».

Новая жизнь «ке-чжана» в качестве ресторанного блюда Люди стали отправляться в ресторан специально ради «ке-чжана»

не так давно. Даже самым старым ресторанам, в которых главным блю-дом меню является «ке-чжан», не более 30 лет. Тем не менее, «ке-чжан» из пресноводных «чхам-ке», выловленных в реке Имчжин-ган (провин-ция Кёнги-до) и в бассейне реки Сомчжин-ган (провинция Кёнсан-до), а также «ке-чжан» из «толь-ке», выловленных в Ёсу (провинция Чолла-до), благодаря собственному неповторимому вкусу, привлекает толпы гурманов, а вдоль побережья Западного моря, где расположены места вылова «ккот-ке», такие как Кунсан, Сосан, Пуан, Мокпхо и др., сосре-доточено много знаменитых ресторанов «ке-чжана». При этом Кун-сан настолько славится этим блюдом, что здесь «ке-чжан» из голубого краба считается местным специалитетом.

В Сеуле тоже есть место, известное своим «ке-чжаном». Речь идёт о переулке ресторанов «ке-чжана» в районе Синса-дон. С тех пор, как более 30 лет назад среди профессиональных бейсболистов стал попу-лярен один местный ресторанчик, в котором в качестве главной заку-ски подавали «ке-чжан», вокруг него со временем стали появляться рестораны, специализирующиеся на этом блюде. В итоге на кулинар-ной карте города появился этот переулок. В этом месте, где «ке-чжан» превратился в блюдо ресторанного меню, можно часто увидеть и иностранцев, которые с удовольствием поглощают рис, смешанный с внутренностями из крабового панциря. Особенно популярны такие рестораны среди японцев, которых роднит с корейцами соевый соус и любовь к употреблению пищи в сыром виде. Появление рестора-нов, специализирующихся на «ке-чжане», и их растущая популярность как среди корейцев, так и среди иностранцев убедительно свидетель-ствует об изменившемся статусе и эволюции этого скромного блюда, которое каких-то 100 лет назад в глазах иностранца, прибывшего в Чосон, выглядело всего лишь скромной «солёной закуской из крабов в маленькой плошке».

Прелесть «ке-чжана» отнюдь не в упругой свежести сладковатого крабового мяса. за те две недели, что сырые крабы «проводят в компании» соевого соуса, их мясо становится мягче, а специфический вкус — насыщеннее. В итоге «ке-чжан» любят как раз за тот своеобразный вкус соевого соуса, который становится сладковатым от вызревающей в нём крабовой мякоти.


1. В наши дни «ке-чжан» готовят в основном из голубого краба, которого отличает мясистость и сладковатый вкус. 2. В «ке-чжане» очень высоко ценится пикантный вкус крабовой икры, поэтому его готовят в основном из самок краба. 3. Смешайте в крабовом панцире рис с внутренностями и небольшим количеством соевого соуса, в котором томились крабы,

и вас ждет знакомство с настоящим деликатесом.

32

1


Каждое утро мы погружаемся в одну и ту же повседневную реаль-ность, неотличимую от вчерашнего дня. Взрослые торопятся на работу, школьники вприпрыжку бегут в школу. Но представьте,

что вдруг в привычный пейзаж вторгаются люди с красными или сини-ми лентами через плечо, бросающиеся вам навстречу с радостными приветствиями. Тогда можете быть уверены, что за вашей спиной будут развешены, как будто борясь за внимание прохожих, предвыборные баннеры кандидатов, заполненные текстом соответственно красно-го или синего цвета. В любом случае, если знакомый вид перекрывает незнакомый баннер, это значит, что происходит какое-то событие ком-мерческого или политического характера.

Дружелюбные послания и их подноготная В разгар предвыборной кампании центр города оказывается в коко-

не неряшливо перепутанных баннеров, вывешенных кандидатами. Многие горожане жалуются, говоря, что огромные полотнища, разве-вающиеся на каждом здании, портят облик столицы, а некоторые упо-требляют даже такое выражение как «баннерное загрязнение». И даже после завершения выборов ситуация не меняется, ибо место агитаци-онных баннеров занимают полотнища со словом «Спасибо!». Такие бан-неры вывешивает новоизбранный кандидат или партия, к которой он принадлежит, с тем, чтобы возвестить об итогах выборов и одновремен-но поблагодарить своих избирателей, при этом они также выполняют роль неявной предварительной пропаганды, нацеленной на следую-щие выборы.

