Бизнес-журнал №09 (222) за 2014 год

www.b-mag.ru

Самый большой тираж среди деловых журналов России по данным Национальной тиражной службы за 2013 год

#9 (222) 2014

Новое пришествиеК чему приведет введение налога с продаж

Региональный рейтингТерритории инновационного роста

> 10

> 56

Груз проблемЗачем разморозили тарифы РЖД

>16

По стране идет большая амнистия неконкуренто-способных: встречные санкции Западу! Пока — неконкурентоспособных по «продовольствен-

ной статье». Но были бы неконкурентоспособные, а новые статьи у нас найдутся.

Раньше Россия защищала свой внутрен-ний рынок от злокозненного импорта совестли-во, с оглядкой на ВТО, и даже как-то фитосани-тарно. А сейчас — размашисто и со всей удалью (но и фитосанитарно — тоже).

Не исключаю, что после столь решительных дей-ствий и само наше правительство ощущает себя немного амнистированным: вроде бы экономика полгода болтается «околоноля», того и гляди при-дется зафиксировать техническую рецессию, то есть снижение ВВП на протяжении двух кварталов подряд (статистики пока все еще мудрят с переоценкой квар-тальных показателей) — а тут такая уважительная причина: война санкций. Сразу всем-всем амнистия: и «пищевому» блоку правительства, и экономическо-му, и финансовому…

Главным словом наших дней стало «импортоза-мещение». Остается только понять, воспарим ли мы с ним над нолем, поскольку других волшебных и вдох-новляющих экономический рост слов нам на ум уже не приходит.

Под сводами различных присутственных мест (а наипаче — в Минпромторге, ведущем санкционные списки) — необыкновенное оживление отраслевых лоббистов всех мастей и калибров. Странная штука эти продовольственные санкции: «амнистирован-ные», которых вроде бы только что хорошенько защи-тили от иностранных конкурентов, уже выстроились в очередь — просить денег на импортозамещение. Задача-то государственная, под нее денег не жалеют!

Но гораздо важнее присмотреться к другой группе посетителей: тех, кто, напротив, пришел просить вывести что-либо из-под санкций. Вот где главная слабость сектора, грозящая даже продовольственной безопасности страны. Семена, мальки, оплодотворен-ная икра, молодняк, элитные животные-произво-дители, специальные корма… Мы так основательно подсели на западные агро- и зоотехнологии, что наши рыбо-, птице- и животноводческие комплексы и агро-комбинаты рискуют резко сбавить в производитель-ности, если западным партнерам заблагорассудится надавить на нас по линии селекции и зоогенетики. Восстанавливать свою селекцию и зоогенетику — дело десятилетий. Агробизнес вообще основательный род деятельности, который живет инвестиционными циклами от пятнадцати лет и больше. И вряд ли вдох-новится санкциями, которые объявлены на один лишь год. Даешь больше санкций!?

Быстрого импортозамещения в агросекторе и пи-щепроме явно не случится. Быстро своими санкциями мы лишь помогли нашим собратьям по Таможенному союзу — Белоруссии и Казахстану: их пищепром вклю-чился на полную мощность, перерабатывая дешевое сырье из Евросоюза и поставляя готовую продукцию на российский рынок. Да так, что наши переработчики за ними ни за что не угонятся.

Сможем ли мы импортозаместить? В конце концов, да. Не все, кривовато, при серьезной поддержке го-сударства и с большими издержками для конечного потребителя. А пока нас, видимо, будет духовно под-держивать сладкое чувство свершившейся мести при виде телекартинки, на которой польские садоводы закатывают бульдозером в траншею урожай яблок, а прибалтийские фермеры сливают в канаву невостребованное молоко. БЖ

Есть разговор

За им пор то -мщение!

Дмитрий Денисов

1Бизнес-журнал сенТЯБрЬ #9 2014

Личныйвыбор40 Из дРугого теСтаКогда-то александра Шафорост ходила в топ-менеджерах круп-ных корпораций, ездила по всему миру. Сейчас она пекарь-кондитер и владелица бы-строрастущего, но очень неболь-шого бизнеса по производству печенья ручной работы. типичная история дауншифтинга? Это как посмотреть.

КонКуренция44 ШаШечКИ Наголо!Как два американских смартфон-такси-сервиса — Uber и Lyft — превратились в многомилли-ардные бизнесы, постоянно

преодолевая ожесточенное сопротивле-ние тради-ционных таксопарков и транс-портных регуляторов.

марКетинг48 В РежИме туРбобизнес-тренер и из-датель Игорь манн — о том, как пользоваться быстрым маркетингом.

Лица49 бИзНеС огРаНИчеННых ВозможНоСтей

три предпринимательских истории о проектах в сфере «то-вары и услуги для инвалидов», которые когда-нибудь наверняка станут прибыльными, а пока делаются на энтузиазме: Рашид Кочемасов, Виталий Китаев, Владимир долгов.

мониторинг72 ИНСтИтуты РазВИтИя В ИНфоРмацИоННом поле

менеджмент74 ВоСхождеНИе В людИлет десять назад всемирно известный путешественник йохан Нильсон совершенно случайно приобрел побочную профессию — бизнес-коуча для топ-менеджмента. его моти-вационные тренинги оказались чрезвычайно востребо-ванными в крупнейших мировых ком-паниях. о том, что роднит бизнес с экс-тремальными путешествиями, йохан Нильсон рассказал «бизнес-журналу».

ит76 BYOD — зНачИт, любИт?

люди любят использовать для работы личные смартфоны, планшеты, ноутбуки. Какую пользу могут извлечь из этого работодатели?

технодром82 доРога С подСтРахоВКой

«умное страхование» — обоб-щающий термин для линейки страховых продуктов и услуг, которым добавили хайтека — на-вигационно-информационных и телематических технологий. чего хотят добиться с его помо-щью страховые компании?

урбанистиКа87 гоРодСКой СцеНаРИйСумасшедший сценарий жизни горожанина, заложенный еще во времена СССР, воспроизводит-ся до сих пор: жить в спальном районе — работать в центре — отдыхать на даче. На самом деле

6дЛясравнения

наЛоги10 НапРаВлеННая мутацИя

почему последние налоговые инициативы правительства, вклю-чая предложение вернуть налог с продаж, могут стать серьезным «мутагенным» фактором для спе-циальных режимов, придуманных для малого бизнеса, — «упро-щёнки» и «вменёнки».

туриндустрия12 жеСтКая поСадКабанкротства туроператоров, снижение выездного потока на 30–50%, наступление онлайн-туризма. Каким образом все это переформатирует отечественный туристический рынок?

грузоПеревозКи16 пРоКатНый СтоНРжд индексируют тарифы на же-лезнодорожные грузоперевозки, «замороженные» было на весь 2014 год. Какие отрасли ока-жутся на грани рентабельности, а какие — за гранью?

регуЛирование20 пеНСИоННый маНеВРправительство Рф фактиче-ски приступило к демонтажу накопительной составляющей пенсионной системы и возврату к пенсионному патернализму советского образца. завтрашние пенсионеры рискуют остаться без денег, а сегодняшняя экономи-ка — без инвестиций.

Содержание

оПрос24 КаКИе потеРИ И КаКИе потеНцИальНые ВозможНоСтИ ВозНИКают у бИзНеСа В СВязИ С запРетом На ИмпоРт пРодоВольСтВИя Из СтРаН, пРИНяВШИх ЭКоНомИчеСКИе СаНКцИИ В отНоШеНИИ РоССИИ?

ответ дают представители пищепрома, агробизнеса, общепита, оптовой и розничной торговли.

отрасЛи28 беРем лоСоСя!Импорт рыбы в Россию на протяжении длительного времени на-столько устраивал всех игроков, что теперь двигаться в сторону самообеспечения отечественному рынку просто не с руки: легче переключиться на импортные поставки из не попавших под россий-ские санкции стран.

34 обШтопать ИмпоРтС распадом СССР российские текстильщики вместе с остальной легкой промышленностью вошли в затяжную депрессию, со-кратив в начале 1990-х производство тканей в пять раз. Это чудо, что в сложившихся тогда обстоятельствах отрасль вообще выжила и сейчас контролирует 25% «домашнего» рынка. Способна ли она импортозамещать?

имПортозамещение

2 Бизнес-журнал сенТЯБрЬ #9 2014

это результат градостроитель-ных ошибок, которые не лишне исправить.

ЛеКторий90 НаКлоННая плоСКоСтьплоские организационные структуры без иерархических уровней — очередная мода в со-временном менеджменте. о том, что вести бизнес «без бюрокра-

тии» — роскошь, доступная лишь немногим, рассказывает в своей «открытой лекции» профессор александра Кочеткова.

аЛьтернативы95 угРоза ложНой целИо том, почему погоня за благо-состоянием гарантирует чувство бедности, рассуждает «знаток» анатолий Вассерман.

ПригЛашенныйнаучныйредаКтор

К работе над каждым выпуском «Бизнес-журнала» ре-дакция привлекает представителей делового и научного сообщества в качестве «приглашенных редакторов». они на общественных началах участвуют в обсуждении тематического плана, консультируют авторов, готовят не-большие рецензии на публикации и пишут собственные колонки. редакция полагает, что такая внешняя экс-пертиза повышает экспертный уровень статей и помогает изданию не отрываться от реальности.Над этим выпуском «Бизнес-журнала» бок о бок со штат-ными сотрудниками в роли приглашенного научного редактора трудился Евгений Куценко. редакция благо-дарит его за ощутимый интеллектуальный вклад в номер, который читатель держит в руках.

евгений Куценкозаведующий отделом кластерной политики иСиЭЗ

НиУ ВШЭ, руководитель российской кластерной обсерватории

56 РегИоНальНый КоНтеКСт

Рейтинги — не повод для тщеславия. Рейтинг инновационного развития субъектов Рф, который с 2012 года готовит Высшая школа экономики, — это повод для регионов как минимум разглядеть свои слабые места, а как максимум — начать искать «умную» специализацию в инновационной сфере.

60 точКа СбоРКИ

Новосибирский Ит-кластер — из тех немногих, что появились в России по инициативе рыночных игроков, а не властей. Сегодня его вклад в валовой региональный продукт области составляет почти 10%. Как происходит гармонизация интересов участников кластера?

66 КадРы ВпРоКо том, какие специалисты потребуются хайтек-компаниям, нужно думать минимум на 8–10 лет вперед. один из инструментов влия-ния бизнеса на программу подготовки будущих кадров — кафед-ры и факультеты компаний при вузах. Весóм ли эффект?

территорииинновационногороста


Региональные версии «Бизнес-журнала» отличаются от федерального выпуска наличием региональной вкладки, которая размещается после стр. 48 и имеет римскую нумерацию. Там же размещаются их выходные данные. За содержание региональной вкладки федеральная редакция ответственности не несет.

Федеральная версия «Бизнес-журнала»

Региональный охват и схема распространения сентябрьского номера «Бизнес-журнала»

� Москва и Московская область � Республика Крым � Республика Саха (Якутия) � Республика Татарстан � Красноярский край

� Ставропольский край � Хабаровский край � Калининградская область � Кемеровская область � Нижегородская область

� Новосибирская область � Свердловская область � Челябинская область

Региональные версии «Бизнес-журнала» � Санкт-Петербург и Ленинградская область

� Республика Башкортостан � Алтайский край � Краснодарский край � Пермский край � Белгородская область

� Воронежская область � Иркутская область � Калужская область � Костромская область � Омская область � Пензенская область* � Ростовская область

� Самарская область � Саратовская область* � Томская область � Тульская область � Тюменская область � Ханты-Мансийский АО — Югра

* В сентябре распространяется федеральная версия «Бизнес-журнала»

№ 09 (222) за 2014 годДата выхода: 01.09.2014

Свидетельство: ПИ № ФС77-48343 от 26.01.2012

Тираж: 69 100 экз. Сертифицирован Национальной тиражной службой

Для лиц старше 16 лет

Цена свободнаяИздается с 2002 года. Удостаивался награды «Тираж — рекорд года» среди деловых изданий в 2006, 2007, 2008, 2009, 2010, 2011, 2012 и 2013 годах от Национальной тиражной службы.

Главный редактор: Дмитрий Денисов

Федеральная редакция: Яна Аржанова, Анастасия Бондаренко, Сергей Голубицкий, Вера Колерова, Аркадий Коновалов, Надежда Папсуева (ответственный секретарь), Наталья Ульянова, Ольга Шаталова, Наталья Югринова

Литературные редакторы: Владимир Лосев, Маргарита Арсеньева

Арт-директор: Гамлет Маркарян

Художник: Андрей Рубецкой

Фотографы: Андрей Ильин, Николай Рютин, Николай Салов

Верстка: Ирина Вакштейн, Константин Новицкий

© ЗАО «Бизнес журнал» / Использование материалов журнала возможно только с письменного согласия редакции

Учредитель и издатель: ЗАО «Бизнес журнал»

115419, Москва, 2-й Рощинский проезд, д. 8, бизнес-центр «Серпуховской Двор»

[email protected] / 8 (495) 204-13-42

Генеральный директор: Юрий Калашнов

Директор по рекламе: Наталья Дергаченко

Менеджеры по рекламе: Марина Шумская, Ирина Тебякина, Елена Середа / 8 (495) 204-13-02, [email protected]

Менеджер по региональному развитию: Юлия Карасева / [email protected]

Консультант по дистрибуции: Анна Бочкова / [email protected]

PR-менеджер: Ксения Салюкова / [email protected]

Автор обложки федерального выпуска «Бизнес-

журнала» — дизайн-бюро «Щука». Специализация бюро — дизайн печатных изданий, плакатов, разработка шрифтов, брендинг. «Щука» — дважды победитель European design awards (в 2012 и 2013 годах).

В номере использованы фотографии ИТАР-ТАСС, Dreamstime.com, iStockPhoto

Отпечатан в типографии Scanweb, Финляндия

Адрес: P.O. Box 45100, Kouvola, Finland, Korjalankatu, 27

Подписной индекс по каталогу «Роспечати» — 82414

www.b-mag.ru

На

прав

ах р

екла

мы

Рисковать или стРаховать?о возможных способах оценки риска рассказывает заместитель начальника управления — начальник отдела страхования опасных объектов осао «ингосстрах» андрей копыток.

«Полное спокойствие может дать человеку только страховой полис», — говорил великий комбинатор Остап Бендер. В каждой шутке есть доля шутки, и каждый руководитель предприятия сам для себя выбирает наиболее действенный способ защиты бизнеса от не-предвиденных опасностей.

Реагировать на существование любого риска можно по-разному, но выделяют три основных способа:

� Первый. Пытаться предотвратить аварий-ную ситуацию и исключить любую возмож-ность проявления и влияния ее последствий на производственную деятельность.

� Второй. Риск можно разделить, т.е. пере-дать его другой стороне за определённую плату, или, иными словами, финансировать риск. К данному способу относится страхо-вание, приобретение финансовых гарантий, в том числе банковских, а также создание собственных финансовых резервов (самофи-нансирование), необходимых для покрытия возможных убытков.

� Третий. Оставить все риски на себе.Нередко используется комбинированная си-стема работы с рисками, в которой самофи-нансирование сочетается с передачей рисков на страхование.

Существуют различные виды страховой защиты, которые применяются в зависимо-сти от потребностей каждого конкретного предприятия:1. Глобальные страховые программы — ре-ализуются централизованно и чаще всего финансируются компанией или группой компаний. Такие программы используют-ся, например, при страховании ответствен-ности или финансовых рисков членов со-

ветов директоров и руководства (D&O). Самофинансирование в глобальных програм-мах осуществляется привлечением кэптивных страховых компаний, а также посредством организации локальных страховых программ для данной компании.2. Локальные страховые программы, кото-рые заключаются на стандартных условиях и являются обязательным условием работы локальных бизнес-структур. К наиболее вос-требованным видам относятся: страхование имущества, гражданской и профессиональной ответственности, строительно-монтажных работ. Самофинансирование в локальных программах осуществляется через параметры страхового покрытия — размеры франшиз, лимитов ответственности и установленных договорами исключений.3. Локальные страховые программы, необхо-димость которых вызвана территориальным законодательством либо действующими со-циальными программами. Сюда относятся разные виды обязательного страхования, в частности обязательное страхование граж-данской ответственности владельца опасного объекта или ответственности перевозчика перед пассажирами, добровольное медицин-ское страхование, страхование от несчастных случаев.

Выбор между самофинансированием ри-ска или его страхованием заключается в по-пытке найти оптимальное соотношение между размерами собственного участия в риске и части, передаваемой на страхование.

Чтобы в договоре страхования ваше-го предприятия были указаны оптималь-ные параметры страхового покрытия, мы рекомендуем:

� использовать полную восстановительную стоимость имущества для расчета страховой суммы и величины убытков;

� регулярно, не реже одного раза в три года, проводить переоценку имущества, чтобы знать актуальные размеры его действитель-ной страховой стоимости;

� прописать в договоре такой лимит от-ветственности, который с учетом или без учета франшизы будет равен максимально возможному убытку;

� тщательно продумать все сценарии насту-пления страхового случая, чтобы обосновать максимально возможный размер вреда.

На стоимость страхового полиса влияет множество факторов: размер франшизы, величина страховой суммы, перечень рисков, процедура урегулирования убытков, сопро-вождение договора и другие условия. Чем больше франшиза, тем дешевле обойдется страховка, а чем выше страховая сумма, тем полис выйдет дороже.

Подводя итог, хочу отметить, что безубы-точное функционирование любого предпри-ятия во многом зависит от разумного соотно-шения между самофинансированием рисков и их передачей надежному страховщику.

ОСАО «Ингосстрах»Управление страхования ответственностиОтдел страхования опасных объектов127994 Москва, ул. Лесная, 41Тел. 8 (495) 234 36 23E-mail: [email protected]

ростоборотарозничнойторговЛи(Прогноз)

ПросроченнаязадоЛженностьмаЛогоисреднегобизнесаПередбанКами

ростзарПЛатвIПоЛугодии2014года

заПасызоЛотавмеждународныхрезервахвоIIКв.2014года

Минэкономразвития ожидает серьезного замедления темпов роста розничной тор-говли в ближайшие годы. Прогноз на этот год министерство уже снизило в три раза в мае — с первоначальных 2,1% до 0,7%, объяснив это ускорением инфляции, которое неизбежно повлияет на реальные доходы населения. Впрочем, пока показатели круп-ных ритейлеров не дают серьезных поводов для беспокойства. В первом полугодии вы-ручка «Магнита» выросла почти на 28%, а X5 Retail Group — на 15,3%.

За год просроченная задолженность малых и средних предприятий выросла почти на 18%. В коллекторском агентстве «Секвойя кредит консолидейшн» связывают эту тенденцию с общим замедлением экономики. Одновременно снижаются темпы роста кредитования малого и среднего бизнеса. Беспокоит аналитиков то, что в последние два года кредиты бизнес берет в основном на рефинансирование прежних займов, а не на развитие.

Лидер по среднему размеру зарплаты госслужащих в абсолютных цифрах — администрация президента (231 тыс. рублей). Меньше всех зарабатывают служащие в Федеральном агентстве по недропользованию — 43,8 тыс. рублей. Сильнее всего выросли зарплаты чиновников в органах судебной власти и прокуратуре — на 70%, до 102,8 тыс. рублей.

Россия во втором квартале опередила Китай по запасам золота в международных резервах и вышла на шестое место в мире, свидетельствуют данные World Gold Council. С конца 2009 года объемы золота в междуна-родных резервах РФ продемонстрировали максимальный прирост.

1,9%2014 год

Государственные служащие

+32,6%(до 92 тыс. рублей)

Средняя зарплата по экономике

+10,6%(до 31,5 тыс. рублей)

1095 троссия

1054 тКитай

0,6%2015 год

Для сравнЕния

-P387млрд

август 2013 года

-P455млрд

август 2014 года


саЛьдоторговогобаЛансарФПоПищевымПродуКтам

«роснеФть»

По данным ВНИИ экономики сельского хозяйства, на долю России приходится примерно 5% объема мирового рынка продовольствия, при этом наша страна была и остается нет-то-импортером продовольствия и сельскохозяйственного сырья. В последнее десятилетие доля импорта в потреблении составляла 35-43%. К полному импортозамещению Россия приблизилась лишь в ряде отраслей, но в целом в структуре российского экспорта преобладает сырье, а импортируем мы готовый продукт с высокой добавленной стоимостью.

Крупная задолженность «Роснефти» сформировалась в основном из-за покупки компании ТНК-ВР в 2013 году за $54 млрд. В этом и следующем году компания должна вы-платить $30 млрд. Между тем санкции перекрыли «Роснефти» доступ к недорогому фондированию на Западе.

запрошенная компанией помощь

от государства

чистый долг компании на конец

июня

-$5,8млрд2000 год -$26,9

млрд2000 год

-P1,5трлн

-P1,5трлн

соКращениеКоЛичествааЛКогоЛьныхбрендовнароссийсКомрынКе

Все больше алкогольных брендов поки-дает российский рынок. По данным Nielsen, за четыре года их количество сократилось на 27% (учитывались только крупнейшие, контролирующие в общей сложности 80% рынка). Вместе с этим сокращается ассорти-мент магазинов. В качестве основной при-чины отраслевые эксперты называют уже-сточение административного регулирования.230

брендов2010 год 140

брендов2013 год

Для сравнЕния

стоимостьгосПрограмм

Россия готовится к значительным бюджетным тратам. Крым и аграрии выходят на первый план. Минсельхоз скорректировал госпрограмму развития АПК и запросил на ее реализацию 636 млрд в период 2015-2020 годов, в 2015 году потребуется по его расчетам 86 млрд рублей. В сопоставимую сумму вы-льется бюджету программа по развитию Крымского полуострова, рассчитанная до 2010 года и включающая строительство моста через Керченский пролив, строительство дорог, модернизацию ЖКХ.

выделят дополнительно на госпрограмму развития

апК

стоимость целевой программы развития

Крымского федерального округа

-P636млрд

-P654млрд

ЮридичесКиеЛицаКрыма

Украинские юридические лица в Сева сто-поле и Крыму медлят с перерегистрацией в российской юрисдикции. Не исключено, что это происходит из-за более высокого уровня налогообложения в России. К примеру, ставка НДС на Украине — 4%, в России — 18%. Кроме того, перейдя в российскую юрисдик-цию, предприятия могут потерять право работать на рынке Украины. В то же время в соответствии с законом юридические лица обязаны до 1 января 2015 года подать о себе сведения в ЕГРЮЛ и встать на налоговый учет.

54тыс.

организаций на момент присоединения полуострова к рФ

370перешли в российскую юрисдикцию

(по состоянию на 1 августа)


е ще недавно мы слышали от властей всех уровней, что налоги трогать нельзя, а проблему наполнения бюджета следует решать за счет приватизации, за-

имствований и сокращения госпрограмм. В 2012 году пре-зидент РФ в своем Бюджетном послании недвусмысленно заявил, что налоги на несырьевой сектор в этом электораль-ном цикле увеличиваться не будут. Но ситуация в российской экономике такова, что власти страны все-таки вынуждены были начать «мобилизацию доходов» и «налоговые маневры».

Повышение фиксированных страховых взносов для инди-видуальных предпринимателей с начала 2013 года привело к уходу с легального рынка нескольких сотен тысяч микро-бизнесов. После столь неудачного шага можно было надеяться, что власти хотя бы на какое-то время выберут для стрижки налоговых купонов иной объект. И он вроде бы появился — по крайней мере в центре публичной дискуссии: российские лица, контролирующие зарубежные офшоры. Деофшоризацию и соответствующий законопроект Минфина бурно обсуждают до сих пор (и, видимо, еще долго будут обсуждать). И за воз-никшей шумихой многие упустили из виду ряд других законо-дательных инициатив, способных серьезно ударить по малому бизнесу. Инициатив, которые если не разрушат, то выступят важным «мутагенным фактором» для двух налоговых режимов, придуманных специально для малого бизнеса, — «упрощенки»

и «вмененки». В марте этого года Госдума стре-

мительно приняла федеральный закон (52-ФЗ от 02.04.2014), ко-торый превращает организации, применяющие УСН и ЕНВД, в пла-тельщиков налога на имущество (от чего раньше они были осво-бождены). Налоговая база опреде-ляется как кадастровая стоимость недвижимого имущества (вернее, та ее часть, размеры которой выше установленной регионом «план-ки»), включая площади, исполь-зуемые для ведения предприни-мательской деятельности. Закон

вступит в силу в начале нового налогового периода — то есть с 1 января 2015 года.

Еще одна порция инициатив, на которые переключились внимание и дискуссия, — увеличение ставки НДС с 18 до 20%, налога на доходы физических лиц, повышение социальных взносов в ФОМС и введение налога с продаж (НСП). Именно воз-вращение НСП поддержал в последний день июля президент, а Минфин в августе оперативно направил в правительство загодя подготовленный законопроект. (Это не означает, что на повышение других налогов наложено табу и что через неко-торое время снова не вынырнут остальные «инициативы».)

Налог сразу получил прозвище «старого-нового», и теперь Минфин в спешном порядке будет проталкивать его через законодателей, чтобы дать возможность регионам соблю-сти формальные законодательные процедуры и ввести его в действие с 1 января 2015 года.

НСП — один из косвенных видов налогов (на потребление), взимаемый с конечных потребителей в момент приобрете-ния товаров и услуг. В нашей стране он впервые был введен еще во времена СССР — в 1991 году; его ставка составляла 5%. Однако последствия его принятия никем толком не ана-лизировались, поскольку Советский Союз вскоре распался, а в российском законе «Об основах налоговой системы в РФ», вступившем в действие с начала 1992 года, такой налог уже не был предусмотрен. Во второй раз НСП вернули в россий-скую практику в 1998-м — опять же как региональный налог с максимальной ставкой 5%. В 1998–1999 годах практически все регионы этот налог ввели, причем, разумеется, со ставкой по верхней планке. В 2004-м налог с продаж под влиянием решения Конституционного суда РФ был отменен.

В нынешней версии законопроекта регионы также получа-ют право устанавливать ставку НСП — в пределах от 0 до 3%. По сути, изменилась лишь верхняя планка, в остальном все нормы проекта напоминают ту самую реку, в которую мы за но-вейшую историю России уже входили два раза.

налоги

мутация

влаДимир Буеввице-президент Национального института системных исследований проблем предпринимательства

Последние налоговые инициативы как «мутагенный» фактор для специальных режимов — УСН и ЕНВД.

НапраВлЕННая


По расчетам Минфина, если все регионы введут у себя налог по максимальной ставке, то дополни-тельные доходы их бюджетов составят в следую-щем году 195 млрд рублей, в 2016-м — 211 млрд, а в 2017-м — 230 млрд. При этом в правительстве почему-то считают, что не все регионы и не сразу решатся на введение этого налога (хотя прежний опыт был как раз обратным).

Нынешняя ситуация такова, что региональные бюджеты дошли до крайности. Согласно исследова-нию Независимого социального института, к середине 2014 года их долги составили в среднем 31% от дохо-дов. В доходах региональных бюджетов сокращается доля налога на прибыль (что естественно в условиях экономической нестабильности). Как вы думаете, от-кажутся ли в таких условиях губернаторы обзавестись таким стабильным источником доходов, как налог с продаж? (Тем более что косвенные налоги считают-ся более «устойчивыми» в условиях экономической нестабильности.)

В прошлом фискалам удавалось обеспечить собира-емость налога с продаж на уровне 30–35% от планиру-емого из-за ухода плательщиков в тень и сложностей с администрированием. Сегодня, по прогнозам ана-литических центров, собираемость будет несколько выше — хотя бы потому, что около 25% оборота розничной торговли теперь приходится на торговые сети, и это облегчает администрирование. Но все равно у налоговиков получится обеспечить не более 50% от «плана».

Чем обернется введение налога с продаж для мало-го бизнеса? С юридическими лицами все более или менее понятно: затронет прямо и непосредственно. Формально налог возникает там, где появляется конечный потребитель. Однако в нынешней версии законопроекта плательщиками налога являются не только организации, но и индивидуальные пред-приниматели, у которых есть объект налогообложе-ния. То есть спецрежимы для малого бизнеса начи-нают «мутировать»: когда-то их избавили от одного косвенного налога — НДС, а теперь собираются на-грузить другим — НСП. И если упоминавшийся выше налог на имущество затронул лишь юридические лица на «упрощенке» и «вмененке», то НСП коснется всего малого бизнеса, включая индивидуальных предпри-нимателей не только двух этих категорий, но и тех, что на «патенте».

Кроме того, если в цепочке движения товаров будут возникать ИП, которые закупают что-то не для себя, а для последующей реализации конечному потре-бителю, то налог с продаж (если текущую версию законопроекта не подправят) будет уплачиваться дважды и даже трижды — «каскадом». Налоговый период составляет месяц. Следовательно, по итогам каждого месяца и ИП, и юрлица должны будут платить налог в бюджет и сдавать отчетность, что существен-ным образом увеличит административные издержки предпринимателей: возникнут дополнительные рас-ходы на бухгалтерию и взаимодействие с налоговыми органами.

Поскольку НСП — это налог на конечное по-требление, то есть еще и повод для путаницы: как определять, какой потребитель конечный? В свое время Конституционный суд РФ уже принял реше-ние, что приобретаемые для предпринимательской деятельности товары следует исключить из перечня облагаемых НСП. Как это конституционное решение будет учитываться сегодня? О нем просто забудут — или бизнес снова пойдет в суд и несколько лет, пока с него будет «сниматься текущая маржа», будет доказывать, что ИП не верблюд? Налоговое адми-нистрирование и сегодня совершенством не блещет, и не стоит надеяться, что налоговики будут столь доверчивы, чтобы верить бизнесу на слово, где конечный потребитель, а где — «промежуточный». На практике плательщику, если он, конечно, захочет с этим возиться, придется подтверждать свой статус «промежуточного» покупателя в цепочке и собирать с контрагентов бумажки, доказывающие, что он в ней «не крайний».

В отношении основной части малого бизнеса адми-нистрирование НСП будет непростым; действенный контроль за сотнями тысяч торговых точек нереален. Создается множество возможностей для манипуляций и роста коррупционного рынка.

Последствия введения НСП очевидны — дальней-ший уход в тень малого бизнеса, поиск схем по не-уплате налога и повышение цен. Причем издержки продавец будет перекладывать не только на те товары и услуги, которые станут облагаться налогом с продаж, но и на все остальные: эффект мультипликативен. По оценкам экспертов, это даст прирост годовой ин-фляции на 1,5–3 процентных пункта (Центр макроэко-номического прогнозирования Сбербанка, например, называет цифру в 2,1 п. п.). В итоге, как ни банально это звучит, за все заплатит конечный потребитель. Впрочем, и «промежуточный» тоже. БЖ

КаК налог с проДаж наполнит региональные БюДжеты (прогноз минфина)

30-35% от запланированногосоставляла соБираемость налога с проДаж в 1998-2004 гоДы

2015

P195млрд

2016

P211млрд

2017

P230млрд


По мнению пресс-секретаря Российского союза турин-дустрии Ирины Тюриной, этот год оказался самым кошмарным для туристической отрасли России — даже

в сравнении с кризисным 2009-м. «По разным оценкам и про-гнозам, — говорит она, — по итогам 2014-го нас ждет снижение спроса на туруслуги на 30–50 процентов». Рынок залихорадило еще зимой, а в самый разгар сезона начались банкротства тур-операторов, причем в список потерь попали и компании из Топ-20. Череду громких банкротств открыла турфирма «Нева», одна из старейших в России (24 года на рынке). Когда компания объявила в середине июля о приостановке деятельности, за ру-бежом находилось около 6,5 тыс. ее клиентов, а еще примерно 17 тыс. туристов частично или полностью оплатили путевки вплоть до конца года. На протяжении всего нескольких недель за ней последовали другие ветераны туррынка — «Роза ветров Мир», «Экспо-Тур», «Нордик Стар» и «ИнтАэр». Скандально закончила свое существование питерская фирма «Ветер стран-ствий»: ее генеральный директор Любовь Агафонова сбежала вместе с семьей за границу.

Но больше всего туристов пострадало от августовского краха «Лабиринта». По данным Российского союза турин-дустрии, на момент прекращения его деятельности около 25 тыс. туристов компании уже находились на отдыхе, еще около 40 тыс. оплатили путевки.

Эксперты отрасли затрудняются назвать точную сумму урона, который нанесла эта серия банкротств. Но примерное число пострадавших туристов оценивалось на конец августа в 80–90 тыс. человек: это и те, кто был вынужден отдых пре-рвать, и те, кто еще не отправился в путешествие. Правда, степень страданий у всех разная. Ведь кого-то поставили перед фактом, что предстоящая поездка отменяется, но за-траты будут компенсированы страховой компанией, а кого-то выселили из отеля или отказали в обратном перелете.

«К сожалению, это еще не конец кошмара: рынок ожидают и дальнейшие банкротства, в том числе заметных игроков», — делает неутешительный прогноз Ирина Тюрина. Ничего уди-вительного: туристы, напуганные массовыми банкротствами операторов, воздерживаются сейчас от рискованных трат, тем паче когда речь заходит о более отдаленной перспективе; мало ли что случится с турфирмой за это время? Туроператоры уже почувствовали это по сокращению количества ранних брони-рований по своим осенним и зимним программам. По разным оценкам, на фоне последних событий падение ранних продаж доходит до 50% по сравнению с показателями прошлого года. А ранние бронирования приносят столь важную для оператора «кредиторку», которая позволяет производить текущие вы-платы поставщикам услуг (отелям и авиакомпаниям).

При уменьшении глубины продаж турфирмы попадают в очень неприятную ситуацию кассового разрыва. «Нынешний туроператорский бизнес — это, по сути, «пирамида», — объ-ясняет Валентин Домбровский, сооснователь и руководи-тель нескольких тревел-стартапов (Excursiopedia, Travelatus и др.). — Одни туристы едут в отпуск сегодня за счет других, которые заплатили за путешествие на завтра. Накопление долга, которое возникает при недостатке новых туристов, желающих купить тур на завтра, и приводит к проблемам».

тУринДУстрия

ЖЕСтКая

Лето 2014 года запомнится серией громких банкротств туристических компаний. Однако эксперты считают, что унывать не стоит. Кризис пойдет рынку на пользу: возникнут новые форматы и откроются новые возможности для бизнеса.

ПосадКаДенис ряБоКонов


Причины банкротств кроются в фундаментальных пробле-мах, которые отчетливо проявились на рынке туризма в по-следние несколько лет. По мнению директора по маркетингу и продажам TUI Russia Ивора Вукелика, их две. Первая связана с избытком предложения на российском туристическом рынке: слишком много туроператоров, турагентств, чартерной авиапе-ревозки, и это абсолютно не соответствует реальной емкости рынка. «До настоящего момента, — говорит Вукелик, — с этим удавалось жить, потому что рынок показывал значительный рост с каждым годом. Но любой бизнес должен строиться на прибыли, а не на обороте. Сейчас же есть ряд туроператоров, которые работают не на прибыли, а на обороте: их цель — про-дать кресла в самолете, продать отели «на гарантии» и пустить деньги в оборот для финансирования своей операционной деятельности. Для этого они жестко демпингуют, и этому тренду вынуждены следовать все игроки, даже те, у которых изначально был правильный подход к бизнесу». По мнению эксперта, демпинг — это показатель агрессивной стратегии, которую выбирали некоторые туроператоры для того, чтобы быстро занять долю рынка. В результате на туристическом рынке ключевым критерием принятия решения о покупке становится цена, а не сам турпродукт. «Однако в конечном итоге такая стратегия является провальной, и сегодня мы видим этому подтверждение», — заявляет представитель TUI Russia.

Вторая проблема — это отсутствие эффективного регу-лирования и контроля туристической отрасли. Финансовые гарантии ответственности туроператоров, которые дей-ствуют сейчас, безусловно, нужны, но их явно недостаточно. «Необходимо ужесточить критерии для получения лицензии туроператора так, чтобы ее могли иметь только компании, которые действительно в состоянии предоставлять качествен-ный туристический продукт без сбоев и рисков», — полагает Ивор Вукелик.

Непосредственной причиной обвала рынка стало, по мне-нию специалистов, ухудшение общей политической и эконо-мической обстановки в России и вокруг нее. Из-за событий на Украине, санкций и кризисных ожиданий снизилась и туристическая активность: многие россияне предпочли не тратиться на поездки, а отложить путешествия до лучших времен. Кроме того, в начале года на фоне политической не-стабильности резко подскочил курс основных иностранных валют, из-за чего туристический продукт заметно подоро-жал. Сказались и введенные в некоторых госучреждениях (особенно в силовых структурах) ограничения на поездки сотрудников в европейские страны и в США. По некоторым оценкам, за год это даст сокращение выездного турпото-ка из России без малого на 4 млн человек (то есть почти на 10%).

Некоторые туристы «приняли на свой счет» санкции и не стали получать визы в европейские и североамериканские страны, опасаясь, что им откажут. «И это притом, что страны ЕС как раз, наоборот, стали охотнее выдавать многолетние мультивизы, причем максимально оперативно, — конста-тирует Ирина Тюрина. — Но турпоток из России в страны еврозоны все равно упал на четверть».

Однако нынешний кризис туристической отрасли имеет свои интересные особенности. Это кризис не столько само-го туристического бизнеса, сколько его старых форм и биз-нес-моделей. Примечательно, что многие онлайн-сервисы по бронированию отелей и авиабилетов вовсе не считают 2014 год провальным. «Продажи у нас выросли на сто про-центов по сравнению с прошлым годом, — рассказывает гендиректор крупнейшего в России поисковика авиабилетов Aviasales.ru Макс Крайнов. — Ведущие российские онлайн-агентства выросли минимум наполовину, хотя сам рынок — едва ли на 10–15%». Жертвами кризиса стали в основном традиционные агентства, полагает Крайнов.

С ним согласен и руководитель департамента по работе с отелями компании Ostrovok.ru Федор Егоров. Он тоже от-мечает рост продажи мест в отелях: «В онлайне все хорошо, наблюдается заметный прирост числа клиентов, которые боятся сейчас бронировать через туроператоров».

Судя по всему, на фоне кризиса турфирм онлайн-проекты продолжат свою экспансию. Тем более что тут еще есть куда расти: по разным оценкам, в России на интернет-сервисы приходится всего 7–15% туристов, остальные пользуются по старинке традиционными агентствами. В США же, к при-меру, более 60% людей путешествует, бронируя билеты и от-ели самостоятельно.

Впрочем, не надо спешить хоронить традиционных опе-раторов: они еще поборются за существование. «Никто не спорит, доля тех, кто путешествует самостоятельно, будет расти, но до определенного предела, — говорят в самарском офисе сети «Магазин Горящих Путевок». — Россия не Америка, у нас еще мало кто говорит на английском, есть языковой барьер, неумение и боязнь пользоваться интернет-ресурсами для бронирования, «светить» свою карточку».

И тем не менее рынок значительно видоизменится, и эта трансформация происходит сейчас. «Рынок очищается от лиш-них игроков, от тех, кто выбрал заведомо неверную бизнес-мо-дель, — полагает Ирина Тюрина. — И Россия с таким опытом банкротств не уникальна: в других странах тоже был период превращения туротрасли в более цивилизованную. К при-

ПосадКа


2008

2009

2010

2011

2012

2013

2014

млн чел.

