XX века: правовое исследование история учений о ... · 2019-10-07 · Советского государства и Ярославское антисоветское

Федеральное государственное казенное образовательное

учреждение высшего образования

«Академия управления Министерства внутренних дел

Российской Федерации»

На правах рукописи

Сальников Александр Сергеевич

Полиция и милиция Ярославской губернии в период

революционных событий начала XX века:

историко-правовое исследование

Специальность 12.00.01 – теория и история права и государства;

история учений о праве и государстве

ДИССЕРТАЦИЯ

на соискание ученой степени

кандидата юридических наук

Научный руководитель:

кандидат юридических наук,

доцент

Борисов А. В.

Москва – 2019 г.

2

Оглавление

Введение ……………………………………………………………………….

Глава 1. Организационные и правовые основы деятельности ярославской

губернской полиции в условиях революционных событий 1905 – 1917 гг. ...

§1.1. Особенности организации и деятельности полиции Ярославской

губернии в период от революции 1905 – 1907 гг. до Первой мировой

войны…………………………………………………………………………….

§1.2. Основные направления деятельности полиции Ярославской

губернии в условиях военного времени до Февральской революции

(август 1914 – февраль 1917 гг.)……………………………………………….

Глава 2. Органы охраны общественного порядка и борьбы с

преступностью Ярославской губернии после Февральской революции

1917 г……………………………………………………………….....................

§2.1 Буржуазно – демократическая революция в России и формирование

новых органов охраны общественного порядка и борьбы с преступностью

Ярославской губернии (февраль – апрель 1917 г.) …………………………..

§2.2 Деятельность гражданской милиции, воинских подразделений,

общественных формирований по охране правопорядка в Ярославской

губернии в условиях развития революции в апреле – октябре 1917 г……...

Глава 3. Организационно – правовые основы становления советской

рабоче – крестьянской милиции Ярославской губернии после

Октябрьской революции 1917 г. .………………………………………………

§3.1 Создание советской милиции Ярославской губернии (октябрь 1917 –

июль 1918 гг.)……………………………………………………………………

§3.2 Организация и нормативная основа деятельности органов охраны

общественного порядка и борьбы с преступностью в период Ярославского

антисоветского восстания 1918 г. и после его ликвидации.…………………

Заключение………………………………………………………………….....

Список источников и литературы………………………………………......

3

24

24

69

104

104

132

169

169

196

234

242

3

Введение

Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена

особой значимостью правоохранительной деятельности, позволяющей

обеспечивать права и свободы человека, правовой порядок в обществе. Важным

звеном правоохранительной системы является полиция. На современном этапе

развития государства, системы государственного управления, развития органов

внутренних дел России, становятся значимыми вопросы, связанные с

историческим опытом государственного строительства. Историко-правовые

аспекты деятельности правоохранительных органов в первые десятилетия XX в.

представляют научный интерес, если учесть, что начало XX в. в России было

ознаменовано сильнейшим социальным и политическим кризисом, повлекшим

коренные преобразования в обществе, экономике, праве, идеологии.

Представляется важным выявить закономерности правовых и организационных

изменений органов правопорядка в процессе постановки перед ними новых

целей и задач, проследить изменения в нормативных правовых актах,

регламентирующих деятельность органов правопорядка, принципы их

организации и комплектования, понять логику формирования и развития

органов управления государства.

Исследование особенностей процесса становления региональных органов

правопорядка имеет большое значение, так как полиция и милиция являлись не

только органом центрального, но и местного государственного управления.

Организация и функционирование полиции и милиции были обусловлены

спецификой конкретного региона, что отражалось в правовом регулировании,

комплектовании и осуществлении правоохранительной деятельности.

Обращение к опыту формирования и деятельности ярославской полиции

и милиции в период революционных событий начала XX в., охватывающего

4

создание «Думской монархии», Первую мировую войну, свержение монархии,

формирование буржуазно-демократической республики, становление

Советского государства и Ярославское антисоветское восстание в июле 1918 г.,

имеет особое значение в силу ряда причин. Во-первых, региональный аспект

указанной темы позволяет показать особенности исторического развития, одной

из наиболее крупных губерний в европейской России. Во-вторых, опыт

организации и деятельности полиции и милиции, как административных

органов регионального управления в Ярославской губернии в рассматриваемый

период имеет, как общеисторическое, так и практическое значение. В-третьих,

до настоящего времени отсутствуют историко – правовые исследования

ярославской полиции и милиции, что составляет несомненный пробел в

отечественной науке. В – четвертых, впервые рассматриваются организационно

– правовые аспекты построения органов охраны общественного порядка и

борьбы с преступностью в период Ярославского антисоветского восстания в

июле 1918 г. Актуальность работы обусловлена, также, авторской позицией в

рассмотрении исследуемой проблематики.

Степень научной разработанности темы диссертационного

исследования.

Весь комплекс исторических и историко – правовых работ, относящихся к теме

настоящего диссертационного исследования можно разделить на:

1. Работы по истории полиции Российской империи в период

становления «Думской монархии» и Первой мировой войны;

2. Исследования, касающиеся организации гражданской милиции

Временного правительства;

3. Работы, исследующие становление советской милиции;

4. Издания, посвященные Ярославскому июльскому антисоветскому

восстанию 1918 г.

В свою очередь, весь комплекс научных трудов, в зависимости от

времени издания, можно разделить на:

1. Издания, вышедшие в досоветский период (до октября 1917 г.);

5

2. Советский период (1917 – 1991 гг.);

3. Постсоветский период (1991 г. – настоящее время).

Рассматривая общие работы, вышедшие в досоветский период,

посвященные изучению организации, правовому обеспечению и деятельности

полиции Российской империи, необходимо отметить, что они

характеризовались наличием фактического материала, попытками его

аналитической обработки и введением в научный оборот ряда ценных сведений.

В этом ряду можно назвать работы М. К. Лемке и А. Н. Пыпина1.

В начале XX в. о взаимодействии местной полиции и владельцев

предприятий писал В. Мякотин2, сведения по истории полиции имеются в

работе А. А. Лопухина «Настоящее и будущее русской полиции. Из итогов

служебного опыта»3 В 1914 г. Л. П. Менщиков, опубликовал свою книгу

«Русский политический сыск за границей»4, в которой был подробно освещен

механизм функционирования Особого отдела Департамента полиции.

Анализ материалов дооктябрьской историографии, свидетельствует о

первых попытках исследования фактического материала истории российской

полиции, их критического осмысления. В трудах указанного периода

акцентируется внимание на роли полиции в общественно-политической жизни

России начала XX в., ухудшении криминальной ситуации, а также, на

деятельности осуществляемой полицейским ведомством для поддержании

правопорядка и защите государственной власти. Данные работы были написаны

непосредственно после рассматриваемых событий, в них присутствует широкое

использование таких видов исторических источников, как законодательные

акты и периодическая печать. Необходимо отметить, что в указанный период

практически полностью отсутствуют работы, изучающие деятельность местной

1 См.: Лемке М. К. Николаевские жандармы и литература. 1826-1855 гг. – СПб. 1909. – 626 с.

Пыпин А. Н. Общественное движение в России при Александре I. – СПб: 1908. – 553 с. 2 Мяконин В. Наброски современности. // Речь. 1905. № 2. – С. 95 – 120. 3Лопухин А. А. Настоящее и будущее русской полиции. Из итогов служебного опыта. – М.:

Изд. В. М. Саблина. 1907. – 405 с. 4 Менщиков Л. П. Русский политический сыск за границей. Часть первая. – Париж:

Menstschikoff, 1914. – 216 с.

6

полиции. Она не являлась предметом исследования авторов. Отсутствуют в

указанный период и работы по истории правоохранительных органов

Ярославской губернии.

В первые годы Советской власти вышел ряд специальных работ по

истории полиции. К ним относятся труды В. К. Агафонова1, С. Б. Членова2. При

этом, в работе С. Б. Членова рассматриваются, в том числе, некоторые аспекты

организации и деятельности полиции Ярославской губернии. Истории

охранного отделения посвящены работы А. Волкова, В. Жилинского,

М. А. Осоргина3, Л. П. Менщикова4. Ряд сведений, касающихся деятельности

полиции Ярославской губернии, приводит в своем исследовании М. Балабанов 5.

В 1930-х годах советская наука к истории царской полиции практически

не обращалась. В 1939 г. вышла работа Н. П. Паялина «Волжские ткачи»,

посвященная истории Ярославской большой мануфактуры, в которой автор

осветил некоторые аспекты истории губернской полиции6.

Возрастание интереса к изучению истории дореволюционной полиции в

советской историографии отмечается с середины 1950-х гг. Большой вклад в

изучение истории Департамента полиции внес Н. П. Ерошкин7.

В 60 – 70-е годы XX в. начинает формироваться новое направление в

отечественной историко правовой науке, связанное с изучением истории

1 Агафонов В. К. Заграничная охранка: составлено по секретным документам заграничной

агентуры и Департамента полиции. – Пг.: Книга, 1918. – 388 с. 2 Членов С. Б. Московская охранка и ее секретные сотрудники. По данным комиссии по

обеспечению нового строя. – М.: Отдел печати Московского Совета Р и КД, 1919. – 92 с. 3 Волков А. Петроградское охранное отделение. – Пг.: Знание сила, 1917 – 16 с.; Жилинский В.

Организация и жизнь охранного отделения во времена царской власти // Голос минувшего.

1917. № 9–10. – С. 253 – 305; Осоргин М. А. Охранное отделение и его секреты. – М.:

Студенческое издательство «Грядущее», 1917. – 32 с. 4 Менщиков Л. П. Охранка и революция. К истории тайных политических организаций в

России // Каторга и ссылка. 1925. – 1929. № № 31, 32, 53. 5 Балабанов М. Царская Россия XX века (накануне революции 1917 г.). – Харьков:

Пролетарий, 1927. – 239 с. 6 Паялин Н. П. Волжские ткачи. 1722 –1917. – М.: Гос. изд-во "История заводов". 1939. Т. 1. –

287 с. 7 Ерошкин Н. П. История государственных учреждений дореволюционной России. – М.:

Высшая школа, 1968. – 368 с.

7

дореволюционной полиции. В указанный период выделяются работы

Р. С. Мулукаева, Д. М. Шинджикашвили1, А. В. Чукарева2.

В середине 1980-х годов. выходят труды Н. Н. Анисимова,

А. А. Миролюбова, З. И. Перегудовой, Ч. Рууда, С. А. Степанова3.

Первые работы, касающиеся истории развития Ярославской губернской

полиции, появились в 1920-х годах. Это труд профессора В. Н. Бочкарева

«Очерки истории революционного движения и борьбы с ним в Ярославской

губернии»4, а также исследование П. Н. Работнова «Тайны Ярославского

застенка»5.

В 1980-е гг. ряд вопросов деятельности ярославской полиции исследовал

Ю. Ю. Иерусалимский в ходе изучения социал-демократического движения в

Верхнем Поволжье в начале XX в. В 1985 г. вышли «Очерки истории

Ярославской организации КПСС (1883-1937)», где в первых главах

1 Шинджикашвили Д. И. Министерство внутренних дел царской России в период

империализма: (Структура, функции, реакц. сущность, связь с другими м-вами): учеб.

пособие. – Омск: Ом. Высш. школа милиции, 1974.– 111 с.; Мулукаев Р. С. Общеуголовная

полиция дореволюционной России ее классовый характер. – М.: Академия МВД СССР, 1979.

– 27 с.; Он же. Система органов внутренних дел дореволюционной России: лекция. – М.:

Академия МВД СССР, 1978. – 31 с.; Малыгин А. Я., Мулукаев Р. С. Развитие системы

подбора, расстановки и обучения кадров в органах внутренних дел. Лекция.– М.: РИО Акад.

МВД СССР, 1976. – 40 с.; Мулукаев Р. С. Политическая полиция дореволюционной России, ее

реакционный, антинародный характер. Лекция.– М.: РИО Акад. МВД СССР, 1976. – 31 с. 2 Чукарев А. Г. Организация политического розыска царской России XIX – начала XX в. //

Труды Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока. Т. 9 –

Владивосток, 1973. – С. 168–169; Он же. Борьба царизма с рабочим движением в

Центральном промышленном районе в период первой русской революции // Пролетариат

Центрального промышленного района в революции 1905–1907 гг. – Ярославль: ЯрГУ. 1982. –

С. 108–113. 3 Анисимов Н. Н. Тайная политическая полиция самодержавия и российская социал-

демократия, 1903 – февраль 1917 гг.: дис. …докт. ист. наук: 07.00.02 / Анисимов Николай

Николаевич. – Екатеринбург, 1992. – 420 с.; Миролюбов А. А. Документы по истории

департамента полиции периода Первой мировой войны // Советские архивы. 1988. № 3.

– С. 82–84; .Рууд Ч. А., Степанов С. А. Фонтанка, 16. Политический сыск при царях. – М.:

Мысль. 1993. – 426 с. 4 Бочкарев В. Н. Очерки истории революционного движения и борьбы с ним в Ярославской

губернии // Каторга и ссылка. 1922. № 1. – С. 18 – 52; Там же.1923. № 5/6. – С. 56 – 85. 5 Работнов П. Н. Тайны Ярославского застенка // Ярославская старина: Временник

Ярославского губернского архива. 1924. Вып. 1. – С. 63 – 127.

8

рассказывается о борьбе полиции с социал-демократическим движением в

Ярославской губернии1.

Таким образом, истории местной полиции в советской историографии

внимания уделялось не достаточно. Данное положение в полной мере касается и

исследований полиции Ярославской губернии, вопросы деятельности которой

рассматривались фрагментарно и в контексте ее борьбы с революционным

движением. Фундаментальные исследования, посвященные истории полиции

Ярославской губернии в советский период отсутствуют.

В постсоветское время проблемы организации и деятельности

полицейской системы Российской империи, центральных ее органов и местного

аппарата получили освещение в трудах В. М. Курицына2, Р. В. Нарбутова3,

М. И Сизикова, А. В. Борисова, А. Е. Скрипилева4, Р. С. Мулукаева5,

А. Я. Малыгина6.

Деятельность полиции в период Первой мировой войны исследовал

А. В. Касьянов в диссертации «Особенности организационно-правового

обеспечения деятельности полиции Российской империи в годы Первой

мировой войны (1914-1917 гг.)»7.

1 Очерки истории Ярославской организации КПСС (1883-1937). – Ярославль: Верх.-Волжск.

кн. изд-во, 1985. – С. 11 – 144. 2 Курицын В. М. История полиции России. Исторический очерк и основные документы. –М.:

Щит, 2001. – 200 с. 3 Нарбутов Р. В. Полиция Российской империи (1862-1917 гг.). Историко-правовой аспект: .

дис. ....канд. юрид. наук: 12.00.01 / Нарбутов Роман Викторович. – М, 1992. – 180 с. 4 Сизиков М. И., Борисов А. В., Скрипилев А. Е. История полиции России (1718-1917 гг.). – М.:

АПО, 1992. – 55 с. 5 Мулукаев Р. С. Полиция в России (IX в.- нач. XX в.). – Н. Новгород: Типография УВД

Нижегородской обл., 1993.– 104 с.; Мулукаев Р. С. Полиция и тюремные учреждения

дореволюционной России. – М.: [б. и.], 1964. – 28 с.; Мулукаев Р. С., Епифанов А. Е.,

Чабан O. K. История отечественных органов внутренних дел в материалах их

информационных подразделений МВД: учеб. пособие / под ред. Р. С. Мулукаева. –

Волгоград: Волгогр. юрид. ин-т, 1997– 264 с. 6 Борисов А. В., Малыгин А. Я., Мулукаев Р. С. Полиция Российской империи: монография. –

М.: ЮНИТИ-ДАНА. 2014. – 320 с. 7 Касьянов А. В. Особенности организационно-правового обеспечения деятельности полиции

Российской империи в годы Первой мировой войны (1914-1917 гг.): дис. …канд. юрид. наук:.

– М., 2015. – 194 с.

9

В 2016 г. вышла монография И. А. Потемкина «Министерство

внутренних дел Российской империи в обеспечении безопасности государства в

условиях Первой мировой войны1. В современной отечественной

историографии появился ряд работ, в которых рассматривается история

полиции отдельных регионов России. К этим работам следует отнести,

кандидатские диссертации С. В. Джунджузова, А. В. Кокшарова2,

Н. В. Сениной3. В работах Р. И. Байгутлина4, Д. В. Захватова5, А. С. Гусенкова6

предпринимается попытка выявить особенности правового регулирования

организации и деятельности полицейских учреждений определенной местности,

учитывая ее социально-экономические, демографические, этнические,

географические и иные характеристики.

В конце XX – начале XXI вв. появился ряд новых трудов по истории

полиции Ярославской губернии. Так, деятельность ярославской полиции в

период Российской империи освещена в обширной вступительной статье к

сборнику документов «Служить Отечеству честь имею», написанной доктором

исторических наук, профессором А. М. Селивановым7. Проблемам

взаимовлияния криминогенной ситуации, революционных потрясений и

1 Потемкин И. А. Министерство внутренних дел Российской империи в обеспечении

безопасности государства в условиях первой мировой войны. – М: Академия управления

МВД России, 2016. – 206 с. 2 Джунджузов С. В. Деятельность карательных органов на Южном Урале в период первой

Российской революции. автореф. дис. …канд. ист. наук. – Оренбург: 1998. – 26 с.;

Кокшаров А. В. Полицейские органы Владимирской губернии во второй половине XIX –

начала XX вв. автореф. дис. …канд. ист. наук. – Иваново: 1999. – 24 с. 3 Сенина Н. В. Отдельный корпус жандармов в конце XIX – начале XX вв: организация,

кадры, деятельность (по материалам Тульской губернии): дис. …канд. ист. наук:. – Тула:

2007. – 303 с. 4 Байгутлин Р. И. Организационно-правовые основы деятельности полиции Оренбургской

губернии в 1775-1862 гг. автореф. дис. …канд. юрид. наук. – М.: 2003. – 25 с. 5 Захватов Д. В. Сыскная полиция Нижегородской губернии во второй половине XIX –

начале XX века (историко-правовое исследование). автореф. дис. …канд. юрид. наук. –

Владимир: 2005. – 24 с. 6 Гусенков А. С. Полиция Новгородской губернии и борьба с преступностью во второй

половине XIX - начале XX века: историко-правовой аспект. автореф. дис. …канд. юрид.

наук. – Новгород: 2009. – 27 с. 7 Селиванов А. М. Служить Отечеству // Служить Отечеству честь имею: сборник документов

по истории органов внутренних дел Ярославского края в конце XVIII – начале XXI вв. –

Ярославль: ЯрГУ им П. Г. Демидова. – С. 7 –71.

10

процессов промышленной модернизации в Ярославской губернии на рубеже

XIX – XX вв. посвящены исследования Л. В. Козловой1. История Ярославской

полиции рубежа XIX – XX вв. рассматривается в диссертационном

исследовании Н. В. Дремкова2.

Систематического исследования, посвященного вопросам организации,

правового регулирования деятельности ярославской полиции в годы Первой

мировой войны, в настоящее время нет. Тем не менее, историками

М. С. Кищенковым3, Г. В. Карандашевым4, В. П. Федюком5 рассматривались

некоторые вопросы ее функционирования в этот период.

Таким образом, следует отметить, что в постсоветской российской

историографии организационные, правовые проблемы деятельности полиции

Российской империи в годы создания «Думской монархии» и Первой мировой

войны исследованы достаточно подробно. В постсоветской России возрос

интерес к историческим и историко-правовым аспектам организации и

деятельности местной полиции, вызванный утверждением и развитием

федерализма современного российского государства. Имеющиеся работы, в

большинстве своем, не являются историко-правовыми и касаются в основном

политической полиции.

1 Козлова Л. В. Криминогенная ситуация, как фактор социальной напряженности в России в

конце XIX – начале XX вв. (по материалам Ярославской губернии) // Тезисы докладов 6-й

конференции молодых ученых / ЯГПУ им. К.В. Ушинского. Ч. 1. Ярославль. 1998. – С. 195 –

199. 2 Дремков Н. В. Полицейские структуры и органы жандармерии Ярославской губернии в XIX

– начале XX вв. автореф. дис. …канд. ист. наук. – Ярославль: 2010. – 26 с. 3 Кищенков М. С. Европейские диаспоры на территории Ярославской губернии в конце XIX –

начале XX века. – Ярославль: Изд-во ЯГПУ, – 2011; Кищенков М. С. Беженцы Первой

мировой войны в Ярославской губернии // Ярославский педагогический вестник. 2010. № 2.

– С. 61– 64. 4 Карандашев Г. В. Питейное дело в губерниях Центрально-промышленного района в конце

XIX начале XX века: автореф. дис. …канд. ист. наук: – М., 2006. – 30 с.; Карандашев Г. В.

Фальсификаты и суррогаты: незаконный оборот и потребление спиртосодержащей продукции

в российской провинции в начале XX в. // Ярославский педагогический вестник. 2017. № 3. –

С. 309 – 310. 5 Федюк В. П. Жандармы и шпионы: борьба с «немецким засильем» в Ярославской губернии

в годы Первой мировой войны // Демидовский временник: Исторические исследования в

Ярославском государственном университете: Сб. науч. тр./ Яросл. Гос ун-т. – Ярославль.

2004. – С. 209 – 225.

11

Организация и деятельность гражданской милиции Временного

правительства, в имеющейся литературе, освещена не достаточно полно.

В 20 – 30-е годы появляется обширная мемуарная литература. Одним из

первых попытался изложить свой взгляд на организацию и деятельность

гражданской милиции бывший руководитель милиции Петрограда

З. С. Кельсон1.

В советской исторической науке интерес к проблемам истории

государственных органов и учреждений дореволюционной России появился

конце 60-х – начале 70-х гг. В этот период вышел ряд работ, посвященных

истории советской милиции2. В них получили отражение и некоторые

проблемы, связанные с деятельностью гражданской милиции Временного

правительства. Представляют значительный научный интерес работы таких

ученых, как В. И. Старцев3, П. А. Зайончковский4, A. M. Андреева5.

В региональном масштабе вопросы государственного строительства и

становления Советов после февраля 1917 г. рассмотрены в работах

Е. Н. Бабиковой6, Е. П. Баранова7, А. Я. Малыгина и Р. С. Мулукаева8,

А. В. Седова1, Е. А. Скрипилева2.

1 Кельсон 3. Милиция Февральской революции // Былое. 1925. № 2. 2 Еропкин М. И. Развитие органов милиции в советском государстве. – М.: [б. и.], 1967. –

87 с.; Куцын М. Советская милиция в период организации и упрочения Советской власти //

Труды высшей школы МВД СССР. 1957. Вып.2.; Мулукаев Р. С. Организационно-правовые

основы становления Советской милиции (1917-1920). Учебное пособие. – М.: Академия

МВД СССР, 1975. – 106 с.; Николаев П. Ф. Советская милиция Сибири (1917-1922 гг.). –

Омск: Омская высш. школа милиции м-ва охраны обществ. порядка СССР, 1967. – 291 с. 3 Старцев В. И. Внутренняя политика Временного правительства первого состава. – Л.:

Наука. 1980. – 256 с. 4 Зайончковский П . А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. – М.:

Мысль. 1978. – 288 с. 5 Андреев A. M. Местные советы и органы буржуазной власти. – М.: Наука, 1983. – 334 с. 6 Бабикова Е. Н. Буржуазные органы власти и самоуправления Западной Сибири и их

ликвидация в 1917-1918: дис. …канд. ист. наук: 07. 571 / Бабикова Елизавета Николаевна. –

Томск, 1970. – 195 с. 7 Баранов Е. П. Местные органы государственного управления Временного правительства в

1917 году. (Губернские и уездные комиссариаты, земельный и продовольственный

комитеты): дис. …канд. юрид наук: 12.00.01 / Баранов Евгений Петрович – М., 1975.– 180 с. 8 Мулукаев Р. С, Малыгин А. Я. Советская милиция: этапы развития / под ред. А. П. Косицына

- М.: Академия МВД СССР, 1985. – 148 с.; Мулукаев Р. С, Малыгин А. Я. Советская милиция:

дела и люди. – М.: Прогресс, 1989. – 277 с.; Малыгин А. Я., Мулукаев Р. С. Аппарат системы

12

Следует отметить, что в исторической и историко-правовой литературе

трех последних десятилетий изучение истории органов полиции и милиции

Российского государства активизировалось.

В 1990-х – 2000-х гг., вопросы организации и деятельности гражданской

милиции Временного правительства исследовались В. В. Барановым3,

Л. В. Миловановой4.

История гражданской милиции Временного правительства в

Ярославской губернии практически не исследована до настоящего времени.

Можно назвать лишь статьи П. И. Гурьянова5, А. М. Селиванова6.

Первые работы, посвященные истории советской милиции появляются в

начале 1920-х годов. Как правило, они были написаны свидетелями

описываемых событий. Это В. Тихомиров7, И. Петкар, И. Седов, М. Кедров8,

М. Я Лацис, Г. С. Мороз9.

органов внутренних дел Советского государства по борьбе с преступностью на различных

исторических этапах. – М.: Изд-во Акад. МВД России, 1995. – 25 с. 1 Седов А. В. Движение революционного крестьянства России за демократическое

самоуправление в 1917 году: учеб. пособие. – Н. Новгород. ННГУ, 1991. – 76 с. 2 Скрипилев Е. А. Карательная политика Временного правительства и механизм ее проведения

(март-октябрь 1917 года): дис. …докт. юрид. наук: 12.00.01 / Скрипилев Евгений Алексеевич.

– М., 1970. – 340 с.

3 Баранов В. В. Организационно-правовые основы деятельности народной милиции

Временного правительства в 1917 г.: дис. …канд. юрид. наук: 12.00.01 / Баранов Владимир

Викторович. – М., 1993. – 170 с. 4 Милованова Л. В. Гражданская милиция в России в 1917 году (историко-правовой аспект).:

дис. …канд. юрид. наук: 12.00.01 / Милованова Лада Вячеславовна. – М., 2004. – 165 с. 5 Гурьянов П. И. Ярославская милиция в 1917 г. // Ярославский педагогический вестник.

2013. Т. 1. № 1.– С. 287 – 291; Гурьянов П. И. Уголовный розыск РСФСР и Ярославской

губернии в 1917-1920 гг. (историко-юридический аспект) // Вестник Вятского

государственного университета. 2016. № 1. – С. 61 – 65. 6 Селиванов А. М. Указ. соч. – С. 7 – 71. 7 Вестник Комиссариата внутренних дел. 1918. 24 апреля № 11. 8 Петкар И. Историческая справка, необходимая для создания истории рабоче-крестьянской

милиции // Рабоче-крестьянская милиция. 1924. № 6. – С. 11-14; Седов И. История рабоче-

крестьянской милиции // Рабоче-крестьянская милиция. 1924. № 7 – 8; Кедров М. Об

организации уголовно-розыскных учреждений на научной основе // Рабоче-крестьянская

милиция. 1924. № 2, 3, 6. 9 Лацис М. Я. Два года борьбы на внутреннем фронте. – М.: Гос. изд – во. 1920. – 81 с.; Он

же. Чрезвычайные комиссии по борьбе с контрреволюцией. – М.: Гос. изд – во. 1921. – 101

с.; Он же. Тов. Дзержинский и ВЧК // Пролетарская революция. 1926. №

9; Петерс Я. Х. Воспоминания о работе ВЧК в первый год революции // Пролетарская

революция. 1924. № 10; Он же. Воспоминания к 10-летию ВЧК-ОГПУ // Огонек.

13

С апреля 1957 г. регулярно стал издаваться журнал «Советская

милиция». В начале 60-х гг. появляются работы В. М. Курицына,

М. И. Еропкина1, М. П. Киссиса, С. В. Биленко, Н. П. Максименко,

Р. С. Мулукаева, посвященные истории Советской милиции.

Начиная с 1970-х гг. наблюдается значительный рост числа научных

исследований по истории советской милиции, носивших как региональный, так

и общесоюзный характер. Появляются работы А. П. Ходасевича «Милиция

таежного края», П. Н. Николаева «Советская милиция Сибири». В 1977 г. вышла

в свет двухтомная «История советской милиции» Данный фундаментальный

труд, основанный на материалах архивов, охватывал 60-летнюю историю

развития милиции на всей территории СССР2.

В постсоветское время появляется большое количество исследований,

посвященных проблемам становления и развития советской милиции на

1927. № 52; Мороз Г. С. Из воспоминаний о ВЧК // Правда. 1927. 18 дек. Он же. ВЧК и

Октябрьская революция // Власть Советов. 1919. № 11. 1 Карев М. П. Право и нравственность в социалистическом обществе. – М.: АН СССР, 1951. –

183 с.; Курицын В. М. Участие общественности в осуществлении исправительно-трудовой

политики // Труды высшей школы МВД СССР. 1957. Вып. 2; Еропкин М. И. Участие

трудящихся в охране общественного порядка. – М.: ВШ МВД СССР, 1959. – 80 с. 2 Воробьев Р. А. Советская милиция Приамурья (1917-1925 гг.). Хабаровск: ХВШ МВД СССР,

1989; История ОВД и борьба с преступностью // Труды высшей следственной школы.

Волгоград, 1976. Вып. 2; Николаев П. Ф. Развитие и совершенствование советской милиции в

восстановительный период (1921-1925 гг.) // Труды Омской ВШ. Омск, 1976. Вып. 22;

Вениосов A. B. Деятельность советской милиции по реализации решений местных органов

власти в сфере охраны общественного порядка в период строительства социализма (1917-

1936 гг.): дис. ... канд. ист. наук. – М., 1986. – 165 с.; Пахоменко А. Г. Деятельность советской

милиции по борьбе с пьянством и алкоголизмом в период 1917-1930 гг. (По материалам

РСФСР): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. – М., 1984.–27 с.; Федосеев С. П. Партийное

руководство советской милицией в первые годы НЭПа (1921-1925): автореф. дис. ... канд. ист.

наук. Саратов, 1983. – 24 с.; Шамаров B. M. Организационно-правовые основы ПВР в

советской милиции (1917-1936): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. – М.: 1982. – 25 с.; Бычков

В.Ф. Становление и развитие советской милиции Мордовии и её деятельность по охране

общественного порядка в период строительства социализма (1917-1937): автореф. дис. ...

канд. юрид. наук. –М.: 1982. – 25 с.; Санакоев М. П. Из истории Юго-Осетинской областной

милиции (1921-1945 гг.). – Цхинвали: Ирыстон, 1987. – 176 с.; Ходасевич А. П.

Дальневосточная милиция (Хабаровская краевая школа милиции). Очерки. – Хабаровск:

Хабаровское кн. изд., 1971. – 126 с.; Хвичия П. Очерки истории грузинской советской

милиции (1921-1931). – Тбилиси: Сабчота Сакартвело, 1977.– 110 с.; Волков Е. Д. Роль

советских и партийных органов в создании милиции в первые годы советской власти

(TACCP): дис. ... канд. ист. наук. Казань: 1984. – 187 с.; Мулукаев Р. С. История ОВД

советского государства.– М.: Академия МВД СССР, 1986. – 144 с.

14

местном, областном уровне. К таким работам относятся исследования

М. Ю. Гутмана1, П. П. Шишулиной2, Ю. Г. Бубновой3, А. В. Булыжкина4,

И. Е. Карпова5. В указанных историко-правовых исследованиях анализируются

общие и особенные аспекты правового регулирования, организации и

деятельности местной милиции, конкретизируются вопросы, связанные с

проблемами становления и деятельности милиции того или иного региона.

Вместе с тем, исследования, посвященные становлению и развитию советской

милиции в Ярославской губернии практически отсутствуют.

Отдельно необходимо остановиться на историографии Ярославского

восстания в июле 1918 г. В советской исторической науке Ярославский мятеж

рассматривался, как первое массовое выступление против советской власти.

Различные его аспекты исследуются в работах Д. Л. Голинкова6, И. И. Минца,

Р. В. Балашова7. На современном этапе вышли работы Н. П. Рязанцева,

В. П. Федюка8, В. А. Мясникова1, И. Шевякова2.

1 Гутман М. Ю. Становление и деятельность милиции Петрограда и Петроградской

губернии в период революций и гражданской войны в России, февраль 1917-1920 гг.:

историко-правовое исследование: дис. …докт. юрид. наук: 12.00.01 / Гутман Матвей

Юрьевич. – СПб., 2001. – 401 с. 2 Шишулина Т. П. Милиция Мордовии в 1917-1941 гг.: проблемы организации и

деятельности: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.01 / Шишулина Татьяна Петровна.

– Н. Новгород. 2001. – 167 с. 3 Бубнова Ю. Г. Организационно-правовые основы становления и функционирования

милиции Владимирской губернии (1917-1929 гг.): дис. … канд. юрид. наук: 12.00.01 /

Бубнова Юлия Геннадьевна. – Владимир. 2006. – 193 с. 4 Булыжкин А. В. Организационно-правовые основы становления и развития милиции

Орловской губернии 1917 – 1928 гг.: историко-правовое исследование: дис. … канд. юрид.

наук: 12.00.01 / Булыжкин Александр Викторович. – М., 2001. – 232 с. 5 Карпов И. Е. Организационно-правовые основы становления и деятельности органов

милиции Самарской губернии, 1917-1925 гг.: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.01 / Карпов Иван

Егорович. – Саратов. 1998. – 230 с. 6 Голинков Д. Л. Крушение антисоветского подполья В СССР (1917-1925). – М.: Политиздат.

1975.– С. 173-176. 7 Балашов Р.В. Пламя над Волгой. – Ярославль: Верх – Волжск. кн. изд–во. 1984. 280 с. 8 Балашов Р. Жестокость // Золотое кольцо (Ярославль). 1993. 6 июля; Федюк В. П. Новое о

«Союзе защиты Родины и Свободы» // «Минувших дней связующая нить…» –Ярославль:

ЯРГУ 1995. – С. 144-145; Он же. Белые: Антибольшевистское движение на юге России. 1917-

1918 гг. – М.: Наука.1996. – С. 64.; Рязанцев Н. П. Ярославский мятеж 1918 г.: новые подходы

или очередной миф // Дискуссионные вопросы российской истории. – Арзамас: 1998. – С. 338

– 341.

15

В 1998 г. в Ярославле была проведена научно-практическая конференция

«К 80-летию июльского 1918 года восстания в Ярославле: мифы и реальность».

Результаты были опубликованы в специальном выпуске журнала «Посев» за

1998 г. под названием «Ярославское восстание. Июль 1918»3.

Таким образом, тема Ярославского июльского восстания 1918 г. в

настоящее время является достаточно исследованной, как в советское время, так

и в постсоветской историографии. Историко – правовых работ, посвященных

восстанию до настоящего времени нет. Вопросы организации охраны

общественного порядка и борьбы с преступностью, на подконтрольной

восставшим территории, в трудах исследователей не затрагивались.

Объектом исследования выступают общественные отношения,

возникавшие в процессе организации и деятельности полиции и милиции в

Ярославской губернии в период революционных событий начала XX в.

Предмет исследования составляют нормы права, регламентирующие

организацию и деятельность полиции и милиции в Ярославской губернии в

условиях революционных событий начала XX в., в том числе, устанавливающие

порядок взаимодействия полиции и милиции с иными органами

1 Мясников В. Шел парнишке в ту пору восемнадцатый год // Политическая агитация

(Ярославль). 1989. № 12. – С. 27-29; Он же. Помощь из Костромы // Время и мы(Ярославль).

1990. № 8 (12) – С. 28-31; Он же. Белый ворон. Юность (Ярославль), 1990. 3 октября,

22 декабря, 1991 6 апреля; Он же. Красный туман: фрагменты документальной повести //

Золотое кольцо (Ярославль). 1992. 1 – 4 июля; Он же. Рядовой у Перхурова, министр у

Колчака, спецкор «Огонька» // Золотое кольцо. 1992. 22 августа; Он же. Геккер и Гоппер или

Поединок в Тверицах // Золотое кольцо. 1992. 1 октября; Он же. Латыши в Ярославле //

Золотое кольцо. 1992. 3 ноября; Он же. Иван Савинов и другие меньшевики // Золотое

кольцо. 1993. 14 января. и др. 2 Шевяков Ю. Карта для наркома: О Ярославском восстании 1918 года рассказывают бывшие

секретные и спецхрановские документы // Золотое кольцо. 1997 18 января; Он же. Жертвы

Ярославского восстания 1918 // Золотое кольцо. 1997. 15 марта; Он же. Карандаш

командующего: Рассказ о некогда секретной личной рабочей карте усмирителя Ярославского

восстания Гузарского // Золотое кольцо. 1997. 12 апреля; Он же. Удачное начало:

Ярославское восстание 1918 г. началось с захвата артиллерийского склада // Золотое кольцо.

1998. 7 марта. и др. 3 Цветков В. Восстание на Ярославской земле; Марковин Ю. Ярославское восстание 1918

года: от мифотворчества к правде; Колодиж Б. Июльское 1918 года антибольшевистское

восстание в Ярославле: политико-историческое осмысление; Ермолин Е. Идеология

Ярославского восстания; Смирнов Я. Новые документы по истории Ярославского восстания

1918 года; Резолюция губернского общественного собрания // Ярославское восстание. Июль

1918. –М.: Посев. 1998. (Биб-ка россиеведения; Вып № 2).

16

государственного управления и общественными организациями, а также,

документальные и иные источники, в которых раскрываются особенности

организации и деятельности центральных и местных государственных органов в

исследуемый период.

Цель диссертационного исследования состоит в том, чтобы получить

целостное представление о роли и месте полиции и милиции в системе органов

власти и управления Ярославской губернии в рассматриваемый исторический

период.

В соответствии с названной целью, в ходе диссертационного

исследования решаются следующие задачи:

– выявить организационные и правовые особенности полиции

Ярославской губернии в период Первой русской революции – накануне

Февральской революции;

– показать изменения в компетенции и направлениях работы полиции

Ярославской губернии в условиях Первой мировой войны и начала Февральской

революции 1917 г;

– изучить процесс ликвидации старых и формирования новых органов

власти, охраны общественного порядка и борьбы с преступностью в

Ярославской губернии в период свержения монархии в феврале – апреле 1917 г.

для выявления особенностей создания милиции;

– раскрыть особенности организации и деятельности гражданской

милиции, воинских подразделений, общественных формирований по охране

правопорядка в Ярославской губернии в апреле – октябре 1917 г.;

– выявить особенности формирования и правового регулирования

деятельности милиции в условиях становления Советской власти в Ярославской

губернии в октябре 1917 г. – июле 1918 г;

– получить новые знания о деятельности органов охраны общественного

порядка и борьбы с преступностью во время Ярославского июльского

антисоветского восстания 1918 г. и после его ликвидации.

17

Методологическая основа исследования. В работе использован метод

диалектического материализма, предусматривающий изучение государственно-

правовых явлений в тесной связи с объективными процессами общественного

развития, общенаучные методы, включающие в себя анализ и синтез, индукцию

и дедукцию. В диссертации широко использовались специальные историко-

правовые методы, в числе которых, исторический метод исследования, историко

– правовой анализ, позволяющий выявить общее и особенное в деятельности

полиции и милиции Ярославской губернии в начале XX в.

Эмпирическую базу исследования составляют нормативные правовые

акты российского государства в рассматриваемый период: законы, указы,

положения; ведомственные правовые акты: приказы, инструкции, правила;

нормативные акты органов власти Ярославской губернии: обязательные

постановления, положения, распоряжения, приказы, решения; официальные

справочники. Источниками исследования, также, являются проекты

нормативных правовых актов, отчеты о деятельности полиции и милиции,

хранящиеся в Государственном архиве Российской Федерации, Российском

государственном историческом архиве, Государственном архиве Ярославской

области, мемуарная литература.

Научная новизна диссертационного исследования определяется тем,

что в нем, на основе анализа широкого круга источников, осуществлено

комплексное изучение особенностей организационно – правового обеспечения

деятельности органов охраны общественного порядка и борьбы с

преступностью на территории Ярославской губернии в условиях

революционных событий 1905 – 1917 гг., свержения монархии и формирования

буржуазно – демократической республики, становления Советского

государства.

В диссертации проведен историко – правовой анализ изменений

законодательства, и региональных нормативных правовых актов, определявших

деятельность полиции и милиции в рассматриваемый период.

18

В диссертации показаны особенности изменений в организационном

построении, штатной численности, системе оплаты труда сотрудников органов

правопорядка, на территории Ярославской губернии, вызванных

революционными событиями начала XX в. Изучено, взаимодействие полиции и

милиции Ярославской губернии с органами государственной безопасности.

Кроме того, в диссертации впервые анализируется система органов охраны

правопорядка и борьбы с преступностью в условиях Ярославского

антисоветского восстания в июле 1918 г., ее нормативное обеспечение,

организация, направления деятельности. Полученные результаты расширяют,

имеющиеся в науке истории государства и права, представления о деятельности

органов государственного управления, местной полиции и милиции в период

революционных событий начала XX в.

Положения выносимые на защиту:

1. В условиях революции 1905 – 1907 гг., в результате обострения

социального противостояния и роста преступности, в организации и

деятельности общей полиции Ярославской губернии произошли изменения,

осуществляемые по следующим основным направлениям: увеличение штатной

численности и материального обеспечения подразделений; создание

специализированных военизированных подразделений по противодействию

массовым нарушениям общественного порядка (уездная полицейская стража);

организация специальных подразделений по раскрытию уголовных

преступлений (сыскные отделения). Специфика указанных преобразований в

Ярославской губернии состояла в том, что уровень материального обеспечения

полиции, сравнительно с рабочими местных предприятий, был достаточно

высоким. Это позволяло осуществлять более качественный отбор кандидатов на

службу. Общая полиция губернии не только активно взаимодействовала с

органами политической полиции, но и выполняла большой объем их задач.

Указанные особенности, явились важной причиной относительно небольшого

числа массовых социальных и политических протестов. В целом в губернии, по

19

сравнению с близлежащими регионами, протестные настроения были выражены

слабее, что является следствием качественной организации работы полиции, в

том числе.

2. Первая мировая война обусловила появление у полиции

Ярославской губернии функций по борьбе с дезертирством, реализации «сухого

закона», спекуляцией, а также противодействия разведывательной и подрывной

деятельности. На общую полицию губернии были возложены функции по

контролю за перемещенными лицами, к которым относились прибывающие во

внутренние местности Российской империи беженцы, а также военнопленные.

3. После Февральской революции 1917 г. Временное правительство

осуществляло передачу большей части полномочий государственного

управления на местный уровень. Это отразилось на создаваемой гражданской

милиции, организованной и управляемой на местном уровне и фактически, не

зависимой от органов центральной власти. В различных регионах милиция

имела свою структуру, штаты, систему оплаты труда. Особенность гражданской

милиции в Ярославской губернии состояла в том, что она фактически

находилась в подчинении не земских и городских органов самоуправления, но

местных комитетов общественной безопасности и комиссаров Временного

правительства. Правовое регулирование организации и деятельности

Ярославской гражданской милиции в значительной степени осуществлялось

местными нормативными правовыми актами.

4. Кризис власти Временного правительства в центре и на местах привел

к разрушению правоохранительной системы. Функции охраны общественного

порядка и борьбы с преступностью в Ярославской губернии стали

осуществляться формированиями граждан и военными подразделениями,

дислоцированными на территории губернии.

5. После Октябрьской революции1917 г. процесс организации охраны

общественного порядка определялся двумя направлениями, реализованными в

двух этапах становления нового правоохранительного органа. Первое

направление определялось принципом всеобщего вооружения народа и

20

организации охраны общественного порядка путем создания

непрофессиональных вооруженных формирований граждан. Второе

направление выражалось в создании штатных профессиональных органов

охраны правопорядка на классовой основе. В Ярославской губернии первое

направление, проявилось в создании на первом этапе (октябрь 1917 г. – июль

1918 г.) Красной гвардии, второе в создании, на втором этапе (август 1918 г. –

декабрь 1918 г.), Советской рабоче-крестьянской милиции на штатной основе с

реализацией классового подхода в ее комплектовании.

6. Спецификой организации Советской милиции в Ярославской

губернии было то, что в губернии до октября 1917 г. отсутствовали отряды

Красной гвардии, которые начали создаваться после событий Октябрьской

революции. По этой причине Красная гвардия, находясь в стадии

формирования, не могла самостоятельно, в полном объеме выполнять

обязанности по охране правопорядка. Местная власть была вынуждена взять

курс на сохранение подразделений прежней штатной милиции, а также на

использование в охране общественного порядка воинских подразделений.

Сохранение личного состава гражданской милиции Временного правительства и

формирование на ее основе подразделений Советской милиции явилось

причиной того, что в рядах милиции губернии имело место нейтральное, либо

негативное отношение к Советской власти. Поэтому значительное количество

сотрудников ярославской милиции перешли на сторону Ярославского

антисоветского восстания в июле 1918 г.

7. Во время Ярославского антисоветского восстания в июле 1918 г. была

предпринята попытка организации охраны общественного порядка и борьбы с

преступностью. Были созданы Ярославская городская пешая милиция,

уголовно-розыскное отделение, военно-следственная комиссия, ярославская

городская самооборона, введена должность военного прокурора. Деятельность

указанных органов носила чрезвычайный характер, управление осуществлялось

штабом восставших. Восстание и его подавление ускорило процесс начала

21

формирования в Ярославской губернии Советской рабоче-крестьянской

милиции на штатной основе по классовому принципу.

Теоретическую базу диссертационного исследования составляют

труды по теории государства и права, в которых раскрываются принципы

деятельности государственного механизма, правоохранительных органов. К ним

относятся работы П. В. Анисимова, В. С. Афанасьева, А. Б. Венгерова,

Н. Л. Гранат, В. В. Лазарева, Р. Х. Макуева, А. В. Малько, М. Н. Марченко,

Н. И. Матузова, Т. Н. Радько, Р. А. Ромашова, Л. А. Фролова.

Теоретическую базу составляют, также, исследования в области истории

отечественного государства и права, среди которых работы В. И. Афанасьева,

А. И. Гомола, И. А. Исаева, И. Н. Кузнецова, Н. В. Михайловой, П. Н. Никитина,

М. М. Рассолова, Е. Н. Романенковой, Ю. П. Титова, А. И. Тихонова,

О. И. Чистякова, а также исследования по истории органов внутренних дел, к

числу которых относятся работы А. В. Борисова, А. В. Лобанова,

Т. Л. Матиенко, А. Я. Малыгина, Р. С. Мулукаева, Г. Г. Небратенко,

Н. С. Нижник, З. И. Перегудовой, А. Ю. Реента, Б. В. Чернышова,

Д. И. Шинджикашвили, К. Л. Яковлева, Ю. В. Рыжовой.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1905 по

1918 г., то есть время событий связанных с революцией 1905 – 1907 гг., Первой

мировой войной, Февральской революцией 1917 г., Октябрьской революцией

1917 г., Ярославским антисоветским восстанием в июле 1918 г.

Теоретическая и практическая значимость диссертационного

исследования заключается в том, что содержащиеся в нем выводы и

предложения могут быть использованы при проведении исследований по

истории отечественного государства и права, истории органов внутренних дел;

в преподавании историко-правовых дисциплин, в том числе «Истории органов

внутренних дел», «Истории государственного управления»; при выработке

рекомендаций для деятельности полиции в чрезвычайных условиях, связанных с

социальной нестабильностью, а также в процессе воспитательной работы в

органах внутренних дел. Кроме того, полученные в результате проведенного

22

исследования выводы можно использовать в ходе реформирования органов

внутренних дел, а также для совершенствования форм и методов

взаимодействия полиции и гражданского общества.

Апробация и внедрение результатов проведенного исследования

Основные положения диссертационного исследования обсуждались на научно-

практических конференциях, посвященных проблемам истории государства и

права России, истории правоохранительных органов России: Всероссийской

научно-практической конференции «Проблемы обеспечения прав и свобод

человека и гражданина: теория и практика, история и современность, проблемы

и перспективы», Академия управления МВД России (г. Москва, 23 марта 2017

г.); Всероссийской научно-практической конференции «Российское государство

и право: история, современность и перспективы», Академия управления МВД

России (г. Москва, 18 апреля 2017 г); II Международной научно-практической

конференции «Законность и правопорядок: правосознание и правовая культура

современного общества» Центр развития научного сотрудничества (г.

Новосибирск, 21 ноября 2017 г, 15 декабря 2017 г.); Международной научно-

практической конференции «Летняя школя молодых ученых-2018», Академия

управления МВД России (г. Москва, 28-31 мая 2018 г.); Международном

конкурсе на лучшую научную публикацию молодых ученых, Академия

управления МВД России (г. Москва, 5-7 ноября 2018 г); Юбилейной

Международной научной конференции «Российская полиция: три века

служения Отечеству», Академия управления МВД России (г. Москва, 21

декабря 2018 г.).

Материалы диссертационного исследования внедрены и используются в

научной деятельности Академии управления МВД России, образовательной

деятельности Ярославского филиала ОУП ВО «Академия труда и социальных

отношений», Ярославского филиала ФГОБУ ВО «Финансовый университет при

Правительстве Российской Федерации», ГКОУ Кадетская школа-интернат им.

Героя Советского Союза А. И. Попрядухина, а также в практической

деятельности Управления МВД России по Ярославской области,

23

Межмуниципального управления МВД России «Рыбинское» в рамках

профессиональной и служебной подготовки.

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, трех

глав, содержащих шесть параграфов, заключения и списка литературы. Работа

подготовлена в объеме, соответствующем требованиям, предъявленным к

диссертационным исследованиям на соискание степени кандидата наук.

24

Глава 1. Организационные и правовые основы деятельности ярославской

губернской полиции в условиях революционных событий 1905 – 1917 гг.

§ 1.1. Особенности организации и деятельности полиции Ярославской губернии

в период от революции 1905 – 1907 гг. до Первой мировой войны

Первая Русская революция 1905-1907 гг. стала событием, оказавшим

влияние на реорганизацию полиции России. Это время, когда политическая

обстановка в стране обострилась до предела. Незавершенность реформ

середины XIX в., целый комплекс противоречий, имевшихся между двумя

относительно новыми классами общества – буржуазией и пролетариатом,

сильная бюрократизированность государственного аппарата, вкупе с явным

нежеланием реформирования системы, вот базовые основания Первой русской

революции. К началу века в обществе Российской империи становится все

более очевидным недовольство, наиболее проявляющееся среди интеллигенции,

рабочих, крестьянства. Ситуацию усугубила и неудачная для России русско-

японская война1, а своеобразным катализатором массовых выступлений стали

события 9 января 1905 г. в Петербурге часто называемые «Кровавым

воскресеньем». Революция, продолжавшаяся почти два с половиной года,

показала насколько сложными были противоречия, имевшиеся в обществе.

Никогда ранее государство не сталкивалось с такой силой общественного

противостояния. Считается, что революция закончилась поражением, но вместе

с тем, она привела к изменению формы и механизма государства. Обозначился

переход от абсолютизма к «Думской монархии». Были созданы новые органы

государства – Государственная Дума, Совет Министров, общественные

1 Небратенко Г. Г. Обеспечение национальной безопасности в период массовых беспорядков

в Ростове на Дону в июле – декабре 1905 года // Вестник Нижегородской академии МВД

России. № 1(45). 2019. – С.50.

25

институты – политические партии, профессиональные союзы, Советы рабочих

депутатов1.

В конце XIX начале XX вв. в России появляется новая разновидность

преступности – терроризм, который представлял явную угрозу для государства

и общества. Достаточно сказать, что в результате террористических актов

погибли только в начале XX в. министры внутренних дел Сипягин Д. С.,

Плеве В. К. Столыпин П. А. Всего в террористических актах было убито более

4 тыс. государственных служащих, получили ранения около 5 тыс.,

большинство из которых являлись сотрудниками правоохранительных органов2.

Отмечался и рост общеуголовной преступности3. Например, согласно

статистике, в период с 1885 по 1898 гг. число лиц осужденных окружными

судами возросло на 12%, но уже в период с 1899 по 1908 гг. на 66%. За первые

10 лет с начала XX в. прирост преступности в стране составил 7%4. Если

обратиться к показателям количества особо опасных преступлений, в расчете на

100 тыс. населения, то в последнем десятилетии XIX в. (с 1890 по 1900 гг.)

таковых было 285, в первом же десятилетии XX в. (с 1901 по 1910 гг.) указанная

цифра возрастает до 4065. А, например, число осужденных ежедневно

находящихся в российских тюрьмах в 1913 г. достигало показателя 222 тыс. 965

человек6.

В рассматриваемый период в России наблюдается усиление стачечного

движения, что в свою очередь, явилось серьезной проблемой для государства.

Во-первых, это повышало опасность политического противостояния, во-вторых,

1 Иерусалимский Ю. Ю., Марасанова В. М. Первая Российская революция 1905-1907 годов:

учебное пособие. – Ярославль: ЯрГУ, 2006 – С. 6. 2 Кулешов С. В., Волобуев О. В. Пивовар Е. И. и др. Наше Отечество. Опыт политической

истории. – М.: ТЕРРА. 1991. Т. 1. – С. 49. 3 Терехов А. Ю., Небратенко Г. Г. Подготовка полицейских кадров в Российской Империи //

Вестник Нижегородской академии МВД России. № 2(42). 2018. – С. 67. 4 Борисов А. В., Малыгин А. Я., Мулукаев Р. С. Полиция Российской империи: – М.: ЮНИТИ –

ДАНА. 2014. – С. 201 – 202. 5 Социальная история России периода империи (XVIII-нач. XX в.) Генезис личности,

демократической семьи, гражданского общества и правового государства: в 2 т. Т.2 /

Миронов Борис Николаевич. – 2-е изд. испр. – Санкт-Петербург: Дмитрий Буланин, 2000. –

С. 89. Таб. VIII. 7. 6 Статистический ежегодник за 1915 год. – Пг. 1916. IV отдел. – С. 1 – 5.

26

способствовало росту общеуголовной преступности. Причем, нередко данные

преступления были направлены, против представителей власти, в том числе,

против полицейских. Один из лидеров партии конституционных демократов

П. И. Милюков, в своем выступлении на съезде созданного объединения

профессиональных союзов в мае 1905 г., говорил: «все средства теперь законны

против страшной угрозы – существования настоящего правительства, для

устранения захватившей власть разбойничьей шайки»1. Печатный орган

правительства – газета «Правительственный вестник», писала в то время:

«убийства должностных лиц и полицейских чинов следуют одно за другим,

полиция каждодневно терпит урон убитыми и ранеными»2. Так, по данным,

приводимым депутатом Думы А. С. Стаховичем, в течении нескольких месяцев

было убито 288 полицейских чиновников, получили ранения 338. При этом

отмечается, что это были в основном обычные городовые и иные рядовые

полицейские служители3.

Некоторое противодействие полицейским чиновникам отмечается и на

территории Ярославской губернии. В архивных документах имеются сведения о

случаях нападений на служителей правопорядка, противодействия выполнению

ими своих обязанностей4, а также, покушение на Ярославского губернатора5.

Деятельность полиции Российской империи регулировалась целым

комплексом нормативных правовых актов, принятых в разное время.

Направления деятельности, осуществляемые правоохранителями, были

множественны и разнообразны. Основная масса нормативных правовых актов в

сфере работы полиции были приняты в пореформенный период середины

1 Лейкина-Свирская В. Р. Русская интеллигенция в 1900-1917 годах. – М., 1981 . – С. 234. 2 Правительственный вестник. 1906. 24 августа. – С. 1. 3 Борисов А. В. Полиция и милиция России в общественном мнении (начало XVIII – октябрь

1917 г.): историко-социологическое исследование: монография. – М.: Академия управления

МВД России, 2010. – С. 60. 4 ГАЯО. Ф. 347. Оп. 1. Д.618. Л. 6 – 25. 5 Ярославские губернаторы. 1777-1917. Историко-библиографические отзывы /

В. М. Марасанова, В. П. Федюк; отв. ред. А. М. Селиванов,– Ярославль: 1998. Верх. –

Волжск. кн. изд – во. – С. 343-345.

27

XIX в., другая часть в конце XIX в. – начале XX в., в связи с нарастанием

политического противостояния в Империи.

В середине XIX в. были предприняты попытки создания

всеобъемлющего нормативного правового акта регулирующего сферы

деятельности полиции. Так, в 1857 г., в вышедшем Своде законов Российской

империи (т. XI – XIV), имеется несколько Уставов, ряд положений которых,

регламентировал деятельность полиции, ее административные полномочия. К

ним относятся уставы: Пожарный, Строительный, Торговый, Врачебный,

Паспортный, Цензурный, обеспечения общественного призрения, народного

продовольствия, Почтовый, Телеграфный, Путей сообщения, «Устав

предупреждения и пресечения преступлений» (далее – Устав ППП)1. Особенно

необходимо выделить Устав ППП, который являлся попыткой кодификации

предыдущих нормативных правовых актов, регламентирующих деятельность

полиции. Устав ППП действовал, с изменениями и дополнениями, до 1917 г. и

является одним их наиболее важных нормативных документов регулирующих

полицейскую деятельность. Согласно Уставу ППП, функции и задачи полиции

условно разделялись на две составляющие: предупредительную и карательную.

Полиция обязана была бороться с проявлениями антигосударственной и

антиобщественной деятельности. В данном случае она выступала, как «полиция

безопасности», также на нее возлагались обязанности по обеспечению

«нравственного развития» общества. Например, к функциям «полиции

безопасности», закрепленным в Уставе ППП, относились наблюдение,

разрешение и запрещение всевозможных обществ и ассоциаций (ст. 164 – 169

Устава ППП), осуществление паспортного контроля, контроля за движением

населения, «ведение государственного контроля и устроения отчетности и

счетоводства» (ст. 181 – 184 Устава ППП), реализация мер по

«предупреждению восстаний и возмущений», «предупреждение измены» и

«расхищения государственной собственности», противодействие

мошенничествам и азартным играм, осуществление охраны общественного

1 Свод законов Российской Империи. (СЗРИ). Изд. 1857. Т. 1 – 15. СПб. 1857.

28

порядка при массовых мероприятиях (ст. 184, 201, 368 – 377 Устава ППП),

борьба с эпидемиями и эпизоотиями, участие в карантинных мероприятиях,

контроль за оборотом оружия (ст. 341, 346 –348 Устава ППП), контроль за

«скорой ездой и оставлением лошадей без присмотра» (ст. 341 Устава ППП)

и т. д.1 К функциям полиции безопасности, также относятся такие, которые

закреплялись за полицией иными Уставами. Например, осуществление

полицией надзора в сфере ценообразования, борьбы со спекуляцией

устанавливался Уставом народного продовольствия2, вопросы деятельности

полиции по контролю за издательским делом (арест типографского

оборудования, арест и изъятие печатной продукции и допечатных материалов)

регулировался Уставом цензурным3, права и обязанности полиции по

наблюдении «за постройками казенных и общественных зданий, частных

построек в городах», правилами безопасности при строительстве,

регламентировались Уставом строительным4, роль полиции в предупреждении

пожаров (наложение штрафов на домовладельцев за «отсутствие

пожарогасительного инструмента», дежурства в случаях повышенной пожарной

опасности и т. д.) устанавливалась Уставом пожарным5.

С момента своего возникновения Российская полиция подразумевалась

одним из основных административных органов. Поэтому, многие действия

власти определялись, как полицейские. К ним относились борьба с пьянством,

«меры, содействующие развитию народного образования», «поощрения

промышленного и сельского производства», телефонно-телеграфного

сообщения, «наблюдение за публичными женщинами» (ст. 245 Устава ППП),

трактирами, проведением лотерей (ст. 444 – 449 Устава ППП), «за

безнравственными малолетними» (ст. 451 Устава ППП). Указанные

1 СЗРИ. Изд. 1857. Т. XIV. Устав предупреждения и пресечения преступлений. 2 СЗРИ. Изд. 1857. Т. XIII. Устав народного продовольствия. 3 СЗРИ. Изд. 1857. Т. XIV. Устав цензурный. 4 СЗРИ. Изд. 1857. Т. XII. Устав строительный. 5 СЗРИ. Изд. 1857. Т. XII. Устав пожарный.

29

направления деятельности относились к функциям «полиции народного

благосостояния»1.

В более позднее время действие указанных нормативных актов не

отменялось. Они были дополнены и более конкретизированы в последующих

законах, среди которых необходимо назвать «Положение о губернских и

уездных земских учреждениях», введенное в 1864 г. Указанный нормативный

правовой акт в ряде статей регламентировал деятельность городских полиций.

Например, в развитие функций полиции по контролю в сфере строительства,

устанавливались более конкретные правила по различным категориям зданий и

сооружений. Полиция должна была «следить за введением новых построек, не

допускать проектов, угрожающих общественной безопасности». Полиция

обязана была «печись» за чистотой улиц, площадей, дорог, сточных труб,

колодцев, канав, за устройством пристаней, переправ и перевозов и т. д.2

25 декабря 1862 г. императором Александром II были утверждены

«Временные правила об устройстве полиции в городах и уездах» (далее –

Временные правила)3. Указанный нормативный правовой акт устанавливал

основные положения организации и деятельности полиции Империи. Документ

вводился в русле реализации реформ, проводимых в указанный период в

России. Согласно Временным правилам, была создана уездная полиция путем

объединения городской и земской. В губернских городах руководителем

полиции являлся полицмейстер, возглавлявший, находящееся при нем

городское полицейское управление. Город разделялся на части во главе с

частным приставом, части делились на околотки во главе с околоточными

надзирателями. Низовым звеном полиции были городовые и дворники. На

уровне уезда были созданы уездные полицейские управления, объединившие в

себе городскую полицию уездных городов и уездную полицию (п. 4). Во главе

уездного полицейского управления стоял уездный исправник (п. 6.). Уезд

1 СЗРИ. Изд. 1857. Т. XIV. Устав предупреждения и пресечения преступлений. 2 ПСЗ. Собрание. Отд. I. Т.39. № 40457. – С. 1–10. 3 ПСЗ. Т. 37, № 39087, – С. 593.

30

делился на станы во главе со становыми приставами, низовым звеном являлись

полицейские. Уездные и городские управления непосредственно подчинялись

руководителю губернии и губернскому правлению (п. 31).

В январе 1864 г. вышли Судебные уставы и Устав уголовного

судопроизводства (далее – УУС). Они существенно конкретизировали

полномочия полиции в области предварительного следствия, дознания и иных

процессуальных действий. Согласно УУС, полиция имела возможность

самостоятельных действий, в случае необходимости, немедленного ареста

преступников, сохранности следов преступления и улик, а также могла

проводить дознание «посредством розысков, словесных расспросов и

негласного наблюдения (ст. 254, 257, 258 УУС). Участие полиции в

предварительном следствии регламентировалось ст. 250 – 261 УУС, в оказании

помощи судебным следователям ст. 483 УУС, в этапировании заключенных

ст. 965 УУС. Статьи 56, 380, 394, 581 УУС устанавливали обязанность полиции

в доставлении повесток, вызове и приводе в суд.

В 1881 г. административная юрисдикция полиции была расширена с

выходом «Положения о мерах по охранению государственного порядка и

общественного спокойствия» (далее – Положение о мерах по охранению)1.

В соответствии с данным нормативным правовым актом, губернатор и

находящиеся под его управлением органы, к которым относилась и полиция,

получили ряд чрезвычайных прав, в том числе, право на закрытие различных

«народных, общественных и частных» собраний, торговых и промышленных

заведений. Губернатор, посредством полицейских органов, мог запрещать

органы печати, арестовывать их тираж, учреждать особые военно-полицейские

команды, а также право административной высылки различных лиц,

заподозренных в антиправительственной деятельности. Губернатор мог

запрещать пребывание отдельным личностям, в местностях, объявленных на

положении усиленной охраны. К важным полномочиям руководителей

губерний относились права, предоставляемые «Положением о мерах по

1 ПСЗ. Собр. III. Т. I. СПб. 1885. № 350.

31

охранению», «издавать обязательные постановления по предметам,

относящимся к предупреждению нарушения общественного порядка и

государственной безопасности» (п. 15 «а», раздела II)1.

В 1903 г. было издано новое «Уголовное уложение»2 – последний в

самодержавной России фундаментальный кодифицированный нормативный

правовой акт, содержащий нормы уголовного права. Уложение, в том числе,

регламентировало задачи и полномочия полиции. Например, Уложение

определяло составы преступлений, связанные с нарушением общественного

спокойствия, дознания по которым производила полиция (ст. 279, 524 – 529

Уложения), ужесточало меры ответственности должностных лиц, в том числе

полиции (гл. 37 Уложения), возлагало на полицию осуществление наказания в

виде ареста, регламентировало осуществление полицейского надзора за

неблагонадежными гражданами (ст. 21 Уложения).