Нечто похожее происходит и после окончания поры вступительных экзаменов в вузы. Тогда на зданиях школ 3-й ступени и подготовитель-ных курсов появляются баннеры с надписью «Поздравляем с посту-плением!» и списком учеников, поступивших в престижные учебные заведения. Однако, если задуматься, то за внешним вполне уважитель-ным желанием поздравить ребят, которые, преодолев все трудности,

поступили в вуз, стоит намерение прорекламировать таким образом собственную школу или курсы. На самом деле эти баннеры как бы гово-рят: «Видите, это значит, что наша школа — лучшая», «Смотрите, сколько наших слушателей поступило в престижные вузы! Так что быстрее запи-сывайтесь на наши курсы». Такие баннеры резко критикуют, обвиняя их авторов в том, что они подстёгивают ажиотаж вокруг вступительных экзаменов, в частности, многих беспокоит тот момент, что школы 3-й ступени, являющиеся органами государственного образования, акцен-тируют внимание на количестве учеников, поступивших в престижные вузы, как будто поступление в вуз является единственным показателем успешного обучения. Поэтому вот уже несколько лет на школах 3-й сту-пени запрещено вывешивать подобные баннеры. В то же время есть и те, кто сетует на то, что баннеры исчезли с фасадов школ, мотивируя это тем, что для некоторых родителей, желающих послать своих детей в школу, из которой выходит наибольшее количество будущих студентов престижных вузов, эти баннеры служили источником важной информа-ции.

За доброжелательными баннерами, на которых написано «Спасибо!» или «Поздравляем!», на самом деле стоит рекламная стратегия, когда для рекламы предприятия или услуг используют слова благодарности или приветствия, не вызывающие чувства неприязни у целевой аудито-рии. Однако не сказать, чтобы люди об этом не знали. Поэтому, выходит, что баннеры подобного характера являются результатом некоего мол-чаливого соглашения между производителями рекламы и её потреби-телями.

баннеры соболезнования и поддержки Если баннер установлен рядом с пешеходным переходом, то можно,

даже не читая, легко угадать его содержание. Очевидно, это ищут оче-видцев, свидетелей происшествия, когда водитель сбил человека, пере-ходившего дорогу, и скрылся с места преступления. За этим баннером

СТиЛЬ ЖизНи

«Продажа квартир», «Концерт», «распродажа! Полная ликвидация», «Открытие предпри-ятия», «Частные уроки», «Выгодные займы»… Мы живём в мире баннеров, которые еже-минутно обращаются к нам с различными предложениями. Для человека, обитающего в крупном мегаполисе, таком, например, как Сеул, обилие баннеров — это повседневная ре-альность, с которой приходится волей-неволей мириться. Но поскольку никто не в силах жить, не обращая внимание на окружающие нас баннеры, давайте попробуем разобрать-ся, что за обстоятельства вызвали появление этого современного средства информации.

Парад баннеров

Ким Сангю, профессор отделения дизайна Сеульского научно-технологического университета Чо Чжиён, фотограф


Центр города буквально задыхается в коконе из неряшливо перепутанных баннеров, так что впору говорить о «баннерном загрязнении».


— чувство чудовищной несправедливости, которое испытываешь, когда не можешь найти преступника, ставшего причиной травмы или даже смерти невинного человека. И отчаянная мольба о помощи. Такие баннеры однажды стали источником вдохновения для создания произ-ведения искусства: художник Юн Дончхон, участвовавший в бьеннале в Кванчжу в 2002 году, повесил в центре города несколько баннеров с тек-стом «Ищем очевидцев». По замыслу автора эта работа воспроизводила объявления о поиске пропавших без вести во время Демократического восстания в Кванчжу, произошедшего в мае 1980 года. Это был призыв заново осмыслить этот трагический инцидент, который уже стёрся из нашей памяти. И тоже — отчаянная мольба о помощи.