11.3Количествовыехавших

изроссиисцельютуризма

Источники: Росстат, Ростуризм, Росавиация, оценки экспертов

Количествоавиапассажиров,перевезенныхвстраны

дальнегозарубежья

9.512.6

14.5 15.318.3

12.0

20.118.3

24.126.1

32.0

37.5

41.0

меру, во время похожего туристического кризиса во Франции «умерло» аж 130 операторов».

С обновлением рынка изменятся и форматы. Время класси-ческих туроператоров с пыльными каталогами и стандартным подходом, судя по всему, заканчивается. Карина Альмедова долгое время работала персональным тревел-менеджером одного из руководителей госкорпорации: бронировала авиапе-релеты, гостиницы, транспорт и услуги личного гида для ин-дивидуальной экскурсионной программы. Как оказалось, такой индивидуальный подход к планированию путешествия востребован и на большом рынке, поэтому со временем она открыла свой бизнес. Ее нынешние клиенты, разумеется, не всегда выбирают самые дорогие отели и частные само-леты, но они готовы платить цену выше среднерыночной за то, чтобы поехать по маршруту, разработанному «вручную» специально для них. «Сейчас я понимаю, что не ошиблась в оценках перспектив, — говорит Альмедова. — Да, поначалу бизнес приходилось всячески тянуть, пользоваться нарабо-танными в корпорации связями. Клиенты были «штучными», удавалось лишь отбивать аренду офиса и зарплату помощ-ницы. Но сейчас я понимаю, что именно за таким форматом бутиковых агентств — будущее туротрасли».

Похожее мнение и у гендиректора волгоградской тур-фирмы «Позитив» Елены Баки: «Я начинала свою карьеру в туризме именно с путешествий «ручной работы», детально продуманных мной для маленьких групп туристов. Но потом оказалось, что основной заработок все-таки идет именно от массовых туристов, которые предпочитают просто прийти в офис и купить готовую путевку, а не морочить себе голову планированием путешествий. Но времена меняются. Сейчас,

я чувствую, правильнее снова переключиться на индивиду-альные программы».

Многие участники рынка согласны в одном: то, что про-исходит сегодня, — это не крах отрасли, а закономерная эво-люция, связанная с разрушением демпинговой модели. «Мы вступили в стадию консолидации, и в ближайшие три–пять лет эта консолидация продолжится — как у туроператоров, так и у агентств, — уверен Ивор Вукелик. — В итоге крупные туроператоры с большим пулом направлений выживут, по-скольку свои отели и свои чартеры дают им поле для маневра».

Однако наряду с классическими туристическими компания-ми станут активно развиваться и новые бизнес-модели. Будет расти количество бутиковых агентств, которые не продают туроператорский продукт, а разрабатывают собственный. «Турагентства, готовые собирать кастомизированные паке-ты, останутся на рынке и будут процветать, — считает Макс Крайнов. — Турагентства, продающие однотипные продукты без какой-либо дифференциации, должны с рынка уйти».

Очевидно, что трансформация туристического рынка ска-жется и на ценах. Учитывая смену парадигмы и бесперспек-тивность ценовых войн, можно прогнозировать повышение цен на туры в среднесрочной перспективе. «Умные туропе-раторы и так никогда сильно не демпинговали, а теперь всем придется вести бизнес правильно, — говорит Федор Егоров (Ostrovok.ru). — В целом можно ожидать, что некоторые пред-ложения немного поднимутся в цене». Учитывая, что спрос на туристическом рынке эластичен по цене, первое время можно ожидать определенного спада продаж, однако через несколько лет покупатели адаптируются к новым цено-вым уровням — и активность рынка снова начнет расти.

тУринДУстрия

БЖ

исхоДящий турпотоК

(про

гноз

)


вопрос с тарифами на железнодорожные грузо-перевозки для промышленности, казалось, был закрыт еще прошлой осенью: правительство

Дмитрия Медведева приняло решение заморозить их на весь 2014 год на уровне 2013-го, а с 2015-го индексировать по уровню инфляции за прошедший год — примерно на 4–5%. Промышленники воспри-няли новость с воодушевлением: четкие тарифы — лучший стимул для долгосрочного планирования и заключения длинных контрактов. Тем более что в большинстве базовых отраслей, включая сельское хозяйство, транспортная составляющая в себестои-мости продукции доходит до 20–40%.

Августовская «разморозка» тарифов сначала коснулась платежеспособных отраслей — нефтян-ки и металлургии. Так, расценки РЖД по экспорт-ным перевозкам нефти и нефтепродуктов выросли на 13,4%, по дизельному топливу — на 12,5%. Рост тарифа до 10% предусмотрен и по другим отраслям: на очереди угольные, горнодобывающие, ломоза-готовительные предприятия. По ним увеличение транспортных расходов ударит куда больнее. На циф-ру в 10% РЖД совместно с Минтрансом и Минфином намерены ориентироваться и далее, при формиро-вании тарифов на 2015 и 2016 годы.

Почему решено было отпустить тарифы? Во-первых, власти всеми силами хотят помочь РЖД избежать убытков по итогам года (глава монопо-лии Владимир Якунин прогнозировал их на уровне 60 млрд рублей). Чем больше убыток, тем бóльшую субсидию придется предоставлять компании, а денег на это в обрез. Во-вторых, в правительстве заинте-ресованы в том, чтобы компания реализовала свою инвестпрограмму, которая предполагает инвестиции в размере 1,2 трлн рублей до 2016 года.

К тому же, похоже, власти немного разочарованы тем, что за первое полугодие 2014-го «заморозка» тарифов не привела к заметному повышению де-ловой активности грузоотправителей. Впрочем, эффект и не мог проявиться так быстро, считает Игорь Латышев, начальник управления по логи-стике Объединенной металлургической компании и член комитета по транспорту НП «Русская сталь»: промышленные предприятия готовят контракты на транспортные услуги сильно заранее, а о замо-розке железнодорожных тарифов стало известно лишь в конце прошлого года. «Крупные компании с большими оборотами чисто физически не успели развернуть свои контракты в сторону железнодорож-ных перевозок, — говорит Латышев. — Быстро пере-играть договоры с автотранспортными компаниями, подписанные еще в сентябре, оказалось невозможно».

грУзоПЕрЕвозКи

стонТарифы на железнодорожные грузоперевозки, «замороженные» было на весь 2014 год, в августе «оттаяли»: правительство РФ разрешило ОАО «РЖД» проиндексировать их. Правительственный план недопущения убытков монополии ставит на грань рентабельности множество предприятий металлургической, угольной и горнодобывающей отраслей. Между тем тарифы — не единственная проблемная зона в отношениях РЖД с грузоотправителями. Последние все чаще говорят о системной неэффективности монополии.

проКатНыйнаталья югринова


Тем не менее в некоторых секторах положительный эффект все-таки проявился и перераспределение грузопотока в пользу железнодорожного произошло. Например, у ломозаготовительных предприятий — с 50 до 62% от общего грузооборота.

тариФныегорКиМеталлурги уже написали обращение к прези-

денту Владимиру Путину, протестуя против планов индексации тарифов. По расчетам отраслевых экс-пертов, к концу года может обанкротиться четыре десятка предприятий, а еще около тридцати окажется на грани дефолта.

Индексация тарифов на 10 процентов вместо обе-щанных пяти не кажется чем-то критическим. Но в от-раслях вроде металлургической даже небольшой рост приводит к заметному увеличению издержек, потому что в многофазных производствах транспортная инфраструктура вынужденно задействуется много раз — на каждом этапе.

— Себестоимость условной тонны металлопрока-та — 17 тыс. рублей, — приводит калькуляцию гене-ральный директор информационно-аналитической компании «Русмет» Виктор Ковшевный. — Если под-считать, во сколько обходятся предприятию подвоз руды, лома, коксующегося угля, перевозка заготовок и готовой продукции, то можно увидеть, что расходы на железные дороги в себестоимости составляют около 7–9 тысяч. У многих угольных предприятий доля же-лезнодорожной перевозки в себестоимости производ-ства продукции составляет около 50%, у ломозаготови-тельной отрасли доходит до 30%. Повышение тарифа РЖД на 10% на одном производственном сегменте «аукнется» таким компаниям многократно в других секторах. Кумулятивный эффект увеличения транс-портных расходов делает производство невыгодным. А потом возникают вопросы к промышленникам: мол, почему у вас половина продукции — полуфабрикаты?

Раньше других пострадала угольная и горная про-мышленность. Как утверждает Ковшевный, 10-про-центная индексация тарифов вкупе с последними изменениями нормативно-правовой базы по гру-зоперевозкам уже привела к закрытию ряда пред-приятий в Карелии и Кемеровской области (шахты «Киселевская», «Центральная», «Ноградская» и др.), а десятки других поставила на грань выживания. Помимо роста тарифов, их подкосило введение но-вого технического регламента Таможенного союза, отменяющего возможность продлевать срок экс-плуатации грузовых вагонов. Предприятиям резко потребовались средства на обновление вагонного парка, которых у них не оказалось. Транспортные издержки компаний повысились еще и из-за смены системы расчетов оплаты: если раньше РЖД прини-мали во внимание кратчайший маршрут, по которому

Тарифы РЖД на грузоперевозку выросли для нефтяников и металлургов.

На очереди — угольные, горнодобывающие, ломозаготовительные предприятия. РЖД

совместно с Минтрансом и Минфином ориентируются на размер индексации в 10% —

в том числе и при формировании тарифов на 2015 и 2016 годы

оБъем грузоперевозоК ржД млрд тонн на км

Источник: ОАО «РЖД»

2008

2009

2010

2011

2012

2013

2423 2271

-152+230

+203 +78 +31

25012704 2782 2813


перемещался вагон по железной дороге, то сейчас в качестве базы применяется фактический маршрут передвижения.

С помощью индексации не удастся решить фундаменталь-ные проблемы тарифного регулирования, уверен Владимир Савчук, руководитель департамента исследований желез-нодорожного транспорта Института проблем естественных монополий, поскольку в тарифную систему «зашито» пере-крестное субсидирование, создающее перекосы рынка. Одних грузовладельцев, транспортные расходы которых занимают высокую долю в конечной стоимости продукции, субсидируют другие отправители, чьи подобные затраты относительно невелики. На практике это реализуется с помощью тариф-ных классов для разных грузов. За перевозку лома черных металлов, к примеру, железнодорожники пытаются взять как можно больше, потому что доля транспортных затрат в отрасли позволяет увеличить тарифную нагрузку. А уголь на экспорт отправляется по самым низким ставкам.

— Мы строим железную дорогу, вкладываем в развитие инфраструктуры огромные инвестиционные ресурсы, чтобы возить грузы по тарифам, которые не покрывают себестоимо-сти перевозок, — отмечает Савчук. — Чем дольше это будет происходить, тем больше окажутся разрывы в доходности от разных грузов и с тем большей остротой встанет вопрос, с кого добирать недополученные средства. Сегодня нефть, сырье и лом — это грузы-доноры. Но увеличение тарифной нагрузки не может быть бесконечным: если есть технологиче-ская возможность выбрать альтернативный вид транспорта, владелец груза уйдет с железной дороги. В итоге РЖД своими руками выжимает с рынка высокодоходные грузы, а покры-вать убытки от низкодоходных становится нечем.

Повышенные тарифы не смогут исправить ситуацию с по-тенциальной убыточностью РЖД еще и по другой причине. По оценкам Виктора Ковшевного («Русмет»), для поддержания текущей инфраструктуры на конкурентоспособном уровне в российскую железную дорогу необходимо ежегодно вливать около триллиона рублей — сумму, сравнимую с общим обо-ротом монополии. «Даже если объемы грузоперевозок после индексации останутся на прежнем уровне (а этого не слу-чится), прирост доходов РЖД составит не более 150 млрд рублей, — утверждает эксперт. — Но этого недостаточно, чтобы кардинально поправить положение компании. Без серь-езных вливаний средств от государства у железнодорожной отрасли нет будущего».

Пока транспортные тарифы бросает то вниз, то вверх, как на американских горках, ни о каком долгосрочном пла-нировании на промышленных предприятиях не может быть и речи. Президент Национальной ассоциации транспортников Георгий Давыдов полагает, что самый разумный вариант ре-шения проблемы — ввести тарифные коридоры. Для каждой отрасли необходимо выработать минимальные и предельные значения, в рамках которых можно было бы устанавливать та-рифы в зависимости от уровня условно-постоянных расходов грузоотправителя. Такой механизм практикуется, в частности, в США. Впрочем, всегда есть риск того, что в России система тарифных коридоров будет реализована на свой, особый лад. «В других отраслях тарифные коридоры администрируются слабо, приходится бегать «решать вопросы» в Федеральную службу по тарифам, а это простор для появления коррупции, — говорит Давыдов. — Надо передать функции перевозчика операторским компаниям: пусть они взаимодействуют с ор-

ганизациями, влияют на тарифное регулирование и следят за всеми злоупотреблениями и нарушениями. А «Российские железные дороги» должны официально закрепиться в статусе инфраструктурной компании, коей они и являются».

ПереводстреЛоКИндексация тарифов — лишь одна из мер, предусмотрен-

ных планом по недопущению убытков ОАО «РЖД». Вопрос о том, как повысить доходность и эффективность желез-нодорожного монополиста, все еще на стадии обсуждения: проект соответствующего комплекса мероприятий должен быть представлен в правительство в середине сентября. По словам председателя комитета по грузоперевозкам Совета потребителей услуг РЖД при правительственной комиссии по транспорту Сергея Нарышкина, ключевой посыл этого до-кумента — повысить клиентоориентированность и объемы погрузки на железной дороге. Впрочем, сами грузоотправи-тели не верят в то, что рост транспортных затрат приведет в реальному улучшению условий перевозок.

— За последние годы скорость грузовых поездов снизилась на 20%, до 31% грузов приходит несвоевременно, — приводит статистику Игорь Латышев («Русская сталь»). — Это значит, что предприятие, планируя свою работу, должно заклады-вать риски того, что треть продукции приедет с опоздани-ем! Приходится формировать резервы, тратить оборотные средства, укомплектовывать склады. Неэффективная работа на участке доставки переносится на сами предприятия метал-лургической отрасли. По сути, РЖД предлагает профинан-сировать собственные ошибки менеджмента за счет самых лояльных пользователей железнодорожного транспорта.

Пути снижения издержек нужно искать внутри моно-польной компании, уверены игроки рынка. Один из способов преодоления кризиса, о котором все чаще говорят грузопро-изводители, — сокращение административных расходов за счет урезания штата РЖД. Компания уже начала «резать по живому», заявив прошлой осенью о начале самой крупной оптимизации персонала в своей истории. К зиме, по словам президента компании Владимира Якунина, треть сотрудников стала работать в режиме неполной трудовой недели. Однако о запланированных сокращениях в управленческом звене ничего не известно. Комментарий от представителей РЖД получить не удалось.

Тем временем грузоотправители активно ищут замену же-лезным дорогам. Основная альтернатива — автомобильный транспорт, который, как правило, значительно дороже при перевозках на дальние расстояния. Однако многие предпри-ятия согласны переплачивать — лишь бы обеспечить себе своевременную транспортную логистику. К автотранспорту начинают поворачиваться даже те отрасли, которые прежде полностью его игнорировали. «Доля автотранспорта в по-ставке удобрений традиционно занимала не более одного про-цента, — рассказывает директор компании «Уралхим-Транс» Всеволод Ковшов. — Однако в последнее время заказчики все чаще просят нас отгружать продукцию именно автотран-спортом — даже на дальнее «плечо». Важнее денег то, что мы получим груз точно вовремя, не будет введен логический контроль, вагон не бросят в пути следования и не поставят в текущий отцепочный ремонт с неконтролируемым сроком».

Упомянутый логический контроль оформления доку-ментов, который производится в автоматической системе

грУзоПЕрЕвозКи


ЭТРАН1, — удобный инструмент для давления со стороны РЖД на грузоотправителей и операторов. Задумывался он для того, чтобы железнодорожники могли выстроить свою логистику, наладить подачу вагонов и сформировать планы по тяге. Но для операторов и грузоотправителей новшество оказалось непрозрачным: каждый раз, когда заявка по оформлению вагона получает отказ, причины и критерии этого отказа неясны. Более того, остается неизвестным, будет ли все-таки вагон оформлен, и если будет, то в какие сроки. «От момента подачи заявки до получения вагонов под погрузку проходит 10–15 дней, — жалуется Александр Свешников, генеральный директор воронежской компании «Хетек», которая занимается заготовкой и переработкой лома черных металлов. — При этом станции забиты вагонами, а взять их нельзя». РЖД же логический контроль дает возможность манипулировать с приоритетными высокодоходными грузами и задерживать поставки низкодоходных. Ну и, разумеется, открывает окошко для того, чтобы при помощи самых разных способов сделать какой-либо груз «приоритетным».

всеобщаяПерезагрузКаСвою роль в путанице на дороге играют и профицит под-

вижного состава, и обилие операторских компаний, каждая из которых планирует движение вагонов самостоятельно. По словам Ольги Лукьяновой, председателя Некоммерческого партнерства операторов железнодорожного подвижного со-става, российский вагонный парк насчитывает 1,2 млн грузо-вых вагонов, из них чуть менее половины — это полувагоны (не имеющие крыши). Вопросами организации грузоперевозок занимается около 250 операторских компаний. Понятно, что в такой ситуации общая диспетчеризация со стороны РЖД сильно затруднена. Проще говоря, монополист не всегда вовре-мя и в нужном объеме справляется с функциями перевозчика.

Операторам на высококонкурентном рынке тоже живется несладко. Рентабельность почти всех операторских компаний за последние два–три года неуклонно снижается из-за падения ставок на предоставляемый подвижной состав. В ближайшем времени, уверена Лукьянова, такая ситуация приведет к пол-ному переделу рынка. Небольшие игроки будут массово вы-ходить из игры, и в конечном счете все контракты замкнутся на трех–четырех крупных компаниях, которые не преминут воспользоваться положением и немедленно повысят ставки. «Сегодня универсальный подвижной состав становится нерен-табельным для малых операторов, — поясняет специалист. — Небольшой собственник зарабатывает на каждой вагонной единице слишком мало, он не может тратиться на расширение или обновление парка и расходует весь заработок на сохранение бизнеса, а не на развитие. У крупных операторов массовость продаж компенсирует низкую рентабельность. Между тем грузовладельцы самостоятельно уничтожают высококонку-рентный рынок, предпочитая работать с крупными компани-ями, производя оплату по факту, работая через посредников».

Еще сложнее наладить взаимоотношения с РЖД. По сло-вам Ольги Лукьяновой, порядок перемещения порожних вагонов регулируется перевозчиком хаотично, внезапно

1Сокр. от «Электронная транспортная накладная» — автома-тизированная система оформления перевозочных документов

для ОАО «РЖД».

и непредсказуемо. На протяжении всего августа операторы сталкивались с постоянными отказами «по техническим причинам» в оформлении вагонов в системе ЭТРАН. Отказы затронули 70-80% всех перевозок, причем коснулись они глав-ным образом мелких и средних операторов. Грузовладельцы и операторы фактически оказались скованными по рукам и ногам: продукция продана и готова к погрузке, а подать вагоны оператор не может. Все запросы партнерства в Центр

фирменного транспортного обслуживания РЖД о причинах сбоев оформления остались без ответа; сейчас Лукьянова готовит письмо с сообщением о транспортном коллапсе пре-мьер-министру. По ее мнению, критическая ситуация лишь ускорит пертурбации на операторском рынке.

Кризис операторов, между тем, может вызвать «эффект домино» и обернуться потенциальным финансовым крахом для банковского сектора, занимающегося финансированием обновления вагонного парка. Массовые банкротства не только сорвут текущие поставки грузов, но и поставят под угрозу стабильность лизинговых компаний. Сегодня в лизинговом управлении, по данным «Русмета», находится как минимум 250–300 тыс. вагонов, еще несколько сотен тысяч проходит по программам возвратного лизинга или перекредитования. Суммарная долгосрочная задолженность операторов уже до-стигает триллиона рублей.

Как бы то ни было, реальных сдвигов в ситуации вокруг железной дороги можно добиться только за счет объединен-ных усилий всех участников рынка. Грузоотправителям стоит задуматься о сохранении конкуренции среди операторов, операторам — об усилении своего влияния на рынок. РЖД необходимо учиться эффективно распоряжаться кадрами, деньгами, инфраструктурой и заказчиками. Роль государства сводится к стимулированию программ утилизации старых ва-гонов и созданию прозрачного механизма тарифного регулиро-вания. Нынешний конфликт интересов никуда не денется, пока каждый игрок тянет одеяло на себя. Но запас прочности и у одеял, и у железных дорог, как известно, не бесконечен. БЖ

31% грузов по железной дороге доставляется несвоевременно, по данным НП «Русская сталь». Это означает, что промпредприятия должны держать значительные резервы сырья и «морозить» оборотные средства. Неэффективность в перевозке приводит к неэффективности на производстве


Ф актически речь идет о демонтаже накопительной составляющей пенсионной системы и возврате к пен-сионному патернализму советского образца. В итоге

завтрашние пенсионеры рискуют остаться без денег, а сегод-няшняя экономика — без инвестиций.

Взносы работающих россиян на накопительную пенсию перестали перечисляться на их счета в негосударственных пенсионных фондах (НПФ) и государственной управляющей компании Внешэкономбанка с середины 2013 года — под предлогом необходимости реформировать систему пенсион-ных фондов. Сегодня реформа отрасли близка к завершению. К началу августа большинство НПФ, аккумулировавших до 76% накоплений граждан, выполнили все требования государства: провели аудит своей деятельности, раскрыли собственников, стали акционерными обществами. Готова к работе и в 2015 году начнет действовать государственная система страхования обязательных пенсионных накоплений, созданная при участии Агентства по страхованию вкладов. Казалось бы, нет больше никаких препятствий к тому, чтобы вернуть фондам и ВЭБу 520 млрд рублей накоплений за 2013 год, «замороженных» на государственных счетах, а также возобновить с 2015-го перечисление новых накопительных взносов граждан.

Однако правительство РФ в начале августа все равно реши-ло мораторий продлить, никаких денег фондам и в следующем году не перечислять, оставив полученные от граждан средства в федеральном бюджете. В итоге к 243 млрд рублей накопи-тельных взносов граждан, изъятых правительством в 2014 году, добавятся еще 550 млрд, реквизированных в 2015-м. Граждан же успокоят тем, что реальные деньги на их на-копительных пенсионных счетах заменят на обязательства

Пенсионного фонда России (ПФР), а изъятие накоплений будет компенсировано увеличением страховой части пенсии работников.

Министр труда Максим Топилин в связи с этим вновь обна-родовал свои опасения относительно «низкой эффективности накопительной составляющей и фактического снижения пенсионных прав сограждан посредством этого механизма». А куратор социального блока вице-премьер Ольга Голодец объяснила решение тем, что к системе негосударственных пенсионных фондов, куда должны были бы прийти деньги будущих пенсионеров, есть вопросы: «Эта система до сих пор не давала экономического роста. За 2013 год страховая система обеспечила 8% прироста по пенсионным правам, в то время как накопительная в среднем по стране обеспечила 4,7% прироста, то есть ниже инфляции».

Как рассказывают участники совещания в правительстве, этот довод вице-премьера оказался решающим в споре. Между тем доходность инвестирования пенсионных накоплений «молчунов», хранящихся в ВЭБе в 2013 году, составила 6,7% годовых, доходность портфеля граждан, сознательно вы-бравших консервативную стратегию ВЭБа, оказалась еще выше — 6,9%. Негосударственные пенсионные фонды также не ударили в грязь лицом: как следует из опубликованного отчета ПФР за 2013 год, средняя эффективность их работы в прошлом году составила 7,51% годовых. И все эти по-казатели ощутимо выше официального уровня инфляции в 2013-м (6,5%). Поэтому непонятно, откуда вице-премьер Ольга Голодец взяла свои 4,7%.

В ответ представители Минфина, Минэкономразвития и Банка России, также участвовавшие в обсуждении, ука-

рЕгУлированиЕ

Сторонники возврата к распределительной пенсионной системе в правительстве вновь победили: мораторий на перечисление взносов на накопительные пенсионные счета граждан продлен еще на один год — до конца 2015-го.

почЕмУ роССийСКиЕ пЕНСиоНЕры НиКоГда

НЕ БУдУт БоГатыми

маневрпЕНСиоННый

михаил хмелев


зали на важность пенсионных накоплений как источника «длинных денег» для экономики. Действительно, из 1,1 трлн рублей пенсионных накоплений, скопившихся к настояще-му моменту на счетах НПФ, более 400 млрд инвестировано в облигации российских компаний, еще 120 млрд вложено в государственные долговые бумаги. 440 млрд рублей НПФ разместили в долгосрочные банковские депозиты, также являющиеся (в отличие от депозитов граждан) длинными — безотзывным источником фондирования для экономики. В свою очередь, накопления граждан в размере 1,85 трлн рублей, которыми управляет государственный ВЭБ, состав-ляют главный инвестиционный ресурс самого Минфина. Бóльшая часть этих средств вложена в облигации, выпу-щенные финансовым ведомством. Без новых поступлений в виде обязательных взносов на пенсионные накопления и Минфин, и рынок корпоративных заимствований лишают-ся крупного источника финансирования, подпитывающего в конечном итоге всю российскую экономику. Но аргументы оппонентов, приводивших официальную статистику работы ВЭБа и негосударственных пенсионных фондов, не были приняты во внимание.

заПЛатыиззарПЛатыНамерение продлить мораторий вызвало недовольство

у участников пенсионной отрасли, что было вполне ожи-даемым — ведь управление пенсионными накоплениями при отсутствии новых поступлений становится все менее рентабельным для НПФ. Их, по сути, лишают бизнеса. «В очередной раз накопления российских граждан, которые формируются за счет отчисления с заработной платы, были изъяты и направлены в так называемую страховую часть, иначе говоря, потрачены на текущие нужды, — говорит Вадим Сосков, генеральный директор УК «КапиталЪ». — Таким образом, правительство решает краткосрочную за-дачу — «затыкает» дыру в бюджете на 2015 год. Но о том, что будет через 10–15 лет, когда потребуется выплачивать пенсии в ухудшившейся демографической ситуации, — увы, никто не думает».

Национальная ассоциация негосударственных пенсионных фондов (НАПФ) выступила с резким заявлением, в котором назвала аргументы руководителя Минтруда России «не вы-держивающими критики и абсурдными по сути» и обвинила социальный блок в пренебрежении к веской аргументации, представленной финансовыми ведомствами, и продавлива-нии сиюминутных решений. В НАПФ сетуют на то, что столь важное для пенсионной системы решение принимается в пра-вительстве кулуарно, минуя законодательно установленные механизмы согласования в рамках социального партнерства, что, к сожалению, становится повседневной практикой со-циального блока правительства.

«Он сознательно вводит российских граждан в заблуж-дение относительно того, что направление без их желания накоплений в страховую часть пенсии якобы не ущемит пенсионные права, — считает президент НАПФ Константин Угрюмов. — На самом деле вместо реальной денежной при-бавки в накопительной части пенсии людям запишут на счета эфемерные пенсионные баллы с неизвестным результатом их стоимости при выходе на пенсию. Пролонгация на 2015 год моратория на пенсионные накопления в целях направле-ния их на текущее потребление — это не только «залезание

в карман» будущим пенсионерам для того, чтобы заплатить нынешним. Это еще и наращивание обязательств государства по пенсиям, выплачиваемым на распределительной основе, для обеспечения которых страховых средств в будущем не хватит».

Из-за сложностей с обслуживанием обязательств перед будущими пенсионерами, накопленных в рамках распреде-лительной системы, в НАПФ прогнозируют рост налоговой нагрузки на работодателей в дальнейшем либо увеличение объема прямых дотаций в ПФР из федерального бюджета. В Минфине также не рады новациям социального блока. Да, действительно, конфискация накопительных взносов в 2015

году поможет свести концы с концами и федеральному бюд-жету, и бюджету ПФР. Но одновременно лишит значительной части инвестиционного ресурса финансовый сектор страны. Из-за того что российский банковский сектор и долговой ры-нок недополучат в следующем году 400 млрд рублей новых поступлений, темпы роста ВВП РФ, по прогнозам Минфина, могут замедлиться на один процентный пункт.

Но все эти доводы финансистов не перевесили простых, как удар молотка, резонов социального блока. Ведь 400 млрд рублей, которые в 2015 году должны пойти на пополнение накопительных счетов граждан, можно потратить на нужды самого правительства. Например, деньги пригодятся для по-крытия дефицита бюджета Пенсионного фонда. В 2013-м на эти цели из федерального бюджета пришлось выделить 940 млрд рублей. В нынешнем половину этой суммы по-кроют не перечисленные на личные накопительные счета граждан пенсионные взносы. Нужны деньги и на исполнение амбициозной инвестиционной программы по развитию Крыма до 2020 года включительно, стоимость которой ут-верждена в размере 681 млрд рублей. И вообще — на фоне мобилизации всей экономики перед лицом усиливающихся с каждым месяцем международных санкций — о каких пен-сионных накоплениях может идти речь? Под натиском таких аргументов любые долгосрочные стратегические цели легко приносятся в жертву текущей политической и экономической конъюнктуре.

заморозитьиамПутировать?Так или иначе, социальному блоку вновь удалось побо-

роть своих коллег из финансово-экономического, оставив

Без новых поступлений в виде обязательных взносов на пенсионные накопления и Минфин, и рынок корпоративных заимствований лишаются крупного источника финансирования, подпитывающего в конечном итоге всю российскую экономику


в бюджете накопительные пенсионные взносы граждан еще на один год. Но этот спор относительно продления моратория был лишь началом истории. Всего через неделю из кабинетов правительства стали проникать еще более тревожные новости. Речь уже шла не просто о приостановке перечисления пенсионных взносов на личные счета граждан, а о полном демонтаже накопительного компонента пенсионной системы. Представители социального блока последовательно настаивают на этом не пер-вый год. И на этот раз, на фоне усугубляющегося экономического положения в стране и усиливаю-щегося внешнего давления, они имеют все шансы добиться своего.

Результаты обсуждения пенсионного вопроса в правительстве необыкновенно окрылили сторон-ников возврата к общему пенсионному «котлу» со-ветского образца. Ольга Голодец по горячим следам заявила, что в правительстве обсуждается полный отказ от обязательных пенсионных накоплений. Всем, кто собирается копить себе на старость, при-дется позаботиться об этом самим. «Обсуждается вопрос о переходе на добровольную систему накопле-ний, то есть те граждане, которые примут для себя решение, будут персонально заключать договоры

с НПФ», — заявила Голодец после заседания Госсовета в Воронеже. Как сообщил «Бизнес-журналу» один из представителей отрасли, планируется «стимули-ровать» и работодателей делать дополнительные пенсионные отчисления. Им хотят предложить до-полнительно скинуться на накопительные взносы для своих сотрудников сверх тех 22% от зарплаты, которые они уже платят в ПФР. А компании, в которых работает 500–1 000 человек и более, и вовсе обяжут иметь собственные корпоративные пенсионные программы. Фактически это будет означать рост на-логового бремени для бизнеса.

Вся эта корпоративная пенсионная щедрость, ко-нечно, будет сопровождаться определенными на-

логовыми льготами со стороны государства, но бизнес не проведешь. Российский союз промышленников и предпринимателей, при участии которого в скором времени должно состояться заседание трехсторонней (госу-дарство, работники и работодатели) комис-сии по пенсионным вопросам, уже готовит свои возражения на предложения власти. Справедливости ради заметим, что ни одно из таковых — ни по продлению моратория, ни по отмене накопительного компонента пенсионной системы и введению дополни-тельных взносов — пока не оформлено в виде законопроекта. Им еще предстоит пройти обсуждение в профессиональном сообществе и депутатском корпусе. И социальному блоку придется еще поработать, доказывая бизнесу и законодателям справедливость своих до-водов. Противники отмены накопительных пенсионных взносов тоже не сидят сложа руки. В середине августа в Минфине состоялось со-вещание межведомственной рабочей группы, на котором обсуждалась реформа пенсионной системы. И помимо мер по стимулированию добровольных накопительных взносов, кото-рые должны прийти на смену обязательному пенсионному страхованию, разговор зашел о спасении существующих пенсионных нако-плений, аккумулированных на счетах граждан в НПФ, от возможной конфискации в будущем.

Российское законодательство не считает эти накопления собственностью граждан до самого вступления в пенсионный возраст и начала начисления им пенсии — поэтому конфискационный сценарий в дальнейшем

нельзя исключать. Вместе с «замороженными» в ПФР до конца реформы отрасли перечислениями за второе полугодие 2013 года речь идет о сумме в 1,6 трлн рублей. В Минфине, пытаясь сохранить для финан-сового рынка хотя бы эти средства, предложили представителям пенсионного и страхового сообще-ства подумать над тем, каким образом перевести пенсионные накопления граждан, до которых вполне может дотянуться государство, в статус пенсионных резервов НПФ, реквизировать которые правительство уже не сможет.

рЕгУлированиЕ

ПенсионныенаКоПЛенияиреФорма,КотораяихждетИз 22% от фонда оплаты труда, направляющихся в пенсионную систему, 6%

граждане моложе 1967 года рождения имеют право направить на формирование собственных пенсионных накоплений — на счетах в Нпф или государственном ВЭбе. остальные 16% из пенсионного взноса направляются в солидарный бюджет пенсионного фонда России на выплату пенсий нынешним пенсионерам. часть этих средств учитывается в качестве обязательств пфР по выплате нынешним работникам страховой части пенсии после достижения ими пенсионного возраста. пенсионные взносы «молчунов» (тех, кто проигнорировал возможность формировать собственные пенсионные накопления) с этого года также полностью перечисляются в распределительную часть пфР: для них пенсия будет полностью формироваться по страховому принципу. Временно туда же отправятся и 6% от зарплаты 22,4 млн граждан, сделавших свой осознанный выбор в пользу накопительной пенсии, в результате введенного на весь 2014 год моратория.

В минтруда продвигают идею полностью отказаться от перечисления этих обяза-тельных 6-процентных накопительных взносов на пенсионные счета граждан. Вместо этого предлагается вернуться к распределительной пенсионной системе — то есть все отчисления работающих ныне граждан направлять на выплаты пенсионерам. а о пенсиях сегодняшним работникам предстоит позаботиться следующим поко-лениям, которые станут зарабатывать на нашу с вами пенсию в будущем.


ПосамочувствиЮОзабоченность участников отрасли относительно

своего будущего в новой пенсионной модели понятна, но что ждет обычных граждан, за которых работо-датели сегодня исправно перечисляют пенсионные взносы на накопительные счета? Очевидно, что отмена обязательных взносов на пенсионные накопления — это фактически сворачивание всего накопительного компонента. Без новых вливаний система просто деградирует. Глава Минтруда Максим Топилин неодно-кратно публично выступал против существующей системы распределения пенсионных взносов, которые перечисляют в бюджет работодатели за своих сотруд-ников. И сейчас, судя по риторике социального блока правительства, все реальнее становится возврат к со-ветской социальной модели: в условиях фактического финансирования Пенсионного фонда России из фе-дерального бюджета отличия предлагаемой модели от советской пенсионной системы будут минимальны.

Основной довод главы Минтруда, наиболее по-следовательно выступающего за возврат к страховой пенсионной системе, состоит в том, что она позволяет справедливо разделить между пенсионерами те сред-ства, которые на их содержание выделяет общество. Но станет ли этих денег больше в будущем, если се-годня мы перестанем откладывать на старость даже те небольшие проценты, которые должны в рамках

существующей обязательной накопительной си-стемы? Важно понимать, что в распределительной системе благосостояние пенсионеров зависит ис-ключительно от текущего состояния экономики и федерального бюджета. «А оно может быть хорошее, а может быть и плохое, — говорит Вадим Сосков (УК «КапиталЪ»). — Посему высока вероятность, что гря-дущие пенсионеры будут получать меньше, чем ны-нешние». Даже в недавние, сравнительно «тучные» для страны годы распределительная пенсионная система оказалась не способна в одиночку обеспечить достойный уровень пенсионных отчислений. Средняя начисленная пенсия в размере 10,3 тыс. рублей едва достигает трети от размера средней заработной платы по стране, хронически недотягивая до утверж-денного в качестве стандарта 40-процентного уровня от средней зарплаты.

Но сторонников перехода к стопроцентной распре-делительной системе не смущают ни обвинения в ее неэффективности, ни зависимость нынешних работ-ников от того демографического и экономического положения, в котором страна окажется в будущем. Государство в лице руководителей социального блока правительства пытается всеми силами поддержать уровень жизни сегодняшних пенсионеров. О том, что достанется пенсионерам завтрашним, оно не слишком задумывается. БЖ

МолочноЕ животновоДство

Евгения Уваркинагенеральный директор компании «Агрофирма Трио» (Липецкая область)

С введением санкций у российских сельхозпроизводителей появляются до-полнительные возможности. Но на ин-вестиционную привлекательность на-шей отрасли они вряд ли повлияют. Даже в наиболее «быстрых» сегментах срок окупаемости находится на уровне 5–6 лет. А в случае молочного живот-новодства примерные сроки — 15 лет.

Сегодняшние санкции скорее дают возможность пересмотреть существую-щие меры поддержки аграриев. Мы всег-да находились в неравных условиях с ев-

ропейскими производителями с точки зрения госпомощи. Сегодня необходимо найти инструменты, позволяющие про-вести гибкое импортозамещение. К при-меру, поставляя продукцию из стран, не связанных санкциями, необходимо оставлять небольшой дефицит, сохраняя стимул для сельхозпроизводителей на-ращивать свое производство. По сути, выйти на объемы, покрывающие потреб-ности страны в молоке, можно за 3–5 лет. Однако без помощи государства не обой-тись. К примеру, в наш холдинг входит два молочных комплекса с общим поголо-вьем в 3 тысячи дойных коров, и мы уже давно планируем построить еще один — на 4 тысячи. Однако подобный проект станет возможным только тогда, когда будет гарантирована его доходность. Для этого необходимы долгосрочные меры поддержки, которые позволят нам и другим инвесторам заходить в такое инвестиционно емкое направление.

До сих пор все было очень непросто. К примеру, в 2013 и 2014 годах комиссия по отбору заявок на инвестиционные кредиты Минсельхоза просто не со-биралась. Причина — недостаточное количество средств даже для уже ото-бранных проектов.

Другой пример: в начале 2014 года было принято постановление прави-тельства РФ по субсидированию кре-дитов на 15 лет, однако у банков нет

таких длинных денег и мы не можем получить пролонгацию по кредитам, несмотря на постановление!

В растениеводстве также есть свое слабое звено — семеноводство (особенно проблемные зоны — гибриды свеклы, ку-курузы и картофеля). Необходимо срочно восстанавливать эту отрасль и произво-дить свои гибриды. В ситуации импорта семян говорить о продовольственной безопасности страны невозможно.

