84.кадры и организация торгово дипломатической работы россии в норвегии сравнительная характеристика

1

Пересадило Р.В., Репневский А.В.

Кадры и организация торгово-дипломатической работы России в

Норвегии: сравнительная характеристика (XIX в. - 30-е гг. XX в.)

На протяжении последнего десятилетия наблюдается устойчивый рост

интереса к российско-норвежским взаимоотношениям. Историографический

обзор обширной литературы по данным проблемам дал известный специалист

по скандинавской истории А.С. Кан на XIV Конференции по изучению скан-

динавских стран и Финляндии в Архангельске в сентябре 2001 года.i На самой

конференции, отвечая на вопросы, к числу наименее изученных направлений

профессор Кан отнёс историю экономики (в частности, экономическую исто-

рию Норвегии XIX века).

Многие моменты экономических отношений не раз затрагивались иссле-

дователями Москвы, Санкт-Петербурга, Архангельска и других центров изу-

чения Фенноскандии.ii Однако тема хозяйственной деятельности русских кон-

сулов в Северной Норвегии до сих пор выпадала из сферы внимания историков.

К сожалению, это относится и к самой последней работе мурманских и нор-

вежских скандинововедов. Замечательный и уникальный во многих отношени-

ях учебник “Соседи на крайнем Севере”iii

освещает практически все аспекты

отношений России и Норвегии. Но и в нем в главе “Русские в Финнмаркене”,

специально посвящённой торговым связям, русские консульства даже не упо-

мянуты.

Данная проблема несколько раз ставилась и в российской, и норвежской

печати.iv Однако по-прежнему остаётся малоизученной. Хотя ещё в конце XIX

в. российская периодика обращала внимание на значимость “консульского”

вопроса во всё назревающем кризисе шведско-норвежской унии.v

Консулами являлись официальные представители, назначаемые прави-

тельством одной страны в города (особенно портовые) другой, для охраны и

защиты там экономических, правовых, культурных и прочих интересов назна-

чившего их государства, а также интересов граждан и юридических лиц этого

Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

2

государства. Консулы бывали: 1) штатными, состоящими на государственной

службе своей страны, и 2) нештатными, или почётными. Штатные консулы де-

лились на: 1) генеральных консулов; 2) консулов; 3) вице-консулов; 4) кон-

сульских агентов. Консулы освобождались от всяких повинностей, прямых

налогов, за исключением налогов на лично принадлежащую им недвижимую,

промышленную или торговую собственность, налогов на наследство, а также на

доходы, извлекаемые в стране пребывания и не имеющие отношения к их слу-

жебной деятельности (напр., на торговое или промышленное предприятие).vi

Генеральному консулу подчинялись все другие, но юридической разницы в

правах и обязанностях не существовало.

Таким образом, российские консульства (впрочем, так же как и гене-

ральные консульства и вице-консульства) являлись по сути экономическими

институтами. Такое положение обуславливалось многочисленными торговыми

конвенциями между Шведско-Норвежским королевством и Российской импе-

рией. Российские и финляндские товары поступали на склады в Стокгольме,

Готтенбурге, Карлсгамне, Ландскроне, Христиании, Гаммерфёсте “и во всех

прочих норвежских портах, в коих имеются таможенные камеры, на условиях,

постановленных для такового же рода товаров, привозимых на судах Шведских

и Норвежских”vii

. Формально главной обязанностью становилась защита эко-

номических интересов страны. На деле функции консулов оказывались гораздо

шире. Прежде всего, эти чиновники, как непосредственные очевидцы, анали-

зировали экономическую ситуацию. Другое важное направление – информиро-

вание занимающихся торговлей об изменениях в международном праве. С 1

апреля 1819 г. вступил в жизнь новый королевский таможенный устав Шве-

ции-Норвегии, отменивший старый “Устав о таможенных местах от 1 февраля

1797 года”.viii

Сообщило об этом в Министерство финансов Российской импе-

рии генеральное консульство в Христиании. За разъяснениями по толкованию

таможенных правил к консулу мог обратиться любой российский моряк или

купец. Существовал даже специальный консульский сбор с приходящих к пор-

там судам.ix


3

Консулы определяли практическую эффективность межгосударственных

торговых соглашений и информировали о любых изменившихся условиях (в

торговле и т.п.), снижавших выгоды прежних договоров. Так в 1895 г. рос-

сийский консул в Варде (Микаель Антон Холмбое) сообщал о том, что торго-

вый трактат 1838 г. уже не отражает реальной ситуации в россий-

ско-норвежской торговле.x

Большое внимание консулы уделяли изучению хозяйственного развития

страны пребывания. Типичный пример – донесение русского консула в Север-

ной Норвегии Островского, который сообщал министру государственных иму-

ществ о состоянии китобойного промысла. Согласно этим данным, на 28 ок-

тября 1889 г. в Норвегии били китов 32 парохода из 20 кампаний. Островский

объяснил и причины упадка промысла на севере России и Норвегии (падение

цен на жир в Англии), предложил меры увеличения доходности поморских

предприятий исходя из норвежского опыта.xi

Проявляя заметный интерес к

экономическому развитию Норвегии, российские консулы преследовали не-

сколько целей. Во-первых, следили за перспективными направлениями внеш-

ней торговли, во-вторых, «примеривали» чужой опыт на российские условия.

Донесениями консулов интересовались министерства внутренних дел,

государственных имуществ, конечно же, иностранных дел, а также военные

ведомства. В частности, в годы I мировой войны Морской генеральный штаб

России получал сведения о потерях норвежского торгового флота от немецких

мин и подводных лодок.xii

Бывали случаи, что наши консулы выполняли и сек-

ретные поручения. В частности, в 1913 г. вице-консул в Бергене выполнил по-

средническую функцию в переговорах (правда, неудачных) между Морским

генеральным штабом России и норвежским изобретателем о покупке “само-

движущейся мины”.xiii

Интересно, что согласно источникам пост вице-консула

в это время занимал Йенс Йохан Гран, подданный Норвегии.xiv

В годы I миро-

вой войны консулы следили за выполнением судовладельцами Норвегии обя-

зательств по фрахту: пароходы арендовались для транспортировки военных

грузов из Европы и Америки в Архангельск, большое число шло через Варде и


4

Тромсе.xv

В целом, обязанности консулов носили рутинный, но в отдельные

времена и сезоны напряжённый характер.

Согласно норвежским данным, в 1826 г. в Норвежском королевстве (без

учета Швеции) работали: 1 генеральный консул (барон Штевен в Христиании),

1 консул (барон Роде в Христиании) и 7 вице-консулов (барон Крон в Бергене,

С.Т. Мо в Кристиансанде, Й.С. Рейланд в Ставангере, С.Й. Бах в Мольде, С.

Гарманн в Тронхейме, Т. Гранте в Тромсё, С.П. Адерманн в Гаммерфёсте).xvi

К

началу XX в. вице-консулы помимо перечисленных городов действовали в

Вадсе, Арендале, Тонсберге, Ларвике, Алезунде, Фредрикстаде, Хаугезунде,

Буде, Флеккефьорде.xvii

Кроме того, с 1879 по 1906 гг. вице-консул России

работал в Фарсунде.xviii

Консульские должности занимались десятилетиями.