На перекрёстке Кванхвамун в центре Сеуле всегда течёт плотный людской поток. По этой причине на установленных на каждом здании огромных дисплеях без устали крутятся, как будто соревнуясь друг с другом, рекламные ролики. Неожиданно в глаза бросается текст, скром-но притаившийся среди непрерывно мерцающих экранов. Это вывеска «Кванхвамун» на здании «Кёбо». История вывески «Кванхвамун» нача-лась с идеи, возникшей у основателя компании «Кёбо сэнмён» в 1991 году. Поначалу на вывеске размещали в основном лозунги просвети-тельского и нравоучительного характера. Однако ситуация изменилась

после валютного кризиса в Корее, разразившегося в 1997 году. Тогда, учитывая охватившую общество мрачную атмосферу, а в частности — рост безработицы, нравоучительные послания на вывеске сменились словами надежды и ободрения. Помимо вывески «Кванхвамун» в горо-де встречаются и другие баннеры социального характера. Последнее время можно увидеть много баннеров, посвящённых трагедии затонув-шего парома «Севоль». Часто такие баннеры с выражением соболезно-вания жертвам этого инцидента и их семьям вывешивают поверх выве-сок предприятий.

баннеры как отражение духа эпохи Корейский вуз — типичное место, где можно с лёгкостью увидеть

множество баннеров самого различного содержания. Когда заканчива-ются каникулы, и начинается новый семестр, перед глазами развёртыва-ется настоящий парад баннеров, которые хлопают на ветру. В большин-стве университетских кампусов есть главная улица, ведущая от главных ворот к основному зданию, обычно именно вдоль неё выстраиваются в ряд баннеры. Существуют, конечно, и информационные стенды, но бан-неры используются чаще. Это может быть объявление о наборе в какой-нибудь кружок, новости о дате и месте проведения экзаменов TOEFL

1


или TOEIC, сообщение о мероприятии в студенческом центре, набор политических лозунгов и т.д. Когда идёшь по улице, вдоль которой на всех уровнях развешены баннеры, возникает ощущение, будто рядом с тобой то и дело появляются всплывающие «окна» с рекламой, характер-ные для Интернета.

Раньше в университетских кампусах вместо отпечатанных типограф-ским способом баннеров вывешивали рисованные баннеры на ткани и самодельные рукописные плакаты. Рисованные баннеры были важ-ным элементом пейзажа студенческого движения 1980-х годов. Каждый митинг, проводимый на территории университета, непременно сопро-вождал рисованный на ткани баннер агитационного содержания, вися-щий на заднем плане. Самодельные рукописные плакаты обычно пред-ставляли собой большой лист бумаги с написанным от руки личным посланием, их вешали на стены в местах высокой проходимости студен-тов. Содержание таких плакатов, которые менялись едва ли не каждый день, неизменно вызывало интерес студентов. Последнее время моло-дёжь более привычна к коротким предложениям, поэтому, видимо, бан-неры с их кратко сформулированными посланиями воспринимаются как более эффективный способ передачи информации по сравнению с рисованными баннерами и рукописными плакатами.

Обилие баннеров в повседневной жизни Кореи означает также, что в стране немало компаний, занятых их производством. В местах ско-плениях торговых точек всегда можно найти мастерскую, где штампуют баннеры. Их также можно легко заказать по Интернету, при этом, веро-ятно, цена будет ниже, а сроки изготовления — короче, чем в любой другой стране. Поскольку в Корее производится так много баннеров, естественно, что в той же степени остро стоит проблема их утилизации. Во время июньских выборов в местные органы власти повсюду висело огромное количество баннеров. Интересно, что с ними стало теперь? Что касается незаконно вывешенных баннеров, а также баннеров, вися-щих дольше разрешённого срока, то их снимают и утилизируют органы местного самоуправления. Часть полотнищ используется повторно в рамках общественных работ. Одним из способов переработки баннеров является пошив из них сумок. Некоторые общественные организации занимаются производством подобных сумок и даже продают их, счи-тая, что таким образом они способствуют защите окружающей среды и сохранению полезных ресурсов планеты. Хотя, возможно, эти сумки ско-рее являются символическим продуктом, который показывает корей-скую культуру баннеров, а не акцентирует внимание на ценности окру-жающей среды.