овощЕвоДство

Сергей Лупехинпредседатель совета директоров ГК «Малино»

С введением санкций у овощеводов не может быть никаких потерь — толь-

иМПортозаМЕщЕниЕ оПрос

КаКиЕ потЕри и КаКиЕ потЕНциальНыЕ ВоЗмоЖНоСти ВоЗНиКают У ВаШЕГо БиЗНЕСа В СВяЗи С ЗапрЕтом На импорт продоВольСтВия иЗ СтраН, приНяВШих ЭКоНомичЕСКиЕ СаНКции В отНоШЕНии роССии?


ко преимущества. Основное связано с тем, что агропроизводители наконец смогут «подружиться» с торговыми сетями. Раньше ритейл предпочитал готовую импортную продукцию, и мно-гие даже не верили, что российские ово-щи могут конкурировать с западными. Рынок сбыта — это основная проблема для производителей. Если его нет, они не развиваются. Сейчас торговые сети смогут лучше узнать российский про-дукт, а производители получат шанс наладить с ними отношения и позна-комиться с их требованиями. Когда начнется диалог, появятся и новые под-ходы: овощеводы начнут улучшать свои технологии по упаковке и сортировке, использовать новые сорта и так далее. В этом большое преимущество санкций. Но результат мы сможем увидеть через 3–5 лет. Конечно же, сначала это будет продукция, выращенная из импортных семян. Восстановление отечественно-го семеноводства возможно не рань-ше чем через десять лет — и только после этого производственный цикл замкнется.

ПищЕПроМ

Альберт Суфияровпрезидент ГК «Невские сыры» (Санкт-Петербург)

Рынок сыра сильно отличается от всех остальных (например, мяса или рыбы). По большинству «запрещен-ных» продуктов можно найти альтер-нативных поставщиков из других стран, но не в нашем случае. Половину мирово-го объема сыра производит Европа, еще четверть приходится на США, осталь-ное — на другие страны. Ограничения импорта сыра из Евросоюза и США в Россию означают простую вещь: наши

люди будут есть меньше сыра, рынок сожмется.

Вопрос о сокращении персонала мы пока не ставим: обходимся уреза-нием маркетинговых и рекламных бюд-жетов. Рекламировать то, чего не будет в продаже, не имеет смысла.

До санкций в структуре продаж нашей компании собственное произ-водство и импорт находились в соот-ношении 40 к 60. Сейчас мы планируем расширять свое производство и раз-вивать отношения с российскими про-изводителями молока. Однако и здесь есть свои нюансы. Основная проблема заключается в ограниченном произ-водстве молока на внутреннем рынке. Ресурсов для быстрого увеличения объ-емов сырья попросту нет. Из-за его не-хватки мы будем вынуждены сокращать ассортимент не только импортируе-мой, но и собственной продукции. А вот что касается условий коммерческих отношений с сетями, то они, я думаю, улучшатся.

Если все взвесить, то для развития российского производства я вижу боль-ше плюсов от санкций, чем минусов. И даже за год можно многое успеть. Однако самое сложное во всей этой истории —непредсказуемость собы-тий. Никто не может точно прогнози-ровать, сколь долгим окажется эмбарго. Если вдруг все вернется назад через три месяца, наши вложения в развитие собственного производства окажутся лишними. Для того чтобы планировать развитие, нам необходимо четко знать все сроки.

ПищЕПроМ

Руслан Пашковпредседатель совета директоров Мясокомбината №1 (Калининград)

В Калининградской области почти 80% сырья, которое используется в пе-реработке, имеет импортное происхож-дение. Поэтому введение санкций в от-ношении поставщиков из Европейского союза для нас напрямую означает со-кращение производства и убытки. Думаю, чтобы выжить в сложившейся ситуации, нашей компании придет-ся распрощаться с половиной сотруд-ников. Бизнес теряет рентабельность и с переходом на новых поставщиков. Правительство России советует пере-ориентироваться на Южную Америку, однако лично я вряд ли буду иметь дело с компаниями, у которых так отчетливо проявилось спекулятивное мышление. Как только бразильцы узнали о санк-циях, направленных против традици-онных поставщиков мяса в Россию, они подняли цены на 20–30% и изменили условия предоплаты для российских компаний. Раньше она составляла 20%, а сейчас — половину суммы сделки! Наша компания предпочла встать в оче-редь к сербским производителям мяса. Они тоже повысили цены, но по край-ней мере логистическое плечо здесь не столь велико.

На фоне проблем российских пере-работчиков заметно выиграли наши партнеры по Таможенному союзу. Насколько я знаю, канадские компании теперь готовы поставлять в Белоруссию мясо по цене на 50–60 рублей ниже за килограмм, чем это было до эмбарго. Таким образом, Белоруссия получит возможность развить за счет избытка дешевого сырья свой сегмент перера-ботки и экспортировать в Россию уже не мясо (с переклеенными этикетками, как это практиковалось в 1990-е годы), а конечную продукцию. А значит, очень скоро белорусские изделия займут наши полки на внутреннем рынке. Впрочем, белорусские и казахстанские компании и станут нашими основными партне-рами в ближайшее время: российские производители будут вынуждены всту-пить с ними в разного рода договорные отношения.

Тяжелее всего из-за санкций при-дется среднему и малому бизнесу. Интегрированные холдинги, на-против, скорее получат преимуще-ство. Потребители также найдут вы-ход из ситуации: к примеру, жители Калининграда будут чаще ездить за продуктами в Польшу, равно как и петербуржцы — в Финляндию.


ритЕйл

Владимир Садовингенеральный директор сети «Азбука Вкуса»

Розничный бизнес в России хорошо умеет адаптироваться к любым услови-ям. Мы уже пережили не один кризис, хотя горе-пророки прогнозировали нам разорение и гибель. Думаю, что и на этот раз будет похожая история.

На долю производителей из стран, попавших под российские санкции, приходится не более 14% позиций в ассортименте нашей сети. А на то-вары, которые невозможно чем-либо заменить, и того меньше — около 2%. Это в первую очередь сырная и мясная гастрономия.

Список потенциальных возможно-стей гораздо шире. В первую очередь они связаны с увеличением экономиче-ских связей в части поставок продуктов питания из стран Латинской Америки, Юго-Восточной Азии, Северной и Южной Африки. Альтернативой австралийско-му может стать мясо из Новой Зеландии. Рассматриваем мы и расширение переч-ня продуктов из стран Таможенного союза и СНГ.

Ограничение поставок продоволь-ствия из Европы, Северной Америки и Австралии может стать звездным часом для российских фермеров. Однако для этого нужна взвешенная и методич-ная поддержка развития фермерских хо-зяйств со стороны руководства страны.

Мы сами на протяжении уже четырех лет выстраиваем партнерскую работу с российскими фермерами, цель которой, с одной стороны, обеспечить покупа-телей высококачественными и нату-ральными отечественными продукта-ми, с другой — сформировать условия для того, чтобы фермер мог заниматься

своей основной деятельностью. У него не должна болеть голова по поводу того, как сертифицировать, доставить, упако-вать и сбыть свою продукцию. Всю эту головную боль мы берем на себя.

оПтовая торговля

Азамат Юсуповисполнительный директор холдинга «Ла Маре» (Москва)

Речь не столько о потерях, сколько о переустройстве бизнеса. В «Ла Маре» давно существует департамент, спе-циализирующийся на поставках от-ечественной рыбы и морепродуктов. И если российская рыба до сих пор была недостаточно популярна, то лишь по-тому, что существуют гораздо более известные и «удобные» для продажи бренды — та же норвежская семга, у ко-торой простой, яркий и понятный вкус. Когда потребители только начинают знакомство с новым для себя продук-том, они выбирают популярную клас-сику. Например, французские устрицы, поскольку у россиян устрицы четко ассоциируются с Францией и отдыхом на Лазурном берегу. К настоящему мо-менту люди не успели настолько наесть-ся французскими устрицами, чтобы про-бовать что-то еще. Но они уже привыкли есть устриц, поэтому теперь с должным вниманием отнесутся к тем вариантам, которые могут предложить другие стра-ны. В Марокко, например, выращивают отличных устриц. И наши российские, сахалинские устрицы тоже по-своему очень хороши. Альтернативные про-дукты — лосось из Чили, Исландии, с Фарерских островов. В России есть свой дикий дальневосточный лосось — кижуч, который вместе с чавычей, гор-бушей, кетой и неркой, на наш взгляд, станет очень популярным в Москве.

Устриц, моллюсков и рыбу мы будем возить из Туниса, Марокко, России, Японии, Турции, Китая, с Мальдивских и Фарерских островов, из Исландии. Сыры — из Швейцарии, Сербии, Туниса, Марокко, России и Аргентины. Мясную гастрономию — из Сербии. А вместо канадского омара, чей ареал ограничен водами Канады и США, мы сможем по-ставлять омара европейского. Всего нам придется заменить 50% ассортимента.

общЕПит

Сергей Аникинбренд-шеф сети ресторанов «Кафе дяди Сэма» (Москва)

Думаю, рынок перестанет лихора-дить уже в середине сентября, тогда же «устаканятся» цены. Пока же мы являемся свидетелями удивительных событий. Особо отличились российские поставщики овощей: к примеру, цена на салат выросла со 120 рублей за кило-грамм до четырехсот! Поставщики нор-вежского лосося несколько скромнее: крупные компании, обладающие боль-шими запасами, подняли цену на этот продукт «всего» на 20–30%. Сейчас мы рассчитываем на то, что сумеем най-ти нормальных поставщиков, заинтере-сованных в долгосрочных отношениях, а не в сиюминутной прибыли. Надеюсь, что новые латиноамериканские партне-ры сумеют заменить те 40–50% продук-тов из Америки, Австралии и Европы, которые мы закупали. В целом я не вижу больших потерь ни для нашей сети, ни для ресторанного бизнеса: люди как ходили, так и будут ходить в рестораны. Им только придется привыкнуть к ро-сту цен на 20–30%, который отразится уже на осеннем меню. Изменится и его содержание: мы уже не увидим ни фран-цузских устриц, ни пармезана.

иМПортозаМЕщЕниЕ оПрос


«П ищевой блок» правительства РФ с момента принятия запрета на импорт продовольствия из Северной Америки и ряда европейских стран

успел по очереди отчитаться перед населением: еды будет в достатке. Выступил с успокоительными заявлениями и глава Росрыболовства Илья Шестаков: селедка под шубой и красная икра на новогоднем столе у россиян будут — причем ни то ни другое сильно не подорожает; экзотика, возможно, ис-чезнет, но на смену, например, французской устрице (150 г) придет дальневосточная (до полутора кг); прочие деликатесы вполне сможет заменить черноморская барабулька и угольная рыба, выловленная у Крымского побережья.

В прошлом году баланс по рыбе у нашей страны был обна-деживающим: выловили 4,3 млн тонн, отправили на экспорт 1,8 млн, импортировали чуть более миллиона тонн. По итогам 2014-го улов ожидается примерно на уровне прошлого года. Санкции пали примерно на 45% импортных поставок (462 тыс. тонн). Так что на уровне больших цифр задачка вроде бы ре-шается просто — элементарным перенаправлением на вну-тренний рынок части улова, предназначенного на экспорт.

Вопрос только в том, как это сделать. Российская специфика в том, что 70% вылова рыбы происходит на Дальнем Востоке, а основные потребители находятся в центральных регионах страны. «Нигде в мире, кроме разве что Америки, нет опыта перевозок такого количества рыбы на столь дальние рассто-яния — за 6-7 тысяч километров», — говорит Эдуард Климов, председатель совета директоров медиахолдинга «Фишньюс».

ЭКсПансияЛососяЗапретный ныне норвежский лосось неспроста попал

в фокус внимания общественности. «Норвежская семга — это, по сути, не рыба, а хорошо раскрученный бренд, под которым поставляются лосось, форель», — говорит Эдуард Климов. Для Норвегии экспорт лососевых — государственная задача, эта страна вкладывала в продвижение своей рыбы в России по $20-25 млн ежегодно. За счет грамотной марке-тинговой политики за минувшие 6-7 лет норвежцы создали для себя в России хороший рынок емкостью в 300 тыс. тонн, говорит Александр Фомин, президент Всероссийской ассоци-ации рыбохозяйственных предприятий, предпринимателей и экспортеров (ВАРПЭ). «Сначала норвежский лосось стоил в рознице по 250-300 рублей за килограмм, — говорит он. — Потом — 500-600. Они сначала приучили потребителя к своей рыбе и лишь потом стали поднимать цены». Предусмотрели норвежцы «пряник» и для российских переработчиков. Почему наши предприятия охотно работали с норвежской и исланд-ской сельдью и семгой? Потому что выгодно: рыба в основном шла под товарный кредит с отсрочкой платежа до 60 дней. (Правительства Норвегии и Исландии страхуют экспортные операции своих рыбаков и развивают льготные факторинго-вые программы.) В общем, остается порадоваться за деловую сметку, с какой норвежцы двигали нам своего лосося.

Норвежская семга и почти все, что продается под этим брендом, — это искусственно выращенная в условиях плотной посадки аквакультурная рыба.

Чтобы составить конкуренцию норвежцам по охлажденной красной рыбе, которую из отдаленных регионов не привезешь, в Мурманской области в акватории Баренцева моря несколько лет назад стали создавать предприятия по разведению лосо-

иМПортозаМЕщЕниЕ

БЕрЕмЛосося!

Конечно, я не оратор, подкованный философски, норатуюза тех, кто берёт лосося!

Андрей Вознесенский «Монолог рыбака»

вера Колерова

Импорт рыбы в Россию на протяжении долгих десятилетий настолько устраивал всех игроков рынка, что двигаться в сторону самообеспечения мало кому было с руки. Накопившиеся организационные, тарифные и законодательные завалы не позволят быстро «включить» импортозамещение — легче будет переключиться на импортные поставки из других регионов.

’’отрасль


севых. Регион схож с Норвегией по климатическим условиям, здесь хорошо развивать морское садковое рыбоводство. По сло-вам Василия Глущенко, председателя правления Росрыбхоза, в прошлом году объем производства товарной рыбы в России вырос на 15% по сравнению с 2012 годом, и основной прирост дала Мурманская область за счет разведения семги.

В этом сегменте всего два крупных игрока: «Русское море — Аквакультура» (подразделение «Русского моря») и «Русский лосось» («дочка» компании «Балтийский берег»). Объем про-изводства сравнительно небольшой: по 10-12 тыс. тонн в год, то есть это не дотягивает даже до одной десятой объема им-портируемой норвежской семги. Этот рынок только начинает развиваться, игроков мало. «Количество участков, которые пригодны для разведения лосося, ограничено, и большинство уже занято нами и «Русским лососем», — говорит гендиректор «Русское море — Аквакультура» Юрий Киташин.

Кстати, Россия едва не осталась и без тех небольших объ-емов аквакультурного лосося, которые производит сама. При введении санкций в список запрещенных к импорту позиций вошел так называемый смолт — мальки семги (он проходит по категории «Живая рыба»). И это чуть не стало причиной коллапса всей аквакультурной отрасли. «По посадочному материалу и кормам мы на 90% зависим от Норвегии», — говорит Юрий Киташин.

Компаниям, впрочем, удалось оперативно добиться ис-ключения смолта из списка, однако определенные потери они успели понести. Компания «Русское море — Аквакультура», например, не получила 400 тыс. особей смолта, которые были запланированы к импорту — норвежский поставщик успел реализовать их норвежским же хозяйствам. Так что не ввезен-ные в Россию 400 тыс. норвежских мальков не превратятся в 2 тыс. тонн российской товарной рыбы. Упущенная выгода!

Эта ситуация может стать стимулом к тому, чтобы компании быстрее начали строить свои заводы по разведению смолта и производству кормов. «Русское море» планирует проект на 2,5 млрд рублей по производству посадочного материала, и примерно таких же инвестиций требует завод по изготовле-нию кормов. Компания надеется на поддержку государства или даже частно-государственное партнерство. Возможно, теперь

будет проще договориться. В «Русском море» рассчитывают, что свой завод позволит снизить стоимость смолта для ком-пании на 40%. Сейчас он обходится при закупке в Норвегии в 100 рублей за штуку. «Чтобы выйти на наши номинальные мощности, нам нужно 6 миллионов мальков в год, а это 600 миллионов рублей только на смолт», — подсчитывает Юрий Киташин. Рентабельность компании вырастет, но она и сейчас неплохая — 30%.

Но дело не только в инвестициях. Чтобы решить проблему с воспроизводством рыбы, требуется время, ведь в России вообще не занимались этим направлением много лет. Чтобы вывести производителей от дикой рыбы, нужно 6-8 лет. «Другой вариант — мы должны закупить у норвежцев патен-ты и маточные стада, если они на это пойдут, — рассуждает Александр Фомин из ВАРПЭ. — Но боюсь, что не пойдут, если им не предложить участие в капитале. И это в любом случае обойдется очень дорого, так как их наработки — результат большого интеллектуального труда. Я вообще не слышал, чтобы норвежцы продавали готовых производителей — они специально продают только мальков».

В России есть и своя красная рыба — дальневосточная. Сейчас идет лососевая путина, и можно было бы направить больше рыбы в европейскую часть России. Но складывается путина пока не очень удачно — улов ожидается на уровне 320-330 тыс. тонн, что меньше прогнозов. Снижение вылова на практике означает, что не стоит рассчитывать на увели-чение поставок красной рыбы на внутренний рынок — ведь у рыбаков уже есть контракты и обязательства перед зару-бежными партнерами.

Однако Росрыболовство оптимистично смотрит на си-туацию. По словам главы Росрыболовства Ильи Шестакова, дальневосточные рыбаки «охотно откликнулись» на просьбу о том, чтобы рыба пришла на внутренний рынок, и доля экс-порта красной рыбы в этом сезоне будет незначительной.

Но тут во весь рост встает вопрос транспортировки рыбы. Росрыболовство заявляет, что поставки дальневосточной рыбы будут стимулироваться. Сейчас по поручению ФСТ обсуждается размер субсидирования тарифа на железнодо-рожную перевозку рыбы.


Рыбу можно перевозить только в специальных рефрижера-торах. В массе своей они принадлежат стопроцентной «дочке» РЖД — компании «Рефсервис». Во время дальневосточной путины «Рефсервис» в два-три раза поднимает стоимость аренды вагона, рассказывает Эдуард Климов («Фишньюс») — с 0,7 до 2,5 млн рублей. Это и есть основная составляющая расходов, причем на аренду рефрижераторов субсидирование не будет распространяться. Зато РЖД сможет отрапортовать, что стимулирует перевозку рыбы. Как сообщали ранее пред-ставители «Русского моря», транспортные затраты в себесто-имости рыбы могут достигать 30-40%.

Но больше представителей рыбной отрасли волнует вопрос: действительно ли государство заинтересовано в максимальном импортозамещении, есть ли на то четкая политическая воля? Если взять ситуацию с лососем, то почему-то не возникло раз-говора о том, чтобы обозначить для российских владельцев квот на вылов рыбы объемы, которые они должны поставить отече-ственной переработке (пусть в ущерб своему экспорту в Японию, Китай и Корею). Зато наши импортеры азартно договариваются об увеличении поставок лосося из Чили и с Фарельских остро-вов. Недавно Россельхознадзор открыл 18 новых чилийских поставщиков... В Росрыболовстве поясняют, что чем больше будет конкуренция между поставщиками, тем меньше у них будет возможность повышать цены — а они уже подняли их в пиковый момент на 40%, говорит Илья Шестаков.

При этом на рынке говорят о том, что норвежцы давно участвуют в капитале чилийских компаний и масштабируют в этой южноамериканской стране свои технологии и бизнес по производству семги и форели. Это значит, что российские

санкции обернутся для Норвегии лишь изменением логи-стики. Чилийские объемы (250 тыс. тонн в год), которые обычно направлялись в основном в США, уйдут в Россию. А норвежские предприятия закроют своими поставками спрос на рынке Соединенных Штатов. Что от этого изменится для России? Мы получим не охлажденную рыбу из Норвегии, а замороженную из Чили — и, вероятно, по более высокой цене из-за большого логистического плеча.

Между тем рост поставок отечественной рыбы ограничи-вается дополнительно избыточным регулированием и ад-министративными барьерами. По словам Эдуарда Климова, для дальневосточных рыбаков проверки Россельхознадзора стали самой большой проблемой: они проводятся при каждом пересечении административной границы между субъектами РФ. Чтобы ввезти в Россию импортную рыбу, требуется не бо-лее двух часов на получение разрешения Россельхознадзора с предоставлением электронных документов на рыбу. Если же речь идет о рыбе, выловленной российскими рыбаками, то этот процесс может растягиваться до двух недель. «Якобы Россельхознадзор должен убедиться, что рыба здорова, — говорит Климов. — Хотя это полный бред: рыба и так ловится в районах, где разрешен промысел и ведется необходимый мониторинг». По подсчетам отраслевиков, дальневосточ-ные рыбаки теряют на платных проверках более 3,5 млрд рублей ежегодно.

отКарПадоустрицыОграничение импорта могло бы стать стимулом для раз-

вития в России отрасли товарного разведения рыбы — ак-

российсКий рыБный «Баланс» импорт рыБы в Деталях

соБственное произвоДство рыБы

эКспортные поставКи рыБы

за руБеж

импортные поставКи

4,3млн тонн

100%

45%1,8млн тонн 1,0

млн тонн

1026 тыс. тонн

462тыс. тонн

российсКий импорт рыБы в 2013 гоДу

импорта рыБы прихоДится на страны, попавшие поД

российсКие санКции

иМПортозаМЕщЕниЕ отрасль


вакультуры. Это тот ресурс, который позволяет увеличивать потребление рыбы во всем мире — в то время как вылов дикой рыбы жестко ограничен квотами.

В мире на аквакультуру приходится 42% общего объема потребляемой рыбы, в России — не более 3%. В нацпроекте «Развитие АПК» аквакультуру заявили в числе приоритетных направлений, однако ее финансирование было незначитель-ным. Рост показателей у отрасли весьма скромный: с 73 тыс. тонн рыбы в год в 2000-м до 107 тыс. тонн в 2012-м. Основной объем дают карповые и сиговые растительноядные виды рыб, которые разводят в прудах и карьерах, зарыбленных еще с советских времен. В большинстве своем этим занимаются малый бизнес и ИП, плохо поддающиеся учету и никем особо не поддерживаемые. Карпа и сиговые виды рыб в последнее время нелегко продавать на рынке, потому что запросы по-требителей стали выше. Поэтому наиболее перспективным направлением аквакультуры считается пастбищное рыбо-водство, производство лососевых — то есть рыбы с высокой маржинальностью.

Не очень хорошо в России пошло разведение осетровых. Пять-шесть крупных осетровых заводов, открывшихся в по-следние годы, стали банкротами, говорит председатель прав-ления Росрыбхоза Василий Глущенко. Одна из причин в том, что они работали на установках замкнутого водоснабжения с высоким потреблением электроэнергии, и это плохо влияло на экономику производства.

Очень интересны для разведения моллюски, деликатесные виды рыбы, и не только на Дальнем Востоке, где выращивают гребешка и трепанга, поставляя его за рубеж по налаженным много лет назад каналам. «Бизнес на моллюсках кропотливый, нудный, но достаточно прибыльный благодаря тому, что они питаются в естественной среде», — говорит Александр Фомин.

Ирина Бурлаченко, завлабораторией нормативного и тех-нологического развития аквакультуры ФГУП «ВНИРО», ин-вентаризирует возможности для российской аквакультуры и марикультуры: потенциал Черноморского побережья по мидиям и устрицам — 20 тыс. тонн в год, в Крыму — в два раза выше; на Дальнем Востоке большой потенциал для раз-вития производства трепанга и гребешка. Лаврак, сибас, кефаль — все это Россия может производить сама. Общее резюме: за исключением лишь некоторых позиций Россия в состоянии производить почти всю аквакультуру, которую до недавнего времени поставляла из стран ЕС (более 100 тыс. тонн в прошлом году). «Это направление должно представ-лять для российского бизнеса большой интерес, — говорит эксперт. — И технологии у нас есть. Но требуется время: 2-3 года для беспозвоночных, для рыбы — подольше».

Действительно, времени потребуется немало. Ведь, к при-меру, на Черноморском побережье до сегодняшнего дня вообще не распределяются участки для разведения устриц и мидий — нет нормативно-правовой базы.

безруЛяибезветриЛАквакультура долгое время существовала без регулирова-

ния и четких правил игры. Закон «Об аквакультуре» готовили с начала 2000-х; в действие он вступил только с начала этого года. По словам Александра Фомина (ВАРПЭ), участвовавшего в разработке, основное достижение закона заключается в том, что он описал механизм получения доступа к водоемам и права на долгосрочное пользование рыбопромысловым участком.

До этого аквакультура развивалась в частных водоемах — давно приватизированных прудах и карьерах, число которых очень ограничено. Но у предприятий не было права доступа к естественным водоемам, находящимся в федеральной собственности.

Кроме доступа к воде, аквакультурщики с принятием за-кона получили и закрепление прав на объекты аквакультуры. Однако пока закон не действует в полную силу, так как необхо-димо принять ряд подзаконных нормативно-правовых актов. Только сейчас разработана, к примеру, методика подсчета

объектов аквакультуры — выпущенных в море и предполага-емых к вылову. Это важно для очень перспективной, с точки зрения Росрыболовства, пастбищной аквакультуры на Дальнем Востоке, где используется так называемый «хоминг»: рыбовод-ные заводы выпускают мальков в реку, молодь уходит в море, а потом возвращается на нерест в ту же реку, где ее выпустили, в соответствии с непобедимым природным инстинктом. Это не самая затратная технология — потому и развивается (пока в основном на Сахалине). У хозяйств, которые производят рыбу по принципу «хоминга», нет потребности в больших земельных площадях, водопотреблении, искусственных комбикормах. По расчетам Фомина, только этим способом Россия может производить 300-400 тыс. тонн рыбы в год. Хотя есть большие риски: это не вполне контролируемое «производство» — воз-вращается не вся рыба. «Если погодные условия изменятся, рыба может уйти, например, вместо Сахалина на Камчатку, — говорит эксперт. — Такие случаи уже бывали. Самая непред-сказуемая рыба — горбуша, поэтому рыбоводы ею теперь меньше занимаются, предпочитая кижуча, кету, нерпу. Здесь можно быть уверенным, что вернется хотя бы 3-4%».

Но проблема в том, что до сих пор не используется мето-дика, которая позволяла бы регламентировать вылов этой рыбы заводами, чтобы они не заступали на «территорию» рыбаков, вылавливая дикого лосося. До конца года такая методика должна быть готова, обещают в Росрыболовстве.

Отсутствие этой методики и других нормативных докумен-тов, по сути, означает для многих «аквафермеров» существо-вание на полулегальных основаниях. К примеру, фермы по вы-

70% российской рыбы ловится на Дальнем Востоке, в то время как основные потребители находятся в центральных регионах страны. При такой логистике доля транспортных расходов в стоимости рыбы может достигать 30-40%


ращиванию мидий на Черном море постоянно сталкиваются с проверками и штрафами. «Пограничники приезжали и спра-шивали: на каком основании вылавливаете мидию? — рас-сказывает директор ВНТК «Мидия» Юрий Коваленко. — Одну ферму на Утрише за это оштрафовали на 100 тыс. рублей. Мидия ведь естественного нереста, и корм она ест «государственный». И вот спрашивают: а на каком этапе мидия становится вашей собственностью? Очевидно, что мидия принадлежит тому, кто поставил коллекторы1. Но это не узаконено».

Мидийные фермы были приравнены фактически к рыбодо-бытчикам, им нужно было получать разрешение на промысел, писать заявки и научные обоснования своих проектов, при-чем согласовывать это на федеральном уровне, в Москве. Это в дополнение к обычным рискам ведения бизнеса: ведь весь «урожай» моллюсков можно потерять при сильном шторме.

Стоит ли объяснять, почему российские объемы произ-водства объектов аквакультуры (10 тыс. тонн в год) игроки рынка называют «позорными» — при наших-то прибрежных морских акваториях (0,4 млн га)?

Вступивший в силу закон окажет позитивное влияние, но он не решает вопрос финансирования отрасли. Изначально в законопроекте была специальная глава о господдержке аквакультуры, в том числе финансовой, однако потом ис-чезла. Объем федеральных субсидий на развитие товарной аквакультуры в 2008-2012 годах, по данным Росрыболовства, не превышал даже 120 млн рублей в год, а в прошлом году субсидий не было вообще.

Сейчас ситуация постепенно сдвигается с мертвой точки. По крайней мере, планируется увеличить субсидирование до 400 млн рублей в 2015 году.

Но для полноценного развития аквакультуры, как пока-зывает опыт с норвежским лососем, необходим комплексный подход. Селекционная работа много лет не велась, селекци-онно-генетические центры не развивались, не финансиро-вались в достаточной степени научные исследования. Нет селекционной работы — нет качественных производителей, пород, маточных стад.

Например, такой большой сегмент аквакультуры как раз-ведение форели в России в значительной степени зависит

1Специальные установки для разведения мидий, которые по-гружаются в воду.

от поставок оплодотворенной икры из Дании, Польши и США. Как говорит Михаил Марасанов, директор компании «Агра Сифуд», в России есть только один большой завод в Адлере, поставляющий икру форелевым хозяйствам. Потребность отечественных рыбоводов в форелевой икре без импорта может быть закрыта максимум на 20%.

Отдельная тема — качественные корма. Для форелевых хозяйств основные поставщики корма — Дания, Финляндия, Голландия. В России есть несколько крупных заводов — Тверской, Гатчинский, но они дают небольшие объемы, а качество не всегда стабильно при не самой сильной марке-тинговой политике. По словам Ирины Бурлаченко (ВНИРО), рыбные корма специфичны по составу, а ценные виды рыб очень требовательны к ним. На их изготовление идут от-ходы зерновых и мясоперерабатывающих производств. Необходима стандартизация сырья и комплексная его переработка, и это вопрос должен решать не только бизнес, но и государство. Простой пример: сейчас российские рыбаки иногда выбрасывают за борт остатки улова, не пригодные для продажи, которые легко могут быть переработаны в корм. «Океаническое рыболовство должно развиваться в синергии с аквакультурой», — говорит Алексей Аронов, исполнительный директор Ассоциации производственных и торговых предприятий рыбного рынка. Государство должно мотивировать владельцев рыболовецкого флота устанав-ливать на судах мощности по переработке остатков улова и производству рыбной муки высокого качества, которая является важным компонентом кормов для ценных пород рыб. Мотивацией могли бы стать налоговые льготы — се-годня рыбаки платят налог на вывоз водных и биологиче-ских ресурсов, что делает их менее конкурентоспособными на мировом рынке, говорит Аронов. Он считает, что при таких условиях Россия сможет производить 250-300 тыс. тонн готового корма и выйти на объемы выращивания рыбы в миллион тонн, что уже сопоставимо с норвежским производством красной рыбы (1,2 млн тонн).

Планы Росрыболовства скромнее: нарастить объемы про-изводства рыбоводной продукции к 2020 году до 300-350 тыс. тонн. Тем более что Минсельхоз готов увеличить ресурсное обеспечение развития аквакультуры в рамках госпрограммы «Развитие рыбохозяйственного комплекса РФ» в 2015 году до 3,3 млрд рублей. Меры поддержки будут направлены на повышение инвестиционной привлекательности отрасли.

Но если смотреть на вещи реалистично, то до всплеска инвестиционной активности в аквакультуре далеко. Сейчас не лучший момент для новых инвестиционных проектов. А существующие предприятия вряд ли будут много инве-стировать в расширение мощностей, учитывая, что никто не знает срока действия введенных санкций. Деньги на рынке подорожали, привлекать иностранные инвестиции затрудни-тельно. Отрасли нужна инфраструктурная поддержка со сто-роны государства. Учитывая большие объемы вылова рыбы в стране, ожидать сверхактивности на столь «второстепен-ном» направлении как аквакультура в ближайшие годы вряд ли стоит. Россия — это не маленькая Норвегия и не Япония, чтобы бросить все силы на интенсивное рыбоводство.

Да и в деле импортозамещения рыбы в конце концов мо-жет получиться так, что единственным значимым действием со стороны государства станет субсидирование тарифов на железнодорожную перевозку.

Российская аквакультура долгое время существовала без регулирования

и четких правил игры. Механизм получения доступа к водоемам

и права на долгосрочное пользование рыбопромысловым участком появился

совсем недавно

БЖ



с вою «долину смерти» российская текстильная про-мышленность каким-то чудом уже преодолела, считает руководитель Лаборатории экономико-социологических

исследований НИУ ВШЭ Вадим Радаев, однако отрасль все равно остается очень проблемной.

Последние двадцать лет выжившие производства разви-вались вопреки сложившимся обстоятельствам. Сырьевая за-висимость оказалась только одной из проблем. Поставщиками хлопковых волокон и шерсти для советского легпрома тра-диционно выступали азиатские республики, ставшие после распада Советского Союза заграницей. Хозяйственные связи были нарушены, и отечественные текстильщики основатель-но подсели на импортное сырье. «Менее 20% сырья для произ-водства тканей можно найти в России, — описывает ситуацию генеральный директор Fashion Consulting Group Анна Лебсак-

Клейманс. — Причем это в основном лен и шерсть. Между тем большинство крупных текстильных предприятий, созданных во времена СССР, были ориентированы на производство хлопковых тканей для одежды. Ткани, производящиеся у нас, не выдерживают конкуренции с азиатскими».

До революции Россия была крупнейшим в мире произ-водителем льна (около 80% мирового объема) и основным поставщиком готовых льняных тканей в Европу. В 1990-е, в разгар кризиса на ткацких производствах, об этом вспом-нили и попытались возродить культуру льняного ткачества. «Госпрограмма «Возрождение льна в России» была слабо профинансирована и не привела к значительным результа-там, — говорит Анна Лебсак-Клейманс. — Для возрождения этой трудоемкой культуры нужны десятилетия и очень большие вложения. И если раньше мы были экспортерами льна, то сегодня льняное сырье российские текстильщики закупают в Голландии, Франции, Египте и других странах. Менее 20% производимого у нас волокна подходит по качеству для текстильной отрасли».

Сегодня Россия в значительных объемах импортирует хлопковое волокно, шерсть, натуральный шелк, химические волокна и нити. Объем ввоза тканей в 22 раза превышает объем экспорта — и это без учета теневого импорта.

О проблеме контрабанды и контрафакта участники рынка говорят постоянно. Чтобы оценить масштабы, достаточно взглянуть на цифры: сегодня на незаконно ввезенную и про-изведенную продукцию приходится свыше триллиона рублей из более чем 3 трлн, которые составляют объем рынка товаров

обштоПать

яна аржанова

С распадом СССР российские текстильщики вместе с остальной легкой промышленностью вошли в затяжную депрессию, сократив в начале 1990-х производство тканей в пять раз. Это чудо, что в сложившихся тогда обстоятельствах отрасль вообще выжила и сейчас контролирует 25% «домашнего» рынка. Способна ли она импортозамещать?

импорт



легкой промышленности. Эксперты бьют тревогу: из-за су-ществующей цепочки «серой» дистрибуции контрафактного и контрабандного товара ежегодно мимо российского бюджета проходит более 200 млрд рублей налоговых и таможенных платежей и взносов в социальные фонды.

В сложившейся ситуации в качестве основных конкурен-тов отечественных производителей справедливо рассматри-вать не столько официальных импортеров, сколько игроков нелегального бизнеса, считает президент Российского союза предпринимателей текстильной и легкой промышленности Андрей Разбродин. Профессиональное сообщество пытается реагировать на эти проблемы и обращает на них внимание чиновников. В мае «Союзлегпром» совместно с Ассоциацией компаний розничной торговли и ассоциацией «РусБренд» на-правил президенту предложения по борьбе с контрафактом и контрабандой. «Мы выступили с предложением о создании межведомственного комитета по противодействию ввозу, производству и обороту нелегальной и контрафактной про-дукции, — объясняет Разбродин. — Функции координации работы комитета предложено возложить на Минпромторг РФ». Участники рынка уверены, что появление такого ко-митета поспособствует выработке единой политики в этом вопросе и позволит согласовать работу всех органов власти, которые занимаются проблемой незаконного ввоза, произ-водства и оборота продукции, — и ФТС, и Минпромторга, и МВД.

Но даже на таком неблагоприятном фоне 25% от общего объема продаж составляют товары российского производства.

Андрей Разбродин считает, что это серьезный показатель: «Несмотря ни на что мы сохранили четверть своего рынка. И это говорит о большом потенциале отрасли в целом».

Но есть у отрасли и ряд других не до конца решенных про-блем. Одна из них — техническая отсталость: по-прежнему более половины оборудования на российских фабриках старше двадцати лет. Кроме того, отрасль не особо привлекательна для инвесторов и испытывает дефицит квалифицированных специалистов. Если в 2007 году здесь было занято около 500 тыс. работников, то к 2013-му количество персонала уменьшилось на 200 тыс.

реаКциянасПросК середине 2013 года в базе СПАРК насчитывалось 9,1 тыс.

предприятий и 11,2 тыс. индивидуальных предпринимате-лей, имеющих отношение к текстильной промышленности. Большинство из них (40 и 36% соответственно) определяют в качестве основного направления своей деятельности про-изводство готовых изделий (кроме одежды). По данным НИУ ВШЭ, если в 1990-х годах было создано всего 16,2% новых предприятий, то в 2000-х — уже 83,8%.

Примечательная тенденция начала 2000-х — объедине-ние старейших текстильных предприятий с многовековой историей в холдинги. Заметными игроками в тот момент были «Альянс «Русский текстиль» и «Гута-текстиль». Первый в 2001-2002 годах занимался скупкой крупных производ-ственных активов — таких как «Товарищество Тверская мануфактура», Тейковский ХБК, Муромский ХБК «Красный


ДинамиКа российсКого произвоДства тКаней млн кв. м

Источник: Росстат

1990

1995

2000

2001

2002

2003

2004

2005

2006

2007

2008

2009

2010

2011

8449

17742329

2625 2783 2869 2690 2785 2804 27002485 2611

33553572

луч», Камышинский ХБК и др. К 2009 году в состав «Русского текстиля» входило 81 предприятие, включая логистические и сервисные. С 2007-го у альянса начались серьезные про-блемы, связанные в том числе с акционерным конфликтом и рейдерскими захватами, и в 2009-м он был ликвидирован. Производственная история «Гута-текстиля» оказалась еще более короткой. В период с 2001 по 2005 год холдинг успел приобрести предприятия по производству тонкосуконных тканей (Ивантеевская тонкосуконная фабрика и «Клинта»), хлопчатобумажных тканей («Славия Текстиль») и льняных тканей (Гаврилов-Ямский льнокомбинат), но был распродан по частям после того, как Гута-банк столкнулся с финансовы-ми сложностями.

Некоторым старым предприятиям с холдингами все же по-везло: они смогли адаптироваться к новым рыночным реали-ям, модернизировались и нащупали наиболее востребованные ниши.