Согласно “Статскалендарю” 1829 по 1915 гг. в Христиании сменилось всего 6

генеральных консулов. Если пост генерального консула занимали российские

подданные, то вице-консулы носили, как правило, норвежские фамилии и были

норвежскими же гражданами. Норвегия здесь не является исключением, в XIX

в. считалось вполне разумным назначать на такие должности местных жителей,

знающих локальные условия (В этом случае не требовалось специальной под-

готовки их по изучению языка, обычаев, торговых правил и т.д.). Более того,

зачастую такие поручения выполнялись “на общественных началах”, т.е. без

определения фиксированного жалованья. Однако желающие занять такие вроде

бы недоходные места всегда находились. Такая должность считалась престиж-

ной. Добровольные консулы и назывались нештатными или почетными. Они не

состояли на государственной службе назначившей их страны. Как правило, это

были местные жители из числа уважаемых купцов или промышленников. Они

продолжали заниматься своей основной деятельностью, иногда получая опре-

делённый процент с консульских поступлений. Почётные консулы подчинялись

одному из штатных консулов. Деятельность нештатных консулов характерна

для императорской России, в советское время они не назначались.

Одним из ярких примеров таких нештатных, или как их ещё называли,

торговых консулов стал российский вице-консул в Тромсё Конрад Холмбое.xix


5

3 мая 1913 г. министр иностранных дел России представил царю предложение о

награждении Холмбое орденом Св. Станислава 2-й степени “по случаю испол-

нившегося 50-летия его усердной службы в занимаемой должности”.xx

Занимая

этот пост, Конрад уже владел фирмой “M.W. Holmboe & søn”. Основателем

фирмы считается Микаель Уилде Холмбое, известная личность в истории Се-

верной Норвегии.

М.У.Холмбое - потомок Йенса Холмбое, известного судьи в округах

Эрвике в Тронденесе в первой половине XVIII в. в 1817 г. М. Холмбое основал

знаменитую в Северной Норвегии фирму с одноимённым названием. Но еще

раннее в 1807 г. Холмбое стал известен как способный служащий своего род-

ственника А. Гиэвера в Тромсё, успешно выполняя различные поручения и

управляя кораблём свояка. В 1819 г. Холмбое построил собственный дом на

Твергатен (Tverrgaten). Это было добротное двухэтажное строение стоимостью

2000 спецдаллеров. В период с 1819 по 1837 гг. он вёл торговлю в товарище-

стве со своим братом Эвеном Холмбое. Среди горожан Холмбое пользовался

уважением и считался специалистом во многих областях. В 1820 г. он стал по-

жарным инспектором, а в 1836г. был избран директором Тромсё-Спаребанка,

который после этого начал активно вкладывать средства в экономику города.

Его сын Конрад Холмбое стал участвовать в предприятии отца с 1846 г.,

став в 1854 г. полноправным компаньоном. После этого фирма и получила своё

название “M. W. Holmboe & Søn” (“Холмбое и Сын”). Примерно с этого же

времени предприятие начинает играть одну из центральных ролей в экономике

Тромсё.

При Конраде Холмбое фирма заняла ведущее место в морских отраслях

хозяйства, в том числе и в развитии судоверфи Тромсё. Конрад решил специа-

лизироваться в т. н. “русской торговле” (“russehandel”),xxi

пароходных сообще-

ниях, экспорте и импорте на Бергенских и Нордфьельских пароходных линиях.

После смерти М.У. Холмбое в 1863 г. фирма полностью перешла в руки

Конрада. Он сократил экспортные операции на южном направлении, резко


6

увеличив товарооборот с Северной Россией. Торговля с Россией вместе с паро-

ходным сообщением приносила фирме немалые доходы.

С 1916 г. фирма управлялась Конрадом единолично, но в 1919 г. реорга-

низовывается в семейное предприятие. С этого же времени начинается закат

“Холмбое и Сын”, и в 1924 г. фирма прекращает своё существование.xxii

Таково

было типичное социальное положение семейства, члены которого могли пре-

тендовать на дипломатическое доверие России.

Вероятно, российские власти решили, что Конраду Холмбое, возглавляв-

шему собственную фирму, построившему свое экономическое благополучие на

торговле с Россией, удастся наилучшим образом выполнять и функции ви-

це-консула в Тромсё. Впрочем, для самого вице-консула пост служил весьма

выгодным подспорьем в бизнесе. Материалы Архива Тромсё дают довольно

полную картину деятельности фирмы во второй половине XIX – начале ХХ вв.

Большую часть бумаг фирмы “Holmboe & Søn” составляет корреспонденция

(телеграммы, письма и т.п.) между вице-консульством Тромсё и консулами в

городах Северной Норвегии (Варде, Вадсё, Гаммерфёст).xxiii

В телеграммах ви-

це-консулов сообщались сведения о ходе промыслов, ценах на рыбу, количе-

стве судов.xxiv

Для главы фирмы, торговавшей с Россией, доступ к такой ин-

формации являлся бесценным с коммерческой точки зрения. Сфера деятельно-

сти “Холмбое и Сын” удивляет своим разнообразием: это не только чисто ком-

мерческие операции торгового дома Холмбое по продаже рыбы в Северной

России и закупке русской муки (чем традиционно и ограничивают россий-

ско-норвежские отношения в этот период). “Холмбое и Сын” одновременно

являлась своего рода кредитным банком: русские купцы не раз обращались к

российскому вице-консулу с просьбой о выделении денег на проведение тор-

говых операций.xxv

Недостаток денежных средств особенно остро ощущался в

период промыслов, когда русские торговцы за короткий срок тратили большие

суммы на соль (выловленную рыбу необходимо было засолить в течение не-

скольких часов). Хотя по сообщениям военно-морского агента в Христиании,

“русские купцы, приезжая на русских пароходах из Архангельска, Алексан-


7

дровска и др. мест, привозили с собой огромные суммы” (в одном лишь городке

Варде у местных купцов к 1917 г. скопилось несколько миллионов русских

рублей), однако и этого не хватало.xxvi

Для засолки требовалось огромное ко-

личество соли. По донесениям российского консула в Гаммерфёсте (вероятно,

Островского) оживление в торговле вызывало усиленное фрахтование судов и

имело своим последствием то, что соль, заказываемая в Англии норвежскими

купцами, как правило, заблаговременно, в феврале, вследствие недостатка су-

дов зачастую доставлялась в Финнмаркен только в конце июня.xxvii

Первым

поморским судам, приходившим в Варде уже с 20 мая, приходилось терять

время в ожидании. Ситуацию усугубляли плохие уловы норвежских рыбаков,

мелководье на Северной Двине (соответственно невозможность доставить рус-

скую муку водным транспортом до Архангельска). В этой ситуации фактически

монопольным поставщиком-посредником соли являлась “Холмбое и Сын”.