1.Баннеры однажды стали источником вдохновения для создания произведения искусства: художник Юн Дончхон, участвовавший в бьеннале в г. Кванчжу в 2002 году, повесил в центре города несколько баннеров с надписью: «Ищем очевидцев».

2, 3, 4.Компания Reblank использует полотнища отслуживших свой срок баннеров для пошива сумок, пеналов и т.п., что вызывает положительную реакцию потребителей.

2

3

4


В рассказе Ким Кёнука (1971 г. р.) «Королева тысячелетия» описыва-ется, как главный герой проводит дни и ночи напролёт за написа-

нием книги. Чтобы стать писателем, он уволился с работы, переехал из города в глухую провинцию, где, сидя в своём кабинете, преодолевает муки творчества. Когда он предвкушает похвалу критиков, эти муки превращаются в радость. Однако его жена, прочитав написанное им с таким трудом произведение, говорит, что уже где-то слышала похо-жую историю. И в самом деле, открыв книгу, которую подсказала жена, начинающий писатель встречает похожий сюжет и впадает в отчаяние. И это повторяется много раз, поэтому муки творчества для главного героя превращаются в совершенно бессмысленные мучения. Он ком-ментирует свои неудачи так:

«Есть только два пути, чтобы создавать что-то оригинальное: не читать ничего, либо прочитать все книги на свете» (из рассказа «Королева тысячелетия»).

Если считать этот рассказ метапрозой, то можно предположить, что «муки творчества» главного героя — это история самого Ким Кёну-ка со всеми радостями и невзгодами, с которыми он сам сталкивался. Мы, конечно, помним, что в «Опасном чтении» писатель призывает не отождествлять главного героя с автором, поэтому такое предположе-ние может выглядеть нелогичным. Тем не менее, если вспомнить идею автора, что человек — это книга, которую можно читать, то желание

прочитать в образе начинающего писателя автобиографию Ким Кёну-ка имеет свои основания. Двадцать с небольшим лет творчества, воз-можно, были для него чередой приятных и мучительных моментов. И этот процесс, как говорил сам писатель в предисловии, был для него «десятками тысяч дней», в течение которых он создавал свой соб-ственный мир.

Главным оружием Ким Кёнука, опубликовавшего свой первый рас-сказ в 1993 году, стала какая-то неотёсанная новизна, обусловленная тем, что он был «писателем, который совсем не читает». Двадцатилет-ний автор отразил в своих рассказах жизнь молодого поколения, его литературные предпочтения, дух времени. Ким Кёнук впитал в своё творчество основные понятия 90-х годов — кино, джаз, уныние, скуку. Чтобы создавать свой собственный мир, в тот период автору достаточ-но было лишь открывать самого себя таким, какой он есть. Такая осо-бенность просматривается в большинстве произведений, написанных до начала 2000-х годов.

В середине же 2000-х Ким Кёнук решил: чтобы писать, нужно про-читать «все книги на свете». К такому выводу он пришёл, когда присту-пил к созданию исторического романа «Тысячелетнее королевство» (2007 г.). События, представленные в романе, разворачиваются в 17 веке в государстве Чосон, и автор повествует о традициях и обычаях того времени, о голландском мореходе Велтеври, его странствиях и внутреннем мире. Чтобы воссоздать картины прошлого и дать волю авторскому воображению, Ким Кёнуку пришлось перечитать огром-

ПУТеШеСТВие В КОреЙСКУЮ ЛиТераТУрУ

КриТиКа

Чтение даёт свободу

Ким Кёнук начал писать в двадцать с небольшим лет. Сначала он был известен как «писатель, который не прочитал ни одной книги», и его стиль отличался какой-то неотёсанной свежестью. Но в какой-то момент он решил стать «писателем, который прочитал все книги в мире». Эти амбиции проявились и в рассказе «Опасное чтение» — в образе главного героя, специалиста по книголечению, обладающего глубокими познаниями в литературе. имея в арсенале богатый запас прочитанных книг, главный герой свысока смотрит на девушку, которая ранее литературой совсем не увлекалась. Он пытается читать её прошлое, как книгу, но у него ничего не получается, и в конце концов его охватывает смятение и отчаяние.

Чан Дуён, литературный критик


ное количество справочной литературы: сначала нужно было изучить и освоить то, что написали другие, и только после этого он мог приду-мать что-то своё.