Рассматривая вопросы регламентации организации и деятельности

полиции в начале XX в., следует отметить возросшее количество нормативных

правовых актов, касающихся полиции, издаваемых губернскими властями.

Губернатор являлся высшим руководителем полиции, и его распоряжения

являлись общеобязательными. Указанных нормативных правовых актов

достаточно много. Касаются они различных сфер общественных отношений, в

том числе и полиции. Так, например, обязанности ярославской полиции по

проведению противопожарных мероприятий регламентировались

обязательными постановлениями Ярославского губернатора от 12 октября

1882 г.3, от 12 августа 1884 г.,4 от 10 сентября 1903 г.5, и др., публиковавшимися

газете Ярославские губернские ведомости, являющейся официальным

государственным печатным изданием в губернии. В них, в частности,

распределялись участки ответственности различных подразделений полиции,

1 ПСЗ. Собр. III. Т. I. СПб. 1885. № 350. 2 Новое уголовное уложение, Высочайше утвержденное 22 марта 1903 года. – СПб.: Изд.

В.П.Анисимова, 1903. – 250 с. 3 Ярославские губернские ведомости. 15 октября 1882 г. № 76. 4 Ярославские губернские ведомости.17 августа 1884 г. № 62. 5 Ярославские губернские ведомости.13 сентября 1903 г. № 67.

http://library6.com/8569/item/553030

32

вменялись обязанности по еженедельной и ежемесячной отчетности,

устанавливалась ответственность за нарушения. Например, устанавливалось,

что за нарушение противопожарных правил возведения построек в городе,

полиция выносила «напоминание» об устранении недостатков, в случае

двукратного вынесения напоминания, постройка могла быть принудительно

снесена. Права и обязанности полиции по контролю за паспортным режимом, а

также, обязанности домовладельцев вести учет перемещения проживающих

граждан регламентировались множество обязательных постановлениях

Ярославского губернатора от 27 ноября 1890 г.1, 1 декабря 1894 г.2, 15 ноября

1901 г.3, 27 ноября 1905 г.4 и ряде других. В частности, устанавливалась

обязанность владельцев домов, гостиниц, постоялых дворов, меблированных

комнат вести домовые книги, в которых регистрировать всех проживающих

граждан с указанием их личных данных, социального происхождения, прибытия

и убытия. При этом домовладельцы обязаны были сообщать в полицию обо всех

подозрительных гражданах, не имеющих документов, имеющих документы,

вызывающие подозрение, а также, о разыскиваемых лицах. Полиция

обязывалась проверять правильность учета, выносить предупреждения,

требовать соблюдения указанных правил, привлекать к ответственности за

нарушения. Обязательными постановлениями губернатора от 13 мая 1893 г. и от

23 июня 1904 г. регулировались вопросы ценообразования и противодействия

спекуляции на территории губернии5. В указаниях Ярославского губернатора в

адрес Ярославского полицмейстера, упоминается о необходимости наблюдения

за неблагонадежными гражданами6. Указаниями Ярославского губернатора

полицмейстерам и уездным исправникам от 14 апреля 1903 г.7, 15 июля 1905 г.8

предписывалось проводить проверки имеющихся в губернии типографий на

1 Ярославские губернские ведомости.1 декабря 1890 г. № 86. 2 Ярославские губернские ведомости.5 декабря 1901 г. № 88. 3 Ярославские губернские ведомости. 21 ноября 1901 г. № 79. 4 Ярославские губернские ведомости. 30 ноября 1905 г. № 83. 5 Ярославские губернские ведомости. 20 мая 1893 г. № 34; 26 июня 1904 г. № 47. 6 ГАЯО. Ф. 73. Оп. 4. Д. 4490. Л. 157, 206, 345. 7 ГАЯО. Ф. 73. Оп. 2. Д. 32. Л. 67. 8 ГАЯО. Ф. 73. Оп. 2. Д. 45. Л. 23.

33

предмет выявления нелегальной литературы, либо материалов содержащих

«призывы к бунту» и «возбуждающих против властей и существующего в

государстве порядка». Указание губернатора, адресованное к руководителям

полиции губернии от 1 марта 1905 г. предписывало полиции контролировать

публичные мероприятия, с целью предупреждения массовых нарушений

общественного порядка1. Надо отметить, что количество нормативных

правовых актов издаваемых губернатором постоянно возрастает. Анализ лишь

опубликованных обязательных постановлений губернатора, так или иначе

касающихся полиции, показывает, что их число постоянно возрастало. Так,

например в 1870 г. таких постановлений было – 6, в 1890 г. – 15, в 1903 г. – 24, в

1905 г. – 39, в 1906 – 28, в 1907 – 302.

Таким образом, в начале XX в. компетенция полиции касалась

множества различных сфер общественной жизни и регулировалась

нормативными правовыми актами, принимаемыми как центральной, так и

местной властью. Полиция Российской империи являлась

общегосударственным правоохранительным органом, тем не менее, ее

деятельность на местах по многим аспектам регулировалась местными

нормативными правовыми актами. Нормотворчество на местном уровне

осуществлялось в первую очередь губернатором, который, с одной стороны,

был представителем самодержавной власти в конкретной губернии, с другой

стороны, являлся руководителем полиции. Полиция обязана была выполнять все

поручения судебных учреждений, имела право самостоятельно и по инициативе

губернских властей привлекать к ответственности тех, кто нарушал

«спокойствие и благочиние, а так же разнообразные правила и уставы. В

Ярославской губернии отмечается рост числа местных нормативных правовых

актов регулирующих деятельность полиции.

1 ГАЯО. Ф. 73. Оп. 2. Д. 45. Л. 84. 2 Ярославские губернские ведомости. 1870 г. № 1 – 47; 1890 г. № 1– 92; 1903 г. № 2 – 94;

1905 г. № 1– 93; 1907 г. № 4 – 96.

34

В условиях революционных событий начала XX в. правительство

вынуждено было принимать конкретные меры по стабилизации ситуации в

стране. И на первом месте в выполнении указанной функции была полиция.

Специфика периода революционных событий диктовала особенности

преобразований внутри системы общей полиции, ее усиление и некоторую

реорганизацию. Здесь необходимо отметить, что указанные преобразования в

данный период затронули два аспекта: изменения структуры общей полиции и

ее количества (изменение формы) и изменения в деятельности полиции

(изменение содержания). Преобразования в сфере формы сводились к

изменениям по трем основным направлениям: во-первых, увеличение штатной

численности органов общей полиции и увеличение расходов на их содержание,

во-вторых, структурные изменения в виде создания специализированных

подразделений общей полиции по силовому противодействию нарушениям

общественного порядка и в-третьих, организация специальных подразделений

для раскрытия преступлений. Изменение же содержания деятельности

выразилось в тенденции к постепенному увеличению в деятельности общей

полиции функции противодействия политической преступности.

По первому направлению деятельность в рамках всей Российской

империи была развернута достаточно основательно. Штатная численность

полиции в Российской империи в 1904 г. составляла 76 тыс. человек. Но,

увеличение показателей общеуголовной преступности, размах терроризма в

начале XX в. вынуждали государство увеличивать численность личного состава

полиции. Так, в 1907 г. данный показатель вырос почти в 2 раза и составил

136 тыс. человек. Вместе с тем, данное количество полиции было меньшим, чем

в странах Западной Европы, как и ее плотность. Например, население России

насчитывало 130 млн. человек. Однако, например, во Франции в 1896 г. штаты

полиции насчитывали 140 тыс. человек, при этом показатели численности

населения страны были значительно меньшими, чем в России1.

1 Вестник Европы, 1910, январь. – С. 119.

35

Простое увеличение штатной численности является наиболее простым

способом противодействия криминальной ситуации, а следовательно, решения

проблемы, но и наиболее затратным. Действуя по принципу «растет

преступность – увеличивается количество полицейских и их обеспечение»

руководство страны пыталось стабилизировать ситуацию.

Власть пыталась увеличить количество личного состава полицейских

подразделений различными способами. Например, на рубеже веков создаются

дополнительные подразделения общей полиции, такие как портовая полиция,

горно-полицейская стража, фабрично-заводская полиция1. И если горно-

полицейская стража и портовая полиция, были образованы только в отдельных

местностях Российской империи, таких как Приамурское и Иркутское генерал-

губернаторства (горно-полицейская стража) или в 18 городах, имеющих порты

(портовая полиция), то фабрично-заводская полиция учреждалась на развитых в

промышленном отношении территориях Центральной России и Закавказья, в

том числе, в Ярославской губернии.

Фабрично-заводская полиция организовывалась в соответствии с

законом от 1 февраля 1899 года «Об усилении полицейского надзора в районе

промышленных заведений». Главным ее назначением являлось усиление

«…полицейского надзора за населением фабрик, заводов и промыслов...»2. Для

финансового обеспечения фабрично-заводской полиции предусматривалось

ежегодное выделение из бюджета государства порядка 660 тыс. рублей. Всего

на государственном финансировании находилось 1 тыс. 632 городовых, 268

пеших и 37 конных урядников, 156 надзирателей, а также, 130 стражников

горно-полицейской стражи и фабрично-заводской полиции3. Вместе с тем,

штаты фабрично-заводской полиции могли формироваться министром

1 «Об усилении полицейского надзора в районе промышленных заведений» ПСЗ. Собр. III. Т.

XIX. №16439; «Об учреждении горно-полицейской стражи для золотых промыслов в

Западной Сибири». ПСЗ. Собр. III. Т. XX. № 18548; «Об организации полиции в приморских

торговых портах». ПСЗ Собр. III. Т. XXIII. № 22720. 2 ПСЗ. Собр. III. Т. XXIII № 22720, № 22909. 3 ГАРФ. Ф. 102. Оп. 262. Д. 154. Л. 1 об.

36

внутренних дел сверх лимита финансирования с учетом потребностей

конкретного предприятия, за счет средств владельцев1.

Ярославская губерния в начале XX в. являлась достаточно развитой в

промышленном отношении. В 1908 г. регион находился на 12 месте в

Центральной России по количеству рабочих, и на 13 месте по показателям

валовой продукции2. Помимо этого, в губернии происходило увеличение

количества промышленных предприятий. Так, если в 1890 г. в губернии имелось

234 предприятия промышленности, на которых было занято 22 тыс. рабочих, то

перед Первой мировой войной, в 1913 г., уже насчитывалось 321 предприятие и

43 тыс. 400 рабочих3. Ведущей отраслью производства в губернии являлась

текстильная, далее шли пищевая промышленность и химическая. Крупнейшим

предприятием в губернии являлась Ярославская большая мануфактура (далее –

ЯБМ) штат рабочих которой составлял ½ всех рабочих Ярославля и в 1913 г.

составлял 9 тыс. 411 человек4. Помимо ЯБМ, крупными предприятиями

губернии являлись Норская, Гаврилов-Ямская, Ростовская, Романовская

мануфактуры, табачные фабрики Вахрамеева и Дунаева, мукомольное

производство Вахрамеева в Ярославле, Калашникова, Жилова, Переславцева в

Рыбинске и Рыбинском уезде, завод минеральных и осветительных масел в с

Константиново Романово – Борисоглебского уезда. В губернии имелись также

железнодорожные мастерские, колокольное производство, механический и

машиностроительный заводы и т. д. Основными центрами промышленности

губернии были города Ярославль, Рыбинск, Ростов, Романово-Борисоглебск.

Центром губернии являлся Ярославль, который в рассматриваемый период имел

численность населения более 70 тыс. человек. При этом Ярославль находился на

1 ПСЗ. Собр. III. Т. XIX. № 16439. 2 Марасанова В. М. Ярославский край в конце XIX – начале XX века: текст лекций:

– Ярославль: ЯрГУ. 1996. – С. 5. 3 Мейерович М. Г. Фабрично-заводская промышленность Ярославской губернии в начале XX

в. // Вестник Ярославского университета. – Ярославль: 1972. Вып. 1. – С. 63. 4 Марасанова В. М. Ярославский край в конце XIX – начале XX века: текст лекций. –

Ярославль: ЯрГУ. 1996. – С. 5.

37

23 месте по количеству населения в Европейской России и 8 место по

численности рабочих1.

Таким образом, пролетариат, как основная движущая сила революции в

губернии был представлен достаточно широко. С 1901 г. в городе действовал

Ярославский комитет «Северного рабочего союза» – организации социал-

демократической направленности, объединявшая комитеты Ярославской,

Владимирской, Костромской губерний, позднее, с 1903 г. Северный комитет

РСДРП, действовала нелегальная типография.

В годы предшествующие революции Ярославль стал местом достаточно

знакового события. Речь идет о стачке на Ярославской большой мануфактуре в

апреле 1895 г. Число бастующих достигло к 27 апреля 4 тыс. человек. Для

подавления стачки в Ярославль прибыли 10 рот Фанагорийского полка. В

процессе разгона рабочих солдаты открыли огонь на поражение, в результате

которого, 1 рабочий был убит 14 тяжело ранено2. События в Ярославле

получили широкий общественный резонанс, широко обсуждались в социал-

демократической литературе и прессе.

Это событие во многом повлияло на укрепление полицейских органов в

губернии. Власти региона, озабоченные указанным, достаточно резонансным

событием, в дальнейшем делали все возможное для того что бы предотвратить

подобное. Значительная часть деятельности органов управления губернией и

полицейских органов была направлена на противодействие нарушениям

законности и правопорядка вызванных, прежде всего, развитием

революционной ситуации.

Результатом социальной и политической нестабильности стал рост

преступности, отмечаемый в губернии в начале XX в. Так, анализ «Ведомостей

о числе и роде преступлений дела о которых разбирались уездными членами

Ярославского судебного округа, а также городскими судами Ярославского

1 Ярославль: Очерки истории города (XI в. – 1917 г.). – Ярославль: 1998. Верх. – Волжск. кн.

изд. – во. – С. 110-115. 2 Эстафета поколений: Сб. док. и материалов. – Ярославль: Верх. – Волжск. кн. изд – во.

1965. – С. 31.

38

судебного округа» показывает, что если в 1901 г., дел о кражах было

рассмотрено 14721, то в 1905 г. их уже было 18732, соответственно дел о

грабежах в 1901 г. – 163, в 1905 г. – 304, о мошенничествах в 1901 г. – 1395, в

1905 г. – 1806, о нарушении порядка и спокойствия в 1901 г. – 8897, в 1905 г. –

9038 и т. д.

Таким образом, в рассматриваемый период Ярославская губерния,

являясь промышленно – развитым регионом, в лице пролетариата обладала

необходимым потенциалом для развития революционного движения. Имелось в

регионе и подразделение РСДРП, осуществлявшее попытки организации

рабочих на антигосудаственные выступления. В рамках роста социальной

напряженности происходило увеличение показателей преступности. Губерния, в

годы предшествующие революции 1905 – 1907 гг., стала местом крупного

выступления рабочих, что способствовало активизации деятельности местных

органов власти в направлении организации противодействия незаконным

появлениям недовольства. Указанные обстоятельства способствовали

реализации курса на увеличение штатной численности личного состава полиции

в губернии, созданию условий для усиления органов правопорядка.

Так, в соответствии с мнением Государственного совета «Об усилении

Ярославской городской полиции» от 24 ноября 1897 г., штат Ярославской

полиции пополнился должностями помощника полицмейстера, полицейского

пристава, а также 10 околоточных надзирателей9. В 1903 г. происходит новое

существенное увеличение численности личного состава, которое было связанно

с организацией уездной полицейской стражи, о которой будет сказано далее. На

рубеже веков, численность личного состава ярославской полиции увеличивается

1 ГАЯО. Ф. 73. Оп.1. Д. 7130. Л. 3-4. 2 ГАЯО. Ф.73. Оп. 1, д. 7259. Л. 4, 5, 14, 15. 3 ГАЯО. Ф. 73. Оп.1. Д. 7130. Л. 3-4. 4 ГАЯО. Ф.73. Оп. 1, д. 7259. Л. 4, 5, 14, 15. 5 ГАЯО. Ф. 73. Оп.1. Д. 7130. Л. 3-4. 6 ГАЯО. Ф.73. Оп. 1, д. 7259. Л. 4, 5, 14, 15. 7 ГАЯО. Ф. 73. Оп.1. Д. 7130. Л. 3-4. 8 ГАЯО. Ф.73. Оп. 1, д. 7259. Л. 4, 5, 14, 15. 9 ГАЯО. Ф. 73, Оп. 1.Д. 7267. Л. 7.

39

еще на 30 единиц1. 7 ноября 1903 г. для облегчения канцелярской работы в

полицейское управление вводятся должности столоначальника и регистратора2.

Создается фабричная полиция на Ярославской большой мануфактуре, Норской

мануфакутуре и некоторых других предприятиях3. Данные факты напрямую

связанны с растущим недовольством рабочих своим социально-экономическим

положением и развитием протестного движения, ростом преступности.

5 января 1906 г. из Департамента полиции в губернии Российской

империи была направлена телеграмма о необходимости представить сведения о

численности полицейских команд на местах. Согласно ответа Ярославского

губернатора от 21 января 1906 г. № 123 и от 1 февраля 1906 г. № 216 в

Ярославской губернии на дату составления документа имелись следующие

полицейские подразделения: в г. Ярославле на основании Высочайше

утвержденных мнений Государственного совета от 14 апреля 1887 г. и от

27 ноября 1903 г. имелись 108 городовых (в том числе 22 старших и 86

младших, также с разрешения Департамента полиции от 30 апреля 1891 года за

№ 1456, при фабрике Товарищества Ярославской Большой Мануфактуры были

учреждены 5 городовых (в том числе 1 старший и 4 младших), с содержанием

на средства Мануфактуры. Необходимо отметить, что во-первых, данное

полицейское формирование, по своей сути, являлось подразделением фабрично-

заводской полиции, в то же время создано оно было до выхода Закона от 1

февраля 1899 г. учреждавшего фабрично-заводскую полицию, во-вторых,

финансировалось подразделение за счет средств владельцев Мануфактуры. На

основании, Высочайше утвержденного 1 февраля 1899 г. мнения

Государственного Совета были учреждены в г. Ярославле 16 городовых, в том

числе 2 старших и 14 младших на фабриках Ярославской Большой

мануфактуры, Ганшина, Вахромеева и Дунаева. Указанные чины фабрично-

1 Дремков Н. В. Полицейские структуры и органы жандармерии Ярославской губернии в XIX

– начале XX в.: дис. … канд. ист. наук: 70.00.01. / Дремков Николай Владимирович.

Ярославль: 2010. – С. 159. 2 ГАЯО. Ф. 288. Оп.1. Д. 979. Л. 8. 3 ГАЯО. Ф. 906. Оп. 1. Д. 4. Л. 1–3.

40

заводской полиции денежное содержание получали за счет средств казны, а

квартирное довольствие за счет средств владельцев указанных предприятий1.

Таким образом, штат по городу Ярославлю составил 129 человек (в том числе

25 старших и 104 младших); в г. Рыбинске, на основании высочайше

утвержденного 14 апреля 1887 г. мнения Государственного Совета были

учреждены 40 городовых (в том числе 8 старших и 32 младших) и кроме того на

время навигации в период с 15 апреля по 15 октября дополнительно вводились

должности сверхштатных городовых (в том числе 4 старших и 16 младших).

Надо отметить, что указанные должности имелись в наличии и по окончании

навигации, сотрудники, как правило, продолжали исполнять свои служебные

обязанности, ввиду ежегодного введения 20 сверхштатных должностей в

полицейскую команду на зимний период, согласно постановлениям Рыбинской

городской Думы. Другими словами, сверхштатные должности действовали в

летний период, как должности для обеспечения общественного порядка в

период навигации, а в зимний период просто переводились для обеспечения

общественного порядка в городе Рыбинск. Весь штат Рыбинской полицейской

команды содержался на средства города2. Также, на основании, Высочайше

утвержденны, мнений Государственного Совета от 14 апреля 1887 г. и

1 февраля 1899 г., в других городах Ярославской губернии имелись следующие

полицейские команды: в г. Углич - 20 городовых (в том числе 4 старших, 16

младших), а также на фабрике Варгунина должность младшего городового с

содержанием из казны и правом на квартирное довольствие от владельцев

фабрики; в г. Ростове – 30 городовых ( в том числе 6 старших и 24 младших) с

содержанием от города, а также, два младших городовых на фабрике Кекина с

содержанием из средств казны с правом на квартирное довольствие от

владельцев фабрики, кроме того на основании «п. 4 Приложения к ст. 660 т. II

Св. Зак., Общ. Губ. Учр. Изд. 1892 г.» Министерством внутренних дел 5 мая

1901 г. утвержден штат полицейской команды г. Петровска Ростовского уезда в

1 ГАРФ. Ф.102. Д.2. Оп. 62-1905. Д. 10.ч. 120. Л. 1. 2 ГАРФ. Ф.102. 2-е делопроизводство. Оп. 62-1905. Д. 10.ч. 120. Л. 1 об.

41

составе 3 младших городовых с содержанием от города и с правом натурального

квартирного довольствия от города; в г. Романово – Борисоглебске 12

городовых (в том числе 2 младших 10 старших) с содержанием от города, а так

же на фабрике Романовской мануфактуры 3 должности городовых, в том числе,

один старший и два младших, с содержанием их средств казны с правом на

квартирное довольствие от владельцев фабрики; в г. Пошехонье –10 городовых

(в том числе 2 старших и 8 младших); в г. Мышкин – 6 городовых (1 старший и

5 младших); в г. Данилов – 10 городовых ( в том числе 2 старших, 8 младших); в

г. Любим – 7 городовых (1 старший и 6 младших); в г. Молога – 12 городовых (в

том числе 2 старший и 10 младших)1.

Указанные штаты полицейских чиновников были недостаточными для

губернии в условиях развивающегося социального напряжения. В частности,

Ярославский губернатор, в своем письме Министру внутренних дел от

21 февраля 1906 г., докладывал, что «коренное население Ярославской губернии

с каждым годом увеличивается»2. Губернатор указывает, что на момент

составления документа, население города Ярославля составляет 74 тыс. 825

человек, города Рыбинска – 28 тыс. 75 человек. Рост населения происходит за

счет притока рабочих на фабрики и заводы городов губернии, в транспортную

инфраструктуру и торговлю. К тому же, в результате сезонной миграции,

связанной с открытием в летние месяцы навигации по реке Волга, численность

населения г. Ярославля в припортовых местностях, увеличивается в 4 раза3. По

мнению губернатора, указанные процессы приводят к увеличению дел по

преступлениям и проступкам, в особенности мелких, что обуславливает рост

нагрузки на полицию. Губернатор отмечает, что имеющаяся штатная

численность полиции не соответствует численности такого крупного города, как

Ярославль, являющимся крупным узловым центром на пути из Москвы в

1 ГАРФ. Ф. 102. 2-е делопроизводство. Оп. 62-1905. Д.10. ч .120. Л. 12 13. 2 ГАРФ. Ф. 102. 2-е делопроизводство. Оп. 62-1905. Д.10. ч .120. Л. 8. 3 ГАРФ. Ф. 102. 2-е делопроизводство. Оп. 62-1905. Д.10. ч .120. Л. 9.

42

Архангельск и Санкт-Петербург и имеющим крупное высшее учебное заведение

– Демидовский юридический лицей1.

Согласно, направленного на имя Ярославского губернатора, письма

Министра внутренних дел от 23 марта 1906 г., численность штатов полиции

определяется из расчета 1 городовой на 400 человек населения для городских

поселений, численность жителей которых превышает 2 тыс. человек. При этом,

оклады денежного содержания устанавливались для старших городовых не

менее 275 рублей в год, для младших городовых не менее 215 рублей в год, а

также 25 рублей в год для приобретения обмундирования. Согласно,

Высочайше утвержденного 31 января 1906 г., мнения Государственного Совета,

23 марта 1906 г., Министром внутренних дел были утверждены новые штаты

полицейских команд Ярославской губернии. В соответствии с данным

нормативным правовым актом, была установлена следующая численность

полицейских команд в городах губернии: г. Ярославль – 176 (увеличение на 47

должностей), из них старших городовых – 35 (увеличение на 10 должностей),

младших – 141 (увеличение на 37 должностей); г. Данилов – 12 (увеличение на 3

должности) из них старших городовых 3 (увеличение на 1 должность), младших

– 8 (увеличение на 2 должности); г. Любим – 7 из них старших городовых – 1,

младших – 6; г. Молога – 14 (увеличение на 2 должности) из них старших

городовых – 2, младших – 12 (увеличение на 2 должности); г. Мышкин – 6 из

них старших городовых – 1, младших – 5; г. Пошехонье – 11 (увеличение на 1

должность), из них старших – 2, младших – 8 (увеличение на 1 должность); г.

Романово-Борисоглебск – 16 (увеличение на 4 должности), из них старших – 2,

младших – 14 (увеличение на 4 должности); г. Ростов – 32 (увеличение на 2

должности), из них старших – 6, младших – 26 (увеличение на 2 должности); г.

Петровск – 4 младших (увеличение на 1 должность); г. Рыбинск – 63 увеличение

на 23 должности) из них старших городовых – 12 (увеличение на 4 должности),

младших – 51 (увеличение на 19 должностей); г. Углич – 24 (увеличение на 4

1 ГАРФ. Ф. 102. 2-е делопроизводство. Оп. 62-1905. Д.10. ч .120. Л. 8 об.

43

должности), из них старших городовых – 4, младших – 20 (увеличение на 4

должности)1.

Уже непосредственно в период Первой русской революции, 1 января

1906 г. в районе Ярославской большой мануфактуры создается пятая

полицейская часть (в дополнение к уже имеющимся четырем)2.

Говоря о штатной численности полиции, необходимо сказать об

организации фабрично-заводской полиции в губернии. Ее формирование

являлось одним из путей увеличения численности полиции. Указанные

подразделения создавались на основании решений губернской власти и

утверждались Департаментом полиции МВД. Надо отметить, что местная власть

была заинтересована в создании подобных подразделений. Организуя

подразделения фабрично-заводской полиции, губернатор не был ограничен

выделяемыми кредитами на ее содержание. Согласно, Закона от 1 февраля

1899 г. «Об усилении полицейского надзора в районе промышленных

заведений»3, содержание чинов полиции должно было осуществляться за счет

казны, в то же время, допускалось введение должностей, содержание которых

осуществлялось за счет владельцев предприятий. В Ярославской губернии в

конце XIX – начале XX вв. данные формирования, имелись на фабрике

Ярославской большой мануфактуры, а также на фабриках Ганшина, Вахромеева

и Дунаева, на фабриках Варгунина в г. Углич, Кекина в г. Ростове, Романовской

мануфактуре в г. Романово-Борисоглебске и др. Всего в 1900 г. в губернии

имелось 27 таких должностей. Финансирование должностей осуществлялось

одновременно из казны и за счет владельцев предприятий4.

В результате введения Закона от 31 января 1906 г. ситуация изменилась.

Например, исходя из требовательных ведомостей на выдачу жалования чинам

фабрично-заводской полиции г. Ярославля за 1907, 1908 гг. в штате

1 ГАРФ. Ф.102. Д.2. Оп. 62-1905. Д. 10.ч. 120. Л. 6 об. 2 Балуева Н. Н. Ярославская большая мануфактура: страницы истории комбината «Красный

Перекоп», 1722–2002. – Ярославль: Нюанс. 2002. – С. 57. 3 ПСЗ. Собр. III. Т. XIX. № 16439. 4 ГАРФ. Ф.102. Д.2. Оп. 62-1905. Д. 10.ч. 120. Л. 1.

44

Ярославского городского полицейского управления числились 2 должности

полицейских надзирателей фабрично-заводской полиции, финансируемых за

счет средств казны1. Постановлениями Ярославского губернатора

утвержденных Департаментом полиции МВД от 30 марта 1906 г., 29 июля

1906 г., 12 сентября 1906 г., 23 ноября 1906 г.2, штаты полиции содержащихся за

счет частных средств и предприятий губернии постоянно увеличивались. В

архивных фондах имеются списки чинов полиции указанной категории.

Данных должностей в губернии к началу 1908 г. имелось 72. Из них

49 должностей относились к фабрике Ярославской большой мануфактуры, где

была создана отдельная полицейская часть, из которых 1 пристав, 1 урядник,

9 старших городовых, 26 младших городовых, 12 околоточных надзирателей.

Остальные должности распределялись по населенным пунктам губернии

следующим образом: Гаврилов - Ямская мануфактура – 5 должностей, в Новом

Поселке Ярославского уезда – 1 должность; при станции Ветка Московско-

Ярославско – Архангельской железной дороги – 1 должность; на Ростовской

фабрике Кекина – 1 должность; на фабрике Журавлева – в имении Абакумово

Рыбинского уезда – 1 должность; на фабрике Кузнецова Романово-

Борисоглебского уезда – 1 должность; на фабрике Волжской мануфактуры в

Мышкинском уезде – 1 должность; в имении Красавина в с. Жданово

Мышкинского уезда – 1 должность; в имении Мусина-Пушкина в Мологском

уезде – 1 должность; на заводе Понизовкина Даниловского уезда –

6 должностей; в г. Рыбинске в Северном Банке – 2 должности и Волжском

Коммерческом банке – 2 должности3.

Важным является то, что указанные полицейские чиновники

осуществляли свою деятельность непосредственно в среде рабочего населения,

выполняя профилактические функции. Их зона ответственности ограничивалась

1 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 970. Д. 997. 2 ГАЯО. Ф. 73, Оп. 2.Д. 420. Л. 25, Л. 93, Л. 137, Л. 202.

3 ГАЯО. Ф 288. Оп. 1. Д. 1126, Л. 1.

45

компактными группами населения, что позволяло более качественно

осуществлять борьбу, как с общими правонарушениями, так и с политическими.

Итак, увеличение штатной численности полиции на территории

губернии, в том числе, осуществлялось путем создания подразделений полиции

предприятий. При этом необходимо отметить, что в период событий, связанных

с революцией 1905-1907 гг. произошло резкое увеличение количества

сотрудников полиции содержащихся за счет частных средств и средств

предприятий губернии. Ввиду финансирования указанных подразделений из

внебюджетных источников, губернская власть с одной стороны не была

ограниченна средствами, выделяемыми центральной властью и стимулировала

владельцев предприятий для создания полицейских команд, с другой стороны,

эти подразделения входили в общую численность полиции в губернии, что

повышало эффективность ее деятельности.

Таким образом, отметим, что в Ярославской губернии в результате

революционных событий произошло увеличение штатной численности личного

состава полиции. Данное преобразование было осуществлено по всей губернии,

но наиболее значительным оно было в двух крупнейших промышленных

городах региона – Ярославле и Рыбинске. Это связанно, прежде всего, с

наличием здесь большого количество рабочего населения, а также учащейся

молодежи, являющихся важнейшими элементами противодействия власти в

ходе революционных событий.

Необходимо сказать и о денежном довольствии сотрудников полиции.

Его размер, с конца XIX в. до начала 1906 г., варьировался в зависимости от

местности от 168 до 193 рублей в год у старших городовых и от 132 до 150

рублей в год у младших городовых. Также, в зависимости от местности несения

службы, каждому выдавались деньги на обмундирование в размере 25 рублей и

при необходимости квартирные от 18 до 60 рублей в год1. Указанный размер

денежного довольствия в целом находился в пределах средней заработной

1 ГАРФ. Ф.102. 2-е делопроизводство. Оп. 62-1905. Д. 10.ч. 120. Л. 2 об.

46

платы рабочих губернии, которая составляла 120-130 рублей в год1, в

г. Ярославле 180 рублей в год2.

После утверждения мнения Государственного совета от 31 января

1906 г., жалование чинов полиции, во-первых, было унифицировано, то есть

было ликвидировано разнообразие в размере окладов денежного содержания

чинов полиции, во-вторых, указанное жалование было увеличено и составило

300 рублей в год для старших городовых и 240 рублей для младших3. При этом,

например, размер жалования рабочих Ярославской большой мануфактуры в

1906 году, в среднем был следующим: подавальщики 132 рубля 14 копеек в год,

ткачи 193 рубля 86 копеек в год, ленточники 193 рубля 84 копейки в год,

проборщики 197 рублей 37 копеек в год, банкаброшники 210 рублей 26 копеек в

год4. Надо отметить, что Ярославская большая мануфактура считалась самым

престижным предприятием г. Ярославля, где заработная плата и система

социального обеспечения была самой высокой в городе и губернии. Согласно

требовательных ведомостей, руководящий состав Ярославского городской

полиции в 1906 г. имел следующие размеры жалования: полицмейстер

960 рублей в год или 80 рублей в месяц, помощник полицмейстера 576 рублей в

год или 48 рублей в месяц, частный пристав 388 рублей в год или 32 рубля в

месяц5. А чиновники ярославского уездного полицейского управления получали

следующие размеры жалования: уездный исправник 900 рублей в год или

75 рублей в месяц, секретарь 305 рублей в год или 25 рублей 41 в месяц,

столоначальник 181 рубль 50 копеек в год и 15 рублей 12 копеек в месяц6.

Размер жалования полицейских урядников в начале XX в варировался от 420 до

1 Дремков Н. В. Полицейские структуры и органы жандармерии Ярославской губернии в XIX

– начале XX в.: дис. … канд. ист. наук. – Ярославль: 2010. – С. 157. 2 Смирнова Ю. Б., Шильникова И. В. История предпринимательства. Раздел «Мотивация

труда в российской промышленности (вторая половина XIX – начало XX в.)»: текст лекций /

Ю. Б. Смирнова, И. В. Шильникова. – Ярославль: ЯрГУ, 2005. – С. 64. 3 ГАРФ. Ф.102. Д.2. Оп. 62-1905. Д. 10.ч. 120. Л. 6 об. 4 Смирнова Ю. Б., Шильникова И. В. История предпринимательства. Раздел «Мотивация

труда в российской промышленности (вторая половина XIX – начало XX в.)»: текст лекций /

Ю. Б. Смирнова, И. В. Шильникова; Яросл. Гос. ун-т. – Ярославль: ЯрГУ, 2005. – С. 64. 5 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1, Д. 962. Л. 3. 6 ГАЯО. Ф. 290. Оп. 2. Д. 962. Л. 1.

47

480 рублей в год или 35-40 рублей ежемесячно, дополнительно выплачивались

фуражные средства составляющие 84 рубля в год1.

Таким образом, уровень заработной платы сотрудников полиции в

губернии, после проведенной реорганизации, был значительно выше, чем на

предприятиях региона, что делало службу в рядах губернской полиции

достаточно привлекательной. Данное обстоятельство являлось определяющим

для обеспечения комплектования должностей в подразделениях.

Надо отметить, что кадры ярославской полиции формировались из

достаточно квалифицированных работников. Например, уездные исправники и

их помощники в губернии все исключительно имели либо гимназическое

образование, либо военное, либо духовное, либо домашнее2. Согласно

формулярных списков, частные приставы в городах, становые приставы в

уездах, закончили либо трехклассные училища, либо духовные училища и

семинарии, либо учительские учебные заведения, а также прошли испытание в

учебном заведении на право занятия должности3. Это обстоятельство, было

следствием того, что, заработная плата у чинов полиции была в целом

достаточно высокой для Ярославской губернии, а во-вторых в губернии имелись

образованные кадры для привлечения к службе в полиции. Этому способствовал

и уровень образования в губернии, который в рассматриваемый период был на

высоком уровне. В начале XX в. губерния находилась на лидирующих позициях

по уровню образования. Так, в европейской части России по показателю

грамотности она занимала четвертое место, а среди губерний имеющих земства

первое. Например, среди новобранцев призванных в ряды армии в 1898 году

уровень грамотных был следующим: в Рыбинском уезде – 94,8 %, в Любимском

1 ГАЯО. Ф. 73. Оп.9. Д. 232, 233. Ф. 290. Оп.2. Д. 3. Л. 2-4. 2 Справочная книга Ярославской губернии на 1910 год. – Ярославль: Изд. Яросл. Губ. Стат.

Ком. 1910. – С. 7, 53, 62,72,80, 90, 98, 107, 117, 147 ; ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 986. Л. 3 об,

Л. 18об. Д. 987. Л. 201об, 205об. и др. 3 См. ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 986, 987, 988.

48

уезде – 91,8%, в Угличском – 98,4%1. Об этом говорит, например, тот факт, что

в бытность Ярославским губернатором Б. В. Штюрмера в губернии было

произведено обследования уровня начального образования. В результате

выяснилось, что 97% детей школьного возраста грамотны, более того, их

родители стремятся обеспечить им образование более высокого уровня. А,

например, в период празднования 100-летнего юбилея А. С. Пушкина, также в

результате обследования инициированного губернатором, выяснилось, что 2/3

детей и 1/3 взрослых известно кто такой А. С. Пушкин, в 1 тыс. 500 семей

крестьян имелось его полное собраниесочинений2. Общему уровню образования

способствовало и наличие разветвленной сети учебных заведений на

территории губернии. Так, в 1906 г. в Ярославской губернии имелось 542

учебных заведения с числом учащихся 25 тыс. 459 мужчин и 14 тыс. 813

женщин3. Среди учебных заведений можно назвать Демидовский юридический

лицей, Ярославское техническое училище и ремесленная школа имени

Н. П. Пастухова, Ярославский кадетский корпус, Техническое училище и

ремесленная школа М. Е. Комарова в г. Рыбинске, Новинская учительская

семинария в с. Новом, Рыбинская и Ярославская гимназии, Рыбинское

коммерческое училище, Рыбинское речное училище, Ростовская мариинская

женская гимназия, Ярославская и Мологская духовные семинарии и др.

Анализ формулярных списков сотрудников полиции г. Ярославля (всего

92) по состоянию на 1906 г. позволяет говорить о том, что из них имели высшее

образование 7 сотрудников, домашнее образование – 2, военное – 4, полное

среднее образование – 14, духовное – 16, шесть классов училища окончили – 11,

начальные училища окончили – 17, двухклассное училище – 10, грамотные –

1 История Ярославского края с древнейших времен до конца 20-х гг. XX века. /

А. М. Пономарев, В. М. Марасанова, В. П. Федюк и др.; отв. ред. А.М. Селиванов / Яросл.

гос. ун-т. – Ярославль. 2000. – С. 218. 2 Ярославские губернаторы. 1777-1917. Историко-библиографические очерки /

В. М. Марасанова, В. П. Федюк; отв.ред. А. М. Селиванов. – Ярославль: Ярославский

государственный университет, 1998. – С. 308. 3 ГАЯО. Ф 73. Оп. 1. Д. 7276. Л. 18.

49

131. Таким образом, 89 % личного состава полиции г. Ярославля, согласно

имеющихся формулярных списков, имели какое либо образование. Данное

положение, является достаточно необычным для рассматриваемого периода

времени. Например, в г. Пскове, из числа городовых лишь 4 из 22 имели какое –

либо образование2.

В конце XIX – начале XX вв. в источниках мы находим многочисленные

прошения, адресованные Ярославскому губернатору и полицмейстеру о

переводе из других регионов либо приеме на службу в полицию. Причем, на

должности претендуют, как лица, не связанные с полицейской службой, так и

полицейские чины, ходатайствующие о переводе в Ярославскую губернию3.

В данной связи надо сказать, что прием на службу осуществлялся в результате

достаточно жесткого конкурсного отбора. Например, на прошениях имеются

резолюции о необходимости проверки претендентов, на предмет

благонадежности, криминального прошлого, запрашивались необходимые

характеристики, выяснялся уровень образования. Причем, из числа

обратившихся с прошениями о приеме на службу 23 претендентов, в течении

июня – августа 1906 г. было принято только 4. Остальным было отказано ввиду

отсутствия должностей4.

Таким образом, в рассматриваемый период, кадровая ситуация в

ярославской полиции была положительной. Достаточно высокий уровень

заработной платы способствовал притоку желающих служить в полиции,

организации более качественного отбора на службу, а наличие широкой сети

учебных заведений обеспечивало возможность приема в полицию лиц с более

высоким уровнем образования.

Если говорить о втором направлении, выразившемся в структурных

изменениях полиции в виде создания специализированных подразделений по

1 ГАЯО. Ф. 288. Оп.1. Д. 957. Л. 1 – 123. 2 ГАПО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 42. Л. 2. 3 См. напр. ГАЯО. Ф. 79. Оп. 7. Д.1900. Л. 9; ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1 Д. 974. Л. 6; ГАЯО.

Ф. 288. Оп. 1. Д. 963. Л. 97. 4 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 974. Л. 6 – 63.

50

силовому противодействию нарушениям общественного порядка, то здесь, в

первую очередь, необходимо указать на создание в указанный период уездной

полицейской стражи. Необходимо отметить, что сама идея создания данного

вида подразделений была не новой. Например, во «Временных правилах

обустройстве полиции в городах и уездах губерний по общему учреждению

управляемых», введенных 25 декабря 1862 г. в бытность Министром

внутренних дел В. А. Валуева, говорится: «Учреждение полицейской конной

стражи в тех губерниях и уездах, где оной ныне не существует, представляется

ближайшему рассмотрению Министра внутренних дел»1. Осуществлял попытки

перевести идею полицейской стражи в практическую плоскость Министр

внутренних дел А. Е. Тимашев (9 марта 1868 г. - 27 ноября 1878 г.). Им был

подан в Государственный Совет проект «Об устройстве полиции и учреждении

полицейской стражи в губерниях, управляемых по общему учреждению»2. Все

же стоит отметить, что полицейская стража в тот период была создана лишь в

нескольких губерниях и являлась своеобразным экспериментом, правда

обусловленном ощущаемой необходимостью.

5 мая 1903 г. было высочайше утверждено мнение Государственного

Совета «Об учреждении полицейской стражи» (далее Закон о полицейской

страже)3. В соответствии данным нормативным правовым актом, в 1903 –

1905 гг. полицейская стража была введена в «крупных губерниях» Российской

империи, а в период с 1905-1908 гг. в прочих губерниях4. Всего в указанные

годы подразделения полицейской стражи были созданы в 46 губерниях. Данные

формирования, согласно ч. 1 Закона о полицейской страже, были

предназначены для «Охранения благополучия, общего спокойствия,

1 Российский государственный исторический архив (РГИА), Ф. 1286, Оп. 53, Д. 85, Ч. 1,

Л. 1 – 6. 2 РГИА, Ф. 1286. Оп. 53, Д.7. Л. 85-86. 3 Нижник Н. С., Гугасари Е. С. Министерство внутренних дел и проблемы

институционализации полицейской деятельности в Российской империи // Вестник Санкт-

Петербургского университета МВД России. № 1 (53). 2012. – С. 14. 4 ГАРФ. Ф. 110. Оп. 11. Д. 367а. Л. 6 об.

51

безопасности и порядка в местностях подведомственных местной полиции»1.

Основной задачей, ставившейся перед создаваемым подразделением, являлось

силовое противодействие нарушениям общественного порядка, в первую

очередь, массовых. В циркуляре МВД от 12 февраля 1906 г. указанно, что

полицейская стража «…есть прежде всего сила в руках губернаторов и уездных

исправников для подавления беспорядков и для прекращения разбоя в

губерниях и уездах, не прибегая к содействию войск и не отрывая последних от

прямых обязанностей»2. В пп. 1 и 2 Закона о полицейской страже указанно, что

«Уездная полицейская стража состоит из урядников и стражников. В каждой

волости состоят 1 урядник и необходимое количество стражников. Общее

количество стражников во всех вышеименованных губерниях определяется по

расчету не более 1 стражника на каждые 2500 душ обоего пола.»3. Управление в

подразделениях имела вид жесткой вертикали, которая также

регламентировалась в Законе о полицейской страже. Данное обстоятельство

указывает на необходимость организации военизированного органа с четким и

быстрым прохождением управленческих решений. Такая система, обычно,

используется в войсках для качественной организации действий подразделений

в боевых условиях, что косвенно подтверждает сложность криминальной

ситуации в рассматриваемое время. Так, в соответствии с п. 3 Закона о

полицейской страже, непосредственным начальником стражников является

урядник, верховное руководство полицейской стражей возложено на Министра

внутренних дел, на уровне губерний руководство осуществлялось

губернатором, на уровне уезда – уездным исправником, на уровне стана–

становым приставом, в отдельных поселениях приставам и надзирателями4.

Регламентировались и требования, предъявляемые к кадрам, набираемых в

полицейскую стражу. Это должны были быть русские, достигшие возраста

1 ПЗСРИ. Собр.3-е. Т. 23. № 22906. 2 Борисов А. В., Малыгин А. Я., Мулукаев Р. С. Российская империя. История полиции.

– М.: ЮНИТИ – ДАНА. 2014. – С. 335. 3 ПСЗ. Собр. III. Т. XXIII. № 22906. 4 ПСЗ. Собр. III. Т. XXIII. № 22906.

52

25 лет, физически здоровые. Преимущество отдавалось отставным военным

нижних чинов. Для лиц, претендующих на должности урядников,

устанавливались требования «умения составлять протоколы» и знакомства со

службой полиции, а для стражников «умение читать и писать и общее

достаточное развитие…»1. В полицейскую стражу не принимались лица

«состоявшие под следствием и судом, равно понесшие наказание за преступные

деяния, влекущие за собой тюремное заключение, а также состоящие в разряде

штрафованных»2.

В период наибольшего подъема революционного движения происходят

изменения и в структуре уже самой полицейской стражи. Так, в феврале 1906 г.

данные формирования были переданы в строевом отношении в подчинение

Отдельного корпуса жандармов. На последних возлагались обязанности по

обучению конных стражников приемам верховой езды, обращению с оружием.

Руководители губернских жандармских управлений одновременно становились

инспекторами полицейской стражи3. Таким образом, стража стала

подразделением общей полиции находящимся под прямым руководством

полиции политической.

Полицейская стража была частично конной. Это объяснялось целым

рядом причин. Во-первых, конные формирования были значительно мобильней,

что позволяло оперативно перемещать подразделения из одного места в другое,

не прибегая к каким - либо иным средствам транспортировки, во-вторых,

конные полицейские могли более эффективно осуществлять разведку

оперативной обстановки, в-третьих, конные подразделения являлись более

эффективными при пресечении беспорядков4.

1 ПСЗ. Собр.III. Т.XXIII. № 22906. 2 Чудакова М. С. Противостояние. Политический сыск дореволюционной России

1880-1917 гг. – Ярославль: Ярославский государственный педагогический университет

им. К. Д. Ушинского, 2003. – С. 315. 3 Борисов А. В., Малыгин А. Я., Мулукаев Р. С. Полиция Российской империи: монография.

– М.: ЮНИТИ – ДАНА, 2014. – С.198. 4 См. Царизм в борьбе с революцией 1905-1907 гг. / Сборник документов под ред. А.

К. Дрездена. – М.: Государственное социально-экономическое издательство, 1936. – С. 54.

53

В Ярославской губернии подразделения уездной полицейской стражи, в

соответствии с ч. IV Высочайше утвержденного мнения Государственного

совета от 5 мая 1903 г., появились в 1905 г.1 В 1906 г., согласно рапорта

генерала для особых поручений при Министре внутренних дел, генерал-майора

Шабельского, осуществившего в сентябре 1906 г. и в октябре 1909 г. проверки

полицейской стражи, в Ярославской губернии имелось 179 конных и 372 пеших

штатных должностей стражников. Указанные должности в 1906 г. были

распределены на 5 отрядов конной стражи: в Ярославле – 40 человек, Ростове –

5 человек, Рыбинске – 29 человек, Угличе – 6 человек, Пошехонье – 10 человек

и 13 отрядов пешей стражи: в Ярославле – 73 человека, Великом Селе – 30

человек, Ростове – 26 человек, Рыбинске – 52 человека, Угличе – 21 человек,

Мышкине – 20 человек, Мологе – 40 человек, Пошехонье – 40 человек, Любиме

– 15 человек , Данилове – 20 человек, Романово-Борисоглебске – 25 человек2.

Значительный контингент полицейской стражи был сформирован в

Ярославском уезде. Согласно, имеющихся источников, здесь было 104 пеших

стражника и 40 конных, а также 18 урядников, распределенных на 4 отряда

пешей стражи и 2 конной3.

К 1909 г. общая штатная численность уездной полицейской стражи не

изменилась и составляла 551 стражник. Однако, изменилось соотношение

пеших и конных стражников в сторону увеличения численности последних до

409 должностей, оставшиеся 142 должности оставались пешими. Данные

преобразования были осуществлены на основании распоряжения Ярославского

губернатора от 7 апреля 1908 г. № 11394.

Основными функциями полицейской стражи в Ярославской губернии

были охрана банков, казначейств, сопровождение арестантов для водворения их

на места жительства, а также осуществление помощи общей полиции в

1 ГАРФ. Ф. 110. Оп. 11. Д. 367а. Л. 6 об. 2 ГАРФ. Ф 110. Оп. 11. Д. 249. Л.20. 3 ГАЯО. Ф. 73. Оп. 1. Д. 7267. Л. 93. 4 ГАРФ. Ф. 110. Оп. 11. Д. 664. Л. 2.

54

выполнении их обязанностей1. Судя по докладам Ярославского губернатора от

21 марта 1906 г., своими прямыми обязанностями по противодействию

массовым беспорядкам, полицейская стража использовалась не очень часто.

Например, за 3 месяца 1906 г. она использовалась три раза. При этом губернатор

пишет, что указанное применение было достаточно эффективным. Уже само

появление стражников дисциплинировало людей и не приходилось применять

оружие2.

Достаточно большое внимание в отрядах стражи уделялось обучению.

Оно осуществлялось старшими стражниками под наблюдением уездных

исправников, а общее руководство инспектором стражи – начальником

Ярославского губернского жандармского управления. Стражников обучали

верховой езде, обращению с оружием, стрельбе. По мнению генерал-майора

Шабельского, с точки зрения профессиональной подготовки, лучшими отрядами

признаны Ярославский, Угличский, Пошехонский и Любимский3.

Стражники были вооружены шашками, винтовками системы «Бердана»,

причем у конных стражников винтовки, как правило, были драгунского образца.

Из специальных средств у стражников имелись нагайки4.

Важной отличительной особенностью стражников, была их большая

схожесть с армейскими подразделениями, своеобразная «военнизированность».

Данное обстоятельство было вызвано задачами, стоящими перед этим видом

подразделений по противодействию массовым беспорядкам. Стражники

должны были проживать в помещениях казарменного типа.

Подразделения полицейской стражи обладали достаточно хорошей

мобильностью и могли использоваться для усиления полицейских

подразделений в местах губернии отличных от места их постоянной

дислокации. Например, в рапорте Ярославского уездного исправника

губернатору, датированном 1906 годом, читаем: «в соответствии с вашим

1 ГАРФ. Ф 110. Оп. 11. Д. 249. Л. 21. 2 ГАРФ. Ф.110. Оп. 11 Д. 146. Л. 2. 3 ГАРФ. Ф. 110. Оп. 11. Д. 664. Л. 5 об. 4 ГАРФ. Ф 110. Оп. 11. Д. 249. 20 об.

55

распоряжением отправился конный отряд стражников из вверенного мне уезда в

числе 20 человек вместе с шашками и винтовками в г. Мологу «для пополнения

мологского отряда стражников»1. Принимали участие объединенные отряды

стражников в разгоне демонстраций рабочих в ноябре – декабре 1905 г.,

подавлении крестьянских выступлений в Пошехонском, Угличском, Ростовском

уездах и т. д.2

В конце 1905 года (декабрь) руководство одного из крупнейших

промышленных предприятий Ярославля – Ярославской большой мануфактуры

обратилось к губернатору и военному министру с просьбой увеличить штат

полиции на предприятии на 40 человек нижних чинов и 3 офицеров (1 пристав и

2 околоточных надзирателя), а также прислать на предприятие солдат

(батальона пехоты) в количестве 400 человек, и 200 казаков. При этом, все

расходы по содержанию такого большого контингента предприятие брало на

себя3. Охрана общественного порядка на указанном предприятии

осуществлялось подразделениями фабрично-заводской полиции4. Надо

отметить, что в период лета-зимы 1905 гг. то есть наибольшего подъема

массовых выступлений в стране, на предприятиях Ярославской губернии

подобного не отмечается. Имели место разовые акции, основным вопросом на

которых был вопрос об увеличении заработной платы. Полиция контролировала

ситуацию. В докладах полицейских чиновников имеются сведения об усилении

недовольства среди рабочих, попытках спровоцировать их на противоправные

выступления, которые своевременно пресекаются. Таким образом, вопрос об

усилении полицейской команды ставился исключительно в профилактических

целях, дабы не допустить беспорядков. Губернатор, заручившись поддержкой

руководства предприятия, выступал в данном случае инициатором данного

процесса, что еще раз подтверждает стремление властей губернии не допустить

1 ГАЯО. Ф.73. Оп.1. Д. 7267. Л. 187. 2 ГАЯО. Ф. 912. Оп. 1. Д. 12. Л. 249, 250. 3 ГАЯО. Ф.73. Оп.4. Д.4498. Л. 242. 4 См., например: ГАЯО. Ф.290. Оп. 2. Д. 29. Л. 1; и др.

56

негативного развития ситуации посредством увеличения численного состава

губернской полиции.

Вариантом решения проблемы на Ярославской большой мануфактуре

явилось создание там отряда полицейской стражи. Проект предусматривал

введение довольно большого штата. Так, предполагалось введение 203

должностей, в состав которых входили руководитель стражи, 10 урядников, 192

стражника (казака). Стражники получали лошадей, которых перевозили из

Оренбурга. А общий бюджет подразделения составлял 78000 рублей в год1.

Дополнительно произошло усиление подразделения фабрично-заводской

полиции на мануфактуре, чины которой были вооружены винтовками2.

Таким образом, в результате революционных событий начала XX в.,

роста социального напряжения, политической и общеуголовной преступности, в

Ярославской губернии в рамках общегосударственной политики происходила

реализация мероприятий, направленных на увеличение штатной численности

подразделений полиции и создания специализированных подразделений по

противодействию массовым нарушениям общественного порядка в виде

подразделений уездной полицейской стражи. В Ярославской губернии

указанные подразделения создавались, в первую очередь, с профилактической

целью. Присутствие стражников, как военизированной силы на стороны

государства, позволяло удерживать ситуацию в правовых рамках.

Особенностью, создания уездной полицейской стражи в губернии является

создание достаточно большого ее подразделения на Ярославской большой

мануфактуре. Указанное подразделение было создано в рамках проводимых

мероприятий по увеличению штатной численности полиции за счет

негосударственных средств финансирования.

Третье направление, предусматривало создание специализированных

подразделений по раскрытию уголовных преступлений – сыскных отделений.

1 ГАЯО. Ф. 73. Оп. 4. Д. 4498. Л. 247, 247 об. 2 Ярославские губернаторы. 1777-1917. Историко-библиографические очерки /

В .М. Марасанова, В. П. Федюк; отв.ред. А. М. Селиванов. – Ярославль: Ярославский

государственный университет, 1998. – С. 340.

57

Согласно данным министерства юстиции, недостаточный уровень

розыскной работы со стороны полиции приводил к тому, что каждый год в

среднем 31 % уголовных дел прекращалось1. В то же время, опыт работы

специализированных сыскных подразделений в ряде крупных городов указывал,

что данная ситуация там была значительно лучше.

Вопрос борьбы с общеуголовной преступностью обсуждался в

Государственной Думе. При этом было отмечено, что «состояние сыска в

Империи представляет собою, несомненно, прямую опасность во время столь

быстрого роста преступности»2. На основании анализа сложившейся ситуации,

было признано необходимым, организовать специализированные сыскные

подразделения. После изучения организации сыскной работы в Европе, а также

отечественного опыта, 6 июля 1908 г. был введен Закон «Об организации

сыскной части». Согласно, данного документа, в составе полицейских

управлений городов вводились «сыскные отделения четырех разрядов для

производства розыска по делам общеуголовного характера»3. При этом,

сыскные отделения входили в состав именно городских полицейских

управлений. Таким образом, по мнению ряда исследователей, была затруднена

деятельность по взаимодействию полиции в уездах и в губернских центрах4.

Для координации деятельности местных органов сыскной полиции в

Департаменте полиции Министерства внутренних дел было создано 8-е

Делопроизводство.

В Ярославской губернии, в составе полицейского управления было

создано сыскное отделение для производства розыскных мероприятий по

«делам общеуголовного свойства»5.

1 Ярославские губернаторы. 1777-1917. Историко-библиографические очерки /

В. М. Марасанова, В. П. Федюк; отв.ред. А. М. Селиванов. – Ярославль: Ярославский

государственный университет, 1998. – С. 340. 2 Борисов А. В., Малыгин А. Я. Мулукаев Р. С. Три века российской полиции. – М. 2016.

– С. 357. 3 Полиция России. Документы и материалы 1718-1917 гг. – Саратов. 2002. С. 301. 4 Борисов А. В., Малыгин А. Я., Мулукаев Р. С. Три века российской полиции. – М. 2016.

– С. 357. 5 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 1084. Л. 5.

58

Ярославское сыскное отделение было создано 8 июля 1908 г. В

соответствии с ч. II указанного Закона, Ярославское сыскное отделение

относилось к III разряду. Согласно штатам, предусмотренным в Законе, в состав

отделения должны были входить 11 должностей, включая начальника

отделения, его помощника, 3 полицейских надзирателей и 6 городовых1. В

реальности, на момент создания штатная численность была несколько меньшей.

Во главе созданного подразделения стоял начальник, который назначался и

увольнялся по согласованию губернатора и прокурора окружного суда. В штат

отделения в момент его создания входили 3 полицейских надзирателя и 4

городовых. Надо отметить, что штаты отделения расширялись, и к 1916 г.

Ярославское сыскное отделение включало 15 человек: начальник отделения,

помощник начальника отделения, заведующий регистратурой, 11 полицейских

надзирателей (из них второго разряда 9)2. Первым начальником Ярославского

сыскного отделения был назначен Павел Андреевич Цыбакин3.

Ярославское сыскное отделение просуществовало предположительно до

1917 г., точной даты упразднения в документах не имеется. По всей видимости,

данная структура была ликвидирована в феврале-марте 1917 г. когда взамен

упраздненного полицейского управления была создана Ярославская

гражданская милиция4.

Надо сказать, что помимо традиционной для органов уголовного сыска

деятельности по раскрытию преступлений, таких как, кражи, убийства,

поджоги, Ярославское сыскное отделение, начиная с момента создания, активно

привлекалось к мероприятиям по сыску политическому. Например, в течении

1908 – 1910 гг. через Ярославское губернское жандармское управление в

полицию направлялись большое количество отношений и ориентировок по

1 Развитие организационно-правовых основ управления полицией России в XVIII – начале

XX века. учебное пособие. – М. 2002. – С. 122-125. 2 ГАЯО. Ф. 927. Оп. 1. Д. 330. 3 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д . 986. Л. 10. 4 Ярославское сыскное отделение, г.Ярославль Ярославской губернии. 1908-1917 гг.//

Интернет портал архивной службы Ярославской области: сайт. Ярославль, 2016. URL:

http://www.yar-archives.ru/web-archive/index.php?act=fund&fund=25055

59

розыску политических преступников, политически неблагонадежных гражданах

и установлению за ними негласного наблюдения, проведению мероприятий по

противодействию незаконному изготовлению типографской продукции.

Практически во всех случаях исполнение указанных документов поручалось

ярославскому полицмейстеру, уездным исправникам и начальнику сыскного

отделения. Так, в 1908 г. таких поручений было – 43, в 1909 г. – 52, в 1910 г. –

481.

Представляется правильным отметить тенденцию, которая

прослеживается на протяжении всего периода революции и которая в

дальнейшем имела место на протяжении долгих лет. Речь идет о постепенном

сращивании функций общей и политической полиции. Данная тенденция

отражает изменение в содержании деятельности полиции, характерное для

периода революционных событий Еще в проектах реформ полиции,

предлагавшихся в начале XX в., вопрос о слиянии Отдельного корпуса

жандармов и общей полиции в одну структуру присутствует неизменно.

Например, в проекте полицейской реформы, разрабатываемой комиссией под

председательством А. А. Макарова – товарища министра внутренних дел в

1906 г., одним из важных, рассматривался вопрос об объединении общей

полиции с Отдельным корпусом жандармов, как на общегосударственном, так и

на местном уровне2. Согласно проекту реформы, инициированной министром

внутренних дел П. А. Столыпиным, предполагалось введение в местностях

Российской Империи специальных должностей помощников губернаторов по

полиции, которым предполагалось подчинить, как общую полицию, так

жандармов и охранные отделения, а также земскую стражу3. Данный вектор

развития полицейской системы объясняется наличием революционной ситуации

в стране, когда опасность разрушения государства превалирует. Именно

1 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 835. Л. 1 – 296. 2 Курлов П. Г. Конец русского царизма: воспоминания бывшего командира корпуса

жандармов.– М., Пг: Гос. изд-во,1923. – С. 117-118. 3 Объяснительная записка к проекту схемы организации Государственной стражи в России.

ГАРФ. Ф. 102. Оп. 261. Д. 203.

60

поэтому правоохранительные органы должны были быть консолидированы для

противодействия негативным проявлениям. Причем, в данной консолидации,

ведущими, применительно к рассматриваемому периоду, стали именно органы

политической полиции. Произошел своеобразный крен, когда вся система

правоохраны, так или иначе направлена на противодействие революционному

движению. В этой связи, можно говорить о появлении новой функции общей

полиции, а именно содействие политическому сыску. Согласно ст. 170 – 185

Устава предупреждения и пресечения преступлений определены обязанности

общей полиции в сфере «предупреждения восстаний и возмущений»,

«предупреждения измены». В частности, полиция обязана была следить «чтобы

никто в противность должного послушания законным властям ничего не

предпринимал», противодействовать «бунту и измене против государства». При

выполнении указанных обязанностей полиция могла применять различные

меры, такие как наблюдение, аресты, обыски1.

В Ярославской губернии, в период, непосредственно предшествующий

началу революции, общая полиция выполняла достаточно большой объем

работы по противодействию политической преступности. В соответствии с

указанием Ярославского губернатора от 20 января 1903 г. служащим городской

и уездной полиции губернии предписывалось «оказывать всяческое содействие»

органам политического сыска в выявлении и пресечении антигосударственной

пропаганды, ликвидации нелегальной издательской деятельности, выявлять и

составлять списки неблагонадежных граждан2. В указаниях Ярославского

губернатора в адрес Ярославского полицмейстера, упоминается о

необходимости наблюдения за неблагонадежными гражданами «дабы пресекать

«измену, бунт и возмущение»3.

Мероприятия по политическому сыску чинами общей полиции

осуществлялись достаточно в большом объеме. Здесь надо отметить

1 СЗРИ. Изд. 1857. Т. XIV. Ст. 170 – 185. – С. 33 – 35. 2 ГАЯО. Ф. 73. Оп. 1. Д. 240. Л. 160 – 161. 3 ГАЯО. Ф. 73. Оп. 4. Д. 4490. Л. 157, 206, 345.

61

определенное своеобразие, присущее ситуации в Ярославле, где наблюдалась

даже некоторая борьба за право вести политический розыск, вызванная в том

числе, чисто меркантильными интересами. Например, назначенный в сентябре

1904 г. начальником розыскного пункта (позднее охранного отделения) в

Ярославль, ротмистр В. М. Немчинов, в своем донесении начальнику

губернского жандармского управления описывал ситуацию так, что делом

политического розыска в 1904 г. «ведала исключительно местная полиция

руководимая бывшим полицмейстером»1. Он же говорит о том, что в

подчинении у полицмейстера имелся чиновник, который помимо своих

непосредственных обязанностей занимался и «делом политического розыска,

совместно с переодетыми в статское платье городовыми, исполняющими

функции агентов наружного наблюдения». В документе также говорится, что

сотрудники общей полиции были заинтересованы финансово в осуществлении

политического розыска, так как получали крупные денежные вознаграждения за

ведение указанной деятельности от руководства ярославских предприятий, в

особенности от администрации Ярославской большой мануфактуры. В данных

обстоятельствах сотрудники общей полиции активно противодействовали

осуществлению своих функций сотрудникам охранного отделения. Дело

доходило даже до того, что полицейские отгоняли филеров политической

полиции от домов, за которыми последние вели наблюдение. Агенты из числа

общей полиции были, например, внедрены в состав рабочих Ярославской

большой мануфактуры. На предложение Немчинова о внедрении своих агентов,

руководство мануфактуры ответило отказом, мотивируя это тем

обстоятельством, что агенты на мануфактуре по просьбе полицмейстера уже

внедрены и что на них расходуются большие деньги. Ситуация несколько

изменилась после смены руководства местной полиции и назначения в 1905 г.