Архивные документы начала века свидетельствуют, что “соляной” кредит для

некоторых поморов составлял порой несколько тысяч рублей за сезон.xxviii

В

1906 г. русский рыботорговец Е.В. Могучий, обращаясь к вице-консулу, так

описывал ситуацию: “...еду в Архангельск, для покупки рыбы оставляю Стрел-

кова, капитана на galias “Maria”, рыба очень дорога, деньги тратятся скоро, если

он обратится к Вам за деньгами, то вышлите ему по указанному им адресу де-

нег, 2000 крон”.xxix

В сезон следующего 1907 года Е.В. Могучий получил от

Холмбое ещё 7000 крон и, собираясь в Финнмаркенские становища, обратился

с просьбой застраховать груз двух судов.xxx

В финансовых операциях между

русскими скупщиками рыбы и торгового дома нередко использовались и ино-

странные банки. Схема существовала следующая: купец выписывал поручи-

тельство на получение денег в Тромсё или любом другом городе Северной

Норвегии от Холмбое, который телеграфировал об этом дебитору. После чего

деньги из Архангельска, либо из Петербурга переводились на счёт фирмы, как

правило в Гамбургский банк.xxxi

В тоже время консульства (не только в Тромсё,

но и в Тронхейме, Варде и других городах официально занималось страхова-

нием грузов, в частности закупаемой норвежской рыбы.xxxii


8

Услугой “Холмбое” пользовались владельцы грузовых судов - аренда су-

доверфи и ремонт кораблей.xxxiii

Причём в случае затруднительных ситуаций

вице-консул выступал как доверенное лицо русских капитанов. В 1907 году Р.

Вахтин, владелец судна “Воля”, опасаясь продажи своего корабля с молотка

(Вахтин попал в кораблекрушение, потерял весь груз английской соли), обра-

тился к Конраду с просьбой представлять свои интересы во всех финансовых и

судебных учреждениях.xxxiv

Нередко вице-консульство занималось наймом

матросов для русских судов, устраивало лечение заболевших членов экипажа, в

то же время предлагало услуги товарных складов для хранения товаров.xxxv

По

присылаемым заказам из Архангельска, Онеги и других городов Архангельской

губернии “Холмбое” занималось и перевозками внутри Норвегии, попутно

страхуя грузы, оказывало посреднические услуги в торговле с Россией другим

норвежским фирмам (“Karl J. Hall”, “J.A. Killengreen & Søn”, “A. Ebel-

toftjun”).xxxvi

Другой стороной деятельности торгового дома являлась закупка товаров

в России (как правило, лесных материалов).xxxvii

В 1911-1914 г. торговый дом

открыл целую серию представительств в Вологде, Великом Устюге и других

городах Архангельской губернии для закупки бересты, нанимая русских же

комиссионеров.xxxviii

Для доставки продукции в Архангельск использовались

специально построенные баржи, до Тромсё - фрахтовались суда Мурманского

пароходства. Финансовые операции обслуживали Русский для внешней тор-

говли банк, Волжско-Камский банк, Спаребанк Норвегии, Северо-Немецкий

банк (Гамбург). Товарооборот составлял десятки тысяч тонн.xxxix

Иногда фирме

приходилось обращаться за помощью к адвокату, когда комиссионеры не вы-

полняли взятых на себя обязательств, как, например, это случилось с мещани-

ном И.П. Рыбниковым.xl

Особенной чертой здесь является то, что поморы не делали разницы

между Российским Генеральным консульством, возглавляемым Конрадом

Холмбое, и предприятием, собственностью семьи Холмбое. В письмах, запис-

ках к “Кондрату Михалычу” поморы обращались именно к вице-консулу, да-


9

же в тех случаях когда речь шла о чисто коммерческих отношениях (покупка

товаров, просьбы о кредите).xli

Проведение торговых операций облегчалось и тем, что пост вице-консула

в Варде с 1888 по 1898 гг. занимал брат Конрада Микаель Антон Холмбое. За-

тем до 1904 г. на этом посту находился Расмус Холмбое, но, правда, нами не

найдено отчетливых сведений о родственных связях этого последнего Холмбое

с Конрадом.

В конце XIX – начале ХХ вв. в архангельской прессе развернулась кам-

пания против "иностранных хищников". Прежде всего, имелся в виду, брако-

ньерский лов рыбы иностранными судами в российских территориальных во-

дах. Но в целом, можно говорить о неудовольствии экономическим влиянием

Норвегии на Севере России. Колонизацию Мурманского побережья норвежца-

ми называли тогда мирным завоеванием Мурмана.xlii

По данным, приводимым

В.В.Сусловым, улов мурманских промышленников во второй половине 80-х

годов XIX в. достигал 1.077.000 пудов за сезон.xliii

Треть добычи шла в

Санкт-Петербург, треть - за границу, остальное - в Архангельск. Тогда же

начинается и полемика о защите российских интересов в Северной Норвегии. В

1886 г. кольский уездный исправник докладывал губернатору, что “меновая

торговля в Норвегии идёт весьма неудовлетворительно”: отсутствовал спрос на

доски, мука, купленная в Архангельске по 8 рублей 50 копеек, шла по 7 рублей,

из-за больших уловов у норвежских берегов ожидалось понижение цен на мур-

манскую рыбу.xliv

Вследствие плохих уловов около мурманских берегов помо-

ры шли в Финнмаркнен. Это добавило проблем консулам. В 1889 г. российский

консул в Гаммерфёсте, докладывая о русско-норвежских столкновениях, пред-

ложил провести нумерацию всех промысловых судов двух государств.

По указу шведского короля от 8 апреля 1890 г. “кормщик на рыболовной

лодке и шкипер судна, которые пожелают производить лов рыбы из какой-либо

гавани Финмаркенской губернии, обязаны... объявить чиновнику инспекции о

своём приходе, так и о своём имени и месте жительства, а равно и об именах и

местах жительства находящихся на их службе лиц”.xlv

В 1915 г. на посту ви-


10

це-консула в Варде мы видим Андрея Кошкина, в Тромсе – Александра Павло-

ва, в Гаммерфесте – Александра Кратирова. К концу I мировой войны стано-

вится принято назначать на должности вице-консулов в Норвегии российских

подданных, с определённым жалованьем, подотчётных правительству.

Как известно, восстановление отношений большевистской России с Запа-

дом началось с признания Советов "де-факто", т.е. с установления торговых

отношений. Организация торгового обмена поручалась теперь "торговым пред-

ставительствам" (сокращенно "торгпредствам"). Само это понятие было новым

явлением в практике международных экономических отношений. Торгпредские

работники приняли на себя коммерческие обязанности прежних российских

консулов как в центре (Христиания), так и на местах. Они занимались стати-

стикой торговых связей, анализом состояния экономики и перспективами про-

мышленного развития страны пребывания, составляли справки на фирмы, с

которыми Россия намеревалась иметь торговые дела. Они же разрешали время

от времени конфликты, возникавшие по торговой линии, содействовали заклю-

чению коммерческих сделок. Работники торгпредств обладали почти всеми

теми же дипломатическими привилегиями, что и консульские деятели импера-

торской России. Можно сказать, что видимая практическая сторона деятельно-

сти этих российских дипломатических представителей до и после революции

1917 г. во многом совпадала. Правда в советское время изменилась и усложни-

лась структура торгово-дипломатических служб.