В 2008 году вышел сборник его рассказов «Опасное чтение». В рас-сказе, который дал название этому сборнику, ещё более явно просма-триваются непомерные притязания — прочитать «все книги мира». Из-за довольно специфической профессии главного героя — специа-лист по книголечению — в тексте упоминается множество произведе-ний различных писателей. Мы встречаем не только самые известные имена в мировой литературе (Фридрих Ницше, Альберт Камю, Влади-мир Набоков, Дж. Д. Сэлинджер, Милан Кундеру, Осаму Дадзай), но и детективную историю наподобие «Мальтийского сокола» Дэшила Хэм-мита. Названия книг и имена авторов мелькают одно за другим, и даже перечислить их всех сложно.

Однако «Опасное чтение» вызывает у нас восхищение не только высокой эрудированностью главного героя. Мы наблюдаем, как кон-сультант по лечению чтением, гордый своими познаниями в литера-туре, сначала надменно смотрит на свою подопечную, но с развитием повествования начинает сдавать позиции, а к завершению рассказа терпит фиаско. Авторитет учителя, вооружённого глубокими позна-ниями, в результате оказывается побеждён романтической увлечён-ностью, а благородные цели чтения, которое способно лечить, будто блекнут перед примитивными и наивными увлечениями — просмо-тром телесериалов и ведением блога в Интернете. Помпезный пере-

чень книг и теория литературы с развити-ем сюжета отодвигаться на второй план, и в переломный момент мы уже слышим скепсис в отношении важности чтения.

Элементы металирики наблюдаются не только в «Опасном чтении» и «Королеве тысячелетия», но и в остальных произведе-ниях сборника «Опасное чтение». В расска-зах «Охотники за Макдональдсом», «Одино-чество в аренду», «Правила игры», «Девушка на фуникулёре» автор необычным способом совмещает самые обычные предметы, обра-зы и позиции, и, отталкиваясь от этого, начи-нает размышлять о нынешнем обществе. К тому же, в самой избитой тематике — среди бейсбола, любовных писем, телевикторин — Ким Кёнук умело вставляет свой, часто очень колкий юмор.

В предисловии к сборнику «Опасное чте-ние» Ким Кёнук связывает воедино две свои самые большие страсти: писать и прочитать все книги в мире. «С какого-то момента мне всё вокруг кажется книгами», «Чтение — опасно. Потому что постоянно начинаешь заглядывать в себя», — говорит Ким Кёнук. Утверждения автора, что писать — это то же самое, что читать, а читать кого-то, как книгу, — это значит заглядывать внутрь себя, кажутся противоречивыми. Однако посред-ством своих произведений автор доказыва-ет, что противоречия тут нет. Все рассказы из сборника «Опасное чтение» — это истории о выдуманных людях, и в то же время — это история самого автора, выраженная литера-турным средствами.

Ким Кёнук, который желает прочитать все книги в мире, предлагает читателю игру: читать других людей и мир, как книгу. «Теперь твоя очередь. Прочитай теперь ты меня», — будто говорит автор, и это предложение весьма привлекательно. Как говорил Ролан Барт, читатель может сам устанавливать пра-вила этой игры и, следуя им, может сполна наслаждаться чтением, поэтому в этой игре читатель всегда выигрывает.

Тем не менее, Ким Кёнук говорит, что читать опасно, потому что чтение заставляет без жалости заглянуть внутрь себя. Но оно даёт человеку свободу, так что если читатель что-то и потеряет, потери будут несуществен-ными. Эта свобода основана на радости само-познания, на умении наблюдать за людьми и миром и понимать их…

© Baik Da-huim

The Korea FoundationSeocho P.O Box 277Diplomatic Center Building, 2558 Nambusunhwan-ro Seocho-gu, Seoul 137-863, Korea www.kf.or.kr

Korea Focus«Korea Focus» является ежемесячным веб-журналом(www.koreafocus.or.kr) и ежеквартальным печатным журналом(издается с 1993г.),в котором публикуются комментарии и эссе, освещающие политическую, экономи-ческую и культурную жизнь корейского общества, а также важнейшие международные события. Со дня выхода в свет первого номера этого журнала он является авторитетным источником информации о Корее, вносит боль-шой вклад в углубление понимания Кореи международным сообществом и в развитие изучения Кореи в зару-бежных научных и учебных заведениях. В журнал «Korea Focus» включается наиболее интересные статьи, опу-бликованные в ведущих корейских общественно-политических и научных периодических изданиях.