полицмейстером Н. В. Волкова, который описанную конфронтацию прекратил и

1 Ярославская старина: Временник Ярославского губернского архива. Вып. 1. – Ярославль:

1924. – С. 64.

62

стал оказывать содействие политической полиции1. В то же время,

противостояние не было ликвидировано окончательно. В 1907 г. при

инспектировании Ярославской губернии ротмистром Васильевым –

помощником начальника Центрального (московского) отделения по охранению

общественной безопасности, данная тема вновь была поднята. Чиновник

встретился с губернатором Римским-Корсаковым и передал последнему письмо

директора Департамента полиции, где вновь обращается внимание на факты о

самостоятельном ведении политического розыска чинами ярославской общей

полиции, и получение финансовой поддержки от предпринимателей2. В своем

докладе, датированным 14 ноября 1907 г., ротмистр Васильев констатирует, что

указанная проблема действительно имеет место быть, и что губернатор

предпринимает усилия для ее урегулирования, констатирует он и факты

получения денег чинами полиции3. В то же время, не смотря на некоторое

противостояние правоохранительных органов, имевшее место в промышленном

Ярославле, есть и многочисленные примеры сотрудничества в губернии. Так, в

источниках после указанного периода мы находим значительное количество

свидетельств данного положения. Сотрудники общей полиции осуществляли

выявление случаев хранения запрещенной политической литературы,

осуществляли аресты лиц ее распространявших4, задерживали лиц,

осуществляющих революционную деятельность5, противодействовали

антигосударственной пропаганде среди рабочих6, осуществляли выявление

нелегальных типографий7 и т. д.

В сельской местности роль общей полиции в политическом сыске видна

наиболее отчетливо по причине того, что специальных органов по данному

направлению деятельности в лице жандармских управлений или охранных

1 Там же. – С. 65. 2 ГАРФ. Ф. 280. Оп. 1. Д. 3006. Л. 70, 71. 3 Чудакова М. С. Противостояние: политический сыск дореволюционной России. –

Ярославль: Ярославский государственный университет им. К. Д. Ушинского. 2003.– С. 193. 4 ГАЯО. Ф.906. Оп. 2. Д. 2а. Л. 164. 5 ГАЯО. Ф. 906. Оп. 4. Д. 490. Л. 8. 6 ГАЯО. Ф. 906. Оп. 2. Д. 2а. Л. 115 – 116. 7 ГАЯО. Ф. 912. Оп. 1. Д. 31. Л. 574.

63

отделений здесь не было. Обязанность по организация политического сыска,

приобретение агентуры в сельской местности возлагалось, прежде всего, на

уездного исправника, то есть чиновника общей полиции1. Основной упор при

этом делался на, так называемую, вспомогательную агентуру, то есть людей

непосредственно проживающих на той или иной территории. Причем, согласно

имеющихся документов, указанный институт стал наиболее активно

формироваться после Первой русской революции 1905-1907 гг. Наибольшего же

развития он получил в 1908 –1910 гг2. И это не случайно. Именно в условиях

революции пришло понимание необходимости контроля настроения народных

масс с целью своевременной профилактики и предотвращения негативных

политических проявлений. Развитие агентуры в уездах происходило по

инициативе губернских жандармских органов. Так, начальником Ярославского

губернского жандармского управления были организованны особые занятия с

чиновниками уездных органов общей полиции в лице становых приставов о

правилах и особенностях политического сыска для получения более

развернутой и полной информации об организации преступных сообществ. В

частности, предлагалось, чтобы урядники на местах вербовали вспомогательных

агентов из числа чиновников почты, сельских и волостных писарей, мелких

лавочников. Указанную категорию агентуры главный жандарм губернии

именует «приятелями урядников» и, по его мнению, они должны были

своевременно ставить в известность о различных «брожениях среди крестьян», а

также, иных нежелательных политических проявлениях3. Следующей более

качественной категорией агентуры были секретные агенты, вербовка которых

должна была осуществляться лично становыми приставами или, в

исключительных случаях, их доверенными лицами4. Вербовку данных агентов

предлагалось осуществлять из лиц, которые по своему развитию и личным

1 Чудакова М. С. Роль сельской агентуры в деятельности органов политического сыска

России. / Государственная власть и крестьянство в XX - начале XXI века: сборник статей.

Ч. I. – Коломна: Коломенский государсвенный педагогический институт. Ч. 1. 2007. – С. 44. 2 Там же. – С. 41. 3 ГАЯО. Ф. 912. Оп. 1. Д. 292. Л.38, 38об. 4 ГАЯО. Ф. 912. Оп. 1. Д. 292. Л.38, 38об.

64

способностям, а также положению контактируют с различными слоями

населения и имеют возможность получать информацию о жизни, мыслях,

разговорах народной массы.

Агенту присваивался псевдоним, с помощью которого он подписывал

свои донесения и расписывался за получение денежного вознаграждения.

Каждые три месяца, а в случае необходимости чаще, агент обязан был иметь

личные встречи с чинами полиции. На становых приставов в уездах возлагалась

обязанность докладывать все имеющие значение сведения уездному

исправнику, который в свою очередь докладывал их начальнику губернского

жандармского управления. За достоверные и полезные сведения агент получал

вознаграждение в размере от 1 до 15 рублей1. Судя по имеющимся архивным

источникам, уездные исправники, становые приставы и урядники взялись за

данное направление работы очень ответственно. Это объясняется, наличием с

одной стороны, денежной заинтересованности, получением дополнительных

финансовых средств для содержания агентуры, с другой стороны требованиями

со стороны руководства губернии. Количество агентуры выросло значительно.

Так, в 1910 г. в непосредственно при Ярославском губернском жандармском

управлении имелось в наличии 6 завербованный представителями общей

полиции агентов, которые «обслуживали» помимо г. Ярославля, иные местности

губернии2. В 1912 г. количество агентов, завербованных сотрудниками «общей

полиции» г. Ярославля выросло до 493. В это же время (1910-1912), например, в

Романово-Борисоглебском уезде Ярославской губернии вспомогательных

агентов было 42, в Даниловском уезде –134, в Мологском уезде – 28, в

Козинской и Пречистенской волостях – 145. В данной ситуации Ярославское

губернское жандармское управление даже указывало на необходимость

1 ГАЯО. Ф. 912. Оп. 1. Д. 292. Л.38, 38об. 2 ГАЯО. Ф. 906. Оп. 5. Д. 7. Л. 3. 3 ГАЯО. Ф. 906. Оп.5.Д.7.Л. 20-22об. 4 ГАЯО. Ф. 906. Оп.2.Д.55.Л.6,13,16. 5 ГАЯО. Ф. 912. Оп. 1 .Д. 297. Л. 67.

65

ограничения количества агентуры вербуемой уездной полицией числом не

более 101.

К функциям политического сыска, осуществляемым общей полицией

губернии, относятся также такие мероприятия, как составление списков лиц,

которые были объявлены в политический розыск, находившихся под гласным и

негласным наблюдением по политической направленности проведение

мероприятий по установлению их места нахождения2, выдача специальных

свидетельств о благонадежности лицам, претендующим на должности

чиновников3, непосредственное участие в разгоне уличных беспорядков и

демонстраций4.

Таким образом, в период событий, связанных с революцией 1905-1907 гг.

в Ярославской губернии отмечается тенденция к расширению функций

политического сыска, возлагаемых на общую полицию. Указанная деятельность

регламентировалась, как нормативными правовыми актами центральной власти,

так и местными предписаниями, издаваемыми Ярославским губернатором. В

городах эти функции осуществлялись совместно с органами политической

полиции, в сельской местности практически весь объем политико-сыскных

обязанностей, включая вербовку агентуры, возлагался на представителей общей

полиции. Специфической особенностью Ярославской губернии явилось то

обстоятельство, что в губернии, прежде всего в крупных городах, возникло

своеобразное противостояние и соперничество за право осуществления функции

политического сыска между общей полицией и подразделениями политической

полиции

Надо сказать, что принимаемые меры со стороны властей губернии в

принципе имели результаты. Ярославский губернатор А. А. Римский-Корсаков,

занимавший этот пост на протяжении всего периода революции 1905 – 1907 гг.,

так писал о деятельности полиции в этот период: «Бдительность полиции

1 ГАЯО. Ф. 912. Оп.1. Д. 297. Л. 68. 2 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 2. Д. 979. Л. 28. 3 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 928. Л. 1. 4 ГАЯО. Ф. 73. Оп. 7. Д. 763, 764, 765, 766, 784, 785, 788 и др.

66

создавала крайне неблагоприятную почву для преступных выступлений,

благодаря чему и представилась возможным управлять губернией, не вводя

положения о чрезвычайной охране»1. Так, по росту преступности регион

занимал 20 место из 50 в европейской части России. Данный показатель

является достаточно позитивным, учитывая расположение губернии, во-первых,

на железнодорожном пути связывающим Санкт-Петербург и Москву, во-

вторых, близость второй столицы. Но и здесь необходимо отметить рост прежде

всего по такому распространенному показателю, как кражи, грабежи и

снижение уровня показателей преступности по многим другим направлениям2.

Не приобрели массового характера и выступления рабочих в течении первых 9

месяцев 1905 г. Данный показатель в исследовательской литературе обычно

характеризуется размахом стачечного движения. Например, Ярославская группа

РСДРП на своем совещании в январе 1905 года констатировала, что начать

стачку в Ярославле не представляется возможным3. Показательно, что

крупнейшее предприятие губернии Ярославская большая мануфактура в

указанный период также не бастовало. Всего в течении первых двух месяцев

революции в стачках участвовало 13 % рабочих губернии, а в период с марта по

сентябрь 1905 года бастовало лишь 2%. Это время подъема рабочих

выступлений в соседних губерниях. В мае 1905 г. разгорелась стачка в

Иваново-Вознесенске, в июле того же года объявлена общегородская стачка, в

наиболее близкой к Ярославлю, Костроме. В целом по стране за первые 3

месяца 1905 года в России бастовали 1 млн. человек, а за 9 месяцев чуть

меньше 2 млн. человек. Бастовали крупнейшие столичные заводы –

Путиловский, Обуховской, Балтийский4. В это же время, по данным полиции, в

1 Ярославские губернаторы. 1777-1917. Историко-библиографические очерки /

В. М. Марасанова, В. П. Федюк; отв. ред. А. М. Селиванов. Ярославский государственный

университет. 1998. – С. 350. 2 Козлова Л. В. криминогенная ситуация, как фактор социальной напряженности в России в к.

XIX – начале XX в. (по материалам Ярославской губернии) // Тезисы докладов 6-й

конференции молодых ученых / ЯГПУ им. К.Я. Ушинского. Ярославль. 1998. Ч. 1. – С. 196. 3 Вперед. 1905. 23 марта. № 13. 4 Иерусалимский Ю. Ю., Марасанова В. М. Первая Российская революция 1905-1907

годов: учебное пособие. Яросл. гос. ун-т. – Ярославль: ЯрГУ, 2006. – С. 42.

67

Ярославской губернии, отмечается лишь некоторый подъем стачечного

движения с февраля 1905 г. В документах упоминается, например, о стачках на

заводах Смолякова в г. Ярославле, Гаврилов-Ямской мануфактуре, Ростовской

мануфактуре. Всего в течение января – сентября 1905 г. на всей территории

губернии произошли 21 стачка, с количеством участников 17 тыс. 1 Однако,

указанные стачки имели локальный и непродолжительный характер,

проводились под наблюдением полиции2. В этот же период на территории,

например, Владимирской губернии количество стачек превысило 200, а

количество бастующих только в одном Иваново–Вознесенске составило 32 тыс.

человек3. Во многом, такое положение объяснялось, в том числе, мерами,

принятыми ярославской губернской властью по организации полиции,

увеличением ее штатной численности и обеспеченности, перераспределением

функций в сторону увеличения доли общей полиции в политическом сыске

и т. д.

Итак, события, связанные с революцией 1905-1907 гг. стали во многом

своеобразным катализатором преобразований происходивших в системе общей

полиции. В период и после Первой русской революции в организации и

деятельности общей полиции Ярославской губернии произошли изменения,

вызванные обострениями социального противостояния и ростом преступности,

осуществляемые по трем основным направлениям: увеличение штатной

численности и материального обеспечения подразделений; создание

специализированных военизированных подразделений по противодействию

массовым нарушениям общественного порядка (уездная полицейская стража);

организация специальных подразделений по раскрытию уголовных

преступлений (сыскные отделения). Спецификой указанных преобразований в

Ярославской губернии было то, что, во-первых, уровень материального

1 Марасанова В. М. Ярославский край к конце XIX – начале XX века: текст лекций. –

Ярославль: ЯрГУ. 1996. – С. 32. 2 Там же. – С. 33. 3 О рабочем движении и социал-демократической работе во Владимирской губернии в 900-х

годах. Вып. 2. – Владимир: Владимирск. истпарт. 1925. – С. 120.

68

обеспечения полиции, в том числе заработной платы, для Ярославской

губернии, сравнительно с рабочими предприятий региона, был достаточно

высоким, что позволило осуществлять более качественный отбор кандидатов на

службу с более высоким уровнем образования, а также полностью

ликвидировать некомплект личного состава в полицейских командах губернии,

во-вторых, руководство губернии, имея определенный кадровый потенциал,

проявляло повышенное внимание увеличению штатной численности полиции

губернии и ее организации, в том числе, стимулируя создание подразделений,

финансируемых за счет частных средств, в-третьих, уездная полицейская стража

в Ярославской губернии осуществляла, в том числе, обязанности по

поддержанию правопорядка на крупнейшем предприятии губернии –

Ярославской большой мануфактуре, в-четвертых, проводимая губернскими

властями линия по противодействию политической преступности, оказывала

влияние на расширение функций общей полиции в этой сфере, что привело к

определенному противостоянию между общей и политической полицией в

губернии, в-пятых, перечисленные особенности системы полиции в

Ярославской губернии, явились важной составляющей причин низкого уровня

массового протеста и политического противостояния в регионе.

69

§ 1.2. Основные направления деятельности полиции Ярославской губернии в

условиях военного времени до Февральской революции (август 1914 –

февраль 1917 гг.)

28 июля 1914 г. началась Первая мировая война, охватившая большое

количество стран мира. Ведение боевых действий, приведшее к дополнительной

нагрузке на экономику страны, рост цен, людские потери в результате боевых

действий, а также неудачи на фронтах, приводили к нарастанию социального

протеста, недовольству политикой власти и, как следствие, росту преступности.

Ее показатели менялись в зависимости от фазы войны, успехов или поражений

на фронтах, количества прибывающих беженцев на ту или иную территорию,

экономической ситуации и т. д. В начале Первой мировой войны отмечается

снижение уровня преступности. Это объяснялось во-первых, патриотическим

подъемом в народной массе, еще не омраченным поражениями и тяготами

войны, во-вторых, оттоком большого количества мужского населения среднего

возраста на фронт, наиболее криминогенного, по мнению ряда авторов,

в - третьих, введением с 1 августа 1914 г. ограничений на продажу спиртного1.

Согласно данных С. С. Остроумова, преступность во второй половине 1914 г.

понизилась на 20 %2. Однако, к 1916 г. отмечается ее рост, по сравнению с

1915 г., особенно по категории имущественных преступлений, показатели по

которым опередили довоенный период3.

В годы Первой мировой войны появились ряд проблем, требующих

своего решения: появление большого количества перемещенных лиц (беженцы,

1 Тарновский Е. Н. Война и движение преступности в 1911-1916 гг.: январь-апрель // Сборник

статей по пролетарской революции и праву: январь-апрель. – Петроград: Изд-во Наркомюста,

1918, № 1 - 4. – С.107; Вестник полиции. 1914. № 37. – С. 2578-2588; Берман Я. Пьянство и

преступность // Право № 37. – С. 37; Там же. – С. 2582; Петроградский листок. 1916.

29 июня. 2 Остроумов С. С. Преступность и ее причины в дореволюционной России.- М. 1980. – С. 82 3 Тарновский Е. Н. Война и движение преступности в 1914–1916 г. // Журнал министерства

юстиции . 1915. № 6 – С. 109.

70

переселенцы, военнопленные), дезертирство, разведывательная деятельность

вражеских государств, негативное отношение населения к представителям

основных национальностей стран, противостоящих России, инфляция, рост цен,

спекуляция, перебои со снабжением, а также незаконный сбыт военного

имущества. Указанные проблемы безусловно оказывали влияние на социальную

обстановку в стране, вызывали недовольство населения и требовали

незамедлительных мер со стороны власти по противодействию указанным

негативным явлениям.

В годы Первой мировой войны, как центральной, так и региональными

властями организовывались мероприятия с целью нивелировать негативные

явления, связанные с войной, издавались нормативные правовые акты,

регламентирующие деятельность полиции по направлениям работы,

обусловленными появившимися проблемами.

Безусловно, данные процессы накладывали отпечаток на деятельность

полиции, приводили к возложению на нее дополнительных функций, а также к

увеличению нагрузки, ввиду осложнения криминогенной ситуации. Так, во

время Первой мировой войны выделился ряд направлений деятельности общей

полиции, которые характеризуют именно этот период. Данную специфику

можно разделить на четыре основных блока: во-первых, это деятельность по

реализации положений «сухого закона», как одного из способов профилактики

преступлений и стабилизации общественного порядка, во-вторых, контроль за

перемещенными лицами, в-третьих, проведение мероприятий, способствующих

комплектованию армии, прежде всего борьба с дезертирством; в-четвертых,

мероприятия, направленные на организацию снабжения населения и армии, на

недопущение незаконной торговли военным имуществом, на борьбу с

дороговизной и спекуляцией. Выделение данных направлений связанно с тем,

что они специфичны именно для военного периода.

Итак, одной из самых резонансных и до настоящего времени спорных

мер, принятых руководством страны в канун и во время войны является

введение так называемого «сухого закона». В условиях мобилизации и ведения

71

боевых действий, по мнению, ряда государственных деятелей того времени эта

мера была необходима в целях организации призыва на военную службу,

профилактики массовых нарушений общественного порядка, борьбы с

преступностью в условиях военного времени. Данное событие не было

единовременным актом. Еще 17 апреля 1914 г., в соответствии с направленным

губернаторам секретным циркуляром Министерства внутренних дел,

предписывалось в случае начала военных действий прекратить торговлю

водочными изделиями1. 13 июля 1914 г. в пределах Европейской части России

было введено «Положение о подготовительном к войне периоде», в котором

было установлено ограничение на продажу крепких алкогольных напитков.

Военный министр В. А. Сухомлинов в июне 1914 г. обращался с просьбой к

министру внутренних дел В. М. Маклакову с тем, чтобы последний принял

меры к недопущению торговли спиртными напитками во время мобилизации2.

1 августа 1914 г. Советом Министров было рассмотрено предложение министра

внутренних дел и издано постановление, в соответствии с которым было

запрещено употребление спиртных напитков в населенных пунктах, вне

специально отведенных мест3. Согласно циркуляру МВД от 2 августа 1914 г.

губернаторам предписывалось издать нормативные акты запрещающие:

распивать спиртные напитки в общественных местах, появление в состоянии

алкогольного опьянения в публичных местах, хранить крепкие алкогольные

напитки частным лицам для их сбыта4. Надо отметить, что названные

нормативные акты подразумевали ограничительные меры по обороту

алкогольной продукции лишь на время мобилизации. 22 августа 1914 г.

Императором был издан указ, согласно которому запрещалась продажа и

потребление вина и крепкого алкоголя (спирта, вина и водочных изделий) на

1 Букалова С.В. Государственная политика трезвости в годы Первой мировой войны. //

Вестник государственного и муниципального управления. 2014. № 3 (14). – С. 20-21 2 Мак-Ки А. Сухой закон в годы Первой Мировой войны: причины, концепция и последствия

введения сухого закона в России: 1914-1917// Россия и Первая Мировая война (материалы

международного научного коллоквиума). – СПб: Дмитрий Буланин. 1999. – С. 151 3 Совет министров // Правительственный вестник.1914. 3(16) августа. – № 170. 4 Букалова С. В. Указ. соч. – С. 21.

72

всей территории Российской империи до окончания войны1. А уже 10 октября

1914 г. местным органам самоуправления было дано право выходить с

ходатайством о степени ограничения на вверенных территориях оборота

спиртного вплоть до полного его запрета2. Ответственность за нарушения

установлений «сухого закона» была достаточно жесткой. Так, в соответствии с

Положением Совета министров, Высочайше утвержденным 10 июля 1915 г.,

«Об ответственности за некоторые нарушения постановлений Уставов об

Акцизных сборах и за появление в публичных местах в состоянии явного

опьянения»3. Согласно данному нормативному акту, за первое появление в

состоянии алкогольного опьянения в общественном месте устанавливалась

ответственность в виде ареста сроком от 7 до 14 дней, которое могло быть

заменено штрафом в размере от 25 до 50 руб. Повторное подобное нарушение

мог быть назначен арест сроком от 2 недель до 1 месяца, либо штраф от 50 до

100 руб. При третьем нарушении ответственность предусматривала арест

сроком от 1 до 3 месяцев либо денежный штраф от 100 до 300 руб. Реализация

мероприятий данного направления было возложено, прежде всего, на полицию.

В Ярославской губернии местное нормотворчество обладало

определенной спецификой. Так, 31 июля 2014 г. Ярославский губернатор, граф

Н. И. Татищев, который на время войны принял должность

главноначальствующего Ярославской губернии, издает обязательное

постановление, в котором говорилось о запрете «продажи и отпуска под каким

либо видом спиртовых напитков лицами, неполучившими в установленном

порядке разрешения, на производство торговли означенными напитками», о

возложении обязанностей на владельцев мест, где таковая торговля была

разрешена (рестораны, трактиры, буфеты, винные погреба), соблюдать «все

законоположения, правила и постановления, регулирующие торговлю крепкими

1 Ольденбург С. С. Царствование императора Николая II. – СПб. 1991. – С. 538. 2 Высочайше утвержденное Положение Совета Министров «О сроках прекращения торговли

крепкими напитками по ходатайствам о том сельских и городских общественных

управлений» // Собр. Узак. № 270, 10-го Октября 1914 г. ст. 2471 3 Важнейшие законы указы и распоряжения военного времени: В 2-х т. / Сост. С. М. Левин. –

Пг.: Изд. Н. К. Мартынова, 1916. Т. II. – С. 203.

73

напитками в отношении времени и места их производства». Ответственность за

нарушение указанного постановления устанавливалась в виде заключения в

тюрьму, либо крепость на три месяца, либо штрафа в размере 3 тыс. руб1.

3 августа 1914 г. выходит другое обязательное постановление губернатора, в

соответствии с которым было запрещено распитие спиртных напитков и

появление в состоянии алкогольного опьянения в общественных местах,

хранить спиртные напитки дома в количестве, превышающем потребности

проживающих. При этом владельцам домов и иных помещений вменялось в

обязанность при выявлении нарушений антиалкогольного законодательства

незамедлительно извещать полицию или сельские общественные власти. В

постановлении устанавливалась ответственность за нарушение данного

нормативного правового акта в виде заключения в тюрьму, либо в крепость

сроком на три месяца, либо ареста на тот же срок, либо денежного штрафа в

размере 3 тыс. руб.2 Срок действия указанных обязательных постановлений

неоднократно продлевался. Фактически продаваться мог только

денатурированный спирт для технических целей. Но в условиях ограничения

оборота спиртных напитков, технический денатурированный спирт стал

использоваться для пищевого потребления, что еще больше усугубило

проблему. Реакцией местной власти стало новое ужесточение «сухого закона»

на местном уровне. Так, 7 июля 1916 г. главноначальствующий Ярославской

губернией, вице-губернатор, исполняющий должность губернатора, князь

М. А. Черкасский издает обязательное постановление «О приготовлении,

приобретении, хранении, продаже и передаче крепких напитков, суррогатов их

и спиртосодержащих веществ»3. В соответствии с данным нормативным

правовым актом, запрещалось приготовление в домашних условиях напитков,

«полученных непосредственно путем брожения», их хранение, если эти напитки

1 Обязательное постановление Ярославского губернатора от 31 июля 1914 г. // Ярославские

губернские ведомости . 5 августа 1914 г. № 61. 2 Обязательное постановление Ярославского губернатора от 3 августа 1914 г. // Ярославские

губернские ведомости. 5 августа 1914 г. № 61. 3 Ярославские губернские ведомости. 22 июля 1916 г. – № 58.

74

были предназначены «для целей опьянения». Причем, напиток попадал под

запрет, если содержание спирта в нем превышало 1,5 %, или если с помощью

свидетельских показаний или химических исследований доказывались его

опьяняющие свойства. Также запрещалось хранение без предварительного

уведомления полиции денатурата, одеколона, лака и политуры в частных

помещениях в количествах, явно превышающих объемы для личного

пользования. Запрещалась переуступка разрешений, выдаваемых полицией на

приобретение названных продуктов. Продажа лака, политуры и древесного

спирта могла производиться только торговыми предприятиями, получившими

разрешение для этого в полиции и только тем лицам, которые имеют

разрешения на их приобретение с указанием разрешенного количества

приобретаемого, либо периода времени, в которое разрешалось приобретать

означенную продукцию. Торговые организации, занимающиеся продажей

указанной продукции, должны были вести специальные книги, с обязанностью

регистрировать дату продажи продукции, номер и дату разрешения на

приобретение, а также кем это разрешение выдано. Категорически запрещалась

продажа алкогольной продукции нижним воинским чинам и малолетним, а

также лицам, в отношении которых продавцу доподлинно известно, что они

приобретают продукцию для потребления. Владельцам недвижимости,

арендаторам вменялось в обязанность не допускать изготовления и продажи на

их территории напитков из спиртосодержащей продукции, не предназначенной

для употребления в качестве напитков. А в случае выявления таких фактов

незамедлительно сообщать об этом в полицию. Проблема незаконного оборота

спиртосодержащей продукции в губернии была значительной. В частности, о ее

распространении можно судить по рапортам чиновников полиции и акцизного

управления. Например, в г. Рыбинске местными полицейскими была раскрыта

целая преступная организация, занимавшаяся реализацией населению через

казенную лавку денатурированного спирта1. В том же Рыбинске в феврале 1916

г. полицией был выявлен и закрыт нелегальный («тайный») винокуренный

1 ГАЯО. Ф. 140. Оп. 1. Д. 771. Л. 2.

75

завод, осуществлявший производство крепкого алкоголя из хлебных припасов.

Говорят источники и о размахе самогоноварения в сельской местности1.

Способствовала развитию незаконного оборота денатурированного спирта и

наличие крупных транспортных путей, таких как река Волга, развитая

железнодорожная сеть, связывающая две столицы и северные порты империи2.

В 1916 г. размах нелегальной торговли денатуратом приобрел в губернии

настолько большой размах, что даже во вполне легальных чайных и трактирах

он продавался в массовом порядке3. Серьезную озабоченность вызывало то

обстоятельство, что употребление спиртосодержащих суррогатов стало

распространяться на несовершеннолетних и военнослужащих. Участие полиции

Ярославской губернии по реализации положений «сухого закона» было

достаточно внушительным и состояло из двух основных направлений: а)

мероприятия по лицензированию и контролю за правомерностью оборота

алкогольной продукции; б) борьба с нарушениями положений антиалкогольного

законодательства и привлечение к ответственности виновных. По первому

направлению полиция выдавала, наряду с акцизным ведомством, разрешения на

право приобретения денатурированного спирта, так называемые талонные

книжки, по которым денатурат отпускался из винных лавок. Причем при выдаче

указанных книжек лицо проверялось на отсутствие нарушений в сфере оборота

алкоголя. Велся специальный учет нарушителей в данной сфере4. Лица,

замеченные в незаконном обороте суррогатов, заносились в специальные книги,

и в дальнейшем им отказывалось в выдаче разрешений. Лицо, обращавшееся за

выдачей талонной книжки, обязано было приложить специальную анкету с

сообщением сведений о фамилии, имени, отчестве, названием представляемого

учреждения, точным адресом, профессии, а также количества оборудования, для

которого был необходим денатурат5. Полиция осуществляла контроль за

1 Там же. 2 ГАЯО. Ф. 140. Оп. 1. Д. 771. Л. 4. 3 Там же. Л.16. 4 ГАЯО РбФ. Ф. 117. Оп. 1 Д. 36. Л. 5. 5 ГАЯО РбФ. Ф. 117. Оп. 1 Д. 36. Л. 18.

76

соблюдением правил торговли спиртосодержащей продукции путем проверки

записей в торгующих организациях и имеющимися разрешениями на

приобретение продукции. Согласно указания Ярославского губернатора от

23 июня 1916 г. № 18257 полицмейстерам и уездным исправникам, вменялось в

обязанности решать вопрос о выдаче разрешений на пересылку почтой вина и

крепких спиртных напитков1. Однако, надо отметить, что разрешительный

порядок продажи и приобретения спиртосодержащей продукции привел к

появлению нового вида правонарушений, а именно, подделке и продаже

разрешений и талонных книжек. Данный вид приобрел достаточно широкие

масштабы, что отмечено Ярославским полицмейстером. В частности,

руководитель Ярославской полиции констатируя указанный факт, предписывает

начальнику сыскного отделения и частным приставам учинить розыск и

задержание лиц, как продающих, так и покупающих названные документы2.

Анализ имеющихся в архивных фондах донесений и отчетов по данному

направлению, показывает, что работа занимала значительную часть

деятельности сыскного отделения3. Надо сказать, что принимаемые властями и

полицией меры, ожидаемого эффекта не приносили. Чиновники в своих

рапортах констатировали, что чрезмерное потребление денатурированного

спирта, лака и политуры, а также различных самодельных, приготовленных

методом брожения, напитков, создавало очень серьезную угрозу жизни и

здоровью людей4. Согласно донесений губернских полицейских чиновников,

широко процветала торговля талонными книжками на приобретение

спиртосодержащей продукции5. Полиция выявляла пути поставки, задерживала

и изымала нелегальную продукцию, привлекала виновных к ответственности,

но остановить данный поток не могла, ввиду большой распространенности

данного явления. В организацию нелегального оборота алкоголя были

1 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 1103. Л. 141. 2 ГАЯО. Ф. 927. Оп. 1. Д. 280. Л. 226. 3 Там же. Л. 1 – 367. 4 ГАЯО. РбФ. Ф. 117. Оп. 1. Д. 49. Л. 38. 5 Там же. – С. 310.

77

включены представители различных сословных групп1. Также отрицательному

результату способствовало отсутствие взаимодействия со столичными

коллегами. Например, руководители ярославской полиции указывали, что

ликвидировать нелегальную торговлю денатурированным спиртом невозможно

ввиду того, что он свободно продается в столицах. На донесения о точных

местах оптовой торговли суррогатами столичные полицейские власти

неизменно отвечали, что ими проводились проверки, в ходе которых никаких

нарушений выявлено не было2. Не способствовало искоренению нелегального

оборота алкоголя и личная финансовая заинтересованность ряда нижних чинов

полиции губернии, получающих денежные вознаграждения от оптовых и

частных торговцев суррогатами. Например, средняя сумма взятки за

невыявление чинами полиции правонарушений в указанной сфере составляла 5

рублей в неделю3.

Таким образом, в Период первой мировой войны, одним из важных

направлений деятельности полиции являлись мероприятия по реализации

требований антиалкогольного законодательства – так называемого «сухого

закона». В данном контексте, важным является тот факт, что правовое

регулирование названной деятельности в значительной степени осуществлялось

местной властью, издававшей большое количество нормативных правовых

актов регулирующих данное направление. На полицию возлагалось основные

обязанности по их реализации. Спецификой Ярославской губернии являлось с

одной стороны то, что местное нормотворчество было ориентировано на

расширение, ограничений в сфере оборота алкогольной продукции, с другой

стороны, возложение на полицию дополнительных функции в сфере

лицензирования и контроля за спиртосодержащей продукцией. Важной

отличительной чертой Ярославской губернии являлось, то, что она находилась

1 ГАЯО. Ф. 140. Оп. 1. Д. 54. Л. 3-10; ГАЯО РбФ. Ф. Ф. 117. – Оп. 1. Д. 49. Л. 3–274. 2 ГАЯО. Ф. 140. Оп. 1. Д. 919. Л. 56–58. 3 Карандашев Г. В. Фальсификаты и суррогаты: незаконный оборот и потребление

спиртосодержащей продукции в российской провинции в начале XX в. // Ярославский

педагогический вестник. 2017. – № 3. – С. 309–310.

78

на пересечении водных и железнодорожных путей, соединяющих Москву и

Санкт-Петербург, что послужило причиной роста количества проходящей через

нее нелегальной спиртосодержащей продукции, и, следовательно, роста

правонарушительства в указанной сфере.

Помимо усиления криминогенной ситуации в части общеуголовной

преступности, серьезной проблемой для государственных органов становится

наблюдение за перемещенными лицами. К данной категории относились

беженцы, переселенцы, являющиеся как подданными России, так и подданными

других государств, в том числе вражеских, а также военнопленные.

Государственная политика в области работы с беженцами и

переселенцами была сформулирована на общегосударственном уровне в

утвержденном императором «Положении об обеспечении нужд беженцев» от

30 августа 1915 г.1 В соответствии с данным нормативным правовым актом,

вопросы упорядочения движения масс беженцев, контроль их численности,

устройство по месту пребывания, их снабжение, организация медицинской

помощи признавались проблемами «государственной важности»2. В

соответствии со ст. 1 Положения беженцами и переселенцами считались,

«лица, оставившие местности, угрожаемые неприятелем или им уже занятые,

либо выселенные распоряжением военных или гражданских властей из района

военных действий, а также выходцы из враждебных России государств»3.

Координация работы по данному направлению возлагалась на Министерство

внутренних дел. 2 марта 1916 г. МВД были утверждены «Руководящие

положения по устройству беженцев»4. Для организации взаимодействия

ведомств и местных органов власти по данному направлению было создано

1 Туманова А. С. Общественные организации России в годы Первой мировой войны (1914 –

февраль 1917 г.) / А. С. Туманова. – М.: Политическая энциклопедия. 2014. – С. 40. 2 Туманова А. С. Организационно-правовое обеспечение беженства в годы Первой мировой

войны // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия.

Исторические науки. Т. 1. 2013. № 11. – С. 53. 3 Цит. по: Законы и распоряжения о беженцах. Изд. 2-е, знач. дополненное. Вып. I. – М.: 1916.

– С. 2. 4.Руководящие положения по устройству беженцев: [утверждены 2 марта 1916 года]. –

Пг.:Тип. Мин-ва внутр. дел, 1916. – 16 с.

79

«Особое совещание по устройству беженцев». В рамках Министерства

внутренних дел был создан «Отдел по устройству беженцев». Основными

направлениями помощи беженцам, была помощь в их трудоустройстве, помощь

в адаптации, размещение, помощь в создании национальных общественных

организаций1.

На местном уровне основную роль в работе по указанному направлению

играли губернаторы, являющиеся представителями МВД на местах, а также

органы земского и городского самоуправления2. Вопросы, связанные с

беженцами и переселенцами, требовали организации их учета, проверки

благонадежности, выявление, как уголовных, так и политических преступников,

профилактика нарушений закона, предотвращение негативного идеологического

воздействия с их стороны. Согласно «Устава предупреждения и пресечения

преступлений»3, действующего в рассматриваемый период, решение указанных

вопросов возлагалось на полицию Империи (ст. 164 – 169, 181 – 184, 201, 368 –

377 Устава ППП).

В Ярославской губернии, ввиду значительного количества

перемещенных лиц, местная власть осознавала необходимость усиления

деятельности в указанном направлении. Местные нормативные правовые акты,

касающиеся данных вопросов, достаточно многочисленны. Например, в

указаниях Ярославского губернатора, адресованных Ярославскому

полицмейстеру и уездным исправникам от 22 августа 1915 г., 16 ноября 1915 г,

27 января 1916 г. руководителям полиции ставятся задачи по учету и контролю

беженского населения, их национальных общественных организаций4, оказании

помощи в их размещении, выявлению политических и уголовных преступников

в их среде5. Конкретные предписания по организации работы по

противодействию преступности среди беженцев, противодействию

1 Туманова А. С. Общественные организации России в годы Первой мировой войны (1914 –

февраль 1917 г.) / А. С. Туманова. – М.: Политическая энциклопедия. 2014. – С. 48. 2 Там же.– С. 201. 3 СЗРИ. Изд.. 1857. Т. 1 – 15. СПб. 1857 4 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 7504. Л. 13 – 64; ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 1126. Л. 38. 5 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 7502. Л. 16 – 43.

80

антигосударственной агитации с их стороны направлялись в адрес

руководителей Ярославской губернской полиции и представителями органов

политического сыска губернии1.

На основании указанный нормативных правовых актов, именно

представителями общей полиции вёлся учет беженцев и переселенцев.

Например, согласно составленным Ярославским городским полицейским

управлением спискам, в г. Ярославле в 1914 г. проживали подданных Германии

– 81, подданных Турции – 65, подданных Австро-Венгрии – 532. За указанными

лицами со стороны полиции осуществлялся достаточно пристальный контроль,

устанавливались данные о месте рождения, роде занятий, семейном положении,

нарушениях закона, привлечении к ответственности, степень благонадежности.

Наблюдение за колониями беженцев осуществлялось Ярославским

губернским жандармским управлением. В то же время, непосредственное

выполнение надзорной функции было возложено на представителя общей

полиции. Так, например, в одной из колоний, данную функцию выполнял

становой пристав. В его обязанности входило установление соответствия

действительности документов и иных сведений у регистрируемых в поселении

подданных Германии и Австро-Венгрии, сбор и представление данных о них,

проверка их благонадежности. При малейшем подозрении становой пристав

докладывал об этом по инстанции. По результатам наблюдения, полицией был

составлен список, состоящий из 16 наиболее подозрительных лиц3. Согласно

циркуляра Департамента полиции от 30 июня 1916 г. № 19937, направленного

губернаторам, лица, относящиеся к подданным иных государств, в случае

ведения ими преступной деятельности, подлежали поселению в специально

отведенные местности под надзор полиции и лишались права свободного

перемещения4.

1 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 1103. Л. 143. 2 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 1065. Л.1 – 22. 3 Кищенков М. С. Европейские диаспоры на территории Ярославской губернии в конце XIX –

начале XX века. Ярославль: Изд-во ЯГПУ, 2011. – С. 153 – 154. 4 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 1103. Л. 174.

81

Специфической, именно для периода войны, обязанностью, возложенной

на полицию, была обязанность размещения и контроля еще одной категории

перемещенных лиц – военнопленных. Их правовой статус первоначально был

установлен «Положением о военнопленных», Высочайше утвержденным

7 октября 1914 г. и содержащем 31 пункт1. В соответствии с данным

нормативным правовым актом, с военнопленными следует обращаться

«человеколюбиво», «как с законными защитниками своего отечества».

Провозглашалось, что во-первых, плен подразумевает «ограничение свободы» с

целью «предотвратить участие пленных в дальнейших военных действиях». Во-

вторых, за военнопленным признавалось «достоинство обезоруженного воина»,

в-третьих, военнопленные пользовались правом общения с родиной, а также

помощью общественных организаций2. 10 октября 1914 г. вводятся в действие

«Правила о допущении военнопленных на работы по постройке железных дорог

частными обществами». Право распределения и контроля военнопленных

закреплялось за военным ведомством. Однако, 17 марта 1915 г. выходят

«Правила об отпуске военнопленных для работ в частных промышленных

предприятиях», а 28 февраля 1915 г. «Правила об отпуске военнопленных на

сельскохозяйственные работы»3. Согласно указанным нормативным правовым

актам, военнопленные были переданы в ведение земств, фабричных

инспекторов. 22 апреля 1915 г. были введены дополнения к указанным

нормативным правовым актам, согласно которым, труд военнопленных

допускалось использовать в целом ряде отраслей хозяйства, в том числе на

частных предприятиях. Номинально функция распределения пленных

передавалось от военного министерства министерству земледелия4. Вместе с

тем, центральные ведомства решали вопросы стратегического масштаба,

1 Положение о военнопленных, высочайше утвержденное 7 октября 1914 года // Сборник

узаконений о проведении находящихся в России военнопленных на работы и других правил и

постановлений, относящихся до военных. – Пг.: Гос. Тип., 1916. – С. 1–17. 2 Васильева С. Н. Военнопленные Германии, Австро – Венгрии и России в годы Первой

мировой войны. – М.: Вече. 1999. – С. 19. 3 Оськин М. В. Неизвестные трагедии Первой мировой войны. Пленные. Дезертиры. Беженцы.

– М.: Вече. 2014. – С. 146. 4 Там же. – С. 152.

82

касающиеся распределения потоков военнопленных в различные регионы

страны. На местах же распределением и контролем данной категории лиц

занимались местные власти.

На региональном уровне в распоряжении губернатора, из действенных

силовых подразделений была полиция, непосредственно ему подчиненная. По

этой причине, основную массу обязанностей по учету, сопровождению,

контролю военнопленных выполняла именно она. Полиция должна была, во-

первых, бороться с побегами военнопленных из мест их водворения, во-вторых,

обеспечивать организацию труда военнопленных, в-третьих, обеспечивать

сопровождение партий военнопленных при их перемещении. Надо отметить,

что обязанностью пленных военнослужащих вражеских государств была работа

на различных участках государственного и частного хозяйства. При этом за

отказ от выполнения предписываемых работ или неповиновение властям,

военнопленный мог быть подвергнут аресту1.

Необходимо подчеркнуть, что учетом и контролем пленных номинально

занимались, представители политической полиции, губернатор. Однако,

согласно архивным источникам можно проследить, что указанные инстанции в

подавляющем большинстве случаев давали руководящие указания сотрудникам

общей полиции в лице полицмейстеров и уездных исправников по работе с

военнопленными и иными перемещенными лицами. Так, например, вопросы

привлечения военнопленных к труду разрешались в уездах губернии по

поручению губернатора уездными исправниками. Именно им адресованы

поручения губернатора о направлении той или иной партии военнопленных для

участия в предполагаемых работах. При этом чины общей полиции

осуществляли контроль перемещения военнопленных, а иногда и

сопровождение. Партии военнопленных очень часто перемещались по губернии,

лишь получив санкционированное губернатором указание об этом от уездного

1 Касьянов А. В. Особенности организационно-правового обеспечения деятельности полиции

Российской империи в годы Первой мировой войны (1914 – 1917 гг.).: дис. …канд. юрид.

наук: – М.: 2015. – С. 97.

83

исправника, либо полицмейстера который фиксировал их убытие в заданном

направлении и сообщал список и количество военнопленных принимающему

уездному исправнику, либо полицмейстеру, под надзор которого они поступали.

Последний отслеживал полноту прибывающей партии с целью недопущения

побегов1.

В случае побега военнопленного, мероприятия по его розыску

осуществляли так же представители общей полиции губернии. Как правило,

информация о побеге сообщалась в Ярославское губернское жандармское

управление (далее – ЯГЖУ), причем указанное сообщение готовилось в

большинстве случаем представителем общей полиции. ЯГЖУ, в свою очередь,

рассылало поручение о производстве розыска, направляемое помимо

Ярославской в иные губернии, исполнение которого поручалось так же общей

полиции. Например, только за 1916 г. поручений из различных местностей

России о розыске бежавших военнопленных в архивах Ярославского городского

полицейского управления насчитывается 156, из которых 8 касаются

военнопленных, бежавших с территории губернии2.

В среде военнопленных выделялась особая категория – подданные

вражеских государств призывного возраста, проживающие на территории

России. В целом, по своему статусу данная категория граждан была ближе к

беженцам и переселенцам, в то же время находящимся под надзором полиции.

В официальных документах указанные граждане относились именно к

военнопленным, так как в соответствии с «Положением об обеспечении нужд

беженцев» от 30 августа 1915 г. (примечание к ст. 1), к числу беженцев не

относились лица, высланные под надзор полиции3. Согласно, циркуляру

Министерства внутренних дел от 12 августа 1914 г. направленному

губернаторам, предписывалось считать вражескими военнопленными всех

мужчин – подданных вражеских государств (на тот момент Германии и Австро-

1 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д.1103. Л. 82,96,100,102 и др. 2 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 1103. Л. 1 – 282. 3 Туманова А. С. Общественные организации России в годы Первой мировой войны (1914 –

февраль 1917 г.) / А. С. Туманова. – М.: Политическая энциклопедия. 2014. – С. 40.

84

Венгрии) в возрасте призыва в действующую армию, то есть от 18 до 45 лет.

Указанных лиц необходимо было задерживать по подозрению в шпионаже или

просто в сочувствии своим государствам1. 18 августа 1914 г. Ярославским

губернатором в адрес руководителей городской и уездной полиции губернии

было направлено указание о необходимости выявления данной категории лиц

их учета и отобрания письменного обязательства не покидать место

жительства2. 23 августа 1917 г. в адрес руководителей ярославской полиции

губернатором направляется телеграмма о необходимости задержания и

передачи «воинским начальникам», «состоящих на военной службе и запасных

австрийцев и немцев»3. Безусловно, лица, объявленные военнопленными

проживали и на территории губернии4. Всего губернской полицией в течении

только 1914 г. было задержано 26 человек указанной категории5. Все они

находились под надзором полиции, либо были интернированы в иные местности

России. Довольно часто лицам, находившимся под надзором полиции по

национальному признаку отказывалось в выезде в приграничные территории

Российской империи, либо за границу, даже к родственникам. Основаниями

таких отказов, принимаемых ярославским полицмейстером, либо губернатором,

могли быть донесения чинов полиции и агентуры о контактах с конкретного

человека с представителями его диаспоры, а так же его осведомленность о

ситуации в тылу. Для ограничений достаточно было лишь гипотетической,

ничем не подтвержденной возможности обладания человеком каких-либо

сведений которые могли быть использованы врагом6. В обязанности полиции в

отношении указанной категории граждан входили: контроль их по месту

1 ГАЯО. Ф. 908. Оп. 1. Д. 164. Л. 26. 2 ГАЯО. Ф. 908. Оп. 1. Д. 164. Л. 34. 3 ГАЯО. Ф. 908. Оп. 1. Д. 164. Л. 56. 4 Федюк В. П. Жандармы и шпионы: борьба с «немецким засильем» в Ярославской губернии

в годы Первой мировой войны. // Демидовский временник: Исторические исследования в

Ярославском государственном университете: Сб. науч. тр. / Яросл. Гос. ун-т. – Ярославль.

2004. – С. 216. 5 Там же. Л. 123. 6 См. напр. ГАЯО. Ф. 73. Оп. 9. Д. 680. Л. 78; ГАЯО. Ф. 906. Оп. 5. Д. 21. Л. 130; ГАЯО. Ф. 73.

Оп. 9. Д. 662. Л. 43; ГАЯО. Ф. 73. Оп. 1. Д. 4763. Л. 16.

85

проживания, выявление связей, контроль переписки, сопровождение в случае

выселения к новому месту проживания, профилактика преступной

деятельности, незаконной агитации с их стороны.

Сотрудниками общей полиции в лице полицмейстеров и уездных

исправников губернии осуществлялось взаимодействие по поводу розыска

военнопленных с различными международными общественными

организациями. Данная деятельность регламентировалась «Положением о

военнопленных», высочайше утвержденным 7 октября 1914 г.1, согласно

которому военнопленные имели право на «помощь со стороны обществ,

надлежаще утвержденных по законам их стран»2. И если в прифронтовых

губерниях, указанные функции выполняли военные власти, а также, органы

политической полиции, то в Ярославской губернии эту деятельность

осуществляли представители «общей полиции». Например, в архивных

документах имеется переписка Ярославского полицмейстера и Ярославского

уездного исправника с Международным бюро мира о предоставлении

информации о расположении военнопленных на территории губернии3.

Таким образом, в результате Первой мировой войны, ввиду появления,

прежде всего в тыловых местностях России, большого количества

перемещенных лиц (беженцев, переселенцев, военнопленных) и как следствие,

осложнения криминогенной ситуации, возникла необходимость контроля

указанной категории граждан, что обусловило появление новых обязанностей у

полиции. Правовое регулирование данной деятельности осуществлялось, как на

общеимперском, так и на региональном уровне. Во внутренних губерниях

России, к которым относится и Ярославская, значительное число обязанностей

по контролю перемещенных лиц осуществлялось общей полицией. Так, в

Ярославской губернии общая полиция осуществляла основной объем работы по

1 Положение о военнопленных, высочайше утвержденное 7 октября 1914 года // Сборник

узаконений о проведении находящихся в России военнопленных на работы и других правил и

постановлений, относящихся до военных. – Петроград: Гос. Тип., 1916. – С. 1–17. 2 Васильева С. Н. Военнопленные Германии, Австро-Венгрии и России в годы Первой

мировой войны. – М.: Вече. 1999. – С. 19. 3 ГАЯО. Ф. 73. Оп. 9. Д. 883. Л. 6.

86

контролю, учету, перемещению, беженского населения, переселенцев и

военнопленных, а также противодействию преступности и негативному

идеологическому влиянию с их стороны. Ввиду отсутствия на территории

губернии большого количества воинских подразделений, немногочисленности

органов политического сыска, сотрудники общей полиции осуществляли

взаимодействие с международными общественными организациями,

занимающимися розыском военнопленных и соблюдением их прав.

Надо отметить, что еще одним направлением деятельности полиции

была борьба с представителями вражеских разведок. Основным нормативным

правовым актом, регулирующим деятельность по противодействию вражеским

разведкам в период Первой мировой войны являлось «Положение о

подготовительном к войне периоде», утвержденное Императором 17 февраля

1913 г.1 Основные обязанности по противодействию шпионажу возлагались на

Министерство внутренних дел в лице Отдельного корпуса жандармов и

Департамента полиции, а также Отдельный корпус пограничной стражи,

являющийся подразделением Министерства финансов. И, если в районе театра

боевых действий, большинство функций по данному направлению выполнялись

военной контрразведкой, то в тылу достаточно большой объем этих

обязанностей выполнялись представителями полиции.

В Ярославской губернии циркуляры, указания, ориентировки о

необходимости усиления бдительности, проведении различных мероприятий

достаточно многочисленны в указанный период. Например, в 1915 г. в связи с

тем, что в условиях войны Империя лишилась важных портов на Черном и

Балтийском морях, единственным действующим портом стал Архангельск.

Грузы, прежде всего военные, перемещались из Архангельска в Москву и

Петроград через территорию Ярославской губернии. Стратегическая важность

Ярославля повышалась еще и ввиду наличия железнодорожного моста через

1Зайончковский А. М. Подготовка России к империалистической войне. Очерки военной

подготовки и первоначальных планов. По архивным документам. – М.: Гос. воен. изд-во.

1926. – С. 120-121.

87

Волгу. В условиях всеобщей подозрительности, поиска шпионов меры по

охране данного стратегического объекта были усилены многократно.

Например, Ярославский губернатор в своем циркуляре Ярославскому

полицмейстеру и уездным исправникам губернии от 26 апреля 1916 г. № 11712

говорит о том, что в Берлине организовано «центральное бюро по высшему

руководству шпионажем в России», цель которого «вербовка агентов способных

вести агитацию по возбуждению в России революционного движения, а также

годных для устройства взрывов на фабриках заводах и технических

сооружениях обслуживающих армию». С целью противодействия данным

агентам губернатор поручает полицмейстерам и уездным исправникам

организовать «охранение» указанных объектов и проводить строгое наблюдение

за подозрительными лицами, появляющимися вблизи названных сооружений1.

Согласно распоряжению губернатора для охраны моста в Ярославль

направлялись отряды уездной полицейской стражи, которые несли службу по

графику.

В циркуляре Ярославского губернатора полицмейстерам и уездным

исправникам от 6 февраля 1916 г. № 3109 он, ссылаясь на Министерство

внутренних дел, утверждает, что «евреи при посредстве многочисленных

подпольных организаций, в настоящее время усиленно заняты революционной

пропагандой..» и с целью «возбуждения общего недовольства в России они

помимо преступной агитации в войсках и в крупных промышленных и

заводских центрах Империи, а равно подстрекательства к забастовкам, избрали

еще два важных фактора: искусственное вздорожание предметов первой

необходимости и исчезновение из обращения звонкой монеты»2. По мнению

губернатора евреи, как «вдохновители» революционеров, совместно с тайными

сторонниками Германии «намериваются вызвать общее недовольство и протест

против войны путем голода и чрезмерного вздорожания жизненных продуктов,

так же «евреи пытаются внушить населению недоверие к русским деньгам,

1 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 1103. Л. 66. 2 ГАЯО. Ф. 288. Оп.1. Д. 1065. Л. 24.

88

обесценить таковые и заставить таким образом вкладчиков брать свои

сбережения из государственных кредитных учреждений, а металлическую

монету прятать». А после того как монет в обращении будет меньше, евреи

распространяют слухи о банкротстве русского правительства. Губернатор

поручает подведомственной ему полиции данные факты пресекать и

докладывать1.

В ситуации большого количества перемещенных лиц во внутренних

губерниях России, борьбы с вражеской разведывательной деятельностью, на

фоне военных поражений, в годы Первой мировой войны возникло явление,

называемое в научной литературе «борьба с немецким засильем» или

«шпиономания»2. Данное явление, во многом, сознательно стимулировалось,

как центральной, так и местной властью, которая пыталась таким образом

перевести недовольство населения в русло национальной нетерпимости, поиска

внешних врагов, на которых перекладывался груз ответственности за сложное

положение в государстве3. Указанная политика привела к тому, что,

представители национальностей основных враждебных России стран, в первую

очередь немцы, стали подозреваться в связях с вражеской разведкой и

предательстве. Причем, со временем, на первое место стала выходить не

подданство, но именно национальность. Исследователь Н. В. Греков

утверждает, что полиция работала настолько рьяно, что в провинции случались

аресты лиц немецкой национальности и даже заключение в тюрьму, лишь за

1 ГАЯО. Ф. 288. Оп.1. Д. 1065. Л. 32. 2 См. напр. Федюк В. П. Жандармы и шпионы: борьба с «немецким засильем» в Ярославской

губернии в годы Первой мировой войны. // Демидовский временник: Исторические

исследования в Ярославском государственном университете: Сб. науч. тр. / Яросл. Гос. ун-т.

– Ярославль. 2004. – С. 210 – 217; Бахурин Ю. А. Вынужденные переселения из западных

окраин России в период Первой мировой войны (1914-1917 гг.): проблемы терминологии и

причин // Великая и забытая: материалы международной научно-практической конференции.

Калининград: – Гусев, 2013. – С. 82-93. 3 Бахурин Ю. А. Вынужденные переселения из западных окраин России в период Первой

мировой войны (1914-1917 гг.): проблемы терминологии и причин // Великая и забытая:

материалы международной научно-практической конференции. – Калининград: Гусев, 2013. –

С. 86.

89

разговоры на немецком языке в публичных местах1. «Борьба с немецким

засильем» - это целый комплекс государственных мероприятий по ослаблению

иностранного влияния, противодействию шпионской деятельности. Начало

наиболее важных мероприятий в этом направлении было положено

утверждением Закона от 2 февраля 1915 г. «О землевладении и

землепользовании в государстве Российском австрийских, венгерских,

германских и турецких подданных» принятому без обсуждения в

Государственной Думе2. Согласно данному нормативному правовому акту,

предусматривалось изъятие земель у выходцев из Австро-Венгрии и Германии.

Чуть позже, 9 февраля 1915 г. вступил в силу Закон, лишающий подданных

вражеских государств права на судебную защиту3. Указанная политика

проводилась и в отношении давно проживающих на территории губернии лиц,

являющихся подданными вражеских государств, либо просто этнически

принадлежащими к основным национальностям в данных государствах. Власть

рассматривала их как потенциальных шпионов и вводила в их отношении

различные ограничения. Сотрудниками ярославской полиции в течении войны

неоднократно организовывались и проводились обыски проживающих на

территории губернии представителей типичных для вражеских государств

национальностей. Обычно, это было следствием доносов со стороны

обывателей, которые под воздействием общего настроения видели в

представителях носящих иностранные фамилии, прежде всего немецкие, либо

похожие на них, врагов и шпионов.

В контексте общей атмосферы «шпиономании», поддерживаемой

губернской властью, находится борьба с нетрадиционными религиозными

течениями на территории губернии. Согласно циркуляра Ярославского

губернатора от 22 июня 1916 г. № 18034, адресованному полицмейстерам и

1 См. Греков Н. В. Русская контрразведка в 1905-1917 гг.: шпиономания и реальные

проблемы. – М.: Мысль. 2000. – С. 125. 2 Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1915 г. Отдел 1. 1-е полуг. – Пг.: 1915.

Ст. 559 – 564. 3 Вормс А. Э. Решение общего собрания Сената 9 февраля 1915 г. «О лишении прав судебной

защиты враждебных иностранцев» // Вестник права. 1915. № 8. – С. 233-237.

90

уездным исправникам, внимание последних обращается на то, что в условиях

войны активизировались религиозные течения и организации, «не

подведомственные Святейшему Синоду Русской православной церкви». В

частности, речь в документе идет о представителях протестантских

деноминаций христианства таких, как баптисты и адвентисты седьмого дня.

Губернатор говорит о том, что представители указанных религиозных

организаций выступают с проповедями антимилитаристской направленности,

распространяют книги подобного содержания. По мнению губернских властей,

основанных на общеимперской тенденции, данная пропаганда руководима

из-за рубежа и приводит к снижению боевого духа лиц призываемых в армию и

вооруженных сил. С этой целью руководителям полиции предписывается

осуществлять борьбу с данным явлением, получать информацию о подобных

организациях, изымать книги соответствующей направленности, лиц виновных

в антивоенной пропаганде привлекать к ответственности1.

Надо отметить, что борьба с «немецким засильем» не ограничивалась

только лицами немецкой национальности. Во-первых, данная политика,

особенно в восприятии обывателей, распространялась на представителей

различных народов, проживающих на территории Ярославской губернии и

являющихся выходцами из Германии и особенно Австро-Венгрии, как наиболее

неоднородной страны по национальному составу, во-вторых, антинемецкие и

погромные настроения легко преобразовывались в традиционные

антиеврейские. Последнее не удивительно, так как основой, как антинемецких,

так и антиеврейских выступлений рассматриваемого периода являлся поиск

врага внутри страны, на которого можно было переложить накопившиеся

проблемы. Причем, центральная и местная власть занимала в этом вопросе

двоякую позицию. Во-первых, необходимо было поддерживать определенный

уровень антишпионской пропаганды, во-вторых, не допустить выхода ситуации

из-под контроля.

1 ГАЯО. Ф.288. Оп. 1. Д.1103. Л. 144.

91

Например, рыбинский полицмейстер докладывал, что население было

крайне враждебно настроено относительно немецких шпионов и евреев1.

Недовольство было настолько сильным, что в губернии складывалась явная

угроза погромов. Погромные настроения особенно ярко стали проявляться с

июня 1915 г., что отражено в полицейских донесениях. В Ярославле, например,

циркулировали слухи, что в период с 5 по 7 июня 1915 г. в городе произойдут

события, аналогичные московским. В донесении осведомителя ярославской

полиции говорилось о том, что в среде рабочих табачной фабрики Вахромеевых

идет оживленное обсуждение темы о «немецком засилье», а также о том, что

доверие рабочих к власти находится на крайне низком уровне и они готовы

перейти к насилию по отношению к выходцам из Австро-Венгрии и Германии2.

В городе распространялись слухи о том, что местные немцы устраивают в

ресторанах города торжества по поводу побед германцев на фронтах3.

Аналогичная ситуация складывалась и в других городах Ярославской губернии4.

В циркуляре от 7 мая 1916 г. № 12926, губернатор С. Д. Евреинов ставит

перед полицмейстерами и уездными исправниками задачу по недопущению

погромов5. Ярославский полицмейстер в своем указании от 15 июня 1916 г.

писал о том, что молодые люди, прибывшие в г. Ярославль для призыва в

армию собираются устроить разгром мучных лабазов и лавок. С этой целью им

было принято решение об охране силами полиции частных торговых и

промышленных предприятий6. С целью противодействия погромам на улицы

города по приказу вице-губернатора были выведены наряды уездной конной

полицейской стражи.

1 Бочкарев В. Н. Предпосылки революции 1917 года в Ярославском крае. / Ярославская

старина. – Ярославль: 1924. Вып. 1. – С. 58. 2 ГАЯО. Ф. 906. Оп. 5. Д. 27. Л. 107. 3 ГАЯО. Ф. 906. Оп. 5. Д. 27. Л. 107. 4 Федюк В. П. Жандармы и шпионы: борьба с «немецким засильем» в Ярославской губернии


Ярославском государственном университете: Сб. науч. тр. / Яросл. Гос ун-т. – Ярославль.

2004. – С. 221. 5 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 1103. Л. 79. 6 ГАЯО. Ф. 906. Оп. 5. Д. 27. Л. 125.

92

Таким образом, традиционный вектор возложения большого круга

обязанностей политической полиции на полицию общую, характерный для

Ярославской губернии со времени Первой русской революции, проявился и в

годы Первой мировой войны. Полиция занималась вопросами противодействия

шпионской деятельности, выявлением граждан, представляющих опасность для

государства. Указанные мероприятия были особенно актуальны в Ярославской

губернии, занимающей стратегически важное значение, как связующего

транспортного узла между севером, северо-западом и югом России.

Проводимая политика борьбы с «немецким засильем» проявилась в

Ярославской губернии в ограничительных мерах реализуемых полицией по

отношению к представителям национальностей являющихся основными для

враждебных государств. Данная деятельность, помимо профилактических

мероприятий, приводила к возникновению феномена нетерпимости,

подозрительности и недоверия к представителям различных национальностей,

прежде всего, являющихся основными во враждебных России государствах, а

также антисемитским настроениям. В данном случае губернская власть, с

одной стороны, издавая руководящие документы подогревала недовольство и

подозрительность граждан, с другой, пыталась не допустить массовых

беспорядков на этой почве. Надо отметить, что губернским властям в результате

предпринимаемых мер удавалось балансировать между указанными

крайностями. Ситуация в губернии, в целом, не выходила за пределы

допустимого1.

Третье направление деятельности общей полиции в период Первой

мировой войны выражено борьбой с дезертирством

Государственная власть принимала конкретные практические меры по

борьбе с указанным явлением. 12 октября 1915 г. Министерством внутренних

дел в адрес губернаторов был направлен Циркуляр, в соответствии с которым

1 Федюк В. П. Жандармы и шпионы: борьба с «немецким засильем» в Ярославской губернии


Ярославском государственном университете: Сб.науч. тр. / Яросл. Гос ун-т. – Ярославль.

2004. – С. 221.

93

предписывалось организовать мероприятия по предотвращению побегов

военнослужащих и по их поимке1. Показателен пример приказа от 27 ноября

1915 г. начальника штаба Верховного главнокомандующего генерала Алексеева,

которым предписывалось организовать «военно-полицейский надзор в тылу

армий для прекращения бродяжничества отсталых нижних чинов и для

задержания и немедленного осуждения военно-полевым судом мародеров и

беглых»2.

Начиная с мая 1916 г. борьба с дезертирством переносится все больше в

тыл. В борьбе с данным явлением все большее участие принимают гражданские

власти в лице губернаторов и полиции. Военное командование просит

губернаторов организовать облавы на оставивших места дислокации

военнослужащих силами местной полиции. На местах дезертиры должны были

доставляться к местному воинскому начальнику, а оттуда обратно на фронт в

качестве штрафников3. В масштабах России, например, в июне 1916 г., было

выявлено и задержано 5 тыс. 239 военнослужащих нижних чинов не имеющих

документов4.

К зиме 1916-1917 гг. отмечается наиболее максимальное взаимодействие

между военными и гражданскими властями в лице полиции по борьбе с

дезертирством. В начале 1917 г. командование армии вновь обращается к

Министерству внутренних дел с просьбой организовать рейды по выявлению и

задержанию дезертиров. Ввиду недостаточности сил полиции, работа

проводилась совместно с местными воинскими командами. Данные

мероприятия были вызваны уже явной недостаточностью комплектования

действующей армии и размахом дезертирства5.