Задачи торгпредских работников коренным образом отличалась от сути

прежней коммерции. Торгпредство отражало стремление РСФСР обеспечить

государственную монополию внешней торговли. В этом смысле деятельность

торгпредств была политизирована. Особенно это касалось периода первой по-

ловины 20-х гг., когда в большинстве Западных стран еще не существовало со-

ветских полномочных представительств (полпредств или посольств).

Первое развернутое “Положение о Торговых Представительствах СССР за

границей” было оформлено приказом № 7 по НКВТ от 16 августа 1923 г.xlvi

Предписывалось иметь две основные части в структуре миссии: регулирующую


11

и коммерческую. Причем регулирующая стояла на первом месте в документе

не случайно. На неё возлагался контроль над осуществлением монопольного

характера внешнеэкономических связей. Этот документ заложил юридическую

основу деятельности внешнеторговых органов Союза ССР.

Следует указать, что торгпредство в Христиании было одним из первых

советских торговых учреждений такого рода. Оно родилось еще в конце 1921 г.

Важно отметить, что организованное в Осло пару лет спустя полномочное

представительство СССР выросло и вызрело в недрах торгпредства.

В соответствии с первым параграфом двустороннего Соглашения от 2

сентября 1921 г. Норвегия и Россия допускали на свои территории “на равных

условиях” официального представителя и торговых агентов другой стороны

численностью до 20 человек. Статьи 2 - 6 и 11 определяли права этих лиц. С

подбора кандидатур и началось формирование штатов. Москва определила

своим представителем Льва Михайловича Михайлова (1872 - 1928 годы жизни).

Об этом типичном представителе первых советских торговцев расскажем по-

дробнее. Его настоящая фамилия Елинсон. Лев Михайлович был одним из ко-

горты первых большевиков. Он член партии с 1896 г., участник революции

1905-7 гг., позже сотрудничал в "Звезде" и "Правде". По окончании карьеры

торгпреда с 1924 г. и до своей смерти являлся секретарем Всесоюзного обще-

ства старых большевиков. В политическом отношении Л.М.Михайлов был ис-

ключительно надежным человеком. Инициативен, упорен в достижении по-

ставленных целей и хорошо образован. Для возглавленной им торговой миссии

в Норвегии придумали специальный термин “Русская торговая делегация в

Норвегии”, а её глава позже был назван “полномочным представителем” (Be-

fullmektiget representant).xlvii

31 октября 1921 г. Торговому департаменту Норвегии был предоставлен,

полный список торгпредовцев - 11 человек, включая жен и детей xlviii

. В

начальный год работы торгпредство РСФСР арендовало небольшое здание

совместно с полпредством и только в последствии приобрело собственное по-

мещение на Инкогнитогаттен, 24б. Это совсем недалеко от королевского двор-


12

ца и по соседству с дипломатическими особняками других стран. Домик совет-

ской делегации был скромнее и дешевле других. Первый торгпред Михайлов

одновременно являлся непризнанным полпредом.

Следует сказать, что в “Норвежском Статскалендаре” за 1919 г. предста-

вителями России в Норвегии числились 22 лица, назначенные Временным пра-

вительством в 1917 г.xlix

Фактически это были те же лица, которые служили

еще царю Николаю II. До 1923 г. новые данные о каких-либо представителях

России в Норвегии не публиковались вовсе. В этой ситуации прежние русские

дипломаты могли считать себя в 1921 - 1922 гг. при исполнении обязанностей.

Деловая структура торгпредства сложилась в декабре 1921 г. следующим

образом: одна его часть занималась делами Наркомата внешней торговли, вто-

рая ведала делами Госторга. К первой части относился секретариат, секция ли-

цензий и бухгалтерия. На этой ниве трудились всего 6 человек. Вторая, и

наибольшая, часть имела торговый отдел, финансовый отдел, бухгалтерию,

секретариат, канцелярию и агентство в Вардё.l Численность штата, работавше-

го на Госторг, составляла 11 человек. В первом отчете торгпредства за 1921/22

гг. говорится, что в это время разделение на отделы было довольно условным.

Общая же численность торгпредства равнялась 17 единицам. Плюс 2 - 3 чело-

века относились к создаваемому полпредству. Мы видим, как постепенно ко-

личество дипломатических представителей подтягивалось к дореволюционной

цифре - 22 человека.

Интересно представлен в отчете за 1921/22 гг. социальный и партийный

состав торгового представительства. В последующих документах никаких ука-

заний на социальный состав не имеется. В отчете же за первый год деятельно-

сти отмечается, что два работника по происхождению из рабочих, три - из кре-

стьян, еще три человека дворянской крови и девять остальных вышли из ме-

щан. Как видим, состав вполне разнороден. Рабочие и крестьяне еще в явном

меньшинстве. Главным, в НКИД тогда было не происхождение, а деловые спо-

собности и лояльность к советским властям. Кстати, членов РКП тоже было

относительно немного - 7 человек. 9 чиновников беспартийны. А один работ-


13

ник - бухгалтер-норвежец из агентства в Вардё - вообще “принадлежал к пра-

вым с 1896 г.”li Но, по отзывам Михайлова, дело знал, работал хорошо, и его

политические взгляды никого не беспокоили. Представить такой состав любого

представительства СССР за границей в 30-е годы, да и в годы после II мировой

войны уже просто невозможно.

Обращает внимание и образовательный уровень торгпредовцев первого

призыва. Четыре человека имели высшее образование, девять - среднее, еще

четверо - домашнее (так записано в документе).lii

Для того времени это вполне

удовлетворительный ценз образованности. Главным недостатком было другое -

отсутствие специальной торговой, финансовой и дипломатической подготовки

и опыта. Их приходилось возмещать общей культурой и старанием.

Авторы первого отчета часто и справедливо сетовали на существенные

недостатки финансирования. Так в отчете для НКВТ от 26 марта 1923 г., т.е. по

прошествии целого квартала нового финансового года, находим такую жалобу:

“утвержденной сметы на 1922/23 год мы до сих пор не имеем и никаких ассиг-

нований ни на свое содержание, ни на содержание агентства не получили”.liii

Низки были и ставки чиновников торгпредства. Минимум оплаты изначально

был определен в 480 норвежских крон. Оклад этот совершенно не сопоставим с

солидным денежным довольствием членов подобной норвежской Миссии в

РСФСР. Однако и после этого “оклады много раз менялись в сторону пониже-

ния”.liv

Всего за год они уменьшались четырежды и в общем результате стали

вдвое меньше. В связи с этим в цитируемом отчете отмечено: “Быт не нала-

жен... особенно тяжело семейным”. Таких финансовых бед дореволюционные

дипломаты России (прежде всего многочисленные консулы) не испытывали.

Военный атташе в Скандинавии граф А.А.Игнатьев писал, что в начале ХХ ве-

ка "Русская же миссия существовала в полном смысле этого слова на средства

своего посланника, богатейшего бессарабского помещика Крупенского", сла-

вившегося "своим подчас слишком подчеркнутым восточным хлебосоль-

ством".lv


14

С 1921/22 хозяйственного года в работе торгового представительства

РСФСР осуществлялся принцип хозяйственного расчета. Его деятельность са-

моокупалась. Прибыль образовывалась от комиссионных за успешно или до-

срочно выполненную работу. Этим советские дипломаты-торговцы 20-х гг.