Сегодня часть производств работает в системе госзаказа, выпуская форменную одежду для силовых структур и ве-домств. Эксперты считают, что в этом направлении у России есть все возможности для импортозамещения. «Сегодня уже 80% такой продукции изготавливается из российских тканей и материалов из отечественного сырья», — говорит Андрей Разбродин. Правительство, в свою очередь, ста-рается стимулировать этот процесс. В частности, недавно было подписано постановление о введении ограничения допуска к госзакупкам отдельных видов товаров легкой про-мышленности импортного производства: фактически оно устанавливает запрет на использование любых материалов или полуфабрикатов, кроме российских и стран — членов Таможенного союза.

Второе перспективное с точки зрения импортозамещения направление — заказы муниципальных и региональных органов власти, а также продукция для естественных моно-полий. Для этого тоже есть все возможности, уверяет Андрей Разбродин: «Сегодня свыше 50% швейных предприятий страны работает на пошив спецодежды, ежегодно выпуска-ется более 66 млн штук постельного белья, а также другой продукции для больниц, домов отдыха, пансионатов и других учреждений».

Группа компаний «Чайковский текстиль», выросшая из Чайковского комбината шелковых тканей в 1996 году, сделала ставку именно на производство высокотехнологичных

тканей для спецодежды и военной формы: огнезащитных и термоогнестойких тканей, мембранных, антистатических, антибактериальных, барьерных, сигнальных и других тканей. Поскольку клиентами компании являются силовые мини-стерства и ведомства, а также крупные компании с запросом на высокотехнологичную продукцию («Газпром», ЛУКОЙЛ, Мосгортранс, Росатом), инновационные разработки приходит-ся внедрять постоянно. По словам президента «Чайковского текстиля» Евгения Титова, уровень инновационного развития особенно важен при госзаказах и заказах госкорпораций. Чтобы соответствовать ему, с 2012 года по настоящее вре-мя предприятие переживает уже второй этап масштабной модернизации, закупая новейшее оборудование для пря-дильно-ткацкого производства и красильно-отделочной фабрики. Титов убежден, что при поддержке государства в направлении поставок отечественных товаров для госзаказа и заказа госкорпораций на процесс импортозамещения уйдет не более двух лет.

Другой заметный игрок на рынке — корпорация «Нордтекс», работающая с 1992 года, — сконцентрировался на производстве хлопчатобумажных тканей, хотя поначалу выступал дистрибьютором фабрики «Яковлевский лен». Смена направления происходила по мере приобретения ста-рейших производств: комбината «Родники-Текстиль» (сегод-ня выпускает ткани для спецодежды), фабрик «Самойловский текстиль» (ткани для постельного белья) и «Шаговец» (прядение и ткачество). В 2007 году корпорация открыла в Иванове фабрику «Прогресс» для пошива постельного белья и изготовления подушек и одеял. По словам дирек-тора комбината «Родники-текстиль» Игоря Смугалова, тенденции в развитии производства последнего года были связаны с ориентацией на натуральные материалы (из-за их экологичности и гигиеничности), развитием технологий и выходом на более высокий уровень защиты. «Сегодня в Европе, — делится наблюдениями и планами Смугалов, — чрезвычайно популярны ткани типа деним, а также ткани с меланжевым и стрейчевым эффектом. Мы не оставляем без внимания эти тенденции и хотим привнести на российский рынок новые решения».

Директор информационно-аналитического агентства «Анитэкс» Владимир Сидоркин видит самый высокий по-тенциал для импортозамещения в сегменте тканей для мас-сового пошива одежды. «По различным оценкам, — поясняет



он, — до 70–80% одежды отшивается из тканей импортного производства, в основном стран Юго-Восточной Азии. Это ткани с содержанием химических волокон — полиэфирных, акриловых, вискозных. А отечественные текстильные пред-приятия сегодня в основном ориентированы на выпуск тка-ней либо хлопчатобумажных бельевого ассортимента, либо технического назначения».

Но некоторые эксперты считают, что дело не в неготовно-сти российских производителей выпускать продукцию в сег-менте дешевого массового ассортимента, а в том, что для им-портозамещения в этом сегменте необходимо предоставить равные условия для отечественных и иностранных предпри-ятий. А пока таких условий не создано.

В производстве готовой продукции в нижнем ценовом сегменте российские компании не выдерживают конку-ренции скорее по ценам, а не по качеству. Но в то же время и в верхнем ценовом сегменте работать они тоже не могут из-за отсутствия на рынке сильных брендов. Единственный выход — ориентироваться на средний ценовой сегмент, ис-пользовать новейшие технологии, стараться выводить на ры-нок качественную продукцию по приемлемой для массового потребителя цене.

«У тканей российского производства страдает качество отделки и крашения, — говорит Анна Лебсак-Клейманс. — Отсутствие на предприятиях квалифицированных дизайнеров

по тканям не позволяет отечественным тканям соответствовать востребованным трендам в текстиле. В итоге модные бренды и дизайнеры предпочитают закупать для своих коллекций ткани азиатского и европейского производства». По словам экс-перта, на внутреннем рынке российские текстильщики смогли пока прочно закрепиться только в нише производства каче-ственных, но дешевых и низкотехнологичных тканей для по-стельного белья, домашнего текстиля (например, «Трехгорная мануфактура») и технических тканей — мешковины, ткани для защитной и спецодежды, ременных, электроизоляционных тканей, парусины, брезента. Еще одна ниша, в которой наши предприятия чувствуют себя уверенно, — выпуск тканей для пальто и мужских костюмов. «Российские производители пальто и мужских костюмов экономкласса — это единственные игроки в швейной отрасли, которые продолжают занимать значительную долю на рынке готовой одежды, успешно конкурируя с китайскими и турецкими производителями», — подытоживает Анна Лебсак-Клейманс.

«умная»тКаньЭксперты считают, что настоящим драйвером развития

отрасли в современных условиях может стать производство технического текстиля. В 2013 году в России производство нетканых материалов достигло 2,5 млрд кв. м, опередив по объемам все другие ткани. С 2007 года их выпуск вырос

результаты моДернизации в российсКой теКстильной промышленности

Примечание. Приведены данные по крупным и средним текстильным предприятиям России.

Источники: FIRA-PRO, СПАРК, расчеты «Бизнес-журнала»

2002

2005

2008

2009

2010

2011

2012

Выручка, млрд руб.

42,253,4

77,4 68,9 83,1

92,6 88,6

занятость, тыс. чел.

290

179

10593 87

75 71

Средняя выработка на чел. в год, тыс. руб.

145

297

735

739

954 1233

1248


о судьбе кластеров в текстильной промыш-ленности лучше говорить с осторожным эн-тузиазмом. мало объявить о существовании кластеров — нужно понимать, какими будут инструменты поддержки. если субсидии от-дельным предприятиям и госзаказ, то это вряд ли поднимет конкурентоспособность отрасли до уровня международной.

Импортозамещение как цель экономической политики неоднозначно: зачастую импортоза-мещение в одних отраслях подрывает конку-рентоспособность других. Не говоря уж о том, что ослабление конкурентного давления сни-жает стимулы к инновационной деятельности.

Как правило, государство (и у нас, и за рубе-жом) поддерживает лишь те кластеры, которые

либо уже ориентированы на экспорт, либо имеют значительный потенциал. Но для этого нужны другие инструменты развития кластеров. единых рецептов для всех отраслей нет. однако среди наиболее важных инструментов можно выделить формирование специализирован-ной инновационной инфраструктуры (центров коллективного пользования оборудованием, инжиниринговых центров и пр.), организацию совместных тренингов и курсов повышения квалификации, поддержку экспортной актив-ности, разработку единой маркетинговой стра-тегии (как вариант — создать коллективный зонтичный бренд кластера), а также органи-зацию консорциумов для совместных закупок и исследований.

мнениенаучногоредаКтора

евгений Куценкозаведующий отделом кла-стерной политики ИСИЭз НИу ВШЭ, руководитель Российской кластерной обсерватории

почти в семь раз. Это можно расценивать как адекватную реакцию на общемировые тенденции.

В последнее время натуральные материалы становятся второстепенным товаром, отмечают в «БТК групп», и весь мир ориентируется на потребление «умных» тканей. «По своим свойствам такие ткани практически не уступают материалам растительного происхождения, а по каким-то параметрам значительно их превосходят, — говорят специалисты компа-нии. — Доля синтетического волокна на мировом рынке уже

превышает долю натурального почти в два раза (64 и 36% соответственно), в целом же рынок технического текстиля демонстрирует ежегодный рост на 3–5%». И если в развитых странах доля технического текстиля собственного произ-водства в общем объеме потребления достигает 80%, а в раз-вивающихся — превышает 50%, то в России его выпускается пока около 15% от потребляемого страной. Ожидается, что к 2020 году его объем достигнет 193 млрд рублей. При этом текстильные продукты из синтетических волокон могут

быть востребованы не только в легкой промышленности, но и других отраслях — например, транспортной индустрии и в области спорттоваров. «Если в 2012 году спрос россий-ского автомобилестроения на технический текстиль состав-лял $520 млн, то к 2020-му, по предварительным оценкам, он возрастет до $800 млн, — отмечают в «БТК Групп». — Это огромный рынок сбыта».

О перспективности развития производства именно техни-ческой ткани и инновационных разработок в этой сфере сви-детельствует и взятый курс на формирование региональных кластеров, активно поддерживаемый государством. В последнее время много внимания уделяется Ивановской области, где планируется до 2020 года реализовать проект по созданию тек-стильно-промышленного кластера, который станет центром вы-пуска химических волокон, высокотехнологичных тканей и тех-нического текстиля. В 2013 году область дала 1 105,6 млн кв. м готовой ткани и более 40 тыс. тонн пряжи, что составляет более 50 и 40% от общероссийского производства. В Ярославской области также будет создан кластер по выпуску технических тканей, а в Костромской, Вологодской и Тверской областях за-думано реализовать проекты по глубокой переработке льна. Эксперты позитивно оценивают эти планы. «Кластеры могут быть перспективными с точки зрения логистики, — говорит Владимир Сидоркин («Анитэкс»). — Полный цикл производства от сырья до готовых изделий сосредоточен на одной террито-рии, минимизированы транспортные затраты».

Но одна только кластеризация не станет панацеей от всех болезней отрасли. По мнению Вадима Радаева, при обсужде-нии проблем легпрома уже пора говорить не только о рас-ширении внутреннего рынка, но и о возможностях стимули-рования экспорта. Российским производителям необходимо, убежден эксперт, начать работать в соответствии с более высокими требованиями и учиться встраиваться в междуна-родные цепочки поставок. В противном случае отрасль просто замкнется на внутреннем рынке, а эффект от увеличения госзаказа будет работать на поддержание текущего со-стояния лишь незначительной части отрасли. БЖ

Российская легкая промышленность лишь на 20% обеспечена отечественным

сырьем для производства тканей. Между тем до революции Россия была

крупнейшим в мире производителем льна (около 80% мирового объема) и основным поставщиком готовых

льняных тканей в Европу



б иография Александры Шафорост — «штучная», как и ее выпечка. Родилась в Крыму, в юности эмигрировала с семьей в США, где окончила университет и начала ра-

ботать. Была и секретарем, и работницей в прачечной, но уже к 30 годам стала успешным менеджером по стратегии круп-нейшей европейской аэрокосмической компании Airbus Group: решала стратегические вопросы, занималась финансовым планированием. Потом несколько лет работала консультан-том по стратегии и недвижимости и сама практически жила на борту самолета, по долгу службы постоянно меняя место проживания. Вернуться в Россию Александра хотела всегда: для этого специально получала МBА в Европе, а не в США, так как знала, что работодатели из России предпочитают выпуск-ников европейских бизнес-школ американским. Возвратиться получилось в 2005-м, когда подвернулось подходящее пред-ложение о трудоустройстве… Все это была затягивающая жизнь космополитичного топ-менеджера, который много работает и хорошо зарабатывает, но свободного времени имеет так мало, что тратить деньги может разве что ночью.

Из мира «своих любимых офисных хомячков» Александра Шафорост ушла после рождения сына Марка, которое пере-вернуло всю ее жизнь. «Я была на той карьерной ступеньке, которая предполагает, что ты живешь только работой, — го-ворит она. — Но захотела жить ребенком и проводить с ним больше времени, чем няня». И в новой жизненной парадигме ей пришлось придумать небольшой бизнес, который мог бы стать источником средств к существованию.

Печь ей нравилось всегда. К тому же выяснилось, что у сына Марка аллергия на белый сахар, — и Александра стала вы-

пекать ему специальное печенье. Получалось все лучше и лучше, и появился примерно такой жизненный план: читать книжки сыну, водить его на занятия шахматами и фортепиа-но, а не сидеть в офисе целый день напролет, — и в фоновом режиме зарабатывать на жизнь, занимаясь «мелкотоварным производством». Печенье, которое она поначалу пекла на сво-ей кухне небольшими партиями, охотно покупали ее друзья и знакомые. Это было только начало: Шафорост решила создать свою марку премиального натурального печенья и вывести его в премиальные розничные сети. Сначала это

личнЫй вЫбор

иЗдругоготЕСтавера

Колерова

Когда-то Александра Шафорост ходила в топ-менеджерах крупных корпораций, моталась по всему миру и, было дело, даже занималась продажей авиалайнеров в компании Airbus Group. Сейчас она пекарь-кондитер и владелица быстрорастущего, но очень небольшого бизнеса по производству печенья ручной работы. Типичная история дауншифтинга1? Это как посмотреть.

1 От англ. downshifting — «смещение вниз». Этим термином обычно называют сознательное движение вниз по карьерным

ступенькам или добровольное понижение социального статуса.


было штучное производство: ручная упаковка, заполненная от руки этикетка на коробке и печать — все создавало полное ощущение эксклюзивности домашнего печенья. Нужно было сохранить это очарование бутикового продукта, но пустить его в широкую продажу.

мва-ПеКарьШафорост решила сделать упор на натуральность и качество

ингредиентов своего печенья и работать в высоком ценовом сегменте, где очень мало российских брендов. В то время доста-точно было взглянуть на полки гастрономов: там прочно про-писались европейские премиальные марки. Понятно, что пече-нью надлежало быть необычным, с широкой палитрой вкусов, чтобы полноправно стать объектом кулинарных экспериментов людей с достатком выше среднего. Отсюда и оригинальные рецептуры, которые Александра изобретала сама, вспоминая бабушкины рецепты, но главным образом смело комбинируя разные вкусы и широко используя те вкусовые сочетания, ко-торые не очень знакомы россиянам, однако популярны в мире. Она делает печенье сырное и соленое, гречневое и лимонное, шоколадное с брусникой и кайенским перцем. «Я не могу под-страиваться под вкусы покупателей: они слишком разные, — уверяет Шафорост. — У меня есть определенное видение людей, восприятие мира — и под это восприятие я создаю свои комби-нации вкусов. В маркетинге мы делаем акцент на пробуждении желания «рискнуть и влюбиться» в нашу продукцию». Она ис-пользует тростниковый сахар вместо белого, масло — только натуральное сливочное, а не пальмовое, никаких ароматиза-торов, «идентичных натуральному». Предпринимательница

была уверена, что существует аудитория, готовая принять такой продукт по высокой цене. «Да, для кого-то шоколад с перцем — слишком сильная ломка сознания, и вообще русские люди не очень любят острое, — поясняет она и меч-тательно продолжает: — Но все больше становится тех, кто разбирается в шоколаде и способен понять, что это идеальное сочетание — шоколада и морской соли или шоколада и пер-ца…» И тут же добавляет, что у нее есть обеспеченные друзья, которые могут себе позволить абсолютно все, но берут курабье килограммами в переходах метро. Ингредиенты для своего особенного печенья Александра закупает преимущественно импортные: отечественное не устраивает ни по цене, ни по качеству или просто отсутствует. А устраивают — итальянские сыры, финское масло, бельгийский шоколад (которым, видимо, теперь придется искать замену — ввиду ограничений импорта) и орехи из Америки.

Над упаковкой Шафорост работала не меньше, чем над рецептурами. Ведь это единственный способ заставить по-купателя взять новый продукт с полки, если нет средств на эксклюзивную выкладку; в премиуме упаковка — это чуть ли не 80% успеха. Предполагалось, что этим займется крупное агентство, но Шафорост не устроил стиль взаимодействия: было свое видение, идеи, детали, с которыми крупная ком-пания не стала бы считаться. «У меня развито воображение и я требовательна, — говорит она. — Придумываю все сама — от собственной квартиры до печенья». Исполнителя в конце концов Александра нашла, устроив на специализированном сайте конкурс на создание лучшей упаковки для печенья и гранолы «MARC 100% натурально» с призовым фондом в $5 тыс. (крупному агентству пришлось бы заплатить гораз-до больше). Требовалась детально прорисованная упаковка, которая должна была заключать в себе некую историю, чтобы ее хотелось разглядывать и держать в руках. «Люди, которые выбирают натуральные продукты, во всем мире любят читать и изучать детали», — говорит Шафорост.

Первым делом предпринимательница предложила свое печенье «Азбуке вкуса», но получила отказ. Ритейлер посчитал, что покупатели не оценят печенье российского производства по 300 рублей за упаковку в 150 граммов, да еще и непривыч-ного вкуса и от неизвестного производителя. Все-таки в этом ценовом сегменте россияне привыкли покупать европейское печенье известных брендов. Однако Александру это не обеску-ражило, она вплотную занялась разработкой новых рецептур и налаживанием отношений с другими сетями.

Предыдущий опыт работы в бизнесе стал базой, которая помогла избежать многих ошибок: она знала, что самое глав-ное — четко продумать дистрибуцию. Но главным залогом успеха стало то, что продукт рождался в постоянном общении с менеджерами торговых сетей. «Нам очень повезло, что мы подружились с ребятами из универмага «Цветной», которые делали закупки, — рассказывает Шафорост. — А «Цветной» на тот момент был самым передовым с точки зрения новых интересных продуктов, они брали в свою матрицу все, чего еще не было ни у кого в Москве. Я с ними пробовала разные рецептуры, обговаривала детали упаковки».

«Цветной» первым взял печенье «Marc», и там в своей ка-тегории оно сразу вышло в лидеры продаж. Опыт реализации помог убедить закупщиков «Азбуки вкуса», потом «Зеленого перекрестка» и еще нескольких сетей. За попадание на полки, как утверждает Шафорост, не пришлось заплатить ни копейки


благодаря оригинальности продукта: «Мы же им не очередную пачку серых макарон предлагаем!»

бизнессКомФортомРиски у нового бизнеса с самого начала были на миниму-

ме: никаких кредитов и инвестиций в неизвестное будущее. Все делалось шаг за шагом и на личные деньги, отложенные за годы работы в корпоративном мире. Только когда уже были подписаны первые контракты на поставки в торговые сети, Шафорост открыла маленькую кондитерскую. В целом на старт бизнеса — создание упаковки, разработку рецептур, аренду помещения и закупку простого оборудования (печи, противни и разная бытовая утварь) ушло меньше миллиона рублей. «Мы на самоокупаемости с первого дня, — говорит Александра. — Это вопрос бизнес-планирования».

Как и положено в микробизнесе, владелица замыкает на себя множество функций: разрабатывает рецептуры, ко-мандует на кухне, занимается маркетингом, контролирует поставки в сети и иногда даже на своей машине развозит товар. Многие на ее месте уже отдали бы небольшие задачи кому-то другому или наняли управленца, но Шафорост верит в силу личного подхода: сама общается с торговым персоналом в сетях, закупщиками и администраторами. «Есть большая разница в том, как выстраивают отношения с администраци-ей магазинов такие конгломераты, как, например, «Нестле», и как это делаю я. Я езжу по магазинам, говорю с людьми, они знают меня как хозяйку марки. Это чисто человеческий фактор. Так проще добиться того, чтобы твой товар на полке был выложен на уровне глаз, а не внизу», — объясняет она. Предпринимательница убеждена, что отношения решают многое. «Я не участвую в маркетинговых войнах, а создаю ком-фортную среду для партнеров, — говорит она. — Работники торговых сетей на самом деле существуют в ужасных условиях. Маленькие душные помещения, приезжает куча водителей, все кричат, ругаются. А у нас водитель интеллигентный, а со мною можно с удовольствием поболтать. Так и создается деловой имидж компании, с которой приятно иметь дело. Продавцы думают: да, у них дорогой продукт, но мы его выставим бесплатно на лучшую позицию и будем нежно от-носиться к этому печенью, а не в футбол им играть, как это часто бывает на складах».

Сегодня Шафорост работает по Москве с двумя сотнями торговых точек. Правда, у личного мерчандайзинга и адми-

нистрирования есть минусы: иногда магазины забывают сделать заказ, а сам за всем не уследишь, поэтому бывает, что продукции «Marc 100% Натурально» на полках конкрет-ного супермаркета не найти. Есть и альтернативные каналы продаж — кофейни, студии йоги, фитнес-центры. Пробовала Александра и продажи через интернет, но работать в Сети ей не понравилось: сложно планировать заказы и очень много времени уходит на их обработку и общение с клиентами. К тому же организация доставки сложнее, чем развоз печенья в торговые точки.

Шафорост считает, что продажи у нее растут достаточно быстро и с нынешними каналами дистрибуции. Если в первый год оборот составил миллион рублей, то на второй — уже 7 млн, в 2013-м — 14 млн, а в этом году должно быть, по ее расчетам, 30–40 млн рублей. Это результат активного про-движения в рознице — промоакций и дегустаций, а также выездных мероприятий — участия в пикниках, музыкальных фестивалях, ярмарках еды. Маржинальность проекта непло-хая — 20–30%, но все заработанное приходится пока вклады-вать в развитие («Чтобы в будущем был более драматичный рост», — говорит Александра).

Чтобы быстро расти, нужно придумывать что-то но-вое; ее печенье, гранола и леденцы есть уже почти во всех премиальных сетях Москвы. Налажены поставки еще в не-сколько городов, но двигаться в регионы дальше сложно: срок хранения печенья всего три месяца. Не много для этой категории продукта: обычное печенье крупных фабрик может храниться годами. Шафорост намерена расширять линейку и производить более доступные продукты, сохранив нату-ральность компонентов. Под другими марками она планирует выпускать линейку печенья и других продуктов для сетей уровня «Дикси» и «Ашана». «Условно говоря, — поясняет она, — вместо одного из лучших в мире шоколада Callebaut будем использовать более дешевое какао или подсолнечное масло вместо сливочного — и другую технологию производ-ства. Но это никогда не будет пальмовое масло». Продукты должны производиться совместно с партнерами по договорам толлинга2 и с четким разделением между маркетингом и про-изводством, что, как считает Александра, позволит каждому партнеру фокусироваться на своих сильных сторонах. Она будет только придумывать и «пакетировать» продукты.

Чтобы резко увеличить продажи, можно было бы привлечь инвестора. Но Шафорост изначально строила бизнес под себя. И сейчас она не готова пускать в свое дело людей со стороны: «Посмотрим, может быть в этом моя ошибка. Возможно, нужно было бы рискнуть и привлечь деньги, вложить миллионы в маркетинг — и мы были бы сейчас уже на совершенно другом уровне». Похоже, владелица бизнеса еще не решила для себя, готова ли выводить его на новую орбиту. Ведь это может означать необходимость снова жертвовать своим личным временем. Возможно ли делать успешный бизнес без больших жертв, проводя время со вкусом и расстановкой, станет ясно через несколько лет. К тому времени личная фи-нансовая подушка Александры Шафорост исчезнет, и бизнес по производству продукции «Marc 100% Натурально» должен будет стать главным кормильцем ее семьи.

2 Толлинг — производство готовой продукции из давальческого сырья.

личнЫй вЫбор

БЖ

Как и положено в микробизнесе, владелица замыкает на себя

множество функций: разрабатывает рецептуры, командует на кухне,

занимается маркетингом, контролирует поставки в сети и иногда даже на своей

машине развозит товар


с кандал разразился в августе. Больное место смартфон-такси как бизнес-формата — частые отмены поездок (видимо, это оборотная сторона легкости, с которой

пользователь в несколько касаний заказывает машину). Представители Lyft неожиданно выступили на телеканале CNN с заявлением, что две сотни сотрудников Uber на про-тяжении последних десяти месяцев под видом клиентов заказали и отменили почти 5 тыс. поездок — специально для того, чтобы позлить водителей и пассажиров сервиса. В ответ Uber распространила заявление, в котором утверж-дала обратное: дескать, это сотрудники Lyft, включая одного из основателей компании, заказали и отменили 12,9 тыс. заказов на поездку на Uber. «Об атаках на нас со стороны Lyft остается только сожалеть, но они вполне объяснимы, — не без ехидства сообщалось в заявлении Uber. — Ряд инвесторов Lyft с некоторых пор активно убеждает нас поглотить Lyft.

Один из крупнейших акционеров недавно сообщил, что Lyft устроит нам «ядерную войну», если мы не купим компанию. Мы можем только предположить, что недавние атаки — часть этой стратегии».

Разумеется, ни одна из компаний не стала объяснять, ка-ким образом им стало известно о фактах недобросовестной конкуренции. В свою очередь в Lyft заявили, что все сто с лиш-ним акционеров и инвесторов компании необычайно рады тому, что Lyft подбирается к выручке, вполне достаточной для IPO, — при более чем 30-процентном ежемесячном росте.

У Uber в запасе — многолетняя фора и миллионы долларов, привлеченных с 2009 года; сейчас приложение компании ра-ботает более чем в 70 городах США. Lyft, вышедшая на рынок лишь в 2012 году и работающая в 60 городах, пока уступает: стоимость компании оценивают в $700 млн против более чем $17 млрд у Uber. Как утверждают некоторые источники, переговоры о покупке Lyft действительно имели место в про-шлом, но давно свернуты.

uberallesОснователь Uber Трэвис Каланик — натуральный пред-

ставитель Кремниевой долины: начал программировать в шесть лет, учился компьютерным наукам в университете Калифорнии в Лос-Анджелесе, основал первую компанию на четвертом курсе и бросил университет не доучившись. Первым опытом Каланика стал Scour.com — аналог печально известного сервиса Napster, — позволявший скачивать му-зыку и прочий контент у других пользователей Всемирной сети (прототип современных торрент-трекеров). Опыт был весьма неудачным: 30 с лишним медиакомпаний предъявили Каланику иски на общую сумму в $250 млрд. Каланик объ-явил себя банкротом, но унынию предаваться не стал, тут же учредив Red Swoosh — компанию, которая использовала ту же технологию, но во вполне легальных целях — для более быстрого перемещения медиаконтента с применением Р2Р-

КонКУрЕнЦия

шашечКиНаГоло!арКаДий

Коновалов

В США развернулась настоящая война двух амбициозных стартапов. Смартфон-такси Uber и Lyft активно вставляют друг другу палки в колеса. И при этом обеим компаниям на рынке приходится преодолевать ожесточенное сопротивление традиционных служб такси и местных администраций, недовольных вторжением нерегулируемого интернет-бизнеса на территорию, подчиняющуюся жестким лицензионным требованиям.


технологий. Дела у Red Swoosh пошли куда лучше; в 2007 году Каланик продал компанию за $15 млн.

Спустя два года он и его приятель Гаррет Кэмп, сделавший небольшое состояние на продаже поисковика StumbleUpon интернет-аукциону eBay в том же 2007-м, встретились на конференции Le Web в Париже, где немедленно начали генерировать идеи для нового бизнеса. «Что же дальше, что нам делать дальше? Гаррет говорит: я хочу нажать кнопку на телефоне, и чтобы тут же к дому была подана машина… — вспоминает Каланик. — А мы как раз в тот момент потра-тили больше 800 долларов на аренду машины с водителем. Он предложил: давай купим десять «Мерседесов», наймем 20 водителей, снимем гараж и будем предоставлять машины себе и еще сотне наших друзей. В общем, поначалу это была такая идея — для друзей».

На создание полноценной компании ушло около года, и в какой-то момент Каланик задался вопросом: а хочет ли он быть владельцем компании по прокату лимузинов — почему бы просто не использовать чужие машины? Он набрал в поисковике запрос «Сан-Франциско лимузины» и позвонил в десяток компаний: в трех повесили трубку, четыре сказали «может быть», и еще три согласились попробовать. В июне 2010 года Каланик выпустил первое приложение для iPhone, которое позволяло вызвать ближайшего свободного водителя в одно касание. Водителями могли быть как представители компаний по прокату автомобилей, так и любой желающий с соответствующим авто — после проверки сотрудниками Uber. Сервис назвали UberCab: поначалу в нем участвовали исключительно черные автомобили представительского клас-са, а цены были в полтора раза выше, чем в обычных такси.

Спустя четыре месяца Каланик понял: затея сработала. Десять водителей компании совершали более десятка поездок за одну ночь выходного дня каждый. Компания привлекла более $1,25 млн венчурных инвестиций от группы инвесторов во главе с First Round Capital.

В компанию прислали распоряжение калифорнийской комиссии по общественным услугам (CPUC) и муници-пального агентства по транспорту Сан-Франциско (MTA): немедленно остановить работу и свернуть незаконную деятельность по предоставлению услуг такси без лицензии. «Учитывая мой прошлый опыт в Scour, это было как воз-вращение домой», — говорит Каланик. Посоветовавшись со своими юристами, глава Uber убедился, что не делает ничего нелегального — и предпочел проигнорировать рас-поряжение. «Единственным для них способом остановить нас был суд, — вспоминал он. — В суд нас никто не вызывал. Женщина из MTA, с которой я разговаривал, впрочем, была в бешенстве — кричала на меня. Но вот в чем загвоздка: у МТА нет никаких полномочий в отношении нашей ком-пании. Они регулируют такси. Мы работаем с компаниями по прокату автомобилей, которые регулируются законами штата Калифорния».

Кризис продлился несколько дней и затих: Каланик рассу-дил, что действовать стоит по принципам основателя Facebook Марка Цукерберга: «Двигайся вперед и ломай все на своем пути». Вскоре Каланик все же встретился с нью-йоркской комиссией по такси и прокату, где выход компании на рынок одобрили. Однако первая же статья в крупной городской газете вызвала бурю возмущений со стороны обычных так-сопарков. «Они подключили лоббистов, чтобы закрыть нас, но ничего не получилось. В Нью-Йорке любят инновации, думаю, это заслуга мэра Блумберга», — говорит Каланик. В Чикаго, Бостоне и Вашингтоне все пошло не так гладко: местные законодатели пытались найти повод не пускать компанию на рынок.

В Вашингтоне Uber пришлось развернуть мощную кампа-нию в социальных сетях: в поддержку пришло около 50 тысяч электронных писем и более 30 тысяч твитов. В июле 2010 года город попытался провести новые поправки в закон, устанав-ливающий ценовой минимум для компании в пять раз выше


тарифов обычных такси — для защиты последних; поправки, к огромному облегчению Каланика, не прошли.

Вскоре в Чикаго компания запустила сервис UberTaxi, ис-пользующий не только машины представительского класса и напрямую конкурирующий с обычными такси за счет низ-ких цен. Uber пришлось получить лицензию на услуги такси, и обороты сервиса быстро сравнялись с UberCab. Местные игроки и регулятор немедленно подали в суд, однако мощная пиар-кампания, обрушившая на мэрию поток электронных писем, звонков и твитов, помогла замять дело.

ПассажирсКийlyftБыстрый рост и растущая известность Uber привлекли

конкурентов. Но заметного успеха в США пока удалось до-биться только стартапу под названием Lyft, базирующемуся в том же Сан-Франциско. Lyft вырос из компании Zimride, ос-нованной в 2007 году Логаном Грином и Джоном Циммером. Zimride — крупнейший в США сервис поиска попутчиков1, который охватывает более 120 университетских кампусов, соединяет водителей и пассажиров, следующих одним марш-рутом, и имеет 350 тыс. пользователей. Пилотный проект партнеры запустили в Корнелльском университете, и уже через полгода им пользовались около 20% студентов. К апрелю 2012 года компания привлекла более $7,5 млн инвестиций и насчитывала около 29 сотрудников.

В мае 2012-го компания запустила Lyft — приложение, аналогичное Uber и позволяющее пользователю вызывать автомобиль с водителем в любое время в любом месте. Маркетинговой «фишкой» нового сервиса стали огромные плюшевые усы розового цвета, которые водители, работа-ющие с Lyft, должны размещать на бампере машины, чтобы выделяться в транспортном потоке и привлекать внимание. В Lyft приложили дополнительные усилия, чтобы создать атмосферу доверия: система требует подключения через Facebook для всех водителей и пассажиров, и обе стороны оценивают друг друга по пятибалльной шкале после поездки. В результате ненадежные и подозрительные на вид водители быстро падают в рейтинге, а водитель всегда знает, чего можно ожидать от очередного пассажира.

В отличие от Uber, Lyft не отказывается от сотрудничества с водителями-непрофессионалами, однако каждый прохо-дит серьезную проверку, личное интервью и двухчасовую тренировку в компании. Еще одно отличие — в то время как Uber позволяет выбрать одну из доступных машин на карте, Lyft автоматически вызывает ближайшее свободное авто — что иногда экономит время. Как и в Uber, никакой передачи денег от пассажира к водителю не происходит — приложение автоматически снимает нужную сумму с пластиковой карты. Фактически Lyft даже не называет оплату тарифом: водители принимают «пожертвования» от клиентов.

В мае 2013 года Грин и Циммер сменили название всей компании с Zimride на Lyft: стало очевидно, что это направле-ние куда более перспективно (а вскоре и весь сервис поиска попутчиков был продан). Компании удалось привлечь более $83 млн венчурных инвестиций от группы инвесторов во гла-

1Весьма распространенная практика в США — делить расходы с попутчиками при дальних переездах на автомобиле (англ.

carpooling или ride-sharing).

КонКУрЕнЦия

смартфон-таКси по-руссКи

яндеКс.таКсиМобильное приложение «Яндекс.Такси» доступно пока только в Москве, Санкт-Петербурге и Воронеже. Приложение работает напрямую со многими таксо-парками и диспетчерскими службами и позволяет заказать ближайшее такси, автоматически опреде-лив местоположение владельца телефона. В при-ложении можно выбрать класс такси и несколько дополнительных опций. По оценкам компании, объем заказов в 2013 году составил 1,8 млрд рублей, комиссия системы — 5%. С «Яндекс.Такси» работают более 12 тыс. машин из 200 российских таксопарков; среднее время подачи такси составляет 10 минут.

gettaxIИзраильская компания GetTaxi, пришедшая на рос-сийский рынок в 2012 году, недавно вошла в список самых быстрорастущих стартапов мира, по версии американского журнала Forbes. Компания при-влекла около $30 млн венчурных инвестиций, ее приложение обслуживает около 3 млн заказов в год. Компания делает акцент на быстром време-ни подачи такси: 3-4 минуты в Израиле, 5 минут в Лондоне и 10 минут в Москве и Санкт-Петербурге. Не так давно компания ввела возможность безна-личной оплаты через приложение.

uberАмериканский сервис Uber присутствует на мо-сковском рынке таксомоторных перевозок с весны 2014 года.


ве с одним из крупнейших фондов Кремниевой долины — Andreessen Horowitz. А в апреле 2014 года — еще 250 млн.

Как и Uber, компании пришлось столкнуться со множеством бюрократических препон. В ноябре 2013 года Lyft вынуждена была отказаться от системы «пожертвований» в Калифорнии, поскольку местный регулятор признал, что пассажиры платят совершенно добровольно. А чуть позже — поднять цены в часы пик на 25%, чтобы стимулировать водителей к поездкам.

В Нью-Йорке Lyft отказался от традиционной бизнес-мо-дели: по решению регулятора, возить пассажиров в городе могут только водители, имеющие лицензию от комиссии по такси и прокату (TLC). Сервис был запущен в июле 2014 года: теперь розовые усы можно встретить и на улицах Нью-Йорка. Впрочем, с бюрократическими проблемами Lyft и Uber, судя по всему, пока справляются вполне успешно: обе компании наняли лоббистов со связями в республиканской партии и активно противостоят сопротивлению со стороны муниципалитетов и властей штатов.

В апреле 2014 года Lyft купила небольшой стартап Rover, разрабатывающий программное обеспечение для отслежива-ния поездов, такси и автобусов. Совместно с Rover компания разработала проект Lyft Line — сервис по поиску попутчиков, но уже для такси: пассажир может снизить плату за проезд, если объединится и разделит машину с другим пассажиром. Почти одновременно конкуренты из Uber запустили услугу под названием UberPool, полностью эквивалентную Lyft Line.

Пока оба сервиса доступны только в Сан-Франциско, но обе компании обещают вскоре охватить и другие города США.

Несмотря на активную экспансию, бизнес-модель обеих компаний пока не очевидно устойчива: чтобы стать настоя-щей альтернативой общественному транспорту и обычным службам такси, Lyft и Uber начали полноценную ценовую во-йну. Во многих случаях компании отказываются от комиссии, чтобы привлечь новых водителей, — а значит, фактически ис-пользуют деньги инвесторов для набора «мышечной массы». Иногда водителям гарантируют какой-либо минимальный тариф — в результате клиент платит меньше, чем получает водитель.

Удержать водителей — главная цель обоих конкурентов, но пока не очень ясно, почему водители должны быть лояльны той или иной компании — в конечном итоге доходы от по-ездок не могут стать полноценным источником заработка (по некоторым оценкам, водитель Lyft или Uber может заработать от силы $20 тыс. в год, что ниже минимального американского пособия по безработице).

Такси через смартфон — идея далеко не новая, однако только Uber и Lyft удалось нащупать жизнеспособный формат, не использующий традиционные службы такси и потому при-влекательный для потребителей. Во многом популярности приложений среди водителей поспособствовал финансовый кризис 2008-2010 годов — поэтому удержать их в бли-жайшие годы будет куда сложнее. БЖ

Поводов заняться быстрым маркетингом множество: компании срочно нужны деньги, начался низкий сезон или кризис. Или возникают карьерные соображения:

вас назначили руководителем, и вы хотите с первых же дней отличиться. Для России быстрый маркетинг особенно актуа-лен: как известно, у нас в стране очень любят быструю отдачу.

Быстрый маркетинг, как и обычный, требует системного подхода — иначе можно набить не одну шишку. Допустим, вы управляете гостиницей и вам потребовалось срочно повысить продажи номеров.

Первое, на что обращаем внимание, — текущие каналы продаж. Можно ли заставить лучше работать сайт или отдел продаж, которым вы располагаете? Можно ли быстро задей-ствовать новые каналы? Предположим, вы не представлены в социальных сетях. Для гостиницы это серьезный промах! Второе, что можно улучшить, — точки контакта: все места, в которых клиент соприкасается с вашей компанией напрямую. В гостинице это вывеска, входная группа, зона у стойки админи-страции, мебель и столики с набором рекламных материалов. Улучшив точки контакта, вы обязательно увидите результат.

Далее, посмотрите на вашу клиентскую базу. Подумайте, как можно привлечь новых клиентов, взять больше от имеющихся, вернуть тех, которых вы потеряли, остановить отток, если он есть, перехватить постояльцев у конкурентов. Взгляните свежим взглядом на программы лояльности, которые запу-щены в компании.

Затем нужно поработать с позиционированием и улучшить свое продвижение (например, с помощью рекламы и пиара). Иногда мало научиться грамотно продвигать свои товары и услуги самому, нужно научить этому еще и ваших партнеров и вовлечь поставщиков.