1 РГВИА. Ф. 2003. Оп. 3. Д. 2686. Л. 16. 2 Приказы начальника Штаба Верховного главнокомандующего за 1915 год. – СПб. 1915,

№ 290. 3 Оськин М. В. Неизвестные трагедии Первой мировой войны. Пленные. Дезертиры. Беженцы.

–М.: «Вече». 2014. – С. 294. 4 Там же. – С. 294. 5 РГВИА. Ф. 2000. Оп. 3. Д. 3069. Л. 14 –17.

94

Необходимо подчеркнуть, что благодаря удаленности от театра боевых

действий, в губернии не было, например, такой разновидности дезертирства, как

оставление боевых позиций. Основными проблемами для местных властей были

побеги раненых военнослужащих, находящихся на лечении в Ярославской

губернии, невозвращение из отпуска военнослужащих являющихся местными

жителями1, а также побеги новобранцев следующих через Ярославскую

губернию в действующие части.

Всего за период войны только в Ярославле было вылечено около 22 тыс.

раненных, которых поступало в город 6 – 7 тыс. ежегодно. Ввиду узлового

расположения, связывающего северные регионы страны с центром, через

Ярославскую губернию пролегал путь многочисленных маршевых команд,

состоящих из военнослужащих, направляющихся на фронт, либо с фронта.

Некоторая часть следующих через губернию военнослужащих, покидала свои

команды, пополняя ряды дезертиров. Жители Ярославской губернии

призывались в ряды вооруженных сил, принимали участие в боевых действиях.

Ряд военнослужащих получали краткосрочные отпуска по различным

основаниям и приезжали на родину, в ряде случаев не желали возвращаться2.

В Ярославской губернии мероприятия по рассматриваемому

направлению организовывались губернатором и Ярославским губернским

жандармским управлением, однако, их реализацию осуществляла общая

полиция губернии в лице уездных исправников, частных и становых приставов,

а так же волостных старшин и сельских старост. Возложение данных

обязанностей на общую полицию губернии было прямо закреплено в

обязательном постановлении Ярославского губернатора от 30 января 1915 г.

№ 15. В нем, в частности, предписывалось руководителям городской и уездной

полиции оказывать всяческое содействие в выявлении дезертиров их

задержании, направлению к месту службы3. Согласно, указания губернатора от

1 ГАЯО. Ф. 927. Оп. 1. Д. 280. Л. 209. 2 ГАЯО. Ф. 927. Оп. 1. Д. 280. Л. 264. 3 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 960. Л. 156.

95

4 марта 1916 г. № 1277, адресованного полицмейстерам и уездным

исправникам, предписывалось использовать отработанный и хорошо

зарекомендовавший себя алгоритм действий. Это организация рейдовой работы

по выявлению дезертиров. Характерно, что в указанный период данное

направление работы становится обязательным и очень значимым, вследствие

чего губернаторские власти устанавливают контроль за его реализацией. В

обязанности руководителей городской и уездной полиции губернии вводится

отчетная позиция о количестве задержанных дезертиров. Указанные чиновники

обязаны были предоставлять отчеты губернатору по данной позиции

ежемесячно к 10 числу1.

Следует сказать, что в уездах данное направление работы, очевидно,

выполнялось не в полной мере. Так, губернатор в своих циркулярах

руководителям полиции, например, от 13 апреля 1916 г., 18 августа 1916 г.,

требует активизации работы по указанному направлению, говорит о

необходимости выявления и задержания дезертиров, скрывающихся в уездах.

Устанавливалась жесткая дисциплинарная ответственность для чиновников не

проявляющих должного усердия по указанному направлению деятельности

вплоть до увольнения со службы2. Ответственными за проведение рейдов в

период самого высокого уровня дезертирства в стране с конца 1915 – 1916 гг.,

являлись частные приставы и сотрудники ярославского сыскного отделения.

Именно частным приставам и начальнику сыскного отделения Ярославский

полицмейстер поручал организацию и проведение рейдов. В частности,

предписывалось организовывать в ночное время с 12 часов производство

обходов чайных, трактиров во всех частях города Ярославля, с целью

обнаружения самовольно оставивших места службы нижних чинов. При

обнаружении, последних задерживать организовывать отправку в свои части

или передавать в комендантское управление. Указанные мероприятия

проводились совместно с военными властями и в рейдах участвовали нижние

1 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 1103. Л. 26. 2 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 1103. Л. 35, 64.

96

армейские чины из числа подразделений расквартированных в городе1.

Полицмейстер осуществлял контроль за результативностью рейдов, по итогам

которых на его имя представлялся рапорт, как правило, на следующий день

после проведения. Рейды, помимо непосредственного выявления дезертиров,

также носили профилактический характер по отношению к другим видам

преступлений и правонарушений. Лица, задержанные при таких рейдах не

относящиеся к военнослужащим доставлялись в сыскное отделение, где их

личность устанавливалась, проводилась отработка к причастности к иным

преступлениям2. Помимо рейдовой составляющей на начальника сыскного

отделения была возложена обязанность по проведению оперативных

мероприятий по розыску дезертиров, оставивших воинские соединения, как

правило, в прифронтовых местностях и убывших в неизвестном направлении.

Указания о розыске таких военнослужащих, направляемые в адрес

полицмейстера и начальника сыскного отделения губернатором и начальником

Ярославского жандармского управления в указанный период, носят массовый

характер. Данных ориентировок было настолько много, что выполнялись они на

специальном бланке, где вписывались лишь личные данные дезертира со

стандартным текстом3.

Таким образом, одним из важнейших направлений деятельности полиции

являлась борьба с дезертирством. Особенно проблема стала актуальной к 1916 г.

В Ярославской губернии имелась своя специфика осуществления деятельности

полиции по данному направлению. Во-первых, ввиду нахождения губернии в

глубоком тылу, немногочисленности специальных подразделений армии,

прежде всего контрразведывательных, призванных осуществлять, в том числе,

мероприятия по борьбе с дезертирством, основную деятельность по данному

направлению выполняла общая полиция. Во-вторых, в регионе практически не

было категории дезертиров незаконно покинувших расположение своего

1 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 1103. Л. 26. 2 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 1103. Л. 50, 50об. 3 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 1103.Л. 59,60, 61,70 94,93 и др.

97

подразделения в ходе боевых действий. Основная масса имеющихся в губернии

дезертиров прибыло в регион легально для излечения в результате ранения,

либо в связи с прибытием в отпуск. Определенную долю в общее число

добавляли военнослужащие, покинувшие подразделения при следовании через

губернию в составе команд к месту основной своей дислокации

железнодорожным либо водным транспортом. Поэтому, важной составляющей

работы полиции по реализуемому направлению являлось выявление указанных

лиц из числа законно находящихся на территории населенных пунктов

военнослужащих, прежде всего, путем проведения оперативно-розыскных

мероприятий сотрудниками сыскного отделения и совместной рейдовой работы

сотрудниками полиции и военных подразделений, дислоцированных на

территории региона. Надо отметить, что указанная деятельность

регламентировалась в значительной степени нормативными правовыми актами

местного уровня.

В ситуации напряжения экономики очень важными становятся вопросы,

во-первых, снабжения армии необходимыми ресурсами, такими как

вооружение, обмундирование и питание, во-вторых, обеспечение гражданского

населения необходимыми для жизни продуктами питания и вещами. Данные

вопросы требовали решения в условиях огромной инфляции и снижения

покупательной способности населения, а так же в условиях спекулятивных цен

на товары и материалы военного назначения. Государство вынуждено было

вмешиваться в рыночные механизмы с целью стабилизации обстановки.

Делалось это с помощью административных механизмов, путем запретов,

контроля и наказания виновных. Указанное направление также реализовывалось

с помощью сил полиции.

12 апреля 1915 г. Министерство внутренних дел издало Циркуляр

направленный губернаторам. В нем, в частности говорилось об ухудшении

продовольственного снабжения, росте цен и нарастании протестных

настроений. В циркуляре Министр предписывает губернаторам искать и

98

пресекать причины данных негативных явлений1. 8 января 1916 г. МВД вновь

направляет Циркуляр в котором полицейским чинам поручается «усилить

наблюдательную деятельность за всеми случаями чрезмерного поднятия цен»2.

Министерство внутренних дел в данном вопросе занимало позицию, что

решение вопросов связанных с увеличением цен и спекуляцией находится в

компетенции местной власти. Так, например, согласно записке министра

внутренних дел А. Н. Хвостова, направленной в адрес Совета министров

говорилось, что решение проблем снабжения продовольствием и борьбы с

дороговизной является «заботой» губернских властей, а центральная власть

должна лишь осуществлять «общее руководство» и «надзор» по данным

вопросам3. В итоге в обязанности губернаторов было вменено координировать

проведение всех мероприятий по борьбе с дороговизной и спекуляцией4. В то

же время на общеимперском уровне была ужесточена ответственность за

необоснованный рост цен. Согласно Указа от 21 сентября 1916 г., вводилась

уголовная ответственность за повышение цен владельцами торговых и

промышленных предприятий. Максимальная санкция за нарушение требований

данного нормативного правового акта могла быть в виде заключения в тюрьму

сроком до одного года четырех месяцев. Специально оговаривалось, что если

указанные повышения привели к волнениям населения, виновные несли

наказание в виде заключения на срок до двух лет5.

Не менее важными были вопросы снабжения армии необходимым

имуществом. В условиях недостаточности снабжения воинских подразделений,

особенно в тылу, возникла проблема незаконной торговли военным

1 ГАРФ. Ф. 102. Оп. 1915 г. 4 делопроизводство. Д. 130. Л. 3 – 3 об. 2 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 1132. Л. 34. 3 Касьянов А. В. Особенности организационно-правового обеспечения деятельности полиции


наук: – М.: 2015. – С. 127. 4 Россия в годы Первой мировой войны: экономическое положение, социальные процессы,

политический кризис / отв. ред. Ю. А. Петров. – М.: Политическая энциклопедия, 2014. –

С. 172. 5 Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1916 г. № 250. 21 сентября

1916 г. ст. 1952.

99

имуществом. Правовой основой для деятельности губернской власти по

противодействию правонарушительству в указанной сфере, являлось

Положение о мерах по охранению государственного порядка и общественного

спокойствия1. В соответствии с п. 15 «а», раздела II указанного нормативного

правового акта, губернатор имел право своими постановлениями регулировать

вопросы, относящиеся к государственной безопасности, к которым относились

вопросы, связанные с военным снабжением. В циркуляре от 12 мая 1915 г.

Министр внутренних дел обращает внимание губернаторов на необходимость

противодействия данному явлению. В частности, предписывалось

организовывать рейдовые мероприятия совместно с военными властями,

выявлять лиц, осуществляющих торговлю предметами военного имущества,

виновных привлекать к ответственности2. Для противодействия данным

негативным явлениям в 1915 г. была ужесточена ответственность за растрату

финансовых средств, предусмотренных для покупки военного имущества, за

торговлю им3.

1 августа 1914 г. Ярославский губернатор издает обязательное

постановление, в соответствии с которым, запрещалось «искусственное и

недобросовестное поднятие цен на предметы продовольствия и на все вообще

предметы первой необходимости, на фураж, т. е. овес, сено, солому и на

предметы воинского снаряжения». Была установлена и стандартная

ответственность для виновных лиц в виде тюрьмы или крепости на срок до 3

месяцев, либо штрафа 3 тыс. руб.4. Аналогичные постановления следуют на

протяжении всей войны, устанавливая все новые и новые ограничения по росту

цен, либо вводящие ограничения на оборот тех или иных товаров или

материалов прежде всего военного назначения. Это и ограничения на вывоз

1 ПСЗ. Собр. III. Т. I. СПб. 1885. № 350. 2 ГАЯО. Ф. 288. Оп. 1. Д. 1132. Л. 157. 3 Касьянов А. В. Особенности организационно-правового обеспечения деятельности полиции


наук: – М.: 2015. – С. 111. 4 Ярославские губернские ведомости. 5 августа 1914 года № 61.

100

крупного рогатого скота за пределы губернии1 и ограничения на свободную

куплю-продажу кожевенных материалов и изделий2, и установление

предельных цен на обувь3 и ограничение на рост квартирной платы4, запреты по

продаже военнослужащим следующим на фронт продовольственных товаров по

цене выше установленной властями5 и т. д. Контроль за исполнением указанных

предписаний и выявление нарушителей возлагалось на полицию. Уже

28 августа 1914 г. выходит обязательное постановление Ярославского

губернатора, в соответствии с которым, запрещалась торговля предметами

военного имущества на территории губернии. Устанавливалась обязанность

торговцев и частных лиц, приобретших указанную продукцию сдать их в

полицию. В случае невыполнения устанавливалась ответственность6. 2 октября

1914 г. выходит еще одно обязательное постановление губернатора, в

соответствии с которым, была запрещена скупка в частные руки «валенок,

«равентухи» защитного цвета и хлопчато-бумажной ткани». Владельцам и

содержателям промышленных предприятий, производящим указанные товары

предписывалось, «составить подробные описи означенных товаров и

представить немедленно местным властям». Владельцам складов, в которых

хранятся обозначенные вещи, а также «подходящие для надобностей армии

полушубки и кожи… годные для изготовления солдатских сапог и ремней

обязуются представить местным полицмейстерам и уездным исправникам по

принадлежности подробные описи всех перечисленных предметов»7.

1 Обязательное постановление Ярославского губернатора от 19 июня 1916 г.; от 30 сентября

1916 г. //Ярославские губернские ведомости. 24 июня 1916 г. № 50; 4 октября 1916 г. № 79. 2 Обязательное постановление Ярославского губернатора от 22 марта 1916 г.; 30 апреля

1916 г. // Ярославские губернские ведомости. 26 марта 1916 г. №26; 3 мая 1916 г. №35. 3 Обязательное постановление Ярославского губернатора от 11 февраля 1916 г. // Ярославские

губернские ведомости. 19 февраля 1916 г. № 15. 4 Обязательное постановление Ярославского губернатора от 5 января 1916 г. // Ярославские

губернские ведомости. 12 января 1916 года. № 4. 5 Обязательное постановление Ярославского губернатора от 26 апреля 1916 г. // Ярославские

губернские ведомости. 3 мая 1916 года. № 35. 6 Ярославские губернские ведомости. 5 сентября 1914 г. № 70. 7 Ярославские губернские ведомости. 21 октября 1914 г. № 83.

101

Реализация данных направлений деятельности возлагалось на губернскую

полицию. Однако, постоянное увеличение ее функций приводило к ослаблению

качества ее работы. Обращает внимание на себя тот факт, что в рапортах чинов

полиции указанного периода практически отсутствуют сведения о результатах

предписываемых мероприятий. В лучшем случае, докладывается о том, что

мероприятия проводятся, конкретные факты имеются, но они крайне редки1.

Всего в период 1914 – 1916 гг. в архивных материалах имеется всего 28

донесений связанных с реализацией указанных мероприятий, таких, как

задержание военнослужащих торгующих элементами форменного

обмундирования, незаконное поднятие цен на перечисленные в постановлениях

губернатора продукты питания, заявления в полицию от обывателей на

поднятие цен проживания, задержание партий мяса и др.2

Таким образом, в годы Первой мировой войны на полицию были

возложенные такие специфические функции, как помощь в снабжении

населения и армии необходимыми ресурсами. По данным направлениям в

Ярославской губернии деятельность регламентировалась постановлениями

губернатора, ограничивающими, с одной стороны, возможность незаконной

торговли военным имуществом и материалами для его производства, с другой

стороны, ограничительными мерами по вывозу за пределы губернии продуктов

питания и предметов первой необходимости, а также, прямо запрещающими

возможность роста цен. Указанные функции выполнялись «общей полицией»

губернии. При этом, необходимо отметить, что из-за большого объема

обязанностей, ярославская полиция явно не справлялась с возложенными

обязанностями.

1 Например, в рапорте Ярославского полицмейстера от июня 1915 г. на имя губернатора

говориться о выявлении факта умышленного завышения цен на сахар со стороны купца

Лобанова. Вина последнего доказывалась показаниями многочисленных свидетелей, а также

личным признанием купца. По результатам расследования полицмейстер предлагает

привлечь виновного к ответственности за нарушение обязательного постановления

губернатора. (ГАЯО. Ф.288. Оп. 1. Д. 1065. Л.26.) 2 ГАЯО. Ф.288. Оп. 1. Д. 1065. Л. 1– 543.

102

Таким образом, революционные события в начале XX в. оказывали

влияние на организацию полицейских органов государства. Полицейская

система Российской империи претерпевала ряд изменений, в ходе которых

развивались и совершенствовались положительные тенденции, имеющиеся в

России, использовался и зарубежный опыт. В период Первой русской

революции и вплоть до Первой мировой войны изменения были обусловлены,

прежде всего, ростом протестных народных настроений и политической

напряженностью и, как следствие, ростом преступности. В таком крупном

промышленном регионе, каким являлась Ярославская губерния, данные

вопросы были особенно актуальны. Изменения коснулись, как формы

организации полиции, так и содержания ее деятельности. По первой

составляющей преобразования происходили по трем основным направлениям:

изменение штатной численности и улучшение снабжения полиции губернии,

создание специализированных подразделений по борьбе с массовыми

беспорядками в виде уездной полицейской стражи и создание специального

подразделения по борьбе с общеуголовной преступностью – сыскного

отделения. Уровень заработной платы в полиции был выше чем у рабочих

губернии, что позволяло осуществлять более качественный отбор кадров, что

способствовало улучшению ее деятельности. Изменения произошли и в

содержании деятельности общей полиции. Так, в связи с ростом политической

преступности, общая полиция выполняла достаточно большой объем работы по

борьбе с ней.

В целом, в губернии, по сравнению с близлежащими регионами,

протестные настроения были выражены слабее. Это является следствием

качественной организации работы полиции, в том числе.

В связи с Первой мировой войной на общую полицию были возложены

ряд дополнительных функций, такие как деятельность по реализации «сухого

закона», борьба с дезертирством, работа по обеспечению населения и армии

необходимыми ресурсами, противодействию искусственному поднятию цен на

товары и услуги, контроль за перемещенными лицами, борьба с

103

представителями иностранных разведок. Спецификой Ярославской губернии

являлось то, что, ввиду расположения региона в тылу, мероприятия борьбы с

дезертирством касались, прежде всего, выявления и контроля перемещаемых

через губернию воинских команд, прибывающих в губернию раненых, и лиц

находящихся в отпуске. Мероприятия по реализации «сухого закона»,

выполняемые полицией, были во многом обусловлены местным

законодательством, ужесточающем требования к обороту спиртных напитков,

расположением губернии на пересечении водных и железнодорожных путей

связывающих две столицы. На общую полицию региона были возложены

важные функции по контролю за перемещенными лицами. Важным

направлением работы, являлась борьба с внешней разведывательной

деятельностью, которая ввиду нахождения губернии в тылу и отсутствия

специальных подразделений, осуществлялась «общей полицией».

Неоднозначна роль полиции Ярославской губернии, по борьбе с так

называемым «немецким засильем». Так, полиция с одной стороны, во многом

способствовала разжиганию национальной нетерпимости и шпиономании, с

другой, противодействовала погромным настроениям. Надо отметить, что в

Ярославской губернии полиции и властям в целом удалось удерживать баланс в

данном направлении.

104

Глава 2. Органы охраны общественного порядка и борьбы с преступностью

Ярославской губернии после Февральской революции 1917 г.

2.1. Буржуазно – демократическая революция в России и формирование новых

органов охраны общественного порядка и борьбы с преступностью Ярославской

губернии (февраль – апрель 1917 г.)

В начале 1917 г. политическая и экономическая ситуация в Российской

Империи сильно осложнилась. Затянувшаяся война, военные поражения,

просчеты в государственной кадровой политике, коррупция на всех этажах

власти, проблемы в экономике привели к недовольству политикой власти, не

только со стороны крупных промышленников, рабочих, крестьян,

интеллигенции, но и со стороны представителей царствующего дома1. В

обществе определились проблемы, требующие своего решения, которые можно

классифицировать по следующим двум направлениям: во-первых, аграрная

проблема связанная с малоземельем крестьян, во-вторых, противоречия между

трудом и капиталом2. Важным стимулом революции явилась продолжавшаяся

Первая мировая война. Именно в ходе военных действий обнаружилось, что

существующая власть не способна в необходимой мере перестроить экономику

на военный лад, организовать бесперебойное снабжение армии. Один из

известных военных руководителей России – генерал А. И. Деникин писал о

разгуле хищений, дороговизне, наживе, создаваемых на «костях и крови

1 Небратенко Г. Г. Организационно-правовые основы деятельности Государственной Думы

Российской империи. // Алтайский юридический вестник. № 1 (17). 2017. – С. 20. 2 Курицын В. М. Октябрьская революция и создание Советского государства. Лекция. – М.:

Московская академия МВД России 2000. – С. 4.

105

фронта»1. По мнению выдающегося русского философа Н. А. Бердяева –

современника революции, процесс разложения режима самодержавия начался

задолго до февральских событий 1917 г., а к моменту революции «старый

режим совершенно разложился»2. В феврале в Петрограде произошли события,

которые привели к падению монархии, слому старого государственного

механизма. 2 марта 1917 г. император Николай II, перед своим отречением от

престола, назначил на должность председателя Совета министров князя

Г. Е. Львова. А уже 3 марта 1917 г. было объявлено о создании Временного

правительства.

Революция, помимо свержения прежней власти, организации

Временного правительства, привела к появлению совершенно новых

общественных органов, претендовавших на государственную власть – Советов.

Так, практически синхронно с формированием Временного правительства, был

организован Петроградских Совет рабочих и солдатских депутатов. Подобные

же органы в виде различных солдатских, рабочих, крестьянских Советов и

комитетов образовывались, как в армии, так и в различных местностях

Империи. По своей сути это были общественные объединения, не входящие

формально в систему государственных органов и не относящиеся к властным

структурам. Вместе с тем, Советы объединяли в себе широкий спектр

социальных групп, включающих значительное количество населения в стране, а

самое главное, имели сильное влияние в армии через создаваемые солдатские

низовые организации, а также среди рабочих, как наиболее революционно

настроенной и достаточно многочисленной части населения. Система Советов

была определена на Всероссийском совещании, состоявшемся в марте-апреле

1917 г. и представляла собой структуру, делящуюся на Советы губернского,

уездного и волостного уровня, а также их исполнительные комитеты. На

состоявшемся в июне 1917 г., Всероссийском съезде Советов рабочих и

солдатских депутатов, был избран Всероссийский центральный

1 Деникин А. И. Очерки русской смуты. – М.: Мысль. 1991. – С. 98. 2 Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. – М., 1990. – С. 109.

106

исполнительный комитет. Таким образом, формирование альтернативы

существующей власти было завершено1. Власть Советов строилась не на

принципе разделения властей, но на принципе ее соединения, выражения воли

большинства граждан достигаемого путем иерархичности власти Советов,

демократичности представительства в них. Сложился феномен двоевластия.

В. И. Ленин называл данную ситуацию «в высшей степени замечательным

своеобразием»2.

После отречения Николая II от престола, формирования Временного

правительства, Советов, фактической поддержки революции армией, как

основной и многочисленной силовой структуры, основную силу народного

недовольства восприняли полицейские органы. Практически с самых первых

дней революции начались погромы участков полиции и аресты полицейских

чинов3. Французский посол в России Жорж Морис Палеолог так описывал

складывавшуюся ситуацию: «В Петрограде восставшие, подавив сопротивление

полиции и жандармерии, захватили и подожгли здание охранного отделения,

горели дома министерства внутренних дел, военного губернатора, министра

Двора»4 Поджогам подверглись здания судебной палаты и окружного суда,

участки мировых судей, уничтожены практически все документы Главного

тюремного управления, а также архивы охранных отделений.

Полиция Российской империи, в восприятии обывателей

ассоциировалась со старыми порядками, воспринималась частью

всеохватывающего репрессивного аппарата подавления народных масс,

являлась наиболее яркой частью этого механизма и как следствие, подверглась

1 Курицын В. М. Октябрьская революция и создание Советского государства. Лекция.

Московская академия МВД России.2000. – С. 7. 2 Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Т. 31. – М.: Издательство политической

литературы. 1969. – С. 46. 3 Нижник Н. С. О неизбежности краха полицейского государства в России в 1917 году /

Великая Российская революция в истории и судьбах народов и регионов России, Беларуси,

Европы и мира в контексте исторических реалий XX – начале XXI века: материалы

Международной научной конференции. под ред. Егорова А. В. – Витебск: Витебский

государственный университет им. П. М. Машерова. – С. 305. 4 Палеолог М. Царская Россия накануне революции. – М.: Политиздат. 1991.– С.241.

107

полной ликвидации. В самом начале февральских событий полиция выступала,

как наиболее надежная опора государства. Но, в то же время, у

правоохранителей не хватало сил для того чтобы справится с выступлением

народных масс. Например, в Петрограде – центре революции, имелось только

шесть тысяч полицейских чинов, в то время, как только в первый день

революции на улицы вышло порядка 100 тыс. протестующих1. Тем не менее,

полицейские, даже при явной недостаточности сил, продолжали выполнять свои

обязанности. Это еще больше разжигало ненависть протестующих. Более того,

имелись случаи противодействия полиции со стороны сил, которые должны

были ей содействовать2. Россия вступала в эпоху нового государства и нового

уклада жизни.

Одним из первых нормативных правовых актов новой власти, стала

Декларация Временного правительства о его составе и задачах, принятая

3 марта 1917 г. Данный нормативный правовой акт определил основные

принципы, в соответствии с которыми, намеревался действовать новый кабинет.

Основной целью Декларации было успокоить волну народного протеста путем

провозглашения приверженности решению основных социальных и

политических проблем, обострившихся в ходе революционных событий. Это и

«полная и немедленная амнистия» по целому ряду преступлений, и «свобода,

слова, печати, союзов и стачек», и отмена сословных, религиозных,

национальных ограничений, отказ от разоружения, вывод из Петрограда

воинских частей, принимавших участие в революционном движении3. В числе

других декларируемых мер, в п. 5 указанного документа, провозглашалась

«замена полиции народной милицией с выборным начальством, подчиненным

органам местного самоуправления»4. Постановлением Временного

Правительства от 4 марта 1917 г. в российских губерниях, где было введено

1 Старцев В. И. Внутренняя политика Временного правительства первого состава. –

Ленинград: Наука. 1980. – С. 172. 2 Там же. – С.172. 3 Вестник Временного правительства № 1 (46) от 5 (18) марта 1917 г. 4 Там же.

108

Земское положение, упразднялись должности губернаторов и вице-

губернаторов. Взамен указанных должностных лиц, власть в регионах

передавалась «губернским комиссарам Временного правительства», которыми,

по первоначальному замыслу центральной власти, должны были стать

председатели городских управ. Также, в уездах взамен уездных исправников

обязанности руководства возлагались на «уездных комиссаров Временного

правительства» коими планировалось сделать председателей уездных земских

управ1. Согласно циркуляру Министерства внутренних дел от 1 апреля 1917 г.

№ 310, губернский комиссар являлся «носителем власти Временного

правительства в Губернии» и был наделен всеми правами и обязанностями

«возложенными законом на губернатора за исключением отпавших вследствие

происшедших в государственном строе изменений»2. Уездные комиссары

являлись «представителями Временного Правительства в уезде… объединяемые

в своей деятельности губернскими комиссарами»3. Основной обязанностью

комиссаров, согласно указанному нормативному правовому акту, являлось

«осуществление надзора за законностью деятельности всех лиц и мест»4. Надо

отметить, что ликвидированные должности были должностями руководителей

полиции на губернском и уездном уровнях. Предполагалось, что новые

чиновники будут руководить создаваемой милицией. В частности, начальникам

милиции предписывалось «исполнять предложения комиссаров, направленные к

охране государственного порядка и безопасности, личности и имущества всех

граждан»5.

Необходимо сказать, что формирование милиции Временного

правительства проходило в два этапа. Первый этап связан с организацией

милицейских подразделений в период до принятия общероссийских

1 Великая Октябрьская социалистическая революция. Документы и материалы.

Революционное движение в России после свержения самодержавия. – М.: Изд-во Акад. наук

СССР, 1957. – С. 422. 2 Сборник циркуляров Министерства внутренних дел за период март-июнь 1917 года. –

Петроград.: Типография Министерства внутренних дел. 1917. – С. 8. 3 Там же. – С. 8. 4 Там же. – С. 8. 5 Там же. – С. 8.

109

нормативных правовых актов регламентирующих порядок формирования

милиции, а именно – Постановления Временного правительства об учреждении

милиции и Временного Положения о милиции от 17 апреля 1917 г. Уже в

Циркуляре Министерства внутренних дел от 5 марта 1917 г. № 891-932, органам

местного самоуправления указывалось на необходимость немедленно

приступить к переформированию полиции в милицию1. 11 марта 1917 г.

Временным правительством было издано Постановление о ликвидации

Департамента полиции2. Все служащие данного учреждения выводились за

штат (п.1), а также, организовывалась Особая комиссия (п.4) основной задачей

которой являлось проведение расследования касающегося деятельности

ликвидированного Департамента. Своими постановлениями от 14 и 19 марта

1917 г. Временное правительство упразднило агентуру Департамента за

границей (Париж, Женева, Цюрих). Были арестованы руководители

Департамента полиции и Министр внутренних дел А. Д. Протопопов. 19 марта

1917 г. был ликвидирован Отдельный корпус жандармов, с передачей

имущества военному ведомству3. На местном уровне ликвидировались

губернские жандармские управления и жандармские управления железных

дорог, с передачей дел, специально образованным комиссиям, состоящим из

представителей суда и губернских комиссаров Временного правительства.

Согласно циркуляра МВД от 22 марта 1917 г. № 25062, вопрос о

зачислении на службу в милицию бывших полицейских относился к ведению

местной власти, при тщательной оценке каждого принимаемого бывшего

чиновника полиции. Этим же циркуляром признавался нежелательным прием на

службу бывших полицейских, которые подлежали призыву в ряды

вооруженных сил4. Взамен упраздненного органа было создано Временное

управление по делам общественной полиции и по обеспечению личной и

1 Сборник циркуляров Министерства внутренних дел за период март-июнь 1917 года.

Петроград. Типография Министерства внутренних дел. 1917. – С. 4. 2 Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1917. № 79. Ст.453. 3 «Журнал заседаний временного правительства». № 24. 19 марта 1917 г. 4 Сборник циркуляров МВД за период март-июнь 1917 года. Пг.: Типография МВД, 1917. –

С.73-74.

110

имущественной безопасности граждан Министерства внутренних дел1.

Руководителем, вновь созданного учреждения, в ранге заместителя министра

внутренних дел был назначен Г. Д. Сидемон – Эристов. Позднее,

Постановлением Временного правительства от 15 июня 1917 г., данное

учреждение получило новое название – Главное управление по делам милиции

и по обеспечению личной и имущественной безопасности граждан

Министерства внутренних дел (Главмилиция)2. Для установления структуры и

полномочий создаваемого главка, Временным правительством было принято

решение о подготовке проекта Положения о временном управлении. В конце

марта 1917 г. проект был разработан и передан в Министерство юстиции для

получения заключения. Особо указывалось, что организуемое Временное

управление призвано выполнять функции именно контролирующего органа, при

этом, не вмешиваясь в деятельность милиции на местном уровне. Согласно

Положения, в штат Главмилиции были включены: начальник управления,

помощник начальника управления, чиновники для особых поручений,

начальники отделов, делопроизводители (старшие и младшие), казначей,

помощник казначея, юрисконсульты, чиновники канцелярии и писцы. В общих

чертах были обозначены и полномочия нового учреждения. Надо отметить, что

рассматриваемый нормативный правовой акт, ввиду сжатых сроков его

подготовки, отличается большой степенью неопределенности. Например,

достаточно не четко прописаны его функции по организации милиции и

управлению ей. В Положении говорится, что в ведении Главмилиции находятся

дела о личном составе милиции, а также переписка с различными

общественными организациями и учреждениями, относящимися к управлению

и организации милиции. Также говорилось, что Временное управление ведает

вопросами выдачи заграничных паспортов, высылкой иностранцев,

регистрацией населения, занимается делами о переходе государственной

1 Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1917. № 79. Ст. 453 2 ГАРФ. Ф 1791, Оп.8. Д. 2693

111

границы, осуществляет надзор за военнообязанными вражеских государств1.

15 апреля 1917 г. была утверждена «Схема распределения дел по Временному

управлению»2. Данный документ позволяет уже более детально рассмотреть

структуру Временного управления и его функции. Так, согласно указанного

нормативного документа, в состав Главмилиции входили 4 отдела, 2 части

(юрискоконсульская и секретарская). 1 отдел являлся общим и состоял из 2

делопроизводств.

Таким образом, Временное управление по делам общественной полиции

и по обеспечению личной и имущественной безопасности граждан

переименованное позднее в Главное управление по делам милиции и по

обеспечению личной и имущественной безопасности граждан Министерства

внутренних дел по своей сути был лишь координирующим органом, изначально

не занимающимся вопросами управления милицией на местах. Данный орган

не обладал необходимыми полномочиями и рычагами воздействия на местные

милицейские подразделения необходимые для осуществления единой политики

в данной сфере. В сложившейся ситуации, значительной самостоятельности

управлений милиции в городах и уездах, Главмилиция по отношению к ним

была своеобразной параллельной структурой наделенной правом проводить

инспекции и издавать циркуляры, которые в принципе могли не исполняться на

местах, либо их исполнение осуществлялось не в полной мере, под призмой

местного видения. По своей сути милиция была децентрализована, строилась,

прежде всего, как местный орган правопорядка.

Временное правительство рассматривало организацию

правоохранительных органов достаточно важным вопросом. Так, уже 9 марта

1917 г. центральная власть, в соответствии с требованиями Декларации от

3 марта 1917 г., поставило перед Министерством внутренних дел конкретную

1 Милованова Л. В. Гражданская милиция в России в 1917 году (историко-правовой аспект):

дис. …канд. юрид. наук: 12.00.01 / Милованова Лада Вячеславовна. – М., 2004. – С.74. 2 ГАРФ. Ф. 1791. Оп. 2. Д. 10. Л. 5.

112

задачу «скорейшей организации на местах» нового правоохранительного

органа1.

26 марта 1917 г. Временное правительство провело совещание,

касающееся реформирования органов местного самоуправления, а так же

управлений организованных при Министерстве внутренних дел. Совещание

приняло решение создать специальную Комиссию по реформированию органов

охраны и обеспечения порядка, которую возглавил князь С. Д. Урусов

являющийся товарищем министра внутренних дел. Именно эта комиссия

занималась разработкой нормативной правовой базы необходимой для

организации милиции. Надо подчеркнуть, что базовым подходом в создания

нового правоохранительного органа, была идея его децентрализации. Например,

один из членов Комиссии – Н. М. Тоцкий указывал, что, согласно

«общепринятой теперь теории, самоуправление осуществляет на местах

функции государства»2. Ввиду того, что создаваемая милиция является органом

исполнительной государственной власти, то на местах она должна и

подчиняться этой власти в лице органов местного самоуправления. При этом

особо подчеркивалось о нежелательности централизации милиции, как «по

существу физической силы в руках правительства»3. Подобная централизация,

по мнению Н. М. Тоцкого, представляет «крайнюю опасность, как для

гражданской свободы, так и для здорового развития местной жизни»4. Надо

сказать, что подобная вера в широкие возможности местного самоуправления в

сфере государственного управления была характерна для многих политических

деятелей, в том числе входящих в состав Временного правительства.

Итак, по всей стране на основании Декларации и циркуляров МВД стали

создаваться подразделения милиции. Однако, правовой базы деятельности

указанных подразделений на момент их создания не было. Основным

1 РГИА. Ф. 406. Оп. 2. Д.1. Ч. 1. Л.3-4. 2 Пояснительная записка к «Временному положению о милиции». Петроград. 17 апреля

1917 г. 3 Там же. 4 Там же.

113

критерием, в этом вопросе являлись, во-первых, руководящие разъяснения

Министерства внутренних дел, во-вторых, инерция, оставшаяся от деятельности

ликвидированной полиции, в-третьих, развитие криминогенной ситуации и

личное усмотрения губернской и уездной власти, как правило, представленных

Комитетами общественной безопасности и комиссарами Временного

правительства. Данный период с начала марта 1917 г. по 17 апреля 1917 г.

можно условно назвать периодом временной народной милиции.

Таким образом, уже впервые дни после свержения монархии Временное

правительство, по сути, ликвидировало всю систему охраны общественного

порядка и борьбы с преступностью, как в центре, так и на местах. Безусловно,

это не было случайным. Дело в том, что революционные события были во

многом определены идеологией социализма, в частности, очень модным в то

время марксизмом. Учение о смене одного социального строя другим

посредством революций было достаточно распространенным и популярным.

Так, согласно учению К. Маркса, «действительно народной революцией на

континенте» можно признать лишь ту, в ходе которой происходит не передача

«бюрократически-военной машины» из одних рук в другие, но ее слом1. В

условиях революционной ситуации, когда имелись силы более радикальные по

отношению к партиям, составившим первый состав Временного правительства,

последнее было вынуждено принимать решения с целью сбить накал ситуации в

стране. Ввиду того, что полиция была органом защиты правопорядка,

сложившемся при старом режиме, она наряду с органами государственной

безопасности должна была быть устранена. Действия Временного

правительства в этом направлении были во многом не продуманными. Не

последнее значение в принятии решений кабинета играли и стремительность

развития ситуации, когда элементарно не было времени обдумывать те или

иные решения и своеобразная романтика революции, охватившая многие умы.

Обращает на себя внимание тот факт, что с момента создания учреждения до

1 Маркс К. Людвигу Кугельману, 12 апреля / Маркс К., Энгельс Ф. Соч. – Т.33. –

М.:Политиздат. 1964. – С.172.

114

появления первых нормативных правовых актов, регламентирующих основные

цели, задачи новой структуры, ее права и обязанности, порядок комплектования

и т. д., прошло почти 1,5 месяца. По всей видимости, это объясняется тем, что

лица, входившие в кабинет, осознавали сложность ситуации и понимали,

катастрофическое положение, складывающееся в стране в результате

ликвидации государственных правоохранительных органов – главной опоры

режима. Складывается впечатление, что члены Временного правительства, все –

таки думали о сохранении государственного аппарата. Декларируя стремление

его упразднить, они надеялись на то, что сбив накал революционной борьбы,

позднее будет возможность не ликвидировать систему правоохраны, но

преобразовать ее. Об этом, кстати, говорит и то, что в марте 1917 г. в названии

главного административного органа новой правоохранительной структуры

присутствует термин «общественная полиция». Данную тенденцию, конечно

же, с идеологическими поправками, воспроизводят ряд советских

исследователей революционных событий весны – осени 1917 г. В частности, в

научной литературе того времени часто фигурирует мнение о том, что

Временное правительство в деле организации государственного аппарата

придерживалось четко продуманного стратегического плана буржуазии на

сохранение уже имевшейся системы и возможность при любом удобном случае

реанимировать полицию, чиновничество и т. д.1 Возможно, что утверждение о

существовании гипотетического «стратегического плана буржуазии» является

идеологически мотивированным. Тем не менее, стремление сохранить

имеющийся аппарат государства прослеживается.

Формирование новой правоохранительной структуры в Ярославской

губернии шло не просто. Положение усугублялась неопределенностью статуса

различных органов власти, формировавшихся в рассматриваемый период.

Изучая проблемы формирования милиции, не возможно не отметить, что очень

1 См. Минц И. И. История Великого Октября. в 3-х томах. – М.: Наука. 1978. Т. 2. – С.126;

Старцев В. И. Внутренняя политика Временного правительства первого состава. – Л.: Наука.

– С.167-173.

115

трудно выстроить и проследить вертикаль власти, понять роль и полномочия

различных ее органов возникающих, как в центре, так и на местах. Поэтому,

необходимо рассмотреть систему органов власти образованных на территории

губернии, более детально.

Надо отметить, что в период революции и революционных событий

февраля – октября 1917 г., проявился четкий раскол между региональной и

центральной властью. Органы власти в провинции не интегрировались, в

общегосударственную систему, не стали органами власти Временного

правительства, не вошли в его аппарат на местах. Региональная власть в

условиях революционных событий была автономной. В этих условиях, даже

специальные должностные лица, такие как комиссары Временного

правительства в губерниях и уездах, не стали в полной мере

правительственными чиновниками, так как они были выходцами из местной

общественности и естественно были более привязаны именно к ней1.

Уже в первые дни революции по всей стране, в том числе и в

Ярославской губернии, формируются новые органы власти – комитеты

общественной безопасности (далее – КОБ), названия в различных регионах

отличались. Указанные органы формировались, как на губернском, так и

уездном уровне, и пользовались значительным авторитетом на местах среди

населения. Более того, данные органы повсеместно выражали поддержку

Временному правительству. В Ярославской губернии данный орган носил

название Временный исполнительный комитет общественного порядка.

Логично было бы предположить, что они будут интегрированы властью в

систему органов государства. Это могли бы быть вполне легитимные органы

власти на местном уровне с разветвленной структурой и имеющие возможность

укрепить политическое влияние Временного правительства в регионах,

повысить централизацию власти. Например, Ярославский Временный

исполнительный комитет общественного порядка, считал себя

1 Старцев В. И. Внутренняя политика Временного правительства первого состава. –Л.: Наука.

1980. – С. 182.

116

«правительственной властью в губернии»1. Необходимо было лишь включить

их в создаваемую политическую систему. Однако, Временное правительство

первоначально ориентировалось на городские думы и земства. Так, согласно

циркуляра Министерства внутренних дел от 5 марта 1917 г. № 891-932, в целях

укрепления порядка внутри страны и для успеха обороны государства,

обеспечения безостановочной деятельности всех правительственных и

общественных учреждений, предписывалось освободить губернаторов и вице-

губернаторов от исполнения обязанностей. При этом, их полномочия, согласно

данному нормативному правовому акту, временно возлагались на председателей

губернских земских управ в качестве губернских комиссаров Временного

правительства, с одновременным сохранением полномочий руководителя

земства, как на губернском, так и уездном уровне2. Это не было случайным,

учитывая то обстоятельство, что опора на местное самоуправление, как

принципов организации власти в России, был одним из основных в идеологии

партии конституционных демократов, имеющей лидирующие позиции в первые

месяцы после Февральской революции. Предполагалось, что руководителями

губерний в статусе губернских комиссаров Временного правительства будут

именно председатели земских органов губерний. А это был принципиальный

вопрос, так как в данном случае КОБы лишались государственного

финансирования и вынуждены были организовывать свое содержание из

местных средств. В этой ситуации, они, как правило, игнорировали подобные

указания центральной власти3. Например, в Ярославской губернии комиссаром

Временного правительства был избран пошехонский помещик, член партии

конституционных демократов К. К. Черносвитов, не являющийся председателем

каких – либо органов местного самоуправления. Более того, он был избран

Ярославским губернским комитетом общественного порядка на заседании

1 Известия Ярославского губернского Временного исполнительного комитета Общественного

порядка (Ярославль). 1917. 18 марта. № 2. 2 Сборник циркуляров Министерства внутренних дел за период март-июнь 1917 года.

Петроград. Типография Министерства внутренних дел. 1917. – С. 4. 3 Холяев С. В. 1917 год в Ярославле // Журнал региональной истории. 2017. Т.1. № 4. – С. 29

117

5 марта 1917 г.1 Обосновывалось данное решение тем, что принято оно было до

поступления правительственной телеграммы о порядке избрания руководящего

лица губернии2. По сути, сложилась ситуация, когда, во-первых, обладающие

реальной властью и поддержкой населения КОБы отвергались правительством в

Петрограде в качестве его органов на местах, во-вторых, КОБы получили

финансовую независимость, в-третьих, губернские комиссары Временного

правительства попали в прямую зависимость от КОБов и наконец, в-четвертых,

центральная власть проявила слабость, показав неспособность добиваться

выполнения своих решений на местах. В этих условиях, вертикаль власти была

в значительной степени разрушена, что, безусловно, явилось одной из основных

причин ее значительной децентрализации в период революционных событий

после Февральской революции 1917 г. Таким образом, явочный порядок

формирования местной власти, не зависящий от Временного правительства,

стал определяющим в рассматриваемый период. Центральная власть к концу

марта 1917 г. была вынуждена его признать и подтвердить право комитетов

общественной безопасности на местах избирать комиссаров из лиц

«пользующихся доверием местного населения»3. Другими словами, можно

говорить о своеобразной «губернизации» государства, его распада на отдельные

губернии, когда большая часть власти концентрировалась в регионах, которые,

в значительной степени, были независимы от власти в Петрограде, а последняя

не имела каких-либо рычагов влияния. В таких условиях положение дел в

каждой отдельной губернии, в значительной степени, зависело от расстановки

политических сил.

Весть о пертроградских событиях пришла в Ярославскую губернию

28 февраля 1917 г. Практически на следующий день в городах губернии и

прежде всего, в Ярославле и Рыбинске стали проходить массовые народные

выступления, из тюрем были выпущены лица, преследуемые по политическим


порядка (Ярославль). 1917. 18 марта. № 2. 2 Голос. (Ярославль). 1917. 8 марта. 3 Герасименко Г. А. Земское самоуправление в России. – М.: Наука. 1990. – С.70.

118

мотивам, началась активная организация новых органов власти. 1 марта 1917 г.

в г. Ярославле в здании губернской земской управы состоялось собрание

общественных сил губернии. На нем присутствовали представители земств,

городского самоуправления, кооперативных союзов, рабочих,

железнодорожных служащих, представителей различных групп интеллигенции

и т. д. Главным вопросом было, как «организоваться на местах для поддержки

правительства Государственной Думы и как охранить надлежащее

спокойствие»1. Одним из основных решений собрания было решение об

организации Ярославского губернского временного исполнительного комитета

общественной безопасности, практически сразу переименованного в

Ярославской губернский временный исполнительный комитет общественного

порядка (далее – Комитет общественного порядка, Комитет) который

позиционировал себя, как верховный орган власти в губернии. Комитет должен

был взять на себя охрану общественного порядка и проведение в жизнь

распоряжений Временного правительства. Именно этому органу 3 марта

передал свои полномочия последний Ярославский губернатор, князь

Л. Н. Оболенский. Ввиду осложнения криминальной обстановки, начавшимся

массовым уличным беспорядкам, Комитет общественного порядка принял

решение о начале немедленной организации народной милиции, а также, о

разоружении полиции2. Комитетом общественного порядка 5 марта 1917 г. был

избран Губернский комиссар Временного правительства, которым стал, как уже

упоминалось, генерал-майор в отставке, пошехонский помещик

К. К. Черносвитов. Председателем Комитета общественного порядка был

избран Д. Г. Тимрот бывший ранее председателем Ярославской губернской

земской управы. Уведомление о принятом решении Комитета было направлено

Временному правительству3. Состав Комитета строился с учетом мнений


порядка (Ярославль). 1917. 15 марта. № 1. 2 Там же. 3 Известия Ярославского губернского Временного исполнительного комитета Общественного

порядка (Ярославль). 1917. 18 марта. № 2.

119

различных общественных групп, имеющихся в наличии в Ярославской

губернии. В частности, в него входили от губернского земства 4 представителя,

от четырех кооперативных союзов – 8 представителей (по 2 от каждого), от

крестьянского союза 10 представителей, от уездных кооперативов 10

представителей, от ярославского уездного земства – 1 представитель, от города

Ярославля – 4 представителя, от Совета рабочих депутатов – 10 представителей,

от военной организации – 10 представителей, от профессиональных союзов

врачей, педагогов, присяжных поверенных, духовенства, профессоров лицея,

приказчиков, народных учителей по 2 представителя от каждого профсоюза, и

по 1 представителю от профсоюзов русских ремесленников, еврейских

ремесленников, от родительских комитетов города, от организаций беженцев, от

евреев, проживающих в Ярославле. Так же в Комитет входил 1 представитель от

печати. Общее количество представителей от различных общественных

организаций составляло 80 человек1. Комитет состоял из трех органов: общего

собрания, совета и президиума. Общее собрание, соответственно, включало всех

членов Комитета. В Совет входил Президиум в полном составе, а так же

комиссары, ответственные за исполнительные функции по отдельным

направлениям деятельности, такие как губернский комиссар Временного

правительства, начальник милиции, следственный, по железнодорожным

перевозкам, по тюремному надзору, по пропаганде нового строя в деревне, по

устройству митингов и собраний, по осведомлению, военный. Также в Совет

входило по одному представителю от рабочей, военной и крестьянской групп.

В свою очередь Президиум состоял из Председателя, его трех товарищей

(заместителей), трех секретарей. Необходимо сказать, что каждый комиссар,

входящий в Совет являлся одновременно председателем Комиссии,

формировавшейся вокруг него по какому-либо направлению работы. Совет

являлся основным органом в составе Комитета общественного порядка и решал



120

все текущие дела1. Комитет провозгласил себя вышей правительственной

властью на территории губернии, причем срок его деятельности не

ограничивался даже созывом Учредительного собрания. В частности

провозглашалось, что Комитет управляет губернией «известное время и после

учредительного собрания, пока в законодательном порядке не будут поведены

нормы, устанавливающие местное административное управление2. Губернский

комиссар Временного правительства (Временный губернатор) является всего

лишь комиссаром Комитета и обязан следовать его предписаниям. Центральное

правительство, согласно принятым решениям, «предоставляет местной

общественности полный простор для установления свободного правопорядка на

местах и лишь просит сообщать ему о всех действиях, имеющих общий

принципиальный характер»3. Согласно Постановлению общего собрания

Комитета общественного порядка от 12 марта 1917 г., последний «в своих

действиях руководствуется исключительно интересами общественного порядка

и безопасности на местах и проведения в жизнь начал нового общественного

строя»4. Что касается выполнения решений и указаний Временного

правительства, то согласно названному Постановлению Комитета, данные

нормативные акты могли исполняться на территории губернии только после

своеобразной «ратификации» Комитетом общественного порядка, причем не

менее 2/3 голосов Общего собрания. В случае же непринятия Комитетом,

какого-либо распоряжения центральной власти, последняя должна была быть

просто «уведомлена» об этом факте5. 14 марта 1917 г. на общем собрании

Комитета было принято Постановление, согласно которому было установлено,

что «губернский комиссар исполняя распоряжения центрального правительства

и исполнительного комитета является ответственным перед исполнительным

1 Там же. 2 Там же. № 2 3 Известия Ярославского губернского Временного исполнительного комитета Общественного

порядка (Ярославль). 1917. 18 марта. № 2 4 Там же. 5 Там же.

121

комитетом»1. Помимо губернского Комитета общественного порядка в уездах и

городах губернии были образованы уездные, городские и волостные комитеты

общественного порядка. Согласно Постановлению Губернского Комитета от

14 марта 1917 г., указанные органы находились в его подчинении.

Интересен вопрос о влиянии на власть формирующихся Советов. По

своей сути, эти органы не были органами государственной власти. Тем не

менее, в ряде регионов России Советы становились органами фактической

власти, способной противостоять власти официальной. Именно в период после

Февральской революции возникает феномен двоевластия. Что касается

Ярославской губернии, то здесь, в рассматриваемый период, какого-либо

противостояния между всевозможными Советами и официальной властью не

отмечается. На уровне губернии существовали Совет крестьянских депутатов,

Совет рабочих и солдатских депутатов, организованный после распада Совета

военных депутатов и объединения Совета солдатских депутатов с Советом

рабочих депутатов. Так же существовали различные кооперативные союзы.

В указанных организациях изначально преобладали представители

социалистических партий, прежде всего меньшевики и эсеры. Например, Совет

крестьянских депутатов полностью контролировался эсерами, в Совете рабочих

депутатов преобладающее значение имели меньшевики, а в изначально едином,

Совете военных депутатов большинство было у эсеров, но его председателем

был избран будущий Ярославский губернский комиссар, меньшевик

Б. В. Дюшен2. Тем не менее, Советы не пытались, как-то значимо,

противостоять губернскому Комитету общественного порядка, где на первом

этапе преобладали представители партии конституционных демократов и

подобным комитетам на местном уровне. Это объясняется двумя факторами:

во-первых, на местном уровне в Комитетах изначально преобладали

социалисты, или лица им сочувствующие, так как партия кадетов, занимающая

1 Там же. 2 Установление Советской власти в Ярославской губернии: Сборник докладов и материалов.

– Ярославль.: 1957. – С.41.; Известия Совета военных депутатов ярославского гарнизона

(Ярославль). 1917. 19 марта.; Голос. 1917. 24 марта.

122

на первом этапе революции лидирующие позиции в стране, низовым уровнем

своей организации определяла уровень губернии, а волостные и уездные органы

партии считались лишь вспомогательными1. Данное обстоятельство позволяло,

практически без конкуренции, вести работу в среде местного населения иным

партиям. Во-вторых, сама организация власти в Ярославской губернии

способствовала консенсусу. В состав губернского Комитета включались

представители различных общественных групп. Например, заместителями

председателя губернского Комитета являлись представители партии

меньшевиков И. И. Мусатов и А. Ф. Попов, а секретарем Ярославского

городского комитета стал эсер И. П. Розов2. А, например, крестьянская группа в

Комитете состояла из 30 депутатов, 10 из которых были представителями

Совета крестьянских депутатов, а 20 были избраны по волостям3, от Совета

военных депутатов в Комитет входило 14 представителей4. То есть,

представители социалистических партий и лица им сочувствующие видели в

Советах не средство противостояния действующей в губернии власти, но

средство проникнуть в эту власть, стать ее субъектом.

Таким образом, необходимо отметить, что в условиях событий

Февральской революции 1917 г. сложилась совершенно новая система власти.

Главной ее отличительной чертой являлось то, что значительное количество

властных полномочий было передано из центра на местный уровень.

Региональная власть обладала значительными правами по изданию

нормативных правовых актов местного уровня, которые довольно часто

обладали большей юридической силой, чем акты центральной власти. Причем,

последние могли не выполняться губернскими властями, если не были ими

санкционированы. Все сказанное, в полной мере, касается и формируемой

милиции, обязанность организации которой было передано на местный уровень.

1 Думова Н. Г. Кадетская партия в период Первой мировой войны и Февральской революции.

–М.: 1988. – С.165. 2 ГАЯО. Ф. 137 Оп. 1. Д. 5357. Л. 38; Ф. Р-180. Оп. 1. Д. 1. Л. 8. 3 Голос. 1917. 24 марта. 4 Известия Ярославского губернского Временного исполнительного комитета Общественного


123

Центральные органы управления милиции являлись лишь контролирующими,

призванными осуществлять координацию милиционной системы страны, но не

управление ей.

В марте 1917 г. в г. Ярославле появились первые формирования по

охране общественного порядка, которые назывались милицией. На первом

этапе, связанным с формированием милицейских подразделений в период до

принятия общероссийских нормативных правоввых актов, регламентирующих

порядок формирования милиции в Ярославской губернии, была организована

временная милиция. На данном этапе наблюдается значительная доля местного

правотворчества в процессе формирования нового правоохранительного органа.

Именно в этот период были заложены основные структурные элементы

губернской милиции, принципы власти и подчинения, направления

деятельности, которые в дальнейшем, не смотря на корректировки, исходящие,

как от центральной, так и от региональной власти, изменялись не значительно.

Уже, на ночном заседании 2 марта 1917 г. губернским Комитетом

общественного порядка было принято постановление, в соответствии с

которым, предписывалось приступить к формированию народной милиции, на

которую возлагались обязанности по наблюдению за уличным порядком и его

«водворение» при содействии войсковых частей, перешедших на сторону новой

власти1. Необходимо подчеркнуть, что уже в ходе заседания в Комитет

общественного порядка явились представители Ярославского гарнизона и

объявили о признании власти Временного правительства2.

Таким образом, значительная часть обязанностей по охране

общественного порядка изначально была возложена на армейские

подразделения. Данная ситуация в целом продолжалась, как на первом этапе

формирования милиции Временного правительства в Ярославской губернии, так


порядка (Ярославль). 1917. 15 марта. № 1. 2 Известия Ярославского губернского Временного исполнительного комитета Общественного


124

сохранилась она и позднее. В составе Комитета была организована

милиционная комиссия, которая выработала проект организации милиции

принятый на Общем собрании Комитета 14 марта 1917 г. Согласно данному

нормативному документу, г. Ярославль разделялся на 5 участков по числу и

местоположению прежних полицейских частей. Предполагалось, что милиция

будет находиться в хозяйственном ведении городского самоуправления и что в

будущем данный орган будет подчинен органам местного самоуправления.

Однако, до момента преобразования последних, милиция находится в

подчинении у Комитета общественного порядка. Следовательно, ее

руководители, а именно начальник милиции и его помощники избирались

Комитетом, а непосредственно подчинялись губернскому комиссару

Временного правительства. Во главе каждого участка (части) стоял староста

милиции, подчиняющийся начальнику милиции. Все должностные лица

милиции от старост милиции до милиционеров назначаются и увольняются

правами начальника милиции, при этом старосты по согласованию с губернским

комиссаром. Был выработан и основной источник комплектования милицейских

должностей. Предполагалось, что на службу будут, прежде всего, приниматься

лица не годные к строевой службе в армии и не находящиеся под судом. Для

сотрудников милиции предусматривалось удостоверение, оружие, а также

форменное обмундирование. Регламентировались, в общих чертах и основные

обязанности милиции. К ним относились: наблюдение за порядком и

спокойствием, предупреждение и прекращение преступлений, а также

«рассыльная часть». Отдельно регламентировалось правила осуществления

милиционерами задержания граждан, устанавливалось, что в случае задержания

гражданин должен в течении 24 часов представлен в органы судебной власти и

только последние вправе принимать решение об обоснованности задержания и

дальнейшей судьбе задержанного лица. Предусматривалось, что за

неправильные действия при отправлении служебных обязанностей, сотрудники

милиции несут ответственность согласно закона, как должностные лица1. Надо


125

отметить, что рассматриваемый нормативный правовой акт носит больше

декларативный характер. Остались не урегулированы многие вопросы

деятельности правоохранительного органа. Создаваемые подразделения, по

сути, должны были руководствоваться собственным видением той или оной

ситуации, выполнять распоряжения власти, не основанные на каком – либо

законе.

Изначально возник вопрос комплектования нового правоохранительного

органа. Уже упоминалось, что решение об оставлении на службе бывших

полицейских чиновников был отдан центральным правительством на местный

уровень1. В Ярославской губернии, в соответствии с циркуляром губернского

комиссара Временного правительства от 30 марта 1917 г. № 1450, большинство

чинов полиции губернии были уволены от занимаемых должностей с 17 марта

1917 г.2 В соответствии с решением Ярославского Совета рабочих и солдатских

депутатов от 25 марта 1917 г. предписывалось «всех бывших полицейских и

жандармов без исключения в милицию не принимать», а также в случае

выявления, оставшихся в каких-либо подразделениях милиции бывших

полицейских их требовалось «немедленно отстранить»3. Учитывая тенденцию,

отправлять в действующую армию бывших чинов полиции, укрепить кадровый

состав из данного источника представлялось крайне проблематичным. В

условиях ликвидации полиции и отстранения от службы опытных ее кадров,

положение еще более осложнялось. Вопрос комплектования кадрами встал, по

сути, с первых дней деятельности нового органа правопорядка. Ситуация была

не простой по нескольким причинам. Во-первых, в условиях повышения уровня

преступности, вызванном экономической, политической нестабильностью,

широкой амнистией, в результате которой на свободе оказались представители

не самой лучшей части общества, работа в правоохранительных структурах

порядка (Ярославль). 1917. 19 марта. № 2. 1 Сборник циркуляров МВД за период март-июнь 1917 года. Пг.: Типография МВД, 1917. –

С.73-74. 2 ГАЯО. Ф. 1448. Оп. 2. Д. 269. Л. 5 – 18. 3 ГАЯО. Ф. Р-1181. Оп. 1. Д. 5. Л. 43.

126

представлялась большинству обывателей сложной и опасной, а также не

популярной. В данной ситуации поступление на службу в милицию

предполагало большую ответственность, необходимость учиться всем

тонкостям правоохранительной службы в процессе работы. Ситуацию осложнял

и своеобразный психологический настрой народных масс, почувствовавших

безнаказанность за противодействие государственным органам. По этой же

причине служба в этих органах представлялась антагонистической по

отношению к общему настроению. Во-вторых, большая часть мужского

населения в условиях продолжавшейся войны, находилась на фронте, либо

служила в тыловых подразделениях войск, в-третьих, денежное довольствие

чинов милиции, в условиях инфляции было крайне недостаточным. В данной

ситуации, безусловно, количество потенциальных претендентов на должности в

создаваемой милиции было минимальным. Это понимало и руководство

губернии. Ставка была сделана на представителей молодежи, учащегося

сообщества – студентов и гимназистов. Эта категория была достаточно

мотивированной, по большей части не была призвана в армию, не была

обременена семейными обязанностями. К тому же в военный период количество

студентов в городах губернии значительно возросло, ввиду эвакуации учебных

заведений из оккупированных и прифронтовых территорий в центральную

Россию. Например, в Ярославле, помимо имеющихся учебных заведений,

осуществляли деятельность Минский учительский институт, Рижский

политехнический институт. Именно студенты и гимназисты в первые месяцы

после революции составили основу организуемой Ярославской милиции.

Количество учащейся молодежи на милицейских должностях преобладало. Так,

в первой части милиции г. Ярославля в апреле 1917 г. из 78 сотрудников 49

были либо студентами, либо гимназистами (33 студенты Ярославского

учительского института, 7 – Демидовского юридического лицея, 6 – Минского

учительского института, 2 и – Рижского политехнического института, а также, 1

актер)1. Указанная категория граждан не являлась сотрудниками милиции в

1 ГАЯО.Ф.Р-1181. Оп. 1. Д. 23. Л.26 –34.

127

полном смысле и назывались «временными милиционерами». Учащаяся

молодежь выполняла милицейские обязанности в свободное от учебы время,

получая при этом незначительное денежное вознаграждение. Они по своему

желанию прибывали в ту или иную часть милиции и просто записывались у

руководителя обозначая время в течении которого могут нести службу. Обычно,

временные милиционеры, несли службу на постах и в качестве канцелярских

служащих милицейских подразделений. Время несения службы на постах

составляло 3 часа в день, в канцелярии 5 часов в день. При этом количество

обязательных рабочих дней в месяц четко не устанавливалось и зависело от

желания и возможности того или иного гражданина. Каких-либо приказов о

назначении на должности для временных милиционеров не предусматривалось.

В специальных списках, ведущихся от руки руководителем того или иного

подразделения милиции, указывались лишь некоторые личные данные, такие

как фамилия, имя, отчество, год рождения, место учебы либо работы, а также

количество отработанных часов и дней. На основании данных записей

временные милиционеры получали жалование от 24 руб. до 161 руб., в

зависимости от отработанного времени1. На службу принимались даже лица не

достигшие совершеннолетия. Например, такая ситуация была в Ярославском

городском управлении милиции где в качестве писцов трудились двое молодых

людей в возрасте 17 лет. Практиковался прием на службу инвалидов2.

Показательно и то, что постановлением губернского Исполнительного комитета

общественного порядка от 23 марта 1917 г. начальником Ярославской

гражданской милиции был назначен Леонид Николаевич Чернышов3, который

до своего назначения был ветеринарным врачем в г. Ростове и не имел опыта

работы в правоохранительной сфере. Несмотря на приток значительного числа

милицейских служащих из числа учащейся молодежи, некомплект личного

состава оставался достаточно большим и составлял более 150 должностей,

1 ГАЯО. Ф. Р-1181. Оп. 1. Д. 23. Л. 38-42. 2 История ярославской милиции. – Ярославль.: Аверс-Плюс. 2010. – С. 210 3 Известия Ярославского губернского Временного исполнительного комитета Общественного

порядка (Ярославль). 1917. 29 марта. № 4

128

только в городе Ярославле1. Анализируя складывающуюся ситуацию в деле

охраны общественного порядка и борьбы с преступностью на территории

губернии за март 1917 г., члены Комитета отмечали, что организация милиции

проходила крайне не планомерно и новоиспеченные милиционеры не могли

заменить кадры ликвидированной полиции, не справлялись с возложенными на

них обязанностями2. Констатируя указанные факты, Комитет отмечает, что

организация постоянной милиции является «крайне важным и необходимым

делом»3. В условиях революционных событий, и некоего романтизма первых

дней революции, новый правоохранительный орган несколько идеализировался.