также отличались от консулов старой России, получавших либо достаточное

жалование, либо имевших доход от собственной коммерции в стране пребыва-

ния. Торговые успехи позволили торгпредству РСФСР не только содержать се-

бя, но иногда подкреплять кассу полпредства, предоставляя последнему деньги

в долг. В частности, за счет торгпредства была оплачена поездка

А.М.Коллонтай в Гаагу и оказана существенная помощь команде архангель-

ского парохода “Юшар”.

Центральной задачей торгпредства в 20-е гг. ХХ вв. были закупки рыбы, А

со второй половины 20-х годов - запродажи русского зерна. На рубеже 20-х и

30-х гг. его внимание было сосредоточено на приобретении больших партий

норвежского алюминия и специальных сплавов, а также на попытках серьезно

расширить номенклатуру советского экспорта. Успешно занималось торговое

представительство и договорами о предоставлении Москве крупных гаранти-

руемых норвежским правительском торговых кредитов.

Первые переговоры относительно приобретения соленой сельди провел с

конца октября 1921 г. полпред Л.М.Михайлов В результате была оформлена

покупка за наличный расчет 219 000 бочек весенней и крупной сельди.lvi

Но

поскольку советское правительство запасами валюты не располагало, норвеж-

цы быстро поняли, что новых больших заказов за наличный расчет не будет.

Ещё большей по масштабам была так называемая “рыбная операция 1922 года”.

Она была построена на ином финансовом принципе предварительного креди-

тования приобретаемого товара. Переговоры на этот счет начались в январе

1922 г. Было очевидно, что внешне чисто финансовое соглашение на самом де-

ле носило политический характер. Норвежское государство впервые должно

было на официальном уровне гарантировать то, что большевики в срок вернут

взятые взаймы у банков средства. 24 марта Его Величество король Хокон VII


15

подписал проект представления стортингу по этому вопросу. В тот же день

предложение Торгового Департамента за №50 “О частичной госгарантии на

кредитные продажи России засоленных по русскому способу рыбы, стурсильд

и ворсильд улова настоящего года” было представлено парламенту министром

Л.Ю.Мувинкелем. 3 апреля Договор о первой советско-норвежской государ-

ственной кредитной сделке был подписан и на следующий день вступил в силу.

Условия этого документа составили базу для всех подобных соглашений до

1928 года. Общая стоимость сельдяного и рыбного заказа 1922 г. составила

около 16.000.000 норвежских крон, что вполне сопоставимо с размерами рос-

сийских закупок начала ХХ в.lvii

С учетом оплаты фрахта и тары цена заказа

достигла 20.000.000 норкрон.lviii

Работы по отправке рыбы было много. Крупная и весенняя сельдь грузи-

лись с 15 мая по 26 июля 1922 года. Всего было отправлено 30 пароходов из

разных норвежских портов.lix

Торгпредство наняло и содержало солидный штат

браковщиков и инспекторов из числа норвежских граждан. Это П.Э.Герман,

Ф.Ф.Келлер, Юргенсен, Сивертсен. Зато у торгпредства практически не было

забот с доставкой рыбы в Россию. Торгпред Михайлов писал по этому поводу:

“Транспортные операции Торгпредства сводятся лишь к чисто технической

документальной практике и контролю, т.к. все основные сделки были совер-

шены “сиф”lx при посредстве крупнейшей в Норвегии фирмы “Бергенское Па-

роходное Общество”.lxi

Одной из задач торгпредства считалась выдача лицензий организациям,

выступающим самостоятельно на внешнем рынке, и контроль за их торговыми

операциями. Прибыв поздней осенью в Христианию, руководители представи-

тельства обнаружили, что разовые торговые операции здесь ведет Архгубсоюз.

Представительство старалось контролировать все без исключения сделки. На

севере Норвегии выступал с товарно-обменными операциями Архангельский

Совнархоз, привезший разных товаров, как-то: веревок просмоленных, стоянок,

фанеры, пушнины разной, замши, смолы, пека, лесных материалов на общую

сумму 145.491 крона 99 эре. Вывезено было из Норвегии тем же Совнарохозом


16

сельди, соленой и сухой рыбы на 136.658 крон”.lxii

Как убеждаемся, перечень

доставленных и импортируемых товаров был самый традиционный, характер-

ный еще для прошлого столетия. Многие из них по причине быстрого про-

мышленного развития самой Норвегии и последующей индустриализации

СССР не имели будущего. Торгпредству и его комитентам предстояло искать

новые виды товаров и иные формы сделок.

В задачи агентства в Вардё входило всестороннее обслуживание, наблю-

дение и учет морской связи между странами, включая почтовую, между сосед-

ними регионами. Все экспортные товары, предназначенные для Норвегии и за-

готовленные различными северными организациями, направлялись в Норвегию

также через Вардё. Отвечало агентство за направление и регулирование тор-

говли поморов. Агентство выполняло также и консульские функции под руко-

водством заведующего консульской частью торгпредства.

Летом-осенью 1922 г. в руководстве и составе торгпредства и полпредства

в Норвегии произошли первые серьезные изменения. Штаты урезались. По но-

вым приказам в развившемся полпредстве состояло и получало жалование 9

человек, а в торгпредстве оставалось 10. Причем Михайлов получал жалование

только по должности полпреда, хотя руководил и торпредством. А

Н.О.Кучменко, зав. финчастью торгпредства, получал жалование только по

своей параллельной должности в полпредстве. Штат торгпредства был сильно

урезан по сравнению с первоначальным (17 человек). 13 декабря 1921 г. в спе-

циальной записке в финансовый отдел Наркомвнешторга Михайлов просил

определить состав делегации в 22 человека и считал, что это необходимый ми-

нимум для полноценной работы.lxiii

Но его требованиям в НКВТ не вняли.

С лета 1922 г. . состав торгпредства стал быстро меняться. 25 июня миссию

возглавил Яков Суриц. lxiv

Позже в руководящий коллектив вошли: Александра

Коллонтай - советник делегации, Владимир Ошмянский - первый секретарь,

Марсель Боди - личный секретарь, Яков Ковалевский - шеф торгового отдела,

Адольф Гай - консул (он же занимался и разведкой в среде белой эмиграции) и

Александр Кузнецов - торговый и морской агент в Вардё. Остальные работники


17

занимали вакансии технического персонала и в норвежском статскалендаре не

числились.lxv

Новый руководитель советской торгово-дипломатической миссии был

намерен глубоко реконструировать торгпредство и полпредство. Он немедлен-

но поставил перед НКИД вопрос о слиянии в целях экономии всех скандинав-

ских полпредств.lxvi

Изучив документы миссии, он написал: “Во всем предста-

вительстве нет ни одного, который владел бы свободно норвежским и русским,

и приходится прибегать к сложной и неудобной системе двойных перево-

дов”.lxvii

Суриц намеревался как-то устранить этот недостаток за счет налично-

го состава миссии (?!), перемещая сотрудников в должностях. Вскоре

Я.З.Суриц понял, что никакие перестановки дела не улучшат, и потому в раз-

вернутом обосновании потребовал увеличить штат собственно торгпредства

хотя бы до 10 человек, включая двух машинисток и курьера.lxviii

Ни о каком

объединенном представительстве всех Скандинавских стран он уже не вспо-

минал. Не поддержала этой ранее высказанной Сурицем идеи и Москва.