Главное — не забывать о том, что требуются быстрые действия. Да, чтобы изменить ма-кет в ежемесячном журнале или ролик на телевидении, потребуется время. Зато всего за день можно осуществить СМС-рассылку.

Открыть новый офис за рубежом в течение месяца вы не успеете, а запустить интернет-магазин, ко-торый начнет продавать, — легко.

Быстрый маркетинг подразуме-вает даже создание новых продук-тов и услуг, если это не требует много времени.

Та же гостиница может выдать специальное предложение для молодоженов или бизнес-путешественников. Или сделать скидку для больших тургрупп. Понятно, что B2B-компания в рамках быстрого маркетинга не сможет представить новый продукт, у нее совсем другие сроки разработки. Зато можно пере-упаковать старый продукт, подав его с неожиданной стороны.

И, наконец, компания может улучшить свои бизнес-про-цессы — например, изменить технологию продаж или гра-фик работы, сделав его более удобным для своих клиентов. Скажем, гостиница, объявившая о «свободных» часах заезда и расчета, не привязанных к стандартному полудню, обяза-тельно привлечет гостей.

Возможности для улучшения бизнес-процессов кроются в самых неожиданных местах. Недавно я консультировал тор-говый центр, которому предложил изменить расположение некоторых отделов, и продажи сразу пошли вверх. Дело в том, что детский отдел там находился на втором этаже, а лифта не было. Мамы, приходившие в торговый центр с колясками, попросту боялись оставить их на первом этаже без присмотра, и магазин невольно лишался большого числа покупательниц.

Однако злоупотреблять быстрым маркетингом все же не стоит. Приезжая в другой город, мы останавливаемся в гостинице и перекусываем на ходу. Но нельзя всю жизнь прожить в гостиницах и питаться фастфудом. Быстрый маркетинг — инструмент, связанный со спешкой, стрессом и большим количеством возможных ошибок. Некоторые меры увеличивают оборот, но при этом съедают маржу. За действиями, которые поначалу выглядят привлекательно, может тянуться длинный хвост капитальных затрат. При этом оценить на ранней стадии возможный эффект от маркетинга сложно — тем более что в России почти никто не умеет изме-рять такую эффективность. Маркетинг остается интуитивным.

Единственное правило, которому я следую всегда и которое меня не подводило, — начинать с простого. Простые инстру-менты в хороших руках всегда приносят необходимые результаты.

Подробнее о быстром маркетинге Игорь Манн расскажет на ближайшем семи-наре «Маркетинг и продажи» в Москве, который состоится 23 сентября. А через несколько месяцев увидит свет его книга «Быстрый маркетинг», написанная в соавторстве с Александром Левитасом.

МарКЕтинг

В рЕЖимЕ турбо

игорь маннконсультант, бизнес-тренер, издатель

В бизнесе нередко приходится действовать стремительно, чтобы получить результат здесь и сейчас. В таких случаях на помощь приходит быстрый маркетинг — меры, которые можно реализовать в течение одного дня, недели или, самое большее, месяца.

БЖ


П равда, рынок этот по понятным причинам не отлича-ется высокой платежеспособностью, и основной игрок здесь — государство, которое исходит из логики под-

держки социально незащищенных слоев населения, но при этом не особенно горит желанием поощрять частную ини-циативу в том же направлении.

С другой стороны, государство на деле показывает, что го-тово крупно тратиться на эту сферу. Так, общий объем бюд-жетных ассигнований по госпрограмме «Доступная среда» на 2011–2015 годы уже достиг 168 млрд рублей. Не обходится, впрочем, и без присущих любому процессу освоения государ-ственных средств казусов. Многим наверняка запомнился построенный в САО Москвы в рамках госпрограммы пандус для инвалидов, который ведет не к двери подъезда, а прями-ком в глухую стену…

Коммерческих стратегий для частного бизнеса здесь может быть две: либо работать в системе госзакупок с государством как с крупным заказчиком товаров, услуг и инфраструктуры для инвалидов, либо ориентироваться непосредственно на ко-нечных потребителей — людей с ограниченными возмож-ностями, причем так, чтобы ценовое предложение оказалось им по карману. Есть еще особый путь — социального пред-принимательства и чистого альтруизма, который российские предприниматели также нередко выбирают.

В любом случае предпринимателям вряд ли стоит рассчи-тывать на какую-либо поддержку со стороны государства, на-логовые льготы или субсидии. Да и механизмы, позволяющие бизнесу реализовывать проекты в социальной сфере и стиму-лирующие к социально ответственному поведению, в России либо не созданы, либо проворачиваются с большим скрипом. «У меня есть старый друг в США, ставший миллионером, у него в Лос-Анджелесе эвакуаторный бизнес и лимонадный цех, — рассказывает член Оргкомитета Союза инвалидов России Ахиллес Маврофиди. — И налоги он, естественно, платил

большие. До тех пор пока не взял пустырь площадью в 2,5 га и не построил на нем дом престарелых на 70 мест. После этого от налогов его освободили. У нас, к сожалению, такое сегодня в принципе невозможно». Потому-то у российского бизнеса инициативы — калибром помельче. В МКА «Князев и партнеры», например, инвалидов и других социально неза-щищенных время от времени консультируют бесплатно. «Если бы существовали налоговые и другие преференции, то мы с коллегами могли бы больше работать с этой категорией людей», — говорит адвокат Владимир Юрасов.

Даже льготы, специально придуманные для того, чтобы предприятия трудоустраивали инвалидов, похоже, давно утра-тили свой стимулирующий эффект. Экономия работодателя на страховых взносах в сравнении с обычным работником оказывается не столь большой: на круг (взносы в ПФР, ФФОМС и ФСС) получается 2,9% от фонда оплаты труда.

Одним словом, российский бизнес слабо вовлечен в ре-шение проблем людей с ограниченными возможностями. «Бизнес-журнал» собрал три истории, рассказывающие о ком-мерческих проектах в сфере «товары и услуги для инвалидов», которые когда-нибудь наверняка станут прибыльными, а пока делаются на чистом энтузиазме. И постарался разобраться с мотивами их основателей.

лиЦа

бизнесоГраНичЕННыВоЗмоЖНоСтЕ

зоя милославсКаяяна аржанова С предпринимательской точки зрения

этот рынок выглядит так: 12,8 млн потребителей со специфическими запросами, которые хронически не удовлетворяются. Именно столько в России, согласно статистике, людей, которым официально присвоена инвалидность.

хй


вРоссии масштаб проблемы незаметен: мы редко видим инвалидов-колясочников в публичных местах. Но во-все не потому, что их мало, а потому, что большинству

из них легче лишний раз остаться дома, чем с превеликими трудностями передвигаться на колесном ходу по нашим плохо приспособленным для этого городам.

Не удивительно, что петербургский предприниматель Рашид Кочемасов идею для своего проекта подсмотрел за ру-бежом, где люди с ограниченными возможностями ведут куда более активную жизнь. Однажды в поездке по Финляндии он увидел, как команда небольшого прогулочного теплохода поднимает на борт группу инвалидов-колясочников — вруч-ную, но быстро и слаженно. По сноровке было заметно, что это им не впервой. А стало быть, такие рутинные операции не-плохо бы механизировать!

Техническое задание до конца сформулировалось по воз-вращении домой. Столь удобный для здорового человека общественный транспорт, как метро, представляет для инва-лида-колясочника настоящую полосу препятствий, особенно эскалаторы. Да и сами инвалиды при передвижении на эска-латоре превращаются в изрядное препятствие для остального

пассажиропотока — вплоть до того, что для них приходится останавливать полотно. Как сделать эскалатор удобным для всех?

Поиском технического решения изобретатель занимался не на пустом месте. Основной бизнес Рашида Кочемасова — металлообработка. Его компания «ЧК Плюс» стала одновре-менно финансовым донором и производственной площадкой проекта. Придуманная им в конце концов конструкция пред-ставляла собой специальную тележку (ее назвали ТЭМИ), на которую можно ставить коляску с инвалидом. Стоило Кочемасову только-только собрать прототип, как произошло событие, которое сделало его разработку невероятно акту-альной и помогло ее продвижению к пользователям. Летом 2011 года в Санкт-Петербурге разразился настоящий скан-дал: городские власти запретили инвалидам-колясочникам пользоваться метро «по соображениям их же собственной безопасности», ссылаясь на заключение завода — изгото-вителя эскалаторов. На волне поднявшейся в интернете шумихи Кочемасов и «выплыл» в поле зрения прогрес-сивной общественности со своим устройством для транс-портировки. «Валентина Матвиенко, тогда еще губернатор Санкт-Петербурга, неоднократно заявляла, что технического решения для перевозки колясочников на эскалаторе в миро-вой практике не существует. А мы его взяли и создали!» — говорит Рашид Кочемасов.

Долго убеждать власти, что проекту нужно дать зеленый свет, не пришлось. Очень быстро подключились руководители городского метрополитена — предоставили для испытаний эскалаторные ступени в нужном количестве, а в дальнейшем разрешили тесты на «живом» эскалаторе. Год назад метропо-литен закупил 65 готовых устройств. Не будь скандала вокруг колясочников — вряд ли удалось бы так быстро продвинуться от прототипа до мелкосерийного производства! Было и при-знание заслуг: за ТЭМИ Рашид Кочемасов удостоен в этом году премии «Импульс добра» (за вклад в развитие и продвижение социального предпринимательства в России).

лиЦа

НЕподъЕмНый ПодъемниКРашид Кочемасов потратил три года и 6 млн рублей на разработку и запуск в производство устройства для транспортировки инвалидов-колясочников по эскалатору метро


Тяжелые предпринимательские будни начались позже: производство ТЭМИ изобретатель хотел сделать одним из на-правлений деятельности своей «ЧК плюс», но продажи шли со скрипом (сам по себе заказ городского метрополитена и близко не покрыл расходы на разработку).

Дело начинает сдвигаться с мертвой точки только сейчас. Екатеринбург закупил и установил 5 устройств; Новосибирск почти готов к тому, чтобы разместить заказ; прислала заявку Самара. Велись переговоры с Киевом, но приезд украинцев сорвался из-за зимних событий. На московском же направ-лении разработчик терпит поражение за поражением, хотя считает столицу главной бизнес-целью. По его мнению, Москва объективно нуждается в подобной инфраструктуре: в мегаполисе наибольшее число колясочников (12–15 тыс.) и крайне напряженная транспортная обстановка. Несмотря на то что разрешительные документы были получены еще в 2012-м, а в Петербурге ТЭМИ успешно работает почти год, «протолкнуть» устройство в московскую подземку пока не удается. Ее руководство, по словам Кочемасова, выказало «сдержанный интерес» и инициировало пере-проверку разрешительных документов в Ростехнадзоре, которая длится уже год. Пока речь не идет даже об установке одного тестового устройства. Москва, похоже, сделала вы-бор в пользу специальных лифтов, строительство которых на станциях глубокого залегания технически невозможно. Конкурирующее техническое решение Рашид Кочемасов кри-тикует со всем стартаперским задором: два–три метролифта, по его подсчетам, обойдутся московскому метрополитену в сумму, достаточную для того, чтобы обеспечить все станции устройствами ТЭМИ, которые стоят в 120–130 тыс. рублей за штуку. Никакое социальное такси, говорит он, не может служить инвалиду заменой метро. В столичной подземке, кстати, теперь есть Центр помощи маломобильным пасса-жирам, однако на станциях, не оборудованных лифтом, его сотрудники с колясочниками не работают по технике без-опасности. Замкнутый круг, в котором нет места ни ТЭМИ, ни самим инвалидам.

Сейчас Кочемасов занят модернизацией своего устрой-ства. Во-первых, пытается учесть уже накопившийся опыт эксплуатации в реальных условиях. Во-вторых, приспоса-бливает его под коляски других размеров, чтобы владельцы «колясок-иномарок», которых в России в последнее время появляется немало, тоже могли пользоваться ТЭМИ. На все это потребуется еще 3 млн рублей, которые снова при-дется доставать из собственного кармана. Нужны деньги и на патентование. «Российский патент у нас есть, а вот патентованием за рубежом уже пора заняться, чтобы не по-терять международный приоритет», — объясняет пред-приниматель. Зарубежные рынки его, разумеется, очень интересуют: сколь бы много эскалаторов ни было в России, число их конечно.

Никакой помощи от государства он не получает и осо-знает, что давно разорился бы, будь ТЭМИ его единственным продуктом. По оценке Кочемасова, в России 50–60% пред-принимателей занялись бы социальными проектами, если бы государство как-то обозначило свою позицию в этом во-просе: давало налоговые льготы, помогало с продвижением товаров и услуг, организовало информационную среду, где потребитель находил бы изготовителя, а изготовитель — стартовый капитал.

пРИзеР КоНКуРСа «ИмпульС добРа»

РазРаботКа И пРоИзВодСтВо уСтРойСтВ тЭмИ — побочНое И поКа убыточНое НапРаВлеНИе для РаШИда КочемаСоВа. его бИзНеС В облаСтИ металлообРаботКИ ВыСтупает фИНаНСоВым доНоРом СоцИальНого пРоеКта


т ехнологическая гонка в самом разгаре: команды раз-работчиков из разных стран соревнуются в создании практичного устройства, способного облегчить жизнь

и перемещение в пространстве инвалидам по зрению. А та-ковых на планете, по оценкам Всемирной организации здра-воохранения, насчитывается более 180 млн.

Требования к прибору, который должен заменить бе-лую трость и собаку-поводыря, в общем-то понятны: уметь «считывать» картинку окружающего мира, анализировать ее и доносить пользователю нужную информацию (напри-мер, о препятствиях на пути) каким-либо альтернативным, невизуальным способом. Технологии и «железо», необходимые для этого, давно стали массовыми: компьютерное зрение, спутниковая навигация, точечное измерение расстояний, распознавание изображений, ультразвуковые сенсоры, ак-селерометры, гироскопы… Осталось только интегрировать их в удобное носимое устройство, желательно недорогое. Но с этим пока проблема.

На рынке уже появляются остроумные решения вроде американо-японской разработки AuxDeco, которая использует технологию «тактильного зрения»: на голову пользователя надевается специальная повязка со встроенной матрицей, которая «проецирует» изображение на лоб — в виде легких

покалываний различных участков кожи иголочками. Но стоит прибор около $15 тыс. Недорогие же устройства (от $500), которые в последнее время тоже стали появляться в продаже, сильно проигрывают в функциональности.

Российский стартап Oriense, основанный тремя выходцами из лаборатории компьютерного зрения петербургского ЦНИИ робототехники и технической кибернетики, ищет свой баланс функциональности и цены. Началось все еще в 2006 году, когда в лабораторию к Владимиру Бунякову обратились предста-вители общества слепых с просьбой разработать что-нибудь в помощь слабовидящим. Инженерная задача показалась интересной и вполне соответствующей специализации лабора-тории, поэтому ученый придумал концепт устройства, сделал макет и… отложил до поры до времени в сторонку, потому что ресурсов на продолжение работы не нашлось. Спустя не-сколько лет с проектом в рамках своей диссертации поработал молодой сотрудник лаборатории Константин Жуков. Но и после этого прибор для слепых рисковал остаться не более чем ла-бораторной «игрушкой», каких на полках российских научных учреждений пылится немало, если бы к проекту не примкнул инженер-робототехник Виталий Китаев, который загорелся идеей довести разработку до коммерциализации. Ему-то и от-вели роль генерального директора в созданной компании.

«Глаза» устройства в нынешнем его виде — две ТВ-камеры и сенсор. Информация от них анализируется носимым одно-платным компьютером. С пользователем прибор общается с помощью тональных сигналов и синтезатора речи, дающего голосовые подсказки. Тут основной трудностью было при-думать алгоритм, позволяющий выделять только важные для навигации сведения и выдавать их в «компактной» форме (эта технология называется «3D-аудио»). Типичное сообще-ние от Oriense-1 (так назвали первую версию прибора) звучит примерно так: «Препятствие в двух метрах впереди на 11 часов, можно обойти справа». Для указания направления от-носительно пользователя используется интуитивно понятная аналогия с циферблатом.

Чтобы звуковые подсказки прибора не заглушали для пользователя звуки окружающего мира, разработчики

лиЦа

КомпьютЕрНоЕ ПрозрениеКоманда российского стартапа Oriense разработала и тестирует устройство для пространственного ориентирования незрячих и слабовидящих


уже в тестовой версии используют наушники с так называ-емой костной проводимостью: они не надеваются на уши, а «транслируют» звук с помощью вибрации, передаваемой на кости черепа.

Прототип Oriense-1 довольно компактен и крепится на че-ловеке с помощью специальной шлейки. Следующая версия будет еще меньше — очки, соединенные с вычислительным блоком, который можно положить в карман. «Мы хотим реализовать максимальное количество функций в одном устройстве», — говорит Виталий Китаев. Сейчас разработ-чики тестируют и в скором времени планируют внедрить функцию распознавания неровностей рельефа и сигналов светофора, а также GPS/ГЛОНАСС-навигацию. А в следующей версии прибора, видимо, удастся реализовать идею передачи потокового видео с камеры устройства в «облако» — с тем чтобы близкие при необходимости могли его просмотреть, если слепому пользователю понадобится какая-либо помощь.

Стоило разработке в самом начале 2012 года выбраться из лаборатории, как началась история ее небольших побед. Проект стал призером петербургского этапа Microsoft Imagine Cup, а спустя некоторое время завоевал второе место в кон-курсе БИТ. Затем он попал в акселерационную программу для стартапов iDealMachine и получил свои первые инвестиции от RSV Venture Partners ($20 тыс.) и Фонда содействия разви-тию малых форм предприятий в научно-технической сфере. Сейчас устройство взяли на тестирование общества слепых Москвы и Санкт-Петербурга, и уже пошла обратная связь с предложениями по доработке и улучшению функционала.

Постепенно разработка превращается в прибор, на базе которого можно реализовать сразу множество идей и функций. Поэтому следующий шаг вполне логичен. «Мы хотим, — го-ворит Виталий Китаев, — сделать свой продукт открытым, чтобы вокруг него образовалось сообщество разработчиков приложений. Ведь среди незрячих много талантливых про-граммистов. А для нас, людей без проблем со зрением, многие трудности слепых просто неочевидны. Наша задача — предо-ставить им аппаратную часть».

Ценовой ориентир для разработчиков — примерно тысяча долларов за устройство. «Для многих незрячих и это дорого, — комментирует соучредитель компании Константин Жуков. — Поэтому мы сейчас прорабатываем вариант с арендой устрой-ства и помесячной оплатой, а также будем стараться включить его в госпрограммы — например, в «Доступную среду».

Основатели стартапа не думают ограничиваться про-дажами в России и СНГ, рассчитывая со временем выйти на рынки дальнего зарубежья — в Швейцарию, Финляндию, Германию, Францию, США, Канаду и Азию. Но экспансия на зарубежные рынки с подобными продуктами — задача не из легких, предупреждает основатель бизнес-акселе-ратора Startup Magiс Евгений Калинин: «В каждой стране «социалка» финансируется по-своему, на каждом рынке придется искать новые каналы продаж, договариваться со страховыми компаниями, государством, кем-то еще. Все это долго, мучительно и немасштабируемо». Хотя и на рос-сийском рынке, судя по мнению специалистов, тоже придется адаптироваться к различным сложностям. «У нас основной риск — коррупция, — утверждает Виталий Виноградов, со-основатель i-Accelerator и председатель совета директоров Центра прототипирования НИУ ВШЭ/МАТИ. — Закупать такое оборудование должно прежде всего государство —

в силу социальной функции продукта и незащищенности конечных пользователей. Безусловно, можно рассчитывать и на прямые покупки пользователями, но в данном случае это не может быть основным каналом продаж. За рубежом, по крайней мере в развитых странах, где действует страховая медицина, с этим должно быть проще».

ВИталИю КИтаеВу И КомаНде СтаРтапа Oriens удалоСь заКоНчИть РазРаботКу пеРВой ВеРСИИ уСтРойСтВа для НезРячИх На НебольШИе поСеВНые ИНВеСтИцИИ ВеНчуРНых фоНдоВ И гРаНты


о снователь краснодарского клуба любителей гребного спорта и отдыха на воде «Бегущие по волнам» един в двух лицах — предприниматель и тренер. Бизнесом

Владимир Долгов стал заниматься еще в 1990-е годы, так что прекрасно понимает, как зарабатывать деньги на свой социальный проект. А он заключается в реабилитации инва-лидов — через приобщение их к спорту высоких достижений. Спорт, в том числе профессиональный, по его мнению, один из наиболее действенных способов реабилитации, особен-но когда речь идет о людях, получивших инвалидность в сознательном возрасте. Сегодня Долгов тренирует трех таких спортсменов, которые уже вошли в сборную страны по параканоэ.

Поначалу, признается Владимир Долгов, он пробовал ис-кать на благое дело спонсорские деньги или просить их у го-сударства, но быстро понял, что проще создать собственную коммерческую структуру, которая сможет зарабатывать самостоятельно. Свою бизнес-модель социальный предпри-ниматель считает вполне работоспособной. «Так и на Западе делают, — объясняет он. — Смотрите: в Соединенных Штатах Америки нет министерства спорта, но там государство дает инициативным людям кусок земли, и они сами, нала-див бизнес, пускают прибыль на спортсменов, в том числе инвалидов».

Сам он «вертится» без куска земли. Источник средств для его предприятия пока один — обучение гребле и прокат лодок и инвентаря. «Эта идея вообще может стать обще-российской, — считает он. — Страна вся в речках и озерах, любителей гребли много. Такие клубы — возможность не только выручить средства для инвалидов, но еще и создать в регионе новые рабочие места». Проект в Краснодаре уже за-пущен: команда Владимира закупила лодки для спортивных и любительских тренировок, собрала комплекты для сдачи в аренду. Долгов договорился с заводами о товарных креди-тах, с парковым комплексом — о совместной деятельности. Со временем, надеется он, можно будет получать деньги и от спонсоров за размещение логотипов на каноэ и форме спортсменов, как и полагается в большом спорте. Тем более

что его подопечные уже постоянно участвуют в междуна-родных соревнованиях.

Отрадно, что и своей социальной цели — реабилита-ции инвалидов — проект Долгова достигает. Один из его спортсменов, инвалид-колясочник Павел Громов, недавно стал чемпионом России в дисциплине «гребля на байдарках и каноэ среди спортсменов с поражением опорно-двигатель-ного аппарата». А был момент, когда вся жизнь у него пошла под откос: после автомобильной аварии Павел развелся с женой, прошел через специнтернат, центры для лечения наркоманов и алкоголиков, затем и вовсе «переехал» жить на улицу, на скамейку. Потом случайно встретился с предста-вителями христианской общины, взявшей над ним шефство. «Когда меня христиане подобрали, я пришел тренироваться к Константинычу», — говорит он. Такая у Павла точка отсчета новой жизни, которая теперь наполнена многочисленными тренировками и спортивными победами. Попутно случилось и еще одно чудо: Павел женился. Проблемы с жилплощадью еще остаются, но Владимир Долгов считает, что чемпионство по России — уже козырь в разговоре с чиновниками, а впере-ди еще чемпионат мира, который может решить судьбу его ученика. Тренер сам занимается всем необходимым: привозит и отвозит на тренировки, купил лодку, организует выезды на сборы. Павел Громов признается, что именно гребля по-могла ему «выплыть» в нормальную жизнь.

Есть у Владимира Долгова и более отдаленные планы «по переустройству мира» — в части изменения отношений госу-дарства и бизнеса в области спорта. Им явно не хватает эконо-мической эффективности — ведь за отсутствие спортивных побед особого спроса нет. А что если частные коммерческие клубы будут вкладывать в подготовку спортсменов-инвали-дов собственные деньги, а государство станет возвращать им средства после достижения того или иного спортивного результата? Например, попал спортсмен в сборную страны или завоевал чемпионское звание — и клубу компенсируются затраты. А на полученные деньги клуб начинает «растить» новых чемпионов. Оплата за результат — ведь в этом же и за-ключается деловой подход?

лиЦа

выПЛыть На БЕрЕГбизнес-модель Владимира долгова проста: зарабатывать на здоровых любителях гребли и тратить на реабилитацию инвалидов


одИН Из подопечНых ВладИмИРа долгоВа — ИНВалИд-КоляСочНИК паВел гРомоВ (На фото СпРаВа) — НедаВНо Стал чемпИоНом РоССИИ В дИСцИплИНе «гРебля На байдаРКах И КаНоЭ СРедИ СпоРтСмеНоВ С поРажеНИем опоРНо-дВИгательНого аппаРата»


р оссийский рейтинг подтверждает общее правило: рас-пределение инновационной активности между регио-нами характеризуется фундаментальной неравномер-

ностью. И это нужно просто принять как данность. Например, в США исследовательская и инновационная деятельность сосредотачивается на северо-восточном и западном побе-режьях, а также в нескольких местах на границе с Мексикой и Канадой. 2/3 расходов на НИОКР в промышленном секторе США приходится на 10 штатов (данные исследования 2005 года). Исследование, проведенное в странах ОЭСР, выявило похожую картину: 13% регионов аккумулируют половину всех расходов на НИОКР.

Процессы глобализации и интеграции, которые идут с пере-менным успехом со второй половины XX века, как это ни па-радоксально, только усиливают тенденцию децентрализации управления инновационным развитием и делегирования бóльших полномочий на региональный уровень. И здесь нет противоречия. Глобализация, стирая границы между государ-ствами, вскрывая «монолит» национальной экономики, тем самым открывает разнообразный мир регионов, которые в этих новых условиях вынуждены самостоятельно выстра-ивать свое взаимодействие с зарубежными компаниями, властями, университетами и т. д. Глобализация объективно выводит конкуренцию за инвесторов, предпринимателей и таланты между регионами и городами за рамки националь-ных границ. Это ведет к росту регионального самосознания, важности поиска конкурентных возможностей, уникальных не только в масштабах одной страны, но и мира. Процветание региона все в большей степени начинает зависеть не только

тЕрритории инноваЦионного роста

регио-наЛьныйКоНтЕКСт

евгений КуценКозаведующий отделом кластерной политики ИСИЭз НИу ВШЭ, руководитель Российской кластерной обсерватории

Рейтинги — не повод для тщеславия. Рейтинг инновационного развития субъектов РФ, который с 2012 года готовит Высшая школа экономики, — это повод для регионов как минимум разглядеть свои слабые места, а как максимум — начать искать «умную» специализацию в инновационной сфере.


от особенностей национальной государственной политики (промышленной, научно-технической, оборонной и соци-альной), на которые он с трудом может повлиять, но и от квалификации и активности региональных органов власти во взаимодействии с глобализированными экономическими агентами, способности местных участников рынка к само-организации, а также от имеющихся в регионе полномочий и ресурсов.

Центральные правительства стали целенаправленно передавать часть функций, связанных со стимулированием инновационной активности, на уровень регионов. Например, начиная с 1995 года Европейский союз профинансировал разработку более сотни региональных инновационных стратегий. Одновременно с этим ЕС переориентировал часть своих фондов для поддержки региональных инициатив. Если в период с 2000 по 2006 годы из Структурного фонда ЕС было

выделено на исследования и инновации в регионах около 19,5 млрд евро (порядка 11% от общего объема средств), то в следующем периоде, с 2007 по 2013 годы, уже 69 млрд (около 20%). Эти меры привели к тому, что даже прави-тельства наиболее централизованных стран Европы стали передавать часть полномочий на региональный или местный уровень и создавать соответствующие органы управления.

Рейтинг инновационного развития субъектов РФ построен на основе 36 показателей, которые сгруппированы в четыре тематических блока и обеспечивают возможность расчета четырех субиндексов: социально-экономические условия инновационной деятельности, научно-технический потен-циал, инновационная деятельность, качество инновационной политики. А значит, по каждому отдельно взятому региону можно проанализировать параметры, влияющие на его по-ложение в общем рейтинге.

топ-15 суБъеКтов рф с наивысшим значением российсКого регионального инновационного инДеКса 2012 гоД

рейтинг инновационного развития регионов рФ составлен институтом статистических исследований и экономики знаний НиУ ВШЭ. расчет индекса производится на основании анализа данных по 36 показателям, сгруппированным в четыре тематических блока: «Социально-экономические условия инновационной деятельности», «Научно-технический потенциал», «инновационная деятельность» и «Качество инновационной политики». для каждого тематического блока рассчитывается соответствующий субиндекс и проводится ранжирование субъектов рФ. итоговый индекс — рии — как среднее арифметическое нормализованных значений всех включенных в рейтинг показателей.

рЕГиоН мЕСто В оБщЕм рЕйтиНГЕ (иЗмЕНЕНиЕ поЗиции по СраВНЕНию С 2008 Годом)

ЗНачЕНиЕ иНдЕКСа мЕСто В СУБрЕйтиНГах

СоциальНо-ЭКоНомичЕСКиЕ УСлоВия иННоВациоННой дЕятЕльНоСти

НаУчНо-тЕхНичЕСКий потЕНциал

иННоВациоННая дЕятЕльНоСть

КачЕСтВо иННоВациоННой политиКи

москва 1 (=) 0,5850 1 4 7 6

республика татарстан 2 (+9) 0,5606 3 15 2 1

Санкт-петербург 3 (-1) 0,5382 2 2 4 45

Нижегородская обл. 4 (+1) 0,5006 18 3 3 25

Калужская обл. 5 (+9) 0,4934 15 7 35 2

чувашская республика 6 (+2) 0,4926 41 37 1 7

Свердловская обл. 7 (-1) 0,47547 16 9 11 10

томская обл. 8 (+1) 0,47545 7 8 26 8

московская обл. 9 (-6) 0,4751 8 5 43 5

Ульяновская обл. 10 (-3) 0,4661 25 1 44 36

пермский край 11 (-7) 0,4594 28 30 9 4

Новосибирская обл. 12 (+5) 0,4584 21 6 39 13

республика Башкортостан 13 (+2) 0,4446 26 10 15 19

Красноярский край 14 (+12) 0,4401 24 22 25 12

пензенская обл. 15 (+35) 0,4336 51 20 17 16


В целом мы видим, что уровень дифференциации регио-нов России по уровню развития инновационных процессов очень высок: значение индекса лидирующего (Москва) и за-мыкающего (Республика Калмыкия) регионов различаются в 3,7 раза. Еще больше пищи для размышления дает анализ отдельных субиндексов. По такому показателю как качество инновационной политики разрыв составляет 6,4 раза. Этот показатель характеризует уровень проработанности нор-мативной правовой базы, наличие специализированного организационного обеспечения и масштаб бюджетных затрат на науку и инновации в регионе. Еще больше разрыв между первой и последней строчкой в субрейтинге «Инновационная деятельность» — в 134 раза (!). Он оценивает интенсивность процессов создания, внедрения и практического использо-вания технологических, организационных и маркетинговых

инноваций в регионе. В регионах, замыкающих этот субрей-тинг, величина индекса равна нулю, так что даже пришлось в качестве базы для расчета уровня дифференциации выбрать регион, имеющий минимальное ненулевое значение ИИД, — Республика Ингушетия (0,0046).

Как можно интерпретировать эти данные? Социально-экономические условия инновационной деятельности и на-учно-технический потенциал региона во многом определя-ются деятельностью федеральных органов исполнительной власти — через реализацию федеральных целевых программ, управление госимуществом, финансирование государствен-ных образовательных и научных организаций, деятельность компаний с госучастием и пр. И в основе политики здесь лежит принцип выравнивания условий и возможностей в регионах с акцентом на социальные обязательства государства. Поэтому разрыв здесь не столь драматичен.

В то же время параметры инновационной деятельности предприятий, расположенных в регионах, и качество ин-новационной политики, осуществляемой региональными органами власти, по большей части определяются исходя из ресурсов, приоритетов и управленческих навыков самих региональных акторов. В ряде случаев активная региональ-ная политика позволяет компенсировать недостаточно благополучные внешние условия. Это является дополни-тельным стимулом к необходимости активизации усилий региональных органов власти по поддержке инновационной деятельности. В этой ситуации можно предположить, что со-кращение мер стимулирования инновационных процессов

в регионах со стороны федерального центра приведет к уси-лению дифференциации субъектов РФ по уровню их инно-вационного развития.

Рейтинг охватывает три периода — 2008, 2010 и 2012 годы. Это позволяет анализировать динамику позиций любого региона, что зачастую очень важно для лиц, принимающих решения. Примечательно, что противоположные полюса рей-тинга (лидирующие и отстающие регионы) на протяжении всех этих лет демонстрируют относительную стабильность состава. Между тем в середине списка происходят постоянные изменения.

Некоторые регионы смогли кардинально улучшить свои позиции в рейтинге за период с 2008 по 2012 год. В их чис-ле — Республика Мордовия (+52), Камчатский край (+50), Магаданская (+37), Пензенская (+35) и Липецкая (+35) об-ласти, Краснодарский край (+34). Ряд субъектов РФ, наоборот, сильно откатился назад по уровню инновационного развития. В первую очередь это касается Калининградской (-41), Омской (-35), Курганской (-34) областей, Республики Адыгея (-33) и Приморского края (-30).

Какие общие выводы можно сделать из рейтинга? Да, российские регионы изначально находятся в очень разных условиях и обладают различным потенциалом инноваци-онного развития. И как мы уже установили, это полностью соответствует мировой практике. Но есть и хорошая новость: инновационная деятельность — это не один лишь хайтек, на-учные исследования и технологическое предпринимательство. Инновационная активность проявляет себя крайне многооб-разно, не только в форме разработки новых продуктов или производственных процессов, но и в форме маркетинговых и организационных новаций.

Источниками инноваций выступают как профессиональная наука, так и ремесла, и искусство (особенно в так называемых творческих индустриях). Можно согласиться с американским экономистом профессором Майклом Портером, который утверждает, что не бывает не инновационных отраслей, но бывают не инновационные компании. Важно содейство-вать постоянному совершенствованию фирм во всех видах деятельности, а не замыкаться на традиционном «хайтеке». В противном случае возникает риск так называемой техно-логической близорукости.

А это означает, что у каждого региона может быть свой путь. Вследствие многообразия видов инновационной актив-

ности практически в каждом регионе присутствуют те или иные ее формы, связанные с позитивными изменениями продуктов, процессов, организации производства или марке-тинга, направленные на развитие конкурентных преимуществ. И если научное лидерство не является одинаково актуальной для всех регионов стратегией, то инновационная политика может быть эффективна на любой территории.

Таким образом, ни одинаковая по объемам и формам поддержка всех регионов, ни сугубая поддержка наиболее сильных из них, обладающих неоспоримым научным заделом, не могут быть признаны удовлетворительным решением. Компромиссом является дифференциация инновационной политики по целям и инструментам, исходя из специфики каждого региона или группы регионов. Это естественным об-разом ведет к тому, чтобы лица, реализующие инновационную политику государства, все в большей степени принимали во внимание региональный контекст. БЖ

Процессы глобализации в разных странах мира, как это ни парадоксально,

только усиливают тенденцию децентрализации управления

инновационным развитием и делегирования бóльших полномочий

на региональный уровень




н екоторое время назад исполнительный директор Ассоциации инновационных регионов России Иван Бортник в интервью «Бизнес-журналу» так кратко

пересказал историю Новосибирского ИТ-кластера: «Компании постепенно развивались, некоторые превратились в средний бизнес, стали испытывать кадровый голод. Пришли в мест-ные университеты: «Давайте, готовьте нам специалистов! Не знаете, как? Давайте мы вам поможем сделать учебную программу! Давайте свою кафедру у вас откроем!» Началась системная подготовка кадров, крупные игроки в кластер стали подтягиваться. Знаете, как там говорили? — «Хорошо, что сверху никто не знает, — не мешают!»2. Дальше в точке «сборки», каковой стал Новосибирский Академгородок, на-чали стыковаться друг с другом интересы бизнеса, науки и образования. И постепенно сообщество компаний дорос-ло до того, что стало заметным экономическим явлением в Новосибирской области, обеспечивая почти 10% валового регионального продукта.

Термин «экономический кластер» впервые использовал в 1980-е годы гарвардский профессор и экономист Майкл Портер, который изучал феномен концентрации на ограничен-ной территории компаний, представляющих одну отрасль или образующих единую производственную цепочку3. Резиденты таких кластеров находятся друг с другом в непростых отно-

2Человек и фонд // Бизнес-журнал. — 2013. — №2. — С. 12.

3Michael E. Porter. Competitive Strategy. New York: Free Press, 1980.

точКа сборКи

наталья ульянова

1 Виктор Хван. Тропический лес. Секрет создания следующей Силиконовой долины (русский пер., Томск: Издательство ТУСУР,

2012).

Инновационный кластер — это не место, а состояние умов, которое возникает на определенной территории, как удачно подметил в своей книге американский венчурный инвестор Виктор Хван1. Сколько нужно денег, чтобы на территории возникло требуемое состояние умов? И только ли в них дело? Новосибирский ИТ-кластер — из тех немногих, что стали формироваться в России по инициативе снизу, задолго до того, как государство решило давать на развитие кластеров деньги. Тем и интересен его опыт.


шениях — одновременно симбиоза и соперничества, но общая их конкурентоспособность многократно повышается. При этом кластер самоорганизуется и самовоспроизводится, словно притягивая все необходимое для своего существования — фи-нансовые ресурсы, кадры, таланты, заказчиков, бизнес-возмож-ности. Вот только «тонкая химия» появления инновационного кластера на свет не вполне ясна даже исследователям.

айти-артеЛьНовосибирский кластер стал формироваться еще в начале

1990-х, рассказывает Леонид Марков, завсектором Института экономики и организации промышленного производства СО РАН: среди новосибирских предпринимателей первого призыва было немало сотрудников НИИ СО РАН (из тех, кто не уехал за границу преподавать или заниматься исследова-ниями), и офисы они старались арендовать поближе к аль-ма-матер — в Академгородке. Глава Академпарка Дмитрий Верховод вспоминает, что часто это были подсобки и другие неиспользуемые помещения — со сроком аренды на три года и обязательством быстро освободить площади в случае не-ожиданной проверки.

Фирмы постепенно вставали на ноги, однако никаких поползновений в сторону кооперации долго не делали. В 2001 году представители восемнадцати ИТ-компаний из Академгородка вместе съездили на стажировку в Америку по программе SABIT (Министерства торговли США). Им удалось посмотреть «изнутри», чем живет и как действует американская ИТ-индустрия. Выяснилось, что американские предприятия довольно активно используют такие инструмен-ты, как ассоциации и партнерства, которые от имени отрасли

контактируют с властью и решают общие для всех игроков проблемы. Так что по возвращении было решено сделать свою ассоциацию в форме некоммерческого партнерства — «СибАкадемсофт». «Органам власти проще вести диалог сразу с сообществом компаний, чем с отдельными предпри-нимателями», — говорит Ирина Травина, которая руководит ассоциацией восемь лет.