Предполагалось, что содержание работы милиции должно сильно измениться,

на ней не должно лежать судебно – административных функций, как например

производство дознаний, составление протоколов, выселений и т.д., а также

несвойственных функций (например, разноска пакетов, расклейка плакатов).

Сотрудник милиции, по мнению членов Комитета, «будет являться к гражданам

только на помощь и приносить с собой только порядок, а не произвол, как это

было раньше»4. Предполагалось, что «агент милиции» должен быть «толковым,

спокойным, корректным, способный быстро ориентироваться, понимать предел

своей власти и компетенции человек», который будет пользоваться доверием и

уважением граждан5. В этой связи, интересен способ с помощью которого

возможно было достичь указанных критериев у принимаемых на службу

граждан. Так, по мнению членов Комитета, для этого был необходим

«осторожный отбор» кандидатов, а также в течении 4-5 дней «хорошо

инструктировать их на работу», а в последующем организовать курсы по

подготовке сотрудников милиции6.

1 ГАЯО. Ф. Р-1181. Оп.1. Д.4. Л.4 2 Известия Ярославского губернского Временного исполнительного комитета Общественного

порядка (Ярославль). 1917. 24 марта. № 3 3 Там же. 4 Там же. 5 Там же 6 Там же.

129

На первом этапе создания милиции для Ярославской губернии

характерна тенденция по привлечению военнослужащих к охране

общественного порядка. Это объясняется с одной стороны, практически полной

ликвидацией системы полиции в губернии, с другой, наличием значительного

количества, так называемых, «запасных» воинских подразделений, не

задействованных непосредственно в боевых действиях на фронтах. Данная

практика сложилась с первых дней существования новой власти в Ярославской

губернии и продолжалась до ее падения, то есть, на протяжении всего периода

революционных событий Февральской революции 1917 г. Так, уже в ночь с 1 на

2 марта 1917 г. на заседание Губернского комитета общественного порядка

прибыл командир, расквартированного в Ярославле 209 полка и объявил о

признании новой власти. В течении 2 марта о признании новой власти объявил

и начальник Ярославского гарнизона1. Практически в первые же дни

революционных событий, было решено использовать воинские подразделения

вместо ликвидированной полиции. Например, после того как из тюрем были

выпущены заключенные, в том числе арестованные за уголовные преступления,

в общем количестве около 700 человек, что вызвало обострение криминальной

ситуации в губернии, начальником Ярославского гарнизона был издан приказ

№ 53 от 21 марта 1917 г. о патрулировании армейскими дозорами городов

губернии2. В городе Ярославле, была организована систематическая

круглосуточная охрана общественного порядка силами армейских

подразделений в виде выставления стационарных постов в различных частях

города, распределенных по 6 районам3. В приказах начальника Ярославского

гарнизона указывается на неизбежность данных мероприятий, прежде всего

ввиду неокончательного формирования милиции, и ее неспособности выполнять

свои функции. Предполагалось, что армия будет выполнять вспомогательную


порядка (Ярославль). 1917. 15 марта. № 1. 2 ГАЯО. Ф.73. Год 1917. Оп. 1. Л. 37. 3 Там же . – Л. 38.

130

роль по охране правопорядка, только лишь на период организации милицейских

подразделений.

Отличительной чертой первого этапа создания милиции является то, что

организация нового органа правопорядка, осуществлялась Комитетом

общественного порядка, а подчинялся данный орган губернскому Комиссару

Временного правительства и аналогичным органам власти в уездах. В

дальнейшем планировалось передать подчиненность милиции органам местного

самоуправления. Однако, сделать это предполагалось после формирования

нового состава этих органов. В свою очередь, этот процесс должен был быть

завершен в июле 1917 г., после выборов в органы местного самоуправления. В

силу отсутствия четкого понимания на местном уровне создаваемой системы

милиции, а также отсутствия единой нормативной базы по этому вопросу,

новый правоохранительный орган воспринимался, как некая часть

административного аппарата комиссаров Временного правительства,

предназначенная помимо выполнения функций охраны правопорядка, для

выполнения различных поручений этой власти. Этот факт подтверждается,

например, тем, что часто начальником милиции являлся уездный комиссар

Временного правительства. Такая ситуация в феврале – марте 1917 г.,

сложилась, например, в Пошехонском, Даниловском уездах. Так, в циркуляре от

16 мая 1917 г. № 1413 Министерство внутренних дел выражает озабоченность

данными фактами и разъясняет, что совмещение должностей уездного

комиссара и начальника милиции недопустимо ввиду того, что комиссар

является представителем власти Временного правительства, а милиция

формируется органами местного самоуправления1.

Таким образом, первый период формирования милиции занимает

временной отрезок с начала марта 1917 г. до 17 апреля 1917 г., то есть до

приятия новой властью первых нормативных правовых актов

регламентирующих деятельность милиции – Постановления «Об учреждении

1 Сборник циркуляров Министерства внутренних дел за период март-июнь 1917 года. – Пг.:

Типография Миннистерства внутренних дел. 1917. – С. 15-16.

131

милиции» и Временного положения о милиции. Указанный период можно

назвать периодом Временной милиции. На данном этапе были сформированы

первые подразделения по охране общественного порядка. Основную роль в их

формировании играли органы власти местного уровня. В Ярославской губернии

это были Ярославский губернский комитет охраны общественного порядка,

аналогичные комитеты в уездах, а также губернский и уездные комиссары

Временного правительства. Причем, комитеты общественного порядка, обладая

реальной властью, не были включены в структуру власти государственной.

Отличительной чертой формирования милиции Временного правительства на

первом этапе, является отсутствие даже рамочного законодательства в сфере

охраны общественного порядка, организация подразделений милиции

осуществлялось на основе местного нормотворчества. Для Ярославской

губернии, характерным для первого этапа являются: во-первых, принятие на

местном уровне нормативных правовых актов об массовом увольнении бывших

сотрудников полиции и запрете приема их на службу в милицию, что привело к

быстрой ликвидации органов правопорядка в губернии практически в первые

дни после революции, во-вторых, учитывая большое количество учебных

заведений на территории губернии, в том числе эвакуированных из иных

регионов России, ставка была сделана на организацию непрофессиональных

отрядов «временной милиции» из числа студентов и учащихся, что в свою

очередь, привело к резкому снижению эффективности работы, в-третьих, ввиду

наличия на территории губернии значительного количества военнослужащих,

не задействованных непосредственно на фронтах, они активно привлекались к

несению правоохранительной службы.

132

§ 2.2. Деятельность гражданской милиции, воинских подразделений,

общественных формирований по охране правопорядка в Ярославской губернии

в условиях развития революции в апреле – октябре 1917 г.

17 апреля 1917 г. Временное правительство издало постановление «Об

учреждении милиции» (далее – Постановление), в этот же день кабинет принял,

разработанное специально созданной комиссией по милиции и муниципальной

полиции, Временное положение о милиции (далее – Положение). В

Постановлении предписывалось создать вместо «наружной полиции» милицию,

руководствуясь при этом Временным положением1. С указанного времени

представляется вполне обоснованным говорить о начале второго этапа

формирования милиции, основанном на принятом общероссийском

нормативном документе. Данный этап условно можно назвать этапом

формирования постоянной милиции Временного правительства. Сравнивая

Декларацию Временного правительства от 3 марта 1917 г. и Положение от

17 апреля 1917 г., можно констатировать, что принципы формирования

милиции, обозначенные в первом нормативном правовом акте (Декларации)

нашли свое продолжение и утверждение во втором (Положении). Так, согласно

Положению о милиции, объявлялось, что милиция является органом

исполнительной власти государства на местном уровне и находится в

подчинении у городских и земских управлений. Определение штатной

численности личного состава милиции, размеры денежного содержания ее

чинов, было отнесено к ответственности городских дум и уездных земских

собраний2. Денежные средства, предназначенные на содержание создаваемого

правоохранительного органа, предписывалось взять из средств,

предусмотренных на содержание наружной полиции путем передачи их из

государственного казначейства уездным, земским и городским общественным

1 СУ. 1917. № 97. Ст. 537. 2 Там же.

133

управлениям на содержание милиции1. Обязанности полицмейстеров, уездных

исправников возлагалось на лиц, назначенных на вновь созданную должность

начальника милиции. В уездах, безуездных городах, селениях и иных

населенных пунктах учреждалась уездная земская милиция, в губернских

городах, или иных наиболее значительных городах, для которых по состоянию

на 1 марта 1917 г. была создана полиция, учреждалась милиция2. Руководство

милицией в пределах губернии, по аналогии с предыдущим периодом,

возлагалось на губернских комиссаров Временного правительства, как

правопреемников губернаторов3. Роль государственного контролера за

организацией и деятельностью милиции выполняли правительственные

инспекторы милиции, обладавшие достаточно широким кругом полномочий по

отношению к милицейским чиновникам, а также прокуроры. Например, данные

чиновники обладали полномочиями по рассмотрению жалоб на руководителей

милиции в регионах, вплоть до их отстранения от должности. Такие меры

инспектор милиции мог применить, например, в случае несоответствия

должности милицейского начальника. Для ограничения злоупотреблений и

субъективизма при принятии решений, отстранение начальника милиции со

стороны инспектора предполагалось лишь временное, до решения этого вопроса

Министром внутренних дел4. Согласно названных нормативно-правовых актов,

милиция была подчинена в первую очередь, местной власти и была подотчетна

именно ей. Местные власти были уполномочены утверждать штаты милиции,

размер денежного содержания и лишь во вторую очередь общероссийскому

органу – Министерству внутренних дел. Последнее выполняло надзорную и

контролирующую функцию. Должность правительственного инспектора

являлась, связующим звеном, призванным соединить милицию на местах и

Министерство внутренних дел. В Положении был определен круг должностей

1 Вестник Временного правительства. 20 апреля (3 мая) 1917 г. № 35 (81). – С.1. 2 Там же. – С.1. 3 Борисов А. В., Малыгин А. Я., Мулукаев Р. С. Полиция российской империи. – М.: ЮНИТИ-

ДАНА . 2015. – С.248. 4 Вестник Временного правительства. 20 апреля (3 мая) 1917 г. № 35 (81). – С.1.

134

предусмотренных для всех подразделений милиции. Непосредственное

руководство милицией на местах осуществляли начальники милиции,

нижестоящей должностью являлась должность помощника начальника

милиции, которых могло быть несколько в зависимости от обслуживаемой

территории. Следующим должностным уровнем были участковые начальники

милиции с помощниками, ведающие вопросами охраны общественного порядка

в рамках определенной территории (города, уезда, участка), устанавливаемого

решением городских или уездных властей (уездными земскими и городскими

управлениями). (Раздел I, п.7 Положения). Далее в должностной иерархии шли

старшие милиционеры и милиционеры. Указанный перечень был

исчерпывающим (Раздел I. п.3 Положения)1. Положение предусматривало

наличие форменного обмундирования для сотрудников милиции. В то же время,

каких-либо конкретных указаний по его внешнему виду в Положении нет

(Раздел I, п. 8 Положения). Чины милиции вооружались холодным оружием и

револьверами. Был предусмотрен порядок назначения и увольнения чинов

милиции. В основу номенклатуры должностей был положен следующий

принцип: начальники милиции и их помощники назначаются и увольняются

решением городских и уездных управлений, при этом помощники по

представлению начальника милиции. Все остальные должностные категории

перемещались по усмотрению начальника милиции (Раздел II, п.10-12

Положения). Достаточно интересными являются требования по ограничениям

поступления на службу в милицию по криминальным основаниям. Так, согласно

Положению, в милицию не могли быть приняты лица: состоящие под

следствием или судом по обвинению в преступных деяниях; подвергшиеся в

соответствии с решением суда лишению или ограничению прав, осужденные за

имущественные преступления такие, как кража, мошенничество, присвоение

вверенного имущества, скупка и принятие в заклад краденного имущества,

подлог, ростовщичество, лихоимство если со дня отбытии наказания прошло

менее 5 лет; лица состоящие под опекой за ростовщичество; содержатели домов

1 Там же. – С. 1.

135

терпимости; несостоятельные должники (раздел II, п. 14 Положения)1 Обращает

на себя внимание тот факт, что, во-первых, ничего не говорится о приеме на

службу лиц осужденных за преступления, не перечисленных в Положении

(например: убийство, изнасилование, причинение какого-либо вреда здоровью).

Во-вторых, согласно Положению, лица, осужденные за перечисленные

преступления, могли быть приняты на службу по истечении 5 летнего срока

после отбытия наказания. Такой подход к комплектованию был вызван

необходимостью быстрого формирования нового правоохранительного органа в

условиях значительного роста преступности и отсутствия кадров. Была

предпринята попытка, установления образовательных критериев кадрового

состава нового правоохранительного органа. В частности, предписывалось, что

должности начальствующего состава милиции (начальники и их помощники)

должны были иметь среднее образование, либо образование более высокого

уровня. Остальные чины милиции должны были быть грамотными (раздел II, п.

15)2. Были четко регламентированы права и обязанности милиции. В частности,

этим вопросам был посвящен раздел IV Положения «О предметах ведения и

степени власти милиции». Согласно документу, милиция «охраняет

общественную безопасность и порядок и защищает всех и каждого от всякого

насилия обид и самоуправства» (раздел IV п. 18). К предметам ведения милиции

относилось: принятие мер к прекращению нарушений порядка, закона,

обязательного постановления; своевременное оповещение населения о

распоряжениях правительственных и общественных властей, в том числе, об

поступающих от этих властей объявлениях и извещениях; охрана прав

гражданской свободы; содействие правительственной и общественной власти в

выполнении ими их обязанностей; выдача удостоверений личности,

удостоверений о бедности, а также различных справок и свидетельств; ведение

учета населения; составление юридических документов (протоколов, актов), как

о преступлениях, так и в случаях, когда гражданам это необходимо, для защиты

1 Там же. – С. 1. 2 Там же. – С. 1.

136

их прав; обеспечение порядка в общественных местах, «охрана исправного

состояния дорог, мостов, гатей, улиц, площадей и проч. надзор за порядком

движения на них»; охрана безопасности в случае пожаров, наводнений и иных

чрезвычайных обстоятельств и оказание помощи пострадавшим. Помимо

указанных обязанностей, на милицию возлагались функции по делам судебного

ведомства и по делам военного ведомства. В обязанностям по делам судебного

ведомства милиция должна была производить дознание и участвовать в

предварительном следствии по уголовным делам, участвовать в качестве

обвинителей по делам публичного обвинения, заниматься доставкой в суд

обвиняемых, конвоировать арестованных. Милиция осуществляла вызов в суд

лиц, участвующих в судебных заседаниях по различным делам, в том числе не

уголовным, исполнение приговоров, вела наблюдение за пересылкой

арестантов, занималась хранением вещественных доказательств. По делам

военного ведомства милиция должны была: выполнять обязанности по учету и

призыву на службу в ряды вооруженных сил; отслеживать своевременность

убытия в расположение воинских частей из отпусков военнослужащих,

прибывших на обслуживаемую конкретным подразделением милиции

территорию, в случае нарушений докладывать воинским властям. Помимо

перечисленных обязанностей, милицейские чиновники обязаны были исполнять

все законные требования правительственных или общественных властей.

(раздел IV п. 25)1. Положение регламентировало систему власти и подчинения

внутри милиции. Основным принципом был принцип децентрализации и

смещения полномочий по организации, управлению и комплектованию на

местный уровень. Так, согласно ст. 35 Министр внутренних дел осуществлял

«общее руководство деятельностью милиции; издание инструкций и наказов

определяющих техническую сторону деятельности милиции; обозрение

учреждений милиции, производство ревизий; составление сметных

предложений на содержание милиции, а также распределение финансовых

средств по регионам. Руководство милицией согласно ст. 37,

1 Там же. – С. 1.

137

концентрировалось, в пределах губерний и возлагалось на губернские власти.

Именно губернские власти имели право «преподания соответствующих

указаний, распоряжений и разъяснений». Они же осуществляли «передвижение

кадров милиции». Непосредственное же руководство милицией, согласно ст. 38,

осуществлялось на уездном и городском уровне. Уездный, либо городской

начальник милиции находился в непосредственном подчинении у городских

или уездных земских управ. В ст. 39 было специально акцентировано внимание,

что начальники милиции не стоят в подчинении уездного комиссара, но в то же

время обязаны выполнять все его законные требования и поручения. В

подчинения у начальника милиции состояли все милицейские чины на

вверенной территории1. По результатам работы, начальник милиции обязан был

отчитываться ежегодно перед уездной или городской управой, а также перед

местным правительственным инспектором милиции. Достаточно интересными

являются положения о мерах дисциплинарного воздействия на чиновников

милиции. Например, начальники милиции и их помощники были освобождены

от привлечения к дисциплинарной ответственности. Остальные сотрудники

ведомства могли быть подвергнуты наложению замечания, выговора, а старшие

милиционеры и милиционеры штрафу и наряду вне очереди.

Таким образом, необходимо отметить, что круг обязанностей милиции

был очень широким. На правоохранителей возлагались, как обязанности,

непосредственно связанные с охраной общественного порядка и борьбой с

преступностью, так и относящиеся к иным общественным отношениям.

Например, достаточно спорным являются положения об обязанностях милиции

в сфере учета и призыва на службу в вооруженные силы или участие в качестве

обвинителей в судебных процессах, доведение до населения различных

нормативных актов власти, а также, обязанности по вызову в суд участников

различных процессов, в том числе, не уголовным, или составление различных

юридических документов, даже не относящихся к сфере преступлений. А

обязанность выполнения любых законных требований правительственных и

1 Там же. – С. 1.

138

общественных властей, по своей сути, снимала ограничения в расширении круга

задач, возложенных на правоохранителей. Парадокс заключается в том, что

власть пыталась создать некий универсальный орган административного

управления, с помощью которого можно было бы контролировать и управлять

широким спектром общественных отношений, при этом декларируя его

демократический характер и децентрализацию. В конечном итоге, это привело к

ее перегрузке обязанностями с одной стороны, с другой отсутствию четко

сформулированной вертикали власти в системе, приведшей к сложностям в

прохождении управленческих решений. Именно ввиду такого положения вещей

новая структура не была эффективной. Надо отметить, что Временное

положение, не решило в полной мере организационных проблем, встающих

перед новым правоохранительным органом. Это происходило по ряду причин.

Во-первых, указанный нормативный правовой акт был рамочным по своей сути,

хотя и с более детальным, по сравнению с Декларацией, регулированием

общественных отношений в сфере формирования милиции, но все-таки не

являлся исчерпывающим, во-вторых, передача основных вопросов построения

системы милиции на места привела к минимизации механизмов влияния на эти

процессы со стороны центральной власти и, как следствие, невозможности

проведения единой организационной политики в этой сфере и наконец, в-

третьих, ситуация еще более усугублялась элементарным отсутствием

денежных средств, необходимых для нормального функционирования

создаваемой милиции. Кредиты, предназначенные для организации милиции и

направленные государственным казначейством на места, были рассредоточены

и не обеспечивали полноценность мероприятий по созданию нового

правоохранительного органа. Например, средний оклад неквалифицированного

рабочего по стране составлял 240 руб. в месяц, в то время, как денежное

содержание милиционера, в зависимости от местности колебался в пределах от

60 до 150 рублей в месяц1. Таким образом, разрушив имеющуюся до событий

революции иерархию государственных органов, Временное правительство не

1 ГАРФ. Ф. 1791. Оп. 7. Д. 21. Л. 135.

139

смогло создать четкую вертикаль власти, так необходимую в условиях

революционной нестабильности. Напротив, руководители страны предприняли

целый комплекс мер, в том числе правового характера, для разрушения

вертикали власти и ее децентрализации.

Согласно Циркуляра Ярославского губернского комиссара Временного

правительства от 27 апреля 1917 г. № 1842, адресованному уездным земским

управам Ярославской губернии, а также Рыбинской и Ярославской городским

управам, предписывалось в соответствии с Положением о милиции приступить

к ее организации1. Именно с этой даты, необходимо говорить о формировании

гражданской милиции Временного правительства в Ярославской губернии.

Процесс создания новых милицейских подразделений в регионе не был

одномоментным и растянулся во времени на достаточно продолжительное

время. Например, в циркуляре Главного управления по делам милиции и

обеспечению личной и имущественной безопасности граждан от 8 июня 1917 г.

№ 18256/Д, адресованного губернским и областным комиссарам Временного

правительства, в том числе и ярославскому, выражается обеспокоенность тем

фактом, что не предоставлены сведения о формировании милиции на местах и

дается указание о предоставлении требуемых данных до 30 июня 1917 г.2. По

состоянию на 11 июля 1917 г., согласно доклада в Главное управление по делам

милиции Ярославского губернского комиссара, милиция с установленным

штатом сформирована в Мышкинском, Ростовском, Ярославском уездах, в

каждом уезде имеется начальник милиции, «но полной организации еще не

сделано». Например, указывается, что в Мышкинском уезде нет участковых

начальников милиции. В Мологском, Угличском и Романово-Борисоглебском

уездах милиция сформирована, но например, в Мологском уезде таковая еще не

переведена в ведение уездного земства, обязанности начальника исполняет

уездный комиссар. В г. Угличе организация милиции уже закончена, а в уезде

еще нет. Губернский комиссар так же докладывает, что до настоящего времени

1 ГАЯО. Ф. 1448. Год 1917. Оп. 1. Д. 1. Л. 1 – 2. 2 ГАЯО. Ф. 1448. Год 1917. Оп. 1. Д. 1. Л. 28.

140

не обладает сведениями о формировании милиции в Даниловском,

Пошехонском, Рыбинском и Любимском уездах1.

Говорить о завершении процесса организации милицейских

подразделений в Ярославской губернии, а также некоторой стабилизации

положения в этом вопросе, можно в августе 1917 г.

В указанное время в Ярославле, Рыбинске и во всех уездах губернии

была организована постоянная милиция. Подчиненность милиции не была

одинаковой во всех местностях губернии. Так, в городах Ярославле и Рыбинске,

в точном соответствии с требованиями разделов II и V Положения, милицейские

подразделения находится в ведении местных городских управ. Данными

органами местной власти был определены штаты милиции, назначены

руководители. В то же время, в уездах губернии ситуация была иной. Так, лишь

в некоторых, как например, в Мышкинском и Угличском уезде милиция

перешла, согласно Положению, в ведение земских управ, в то же время, в

большинстве уездов она продолжала оставаться в заведовании уездных

комиссаров временного правительства2. Проблема, заключалась в том, что

согласно Положению, формирование новой структуры, прежде всего, штатов,

находилась в ведении местной уездной, либо городской власти. В их же ведении

было выборы и назначение руководителя милиции. Следовательно, даже при

наличии личного состава и организации милиции, процесс нельзя считать

окончательно завершенным. Вообще вопрос подчиненности милиции в

указанный период достаточно сложен для понимания. С одной стороны,

изначально милиция находилась в подчинении комиссаров Временного

правительства и Комитета общественного порядка. Основную массу

нормативных актов, ее касающихся, принимали именно эти органы. С другой

стороны, согласно Положению, милиция находилась в ведении земских и

городских управ (п.1). Но, это же Положение предписывает начальнику

милиции подчиняться помимо органов местного самоуправления (п.38),

1 ГАЯО. Ф. 1448. Год 1917. Оп. 1. Д. 1. Л. 41, 41об, 42. 2 ГАЯО. Ф. 1448. Год 1917. Оп. 1. Д. 1. Л. 47.

141

уездным комиссарам Временного правительства (п.39), а так же гипотетической

«губернской власти» (п.37), которая, в свою очередь, имеет право «руководить

деятельностью милиции в пределах губернии», а также преподавать «указания,

распоряжения и разъяснения» милиции (п.37) и перемещать кадры милиции1.

Причем, что конкретно имел в виду законодатель под понятием губернская

власть, не до конца понятно. В условиях же, ранее описанного, некоторого

противостояния между региональной и центральной властью, в период

революционных событий весны – осени 1917 г., данная ситуация безусловно не

способствовала качественной организации нового правоохранительного органа.

Отсутствие четкого понимания внутреннего построения и взаимоотношений

создаваемой системы, неопределенность требований законодательства, привело

в конечном итоге к продолжению местной самодеятельности в вопросах

создания милиции. В конечном итоге, указанная ситуация отразилась на

стабильности милиции Временного правительства и привела к ее разрушению.

Для лучшего понимания штатной тенденции при формировании

подразделений гражданской милиции Временного представляется,

необходимым сравнить имеющееся количество личного состава новой

правоохранительной службы, с штатной численностью полиции

предусмотренной для Ярославской губернии Законом от 23 октября 1916 г., в

бытность министром внутренних дел Протопопова. Общее число должностей

сотрудников милиции, осуществляющих охрану общественного порядка,

принимая во внимание ликвидированную уездную полицейскую стражу,

сократилось с 1 тыс. 437 до 926, то есть, уменьшилось на 511 единиц. Причем,

сокращение числа правоохранителей произошло за счет сельской милиции. В

городах губернии наоборот произошел рост числа милицейских чиновников.

Одновременно необходимо отметить, уменьшение числа руководящего состава2.

Данные тенденции объясняются, тем, что, во-первых, необходимо было

усилить правоохранительные органы в городах – центрах концентрации

1 Вестник Временного правительства. 20 апреля (3 мая) 1917 г. № 35 (81). – С. 1. 2 ГАЯО. Ф. 1448. Год 1917. Оп. 1. Д. 1. Л. 34

142

пролетариата и как следствие, революционного движения, которое, в свою

очередь, приводило к росту общеуголовной преступности. Именно в городах

требовалось восстановить правопорядок, что бы затем распространить его и на

иные территории. Во-вторых, необходимо было учитывать недостаточность и

разбалансированность финансирования правоохранительных органов в период

революционных событий. В-третьих, что касается ликвидации уездной

полицейской стражи, последняя с одной стороны была призвана осуществлять

свою деятельность в сельской местности, с другой находилась под общим

руководством ликвидированных жандармских управлений, что уже было

неприемлемо для новой власти, взявшей курс на полное уничтожение органов

политической полиции.

Что касается, денежного содержания сотрудников милиции, то здесь

необходимо отметить тенденцию, лежащую в контексте системы формирования

власти на местах. Штаты и размер денежного довольствия находился согласно

п. 5., раздела II Положения о милиции в ведении местных уездных и городских

властей. Центральная власть устанавливала своеобразный вектор построения

системы, определяла рамки и направляла финансирование, однако в указанных

рамках местная власть имела достаточно широкий спектр полномочий. И здесь

возникало значительное поле для местного нормотворчества. Если ранее,

система оплаты труда сотрудников полиции была достаточно унифицированной

и централизованной, то при формировании милиции этого не было.

Децентрализация здесь ощущалась наиболее ярко. Если проанализировать

размеры оплаты труда, то она была различной в различных местностях. Так,

согласно штатам Ярославской городской милиция состояла из 5 участков

(частей) которые повторяли территориально аналогичные административные

единицы (части) установленные для бывшей полиции. Название структурных

административных единиц города, судя по всему, еще до конца не было

сформулировано. Так, в самом штанном расписании должности руководителей

именуются начальниками участков, в то же время, в примечании к этому же

штанному расписанию сами единицы называются частями. В различных

143

пояснительных записках присутствуют оба термина. Четыре участка стояли на

содержании у казны, получая лимиты денежных средств, выделенные на

бывшую полицию на 1917 г., исключая выплату процентных надбавок1. Также

имелся пятый участок, финансируемый из средств Ярославской большой

мануфактуры.

В соответствии с решением Ярославской городской Думы от 24 июля

1917 г., численность штатов Ярославской милиции составляла 325 должностей,

возглавляемая начальником и его помощником. В каждом из четырех участков

(частей) города, также имелся начальник и помощник. В состав городской

милиции входили старшие милиционеры – 22 должности и младшие

милиционеры – 223 должности. В составе подразделений имелись различные

вспомогательные сотрудники, такие, как секретарь, столоначальники,

бухгалтера, рассыльные, письмоводители. В состав милиции было включено

уголовно – розыскное отделение численностью 11 должностей. Денежное

содержание сотрудников варировалось в зависимости от должности и

необходимости специальных знаний, от 7 тыс. 200 руб. в год у начальника

Ярославской милиции, 4 тыс. 200 руб. в год у начальников участков, до 1 тыс.

200 рублей в год у младших милиционеров, 900 рублей в год у рассыльных.

Надо отметить, что помимо указанных штатов милиции четырех участков

города, финансируемых из казны, имелись штаты милиции 5 участка,

полностью содержащегося за счет средств Ярославской большой мануфактуры,

численностью 45 должностей, а также 3 должности милиционеров

осуществлявших охрану порядка на автомобильном заводе общества

«В. А. Лебедева» финансируемые соответственно из средств предприятия2.

Несколько иной была структура милиции в г. Рыбинске. Штаты милиции

были утверждены решением Рыбинской городской Думы от 15 июля 1917 г.3

Здесь отмечается различие, по сравнению с другими городами и уездами

1 ГАЯО. Ф. 1448. Год 1917. Оп. 1. Д. 18; Вестник Временного правительства. 20 апреля (3

мая) 1917 г. № 35 (81). – С. 1. 2 ГАЯО. Ф. 1448. Год 1917. Оп. 1. Д. 1. Л. 68. 3 ГАЯО. Ф. 1448. Год 1917. Оп. 1. Д. 1. Л. 251.

144

губернии, в наименованиях подразделений нового правоохранительного органа.

Так, согласно утвержденным штатам, в городе Рыбинске имелось Управление

рыбинской городской милиции и 2 городские милицейские части.

Финансирование полностью осуществлялось из средств казны. Во главе

городской милиции стоял начальник милиции, помощник начальника милиции,

являющийся одновременно заведующим милиционерами и охраной

общественного порядка. В штат управления входил комиссар по гражданским

делам, одновременно заведовавший распорядительным комитетом. Во главе

милицейских частей города стояли комиссары и их помощники. В составе

частей имелись должности районных наблюдателей, казематчиков, хожалых

(рассыльных). Размер денежного содержания несколько отличался от окладов,

установленных в г. Ярославле. Например, начальник Рыбинской милиции имел

оклад 6 тыс. руб. в год, комиссары городских частей 3 тыс. 600 руб. в год,

районные наблюдатели 1 тыс. 800 руб., казематчики 900 руб. и т. д. Достаточно

оригинальным было решение по поводу наружных подразделений по охране

общественного порядка. Общее количество милиционеров, состоящих при

управлении милиции составляло 175 сотрудников. Но, из них только пять

должностей старших милиционеров с годовым окладом 1 тыс. 200 руб.

Оставшиеся 170 должностей младших милиционеров являлись «военными

местного полка» получавшими 50 руб. оклада в месяц или 600 руб. в год1. Также

в состав городского управления милиции было включено уголовно-розыскное

бюро со штатом 11 должностей2. Надо отметить, что указанная структура была

достаточно продуманной и более соответствовала, во-первых, требованиям

Временного положения о милиции, во-вторых, складывающейся криминальной,

политической и экономической обстановке. Так, согласно Временного

положения о милиции, на новый правоохранительный орган возлагались

обязанности не только в сфере охраны общественного порядка и борьбе с

преступностью. Выделялась отдельная сфера ее деятельности не связанная с

1 ГАЯО. Ф. 1448. Оп.1. Д.1. Л.117. 2 Там же. Л. 118.

145

правоохранительными функциями, например, это касается актирования и

протоколирования различных фактов относящихся, в том числе, к сфере

гражданских правоотношений (раздел IV, ч. 19, п. 7), ведения учета населения

(раздел IV, ч. 19, п. 6), учета и призыва военнообязанных (раздел IV, ч. 22, п. 1),

извещение родственников о гибели военнослужащих (раздел IV, ч. 2, п. 2),

оповещение населения о различных распоряжениях властей (раздел IV, ч. 19, п.

2). Более того, достаточно неопределенная формулировка об обязанности

милиции выполнять «все законные требования правительственных и

общественных властей» (раздел IV, ч. 24), принципиально расширяло сферу

деятельности милиции до неограниченных пределов в зависимости от

коньюктуры момента1. Исходя из данного положения вещей, в Рыбинской

городской Думе было принято решение о выделении направления не связанного

с правоохранительной деятельностью, во главе которого был поставлен

специальный помощник по гражданским делам, одновременно выполняющий

тыловые функции. Недостаточность финансирования в сложных условиях

военного времени и революционных событий, привели к неординарному

решению задействовать в охране общественного порядка воинских частей

имевшихся в городе. Воинские формирования, находящиеся в глубоком тылу и

не участвующие в военных действиях предполагалось с одной стороны

привлечь к общественно полезной деятельности, с другой, приобщить к новому

государственному строительству, что в свою очередь способствовало снижению

революционному брожению в этих формированиях.

Указанные подразделения милиции относились к двум крупнейшим

городам губернии. Несмотря, на некоторое расхождение в подходах к

структурному построению милицейских органов, денежное содержание в

Ярославле и Рыбинске было примерно на одном уровне. Несколько иной была

ситуация в других городах и уездах губернии. Например, денежное содержание

у сотрудников Мышкинской уездной милиции, штат которой был утвержден

1 Вестник Временного правительства. 20 апреля (3 мая) 1917 г. № 35 (81). – С.1.

146

решением Мышкинской уездной земской управы от 1 июля 1917 г., было

значительно меньше. Здесь милиция состояла из начальника милиции с

годовым окладом 3 тыс. 199 руб. 80 копеек его помощника с годовым окладом

3 тыс. руб., начальников трех участков: 1 городского с годовым окладом 1 тыс.

800 руб. и двух уездных начальников с годовым окладом 1 тыс. 500 руб.

каждый. Так же предусматривались 21 должность волостных милиционеров, в

том числе 1 милиционер при станции Волга1. Аналогичная ситуация была

присуща всем уездным милициям губернии. Денежное содержание, как

правило, у начальников составляло суммы от 3 тыс. 199 руб. до 4 тыс. 999 руб.,

у милиционеров от 900 руб. до 1 тыс. 980 руб. в год. В некоторых уездах

отсутствовали помощники начальника милиции, но отдельно имелись

начальники городской и уездной милиции (например, в Романово-

Боисоглебской милиции) или их функции выполняли городские старосты

(например в Любимской милиции)2

Какой-либо системы при формировании той или иной штатной

структуры, судя по всему, не было. Предписанная Временным положением о

милиции, рамочная структура милицейских органов трактовалась от уезда к

уезду довольно свободно. Местные органы власти руководствовались в этом

вопросе, прежде всего, наличием денежных средств на содержание органов

правопорядка, а зачастую простой целесообразностью. Это же подтверждается

и различием в размере оплаты труда правоохранителей, которая, как мы видели,

значительно была выше в Ярославле и Рыбинске, и различалась в зависимости

от местности. На это обстоятельство было обращено внимание на, проходившем

в Ярославле 30 – 31 июля 1917 г., совещании комиссаров и председателей

исполнительных комитетов общественной безопасности и вынесено

постановление о необходимости ликвидировать разброс в оплате труда3.

1 Там же. Л. 80. 2 См. напр. Там же. Л. 74, 115, Л.122 и др. 3 ГАЯО. Ф. 1448. Оп. 1. Д. 1. Л. 56 об.

147

Данное решение выполнено не было, так как сама структура была

ликвидирована спустя 3 месяца.

Таким образом, созданная на территории губернии, система органов

милиции не была однородной и различалась в зависимости от той или иной

местности. Основным критерием при организации милицейских подразделений

был критерий финансирования. От этого зависели, как сам факт организации

подразделения, так и его структура и штатная численность. Отмечается разница

в оплате труда милицейских чиновников в зависимости от той или иной

местности губернии. В целом штатная численность милицейских подразделений

была меньшей, чем полицейских подразделений предшествующего периода.

Вооружение создаваемой милиции согласно ст. 9 Временного положения

о милиции должно было состоять из холодного оружия и револьверов1.

Планировалось, что вооружение нового правоохранительного органа будет

произведено за счет использования оружия упраздненной полиции и уездной

полицейской стражи. Исходя из этого, для понимания степени вооруженности

милиции представляется необходим проанализировать количество оружия

(шашек и револьверов), состоящего на вооружении полиции Ярославской

губернии на момент ее упразднения, которое могло поступить для

использования в милиции, а так же сохранилось ли оно в течении революции.

Согласно сведениям губернского правления, ко времени революции в

распоряжении полиции губернии имелось: всего 568 револьверов и 948 шашек,

часть из которых была приобретена на средства казны, часть на средства

городов. В результате революционных событий количество оружия,

находящегося в распоряжении полиции уменьшилось и составило по губернии

380 револьверов 890 шашек2. Общее число чинов милиции в губернии

составляло 926. Таким образом, для полного вооружения милиции не доставало

456 револьверов и 36 шашек. Согласно имеющимся сведениям, в полной мере

были удовлетворены револьверами Любимская и Угличская милиции.

1 Вестник Временного правительства. 20 апреля (3 мая) 1917 г. № 35 (81). – С. 1. 2 ГАЯО. Ф. 1448. Оп. 1. Д. 1. Л. 48 об

148

Остальные подразделения были обеспечены оружием не достаточно.

Наибольшие проблемы в этом плане отмечаются в Ростовской уездной милиции

– нехватка 101 револьвера, Ярославской уездной милиции – нехватка 100

револьверов, Рыбинской городской милиции – нехватка 80 револьверов.

Таким образом, во вновь создаваемом органе, помимо иных проблем

ощущалась явная нехватка оружия. А данный факт особенно значим в период

революционных событий, накала социального противостояния, роста

преступности, политической нестабильности.

Что касается кадровой составляющей, то здесь, как и ранее, ситуация

оставалась сложной. К концу весны 1917 г. значительная часть студенческо-

гимназических милиционеров, разочаровалась в службе и покинула ряды

милиции. В этих условиях, руководством губернии и милиции

предпринимались ряд мер по организации комплектования должностей. Ставка

делалась, прежде всего, на демобилизованных солдат, а также солдат,

пребывающих на территорию губернии на законных основаниях, и на

военнослужащих запасных полков, расквартированных на территории губернии,

прежде всего в Ярославле и Рыбинске1. Привлечение на службу

военнослужащих особенно практиковалось в течение апреля – мая 1917 г.

Приток данной кадровой категории в ряды милиции можно проследить, по

приказам о приеме на службу и увольнении. Например, в период с апреля по

май 1917 г. в Ярославскую гражданскую милицию было принято 85 человек из

которых 52 были военнослужащие2. Данная тенденция объяснялась тем, что

находящиеся в губернии военнослужащие, на излечении, в отпуске, либо по

месту дислокации не желали отправляться на фронт и поступая в милицию

пытались избежать этого. Данная позиция в первые месяцы после Февральской

революции поддерживалась руководством создаваемого правоохранительного

органа и органами местной власти. Например, в письме начальника

Ярославской гражданской милиции от 19 марта 1917 г. в Ярославскую

1 Там же. 2 ГАЯО. Ф. Р-1181. Оп.1. Д. 2. Л. 13 – 85.

149

городскую управу говорится о наборе в милицию «из солдат

выздоравливающих команд», на которых необходимо выделить

финансирование «в счет причитающегося им в будущем содержания»1.

Городская власть полностью поддержала данное требование и выделила

необходимые средства. В г. Рыбинске военнослужащие были включены в состав

милиции, в качестве милиционеров, получающих ограниченное денежное

содержание. В других городах губернии и, прежде всего, в Ярославле

военнослужащие просто привлекались к охране общественного порядка.

Некоторые из числа военнослужащих, привлекаемых к охране общественного

порядка, переходили на службу в милицию. Для этого необходимо было подать

прошение на имя соответствующего руководителя милиции, с приложением

справки из воинской части о возможности такого назначения. Предполагалось,

что служба в милиции, будет носить временный характер, например, в течении

нахождения на излечении, либо дислокации подразделения в пределах

губернии. При передислокации воинского соединения за пределы губернии,

военнослужащий должен был убыть в его распоряжение. Отсрочка от призыва в

вооруженные силы для сотрудников милиции не предусматривалась. Вместе с

тем, согласно Циркуляра главного комитета по делам о предоставлении

отсрочки военнообязанным от 6 апреля 1917 г. № 9377, допускалось оставление

сотрудников милиции в месте несения службы по специальным ходатайствам.

Данные ходатайства подавались в местный комитет по делам о предоставлении

отсрочки индивидуально по каждому кандидату в случае необходимости его

службы в милиции2. В течении апреля – мая 1917 г. данная практика была

достаточно распространена в Ярославской губернии. Положение начинает

кардинально меняться летом 1917 г. Анализируя приказы начальника

губернской милиции о назначениях в июне – июле 1917 г., можно проследить

смену вектора в подходе к комплектованию кадрового состава. В частности, в

указанный период из 34 граждан, принятых на службу в Ярославскую милицию,

1 ГАЯО. Ф. Р-1181. Оп. 1. Д.23. Л. 3. 2 ГАЯО. Ф. Р-1181. Оп. 1. Д.23. Л. 141.

150

военнослужащий только – 1, в то же время гражданских лиц – 331. Уже в

августе 1917 г. Ярославский губернский комиссар Временного правительства

уведомляет начальника губернской милиции о необходимости

переосвидетельствования сотрудников милиции, ранее уволенных из

вооруженных сил в связи с ранениями и направлении их в случае годности в

действующую армию. Ходатайства об отсрочке допускалось, но лишь для

ограниченного числа сотрудников. Например, в августе 1917 г. от всех частей

г. Ярославля в списки с ходатайством об отсрочке попали лишь 28 человек.

Причем, практически все указанные сотрудники имели ранения2. В августе

1917 г. командование воинских подразделений, расквартированных в

Ярославле, отказывает в выдаче военнослужащим удостоверений об отсутствии

препятствий для поступления на службу в милицию, о чем уведомляет

руководство милиции. Данное решение объясняется большим числом

желающих получить указанный документ. Допускалось выдавать

удостоверение лишь тем военнослужащим, которые могли быть

демобилизованы по закону и по ходатайству от руководителей милиции3.

Фактически, с конца лета 1917 г. милиция комплектуется в основном из

гражданских лиц. Военнослужащие применяются в основном, как

дополнительная сила в помощь в охране общественного порядка сотрудникам

милиции, без увольнения из рядов вооруженных сил.

Привлечение военных подразделений к охране общественного порядка,

начавшееся на первом этапе формирования милиции, продолжилось и на

втором. Так, в мае 1917 г. начальник Ярославского гарнизона вновь

констатирует, что милиция все еще не может обеспечить полноценную охрану

общественного порядка и в приказе № 82 от 11 июня 1917 г. предписывает

военнослужащим не просто помогать милиции, но брать инициативу в свои

руки, а также требует более ответственного отношения к охране правопорядка4

1 ГАЯО. Ф. Р-1181. Оп.1. Д. 2. Л. 92-100; Л. 85 – 88. 2 ГАЯО. Ф. Р-1181. Оп. 1. Д. 5. Л. 204, 204 об. 3 ГАЯО. Ф. Р-1181. Оп. 1. Д. 5. Л. 96. 4 Там же. Л. 64

151

Летом 1917 г. военные уже практически на постоянной основе выполняли

правоохранительные функции. Так, согласно приказа начальника Ярославской

гражданской милиции от 15 июня 1917 г. № 70, военнослужащие включены в

систему охраны правопорядка по следующей схеме: караулы – от 209

пехотного запасного полка при третьей части – 6 человек, в распоряжении

второй части милиции для патрульной службы – 30 человек, от 210 пехотного

запасного полка при второй части милиции – 10 человек, в распоряжении

старосты второй части для патрульной службы – 18 человек, от 211 пехотного

запасного полка при первой части милиции – 19 человек, при четвертой части

– 9 человек, от 254 пехотного запасного полка при пятой части на фабрике

Корзинкина – 11 человек, в распоряжение милиции для патрульной службы –

12 человек, от Сибирского запасного понтонного батальона в распоряжение

милиции для патрульной службы – 36 человек и от 764 пешей Ярославской

дружины в распоряжение милиции для патрульной службы – 19 человек1. Надо

отметить, что ситуация с комплектованием милиции с течением времени только

ухудшалась и воинские подразделения применялись все больше и больше. Так,

в октябре 1917 г., то есть перед самым падением режима Временного

правительства, милицейские функции по охране общественного порядка в

значительной мере осуществлялись военными. Согласно приказа начальника

Ярославского гарнизона от 13 октября 1917 г. № 173, на правоохранительную

службу заступали более 1 тыс. военнослужащих, которые распределялись в

57 различных мест2. Очевидно, что милиция в указанный период, когда

политическая и экономическая ситуация была накалена до предела, практически

не могла выполнять свои обязанности.

Еще одной формой решения проблемы охраны общественного порядка в

Ярославской губернии, было привлечение общественности к выполнению

правоохранительной функции. Например, такая форма охраны общественного

порядка была принята в г. Ростове. Согласно обязательного постановления

1 ГАЯО. Ф.73. Год 1917. Л.85, 85об. 2 Там же. Л.193.

152

губернского комиссара Временного правительства от 30 мая 1917 г., для охраны

граждан от «краж и пожаров, а также соблюдения в ночное время безопасности,

тишины и спокойствия» были организованы ночные караулы1. Обязанность

содержания ночных сторожей возлагалась на всех владельцев недвижимого

имущества, независимо от должностного положения и званий, которые были

обязаны выплачивать особый сторожевой налог. Количество караулов

определялось начальником милиции, по согласованию с городской властью, при

этом, сторожа находились в подчинении начальника милиции (п.3). На

должности сторожей могли быть приняты лица не моложе 20 и не старше 60

лет, имеющие положительную характеристику, благонадежные (п.4). Каждый

сторож снабжался специальным нагрудным знаком, свистком, а также

холодным или огнестрельным оружием (п.7). Практически, данное

подразделение выполняло полицейские функции, находилось в подчинении

начальника милиции, но не являлось ее частью.

Губернская власть предпринимала попытки организовать улучшить

кадровую ситуацию в милиции. Так, на совещании комиссаров Временного

правительства и председателей исполнительных комитетов общественной

безопасности губернии, проходившего в Ярославле в июле 1917 г., было

принято решение учредить в г. Ярославле при городской милиции Бюро

кандидатов для назначения на должности по всей губернии2. Идея данного

Бюро была в том, что, во-первых, при значительном ухудшении экономической

ситуации в сельской местности, жители уездов искали заработок в крупных

городах, прежде всего в Ярославле, во-вторых, именно здесь была наибольшая

концентрация, прибывших с фронта раненных военнослужащих, часть из

которых в связи с ранениями признавались не годными для дальнейшей службы

в действующей армии, которых планировалось привлекать в ряды милиции, и в-

третьих, уровень заработной платы в Ярославской городской милиции был

больше чем в уездах, а следовательно, потенциальные кандидаты в первую

1 Ярославские губернские ведомости. 14 июня 1917. № 41. 2 ГАЯО. Ф. 1448. Оп. 1. Д. 1. Л. 58.

153

очередь обращались именно сюда. Таким образом, создавался своеобразный

губернский кадровый резерв для службы в милиции, причем предполагалось

распределять его в зависимости от потребностей той или иной местности

губернии.

Остро стояла проблема, специальных знаний необходимых для

сотрудников правоохранительных органов, а следовательно, организации

образования для милиционеров. На реализацию данного направления работы

были направлены усилия, как губернских и уездных властей, так и руководства

милиции. На том же июльском совещании было принято решение «признать

необходимым устройство в Ярославле специальных курсов милиционеров, как

для ознакомления наличного состава милиционеров с обязанностями, так и для

подготовки кандидатов на должности по милиции»1. Сама идея организации

обучения принадлежала начальнику Ярославской городской милиции

Л. Н. Чернышову, который всячески продвигал ее. В течении августа 1917 года

велась подготовительная работа в этом направлении, была разработана

программа курсов и 6 сентября 1917 г. они начали свою работу2.

На гражданскую милицию Временного правительства в Ярославской

губернии были возложены ряд направлений деятельности, оставшихся от

ликвидированной полиции. К ним относятся некоторые функции политической

полиции, работа с перемещенными лицами, содействие контразведывательной

деятельности, работа по содействию обеспечению населения продуктами

питания и предметами первой необходимости, стабилизации экономической

ситуации в губернии.

В условиях же полного отсутствия органов противодействия

политической преступности, формирующаяся гражданская милиция являлась

практически единственной, кто, по мнению руководства страной, мог

осуществить данное направление работы.

1 Там же. 2 Гурьянов П. И. Ярославская милиция в 1917 г.// Ярославский педагогический вестник. 2013.

Т.1. № 1. – С. 290.

154

Безусловно, что гражданская милиция Временного правительства, не

обладая необходимыми кадрами даже для нормального выполнения функций

общей полиции, в деле политического сыска не могла оказать какого-либо

значимого влияния на складывающуюся обстановку. Дело осложнялось еще и

тем, что в условиях революции понятие политического сыска приобрело явно

отрицательный характер и при всей необходимости для стабилизации

политической обстановки в стране, не афишировалось и нормативно не

закреплялось. Официально провозглашалось о ликвидации органов

политической полиции. Даже была введена практика публикации в газетах

списков бывших агентов. Тем не менее, указанное направление деятельности

продолжало быть актуальным. Данная работа должна была выполняться в

усеченном виде именно гражданской милицией. Здесь выделяются два

основных направления. Это работа с перемещенными лицами и работа по

противодействию контрразведывательной деятельности.

Серьезной проблемой в масштабах государства была проблема

перемешенными лицами, которых, по мере продолжавшейся Первой мировой

войны, становилось все больше. Ранее мы уже отмечали организацию работы с

перемещенными лицами осуществляемую общей полицией Ярославской

губернии под руководством органов политического сыска. Однако, с

ликвидацией прежних правоохранительных органов, проблема сама собой не

исчезла. Встал вопрос о необходимости обеспечения указанных направлений

работы.

Из перемещенных лиц, гражданской милицией Ярославской губернии

внимание уделялось лишь категории военнопленных. В архивных материалах не

имеется сколько-нибудь значимых сведений о работе милиции, например с

категорией беженцев. Основной проблемой, ставшей актуальной в период весны

– лета 1917 г., стала проблема побегов указанной категории лиц с мест их

обязательного нахождения. В частности, в архивных документах имеются

многочисленные сведения о военнопленных, покинувших места их содержания,

как на территории губернии, так и в других местностях страны. Организация и

155

реализация мероприятий по их розыску и задержанию поручалось, начальникам

городской и уездной милиции губернии1.

В условиях отсутствия единого в масштабах страны органа

обеспечивающего противодействие контрразведывательной деятельности и

шпионажу эта функция явилась важной составляющей, реализуемой

сотрудниками милиции.

В указанный период отмечается резкое увеличение документов

связанных с розыском лиц, подозреваемых в шпионаже, проверке тех или иных

лиц на причастность к иностранным разведкам, а также возможных актов

диверсии, поступающих из подразделений военной контрразведки фронтов,

военных округов в адрес Ярославского губернского правления2. В свою очередь,

указанные ориентировки, предписания, требования, губернской властью

направлялись и поручались именно руководству городской и уездной милиции

губернии. Например, ярославскими милиционерами по поручениям

контразведывательных подразделений военных округов осуществлялось

негласное наблюдение за лицами, подозреваемыми в шпионаже и вербовке3,

сотрудниками уголовно – розыскного отделения велся контроль поступающей

почты лиц, подозреваемых в сотрудничестве с вражескими контрразведками4.

Ввиду, развития революционных событий, важным направлением

работы властей в Ярославской губернии явилась работа по стабилизации

общественно-экономической обстановки. Целью данного направления было

сбить революционный накал, по возможности не допустить насилие со стороны

граждан. Здесь необходимо выделить три основных направления деятельности

властных органов. Во-первых, это мероприятия по организации снабжения

населения продовольствием, что являлось первостепенной задачей для

1 См. напр. ГАЯО. Ф. 79. Оп. 15. Д. 30А. Л. 9, Л. 8. Л. 20, Л. 23 и др. ГАЯО. Ф 1448. Оп. 2.

Д. 275а. Л. 12, Л. 39, Л. 53. и др. 2 См. напр. ГАЯО. Ф. 79. Оп. 15. Д. 30А. Л. 10-11, Л. 13-14 и др.; ГАЯО. Ф 1448. Оп. 2. Д

275а. Л. 25, Л. 29, Л. 46 и др. 3 ГАЯО. Ф. 1448. Оп. 2. Д. 275а. Л. 62. 4 ГАЯО. Ф.1448. Оп.2. Д. 245. Л.1 – 8.

156

стабилизации обстановки в условиях развивающейся инфляции, недостатка

элементарных продуктов питания и предметов первой необходимости.

Во-вторых, это установление контроля за оборотом оружия, в первую очередь

огнестрельного. В-третьих, организация противодействия массовым

беспорядкам и погромам.

Уже 10 марта 1917 г. выходит Обязательное постановление Ярославского

губернского комиссара Временного правительств, запрещающее вывоз из

Ярославской губернии продуктов питания таких, как хлеб, зерно, пшеница,

рожь, овес, мука, различные крупы (гречневая, манная, перловая, овсяная и др.),

подсолнечное и льняное масло, мясо всех сортов, сахар, птица, яйца, живой

скот. Более того, запрещалось даже осуществлять погрузочно-разгрузочные

работы указанных видов продукции на объектах железнодорожного транспорта

без специального разрешения, выдаваемого Губернским продовольственным

комитетом. При выявлении нарушений указанного запрета продукция

подлежала реквизиции, а нарушитель уголовной ответственности (какой именно

в постановлении не указывалось)1. Реализация мероприятий по выявлению и

привлечению виновных к ответственности возлагалось на гражданскую

милицию губернии. Надо отметить, что основным видом ответственности в

данном случае была именно реквизиция продукции.

О сложности ситуации с продуктами питания говорит и факт введения с

1 мая 1917 г. в Ярославской губернии карточек на отпуск хлеба и сахара, о чем

было объявлено в печати2. Данная мера была призвана стабилизировать

положение с распределением продуктов питания. В то же время карточки стали

предметом незаконного использования, например, в случае их кражи или утери.

В соответствии с приказом начальника Ярославской городской милиции от

24 мая 1917 г. № 51, на милицию возлагалась обязанность в случаях

1 Ярославские губернские ведомости. 15 марта 1917 г. № 21. 2 Ярославские губернские ведомости. 19 апреля 1917 г. № 28

157

поступления заявлений об утрате указанных документов, немедленно сообщать

номера карточек во все городские торговые учреждения, как недействительные1.

17 апреля 1917 г. выходит Обязательное постановление Ярославского

губернского комиссара Временного правительства «Об оружии»2. Согласно

данному нормативному правовому акту, запрещалось без специального

разрешения хранение и ношение огнестрельного оружия и боеприпасов к нему

(п.1); торговля огнестрельным оружием и боеприпасами к нему разрешалась

исключительно специализированным организациям (магазины, склады),

имеющим разрешение на подобную деятельность (п.3); приобретение

боеприпасов осуществлялось по предъявлении разрешения на право ношения

оружия именно того вида к которому приобретались боеприпасы (п.4).

Свидетельства на право приобретения оружия выдавались сроком на один год и

при покупке передавались в торговую организацию где хранились так же в

течении года (п.6). Владельцы организаций осуществляющих торговлю

огнестрельным оружием обязаны были вести специальные прошнурованные

книги, в которых учитывались покупатели оружия, их персональные данные,

книги регистрировались и опечатывались либо начальником милиции, либо

комиссаром Временного правительства. Контроль за оборотом огнестрельного

оружия, выдача разрешений на право его приобретения возлагалось на милицию

и уездных комиссаров Временного правительства.

Что касается противодействия массовым нарушениям общественного

порядка, то данная работа проводилась путем организации охраны

общественного порядка наружными нарядами милиции совместно с воинскими

подразделениями, о чем говорилось ранее. Ситуация, крайне обострилась со

второй половины лета 1917 г. В августе 1917 г., в связи с перебоями в

снабжении, нехваткой продуктов питания и товаров первой необходимости,

наблюдается явное недовольство положением вещей со стороны населения.

1 История Ярославской милиции. [Текст] / [под. общ. ред. Н.И. Трифонова, ред.-сост.

А.В. Шиханов]. Ярославль.: Аверс-Плюс. 2010. – С. 7. 2 Ярославские губернские ведомости. 25 апреля 1917 г. № 29.

158

Снижение качества жизни приводило к поиску виновных в этом положении, что

в свою очередь, повышало вероятность развития ситуации по погромному

сценарию. В милицейских документах имеются многочисленные примеры

самоуправства жителей губернии такие, как незаконные изъятия толпой

продуктов и товаров1, в том числе предназначенных для государственных нужд,

погромов торговых заведений, отъема денежных средств у их владельцев.2. В

указанных условиях также значительно участились случаи самосуда и расправы

толпы над пойманными преступниками3. 17 августа 1917 г., то есть в период

наибольшего осложнения обстановки, было проведено экстренное заседание

Совета рабочих и солдатских депутатов. На данном мероприятии одним из

основных вопросов был вопрос о мерах по предупреждению беспорядков. В

частности отмечалось, что в губернии наблюдается четкая тенденция к

массовым нарушениям общественного порядка. Так, члены совещания

высказывались о крайне напряженной ситуации, о забастовках рабочих на

Ярославской большой мануфактуре и железнодорожных мастерских, об

уличных несанкционированных выступлениях и митингах, погромах,

вызванных недовольством организацией снабжения, направленных, в том числе,

против евреев. Положение было настолько серьезным, что на совещании

высказывалось мнение об опасности свержения новой власти и необходимости

защиты революционных завоеваний. В результате было вынесено

постановление, в соответствии с которым: принято решение образовать в

г. Ярославле «почетный караул общественной безопасности» основной

обязанностью которого было «предупреждение всяких уличных беспорядков»;

издать обязательное постановление губернского комиссара Временного

правительства о запрете неорганизованных собраний на улице; уполномочить

губернского комиссара Временного правительства к выводу из г. Ярославля

1 Труд и борьба. 4 (17) августа 1917 г. № 111. 2 История Ярославской милиции. [Текст] / [под. общ. ред. Н.И. Трифонова, ред.-сост.

А. В. Шиханов]. – Ярославль.: Аверс-Плюс. 2010. – С. 9. 3 Известия Ярославского губернского Временного исполнительного комитета Общественного

порядка (Ярославль). 1917. 26 июня. № 20.

159

одного из армейских подразделений поддерживающих погромные настроения

(1-я рота 254 полка); организовать митинги для разъяснения населению мер

принимаемых властью и тревожности имеющейся обстановки1. Во исполнение

указанных решений, 18 августа 1917 г. было издано Обязательное

постановление Ярославского губернского комиссара Временного

правительства2, в соответствии с которым: были запрещены любые собрания на

улицах, площадях, бульварах г. Ярославля (п.1); ответственность за нарушение

запрета устанавливалась до 6 месяцев тюремного заключения (п.2); губернский

комиссар декларировал, что не остановится «ни перед какими мерами для

подавления беспорядков и попыток к насильственным действиям и погромной

агитации»3. Указанные мероприятия не могли быть осуществлены только

имеющимися силами милиции, поэтому к обеспечению охраны правопорядка

все интенсивнее привлекаются воинские подразделения. Почетный караул

общественной безопасности представлял собой формирования рабочих,

военнослужащих, возглавляемых сотрудником милиции, несущих службу на

территории г. Ярославля по 12 часов. Сотрудники обязаны были защищать

частных собственников, противодействовать массовым нарушениям

общественного порядка.

Необходимо сказать, что в условиях политической нестабильности, роста

преступности, важным направлением деятельности правоохранительной

системы является организация уголовного сыска. В ходе событий Февральской

революции органам борьбы с преступностью был нанесен существенный вред.

В некоторых регионах России подобные органы просто прекратили свое

существование. И это было не случайным. В первые месяцы революционных

событий, имело место мнение о том, что в уголовном сыске вообще нет

необходимости, а его функции можно возложить на общую милицию4. В ряде

местностей России, сыскные отделения подверглись погромам, уголовные дела

1 Труд и борьба. 19 августа (1 сентября) . 1917. № 122 2 Труд и борьба. 18 (31) августа . 1917. № 12. 3 Там же. 4 ГАРФ. Ф. 1791. Оп.4. Д. 30. Л.30.

160

частично были уничтожены. Размах данного явления был настолько велик, что

Временным правительством было издано постановление регламентирующее

процесс восстановления уголовных дел утраченных в период революционных

событий1. Были утрачены многие документы регулирующие деятельность

сыскных отделений, направления их работы, вынужденно ушли большинство

специалистов уголовного сыска

Такая ситуация, наблюдавшаяся на центральном властном уровне,

безусловно, не способствовала качественной организации подразделений

уголовного розыска.

Надо отметить, что деятельность и организация уголовного розыска в

целом по стране не была четко регламентирована. В различных регионах даже

подчинение подразделений уголовного розыска было различным. Например, в

столице – Петрограде, в соответствии с принятым Временным правительством

11 июля 1917 г. Положением о Петроградском столичном управлении

уголовного розыска, последний, в отличие от прежних подобных подразделений

полиции, состоял в подчинении Министерства юстиции2. Данная ситуация

объяснялась тем, что уголовный розыск осуществлял определенные функции

связанные с производством дознания осуществляемыми в дальнейшем

судебными следователями3. Надо отметить, что Положение о Петроградском

столичном управлении уголовного розыска было практически единственным

нормативным правовым актом принятым центральной властью и

регламентирующим деятельность подобных подразделений. В то же время,

являясь определенным эталоном для создания подобного рода подразделений по

всей стране, Положение не обязывало местную власть ему следовать.

На местах проблема организации подразделений уголовного розыска

решалась не единообразно. Данная ситуация объяснялась тем, что вопрос

организации милиции был передан в ведение органов местного самоуправления,

1 Собрание узаконений и распоряжений правительства. № 153. Ст. 854. 2 Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1917. № 189. Ст. 1126 3 ГАРФ. Ф.1405. Оп.532. Д. 151. Л. 55.

161

которые разрешали его по своему усмотрению. Причем, подразделения

уголовного розыска, как правило, входили в состав создаваемой милиции. В

документах Главмилиции о формировании и деятельности уголовно-розыскных

подразделений страны говориться о том, что последние организованы и

действуют при управлениях милиции и подконтрольны начальникам городской

милиции1. То есть структура подразделений уголовного розыска в местностях

России, в целом, повторяла систему сыска, сложившуюся в Российской

империи, где сыскные отделения состояли при городских управлениях полиции.

Данная ситуация объяснялась тем, что в условиях революционных событий,

отсутствия специалистов, как в сфере организации новых подразделений, так и

непосредственно в сыскном деле, а также при отсутствии внятных указаний по

созданию подобных подразделений из центра, более простым и правильным

был перенос уже имевшейся структуры на новую почву, иногда с некоторыми

изменениями.

В Ярославской губернии, согласно имеющимся документам, были

организованы три подразделения уголовного розыска. Помимо ранее

существующего сыскного отделения при Ярославской городской полиции,

подобные подразделдения появились в Рыбинске и в Даниловском уезде.

Согласно штатам Ярославской городской милиции, утвержденным

1 апреля 1917 г., в состав уголовно-розыскного отделения входили: комиссар с

установленным окладом 300 руб. в месяц или 3 тыс. 600 руб. в год, его

помощник имевший оклад 200 рублей в месяц или 2 тыс. 400 руб. в год,

письмоводитель с окладом 100 руб. в месяц или 1 тыс. 200 РУБ. в год,

заведующий регистрацией соответственно 125 руб. и 1 тыс. 500 руб., фотограф

100 и 1 тыс. 200 руб., 3 старших милиционера 150 и 1 тыс. 800 руб. и 4 младших

милиционера с окладом 115 и 1 тыс. 380 руб. Итого штат составил 12

должностей2. Необходимо отметить, что непосредственной работой по

раскрытию преступлений занимались сотрудники, состоящие в должностях

1 ГАРФ. Ф. 1791. Оп.1. Д.116. (1). Л.31. 2 ГАЯО. Ф.1448. Год 1917. Оп. 1. Д. 1. Л. 68.

162

старших и младших милиционеров. Вместе с тем, денежное содержание у

данных сотрудников устанавливалось выше, чем у милиционеров несущих

службу по охране общественного порядка (125 руб. в месяц у старших 100 руб.