Установка Наркомвнешторга и Наркоминдела на сохранение в Норвегии

отдельной миссии была правильной. Но постоянное стремление Москвы со-

кратить штаты недальновидно. Сиюминутная экономия нанесла в перспективе

гораздо больший экономический и политический ущерб.

Попытку серьезных преобразований в структуре торгпредства в 1922 г.

можно признать объективным явлением притирки и настройки этого инстру-

мента государственной внешнеэкономической политики. Была надежда, что

сокращение штатов вызвано чрезвычайными (разовыми) обстоятельствами го-

лодной и разрушенной страны, в которых год-два еще следовало экономить на

всем и перетерпеть. Но эта надежда рассеялась как дым. К сожалению, вынуж-

денная, тотальная, показушная, часто мелочная политика жесткой экономии

стала перманентной чертой советской государственной машины. Кроме того,

бесконечные перестройки, реорганизации, ротации, “чистки” и, наконец, ре-

прессии 30-х гг. стали болезнью всего советского общества, разрушительно

повлиявшей и на деятельность торгового представительства. Эти два отрица-


18

тельных момента не давали работникам всех рангов времени накопить опыт,

толком осмыслить коммерческие интересы Родины в Норвегии, заработать

личный авторитет в кругах местных бизнесменов и политиков. С каждой оче-

редной перестройкой или “чисткой”, с каждой кампанией по сокращению шта-

тов в нашем представительстве все чаще оказывались случайные люди, глав-

ным достоинством которых была пролетарская анкета. Это были честные ра-

ботники, но большинство из них не задерживалось в стране надолго, а потому

не успевали познать язык, почувствовать культуру Норвегии. В 30-х годах эта

особенность усугубилась. Практически никаких личных контактов с обще-

ством, кроме необходимых деловых и бытовых, во второй половине 30-х годов

не допускалось. Редким исключением была А.М.Коллонтай. Она не боялась

тесных неофициальных и полуофициальных связей с самыми разными слоями

норвежского общества.

Пожалуй, только при её руководстве торгпредством и полпредством одно-

временно (1923 год) и последующие пару лет, когда она возглавляла только

полпредство, но и с коммерческими делами оставалась плотно связана, не-

обоснованных реформ структуры и состава представительств не проводи-

лось.lxix

Отсутствие кадровых перетрясок помогло достичь многих успехов. В

1923 г. было согласовано несколько концессионных соглашений, произошло

признание СССР “де-юре”, на исходе 1925 г. был заключен постоянный торго-

вый договор. Все значительные межгосударственные акты были подписаны в

промежутке между 1921 и 1925 гг.

Ежегодные поставки в РСФСР рыбы и сельди стабилизировались в эти

годы на уровне 32 - 34 тыс. тонн, что создало базу для уважительного отноше-

ния к России как к полезному торговому партнеру Норвегии. Однако факт ста-

билизации послужил поводом для Москвы требовать нового сокращения шта-

тов “в связи с уменьшением операций” по рыбным закупкам.lxx

Новый торгпред

Николаев Аким Максимович (четвертый в этой должности за 4 года) с конца

1925 г. вынужден был заняться очередной реорганизацией.lxxi

В результате все

ранее самостоятельные оперативные отделы были слиты в один - торговый. А


19

бывшие отделы: экспортный, хлебный, импортный и транспортный превраще-

ны в его секции. В свою очередь торговый отдел вместе с финансовым составил

коммерческую часть торгпредства из 10 человек. Второй его частью

по-прежнему осталась регулирующая. Пять её работников, включая торгпреда в

качестве руководителя, призваны не допускать самовольного выхода на зару-

бежный рынок. Это был отдел чистых контролеров-надзирателей. Торгпреду

напрямую отчитывался филиал в Вардё из 4-х чиновников, и воссозданное в

феврале 1926 г. отделение в Бергене.lxxii

Подразделения имели общую канце-

лярию и архив в составе 3-х человек, включая шофера-секретаря. При торг-

предстве существовал и консигнационный склад, на котором “из мелких това-

ров” для комиссионной реализации всегда были береста, зеленый горошек, бе-

лужья зернистая икра.lxxiii

Всего, уже после закрытия отделения в Бергене, тор-

говая миссия насчитывала 19 человек. Сокращено, судя по отчету, 25% штата

(4 - 5 служащих).lxxiv

А еще через год к концу 1926 г. “сократили” и самого

А.М.Николаева. Этим актом завершилась вторая крупная перестройка. Пятым

шефом торгпредства назначили Иосифа Исидоровича Элердова.lxxv

Он продер-

жался на посту долее многих - до начала 1930 г. Реорганизованная структура

торгпредства с середины 20-х годов может быть схематически представлена

следующим образом.

Организационная структура торгового представительства

Торгпред

Регулирующая

часть

Коммерческая

часть

Филиал в

Бергене

Филиал в

Вардё

5 ставок 6 ставок 1 ставка 4 ставки

Торговый отдел Финансовый отдел

3 ставки + директор 2ставки

Экспортная

секция

Импортная

секция

Хлебная

секция

Транспортная

секция

1 ставка 0,5 ставки 1 ставка 0,5 ставки


20

Общая канцелярия и архив

3 ставки

И вот что удивительно: титанические усилия Москвы по сокращению

штатов в торговом представительстве Норвегии до середины 30-х гг., оказыва-

лись бесплодны. Торгпреды бодро рапортовали об очередном сокращении кад-

ров в отчетах за 1921/22, 1925/26, 1926/27 годы, но потом в ходе практической

работы всеми правдами и неправдами восстанавливали численность предста-

вительства до необходимого минимума. Таковым для торгпредства в Осло была

магическая цифра в 22 – 24 человека. Только на период пятилетки индустриа-

лизации этот аспект потерял актуальность. Штат определялся делом, а не фор-

мой. В отчете за 1928/29 год подробный разбор штатного состава исчез с пер-

вой страницы и переместился в самый конец – на 95-ю страницу, где указыва-

лось только общее количество работников. А ведущее место занял серьезный

анализ экономической и политической ситуации на норвежском рынке това-

ров.lxxvi

С середины 30-х гг. отлаженная структура советской торговой миссии

стала подвергся реальному сокращению и в конце концов была разрушена.

Вместо обычных 20 служащих с апреля-мая 1935 г. в его составе осталось всего

два ответственных работника.lxxvii

Пересмотренные функции этого ссохшегося

органа с 1936 г. предусматривали полное переключение на информационную

работу для внешнеторговых объединений Советского Союза. Только между

1933 и 1939 гг. сменилось 6 торговых советников (так назывался тогда пост

руководителя торгпредства в составе посольства). О результатах их деятельно-

сти почти нечего сказать. Торговые документы 1936 -1939 гг. отрывочны и не-

многочисленны. Оперативные отчеты сухи и коротки. В них, как правило, от-

сутствуют аналитические оценки и толковые предложения. Все операции им-

порта-экспорта с 1935 г. предписано было перенести в Союз. Теперь норвеж-

ские промышленники должны были отправляться в Москву для переговоров с

внешнеторговыми объединениями (Экспортлес, Промэкспорт, Экспортхлеб,

Союзпушнина, Минералэкспорт, Техноэкспорт, Инторгкино). Само наимено-


21

вание этих объединений ориентировало на продажу, а не на покупку. Результа-

том такой предвоенной “перестройки” стало регулярное невыполнение экс-

портных планов СССР.