Острых проблем у новосибирского ИТ-бизнеса было две: отсутствие жизненного пространства и кадров. Решение тоже подсмотрели на Западе — появилась идея построить ИТ-парк (для работы) и ИТ-деревню (для проживания сотрудников). И то, и другое завязано на серьезные инвестиции и инфра-структуру, поэтому продвигать проекты в органах власти и искать инвестора пришлось довольно долго.

ИТ-парк в итоге появился — в рамках другого большого проекта. В 2006 году Новосибирская область приняла решение построить в Академгородке масштабный технопарк стои-мостью 17 млрд рублей, который частично финансировался из федерального бюджета по программе «Создание в РФ технопарков в сфере высоких технологий». У Академпарка, первая очередь которого была построена в 2010 году, сегодня четыре профиля: ИТ, медико-биологические технологии, сило-вая электроника и приборостроение. Инфраструктура строи-лась в том числе на инвестиции резидентов. Как вспоминает Дмитрий Верховод, даром не пропадал ни один квадратный метр — все создавалось под конкретного заказчика.

С проектом поселка, рассчитанного на обитателей техно-парка, все затянулось еще дольше. Но сейчас уже по крайней мере известны сроки: сотрудники, которые хотели бы купить жилье в поселке, смогут заселиться через два года. Проект

ит-сеКтор новосиБирсКой оБласти

численность персонала

2008 2012

5,9тыс. чел.

27тыс. руБ.

1 631

10,4тыс. чел.

43тыс. руБ.

2 221

среДняя зарплата

специалистов

Количество Компаний

Источник: Новосибирскстат


включает в себя около трехсот домовладений — коттеджи, таунхаусы и дуплексы. А вот пилотный для России проект доходных домов для молодых специалистов уже реализо-ван. «Это два трехэтажных дома с квартирами, полностью меблированными, которые сдает агентство, специально созданное для этих целей, — рассказывает Ирина Травина. — Бизнес-модель рассчитана таким образом, что арендная плата квартирантов фактически равна ежемесячным кредитным платежам агентства. Когда кредит будет выплачен, дома станут собственностью агентства, и оно начнет получать чистую прибыль».

КружКиПоинтересамМода на территориальные инновационные кластеры

в России распространилась относительно недавно — в 2012 году, когда выяснилось, что федеральное правительство соби-рается поддержать их развитие материально (первоначально речь шла о 5 млрд рублей в год на всех, затем сумма была снижена до 1,3 млрд). В прошлом году почти из сотни заявок отобрали 25 кандидатов, тринадцать из которых получили прямую финансовую помощь. По словам экспертов, заявки многих регионов писали профессиональные консультанты, а представляли их чиновники, пытавшиеся убедить комис-сию, что построят инновационный кластер с нуля — с опорой на какое-либо наукоемкое предприятие или научный центр. По-настоящему «выстраданных» проектов, у которых хоть что-то было уже в активе, наблюдалось мало. Новосибирцы писали свою заявку сами и быстро, всего за две недели: ведь многое уже было придумано, а кое-что и реализовано. И ока-зались в числе «избранных».

Правда, из «политических» соображений новосибирским айтишникам пришлось пойти на компромисс — согласиться на объединение с биофармацевтическим кластером (по такому же принципу появились и объединенные кластеры в Томске и Санкт-Петербурге). «Получилось довольно искусственное образование, которое несколько ограничивает и тормозит наше развитие», — признает Ирина Травина. Более категори-чен Леонид Марков из СО РАН: между ИТ- и биофарм-состав-ляющими такого кластера больше различий, чем сходства. Так, в структуре ИТ-кластера доминируют малые предпри-ятия (на них приходится более половины общего оборота), в то время как биофармацевтика представлена в основном крупными игроками (за исключением производства БАДов и продуктов для здорового питания). Динамика и состояние отраслей — тоже разные. «ИТ-отрасль в Новосибирской об-ласти за последние несколько лет достигла уровня развитого сектора региональной экономики, — говорит Марков. — А биофармацевтика, которая со времен СССР является таковой, сейчас находится в стагнации». Конечно, точки соприкосно-вения у двух отраслей есть — например, такое набирающее популярность направление, как биоинформатика. Но получить синергию здесь можно будет не скоро.

Средства государственной поддержки, выделенные кла-стеру на ИТ-направление, в основном пошли на создание центра тестирования программного обеспечения. В прошлом году на этот проект было выделено 96 млн рублей, а в июле он уже начал предоставлять резидентам и внешним заказчи-кам первые услуги. Окончательный вид центр примет через три года, когда будет закуплено все оборудование, а также построены демонстрационно-внедренческие комплексы, где

заказчики смогут попробовать в деле технические решения, предлагаемые резидентами кластера. «Этот центр, который в идеале должен заполниться всеми возможными типами оборудования и гаджетов, работающих с ПО, — уникален для России, — говорит Антон Чуклин, заместитель исполни-тельного директора АИРР. — Раньше разработчикам, для того чтобы протестировать свое программное устройство, прихо-дилось использовать европейские тестовые центры».

Постепенно у резидентов появляется и правильное «чув-ство локтя». «Мы все друг друга знаем, и если у заказчика какой-либо компании появился новый запрос — многие реко-мендуют своих коллег», — рассказывает Максим Тюрюшкин, глава компании «Оптиплат». «Материальные дивиденды от участия в кластере пока не очень велики, — говорит Юлия Данилова, заместитель директора по маркетингу компании «УНИПРО». — Однако не все измеряется деньгами. Кластер дает возможность конструктивно обмениваться опытом и обсуждать проблемы с другими участниками, совместно участвовать в выставках, встречах с представителями бизнес-сообщества и многое другое».

Один из важнейших критериев эффективности кластера — синергия от объединения компаний для реализации новых проектов. Однако даже участники развитого новосибирского кластера пока оценивают уровень своего взаимодействия как недостаточный. Общих больших проектов у резидентов еще действительно немного, но они скоро появятся, если судить по тому, как активно резиденты в последнее время стали разбиваться на «кружки по интересам». «Недавно на своем форуме мы проводили сессию по ИТ-решениям в области ЖКХ, — рассказывает Ирина Травина. — Стало понятно, что в этом секторе у нас работает множество компаний, которые чего только не делают: софт, датчики, контроллеры, социаль-ные сети для жителей домов и т. д. Возникла идея объединить все эти разнородные компании в центр компетенций по ЖКХ. Теперь мы собираемся каждые две недели и обсуждаем проект: мы хотели бы создать единую технологическую платформу, комплексное решение для ЖКХ, которое появится на осно-ве всех имеющихся элементов. Для пилотного проекта уже найдена площадка — новый микрорайон, который только проектируется».

Еще один проект, в котором задействовано несколько ком-паний кластера, относится к сфере энергетики и технологиям «умной» электросети (smart grid). В развитых западных странах нормой становится распределенная генерация: потребители электроэнергии — вплоть до небольших домохозяйств — об-заводятся собственными установками (например, солнечными батареями), и в периоды, когда у них возникает «перепроиз-водство» энергии, отдают ее в общую сеть — разу меется, не бес-платно. Подключение таких потребителей-производителей электроэнергии к сети и учет потребленных и «отгруженных» киловатт требует множества ИТ-решений. «Наши резиденты пишут такой софт для западных заказчиков, но в России для него пока не находится коммерческого применения, — говорит Ирина Травина. — При этом в стране достаточно локальных станций, заинтересованных в подключении к об-щей сети. Но стоимость подключения (оборудование, системы управления и т. д.) для многих неподъемна — это десятки миллионов рублей. Наши компании приступили к созданию решения, позволяющего заинтересованным организациям подключаться к сетям принципиально иным способом, кото-



рый будет в десять раз дешевле традиционного. Региональное правительство пошло нам навстречу и предложило несколько локальных станций, на которых участники проекта смогут потренироваться, как на кроликах».

Еще одно партнерство резидентов в рамках ИТ-кластера зародилось недавно на почве информационной безопасно-сти. Разработчик систем управления «Модульные Системы Торнадо» и компания «СИБ» объединились, чтобы выработать продукт, предназначенный для теплоэнергетики. «Создание системы управления с использованием элементов информа-ционной безопасности — сегодня один из главных вызовов в нашей отрасли, — объясняет Руслан Пермяков, директор по развитию компании «СИБ». — Эта проблема обострилась после нашумевшей истории 2010 года, когда вирус Stuxnet вывел из строя компьютеры на атомной станции в Бушере (Иран). Сегодня системы управления таких предприятий фактически беззащитны перед вирусами, при том что тради-ционные антивирусные продукты использовать в них нельзя, их внедрение повлечет за собой грубые сбои в работе систем. Выход есть, и заключается он в консолидации усилий компа-ний из разных сфер. Однако на практике таким компаниям договориться крайне сложно, даже на понятийном уровне. Благодаря кластеру, который является переговорной пло-щадкой для всех участников ИТ-сообщества, нам с партнером удалось всего за три недели найти общий язык и сформули-ровать единые требования к каждой составляющей проекта. Пока ты не находишься внутри сообщества — тебя не слышат, не слышишь и ты».

трудовыерезервыНе менее важная задача новосибирского ИТ-кластера —

утолить кадровый голод резидентов. Утечка мозгов в ИТ-сфере никогда не останавливалась — молодые специалисты, выпуск-ники вузов продолжают уезжать за границу. С другой стороны, Новосибирск уже давно облюбовали крупные международные

и московские ИТ-компании, которые активно открывают здесь свои центры разработки и оттягивают часть кадров на себя. Текущая потребность резидентов ИТ-кластера в новых специ-алистах оценивается почти в две тысячи человек. Достаточно серьезная цифра, чтобы начать предпринимать экстраорди-нарные меры. Работать только с вузами уже не достаточно — нужно, чтобы у вузов «на входе» было больше абитуриентов по нужным специальностям. Поэтому «СибАкадемсофт» еще несколько лет назад «пошел в школу» — запустил отдельную программу «Школьные мастерские». «В среднем по России всего 10% выпускников школ в качестве дополнительного эк-замена по ЕГЭ выбирают информатику. В Новосибирске таких выпускников — 14%. Я думаю, эта цифра появилась благодаря тому, что наши компании (на общественных началах!) работа-ют со школами, привлекая детей к своим проектам и в целом популяризируя специальность», — говорит Ирина Травина.

Впрочем, по мнению Антона Чуклина из АИРР, само раз-витие кластера должно помочь региону удерживать специ-алистов на местах.

— За последние 3-4 года для этой отрасли в регионе сде-лано многое: есть, где работать, и есть, где жить, — говорит он. — Новосибирск в целом — город удобный для жизни. Что касается инвестиций в оборудование, то ИТ-отрасль не требу-ет астрономических сумм. Основная добавленная стоимость здесь формируется в головах людей. Люди — главный ресурс ИТ-отрасли. И здесь одновременно сила и слабость этой индустрии. Развитие кластера и всей сопутствующей инфра-структуры является дополнительным стимулом для того, чтобы удерживать людей в регионе и даже привлекать их со стороны. В конце концов, сегодня молодые специалисты знают, что у них есть альтернатива. Они могут уехать за гра-ницу — или поехать в Новосибирск и развиваться в кругу единомышленников. Новосибирцам удалось сделать главное: сейчас в головах у многих между словами «ИТ-кластер» и «Новосибирск» возникла четкая ассоциация. БЖ

примечательно, что российские компании Ит-отрасли во многих случаях стали самоорганизо-вываться гораздо раньше, чем государство раз-работало и стало проводить в жизнь кластерную политику. при этом они, как правило, не связаны друг с другом цепочками создания стоимости. зато черпают трудовые ресурсы из единого пула специалистов, привязаны к альма-матер (например, туСуР в томске или мфтИ в москве и московской области) и имеют массу схожих проблем, вызванных быстрым ростом, которые необходимо решать — в том числе и путем вза-имодействия с органами власти.

парадоксально, но несмотря на высокий уро-вень самоорганизации Ит-кластеров, в России многие из них подверглись добровольно-при-нудительному объединению (Новосибирский, томский, Санкт-петербургский), которое по-

родило неразбериху в их органах управления. Наряду с уже существующими организациями, представляющими интересы сообщества, были созданы другие, подчиненные региональным властям. произошло это вследствие того, что по-лучить федеральную субсидию можно только при наличии софинансирования со стороны регионального бюджета, — поэтому именно региональные власти стали ключевым игроком в пилотных кластерах. В Ит-кластерах пробле-мы баланса между частным и государственным интересами встали наиболее остро. Несмотря на развитие диалога все еще актуальны вопросы обратного влияния рядовых участников кластера на его органы управления, а также прозрачность процедур и критериев отбора проектов и меро-приятий, представляемых в минэкономразвития России для получения ежегодной субсидии.

мнениенаучногоредаКтора

евгений Куценкозаведующий отделом кла-стерной политики ИСИЭз НИу ВШЭ, руководитель Российской кластерной обсерватории



Как объясняет глава группы компаний «Яндекс» Аркадий Волож, компьютерная наука настолько быстро развивается, что классическое образование за ней просто не успевает. Подход нового факультета заключается в том, чтобы не пере-гружать студентов фундаментальными науками: практические дисциплины составляют примерно половину от всех курсов. Впрочем, все же не бóльшую часть программы, как, например, в Стэнфордском университете. Несмотря на желание быстро погрузить студентов в практику, основатели факультета верят в силу фундаментальной науки, прививающей студентам широту взглядов. А это качество всегда было конкурентным преимуществом выпускников российских вузов.

Как объясняют в «Яндексе», создание и софинансирование целого факультета вызвано потребностью формирования среды, в которой существует компания: чем больше будет на рынке хороших айтишников, тем лучше. Однако практи-ческий интерес «Яндекс» тоже имеет, ведь студенты будут за-ниматься самыми передовыми вещами в области ИТ — такими как анализ больших данных, алгоритмы информационного поиска, компьютерное зрение и т. д.

«Для многих крупных российских компаний понятие «форсайт компетенций» уже не является абстрактной иде-ей, — говорит Александр Чулок, заместитель директора Форсайт-центра НИУ ВШЭ. — Компании занимаются форми-рованием своего будущего, они прогнозируют, какие рынки появятся завтра и послезавтра, какие разработки будут вос-требованы, а продукты и услуги — конкурентоспособными. В этом контексте очень важно понимать, какие компетенции


КадрыВпроК

С советских времен молодых специалистов приветствуют на производстве словами «А теперь забудьте все, чему вас учили в институте!». К счастью, уже не везде: в таком деле, как подготовка специалистов, между бизнесом и системой высшего образования постепенно начинают выстраиваться отношения «заказчик — подрядчик». Один из инструментов — кафедры и факультеты компаний при вузах.

наталья ульянова

К омпания «Яндекс», у которой и без того три базо-вых кафедры в вузах (ВШЭ, МФТИ и СПбГУ), с этого учебного года курирует в Высшей школе экономики

еще и новый факультет — компьютерных наук. До этого «Яндекс», как и многие крупные ИТ-корпорации, занимался студентами лишь с третьего курса, то есть с момента выбора специализации. Теперь — решил взяться за первокурсни-ков, чтобы с первых лекций учить студентов по-новому.


потребуются от специалистов с течением времени. К примеру, если мы говорим об инженерных специальностях, основным навыком студента может быть знание сопромата. А вот через 5–10 лет, вполне может статься, «общим местом» в обучении будет умение работать с графеном1. А значит, подобные на-выки необходимо закладывать уже сейчас».

машинавремениО том, какие специалисты и с каким набором компетенций

потребуются технологическим компаниям, нужно думать минимум на 8–10 лет вперед — с учетом времени, которое понадобится на разработку новых образовательных программ и собственно обучение. Сами вузы, оставаясь «герметичными» по отношению к внешней среде структурами, вряд ли смогут действовать на опережение.

Крупные российские ИТ-компании работают в тесной связке с вузами уже около десяти лет. «Участие компаний в обучении студентов — одно из важнейших условий для раз-вития нашей отрасли, — уверен Андрей Очеретный, заме-ститель директора по образовательным проектам компании ABBYY. — По учебникам ИТ не научить! Если учит человек, который на протяжении тридцати лет лишь преподавал про-граммирование в вузе, результата не добиться: мотивация

1Полупроводник, открытый Андреем Геймом и Константином Новосёловым (лауреаты Нобелевской премии по физике 2010

года).

студентов будет стремиться к нулю. Все новые разработки и передовые знания сегодня находятся непосредственно в компаниях. И вузы прекрасно это понимают, открывая двери для практиков из бизнеса».

Строго говоря, у такой интеграции есть свои корни. «Высшие учебные заведения всегда старались поддерживать в образовательном процессе баланс между теорией и прак-тикой», — объясняет декан факультета бизнес-информатики Светлана Мальцева. Инициатором концепции базовых кафедр стал МФТИ: еще в советские времена, пройдя общую програм-му на первых курсах, студенты выбирали специализацию, а после этого прикреплялись к базовым кафедрам научных институтов. Сейчас базовые кафедры активно создаются ком-мерческими предприятиями. По данным учебной части МФТИ, из 113 базовых кафедр института 97 курируются компаниями. «Участие бизнеса в образовательном процессе обеспечивает студентам лучшую адаптацию к условиям свободного рынка труда, который заместил систему распределения выпуск-ников, — объясняет Светлана Мальцева. — Приход компа-ний в вузы не означает отхода от ориентации образования на широкие, фундаментальные знания, но дает возможность студентам увидеть реальные области применения этих зна-ний, научиться использовать их на практике. Идея не новая, однако сегодня она приобретает все бóльшую массовость, так как компании заинтересованы в квалифицированных кадрах и готовы участвовать в их подготовке».

С помощью компаний вузы начинают лучше ориентиро-ваться в том, какие выпускники будут востребованы на рынке


труда в дальнейшем, ведь для этого нужно опираться на запро-сы извне. Во времена СССР они выполняли государственный заказ, получая «квоты» на подготовку специалистов того или иного профиля. В 1990-е годы им потребовалось довольно много времени, чтобы хоть как-то начать подстраиваться под свободный рынок труда и потребности экономики. Ошибок с «перепроизводством» специалистов «модных» профессий (пи-арщиков, маркетологов, юристов и др.) было наделано немало.

Российская ИТ-индустрия сформулировала свой запрос системе высшего образования в начале 2000-х. На эти годы при-шелся бурный рост компаний, притом что хорошего айтишника было не найти днем с огнем. Даже выпускников передовых вузов — таких как МГУ и МФТИ — компаниям приходилось долгие месяцы «затачивать» под себя уже на рабочем месте. Переучивать — дороже, чем учить с чистого листа. К такой

мысли пришли айтишники и примерно 7-8 лет назад начали инвестировать в создание собственных базовых кафедр.

— Нам требовались высококвалифицированные кадры в области ИТ-консалтинга, — вспоминает Наталья Ечкалова, директор корпоративного университета компании IBS. — Но соответствующей программы не было ни в одном вузе. Выпускники не обладали необходимыми профессиональными компетенциями, они не знали такие системы, как Oracle, SAP, не умели использовать инструменты типа ARIS и MS Project. В результате для того, чтобы обучить стажера, который прихо-дил в компанию со студенческой скамьи, требовалось не менее года! При этом речь шла только о профессиональной адапта-ции, но ведь есть еще и адаптация корпоративная. Стажеры должны обладать коммуникативными навыками — уметь общаться с клиентами, делать презентации, писать письма. Найти готового «ребенка», хорошо подкованного по всем вопросам, было невозможно, поэтому мы стали решать эту задачу в серьезном партнерстве с вузами. Сейчас у компании IBS работает две кафедры — в МФТИ и МИСиСе, которые в общей сложности выпустили 400 специалистов.

Запросы компаний соответствуют решаемым ими на-укоемким задачам. К примеру, компания ABBYY, работающая в области OCR-технологий и лингвистики, в 2006 году открыла в МФТИ свою первую кафедру для подготовки специалистов в области распознавания изображений и обработки текстов. А через несколько лет вместе с развитием бизнеса и появле-нием новых продуктов возникла потребность открыть еще пару кафедр компьютерной лингвистики, которые базиру-

ются в РГГУ и МФТИ. Как объясняют в компании, лингвистов из РГГУ учат понимать язык программирования, а матема-тиков из МФТИ погружают в вопросы лингвистики: система подготовки студентов на этих кафедрах базируется на разных программах обучения. Что характерно, до инициативы ABBYY подобных специалистов не готовил ни один российский вуз, тем более невозможно их было найти на рынке труда. «Именно поэтому в мировом сообществе компьютерной лингвистики до сих пор практически не представлен русский язык, — объ-ясняет Андрей Очеретный. — Сейчас мы только начинаем восполнять этот пробел».

образованиеобразованияБеспокоит компании и демографическая ситуация, которая

в дальнейшем обещает лишь увеличить конкуренцию за мо-лодые таланты. А значит, компаниям необходимо бороться не только за качество, но и за количество специалистов. «Население России уменьшается, — напоминает Светлана Круглова, руководитель функции управления талантами PwC. — По некоторым прогнозам, оно может сократиться с нынешних 143 млн до 132 млн человек к 2030 году. При этом население стареет, а наша компания — растет…» Для того что-бы привлечь молодых людей к профессии, PwC сотрудничает со многими российскими вузами, проводит профориентацию для студентов, читает лекции по различным дисциплинам. Основным «источником» кадров для нее являются базовые кафедры, которые компания открыла в Финансовой академии и Высшей школе экономики.

Впрочем, несмотря на пользу такого взаимодействия, до-ступ к «новому знанию», как правило, получают столичные (и прежде всего технические) вузы, что обусловлено степенью развития профильных отраслей. Остальные высшие учебные заведения продолжают исходить из имеющихся ресурсов. «Современные образовательные программы в фармации не обеспечивают должный уровень специалиста и его ком-петенций, — заключает Илья Каминский, директор отрасле-вого центра прогнозирования Сибирского государственного медицинского университета. — В условиях существующего фармацевтического производства уже 10–15 лет применяются новые технологии изготовления фармпрепаратов, а также высокоэффективные методы контроля их качества, однако в наших образовательных программах не предусмотрены новые стандарты, учитывающие последние научно-тех-нологические тенденции в данной области. Поэтому под-готовка специалистов с уровнем знаний, востребованным современным производством, практически невозможна. Если бы фармкомпании открывали у нас свои лаборатории, учитывающие их производственные возможности, это было бы чрезвычайно полезно как для будущих специалистов, так и для самих работодателей».

Во многих секторах экономики в последние двадцать лет разрыв между системой образования и производством лишь увеличился: разрушались целые отрасли, а вместе с ними исче-зали и профессии. Как вспоминает Борис Гольдштейн, замести-тель гендиректора компании «Интерскол» (российский лидер рынка электроинструментов), до перестройки в Московском государственном строительном университете существовала специализация в области инструментов и средств малой меха-низации, однако в последние десятилетия об этом предмете напоминал лишь короткий курс. «В советское время, — объ-

О том, какие специалисты и с каким набором компетенций потребуются

в будущем, хайтек-компаниям нужно думать минимум на 8–10 лет вперед —

с учетом времени, которое понадобится на разработку новых образовательных

программ и обучение



ясняет Гольдштейн, — вопросами разработки инструментов занималось целое НИИ (на его базе и был создан «Интерскол»), с которым работал не один десяток заводов. Сейчас же мы фактически воссоздаем эту отрасль заново». Несколько лет назад «Интерскол» совместно с ассоциацией РАТПЭ, в которую входят ведущие мировые производители электроинструмента, открыл в МГСУ кафедру, на которой проходят практику все студенты вуза без исключения.

— Мы не ставим цели трудоустраивать всех выпускни-ков, — подчеркивает Борис Гольдштейн. — Главная наша задача — познакомить как можно больше студентов с со-временной техникой. Для этого на кафедре оборудован де-монстрационный зал практически с полной номенклатурой существующего инструмента. Необходимо, чтобы будущие строители знали, какой инструмент сегодня используют

в мире. Пока же неосведомленность российских строительных предприятий невероятно велика. К примеру, сейчас наша компания заключила договор на образовательные услуги с крупнейшей строительной организацией России, а заодно мы посмотрели, как там работают. Выяснилось, что в компании не знают о существовании многих инструментов, заменяю-щих ручной труд. К примеру, там до сих пор делают вязку арматуры вручную, притом что всего лишь один пистолет может заменить 10 таджиков и окупить себя всего за неделю!

С похожей проблемой по мере возможности борются мно-гие крупные российские предприятия: при разработке новых для рынка технологий и материалов единственный способ обеспечить себе место на рынке в будущем — обучение специ-алистов. Российский лидер на рынке кровельных материалов «ТехноНИКОЛЬ» начинал с открытия учебных центров при своих предприятиях, однако со временем топ-менеджмент компании пришел к выводу, что намного более эффективно вкладывать средства в подготовку студентов еще в стенах вуза. «На переучивание специалистов уходят колоссальные средства, — объясняет вице-президент компании Евгений Войлов. — Необходимо изначально закладывать в студентов актуальные знания. Тогда им проще найти себе применение в отрасли и быстро адаптироваться. Пока пробелы в знаниях невероятные: при трудоустройстве в нашу компанию ни один выпускник не в состоянии пройти собеседование и ответить на простейшие вопросы о современных материалах и строи-тельных технологиях». Всего у «ТехноНИКОЛЬ» открыто 11 учебных центров, из них пять — при вузах в разных городах. Однако компания планирует охватить как можно больше региональных учебных заведений. Для этого «ТехноНИКОЛЬ» готовит курс «Строительные системы» и уже разработала

совместно со специалистами МГСУ соответствующее учебное пособие толщиной в 700 страниц. Осталось написать про-грамму курса и «обкатать» ее в одном из вузов, после чего «ТехноНИКОЛЬ» рассчитывает «транслировать» программу во все строительные высшие учебные заведения. «В свое время меня вдохновил опыт компании Knauf, — объясняет ло-гику вложений в образование Евгений Войлов. — Если бы эта компания не инвестировала в образование и не внедрила саму специальность «Сухое строительство», гипсокартон сегодня не был бы так популярен».

совместноеПроизводствоНаходить общий язык с высшими учебными заведениями,

по словам экспертов, в последние годы стало намного проще. Как рассказывает один из собеседников «Бизнес-журнала», если раньше вузы воспринимали бизнес как мешок с деньгами, то сейчас ситуация изменилась: с одной стороны, увеличилось финансирование учебных заведений, с другой — сами они отдают себе отчет в том, что нарастить современные ком-петенции изнутри невозможно, и потому с удовольствием взаимодействуют с компаниями, обеспечивая себе конку-рентное преимущество.

Впрочем, по мнению Андрея Колесникова, директора Аналитического консалтингового центра кафедры эконо-мики инноваций экономического факультета МГУ, система высшего образования до сих пор не настроена на то, чтобы допускать большое влияние работодателей на процесс обу-чения и результат в формировании необходимого профиля компетенций — особенно в новых сферах деятельности. «Между бизнесом и нашими вузами, то есть государственными некоммерческими организациями и коммерческими пред-приятиями, по определению существует огромный водораз-дел, — говорит Колесников. — В этих двух сферах люди думают, разговаривают, ведут себя, относятся к деньгам и ресурсам по-разному. В индустриальных странах эта проблема реша-ется за счет системы негосударственных вузов. У российских же учебных заведений единственным крупным заказчиком выступает государство: они «отрабатывают» бюджетные деньги. Работодатель отлучен от производства и даже заказа того «продукта», который как бы «изготавливается» для него». По мнению Андрея Колесникова, система обучения внутри ком-пании намного более эффективна, чем попытка «внедриться» в традиционное образование классического типа, и позволяет достичь более быстрых и управляемых результатов.

Однако многие в бизнес-сообществе придерживаются дру-гого мнения. Все-таки обоюдные интересы существуют как на уровне организаций, так и среди самих «действующих лиц»: студентов мотивируют практические занятия, а экспертов от компаний — возможность преподавать по совместитель-ству, реализуя себя в качестве «гуру». Кроме того, как рас-сказывают в ABBYY, преподавательский состав кафедр всегда является кадровым запасом компании, ведь преподаватели тоже учатся — формулировать задачи, управлять коллективом и делегировать полномочия. Разумеется, финансирование та-ких программ для компаний довольно ощутимо, но и эффект сопоставим. К примеру, в IBS после защиты диплома приходит работать всего лишь треть выпускников с двух кафедр, кото-рые курирует компания. Но за первые три года, если считать все экономические эффекты, такие сотрудники окупают затраты на финансирование кафедр. БЖ

Наглядный пример того, насколько бизнес заинтересован в сотрудничестве

с вузами — Московский физико-технический институт. 97 из 113 базовых кафедр МФТИ курируются компаниями



новыеточкираспространения«бизнес-журнала»В федеральном выпуске июльского номера (страницы VIII-IX) мы начали публиковать список организаций, бизнес-центров, кафе, коворкингов, технопарков и других центров деловой жизни, где в первые недели каждого месяца можно бесплатно получить свежий номер «Бизнес-журнала». В этом номере — дополнение к списку.Если вы хотите, чтобы «Бизнес-журнал» распространялся в вашем бизнес-центре, кафе, коворкинге, бизнес-инкубаторе, технопарке или университете, пишите нам на электронную почту [email protected].

ресПубЛиКататарстанМинистерство экономики Республики Татарстан Казань, Московская ул., 55 mert.tatarstan.ruИдея, Инновационно-производственный технопарк Казань, Петербургская ул., 50 tpidea.ruИнвестиционно-венчурный фонд Республики Татарстан Казань, Петербургская ул., 50 ivf.tatarstan.ru

Иннополис, Университет Казань, Профсоюзная ул., 40-42 university.innopolis.ruИТ-парк, Технопарк в сфере высоких технологий Казань, Петербургская ул., 52 itpark-kazan.ruКоворкинг ИТ-паркаДата-центр ИТ-паркаБизнес-инкубатор ИТ-паркаКамский инновационно-территориально-производственный кластер (КИТПК ИННОКАМ) Казань, Ершова ул., 29а innokam.ruУправление инновационной деятельности КНИТУ-КАИ им. А.Н. Туполева Казань, Карла Маркса ул., 10 kai.ruОтдел интеллектуальной собственности КНИТУ-КАИ им. А.Н. ТуполеваНаучно-технологический парк КНИТУ-КАИ им. А.Н. ТуполеваБизнес-инкубатор КНИТУ-КАИ им. А.Н. ТуполеваЦиферблат. Свободное пространство Казань, Университетская ул., 14 ziferblat.netЦиферблат. Свободное пространство Казань, Щапова ул., 47Бизнес-инкубатор г. Набережные Челны Набережные Челны, Энтузиастов б-р, 11 bizinc.ruКоворкинг ИТ-парка Набережные Челны, Машиностроительная ул., 91 chelny.itpark-kazan.ruБизнес-инкубатор ИТ-паркаТехнопарк Прикамья Набережные Челны, Мира пр., 50/15 technopark-prikamya.ru

аЛтайсКийКрайКомитет по развитию предпринимательства, потребительскому рынку и вопросам труда администрации Барнаула

Барнаул, Гоголя ул., 48 barnaul.org

Управление Алтайского края по развитию предпринимательства и рыночной инфраструктуры Барнаул, Молодежная ул., 26 altsmb.ruАлтайский фонд микрозаймов (АФМ) Барнаул, Мало-Тобольская ул., 19 altfond.ruАлтайский гарантийный фонд (АГФ) Барнаул, Крупской ул., 101 altfond.ru/agfАлтайский бизнес-инкубатор (АБИ) Барнаул, Мало-Тобольская ул., 19 altaicpp.ruЦентр поддержки предпринимательства АБИЦентр поддержки экспорта АБИ Барнаул, Мало-Тобольская ул., 19 export22.ruАлтайский центр государственно-частного партнерства и привлечения инвестиций Барнаул, Гоголя ул., 36 altinvest22.ruБизнес-инкубатор Алтайского государственного технического университета им. И.И. Ползунова (АлтГТУ) Барнаул, Ленина пр., 46, ауд. 218ГК altstu.ru/structure/unit/bi-altgtuСтуденческий бизнес-инкубатор инновационных проектов Алтайского государственного университета Барнаул, Анатолия ул., 122 sbi.asu.ruАлтайский НИИ сельского хозяйства СО РАСХН Барнаул-51, Научный городок, 35 altniish.ruБийский бизнес-инкубатор Бийск, Социалистическая ул., 98 incubator22.ru

мосКовсКаяобЛастьЦентр развития молодежного предпринимательства МФТИ Долгопрудный, Институтский пер., 9; корп. прикладной

математики, ауд. 304cnp.miptic.ru

нижегородсКаяобЛастьБизнес-школа НИУ ВШЭ Нижний Новгород Нижний Новгород, Родионова ул., 136, каб. 205 mba-hse.nnov.ruЦентр предпринимательства НИУ ВШЭ Нижний Новгород Нижний Новгород, Родионова ул., 136 nnov.hse.ru/busnnЛидер, Центр бизнес-практики Нижний Новгород, Костина ул., 3, оф. 420 leader-nn.ruЦиферблат. Свободное пространство Нижний Новгород, Ковалихинская ул., 4А ziferblat.netБорский бизнес-инкубатор Бор, Слободская ул., 1А (83159) 2-74-60Саров, Технопарк Дивеевский район, п. Сатис, Парковая ул., 3 itechnopark.ru

самарсКаяобЛастьБизнес- инкубатор Технопарка «Жигулевская долина» Самара, Московское ш., 34А z-valley.cik63.ruГарантийный фонд поддержки предпринимательства Самарской области (ГФСО) Самара, Коммунистическая ул., 29 gfso.ruИдея, Антикафе Самара, Красноармейская ул., 5 —Информационно-консалтинговое агентство Самарской области Самара, Ерошевского ул., 3A, 2-й подъезд ikaso63.ruРегиональный центр инноваций Самара, Красноармейская ул., 1Б, оф. 310 startupsamara.ruСамарский бизнес-инкубатор Самара, Главная ул., 3 samarabiznes.ruТочка перезагрузки, Тайм-кафе Самара, Мичурина ул., 78Н —Центр инновационного развития и кластерных инициатив Самара, Венцека ул., 65 cik63.ruЖигулевская долина, Технопарк в сфере высоких технологий Тольятти, Автозаводской рaйон, Южное ш., 161 z-valley.cik63.ru


агентство логистики идей «Интериум» подготовило спе-циально для «Бизнес-журнала» очередной мониторинг упоминаний основных институтов развития аудито-

рией рунета. На приведенных рядом диаграммах площадь кругов, соответствующих тому или иному институту, сораз-мерна их влиянию в информационном поле. Рядом приводятся персоналии, в связи с которыми упоминались институты развития, а также процентное соотношение положительных, нейтральных и негативных высказываний аудитории.

Лидером по числу упоминаний в сети за рассматривае-мый период стал Внешэкономбанк (ВЭБ), который ранее всегда держался на третьем месте, заметно уступая Фонду «Сколково» и РОСНАНО. Основной контекст обсуждений был связан с новостным фоном — сообщениями о введении Евросоюзом и США секторальных санкций в отношении рос-сийских госбанков, под которые в числе прочих попал ВЭБ, а также о возможном увеличении лимита финансирования медиахолдингу «Эксперт». Значительно реже пользователи Сети упоминали активность Внешэкономбанка в сфере инно-ваций — в частности о совместных с Российской венчурной компанией инвестициях в размере $5,2 млн в разработку противораковых препаратов.

Группа РОСНАНО по-прежнему удерживает второе место среди институтов развития в качестве объекта интереса пользователей. Соотношение положительных и негативных высказываний в адрес РОСНАНО летом по сравнению с резуль-татами предыдущего мониторинга претерпело значительные изменения: 9% — положительные, 41% — отрицательные (ранее оно было равновесным — по 15%). Наибольшую актив-ность пользователи сети проявляли, обсуждая такие события, как начало проверки РОСНАНО Генеральной прокуратурой по запросу депутата Госдумы Оксаны Дмитриевой и остановка работы новосибирского завода «Лиотех» (проектная компа-ния РОСНАНО), который столкнулся со сложными условиями на рынке промышленных аккумуляторов. Позитивным ин-фоповодом для обсуждения стали сообщения о разработке линейки отечественных микропроцессоров Baikal, которую финансирует РОСНАНО.

Фонд «Сколково» летом упоминался преимущественно в положительном или нейтральном контексте в связи с таки-ми событиями, как конференция Startup Village, подписание соглашения с группой компаний «АйТи» о создании в инно-граде центра НИОКР и проведение конкурса на строительство логистического центра в Сколкове.

Далее по количеству упоминаний следует Российский фонд прямых инвестиций, который в очередной раз обхо-дится без каких-либо негативных публикаций в свой адрес. Основной контекст высказываний связан с финансированием проекта по подключению малых населенных пунктов в России к высокоскоростному интернету, предложением по созданию совместного фонда для инвестирования в акционерный капитал инфраструктурных проектов стран БРИКС и строи-тельством железнодорожного моста из России в Китай через Амур к 2016 году.

Об Агентстве стратегических исследований пользо-ватели рунета отзывались в основном в контексте итогов Национального рейтинга состояния инвестиционного кли-мата в субъектах РФ, которые АСИ представило в конце мая, программы «Глобальное образование» и проекта концепции городской стратегии развития Севастополя (его АСИ готовит к обсуждению в сентябре).

В высказываниях пользователей Сети в адрес РВК летом превалировали информационно-нейтральные (63%) и по-ложительные (37%) оценки. Основные информационные поводы: федеральный конкурс-акселератор Generation S (организаторы — РВК и ЦИР Москвы) и подписание договора с Министерством обороны РФ о разработке перспективных военных технологий (с этой целью в структуре РВК был создан венчурный фонд «Гражданские технологии ОПК»).

Бóльшая часть упоминаний в Сети об МСП Банке носила информационный характер и представляла собой преимуще-ственно репост новостей о льготном кредитовании компаний малого и среднего бизнеса, пострадавших от отзыва лицензий у банков, и обсуждение опубликованного летом исследования «Индекс качества условий для малого и среднего бизнеса в 2012–2013 годах. Региональные диспропорции».

Мониторинг

институтыразвитияВ иНФормациоННом полЕ

с 15 мая по 15 августа

2014 года


25 037

25 015

25 012

4 031

3 324

712 577 120

2 772

3 888

Количество упоминаний

гК«банКразвитияивнешнеЭКономичесКойдеятеЛьности»(внешЭКономбанК)

:) 8% :( 4% :| 88%

роснано

:) 9% :( 41% :| 50%

«сКоЛКово»(Фонд«сКоЛКово»)

:) 27% :( 16% :| 57%

российсКийФондПрямыхинвестиций(рФПи)

:) 9% :( 0% :| 91%

российсКаявенчурнаяКомПания(рвК)

:) 37% :( 0% :| 63%

российсКийФондФундаментаЛьныхиссЛедований(рФФи)

:) 19% :( 0% :| 81%

ФондсодействияразвитиЮмаЛыхФормПредПриятийвнаучно-техничесКойсФере

:) 12% :( 0% :| 88%

российсКийФондтехноЛогичесКогоразвития(рФтр)

:) 0% :( 0% :| 100%

российсКийбанКПоддержКимаЛогоисреднегоПредПриниматеЛьства(мсПбанК)

:) 8% :( 0% :| 92%

агентствостратегичесКихиссЛедований(аси)

:) 14% :( 0% :| 86%

Контекст упоминаний:

Секторальные санкции СШа и Евросоюза в отношении российских госбанков, в число которых попал и Внешэкономбанк. Сокращение чистой прибыли Внешэкономбанка по рСБУ в I полугодии до 3 млрд рублей. Возможное увеличение Внешэкономбанком лимита финансирования медиахолдингу «Эксперт». инвестиции Внешэкономбанка в разработку противораковых препаратов в размере $5,2 млн (совместно с рВК)


Запрос депутата оксаны дмитриевой в Генпрокуратуру с просьбой провести проверку в роСНаНо. остановка работы портфельной компании роСНаНо «лиотех» (Новосибирск). Создание линейки микропроцессоров Baikal (роСНаНо — соинвестор проекта).