в месяц у младших милиционеров). Несмотря на то, что денежное содержание

милиции было крайне незначительным в указанный период, данное

обстоятельство говорит о понимании местных властей необходимости

привлечения более квалифицированных кадров на должности связанные с

розыскной работой.

Несколько иной была структура, вновь созданного уголовного розыска в

г. Рыбинске. Здесь было организовано уголовно-розыскное бюро в составе:

начальника бюро с окладом 425 руб. в месяц или 5 тыс. 100 руб. в год, его

помощника с окладом 325 руб. в месяц или 4 тыс. 500 руб. в год, 4 агентов с

окладом 180 руб. в месяц или 2 тыс. 160 руб. в год, секретаря с окладом 175 руб.

в месяц или 2 тыс. 100 руб. в год, казематчика и разсыльного с окладами 75 руб.

в месяц или 900 руб. в год. Помимо, введенных штатных должностей были

предусмотрены средства на оплату фотографии в объеме 75 руб. в месяц, на

содержание собаки-ищейки в объеме 55 руб. в месяц, на антропометрический

отдел в объеме 55 руб. в месяц, на костюмы и гримировку – 125 руб. в месяц, а

также, на вознаграждение секретным сотрудникам 200 руб. в месяц1. Надо

отметить, что, как и милиция в целом, так и уголовно-розыскное бюро, в

частности, были организованы в Рыбинске по более эффективной схеме, чем,

например, в Ярославле. Обращает на себя внимание факт наличия средств на

грим и костюмы для сотрудников уголовного розыска, средств на содержание

секретных сотрудников, а также на антропометрию и служебную собаку. При

этом, штатные должности введены на наиболее важных направлениях

служебной деятельности подразделения, причем денежное содержание по ним

было выше чем в Ярославле (например, комиссар и его помощник в Ярославле и

начальник уголовно-розыскного бюро и его заместитель в Рыбинске).

Направления же вспомогательные обеспечивались лишь финансированием, что

1 ГАЯО. Ф. 1448. Оп. 1. Д. 1. Л.118.

163

позволяло использовать их время от времени, не привлекая значительных

средств.

Еще одним нововведением была организация уголовно-розыскного

подразделения в Даниловском уезде. В частности, согласно штатам при

начальнике Даниловской уездной милиции, вводились 2 должности агентов

уголовного розыска1. Данное обстоятельство объяснялось тем, что г. Данилов

являлся важным железнодорожным узлом, и в нем концентрировались

значительное количество перевозимых товарно-материальных ценностей и масс

людей, что приводило с одной стороны, к угрозе совершения преступлений

против собственности, с другой стороны, в силу стратегической важности

города, существовала опасность совершения диверсий, для противодействия

которым было необходимо оперативное прикрытие.

Основными видами преступной деятельности в период революционных

событий Февральской революции были различные виды хищений, такие как

кражи, грабежи, разбои. Причем рост их числа был вызван, как экономическими

причинами, связанными с инфляцией, безработицей, перебоями в снабжении, но

и с криминологическими аспектами вызванными появлением значительного

количества преступного элемента оказавшегося на свободе в результате

амнистии, объявленной Временным правительством в марте 1917 г. Например,

из 100 задержанных в Ярославской губернии преступников в период с 1 марта

по 6 апреля 1917 г. 85 являлись амнистированными из ярославских тюрем2.

Раскрытая Ярославским уголовно-розыскным отделением целая серия краж

совершенных в период с 1 по 19 апреля 1917 г. оказалась делом рук банды в

которую входили 8 рецидивистов, освобожденных из тюрем, а всего из

задержанных в указанный период 56 преступников 48 оказались

освобожденными из мест заключения и вновь вставшие на преступный путь3.

1 Там же. Л. 64. 2 Гурьянов П. И. Ярославская милиция в 1917 г. //Ярославский педагогический вестник. 2013.

№ 1. Т. 1. – С. 289 3 История Ярославской милиции. [Текст] / [под. общ. ред. Н.И. Трифонова, ред.– сост. А.В.

Шиханов]. Ярославль.: Аверс-Плюс. 2010. – С. 12.

164

В условиях сложной криминальной ситуации, отсутствия четких

организационных основ, методической поддержки, сотрудники уголовно-

розыскных подразделений губернии, тем не менее, осуществляли свою

деятельность, являясь одним из наиболее эффективных милицейских

подразделений. В период весны-осени 1917 г. уголовный розыск Ярославской

губернии занимался раскрытием типичных для указанного периода

преступлений. Это и нарушения в сфере оборота алкогольной продукции

(изготовление браги, самогоноварение, приобретение, хранение и продажа

денатуратов и т.д.), различные виды краж, мошенничества, грабежи, разбои,

выявление и задержание дезертиров, убийства и т. д.1 Раскрывались сложные и

резонансные преступления2.

Вместе с тем, при формировании подразделений уголовного розыска

имелись те же проблемы, что и при формировании милиции в целом. Это,

прежде всего, нехватка квалифицированных кадров, отсутствие четкой системы

подчиненности и прохождения управленческих решений, недостаточное

методическое обеспечение деятельности, неопределенно широкий круг

обязанностей и т. д.

Таким образом, после Февральской революции 1917 г. одновременно с

милицией, формируется и система органов уголовного розыска. Развитие

данного вида подразделений носило незавершенный характер, так же как

милиции в целом. Ввиду передачи основной нагрузки по формированию нового

правоохранительного органа в ведение местного самоуправления, на последнее

были возложены и обязанности по решению проблем борьбы с уголовной

преступностью. Уголовно-розыскные подразделения в целом по стране

1 См. напр. Известия Ярославского Губернского Временного исполнительного комитета

общественного порядка от 26 июня 1917 г. № 20; от 08 мая 1917 г. № 11; от 14 июля 1917 г.

№ 24; Труд и борьба. от 29 июня (12 июля) 1917 г. № 82; от 22 июня (5 июля) 1917 г. № 76; от

20 июля (3 июня) 1917 г. № 74; от 1 (14) августа № 108; от 04 (17) августа 1917 г. № 111;

18(31) августа 1917 г. № 121 и т.д. 2 Гурьянов П. И. Ярославская милиция в 1917 г. //Ярославский педагогический вестник. 2013.

№ 1. Т. 1. – С. 289; История Ярославской милиции. [Текст] / [под. общ. ред. Н.И. Трифонова,

ред.– сост. А.В. Шиханов]. Ярославль.: Аверс-Плюс. 2010. – С. 14.

165

находились в структуре городских управлений милиции и в подчинении у

начальников городской милиции. Однообразия в вопросе создания органов

уголовного сыска в государстве не было. Не был разработан и единый

нормативный правовой акт регламентирующий деятельность уголовного

розыска. На местном уровне данного вида подразделения возникали стихийно,

по мере осознания властью необходимости борьбы с преступностью. В

Ярославской губернии, уголовно-розыскные подразделения были

сформированы в 3 городах.

Итак, после событий Февральской революции 1917 г. произошли

кардинальные преобразования в сфере охраны правопорядка и борьбе с

преступностью. Были ликвидированы охранные отделения, особые гражданские

суды, отдельный корпус жандармов, упразднена полиция. Была организована

гражданская милиция Временного правительства.

Процесс ее создания проходил в ситуации формирования нового

государственного аппарата, как в центре, так и на местах. При этом отмечается

не достаточность стратегии построения и развития этого аппарата,

несформулированность полномочий различных уровней власти. Так, с одной

стороны, отмечается общее стремление Временного правительства к

децентрализации власти, передаче ее на уровень местного самоуправления в

лице земств и городских управ, с другой, стихийно возникающие органы

народного представительства в виде комитетов общественной безопасности, а

также Советов. Одновременно, предпринимались попытки выстроить

определенную вертикаль власти, что проявившееся в замене губернаторов

особыми чиновниками – комиссарами Временного правительства. Все это

привело к разбалансированности органов власти различных уровней, развитию

местного нормотворчества. В этих условиях создание милиции, также не было

однородным. Это проявлялось в отсутствии единой системы подчинения

указанного органа, а также, отсутствия единства штатного построения

подразделений милиции в различных местностях Империи. В Ярославской

губернии это выражалось, например, в различном структуре органов милиции

166

на местах, различии штатной численности и оплате труда. По своей сути

милиция, в отличие от ликвидированной полиции, не являлась

общегосударственным централизованным органом, но органом правопорядка

местного уровня. Более того, даже на местном уровне ответственность за ее

формирование, а также подчиненность была различна. Не внесли ясности в

данный вопрос и первые принятые центральной властью нормативно-правовые

акты, которые также не давали четкого решения указанной проблемы.

Процесс создания милиции Временного правительства занял довольно

длительный период относительно времени существования данного режима и

продолжался практически до его падения. Создание нового

правоохранительного органа можно условно разделить на два основных этапа.

Первый этап занимает временной отрезок с начала марта 1917 г. до 17 апреля

1917 г., то есть до приятия новой властью первых нормативных правовых актов,

регламентирующих деятельность милиции. На данном этапе были

сформированы первые подразделения по охране общественного порядка.

Основную роль в их формировании играли органы власти местного уровня. В

Ярославской губернии это были Ярославский губернский комитет охраны

общественного порядка, аналогичные комитеты в уездах, а также губернский и

уездные комиссары Временного правительства. На данном этапе при отсутствии

даже рамочного законодательства в сфере охраны общественного порядка

организация подразделений милиции осуществлялось на основе местного

нормотворчества.

Второй этап формирования милиции начался с апреля 1917 г. и

продолжался до падения режима Временного правительства в октябре 1917 г.

Данный этап можно условно назвать этапом создания постоянной милиции

Временного правительства. В продолжении его губернии и прежде всего в

крупных городах была сформирована милиция на основе требований принятых

общероссийских нормативных правовых актов. Милиция получила более

четкую структуру, определенную номенклатуру должностей. Вместе с тем

остался актуальным вопрос субординационных отношений, который

167

законодателем, не был решен однозначно. Милиция, согласно рассмотренным

нормативным правовым актам, формировалась, обеспечивалась и

контролировалась органами местного самоуправления, одновременно

фактически была подчинена комиссарам Временного правительства,

инспекторам милиции, а также «губернской власти». Такое положение, явно не

способствовало консолидации нового правоохранительного органа, его

работоспособности. В ряде местностей губернии, милиция была переведена в

ведение земских органов власти, в других этого сделано не было, и она

находилась, даже в формальном ведении комиссаров Временного правительства

и комитетов общественной безопасности. Остро стоял кадровый вопрос,

который губернская власть пыталась решать различными способами. Вначале,

на службу привлекались студенты, затем военнослужащие, был создан

своеобразный кадровый резерв для перераспределения кандидатов на службу по

территории губернии, организовывалось специальное обучение сотрудников.

Однако, указанные меры к решению кадровой проблемы не привели. На

протяжении всего периода существования гражданской милиции Временного

правительства, для охраны общественного порядка привлекались войска. К

осени 1917 г. когда общественно-экономическая и политическая ситуация

значительно осложнилась, как следствие, указанная практика в губернии стала

повсеместной. В период революционных событий весны-осени 1917 г. в

условиях отсутствия органов политического сыска, их функции частично

выполнялись гражданской милицией губернии. В частности это относится к

вопросам контроля военнопленных, вопросов борьбы со шпионажем.

Создавая милицию по образцу муниципальной полиции европейских

стран, Временное правительство не учитывало конкретную ситуацию в стране.

В условиях революционного кризиса, роста преступности, политической и

экономической нестабильности, а так же отсутствия специальных органов

противодействия политической преступности, децентрализованный орган

правопорядка не был эффективным. На протяжении всего периода

168

существования говорить о полном и окончательном завершении создания

милиции Временного правительства не приходится.

169

Глава 3. Организационно – правовые основы становления советской рабоче –

крестьянской милиции Ярославской губернии после

Октябрьской революции 1917 г.

§ 3.1. Создание советской милиции Ярославской губернии

(октябрь 1917 – июль 1918 гг.)

Осенью 1917 г. социально-политическая ситуация в России значительно

ухудшилась. В Петрограде и других крупных городах ощущалась острая

нехватка продуктов питания, возросла инфляция, возникла угроза голода. Рубль

обесценился по сравнению с довоенным периодом и cтоил примерно 7 – 10

копеек1. Преступления стали повсеместными. Кражи, грабежи, разбои,

совершались, как в ночное, так и в дневное время. Такая ситуация порождала

атмосферу безысходности, страха, недоверия власти со стороны граждан, что в

свою очередь способствовало росту их агрессивности2. Существующая

временная власть была не способна кардинально изменить ситуацию и по сути

потеряла рычаги воздействия на общество.

25 октября 1917 г. в Петрограде произошло вооруженное восстание

организованное представителями Российской социал-демократической рабочей

партией (большевиков), в результате которого Временное правительство было

свергнуто, большинство его членов подверглись аресту. В этот же день

II Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов объявил

низвержение Временного правительства, ликвидацию всех его органов, как в

центре, так и в регионах, а Россия была провозглашена республикой Советов.

2 декабря 1917 г. было ликвидировано Министерство внутренних дел, в том

1 Федюк В. П. Керенский. – М.: «Молодая гвардия». 2009. – С. 377. 2 Реден. Н. Сквозь ад русской революции. Воспоминания гардемарина. 1914-1919. – М.:

Центрополиграф. 2006. – С. 98.

170

числе, Главное управление по делам милиции1. Одновременно было

организовано первое правительство нового государства – Совет народных

комиссаров возглавляемое В. И. Лениным, а также был избран Всероссийский

центральный исполнительный комитет. Структура новой власти была отличной

от общепринятых представлений. Так, высшим органом власти являлся

Всероссийский съезд Советов, который избирал, постоянно действующий

между его сессиями, Всероссийский центральный исполнительный комитет

(ВЦИК). Исполнительно-распорядительные функции в системе новой власти

выполнял Совет народных комиссаров (Совнарком), состоящий из 13 народных

комиссаров назначаемых Съездом или ВЦИК. На региональном уровне

создавались Советы губерний, городские, сельские Советы и соответствующие

исполнительные комитеты (исполкомы).

После Октябрьского восстания 1917 г. и возникновения Советской

республики, одним из главных вопросов стал вопрос об организации милиции.

В целом формирование Советской рабоче-крестьянской милиции, также как в

случае с гражданской милицией Временного правительства, можно условно

разделить на два этапа. Первый этап связан с формированием Советской

рабочей милиции на общественных началах, который продолжался с октября

1917 г. по март 1918 г., второй этап начался в марте 1918 г., и привел к

принятию 12 октября 1918 г. общегосударственного нормативного правового

акта, регламентирующего деятельность милиции, как специализированного

государственного органа охраны общественного порядка, организованного на

штатной основе. Уже 28 октября 1917 г. Наркомат внутренних дел РСФСР

принял постановление «О рабочей милиции»2. Надо сказать, что данный

нормативный правовой акт носил декларативный характер, являлся

характерным примером революционного правотворчества, не

предусматривающего детального регулирования деятельности

1 Борисов А. В., Малыгин А. Я., Мулукаев Р. С. История советской милиции . – М.: Академия

управления МВД России. 2015. – С. 14. 2 СУ РСФСР.1917. № 31. Ст. 15.

171

правоохранительного органа, его организационных форм. Согласно указанного

документа, «всем Советам рабочих и солдатских депутатов» предписывалось

учредить «рабочую милицию» (п.1), создаваемый правоохранительный орган

находился «всецело и исключительно» в подчинении Советов рабочих и

солдатских депутатов (п.2), властям, будь то военные или гражданские,

предписывалось оказывать содействие рабочей милиции в части ее вооружения

и снабжения «техническими силами» и «казенным оружием» (п.3).

Постановление вводилось в действие посредством телеграфа (п.4). Краткость и

декларативность данного документа, как и многих других, принимаемых в

первые дни революции, объяснялось с одной стороны, остротой момента, когда

необходимо было показать приверженность и готовность новой власти быстро

реализовывать провозглашаемые перемены в различных сферах жизни

общества, с другой стороны, наличием теоретических обоснований именно

такого построения силового блока государственных органов1. По мнению

В. И. Ленина, высказанному еще до октябрьских событий 1917 г.,

государственный порядок при новой власти должны охранять «сами

вооруженные рабочие и крестьяне, сам вооруженный народ»2. Данное

положение было весьма популярным в первые месяцы после Октябрьского

восстания. В. И. Ленин утверждал, что одной из задач новой власти является

«всеобщее вооружение народа»3. То есть, поддержание общественного порядка

и борьба с преступностью в государстве мыслилось не посредством

специальных органов правопорядка, но с помощью вооруженных общественных

формирований. В то же время, предусматривалось и определенное

централизующее, государственное начало во вновь формируемой рабочей

милиции. Согласно приводимого нормативного правового акта, милиция

создавалась Советами и находилась в их ведении. Следовательно, учитывая, что

1 Маркс К. Людвигу Кугельману. 12 апреля / Марк К., Энгельс Ф. Соч. – Т. 33. – С. 172. 2 Ленин В.И. Выступление по вопросу о водворении порядка в городе. Полное собрание

сочинений: в 55 т. Т. 31.– М.: Политиздат. 1976. – С. 146. 3 Ленин В. И. О двоевластии. Полное собрание сочинений: в 55 т. Т. 35. – М.: Политиздат.

1976. – С. 40.

172

Советы в новом государстве являлись органами государственной власти, то и

милиция в этом плане являлась частично государственным органом. Данный

феномен, государственных и негосударственных черт присущих рабочей

милиции в первые месяцы после Октябрьской революции отмечался рядом

исследователей1. Рабочая милиция вначале своего существования, не была

специализированным органом правопорядка, но входила в единую систему

общественно-государственных вооруженных формирований возникший в ходе

революционных событий. Четкого разграничения функций между, например,

армией и милицией не было. На первом этапе организации милиции

предполагалось, что наиболее соответствует идее всеобщего вооружения

народа, имевшиеся подразделения так называемой Красной гвардии.

В. И. Ленин считал Красную гвардию «первым звеном этой милиции»2.

Данные формирования возникли во многих городах России, еще до

Октябрьской революции и в ходе ее осуществляли охрану общественного

порядка. Общим принципом формирования Красной гвардии было то, что

отряды создавались из рабочих, несущих обязанности охраны правопорядка в

течении определенного времени без освобождения от своих прямых трудовых

обязанностей3. Система красногвардейских отрядов была наиболее

приближенной к той самой рабочей милиции которая представлялась на первом

этапе своего создания. Ситуация осложнялась тем, что милиция

организовывалась без четко выработанных единых подходов к ее

формированию, штатному построению, функциям. Советы на местах

самостоятельно, исходя из политической, криминальной, экономической

обстановки в том или ином регионе, руководствуясь при этом лишь общей

стратегией политической власти по переустройству государства на

социалистических началах, определяли структуру создаваемых органов и вектор

1 См. напр. Борисов А. В., Малыгин А. Я., Мулукаев Р. С. История советской милиции .– М.:

Академия управления МВД России. 2015. – С. 15. 2 Переписка Секретариата ЦК РСДРП(б) с местными партийными организациями. Сборник

документов. М.: Политиздат. 1957. – С. 49. 3 История Советской милиции / под ред.Н.А. Щелокова, – М.: Академия МВД СССР. Т.1, –

С. 38.

173

их развития. По этой причине, при формировании рабочей милиции

сохранялись основные подходы отбора кадров в создаваемый орган

правопорядка, закрепленные в нормативных актах Временного правительства, в

частности, во Временном положении о милиции, такие как гражданство,

добровольность при приеме на службу, участие местных органов власти в

решении кадровых вопросов1. Одновременно, в период революционных

событий связанных с Октябрьским восстанием 1917 г. отчетливо стал

проявляться классовый подход в комплектовании государственных органов и

милиции в частности. Уже само название «рабочая милиция», примененное в

постановлении НКВД от 28 октября 1917 г., говорит об указанном принципе. По

мнению А. Я Малыгина, то обстоятельство, что милиция учреждалась

Советами, говорит о реализации «принципа классовости ее комплектования»2.

Надо, вместе с тем, отметить, что на первоначальном этапе классовый подход к

формированию милиции был лишь обозначен и выражался, например, в

выборности должностных лиц милиции общественными организациями

(профессиональными союзами, сельскими сходами, фабрично-заводскими

комитетами)3, необходимостью предоставления личного или коллективного

поручительства, утверждением в должности и отстранение от нее Советами

и т. д.4 В то же время, на первом этапе власть прямо не ограничила возможность

дальнейшей службы в милиции не только чинов гражданской милиции

Временного правительства, но и чинов бывшей полиции, часть из которых

продолжала службу в рядах правоохранительных органов Временного

правительства. Конкретное же свое выражение принцип классового подхода к

комплектованию милиции нашел на втором этапе ее формирования с принятием

Инструкции Народного комиссариата внутренних дел и Народного

1Шамаров В. М. Государственная служба в милиции НКВД РСФСР (становление и развитие

правовых и организационных основ). – М.: Академия управления МВД России. 1999. – С.83. 2 Малыгин А. Я. Развитие кадровой функции органов милиции в период строительства

социализма в СССР (1917-1936 гг.): Автореф. дис. … канд. юрид.наук. М. 1980. – С. 6. 3 Мулукаев Р. С. Оганизационно-правовые основы становления советской милиции (1917-

19122 гг). – С. 41-46. 4 Шамаров В. М. Государственная служба в милиции НКВД РСФСР (становление и развитие

правовых и организационных основ). М.: Академия управления МВД России. 1999. – С.85-86.

174

комиссариата юстиции от 12 октября 1918 г. «Об организации советской

рабочее крестьянской милиции» где он стал определяющим при отборе

кандидатов на службу.

В первые дни после Октябрьского восстания, в Ярославле и губернии

устанавливается власть Советов. 27 октября 1917 г. в Доме народа на Волжской

набережной г. Ярославля прошло совместное заседание Совета рабочих и

солдатских депутатов и заводских и полковых комитетов. Большинство членов

заседания высказалось за переход всей власти Советам1. 2 ноября 1917 г.

выходит Резолюция Ярославского Совета рабочих и солдатских депутатов,

подписанная Председателем Совета Н. В. Доброхотовым, помощником

Председателя Н. В. Вороховым2, в которой приветствовалась «смелая борьба

петроградских рабочих и солдат за мир, землю и революцию»(п. 1);

объявлялось, что вся полнота власти в Ярославской губернии «сосредоточена в

руках Ярославского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов»

(п. 2); утверждался Военно-революционный комитет наделяемый «широкими

полномочиями с представительством социалистических фракций Совета…»

(п. 4); анонсировалось намерение принятия «решительных мер против

контрреволюционной прессы вплоть до закрытия таковой» (п.7);

предписывалось «организовать немедленно Красную гвардию» (п.8).

Отряды Красной гвардии в Ярославской губернии, на первом этапе

формирования подразделений милиции, выполняли по сути ее функции. Вообще

вопрос о создании милиции рассматривался в Ярославской губернии совместно

с созданием Красной гвардии. Первоначально, реализуя ленинскую идею

всеобщего вооружения народа, в губернии формируется своеобразный

«силовой» блок основой которого предполагалась Красная гвардия, армейские

подразделения и имеющаяся милиция. Между тем, предполагалось, что именно

на основе Красной гвардии и должна была быть организована Ярославская

1 Установление Советской власти в Ярославской губернии: Сб. докум. и материалов.

Ярославль: Кн. изд-во. 1957. – С. 269-273. 2 Там же. – С. 289-290.

175

советская рабоче-крестьянская милиция. Дело осложнялось тем, что в отличие

от ряда иных регионов России, в Ярославской губернии до Октябрьской

революции 1917 г. во-первых, не было отрядов Красной гвардии, во-вторых, на

предприятиях губернии деятельность рабочих вооруженных отрядов

призванных охранять общественный порядок называемых «рабочей милицией»

не была развита. Отличительной чертой Ярославской губернии явилось то, что

рабочая милиция здесь не получила своего распространения в период

предшествующий Октябрьскому восстанию. Данные организации рабочих

имелись, например, на Ярославской большой мануфактуре, химическом заводе

Понизовкина1, заводе Смолякова, заводе Щетинина, в Главных

железнодорожных мастерских2. Однако, какого-либо серьезного влияния в

губернии данные подразделения не имели и ограничивались охраной

предприятий. В архивных материалах нет сведений об участии рабочей

милиции губернии в охране общественного порядка. Поэтому, основой для

организации нового правоохранительного органа, указанные отряды стать не

могли. Красная гвардия также начала формироваться в губернии уже после

Октябрьской революции и благодаря ей. Таким образом, «основа» для рабоче-

крестьянской милиции в губернии формировалась одновременно с развитием

самой милиции. Милиция и Красная гвардия применительно к первоначальному

этапу создания советской милиции мыслились в губернии, как единая

правоохранительная система. Это подтверждается, например, тем, что даже на

должность Губернского комиссара милиции и комиссара Красной гвардии был

назначен один и тот же человек – Ф. М. Горбунов. С другой стороны, во многом

именно данным обстоятельством объяснялось то, что, несмотря на жесткую

риторику по отношению к имеющейся в губернии гражданской милиции,

последняя была включена в формирующуюся систему правоохраны. Надо

отметить, что гражданская милиция, сформированная прежней властью к

1 Ярославская старина. Ярославль. 1924. Вып. 1. – С. 61. 2 История Ярославской милиции /под общ. ред. Н.И. Трифонова; ред. – сост. А.В. Шиханов. –

Ярославль.: Аверс Плюс. 2010. – С.12.

176

октябрю 1917 г. была деморализована и практически не выполняла свои

обязанности по охране общественного порядка. Патрулирование населенных

пунктов губернии уже в конце существования Временного правительства

осуществлялось силами армейских подразделений. В первые дни после

Октябрьской революции в рядах гражданской милиции наблюдалась

определенная растерянность, непонимание дальнейших действий. Милиция

просто исчезла с улиц городов. Например, ярославская газета «Власть труда»

являющаяся органом Совета рабочих и солдатских депутатов, писала в эти дни о

том, что милиции в городе Ярославле просто нет, «на постах ее не видно, хотя

жалование получает аккуратно…, в некоторых участках канцелярии закрыты, на

дверях висят замки. Начальники участков куда то уехали, или скрылись.

Обыватели Ярославля не уверенны в своей безопасности»1. Данная ситуация

была характерна не только для милиции, но и для других государственных

учреждений, которые также не работали. С одной стороны это было вызвано,

уже упоминавшейся, растерянностью части чиновников в условиях падения

государственной власти, с другой стороны, саботажем деятельности новых

властей. Например, на заседании Ярославского военно-революционного

комитета 14 ноября 1917 г. говорилось о забастовке чиновников и служащих

правительственных и общественных учреждений не принявших власть Советов.

Причем забастовка, во многом, была организована предыдущим руководством

губернии, в частности, чиновники были отправлены в отпуск, им была вперед

выплачена заработная плата за 2 месяца. На данном заседании было принято

Постановление2, в соответствии с которым, предписывалось: чиновникам

немедленно приступить к работе, «невышедшие» подлежали увольнению от

должности (п. 2 «д»); так же подлежали увольнению без права на пенсию все

чиновники и служащие, не признавшие власть Совета народных комиссаров и

Военно-революционного комитета и Ярославского Совета рабочих и солдатских

1 Власть труда. 1917. 15 ноября. № 7 2 Установление Советской власти в Ярославской губернии: Сб. докум. и материалов.

Ярославль: Кн. изд-во. 1957. С. 317 – 318.

177

депутатов (п.2 «а»); уволенным чиновникам, занимающим служебное жилье

предписывалось покинуть его в течении 3 дней (п. 2 «в»). На заседании

исполнительного комитета Ярославского Совета рабочих и солдатских

депутатов 13 ноября 1917 г. было принято Постановление, в котором

отмечалась, что милиция самоустранилась от исполнения своих обязанностей. В

связи с данными обстоятельствами, было принято решение заменить милицию

«Красной гвардией и отрядом солдат местного гарнизона»1. Губернским

комиссаром гражданской милиции («начальником милиции»), согласно

Постановления, назначен Федор Михайлович Горбунов бывший прапорщиком

дислоцированного в Ярославле 209 запасного пехотного полка, он же был

назначен и комиссаром Красной гвардии.

Надо сказать, что на начальном этапе формирования органов

правопорядка, подход к кадровому составу формируемой рабоче-крестьянской

милиции был более лояльным, чем на втором этапе. Несмотря на указанную

замену гражданской милиции отрядами Красной гвардии, новая власть в

Ярославской губернии не предпринимала сколько-нибудь кардинальных мер по

ликвидации старого милицейского аппарата. Наоборот, понимая сложность

ситуации, губернская власть взяла курс на сохранение милицейских кадров. В

архивных документах того периода, при всей жесткости риторики по

отношению к органам правопорядка Временного правительства, имеются

многочисленные свидетельства о желании местного руководства использовать

имеющийся милицейский аппарат в новых условиях. Это вполне объяснимо, во-

первых, ввиду того, что сама Красная гвардия только формировалась и не могла

одномоментно заменить старый аппарат охраны общественного порядка, во-

вторых, красногвардейские отряды комплектовались не на профессиональной

основе и не могли в полной мере выполнять обязанности в сфере правопорядка.

Так, Ф. М. Горбуновым 17 ноября 1917 г. был издан приказ № 1 о

необходимости явки на службу всех служащих милиции. В случае

невыполнения данного приказа виновные подлежали увольнению и

1 Там же. – С. 313.

178

ответственности вплоть до «тюремного заключения и предания Военно-

революционному суду»1. Уже, 21 ноября 1917 г. издается приказ по милиции

№ 2, в соответствии с которым, за неисполнение приказа № 1 и бездеятельность

были уволены от службы ряд сотрудников милиции, в частности начальники

участков № 1 и № 5, а также 7 милиционеров, 5 из которых с «преданием

военно-революционному суду»2. В целом, данные меры имели эффект.

Согласно отчета Председателя исполкома Ярославского Совета рабочих и

солдатских депутатов Д. С. Закгейма от 20 ноября 1917 г., «все чины

гражданской милиции после общего собрания приступили к исполнению своих

обязанностей после заявления, что они так же не вступают в политическую

борьбу»3. Надо отметить, что сотрудники уголовно-розыскного отделения в

саботаже изначально не участвовали, служебную деятельность не прекращали.

Так, в приводимом приказе по милиции № 1 отдельным примечанием

говориться, что «уголовно-розыскное отделение не бастует и предлагает свои

услуги нуждающимся гражданам»4.

Таким образом, можно заключить, что, несмотря на общероссийский

курс на формирование рабочей милиции на принципах всеобщего вооружения

народа, нештатной ее организации, опору на общественные формирования по

охране правопорядка, в Ярославской губернии на первом этапе организации

милиции, практически в полном составе сохранилась прежняя штатная

гражданская милиция. Подразделения гражданской милиции, поступив в

распоряжение нового начальника милиции, по прошествии незначительного

времени, приступили к выполнению своих обязанностей по охране

общественного порядка и борьбе с преступностью. Обновления личного состава

милиции на первом этапе практически не произошло, из ее рядов были уволены

незначительное количество сотрудников, большая же часть осталась на службе.

1 Власть труда. 1917. 18 ноября. № 10 2 Власть труда. 1917. 21 ноября. № 12 3 Установление Советской власти в Ярославской губернии: Сб. докум. и материалов.

Ярославль: Кн. изд-во. 1957. – С. 325 – 327 4 Власть труда. 1917. 18 ноября. № 10.

179

Последнее обстоятельство является очень важным и характерным именно для

Ярославской губернии и во многом объясняет переход части ярославских

милиционеров на сторону восставших в ходе Ярославского июльского

антисоветского восстания 1918 г.

Отряды Красной гвардии в губернии начали формироваться на

основании резолюции Ярославского Совета рабочих и солдатских депутатов от

2 ноября 1917 г.1, где прямо предписывалось «организовать немедленно

Красную гвардию» (п.8). Криминальная обстановка к этому времени в губернии

складывалась весьма сложно. При фактическом отсутствии милиции на улицах,

нарушения закона стали повсеместным явлением. Ярославская газета «Голос»

писала в те дни об ощущении полного отсутствия власти «оберегающей

элементарные права граждан», о беспомощности «перед напором хулиганства,

разбойничества и грабительства»2. Ярославский военно-революционный

комитет в своем обращении от 31 октября 1917 г. к населению г. Ярославля

высказывается о погромных настроениях в городе, угрозе «насилий и

бесчинств», призывает обычных граждан «задерживать хулиганов и

черносотенных агитаторов и доставлять… в ближайшую войсковую часть»3. В

данном документе обращает на себя внимание факт того, что, во-первых,

задержание рекомендуется осуществлять горожанам самостоятельно, во-вторых,

доставка задержанных должна осуществляться не в правоохранительный орган,

но в военную часть, что говорит о полном бездействии милиции. В указанных

условиях, отряды Красной гвардии, стали первыми правоохранительными

подразделениями новой власти на территории губернии. 15 ноября 1917 г.,

согласно сообщению начальника Ярославской милиции в военно-

революционный комитет, Красная гвардия начала осуществлять караульную и

1 Установление Советской власти в Ярославской губернии. – С. 289 – 290. 2 Служить отчеству честь имею: Сборник документов по истории органов внутренних дел

Ярославского края в конце XVIII-начале XXI вв. / Сост.: А. М. Селиванов, Н. П. Рязанцев,

Ю. Г. Салова и др.; под ред. А. М. Селиванова. – Ярославль: ЯрГУ. 2002. – С.26. 3 Установление Советской власти в Ярославской губернии. – С. 278.

180

патрульную службу в городе Ярославле1. В этот же день Ярославским военно-

революционным комитетом, при участии красногвардейских отрядов были

взяты под контроль административные здания Ярославской гражданской

милиции. Начальник милиции Чернышов был отстранен от исполнения

обязанностей и передал дела новому руководству правоохранительного органа2.

Фактически красногвардейские отряды рассматривались уже как

формирующаяся «всенародная милиция».

Правовой основой организации нового правоохранительного органа в

губернии на первом этапе его создания стали, во-первых, уже упомянутая,

резолюция Ярославского Совета рабочих и солдатских депутатов от 2 ноября

1917 г., во-вторых, принятый 7 ноября 1917 г. на общем собрании Ярославских

красногвардейцев и одобренный Ярославским Советом рабочих и солдатских

депутатов Временный устав Красной гвардии (далее Устав)3 Согласно Устава,

основными направлениями деятельности Красной гвардии являлась «борьба с

контрреволюцией» (раздел 1, ч. 1, п. «а»), дальнейшие «завоевания революции»

и защита имеющихся «завоеваний» (раздел 1, ч. 1, п. «б»), а также, «охранение

жизни и безопасности имущества истинно революционных организаций и всех

граждан без различия пола, возраста и национальности» (раздел 1, ч. 1, п. «в»).

Деятельность Красной гвардии, ее структура и численность находилось в

ведении Совета рабочих и солдатских депутатов и его исполнительного

комитета (раздел 1, ч. 2). Для непосредственного руководства Красной

гвардией, исполнительным комитетом Совета был создан ее штаб (раздел 1,

ч. 3). Во главе Красной гвардии стоял ее начальник, избираемый на общем

собрании красногвардейцев путем прямого, тайного голосования и

утверждаемый в должности ее центральным штабом (раздел 2, п. 1). Структура

Красной гвардии подразумевала дружину, разделенную на сотни и десятки.

Сотники избирались на общем собрании дружины, а десятники на общих

1 ГАЯО. Ф.Р-180. Оп. 1. Д. 51. Л. 22. 2 ГАЯО. Ф Р-191. Оп. 1, Д. 23. Л. 2. 3 Власть труда. 1917. 10 ноября. № 10.

181

собраниях предприятий губернии с последующим утверждением Центральным

штабом (раздел 2, п. 2). В число красногвардейцев могли быть приняты лица,

предоставившие письменные рекомендации от политических партий,

«признающих власть Сов. Р.,С. и К.Д.» (раздел 3, п. 1). В подразделениях

Красной гвардии была установлена жесткая дисциплина, подразумевающая

подчиненность прямым и непосредственным начальникам, выполнение

приказов вышестоящих начальников (раздел 3, п. 4). Для реализации

дисциплинарной политики была предусмотрена система взысканий налагаемых

за нарушения, таких, как товарищеский выговор, исключение из дружины,

исключение из завода, общий бойкот. Надо отметить, что дисциплинарная

практика подразумевала наложение взысканий товарищеским судом (раздел 3,

п. 6). Лишь в виде исключения, в случаях, не терпящих отлагательства,

дисциплинарные взыскания могли налагаться вышестоящим начальником, но с

обязательным последующим утверждением товарищеским судом (раздел 3, п. 6,

примечание 1). При этом самой жесткой «высшей» мерой наказания для

дружинников устанавливались «исключение из завода» и «общий бойкот»,

которые могли быть наложены, например, за утрату служебного оружия

(раздел 4, п. 1). Красногвардейцы обеспечивались огнестрельным оружием,

которое получали при выполнение служебных обязанностей и несли за него

материальную («денежную») и дисциплинарную ответственность (раздел 4,

п. 1). Заработная плата для дружинников не предусматривалась. По сути,

красногвардейцы были простыми рабочими предприятий, которые несли

службу по определенному графику в свободное от работы время, безвозмездно.

Лишь в «исключительных случаях» им могла выплачиваться компенсация в

размере «среднего дневного заработка» (раздел 5, пп. 1, 3). Руководство

Красной гвардии («начальник и помощники») обеспечивались денежным

довольствием устанавливаемым Исполкомом Совета рабочих и солдатских

депутатов (раздел 5, п. 2). Средства на содержание Красной гвардии поступали

из трех источников: во-первых, это «специальные сборы и пожертвования», во-

вторых, средства «городского управления отпускаемые на содержание

182

милиции», в-третьих, «процентные отчисления из средств Совета Р. и С. Д. и

фабрично-заводских комитетов» (раздел 6). Прохождение службы строилось по

принципам воинских уставов (гарнизонному, строевому, полевому) (раздел 7).

Для штаба Красной гвардии были выделены 5 комнат в Доме народа в г.

Ярославле. (раздел 8, ч. 2).

Таким образом, надо отметить, что во-первых, отряды Красной гвардии

представляли собой общественное военизированное формирование в котором

реализовывалась идея создания народной милиции посредством «всеобщего

вооружения народа», во-вторых, при создании отрядов Красной гвардии

впервые реализовывался классовый подход при формировании аппарата власти

в целом и правоохранительных органов в частности, в-третьих, именно в

красногвардейских отрядах являющихся в Ярославской губернии фактической

рабочей милицией явно прослеживается феномен сочетания в ней

государственных и негосударственных черт. Именно об отрядах Красной

гвардии говорит в своих воспоминаниях современник событий, ветеран

Ярославской милиции К. И. Орловский. Он в частности указывает на тот факт,

что милиции в современном понимании в то время не было, что сотрудники

напоминали солдат, проживали в казармах. Направления деятельности

определялись командой начальника и помимо охраны общественного порядка

включали в себя несение службы по охране железнодорожных станций,

проведение хлебных реквизиций, задержание грабителей и т. д.1. На примере

Устава можно проследить признаки классового подхода к кадровому составу

милиции характерные для первого этапа ее формирования. Это, прежде всего,

выборность руководителей Красной гвардии, а также необходимость

предоставления рекомендаций от общественных организаций стоящих на

социалистической платформе. Отряды Красной гвардии были сформированы в

десяти населенных пунктах губернии (Ярославль, Рыбинск, Углич, Пошехонье,

Данилов, Ростов, Молога, Романово-Борисоглебск, Любим, Мышкин). Общая

1 Грачев А.Ф. Объявлен розыск: Краткий очерк истории ярославской милиции. Ярославль.

Верх.-Волжск. кн. изд.-во. 1988. – С. 10.

183

численность личного состава указанных отрядов составляла 1 тыс. 74 человека,

причем, почти половина из указанной численности дислоцировалось в

г. Ярославле (500 человек)1.

Отличительной чертой первого этапа формирования советской милиции

являлось практическое отсутствие нормативных документов регулирующих ее

организацию и деятельность. Нормативными правовыми актами, в какой то

мере устанавливающими правовые основы работы милицейской системы

являлись упоминавшееся постановление Наркомата внутренних дел РСФСР «О

рабочей милиции», в Ярославской губернии резолюция Ярославского Совета

рабочих и солдатских депутатов от 2 ноября 1917 г., а также Временный устав

Красной гвардии от 7 ноября 1917 г. Но, за исключением Устава, это были по

своей сути декларативные документы, которые устанавливали необходимость

создания указанных органов правопорядка без определения их структуры,

обязанностей, функций и т. д. В данных условиях во время первого этапа

своего формирования милиция Ярославской губернии, включая подразделения

уголовного розыска, действовала, руководствуясь собственными

представлениями о стратегии и тактике борьбы с преступностью и охраны

общественного порядка, а также коньюктурой момента. Основными

направлениями деятельности милиции были патрулирование населенных

пунктов, борьба с погромами торговых заведений, складов, противодействие

саботажу мероприятий Советской власти, противодействие выступлениям

против новой власти, санитарным состоянием города и др.2 В указанный период

отмечается отсутствие единой системы милиции в губернии. В продолжение

принципа регионального построения гражданской милиции Временного

правительства, советская милиция, на первом этапе, являлась крайне

децентрализованной. Если в крупных городах губернии, помимо бывшей

1 Великая Октябрьская социалистическая революция: энциклопедия / Под ред. П. А. Голуба,

Ю. И. Кораблева, М. И. Кузнецова, Ю. Ю. Фигатнера. — 3-е изд., доп. — М.: Советская

энциклопедия, 1987. С. 249. 2 Служить отчеству честь имею: Сборник документов по истории органов внутренних дел

Ярославского края в конце XVIII-начале XX I вв. / Сост.: А.М. Селиванов, Н.П. Рязанцев,

Ю.Г. Салова и др.; Под ред. А.М. Селиванова. – Ярославль. 2002. – С.28.

184

гражданской милиции, имелись подразделения Красной гвардии и армии, а

также уголовно-розыскные отделения, то в уездах и уездных городах советская

милиция формировалась на базе старой уже имеющейся милиции Временного

правительства. Например, в Пошехонском уезде после установления Советской

власти гражданская милиция продолжала выполнение своих обязанностей «тем

же порядком» до апреля 1918 г., когда решением Пошехонского уездного

Совета 9 апреля комиссариат милиции был упразднен1. При этом каких-либо

новых подразделений милиции создано не было, а делопроизводство

комиссариата милиции было просто передано в Уездную Следственную

комиссию. Лишь 23 апреля 1918 г. в г. Пошехонье пришло разъяснение от

Губернского комиссара Красной гвардии и одновременно начальника милиции

№ 13 о необходимости передать функции милиции Красной гвардии. Однако,

ввиду того, что в г. Пошехонье никакой Красной гвардии не было, ее

формирование предлагалось осуществить путем «чистки старой милиции», а

также путем добровольного набора граждан «стоящих на платформе Советской

власти»2. В реальности создание отрядов Красной гвардии в Пошехонье

ограничилось лишь переменой названия и сменой начальника. Красной

гвардией здесь стало подразделение гражданской милиции с тем же личным

составом, выполняющее обязанности на штатной основе3. Аналогичная

ситуация характерна и для других городов губернии, например г.Углича,

г.Мышкина, г.Данилова и т. д. При этом, милиция в местностях губернии, по

сути, не была направляема не только центральной государственной властью, но

и губернской властью. Например, заведующий подотделом Ярославской

губернской советской милиции докладывал о состоянии дел в милиции

губернии имевшее место до июля 1918 г. В частности, он указывает, что в

управлении губернской милицией о состоянии дел в уездах данных не имелось.

Каких-либо отчетов о своей деятельности начальники милиции в уездах в

1 ГАЯО. Ф. Р-1363. Оп. 1 Д. 6. Л. 76. 2 Там же. 3 Там же. Л. 97-102.

185

г. Ярославль не представляли ввиду того, что отчеты никто не требовал. Он

констатирует полное отсутствие служебных, руководящих связей между

уездной милицией и губернским управлением милиции, а имеющаяся переписка

касалась лишь вопросов санитарного состояния дворов и продажи с

алкогольных напитков, и то в крайне ограниченном объеме1.

С января 1918 г. в губернии можно говорить об организации системы

управления органами охраны правопорядка. В составе Ярославского

Губернского исполнительного комитета Советов рабочих, крестьянских и

солдатских депутатов был организован отдел получивший название

административный комиссариат. Основными целями деятельности,

комиссариата, были: защита интересов рабочего класса и беднейшего

крестьянства, организация милиции и службы уголовного розыска, объединение

их деятельности, организация Советов на местах. Основными функциями

комиссариата являлись: охрана революционного порядка и безопасности,

защита интересов пролетариата и беднейшего крестьянства, контроль

исполнения нормативных правовых актов центральной и местной власти

(декреты, постановления, распоряжения), доведение их до населения,

разъяснительная работа среди граждан о направлениях деятельности властей,

сбор статистических данных о ситуации регионе для выработки стратегических

и тактических решений. В частности, курировались такие направления

деятельности, как кадры милиции и уголовного розыска, организация

подразделений на местах, учет и контроль беженцев, военнопленных и

иностранных граждан, выдача ордеров на аресты и обыски, выдача

удостоверений личности и т.д. Комиссариат состоял из 6 подотделов: местного

управления или административного, иностранного отдела, отдела связи,

ветеринарного отдела, беженского отдела и секретариата. Непосредственно

1 ГАЯО. Ф. Р-1363. Оп. 1. Д. 151. Л. 85.

186

организацией и управлением органами правопорядка занимался подотдел

местного управлении или административный1.

Также, необходимо сказать, что для советской милиции Ярославской

губернии на первом этапе ее создания был характерным нейтральные

политические настроения ее сотрудников. Это объяснялось, во-первых,

фактической неразвитостью в предыдущий период милицейских формирований

рабочих (Красной гвардии и рабочей милиции) которые создавались уже после

Октябрьской революции и, как следствие, во-вторых, формирование новой

милиции с использованием ресурсов старой милиционной системы Временного

правительства. Фактически в больших городах губернии таких, как Ярославль и

Рыбинск старая милиция спустя некоторое время приступила к выполнению

своих функциональных обязанностей совместно с Красной гвардией. В других

городах сами отряды Красной гвардии стали формироваться на базе милиции

Временного правительства, а по сути, являлись все теми же подразделениями

старой милиции. Советская милиция на первом этапе своего существования

находилась «вне политики»2. Под указанным определением понималось, то

обстоятельство, что сотрудники милиции не являлись сторонниками какой-либо

политической силы, в том числе большевиков, пришедших к власти

Система органов советской милиции на территории губернии повторяла

систему гражданской милиции Временного правительства. Например, в

г. Ярославле имелись Управление ярославской городской милиции, 3

милицейские части и фабрично-заводской участок милиции (бывшая 5 часть),

летучий конный отряд Ярославской городской милиции. Так, 1-ый участок

города обслуживался 84 сотрудниками, из которых 72 должности старшие и

младшие милиционеры. Во главе участка стоял начальник участка и 2 его

помощника. В число канцелярских служащих входили писари (6 должностей),

1 См. напр. ГАЯО. Ф. Р – 238. Оп. 1. Д. 6. Л. 20-25; Д. 8. Л. 12., Д. 8. Л. 2 –10; Оп. 2. Д. 3., Л.

20 – 26., Д. 4, Л. 4–15., Д.12. Л. 3,12, 54 и т.д. 2 Служить отчеству честь имею: Сборник документов по истории органов внутренних дел

Ярославского края в конце XVIII-начале XX I вв. / Сост.: А. М. Селиванов, Н. П. Рязанцев, Ю.

Г. Салова и др.; Под ред. А. М. Селиванова. – Ярославль: ЯрГУ. 2002. – С.28.

187

1 письмоводитель, 2 служителя1. Второй участок численностью 110

должностей, из которых: 1 комиссар, 2 его помощника, 1 делопроизводитель, 43

должности старших и младших милиционеров2. Третий участок, 48 должностей

(комиссар – 1, помощники комиссара – 2, делопроизводитель – 1, писцы – 5,

письмоводитель – 1, старшие и младшие милиционеры – 33)3. Фабрично-

заводской участок включал 19 должностей (комиссар участка – 1, помощник

комиссара – 1, старшие и младшие милиционеры – 17)4. Конный отряд

ярославской городской милиции численностью 50 человек (комиссар отряда –

1, старший милиционер – 1, младшие милиционеры – 48)5. Управление

Ярославской городской милиции – 28 должностей (комиссар милиции – 1,

помощник комиссара – 1, столоначальник – 3, бухгалтер – 1, машинистка – 1,

писцы – 14, служители – 3, рассыльные – 3)6.

В г. Рыбинске, на первом этапе система органов милиции имела, как и в

период гражданской милиции Временного правительства, свои отличия, в

частности, это касалось структурного построения и названий должностей.

Фактически это была все та же, милиция, сложившаяся при предшествующем

режиме с некоторыми изменениями. Так, согласно штатов, имелось управление

рыбинской милиции численностью 11 должностей, возглавляемое начальником

милиции, в число руководителей милиции также входили - «офицер милиции»,

являющийся одновременно первым помощником начальника милиции – 1

должность, гражданский комиссар милиции – 1 должность. В состав управления

входила канцелярия в составе секретаря, бухгалтера и 5 рассыльных. В составе

управления имелась отдельная рота милиционеров возглавляемая первым

помощником начальника милиции («офицером милиции»), и его заместителем,

имевшим должность «фельтфебель», состоящая из четырех взводов во главе со

взводными, каждый взвод подразделялся на 2 отделения во главе с

1 ГАЯО. Ф. Р-1181. Оп. 1. Д. 51. Л. 4 – 6. 2 Там же. Л. 7 – 8. 3 Там же Л. 9 – 10. 4 Там же. Л. 11, 11 об. 5 Там же. Л. 3. 6 Там же. Л.1 – 2.

188

«отделенными». В состав роты входила канцелярия – 1 должность,

хозяйственное подразделение – 3 должности (каптернамус, артельщик,

кошевар), а также, строевое подразделение, непосредственно выполняющее

функции охраны общественного порядка, включающее в себя 191 должность

милиционеров. Введение должностей штатных милиционеров отличало новый

правоохранительный орган от милиции Временного правительства, где охрана

общественного порядка осуществлялась посредством армейских подразделений,

включенных в состав милиции, но не освобожденных от своих воинских

обязанностей. Рота, представляла собой своеобразный мобильный «летучий

отряд», способный к быстрой передислокации в необходимом направлении. Его

использование осуществлялось, как в городе, так и в Рыбинском уезде. В

составе управления входило и уголовно-розыскное бюро в составе

30 должностей (начальник – 1, его помощник по наружной части – 1, помощник

по канцелярии – 1, агентов – 8, милиционеров – 20, письмоводителей – 8,

секретарь – 1). Помимо управления милиции город был разделен на 2

милицейские части, которые выполняли административные функции. Так, в

составе обеих частей, согласно штатам, присутствуют лишь административные

должности. Например, в состав первой милицейской части входили

руководство: комиссар, помощник комиссара, 4 районных наблюдателя,

канцелярия (секретарь – 1, письмоводители – 4, казематчики – 2, рассыльные –1,

хожалые – 4). Аналогичные должности имели место и во второй милицейской

части.

Подразделения Красной гвардии также начали формироваться в

Рыбинске значительно позднее чем в иных городах губернии. При этом

необходимо отметить, что Красная гвардия в Рыбинске не была активным,

высокомобильным подразделением с централизованным руководством.

Фактически ее отряды, были сформированы в конце декабря – начале января

1918 г. на ряде предприятий города, как ответ на разгул преступности и

неспособности милиции справиться с ней. Они выполняли функцию

организации внутренней охраны предприятий. Какого либо деятельного

189

участия в охране общественного порядка на улицах города и уезда рыбинская

Красная гвардия не принимала. По своей сути это была рабочая самодеятельная

милиция предприятий. Таким образом, необходимо сказать, что органы охраны

общественного порядка в Рыбинске и уезде имели определенное отличие от

других городов губернии. Это объясняется в первую очередь тем

обстоятельством, что Советская власть в Рыбинске была установлена

значительно позже других местностей Ярославской губернии, и фактически в

течении нескольких месяцев формировались по усмотрению местных властей.

Денежное обеспечение сотрудников Советской милиции на первом этапе

ее создания в Ярославской губернии было крайне незначительным. Так, в

январе 1918 г. денежное довольствие сотрудников Ярославской милиции было

следующим: комиссар милиции имел жалование 500 руб. в месяц,

дополнительно 100 руб. на разъездные расходы, его помощники получали 400

руб. в месяц, начальники участков имели жалование 275 руб. в месяц,

помощники начальников участков 250 руб. в месяц1. Остальной личный состав

был обеспечен денежным довольствием в значительно меньшем объеме.

Например, старшие милиционеры получали заработную плату в размере 150

руб. в месяц, младшие милиционеры 125 руб. в месяц2, конные милиционеры

135 руб. в месяц (дополнительно выплачивались фуражные деньги в размере 50

руб. в месяц), столоначальники по 200 руб. в месяц, писцы от 100 до 125 руб. в

месяц, бухгалтера 200 руб. в месяц3. В это же время, на предприятиях губернии

заработная плата рабочих была значительно больше. Например, средняя

заработная плата рабочих на Ярославской большой мануфактуре составляла в

январе – феврале 1918 г. 350 руб. в месяц4, при этом, практически ежемесячно

ее размер пересматривался в сторону увеличения и в апреле – мае она

1 ГАЯО. Ф. Р-1181. Оп. 1. Д. 51. Л.1 – 4. 2 Там же Л. 8. 3 Там же. Л. 5. 4 ГАЯО. Ф. 674. Д. 282. Оп. 3. Л. 110.

190

составляла в среднем 500 руб. в месяц1. Аналогичная ситуация имелась на иных

предприятиях города.

Уголовно-розыскное отделение было создано сразу после Февральской

революции, приняв эстафету у сыскного отделения царского режима и

действовало на тот момент в рамках городской милиции. После установления

Советской власти в губернии, на первом этапе становления Советской милиции,

уголовный розыск продолжил свою работу в рамках отдела юстиции

губернского исполнительного комитета. Причем, сотрудники уголовно-

розыскного отделения не принимали участия в саботаже, осуществляемом

чиновниками старой администрации, в том числе чинами милиции, но

продолжали работу по раскрытию преступлений. Об этом в частности, отдельно

указывается в ноябрьских приказах 1917 г. вновь назначенного комиссара

гражданской милиции Ф. Горбунова2.

Надо отметить, что аналогично с милицией, уголовный розыск на первом

этапе не имел нормативно-определенной штатной структуры. Отсутствовало

даже четкое наименование данного подразделения, закрепленного в

нормативных правовых актах. Так, в одних документах подразделение

именуется уголовно-розыскное бюро, в других уголовно-розыскное отделение,

либо, несмотря на нахождение подразделения в рамках отдела юстиции,

уголовно-розыскная милиция, уголовная милиция3. Уголовный розыск в

Ярославской губернии на первом этапе формирования советской милиции имел,

несмотря на формальное подчинение отделу юстиции, достаточно широкую

автономию. Например, все назначения на должности, увольнения

осуществлялись распоряжениями начальника уголовно-розыскного отделения

(далее – УРО)4. Правовые основы деятельности УРО были установлены

распоряжением начальника подразделения от 14 февраля 1918 г. № 32 в котором

1 Там же. Л. 40 – 55. 2 Служить отчеству честь имею: Сборник документов по истории органов внутренних дел

Ярославского края в конце XVIII-начале XX I вв. / Сост.: А.М. Селиванов, Н.П. Рязанцев,

Ю.Г. Салова и др.; Под ред. А.М. Селиванова. – Ярославль. 2002. – С. 207, 209. 3 ГАЯО. Ф. Р-191. Оп. 1. Д. 18. 4 Там же. Л. 49.

191

регламентированы основные права и обязанности сотрудников, порядок

подчиненности по должностям, порядок прохождения документов, порядок их

составления, контроля за исполнителями, правила внутреннего распорядка,

основания и порядок применения поощрений и дисциплинарных взысканий1.

Так, согласно данному нормативному правовому акту, УРО находилось в

ведении отдела юстиции, вместе с тем оперативно взаимодействовало с

«Управлением милиции» (ч. 5). В подразделении устанавливалась жесткая

вертикаль властных полномочий, в которую последовательно входили

начальник УРО, помощники начальника, секретарь УРО, инспекторы,

субинспекторы, агенты (ч. 1 – 6). Надо отметить, что начальник УРО обладал

достаточно широкими полномочиями, в том числе в процессуальном плане.

Начальник имел право, например, санкционировать обыски, изъятия вещей у

граждан (ч. 1, 2), контролировать законность и обоснованность выносимых

подчиненными решений, утверждать или отменять их (ч. 2, 3), назначать на

должности, увольнять сотрудников, применять в отношении к ним поощрения и

дисциплинарные взыскания, осуществлять контроль за своевременностью

исполнения поручений (ч. 5). Достаточно широкими полномочиями, согласно

указанного документа, обладал секретарь УРО, который самостоятельно

контролировал правильность процессуальной и исполнительской деятельности

подчиненных сотрудников (ч. 1, 5). Помощники начальника УРО практически

являлись старшими исполнителями и наставниками и играли руководящую роль

в случае, например, организации и выполнения в рамках поставленной задачи,

либо возложения на одного из них обязанностей начальника (ч. 2, 3). Согласно,

рассматриваемого нормативного правового акта, для сотрудников УРО

предусматривались поощрения в виде благодарности и денежной премии, а так

же дисциплинарные взыскания в виде выговора, штрафа, увольнения (ч. 6).

Надо сказать, что ярославское УРО отличалось достаточно жесткой

дисциплиной. В соответствии с приказами начальника УРО

регламентировались, субординационные взаимоотношения внутри

1 Там же. Л. 29 – 32.

192

подразделения, время начала и окончания служебного времени, порядок

докладов и контроля за деятельностью подчиненных. Например, в соответствии

с приказом от 10 февраля 1918 г. № 15, устанавливался порядок отчетов

подчиненных сотрудников о планируемой и выполненной работе сотрудников.

По данным позициям сотрудники подразделения лично отчитывались дважды в

день. Практически ежемесячно, приказами, объявляемыми сотрудникам под

роспись, до них доводились требования соблюдения служебной дисциплины и

законности, недопустимости употребления спиртных напитков на службе,

вежливого обращения с гражданами, своевременного прибытия на службу,

выполнения распоряжений руководства, а также привлечения сотрудников к

дисциплинарной ответственности за различные дисциплинарные проступки1.

Среди мер дисциплинарного воздействия достаточно часто применялся штраф.

Например, указанное взыскание могло быть наложено за такие дисциплинарные

проступки, как прогул, опоздание на службу, нахождение на службе в

состоянии алкогольного опьянения2.

Ярославское уголовно-розыскное отделение позиционировало себя как

подразделение не участвующее в политическом противостоянии, занимающееся

исключительно борьбой с уголовными преступлениями. Такая позиция

обозначаемая руководством подразделения и отмечаемая представителями

новой власти3, с одной стороны, позволила продолжать исполнение служебных

обязанностей сотрудниками УРО в период политической нестабильности, с

другой стороны сохранить квалифицированные кадры. Отмечается

прагматичный подход к комплектованию должностей уголовно-розыскного

отделения, проводимый его руководством. Отличительной чертой кадровой

ситуации в подразделении по раскрытию преступлений является то

обстоятельство, что, во-первых, с марта 1918 г. Ярославское УРО было

полностью укомплектовано личным составом, во-вторых, этот личный состав не

1 ГАЯО. Ф. Р-191. Оп. 1. Д. 19. Л. 32-40 2 Там же. Л. 18, 25, 30, 32, 33 3 Установление Советской власти в Ярославской губернии: Сб. документов и материалов. –

Ярославль: Яросл. кн. изд-во. 1957. – С. 245 – 246.

193

состоял из случайных людей. Анализ архивных документов позволяет говорить

о достаточно качественном отборе кандидатов на службу. Так, согласно

приказам начальника УРО, на службу в подразделение принимались либо

сотрудники, имеющие опыт розыскной деятельности, либо сотрудники

милиции, проявляющие склонность к подобной работе. При этом принимаемый

сотрудник изучался на предмет принадлежности к уголовной среде, проходил

собеседование с начальником УРО. После этого ему приказом назначался

испытательный срок, продолжительностью, как правило, 2 недели, который, в

случае необходимости, мог быть продлен. По окончании испытательного срока,

сотрудник назначался на должность, либо увольнялся, либо

откомандировывался на прежнее место службы. При этом, например, в течении

декабря 1917 г.– января 1918 г. из 14 кандидатов к назначению на должности в

УРО в конечном итоге были приняты лишь 5. Остальные, были уволены как не

соответствующие должности (3 человека), либо откомандированы в прежние

подразделения милиции (6 человек)1. Необходимо подчеркнуть, что в условиях

нестабильности формируемой системы милиции, такой подход был достаточно

необычным явлением. Например, сотрудники милиции в г. Ярославле, при

существующем некомплекте личного состава назначались на должности

практически сразу после обращения. Данная ситуация во многом объяснялась,

тем, что служащие Ярославского УРО имели более высокое материальной

обеспечение. Так, согласно требовательных ведомостей, должностной оклад

инспектора подразделения составлял 684 руб. в месяц, начальника 748 руб. в

месяц, субинспектора 550 руб. в месяц2. Более того, руководство подразделения

принимало меры по увеличению денежного довольствия сотрудников «за счет

сторонних организаций», что подразумевало выплату поощрительных сумм от

50 до 100 руб. в месяц3. Указанное денежное довольствие, больше чем у

представителей обычной милиции в указанный период, и что особенно важно,

1 ГАЯО. Ф. Р-191. Оп. 1. Д. 18. Л. 45, 49, 51, 55, 58, 60 и др. 2 ГАЯО. Ф. Р-191. Оп. 1. Д. 41. Л. 3 – 8. 3 ГАЯО. Ф. Р-191. Оп. 1. Д. 18. Л . 17.

194

больше, либо равно средней заработной плате на предприятиях губернии.

Анализ уровня образования сотрудников подразделения позволяет сделать

вывод о том, что он был более высоким по сравнению с сотрудниками

городской и уездной милиции. Например, из 24 сотрудников отделения 2 имели

высшее образование, 8 имели среднее образование, 4 окончили духовные

учебные заведения, 5 трехклассные училища, 3 реальные училища, 1 имел

низшее образование1. В это же время в составе Ярославского городского

управления милиции из 27 сотрудников 2 сотрудника имели среднее

образование, 6 закончили трехклассные училища, 9 сотрудников имели низшее

образование, 10 не имели какого либо образования, но указывали в графе

образование, что грамотные 2.

Таким образом, Ярославское уголовно-розыскное подразделение на

первом этапе формирования советской милиции имело особый статус. Это

выражалось в формальном подчинении отделу юстиции и оперативном

взаимодействии с управлением милиции. Одновременно отмечается

значительная автономия подразделения, выражавшаяся в возможности

разработки и издания нормативных правовых актов, регламентирующих

собственную деятельность. В условиях сложной экономической и политической

обстановки, практического отсутствия документов центральной власти

регламентирующих деятельность подразделения, руководству Ярославского

УРО удалось в коротких период выработать локальные нормативные правовые

акты обеспечивающие деятельность отделения. Указанные обстоятельства

позволили, во-первых, более качественно осуществлять выполнение служебных

обязанностей, во-вторых, полностью ликвидировать некомплект личного

состава, в-третьих, осуществлять, по своей сути, конкурсный отбор на

должности лиц с более высоким уровнем образования и мотивации, установить

в подразделении жесткую дисциплину.

1 ГАЯО. Ф. Р-191. Оп. 1. Д. 41. Л. 13-43. 2 ГАЯО. Ф. Р-1181. Оп. 1. Д. 5. Л. 277 – 290.

195

Таким образом, после Октябрьской революции 1917 г. встал вопрос об

организации охраны общественного порядка и революционного режима,

установления диктатуры пролетариата. Данный процесс не был однородным и

определялся двумя основными векторами развития, реализованными в двух

этапах становления нового правоохранительного органа. Первое направление

определялось идеей всеобщего вооружения народа и организации охраны

общественного порядка путем создания непрофессиональных вооруженных

формирований правоохранительной направленности. Второе направление

выражалось в создании штанных профессиональных органов правопорядка. В

Ярославской губернии первое направление, было выражено в создании Красной

гвардии, второе в создании Советской рабоче-крестьянской милиции.