Торгпредство в Осло после бурного периода жизнедеятельности по вы-

полнению контрактов первой пятилетки испытывало состояние упадка. Это

был некий орган полностью растворившийся в ослабленном полпредстве. По-

добную торговую политику нельзя признать рациональной.

Сравнивая кадровый состав и организацию деятельности дипломатиче-

ских служб Императорской России и РСФСР (СССР) на примере Норвегии,

приходим к следующим выводам:

Набольшие различия на организационном уровне наблюдались именно в

коммерческой деятельности, ибо царская империя не знала понятия торгпред-

ство и никогда не ставила задачу обеспечения всеобъемлющей государственной

монополии внешней торговли. Принципиально различные идеологии хозяй-

ствования и привели к дифференциации практической деятельности в коммер-

ческой сфере старых консулов и советских торгпредовцев.

Обязанности старых российских посланников, консулов и их аппарата в

Норвегии, по словам дипломата графа А.А.Игнатьева, "не были обременитель-

ны".lxxviii

Их жизнь была достаточно спокойной и размеренной, тогда как дея-

тельность советских торгпредовцев и полпредовцев в Осло была более напря-

женной и насыщенной, особенно в 20-е - начале 30-х гг. ХХ в.

Важно отметить, что посольство (полпредство) РСФСР в Норвегии в силу

обстоятельств выросло из торгпредства. Эта черта характерна в первой поло-

вине 20-х гг. ХХ века для многих советских посольств.

Советские торгпреды представляли экономические интересы только гос-

ударства, а не его частных лиц. По этой же причине советские дипломаты не

имели права заниматься коммерческой деятельностью в личных целях, что бы-

ло нормой, например, для российских консулов в Норвегии до революции.


22

Российские дипломаты на уровне консулов до революции могли быть

гражданами той страны, в которой они оперировали. В советское время такое

не допускалось.

В 20-30-е гг. ХХ в. советские дипломаты в Норвегии были сосредото-

чены в основном в Осло. Одна-две конторы торговой миссии на периферии не

были постоянными, хотя за представителями полпредства СССР было закреп-

лено договорами право на создание постоянных консульств в Бергене и Вардё.

А вот в дореволюционные времена российские консулы постоянно работали

сразу в добром десятке пунктов этой страны и особенно активно на севере

Норвегии (в Финнмаркене).

Быстро и существенно менялся после революции социальный и образо-

вательный состав торгпредств. Если в 1921-1922 гг. в его штате в Христиании

еще преобладали дворяне по происхождению, интеллигенты большевики ста-

рой формации, то к началу 30-х гг. такие лица, как посол А.М.Коллонтай,

А.А.Бекзадян, становились скорее исключением, чем правилом. На смену им на

низовых и средних постах дипломатического корпуса активно утверждались

интеллигенты первой советской образовательной волны, у которых недоставало

глубоких академических знаний, широты кругозора, общей культуры, широты

и свободы мышления.

Еще одной проблемой советского посольского аппарата в Норвегии в

20-30-е гг., оказался языковой барьер. Многие дипломаты новой формации

изучали немецкий, французский, английский, но, как правило, норвежским или

шведским владели плохо или не владели совсем. Они недостаточно знали ис-

торию и культуру страны пребывания. Изучить на месте язык, культуру часто

не представлялось возможным, так как работали они в данной стране недолго,

максимум несколько лет.

Весьма ограниченными оказались финансовые возможности советских

торговых представителей за границей. Дипломаты царского времени в силу

своего социального происхождения, частной хозяйственной деятельности,

накопленных капиталов и высокого жалования таких проблем не испытывали.


23

Проще было до революции и с личной безопасностью дипломатов. Са-

мое большее, что могло с ними случиться - отставка (увольнение со службы).

30-е гг. ХХ в. показали, что советский дипломатический корпус в Норвегии, как

и в других странах, подвергался постоянным, часто необоснованным преобра-

зованиям, чисткам и даже репрессиям. Процесс замен иногда походил на ка-

лейдоскоп, и накануне II мировой войны отражал кризисное состояние, как

всей международной обстановки, так и советско-норвежских отношений.

Между тем дипломатические работники дореволюционного времени, бывало,

занимали свои посты десятками лет, почти пожизненно, и даже передавали их

"по наследству" своим детям.

Отмеченные выше различия не означают, что советский дипломатиче-

ский аппарат не справлялся с поставленными задачами. Он их выполнил в це-

лом адекватно. Просто в силу послереволюционного переходного периода и

более сложных и объемных задач все недостатки дипломатической и экономи-

ческой подготовки кадров выявлялись более определенно.

Примечания

i Россия и Северная Европа. К итогам XIV Конференции по изучению Скандинавских стран и Финляндии. –

Архангельск – Москва, 2001 ii В числе недавних работ, например, Г.П. Попов, Р.А. Давыдов. Мурман. Очерки истории края XIX – начала

ХХ веков. - Архангельск, 1999. iii

Соседи на Крайнем Севере. Россия и Норвегия. От первых контактов до Баренцева сотрудничества. – Мур-

манск, 2001 iv Репневский А.В.. СССР – Норвегия: экономические отношения межвоенного двадцатилетия. – Архангельск,

1998; Пересадило Р.В. Швеция-Норвегия: экономическая деятельность на Европейском Севере на рубеже XIX -

ХХ вв.// Ломоносовские студенческие научные чтения. Выпуск 1. - Архангельск, 1999; Peresadilo R. Den

økonomiske virksomheten ved russiske konsulater i Norge rundt forrige århundreskifte// Norge - Russland 2004/2005.

Norsk - russisk forbindelser i perioden 1814 - 1917: Rapport fra tverrfaglig konferanse ved Norsk Folkemuseum 10 - 12

mars 2001. - Utenriksdepartementet, Oslo, 2001. v Берендтс Э. О шведско-норвежской унии. Историко-политический этюд. - Ярославль, 1895, С. 61.

vi См. Дипломатический словарь. – М., 1948, т.1

vii Российский государственный исторический архив (далее РГИА), Ф. 95, Оп. 7, Д. 25, Л. 278.

viii РГИА, Ф. 19, Оп. 3, Д. 886, Л. 78.

ix РГИА, Ф. 1149, Оп. 3, Д. 89, Л. 2.

x РГИА, Ф. 20, Оп. 6, Д. 991, Л. 12об.

xi РГИА, Ф. 398, Оп. 75, Д. 146, ЛЛ. 66-69.

xii Российский государственный архив военно-морского флота (далее РГАВМФ), Ф. 418, Оп. 1, Д. 3947, Л. 33.

xiii РГАВМФ, Ф. 418, Оп. 1, 3928, ЛЛ. 29-29об.

xiv Norges Lof – og Stats-Calender for Aaret 1913. – Kristiania, 1914.

xv РГАВМФ, Ф. 418, Оп. 1, Д. 3948, Л. 3.

xvi Norges Lof – og Stats-Calender for Aaret 1826. – Cristiania , 1827.

xvii Norges Lof – og Stats-Calender for Aaret 1915. – Kristiania, 1916.

xviii Там же.