пожар на электроподстанции в Сколкове. Конференция Startup Village. подписание договора с ГК «айти» о размещении в Сколкове центра НиоКр компании. Конкурс на строительство логистического центра в Сколкове.


Участие рФпи в финансировании проекта по подключению малых населенных пунктов в россии к высокоскоростному доступу в интернет. предложение рФпи по созданию совместного фонда для инвестирования в акционерный капитал инфраструктурных проектов стран БриКС. Строительство ж/д моста из россии в Китай через амур к 2016 году (рФпи — соинвестор российско-китайского фонда, который будет финансировать проект).


Федеральный конкурс-акселератор Generation S (организаторы — рВК и цир москвы). договор с минобороны по поводу перспективных исследований. первый выпуск кафедры «Управление технологическими проектами» мФти, которую курирует рВК.


прием заявок из республики Крым и Севастополя российскими научными фондами. Конкурс проектов в рамках соглашения между рФФи и правительством Ульяновской области.


поддержка проектов белгородской инициативной молодежи. программа фонда «УмНиК».


инновационная компания «Унихимтек», которой пять раз удавалось получить займы в рФтр.


льготное кредитование предприятий малого и среднего бизнеса, пострадавших при отзыве лицензий различных банков. индекс качества условий для малого и среднего бизнеса в рФ.


Национальный рейтинг состояния инвестиционного климата субъектов рФ. программа «Глобальное образование». проект концепции городской стратегии развития Севастополя.

персоны в фокусе:


персона в фокусе:








1. Владимир дмитриев

1. анатолий чубайс

1. Виктор Вексельберг

1. Кирилл дмитриев

игорь агамирзян

1.панченко Владислав

Сергей поляков

михаил рогачев

2. дмитрий медведев

1. Сергей Крюков 2. Наталья литянская

1. андрей Никитин2. Владимир путин 2. дмитрий песков 3. дмитрий медведев 4. алексей чалый

2. Владимир путин

2. оксана дмитриева

2. дмитрий медведев


о казывается, топ-менеджеры очень нуждаются в том, чтобы регулярно кто-то авторитетно убеждал их, что невозможное возможно и что бизнес — это сплош-

ное преодоление.«Спросите меня, могу ли пройти через кирпичную стену», —

обычно спрашивает свою аудиторию Йохан Нильсон во время выступлений. Он подтянут, загорел и энергичен. И на свои во-просы привычно отвечает сам: «Я не буду говорить «нет». Я про-сто скажу, что пока не знаю, как это сделать. Но это не значит, что это невозможно. Может быть, через сотни лет люди будут с легкостью проходить сквозь стены. Не верите? Но iPhone и полеты в космос тоже когда-то казались фантастикой».

До сих пор Нильсон выступал в России лишь однажды — на закрытой встрече для представителей Сколкова, а этим летом предстал перед российской публикой с открытым мастер-классом.

Мотивационные встречи Нильсона — это непринужденный рассказ о том, как ставить амбициозные цели и достигать их, где брать энергию для воплощения в жизнь невероятных проектов и что делать, когда опускаются руки. Своим опытом Нильсон делится с бизнесменами через рассказы о путеше-ствиях, щедро приправленные фотографиями и видео, много смеется сам и заставляет смеяться публику.

— У экспедиций и компаний много общего, — говорит он. — Я использую в своей работе принцип трех стадий: Х1, Х2 и Х3. Это подготовка, анализ рисков, оценка и реализация. Процесс подготовки экспедиции очень похож на механиз-мы построения бизнеса и различные бизнес-процессы. Так что принцип трех стадий годится и для того, чтобы вывести бизнес на новый уровень.

Но бизнесмены ценят Нильсона не только и не столько за системный подход, сколько за мотивационный толчок, ко-торый дает энергичный скандинав отдельным людям и целым бизнесам. Кажется, что этот человек достиг совершенства в деле преодоления трудностей, которые сам же для себя спе-циально и придумывает. Так, в 1996 году Нильсон отправился из Швеции в Африку на каяке. Он пообещал себе, что проделает

весь путь по воде. В течение шести месяцев ежедневно по 12 часов путешественник интенсивно работал веслами, ночью спал на берегу, а ранним утром снова отправлялся в путь. «Я подсчитал, что за все время совершил 2,7 млн гребков», — говорит Нильсон. Однако был в этом путешествии момент, когда показалось, что все планы пойдут прахом. В Германии вдруг выяснилось, что часть шлюзов по его маршруту пере-крыта. «Как я могу продолжить движение по воде?» — до-пытывался Нильсон у представителей коммунальных служб. «Это невозможно», — отвечали те. Но Нильсон нашел выход: перекрытые участки обходил по канализационной системе и сточным водам. «Пахло ли там розами? Нет! — вспоминает путешественник. — Но я продолжал движение к своей цели». Коммунальщики на это только пожимали плечами: «Ну, с та-ким подходом ничего невозможного нет».

— Работа с коучем и мотивационные тренинги необходимы компаниям, чтобы научиться видеть даже в неблагоприятных ситуациях (например, в условиях кризиса) возможности для ро-

МЕнЕДжМЕнт

ВоСхоЖдЕНиЕ

вЛЮдиКсения салюКова

Лет десять назад всемирно известный путешественник Йохан Нильсон совершенно случайно приобрел побочную профессию — бизнес-коуча для топ-менеджмента. Его мотивационные тренинги оказались чрезвычайно востребованными в крупнейших мировых компаниях вроде Apple, Facebook, Google и Audi. О том, что роднит бизнес с экстремальными путешествиями, Йохан Нильсон рассказал «Бизнес-журналу» во время своего недавнего визита в Россию.


ста бизнеса, — делится Нильсон своей философией. — Мои истории помогают выйти за пределы стандартного видения, раскрыть творческий потенциал и понять, что чем труднее восхождение, тем лучше: после него ты получишь новые силы.

Путешественник делится наблюдением: основная проблема предпринимателей — страх. Страх не дает представителям бизнеса раскрыть весь свой потенциал, смотреть на мир шире. Неготовность к риску заставляет использовать лишь про-веренные модели. Движение по проторенной колее никогда не даст прорывных результатов. Нильсон категоричен: «Если вы не покинете свою зону комфорта — вы никогда не достиг-нете по-настоящему значительных жизненных вершин. Без риска нет эволюции».

Впрочем, говорить о том, что в активе путешественника лишь успешно реализованные истории, нельзя. Их большин-ство, но даже несгибаемому скандинаву приходилось разво-рачиваться на полпути.

— В остановке нет ничего плохого, — объясняет Нильсон. — Это, наоборот, хорошо. Остановка дает возмож-ность подумать и двинуться дальше. В моей жизни был слу-чай, когда пришлось вернуться с вершины. Мне сказали: «Тебе не удалось, ты не забрался туда». На что я ответил: «Я просто отложил это восхождение. Сделаю это в следующий раз». До тех пор пока ты пытаешься, пока двигаешься к своей цели, нельзя сказать, что ты потерпел неудачу. Ты по-прежнему находишься в пути.

Самое сложное — не сдаться, а продолжать движение. Свою экспедицию на Южный полюс Нильсон заканчивал с по-ломанным ребром и почти отмороженным носом. Все десять пальцев на руках были сломаны, а ног он почти не чувствовал; у путешественника было вывихнуто колено и нестерпимо бо-лела спина. «Хотел ли я сдаться? — вспоминает Нильсон. — Да! Сдался ли я? Нет!» И кажется, что этот загорелый, вихрастый скандинав открыл вечный источник энергии, ему неведомо дурное настроение, а сил неизменно хватает на все заду-манное. Но нет. Нильсон честно признается: бывали и в его жизни, и в его путешествиях периоды упадка и отчаяния.

А рецепт выхода из них — что на вершине горы, что в деловой повседневности — прост:

— Когда кажется, что сил совсем не осталось, надо отыскать в прошлом точно такой же момент, когда ты так устал, что не мог двигаться вперед, но тем не менее продолжал движение. Во многом это похоже на актерский метод. Если необходимо заплакать на сцене, надо вспомнить ситуацию, когда ты плакал в прошлом, вспомнить, что вызвало твои слезы, и ты запла-чешь в настоящем. Когда я совершал восхождение на Эверест, то постоянно задавал себе вопрос: зачем я это делаю? И, на-ходя внутренние ответы, я обретал чувство, необходимое для покорения вершины.

«Один из первых уроков, который я получил от альпинистов: фокусировать взгляд на ногах — ошибка. Надо смотреть по сторонам и постоянно задавать себе вопрос: зачем я делаю то, что я делаю? Зачем я каждый день занимаюсь бизнесом? Зачем я карабкаюсь на вершину, где так холодно? Нужна мотивация. Остановись, сделай передышку, ответь себе, в чем преимущество твоего пути и куда он ведет. Получив ответы, отправляйся дальше».

БЖ

йохан Нильсон — путешественник, бизнес-тренер, автор нескольких мировых рекордов. В 1994 году он первым проехал на велосипеде из Швеции в африку, а в 1996-м повторил этот путь на каяке. В 2001 году он отправился в африку на надувной лодке, прикрепленной к дельтаплану (при этом ему удалось получить все разрешения на полеты для плавсредства). Но мировую извест-ность Нильсону принесло путешествие от южного полюса к Северному длиной в 35 тысяч кило-метров без использования моторизированной техники. В активе путешественника 8 крупнейших покоренных вершин. Восхождение на самую высокую гору Швеции и лапландии Нильсон совершал вместе с ареном андерсоном — че-ловеком, прикованным к инвалидному креслу. С ним же он приехал в Россию покорять Эльбрус.


р аспространившись на Западе, всеобщая «мобилизация» начала охватывать и российские корпорации. По дан-ным Cisco, концепцию BYOD уже используют в той или

иной форме 40% российских компаний. В самой простой своей реализации она означает возможность получать до-ступ и работать с ресурсами компании, папками и файлами с любого мобильного устройства, принадлежащего лично сотруднику. Если брать уровень выше, то BYOD воплощается в формате целой «мобильной» корпоративной ИТ-сети, кото-рая объединяет все личные мобильные устройства, управляет приложениями на них, обеспечивает безопасность доступа и работы с данными. Другими словами, это способ создать единую офисную среду, не ограниченную стенами офиса.

Почему люди начинают использовать личные устройства в рабочих целях? «Дело в удобстве, — объясняет Дмитрий Архипов, руководитель направления бизнес-решений рос-сийского офиса компании Plantronics, которая занимается производством гарнитур для различных областей связи. — С одной стороны, человеку нравится использовать те девайсы, к которым он привык, с другой — порой возникает необходи-мость решить задачу тогда, когда доступа к корпоративному оборудованию просто нет». Особенное значение мобильный доступ к корпоративной информации имеет тогда, когда в компании велико число удаленных сотрудников: люди, ра-ботающие из дома с персональных устройств, всегда должны быть на связи и иметь возможность легко взаимодействовать с коллегами в офисе.

В свое время идеи BYOD стали естественным ответом со-трудников западных крупных корпораций на попытку своего руководства силком заставить всех поголовно пользоваться служебными мобильными устройствами установленного образца. С середины 2000-х в США во многих корпорациях «белым воротничкам» массово выдавали коммуникаторы Blackberry, которые считались «корпоративным стандартом».

Гаджеты быстро устаревали, не всегда отвечали запросам пользователей, а иногда просто им не нравились. Постепенно сотрудники стали приносить на работу собственные устрой-ства — более привычные и функциональные. Большинство компаний предпочитало попросту игнорировать новую тенденцию. Но только не Intel: в 2009 году она стала первой корпорацией, поддержавшей распространение BYOD в США. Руководство компании посчитало, что использование личных устройств может повысить производительность труда и со-кратить затраты на техническое перевооружение.

Ожидания оправдались. Как уверяет глава по информаци-онным технологиям Intel Ким Стивенсон, программа BYOD позволила каждому сотруднику экономить около 57 минут рабочего времени в неделю. «Банк времени» пополнился за счет более производительных устройств и удобства работы с «родными» гаджетами. Для реализации BYOD Intel создала частное «облако», которое предоставляет доступ к корпора-тивным данным и сервисам всем удаленным сотрудникам. По словам вице-президента, начальника службы безопасно-сти и защиты конфиденциальности информации Малкольма Харкинса, количество персональных гаджетов, применяемых в работе Intel, за период с 2010 по 2013 год практически утрои-лось (с 10 до 30 тысяч). А по результатам 2014 года около 70% сотрудников корпорации будут использовать персональные устройства для решения хотя бы каких-то рабочих задач.

Внедрение BYOD можно «прописать» любой компании, бизнес которой строится вокруг специалистов, выполняющих большую часть своих задач вне офиса: страховых агентов, мерчандайзеров, работников складов, медработников в боль-ницах. «Мы получали входящие запросы на формирование мобильной корпоративной информационной сети от банков, предприятий ТЭК, страховых организаций и промышленных компаний», — говорит Юрий Черкас, руководитель направ-ления инфраструктурных решений Центра информационной

ит

byOD,ЗНачит, люБит?

наталья югринова

«У вас в компании есть BYOD?» — часто интересуются соискатели при найме на работу на Западе. Политика BYOD (от английского «принеси свое собственное устройство») означает возможность использовать в рабочих целях личный смартфон, планшет, ноутбук. В наш мобильный век люди такое очень ценят. Да и работодатели извлекают из этого немало пользы.


безопасности компании «Инфосистемы Джет». Хотя, по боль-шому счету, специализация компании не так уж и важна: почти в любом бизнесе есть менеджеры по продажам и сервисная группа, которым необходимо «вести» клиентов и постоянно быть на связи. Поэтому вопрос готовности внедрять BYOD кроется не столько в профиле компании, сколько в степени ее закрытости и потребности сэкономить на приобретении и поддержке устройств. Экономия, к слову, может быть весьма существенной. По подсчетам Cisco, каждый сотрудник с лич-ным мобильным устройством, подключенным к централи-зованной системе управления, способен сокращать затраты компании на сумму от 950 до 3 100 долларов в год.

всесвое— Несмотря на то, что до половины офисных сотрудников

используют мобильные телефоны для доступа к корпора-тивным данным, уровень проникновения концепции BYOD в России все еще низкий, — считает Константин Астахов, руководитель направления портальных и мобильных ре-шений компании «КРОК». — Чаще всего личные смартфоны применяют только для того, чтобы удаленно войти в рабочую почту. Это одна из самых распространенных функций BYOD, но далеко не единственная. Впрочем, некоторые российские компании готовы к большему: они внедряют мобильные версии корпоративных порталов и веб-сервисов, решения для управления «полевыми сотрудниками», мобильный до-кументооборот, мобильные приложения по бизнес-аналитике и другие специализированные функции.

В теории с помощью мобильных устройств можно справ-ляться с гораздо более широким кругом задач, чем на стан-дартных вычислительных машинах, закрепленных за сотруд-ником в офисе. Шуточное высказывание о том, что для всего на свете существует приложение, не так уж далеко от правды. Используя узкоспециализированные программы, установлен-

ные на планшетах и смартфонах, сотрудники могут быстрее выполнять рядовые задачи — проводить инвентаризацию складских остатков, заполнять ежедневные отчеты о про-дажах, формировать счета-фактуры и т. д. Разработка при-ложений под мобильные платформы обойдется компаниям куда дешевле крупных софтверных решений, а внедрение займет минуты. В последние годы набирает силу еще один тренд — Bring Your Application (BOYA), «принеси свое приложе-ние», который призывает сотрудника пользоваться не только удобным ему мобильным устройством, но и устанавливать на него приложения, в которых ему максимально комфортно работать. Единственная сложность состоит в том, чтобы ин-тегрировать данные из различных приложений. Исторически концепция BOYA возникла намного раньше BYOD: еще в 1980-х сотрудники американских и европейских финансовых ком-паний устанавливали на корпоративные компьютеры свои собственные программы по работе с таблицами, чтобы об-легчить и ускорить операции с данными.

Понятно, что для управления всем этим пулом устройств и приложений требуется расширять функции ИТ-департамента компании. Его задача — сформировать такую систему BYOD, которая была бы максимально независима от внешних вендо-ров и разработчиков, а также неуязвима для действий хакеров и вирусов. Как правило, установка, удаление и обновление мобильных приложений происходят в обход официальных порталов самообслуживания, которые предлагают про-изводители мобильных платформ Google и Apple. «Одним из универсальных способов работы с мобильных устройств с корпоративными приложениями является развертывание инфраструктуры виртуальных «рабочих столов», — говорит Юрий Черкас. — Такой подход наиболее безопасен и при этом позволяет «доставлять» практически любые приложения на мобильные устройства». Степень закрытости системы BYOD регулируется и с помощью введения различных уровней


доступа к корпоративным данным и полномочий сотрудни-ков. Важно также предусмотреть способ «выхода из BYOD»: в случае кражи, утери устройства или увольнения сотрудника из компании все корпоративные данные необходимо дис-танционно стереть, а дальнейшее использование гаджета в корпоративной сети сделать невозможным.

Корпоративную сеть мобильных устройств можно по-строить и настроить индивидуально под каждого заказчика, чтобы она справлялась даже со специфическими задачами — например, с отслеживанием местонахождения работника и его трудовой активности. При этом личные мобильные устройства можно запросто сочетать с не принадлежащими работнику продуктами и гаджетами. «С помощью определен-ного программного обеспечения и гарнитуры можно оценить, выполняет ли удаленный сотрудник колл-центра или центра техподдержки свои прямые рабочие обязанности в конкрет-ную минуту, — рассказывает Дмитрий Архипов. — Датчики положения в пространстве демонстрируют работодателю, где расположена гарнитура: если на столе, то в программе авто-матически отражается статус «неактивен». Правда, в России подобных разработок пока нет». Вокруг BYOD уже форми-руется рынок сопутствующих и смежных услуг, продуктов и разнообразного программного обеспечения. По подсчетам MarketsandMarkets, его объем в настоящее время составляет $72 млрд, а к 2019 году он увеличится до почти $300 млрд.

Свою нишу на рынке занимают и мобильные операторы, которые влияют на функционал мобильных устройств с по-мощью встроенных сервисов SIM-карт и средств межмашин-ных коммуникаций. «Самый большой потенциал мы видим

в навигационных сервисах, — поясняет Сергей Елпатьевский, директор департамента управления, поддержки и внедрения мобильных и фиксированных услуг бизнес-рынка МТС. — МТС может обеспечить интеграцию дистанционного мониторинга транспорта и коммуникации мобильных сотрудников, что по-зволяет логистическим и транспортным компаниям значи-тельно сократить расходы на топливо, горюче-смазочные материалы и повысить свою операционную эффективность. Спрос на такие решения сегодня есть во всех регионах нашей страны практически во всех отраслях».

Российский офис компании Plantronics уже несколько лет практикует принципы BYOD в собственной работе. По словам Архипова, в компании наиболее широко распространено использование мобильного клиента для обработки почты. Сотрудник имеет доступ к своим письмам в любое время — рабочее или личное, таким образом повышается скорость реакции на запросы партнеров и клиентов. «Мы даем персо-налу свободу использовать типично корпоративные прило-жения, такие как Microsoft Outlook, Lync, Salesforce, на личных устройствах, — говорит он. — Таким образом мы повышаем эффективность и гибкость: наши сотрудники всегда на связи, могут участвовать в аудио- и видеоконференциях в любой точке мира, работать с почтой и другими сервисами. При этом они лишены типичных неудобств «клерка на выезде». Корпоративный ноутбук не всегда удобно брать в поездку из-за веса и небольшого заряда батареи, а планшеты, напри-мер, позволяют быстро обрабатывать информацию даже при поездке в такси. Проще говоря, драгоценное время тратится не на рутинные передвижения, а на реальную работу».

ит

BYOD шагает по планетеновый принцип организации раБочего пространства Крупных Корпораций

Источник: исследование Cisco IBSG Horizons

55% в40% в67% 2,4сотруДниКов

регулярно используют моБильные устройства

Для раБоты

Компаний Большинство моБильных устройств,

используемых Для раБоты, принаДлежит самим

сотруДниКам

Компаний ит-поДразДеления осуществляют техничесКую

поДДержКу устройств, принаДлежащих

сотруДниКам

составляет среДнее число поДКлюченных моБильных

устройств на оДного сотруДниКа Компании


дырывКарманахДве самые большие проблемы BYOD связаны с информа-

ционной безопасностью и управляемостью. Мобильная кор-поративная сеть может подвергнуться воздействию вирусов, взломам отдельных устройств или пасть жертвой случайной утечки данных. При этом далеко не все компании, в которых сотрудники используют в работе собственные устройства (с разрешения руководства или без), осознают необходимость соответствующих решений по защите сети. «Многих отпу-гивает невозможность стандартизации, увеличение затрат на разработку мобильных приложений, а также вероятное недовольство сотрудников из-за ограничений использования личных устройств при смене политик безопасности», — до-полняет список рисков Константин Астахов. Внедрение концепции может занять много времени (потому что нужно

перевести в мобильный формат все системы, используемые в компании) и оказаться довольно дорогим: «мобильную» сеть нужно поддерживать, обновлять и добавлять все новые ИТ-решения, которые появляются у компании.

— Вопрос информационной безопасности — первый при внедрении BYOD, — продолжает Астахов. — ИТ-департаменту потребуется значительно перестроить свою работу, начать применять новые технологии, обучить специалистов, поме-нять процесс поддержки мобильных пользователей. Важно разработать стратегию мобилизации бизнеса, согласно которой будут выстраиваться все процессы. Для вендора проработка подобного документа требует понимания сферы деятельности компании, численности мобильных сотрудни-ков, характера данных, которые будут выводиться на мобиль-ные устройства. Ему придется не только организовывать доставку данных на мобильные устройства, но и разводить корпоративную и личную информацию.

Тем не менее, единого рецепта внедрения BYOD не существу-ет, и стандарты безопасности для разных сценариев мобиль-ной корпоративной сети тоже разнятся. Есть примеры, когда «наружу» публикуются только сервисы электронной почты, но есть и «продвинутые», когда с iPad можно получать доступ к таким приложениям, как SAP. Механизмы защиты в том и дру-гом случае требуются разные. «Когда сотруднику дают воз-можность удаленного доступа только к справочнику адресов, очевидно, что использовать дорогостоящие решения защиты

нецелесообразно. Другое дело, если доступ дан к информации, являющейся критической с точки зрения бизнеса, — поясняет Юрий Черкас. — В любом случае, безопасность — это всегда компромисс между удобством и защищенностью».

По мнению эксперта, не стоит относить личные мобильные устройства к самому слабому звену среды BYOD. Утеря корпо-ративного ноутбука может доставить службе информацион-ной безопасности не меньшее количество хлопот, особенно если это ноутбук топ-менеджера. Не меньшую опасность представляют и ошибки в архитектуре при организации мо-бильного доступа, что тоже отнюдь не редкость. Дело ослож-няется тем, что при разработке защищенных приложений необходимо учитывать требования Федеральной службы по техническому и экспортному контролю и ФСБ России: ис-пользуемые средства защиты должны быть сертифицированы и полностью соответствовать стандартам этих организаций. Особенно остро эта проблема проявляется в части шифрова-ния: существуют определенные сложности со встраиванием отечественных криптографических средств в операционные системы планшетов и смартфонов, отмечает Черкас.

— А вот риски, связанные с проблемами интеграции мо-бильных устройств, переоценены, — добавляет он. — Рынок информационных технологий в достаточной мере типизи-рован: существуют стандарты, форматы данных, протоколы передачи, варианты технологий, позволяющих интегрировать средства различных производителей. Мобильные платфор-мы тоже стандартны: обычно это iOS и Android. Да и сами средства защиты зачастую предусматривают возможность интеграции с продуктами других вендоров, и это является одним из их конкурентных преимуществ. К тому же не стоит забывать, что любой проект по внедрению предусматривает стадию проектирования, а полномасштабное внедрение можно предвосхитить пилотным проектом. При грамотном подходе интеграция личных мобильных устройств может пройти абсолютно безболезненно для компании.

Зато с психологической точки зрения процесс «мобили-зации» может стать весьма болезненным для сотрудников компании. Далеко не все из них в восторге от идеи стирания границ между работой и домом. Среди причин недовольства, связанных с BYOD, сотрудники называют нежелание работать «под колпаком», то есть постоянно быть на связи, ненормиро-ванно продлевать рабочий день, а тем более отправлять рабо-тодателю сведения о своем местонахождении и активности. Еще одна дилемма для руководства связана с совмещением корпоративных и личных данных в одном устройстве. Юристы западных корпораций уже имеют на руках прецеденты кон-фликтов между администрацией и персоналом по поводу возможности контролировать информацию, содержащуюся на смартфоне. Так, некоторые сотрудники спустя несколько дней после увольнения сталкиваются с тем, что при уничто-жении корпоративных данных с их персональных гаджетов стираются и семейные фотографии.

BYOD еще только предстоит решить ряд комплексных вопро-сов, затрагивающих практически все функциональные службы организации. Однако никаких внешних барьеров для развития концепции, как отмечают эксперты рынка, фактически нет. Дело за бизнесом: каждой компании предстоит самостоятель-но взвесить плюсы и минусы BYOD и принять стратегическое решение о том, нужно ли ей формировать мобильную кор-поративную сеть на основе пользовательских устройств.

ит

БЖ

У концепции BYOD есть и оборотная сторона: у сотрудника стирается граница между работой и домом,

и он оказывается «под колпаком». Ведь у корпорации появляется возможность контролировать его местонахождение

и активности с помощью его же собственных мобильных устройств!


«умное страхование» — обобщающий термин для ли-нейки страховых продуктов и услуг, которым добавили хайтека — например, навигационно-ин-

формационных и телематических технологий. Вокруг систем удаленного мониторинга транспорта уже давно сложился отдельный и очень конкурентный рынок: с помощью спе-циальных приборов, устанавливаемых на транспорт, можно производить удаленную техническую диагностику, следить за перемещениями, контролировать десятки различных пара-метров автомобиля. Раньше такие системы мониторинга были востребованы в основном среди владельцев корпоративных

автопарков, однако сейчас ими все больше интересуются страховщики, в том числе и российские.

Представьте себе, что на вашем автомобиле установлено телематическое устройство, данные с которого поступают напрямую страховщику либо технологическому партнеру страховой компании. Навигационная аппаратура сообщает данные о скорости движения, ускорениях, замедлениях, место-нахождении — и на их основе формируется оценка качества вождения, которая позволяет страховой компании сделать для вас индивидуальный расчет стоимости полиса автострахо-вания. Если ваша манера вождения соответствует критериям аккуратной и безопасной, то страховщик предоставляет вам скидку на полис. Причем существенную — до 30% и более. Если нет — договор пересматривается. В западных стра-нах этот принцип «умного страхования» называется «Как ездишь — столько и плати» (pay-as-you-drive). Понятно, что каких-либо выгод для лихачей он не предполагает. Еще один вариант «умного» полиса автострахования основан на принципе «Сколько используешь — столько и плати» (pay-as-you-use). Он предусматривает скидки за ограниченное использование транспортного средства. Например, за годовой пробег менее десяти тысяч километров или за эксплуатацию автомобиля только в летние месяцы. При этом телематика позволит страховщику убедиться, что ограничение в точности соблюдено. Однако такой вариант полиса в мире распростра-нен гораздо меньше, да и скидка водителю предоставляется, как правило, менее существенная.

В Европе и США принцип «Как ездишь — столько и плати» используется страховыми компаниями уже более десяти лет; впервые такой страховой продукт появился на рынке в 2002 году. Продажи «умных» полисов в развитых странах растут

тЕХноДроМ

дороГасПод-страховКой

Инновации добрались до одного из наиболее консервативных видов бизнеса — страхования. Самые серьезные перемены ждут автомобильный сегмент: здесь полным ходом внедряются новейшие «умные» продукты и услуги, позволяющие рассчитывать стоимость страховки в зависимости от стиля вождения автомобилиста. Пока одни страховщики лоббируют увеличение тарифов ОСАГО, другие вооружаются современными технологиями, рассчитывая перекроить рынок в свою пользу.

наталья югринова


в среднем на 25% в год. К популяризации концепции «умного страхования» нередко подключается даже государство, по-скольку понимает, что это напрямую влияет на безопасность на дорогах. Как только автомобилист осознает, что его методы вождения отслеживаются, а аккуратность поощряется день-гами, он становится намного дисциплинированнее.

Для России идея страховой телематики еще очень нова. Пилотные проекты в этой области начали запускаться только в 2012 году и развивались довольно медленно. Сегодня такие продукты и услуги предлагает не более полудюжины россий-ских страховщиков, однако до конца года выйти на рынок собирается ряд крупных игроков — например, страховые компании «Согласие» и «АльфаСтрахование». В 2000-х годах рост страховой телематики ограничивали нехватка высоко-качественного навигационного оборудования, медленное развертывание наземной инфраструктуры для российской спутниковой группировки ГЛОНАСС, отсутствие норма-тивно-правовой базы. Рынок тормозился еще и из-за того, что страховые компании не видели выгоды от внедрения новых технологий (зачем внедрять что-то, что снизит сборы страховых премий?).

Однако за последние годы ситуация в российском сегменте автострахования изменилась, причем не в пользу страховых компаний. Сказались накопленные за десятилетие проблемы: росли объемы страхового мошенничества, падала рентабель-ность, снижался общий уровень лояльности и доверия клиен-тов к страховщикам. Поэтому наиболее прогрессивные ком-пании принялись искать новые рынки сбыта и придумывать перспективные продукты, способные привлечь покупателя. Страховая телематика интересна тем, что это достаточно простая и понятная услуга, выгода которой очевидна для во-

дителей. Клиент получает экономию на стоимости полиса, а страховые компании, в свою очередь, минимизируют риски страхового случая. Для них это способ свести убытки к мини-муму, сохранить максимально возможный объем страховых резервов и обезопасить себя от мошенников: «прозрачный» клиент, данные о передвижении которого фиксируются и за-писываются на сервер, не сможет обмануть компанию.

— Для страховых компаний телематика хороша еще и тем, что она позволяет проводить оценку клиента не только на этапе заключения договора, но и в последующем, когда автомобиль уже застрахован, — добавляет Константин Сырцов, заместитель директора департамента по разработ-ке продуктов страховой компании «Согласие». — Это может существенно снизить риски. Кроме этого, использование телематических технологий помогает создать имидж ин-новационной компании и отстроиться от конкурентов. Для клиента, помимо снижения стоимости страхования, теле-матика означает удобные дополнительные сервисы: поиск машины на стоянке, анализ статистики по использованию автомобиля, противоугонные функции и другое.

сиЛаумаВ ближайшие годы рынок страховой телематики в России

неизбежно войдет в фазу бурного роста. По прогнозам ви-це-президента Некоммерческого партнерства «ГЛОНАСС» Евгения Белянко, к 2020 году в мире будет насчитываться около 90-100 млн пользователей страховой телематики, из них около двух миллионов — в России. По мнению экспертов компании ABI Research, глобальный рынок страховой теле-матики будет расти в среднем на 81% ежегодно — с 5,5 млн человек (статистика на конец 2013 года) до 107 млн в 2018

прогноз развития «умного страхования» К 2020 гоДу

темпы роста российсКого страхования

ДинамиКа взносов по автоКасКо

Источники: РА Эксперт, ABI Research, Ptolemus Consulting 20123 Кв2012

4 Кв2012

1 Кв2013

2 Кв2013

3 Кв2013

4 Кв2013

россия темп прироста, %

весь мир

2013

22%21%

17%16%

9%8%

4%

11,4%

оБъем рынКа

€50млрд

оБъем рынКа

-P28,2млрд

число аБонентов

100млн

число аБонентов

4,7млн


году. На российском рынке ситуация не хуже: количество автомобилей здесь сопоставимо с крупными европейскими рынками, а значит можно надеяться на схожие темпы роста. Оператор сотовой связи МТС, который в прошлом году также вышел на рынок страховой телематики со своим техноло-гическим и сервисным решением, ожидает, что в 2023 году в России будет заключаться до 4,7 млн договоров по страховой телематике. «Если оценивать один контракт в приемлемые пять-семь тысяч рублей, то рынок может достичь 28,2 млрд рублей в год», — говорят в пресс-службе компании.

По мнению Вадима Юрко, начальника управления марке-тинга страховой компании «Ингосстрах», «умное страхование» имеет прекрасные перспективы для развития на российском рынке. Связаны они прежде всего с тем, что по мере превраще-ния автострахования в зрелую отрасль клиенты внимательнее

подходят к оптимизации своих расходов на обслуживание автомобиля.

— Любой хороший водитель рано или поздно задается вопросом: почему я отдаю такие большие деньги за полис ав-токаско? — поясняет Юрко. — А платит он в том числе и за тех «плохих» водителей, которые часто попадают в аварии. При страховой телематике каждый платит только за себя. Более того, если клиент устанавливает на автомобиль оборудование для мониторинга и собирает статистику, страховая компа-ния может делать для него все более персонифицированное коммерческое предложение. Это реальная экономия. По на-шим оценкам, установка данных систем с лихвой окупается в первый же год использования.

Развитие «умного страхования» протекает тем быстрее, чем интенсивнее развиваются телематические технологии. Год от года заниматься мониторингом застрахованного автомобиля становится технологически проще, а оборудо-вание, которое устанавливается в автомобиль, — дешевле. По словам Вадима Юрко, есть все предпосылки к тому, чтобы в обозримом будущем достаточно большой объем данных предоставлялся вообще без использования специальных систем, — например, с помощью сотовых операторов. Когда sim-карты будут массово устанавливаться в автомобили производителем, их перемещения в пространстве с согла-сия владельца можно будет отслеживать с помощью штат-ных средств — и страховые компании на основании этих данных смогут осуществлять более точную тарификацию. Крупнейшие автопроизводители мира уже берут курс на уни-

фикацию: можно встретить массу примеров того, что они отказываются от разработки собственного софта и внедря-ют решения на базе операционных систем iOs или Android. «По сути, автомобиль превращается в большой компьютер на колесах, снабженный всеми необходимыми датчиками для сбора телематической информации; останется только загрузить и установить нужную программу, — продолжает Юрко. — Учитывая, насколько эти операционные системы распространены, разработка специальных программ суще-ственно упростится».

«Умное страхование» открывает для страховщиков новые перспективы роста и в сегменте корпоративного страхования. Илья Григорьев, руководитель управления андеррайтинга компании «АльфаСтрахование», считает, что локомотивом развития «умного страхования» в России станут владельцы автопарков. Внешние управляющие автопарков уже исполь-зуют различные компьютерные программы для оптимизации бизнеса — в частности, навигационные системы. В таких от-раслях бизнеса телематические устройства могут стать допол-нительным инструментом контроля и оптимизации логисти-ки. К тому же именно на базе автопарков проще организовать тестирование телематических устройств и отладку процесса внедрения этой технологии. «Размер скидки для автопарков при самых жестких ограничениях (география перемещения, скорость, время суток, годовой пробег, характер вождения) может достигать очень высоких значений, — подчеркивает Григорьев. — Это весомый аргумент для популяризации услуги, а также отличный стимул к безопасному вождению и аккуратности на дорогах».

Как полагает Вадим Юрко («Ингосстрах»), большие пер-спективы для «умного страхования» открываются и в отрас-лях, смежных с транспортным бизнесом. Например, в сфере контроля за соблюдением нормативов при строительстве дорог, трубопроводов и других крупных инфраструктур-ных объектов. «Ранее главная сложность при страховании трубопровода от разрыва заключалась в невозможности независимо проверить качество работ на всем протяжении. Сегодня благодаря GPS/ГЛОНАСС, установленным системам телематики и вмонтированным датчикам страховщик может быть уверен в том, что на этапе строительства производился мониторинг каждого участка», — поясняет он.

Телематика может найти применение даже в секторе стра-хования коммерческой и жилой недвижимости. По аналогии с системой «Умный дом» вполне может быть разработана система «Умный склад». Если интегрировать ее в охранный комплекс, страховщик также может собирать данные, необ-ходимые для коррекции тарифов. «Мы уже получаем запросы от компаний, которые строят дома с применением «умных» технологий, позволяющих реализовать идею страховой теле-матики. Пока наши специалисты анализируют, какие данные можно использовать, чтобы предложить застройщикам выгодный страховой продукт для конечного клиента», — говорит Юрко.

страхистрахованияКак и любая технологичная услуга, страховая телематика

требует привлечения игроков с самой разной специализацией. Страховые компании работают в связке с производителями оборудования, операторами связи, разработчиками программ-ного обеспечения и системными интеграторами. На рынке

тЕХноДроМ

На «умном» полисе автокаско аккуратные водители смогут получать до 30 и более процентов экономии. Правда, для этого

на автомобиль придется установить специальное оборудование, которое

позволит страховщикам собирать данные о манере вождения


городсКойСцЕНарий

уже образовалось несколько подобных «альянсов»: компания МТС, которая выступает на рынке в качестве разработчика M2M-оборудования1 для поведенческого анализа водителя, предлагает совместный сервис со страховой компанией «Ренессанс». «Ингосстрах» и «РЕСО-Гарантия» пользуются оборудованием 3S-Telematica.

Одним из барьеров развития рынка «умного страхова-ния» в России принято считать дороговизну оборудования для мониторинга, которое «вживляется» в ключевые си-стемы автомобиля и передает информацию о стиле вожде-ния. Однако полноценные системы мониторинга — отнюдь не единственный способ собрать нужные данные. Эту задачу можно решить даже с помощью обыкновенного смартфона водителя. Впрочем, есть и минус: запущенное на смартфоне приложение быстро разряжает аккумулятор гаджета, а клиент

может просто выключить телефон или не взять его с собой в поездку.

Другой вариант — использовать данные от бортового ком-пьютера по протоколу OBD. В этом случае к диагностическому разъему, стандартному для всех автомобилей, подключается телеметрическое устройство. Установить его пользователь может даже самостоятельно, не обращаясь в автосервис. В качестве «бонуса» пользователь получает возможность дис-танционно управлять некоторыми функциями автомобиля, потому что такие устройства нередко умеют включать или выключать двигатель, проверять состояние аккумулятора, отправлять уведомление о срабатывании сигнализации. А в случае серьезного ДТП система способна самостоятельно вызвать службы спасения. Правда, страховым компаниям опять же приходится сталкиваться с тем, что пользователь самовольно может отключить устройство. Именно поэтому страховщики предпочитают устанавливать на автомобилях клиентов «закрытое» мониторинговое оборудование, чтобы пользователи не имели возможности вмешиваться в работу телематической системы.