Определенной спецификой организации нового органа правоохраны в губернии

явилось, то обстоятельство, что в населенных пунктах и местностях губернии к

моменту Октябрьской революции отсутствовали отряды Красной гвардии,

которые начали формироваться уже после Октябрьского переворота. В этих

условиях Красная гвардия не была способна обеспечить правоохранительную

функцию на территории губернии в полном объеме. По этой причине новая

власть была вынуждена прибегнуть к восстановлению органов гражданской

милиции, но уже под новым названием. Так же на территории губернии к

охране общественного порядка активно привлекались воинские формирования.

Все сказанное позволяет говорить об образовании на территории губернии

единого блока органов в функции которого, в том числе, входила и

правоохранительная.

196

§ 3.2. Организация и нормативная основа деятельности органов охраны

общественного порядка и борьбы с преступностью в период Ярославского

антисоветского восстания 1918 г. и после его ликвидации

Весной-летом 1918 года социальная, экономическая и политическая

ситуация в России оставалась сложной. Нестабильность во многих сферах

общественной жизни стала очевидной. Это время кристаллизации социальных

противоречий между приверженцами различных политических партий и

социальных групп, подогреваемое экономической разрухой. Безусловно,

стартовой причиной раскола и противостояния в обществе стал «разгон»

Учредительного собрания в январе 1918 г. Предпринимаемые Советской

властью, которая сама находилась в стадии становления, попытки

стабилизировать ситуацию, взять ее под контроль вылились, в конечном итоге, в

политику «военного коммунизма».

Последняя привела к недовольству определенной части крестьянского

населения установленным режимом, что является весьма важным фактом в

аграрной стране, какой оставалась Россия рассматриваемого периода. Перебои в

снабжении продовольствием, введение карточек, упадок промышленности,

расстроенная финансовая система – все это заставляло по иному смотреть на

происходящее российских рабочих от имени «диктатуры» которых строилась

новая власть. Ситуацию усугубил и подписанный 3 марта 1918 года в Брест-

Литовске, сепаратный мирный договор, согласно которому, фактически Россия

оказалась в числе побежденных. Данное обстоятельство значительно ударило по

самолюбию российских граждан, вызывало недовольство, в первую очередь в

среде офицерства и интеллигенции. В 1918 г. появляются явные признаки

общественного неприятия проводимой в стране политики. Так, в указанный

период можно говорить о целом комплексе протестных движений. Это и

имевшее место в мае-июле 1918 г., антибольшевистское движение фабричных

уполномоченных, затронувшее Петроград, Москву, Тулу, Нижний Новгород,

Тверь, Орёл и Ашхабадское восстание 11 – 12 июля 1918 г. и левоэсеровский

197

мятеж в Москве 6 – 7 июля 1918 г. и мятеж командующего восточным фронтом

М.А. Муравьева 10 – 11 июля 1918 г. К данного рода выступлениям относятся и

выступления организованные в рассматриваемый период Союзом защиты

Родины и свободы – подпольной организацией руководимой известным

политическим деятелем Б. В. Савинковым в Ярославле, Рыбинске и Муроме.

Среди указанных выступлений, безусловно, выделяется Ярославское

антисоветское восстание 6 – 21 июля 1918 г., которое, по своей сути, являлось

попыткой объединения антибольшевистских сил в единый фронт. В

сложившейся ситуации Ярославль мог претендовать на роль центра таких

военных факторов, как наступление в направлении Москвы армии «Комуча»

(Комитета членов Учредительного Собрания), Чехословацкого корпуса, а также

ожидаемой высадки иностранного десанта в Архангельске, с последующим

ударом в направлении Вологды и Вятки1. Указанные факторы, вкупе с

одновременными выступлениями в ряде городов Центральной России, по

мнению организаторов должны были спровоцировать массовое

общегосударственное антибольшевистское движение, способное сокрушить

Советскую власть2. Восставшие именовали себя отрядом Северной

добровольческой армии. Непосредственным организатором и руководителем

восстания стал полковник (впоследствии генерал-майор) Александр Петрович

Перхуров.

Выбор Ярославля в качестве одного из центров восстания был не

случайным. Во-первых, это был достаточно крупный промышленный город

расположенный на Волге, являющийся важным железнодорожным узлом

расположенном на магистрали связывающей центральную Россию с Сибирью и

Севером, что позволяло, с одной стороны, контролировать передвижение сил и

средств, направляемых для подавления восстания, с другой, обеспечить

быструю доставку подкреплений, прежде всего, в лице иностранных военных

подразделений с Севера России, на которые рассчитывали руководители 1 Цветков В. Ж. Восстание на Ярославской земле //Ярославское восстание. Июль 1918 г. – М.:

Посев. 1998 – С. 3.

198

восстания. Во-вторых, немаловажным обстоятельством было размещение здесь

с марта 1918 г. штаба Ярославского военного округа, осуществляющего

формирование подразделений Красной армии на обширной территории центра,

севера и северо-запада России. Данное обстоятельство позволяло, без

привлечения внимания властей, прибывать в город офицерам, являвшимися

ядром восстания. Также, при захвате власти, в таком важном с точки зрения

военного управления городе, это бы внесло дезорганизацию в системе

армейского управления, что позволяло выиграть время1. В-третьих, в указанный

период значительная часть красноармейских отрядов, дислоцированных в

г. Ярославле, было переброшено для оказания помощи в борьбе с белыми

войсками на Кубани и в Москве2. В-четвертых, идеологически население

Ярославской губернии было готово к выступлению. Так, например,

А. П. Перхуров в своих показаниях указывал, что в холе подготовки к

восстанию собирались сведения о народных настроениях в городах Верхнего

Поволжья и в Ярославской губернии, в частности. Картина складывалась таким

образом, что, особенно в сельской местности, населением высказывались

пожелания свержения существующей Советской власти3.

6 июля 1918 г. Ярославль был довольно быстро захвачен активной

группой офицеров, насчитывающей около ста человек, именовавших себя

Ярославским отрядом Северной добровольческой армии, вооруженных на

первом этапе лишь пистолетами в количестве 12 штук. Позднее восстание было

поддержано частью населения города и близлежащих сел. Общая численность

восставших, по разным оценкам, составляла от 1 тыс. до 6 тыс. человек4.

Восстание в Ярославле продолжалось 16 дней и в конечном итоге было

1 Ярославское восстание. 1918. Россия XX век. Документы / под общ. ред. акад. А.Н.

Яковлева; сост. Е.А. Ермолин, В.Н. Козляков, – М.: МФД: Материк, 2007. –С.10. 2 Гражданская война в СССР (в 2-х тт.) / колл. авторов, ред. Н. Н. Азовцев. Том 1. – М.:

Воениздат, 1980. – С. 77, 81. 3 См. напр. Ярославское восстание. 1918. Россия XX век. Документы / под общ. ред. акад.

А.Н. Яковлева; сост. Е.А. Ермолин, В.Н. Козляков, – М.: МФД: Материк, 2007. – С. 269, 276,

277, 287. 4 Цветков В.Ж. Восстание на Ярославской земле //Ярославское восстание. Июль 1918 г. – М:

Посев. 1998 – С. 6.

199

подавлено. В течение указанного времени в городе были предприняты меры по

организации власти и управления. Издавались соответствующие нормативные

правовые акты. Несмотря на фактическое распространение полномочий

Северной добровольческой армии лишь на территорию г. Ярославля, приказы,

постановления, объявления, исходящие от ее руководства, как правило,

обращены к населению всей губернии.

Согласно уже первым нормативным правовым актам, в г. Ярославле и

Ярославской губернии вводилось военное положение, власть, как военная, так и

гражданская, переходила в руки командования Северной добровольческой

армии в лице полковника А. П. Перхурова. (приказ полковника Перхурова № 1

от 06.07.1918 г.)1. Было восстановлено городское самоуправление «на

основаниях закона Вр. Прав. 1917 г.», предписывалось «немедленно

подготовить вопрос о созыве Городского собрания из Гласных Городской Думы

и Городских общественных деятелей»2. Постановлением командующего

Северной добровольческой армией Ярославского района «Об органах власти и

управления в губернии» от 13 июля 1918 г., подписанного полковником

А. П. Перхуровым (далее Постановление)3, восстанавливались органы власти и

чиновники «существовавшие до октябрьского переворота 1917 г.» (п. I

Постановления); все нормативные правовые акты Советской власти (законы,

декреты, постановления, распоряжения) признавались уничтоженными, а

органы Советской власти упразднялись во всей губернии (пп. II, III

Постановления); было отменено действие положений ряда нормативных

правовых актов Временного правительства, например, о губернских и уездных

комиссарах, о милиции, губернских и уездных волостных земельных комитетах

и т. д. (пп. V, VI Постановления), организована судебная власть (п.VIII

Постановления) и др.

1 Ярославское восстание. 1918. Россия XX век. Документы / под общ. ред. акад.

А. Н. Яковлева; сост. Е.А. Ермолин, В.Н. Козляков, – М.: МФД: Материк, 2007. – С.29. 2 Цит. по: Ярославское восстание. 1918. Россия XX век. Документы / под общ. ред. акад.

А. Н. Яковлева; сост. Е.А. Ермолин, В.Н. Козляков, - М.: МФД: Материк, 2007. С.30 3 Красная книга ВЧК. Т. 1. // под ред. и с предисл. П. Макинциана. – М.: Гос. изд-во. 1920. –

С. 61– 63.

200

Надо отметить, что в условиях осады города и боевых действий, было

важным организовать систему правоохраны, для поддержания порядка,

контроля ситуации, организации реализации решений власти. Восстановить

систему и функции правоохранительных органов в период восстания

достаточно сложно, прежде всего, в виду непродолжительного периода

деятельности власти восставших, а следовательно, незначительного количества

сохранившихся документов. В конце восстания, перед входом в город Красной

армии, офицеры штаба Ярославского отряда Северной добровольческой армии

уничтожили большинство документов, относящихся к текущему

делопроизводству органов власти. Документы, по словам очевидцев, были

сожжены во дворе здания Государственного банка расположенного на

Варваринской улице г. Ярославля1. По всей видимости, система

правоохранительных органов планировалась, в случае победы восстания,

отличной от существующей при Советской власти и при власти Временного

правительства. Возможно, эта система повторяла бы одну из систем

правоохраны введенных на территориях так называемых «белых правительств».

По крайне мере, помимо отмены всех распоряжений Советской власти,

указанным Постановлением «Об органах власти и управления в губернии» от

13 июля 1918 г., были отменены ряд нормативных правовых актов Временного

правительства, среди которых, Положение о милиции2. Этим же

Постановлением устанавливалось, что в период действия режима военной

диктатуры на территории губернии полицейские функции выполняют органы

«уездной и городской стражи», чиновники которой назначаются помощником

Главноначальствующего по гражданской части, а в уездах начальником уезда. В

Постановлении так же даются некоторые сведения о чинах указанной стражи.

Так, упоминаются должности городских, районных и участковых начальников

стражи, а также нижние чины стражи. Все указанные должности назначаются


А. Н. Яковлева; сост. Е. А. Ермолин, В. Н. Козляков, – М.: МФД: Материк, 2007. – С.25. 2 Там же. – С.61-63.

201

«по особо установленному расписанию» (п. XII Постановления). Вместе с тем,

указывалось, что действие пункта о страже действует временно, до

установления «общего государственного порядка в пределах государства

Российского» (п.XII ч. 2 Постановления). По всей видимости, указанная система

должна была действовать, в случае успеха, на территории подконтрольной

новой власти до созыва Учредительного собрания, которое было одной из целей

восставших. Однако, надо отметить, что указанный пункт не был реализован.

Во-первых, деятельность новой правоохранительной системы не была

распространена на всю губернию, ввиду ограничения фактической власти

Северной добровольческой армии территорией Ярославля. Во-вторых, и на

территории г. Ярославля система была несколько иной.

Говоря о правоохранительных органах, организованных на территории

г. Ярославля в дни восстания, необходимо указать, что таковых было создано

несколько. Если классифицировать указанные органы по формальным

признакам, то выделяются органы выявления и расследования преступлений и

органы обеспечения правопорядка и безопасности. К первой категории можно

отнести уголовно-розыскное отделение и военно-следственную комиссию, ко

второй категории относятся созданная городская пешая милиция, ярославская

городская самооборона и отдел контрразведки. Функции охраны общественного

порядка и безопасности, оперативно-розыскной деятельности осуществлялась в

городе посредством, созданной восставшими, городской пешей милиции и

городской самооброны, уголовно-розыскного отделения. Указанные органы

можно условно отнести к органам, осуществляющим общеполицейские

функции. В рамках системы управления, созданной в г. Ярославле в дни

июльского восстания, они входили в блок гражданской части штаба

Ярославского отряда Северной добровольческой армии и находились в ведении

административного отдела указанного штаба. Помимо названных, имелись еще

ряд органов, осуществлявших правоохранительные функции. К ним можно

отнести: отдел контрразведки во главе с поручиком Николаем Александровичем

Перлиным, основным назначением которого было противодействие

202

разведывательной деятельности противника, сбор информации о его

передвижении и военном планировании, а также выявление и пресечение

подрывной деятельности, военно-следственная комиссия во главе с

полковником Владимиром Александровичем Ильиным призванная

осуществлять расследование преступлений совершенных военными, членами

штаба и ополчения иными лицами против установившегося режима. Вместе с

тем, необходимо отметить, что иных органов расследования преступлений в

системе штаба не предусматривалось, что позволяет предположить, что данная

комиссия занималась расследованием любых уголовных преступлений. Это в

принципе вполне возможно в условиях фактически установившейся военной

диктатуры. Так, именно военно-следственная комиссия занималась, по

поручению А. П. Перхурова, расследованием убийства председателя

Ярославского губисполкома С. М. Нахимсона, совершенного восставшими1.

Были воссозданы судебные органы в виде окружного суда, а также мировых

судей. В реальности суд в Ярославле был составлен из представителей бывших

судебных органов существовавших в период Временного правительства,

прокурора, чиновников органов городского самоуправления, представителей

штаба Ярославского отряда Северной добровольческой армии. Вынесенные

решения суда вступали в силу только после подписания их

главнокомандующим, то есть полковником А. П. Перхуровым2. Достаточно

спорным является вопрос о прокурорском надзоре в период восстания. Так, в

упомянутом Постановлении говориться о восстановлении прокурорского

надзора (п. VIII ч. 2 Постановления)3. Вместе с тем, в структуре штаба

Ярославского отряда Северной добровольческой армии имеется упоминание

лишь о должности прокурора в составе военно-полевого суда, на которую


А.Н. Яковлева; сост. Е.А. Ермолин, В.Н. Козляков, – М.: МФД: Материк, 2007. – С.344. 2 Ярославское восстание. 1918. Россия XX век. Документы / под общ. ред. акад.

А.Н. Яковлева; сост. Е.А. Ермолин, В.Н. Козляков, – М.: МФД: Материк, 2007. – С. 42, 308 –

309. 3 Там же. – С. 42.

203

назначен некто Беккер1. Других органов прокуратуры не называется. Нет и

каких-либо сведений о надзорной деятельности прокуратуры. По всей

видимости, в период восстания основной функцией данного должностного лица

являлось участие в принятии решений судом, в качестве и обвинителя и члена

суда.

Надо отметить, что в период рассматриваемых событий сотрудники

советской милиции г. Ярославля частично перешли на сторону восставших.

Например, в показаниях, данных в процессе выездного заседания Верховного

трибунала ВЦИК, проходившем в г. Ярославле с 15 по 19 июля 1922 г., по

обвинению А. П. Перхурова, он в частности, указывал, что в первые же часы

восстания, ранним утром 6 июля 1918 г. на сторону восставших частично

перешел Ярославский конный отряд милиции, насчитывающий 40 – 50 человек2.

В ряде источников имеются сведения о переходе на сторону восстания одного

из руководителей ярославской милиции прапорщика Фалалеева, который стал

командиром отряда восставших и принимал активное участие в розыске и

задержании сотрудников Советских учреждений, а также в боях против частей

Красной армии, осаждавших город, в ходе которых погиб3. Примкнул к

восставшим и сотрудник (по некоторым сведениям начальник) губернского

уголовного розыска некто Греков 4. Весь период восстания продолжали работу

Управление Ярославской милиции, первая, вторая и четвертая части

Ярославской милиции. Например, в помещение первой части доставлялись для

разбирательства, задержанные в ходе патрулирования города граждане и

1 Там же. – С.50. 2 Там же. – С.302 3 Ярославское восстание. 1918. Россия XX век. Документы / под общ. ред. акад.

А. Н. Яковлева; сост. Е. А. Ермолин, В. Н. Козляков, – М.: МФД: Материк, 2007. – С.239, 343,

462; Цветков В. Ж. Восстание на Ярославской земле //Ярославское восстание. Июль 1918 г.–

М: Посев. 1998. – С. 6. 4 Громов А. В. Воспоминания о Ярославском мятеже. // Из истории Ярославского

белогвардейского мятежа (6-22 июля 1918 года) / Сб. 2-й. – Ярославль. 1922. – С. 26;

Ярославское восстание. 1918. Россия XX век. Документы / под общ. ред. акад.

А. Н. Яковлева; сост. Е.А. Ермолин, В.Н. Козляков, – М.: МФД: Материк, 2007. – С. 239, 397,

592.

204

арестованные за совершение различных правонарушений1. На базе указанных

частей была создана Ярославская городская пешая милиция. Надо отметить, что

сведения о личном составе указанных подразделений весьма незначительны.

Согласно приказам начальника Ярославской городской пешей милиции от 11 и

13 июля 1918 г., в период с 7 по 13 июля 1918 г. в ряды милиции было

зачислено 60 человек, из них в Управление – 8, в первую часть – 34, во вторую

часть – 6, в четвертую часть – 12. Начальником Ярославской городской пешей

милиции, был назначен подпоручик Иванов2. Основными направлениями

деятельности Ярославской пешей милиции являлись патрулирование города с

целью выявления лиц, уклоняющихся от участия в вооруженном

сопротивлении, контроль соблюдения установленного режима комендантского

часа с 21 часа вечера до 9 часов утра, борьба с мародерством, выявление и

задержание провокаторов, выявление и задержание сотрудников советских

органов власти, противодействие незаконным обыскам, арестам самосудам,

контроль цен в торговых заведениях города.

В рамках системы раскрытия преступлений было организовано

уголовно-розыскное отделение во главе с комиссаром уголовной милиции

штабс-капитаном Дмитрием Павловичем Дылевым. Согласно имеющимся

архивным документам, в состав розыскного отделения помимо комиссара,

входил 1 агент по фамилии Борзов. Подразделение располагалось в г. Ярославле

на ул. Срубная д. 6, кв.2. Вероятно, в составе подразделения продолжал свою

деятельность, уже упоминавшийся сотрудник губернского уголовного розыска

Греков, вместе с тем, в списках уголовно-розыскного отделения он не

числится3. Впрочем, последнее обстоятельство вполне объясняется тем фактом,

что он сам в период восстания был задержан, обвинен в шпионаже и осужден

судом временной власти с назначением меры наказания в виде смертной казни,


А. Н. Яковлева; сост. Е. А. Ермолин, В. Н. Козляков, – М.: МФД: Материк, 2007. – С. 343. 2 Государственный архив Ярославской области - Центр документации новейшей истории

(ЦДНИ ГАЯО) Ф. 394. Оп. 1 Д. 62. Л. 12. 3 Ярославское восстание. 1918. Россия XX век. Документы / под общ. ред. акад.

А. Н. Яковлева; сост. Е. А. Ермолин, В. Н. Козляков, – М.: МФД: Материк, 2007. – С.50, 159.

205

замененной по распоряжению А. П. Перхурова пятью годами каторги1.

Планировалось, что подразделение будет осуществлять функции уголовного

сыска. Однако, надо отметить, что основной деятельностью УРО в период

восстания, стали выявление и задержание бывших работников советских

органов власти, противодействие контрразведывательной и подрывной

деятельности 2.

Важной составной частью охраны правопорядка явилась, созданная в

Ярославле система самообороны. По своей сути, это были народные органы,

основным назначением которых, была организация охраны общественного

порядка на низовом уровне (улица, квартал). Вместе с тем, самооборона

создавалась и управлялась руководством Ярославского отряда Северной

добровольческой армии и непосредственно находилась в подчинении

помощника главнокомандующего по гражданской части А. Кизнера, который

руководил и другими органами правопорядка. Городская самооборона была

создана 9 – 10 июля 1918 г. Первый имеющийся приказ, подписанный

А. Кизнером, адресованный квартальным комитетам городской самообороны

Ярославля № 7, датирован 10 июля 1918 г.3 Согласно Инструкции по

самообороне г. Ярославля (далее – Инструкция) подписанной ориентировочно

10 июля 1918 г. полковником Перхуровым и его помощником по гражданской

части А. М. Кизнером, а также членом управления И. Т. Савиновым,

самооборона организовывалась для «защиты города от вторжения вооруженных

большевиков, грабежей, всякого рода насилий и противодействия поджогам»4.

Обязанность участвовать в несении службы в отрядах самообороны возлагалась

на всех жителей города Ярославля, в первую очередь мужчин способных носить

оружие. Исключение касалось лиц духовного звания, престарелых граждан и

1 Там же. – С. 309, 397. 2 Ярославское восстание. 1918. Россия XX век. Документы / под общ. ред. акад.

А. Н. Яковлева; сост. Е. А. Ермолин, В. Н. Козляков, – М.: МФД: Материк, 2007. – С. 239;

Громов А. В. Воспоминания о Ярославском мятеже. // Из истории Ярославского

белогвардейского мятежа (6-22 июля 1918 года) / Сб. 2-й. – Ярославль. 1922. – С. 26. 3 ГАЯО. Ф. Р-3008. Оп. 2. Д 232 с. Л. 57. 4 Цит. по: Ярославское восстание. 1918. Россия XX век. Документы / под общ. ред. акад.

А. Н. Яковлева; сост. Е. А. Ермолин, В. Н. Козляков, – М.: МФД: Материк, 2007. – С.36.

206

малолетних. В отношении женщин действовал принцип добровольности (ч. 2

Инструкции). За отказ участвовать в самообороне в качестве меры

ответственности предусматривались принудительные общественные работы (ч.

3 Инструкции). Структура самообороны предусматривала объединение граждан

по кварталам в квартальные участки, управляемые квартальными комитетами. В

свою очередь, для реализации принципа единоначалия, во главе квартального

участка стоял выборный начальник, имевший, в зависимости от количества

улиц в квартале, от 1 до 2 заместителей (ч. 5 Инструкции). Кварталы,

расположенные на одной улице, объединялись под руководством начальника

самообороны коим являлся начальник улицы – чиновник назначаемый

руководителем самообороны города. Помимо этого, в каждом доме

формировался домовой комитет, контролировавший обстановку в доме и при

выявлении правонарушений обязанный докладывать квартальному комитету

(ч. 5 Инструкции). Члены самообороны имели огнестрельное оружие,

находившееся в ведении квартального комитета. На каждого члена

самообороны выделялось по 30 патронов. При этом, предписывалось

боеприпасы расходовать крайне экономно с предоставлением ежедневных

отчетов об их использовании (ч. 6 Инструкции). Перемещение с огнестрельным

оружием вне закрепленных кварталов допускалось только отрядом во главе с

начальником участка. Каждый член самообороны имел специальное

удостоверение, а также некие знаки отличия «обозначающие организацию

самообороны» (ч. 7 Инструкции). В рядах самообороны предписывалось

поддерживать жесткую дисциплину. Была предусмотрена система связи и

оповещения между улицами и кварталами города. При осложнении обстановки

в какой-либо части города близлежащие кварталы обязаны были оказывать

помощь, имеющимся в распоряжении квартального начальника резервом,

составляющим 1/3 от общей численности самообороны. Данное условие было

предписано для того что бы исключить возможность оставления без охраны

отдельных частей города (ч. 9 Инструкции). Основными направлениями

деятельности городской самообороны были: охрана общественного порядка на

207

закрепленной территории, противодействие преступлениям в первую очередь

мародерству и хищениям собственности граждан, контроль движения

огнестрельного оружия в городе, контроль численности и личного состава

проживающего населения, обеспечение режима комендантского часа,

выявление лиц, осуществляющих разведывательную и подрывную

деятельность, а также противодействие пожарам. Например, предписывалось

лиц, не имеющих документов задерживать и доставлять коменданту города в

городскую управу. Сотрудники самообороны имели право применять

огнестрельное оружие, но лишь в случае вооруженного сопротивления. Надо

отметить, что именно на городскую самооборону, согласно приказа А. Кизнера

от 10 июля 1918 г. № 7, возлагались обязанности по охране складов и

общественных учреждений, а также по контролю за военнопленными1. Таким

образом, во-первых, городская самооборона не являлась общественной

организацией в чистом виде, так как была создана имеющейся властью и ее

деятельность регламентировалась и управлялась указанной властью, частично

посредством назначаемых чиновников, во-вторых, указанная система

выполняла некоторые функции правоохранительных органов. В любом случае,

данный вид организации был эффективен в деле охраны правопорядка и борьбы

с преступностью в условиях осадного положения и являлся в дни восстания

самым массовым и основным. Так, в донесениях квартальных начальников

направляемых в Ярославскую городскую управу, говорится о достаточно

широком спектре деятельности самообороны, участии в тушении пожаров в

городе, вызванных обстрелами, охране частной собственности граждан, борьбе

с незаконными обысками, мародерством и т. д.2.

1 ГАЯО. Ф. Р-3008. Оп. 2. Д 232 с. Л. 57. 2 Ярославское восстание. 1918. Россия XX век. Документы / под общ. ред. акад.

А. Н. Яковлева; сост. Е.А. Ермолин, В.Н. Козляков, – М.: МФД: Материк, 2007. – С.47 – 48,

62.

208

Таким образом, в период июльского Ярославского восстания 1918 г.

временными властями была предпринята попытка организации

правоохранительной деятельности. В рамках новой властной структуры были

организованы ряд правоохранительных органов. К ним относятся Ярославская

городская пешая милиция, уголовно-розыскное отделение, военно-следственная

комиссия, отдел контрразведки, ярославская городская самооборона, прокурор.

Деятельность указанных органов носила чрезвычайный характер, управление

осуществлялось штабом восставших подчиненном главнокомандующему

Ярославским отрядом Северной добровольческой армии полковником

А. П. Перхуровым в рамках системы военного управления. Четкого

разграничения полномочий между правоохранительными органами восставших,

по всей видимости, не было. Основными направлениями деятельности были

охрана имущества и собственности граждан в условиях боевых действий,

противодействие подрывной деятельности, выявление и аресты бывших

сотрудников Советских органов, учет и контроль людских ресурсов, борьба с

дезертирством, контроль соблюдения режима комендантского часа,

расследование преступлений и т.д. Данное направление работы, несмотря на

незначительный промежуток времени и сложные условия создания, было

достаточно организованным, а деятельность структурированной и продуманной.

Указанные составные части системы в целом, при поправке на имевшую место

ситуацию, были достаточно эффективными и обеспечили режим правопорядка

на временно подконтрольной восстанию территории. Вместе с тем отмечается,

недостаточность правового регулирования деятельности указанных органов, и

вытекающая из этого неопределенность и отсутствие четкого разграничения их

функций.

Ярославское июльское антисоветское восстание 1918 г. стало

своеобразным рубежом, отделившим первый этап формирования советской

милиции в Ярославской губернии от второго этапа. После восстания стало

очевидным, что морально-психологический климат в подразделениях

Ярославской губернской милиции не отвечает требованиям, прежде всего

209

идеологическим, необходимым для создания органа правопорядка важной

обязанностью которого являлась защита существующего общественного строя.

Надо отметить, что принятый на первом этапе формирования милиции,

упоминавшийся принцип «всеобщего вооружения народа», уже к весне 1918 г.

показал свою неэффективность. Милицейские формирования, основанные не на

профессиональной основе были не способны обеспечивать полноценную борьбу

с преступностью и охрану общественного порядка, а также выполнять военные

функции. Силовой блок общественных вооруженных формирований

трудящихся проявил себя, как плохо управляемый, не квалифицированный

орган с неопределенной структурой и функциями. Продолжавшаяся несколько

лет Первая мировая война привела к крайней разрухе, нищете и голоду,

трудностям в снабжении элементарными предметами потребления. Следствием

этого стало увеличение уровня преступности в стране. В. И. Ленин утверждал,

что для установления нормального общественного порядка «нужна железная

рука»1. Необходимы было в масштабах всей страны организовать

государственное управление, что в свою очередь, предполагало организацию

«самых глубоких, экономических, основ жизни десятков и десятков миллионов

людей», для чего, помимо прочего большое значение имела «прочная охрана

элементарного порядка»2. Именно поэтому весной 1918 г. в масштабах всего

государства началась реализовываться программа, основной целью которой,

было преобразование самодеятельной рабоче-крестьянской милиции в

полноценный профессиональный штатный орган борьбы с преступностью

охраны общественного порядка. 21 марта 1918 г. Совет народных комиссаров

РСФСР рассмотрел вопрос «О сохранении и преобразовании милиции». В

результате рассмотрения, конкретного решения по указанному вопросу

правительство не приняло. Вместе с тем, Народному комиссариату внутренних

дел было предписано разработать и внести на рассмотрение Совнаркома

1 Ленин В. И. Полн. собр. соч., Т. 36. – С. 195. 2 Там же. – С. 173.

210

Положения о советской милиции1. 10 мая 1918 г. коллегией Народного

комиссариата внутренних дел было приято решение о том, что милиция должна

быть организована в виде постоянного штата лиц «исполняющих специальные

функции», при этом указывалось, что милиция существует и организуется

независимо от Красной армии, а функции этих силовых структур должны быть

четко разграничены. Указание о необходимости формирования органов

милиции на данных принципах было направлено во все губернские

исполнительные комитеты 15 мая 1918 г. 2

После проведенной работы, 5 июня 1918 года в «Вестнике народного

комиссариата внутренних дел» был опубликован проект «Положения о

народной рабоче-крестьянской охране (советской милиции)», которое явилось

правовой основой для дальнейшего создания штатной советской милиции.

Согласно указанному проекту, вся имеющаяся милиция, а также «постановка

дела охраны революционного порядка» подлежала изменениям и

реорганизации3. Важным моментом в указанном документе явилось то, что

предлагалось изменить сам принцип формирования правоохранительного

органа. Во-первых, он уже планировался не как «всеобщее вооружение народа»,

но как «постоянный штат лиц», во-вторых, было определено, что милиция

отделяется от военного дела и является обособленным правоохранительным

органом4. В конце июля – начале августа 1918 г. в г. Москве проходил Съезд

председателей губернских Советов. Съезд, среди иных вопросов

государственного строительства, рассматривал и вопрос о преобразовании

милиции. В частности, на указанном мероприятии представителями Народного

комиссариата внутренних дел обосновывалась необходимость реорганизации

милиции в орган с постоянным штатом сотрудников основанного на принципе

профессионализма. Итогом Съезда стала, принятая на нем, резолюция, в

1 Российский государственный архив социально-политической истории (далее РГАСПИ).

Ф. 19. Оп. 1. Д. 184. Л. 20. 2 ГАРФ. Ф. Р-393. Оп. 6. Д. 50. Л. 3. 3 Цит по: Полиция и милиция России: страницы истории. М.: Наука. 1995. – С. 99. 4 Борисов А. В., Малыгин А. Я., Мулукаев Р. С. История советской милиции. – М.: Академия

управления МВД России. 2015. – С.16.

211

которой, во-первых, признавалась невозможность «всеобщего вооружения всего

населения» ввиду «крайнего обострения классовой борьбы», во-вторых,

«ощущая острую нужду на местах в постоянном аппарате для поддержания

революционного порядка», признавалось необходимым организовать

Советскую рабоче-крестьянскую милицию1.

21 августа 1918 г. проект Положения был рассмотрен на заседании

Совета народных комиссаров. Результатом стало поручение Народному

комиссариату внутренних дел и Народному комиссариату юстиции

переработать Положение в Инструкцию. Предписывалась необходимость

смещения акцентов в нормативном регулировании деятельности милиции в

сторону борьбы с уголовными преступлениями, контроля за соблюдением

санитарных предписаний, а также помощи в реализации исполнения

полномочий местной власти2. После необходимой работы, 12 октября 1918 г.

Народным комиссариатом внутренних дел и Народным комиссариатом юстиции

РСФСР была введена в действие Инструкция «Об организации советской

рабоче-крестьянской милиции» (далее Инструкции)3. В соответствии с данным

нормативно-правовым актом, устанавливалось, что введение в действие

Инструкции это вынужденная и временная мера, вызванная чрезвычайными

условиями имеющими место в стране (ч.1 Инструкции). Устанавливался

принцип двойного подчинения милиции местной и центральной власти. Вместе

с тем, явно прослеживается тенденция централизации нового

правоохранительного органа. Так, милиция, с одной стороны, находится в

«непосредственном ведении местных Советов» (п. 2 Инструкции), они же

принимают частичное участие в ее финансировании, выработке и утверждении

штатной численности, окладов денежного содержания (пп. 8,9 Инструкции), с

другой стороны, милиция провозглашается органом «рабоче-крестьянской

Центральной власти на местах» и «подчиняется общему руководству» НКВД

1 Протоколы I Всероссийского съезда председателей губисполкомов и заведующих отделами

управления. – М.: 1918. – С. 12. 2 Там же. – С. 17. 3 СУ РСФСР. 1918. № 75. Ст. 813.

212

(п. 2 Инструкции), а акты местной власти, касающиеся штатов и оплаты труда

сотрудников, подлежат утверждению в наркомате внутренних дел (п. 8

Инструкции). При назначениях на различные должности, также можно

наблюдать принцип централизации. Например, заведующий губернским

управлением Советской милицией избирается Губернским исполнительным

комитетом Совета депутатов (п. 13 Инструкции), но для вступления в

должность он должен быть утвержден все тем же НКВД (Примечание к п. 13

Инструкции). К тому же, надо сказать, что местные советские органы являлись

частью системы Советов, где более низкий уровень подчинен более высокому.

Заведующий губернским управлением Советской милиции непосредственно

подчинялся Заведующему Отделом управления Губернского Исполнительного

Комитета Совета Депутатов (п. 31 Инструкции), но в то же время, должен был

выполнять все требования, указания, приказы НКВД (п. 32 Инструкции).

Система построения милиции, от центральных органов, до уездных,

предполагала четкую властную вертикаль. Так, главным центральным органом

руководства советской милицией являлся Народный комиссариат внутренних

дел, в котором в рамках Отдела местного управления, создавалось в качестве

подотдела Управление советской рабоче – крестьянской милиции,

возглавляемое одним из членов коллегии НКВД (п.29 Инструкции). В губерниях

РСФСР в рамках Отдела управления губернского исполнительного комитета

Советов в качестве подотдела учреждалось Губернское управление советской

рабоче-крестьянской милиции, которое являлось главным руководящим

органом милиции в пределах губернии, подчинявшееся Управлению советской

рабоче-крестьянской милиции НКВД РСФСР (п. 3, 30 Инструкции). В свою

очередь в уездах губерний, безуездных городах, селениях, а также иных

населенных пунктах организовывалась уездная, либо городская милиция,

возглавляемая соответствующим начальником (п. 4 Инструкции). Отдельно

оговаривалось, что губернские и иные крупные города имеют право создавать

свою городскую Советскую рабоче-крестьянскую милицию по согласованию с

НКВД РСФСР (п. 4 Инструкции). Система предполагала структуру, состоящую

213

из четко нормативно закрепленных должностей. Так, в губернии эта система

представляла собой номенклатуру, во главе которой стоял заведующий

губернским управлением советской милиции и состоящую из подчиненных ему

и вышестоящему руководству должностей: губернских инструкторов милиции,

начальников уездной и городской советской милиции, помощников

начальников городской и уездной милиции, участковых начальников советской

милиции и их помощников, старших милиционеров и милиционеров

(п. 5 Инструкции). Организация властных полномочий обеспечивалась правами

вышестоящих должностных лиц назначения и увольнения сотрудников, либо их

представления и согласования (пп. 13-17 Инструкции), системой контроля и

отчетности (п.37 Инструкции), правовыми предписаниями, а также

ответственностью вплоть до уголовной (п. 39 Инструкции). Вертикаль власти

внутри нового правоохранительного органа была достаточно проработана в

рассматриваемом нормативном правовом акте. Так, в п. 31-36 Инструкции

представлена система подчиненности сотрудников милиции от заведующего

губернским управлением милиции по нисходящей вплоть до милиционера.

Указанная вертикальная система власти была не случайной. Законодатель,

учитывая опыт предыдущего периода Временного правительства, когда в

основу был положен принцип децентрализации милицейских органов, исходил

из того, что последний оказался малоэффективным, что привело к разложению

милиции, плохой управляемости. В данном случае, с одной стороны,

провозглашалась некоторая свобода в деле формирования милиции и принятия

решений в ее отношении на местах, с другой, устанавливалась достаточно

четкая система власти и подчинения, которая со временем будет только

усиливаться.

В соответствии с пп. 25, 26, 27, 28 Инструкции закреплялся жесткий

перечень обязанностей советской рабоче-крестьянской милиции раскрытых в 18

подпунктах. К предметам ведения милиции, касающихся охране безопасности и

общественного благоустройства относились: предупреждение и пресечение

нарушений порядка, установленного новой властью, контроль соблюдения

214

советского законодательства всеми субъектами. Отдельно выделялась

обязанность осуществлять контроль и наблюдение за исполнением

установлений власти относительно выдерживания твердых цен на продукты

питания и промышленные товары, а также за учетом и распределением.

Указанное требование было актуальным в рассматриваемый период в условиях

гражданской войны и проведения политики «военного коммунизма». Милиция

обязывалась оказывать содействие советским органам «в осуществлении …

возложенных на них обязанностей» (п.26. пп. 4 Инструкции); составлять

различные правоприменительные акты в случае выявления правонарушений

(п.26. пп. 5 Инструкции); контролировать соблюдение санитарных норм,

соблюдения порядка в общественных местах, состояния мостов, дорог и т.д.

соблюдение правил дорожного движения; обеспечение безопасности при

пожарах и иных стихийных бедствиях(п. 26, пп. 7-10 Инструкции);

осуществлять выдачу удостоверений о личности, трудовых книжек и других

удостоверений, справок, сведений и свидетельств; привлечение граждан для

оказания помощи при народных бедствиях, несчастных случаях и отдельных

контрреволюционных выступлениях. Помимо перечисленных обязанностей по

охране безопасности и общественного благоустройства, советская милиция

была обязана проводить «дознания по уголовным преступлениям и проступкам

и содействия исполнению судебных приговоров» (п. 27 Инструкции), что в

свою очередь подразумевало: осуществление розыскной работы и дознаний по

уголовным делам под руководством судебных органов, а также реализацию

различных поручений органов следствия и суда касающихся задержаний и

доставок лиц, подозреваемых, либо обвиняемых в совершении преступлений

для допроса в следственной комиссии, либо в судебное заседание (п. 28, пп. 1, 2

Инструкции). На милицию возлагалась обязанность исполнения судебных

приговоров, вручение повесток в суд, хранение вещественных доказательств, а

также проведение обысков, выемок и с осмотров, как по собственной

инициативе, так и по инициативе судов и следственных комиссий (п. 28, пп. 3-8

Инструкции).

215

Были определены основные критерии формирования кадрового состава

милиции. Инструкция устанавливала ряд ограничений при приеме на службу.

Так, на службу в милицию могли быть принятыми только граждане РСФСР

достигшие возраста 21 года. Образовательный ценз варировался по двум

основным параметрам: для всего личного состава – «вполне грамотные» (п. 18,

пп. «в» Инструкции), для заведующих губернским управлением милиции,

уездных и городских начальников милиции и их помощников – «обязаны иметь

соответствующую подготовку» (п. 20, Инструкции). Как видно, указанные

критерии носят весьма условный характер. Понятия «вполне грамотный» и

«соответствующая подготовка» выглядят очень неопределенно. Это не

случайно, так как образовательная составляющая в период становления

профессиональной штатной советской милиции не являлась главной. В первую

очередь, важным был классовый подход в кадровой политике, четко

прослеживаемый при анализе Инструкции. Так, милиция провозглашалась

органом, стоящим на защите интересов рабочего класса и беднейшего

крестьянства, главной обязанностью которого, является охрана

революционного порядка и гражданской безопасности (п. 25 Инструкции).

Данное положение раскрывалось в правовых предписаниях Инструкции

касающихся кадровой политики. Так, на любые должности в милиции могли

быть назначены лишь граждане «признающие Советскую власть» (п. 18, пп. «д»

Инструкции), пользующиеся активным и пассивным избирательным правом, а

назначаемые на должности руководителей губернской и уездной милиции

должны были быть преданными «…в лице Советской власти, интересам

рабочего класса и беднейшего крестьянства». Для подтверждения

«преданности», при назначении на указанные должности предоставлялись

«рекомендации от социалистических партий, стоящих на платформе Советской

власти, профессиональных союзов и местных Советов Депутатов» (п. 20

Инструкции). Так же, не могли быть назначены на любые должности в

милицию, помимо судимых лиц или находящихся под следствием или судом,

недееспособных граждан, лица, прибегающие к наемному труду с целью

216

извлечения прибыли, все живущие на нетрудовой доход, как-то: проценты с

капитала, поступления с имущества и тому подобное; все частные торговцы и

торговые посредники; служители различных культов; служители и агенты

бывших жандармских отделений и чины бывшей полиции, а также члены

бывшего императорского дома (п. 19 Инструкции). Таким образом, в отличие от

милиции Временного правительства, законодатель определил однозначный

запрет участия в работе милиции лиц, относимых к бывшим «эксплуататорским

классам», что в принципе было характерным для реализуемой «диктатуры

пролетариата». При всей неоднозначности указанной политики, необходимо

отметить, что она способствовала, во-первых, консолидации внутри нового

правоохранительного органа, благодаря ликвидации политической

разобщенности в его рядах, а следовательно, более качественной системе

управления, во-вторых, четкому закреплению советской милиции на стороне

новой власти, необходимому в условиях жесткой борьбы с ее противниками.

Помимо создания кадровой штатной Советской милиции, была сделана

попытка совместить ее с имеющимися отрядами милиции, комплектующимися

по принципу «всеобщего вооружения народа». Так, Инструкция предписывала

«в целях организованного привлечения граждан к несению обязанностей

Советской Милиции» на местах, по мере необходимости, создавать Советские

отряды милиции, комплектующиеся из граждан на условиях либо

добровольности, либо повинности. Указанные формирования находились в

ведении уездных и городских подразделений штатной милиции, и представляли

своеобразный резерв правоохранителей, не несли постоянной службы по охране

общественного порядка, не получали заработной платы. Отряды могли быть

мобилизованы в случае необходимости и поступали в подчинение «начальника

Советской милиции» (п.7 Инструкции). Данная мера безусловно, с одной

стороны позволяла при минимальных затратах, в случае необходимости, в

короткое время увеличивать штатную численность милиции, с другой стороны,

вносила некий баланс двух принципов комплектования нового

правоохранительного органа. Инструкция предписывала, что вся имеющаяся в

217

стране милиция отныне должна быть преобразована и действовать в

соответствии с указанным нормативно-правовым актом. (п. 1 Инструкции).

На втором этапе создания Советской милиции стал очевиден классовый

подход к ее комплектованию. В принятой 10 июля 1918 г. V Всероссийским

съездом Советов Конституции РСФСР, провозглашалось, что ее основной

задачей является установление диктатуры пролетариата и беднейшего

крестьянства (гл. 5., ст. 9)1. Милиция же подразумевалась, как один из

инструментов реализации этой диктатуры. Именно, поэтому, классовость в

милиции, начавшись с требований поручительств общественных организаций

стоящих на платформе социализма для приема сотрудников на руководящие

должности, в конечном итоге привела к полному запрету приема бывших

представителей эксплуататорских классов на службу. В этих условиях

Советская власть пошла по пути очищения рядов милиции от чуждых новой

власти элементов. 1 августа 1918 г. Главное управление милиции НКВД РСФСР

утвердило приказ о необходимости полной перерегистрации личного состава

милицейских подразделений. Сотрудники, по каким либо причинам (прежде

всего по классовому принципу и социальному происхождению), не

удовлетворяющие требованиям предъявляемые для службы в милиции

подлежали увольнению из ее рядов. На основании названного приказа, на места

была направлена циркулярная телеграмма, содержащая директиву

«О нейтрализации милиционеров». В ней, в частности, говорилось о том, что

милиция должна стоять на службе власти рабочих, крестьян и рабоче-

крестьянского правительства. Исходя из этого, подчеркивалось, что в

милицейских рядах недопустим нейтрализм и безразличие к борьбе рабочего

класса и беднейшего крестьянства с их классовыми антагонистами и внешними

врагами республики. С оставшихся на службе милиционеров предписывалось

взять расписку2. Расписка обязывала сотрудника милиции, во-первых,

1 Первая Советская Конституция [Текст] : (Конституция РСФСР 1918 года): Сборник

документов под ред. А. Я. Вышинского – М.: Юрид. изд-во, 1938. – С. 236. 2 ГАРФ. Ф. 398. Оп. 3. Д. 415. Л. 348; ГАЯО. Р-1181. Оп. 1. Д. 1. Л. 41.

218

прослужить не менее 6 месяцев. Данным предписанием делалась попытка

удержать на службе личный состав и спрогнозировать хотя бы в ближайшей

перспективе кадровую ситуацию, во-вторых, сотрудник подтверждал, что он

ознакомлен с проектом Инструкции о советской рабоче-крестьянской милиции,

что само по себе необычно, фактически предполагалось, что в период с августа

1918 г. милиция будет организовываться по принципам еще не принятого

нормативно-правового акта1.

В Ярославской губернии изменения в структуре милиции имели место

уже в июле 1918 г., после подавления Ярославского восстания. Именно в этот

период, в соответствии с Циркуляром НКВД РСФСР от 14 июня 1918 г., (далее

Циркуляр) административный комиссариат при губернском исполнительном

комитете был преобразован в Отдел управления2. В соответствии с Циркуляром,

в целях «укрепления аппарата по управлению страной», а также с целью

установления «прочной, правильно налаженной связи Советов между собой»,

предписывалось организовать при исполкомах отделы управления, в котором

предполагалось создание подотдела советской милиции3. В Ярославской

губернии отдел управления был сформирован в составе 7 подотделов:

информативный, иностранный, агитационный, связи, народной охраны

(милиции), чрезвычайная комиссия, а также комиссия по обмену

военнопленных и беженцам4. Основными функциями подотдела народной

охраны (милиции) были: «заведование» делами всей милиции в губернии, сбор

информации о деятельности милиции по направлениям деятельности,

рассмотрение протоколов, проведение дознаний, рассмотрение и разрешение

обращений граждан о различных правонарушениях, а также жалоб на действия

сотрудников милиции, наложение штрафов за невыполнение правовых

1 ГАЯО. Р-1181. Оп. 1. Д. 47. Л. 2. 2 Служить отчеству честь имею: Сборник документов по истории органов внутренних дел

Ярославского края в конце XVIII-начале XX I вв. / Сост.: А. М. Селиванов, Н. П. Рязанцев,

Ю. Г. Салова и др.; Под ред. А. М. Селиванова. – Ярославль. 2002. – С.30. 3 Милиция России: документы и материалы. 1917-1999. Т. 1. – Саратов. СЮИ МВД России.

2000. – С. 26. 4 ГАЯО. Ф. Р-238. Оп. 1. Д. 1. Л. 34, Д. 4. Л. 6.

219

предписаний, проведение проверок и ревизий городских и уездных милиций,

координация их работы.

Губернский подотдел милиции включал в себя 5 столов: общий

(секретарский), основной, функцией которого была организация работы

подразделения, учет движения документов, контроль реализации

управленческих решений; гражданский, осуществляющий работу с

обращениями граждан, выдачу справок и удостоверений; уголовное бюро,

занимавшееся организацией работы по уголовным преступлениям;

регистратура, ведавшая исходящими и входящими документами; хозяйственный

стол осуществлял организацию хозяйственной и финансовой работы1.

В то же время, основные изменения в сфере организации милиции стали

происходить в августе и во второй половине 1918 г. Изменения имели и свою

специфику. Дело в том, что, во-первых, реорганизация милиции в Ярославской

губернии по принципам, изложенным в Инструкции стали проходить еще до

официального ее вступления в силу. Практически руководствовались ее

проектом. Во-вторых, основное направление преобразований сосредотачивалось

на замене личного состава милиции вновь принятыми сотрудниками. Указанные

изменения были вызваны, прежде всего, ситуацией связанной с деятельностью

милиции в период Ярославского июльского антисоветского восстания, когда

сотрудники милиции фактически его поддержали.

В Ярославской губернии первые попытки, осуществления классового

подхода к комплектованию правоохранительных органов были предприняты

при организации Красной гвардии, где кандидат должен был представить

ходатайства общественных организаций стоящих на платформе социализма.

Весной 1918 г. Исполнительный комитет Ярославского Совета рабочих,

солдатских и крестьянских депутатов принял Постановление от 18 марта 1918 г.

№ 4080, касающееся уже сохранившейся в губернии штатной милиции, в

соответствии с которым предписывалось расформировать милицию «на

принципах «работоспособности и защиты Советской власти» (ч. 1

1 ГАЯО. Ф. Р-1363. Оп. 1. Д. 6. Л. 47.

220

Постановления), также предписывалось всем милиционерам представить

мандаты-рекомендации от демократических организаций (ч. 2 Постановления)1.

Данные требования в указанный период были не случайными, именно зимой –

весной 1918 г. в Ярославской губернии прошли массовые выступления

крестьян, в Мологском, Рыбинском, Мышкинском, Пошехонском уездах, а

также выступления и погромы в Ярославле и Рыбинске. Милиция и Красная

гвардия явно не справлялась с народными волнениями. В этот период

появляются первые предложения по реформированию милиции на штатной

основе. Однако, на территории губернии в течении марта-июня 1918 г.

преобразования милиции шли эпизодически и не носили массовый характер.

Например, при анализе приказов об увольнении из рядов милиции г. Ярославля

можно сделать вывод, что увольнение в связи с несоответствием

предъявляемым требованиям в период предшествующий июльскому

антисоветскому восстанию применялось лишь 3 раза. После подавления

восстания, вопрос об очистке рядов милиции встал наиболее остро. После

массового увольнения сотрудников милиции, набор кадров был обусловлен

задачей, не допустить в ряды советской милиции чуждых Советской власти

элементов. Обязательным пунктами в анкетах разосланных Губернским

управлением милиции во все местные подразделения были пункты, касающиеся

политических взглядов милицейских чиновников, а так же их отношение к

июльскому выступлению2. В регистрационных карточках сотрудников милиции

появляется обязательный пункт о партийной принадлежности, а также пункты о

его деятельности по следующим периодам: а) от начала войны до Февральской

революции; б) от Февральской революции до Октябрьской; в) после

Октябрьской революции до поступления на службу в милицию. При этом,

практически во всех карточках, в графе о партийной принадлежности, как

правило, указанно «беспартийный, сочувствующий Советской власти»3. Так же

1 ГАЯО. Р-1181. Оп. 1. Д.1. Л. 3. 2 ГАЯО. Ф. Р-1363. Оп.1. Д.6. Л. 92; Л. 99. 3 ГАЯО. Ф. Р-1181. Оп. 1. Д. 47. Л. 1-56; Там же. Ф. Р-1363. Д.16. Л. 2-25.

221

в обязательствах советских милиционеров губернии, которые подписывались

ими повсеместно с августа 1918 г., присутствует пункт, обязывающий

сотрудника милиции «беспощадно подавлять все выступления против

Советского государства, а также «стоять на страже революционного порядка и

защищать интересы рабочего класса и крестьянской бедноты»1. Данные

сведения имели определяющее значение для приема на службу или ее

дальнейшего продолжения. Например, в отчете начальника Пошехонской

милиции за период с 15 сентября по 1 октября 1918 г. докладывается о

«реорганизации» волостных милиционеров уезда, которые ранее «были избраны

на службу Волостными Советами» и которые поступили на службу «без всяких

убеждений и партийности». Таковые, согласно доклада, после проверки

увольняются2.

После подавления Ярославского июльского антисоветского восстания

1918 г. большинство сотрудников милиции были уволены и привлечены к суду.

Например, анализ приказов по ярославской милиции позволяет установить, что

только в период с июля 1918 г. по сентябрь 1918 г. из ее рядов были уволены

146 сотрудников, а приняты на службу 94 гражданина, при штатной

численности 2833. Аналогичная тенденция прослеживается и в иных местностях

губернии.

Таким образом, можно говорить о массовом увольнении милиционеров

после подавления восстания и приеме на службу новых сотрудников. При этом

надо отметить, что количество уволенных превалирует над принятыми. Из-за

сложившейся ситуации в г. Ярославле остро встал кадровый вопрос. Основная

масса вновь принятых милиционеров были бывшими военнослужащими,

выходцами из деревни. Так, согласно имеющихся в наличии регистрационных

карточек ярославских милиционеров (всего 39), из них проходили службу в

вооруженных силах в период до и после Февральской революции 1917 г. – 26

1 ГАЯО. Ф. Р-1181. Оп. 1. Д. 47. Л. 1-56 2 ГАЯО. Ф. Р-1363. Оп. 1. Д. 12. Л. 88-88об. 3 ГАЯО. Ф. Р-1181. Оп. 1. Д. 27. С. 97-141.

222

сотрудников, относили себя к крестьянам – 23 сотрудника. Показательным

является факт того, что к осени 1918 г. в рядах Советской рабоче-крестьянской

милиции г. Ярославля служили 4 сотрудника ранее проходящих службу в

гражданской милиции Временного правительства1 В то же время,

политизированность ситуации, заставил принимать решения по реорганизации

милиции в масштабах губернии. Так, 25 августа 1918 г. в г. Ярославле прошел

съезд начальников милиции уездов губернии. На нем, в частности, было

принято решение начать мероприятия по реорганизации милиции в масштабах

губернии на основе постоянных штатов2. Основные преобразования проходили

с августа 1918 г. и продолжались до начала 1919 г. Так, в ноябре 1918 г.

губернский подотдел милиции претерпел изменения и был реорганизован в

губернское управление советской рабоче-крестьянской милиции. Если

рассматривать систему органов милиции в масштабах губернии, то она

представляла собой иерархическую структуру, состоящую из следующих

элементов: губернское управление Советской рабоче-крестьянской милиции,

далее в системе следовали уездные и городские управления милиции, либо

уездно-городские управления, далее районные и волостные управления.

Непосредственно управлению милиции было подчинено Ярославское

губернское отделение уголовного розыска, которое помимо непосредственного

осуществления оперативно-розыскной деятельности, выполняло руководящие

функции по отношению к аналогичному Рыбинскому уездному отделению.

Таким образом, второй этап создания советской рабоче-крестьянской

милиции в Ярославской губернии стал реализовываться в августе 1918 г. Это

было связанно с июльским антисоветским восстанием, в период которого стала

очевидной идеологическая неготовность имеющейся штатной милиции к

реализации политики «диктатуры пролетариата». В комплектовании милиции

стал реализовываться классовый подход, при котором в ряды сотрудников

советской милиции могли быть приняты граждане соответствующей классовой

1 ГАЯО. Ф. Р-1181. Оп. 1. Д. 50. Л. 2-41. 2 ГАЯО. Ф.Р. 1363. Оп. 1. Д. 151. Л. 85.

223

принадлежности, поддерживающие советскую идеологии. Указанные тенденции

были закреплены в принятом в октябре 1918 г. общегосударственном

нормативном правовом акте – Инструкции об организации рабоче-крестьянской

милиции. Однако, в Ярославской губернии, ввиду того, что преобразования

осуществлялись до введения Инструкции в действие, они регламентировались

ее проектом, а также местными нормативными правовыми актами. Основным

способом реализации нового подхода стали массовые увольнения сотрудников

милиции и прием новых кадров, соответствующих требованиям времени, что в

свою очередь, привело к размыванию кадрового ядра милиции, снижению

профессионализма.

После реорганизации подразделений милиции, в сентябре 1918 г.

денежное довольствие у некоторых категорий служащих милиции несколько

выросло. Например, столоначальники в Управлении милиции стали получать

оклад в 400 руб. в месяц, секретарь 500 руб. в месяц, писцы по 300 руб. в месяц,

начальники участков милиции 450 руб. в месяц, помощники начальников

участков 400 руб. в месяц, старшие милиционеры по 350 руб. в месяц, младшие

милиционеры 300 руб. в месяц1. Вместе с тем, в соответствии с Положением об

оплате труда сотрудников Советских учреждений, принятом Ярославским

Губернским исполнительным комитетом Советов рабочих, крестьянских и

красноармейских депутатов 9 сентября 1918 г., были установлены размеры

минимальной и максимальной размеров заработной платы сотрудников

советских учреждений губернии. Верхний предел был ограничен размером

1 тыс. рублей в месяц, с другой стороны минимальный размер оплаты труда

распределялся между работниками в зависимости от 6 различных категорий.

Так, наивысшую заработную плату получали сотрудники первой категории, она

составляла 675 руб. в месяц, сотрудники низшей 7 категории советских

служащих в соответствии с Постановлением получали минимальное жалование

в размере 400 руб. в месяц. Надо отметить, что к указанной категории

относились, например, машинстки 2 разряда, конторщики – подшивщики бумаг,

1 ГАЯО. Ф. Р-1363. Оп. 1. Д. 12. Л. 147-151.

224

регистраторы и т.д. Таким образом, основная масса сотрудников Советской

милиции, после повышения заработной платы, имели таковую значительно

меньше, чем низшая категория служащих советских учреждений губернии. А,

начальник Управления советской милиции получал заработную плату равную 5

категории служащих советских учреждений губернии (500 рублей), в которую

входили, например, статистики 3-го разряда, машинистки 1 разряда, помощники

счетоводов и т. д.1 Заработная плата на предприятиях города составляла 400-

650 руб. в месяц. Надо отметить, что последняя являлась весьма скромной, с

учетом галопирующей инфляции. В целом по стране в 1917-1918 гг. средний

уровень заработной платы рабочих предприятий составлял 1703 рубля2.

Таким образом, заработная плата сотрудников милиции в Ярославской

губернии была крайне низкой. Данное положение вещей негативно сказывалась

на кадровой ситуации. Например, начальник Рыбинской городской милиции

докладывал в августе 1918 г. губернскому комиссару милиции о том, что на

получаемую сотрудниками милиции заработную плату «нельзя

просуществовать» и что по этой причине в последнее время службу покинули

70 сотрудников3. При данной ситуации в Рыбинске, решением Рыбинского

Совета депутатов, было установлено возложить обязанность содержания

сотрудников милиции на коллективы различных отделов Совета, и

общественные организации. Например, Городской отдел Совдепа на свои

средства содержал служащих канцелярий двух участков милиции города,

двух начальников участков, Управление городской милиции, а также 40

милиционеров, выплачивая указанным сотрудникам ежемесячную надбавку в

размере 150 руб.. Продовольственный Отдел Совдепа содержал на свои

средства 26 сотрудников милиции, группа центральных торговцев – 8

сотрудников милиции и т. д.4 Указанная мера носила вынужденный характер и

1 Известия Ярославского губернского исполнительного комитета Советов рабочих,

крестьянских и красноармейских депутатов. 1918. 18 (5) сентября. № 146. 2 Струмилин С. Г. Проблемы экономики труда. – М.: Наука. 1981. – С. 382. 3 ГАЯО. Ф. Р-1363. Оп. 1. Д. 6. Л. 68-69. 4 Там же.

225

была призвана выровнять разницу в оплате труда советских чиновников и

сотрудников милиции.

В указанных условиях полностью появилась сложность кадровой

ситуации в губернии. Образовался значительный некомплект личного состава.

Так, например в г. Ярославле к декабрю 1918 г. недоставало 110 сотрудников

(39 %), в г. Рыбинске – 63 сотрудника (32 %)1.

После введения в действие Инструкции об организации советской

рабоче-крестьянской милиции в октябре 1918 г. произошли существенные

изменения в уголовно-розыскном деле.

5 октября 1918 г. Народным комиссариатом внутренних дел РСФСР

было издано Положение об организации отделов уголовного розыска (далее –

Положение)2. Указанный нормативный правовой акт устанавливал единую

систему органов уголовной милиции в государстве. Согласно Положению,

отделения уголовного розыска создавались при губернских управлениях

советской рабоче-крестьянской милиции, а также в городах и посадах с

численностью населения 40 – 45 тыс. человек (ч. 1). Имеющиеся уголовно-

розыскные подразделения должны были быть реорганизованы в соответствии с

требованиями Положения (ч. 2). Указанное предписание имело очень важное

значение, устанавливая единую подчиненность уголовного розыска и

вхождение его в состав милиции. При Главном управлении советской рабоче-

крестьянской милиции НКВД (Главмилиция) организовывалось специальное

подразделение – Центральное управление уголовного розыска (Центророзыск)

(ч. 2). Основной задачей создаваемого административного органа являлось

«общее руководство и управление деятельности в РСФСР» уголовно-

розыскным делом (ч. 1). В документе четко обозначена вертикаль власти в

системе уголовного розыска страны. Так, начальник Центророзыска назначался

заведующим Главмилиции с обязательным утверждением Народным

комиссаром внутренних дел (ч. 5). На уровне губерний руководство

1 ГАЯО. Ф. Р-1363. Оп. 1. Д. 4. Л. 32 – 37. 2 ГАРФ. Ф. 393. Оп. 6. Д. 4. Л. 33 – 33 об.

226

деятельностью уголовного розыска возлагалось на губернские отделения

уголовного розыска, которым, в свою очередь, были подчинены городские,

уездные и посадские отделения. Так, губернские отделения осуществляли

«руководство деятельностью уголовно-розыскного дела в пределах губернии»

(ч. 7, п. 1), осуществляли «издание приказов, соответствующих указаний» (ч. 7,

п. 2) их «распространение и разъяснение» (ч. 7 п. 2), «надзор за деятельностью

уголовного розыска в пределах губернии» (ч. 7, п. 3). Городские, уездные и

посадские отделения уголовного розыска находились в подчинении губенских и

осуществляли борьбу «с преступным деянием, бандитизмом, кражами,

грабежами и прочими преступными явлениями в пределах своего района» (ч. 8).

В соответствии с ч. 10 Постановления, на подразделения уголовного розыска

распространялись требования Инструкции по организации советской рабоче-

крестьянской милиции, введенной в действие 12 октября 1918 г.

Реализация Постановления в Ярославской губернии началась в ноябре

1918 г. В частности, были создано Ярославское губернское отделение

уголовного розыска выполняющее, в том числе, уголовно-розыскные функции в

г. Ярославле и уезде, Рыбинское уездное отделение уголовного розыска. При

этом Ярославский губернский уголовный розыск осуществлял управленческие и

контролирующие функции по отношению к Рыбинскому подразделению. Оба

указанные подразделения имели унифицированную структуру и состояли из

канцелярии, отдела судебно-медицинской фотографии, гримировального

отдела, отдела собак-ищеек и собственно агентов. Во главе Ярославского

губернского отделения стоял начальник, 2 его помощника, 7 старших агентов,

18 младших агентов, 2 милиционера1. Таким образом, всего подразделение

насчитывало 30 сотрудников. Рыбинское уездное отделение уголовного розыска

насчитывало в своем составе 24 сотрудника, из которых 1 начальник, 2 его

помощника, 5 старших агентов, 16 младших, 2 милиционера2. Указанные

1 ГАЯО. Ф. Р- 1363. Оп. 1, Д. 151. Л. 119 2 ГАЯО. Ф. Р- 1363. Оп. 1. Д. 57. Л. 40.

227

подразделения осуществляли функции по раскрытию преступлений в 1918 г.

помимо закрепленных участков на территории всей губернии.

Реализация классового подхода в полной мере проявилась при

комплектовании подразделений уголовного розыска губернии. Так, в

соответствии с приказом начальника Ярославского губернского управления

советской рабоче-крестьянской милиции от 25 октября 1918 г. № 156, изданного

на основании Постановления Ярославского губернского исполнительного

комитета Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов от

27 августа 1918 г., устанавливалось, что в уголовном розыске губернии не

могут проходить службу лица, занимавшиеся политическим или уголовным

сыском, либо работавшие в полиции при самодержавии. Ограничивалось

пребывание в рядах советского уголовного розыска губернии и сотрудников

милиции Временного правительства. Таковые могли быть оставлены на службе

лишь при доказательстве их незаменимости и полезности, наличия

соответствующего ходатайства, а также с разрешения Главмилиции.