24

xix

Написание фамилии этого вице-консула в русских документах – Гольба не совсем точно передаёт звучание

норвежского варианта. xx

РГАВМФ, Ф. 418, Оп. 1, 3928, Л. 39. xxi

Kraft, Salamon. Pomorhandelen på Nordnorge under 1800 - talets förra hälft.- Tromsø, 1968. xxii

Statsarkiv av Tromsø, Privatarkiv № 27 xxiii

Statsarkiv av Tromsø, Privatarkiv № 27, Box № 259. xxiv

Statsarkiv av Tromsø, Privatarkiv № 27, Box № 312. xxv

Statsarkiv av Tromsø, Privatarkiv № 27, Box № 299. xxvi

РГАВМФ, Ф. 418, Оп. 1, Д. 3954, Л. 2. xxvii

РГИА, Ф. 20, Оп. 5, Д. 44, Л. 12. xxviii

Statsarkiv av Tromsø, Privatarkiv № 27, Box № 297. xxix

Statsarkiv av Tromsø, Privatarkiv № 27, Box № 300. xxx

Там же. xxxi

Statsarkiv av Tromsø, Privatarkiv № 27, Box № 241. xxxii

РГАВМФ, Ф. 418, Оп. 1, Д. 3954, Л. 2. xxxiii

Statsarkiv av Tromsø, Privatarkiv № 27, Box № 301 xxxiv

Там же. xxxv

Statsarkiv av Tromsø, Privatarkiv № 27, Box № 240. xxxvi

Statsarkiv av Tromsø, Privatarkiv № 27, Box № 239. xxxvii

Statsarkiv av Tromsø, Privatarkiv № 27, Box № 293. xxxviii

Statsarkiv av Tromsø, Privatarkiv № 27, Box № 344. xxxix

Там же. xl

Там же. xli

Statsarkiv av Tromsø, Privatarkiv №27, Box № 244. xlii

С.Постников. К оживлению Мурманских промыслов// ИАОИРС - 1910г. - № 8. xliii

В.В.Суслов. Путевые заметки о Севере России и Норвегии. - С-Пб,1888, стр. 32. xliv

Государственный архив Архангельской области (далее ГААО), ф. 1, оп. 8, т. 1, д. 1922. xlv

ГААО, Ф. 1. Оп. 8, Т. 1, Д. 1954, Л. 35. xlvi

ГААО. Ф. 49. Оп. 1. Д. 227. Л. 138. xlvii

Norsk Statskalender 1923. - Kristiania, 1923. - S. 67 - 68. xlviii

Riksarkivet. Olso. K. 1261/14. HD. № 209. Gr. K. 2. Sak 4. Gjenopptagelse av handelen med Russland. 1921. Bind

V, 1. Дополнительный список сотрудников Представительства РСФСР в Христиании от 31 октября 1921 г. xlix

Norges Statskalender for aaret 1919. - Kristiania, 1919. - S. 91 - 92. l Историко-внешнеэкономическое управление Министерства внешнеторговых связей РФ (далее ИВЭУ РФ). Ф.

Торгпредство. Оп. 12136. Д. 4. Л.141 - 142 li ИВЭУ РФ. Ф. Торгпредство. Оп. 12136. Д. 4. Л. 142

lii Там же.

liii ИВЭУ РФ. Ф. Торгпредство. Оп. 12136. Д. 4. Л. 100, 144

liv ИВЭУ РФ. Ф. Торгпредство. Оп. 12136. Д. 4. Л. 143

lv А.А.Игнатьев. Пятьдесят лет в строю. Т.1. - М.,1955. - С.472 - 473

lvi ИВЭУ РФ. Ф. Торгпредство. Оп. 12136. Д. 4. Л. 146.

lvii Бацис П.Э. Русско-норвежские отношения в 1905 - 1917 гг. // Автореферат дисс. к.и.н. - М., 1973, Шрадер

Т.А. Торговые связи русского Поморья с Северной Норвегией / конец XVIII - нач. XX вв.// Автореферат дисс.

к.и.н.. - Л., 1985. lviii

ИВЭУ РФ. Ф. Торгпредство. Оп. 12136. Д. 4. Л. 146 lix

ИВЭУ РФ. Ф. Торгпредство. Оп. 12136. Д. 4. Л. 155 lx

“Сиф” означает поставку продавцом закупленного груза до порта доставки, а “фоб” - только до места по-

грузки. Естественно, что цены “сиф” выше. В них входит и стоимость погрузки и перевозки груза. РСФСР в это

время фактически не располагала своим торговым флотом. Не был еще организован и фрахтовый рынок, по-

этому приходилось прибегать к услугам “сиф”. lxi

ИВЭУ РФ. Ф. Торгпредство. Оп. 12136. Д. 4. Л. 158 lxii

ИВЭУ РФ. Ф. Торгпредство. Оп. 12136. Д. 4. Л. 156 lxiii

ИВЭУ РФ. Ф. Торгпредство. Оп. 12136. Д. 5. Л. 4 lxiv

Архив внешней политики РФ (далее АВП РФ). Ф. 04. Оп. 30. П. 199. Д. 52326. Л. 31 lxv

Norges Statskalender for aaret 1923. - Kristiania, 1923. - S. 67 -68. lxvi

АВП РФ. Ф. 04. Оп. 30. П. 199. Д. 52326. Л. 32 lxvii

АВП РФ. Ф. 04. Оп. 30. П. 199. Д. 52326. Л. 38 lxviii

АВП РФ. Ф. 04. Оп. 30. П. 199. Д. 52326. Л. 48 - 50 lxix

АВП РФ. Ф. 04. Оп. 30. П. 202. Д. 69. Л. 6. lxx

ИВЭУ РФ. Ф. Торгпредство. Оп. 12136. Д. 41. Л. 79. lxxi

Там же. lxxii

Там же.


25

lxxiii

ИВЭУ РФ. Ф. Торгпредство. Оп. 12136. Д. 41. Л. 80. lxxiv

ИВЭУ РФ. Ф. Торгпредство. Оп. 12136. Д. 42. Л. 3 - 4. lxxv

ИВЭУ РФ. Ф. Торгпредство. Оп. 12136. Д. 42. Л. 5. lxxvi

ИВЭУ РФ. Ф. Торгпредство. Оп. 12136. Д. 74. Л. 1 – 35, 95. lxxvii

ИВЭУ РФ. Ф. Торгпредство. Оп. 12136. Д. 129. Л. 27-28. lxxviii

А.А.Игнатьев. Пятьдесят лет в строю. Т.1. - М.,1955. - С.473


Documents

84.кадры и организация торгово дипломатической работы россии в норвегии сравнительная характеристика