1M2M — аббревиатура от англ. «machine-to-machine» («от ма-шины к машине»). Ею обозначают целый комплекс технологий,

связанных с подключением к интернету или объединением в сеть различных устройств, которые могут контролироваться опера-тором удаленно и взаимодействовать друг с другом без участия человека.

По мнению Вадима Юрко, довольно сложно сделать став-ку на конкретное технологическое решение. «Невозможно предсказать, какая технология «выстрелит» и станет доми-нирующей, — говорит он. — Пока мы находимся в нижней точке роста этого рынка». Но что точно требуется рынку страховой телематики и в конце концов предложено раз-работчиками — так это высококлассные технические ре-шения, которые смогут определять местоположение авто-мобиля с точностью до нескольких сантиметров. Это важно для решения спорных вопросов при разбирательствах после ДТП. Таких решений бюджетного класса в настоящее время нет. «Нет и законодательства, разрешающего принимать данные, полученные от телематических навигационных систем в качестве документального подтверждения при аварии. Основным документом для суда сегодня явля-ется справка из ГИБДД», — добавляет Илья Григорьев из «АльфаСтрахования». Чтобы показания датчиков систем можно было принимать в качестве доказательства в суде, нужно разработать и утвердить технические требования к таким устройствам и создать систему обязательной сер-тификации телематических приборов.

Власть между тем совсем не против того, чтобы поддержать страховщиков, продвигающих телематические продукты. Первые шаги уже сделаны: осенью на российских дорогах можно будет оформить легкие дорожно-транспортные проис-шествия по европротоколу, без участия полиции — даже при сумме ущерба более 50 тыс. рублей. Эта идея уже обкатыва-ется в четырех пилотных зонах: на территории обеих столиц, а также в Московской и Ленинградской областях. Важнейшее требование для оформления ДТП по европротоколу касается цифровых свидетельств аварии. Необходимо, чтобы машина была оборудована системой ГЛОНАСС или любой другой спутниковой навигационной системой и передавала сигнал о своем местоположении до, во время и после ДТП. Кроме этого, сам момент дорожного происшествия должен быть снят на видеорегистратор.

Заминка в том, что ГЛОНАСС-модули будут устанавливаться в обязательном порядке на новые автомобили только с 2017 года, так что на практике, скорее всего, водителям все равно придется вызывать инспекторов ГИБДД на место аварии. Но потенциально страховая телематика вполне способна справиться с задачей разгрузки транспортных потоков при незначительных ДТП. В идеале столкнувшиеся водители станут обмениваться карточками страховых компаний и разъ-езжаться по своим делам, а не ждать приезда инспектора. А данные о происшествии буквально через мгновение по-падут к страховщику.

Пожалуй, единственный риск, который страховщики видят на рынке «умного страхования», состоит в общей низкой культуре страхования россиян.

— Пока страхователю будет выгодно, набрав убытков в одной страховой компании, просто уйти к другому стра-ховщику, развитие рынка будет тормозиться, — резюмирует Вадим Юрко. — Как только появится единая база страховых историй, и клиенты начнут более ответственно относиться к выбору страховщика, у них не останется возможности после убытков в одной страховой компании начать страховаться в другой «с чистого листа». Тогда и появится почва для рез-кого роста инновационных страховых сегментов, в том числе и телематики.

тЕХноДроМ

БЖ

В России первые проекты «умного страхования» стали запускаться

в пилотном режиме с 2012 года, в США — в начале 2000-х годов. На конец прошлого

года глобальный рынок страховой телематики достигал 5,5 млн

контрактов


м асштаб проектов КОТ определяется не квадратными метрами, а многообразием типов недвижимости и сценариев жизни в отдельно взятом месте. Именно

такой подход делает город динамичным, считала канадско-американская писательница, классик нового урбанизма Джейн Джейкобс. Девелопер в таких проектах сродни творцу, кото-рый создает самодостаточную ткань города по актуальным мотивам времени. «КОТ улучшает имидж городов, повышает качество жизни, создает условия для развития бизнеса», — подчеркивает Вартан Погосян, директор департамента мар-кетинга TEKTA GROUP.

Так, в бизнес-районе Songdo, который возводится на на-сыпном острове недалеко от Сеула (Южная Корея), нашли отражение модные концепции вроде «улиц без машин», «интеллектуального здания», «энергосберегающего дома» и пр. В голландском Роттердаме квартал Коп ван Зюйд, реа-лизуемый на месте бывших портовых зон, станет новым ори-ентиром города и связующим звеном между разрозненными районами. Как видно из этих примеров, единого знаменателя у проектов КОТ нет: они бывают масштабными и не очень, актуальными и устаревшими. Удачными проектами, реали-зованными на принципах КОТ, в международной практике считаются построенный с нуля мегаполис-легенда Бразилиа, город для европейцев на территории Кейптауна (Южная Африка) Сенчури Сити, самый чистый и благополучный город Индии Чандиарх.

ЭтоКомПЛеКсы!Свой опыт комплексного освоения территорий имел

и Советский Союз. В эпоху массового строительства Москва и другие города-миллионники словно на дрожжах прирас-тали спальными районами, а вокруг производств и научных учреждений формировались микрогорода. Урбанизация

рассматривалась в контексте хрущевок, которые в народном сознании быстро деградировали до «хрущоб». Эксперты считают, что строительство велось без оглядки на будущее. «Такое жилье не имеет отношения к нашему времени: в нем низкие потолки, крошечные кухни, сидячие ванны», — подчер-кивает Ирина Могилатова, управляющий партнер агентства недвижимости TWEED.

По словам Григория Алтухова, коммерческого директо-ра ФСК «Лидер», итогом советского девелопмента стали огромные территории промзон в центре Москвы и других городов, улицы и дороги, не рассчитанные на большое ко-личество личного транспорта. Из-за того что ткань городов прирастала объектами инфраструктуры неравномерно, уже тогда был заложен сумасшедший сценарий жизни, который мы воспроизводим и по сей день: жить в спальном райо-не — работать в центре — отдыхать на даче. «В мире все

УрбанистиКа

городсКойСцЕНарийнаталья

Денисова

За градостроительные ошибки прошлого городские жители расплачиваются на протяжении нескольких поколений: скученностью, дефицитом инфраструктуры, транспортными проблемами. Между тем решение найдено давно, и прячется оно за аббревиатурой КОТ — комплексное освоение территорий. За ней стоит простая житейская мудрость: пусть человек живет там, где работает, и отдыхает там, где живет.


Комплексное освоение территорий требует квалифици-рованной работы над проектом маркетологов и урбанистов, причем в тесном контакте с будущими жителями — для вы-явления их истинных потребностей. подобные проекты наша компания реализует с 2010 года в рамках концепции «миниполис».

В «миниполисах» мы, например, отказались от прода-жи нежилых помещений: коммерческие площади только сдаются в аренду, поэтому мы можем влиять на состав арендаторов. при этом есть преференции для жителей. мы даем дополнительные арендные каникулы на время ремонта, индивидуально подходим к социально значимым арендаторам. так, если речь идет о детском развивающем центре, загрузка которого происходит с сентября по май, в ставке учитывается фактор сезонности.

давно по-другому, — уверяет известный архитектор Эрик ван Эгераат. — Из Манхэттена люди никуда не уезжают на уик-энд, поскольку здесь много общественных пространств. Сады и ресторанчики есть даже на крышах».

В 1990-е годы, когда наше государство отказалось от функ-ции застройщика, российские города, а в особенности Москву, охватила эпидемия точечной застройки, создававшая до-полнительную нагрузку на социальную и транспортную инфраструктуру. Попытки реализовать проекты КОТ тоже не всегда оказывались успешными. «Сколько было построено дешевых микрорайонов с единственной целью — получить прибыль! — восклицает Андрей Сорокин, главный архи-тектор проекта ApartVille. — Как жители будут добираться до работы и до дома, где они будут хранить авто — никого не волновало. Куда они будут водить детей — тоже. В резуль-тате мы получили потенциальные гетто с высоким уровнем преступности».

Жирную точку в этом процессе поставил масштабный градостроительный проект «Москва-Сити» — «конгломерат» недвижимости всех мастей: от офисов и торговых галерей до апартаментов и гостиничных номеров. К столичному «Сити» можно относиться по-разному, однако то, что у Москвы появился комплекс небоскребов «на вырост», очевидно. Как говорит Эрик ван Эгераат, ни один «Сити» мира сразу гармо-нично не вливался в жизнь города.

Достаточно вспомнить парижский La Defense, который сначала имел очень ограниченный успех, а потом стал до-стойной альтернативой престижным районам центрального Парижа. Если сейчас московский «Сити» рассматривается как место, куда можно приехать, то в перспективе это будет район,

где можно остаться. Клерки «распробуют» для проживания имеющиеся здесь апартаменты, изменится логистика.

живииработай«На текущий момент комплексное освоение территории —

единственно правильный подход к развитию города, — счи-тает Александр Зубец, генеральный директор компании «Новые Ватутинки». — Он позволяет решить множество проблем, связанных с маятниковой миграцией (за счет увеличения рабочих мест), дефицитом инфраструктурных объектов, неудовлетворительным состоянием инженерных коммуникаций…»

По данным «Метриум Групп», в старых границах Москвы на первичном рынке жилья экономкласса только восемь из 22 проектов относятся к категории точечной застройки, остальные — к комплексной. В комфорт- и бизнес-классе около 60% новостроек — проекты, основанные на принципах КОТ. В частности, удачным примером может служить минипо-лис «Строгинский», который как раз сочетает в себе жилые комплексы этих двух классов.

Старые промышленные зоны, которые по мере разрас-тания городов оказались в их черте, а то и недалеко от цен-тра, — первейшие кандидаты для применения принципов КОТ. «Комплексное освоение территорий серьезно изменит облик городов: деградирующая среда превратится в современ-ную», — уверен Леонард Блинов, заместитель генерального директора Urban Group.

КОТ не только предполагает возможность построить жизнь в рамках одного района, но и практически позволяет ходить на работу «в тапочках». Как рассказала Екатерина Батынкова,

УрбанистиКа

мнениеЭКсПерта

Виталий Разуваевкоммерческий директор девелоперской компании «Сити-XXi век»


коммерческий директор группы компаний INSIGMA, в элитном квартале Сейнт Джордж Ворф, расположенном в Лондоне на набережной Темзы, бизнесмены, топ-менеджеры и спе-циалисты работают в офисном центре, который находится у порога дома.

В России формула «живи и работай» откровеннее всего воплощена в ММДЦ «Москва Сити», где создано свое «государ-ство» с апартаментами и офисами, обслуживающее интересы белых воротничков. Согласно подсчетам Олеси Кошкиной, директора по маркетингу ОАО «Сити» (управляющая компа-ния ММДЦ «Москва-Сити»), к 2018 году, когда строительство масштабного проекта будет завершено, количество служащих и посетителей достигнет 250 тыс. человек, что сопоставимо с населением целого города.

По версии Ирины Могилатовой (TWEED), со временем вокруг «Сити» непременно сформируется новый элитный район Москвы, который прирастет премиальными жилыми комплексами: «Это место располагает к семейному прожи-ванию: рядом Москва-река, есть прекрасная парковая зона. Возможность ходить на работу в «Сити» пешком станет серь-езным преимуществом для жителей новостроек. Выиграет и город: разгрузится логистика».

Близость к работе дает и другие бонусы. Для предприни-мателей это хорошая возможность контролировать бизнес и оперативно реагировать на нештатные ситуации. К тому же во многих проектах КОТ местные жители-бизнесмены имеют возможность приобрести или снять нежилые поме-щения на льготных условиях.

В Подмосковье комплексные проекты насыщаются биз-нес-возможностями с прицелом на улучшение транспортной

ситуации в конкретной локации, ведь в этом случае проис-ходит отток служащих из Москвы. Как рассказал Александр Энгель, руководитель отдела новостроек ГК «МИЦ», согласно нормам, в региональных КОТ половина от общего количества жителей должна быть обеспечена рабочими местами. «Правда, на практике создать такое количество офисов и магазинов вряд ли получится, — размышляет эксперт. — Придется строить промышленные производства, соседство с которыми жителей не обрадует».

Определенные надежды возлагаются на индустриальные парки вроде «Сколкова», которые должны стимулировать бизнес к переезду за город. Ожидается, что в Подмосковье, на-пример, их к 2018 году будет около десятка. Так, в Зеленограде планируется построить кластер микроэлектроники и высоко-технологичного бизнеса (во времена СССР это было специ-ализацией города, и там сохранились необходимые кадры и научная база), в Волоколамском районе возникнет первый в Московской области кластер «Фармополис».

Впрочем, важнейший принцип, который девелоперам стоило бы перенять из западной практики, — соблюдение планов и сроков строительства. «Комплексное освоение территорий предполагает длительный период реализа-ции — до 15–20 лет, — комментирует Григорий Алтухов (ФСК «Лидер»). — За это время меняются условия, экономическая и политическая ситуация, да и люди, стоящие у власти. В Европе или, например, Японии ни одно из этих событий никак не отражается на реализации уже согласованных про-ектов КОТ. А в нашей стране, к сожалению, ситуация иная: то и дело корректируются детали и пересматриваются первоначальные условия». БЖ

Концепция «миниполис» строится на семейных и духовных ценностях. К нам поступало достаточно предложений по сда-че в аренду помещений под специализированные магазины алкогольной продукции. такие операторы готовы платить двойную, даже тройную ставку. однако мы были вынуждены им отказать: логичнее сдать помещение под аптеку или линг-вистический центр. Например, в миниполисе «Строгинский» работают магазины, которые занимаются продажей хоккей-ного инвентаря, что не случайно: рядом расположен дворец спорта «янтарь», который посещают жители.

мы тщательно выбираем операторов и арендаторов, не забывая о творческом подходе. Несколько раз давали карт-бланш новичкам в бизнесе и ни разу не прогадали. Свежий пример — открытие одним из жителей прачеч-ной, в которую интегрирован пункт химчистки известного оператора. К такому предпринимателю всегда есть кредит

доверия, ведь это сосед, живущий в том же доме. Все во-просы и пожелания клиентов могут быть приняты лично.

Ноу-хау нашей компании — соседские клубы, где пред-ставители разных поколений общаются, делятся знаниями и возможностями. Сферы интересов жителей миниполиса разнообразны: здесь проводятся мастер-классы по ку-линарии, работают танцевальные студии, секции йоги… Эту форму общения не заменят никакие чаты.

Сейчас компания «Сити-XXi век» работает над тремя новыми проектами в подмосковье, которые могут по-явиться на рынке к концу следующего года. они создаются в соответствии с концепцией «миниполис». Наш подход складывается из таких составляющих: экологическая среда, транспортная доступность (удаленность от москвы — не бо-лее 15 км), социально полезная инфраструктура и добро-соседский микроклимат.


Принято считать, что плоская структура сообщает органи-зации гибкость и адаптивность; при этом ее сотрудники начинают испытывать сильное чувство коллективной

ответственности за общее дело и ощущают свою близость к конечному потребителю. Не исключено, что все именно так. Важно только понимать, что «плоский» менеджмент имеет ограниченную сферу применения и подходит далеко не для всех отраслей, родов деятельности и этапов развития компании.

всезаодногоС точки зрения теории систем весь мир — это единство

и борьба вертикального и горизонтального. С одной стороны, в череде событий постоянно вы-кристаллизовываются все новые жесткие вертикальные структуры. С другой — мы видим, как некото-рые системы, напротив, «располза-ются» вширь и образуют сети, охва-тывающие огромные пространства. Мир многообразен и допускает раз-ные формы существования.

В бизнесе все то же самое. Есть транснациональные корпора-ции со своими «многоэтажными» иерархическими структурами, устремляющимися ввысь, кото-рые во имя жесткости конструкции постоянно занимаются закручи-ванием гаек. А рядом прекрасно существует новая бурлящая сре-да — компании с распределенными и даже полностью виртуальными

офисами, сотрудники на «удаленке», фрилансеры, сообщества энтузиастов и т. д.

Плоские организационные структуры — явление примерно того же порядка. В них всего один иерархический уровень и практически нет никакого начальства. Роль центра вы-полняет «инициатор» — «первый среди равных». Это может быть, например, основатель компании, к мнению которого прислушиваются больше — в силу его авторитета. Однако при этом центр нисколько не возвышается над основанием. Руководящие органы такой компании виртуальны: по сути дела, это совет сотрудников, которые все вместе принимают и выполняют свои же решения.

В связи с плоскими системами в экспертной среде любят использовать как метафору древний ведический миф о сотво-рении мира. Согласно Ведам, царь богов Индра1 зародил мир, набросив на пространство сеть. Эта сеть соткана из драгоценных

1 Повелитель небесного царства в ведизме и индуизме.

лЕКторий

ПЛосКость

алеКсанДра КочетКовапрофессор кафедры бизнеса и делового администрирования Института бизнеса и делового администрирования академии народного хозяйства при правительстве Рф

В современном менеджменте в последние несколько лет обнаруживается модное поветрие — создавать и всячески пропагандировать «плоские» организационные структуры, не имеющие иерархических уровней. Однако вести бизнес «без бюрократии» на самом деле — роскошь, доступная очень немногим.

НаКлоННая


камней, каждый из которых отражает мир и все сущее целиком. Невероятная прочность этой сети объясняется связями, которые устанавливаются между ее столь разнородными элементами.

Мне больше по душе другая метафора. Представим себе, как выглядело бы «сотрудничество» столь разных созданий, как человек, осьминог и, скажем, бобовое растение. Чтобы обра-зовать сеть, им потребуется потянуться друг к другу. Человек протянет руки, осьминог — щупальца, растение пустит усики… Там, где встречаются свойства каждого из этих созданий, рождается нечто новое — то мистическое, что в менеджменте принято называть «взаимодействием» (не «контактом», а его результатом — связью).

Дело только за тем, чтобы они потянулись друг к другу и об-разовавшиеся связи оказались устойчивыми. Иными словами, у сети должны быть жесткие элементы в виде непреложных законов, которые удерживают всю конструкцию, — помимо общего и добровольного стремления к взаимодействию.

Постулаты, на которых обычно держатся сети, чаще всего далеки от гуманизма. А уважительные причины (вроде не-здоровья), по которым какой-либо из элементов сети мог бы отказаться от необходимости взаимодействовать, здесь не принимаются в расчет. Возьмем типичную ситуацию, которая часто возникает в мире инновационных компаний: для создания нового продукта объединяются усилия массы крупных экспертов из разных уголков планеты, ради чего на время реализации проекта формируется плоская органи-зационная структура. Первый же «бюрократический» закон, который потребуется такой сети, будет касаться регламента и времени совещаний. График совещаний не может быть скользящим, несмотря на то что привлеченные в проект эксперты живут в разных часовых поясах. Если какой-то «элемент» в назначенный срок не выходит на связь, работа сети блокируется, процессы нарушаются — а значит, скорее

всего, возникнет необходимость найти дублера. Ничего личного! Бизнес — это не школа Монтессори2, где каждый питомец развивается в собственном ритме и направлении и в любой момент может выйти за дверь, если заскучает. Добиться слаженной работы в сети довольно непросто, ведь каждый из участников бизнес-проекта обладает собственны-ми свойствами: планами, навыками, подходом к процессам… Фактически нас мало что объединяет кроме того, что все мы — жители Земли. А значит, сеть имеет шансы сохранять свою устойчивость лишь с помощью очень жестких констант, свода законов, написанных кем-то на «каменных скрижалях» и по какой-то причине принимаемых всеми участниками близко к сердцу. Именно поэтому, на мой взгляд, наибольший процент прочности показывают сети, существующие как соци-

2Мария Монтессори (1870–1952) — итальянский педагог, автор популярной системы воспитания детей.

В плоских организационных структурах всего один иерархический уровень и практически нет никакого начальства. Роль центра выполняет «инициатор» — «первый среди равных». Например, основатель компании, к которому прислушиваются больше — в силу его авторитета


альные проекты, над которыми по умолчанию «надстроены» определенные ценности (добро, милосердие и так далее).

сЛучайныесвязиПостроить плоскую структуру, которая являлась бы не твор-

ческим объединением или кружком по интересам, а бизнес-ма-шиной, извлекающей деньги из пространства, в состоянии далеко не каждый предприниматель. Пожалуй, такая струк-тура способна демонстрировать хороший результат лишь в сферах бизнеса, где «связи решают все», а искусство кон-тактов и коммуникаций гораздо важнее процессинга. К ним можно отнести посредническую деятельность, социальный брокеридж, шоу-бизнес, услуги для богатых людей. Все это разновидности бизнеса, основанные на связях, а не на про-цессах. Элементы плоской структуры можно часто увидеть и в образовательных системах, притом что у них есть мало оснований для ее создания. Предположим, я являюсь «элемен-том», который может предложить образовательной компании авторские семинары. Ко мне обращается компания-провайдер. Однако сотрудничество с этой организацией могло бы меня заинтересовать лишь в случае, если партнер гарантирует мне два семинара в месяц. Бизнес не может базироваться на кай-росе3, счастливом случае. Соответственно, меня интересует регулярность наших отношений, которая позволит полу-чать из источника бесперебойный доход. Если сеть (и я как ее элемент) игнорирует процессинг (а вслед за ним и иерар-хию), наша деятельность будет складываться хаотически, а существование бизнеса — всегда находиться под угрозой. Вспомним один из признаков хаоса: большая концентрация разнонаправленных событий в единице времени при полном их отсутствии в другой период. А значит, компания будет обречена на работу в формате «то густо, то пусто». У любой системы должна быть жесткая конфигурация, даже если она и зародилась сама по себе.

Для того чтобы все элементы сети демонстрировали по-стоянство в своих связях, необходимо, чтобы они были при-верженцами определенной идеологии: в противном случае при появлении ценностей, враждебных системе, она рискует быстро развалиться. Однако идеологию кто-то должен соз-давать и поддерживать, при этом контролируя отклонения от нее. Довольно сложно представить всех участников сети наделенными пропагандистскими функциями в равной степени. Полного самоуправления и максимального уровня ответственности от каждого элемента добиться невозможно. Ведь люди имеют свойство расти и развиваться. И любое раз-витие человека как отклонение от заданных в сети параметров влечет за собой риск для всей системы. Получается парадок-сальная картина: для того чтобы удержать людей в рамках плоской структуры, их необходимо ограничивать в развитии. В иерархической (пусть даже очень жесткой) системе люди в свободное от работы время могут развиваться. Можно даже предположить, что когда-нибудь эта компания сможет обратить плоды изменений, происходящих в человеке, себе на пользу. Сеть же не допускает развития человека.

Еще раз вернемся к примеру с компанией, организующей семинары.

3 Благоприятный момент (др.-греч.), а также имя древнегрече-ского бога счастливого мгновения.

Предположим, что преподаватель читает популярные семинары, которые продаются как горячие пирожки. Время идет, человек развивается, в результате разрабатывает новую программу. Однако получает от компании вполне прогнози-руемую реакцию: «Нам нужно только то, что вы уже читаете!» Но лектору прежняя программа давно наскучила, он потерял драйв, без которого нельзя выходить на публику. А значит, этот элемент скоро вывалится из системы и перей дет в дру-гую сеть. Легко себе представить и противоположную ситу-ацию. Конъюнктура рынка требует нового продукта, однако все партнеры сети привыкли к определенной статичности (как базовому условию) — а значит, компания должна будет обзавестись новыми элементами: старые вряд ли смогут равномерно развить свои свойства для получения нового продукта.

иЛЛЮзияЛеоПардаИтак, бизнес как сеть представляет собой довольно шат-

кую конструкцию, если мы говорим не о проектной группе или «компании одной сделки» и предполагаем долговре-менное существование всей структуры. А вот объединение юридических лиц (каждое из которых представляет собой жесткую иерархическую конструкцию) выглядит намного более устойчиво. Именно в таком виде и существуют самые разные конгломераты: консорциумы, ассоциированные партнеры всех мастей, глубоко диверсифицированные холдинги…

Посмотрим на строительный консорциум, в котором существует управляющий орган. Функция головной струк-туры — искать подряды и отчитываться перед заказчиком. Эта компания не смогла бы получить ни одного заказа, работай она в автономном режиме, сама по себе. Другое дело, когда в консорциум входит еще пять компаний: одна делает фундаменты, вторая занимается кладкой, третья — кровлей, четвертая специализируется на отделке, пятая подводит коммуникации. Работать по отдельности с каждой заказчику тоже было бы неудобно. Однако формат единого целого многое упрощает, при этом «человека», «осьминога» и «бобовое растение» объединяют вполне понятные ком-мерческие интересы.

Сегодняшнее увлечение «плоскостью», на мой взгляд, очень сильно коррелирует с иллюзиями о демократии в ее политическом понимании. Демократия в современном мире — не что иное, как форма с очень разнообразным наполнением. Выполнение воли народа зачастую касается лишь незначи-тельных и второстепенных вопросов, в то время как ключе-вые решаются по законам обычной иерархической системы: олигократии, геронтократии и любой другой разновидности «власти». Сложно представить себе общество, которое раз-вивается и движется в едином порыве, как, например, косяк рыб. Кстати говоря, это неописуемое зрелище — когда огром-ный косяк, повинующийся невидимому сигналу, совершает синхронные эволюции в толще воды.

Напрашивается еще одна аналогия из живой природы — с мангустами. Когда мангусты группой пересекают открытое пространство, они держатся вместе таким образом, что издале-ка напоминают двигающегося леопарда. Семенящие впереди животные формируют «голову» хищника, остальные — «тело» и «лапы», два замыкающих — «хвост». Если смотреть на эту мимикрию издалека и немного сверху, иллюзия леопарда пол-

лЕКторий


ная. Животные повинуются коду, записанному где-то глубоко. Только такое взаимодействие, закрепленное на уровне под-корки, и могло бы обеспечить существование по-настоящему эффективной плоской системы.

Иногда причину увлечения такими структурами стоит по-искать в самой личности топ-менеджера. Слабый управленец, не способный выстроить и обеспечить функционирование строгой иерархической организационной системы, имеет обыкновение маскироваться под либерала, врага бюрократии и поборника личностного роста сотрудников. А все потому, что сам просто не в состоянии добиться традиционными сред-ствами от объекта управления нужных параметров работы — качества, объемов производства, продаж. Но вся ирония в том, что и плоская структура не поможет ему достичь результата.

У плоских структур есть еще один недостаток: они непо-нятны для инвесторов. Любому финансисту важно понимать, как расходуются его деньги, как долго будет существовать бизнес-машина и с какой скоростью передвигаться. И доверять иллюзиям леопардов он не особенно склонен. Единственное исключение, пожалуй, являют собой непрофессиональные инвесторы, вкладывающие деньги с помощью различных краудфандинговых платформ. Если задуматься, в совокуп-ности своей они сами — типичная плоская структура, по-этому «плоские» компании (к каковым на начальных этапах относятся почти все стартапы) для них не являются сомни-тельным объектом.

центртяжестиСеть может быть хорошим началом, рождать великолепные

проекты, однако следует признать, что, как только мы перехо-дим от прототипа к мелкосерийному производству, компанию следует развивать более традиционным образом, внедряя жесткие элементы контроля и процессинг и переподчиняя

структуру одному человеку. Пожалуй, всем этим можно пре-небречь лишь в случае, если продукт является по-настоящему уникальным для рынка.

Задерживаются в таком качестве и компании, которые яв-ляются побочным бизнесом человека, получающего средства из других источников. Однако вряд ли такую организацию можно назвать полноценным бизнесом.

Наиболее жизнеспособная модификация плоской орг-структуры — компании с полуторной или двухуровневой иерархией. У таких структур может быть довольно увесистое основание, однако над ним ставится очень жестко струк-турированный центр управления. Современная практика показывает, что такая модель может быть очень устойчи-вой и эффективной. Центр живет и работает по принципам обычной компании, то есть имеет традиционную служебную иерархию. Сотрудники же, составляющие «основание», тру-дятся в условиях «безначалия», получив из центра свод неких ограничивающих законов.

Предположим, у меня есть фабрика по переработке апель-синов и мне требуется сырье в огромных количествах. Мне

Бизнес — это не школа Монтессори, где каждый питомец развивается в собственном ритме и направлении и в любой момент может выйти за дверь, если заскучает. Даже в плоских структурах при работе над проектами соблюдаются дисциплина и регламенты


неважно, какие это апельсины, откуда они родом и кто по-ставщик. Главное, чтобы они не были гнилыми, грязными и привозились в определенное место. Это закон. Из распреде-лительного центра апельсиновые реки уже будут технологич-но, ритмично «впадать» в мои перерабатывающие мощности. И эти реки мне вполне могут обеспечить закупщики, которые работают в логике плоской структуры.

Звукозаписывающие лейблы — еще один пример того, как бизнес сочетает «вертикальное» и «горизонтальное». У каждого крупного лейбла есть четко организованное ин-теллектуальное ядро, задача которого — «сканировать» про-странство, изучать запросы публики, отбирать исполнителей, продвигать, заниматься дистрибуцией. И при этом он не может выжить без горизонтальной сети — исполнителей, продюсе-ров, музыкантов и так далее.

В наиболее чистом виде двусоставные системы существуют в многоуровневом сетевом маркетинге. Любая MLM-компания состоит из двух отдельных миров, которые мало пересекаются друг с другом. Во-первых, это собственно корпорация, кото-рая занимается производством, логистикой, продвижением (причем ее акции вполне могут торговаться на бирже — как в случае с Herbalife и Avon). Во-вторых, это стихия образующих сеть «распространителей», «консультантов» и «независимых предпринимателей», которые занимаются продажами по пра-вилам, придуманным корпорацией. Если человеку нравится продукция и он готов ее распространять, он получает задание и далее действует по собственному разумению. Отношения между центром и исполнителем задает жесткий закон: или ты выполняешь задание, или терпишь убытки, ведь про-дукцию «сотрудники» закупают на собственные средства. Большого пространства для личностного роста в таких структурах мы не найдем, зато сетевой охват — огромный. Компании сетевого маркетинга экономят на накладных рас-

ходах в канале продаж и дополнительных офисных площадях. Одним словом, такие системы чрезвычайно эффективны, и если они работают в нише с универсальным спросом, то мо-гут претендовать на бессмертие.

Чтобы удерживать систему в определенных параметрах, ей жизненно необходим центр, генерирующий смыслы. Уповать на стабильность взаимодействия человека, осьминога и рас-тения, о котором мы говорили в самом начале, довольно сложно. Да, в какой-то момент времени все эти элементы могут слиться в одно целое и даже принять форму жесткой кристаллической структуры. Однако распад, скорее всего, не заставит себя долго ждать: очень быстро мы упремся в разницу мотивации, ценностей, возраста и других свойств элементов, которые не смогут обеспечить сопоставимую степень вовлеченности в процесс. Любительский театр, как правило, не доживает до своей первой постановки. И если в этом коллективе не зарождается фигура лидера — человек, осьминог и растение очень скоро превратятся в лебедя, рака и щуку.

лЕКторий

БЖ

Слабый управленец, не способный обеспечить функционирование строгой иерархической организационной системы, имеет обыкновение маскироваться под либерала, врага бюрократии, поборника личностного роста сотрудников и любителя плоских оргструктур


К оммунизм из красивой, но безнадежной фантазии пре-вратился в направление научных исследований, когда его стали рассматривать не как цель, а как средство.

Целью же оказалось то, что нынче положено считать прямой противоположностью коммунизма, — свобода.

Карл Маркс на заре карьеры был, как и положено моло-дому юристу и философу, безупречно либерален. Сейчас у нас либералами называют себя люди, верующие, что су-ществуют всего два мнения — усвоенное ими от коллег и ошибочное, — и поэтому требующие свободы только для себя любимых. А тогда еще помнили слова Франсуа Мари Аруэ (известного под псевдонимом Вольтер): «Мне глубоко ненавистно ваше мнение, но я готов отдать жизнь за ваше право его высказать» и считали либералами тех, кому нужна свобода для всех.

Основа ранних исследований Маркса — экономических рукописей 1844 года — понятна любому тогдашнему либе-ралу: свободное развитие каждого — условие свободного развития всех. Отсюда выведено: чем больше свободного

времени для саморазвития предо-ставляет общество каждому своему члену, тем оно лучше. Осталось выяснить, какое общество наи-более соответствует этому тре-бованию. И оказалось: в формуле Маркса ключевое слово — «каж-дому». Чтобы действительно каж-дый имел достаточную возмож-ность саморазвития, наилучшее общество — коммунистическое.

Маркса этот вывод, насколько можно судить по его тексту, изряд-но удивил. Коммунизм тогда был темой утопий, в которых особо под-черкивали строгую упорядочен-

ность общества всеобщего благосостояния, дисциплину всех его членов. Ведь единственный доступный тогда прототип коммунистической жизни — монастырь — создан ради благо-получия не материального, а духовного, труднодостижимого без ограничений и самоограничений.

Саморазвитие также требует самоограничения. Но (судя и по моему личному опыту) доставляет такое удовольствие, что необходимые для него условия вовсе не воспринимаются как сковывающие. Это — частное проявление философского положения, возникшего задолго до Маркса, но нам известного в основном по его трудам: свобода есть осознанная необхо-димость. Чем точнее представить себе ограничения своих возможностей, тем меньше сил уйдет на борьбу с ними, тем легче действовать в пределах этих ограничений или целе-направленно — а не в результате случайных столкновений с ними — расширять и снимать их, наращивая свободу даль-нейших действий.

Установив полезность коммунизма для дела свободы, Маркс сосредоточился на исследовании путей достижения такого устройства общества и причин его отсутствия в современном ему мире. Следующий важный вклад в исследование само-развития внес только в 1952-м году Иосиф Виссарионович Джугашвили в брошюре «Экономические проблемы социа-лизма в СССР»: «Необходимо… добиться такого культурного роста общества, который бы обеспечил всем членам общества всестороннее развитие их физических и умственных способ-ностей, чтобы члены общества имели возможность получить образование, достаточное для того, чтобы стать активными деятелями общественного развития, чтобы они имели воз-можность свободно выбирать профессию, а не быть прико-ванными на всю жизнь, в силу существующего разделения труда, к одной какой-либо профессии. Что требуется для этого? Было бы неправильно думать, что можно добиться такого серьезного культурного роста членов общества без серьезных изменений в нынешнем положении труда. Для этого нужно

альтЕрнативЫ

УГроЗаЛожной

цеЛи

анатолий вассерманписатель, политический консультант, журналист и многократный победитель интеллектуальных игр

Погоня за благосостоянием гарантирует чувство бедности


прежде всего сократить рабочий день по крайней мере до 6, а потом и до 5 часов (то есть до 30 часов в неделю: тогда рабочими были шесть дней. — Прим. авт.). Это необходимо для того, чтобы члены обще-ства получили достаточно свободного времени, необ-ходимого для получения всестороннего образования. Для этого нужно, далее, ввести общеобязательное политехническое обучение, необходимое для того, чтобы члены общества имели возможность свобод-но выбирать профессию и не быть прикованными на всю жизнь к одной какой-либо профессии. Для этого нужно, дальше, коренным образом улучшить жилищные условия и поднять реальную зарплату рабочих и служащих минимум вдвое, если не больше, как путем прямого повышения денежной зарплаты, так и, особенно, путем дальнейшего систематического снижения цен на предметы массового потребления». Этим Джугашвили не только подтвердил необходи-мость свободного времени для саморазвития, но одно-временно отметил: нужны еще и многочисленные материальные условия (а дальнейшие исследователи уточнили: условия очень разнообразные — от спор-тивных залов до концертных, от вечерних школ до би-блиотек). Он указал: «обеспечение максимального удовлетворения постоянно растущих материальных и культурных потребностей всего общества — это цель социалистического производства; непрерывный рост и совершенствование социалистического про-изводства на базе высшей техники — это средство для достижения цели».

На основе исследования Джугашвили можно вы-строить большую и разностороннюю программу развития общества в целом и хозяйства в частности. Увы, его преемник Никита Сергеевич Хрущев решил упростить задачу. В разработанной под его руковод-ством и принятой в октябре 1961 года на XXII съезде третьей Программе КПСС на первый план вышло удовлетворение материальных потребностей, а куль-турному саморазвитию уделено несравненно меньше внимания. Как и положено вульгарному марксисту, учитывающему только влияние экономического базиса на всевозможные надстройки, но пренебрега-ющему обратными связями, Хрущев полагал: по мере достижения надлежащего достатка люди сами по-грузятся в самосовершенствование.

Если партия прямо требует обязательно удов-летворять материальные потребности — значит, она прямо же предписывает их наращивать. Того, кто не стремится улучшить свое личное благосо-стояние, можно даже счесть уклоняющимся от роста благосостояния всей страны. Граждане СССР, до того действительно интересовавшиеся в первую очередь развитием Родины в целом и себя в частности, все-рьез обратили внимание на бытовую сторону жизни. И погрузились в нее настолько, что вскоре появился термин «вещизм» — увлечение вещами в ущерб вниманию к делам.

Естественный предел саморазвития — потенциал человека (и общества в целом). Потенциал не только раскрывается, но и развивается по мере деятельно-

сти (это развитие — главное, на мой вкус, удоволь-ствие). Но в каждый данный момент предел ощутим. Накопление же товаров и услуг ограничено разве что общим размером нашей планеты (уже к концу про-шлого тысячелетия наука и техника могли обеспечить уровень жизни, характерный для так называемого золотого миллиарда, примерно 15–20 млрд человек на несколько веков вперед). Поэтому задача удов-летворения материальных потребностей заведомо неразрешима: по мере насыщения одной всегда можно найти (или даже придумать) следующую.

В 1932-м Николай Макарович Олейников написал ехидное четверостишие «Неблагодарный пайщик» (то есть член потребительского кооператива):

Когда ему выдали сахар и мыло,он стал домогаться селедок с крупой.Типичная пошлость царилав его голове небольшой.

Понятно, все перечисленное действительно не-обходимо — и называть такое поведение пошлостью нелепо (над чем и шутит поэт). Но естественные потребности насыщаются довольно быстро: те же се-ледка и крупы уже через пару десятилетий — даже после тяжелейшей войны — стали легкодоступны.

Новые потребности также могут возникать есте-ственно. Так, все нынешнее развитие бытовой элек-троники — следствие научного и технического про-гресса. Увы, и тут возможен перебор вроде ежегодной покупки нового мобильника даже при отсутствии у него заметных преимуществ перед старым. Но если знаешь, что для каких дел нужно, за чистой новизной не погонишься.

Бег за несбыточным — удовлетворением мате-риальных потребностей ради них самих — многих обогащает. Но большинству все же полезнее со-вершенствоваться, а новое искать ради все того же совершенства. Большинство историй успеха в «Бизнес-журнале» — это истории не погони за бла-гополучием в чистом виде, а именно поиска совер-шенства в себе и своем деле. Очевидно, это правильная цель.

Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции

Материальные потребности не имеют естественных ограничений. Поэтому задача их удовлетворения заведомо неразрешима. Зато самосовершенствование удовлетворяет само по себе и постоянно

БЖ

альтЕрнативЫ


Documents

Бизнес-журнал №09 (222) за 2014 год