Сотрудники, не соответствующие указанным требованиям, подлежали

увольнению из рядов милиции «без оплаты жалования вперед»1

Помимо указанного, были ликвидировано различие в оплате труда у

сотрудников уголовного розыска и милиции, так как они были объединены в

одну систему. Таким образом, сотрудники уголовного розыска, ранее имеющие

заработную плату более высокую, чем средняя заработная плата рабочего по

губернии и чем у сотрудников милиции, стали получать меньшие выплаты. Так,

согласно, требовательных ведомостей, начальник отделения получал

заработную плату 700 руб. в месяц, его помощник 600 руб. в месяц, старший

агент получал заработную плату 350 рублей в месяц, младший агент 300 руб. в

месяц 2.

Указанные действия привели к очень сильным изменениям в системе

уголовного розыска губернии. Во-первых, ввиду ограничительных мер в

1 ГАЯО. Ф. Р-1363. Оп. 1. Д. 1. Л. 1. 2 ГАЯО. Ф. Р-191. Оп. 1. Д. 45. Л. 4-12.

228

комплектовании, из подразделения были уволены практически все сотрудники,

работающие там ранее, полностью сменилось руководство. Так, в Ярославле из

числа прежнего уголовно-розыскного отделения остались лишь 4 сотрудника, в

Рыбинске – 6. Некомплект личного состава, в г. Ярославле составлял в ноябре

1918 г. 10 должностей, в г. Рыбинске 9 должностей. При этом, основная масса

сотрудников ранее служили солдатами в армии, либо милиционерами1.

Все указанное привело, к явному снижению эффективности работы

подразделения. Так, согласно доклада начальника Ярославского губернского

отделения уголовного розыска от 23 декабря 1918 г. из 153 преступлений

совершенных за период с октября 1918 г. по ноябрь 1918 г. раскрыто только 25,

а за период с ноября по декабрь 1918 г. из совершенных 132 преступлений

раскрыто 192. При этом, в докладе начальника Ярославского уголовно-

розыскного отделения от 26 июня 1918 г. указанно, что в период с мая по июнь

1918 г. из совершенных 72 преступлений, раскрыто 49, а в докладе от 24 августа

1918 г. подготовленном для административного отдела Губисполкома говорится

о раскрытии 45 преступлений в период с июля по август 1918 г. (без указания

общего количества преступлений)3.

Таким образом, на втором этапе формирования советской милиции

произошли значительные изменения в системе уголовного розыска. Это

связанно, прежде всего, с принятием НКВД РСФСР Положения об организации

отделов уголовного розыска от 5 октября 1918 г. Согласно данному

нормативному правовому акту устанавливалась единообразная система

уголовного розыска в масштабах страны, было закреплено, что уголовно-

розыскные подразделения входят в состав милиции, установлена система

организации розыскных органов, ее составляющие, определены

субординационные отношения. Указанные изменения распространяли действие

нормативных правовых актов, регулирующих деятельность милиции на 1 ГАЯО. Ф. Р. 191. Оп. 1. Д. 43. Л. 34-89 2 ГАЯО Ф. Р-1363. Оп. 1. Д. 11. Л. 143. 3 ГАЯО Ф. Р-1363. Оп. 1. Д. 10. Л. 171.

229

подразделения уголовного розыска. В Ярославской губернии это проявилось,

прежде всего, в применении классового подхода в вопросах комплектования,

что привело к искусственному разрушению профессиональной кадровой основы

подразделения. Так же ввиду, унификации денежного содержания сотрудников

уголовного розыска, по образцу милицейских подразделений, в Ярославской

губернии произошло снижение его размера. Указанная ситуация привела к тому,

что эффективность работы подразделения значительно снизилась.

Итак, после Октябрьской революции 1917 г. встал вопрос об организации

охраны общественного порядка и революционного режима, установления

диктатуры пролетариата. Данный процесс не был однородным и определялся

двумя основными векторами развития, реализованными в двух этапах

становления нового правоохранительного органа. Первое направление

определялось идеей всеобщего вооружения народа и организации охраны


формирований правоохранительной направленности. Второе направление

выражалось в создании штанных профессиональных органов правопорядка. В

Ярославской губернии первое направление, было выражено в создании Красной

гвардии, второе в создании Советской рабоче-крестьянской милиции.

Определенной спецификой организации нового органа правоохраны в губернии

явилось, то обстоятельство, что в населенных пунктах и местностях губернии к

моменту Октябрьской революции отсутствовали отряды Красной гвардии,

которые начали формироваться уже после Октябрьского переворота. В этих

условиях Красная гвардия не была способна обеспечить правоохранительную

функцию на территории губернии в полном объеме. Не смотря на

общероссийский курс на формирование рабочей милиции на принципах

всеобщего вооружения народа, нештатной ее организации, опору на

общественные формирования по охране правопорядка, в Ярославской губернии

на первом этапе организации милиции, практически в полном составе

сохранилась прежняя штатная гражданская милиция. Подразделения

гражданской милиции, поступив в распоряжение нового начальника милиции,

230

по прошествии незначительного времени, приступили к выполнению своих

обязанностей по охране общественного порядка и борьбе с преступностью.

Обновления личного состава милиции на первом этапе практически не

произошло, из ее рядов были уволены незначительное количество сотрудников,

большая же часть осталась на службе. Последнее обстоятельство является очень

важным и характерным именно для Ярославской губернии и во многом

объясняет переход части ярославских милиционеров на сторону восставших в

ходе Ярославского июльского антисоветского восстания 1918 г.

При формировании нового органа охраны общественного порядка четко

прослеживался классовый подход к ее формированию. Однако на первом этапе,

указанный принцип был выражен незначительно и ограничивался

предоставлением поручительств от общественных демократических

организаций.


являлось практическое отсутствие нормативных документов, регулирующих ее

организацию и деятельность. Нормативными правовыми актами, в какой то

мере устанавливающими правовые основы работы милицейской системы

являлись постановление Наркомата внутренних дел РСФСР «О рабочей

милиции», в Ярославской губернии резолюция Ярославского Совета рабочих и

солдатских депутатов от 2 ноября 1917 г., а также Временный устав Красной

гвардии от 7 ноября 1917 г. Но, за исключением Устава, это были по своей сути

декларативные документы, которые устанавливали необходимость создания

указанных органов правопорядка без определения их структуры, обязанностей,

функций и т. д.

На первом этапе создания Советской рабоче-крестьянской милиции,

Ярославское уголовно-розыскное подразделение имело особый статус. Это

выражалось в формальном подчинении отделу юстиции и оперативном

взаимодействии с управлением милиции. Одновременно отмечается

значительная автономия подразделения, выражавшаяся в возможности

разработки и издания нормативных правовых актов регламентирующих

231

собственную деятельность. В условиях сложной экономической и политической

обстановки, практического отсутствия документов центральной власти,

регламентирующих деятельность подразделения, руководству Ярославского

УРО удалось в коротких период выработать локальные правовые акты,

обеспечивающие деятельность отделения. Указанные обстоятельства

позволили, во-первых, более качественно осуществлять выполнение служебных

обязанностей, во-вторых, полностью ликвидировать некомплект личного

состава, в-третьих, осуществлять, конкурсный отбор на должности лиц с более

высоким уровнем образования и мотивации, установить в подразделении

жесткую дисциплину.

В период июльского Ярославского антисоветского восстания 1918 г.





комиссия, ярославская городская самооборона, прокурорский надзор.

Деятельность указанных органов носила чрезвычайный характер, управление

осуществлялось штабом восставших подчиненном главнокомандующему

Ярославским отрядом Северной добровольческой армии полковником

А. П. Перхуровым в рамках системы военного управления. Четкого

разграничения полномочий между правоохранительными органами восставших

не было. Основными направлениями деятельности были: охрана имущества и

собственности граждан в условиях боевых действий, противодействие

подрывной деятельности, выявление и аресты бывших сотрудников советских

органов, учет и контроль людских ресурсов, борьба с дезертирством, контроль

соблюдения режима комендантского часа, расследование преступлений

Указанные составные части системы в целом, при поправке на имевшую место

ситуацию, были достаточно эффективными и обеспечили режим правопорядка

на временно подконтрольной восстанию территории. Вместе с тем, отмечается

232

недостаточность правового регулирования деятельности указанных органов, и

вытекающая из этого неопределенность и отсутствие четкого разграничения их

функций.

Ярославское июльское антисоветское восстание 1918 г. стало

своеобразным рубежом, отделившим первый этап формирования советской

милиции в Ярославской губернии от второго этапа. После подавления

Ярославского антисоветского июльского восстания 1918 г. в формировании

милиции Ярославской губернии произошли существенные изменения в

принципах комплектования советской рабоче-крестьянской милиции. Это

проявилось в значительном обновлении ее кадрового состава, а также широком

применении классового принципа в ее комплектовании, что проявилось, в

частности, в принятии ряда административных актов ограничивающих

возможность службы в рядах милиции чуждых Советской власти классовых

элементов. Основанием для указанных действий являлся проект Инструкции об

организации советской рабоче-крестьянской милиции. При этом следует

отметить, что применяемый на территории Ярославской губернии указанный

нормативно-правовой акт был принят в масштабах всей страны лишь в октябре

1918 г.

На втором этапе формирования Советской милиции в Ярославской

губернии материальное обеспечение ее сотрудников значительно ухудшилось.

Заработная плата, несмотря на незначительное ее повышение у отдельных

категорий сотрудников, в целом была крайне низкой и уступала денежному

содержанию работников административных органов губернии. Данная ситуация

вынуждала милицейских руководство подразделений губернии идти на

довольно необычные меры, при которых сотрудники государственных органов

имеющие более высокую зарплату, фактически брали на содержание

сотрудников милиции. Несмотря на принимаемые меры, ситуация с кадрами

оставалась сложной.

На втором этапе формирования советской милиции произошли

значительные изменения в системе уголовного розыска. Это связанно, прежде

233

всего, с принятием НКВД РСФСР Положения об организации отделов

уголовного розыска от 5 октября 1918 г. Согласно данному нормативному

правовому акту, устанавливалась единообразная система уголовного розыска в

масштабах страны, было закреплено, что уголовно-розыскные подразделения

входят в состав милиции, установлена система организации розыскных органов,

ее составляющие, определены субординационные отношения. Указанные

изменения распространяли действие нормативных правовых актов,

регулирующих деятельность милиции на подразделения уголовного розыска. В

Ярославской губернии это проявилось, прежде всего, в применении классового

подхода в вопросах комплектования, что привело к искусственному

разрушению профессиональной кадровой основы подразделения. Так же ввиду,

унификации денежного содержания сотрудников уголовного розыска, по

образцу милицейских подразделений, в Ярославской губернии произошло

снижение его размера. Указанная ситуация привела к тому, что эффективность

работы подразделения значительно снизилась.

234

Заключение

Произведенное на основе анализа и обобщения широкого круга

источников исследование, позволило раскрыть особенности организации и

деятельности Ярославской губернской полиции и милиции, как части

полицейской и милицейской системы государства в период революционных

событий начала XX в.

Рассматриваемый период в России был ознаменован рядом значимых

событий, повлиявшим на дальнейшую судьбу государства. К ним относятся

революция 1905 – 1907 гг., Первая мировая война, Февральская и Октябрьская

революции 1917 г. В Ярославской губернии к данным явлениям относится

также антисоветское восстание в июле 1918 г. Указанные события привели к

изменениям в нормативном правовом регулировании деятельности, полиции и

милиции, внесли определенные новшества в ее организацию, способствовали

появлению новых направлений работы. Реализация мероприятий по

реорганизации органов охраны общественного порядка и борьбы с

преступностью, характерная для всего государства, имела, тем не менее, свою

специфику в различных регионах России, что было вызвано различием в их

экономическом и социальном развитии, территориальном расположении,

расстановкой политических сил, уровнем образования, национальными и

культурными особенностями.

Так, в начале XX в. Ярославская губерния, являясь промышленно

развитым регионом, имевшим достаточно большое количество пролетариата,

обладала потенциалом для развития революционного движения. В условиях

социальной и политической нестабильности в губернии имелась опасность

роста политической и общеуголовной преступности. В конце XIX в. в губернии

произошло одно из крупнейших выступлений рабочих того времени – стачка на

Ярославской большой мануфактуре, что способствовало достаточно серьезному

235

подходу властей губернии к реализации мероприятий по укреплению

правоохранительных органов.

Преобразования полиции в период и после Первой русской революции

касались увеличения штатной численности общей полиции, и обеспечения,

изменение ее структуры в виде создания уездной полицейской стражи и

сыскных отделений. Характерным именно для периода революционных

событий является увеличению в деятельности общей полиции функции

противодействия политической преступности.

В Ярославской губернии помимо простого увеличения штатной

численности полицейских подразделений, значительный акцент делался на

организацию подразделений полиции финансируемых их частных средств. В

данном случае, местная власть, с одной стороны, не была ограниченна

кредитами, выделяемыми на содержание органов правопорядка, с другой

стороны, эти подразделения входили в общую численность полиции в губернии,

что повышало эффективность ее деятельности. В указанных условиях

губернская власть стимулировала владельцев предприятий для создания

полицейских команд.

Еще одной особенностью организации полиции в Ярославской губернии,

была положительная кадровая ситуация в ее подразделениях. В период Первой

русской революции некомплект личного состава здесь практически

отсутствовал. Этому способствовал уровень заработной платы сотрудников

губернской полиции, который был выше, чем на предприятиях региона. Это

делало службу в полиции достаточно привлекательной, позволяло осуществлять

своеобразный конкурсный отбор, из наиболее образованных и

профессиональных претендентов. Способствовал данной ситуации и уровень

образования в губернии, который благодаря широкой сети учебных заведений, а

также политике губернских властей в данной сфере, был достаточно высоким.

Специальные подразделения по противодействию массовым нарушениям

общественного порядка – уездная полицейская стража создавались в

Ярославской губернии в первую очередь с профилактической целью.

236

Особенностью ее создания в губернии является организация подразделений,

финансируемых за счет средств предприятий, например, на Ярославской

большой мануфактуре.

В период Первой русской революции на общую полицию Ярославской

губернии были возложены функции политического сыска. Это

регламентировалось, как общеимперскими, так и местными нормативными

правовыми актами. И если в городах это направление работы реализовывалось

совместно с жандармами и чинами охранных отделений, то в сельской

местности практически полностью представителями общей полиции.

Проведенная в связи с событиями Первой русской революции

реорганизация полиции в Ярославской губернии, явились важной составляющей

причин низкого уровня массового протеста и политического противостояния

регионе. В целом в губернии, по сравнению с близлежащими регионами,

протестные настроения были выражены слабее, что является следствием

качественной организации работы полиции, в том числе.

В годы Первой мировой войны, как центральной, так и региональными

властями организовывались мероприятия с целью борьбы с негативными

явлениями, ею вызванными, издавались нормативные правовые акты,

регламентирующие деятельность полиции по направлениям работы

обусловленными появившимися проблемами.

Так, во время Первой мировой войны выделились четыре основных

направления работы полиции характерные именно для этого периода: во-

первых, это деятельность по реализации положений «сухого закона», как одного

из способов профилактики преступлений и стабилизации общественного

порядка, во-вторых, контроль за перемещенными лицами, в-третьих, проведение

мероприятий по борьбе с дезертирством, в-четвертых, мероприятия,

направленные на организацию снабжения населения и армии, недопущению

незаконной торговли военным имуществом, на борьбу с дороговизной и

спекуляцией.

237

Спецификой Ярославской губернии являлось то, что, мероприятия по

реализации «сухого закона» выполняемые полицией, в значительной мере

регулировались местными нормативными правовыми актами, ужесточавшими

требования к обороту спиртных напитков, что объяснялось, ввиду

расположения губернии на пересечении водных и железнодорожных путей,

большим трафиком спиртосодержащей продукции. Мероприятия,

выполнявшиеся полицией по борьбе с дезертирством касались, прежде всего,

выявления и контроля перемещаемых через губернию воинских команд,

прибывающих в губернию раненых, и лиц находящихся в отпуске. Деятельность

по контролю за перемещенными лицами выражалась в мероприятиях по их

учету и сопровождению, организации их работы, профилактике преступлений,

противодействию идеологическому влиянию. Важнейшим направлением

работы, возложенной на полицию в годы войны, являлась борьба с внешней

разведывательной и подрывной деятельностью. Данные функции, ввиду

нахождения губернии в тылу и отсутствия специальных подразделений,

осуществлялась общей полицией. Принимала участие полиции Ярославской

губернии в борьбе с, так называемым, «немецким засильем». Так, губернская

власть, используя полицию как инструмент, с одной стороны, способствовала

разжиганию национальной нетерпимости и шпиономании, с другой,

противодействовала погромным настроениям. Надо отметить, что в

Ярославской губернии полиции и властям в целом удалось удерживать баланс в

данном направлении.

Процесс создания милиции Временного правительства проходил в

ситуации формирования нового государственного аппарата, как в центре, так и

на местах. Курс на децентрализацию власти, передачу ее на региональный

уровень, проводимый Временным правительством, привел к расцвету местного

нормотворчества, организации независимых органов власти в губерниях. В этих

условиях создание милиции, также не было однородным. Это проявлялось в

отсутствии единой системы подчинения указанного органа, а также отсутствия

единства штатного построения подразделений милиции в различных местностях

238

Империи. Милиция, фактически, не была общегосударственным

централизованным органом. В Ярославской губернии это проявилось в

различном структуре органов милиции на местах, различии штатной

численности и оплате труда, различном ее подчинении.

Процесс создания милиции Временного правительства занял довольно

длительный период и делится на два этапа: 1) с начала марта 1917 г. по

17 апреля 1917 г.; 2) с 17 апреля 1917 г. по 7 ноября 1917 г. Указанные этапы

разделяются принятием первых нормативных правовых актов

регламентирующих деятельность нового правоохранительного органа –

Постановления «Об учреждении милиции» и Временного положения о

милиции. Первый период можно назвать периодом Временной милиции. В

течение его были сформированы первые подразделения по охране

общественного порядка. Основную роль в их формировании играли органы

власти местного уровня. На данном этапе в условиях законодательства в сфере

охраны общественного порядка, организация подразделений милиции

осуществлялось на основе местных нормативных правовых актов. В

Ярославской губернии это были Ярославский губернский комитет охраны

общественного порядка, аналогичные комитеты в уездах, а также губернский и

уездные комиссары временного правительства. На втором этапе создается

постоянная милиция Временного правительства. Это период когда в губернии и,

прежде всего в крупных городах, была сформирована милиция на основе

требований принятых общероссийских нормативных правовых актов. Милиция

получила более четкую структуру, определенную номенклатуру должностей.

Вместе с тем, остался актуальным вопрос субординационных отношений,

который в законе, не был решен однозначно. Такое положение, явно не

способствовало консолидации нового правоохранительного органа, его

работоспособности. Так, например, в некоторых уездах губернии, милиция была

переведена в ведение земских органов власти, в других этого сделано не было, и

она находилась, даже в формальном ведении комиссаров Временного

правительства и комитетов общественной безопасности. На всем протяжении

239

существования гражданской милиции Временного правительства остро стоял

кадровый вопрос. На протяжении всего периода Временного правительства, для

охраны общественного порядка в Ярославской губернии привлекались войска. В

период революционных событий весны-осени 1917 г. в условиях отсутствия

органов политического сыска, их функции частично выполнялись гражданской

милицией губернии. В частности это относится к вопросам контроля

военнопленных, вопросов борьбы со шпионажем.

После Февральской революции 1917 г. формируется и система органов

уголовного розыска. Уголовно – розыскные подразделения в целом по стране

находились в структуре городских управлений милиции и в подчинении у

начальников городской милиции. На местном уровне данного вида

подразделения возникали стихийно, по мере осознания властью необходимости

борьбы с преступностью. В Ярославской губернии, уголовно-розыскные

подразделения были сформированы в 3 городах.

Процесс создания советской милиции не был однородным и определялся

двумя идеями, реализованными в двух этапах становления нового

правоохранительного органа. Первая идея определена, как организации охраны


формирований граждан по принципу всеобщего вооружения народа. Вторая

идея выражалось в создании штатных профессиональных органов

правопорядка. В Ярославской губернии первая идея выражена в создании на

первом этапе (октябрь 1917 г. – июль 1918 г.) Красной гвардии, вторая идея в

создании, на втором этапе (август 1918 г. – декабрь 1918 г.), советской рабоче-

крестьянской милиции на штатной основе с реализацией классового подхода в

ее комплектовании.

Спецификой организации нового правоохранительного органа в

Ярославской губернии в ходе Октябрьской революции явилось, то, что в

губернии до октября 1917 г. отсутствовали отряды Красной гвардии,

подразделения рабочей милиции. Поэтому в губернии на первом этапе

формирования советской милиции, с одной стороны, Красная гвардия не могла

240

на первом этапе самостоятельно и в полном объеме выполнять обязанности по

охране правопорядка, с другой стороны, местная власть взяла курс на

сохранение подразделений штатной милиции оставшихся от прежнего режима,

а также на использование в охране общественного порядка воинских

подразделений.

Сохранение большого числа кадрового состава милиции прежней власти

и формирование на ее основе подразделений советской милиции, явилось

причиной того, что в рядах милиции Ярославской губернии имело место

нейтральное, либо негативное отношение к Советской власти.


являлось практическое отсутствие нормативных правовых актов,

регламентирующих ее организацию и деятельность. В данных условиях

большую долю в правовом регулировании занимало местное нормотворчество.

В период июльского Ярославского антисоветского восстания 1918 г.





комиссия, ярославская городская самооборона, отдел контразведки, должность

прокурора. Деятельность указанных органов носила чрезвычайный характер.

Основными направлениями работы были охрана имущества и собственности

граждан в условиях боевых действий, противодействие подрывной

деятельности, выявление и аресты бывших сотрудников Советских органов,

учет и контроль людских ресурсов, борьба с дезертирством, контроль

соблюдения режима комендантского часа, расследование преступлений и т. д.

Ярославское июльское антисоветское восстание 1918 г. стало своеобразным

рубежом, отделившим первый этап формирования советской милиции в

Ярославской губернии от второго этапа.

После подавления Ярославского антисоветского июльского восстания

1918 г. в формировании милиции Ярославской губернии произошли

241

существенные изменения в принципах ее комплектования. Это проявилось в

значительном обновлении ее кадрового состава, а также широком применении

классового подхода в ее кадровом обеспечении, что проявилось, в принятии

ряда административных актов ограничивающих возможность службы в рядах

милиции чуждых Советской власти классовых элементов. Основанием для

указанных действий являлся проект Инструкции об организации советской

рабоче-крестьянской милиции. При этом следует отметить, что применяемый на

территории Ярославской губернии указанный нормативно-правовой акт был

принят в масштабах всей страны лишь в октябре 1918 г.

На втором этапе формирования советской милиции произошли

значительные изменения в системе уголовного розыска. Это связанно, прежде

всего, с принятием НКВД РСФСР Положения об организации отделов

уголовного розыска от 5 октября 1918 г. Уголовно – розыскные подразделения

были включены в состав милиции, определена их структура, система власти и

подчинения. Результатом стали применение классового подхода в

комплектовании, снижение денежного довольствия сотрудников подразделения,

ввиду его унификации с окладами сотрудников милиции. Данные

обстоятельства способствовали разрушению профессионального ядра,

снижению эффективности работы.

242

Список источников и литературы:

Законодательные акты

1. Полное собрание законов Российской империи. – СПб.:

Государственная типография, 1906.

2. Новое уголовное уложение, Высочайше утвержденное 22 марта 1903

года. – СПб.: Изд. В. П.Анисимова, 1903. – 250 с.

3. Приказ по Военному ведомству № 29 от 14 января 1916 г. // Разведчик.

1916. № 1318.

4. Основные государственные законы (Свод законов, т. 1, ч. 1). Изд. 1906.

Алфавит, указатель. Дополнение. – СПб. 1912.

5. Свод законов Российской империи, 2-е изд. Под редакцией А.А.

Добровольского. СПб.: Государственная типография, 1913, т. 1, ч. 2.

6. Об усилении полицейского надзора в районе промышленных заведений.

Полное собрание законов Российской империи . Собр. 3-е. Т. XIX. № 16439.

7. Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1906. № 34. Ст.

188.

8. Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1913 год. Отдел

первый: Первое полугодие. № 1-135. СПб.: Сенатская тип., 1913.


первый: Второе полугодие. № 136-238. СПб.: Сенатская тип., 1913.


первый: Первое полугодие. № 1-183. СПб.: Сенатская тип., 1916. 1904 с.


первый: Первое полугодие. № 184-373. СПб.: Сенатская тип., 1916. Б.с.



243


первый: Первое полугодие. № 1-175. СПб.: Сенатская тип., 1916. 1662 с.

13. Собрание узаконений и распоряжений Правительства. 24 апреля 1906 г. №

98. - СПб., 1906.

14. Собрание узаконений. 1905. 19 Октября, отд. I, ст. 1660.

15. Собрание узаконений. 1905. 17 Октября, отд. I, ст. 1658.

16. Протоколы секретного совещания в апреле 1906 г. под председательством

бывшего императора по пересмотру основных законов // «Былое», 1917, № 4

(26).

17. Устав полицейский. – СПб., 1913. Ст. 83-89.

18. Устав полицейский. По законопроекту о реформе полиции. СПб.:

Типография МВД, 1913. 65 с.

19. Собрание узаконений за 1-е полугодие 1914. – Петроград. 1914.

№ 1351.

20. Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1915 г. 19

августа. Ст. 1760.

21. Собрание распоряжений и узаконений правительства. 1916. 7 февраля. Ст.

212.

22. Материалы по пересмотру установленных для охраны государственного

порядка исключительных законоположений. Ч. 1. – СПб., 1906.

23. Журнал Высочайше утвержденного Особого Совещания по пересмотру

установленных для охраны государственного порядка исключительных

законоположений. – СПб., 1906.

24. Заключение Междуведомственной комиссии, под председательством

сенатора А.А. Макарова, по Проекту закона о преобразовании полиции в

Империи. – СПб., 1911.

25. Учреждение полиции. Проект, выработанный Междуведомственной

комиссией под председательством А.А. Макарова по преобразованию полиции в


244

26. Устав полицейский. Проект, выработанный Междуведомственной

комиссией под председательством А.А. Макарова по преобразованию полиции в


27. Полное Собрание законов Российской империи III. Т. XXXIV. № 42762.

28. Сборник циркуляров МВД за период март-июнь 1917 года. Пг.:

Типография МВД, 1917. – 125 с.

29. Собрание узаконений и распоряжений правительства. 21 октября 1914.

Отд. I. Ст. 2635.

30. Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1 апреля 1915. Отд.

I. Ст. 793-794.

31. Собрание узаконений и распоряжений правительства. 3 апреля 1915. Отд.

I. Ст. 797.

32. Собрание узаконений и распоряжений правительства. 6 мая 1915. Отд. I.

Ст. 1015.

33. Собрание узаконений и распоряжений правительства. 24 июня 1915. Отд.

I. Ст. 1332.

34. Собрание узаконений и распоряжений правительства. 4 октября 1915. Отд.

I. Ст. 2002.

35. Собрание узаконений и распоряжений правительства. 26 ноября 1915.

Отд. I. Ст. 2551.

36. Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1916. Отд. I. №

63. Ст. 450.

37. Важнейшие законы, указы и распоряжения военного времени: В 2-х т.

Сост. С.М. Левин. – Пг.: Изд. Н.К. Мартынова, 1916. – Т.II. – 512 с

Архивные источники

245

Российский государственный исторический архив (РГИА)

38. Ф. 1286. Департамент полиции исполнительной МВД

Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ)

39. Ф. 102. Департамент полиции Министерства внутренних дел.

40. Ф. 110. Штаб отдельного корпуса жандармов.

41. Ф. 280. Московское центральное районное охранное отделение.

42. Ф. 826. Джунковский Владимир Федорович, адъютант Великого князя

Сергея Александровича (1891-1905 гг.), Московский вице-губенатор (1905-1908

гг.), Московский губернатор (1908-1913 гг.), товарищ министра внутренних дел,

командир отдельного корпуса жандармов (1913-1915 гг.), командир 8-й

сибирской стрелковой дивизии (1915-1917 гг.).

43. Ф. 1467. Чрезвычайная Следственная комиссия для расследования

противозаконных по должности действий бывших министров и прочих высших

должностных лиц.

44. Ф. 1788. Министерство внутренних дел Временного правительства.

45. Ф. 1791 Главное управление по делам милиции и по обеспечению личной

и имущественной безопасности граждан Министерства внутренних дел

Временного правительства. 1917.

246

Государственный архив Ярославской области (ГАЯО)

46. Ф.73. Канцелярия Ярославского губернатора. город Ярославль

Ярославской губернии.

47. Ф.79. Ярославское губернское правление, город Ярославль Ярославской

губернии (1796-1917 гг.).

48. Ф. 137. Ярославское губернское по земским и городским делам

присутствие, город Ярославль Ярославской губернии (1892-1918 гг.).

49. Ф. 140. Ярославское губернское акцизное управление, город Ярославль

Ярославской губернии (1862-1918 гг.).

50. Ф. 288. Ярославское городское полицейское управление, город Ярославль

Ярославской губернии (1863-1917 гг.).

51. Ф. 290. Ярославское уездное полицейское управление, город Ярославль

Ярославского уезда и губернии (1863-1917 гг.).

52. Ф. 398. Вощажниковский волостной суд.

53. Ф. 509. Ярославская городская управа, город Ярославль Ярославской

губернии (1870-1917 гг.).

54. Ф. 906. Ярославское губернское жандармское управление (ЯГЖУ), г.

Ярославль Ярославской губернии. 1867-1917 гг.

55. Ф. 908. Ярославское отделение Московско-Архангельского жандармского

полицейского управления Северных железных дорог, г. Ярославль Ярославской

губернии, 1869-1917 гг.

56. Ф. 912. Ярославское охранное отделение, г. Ярославль Ярославской

губернии. 1904-1913 гг.

57. Ф. 927. Ярославское сыскное отделение, г. Ярославль Ярославской

губернии. 1908-1917 гг.

58. Ф. 1448 Ярославский губернский комиссар Временного правительства,

г. Ярославль Ярославской губернии. март-октябрь 1917 г.

247

59. Ф. Р-191. Подотдел уголовного розыска административного отдела

исполкома Ярославского губернского Совета рабочих, крестьянских и

красноармейских депутатов, г. Ярославль, Ярославская губерния. 1917 –

1929 гг.

60. Ф. Р-1181. Управление Ярославской гражданской милиции. г. Ярославль,

Ярославская губерния. 1917-1918 гг.

61. Ф. Р-1363. Резерв милиции административного отдела исполнительного

комитета Ярославского губернского Совета рабочих, крестьянских и

красноармейских депутатов, г. Ярославль, Ярославского уезда и губернии. 1918-

1928 гг.

62. Ф. Р-1431. Исполнительный комитет Ярославского губернского Совета

рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов, г. Ярославль, Ярославская

губерния. 1918-1929 гг.

63. Ф. Р-3008. Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией,

спекуляцией и преступлениями по должности при исполнительном комитете

Ярославского губернского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских

депутатов, г. Ярославль, Ярославская губерния. 1918-1923 гг.

Центр документации по новейшей истории Государственного архива

Ярославской области (ЦДНИ ГАЯО)

64. Ф. 394. Ярославский истпарт.

Рыбинский филиал Государственного архива Ярославской

области (РбФ ГАЯО)

248

65. Ф. 117. Надзиратель 2-го участка Ярославского губернского акцизного

управления г. Рыбинск, Ярославская губерния 1873-1917.

Монография, учебники, справочная литература

66. Агафонов В. Ф. Заграничная охранка: Составлено по секретным

документам заграничной агентуры и Департамента полиции (с приложением

очерка «Евно Азеф» и списка секретных сотрудников заграничной агентуры). –

П.: Книга, 1918. 388с.

67. Айрапетов О. Р. Участие Российской империи в Первой мировой войне.

1914. Начало. – М.: Кучково поле. 2014. 624 с.

68. Айрапетов О. Р. Участие Российской империи в первой мировой войне.

1915. Апогей. – М.: Кучково поле. 2014. 640 с.

69. Айрапетов О. Р. Участие Российской империи в Первой мировой войне

1916. Сверхнапряжение. – М.: Куликово поле. 2015. 384 с.

70. Айрапетов О. Р. Участие Российской империи в Первой мировой войне

1917. Распад. – М.: Куликово поле. 2015. – 416 с.

71. Андреев A. M. Местные советы и органы буржуазной власти. – М.: Наука.

1983. – 333 с.

72. Арефьев Б. В. Охотник. – М.: Русский путь. 2004. – 368 с.

73. Балабанов М. Царская Россия XX века (накануне революции 1917 г.). –

М.: Проллетарий. 1927. – 265 с.

74. Балашов Р. В. Пламя над Волгой. – Ярославль: Верхн.-Волжск. кн. изд-во.

1984. – 280 с.

75. Беда А. М., Борисов А. В., Дугин А. Н., Малыгин А. Я., Мулукаев Р. С.,

Некрасов В. Ф., Скипилев А. В., Суслов В. М. Полиция и милиция России:

станицы истории. – М.: Наука. 1995. – 318 с.

249

76. Балуева Н. Н. Ярославская большая мануфактура. Страницы истории.

Ярославль: Нюанс. 2002. – 269 с.

77. Баранов Е. П. Местные органы государственного управления Временного

правительства в 1917 году. (Губернские и уездные комиссариаты, земельный и

продовольственный комитеты). – М.: Политиздат. 1975.– 230 с.

78. Белова И. Б. Первая мировая война и Российская провинция. 1914 –

февраль 1917 И. Б. Белова; под ред. Г. А. Бордюгова. – М.: АИРО-XXI, 2011. –

288 с.

79. Биленко С. В., Максименко Н. П. Этапы развития советской милиции. –

М.: МВД СССР, 1972

80. Бонч-Бруевич М. Д. Вся власть советам. Воспоминания. – М.: Воениздат,

1958. – 360 с.

81. Борисов А. В. Министры внутренних дел. 1802 – октябрь 1917. – СПб.:

Фонд «Университет», 2002. – 350 с.

82. Борисов А. В. Полиция и милиция России в общественном мнении

(начало XVIII – октябрь 1917 г.): историко-социологическое исследование:

монография. – М.: Академия управления МВД России, 2010. – 112 с.

83. Борисов А. В., Малыгин А. Я., Мулукаев Р. С. Полиция Российской

империи: монография. – М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2013. – 320 с.

84. Борисов А. В., Дугин А. Н., Малыгин А. Я. и др. Полиция и милиция

России: страницы истории. – М.: Наука, 1995. 270 с.

85. Буржуазия накануне февральской революции. – М. – Л.: Госудаственное

издательство, 1927. – 228 с.

86. Виноградов К. Б. Буржуазная историография первой мировой войны.

Происхождение войны и международные отношения. 1914-1917 гг. – М.:

Соцэгиз, 1962. – 402 с.

87. Власть и реформы. От самодержавия к Советской России / Отв. ред.

Б. В. Ананьич. СПб.: «Дмитрий Булавин», 1996. – 801 с.

88. Воробьев Р. А. Советская милиция Приамурья (1917-1925 гг.). –

Хабаровск: ХВШ МВД СССР, 1989. 150 с.

250

89. Герасименко Г. А. Земское самоуправление в России. – М.: Наука. 1990. –

264 с.

90. Гиляров Е. М. Организационно-правовые основы деятельности органов

исполнительной власти в России в 1905-1929 гг. – М.: НИЯУ МИФИ, 2010,–

384 с.

91. Голиков Д. Л. Крушение антисоветского подполья В СССР (1917-1925). –

М.: Политиздат. 1975. – 703 с.

92. Головин Н. Россия в Первой мировой войне. – М.: Вече, 2014. – 564 с.

93. Государственная Дума. 1906-1907 годы. Стенографические отчеты. – М.:

Правовая культура, 1995. Т. 2. – 288 с.

94. Грачев А. Ф. Объявлен розыск. Краткий очерк истории ярославской

милиции. – Ярославль: Верхне-Волжское книжное издательство. 1988. – 96 с.

95. Греков Н. В. Русская контрразведка в 1905-1917 гг.: шпиономания и

реальные проблемы. – М.: МОНФ, 2000, – 209 с.

96. Губернаторы и генерал-губернаторы Российской империи (XVIII – начало

XX века) / Лысенко Любовь Михайловна. 2-е изд., испр. и доп., – М.: Прометей,

2001. – 354 с.

97. Декреты Советской власти. – М.: Политиздат. 1964. Т. 3. – 676 с.

98. Деникин А. И. Очерки русской смуты. Т. 4-5. – М.: Айрис-пресс, 2006. –

832 с.

99. Деникин А. И. Очерки русской смуты. – М.: Мысль. 1991. – 212 с.

100. Дунаева А. Ю. Реформы полиции в России начала XX века и Владимир

Федорович Джунковский. – М.: Объединенная редакция МВД России, 2012. –

320 с.

101. Джунковский В. Ф. Воспоминания. В 2 т. / Под общ. ред. А.Л. Паниной. –

Т. 2. – М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1997. – 685 с.

102. Ерошкин Н. П. История государственных учреждений дореволюционной

России [научно-педагогические труды]. 5-е изд., доп. / Под ред. А. Е. Иванова,

А. Д. Степанского. – М.: РГГУ, 2008. – 712 с.

251

103. Журналы Особого совещания для обсуждения и объединения

мероприятий по обороне государства (Особое совещание по обороне

государства). 1915-1918: в 3 т. Т. 1: 1915 / под ред. А. П. Корелина,

А. С. Грузинова. – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН),

2013. – 559 с.

104. Зайончковский А. М. Подготовка России к империалистической войне.

Очерки военной подготовки и первоначальных планов. По архивным

документам. – М.: Гос. воен. Изд-во, 1926. – 446 с.

105. Зайончковский А. М. Мировая война 1914-1918 гг. Том. I. Кампания

1914-1915 гг. – М.: Государственное военное издательство наркомата обороны

Союза ССР, 1938. – 334 с.

106. Зайончковский А. М. Мировая война 1914-1918 гг. Том. II. Кампания

1916-1918 гг. – М.: Государственное военное издательство наркомата обороны

Союза ССР, 1939. – 285 с.

107. Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России

в XIX в. – М.: Мысль. 1978. – 288 с.

108. Иерусалимский Ю. Ю., Марасанова В. М. Первая Российская революция

1905-1907 годов: учебное пособие. Яросл. гос. ун-т. – Ярославль: ЯрГУ, 2006.

109. Иоффе Г. З. Крах российской монархической контрреволюции. – М.:

«Наука». 1977. – 321 с.

110. История государства и права России: учебник / В. М. Клеандрова,

Р. С. Мулукаева [и др.]; под ред. Ю. П. Титова. – М.: Проспект, 2012. – 576 с.

111. История Коммунистической партии Советского Союза. Т. 2. – М.:

Политиздат. 1964. 775 с.

112. История органов внутренних дел: учебник / Под ред. Р. С. Мулукаева. –

М.: Академия управления МВД России, 2004. – 252 с.

113. История российской полиции. Научный справочник – календарь памятных

дат/ [А. Н. Конев и др.]: под общ. ред. В. Л. Кубышко. М.: ООО «Престиж –

Арт». 2018. 608 с.

252

114. История Советской милиции / под ред. Н.А. Щелокова, М.: Академия

МВД СССР. Т.1. – 331 с.

115. История Ярославского края с древнейших времен до конца 20-х гг. XX

века. / А.М. Пономарев, В.М. Марасанова, В.П. Федюк и др.; отв. ред. А.М.

Селиванов / Яросл. гос. ун-т. – Ярославль. 2000. – 368 с.

116. История Ярославской милиции / Под общ. ред. Н. И. Трифонова; ред. сост.

А. В. Шиханов. – Ярославль.: Аверс-Плюс. 2010. – 208 с.

117. История экономических учений / Под ред. В. Автономова, О. Ананьина,

Н. Макашевой: Учеб. пособие. – М.: ИНФРА-М, 2000. – 345 с.

118. Киссис М. П. Основные этапы советской милиции. – М.: МООП РСФСР.

1965.– 240 с.

119. Китанина Т. М. Война, хлеб и революция. (Продовольственный вопрос в

России. 1914-октябрь 1917 г.). – Л.: Наука. 1985. – 384 с.

120. Кищенков М.С. Европейские диаспоры на территории Ярославской

губернии в конце XIX – начале XX века: монография. – Ярославль: Изд-во

ЯГПУ, 2011. – 243 с.

121. Курлов П. Г. Гибель Императорской России. – М.: Современник, 1991. –

256 с.

122. Козлов П. И., Резвый Н. И. Борьба за власть Советов в Ярославской

губернии. – Ярославль: Ярославское книж. изд-во. 1957. – 259 с.

123. Курлов П. Г. Конец русского царизма: воспоминания бывшего командира

корпуса жандармов.– М., Пг.:1923. – 196 с.

124. Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Т. 31. – М.: Издательство

политической литературы. 1969. – 672 с.

125. Лейберов И. П. На штурм самодержавия: петроградский пролетариат в

годы Первой мировой войны и Февральской революции (июль 1914 –март 1917

г.) – М.: Наука. 1979. – 311 с.

126. Лейберов И. П., Рудаченко С. Д. Революция и хлеб. – М.: Мысль, 1990. –

222 с.

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%90%D0%B2%D1%82%D0%BE%D0%BD%D0%BE%D0%BC%D0%BE%D0%B2,_%D0%92%D0%BB%D0%B0%D0%B4%D0%B8%D0%BC%D0%B8%D1%80_%D0%A1%D0%B5%D1%80%D0%B3%D0%B5%D0%B5%D0%B2%D0%B8%D1%87

253

127. Лозинский Б.Р. Ярославская губернская земская больница. – Ярославль:

Ремдер. 2005. – 178 с.

128. Лопухин А. А. Настоящее и будущее русской полиции. – М.: Типография

В. М. Саблина, 1907. – 74 с.

129. Макаров С. В. Совет министров Российской империи 1857-1917:

государственно-правовые проблемы. – СПб: Изд-во СПбГУ, 2000. – 136 с.

130. Марасанова В. М. Ярославский край в конце XIX – начале XX века: [текст

лекций]: Яросл. Гос. Ун-т. – Ярославль. 1996. – 165 с.

131. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. – Т.33. – М.: Политиздат. 1964. – 788 с.

132. Матиенко Т. Л. Сыскная полиция Российской империи (1857-1917):

монография. – М.: Московский университет МВД России, 2007. – 124 с.

133. Меницкий И. А. Революционное движение военных годов (1914-1917). В

2-х томах. Том I. Первый год войны (Москва). Том II. Конец 1915 года (Москва).

Очерки, материалы. 2 тома в одном переплете. – М.: Издательство

Коммунистической академии. 1924-1925 г. – 444 с., – 316 с.

134. МВД России: энциклопедия / под. ред. В. Ф. Некрасова. М.:

Объединенная редакция МВД России; изд. дом «Олма-Пресс». 2002. 623 с.

135. Министерство внутренних дел царской России в период империализма /

Шигджикашвили Джумер Иванович. – [Омск: Ом. Высш. школа милиции],

1974. – 111 с.

136. Министерство внутренних дел России: 1802-2002. Исторический очерк в

2-х томах. Т. II – Санкт-Петербургский университет МВД России; Академия

права, экономики и безопасности жизнедеятельности / Под общей редакцией

В. П. Сальникова. СПб.: Фонд поддержки науки и образования в области

правоохранительной деятельности «Университет», 2002. – 528 с.

137. Министерство внутренних дел. 1902-2002. Исторический очерк:

Объединенная редакция МВД России. – М.: 2004. – 640 с.

138. Министерство внутренних дел царской России в период империализма

[Текст]: (Структура, функции, реакц. сущность, связь с другими м-вами) / Д. И.

254

Шиджикашвили, канд. юрид. наук, доц.: М-во внутр. дел СССР. Ом. высш.

школа милиции. – [Омск]: [Ом. высш. школа милиции], 1974. – 111 с.

139. Минц И. И. История Великого Октября. В 3-х т. Т. 1. – М.: Наука, 1977.

140. Мулукаев Р. С. Общеуголовная полиция дореволюционной России. Ее

классовый характер. – М.: Академия МВД СССР, 1979. – 27 с.

141. Мулукаев Р. С. Организационно-правовые основы становления советской

милиции (1917-1920 гг.). – М.: Академия МВД СССР, 1975;

142. Мулукаев Р. С. Организация управления советской милицией. – М.:

Академия МВД СССР, 1976. 50 с.

143. Мулукаев Р. С. Полиция в России (IX в. – нач. XX в.): монография /

Р. С. Мулукаев. – Нижний Новгород: Типография УВД Нижегородской обл.,

1993. – 104 с.

144. Мулукаев Р. С, Малыгин А. Я. Советская милиция: этапы развития. Под

ред. А.П. Косицына – М.: 1985. – 320 с.

145. Мулукаев Р. С., Малыгин А. Я. Советская милиция: дела и люди. – М.:

Наука. 1989. – 350 с.

146. Малыгин А. Я., Мулукаев Р. С. Аппарат системы органов внутренних дел

Советского государства по борьбе с преступностью на различных исторических

этапах. – М.: 1995. – 46 с.

147. Менщиков Л. П. Русский политический сыск за границей. – Париж.: L.

Menstschikoff. 1914. – 248 с.

148. Набоков В. Д. Временное правительство. – М.: Книга. 1991. – 150 с.

149. Небратенко Г. Г. Обычно-правовая система традиционного общества. М.:

Вузовская книга. 479 с.

150. Нижник Н. С. Правоохранительная система Российской империи:

структурно-функциональный анализ: монография / Н. С. Нижник,

Ч. Н. Ахмедов. СПб: Астерион. 2008. 514 с.

151. Нижник Н. С., Сальников В. П., Мушкет И. И. Министры внутренних дел

Российского государства (1802 2002). Библиографический справочник. СПб.:

255

СПб ун-т МВД России; Фонд поддержки науки и образования в области

правоохранительной деятельности «Университет». 2002. .584 с.

152. Оськин М. В. Неизвестные трагедии Первой мировой войны. Пленные.

Дезертиры. Беженцы. – М.: «Вече». 2014. – 468 с.

153. Остроумов С. С. Преступность и ее причины в дореволюционной России.

– М.: 1980. – 204 с.

154. Палеолог М. Царская Россия накануне революции. – М.: Политиздат.

1991. – 493 с.

155. Паялин Н. П. Волжские ткачи. 1722-1917. – М.: Гос. изд-во "История

заводов". 1939. Т. 1. – 287 с.

156. Перегудова З. И. Политический сыск России (1880-1917) /

З. И. Перегудова. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: РОССПЭН, 2013. – 519 с.

157. Петраш В. В. Моряки Балтийского флота в борьбе за победу Октября. –

М., Лг.: Наука. 1966. – 268 с.

158. Полиция и милиция России: страницы истории. – М.: Наука. 1995.– 318 с.

159. Потемкин И. А. Министерство внутренних дел Российской империи в

обеспечении безопасности государства в условиях первой мировой войны. – М:

Академия управления МВД России. 2016. – 206 с.

160. Развитие организационно-правовых основ управления полицией России в

XVIII – начале XX века. учебное пособие. – М.: 2002. 102 с.

161. Рыбников В. В., Алексушин Г. В. История правоохранительных органов

Отечества. – М.: Изд-во «Щит», 2007. – 296 с.

162. Седов А. В. Движение революционного крестьянства России за

демократическое самоуправление в 1917 году. – Н. Новгород. 1991.

163. Спирин Л. М. Классы и партии в гражданской войне в России (1917-1920).

– М.: 1968. 265 с.

164. Справочная книга Ярославской губернии на 1910 год. – Ярославль.: Изд.

Яросл. Губ. Стат. Ком. 1910. – 130 с.

165. Старцев В. И. Внутренняя политика Временного правительства первого

состава. – Л.: 1980. – 256 с.

256

166. Струмилин С. Г. Проблемы экономики труда. – М.: Наука. 1981. – 472 с.

167. Суханов Н. Н. Записки о революции. – М.: Мысль.1991. Т. 1 .– 360 с.

168. Установление Советской власти в Ярославской губернии: Сб. докум. и

материалов. Ярославль: Кн. изд-во. 1957. – 498 с.

169. Членов С. Б. Московская охранка и ее секретные сотрудники. По данным

комиссии по обеспечению нового строя. – М.: 1919. – 168 с.

170. Чудакова М.С. Противостояние. Политический сыск дореволюционной

России 1880-1917 гг. – Ярославль. 2003. – 270 с.

171. Шаламов А. Ю. Российский «фараон»: сыскная полиция Российской

империи во второй половине XIX – начале XX в. / А. Ю. Шаламов. – М.:

Принципиум, 2013. – 304 с.

172. Шамаров В. М. Государственная служба в милиции НКВД РСФСР

(становление и развитие правовых и организационных основ). – М.: Академия

управления МВД России. 1999. – 219 с.

173. Шелкопляс В. А. Полицейская реформа в России в 60-х годах XIX в. –

Минск, 1981. – 290 с.

174. Шинджикашвили Д. И. Сыскная полиция царской России в период

империализма. – Омск: 1973. –

175. Шинджикашвили Д. И. Министерство внутренних дел царской России в

период империализма. (Структура, функции, реакционная сущность, связь с

другими министерствами). – Омск: 1974. –

176. Царизм в борьбе с революцией 1905-1907 гг.: сборник документов / под

ред. А. К. Дрездена. М., 1936.

177. Федюк В. П. Белые: Антибольшевистское движение на юге России. 1917-

1918 гг. – М.: АИРО-ХХ. 1996. – 153 с.

178. Федюк В. П. Керенский. – М.: «Молодая гвардия». 2009. – 406 с.

179. Организационно-правовые основы оперативно-розыскной деятельности

сыскной полиции Российской империи / Ивановский гос. энерг. ун-т. – Иваново,

2003. – 255 с.

257

180. Очерки истории Ярославской организации КПСС (1883-1937). –

Ярославль.: Верхне-Волжское книжное изд-во. 1985. – 319 с.

181. Яковлев Н. Н. 1 августа 1914. – 3-е изд., доп. – М.: Москвитянин. 1993. –

315 с.

182. Ярославские губернаторы. 1777-1917. Историко-библиографические

очерки. / В. М. Марасанова, Г. П. Федюк; отв. ред. А.М. Селиванов. –

Ярославль: Ярославский государственный университет. 1998. – 420 с

Диссертации и авторефераты диссертаций

183. Анисимов Н. Н. Тайная политическая полиция самодержавия и

российская социал-демократия, 1903 – февраль 1917 гг.: дис. …докт. ист. наук:

07.00.02 / Анисимов Николай Николаевич. – Екатеринбург, 1992. – 420 с.

184. Баранов В. В. Организационно-правовые основы деятельности народной

милиции Временного правительства в 1917 г. .: дис. …канд. юрид. наук:

12.00.01 / Баранов Владимир Викторович. – М., 1993.

185. Бабикова Е. Н. Буржуазные органы власти и самоуправления Западной

Сибири и их ликвидация в 1917-1918: дис. …канд. ист. наук: 07. 571 / Бабикова

Елизавета Николаевна. – Томск, 1970. – 342 с.

186. Бубнова Ю. Г. Организационно-правовые основы становления и

функционирования милиции Владимирской губернии (1917-1929 гг.): дис. …

канд. юрид. наук: 12.00.01 / Бубнова Юлия Геннадьевна. – Владимир. 2006. –

193 с.

187. Булыжкин А. В. Организационно-правовые основы становления и

развития милиции Орловской губернии 1917 - 1928 гг. : историко-правовое

исследование: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.01 / Булыжкин Александр

Викторович. – М., 2001. – 232 с.

258

188. Гутман М. Ю. Становление и деятельность милиции Петрограда и

Петроградской губернии в период революций и гражданской войны в России,

февраль 1917-1920 гг.: историко-правовое исследование: дис. …докт. юрид.

наук: 12.00.01 / Гутман Матвей Юрьевич. – СПб., 2001. – 431 с.

189. Дремков Н. В. Полицейские структуры и органы жандармерии

Ярославской губернии в XIX – начале XX в.: дис. … канд. ист. наук: 07.00.02 /

Дремков Николай Владимирович. – Ярославль, 2010. 210 с.

190. Иерусалимский Ю. Ю. Нелегальная печать большевиков Верхнего

Поволжья в период первой российской революции 1905-1907 гг: дис. …канд.

ист. наук: 07.00.02 / Иерусалимский Юрий Юрьевич. – Ярославль, 1984.

– 197 с.

191. Иваневский В. Е. МВД России (1880-март 1917 гг.) структура, функции,

место в государственном механизме: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.01 /

Иваневский Вадим Евгеньевич. – М.: 2001. 154 с.

192. Карандашев Г. В. Питейное дело в губерниях Центрально-промышленного

района в конце XIX начале XX века: дис. …канд. ист. наук: 70.00.02 /

Карандашев Глеб Владимирович. – М.: 2006. – 187 с.

193. Карпов И. Е. Организационно-правовые основы становления и

деятельности органов милиции Самарской губернии, 1917-1925 гг.: дис. … канд.

юрид. наук: 12.00.01 / Карпов Иван Егорович. – Саратов. 1998. – 230 с.

194. Касьянов А. В. Особенности организационно-правового обеспечения

деятельности полиции Российской империи в годы Первой мировой войны

(1914 – 1917 гг.).: дис. …канд. юрид. наук: 12.00.01 / Касьянов Александр

Викторович. – М.: 2015. 177 с.

195. Кокшаров А. В. Полицейские органы Владимирской губернии во второй

половине XIX – начала XX вв. Автореф. дис. …канд. ист. наук. – Иваново: 1999.

29 с.

196. Милованова Л. В. Гражданская милиция в России в 1917 году (историко-

правовой аспект).: дис. …канд. юрид. наук: 12.00.01 / Милованова Лада

Вячеславовна. – М., 2004. 192 с.

259

197. Сенина Н. В. Отдельный корпус жандармов в конце XIX – начале XX вв:

организация, кадры, деятельность (по материалам Тульской губернии).

Автореф. дис. …канд. ист. наук. – Тула: 2007. – 25 с.

198. Скрипилев Е. А. Карательная политика Временного правительства и

механизм ее проведения (март-октябрь 1917 года): дис. …д-ра. юрид. наук:

12.00.01 / Скрипилев Евгений Алексеевич. – М., 1970.

199. Шишулина Т. П. Милиция Мордовии в 1917-1941 гг.: проблемы

организации и деятельности: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.01 / Шишулина

Татьяна Петровна.– Н. Новгород., 2001. – 179 с.

Статьи и периодическая печать

200. Бережковский Д., Ляхов В. Советская историческая литература о Первой

мировой войне // Военно-исторический журнал. 1964. № 12. – С. 86-93.

201. Борисов А. В. Руководители карательных органов дореволюционной

России. Выпуск I. – М., 1979. – С. 80-147.

202. Борисов А. В. Министерство внутренних дел и Министерство полиции

России (1802 г. – октябрь 1917 г.). // История органной внутренних дел России.

Выпуск 1. – М., ВНИИ МВД РФ, 1999. – С. 4-26

203. Бочкарев В. Н. Очерки по истории революционного движения и борьбы с

ним в Ярославской губернии / В. Н. Бочкарев // Каторга и ссылка. 1922. № 1. –

С. 18 – 52; 1923. № 5/6. – С. 56-85

204. Бочкарев В. Н. Предпосылки революции 1917 г. в Ярославском крае / В.

Н. Бочкарев / Ярославская старина: Временник Ярославского губернского

архива. Ярославль. 1924. Вып. 1. – С. 5 – 62

260

205. Бровцинова Е. П. Карательное законодательство царизма в борьбе с

революцией 1905-1907 гг. / Е. П. Бровцинова // История СССР. 1975. № 5.–

С. 110 – 117 .

206. Вестник Европы. 1910, январь. – С. 119.

207. Вестник Европы. 1910, № 10. – С. 263.

208. Вестник Европы. 1915, № 3. – С. 91.

209. Вестник Европы. 1915. № 2. – С. 56.

210. Вестник Европы. 1915. № 16. – С. 495.

211. Власть труда (Ярославль). 1917. 10 ноября (№ 3), 15 ноября (№ 7), 17

ноября (№ 9), 18 ноября (№ 10), 21 ноября (№ 12), 25 ноября (№ 15), 26 ноября (

№ 16), 30 ноября (№ 18)

212. Власть труда (Ярославль). 1918. 2 декабря (№ 20), 6 декабря (№ 23), 20(7)

марта (№ 47), 8 марта (23 февраля) (№ 56), 10 декабря (№ 26), 15 ноября (№ 7),

17 ноября (№ 9), 26 (13 марта) (№ 52), 30 ноября (№ 8).

213. Воробьева Ю.С., Перегудова З. И. Министерство внутренних дел в борьбе

с уголовным миром в начале XX века. Вестник архивиста. Информационный

бюллетень № 2 (86). Март-апрель. 2005 г. – С. 110-121.

214. Гребенкин И. Н. Офицерство российской армии в годы первой мировой

войны. // Вопросы истории. № 2. 2010. С. 52-66.

215. Доклад прокурора Петербургской судебной палаты министру юстиции о

событиях 9 января 1905 г. // Красный Архив. 1935. № 1. – С. 49.

216. Ерусалимский А. Новые документы о мировой войне 1914 года //

Большевик. – М.:ЦК ВКП (б) «Правда», 1935. № 8. – С. 87-96.

217. Игнаткина С. В. Ярославская полиция во второй половине XIX-нач. XX

вв. // Путь в науку. – Ярославль. 1999. Вып. 5. – С. 25-27.

218. Иерусалимский Ю. Ю. Типография ЦК РСДРП в Ярославле /

Ю. Ю. Иерусалимский // Историко-революционные памятники Ярославской

области. – Ярославль, 1989.

261

219. Иерусалимский Ю. Ю. Ленинское слово (К истории Рыбинской

типографии РСДРП) / Ю. Ю. Иерусалимский. Н, Н. Бикташева // Историко –

революционные памятники Ярославской области, Ярославль, 1989 – С. 77 – 93.

220. Известия Ярославского губернского Временного исполнительного

комитета Общественного порядка (ИЯГВИКОП). 1917. № № 2, 3, 4, 5, 6, 8, 9, 11,

15, 24, 20.

221. Известия Ярославского губернского исполнительного комитета Советов

Рабочих, Крестьянских и Красноармейских депутатов. 1918. 15 декабря, 18

сентября, 18 декабря.

222. Инструкция по организации и ведению внутреннего наблюдения в

жандармских и розыскных учреждениях // Тайны политического сыска. – СПб.,

1992. – С. 2-15.

223. Кафафов К. Д. Воспоминания о внутренних делах Российской

империи // Вопросы истории . 2005. № 5. – С. 79-94.

224. Казаков А. Е. К вопросу об организации военной мобилизации в России в

1914 году // Новые российские гуманитарные исследования. 2008. № 3.

225. Козлова Л. В. Криминогенная ситуация, как фактор социальной

напряженности в России в конце XIX – начале XX в. (по материалам

Ярославской губернии) // Тезисы докладов 6-й конференции молодых

ученых / ЯГПУ им. К. Д. Ушинского. Ярославль. 1998. Ч. 1. – С. 16-17

226. Курцев А. Н. Беженцы Первой мировой войны в России (1914-

1917гг.) // Вопросы истории. 1999. – № 8. – С. 98-113.

227. Материалы по статистике труда. Вып. 8 / Под ред. С. Г. Струмилина. М.:

Нар. комиссариат труда, 1920. // Современные записки. 1921. Кн. IV. – С. 396-

398.

228. Миролюбов А. А. Документы по истории Департамента полиции периода

Первой мировой войны // Советские архивы. 1988. № 3. – С. 82-84.

229. Небратенко Г. Г., Студеникина С. В., Ненахова О. А. Ведомственная

кинологическая подготовка в Российской империи. // Российский

следователь. 2019. № 6. С. 77-80.

262

230. Небратенко Г. Г., Терехов А. Ю. Подготовка полицейских кадров в

Российской империи // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской

академии МВД России 2018. № 2 (42). С. 66-71.

231. Небратенко Г. Г., Ларина О. Г., Карягина О. В. Организация

профессиональной подготовки сотрудников МВД России в имперской России

(1862-1917 гг.) // Право и практика. 2018. № 4. С. 12-18.

232. Небратенко Г. Г., Бялт В. С., Демидов А. В., Семенова О. В.

Организационно-правовые основы деятельности Государственной думы

Российской империи // Алтайский юридический вестник (журнал).

2017. № 1 (17). С. 17-20.

233. Нижник Н. С. Российская полиция: три века служения Отечеству. //

Государство и право. 2019. № 6 . С. 138-145.

234. Нижник Н. С., Нудненко Л. А. Становление и развитие полицейской системы

имперской России // История государства и права. 2017. № 20. С. 54-60.

235. Нижник Н.С., Бялт В.С., Демидов А.В., Семенова О.В. Полиция России:

основные этапы становления и развития // Вестник Санкт-Петербургского

университета МВД России. 2017. № 3 (75). С. 220 - 228.

236. Нижник Н. С. Российская полицеистика: основные этапы становления и

развития. // Genesis: исторические исследования. 2015. № 6. С. 764 – 786.

237. Перегудова З. И. Источник изучения социал-демократического движения

в России (материалы фонда Департамента полиции) / З. И. Перегудова //

Вопросы истории КПСС. 1988. № 9

238. Перегудова З. И. Несостоявшаяся реформа полиции 1906-1916 гг.

(Комиссия сенатора А. А. Макарова) / З. И. Перегудова // Государственные

учреждения и общественные организации СССР – М., 1991.

239. Работнов В. Н. Тайны Ярославского застенка / В. Н. Работнов //

Ярославская старина: Временник Ярославского архива. – Ярославль. 1924.

Вып. 1. – С. 63-127

240. Речь. 1906. 13 октября

241. Речь. 1906. 18 августа

https://elibrary.ru/contents.asp?id=34478092&selid=29155379




263

242. Решение совещания губернаторов центральных губерний, май-июнь 1916

г. // Красный архив: Исторический журнал.Т.1929. Т. 2(33. – С. 156-157.

243. Русские ведомости. 1906. № 27

244. Русское богатство. 1905. № 3






250. Суржинова Н. В. Военный плен в российской провинции (1914-1922 гг.).

– М.: Политическая энциклопедия, 2014. – 176 с.

251. Туманова А. С. Организационно-правовое обеспечение беженства в годы

Первой мировой войны // Вестник Московского городского педагогического

университета. Серия «Юридические науки» – М.: ГОУ ВПО МГПУ, 2013. №

1(11). – С. 50-58.

252. Тютюнник Л. М. Источники по истории Департамента полиции (1880 –

1904) / Л. М. Тютюнник // Советские архивы. 1984. № 3.

253. Чудакова М. С. Роль сельской агентуры в деятельности органов

политического сыска России. / Государственная власть и крестьянство в XX -

начале XXI века: сборник статей. Ч. I. – Коломна: Коломенский государсвенный

педагогический институт. Ч. 1. 2007. С.40 - 44.

254. Щеголев П. Е. К истории полицейской агентуры в России / П. Е. Щеголев

// Былое. 1906. № 5

255. Ярославские губернские ведомости (ЯГВ). 1882. № 76. (15 октября).

256. ЯГВ. 1884. № 62. (17 августа).

257. ЯГВ. 1890. № 86. (1 декабря).

258. ЯГВ. 1893. № 34 (20 мая).

259. ЯГВ. 1901. № 88. (5 декабря).

260. ЯГВ. 1903. № 67. (13 сентября).

261. ЯГВ. 1904. № 47. (26 июня).

264

262. ЯГВ. 1905. № 1 – 93.

263. ЯГВ. 1907. № 4 – 96.

264. ЯГВ. 1914. № 58 (22 июля); № 61 (5 августа); № 70 (5 сентября); № 83

(21 октября).

265. ЯГВ. 1916. № 4 (12 января); № 15. (19 февраля); № 26 (26 марта); № 35

(3 мая); № 50 (24 июня); № 79 (4 октября);

Documents

XX века: правовое исследование история учений о ... · 2019-10-07 · Советского государства и Ярославское антисоветское