* Кроме веб-журнала возомжно читать «Корея фокус» и «Кореана» через e-book сервис для мобильных устройств (Apple i-books, Google Books, Amazon, и Readers Hub).

Koreana Ежеквартальный журнал «Koreana», первый номер которого вышел в свет в 1987 г., издаётся с целью распростра-нения за рубежом достоверной и познавательной информации о культурном достоянии Кореи, о различных сторонах жизни корейского народа и современном корейском искусстве. Каждый номер журнала посвящается какой-либо специальной теме, но, кроме статей на специальную тему, в него всегда включается целый ряд статей о достопримечательностях Кореи, памятниках археологии, истории, искусства и письменности, о художествен-ных ремёслах, о природе и экологии Кореи, о корейских учёных и деятелях культуры и искусства, а также произ-ведения корейской литературы и многое другое.

* Цена за архивные номера не включает стоимость почтовой доставки 1 Восточная Азия (Япония, Китай, Гонконг, Макао и Тайвань). 2 Монголия и Юго-Восточная Азия (Камбоджа, Лаос, Мьянма, Таиланд, Вьетнам, Филиппины, Малайзия, Восточный

Тимор, Бруней и Сингапур).3 Европа (включая Россию и СНГ), Ближний Восток, Северная Америка, Океания и Южная Азия (Афганистан, Бангладеш,

Бутан, Индия, Мальдивские острова, Непал, Пакистан и Шри-Ланка).4 Африка, Центральная и Южная Америка (включая Вест-Индию), острова в южной части Тихого океана.

Новые тарифы (включая стоимость доставки авиапоч-той)1 год2 года3 года1 год2 года3 года1 год2 года3 года1 год2 года3 года1 год2 года3 года

Регион доставки

Корея

Восточная Азия 1

Юго-Восточная Азия 2

Европа+ 3

Африка+ 4

Архивные номера* (за 1 экз.)6,000 вон

US$9

25,000 вон50,000 вон75,000 вонUS$45US$81US$108US$50US$90US$120US$55US$99US$132US$60US$108US$144

Издание корейского фонда информация о подписке и покупке

PlaceStamP

Here

rePlY PaID / rÉPONSe PaYÉeKOreaN (SeOul)

NO STAMP REQUIRED

NE PAS AFFRANCHIR

The Korea Foundation19F, West Tower, Mirae Asset Center1 Building67 Suha-dong, Jung-guSeoul 100-210Republic of Korea

Priority / PrioritaireBy airmail / Par avion

IBRS / CCRI N° : 10015-41325Termination Date : Dec. 31, 2014

The Korea Foundation19F, West Tower, Mirae Asset Center1 Building67 Suha-dong, Jung-guSeoul 100-210Republic of Korea

Please print your full name and address


reader FeedbackPlease share your thoughts to help us improve the appeal of Koreana for our readers.

1. Do you believe that Koreana offers useful and insightful information about Korea’s culture and arts, and its contemporary society? Strongly agree Agree Not sure Disagree Strongly disagree

2. Which section/feature of Koreana do you find the most interesting/enjoyable? (Please select up to three items.) Special Feature Focus Interview Guardian of Heritage Modern Landmarks Art Review In Love with Korea On the Road Along Their Own Path Books & More Entertainment Gourmet’s Delight Lifestyle Journeys in Korean Literature

3. How would you assess the overall quality and style of Koreana (design, layout, photos, readability)? Very good Good Average Poor Very poor

4. Please feel free to provide us with suggestions, opinions, or ideas about Koreana :

5. Personal Information (optional) Name: E-mail: Age: 20s 30s 40s 50s 60+ Occupation: Country:

Autumn 2014 (Russian)

ПодПисная форма

Прошу оформить годовуюподписку на KOPEAHA

1 год 2 года 3 года

Оплата прилагается Пришлите счет

Ф.И.О

ДОлжнОсть

ОрганИзацИя

аДрес

Контактный телефон:Факс или E-mail:



Documents

Koreana Autumn 2014 (Russian)